Большая кровь

Предисловие редактора

Маршал авиации Евгений Шапошников, бывший главком ВВС Российский Федерации, однажды сказал в телевизионном интервью по поводу попыток критического анализа событий Великой Отечественной войны: «Мы войну выиграли, и не о чем тут спорить». Тем самым он фактически повторил печально известное выражение — «война все спишет». Под «всё» надо понимать в первую очередь непрофессионализм, а то и недостаточность интеллекта у «красных» генералов, за что миллионы соотечественников заплатили своими жизнями.

Поскольку на аналогичных позициях твердо стоит практически все руководство вооруженных сил современной России, постольку российская военщина обречена до бесконечности наступать на одни и те же грабли. Достаточно вспомнить ее последние военные кампании — чеченскую и грузинскую. О пресловутой «контртеррористической операции» в Чечне даже говорить не хочется. Любой неангажированный исследователь прекрасно знает, что в наше время трудно найти где-нибудь еще подобный ей клубок ошибок и глупостей, обусловленных потрясающим непрофессионализмом, густо перемешанным с паническим страхом «отцов-командиров» перед вышестоящим «начальством». О каких «современных стратегиях» может идти речь, если российские генералы и офицеры систематически игнорировали в Чечне даже собственный боевой устав?!

Ну ладно, многим казалось, что хоть чему-то они там все же научились, пусть ценой крови, пролитой большей частью напрасно. Ан нет! Входе 5-дневной операции «по принуждению Грузии к миру» в августе 2008 года русские задавили грузин исключительно своей массой, отнюдь не умением.

(Напрашивается еще одна параллель. Российская армия, когда «ставила на место» чеченских сепаратистов, длительное время подвергала массированным обстрелам и бомбардировкам город Грозный, а затем другие города и поселки Чечни. При этом, помимо систем залпового огня «Град», «Ураган» и «Смерч», широко применялись тяжелые огнеметные системы «Буратино», вакуумные авиабомбы, ствольная артиллерия и минометы. В одном только Грозном за две «антитеррористические операции» федералы уничтожили более 50 тысяч жителей, значительную часть которых составили русские, общее число жертв в Чечне превысило 100 тысяч! Между тем «членов бандформирований и их пособников» среди погибших было не более 10%.

Считать это военным преступлением никто в России категорически нежелает, кроме немногочисленных правозащитников. Но когда грузины попытались таким же способом «поставить на место» осетинских сепаратистов, Москва немедленно обвинила их в «геноциде осетинского народа» (между тем в Цхинвали погибли всего 126 мирных жителей, хотя сначала российские СМИ кричали о полутора тысячах) и заявила, что Россия просто вынуждена «спасать своих граждан».

Риторический вопрос: как международное право квалифицирует практику массовой выдачи одним государством своих паспортов граждан нам другого государства? Сначала за 14 лет обеспечили российскими паспортами (следовательно, и гражданством) 99% осетин и абхазов, а затем «пришли на помощь» этим гражданам, ставшим жертвами «грузинской агрессии» на грузинской территории!

К вопросу о гражданстве: в 1991 году население Абхазской ССР составляло около 534 тысяч человек. В том числе грузины — 45,7%, абхазы — 17,8%, армяне — 14,6%, русские — 14,3%, прочие — 7,6%. Однако с помощью России абхазские сепаратисты (менее пятой части населения) силой изгнали ВСЕХ грузин (244 тысячи человек) и категорически не желают пускать их обратно!

Население Южной Осетии (один город и 4 поселка) составляло всего лишь 99 тысяч человек, в том числе 65,5 тысячи осетин, 28,7 тысячи грузин, 2,2 тысячи русских, 2,6 тысячи прочих. И здесьдело кончилось полным изганием грузин — с помощью русских — со своей родной земли.

