Глава 2. Гермес: хитрец, ловкач, посредник
«Я — хозяин своего слова. Захотел — дал, захотел — взял обратно»
Миф о Гермесе
Бог Гермес был сыном бессмертной Майи (дочери Атланта) и Зевса. В раннем детстве он прославился воровством и другими хитрыми проделками. Греческие боги либо появляются на свет уже взрослыми (Афродита, Афина), либо взрослеют почти мгновенно (Аполлон, Артемида), либо об их детстве мало что известно (Арес, Гефест), а боги старшего поколения и вовсе провели все детство проглоченные своим отцом Кроносом. Мы можем наблюдать за детством лишь самого Зевса (его вскармливала коза Амалфея) и Диониса (ему все время грозила опасность). Но и это достаточно пассивные роли.
А Гермес фигурирует именно как активный и деятельный бог-ребенок. Первым делом он крадет коров у Аполлона. Затем так же быстро успевает изобрести лиру и принести в жертву двух из двенадцати коров. А когда мать пеняет ему за плохое поведение, отвечает:
«Матушка! Уж не меня ль ты пугаешь?
Ужель несмышленый
я младенец, держащий в уме столь немногую ругань,
чтоб от любой оробеть материнской бранчливой угрозы?
Да, без отсрочек я изрядное дело затею —
будет вовек нам с тобой говядины вдоволь! Отныне
нам, от жертв и даров отлученным, вдали от бессмертных
здесь вдвоем прозябать не придется — хочешь не хочешь!
И это Гермесу удалось. Аполлон упросил юного бога подарить ему лиру, а коров за это оставить себе. Затем в знак согласия подарил ему кадуцей (жезл, украшенный двумя лентами или двумя змеями), назначив по воле Зевса посланником богов. Вдобавок Гермес научился у дев Фрий гаданию на камешках, а потом сам изобрел гадание на костях. Так его основными атрибутами являются жезл-кадуцей и сандалии с крылышками, позволяющими богу летать. Своим жезлом Гермес усыпляет и пробуждает людей.
Его имя сходно со словом «герма», означавшим каменный столб или груду камней на месте погребения. Гермы были и путевыми знаками, охраняющими дороги и границы. Оттого Гермеса звали «Пропилеи» — «Привратный». Он помогает в пути всем странствующим. Ему дано умение открывать любые замки и распутывать любые узы. Гермес был покровителем торговцев и воров.
Гермес — «психопомп», провожатый мертвых душ или живых героев в Аид. Он — единственный из божеств, кроме подземных богов и Гекаты, вхожий в царство умерших. Как посланник богов, он — посредник между этими мирами, а также между смертными и бессмертными. Насылая сон своим кадуцеем, он может приходить людям в сновидениях и являть волю богов. Он отводил невесту к жениху и передавал жертвы от людей к богам.
Приведем здесь орфический гимн Гермесу:
Слушай меня, о Гермес, сын Майи, о вестник Зевеса!
Сердце имущий всесильное, ты, состязаний блюститель,
Смертных владыка, со множеством замыслов, Аргоубийца?
О мужелюбец, в крылатых сандалиях, слов прорицатель,
В радость тебе и борьба, и обман, и коварство, о хитрый,
О толкователь всего, беззаботный, о выгод даритель,
Ты, безупречный, и мира защиту в руках своих держишь,
О Корикиец, пособник, пестры твои хитрые речи,
В деле помощник, о друг для людей в безвыходных бедах,
Ты — языка величайшая сила, столь чтимая в людях,
Внемли к жизни моей благое пошли окончанье —
Быть на ногах, в наслажденьях ума и в памяти твердой! [31]
Гермес убил стоглазого Аргоса, посланного Герой следить за бывшей возлюбленной своего мужа — Ио. С тех пор его стали называть «Аргоубийца». Этот подвиг напоминает нам убийство Аполлоном Тифона, также посланного Герой преследовать Лето. Гермес помогал многим героям и героиням греческой мифологии, обычно являясь не столько их покровителем, сколько проводником воли других божеств.
Гермес — основной «поставщик» разных интересных предметов в греческих мифах [32]. Счастливую находку греки называли «гермион» — также по имени Гермеса. Нефеле, матери Фрикса и Геллы, бог вручил златорунного барана, на котором дети спаслись от мачехи. Основателю Фив Амфиону он подарил лиру, с помощью которой герой сумел построить стены города. Персею он дал меч для убийства Медузы и — на время — свои сандалии. Одиссею показал траву, которая помогает не поддаться чарам волшебницы Кирки (Цирцеи).
Гермес спас самого бога Ареса от козней Алоадов. Эти могущественные исполины связали бога войны Ареса и заточили его в медный сосуд. Но Гермес освободил его. А однажды он надел шлем самого бога смерти Аида и в нем убил одного из гигантов.
У Гермеса был сын Автолик, которого он обучил всяким хитрым проделкам. Автолик стал, в свою очередь, дедом Одиссея, самого прославленного хитреца греческих мифов. У Гермеса был сын и от Афродиты — Гермафродит, прекрасный юноша, в которого безответно влюбилась нимфа источника Салмакида. Боги пожалели бедняжку и слили ее с Гермафродитом в одно двуполое существо. Сыном Гермеса считался и козлоногий друг всех нимф и сатиров — бог Пан.
Не только в мифологической истории, но и в культовой практике Гермес был близок к Аполлону. Если последний предводительствовал музами, то первый часто сопровождал их. Их статуи ставили перед домом: Гермес Привратный рядом с Аполлоном Уличным.
В период эллинизма возникает образ духовного предводителя — Гермеса Трисмегиста («триждывеличайшего»). Он стал покровителем всех путников духа, мистиков и магов. По его имени — герметизмом — названо религиозно-философское учение, возникшее на рубеже нашей эры. До наших дней дошли приписываемые Гермесу Трисмегисту сочинения в составе т. н. «Герметического корпуса».
Ролевая модель
НЕОПРЕДЕЛЕННОСТЬ И НЕПОСТОЯНСТВО В СЕМЬЕ
Когда вне брака и даже без какой-либо бурной любовной истории у Майи родился бог Гермес, его будущее было весьма неопределенным. Ему самому пришлось буквально с колыбели заявить о себе и добиться прав олимпийского бога. Есть в этой ситуации кое-что схожее с обычным детством мужчин ярко выраженного типа Гермеса. Это какая-то неопределенность в семье и непостоянство домашних правил. При этом родители могут не обладать четкими ориентирами в собственном поведении или морали. Ребенку могут то запрещать что-то делать, то разрешать, то попустительствовать нарушению порядка. Сами родители или лица, их заменяющие, могут быть непоследовательны и в требованиях к ребенку, и в собственных поступках. Или же требовать чего-то явно невыполнимого: «Майкл, — сказал он строго, — в твоем возрасте я принимал лекарства без звука. Да еще говорил при этом: “Спасибо, дорогие родители, что вы так обо мне заботитесь”» [33].
Родители, а часто и бабушки могут поощрять в ребенке роль «младенца» или «несмышленыша». Они формально ругают его за какие-то проделки, но на самом деле за этим слышится умиленное: «Ой, какой ты озорник и шалунишка!» Подрастающего мальчика могут и безо всякого восторга воспринимать как «еще маленького и глупого», не давая особых объяснений, не отвечая на его вопросы, относясь даже с пренебрежением. Часто в семьях будущих ярко выраженных мужчин-Гермесов говорят одно, подразумевают несколько другое, а делают и вовсе третье, «…эта среда характеризуется хаотичностью, непонятностью, отсутствием руководящего начала и достойных примеров, в связи с чем ребенок растет при недостатке необходимых ориентиров и поддержки. Так создаются условия для того, чтобы ребенок остался безответственным» [34].
ВЛИЯНИЕ СТАРШЕГО БРАТА
Примечательно еще и то, что у мужчин-Гермесов часто бывает старший брат, достаточно выраженный Аполлон. Он учит младшего разным полезным навыкам и фактически заменяет ему отца как «учителя жизни». Младший же с детства привык быть «младшеньким». Вот классическая семья подобного типа: папа — военный и преподаватель, мама — учительница, старший сын — тоже кадровый военный, холостяк, ищущий какой-то свой идеал, а младший — вечный «приключенец», Гермес, шокирующий всю семью то деталями своих запутанных семейных и любовных отношений, то неопределенным социальным статусом. При этом бабушка — единственный член семьи, который во всеуслышанье одобряет проказливого «младшенького».
Иногда отец неожиданно «вырывает» мальчика из теплых и уютных материнских объятий и лет с десяти принимается его всячески «образовывать»: читать вместе с ним книжки и советовать новые, ходить в музеи, объяснять, что хорошо, а что плохо… одним словом, развивать в надежде вырастить приятного и равного себе по интеллекту и образованию собеседника. При этом ранее отстраненный «от всех детских дел» отец начинает играть роль не столько воспитателя, сколько старшего товарища, брата.
«ЖИВЧИК»
У него все получается как-то легко, и многое оказывается доступным. Как правило, у мужчины-Гермеса множество самых разных знакомых. Он часто вовлекает их в свою деятельность, а нередко и «преподносит сюрпризы» тем, кто ему доверился. О нем часто говорят, что у него «шило в заднице». А своим подружкам он жизнерадостно предлагает «перепихнуться» просто потому, что есть немного свободного времени.
«Их живость, открытость, приспособляемость и склонность к увлечениям оказывают положительное впечатление на окружающих; они никогда не бывают скучными; они нуждаются в побуждениях и инициативе и сами инициативны» [35]. В мировой драматургии отличным описанием фигуры мужчины-Гермеса является главный герой пьесы Бомарше «Женитьба Фигаро». Поистине в его истории «смешался глас рассудка с блеском легкой болтовни». Вспомним тут и Хлестакова из пьесы Н. Гоголя «Ревизор».
Мужчина-Гермес обычно любит и умеет поговорить. Его речи складны, хотя он часто пользуется клише (в отличие от Аполлона, который любит использовать слова «умные» и непонятные). Великолепно обыгрывает это Бомарше словами Фигаро:
«Кто умеет говорить god-dam, тот в Англии не пропадет. Вам желательно отведать хорошей жирной курочки? Зайдите в любую харчевню, сделайте слуге вот этак (показывает, как вращают вертел), god-dam, и вам приносят кусок солонины без хлеба. Изумительно! Вам хочется выпить стаканчик превосходного бургонского или же кларета? Сделайте так, и больше ничего. (Показывает, как откупоривают бутылку.) God-dam, вам подают пива в отличной жестяной кружке с пеной до краев. Какая прелесть! Вы встретили одну из тех милейших особ, которые семенят, опустив глазки, отставив локти назад и слегка покачивая бедрами? Изящным движением приложите кончики пальцев к губам. Ах, god-dam! Она вам даст звонкую затрещину — значит, поняла. Правда, англичане в разговоре время от времени вставляют и другие словечки, однако нетрудно убедиться, что god-dam составляет основу их языка» [36].
Это тип мужчин, которые очень любят цитировать рекламные фразы. Поначалу и с непривычки это бывает забавно, потом раздражает. А мужчина удивляется: «Как? Ты же всегда смеялась таким моим шуткам? Почему теперь это не срабатывает?…» Часто он перескакивает с темы на тему и «забалтывает» собеседника. Логика для него — забавный инструмент без особого смысла. Но, тем не менее, он часто ею пользуется для обоснования своих парадоксов.
НЕСОБЛЮДЕНИЕ ГРАНИЦ
Юные Гермесы хорошо вызревают и на почве безуспешных стараний матери научить ребенка соблюдать и уважать чужие границы.
«Придя к голландцам в гости, не рассчитывайте на задушевную беседу с хозяевами. Их шумное дитя тут же окажется рядом, начнет скакать по комнате, петь, показывать новые игрушки и требовать полного внимания. Ластясь к матери, будет целовать и обнимать ее и, не умолкая ни на секунду, задавать самые неожиданные вопросы. Или усядется между родителем и гостем и сосредоточенно станет копировать все их жесты и слова.
Когда же любящая мамаша заметит, что чадо довело гостью почти до истерики, то самым строгим голосом попросит его уйти и дать наконец им поговорить. Дитя полностью проигнорирует ее слова, так что повторять просьбу придется минимум трижды. Не более чем через пять минут отпрыск вернется в объятия все простившей матери, и сцена начнется сначала» [37].
«ВЕЧНЫЙ ПОДРОСТОК»
Живой, веселый и общительный мужчина-Гермес производит впечатление вечно молодого человека, если не внешне, то в душе. Это часто беззаботный искатель приключений. Все в его жизни происходит как бы понарошку, как будто любую ситуацию можно будет переиграть. Кажется, что он ничего не воспринимает и не делает всерьез. Любитель логических парадоксов, он провозглашает: «Я — хозяин своего слова. Захотел — дал, захотел — взял обратно». В подростковом возрасте и юности это — в порядке вещей, вспомним успешные фильмы из серии «Один дома». В молодом возрасте это все еще выглядит довольно забавно, если не строить серьезных отношений и планов, связанных с этим человеком. В зрелые же годы производит достаточно странное впечатление. В литературе лучшим героем этого типа остается Питер Пэн, мальчик, который не захотел быть взрослым.
«— Я, Венди, удрал из дому в тот самый день, как родился. Питер понизил голос:
— Я услыхал, как мама и папа говорили о том, кем я буду, когда вырасту и стану взрослым мужчиной. А я вовсе не хочу становиться взрослым мужчиной. Я хочу всегда быть маленьким и играть. Поэтому я удрал и поселился среди фей в Кенсингтонском парке» [38].
В современном кинематографе этот тип представляют персонажи американских молодежных комедий, в которых главные герои (обычно парочка молодых людей) частенько выглядят идиотами, активно придуриваются, озабочены доступным сексом и компьютерными играми.
В реальности взрослый мужчина такого типа может и выглядеть «каким-то мальчиком», производя впечатление более молодого человека. Тридцатилетний, он может казаться двадцатилетним, одеваться спортивно и экстравагантно, ходить на молодежные вечеринки, шутить и «прикалываться», стараться произвести впечатление на окружающих и вечно «снимать» новых девочек.
Иногда же внешне степенный «дядя» неожиданно делает такое, что иначе как «мальчишеской выходкой» такое не назовешь. Так маститый политик буквально на глазах у всех может неожиданно уехать «отрываться» в другой город. Потом ему будет сложно объяснить такую шалопайскую выходку.
