Боксер Билли

IV ПОДВИГ МЭЛЛОРИ

К вечеру нарядная свежевыкрашенная бригантина снялась с якоря и пошла на запад. Казалось, обстоятельства благоприятствовали ей: ветер был попутный, как по заказу.

Матросы сразу ожили. В ожидании предстоящего приключения, команда уже не думала о том, что ей не позволили сойти на берег в Гонолулу. В воздухе чувствовалось нарастающее возбуждение; близилась цель, к которой они все стремились.

Шкипер Симе и Дивайн были в восторге от удачи. Они рассчитывали, что пройдет по меньшей мере неделя, пока второму штурману «Полумесяца» удастся настолько овладеть доверием Хардингов, чтобы узнать их дальнейшие планы. Теперь им оставалось только поздравить друг друга с успехом и гордиться проницательностью, с которой они выбрали такого способного агента, как Терье.

Уард был доволен уже тем, что ему не приходилось больше разыгрывать унизительной роли лакея своего младшего офицера. Кроме того, он надеялся, что предстоящие события дадут ему возможность расправиться с наглым матросом, осмелившимся избить его несколько недель тому назад. Терье не ошибся в своей оценке первого штурмана…

Билли Байрн, освободившись от трудной авральной работы, начал раздумывать на досуге о том, что он подслушал у капитанской каюты. Сопоставляя одно с другим, он тщетно силился угадать, что произойдет в ближайшее время.

Взвешивая предложение Терье, он сразу оценил всю его выгодность: на долю каждого заинтересованного перепадет гораздо больше. Билли нравилась тоже полная секретность заговора. Впрочем, если бы он мог придумать какой–нибудь способ, чтобы в свою очередь провести Терье, то прибыль от этого утроилась бы, да, кроме того, это доставило бы ему искреннее удовольствие.

Он был занят этими мыслями, когда увидел Костлявого Сойера и Красного Сандерса, подымающихся по трапу, и окликнул их. Оба матроса с восторгом согласились принять участие в заговоре, направленном против Симса и Уарда, когда Билли объяснил им всю выгоду этого дела.

Костлявый Сойер указал на чернокожего повара Бланко, как на единственного члена команды, на которого можно было положиться, и, по просьбе Билли, обещал завербовать гиганта–эфиопа в число соучастников.

На второй день после отплытия из Гонолулу, Симе с раннего утра нетерпеливо смотрел в подзорную трубу на восток. Около двух часов пополудни на северо–востоке показался легкий дымок.

Немедленно курс «Полумесяца» был изменен и направлен прямо на северо–запад, чтобы перерезать путь пароходу, быстро выплывающему из–за горизонта.

Приняв новый курс, бригантина неслась под всеми парусами до тех пор, пока не явилась опасность быть замеченной приближавшимся пароходом. Как только острые глаза Терье с несомненностью установили, что судно, белевшее вдалеке, действительно яхта «Лотос» – был отдан приказ убрать паруса и предоставить судно течению.

В это время на палубе яхты веселое общество смеялось и болтало в счастливом неведении о готовящейся ловушке. Полчаса приблизительно после того, как «Полумесяц» остановился, вахтенный на «Лотосе» заметил медленно плывущую по ветру бригантину.

– Парусный корабль на юго–западе, – закричал он. – Выкинут сигнал бедствия!

В одну минуту гости и матросы высыпали на палубу и выбрали себе различные обсервационные пункты, откуда удобно было рассмотреть незнакомое судно. Этот инцидент являлся приятным нарушением однообразия длинного морского путешествия.

Антон Хардинг стоял на мостике с капитаном Норисом. Оба навели подзорные трубы на далекий корабль.

– Можете вы рассмотреть, что это за судно? – спросил Хардинг.

Это бригантина, – ответил капитан, – и, насколько я могу судить отсюда, все на ней в порядке. Паруса тщательно закреплены, экипаж видимо многочисленный, потому что я вижу на палубе много людей, которые как будто следят за нами. Попытаюсь изменить курс и поговорить с ними. Посмотрим, что там случилось, и, если нужно, придем на помощь.

– Конечно! – ответил Хардинг. – Сделайте для них все, что в ваших силах.

Он спустился к дочери и к гостям, чтобы поделиться с ними теми немногими сведениями, которые ему сообщил капитан.

– Вот интересно! – воскликнула Барбара Хардинг. – Конечно, это не настоящее кораблекрушение, но, может быть, нечто похожее. Бедняжки! Ведь может быть, что они уже несколько недель носятся по волнам Тихого океана без пищи или воды! Подумайте, как они должны быть счастливы, видя, что мы к ним подходим!