Так почему Москва изволит выражать «недоумение» в связи с тем, что ни одна страна СНГ не признала сепаратистские режимы Абхазии и Южной Осетии? И почему гневается, что «операцию по принуждению Грузии к миру» повсеместно называют агрессией и оккупацией? Видимо потому, что всех своих соседей поголовно считает идиотами)?

Конечно, анализировать опыт прошедших войн в России пытаются. Но чего стоит этот анализ, если на показушных учениях всегда побеждают «северные». Всякий раз следуют выводы о превосходстве советской (российской) стратегии и тактики, советского (российского) оружия и техники, не говоря уже о «высочайшем патриотизме и героизме простого русского солдата» (отнюдь не украинского, не белорусского, не татарского, не казахского и тем более не еврейского —- ведь войну с нацистами выиграл исключительно и только великий русский народ, пока представители всех других национальностей прятались в кустах).

И вот так они все 64 года, прошедшие с 9 мая 1945-го, сами себя тешат сказками.

Поэтому заранее предупреждаю. Эта книга — не для тех, кто любит сладкое. То есть не для русских национал-патриотов, не для русских национал-шовинистов, не для членов КПРФ и других «красных» партий и, несомненно, не для тех пенсионеров, которые, обвешавшись значками от плеч до бедер, таскают по улицам транспаранты с лозунгами «Вставай, страна огромная» и «Не отдадим Крым воякам НАТО».

* * *

Давно уже стало общим местом определение германо-совет-ской войны как «всенародного подвига». Но можно ли в самом деле говорить о подвиге? По моему разумению, эта война была чудовищной трагедией, которую пришлось пережить всем народам СССР, не одному только русскому. Ее подлинные масштабы, подлинное содержание, подлинные причины даже сейчас, спустя 64 года после завершения войны, понимают очень немногие люди. Вы спросите — почему?

Во-первых, правду о войне — по политическим причинам — коммунистические властители СССР скрывали во все времена — и в 1945, и в 1965, и в 1990 году. Продолжают скрывать ее от своего народа и нынешние «хозяева» России.

Во-вторых, вместо правды целенаправленно и настойчиво распространялись всякого рода мифы, легенды и откровенная ложь. Напомню в этой связи слова умнейшего человека, германского канцлера Бисмарка: «Нигдетак не врут, как на войне». При этом сферой распространения выдумок являлись не только средства массовой информации, не только сфера пропаганды, но также псевдонаучные «закрытые» военно-исторические и военно-стратегические исследования. Процесс распространения тотальной лжи в последние годы в России не только оживился, но и приобрел новый размах.

В-третьих, огромный массив документов военных и других ведомств периода 1939—1945 годов по сей день скрьп под грифами «для служебного пользования», «секретно» или даже «совершено секретно», «хранить вечно».

В-четвертых, прошло уже много времени. Практически все участники событий периода 1941 — 1943 годов давно в могиле, а те, кто попали на войну на завершающем ее этапе, были рядовыми или младшими командирами. Они мало что видели и знали. Вдобавок, многое забыто, а многое в сознании стариков исказилось до полной противоположности реальности.

«К чему вы клоните?» — может воскликнуть в этом месте читатель. Я «клоню» к вопросу о цене этой поистине «пирровой победы» и о последствиях ее для народов СССР. Вы не забыли смысл выражения? «Еще одна такая победа — воскликнул царь Пирр, — и у меня не останется воинов!» Это очень близко к тому, чем обернулась «Великая Победа» для Страны Советов.

Итак, главные факторы победы.

— Гигантские горы трупов красноармейцев, искореженного советского оружия, разбитой советской техники, под которыми погибали враги. Соотношение 1 : 10 до 1943 года, 1:5 в последующий период войны в пользу противника.

— Боевые действия на Западе и сверхценная материальная помощь союзников в самый критический период войны — с осени 1941 по лето 1943 года.

— Режим всеобъемлющего беспощадного террора на фронте и в советском тылу, не оставлявший людям никакого иного выбора, кроме смерти (на фронте) или труда на износ (в тылу).