НЕСОБРАННОСТЬ
Основной чертой незрелого Гермеса можно назвать несобранность. Он предпочитает жить так, чтобы ни о чем не тревожиться, ни к чему особенно сильно не стремиться, или с легкостью бросать начатое, ни за что не бороться, потому что относиться ко всему подобному всерьез и сложно, и страшно. Вспомним также, что Гермес был отцом бессмертного Пана, бога, как естеством, так и характером похожего скорее на сатира. Естественность и спонтанность — пожалуй, его главные качества. Но он же вызывает и «панику», внезапный и ужасный страх, когда мысли не могут собраться, а чувства — устоять, и лишь инстинкт гонит куда-то. А полуживотный облик — намек на то, во что может превратиться чересчур естественный и спонтанный мужчина Гермес.
ИСКАЖЕННОЕ ЧУВСТВО ВРЕМЕНИ
У мужчин-Гермесов бывает довольно странное чувство времени. Многие из них живут настоящим и немного — будущим, прошлого же для них как бы не существует. Все надо им успеть здесь и сейчас. Питер Пэн тоже не ощущает времени. После возвращения Венди домой, он прилетает за ней, но… «Питер был поглощен только собой. Венди огорчилась, что этот год промелькнул для него как один день. Ей самой ожидание показалось таким нескончаемо долгим!» А потом прилетает не через год, а через два «и оказалось, что он и не заметил, что пропустил прошлый год» [39]. Так и реальный мужчина-Гермес может легко и постоянно опаздывать и привычно извиняться в полной уверенности, что ему все простят. И действительно, сердиться на него в его же присутствии бывает даже как-то неудобно.
«Прошлое прошло и не интересует их более; будущее есть поле для возможного, однако они, по существу ничего не планируют, так как это было бы связано с традициями и установками. Для них важно лишь то, что для них открыто и им является; они всегда готовы освободиться от данности, от сложившихся обстоятельств» [40].
БЕЗОТВЕТСТВЕННОСТЬ
Мужчина-Гермес может производить впечатление довольно безответственного человека. Что бы ни происходило, у него всегда на все будет готов ответ и оправдания. Зачастую он попросту сваливает вину на какие-нибудь высшие силы и коварство злого рока. Меняя свои планы, он далеко не всегда дает об этом знать другим заинтересованным лицам, а просто куда-то «сваливает». Если ему предъявить претензии, он просто растерянно захлопает глазками — и опять все его простят. Для него как будто нет «плохого» и «хорошего». Он находится все еще «по ту сторону добра и зла», как будто не ведая, что творит.
Мужчина, всю жизнь остающийся «юным Гермесом», не в состоянии также создать и поддерживать зрелые отношения. Он попросту ждет от них новых приятных ощущений. Для такого мужчины девизом жизни является знаменитый возглас Питера Пэна: «- Осторожно, леди. Никому не удастся меня изловить и сделать из меня взрослого мужчину». Он может всячески избегать супружеских уз или иных обязательств или же, вступая в отношения брачные или деловые, на самом деле не брать на себя никакой ответственности. Я как-то раз говорила с мужчиной-вдовцом. Когда его жена родила ребенка, он продал свой бизнес и вложил все деньги в свою любовницу, дизайнера. Его жена пребывала в депрессии и вскоре покончила с собой. «Она не захотела меня понять», — так отреагировал ее муж и стал жить гражданским браком с дизайнершей. Почему-то тут вспоминается гибель феи Динь-Динь…
СМЕНА РОЛЕЙ И МАНЕВРИРОВАНИЕ
Мужчина-Гермес умеет и любит менять роли. Он может примеривать лицо «младенца и инфантила» как маску безопасности и казаться «простым и добрым парнем», которому любой незнакомый человек с радостью даст денег в долг. Он хорошо умеет подстраиваться под ситуацию, так что партнер видит то, что ему симпатично и нравится. Иногда мужчина-Гермес как бы «отзеркаливает» собеседника, становясь немного на него похожим, но ровно в той степени, чтобы не раздражать.
В крайних случаях «…они боятся и, по возможности, избегают жестко установленных границ и ограничений — даже биологических данностей, при которых необходимо быть либо мужчиной, либо женщиной, возрастных определений, упоминаний о неизбежной смерти. Они стремятся играть все роли, которые предусмотрены в человеческом коллективе, и избегают всяческих предписаний и законоположений» [41].
Смена ролей используется мужчинами-Гермесами и осознанно — для того, чтобы получить какую-то выгоду и пользу. Так политик-Гермес может с легкостью менять свое амплуа, разглагольствования и воззвания в зависимости от текущей ситуации. Он буквально может выступать перед толпой, призывая «все отнять у богатых и поделить между всеми бедными», а потом подходить к своему спонсору с дежурной отговоркой: «Ну, вы же понимаете, что я выражался образно». В этом его отличие от Аполлона, который обычно колеблется в соответствии с линией партии, хотя и может выступать против ее лидера. Гермесовское умение сменить роль в иные времена может спасти мужчине жизнь, но может и стать причиной полного краха (вспомним многочисленных самозванцев, появлявшихся в смутные времена).
Правилом мужчины-Гермеса обычно является: «Задумать какое-нибудь опасное предприятие — это не штука, надо суметь все проделать безнаказанно и добиться успеха» [42].
ПОСРЕДНИК
В мифологии бог Гермес был глашатаем богов или посредником между богами-олимпийцами и подземными божествами, а также между богами и людьми. В реальности мужчины-Гермесы тоже часто выполняют посредническую функцию. Некоторые даже делают это своей профессией. Они, как правило, умеют посмотреть на ситуацию с разных сторон и примирить различные точки зрения. Если при этом они еще сознательно учились это делать, то перед вами — настоящие мастера своего дела. Это психологи и менеджеры, литагенты, управленческий персонал или даже торговцы краденым. Они перемещаются либо «в одной плоскости», когда знакомят и примиряют равных по положению. Или же осведомляют тех, кто стоит на более низкой ступени, о воле вышестоящих, а также доводят до сведения высших о том, что творится внизу. Это журналисты и папарацци, пресс-секретари. «Каждый зарабатывает, как может» — это их фраза. В иных случаях посредничество мужчины-Гермеса происходит между людьми и некими высшими, нечеловеческими силами.
ЮМОРИСТ
Фазу развития особого чувства юмора можно заметить у детей и подростков (объект насмешек постепенно смещается, развиваются и его новые формы). Некоторые мужчины сохраняют привычку «хохмить» и шутить буквально по любому поводу на всю оставшуюся жизнь. Нельзя сказать, что юмор этот всегда тонкий и шутка к месту. Но привычка именно так подавать себя в обществе или просто в людных местах остается надолго. (Кто из нас не стоял в очереди, терпеливо дожидаясь, пока очередной шутник с бутылками пива и сушеными кальмарами не выдаст свою дежурную порцию острот кассирше?) Впрочем, шутки мужчины-Гермеса бывают действительно и смешными, и к месту. Как мы уже говорили, качество проявления архетипа от него самого не зависит. Он лишь определяет форму и направление.
Например, проявлениями Гермеса можно считать шутки любого класса, вплоть до самых пошлых. «Фекально-анальный» юмор или примитивные сексуальные двусмысленности — по его части. Любые глупые анекдоты, обесценивающие других людей, — тоже. Когда человека высмеивают, не вызывая его на состязание и точно зная, что он не сможет ответить, — это проявления Гермеса. Но если насмешка — вызов, то тогда уже вступает в свои права Арес.
ШУТНИК И ЛОВКАЧ
Более всего персонажи, схожие с Гермесом, боги и люди — трикстеры, славятся своими шутками. Животные-трикстеры еще не владеют остроумием, но уже вовсю шутят над своими врагами, попутно получая ту или иную выгоду (обычно это пища или много пищи). Люди и боги остроумно насмехаются над своими врагами, друзьями и просто случайными собеседниками или спутниками, тоже частенько находя при этом какую-то пользу. Приведу один из своих любимых еврейских анекдотов о Гершеле:
«Однажды, сидя за праздничной трапезой с цадиком и хасидами, Гершеле грубо подшутил над цадиком. И цадик сказал хасидам, чтобы те придумали, как наказать Гершеле. В это время подали жареного гуся, и Гершеле стал облизываться. “Отдадим всего гуся Гершеле, — сказали хасиды, — и что он будет делать с гусем, то и мы сделаем с ним: если он сломает крылышко — мы ему сломаем руку, если ногу возьмет — вырвем у него ногу”.
Видит Гершеле — его дело плохо. Тогда он переворачивает гуся и начинает лизать ему зад» [43].
А вот как представляет себя Труффальдино, герой бессмертной пьесы Карла Гольдони:
Я весел, быстр, умен и лжив.
Ну, словом — я такой, каким быть нужно,
Чтоб жить со всеми ласково и дружно.
Я с виду глуп и прост,
Я вышел из народа
И хоть на дурачка порою я похож,
Но все ж во мне живет веселая природа.
Я мигом проведу любого из вельмож!
Красивых женщин — обожаю,
Я им охотно угождаю,
С мужчинами ленив, но с девушками ловок…
Чтоб интересным быть, — я знаю тьму уловок,
Но здесь об этом умолчу… [44]
ТОРГОВЕЦ
Мужчина-Гермес — это «классический», образцовый торговец. Человек, который подходит к делу с огоньком, воодушевлением и выдумкой. Его. задача — убедить другого человека, обычно осторожничающего и пытливого, в том, что его слова являются истинной правдой, во-первых, сделка, во-вторых, не только безопасна, но и принесет тому выгоду, и, в-третьих, до этого момента ни одному покупателю в мире еще так не везло. Покупатель, впрочем, может подойти к делу с той же серьезностью и начинать любой торг воплями: «Да ты обманщик!» В наше время обоюдный гермесовский дух торга можно обнаружить на «восточных базарах» или «блошиных рынках». Если на первых торговец назначает цену, рассчитывая, что покупатель поторгуется и возьмет за половину, то на излюбленном мною когда-то московском Тишинском рынке на вопрос о цене, помнится, сразу же говорили: «Сто-пятьдесят-отдам-за-сто». Твердую цену сторговать было делом не столь принципа, сколь приличия. Завсегдатаями еще обычно соблюдался некий ритуал: продавец, получив деньги говорил: «Спасибо», — а покупатель отвечал: «Спасибо вам». Люди слегка кланялись и расходились. Подумать только, это еще сохранялось в начале 1990-х! Торговые правила, гласные или негласные, а также приметы существуют на любом рынке и в любой торговой среде. Это одни из немногих видов правил, которыми ведает Гермес. Именно он скрепляет все виды союзов и сделок. (Право на это было ему дано отцом — Зевсом.)
Мужчина-Гермес может заниматься торговлей, даже если это не является его основной профессией. Просто совершенно случайным образом у него всегда находится то, что можно продать другому или обменять. Вспомню тут опять старинный еврейский анекдот:
«Однажды Гершеле встретился с одним знакомым хасидом — горячим поклонником цадика Бореха Тульчинского. Увидев старые рваные ботинки Гершеле, хасид покачал головой и спросил, почему тот не выбросит эти ботинки. Но Гершеле испуганно замахал на него руками: “Ш-ш-а! Ради Бога. Не говорите таких святотатственных слов, реб Ошер! Господь Бог покарает вас за них. Знаете ли вы, чьи это ботинки? Самого нашего цадика!”
Хасид умолк и с благоговением уставился на святые ботинки. А Гершеле продолжал: “С тех пор, как я ношу этот подарок ребе, я ни разу не болел. Даже желудок не схватило”. Тут хасид стал упрашивать Гершеле продать ему ботинки и в придачу предложил новые сапоги. Гершеле в конце концов согласился».
БЕСПРИНЦИПНОСТЬ И АМОРАЛЬНОСТЬ
Очень характерным для незрелых мужчин-Гермесов (не вошедших в контакт с архетипом Аполлона) является то, что для них будто нет «плохого» и «хорошего». Как будто все доступно в погоне за вожделенной наградой. Вспомним, как юный бог Гермес убеждал мать, что его действия вполне хороши, потому что дадут им обоим возможность быть наравне с остальными олимпийцами. Так же и мужчина-Гермес в надежде возвыситься может использовать любые средства. Ему даже необязательно быть ярко выраженным Гермесом: он может быть человеком любого «божеского» типа, но юный и неразвитый Гермес в нем будет шептать на ушко свои советы. Сказать «наплюй на правду!» может только этот незрелый бог.
Это люди, которые берутся помогать другим, зная, что ничего из обещанного или даже намеченного не выйдет. Но плату они берут всегда. Это люди, нарушающие и закон, и привычные нормы морали. Для них нет границы между добром и злом, дозволенным и неприличным, правильным и неправильным. Выгода становится их целью. Способы ее достижения бывают любыми. Как правило, такие люди обманывают и «идут по головам» в разных областях и сферах своей жизни. Человек, не знающий и не соблюдающий границ, не видит их нигде. Более того, окружающих, которые знают пределы того, что можно, а что нельзя, такие мужчины-Гермесы считают просто дураками. Повторим, это обычно качества незрелых Гермесов или мужчин других типов (например, Ареса), в которых часть Гермеса неразвита. В сочетании с Дионисом такой человек «чувствует идею», то, за чем люди пойдут, и использует ее в своих целях. Он будет «идти по головам» как Гермес, хотя может разрушить себя как Дионис. Это хрестоматийный пример гуру духовных, эзотерических или, в наше время, еще и музыкальных.
Первым подвигом бога Гермеса стало похищение коров у Аполлона. Потом он, правда, воровать перестал, но в античные времена его считали покровителем воров. Воровство как отказ от признания чужих границ и частной собственности оказывается еще одним признаком мужчины-Гермеса. Не всякий мужчина-Гермес — вор, но всякий вор — наверняка Гермес. Мошенничество — тоже разновидность «гермесовского» поведения человека. Он знает, что обманывает других людей и делает это. Здесь ему обычно помогает и способность играть разные роли и менять «личины». Много мужчин этого типа и среди азартных игроков (Гермеса влечет неожиданная удача) и шулеров.