– Если они носятся по океану без воды или пищи уже несколько недель, – осмелился возразить Билли Мэллори, – то единственное, что им теперь нужно и чего мы непредусмотрительно не захватили с собой, это – гробовщика и священника.

– Не придирайтесь, пожалуйста, Билли, – ответила мисс Хардинг. – Вы великолепно знаете, что я хотела сказать не «недели», а «дни». Как бы то ни было, они будут очень благодарны нам за все, что мы сможем им сделать. Господи, как интересно услышать историю на стоящего крушения!

Билли Мэллори рассматривал бригантину в подзорную трубу мистера Хардинга, когда у него вырвалось восклицание ужаса.

– Клянусь святым Георгием! – вскричал он. – Дело все–таки серьезное. Корабль в огне. Смотрите,. мистер Хардинг!

Действительно, когда владелец «Лотоса» снова навел подзорную трубу на бригантину, он тоже увидел тонкий столб черного дыма, подымавшийся в середине корабля. Он не мог знать, конечно, что чернокожий повар, под присмотром мистера Уарда, жег на бригантине узел промасленных тряпок в железном котле.

– Боже! – вскричал мистер Хардинг. – Какой ужас! Несчастные в панике. Смотрите, смотрите, они спускают шлюпки!

И он бросился обратно на мостик посоветоваться с капитаном.

– Да, – сказал Норис. – Я заметил дым почти одновременно с вами. Странно однако, что его раньше не было видно… Я уже отдал приказ идти к ним полным ходом и велел мистеру Фостеру держать наготове шлюпки на тот случай, если на бригантине не хватит своих.

– Понять не могу, – прибавил он после минутного раздумья, – почему они начали проявлять волнение из–за этого пожара только тогда, когда мы приблизились к ним? Это все–таки странно!

Ну, мы через несколько минут узнаем, в чем дело, – беспечно ответил мистер Хардинг. – Вероятно, пожар возник недавно и еще больше увеличил их бедственное положение. Они, верно, сами только что узнали о нем.

– Огонь не мог за эти несколько мгновении распространиться так быстро и нагнать на них такой ужас, что вся команда бросилась в шлюпки, – настаивал капитан. – Но вы правы, сэр, через несколько минут мы все узнаем. Делать разные предположения вперед – совершенно напрасно.

Все офицеры и матросы «Полумесяца», – так по крайней мере казалось толпившимся на палубе «Лотоса» зрителям, – вошли наконец в лодки, отчалили от своего корабля и принялись неистово грести по направлению к быстро приближавшейся яхте. На самом деле на бригантине остался мистер Дивайн, нервно расхаживавший взад и вперед по своей каюте, и второй штурман Терье, которому было поручено смотреть за дымящимся тряпьем, в то время как Бланко и Уард заняли места в шлюпках.

Терье был страшно смущен оборотом, который приняли события.

Он уже наметил было такой блестящий план действия! Его план, – правда, смелый и рискованный, – состоял в том, чтобы в ту минуту, как на борту «Лотоса» раскроется обман Симса и Уарда, призвать своих немногочисленных сообщников и открыто перейти на сторону пассажиров яхты, чтобы вместе с ними бороться против прежних товарищей.

Он объяснил Билли Байрну, что ему хотелось заставить поверить мистера Хардинга, что он, Терье, и его соучастники были одурачены разбойниками, что они до последней минуты не подозревали о целях шкипера Симса, а когда узнали, сразу же встали на защиту яхты.

Тогда, – сказал в заключение Терье, – они будут смотреть на нас, как на героев и на своих лучших друзей. Мы легко захватим их всех и получим выкуп не за одного человека, а за десять или за пятнадцать.

– Вот здорово! – восторженно воскликнул Билли Байрн. – Ловко у вас мозги работают!

На самом деле Терье только в крайности решился бы повести дело так. Красота и богатство Барбары Хардинг страшно импонировали ему, и он надеялся, что события позволят ему оказать настолько важную услугу ее отцу и ей самой, что его ухаживания будут приняты благосклонно. В таком случае он не рисковал бы ничем и легко мог отделаться от своих соучастников, объяснив мистеру Хардингу, что он вынужден был надавать им всяких обещаний, чтобы заручиться их помощью против Симса и Уарда. Тогда можно было бы заковать всех трех молодцов в кандалы, спустить их в трюм, и все кончилось бы к общему благополучию…

И вдруг этот болван Уард смешал все его карты, придумав дурацкий пожар, чтобы иметь возможность всей командой перебраться на «Лотос». Он одним ходом разрушил все хитроумное плетение Терье, напомнив шкиперу Симсу, что пассажиры «Лотоса» могут узнать «графа» Терье при абордаже и заподозрить какую–то измену. Второго помощника капитана решили из предосторожности оставить на «Полумесяце». Бандиты слишком хорошо знали, что увеселительные яхты обычно снабжены малокалиберными орудиями и что при первом намеке на опасность на борту найдутся люди, которые смогут отразить нападение.