— Нехватка живой силы и материальных ресурсов у противника.

— Серьезные стратегические ошибки верховного германского командования.

— Предельно недальновидная политика немцев по отношению к населению оккупированных территорий (когда они спохватились, было уже поздно).

— Наконец, огромные пространства Страны Советов, ее бездорожье и климат (зимой — лютые морозы, весной и осенью — распутица).

При чем здесь подвиг? Океан пролитой крови — да; океан пролитых слез — да. Десятки миллионов загубленных жизней и растоптанных судеб — да. Но подвиг?

Нормальные люди воюют потому, что нет иного выхода, но меньше всего стараются Совершать при этом что-нибудь «героическое».

Вспоминаю в данной связи реакцию одного своего старшего знакомого на роман Эрнеста Хемингуэя «Острова в океане», опубликованный в 1970-е годы. Этот мой знакомый (сейчас ему уже 90 лет) встретил 22 июня 1941 года в Брестской крепости 22-летним лейтенантом, отступал со своей частью до Смоленска, потом попал в плен. Бежал к партизанам, где стал командиром группы подрывников. В 1944 году был отправлен командованием в народно-освободительную армию Югославии. Короче, вся грудь в орденах, и войну он знает не понаслышке Прошел ее с первого дня до последнего, но ему безумно повезло: только дважды был ранен. Таких «счастливчиков» — один на сто тысяч!

Так вот, о романе. Действие происходит в 1943 году в Кариб-ском море. Преуспевающий художник-американец добровольно превращает свою моторную яхту в судно-ловушку и вместе с группой добровольцев начинает охоту за германской подводной лодкой, а после гибели субмарины преследует на островах ее экипаж. В конце романа художник погибает в бою с немцами.

И вот мой знакомый, прочитав текст в журнале «Иностранная литература», сказал. «Читал и плакал». Разумеется, я его не понял. Спросил: «Николай Васильевич, над чем плакать, там же нет никакой трагедии?» А он мне ответил: «В том-то все и дело. Я вспоминал, как мы воевали и как жили на войне — везде, где мне довелось побывать. Как скоты¹ А немцы и американцы в этой книге тоже убивают друг друга, но при этом живут, воюют и умирают как люди!»

Признаться, я тогда не воспринял его слов. А зря. Все, что мне довелось узнать о так называемой «Великой Отечественной» в последующие 35 лет, снова и снова убеждало меня в правоте ветерана Вот и эта книга убедительно свидетельствует о том же. Потому что вся жизнь у «советских» — благодаря большевикам — была скотской, иной они просто не знали. А как жили — так и воевали, так и умирали.

Заявляя о том, что Советский Союз внес «решающий вклад» в победу над нацизмом, в СССР (а ныне и в России, официально объявившей себя преемницей рухнувшей империи) всегда имели в виду в первую очередь цену, уплаченную за победу, то есть свои собственные колоссальные потери — и людские, и материальные. Да, горами трупов своих солдат и гражданского населения СССР превзошел всех. Но кто виноватвтом, что Красная Армия не могла воевать так, как обещал до войны «непобедимый маршал рабочего класса» Клим Ворошилов — «малой кровью, могучим ударом»?! Кто виноват в том, что война стала чудовищной бойней, в которой беспощадно истреблялись народы Советского Союза?

Ответ может быть только один: виновна сама СИСТЕМА советской власти, то есть диктатура преступного сообщества негодяев — партии большевиков (или коммунистов, как они предпочитали себя называть). Писатель Виктор Суворов (В.Б. Резун) ясно и четко сформулировал суть проблемы:

«Семьдесят лет во главе государства стояли бандиты. За это время лишь однажды сатрапы власти и народ выступили единым фронтом — во время войны. И этот миф, этот последний мостик, который связывает власть и народ, рухнет, если написать о войне правду:

Что именно советское правительство привело к власти Гитлера. Что именно СССР планировал наступательную войну в Европе. И мы бы сами напали на Гитлера, если бы тот нас Не опередил. Мой отец воевал за свою страну, а власть воевала, чтобы сохранить в этой стране колхозное ярмо. Победа в войне стала для власти победой над своим народом» [«Аргументы и факты», 2005, № 41 (октябрь)].