СЛУГА
Бог Гермес был посланником богов, исполняющим волю громовержца Зевса. По сути, это прототип слуги. В наши дни это может показаться не особенно актуальным, но многие столетия в работе слуг, как мне кажется, проявлялось занятие Гермеса. Оно требует известной гибкости и отсутствия особой принципиальности. Слухи и сплетни, добытые сведения — то, что обыкновенно волнует слуг. Они обычно очень хорошо осведомлены о том, что происходит в доме на самом деле или куда ходит хозяин, кого принимает хозяйка. Да и сейчас обмусоливание информации о личной жизни «великих людей» или «звезд» подмостков, любых знаменитостей является подобием лакейских слухов былых времен. Вдобавок, способность хорошо услужить хозяевам дает возможность получить немыслимую, нежданную и негаданную прибыль и выгоду. Неожиданная удача — это тоже по части Гермеса. Вспомним тут и цитировавшегося героя Гольдони, Труффальдино из Бергамо — «слугу двух господ».
ОТСУТСТВИЕ ЧЕТКОГО СОЦИАЛЬНОГО СТАТУСА
Характерной особенностью мужчин-Гермесов может быть отсутствие четкого социального статуса. Когда их спрашиваешь, чем они занимаются, они отвечают что-то неопределенное, вроде «Да так, всякими делами…» или даже «Да так, ерундой всякой…» При этом их материальное положение может быть весьма неплохим. У некоторых такая ситуация складывается сама собой, другие идут на это сознательно. «Главное — свобода от социума», — говорит герой Джонни Деппа в фильме «Шоколад». И тщательно следует этому правилу. Вообще-то все боги-сыновья так или иначе бунтуют против власти. Это «гермесовский» путь. Постоянно безработный человек без определенных занятий и статуса, которого это положение ничуть не тревожит и который вполне «выкручивается», — это непременно мужчина-Гермес.
ПУТЕШЕСТВЕННИК
Мужчина-Гермес предпочитает все исследовать опытным путем. Ему мало просто знать, что где-то что-то бывает именно так. Для него важно увидеть это своими глазами, почувствовать и услышать, попробовать… а потом попробовать еще раз. Все великие путешественники были мужчинами-Гермесами. Любой современный профессиональный путешественник (в отличие от обычного «туриста») несет на себе печать бога Гермеса.
Большинство литературных историй и мемуарных повествований о мужчинах-Гермесах — это описания их путешествий: от похождений Остапа Бендера в погоне за двенадцатью стульями или рассказов о бароне Мюнхаузене до мемуаров Джакомо Казаковы. Записки путешественников обычно не обладают несомненными литературными достоинствами под стать творениям профессиональных писателей (мужчин-Аполлонов), и при этом являются популярным и заслуженно уважаемым жанром. А как иначе мы узнаем что-то «из первых рук»?
Современные городские диггеры — это тоже Гермесы, только подземные. Вспомним, что Гермес был единственным из олимпийских богов, кто мог посещать царство мрачного Аида.
ДУХ ПРОТИВОРЕЧИЯ
В человеке архетип Гермеса может проявляться как некий «дух противоречия». Тогда становится важным отследить то, к чему этот «дух» призывает, и выяснить, «к добру это или к худу». Это может быть и желание совершить что-то спонтанно: иногда — совсем безобидное действие, иногда — опасное для окружающих или же угрожающее репутации и самоуважению человека. Если такое желание реализуется, то это — проявление Гермеса, в случае же бесконтрольности происходящего — это уже одержимость Гермесом.
Дух противоречия, который мы здесь отождествляем с проявлением Гермеса, может выражаться и в форме неотступного язвительного контролера, обесценивающего благие помыслы, возвышенные идеи и чувства человека. Это тот ехидный голосок, который способен постоянно напоминать о чем-то неприятном или уязвляющем. Не следует путать его с голосом Аполлона, который беспрерывно указывает на все недостатки, даже малейшие. Гермес не оценивает — он противоречит, подсказывает абсурдные идеи и приводит парадоксальные аргументы. Как и в предыдущем случае, человек может использовать этот голос и уметь с ним справляться, а может и оказаться в его власти и запутаться в самом себе.
ТАЙНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
Гермес, как мы помним, был единственным олимпийцем-мужчиной, который мог свободно путешествовать по Подземному миру [45]. Это Гермес Подземный. Подобным же образом живут разведчики и шпионы, любые люди «под прикрытием». То, что скрыто от глаз и недоступно для общего сведения, то, что носит маску (вспомним шлем Аида), связано с миром Аида. Также любая иная система мировоззрения может быть связана с этим царством теней. Подземным Гермесом может быть любой мужчина, чья (часто временная) деятельность требует непременного условия соблюдения тайны. Он может менять имена и роли как Гермес, но жить в каком-то ином мире, как Аид. Это может быть и сотрудник спецслужб, и преступник. И такая жизнь и мировосприятие врезаются в душу человека как печать. Чаще всего в пару к Гермесу Подземному идет какой-то другой архетип бога: например, Аполлон (и он знает, что борется со Злом на стороне Праведности) или Арес (и он применяет насилие тогда, когда не может сдержаться или когда ему будет позволено).
ПРОВОДНИК
Гермес был проводником душ умерших в царство Аида. Он же и помогал живым героям и самой богине Персефоне находить дорогу назад, на землю. Это может быть метафорой жизненного пути зрелого Гермеса, проводника на пути человеческой души в неведомое. Это может быть некто, кто помогает душе, заблудившейся в сумерках, вернуться обратно к жизни. Тот, кто уже побывал там и сумел вернуться. Психолог, целитель или шаман, просто человек переживший многое, однако сумевший сохранить свою душу. Кстати, Вергилий в «Божественной Комедии» Данте играет роль как раз такого Проводника-Гермеса. Подземный Гермес-проводник может сыграть и роль Гамельнского Крысолова, который увел вначале крыс, а затем и детей из города. Здесь вновь появляется перед нами «Янусов образ Добра и Зла». И Гермес Подземный может навсегда унести во мрак юность чьей-то души или ее кусочек, даже если тело останется жить на земле. Он расскажет сказку о далеких и неведомых местах и временах, в которых можем оказаться и мы с вами, а потом поведает способ туда попасть. Так уходят в иллюзорный мир фантазий о белых кораблях бессмертных эльфов. Так начинают жить лишь призрачным миром темного колдовства. Так увлекаются блеском идеи о «сверхлюдях» (как бы их ни называли), которые живут среди нас и одним из которых можешь стать и ты, если… Проводник Гермес — всегда Полосатый Дудочник, двуликий Крысолов, завлекающий невинные души на путь испытаний. Примечательным образом именно с Крысоловом сравнивают главного героя фильма «Олигарх» — Платона Маковского. Дудочник может обещать и денежное счастье…
МУДРОСТЬ ШУТА
Возможно, Гермес смотрит на мир с какой-то непривычной точки зрения, и это дает ему возможность и право ходить любыми путями и проникать в любые миры. Он также остроумный и непосредственный Шут, который не щадит авторитеты, видит смешное в величественном и трогательное — в жалком. Как безумный мудрец, он видит, что кругом одни лишь иллюзии, и что король-то голый… Шут ставит мир вверх ногами и выворачивает его наизнанку, а потом заявляет, что это и есть правильное положение вещей.
«Безумная мудрость — это голос скептика внутри нас, который ставит под вопрос нашу значимость в этом мире и подвергает сомнению веру в наше высшее предназначение. Это — не дающее нам покоя подозрение, что и наши мотивы, и наши мотивировки ошибочны. <…> Безумная мудрость — это и подавляющее нас сознание неизмеримости космоса и неизбежности перемен и трансформации, которые в конце концов уничтожат все наши достижения» [46].
НЕОПРЕДЕЛЕННОСТЬ И НЕПОСТОЯНСТВО В СЕМЬЕ
Когда вне брака и даже без какой-либо бурной любовной истории у Майи родился бог Гермес, его будущее было весьма неопределенным. Ему самому пришлось буквально с колыбели заявить о себе и добиться прав олимпийского бога. Есть в этой ситуации кое-что схожее с обычным детством мужчин ярко выраженного типа Гермеса. Это какая-то неопределенность в семье и непостоянство домашних правил. При этом родители могут не обладать четкими ориентирами в собственном поведении или морали. Ребенку могут то запрещать что-то делать, то разрешать, то попустительствовать нарушению порядка. Сами родители или лица, их заменяющие, могут быть непоследовательны и в требованиях к ребенку, и в собственных поступках. Или же требовать чего-то явно невыполнимого: «Майкл, — сказал он строго, — в твоем возрасте я принимал лекарства без звука. Да еще говорил при этом: “Спасибо, дорогие родители, что вы так обо мне заботитесь”» [33].
Родители, а часто и бабушки могут поощрять в ребенке роль «младенца» или «несмышленыша». Они формально ругают его за какие-то проделки, но на самом деле за этим слышится умиленное: «Ой, какой ты озорник и шалунишка!» Подрастающего мальчика могут и безо всякого восторга воспринимать как «еще маленького и глупого», не давая особых объяснений, не отвечая на его вопросы, относясь даже с пренебрежением. Часто в семьях будущих ярко выраженных мужчин-Гермесов говорят одно, подразумевают несколько другое, а делают и вовсе третье, «…эта среда характеризуется хаотичностью, непонятностью, отсутствием руководящего начала и достойных примеров, в связи с чем ребенок растет при недостатке необходимых ориентиров и поддержки. Так создаются условия для того, чтобы ребенок остался безответственным» [34].
ВЛИЯНИЕ СТАРШЕГО БРАТА
Примечательно еще и то, что у мужчин-Гермесов часто бывает старший брат, достаточно выраженный Аполлон. Он учит младшего разным полезным навыкам и фактически заменяет ему отца как «учителя жизни». Младший же с детства привык быть «младшеньким». Вот классическая семья подобного типа: папа — военный и преподаватель, мама — учительница, старший сын — тоже кадровый военный, холостяк, ищущий какой-то свой идеал, а младший — вечный «приключенец», Гермес, шокирующий всю семью то деталями своих запутанных семейных и любовных отношений, то неопределенным социальным статусом. При этом бабушка — единственный член семьи, который во всеуслышанье одобряет проказливого «младшенького».
Иногда отец неожиданно «вырывает» мальчика из теплых и уютных материнских объятий и лет с десяти принимается его всячески «образовывать»: читать вместе с ним книжки и советовать новые, ходить в музеи, объяснять, что хорошо, а что плохо… одним словом, развивать в надежде вырастить приятного и равного себе по интеллекту и образованию собеседника. При этом ранее отстраненный «от всех детских дел» отец начинает играть роль не столько воспитателя, сколько старшего товарища, брата.
«ЖИВЧИК»
У него все получается как-то легко, и многое оказывается доступным. Как правило, у мужчины-Гермеса множество самых разных знакомых. Он часто вовлекает их в свою деятельность, а нередко и «преподносит сюрпризы» тем, кто ему доверился. О нем часто говорят, что у него «шило в заднице». А своим подружкам он жизнерадостно предлагает «перепихнуться» просто потому, что есть немного свободного времени.
«Их живость, открытость, приспособляемость и склонность к увлечениям оказывают положительное впечатление на окружающих; они никогда не бывают скучными; они нуждаются в побуждениях и инициативе и сами инициативны» [35]. В мировой драматургии отличным описанием фигуры мужчины-Гермеса является главный герой пьесы Бомарше «Женитьба Фигаро». Поистине в его истории «смешался глас рассудка с блеском легкой болтовни». Вспомним тут и Хлестакова из пьесы Н. Гоголя «Ревизор».
Мужчина-Гермес обычно любит и умеет поговорить. Его речи складны, хотя он часто пользуется клише (в отличие от Аполлона, который любит использовать слова «умные» и непонятные). Великолепно обыгрывает это Бомарше словами Фигаро:
«Кто умеет говорить god-dam, тот в Англии не пропадет. Вам желательно отведать хорошей жирной курочки? Зайдите в любую харчевню, сделайте слуге вот этак (показывает, как вращают вертел), god-dam, и вам приносят кусок солонины без хлеба. Изумительно! Вам хочется выпить стаканчик превосходного бургонского или же кларета? Сделайте так, и больше ничего. (Показывает, как откупоривают бутылку.) God-dam, вам подают пива в отличной жестяной кружке с пеной до краев. Какая прелесть! Вы встретили одну из тех милейших особ, которые семенят, опустив глазки, отставив локти назад и слегка покачивая бедрами? Изящным движением приложите кончики пальцев к губам. Ах, god-dam! Она вам даст звонкую затрещину — значит, поняла. Правда, англичане в разговоре время от времени вставляют и другие словечки, однако нетрудно убедиться, что god-dam составляет основу их языка» [36].
Это тип мужчин, которые очень любят цитировать рекламные фразы. Поначалу и с непривычки это бывает забавно, потом раздражает. А мужчина удивляется: «Как? Ты же всегда смеялась таким моим шуткам? Почему теперь это не срабатывает?…» Часто он перескакивает с темы на тему и «забалтывает» собеседника. Логика для него — забавный инструмент без особого смысла. Но, тем не менее, он часто ею пользуется для обоснования своих парадоксов.
НЕСОБЛЮДЕНИЕ ГРАНИЦ
Юные Гермесы хорошо вызревают и на почве безуспешных стараний матери научить ребенка соблюдать и уважать чужие границы.
«Придя к голландцам в гости, не рассчитывайте на задушевную беседу с хозяевами. Их шумное дитя тут же окажется рядом, начнет скакать по комнате, петь, показывать новые игрушки и требовать полного внимания. Ластясь к матери, будет целовать и обнимать ее и, не умолкая ни на секунду, задавать самые неожиданные вопросы. Или усядется между родителем и гостем и сосредоточенно станет копировать все их жесты и слова.
Когда же любящая мамаша заметит, что чадо довело гостью почти до истерики, то самым строгим голосом попросит его уйти и дать наконец им поговорить. Дитя полностью проигнорирует ее слова, так что повторять просьбу придется минимум трижды. Не более чем через пять минут отпрыск вернется в объятия все простившей матери, и сцена начнется сначала» [37].
