Больное золото

Сыновья одиночества бродят по зимнему саду.

Засвистела синица, присел воробей на ограду,

задрожала рябина, кораллами ягод горя,

чтобы бедному грешнику встать у её алтаря.

Но завесою снега в пространстве вселенского храма

скрыт ветвей семисвечник и первая жертва Адама,

и Завета Ковчег, и рябины прощальная дрожь,

послушание Авеля, Каина каменный нож.

Дочерям тишины — нашим мыслям о тайной свободе

не молиться в ночи, но ходить до утра в хороводе.

Хочешь — ветку сломай, хочешь — ягоды даром бери,

а не то налетят и рябину склюют снегири.

Этот мир не привык откликаться на тайное имя.

Превращаются в сны те, кто некогда были живыми,

выйду тихо из храма, на паперти слёзы утру,

где рябина без ягод стоит на холодном ветру…