Именно эту отвратительную правду о войне и о своем советском прошлом категорически отвергает российское общество и, смею думать, никогда не примет. Так что сия книга — сугубо на любителя.

А.Е. Тарас 23 февраля 2009г.

Предисловие автора

«Величайший гений всех времен и народов» И.В. Сталин получил в 1941 году желанную «Большую войну», к которой он долго и тщательно готовился. Вот только приправу к этому блюду приготовил другой повар. Вместо удара в спину немцам и внезапного броска в Юго-Восточную Европу, Советскому Союзу пришлось вдруг вести оборонительную войну на собственной территории, ккоторой это государство совершенно не было готово. Тут уже стало не до Балкан и не до Босфора — закачалось все возведенное на крови здание новой российской империи. Кто заплатил за средневековые игрища «усатого»? Естественно, народ. Точнее — все нации и народы СССР.

Так было уже не раз в истории России. В XVI веке ливонская авантюра Ивана IV привела не только к поражению московских войск в Прибалтике, не только к разорению Полоцка и кучам костей московских ратников на берегах Уллы, но и к появлению под стенами Москвы подзабытых уже татар, а еще позже (уже в правление Годунова и Шуйского) — к голоду, смуте и крушению прежней государственности.

В это же промытое русло в XX веке хлынул новый поток — коричневое нашествие с Запада, накликанное на головы народов СССР закулисными интригами главного кремлевского «архистратига». Как и за счет чего удалось выстоять? Об этом — мой рассказ.

К сожалению, исследованиям современных российских авторов, помимо массы умолчаний и откровенного вранья, присуще слишком много эмоций, что мешает объективно рассматривать тот или иной вопрос. Я старался избежать этого, пытаясь рассматривать исторические события отстраненно и непредвзято, хотя через ту войну прошли и мои родственники, а кое-кто из них погиб.

Я не описывал подробно ход боевых действий, лишь пытался предельно сжато анализировать общий ход войны, чтобы ответить на вопрос, почему то, что случилось, произошло именно так, а не иначе, и к каким последствиям привело дальнейшее развитие событий.

Я старался коснуться тех вопросов, которые в русскоязычной исторической литературе либо освещены недостаточно, либо преподносятся в искаженном виде.

О том, какой ценой удалось победить Германию — это исследование.

Введение: мифология «Великой Отечественной»

Вооруженному поздно быть недовольным войной.

(Античный афоризм)

Ранним утром 22 июня 1941 года начала свой отсчет великая трагедия народов, населяющих СССР. Однако, как ни кощунственным это покажется кому-то, с точки зрения «мирового масштаба» (как говаривали некогда большевики) в тот день свершилась величайшая справедливость, давшая шанс населению планеты преодолеть последствия запущенной в свое время болезни. Имя ей — «великодержавный шовинизм» (справедливо в отношении и нацистской Германии, и большевистской России). 22 июня сцепились друг с другом два государства, правители которых собирались перекроить карту мира, и даже успели приступить к этому переделу.

Но для начала — немного цифр.

Накануне вторжения в СССР вооруженные силы Германии насчитывали 8,5 млн человек. Из этого количества 5,2 млн приходились на сухопутные войска. Сведены они были в 179 пехотных и кавалерийских дивизий, 35 танковых и моторизованных дивизий, а также 7 отдельных бригад.

Из них против Советского Союза были развернуты 119 пехотных и кавалерийских дивизий (66,6% от общего числа), 33 танковые и моторизованные дивизии (94,3%) и две бригады. Союзники немцев — Румыния, Венгрия и Финляндия — выставили еще 29 дивизий и 16 бригад.