«ВЕЧНЫЙ ПОДРОСТОК»
Живой, веселый и общительный мужчина-Гермес производит впечатление вечно молодого человека, если не внешне, то в душе. Это часто беззаботный искатель приключений. Все в его жизни происходит как бы понарошку, как будто любую ситуацию можно будет переиграть. Кажется, что он ничего не воспринимает и не делает всерьез. Любитель логических парадоксов, он провозглашает: «Я — хозяин своего слова. Захотел — дал, захотел — взял обратно». В подростковом возрасте и юности это — в порядке вещей, вспомним успешные фильмы из серии «Один дома». В молодом возрасте это все еще выглядит довольно забавно, если не строить серьезных отношений и планов, связанных с этим человеком. В зрелые же годы производит достаточно странное впечатление. В литературе лучшим героем этого типа остается Питер Пэн, мальчик, который не захотел быть взрослым.
«— Я, Венди, удрал из дому в тот самый день, как родился. Питер понизил голос:
— Я услыхал, как мама и папа говорили о том, кем я буду, когда вырасту и стану взрослым мужчиной. А я вовсе не хочу становиться взрослым мужчиной. Я хочу всегда быть маленьким и играть. Поэтому я удрал и поселился среди фей в Кенсингтонском парке» [38].
В современном кинематографе этот тип представляют персонажи американских молодежных комедий, в которых главные герои (обычно парочка молодых людей) частенько выглядят идиотами, активно придуриваются, озабочены доступным сексом и компьютерными играми.
В реальности взрослый мужчина такого типа может и выглядеть «каким-то мальчиком», производя впечатление более молодого человека. Тридцатилетний, он может казаться двадцатилетним, одеваться спортивно и экстравагантно, ходить на молодежные вечеринки, шутить и «прикалываться», стараться произвести впечатление на окружающих и вечно «снимать» новых девочек.
Иногда же внешне степенный «дядя» неожиданно делает такое, что иначе как «мальчишеской выходкой» такое не назовешь. Так маститый политик буквально на глазах у всех может неожиданно уехать «отрываться» в другой город. Потом ему будет сложно объяснить такую шалопайскую выходку.
НЕСОБРАННОСТЬ
Основной чертой незрелого Гермеса можно назвать несобранность. Он предпочитает жить так, чтобы ни о чем не тревожиться, ни к чему особенно сильно не стремиться, или с легкостью бросать начатое, ни за что не бороться, потому что относиться ко всему подобному всерьез и сложно, и страшно. Вспомним также, что Гермес был отцом бессмертного Пана, бога, как естеством, так и характером похожего скорее на сатира. Естественность и спонтанность — пожалуй, его главные качества. Но он же вызывает и «панику», внезапный и ужасный страх, когда мысли не могут собраться, а чувства — устоять, и лишь инстинкт гонит куда-то. А полуживотный облик — намек на то, во что может превратиться чересчур естественный и спонтанный мужчина Гермес.
ИСКАЖЕННОЕ ЧУВСТВО ВРЕМЕНИ
У мужчин-Гермесов бывает довольно странное чувство времени. Многие из них живут настоящим и немного — будущим, прошлого же для них как бы не существует. Все надо им успеть здесь и сейчас. Питер Пэн тоже не ощущает времени. После возвращения Венди домой, он прилетает за ней, но… «Питер был поглощен только собой. Венди огорчилась, что этот год промелькнул для него как один день. Ей самой ожидание показалось таким нескончаемо долгим!» А потом прилетает не через год, а через два «и оказалось, что он и не заметил, что пропустил прошлый год» [39]. Так и реальный мужчина-Гермес может легко и постоянно опаздывать и привычно извиняться в полной уверенности, что ему все простят. И действительно, сердиться на него в его же присутствии бывает даже как-то неудобно.
«Прошлое прошло и не интересует их более; будущее есть поле для возможного, однако они, по существу ничего не планируют, так как это было бы связано с традициями и установками. Для них важно лишь то, что для них открыто и им является; они всегда готовы освободиться от данности, от сложившихся обстоятельств» [40].
БЕЗОТВЕТСТВЕННОСТЬ
Мужчина-Гермес может производить впечатление довольно безответственного человека. Что бы ни происходило, у него всегда на все будет готов ответ и оправдания. Зачастую он попросту сваливает вину на какие-нибудь высшие силы и коварство злого рока. Меняя свои планы, он далеко не всегда дает об этом знать другим заинтересованным лицам, а просто куда-то «сваливает». Если ему предъявить претензии, он просто растерянно захлопает глазками — и опять все его простят. Для него как будто нет «плохого» и «хорошего». Он находится все еще «по ту сторону добра и зла», как будто не ведая, что творит.
Мужчина, всю жизнь остающийся «юным Гермесом», не в состоянии также создать и поддерживать зрелые отношения. Он попросту ждет от них новых приятных ощущений. Для такого мужчины девизом жизни является знаменитый возглас Питера Пэна: «- Осторожно, леди. Никому не удастся меня изловить и сделать из меня взрослого мужчину». Он может всячески избегать супружеских уз или иных обязательств или же, вступая в отношения брачные или деловые, на самом деле не брать на себя никакой ответственности. Я как-то раз говорила с мужчиной-вдовцом. Когда его жена родила ребенка, он продал свой бизнес и вложил все деньги в свою любовницу, дизайнера. Его жена пребывала в депрессии и вскоре покончила с собой. «Она не захотела меня понять», — так отреагировал ее муж и стал жить гражданским браком с дизайнершей. Почему-то тут вспоминается гибель феи Динь-Динь…
СМЕНА РОЛЕЙ И МАНЕВРИРОВАНИЕ
Мужчина-Гермес умеет и любит менять роли. Он может примеривать лицо «младенца и инфантила» как маску безопасности и казаться «простым и добрым парнем», которому любой незнакомый человек с радостью даст денег в долг. Он хорошо умеет подстраиваться под ситуацию, так что партнер видит то, что ему симпатично и нравится. Иногда мужчина-Гермес как бы «отзеркаливает» собеседника, становясь немного на него похожим, но ровно в той степени, чтобы не раздражать.
В крайних случаях «…они боятся и, по возможности, избегают жестко установленных границ и ограничений — даже биологических данностей, при которых необходимо быть либо мужчиной, либо женщиной, возрастных определений, упоминаний о неизбежной смерти. Они стремятся играть все роли, которые предусмотрены в человеческом коллективе, и избегают всяческих предписаний и законоположений» [41].
Смена ролей используется мужчинами-Гермесами и осознанно — для того, чтобы получить какую-то выгоду и пользу. Так политик-Гермес может с легкостью менять свое амплуа, разглагольствования и воззвания в зависимости от текущей ситуации. Он буквально может выступать перед толпой, призывая «все отнять у богатых и поделить между всеми бедными», а потом подходить к своему спонсору с дежурной отговоркой: «Ну, вы же понимаете, что я выражался образно». В этом его отличие от Аполлона, который обычно колеблется в соответствии с линией партии, хотя и может выступать против ее лидера. Гермесовское умение сменить роль в иные времена может спасти мужчине жизнь, но может и стать причиной полного краха (вспомним многочисленных самозванцев, появлявшихся в смутные времена).
Правилом мужчины-Гермеса обычно является: «Задумать какое-нибудь опасное предприятие — это не штука, надо суметь все проделать безнаказанно и добиться успеха» [42].
ПОСРЕДНИК
В мифологии бог Гермес был глашатаем богов или посредником между богами-олимпийцами и подземными божествами, а также между богами и людьми. В реальности мужчины-Гермесы тоже часто выполняют посредническую функцию. Некоторые даже делают это своей профессией. Они, как правило, умеют посмотреть на ситуацию с разных сторон и примирить различные точки зрения. Если при этом они еще сознательно учились это делать, то перед вами — настоящие мастера своего дела. Это психологи и менеджеры, литагенты, управленческий персонал или даже торговцы краденым. Они перемещаются либо «в одной плоскости», когда знакомят и примиряют равных по положению. Или же осведомляют тех, кто стоит на более низкой ступени, о воле вышестоящих, а также доводят до сведения высших о том, что творится внизу. Это журналисты и папарацци, пресс-секретари. «Каждый зарабатывает, как может» — это их фраза. В иных случаях посредничество мужчины-Гермеса происходит между людьми и некими высшими, нечеловеческими силами.
ЮМОРИСТ
Фазу развития особого чувства юмора можно заметить у детей и подростков (объект насмешек постепенно смещается, развиваются и его новые формы). Некоторые мужчины сохраняют привычку «хохмить» и шутить буквально по любому поводу на всю оставшуюся жизнь. Нельзя сказать, что юмор этот всегда тонкий и шутка к месту. Но привычка именно так подавать себя в обществе или просто в людных местах остается надолго. (Кто из нас не стоял в очереди, терпеливо дожидаясь, пока очередной шутник с бутылками пива и сушеными кальмарами не выдаст свою дежурную порцию острот кассирше?) Впрочем, шутки мужчины-Гермеса бывают действительно и смешными, и к месту. Как мы уже говорили, качество проявления архетипа от него самого не зависит. Он лишь определяет форму и направление.
Например, проявлениями Гермеса можно считать шутки любого класса, вплоть до самых пошлых. «Фекально-анальный» юмор или примитивные сексуальные двусмысленности — по его части. Любые глупые анекдоты, обесценивающие других людей, — тоже. Когда человека высмеивают, не вызывая его на состязание и точно зная, что он не сможет ответить, — это проявления Гермеса. Но если насмешка — вызов, то тогда уже вступает в свои права Арес.
ШУТНИК И ЛОВКАЧ
Более всего персонажи, схожие с Гермесом, боги и люди — трикстеры, славятся своими шутками. Животные-трикстеры еще не владеют остроумием, но уже вовсю шутят над своими врагами, попутно получая ту или иную выгоду (обычно это пища или много пищи). Люди и боги остроумно насмехаются над своими врагами, друзьями и просто случайными собеседниками или спутниками, тоже частенько находя при этом какую-то пользу. Приведу один из своих любимых еврейских анекдотов о Гершеле:
«Однажды, сидя за праздничной трапезой с цадиком и хасидами, Гершеле грубо подшутил над цадиком. И цадик сказал хасидам, чтобы те придумали, как наказать Гершеле. В это время подали жареного гуся, и Гершеле стал облизываться. “Отдадим всего гуся Гершеле, — сказали хасиды, — и что он будет делать с гусем, то и мы сделаем с ним: если он сломает крылышко — мы ему сломаем руку, если ногу возьмет — вырвем у него ногу”.
Видит Гершеле — его дело плохо. Тогда он переворачивает гуся и начинает лизать ему зад» [43].
А вот как представляет себя Труффальдино, герой бессмертной пьесы Карла Гольдони:
Я весел, быстр, умен и лжив.
Ну, словом — я такой, каким быть нужно,
Чтоб жить со всеми ласково и дружно.
Я с виду глуп и прост,
Я вышел из народа
И хоть на дурачка порою я похож,
Но все ж во мне живет веселая природа.
Я мигом проведу любого из вельмож!
Красивых женщин — обожаю,
Я им охотно угождаю,
С мужчинами ленив, но с девушками ловок…
Чтоб интересным быть, — я знаю тьму уловок,
Но здесь об этом умолчу… [44]
ТОРГОВЕЦ
Мужчина-Гермес — это «классический», образцовый торговец. Человек, который подходит к делу с огоньком, воодушевлением и выдумкой. Его. задача — убедить другого человека, обычно осторожничающего и пытливого, в том, что его слова являются истинной правдой, во-первых, сделка, во-вторых, не только безопасна, но и принесет тому выгоду, и, в-третьих, до этого момента ни одному покупателю в мире еще так не везло. Покупатель, впрочем, может подойти к делу с той же серьезностью и начинать любой торг воплями: «Да ты обманщик!» В наше время обоюдный гермесовский дух торга можно обнаружить на «восточных базарах» или «блошиных рынках». Если на первых торговец назначает цену, рассчитывая, что покупатель поторгуется и возьмет за половину, то на излюбленном мною когда-то московском Тишинском рынке на вопрос о цене, помнится, сразу же говорили: «Сто-пятьдесят-отдам-за-сто». Твердую цену сторговать было делом не столь принципа, сколь приличия. Завсегдатаями еще обычно соблюдался некий ритуал: продавец, получив деньги говорил: «Спасибо», — а покупатель отвечал: «Спасибо вам». Люди слегка кланялись и расходились. Подумать только, это еще сохранялось в начале 1990-х! Торговые правила, гласные или негласные, а также приметы существуют на любом рынке и в любой торговой среде. Это одни из немногих видов правил, которыми ведает Гермес. Именно он скрепляет все виды союзов и сделок. (Право на это было ему дано отцом — Зевсом.)
Мужчина-Гермес может заниматься торговлей, даже если это не является его основной профессией. Просто совершенно случайным образом у него всегда находится то, что можно продать другому или обменять. Вспомню тут опять старинный еврейский анекдот:
«Однажды Гершеле встретился с одним знакомым хасидом — горячим поклонником цадика Бореха Тульчинского. Увидев старые рваные ботинки Гершеле, хасид покачал головой и спросил, почему тот не выбросит эти ботинки. Но Гершеле испуганно замахал на него руками: “Ш-ш-а! Ради Бога. Не говорите таких святотатственных слов, реб Ошер! Господь Бог покарает вас за них. Знаете ли вы, чьи это ботинки? Самого нашего цадика!”
Хасид умолк и с благоговением уставился на святые ботинки. А Гершеле продолжал: “С тех пор, как я ношу этот подарок ребе, я ни разу не болел. Даже желудок не схватило”. Тут хасид стал упрашивать Гершеле продать ему ботинки и в придачу предложил новые сапоги. Гершеле в конце концов согласился».
БЕСПРИНЦИПНОСТЬ И АМОРАЛЬНОСТЬ
Очень характерным для незрелых мужчин-Гермесов (не вошедших в контакт с архетипом Аполлона) является то, что для них будто нет «плохого» и «хорошего». Как будто все доступно в погоне за вожделенной наградой. Вспомним, как юный бог Гермес убеждал мать, что его действия вполне хороши, потому что дадут им обоим возможность быть наравне с остальными олимпийцами. Так же и мужчина-Гермес в надежде возвыситься может использовать любые средства. Ему даже необязательно быть ярко выраженным Гермесом: он может быть человеком любого «божеского» типа, но юный и неразвитый Гермес в нем будет шептать на ушко свои советы. Сказать «наплюй на правду!» может только этот незрелый бог.