Терье имел некоторые основания надеяться, что ему удастся добиться руки Барбары Хардинг: он был образован, воспитан и обладал красивой, хотя и мрачной наружностью. Титул «графа де–Каденэ», который он принял во время своего пребывания в Гонолулу, действительно принадлежал ему по праву рождения. Таким образом, если не считать давно забытого скандала во французском флоте, ничто не могло помешать его заветной мысли о блестящей женитьбе.

А теперь, в последнюю минуту, все было испорчено. Терье дрожал от бешенства. Эта скотина Уард сам подписал себе смертный приговор.

Шлюпки подошли к яхте, которая замедлила ход и почти остановилась. В ответ на запрос капитана «Лотоса» шкипер Симе начал, приставя руки ко рту, объяснять постигшее их бедствие.

– Я капитан Джонс, – закричал он, – с бригантины «Кларинда», рейс Сан–Франциско – Иокагама, с грузом динамита. Вчера у нас испортился руль, а сегодня в трюме возник пожар. Он может достигнуть динамита в любой момент. Возьмите нас на борт и уезжайте отсюда как можно скорее: в пределах пятисот саженей вы не в безопасности.

– Нужно спешить, капитан! – тревожно сказал мистер Хардинг.

– Не нравится мне вся эта канитель, сэр, – угрюмо ответил Норис. – На бригантине не выкинуто флага, что на борту взрывчатые вещества; да, если бы даже весь трюм был набит динамитом, то и тогда нам не грозило бы ни малейшей опасности. Каждый, кто перевозил динамит, знает это или должен бы знать! От огня взрыва динамита не происходит; он взрывается только от сотрясения. Нет, сэр, здесь что–то не чисто; мне все это совсем не нравится. Взгляните на рожи этих людей. Видели ли вы Когда–нибудь в вашей жизни, сэр, такую банду висельников?

– Должен сознаться, что компания не из приятных, – сказал мистер Хардинг. – Но разве можно судить по одной внешности? Я думаю, что во имя гуманности их все–таки следует взять на борт. Я уверен, что ваши опасения окажутся неосновательны.

– Итак, вы приказываете мне, сэр, взять их на борт? – спросил капитан Норис.

– Да, капитан, я думаю, так будет лучше, – ответил мистер Хардинг.

– Слушаю–с, сэр, – невозмутимо ответил капитан и повернулся, чтобы отдать необходимые приказания.

Офицеры и матросы «Полумесяца», смуглые, со свирепыми, отталкивающими физиономиями, начали карабкаться на борт «Лотоса».

– Совсем будто нападающий отряд пиратов, – восхищенно заметил Билли Мэллори, следя глазами за звероподобным негром, который последним перелезал через перила яхты.

– Не слишком они красивы, правда? – прошептала Барбара Хардинг, инстинктивно прижимаясь к своему спутнику.

– Слово «красивый» вряд ли к ним подходит, Барбара, – ответил ей Билли. – Знаете, мне довольно труд но представить себе их на коленях, умиленно возносящими за свое спасение благодарственные молитвы господу богу. Помнится, ведь вы так их изображали?

– Если вы задались целью быть сегодня еще более неприятным, чем обыкновенно, – отпарировала Барбара нарочито–вежливым тоном, – то вы, наверное, будете рады узнать, что вам это удалось!

– Рад, что мне хоть что–нибудь удалось, – ответил, смеясь, молодой человек. – Мне вообще порядочно не везет.

– В чем, например? – спросила Барбара, незаметно попадая в ловушку.

– Да вот, например, когда я изо всех сил стараюсь быть настолько приятным, чтобы вы наконец сказали мне «да».

– Ну, теперь вы совсем испортили все дело вашими глупостями, – шаловливо заявила девушка. – Почему не можете вы быть таким же милым, как прежде, таким, как вы были раньше, чем вы вбили себе в голову эту глупую мысль?

