Болотник. Книга 5

Эпилог

Поезд подъезжал к Каменногорску. Через пол часа я буду на вокзале, и пройдёт меньше часа, как я буду уже дома! Больше я за границу ни ногой, и не то что бы я сам не хотел, хотя и это тоже, однако теперь мне выход за кордон закрыт и государством, причём навсегда. Даже если Советский Союз развалится, как и в моём времени, вряд ли с меня снимут ограничения, ведь я теперь секретоноситель высшей категории.

Позади многомесячная командировка, опасности Африканской охоты, бои с бандитами и браконьерами, потери друзей, проклятый и безумный Ковчег и ралли по пересеченной местности, с ранеными товарищами на борту внедорожника, где призом за победу была не золотая медаль и признание, а жизнь. Финишной ленточкой в той гонке выступала палата реанимации местной больницы. Тогда я успел, хотя казалась бы Алексей был уже при смерти. Спасли его танзанийские врачи, все сплошь с дипломами, написанными на русском языке и русскими матами в лексиконе. Но и на этом мои злоключения не закончились. Можно сказать, они только начинались.

На гауптвахте, на Сомалийской военной базе, я просидел ещё почти сорок дней. Группа военных советников, а проще говоря спецназа, проверяла мои показания на местности и собирала улики и доказательства. Две группы «геологов», срочно перебазировались в Нгоронгоро, искать там «полезные ископаемые», и буквально носом там рыли, восстанавливая цепь событий. Изматывающие, многочасовые допросы шли почти каждый день. Меня пытались поймать на лжи и противоречиях. Особо спецов интересовали инопланетные девайсы. Блоки силового поля и аптечки. Я твёрдо стоял на своём, утверждая, что всё это было найдено в лагере бандитов. Честно говоря, я сам, преднамеренно оставил их в машине, хотя мог легко избавится ещё по дороге.

На блоках силового поля и аптечке не было никаких надписей и обозначений, они выглядели довольно просто, угадать их инопланетное происхождение почти невозможно. Учитывая то, что таких приборов у меня было несколько, любому специалисту сразу было понятно, что это заводское серийное изделие, а значить их где-то уже делают в промышленных масштабах. Как я и думал, наши свалили все грехи на своих соперников по холодной войне. Пусть так и думают! Пусть думают, что мы безнадёжно отстали, и скоро тысячи натовских солдат, окруженных силовыми полями, появятся на пороге нашего дома. Это подтолкнёт науку в правильное русло, причём силовое поле и аптечка, это не бластер и боевые роботы, это средство защиты и медицинской помощи. Чем плохо, если истекающего кровью на поле боя солдата, которого невозможно быстро доставить в госпиталь или погибающего под завалами в землетрясения человека, можно будет реанимировать спустя двое суток? Да это отлично! Два этих устройства, если наши учёные разберутся с принципом их действия, способны спасти сотни тысяч жизней! Я убил за свою короткую жизнь в этом теле десятки людей, и вот теперь мне представился шанс спасти тысячи.

Многочисленные процедуры регенерации организма, которые я прошёл, помогали мне держаться, и даже под лекарственными препаратами я стоял на своём, и в конце концов мне поверили.

Непростой оказалась банда браконьеров, ох не простой. Те европейцы, которых я видел в их лагере, в том числе и девка охотница, оказались сотрудниками МИ-6. Британская разведка давно интересовалась Танзанией, оплотом социализма в Африке. Задачей этой группы было сеять хаос и помогать зарождающимся повстанческим движениям, в том числе и радикальным исламистам, к которым и относилась банда Али Омана. Выдавая себя за искателей острых ощущений и охотников, они вырезали блок посты егерей и их патрули, которые несли на себе так же и функции пограничной стражи. Как легко всё было списать на обычных браконьеров и ведь у них всё получалось, пока они не нарвались на русского охотника Кирилла Найденова!

Потом был самолёт в Москву. Личный можно сказать, там летели только я и спецгруппа, проводившая расследования. Спецборт комфортом не отличался, обычный военно-транспортный летающий грузовик, но посланный специально за мной. И снова камера, и снова допросы. Я всё выдержал, я прошёл через это в полной уверенности, что поступил правильно. Даже в самые тяжёлые моменты, когда голова шла кругом от химии в крови, бессонных ночей и яркого света, я не жалел о содеянном.

В жизни всё заканчивается, и хорошее, и плохое, закончилась и эта полоса в моей жизни. Заставив меня подписать кипу бумаг, обещающих самые страшные и жуткие кары на мою голову и головы моих близких, в случае разглашения информации, в конце концов меня выпустили из клетки. Передо мной извиняться никто не стал, мол сам знаешь, работа такая! Но помимо кнута, видимо решив, что одним запугиванием со мной не договориться, выдали и пряники. Звание капитана, и орден «Красного Знамени», стали мне компенсацией за беспокойство. А ещё, мне приказано теперь просто жить и не отсвечивать! Я так же буду числиться в управлении, но при этом никто и никогда не вправе меня привлекать к выполнению любых задач, вплоть до особого распоряжения. Прям не работа, а мечта! Выслуга идёт, зарплата капает, и работать не надо! Это было бы здорово, если бы не было так грустно. Теперь я на веки в системе! Меня требовалось спрятать, но при этом всегда иметь под рукой, и начальство решило, что тайга и глухой посёлок промысловых охотников, это лучшее место, для выполнения такой задачи. Я был только рад этому, я соскучился по дому.