Это люди, которые берутся помогать другим, зная, что ничего из обещанного или даже намеченного не выйдет. Но плату они берут всегда. Это люди, нарушающие и закон, и привычные нормы морали. Для них нет границы между добром и злом, дозволенным и неприличным, правильным и неправильным. Выгода становится их целью. Способы ее достижения бывают любыми. Как правило, такие люди обманывают и «идут по головам» в разных областях и сферах своей жизни. Человек, не знающий и не соблюдающий границ, не видит их нигде. Более того, окружающих, которые знают пределы того, что можно, а что нельзя, такие мужчины-Гермесы считают просто дураками. Повторим, это обычно качества незрелых Гермесов или мужчин других типов (например, Ареса), в которых часть Гермеса неразвита. В сочетании с Дионисом такой человек «чувствует идею», то, за чем люди пойдут, и использует ее в своих целях. Он будет «идти по головам» как Гермес, хотя может разрушить себя как Дионис. Это хрестоматийный пример гуру духовных, эзотерических или, в наше время, еще и музыкальных.
Первым подвигом бога Гермеса стало похищение коров у Аполлона. Потом он, правда, воровать перестал, но в античные времена его считали покровителем воров. Воровство как отказ от признания чужих границ и частной собственности оказывается еще одним признаком мужчины-Гермеса. Не всякий мужчина-Гермес — вор, но всякий вор — наверняка Гермес. Мошенничество — тоже разновидность «гермесовского» поведения человека. Он знает, что обманывает других людей и делает это. Здесь ему обычно помогает и способность играть разные роли и менять «личины». Много мужчин этого типа и среди азартных игроков (Гермеса влечет неожиданная удача) и шулеров.
СЛУГА
Бог Гермес был посланником богов, исполняющим волю громовержца Зевса. По сути, это прототип слуги. В наши дни это может показаться не особенно актуальным, но многие столетия в работе слуг, как мне кажется, проявлялось занятие Гермеса. Оно требует известной гибкости и отсутствия особой принципиальности. Слухи и сплетни, добытые сведения — то, что обыкновенно волнует слуг. Они обычно очень хорошо осведомлены о том, что происходит в доме на самом деле или куда ходит хозяин, кого принимает хозяйка. Да и сейчас обмусоливание информации о личной жизни «великих людей» или «звезд» подмостков, любых знаменитостей является подобием лакейских слухов былых времен. Вдобавок, способность хорошо услужить хозяевам дает возможность получить немыслимую, нежданную и негаданную прибыль и выгоду. Неожиданная удача — это тоже по части Гермеса. Вспомним тут и цитировавшегося героя Гольдони, Труффальдино из Бергамо — «слугу двух господ».
ОТСУТСТВИЕ ЧЕТКОГО СОЦИАЛЬНОГО СТАТУСА
Характерной особенностью мужчин-Гермесов может быть отсутствие четкого социального статуса. Когда их спрашиваешь, чем они занимаются, они отвечают что-то неопределенное, вроде «Да так, всякими делами…» или даже «Да так, ерундой всякой…» При этом их материальное положение может быть весьма неплохим. У некоторых такая ситуация складывается сама собой, другие идут на это сознательно. «Главное — свобода от социума», — говорит герой Джонни Деппа в фильме «Шоколад». И тщательно следует этому правилу. Вообще-то все боги-сыновья так или иначе бунтуют против власти. Это «гермесовский» путь. Постоянно безработный человек без определенных занятий и статуса, которого это положение ничуть не тревожит и который вполне «выкручивается», — это непременно мужчина-Гермес.
ПУТЕШЕСТВЕННИК
Мужчина-Гермес предпочитает все исследовать опытным путем. Ему мало просто знать, что где-то что-то бывает именно так. Для него важно увидеть это своими глазами, почувствовать и услышать, попробовать… а потом попробовать еще раз. Все великие путешественники были мужчинами-Гермесами. Любой современный профессиональный путешественник (в отличие от обычного «туриста») несет на себе печать бога Гермеса.
Большинство литературных историй и мемуарных повествований о мужчинах-Гермесах — это описания их путешествий: от похождений Остапа Бендера в погоне за двенадцатью стульями или рассказов о бароне Мюнхаузене до мемуаров Джакомо Казаковы. Записки путешественников обычно не обладают несомненными литературными достоинствами под стать творениям профессиональных писателей (мужчин-Аполлонов), и при этом являются популярным и заслуженно уважаемым жанром. А как иначе мы узнаем что-то «из первых рук»?
Современные городские диггеры — это тоже Гермесы, только подземные. Вспомним, что Гермес был единственным из олимпийских богов, кто мог посещать царство мрачного Аида.
ДУХ ПРОТИВОРЕЧИЯ
В человеке архетип Гермеса может проявляться как некий «дух противоречия». Тогда становится важным отследить то, к чему этот «дух» призывает, и выяснить, «к добру это или к худу». Это может быть и желание совершить что-то спонтанно: иногда — совсем безобидное действие, иногда — опасное для окружающих или же угрожающее репутации и самоуважению человека. Если такое желание реализуется, то это — проявление Гермеса, в случае же бесконтрольности происходящего — это уже одержимость Гермесом.
Дух противоречия, который мы здесь отождествляем с проявлением Гермеса, может выражаться и в форме неотступного язвительного контролера, обесценивающего благие помыслы, возвышенные идеи и чувства человека. Это тот ехидный голосок, который способен постоянно напоминать о чем-то неприятном или уязвляющем. Не следует путать его с голосом Аполлона, который беспрерывно указывает на все недостатки, даже малейшие. Гермес не оценивает — он противоречит, подсказывает абсурдные идеи и приводит парадоксальные аргументы. Как и в предыдущем случае, человек может использовать этот голос и уметь с ним справляться, а может и оказаться в его власти и запутаться в самом себе.
ТАЙНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
Гермес, как мы помним, был единственным олимпийцем-мужчиной, который мог свободно путешествовать по Подземному миру [45]. Это Гермес Подземный. Подобным же образом живут разведчики и шпионы, любые люди «под прикрытием». То, что скрыто от глаз и недоступно для общего сведения, то, что носит маску (вспомним шлем Аида), связано с миром Аида. Также любая иная система мировоззрения может быть связана с этим царством теней. Подземным Гермесом может быть любой мужчина, чья (часто временная) деятельность требует непременного условия соблюдения тайны. Он может менять имена и роли как Гермес, но жить в каком-то ином мире, как Аид. Это может быть и сотрудник спецслужб, и преступник. И такая жизнь и мировосприятие врезаются в душу человека как печать. Чаще всего в пару к Гермесу Подземному идет какой-то другой архетип бога: например, Аполлон (и он знает, что борется со Злом на стороне Праведности) или Арес (и он применяет насилие тогда, когда не может сдержаться или когда ему будет позволено).
ПРОВОДНИК
Гермес был проводником душ умерших в царство Аида. Он же и помогал живым героям и самой богине Персефоне находить дорогу назад, на землю. Это может быть метафорой жизненного пути зрелого Гермеса, проводника на пути человеческой души в неведомое. Это может быть некто, кто помогает душе, заблудившейся в сумерках, вернуться обратно к жизни. Тот, кто уже побывал там и сумел вернуться. Психолог, целитель или шаман, просто человек переживший многое, однако сумевший сохранить свою душу. Кстати, Вергилий в «Божественной Комедии» Данте играет роль как раз такого Проводника-Гермеса. Подземный Гермес-проводник может сыграть и роль Гамельнского Крысолова, который увел вначале крыс, а затем и детей из города. Здесь вновь появляется перед нами «Янусов образ Добра и Зла». И Гермес Подземный может навсегда унести во мрак юность чьей-то души или ее кусочек, даже если тело останется жить на земле. Он расскажет сказку о далеких и неведомых местах и временах, в которых можем оказаться и мы с вами, а потом поведает способ туда попасть. Так уходят в иллюзорный мир фантазий о белых кораблях бессмертных эльфов. Так начинают жить лишь призрачным миром темного колдовства. Так увлекаются блеском идеи о «сверхлюдях» (как бы их ни называли), которые живут среди нас и одним из которых можешь стать и ты, если… Проводник Гермес — всегда Полосатый Дудочник, двуликий Крысолов, завлекающий невинные души на путь испытаний. Примечательным образом именно с Крысоловом сравнивают главного героя фильма «Олигарх» — Платона Маковского. Дудочник может обещать и денежное счастье…
МУДРОСТЬ ШУТА
Возможно, Гермес смотрит на мир с какой-то непривычной точки зрения, и это дает ему возможность и право ходить любыми путями и проникать в любые миры. Он также остроумный и непосредственный Шут, который не щадит авторитеты, видит смешное в величественном и трогательное — в жалком. Как безумный мудрец, он видит, что кругом одни лишь иллюзии, и что король-то голый… Шут ставит мир вверх ногами и выворачивает его наизнанку, а потом заявляет, что это и есть правильное положение вещей.
«Безумная мудрость — это голос скептика внутри нас, который ставит под вопрос нашу значимость в этом мире и подвергает сомнению веру в наше высшее предназначение. Это — не дающее нам покоя подозрение, что и наши мотивы, и наши мотивировки ошибочны. <…> Безумная мудрость — это и подавляющее нас сознание неизмеримости космоса и неизбежности перемен и трансформации, которые в конце концов уничтожат все наши достижения» [46].
Путь развития Гермеса
Ключевыми событиями мифов о Гермесе назовем его первоначальную встречу с Аполлоном и Зевсом. Так Гермес стал признанным богом-олимпийцем, получил необходимый статус и атрибуты. Для этого ему пришлось отказаться от своей детской беспечности и с тех пор нести ответственность за свои поступки. Вторым, безусловно значимым моментом является обмен атрибутами с Аполлоном: Гермес получает кадуцей, жезл или посох пастыря и проводника, а Аполлон — лиру. Обучение Гермеса искусству гадания также можно отнести к фазе знакомства с Аполлоном. Третьим важнейшим событием в жизни бога Гермеса становится убийство многоглазого Аргуса (как иногда считается, совершенное по приказанию Зевса). С тех пор «Аргоубийца» является одним из важнейших его эпитетов.
Как уже говорилось, мужчине для полноценного развития личности в рамках конкретного архетипа необходимо пройти все этапы, желательно в том же хронологическом порядке. Если порядок нарушается, то после прохождения более поздних этапов все равно приходится возвращаться к предыдущим, а это бывает довольно болезненно или неприятно.
РАЗЛИЧЕНИЕ ДОБРА И ЗЛА
Бог Гермес появляется в греческой мифологии как беспечное божество, чьи хитроумие и жажда выгоды не ограничены никакими правилами и запретами. Со строгим ревнителем правил и суровым карателем Аполлоном он ведет себя как младший братишка, которому все простят. И даже к грозному судье Зевсу относится как папеньке, который всегда выгородит младшенького. Однако боги это прекращают. И Гермес принимает новые правила. Без нового статуса и определенной ответственности к нему просто не относились бы всерьез. Гермес заключает союз с Аполлоном, и его подтверждает сам Зевс:
Майады отпрыск в ответ головою кивнул, обещая
Фебовых ввек имений не красть, ни даже к чертогу
не приближаться его крепкостенному, и Стреловержец
тоже кивнул головой, приязнь обещая и дружбу
и что не будет ему милей никто из бессмертных —
бог ли, Зевесов ли сын. Отец в подтвержденье обета
[им ниспослал орла, Аполлон же клятвенно молвил:]
«С верою ты от меня и с честью будешь союзы
знаменовать у богов и у прочих всех…» [47]
Что это дает Гермесу? Аполлон учит его правилам того, что можно и что нельзя. Зевс — тот, кто «видит все наперед», может предугадывать последствия происходящего и содеянного. Об этом говорит Аполлон Гермесу, когда тот просит его научить предсказывать будущее. С помощью этих богов Гермес с этого момента умеет различать Добро и Зло. Он уже не «невинный несмышленыш», которому все дозволено и который не ведает, что творит. С этого момента он знает, что делает.
В реальной жизни мужчина может долгое время противиться такому познанию добра и зла. Конечно, легче и приятнее быть беспечным и легкомысленным. Некоторые пытаются избежать этого этапа развития, «переключившись» на другого бога. Например, оставаясь порхающим по жизни Гермесом, они могут немножко развить в себе Аполлона, чтобы использовать присущую тому лояльность к «отцовской линии». Но это не реальный союз с Аполлоном внутри мифологической линии Гермеса. Как правило, это контакт человека с таким же незрелым другим богом. Настоящий переходный этап для мужчины-Гермеса — это внутреннее переживание «из Гермеса» своей связи со старшим братом и отцом. Только тогда Гермес познает, что есть Добро, а что — Зло. И это избавит его от маски Двуликого Шута.
ОБРЕТЕНИЕ КАДУЦЕЯ
Заключив «пакт» с Аполлоном, Гермес получает Кадуцей — то ли посох, то ли жезл, то ли волшебную палочку. Собственно, эволюция этого любимого атрибута всех магов именно такова. Прежде Аполлон был пастырем, большей частью — пастухом скота. Теперь пастырем становится Гермес, но сторожит он и направляет уже людей, сопровождая человеческие души в неведомое [48].
Мужчина-Гермес, получивший свой кадуцей, — уже не беззаботный живчик, с поверхностными интересами, способный перемещаться лишь в одной плоскости. Теперь его волнует все то, что находится где-то по ту сторону. При этом становится важным и его собственный, непосредственный опыт, а также его успешность. Проторив какой-то свой путь, мужчина-Гермес обыкновенно начинает водить туда других людей, причем именно тем же способом. Это могут быть многочисленные гуру, обучающие медитациям или астральным проекциям. Многие духовные техники и практики самооздоровления даются нам мужчинами-Гермесами. В отличие от разглагольствующих теоретиков — Аполлонов, Гермесы-практики уже опробовали метод на себе, и он им понравился. Впрочем, это еще не доказывает пользу оного.
Мужчина-Гермес может научиться и выводить людей из некоего безысходного состояния. Так психотерапевты работают с людьми, зависимыми от алкоголя, наркотиков или азартных игр, тягостных любовных отношений, с теми, кто впал в депрессию. В этом случае мужчине-Гермесу необязательно все это пробовать, чтобы научиться помогать. Хотя те, кто успел побывать там и сумел вернуться, видят ситуацию яснее и чувствуют гораздо больше. Кстати, в современной мифологии Морфеус из «Матрицы» является таким Гермесом, выводящим Нео из иллюзии и обучающим переходу туда и обратно. Заметим, что имя его тоже достаточно знаково: усыпление и пробуждение людей было одно из функций Гермеса.