По официальным советским данным, дивизии и бригады немцев и их союзников, вместе взятые, насчитывали 5,5 млн человек. Мне данная цифра представляется сомнительной. По моим подсчетам выходит, что у немцев было не более 3,7 млн человек, а у их союзников — максимум 500тысяч. Итого — примерно 4 млн 200 тысяч «штыков».

Кроме живой силы, были сконцентрированы около 47 тысяч орудий и минометов всех калибров, более 4 тысяч танков, САУ и бронемашин, а также до 5 тысяч самолетов всех типов¹.

Что противопоставила немцам Красная Армия? По официальным данным (архив оргуправления ГОМУ Генштаба, опись № 2314, том 2), в вооруженных силах СССР к началу войны было 303 дивизии и 22 бригады, больше, чем в любой другой стране мира (хотя это было — по утверждениям большевистской пропаганды — самое миролюбивое государство из всех!). Из них в западных округах (Ленинградском, Прибалтийском, Западном, Киевском, Одесском) якобы находились 166 дивизий и 9 бригад. И насчитывали все эти дивизии и бригады будто бы только 2,9 млн человек, имевшие 32.900 орудий и минометов (без 50-мм минометов), 14.200 танков и 9200 боевых самолетов (тот же источник).

Всего же к июню 1941 года в РККА и РККФ насчитывалось 4,8 млн человек личного состава, причем в это количество не попали 805.264 человека, призванные весной на так называемые «большие учебные сборы» (скрытая мобилизация). Они уже находились в войсках, но в списочную численность войск их включили лишь после официального объявления о мобилизации, то есть когда война уже шла. На вооружении всей РККА состояло 76.500 орудий и минометов (без 50-мм минометов), 22 тысячи танков, около 20 тысяч самолетов.

Соответствуют ли действительности данные в первую очередь о численности живой силы Красной Армии? Нет. Доказывается это очень просто. Но для начала отметим один чрезвычайно важный факт, имеющий первостепенное значение: даже 22 июня 1941 года, за 3 года до высадки союзников в Нормандии, немцы смогли бросить против СССР только 66,6% своих пехотных дивизий, тогда как 33,4% остались в Европе и в Северной Африке. Таким образом, «второй фронт» существовал уже тогда, и оказывал на ход событий существенное влияние. А если бы Вермахт бросил против СССР 100% своих войск? В таком случае не позже сентября 1941-го немцы были бы в Москве и Ленинграде, не позже нового года — за Волгой.

Ну а теперь — к анализу.

Официальная статистика говорит о 2,9 млн советских солдат в западных округах. Но если сложить численность (согласно гой же официальной статистике) на 22 июня по отдельным округам (фронтам) — Лен.ВО (358.390 чел.), Приб.ОВО (498.000 чел.), За-п.ОВО (627.300 чел.), КОВО (864.600 чел.) и Од.ВО (364.700 чел.) (там же, с. 267—310), мы получим только 2,7 млн чел. А где еще 200 тысяч? То же самое получается с количеством дивизий в указанных округах — по официальным спискам набирается не более 152 дивизий и около 14 бригад. Где еще 14 дивизий и откуда взялись «лишние» 5 бригад?

Дальше — больше. Если предположить полную укомплектованность абсолютно всех советских дивизий на западе — до 14 тысяч человек в стрелковой дивизии (а среди них были и кавалерийские со штатной численностью 6—8 тысяч человек, и танковые корпуса в 7—10 тысяч), все равно набирается только 2,3 млн человек. Куда подевались еще 600 тысяч?

Но и это не все. Во всех исторических трудах отмечается, что на 22 июня 1941 года советские дивизии не были укомплектованы полностью, они имели в лучшем случае 8-тысячную численность. Охотно бы поверил, но как тогда объяснить тот факт, что даже если умножить все 166 дивизий западных округов на 8000, мы получим чуть более 1,3 млн человек?