– Я не нахожу ничего глупого в том, чтобы быть по уши влюбленным в самую прелестную девушку в. мире, – воскликнул Билли. – Тише! Вас могут услышать.

– Пусть слышат, мне все равно. Я горжусь моей любовью к вам, Барбара, а вы только смеетесь надо мной и не видите, как она серьезна. Я готов умереть за вас и был бы рад, если бы к этому представился случай. Я… Но, боже мой, что это такое?

– О, Билли! Что делают эти люди? – вскричала вдруг девушка. – Они стреляют! Они в папу стреляют! Скорее, Билли, скорее! Сделайте что–нибудь! Бога ради, сделайте что–нибудь!

На нижней палубе, под ними, «спасенная» команда окружила мистера Хардинга, капитана Нориса и большинство экипажа яхты. Пираты вытащили из–под рубах револьверы и выстрелили в упор в двух матросов, вздумавших сопротивляться.

– Стойте смирно, – скомандовал шкипер Симе, – и мы никому из вас не нанесем вреда.

– Что вам от нас нужно? – закричал мистер Хардинг. – Если вам нужны деньги, то возьмите все, что у нас есть на борту, и ступайте своей дорогой. Никто не помешает вам.

Шкипер Симе даже не взглянул на него. Его глаза были направлены на верхнюю палубу. Там стояла девушка с широко раскрытыми от ужаса глазами и рядом с ней молодой человек; оба они смотрели вниз.

Та ли это девушка, которая им нужна? На борту были еще другие женщины. Он видел их, испуганно жавшихся за Хардингом и Норисом. Некоторые из них были молоды и красивы, но какое–то внутреннее чутье подсказывало Симсу, что Барбара Хардинг – та, которая стоит на верхней палубе.

Симе прибегнул к хитрости. Если бы он напрямик спросил Хардинга, приходится ли эта девушка ему дочерью, старик, по всей вероятности, заподозрил бы цель их посещения и не ответил бы правды.

– Кто эта женщина, которую вы держите на борту? – закричал он угрожающе. – Из–за этого–то мы и пришли сюда.

– Да что с вами? Это моя дочь, – выпалил Хардинг. – Кто вам…

– Спасибо, – насмешливо прервал его шкипер. – Этого только мне и нужно было. Эй ты, Байрн! Ты ближе всех к трапу, – добудь нам ее сюда.

Услышав приказание, Билли Байрн повернулся и бросился по лестнице на верхнюю палубу. Билли Мэллори слышал разговор внизу. Освободившись от Барбары Хардинг, в ужасе ухватившейся за его руку, он побежал вперед к лестнице.

Матросы и пассажиры «Лотоса» дрожали от беспомощной ярости. На всех были направлены дула револьверов, и неподвижные тела их товарищей на полу красноречиво свидетельствовали о том, что их ожидает то же при малейшем движении. Они молча стояли, угрюмо опустив глаза.

Билли Байрн не остановился в своем беге на верхнюю палубу. Вид высокого молодого человека, ожидавшего его наверху, только разжег в нем страсть к борьбе. Элегантный фланелевый костюм, белые башмаки, светлая кепка были для Билли вполне достаточным поводом, чтобы убрать с дороги «пижона».

Билли Мэллори был старше Билли Байрна – ему было около двадцати четырех лет, но роста они были одинакового. Он занимался всеми видами спорта и очень гордился своей физической силой. В студенческих атлетических кружках имя Мэллори пользовалось большой известностью. Но в борьбе с таким противником, как Билли Байрн, Мэллори был безнадежно обречен на поражение: ведь он не применял никаких жульнических приемов. Теперь, стоя на верхней ступеньке лестницы, он, Мэллори, имел все преимущества позиции на своей стороне. Будь Билли Байрн на его месте, он не преминул бы этим воспользоваться и изо всех сил ударил бы своего противника ногой по лицу. Но для Билли Мэллори такой поступок был совершенно немыслим.

Вместо этого он подождал, пока Билли Байрн подымется наверх, и тогда только размахнулся, намереваясь нанести ему удар в челюсть. Байрн нагнулся под размахнувшейся рукой, затем выпрямился, как пружина, и ударил его три раза с силой молота – один раз в челюсть и два раза в живот.

Девушка, парализованная от страха, прислонилась к перилам и тихо вскрикнула: ее защитник зашатался под страшными ударами и чуть не упал на палубу. Но Мэллори сделал над собой отчаянное усилие и бросился вперед, желая сцепиться с грубым животным, стоящим перед ним.