Здесь стоит вспомнить, что Гермес мог не только пробуждать, но и усыплять своим Кадуцеем. Кто знает, когда это к добру, а когда к худу. Он ведь может и вовсе уводить людей от реальной жизни к каким-то призрачным фантазиям. Так вновь в Гермесе мерещится нам Крысолов-Дудочник [49].
ПРИНЯТИЕ СУЩЕСТВУЮЩЕГО ПОРЯДКА ВЕЩЕЙ
В мифе мы вряд ли найдем отдельный сюжет, посвященный этому этапу развития личности мужчины-Гермеса и относящийся к богу Гермесу. Для него все произошло тогда, когда его признали олимпийским богом, равным другим богам. Тогда он оказался вписан в систему, в некий существующий порядок вещей. Для мужчины-Гермеса подобное принятие того, что существует, оказывается подчас гораздо более проблематичным. Он слишком хорошо знает, как можно провернуть то или иное дело, как разрешить сложности, как отомстить недругу. Ему трудно сдержаться и не сделать этого, а в результате он портит все, что было сделано и достигнуто прежде. Или же теряет больше, чем получает.
Особенно сложно ему (или ей, если речь идет об архетипе Гермеса в Анимусе женщины) удержаться от мести. Если невозможно отплатить за реальные или воображаемые обиды, человек может постоянно возвращаться к реальным или фантастическим планам отмщения. Недостаточно развитый элемент Гермеса может постоянно призывать не только к хитрым планам расплаты, но и к не менее остроумным способам устроить свою жизнь наиболее удобным образом — часто в ущерб не только просто окружающим, но и близким людям. Так мужчина может завести любовницу на время беременности жены, да и после (кто же просто так откажется от «сладкого»?). А потом, глядя на располневшую после родов жену попрекать ее уменьшившейся, на его взгляд, привлекательностью. Это своеобразный отказ принимать вещи такими, какие они есть, желая видеть их только такими, какими хочется. Более того, выясняется это не сразу, а когда-нибудь потом. Вначале мужчина-Гермес (или с сильным элементом Гермеса) получает то, что ему так или иначе понравилось, а потом начинает предъявлять претензии по поводу внешнего вида, содержания, несбывшихся надежд.
Если он не научится принимать вещи такими, какие они есть, он будет постоянно цепляться либо за то, что ему не очень-то не нравится, либо за внешние раздражители, которые издали кажутся гораздо более привлекательными. Или же, чувствуя себя в убытке, погрязнет в мелкой (а иногда и не очень) мести, нанеся самому себе еще большее поражение [50].
УБИЙСТВО ВСЕВИДЯЩЕГО АРГУСА
Великан Аргус был сыном Земли-Геи, отца же у него не было. Он служил супруге громовержца Зевса Гере и по ее настоянию преследовал бедняжку Ио, возлюбленную Зевса, превращенную в корову. Он следил за ней и сторожил ее: ведь у него было много глаз (по одним версиям — всего четыре, по другим — целых сто), и во время сна закрывалась только одна пара, а остальные смотрели. Но Зевс сжалился над страданиями несчастной Ио и повелел Гермесу убить Аргуса. Гермес явился к нему и, по версии Овидия, рассказал историю о любви Пана (сына Гермеса, но в данном случае представляющего одну из ипостасей самого бога) к нимфе Сиринге. Сиринга отвергла Пана, как и многих других богов, намереваясь остаться девственной в честь Артемиды. Когда же Пан стал слишком докучать ей, то она превратилась в тростник. Пан тогда сделал из тростника флейту-сирингу и с тех пор любил ее больше всех других музыкальных инструментов. Эта история усыпила Аргуса, закрылись все его глаза. И тут Гермес отрубил великану голову.
О чем же рассказывает нам эта история? Что такого важного сделал Гермес и как это соотносится с жизнью современного человека?
Аргус, сын Матери-Земли и слуга Геры, символизирует какую-то силу, относящуюся исключительно к «женской сфере». Это может быть и нечто сознательное, и бессознательное. Он сторожит возлюбленную Зевса, и тот приказывает его убить. Следовательно, мы имеем дело с неким волевым актом сознательного контроля над какой-то бессознательной силой или импульсом. Стоглазый Аргус, слуга Геры, вероятнее всего может означать некоего Материнского Соглядатая в душе мужчины. Это тот голос, который напоминает о наставлениях матери (даже если это говорилось в глубоком детстве и вообще по другому поводу), о запретах и советах. Непременное и привычное следование этим советам — даже бессознательное — не дает мужчине свободно действовать в реальности, поступать так, как он сам считает нужным, пробовать нечто новое и необыкновенное. Мужчина вполне может проецировать образ Запрещающей Матери на свою жену, которая в свою очередь будет казаться ему этим самым Соглядатаем. Но он лучше поступит, если сумет справиться с Материнским Соглядатаем в самом себе. Возвращаясь к «Матрице», заметим, что и в этом мифе (современном мифе, да) борьба идет с тем же стоглазым Аргусом — многочисленными «агентами» в черных очках и системой — Матрицей, иначе говоря, материнской основой, порядком и правилами. Вспомним и как агенты запускают в тело Нео жучка-соглядатая.
В духовных и религиозных течениях своеобразный «путь Шута» ведет к той же цели нейтрализации воздействия «всевидящего ока» социума. Если человек может вести себя вообще как угодно, то его уже будет мало волновать, кто что увидит и скажет. По этому пути шли юродивые и суфии, эту идею поддерживают и адепты некоторых современных течений, последователи Карлоса Кастанеды или Гурджиева, к примеру. Есть и менее щепетильные идеологи и их сторонники так называемого «пути Шута».
Бог Гермес сумел усыпить Аргуса рассказом о любви бога Пана к нимфе. Это чувство нерегламентируемое, и оно относится не к всемогущей женщине — Матери или Госпоже, а направлено на равную полубожественную девицу. Девица отказывает богу и даже превращается в растение, но в этом нет ничего страшного. Первая любовь для мальчика обычно и заканчивается (если не является «от и до») какой-нибудь несуразицей. Пан сделал из тела нимфы — тростника флейту и с тех пор играл на ней. Это может символизировать некое превращение любовных чувств и желаний в творчество или другой способ эмоционального развития. Так бог Гермес рассказал всегда бодрствующему Аргусу о том, что бывают другие чувства к женщине, кроме любви к матери, — поведал об Аниме и отношениях с нею и о способе преодолеть даже разочарование и боль, которые может принести эта любовь. Это как будто происходит заново, и потому всевидящий Аргус, бдительный страж материнских наставлений, засыпает. Так и желание установить реальные отношения с женщиной, отличные от взаимоотношений сына и матери, может усыпить Соглядатая. Или же происходит внутренняя трансформация, в результате которой мужчина справляется с вечным Стражем. Гермес отрубает стоглавому Аргусу голову, что может символизировать освобождение мужчины от «материнского комплекса».
Ключевыми событиями мифов о Гермесе назовем его первоначальную встречу с Аполлоном и Зевсом. Так Гермес стал признанным богом-олимпийцем, получил необходимый статус и атрибуты. Для этого ему пришлось отказаться от своей детской беспечности и с тех пор нести ответственность за свои поступки. Вторым, безусловно значимым моментом является обмен атрибутами с Аполлоном: Гермес получает кадуцей, жезл или посох пастыря и проводника, а Аполлон — лиру. Обучение Гермеса искусству гадания также можно отнести к фазе знакомства с Аполлоном. Третьим важнейшим событием в жизни бога Гермеса становится убийство многоглазого Аргуса (как иногда считается, совершенное по приказанию Зевса). С тех пор «Аргоубийца» является одним из важнейших его эпитетов.
Как уже говорилось, мужчине для полноценного развития личности в рамках конкретного архетипа необходимо пройти все этапы, желательно в том же хронологическом порядке. Если порядок нарушается, то после прохождения более поздних этапов все равно приходится возвращаться к предыдущим, а это бывает довольно болезненно или неприятно.
РАЗЛИЧЕНИЕ ДОБРА И ЗЛА
Бог Гермес появляется в греческой мифологии как беспечное божество, чьи хитроумие и жажда выгоды не ограничены никакими правилами и запретами. Со строгим ревнителем правил и суровым карателем Аполлоном он ведет себя как младший братишка, которому все простят. И даже к грозному судье Зевсу относится как папеньке, который всегда выгородит младшенького. Однако боги это прекращают. И Гермес принимает новые правила. Без нового статуса и определенной ответственности к нему просто не относились бы всерьез. Гермес заключает союз с Аполлоном, и его подтверждает сам Зевс:
Майады отпрыск в ответ головою кивнул, обещая
Фебовых ввек имений не красть, ни даже к чертогу
не приближаться его крепкостенному, и Стреловержец
тоже кивнул головой, приязнь обещая и дружбу
и что не будет ему милей никто из бессмертных —
бог ли, Зевесов ли сын. Отец в подтвержденье обета
[им ниспослал орла, Аполлон же клятвенно молвил:]
«С верою ты от меня и с честью будешь союзы
знаменовать у богов и у прочих всех…» [47]
Что это дает Гермесу? Аполлон учит его правилам того, что можно и что нельзя. Зевс — тот, кто «видит все наперед», может предугадывать последствия происходящего и содеянного. Об этом говорит Аполлон Гермесу, когда тот просит его научить предсказывать будущее. С помощью этих богов Гермес с этого момента умеет различать Добро и Зло. Он уже не «невинный несмышленыш», которому все дозволено и который не ведает, что творит. С этого момента он знает, что делает.
В реальной жизни мужчина может долгое время противиться такому познанию добра и зла. Конечно, легче и приятнее быть беспечным и легкомысленным. Некоторые пытаются избежать этого этапа развития, «переключившись» на другого бога. Например, оставаясь порхающим по жизни Гермесом, они могут немножко развить в себе Аполлона, чтобы использовать присущую тому лояльность к «отцовской линии». Но это не реальный союз с Аполлоном внутри мифологической линии Гермеса. Как правило, это контакт человека с таким же незрелым другим богом. Настоящий переходный этап для мужчины-Гермеса — это внутреннее переживание «из Гермеса» своей связи со старшим братом и отцом. Только тогда Гермес познает, что есть Добро, а что — Зло. И это избавит его от маски Двуликого Шута.
ОБРЕТЕНИЕ КАДУЦЕЯ
Заключив «пакт» с Аполлоном, Гермес получает Кадуцей — то ли посох, то ли жезл, то ли волшебную палочку. Собственно, эволюция этого любимого атрибута всех магов именно такова. Прежде Аполлон был пастырем, большей частью — пастухом скота. Теперь пастырем становится Гермес, но сторожит он и направляет уже людей, сопровождая человеческие души в неведомое [48].
Мужчина-Гермес, получивший свой кадуцей, — уже не беззаботный живчик, с поверхностными интересами, способный перемещаться лишь в одной плоскости. Теперь его волнует все то, что находится где-то по ту сторону. При этом становится важным и его собственный, непосредственный опыт, а также его успешность. Проторив какой-то свой путь, мужчина-Гермес обыкновенно начинает водить туда других людей, причем именно тем же способом. Это могут быть многочисленные гуру, обучающие медитациям или астральным проекциям. Многие духовные техники и практики самооздоровления даются нам мужчинами-Гермесами. В отличие от разглагольствующих теоретиков — Аполлонов, Гермесы-практики уже опробовали метод на себе, и он им понравился. Впрочем, это еще не доказывает пользу оного.
Мужчина-Гермес может научиться и выводить людей из некоего безысходного состояния. Так психотерапевты работают с людьми, зависимыми от алкоголя, наркотиков или азартных игр, тягостных любовных отношений, с теми, кто впал в депрессию. В этом случае мужчине-Гермесу необязательно все это пробовать, чтобы научиться помогать. Хотя те, кто успел побывать там и сумел вернуться, видят ситуацию яснее и чувствуют гораздо больше. Кстати, в современной мифологии Морфеус из «Матрицы» является таким Гермесом, выводящим Нео из иллюзии и обучающим переходу туда и обратно. Заметим, что имя его тоже достаточно знаково: усыпление и пробуждение людей было одно из функций Гермеса.
Здесь стоит вспомнить, что Гермес мог не только пробуждать, но и усыплять своим Кадуцеем. Кто знает, когда это к добру, а когда к худу. Он ведь может и вовсе уводить людей от реальной жизни к каким-то призрачным фантазиям. Так вновь в Гермесе мерещится нам Крысолов-Дудочник [49].
ПРИНЯТИЕ СУЩЕСТВУЮЩЕГО ПОРЯДКА ВЕЩЕЙ
В мифе мы вряд ли найдем отдельный сюжет, посвященный этому этапу развития личности мужчины-Гермеса и относящийся к богу Гермесу. Для него все произошло тогда, когда его признали олимпийским богом, равным другим богам. Тогда он оказался вписан в систему, в некий существующий порядок вещей. Для мужчины-Гермеса подобное принятие того, что существует, оказывается подчас гораздо более проблематичным. Он слишком хорошо знает, как можно провернуть то или иное дело, как разрешить сложности, как отомстить недругу. Ему трудно сдержаться и не сделать этого, а в результате он портит все, что было сделано и достигнуто прежде. Или же теряет больше, чем получает.
Особенно сложно ему (или ей, если речь идет об архетипе Гермеса в Анимусе женщины) удержаться от мести. Если невозможно отплатить за реальные или воображаемые обиды, человек может постоянно возвращаться к реальным или фантастическим планам отмщения. Недостаточно развитый элемент Гермеса может постоянно призывать не только к хитрым планам расплаты, но и к не менее остроумным способам устроить свою жизнь наиболее удобным образом — часто в ущерб не только просто окружающим, но и близким людям. Так мужчина может завести любовницу на время беременности жены, да и после (кто же просто так откажется от «сладкого»?). А потом, глядя на располневшую после родов жену попрекать ее уменьшившейся, на его взгляд, привлекательностью. Это своеобразный отказ принимать вещи такими, какие они есть, желая видеть их только такими, какими хочется. Более того, выясняется это не сразу, а когда-нибудь потом. Вначале мужчина-Гермес (или с сильным элементом Гермеса) получает то, что ему так или иначе понравилось, а потом начинает предъявлять претензии по поводу внешнего вида, содержания, несбывшихся надежд.