Вывод напрашивается только один — официальным советским данным верить нельзя. Нам уже известно, что в рядах РККА на 22 июня находилось более 800 тысяч человек, которые не проходили ни по каким спискам личного состава РККА. Где гарантия, что еще миллион-другой не прятался где-нибудь в кустах неподалеку? Шутка.

* * *

Более поздние исследования дают иные цифры. Так, согласно историческому справочнику Николая Ланина «Рабоче-Крес-тьянская Красная Армия накануне Великой Отечественной войны 1941 — 1945 гг.», в июне 1941-го в частях западных округов находились 170 дивизий (103 стрелковые, 7 кавалерийских, 40 танковых, 20 механизированных), а с учетом армий, выдвинутых из внутренних округов — 201 дивизия (125 стрелковых, 7 кавалерийских, 46 танковых, 23 механизированных), или 66% от имеющихся на тот момент.

Но и в этом случае (умножьте 201 на 8000) 2,9 млн никак не получается, даже если прибавить к полученным 1,6 млн еще и 800 тысяч «сборников». Мало того — даже если мы все 303 дивизии РККА умножим на 8000 — не получается, господа историки, 2,9 млн, никак не получается.

Основной вывод таков: во-первых, точных данных по советским источникам (даже самым что ни есть секретным) мы никогда не получим, а имеющимся в обороте цифрам верить нельзя. Во-вторых, еще в книге «Босфорский поход Сталина» я отмечал, что анализируя дислокацию всех советских армий, обнаружил не менее 70% сил и средств РККА в западных округах (или неподалеку от оных), что уже не менее 3,5 млн человек, если брать общую численность вооруженных сил СССР в 5 млн А она, эта общая численность, может статься, была существенно занижена.

Так, последние исследования по Прибалтийскому округу дают общую цифру в 650 тысяч человек к июню 1941 года, вместо 498 тысяч, указывавшихся ранее. Несложно подсчитать, что если подобная тенденция к увеличению (в 1,3 раза) имеет место и в остальных западных округах, то в конечном итоге мы получим цифру порядка 3,5 млн человек — ту самую, которую я ранее вывел путем анализа. Кэтим 3,5 млн необходимо прибавить 800тыс. «сборников». Итого 4,3 млн штыков — столько же, сколько у немцев и их союзников.

В подобных расхождениях нет ничего нового. Так, в «освободительном походе» в Польшу в сентябре — октябре 1939 года участвовали около 1,5 млн солдат и офицеров РККА, тогда как официальная статистика дает всего 466.516 человек: 324.384 рядовых при 142.132 старших и младших командирах. То есть, по одному командиру на трех бойцов. Колоссально!

Общий мой вывод по соотношению сил и средств таков.

РККА на 22 июня 1941 года в западных округах не уступала немцам даже в живой силе. Вермахт и его союзники, судя по всему, могли иметь преимущество максимум в 300 тысяч, но при этом не стоит забывать — вооруженные силы Финляндии и Румынии (равно как и германские войска на их территории, например 11 -я армия Шоберта) вступили в действие только в последних числах июня, когда в СССР уже полным ходом шла мобилизация и численность Красной Армии увеличилась в несколько раз.

Германия и СССР в первые дни войны располагали живой силой практически одинаковой численности, но при этом РККА имела подавляющее превосходство над своим противником в артиллерии, танках и авиации. Кроме того, официальные данные по Вермахту и его союзникам даются на 22 июня, тогда как данные по РККА — в лучшем случае на 15 июня. Именно поэтому Николай Ланин справедливо отметил:

«В результате отсутствия единой системы порой сравниваются данные, разорванные во времени, что совершенно недопустимо с научной точки зрения, хотя они зачастую используются недобросовестными исследователями при составлении статистических данных.

Примером может служить соотношение сил РККА и Вермахта в приграничных районах накануне войны. По РККА они даются на 15 июня, по Вермахту — на 22. Понятно, что к 22 июня соотношение сил изменилось в пользу РККА за счет выдвижения армий внутренних округов к границе»².