Билли Байрн снова ударил свою жертву. Он наносил короткие, резкие удары, от которых голова Мэллори раскачивалась из стороны в сторону, а затем опять нанес грубый удар в живот.

Но молодой человек не сдавался и с упорством бульдога старался схватиться со своим противником. Наконец, несмотря на все усилия Байрна, ему удалось его захватить и повалить на пол.

Сплетясь в клубок, покатились они по палубе. Байрн кусался, бил руками и ногами, в то время, как Мэллори напрягал все свои быстро убывающие силы, чтобы обхватить горло бандита и задушить его.

Но страшные удары Билли Байрна сделали свое дело. Байрн, почувствовав, что пальцы молодого человека ослабевают, стряхнул его с себя, приподнялся на один локоть и нанес своему уже почти бессознательному противнику еще несколько бесчеловечных ударов в лицо.

Барбара Хардинг с воплем закрыла лицо руками и отвернулась при виде распухшего лица Мэллори и его выкатившихся кровавых глаз. Билли грубо отпихнул от себя неподвижное тело. В памяти девушки встали недавние слова Мэллори, которые она сочла простой фразой ухаживателя: «Я готов умереть за вас, Барбара, и был бы рад этому случаю».

– Несчастный! Как быстро и страшно представился ему этот случай!

Грубая рука схватила ее.

– Ну, ты! – закричал над ее ухом хриплый голос. – Очухайся! И он грубо толкнул ее с лестницы.

Девушка отступила назад; тогда Билли Байрн, верный своим традициям, верный самому себе, неожиданно так перекрутил ей руку, что с ее побледневших губ сорвался вопль боли.

– Ступай вперед, коли не нравится, – пробурчал Билли Байрн. – Брось финтить, матушка, а не то я те твой «плавник» совсем выверну.

Антон Хардинг с проклятием бросился на защиту своей дочери, но Уард сразил его прикладом револьвера.

– Легче, Байрн! – закричал шкипер Симе. – Девки убивать не надо, черта ли нам ее мертвую!

Онемев от ужаса, девушка больше не сопротивлялась и позволила отвести себя на нижнюю палубу. Там ее спустили в ожидавшую шлюпку.

Затем шкипер Симе приказал Уарду обыскать яхту и забрать все огнестрельное оружие. Ему же было поручено управление «Лотосом», а к команде была приставлена вооруженная стража из шести головорезов.

Покончив с этими делами, шкипер Симе забрал своих людей и шесть матросов с «Лотоса», которые должны были заменить оставленных на яхте бандитов, и вернулся с девушкой на «Полумесяц».

На бригантине подняли паруса, и через полчаса она быстро неслась к югу; «Лотос» следовал за ней. Симе держался этого курса двое суток, до тех пор, пока не убедился, что они вышли из полосы регулярных тихоокеанских рейсов.

Тогда «Полумесяц» повернул по ветру и встал с повисшими парусами, покачиваясь на волнах. Шкипер Симе снова перешел на «Лотос», забрав с собою шесть матросов с яхты, увезенных им два дня тому назад, и столько же матросов своего экипажа.

Очутившись на борту «Лотоса», матросы с бригантины сразу принялись за работу. Руль яхты был выворочен и брошен в океан; огни в печи залиты, машины безжалостно разбиты. Яхту привели в полною негодность, чтобы не дать ей возможности преследовать бригантину. Даже запас угля был выкинут из трюмов за борт. Та же участь постигла запасные мачты и паруса, и, когда наконец шкипер Симе и первый штурман Уард вместе со своими матросами покинули яхту, она беспомощно катилась с волны на волну и имела вид судна, потерпевшего кораблекрушение.

Все это время Барбару Хардинг держали внизу в тесной и грязной каюте. Она не видела никого кроме великана–негра, который приносил ей три раза в день грубую еду, до которой она почти не притрагивалась. Через иллюминатор Барбара Хардинг видела, во что превратили яхту ее отца. Когда все было кончено и экипаж бригантины вернулся на собственное судно, девушка почувствовала, что корабль снова тронулся в путь.

Вскоре «Лотос» начал удаляться, а затем и совсем скрылся из поля ее зрения. С воплем отчаяния упала девушка на жесткую койку, занимавшую одну стену ее темницы. Ее отец был брошен на произвол судьбы!

Через некоторое время скрипнула дверь. Она вскочила на ноги с решимостью защищать себя против новой неведомой опасности; но, когда она увидела лицо человека, остановившегося в дверях, глаза ее раскрылись от изумления: – Вы? – только и могла прошептать она.