Если он не научится принимать вещи такими, какие они есть, он будет постоянно цепляться либо за то, что ему не очень-то не нравится, либо за внешние раздражители, которые издали кажутся гораздо более привлекательными. Или же, чувствуя себя в убытке, погрязнет в мелкой (а иногда и не очень) мести, нанеся самому себе еще большее поражение [50].
УБИЙСТВО ВСЕВИДЯЩЕГО АРГУСА
Великан Аргус был сыном Земли-Геи, отца же у него не было. Он служил супруге громовержца Зевса Гере и по ее настоянию преследовал бедняжку Ио, возлюбленную Зевса, превращенную в корову. Он следил за ней и сторожил ее: ведь у него было много глаз (по одним версиям — всего четыре, по другим — целых сто), и во время сна закрывалась только одна пара, а остальные смотрели. Но Зевс сжалился над страданиями несчастной Ио и повелел Гермесу убить Аргуса. Гермес явился к нему и, по версии Овидия, рассказал историю о любви Пана (сына Гермеса, но в данном случае представляющего одну из ипостасей самого бога) к нимфе Сиринге. Сиринга отвергла Пана, как и многих других богов, намереваясь остаться девственной в честь Артемиды. Когда же Пан стал слишком докучать ей, то она превратилась в тростник. Пан тогда сделал из тростника флейту-сирингу и с тех пор любил ее больше всех других музыкальных инструментов. Эта история усыпила Аргуса, закрылись все его глаза. И тут Гермес отрубил великану голову.
О чем же рассказывает нам эта история? Что такого важного сделал Гермес и как это соотносится с жизнью современного человека?
Аргус, сын Матери-Земли и слуга Геры, символизирует какую-то силу, относящуюся исключительно к «женской сфере». Это может быть и нечто сознательное, и бессознательное. Он сторожит возлюбленную Зевса, и тот приказывает его убить. Следовательно, мы имеем дело с неким волевым актом сознательного контроля над какой-то бессознательной силой или импульсом. Стоглазый Аргус, слуга Геры, вероятнее всего может означать некоего Материнского Соглядатая в душе мужчины. Это тот голос, который напоминает о наставлениях матери (даже если это говорилось в глубоком детстве и вообще по другому поводу), о запретах и советах. Непременное и привычное следование этим советам — даже бессознательное — не дает мужчине свободно действовать в реальности, поступать так, как он сам считает нужным, пробовать нечто новое и необыкновенное. Мужчина вполне может проецировать образ Запрещающей Матери на свою жену, которая в свою очередь будет казаться ему этим самым Соглядатаем. Но он лучше поступит, если сумет справиться с Материнским Соглядатаем в самом себе. Возвращаясь к «Матрице», заметим, что и в этом мифе (современном мифе, да) борьба идет с тем же стоглазым Аргусом — многочисленными «агентами» в черных очках и системой — Матрицей, иначе говоря, материнской основой, порядком и правилами. Вспомним и как агенты запускают в тело Нео жучка-соглядатая.
В духовных и религиозных течениях своеобразный «путь Шута» ведет к той же цели нейтрализации воздействия «всевидящего ока» социума. Если человек может вести себя вообще как угодно, то его уже будет мало волновать, кто что увидит и скажет. По этому пути шли юродивые и суфии, эту идею поддерживают и адепты некоторых современных течений, последователи Карлоса Кастанеды или Гурджиева, к примеру. Есть и менее щепетильные идеологи и их сторонники так называемого «пути Шута».
Бог Гермес сумел усыпить Аргуса рассказом о любви бога Пана к нимфе. Это чувство нерегламентируемое, и оно относится не к всемогущей женщине — Матери или Госпоже, а направлено на равную полубожественную девицу. Девица отказывает богу и даже превращается в растение, но в этом нет ничего страшного. Первая любовь для мальчика обычно и заканчивается (если не является «от и до») какой-нибудь несуразицей. Пан сделал из тела нимфы — тростника флейту и с тех пор играл на ней. Это может символизировать некое превращение любовных чувств и желаний в творчество или другой способ эмоционального развития. Так бог Гермес рассказал всегда бодрствующему Аргусу о том, что бывают другие чувства к женщине, кроме любви к матери, — поведал об Аниме и отношениях с нею и о способе преодолеть даже разочарование и боль, которые может принести эта любовь. Это как будто происходит заново, и потому всевидящий Аргус, бдительный страж материнских наставлений, засыпает. Так и желание установить реальные отношения с женщиной, отличные от взаимоотношений сына и матери, может усыпить Соглядатая. Или же происходит внутренняя трансформация, в результате которой мужчина справляется с вечным Стражем. Гермес отрубает стоглавому Аргусу голову, что может символизировать освобождение мужчины от «материнского комплекса».
Герои Гермеса
АВТОЛИК
Автолик был сыном бога Гермеса и, как полагают, научился у него всему, что умел. Его называли самым вороватым из людей, и он был к тому же разбойником. Полагали, что он может становиться невидимым и принимать любой образ. Это напоминает о свойстве мужчины-Гермеса менять роли и временами «подлаживаться» под собеседника. Его имя буквально означает «сам волк». В его образе мы видим мужчину-Гермеса, который не только не различает добра и зла, но еще находится во власти своих инстинктов, следуя скорее животной, чем человеческой природе. И все его проделки успешны лишь до поры до времени.
После того, как Автолик похитил у Сизифа (такого же плута, практически своего двойника) стадо коров, тот его вычислил и в отместку обесчестил дочь Автолика — Антиклею. Насколько девушка была не против, неизвестно. Можно лишь предположить, что мужчина, похожий на Гермеса, скорее уговорит, возможно, обманет девицу, нежели возьмет ее силой. Вскоре после этого события, несомненного поражения для Автолика, Антиклею выдали замуж за Лаэрта, в браке с которым она родила Одиссея. Так оказались связаны кровными узами три великих хитреца греческих мифов: Автолик, его соперник Сизиф и Одиссей, внук первого и возможно, сын последнего.
СИЗИФ
Сизиф — один из самых примечательных персонажей древнегреческой мифологии. Он стал царем Коринфа и, по одной из версий, помогла ему в этом небезызвестная колдунья Медея. Тут следует остановиться и признать, что получение власти из рук волшебницы может означать символическое обретение кадуцея. Мы помним, что это один из этапов развития мужчины-Гермеса. Однако различению добра и зла Сизиф так никогда и не научился, что привело к ужасным для него последствиям. Пожалуй, это самый важный урок данного персонажа.
Сизиф творил много славных дел, как добрых и правильных, так и злых и даже кощунственных. Однажды он помог речному богу Асопу найти похищенную Зевсом дочь, а за это потребовал навсегда обеспечить водой его город и храм. Узнать неведомое и удачно распорядиться этой информацией — на это способны лишь мужчины-Гермесы, обретшие «магический жезл».
Рассердившийся и пойманный с поличным Зевс послал к Сизифу бога смерти, однако хитрый коринфянин сумел заковать его в цепи и после этого никто на земле не мог умереть. Освободил Смерть бог Арес, после чего первым, естественно, должен был умереть Сизиф. Однако он вовремя предупредил свою жену, чтобы она не совершала по нему поминальные обряды и не приносила жертв. Когда же подземные боги пришли в недоумение, ловкий Сизиф вызвался вернуться на землю и доходчиво объяснить все своей жене. Персефона (вновь женщина) ему поверила, а Сизиф, конечно же, и не подумал возвращаться. Тогда, для того чтобы вернуть пройдоху обратно, пришлось призывать Гермеса. Эта история рисует нам человека крайне ловкого и увертливого, смеющегося над законами богов. Мужчина-Гермес, тем более «обретший каду-цей» тоже может быть крайне удачлив какое-то время. Но любому придется смириться перед законами судьбы. И ответственность за содеянное сыграет тут не последнюю роль.
С людьми Сизиф обращался еще хуже. Ему приписывают разбойничьи «подвиги». Также небезызвестна ужасная история его соперничества с братом Салмонеем. Он до того ненавидел своего брата, что выспросил у оракула Аполлона, как ему убить его. (Здесь мы видим попытку мужчины-Гермеса овладеть функциями Аполлона в своих целях, не заботясь о праведности и правильности поступков.) Оракул сообщил, что погубить Салмонея могут только собственные внуки, рожденные от самого Сизифа. Тогда Сизиф совершил инцест со своей родной племянницей Тиро, у которой родились от него дети-близнецы. Но Тиро, узнав от того же оракула об их предназначении, убила своих детей. Почему-то думается, что если бы они остались живы, то повторили бы судьбу и вражду братьев Салмонея и Сизифа. И здесь Сизиф потерпел неудачу. Какими бы ни были ужасными преступления не различающего добра и зла мужчины-Гермеса, он никогда не получит того, чего действительно хочет.
В Подземном царстве Сизиф — один из немногих, кто страшно наказан после смерти. Он вкатывает в гору огромный камень, который тут же скатывается вниз. Эта кара напоминает ему о том, что бессмысленно и неправильно бороться с законами судьбы, с установленными правилами мироздания [51].
ОДИССЕЙ
Известный древнегреческий герой Одиссей по материнской линии является потомком самого бога Гермеса. Он объединяет в себе черты как трикстера-обманщика, так настоящего патриархального героя-воина. Полагают, что первоначально Одиссей был типичным хитроумным героем, о котором рассказывалось множество историй. Такие анекдоты и авантюрные истории с удовольствием сочиняют и рассказываются испокон веков: о Койоте и Братце Кролике, о Ходже Насреддине и докторе Фаусте, да хоть бы и о Вовочке. Однако эпос о Троянской войне придал этому персонажу героический ореол. Так Одиссей придумал трюк с Троянским конем, храбро сражался, много путешествовал по воле ревнивых богов, потерял всех своих товарищей, но в конце концов вернулся домой.
Одиссей в эпосе представляет весьма успешного мужчину-Гермеса. Его поступками руководит прежде всего здравый смысл (чем он отличается от многих пылких героев-воинов и тщеславных царей). Он очень настойчив и энергичен, красноречив и умеет убеждать людей, волшебниц, даже богов. В общем и целом он владеет ситуацией. В странствиях ему помогает не только Афина (его покровительница), но и Гермес. Именно он дает Одиссею особое растение, которое позволяет не поддаться чарам волшебницы Кирки и «пробуждает» Одиссея от забытья на острове волшебницы Калипсо. Можно сказать, что перед нами герой, который не удовлетворится лишь приятным времяпрепровождением, как совсем незрелый мужчина-Гермес. Ему уже нужно нечто другое. Примечательно то, что Одиссей — один из немногих смертных, кто сумел посетить Аид и вернуться обратно. Потому можно заключить, что Одиссей овладел своего рода кадуцеем Гермеса.
Это герой, который сумел принять существующий порядок и волю богов такими, какие они есть. Не сделав этого, он наверняка был бы потоплен яростным и мстительным Посейдоном. Возможно, бог моря, жаждущий мести за смерть своего сына, символизирует здесь ту пучину эмоций, всепоглощающую стихию, жертвой которой мог бы стать герой. Но Одиссей принимает волю богов и их поступки как данность и в то же время всегда помнит о своем пути и знает, что именно ему нужно сделать. Ему помогает Афина, и в этом мы можем видеть архетип богини, царствующий в его Аниме. Подробное описание и трактовка подвигов и деяний Одиссея требует отдельного исследования. Здесь мы остановились лишь на том, что важно для мужчины-Гермеса, путешественника и странника.
ПЕРСЕЙ
Герой Персей кровно не был связан с богом Гермесом, как предыдущие персонажи. По материнской линии он был потомком Геракла, сына Зевса, а отцом его был вновь сам громовержец. К Данае, матери Персея, Зевс проник в образе золотого дождя и потом уже овладел девицей. Это напоминает нам способность Гермеса не только менять свой облик (способность, которую он подарил тому же Автолику) и оставаться незамеченным, но и умение проходить сквозь любые замки и стены.
Когда Персей вырос и достаточно возмужал, поклонник матери отправил его убивать Медузу Горгону. Царь Полидект надеялся, что юноша погибнет и не помешает ему обхаживать приятную женщину. Персей отправился на подвиг. Для начала, по совету богов, он украл у старух Грай зуб и глаз, которые выменял на добрый совет и указание пути к тем нимфам, что владеют крылатыми сандалиями, шапкой-невидимкой и волшебной заплечной сумкой. Достаточно характерное поведение «гермесовского типа». Обратим внимание и на атрибут, делающий Персея невидимым (напомним ещё раз, что эта способность была и у Автолика), и на крылатые сандалии — классическую обувь Гермеса. Сам Гермес подарил Персею меч (по другим версиям — острый кривой нож). А Афина дала ему щит.
Теперь посмотрим, кто же такая Медуза Горгона. Если оставить в покое ее прекрасное прошлое, то теперь она была страшным чудовищем со взглядом, обращавшим все живое в камень, и со змеями в волосах (кстати, у змей наверняка тоже была куча глазок). Такая глазастая Горгона похожа на стоглазого Аргуса. Тот следил за Ио и не давал ей вернуть человеческий облик. Медуза Горгона вовсе лишала всех людей способности двигаться. Потому здесь мы делаем вывод, что Персей убивает в Медузе Горгоне того же Материнского Соглядатая. И в этом ему помогает Гермес-Аргоубий-ца, который уже умеет это делать.
Соглядатая можно представить как некий спусковой крючок, который высвобождает привычные поведенческие или психологические паттерны, заложенные в детстве или юности и связанные с образом всевидящей и грозной матери. В художественной литературе этот момент прекрасно подмечен у Т. Пратчетта в его «ведьминском цикле»:
«Вопреки всем воплям оскорбленного происхождения, король не посмел ослушаться. Этому голосу невозможно было противиться. Ибо король внимал ему с расстояния в десятки лет, когда он еще пешком под стол ходил. В отзвуках этого голоса слышалась угроза немедленного препровождения в кровать, если Веренс немедленно, сейчас же не доест суп» [52].