Трудно себе представить, что сейчас творится в секретных, профильных институтах, в которые на исследована отправились блоки с Ковчега. В одном я уверен — наши учёные в лепёшку разобьются, но найдут способ повторить инопланетные технологии. Толчок науке и развитию фармакологии в медицине, я им дал, теперь всё зависит только от них самих. Что такое смартфон, который я в своё время обещал Толяну, передать группе Марцева, по сравнению я этим чудом техники?! Я перевыполнил своё обещание и теперь моя совесть спокойна!

Поезд прибыл по расписанию. Выйдя на перрон, я глубоко вздохнул. Несмотря на запахи железной дороги, ветерок доносил и приятные ароматы хвойного леса. Было холодно, весна только вступала в свои права в этом глухом уголке нашей Родины, но этот холод приятно бодрил тело. К чёрту Африку с её изматывающей жарой, вот он рай на земле!

Меня никто не встречал. Я не давал телеграмм о том, что приеду, потому что до последнего оставался шанс, что домой я так и не попаду. Это спецслужбы и верить им нельзя. И тем не менее, в этот раз, данное мне слово они сдержали. Подхватив рюкзак, и фанерный чемодан с гостинцами, я двинулся домой, в багажном вагоне поезда, багажа у меня ещё дофига, но за ними я приеду завтра. Поддерживая легенду о том, что я вернулся из Африканского сафари, где просто охотился, мне позволили захватить с собой трофеи. Бивни слона, шкуры антилоп, льва и леопарда, и куча других творений танзанийских таксидермистов, украсят мой дом, напоминая о приключениях в Африке. Одних только рогов различных животных, там под полсотни, в том числе и голова буйвола, они будут изюминкой интерьера, моего дома. Сразу всем будет понятно, что тут охотник живёт!

В посёлке было безлюдно. Еще раннее утро, да и мужики только должны возвращаться с промысла, сейчас к тому же суббота, выходной день, когда можно себе позволить поспать подольше. В некоторых окнах уже горел свет, только вот их жильцы на появлялись ещё в своих дворах. Я знал, как идут дела в посёлке, с Савельичем я созванивался из Москвы. Ерастов со своей группой, на удивление организованно и без приключений, вернулись из экспедиции через месяц после моего отъезда. Семён поправился и сейчас был на своём участке, Иваныч вышел на пенсию, а Толик так и работает участковым, посвящая всё свое свободное время обустройству своего нового дома и хозяйства. Сейчас он уже не один, нашлась подруга, которая охомутала скромного милиционера, свадьба запланирована на лето. В конторе дела идут нормально, Савельич уверенно ведает вверенным ему хозяйством, мои егеря сейчас тоже в тайге, парни освоились и считают себя уже опытными таёжниками. Да и с моей семьёй всё нормально, мне осталось только лично в этом убедиться. Беспрепятственно и никем не замеченный, я дошёл до своего дома.

Радостно и одновременно жалостливо скуля, шерстяной комок едва не снёс меня с ног, как только я открыл калитку. Батон выплясывал танец радости и счастья встречая своего хозяина.

— Привет Батончик, привет родной! Я тоже соскучился! — не обращая внимание на то, что своими грязными лапами пёс пачкает мою одежду, норовя лизнуть в лицо, я трепал верного друга и гладил по влажной шерсти. Он всегда мне рад и без сомнений и сожалений отдаст жизнь за хозяина, и он заслужил ласки — как вы тут без меня?

В окнах дома вспыхнул свет. Встревоженные лаем собаки, обитатели дома проснулись. Ну и хорошо, не придётся звонить. В сопровождении радостного Батона я двинулся к входной двери. Я ещё не успел к ней подойти, как она распахнулась и на пороге застыла заспанная и растрепанная Алёнка. Увидев меня, жена сдавленно вскрикнула, и так же как недавно Батон, бросилась мне на встречу маленькой, теплой и уютной кометой. Мы застыли обнявшись, и снова, уже привычно, слезы верной подруги стали пропитывать брезентовую куртку на моей груди.

— Я так и знала, что это ты! Почему так долго?! — Алёнка оторвала от моей груди своё зареванное лицо и посмотрела мне в глаза.

— Ты знаешь почему — вздохнул я — это от меня не зависело.

— У тебя новые шрамы! — задрожала от переживаний жена — вся шея исполосована!

— Не только она… Работа такая, будь она не ладна — все ровно она увидит меня без одежды, так лучше предупредить прямо сейчас. Полевой регенератор успешно справлялся с задачей, но вот шрамы остались, а я в нём побывал больше десятка раз… — зато новый орден и новое звание заработал.

— Что мне этот орден?! На тебе живого места уже нет! Неужели это никогда не кончиться?! — Алёнка почти кричала — почему кроме тебя некого больше послать?!

— Уже кончилось любимая, теперь уже точно — постарался упокоить я жену — теперь моя работа, жить тихо и спокойно, без приключений и стрессов. Пойдём домой любимая, ты замёрзнешь!

— А ты сможешь? — Алёна пристально посмотрела на меня, даже не двигаясь с места — тихо и спокойно жить сможешь?!

— Я постараюсь! — я обвёл, взглядом свой дом и участок, где так давно не был и по которому так сильно соскучился. Сейчас мне казалось, что я смогу выполнить своё обещание. Я и правда, очень постараюсь!