Это может быть как ощущение ужаса и невозможности справиться с ситуацией, так и сдержанность и скованность, неспособность делать что-либо самостоятельно или предпринять то, что необходимо в конкретный момент. Вспомним как в «Матрице» агенты Системы в какой-то момент лишают Нео рта, чтобы он не мог говорить. О том же пишет и Роберт А. Джонсон в своей книге «Он: Глубинные аспекты мужской психологии»:
«Вспомните слова Гурнамонда: как только настоящий рыцарь найдет замок Грааля и войдет в него, ему следует задать главный вопрос: “Кому служит Чаша Грааля?” Но Парсифаль слишком хорошо усвоил материнский совет: “не задавать вопросов”, поэтому он так и не задал нужный вопрос… Совершив ошибку, и не задав вопроса, о котором ему говорил Гурнамонд, Парсифаль не мог дольше оставаться в замке Грааля. Он промолчал, следуя совету своей матери. Его материнский комплекс не позволил юноше остаться в замке Грааля…
Его материнский комплекс. Он полностью сосредоточен во внутреннем мире мужчины. В нем скрывается регрессивное стремление к тому, чтобы снова стать ребенком и по-прежнему зависеть от матери. В материнском комплексе каждого мужчины можно обнаружить и скрытую надежду на неудачу, и замаскированное желание потерпеть поражение, и подспудное любопытство, возникающее при виде смерти или несчастных случаев, и постоянное и непреклонное требование заботы и ласки» [53].
Вернувшись к нашим грекам, заметим, что и Персей, и Гермес отрубают чудовищу голову. Может, это означает, что мужчине пора думать своей головой?
Затем Персей спас царевну Андромеду, прикованную к скале на радость морскому чудовищу. Условием ее освобождения он поставил брачное обязательство. Персей отрубил голову и чудовищу, молодые уже начали праздновать свадьбу, как явился еще один претендент на руку Андромеды, которого Персей обратил в камень известным способом. Этот сюжет рассказывает нам об осознавании мужчиной своей женской части души — Анимы. Лишь победив Материнского Соглядатая, он может обнаружить деву, прикованную на съедение морскому чудовищу. Съедение Андромеды-Анимы монстром могло бы означать зависимость мужчины от бесконтрольных эмоций. А вот вечно плачущая, прикованная к скале Анима часто выглядит как необъяснимо дурное настроение и хандра, с которой самому мужчине очень сложно справиться и, самое главное, он не знает, как это сделать. А так Персей становится законным мужем Андромеды, и мужчина, таким образом, выводит Аниму в область сознания. Это дает ему возможность эмоционального, иногда — интуитивного обогащения собственного восприятия. Вновь не будем подробно останавливаться на всех героических деяниях Персея. Здесь нас волновали только те, что могли быть связаны с курсом развития Гермеса.
АВТОЛИК
Автолик был сыном бога Гермеса и, как полагают, научился у него всему, что умел. Его называли самым вороватым из людей, и он был к тому же разбойником. Полагали, что он может становиться невидимым и принимать любой образ. Это напоминает о свойстве мужчины-Гермеса менять роли и временами «подлаживаться» под собеседника. Его имя буквально означает «сам волк». В его образе мы видим мужчину-Гермеса, который не только не различает добра и зла, но еще находится во власти своих инстинктов, следуя скорее животной, чем человеческой природе. И все его проделки успешны лишь до поры до времени.
После того, как Автолик похитил у Сизифа (такого же плута, практически своего двойника) стадо коров, тот его вычислил и в отместку обесчестил дочь Автолика — Антиклею. Насколько девушка была не против, неизвестно. Можно лишь предположить, что мужчина, похожий на Гермеса, скорее уговорит, возможно, обманет девицу, нежели возьмет ее силой. Вскоре после этого события, несомненного поражения для Автолика, Антиклею выдали замуж за Лаэрта, в браке с которым она родила Одиссея. Так оказались связаны кровными узами три великих хитреца греческих мифов: Автолик, его соперник Сизиф и Одиссей, внук первого и возможно, сын последнего.
СИЗИФ
Сизиф — один из самых примечательных персонажей древнегреческой мифологии. Он стал царем Коринфа и, по одной из версий, помогла ему в этом небезызвестная колдунья Медея. Тут следует остановиться и признать, что получение власти из рук волшебницы может означать символическое обретение кадуцея. Мы помним, что это один из этапов развития мужчины-Гермеса. Однако различению добра и зла Сизиф так никогда и не научился, что привело к ужасным для него последствиям. Пожалуй, это самый важный урок данного персонажа.
Сизиф творил много славных дел, как добрых и правильных, так и злых и даже кощунственных. Однажды он помог речному богу Асопу найти похищенную Зевсом дочь, а за это потребовал навсегда обеспечить водой его город и храм. Узнать неведомое и удачно распорядиться этой информацией — на это способны лишь мужчины-Гермесы, обретшие «магический жезл».
Рассердившийся и пойманный с поличным Зевс послал к Сизифу бога смерти, однако хитрый коринфянин сумел заковать его в цепи и после этого никто на земле не мог умереть. Освободил Смерть бог Арес, после чего первым, естественно, должен был умереть Сизиф. Однако он вовремя предупредил свою жену, чтобы она не совершала по нему поминальные обряды и не приносила жертв. Когда же подземные боги пришли в недоумение, ловкий Сизиф вызвался вернуться на землю и доходчиво объяснить все своей жене. Персефона (вновь женщина) ему поверила, а Сизиф, конечно же, и не подумал возвращаться. Тогда, для того чтобы вернуть пройдоху обратно, пришлось призывать Гермеса. Эта история рисует нам человека крайне ловкого и увертливого, смеющегося над законами богов. Мужчина-Гермес, тем более «обретший каду-цей» тоже может быть крайне удачлив какое-то время. Но любому придется смириться перед законами судьбы. И ответственность за содеянное сыграет тут не последнюю роль.
С людьми Сизиф обращался еще хуже. Ему приписывают разбойничьи «подвиги». Также небезызвестна ужасная история его соперничества с братом Салмонеем. Он до того ненавидел своего брата, что выспросил у оракула Аполлона, как ему убить его. (Здесь мы видим попытку мужчины-Гермеса овладеть функциями Аполлона в своих целях, не заботясь о праведности и правильности поступков.) Оракул сообщил, что погубить Салмонея могут только собственные внуки, рожденные от самого Сизифа. Тогда Сизиф совершил инцест со своей родной племянницей Тиро, у которой родились от него дети-близнецы. Но Тиро, узнав от того же оракула об их предназначении, убила своих детей. Почему-то думается, что если бы они остались живы, то повторили бы судьбу и вражду братьев Салмонея и Сизифа. И здесь Сизиф потерпел неудачу. Какими бы ни были ужасными преступления не различающего добра и зла мужчины-Гермеса, он никогда не получит того, чего действительно хочет.
В Подземном царстве Сизиф — один из немногих, кто страшно наказан после смерти. Он вкатывает в гору огромный камень, который тут же скатывается вниз. Эта кара напоминает ему о том, что бессмысленно и неправильно бороться с законами судьбы, с установленными правилами мироздания [51].
ОДИССЕЙ
Известный древнегреческий герой Одиссей по материнской линии является потомком самого бога Гермеса. Он объединяет в себе черты как трикстера-обманщика, так настоящего патриархального героя-воина. Полагают, что первоначально Одиссей был типичным хитроумным героем, о котором рассказывалось множество историй. Такие анекдоты и авантюрные истории с удовольствием сочиняют и рассказываются испокон веков: о Койоте и Братце Кролике, о Ходже Насреддине и докторе Фаусте, да хоть бы и о Вовочке. Однако эпос о Троянской войне придал этому персонажу героический ореол. Так Одиссей придумал трюк с Троянским конем, храбро сражался, много путешествовал по воле ревнивых богов, потерял всех своих товарищей, но в конце концов вернулся домой.
Одиссей в эпосе представляет весьма успешного мужчину-Гермеса. Его поступками руководит прежде всего здравый смысл (чем он отличается от многих пылких героев-воинов и тщеславных царей). Он очень настойчив и энергичен, красноречив и умеет убеждать людей, волшебниц, даже богов. В общем и целом он владеет ситуацией. В странствиях ему помогает не только Афина (его покровительница), но и Гермес. Именно он дает Одиссею особое растение, которое позволяет не поддаться чарам волшебницы Кирки и «пробуждает» Одиссея от забытья на острове волшебницы Калипсо. Можно сказать, что перед нами герой, который не удовлетворится лишь приятным времяпрепровождением, как совсем незрелый мужчина-Гермес. Ему уже нужно нечто другое. Примечательно то, что Одиссей — один из немногих смертных, кто сумел посетить Аид и вернуться обратно. Потому можно заключить, что Одиссей овладел своего рода кадуцеем Гермеса.
Это герой, который сумел принять существующий порядок и волю богов такими, какие они есть. Не сделав этого, он наверняка был бы потоплен яростным и мстительным Посейдоном. Возможно, бог моря, жаждущий мести за смерть своего сына, символизирует здесь ту пучину эмоций, всепоглощающую стихию, жертвой которой мог бы стать герой. Но Одиссей принимает волю богов и их поступки как данность и в то же время всегда помнит о своем пути и знает, что именно ему нужно сделать. Ему помогает Афина, и в этом мы можем видеть архетип богини, царствующий в его Аниме. Подробное описание и трактовка подвигов и деяний Одиссея требует отдельного исследования. Здесь мы остановились лишь на том, что важно для мужчины-Гермеса, путешественника и странника.
ПЕРСЕЙ
Герой Персей кровно не был связан с богом Гермесом, как предыдущие персонажи. По материнской линии он был потомком Геракла, сына Зевса, а отцом его был вновь сам громовержец. К Данае, матери Персея, Зевс проник в образе золотого дождя и потом уже овладел девицей. Это напоминает нам способность Гермеса не только менять свой облик (способность, которую он подарил тому же Автолику) и оставаться незамеченным, но и умение проходить сквозь любые замки и стены.
Когда Персей вырос и достаточно возмужал, поклонник матери отправил его убивать Медузу Горгону. Царь Полидект надеялся, что юноша погибнет и не помешает ему обхаживать приятную женщину. Персей отправился на подвиг. Для начала, по совету богов, он украл у старух Грай зуб и глаз, которые выменял на добрый совет и указание пути к тем нимфам, что владеют крылатыми сандалиями, шапкой-невидимкой и волшебной заплечной сумкой. Достаточно характерное поведение «гермесовского типа». Обратим внимание и на атрибут, делающий Персея невидимым (напомним ещё раз, что эта способность была и у Автолика), и на крылатые сандалии — классическую обувь Гермеса. Сам Гермес подарил Персею меч (по другим версиям — острый кривой нож). А Афина дала ему щит.
Теперь посмотрим, кто же такая Медуза Горгона. Если оставить в покое ее прекрасное прошлое, то теперь она была страшным чудовищем со взглядом, обращавшим все живое в камень, и со змеями в волосах (кстати, у змей наверняка тоже была куча глазок). Такая глазастая Горгона похожа на стоглазого Аргуса. Тот следил за Ио и не давал ей вернуть человеческий облик. Медуза Горгона вовсе лишала всех людей способности двигаться. Потому здесь мы делаем вывод, что Персей убивает в Медузе Горгоне того же Материнского Соглядатая. И в этом ему помогает Гермес-Аргоубий-ца, который уже умеет это делать.
Соглядатая можно представить как некий спусковой крючок, который высвобождает привычные поведенческие или психологические паттерны, заложенные в детстве или юности и связанные с образом всевидящей и грозной матери. В художественной литературе этот момент прекрасно подмечен у Т. Пратчетта в его «ведьминском цикле»:
«Вопреки всем воплям оскорбленного происхождения, король не посмел ослушаться. Этому голосу невозможно было противиться. Ибо король внимал ему с расстояния в десятки лет, когда он еще пешком под стол ходил. В отзвуках этого голоса слышалась угроза немедленного препровождения в кровать, если Веренс немедленно, сейчас же не доест суп» [52].
Это может быть как ощущение ужаса и невозможности справиться с ситуацией, так и сдержанность и скованность, неспособность делать что-либо самостоятельно или предпринять то, что необходимо в конкретный момент. Вспомним как в «Матрице» агенты Системы в какой-то момент лишают Нео рта, чтобы он не мог говорить. О том же пишет и Роберт А. Джонсон в своей книге «Он: Глубинные аспекты мужской психологии»:
«Вспомните слова Гурнамонда: как только настоящий рыцарь найдет замок Грааля и войдет в него, ему следует задать главный вопрос: “Кому служит Чаша Грааля?” Но Парсифаль слишком хорошо усвоил материнский совет: “не задавать вопросов”, поэтому он так и не задал нужный вопрос… Совершив ошибку, и не задав вопроса, о котором ему говорил Гурнамонд, Парсифаль не мог дольше оставаться в замке Грааля. Он промолчал, следуя совету своей матери. Его материнский комплекс не позволил юноше остаться в замке Грааля…
Его материнский комплекс. Он полностью сосредоточен во внутреннем мире мужчины. В нем скрывается регрессивное стремление к тому, чтобы снова стать ребенком и по-прежнему зависеть от матери. В материнском комплексе каждого мужчины можно обнаружить и скрытую надежду на неудачу, и замаскированное желание потерпеть поражение, и подспудное любопытство, возникающее при виде смерти или несчастных случаев, и постоянное и непреклонное требование заботы и ласки» [53].
Вернувшись к нашим грекам, заметим, что и Персей, и Гермес отрубают чудовищу голову. Может, это означает, что мужчине пора думать своей головой?
Затем Персей спас царевну Андромеду, прикованную к скале на радость морскому чудовищу. Условием ее освобождения он поставил брачное обязательство. Персей отрубил голову и чудовищу, молодые уже начали праздновать свадьбу, как явился еще один претендент на руку Андромеды, которого Персей обратил в камень известным способом. Этот сюжет рассказывает нам об осознавании мужчиной своей женской части души — Анимы. Лишь победив Материнского Соглядатая, он может обнаружить деву, прикованную на съедение морскому чудовищу. Съедение Андромеды-Анимы монстром могло бы означать зависимость мужчины от бесконтрольных эмоций. А вот вечно плачущая, прикованная к скале Анима часто выглядит как необъяснимо дурное настроение и хандра, с которой самому мужчине очень сложно справиться и, самое главное, он не знает, как это сделать. А так Персей становится законным мужем Андромеды, и мужчина, таким образом, выводит Аниму в область сознания. Это дает ему возможность эмоционального, иногда — интуитивного обогащения собственного восприятия. Вновь не будем подробно останавливаться на всех героических деяниях Персея. Здесь нас волновали только те, что могли быть связаны с курсом развития Гермеса.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги