Большая ошибка

Глава 14. План

Саша

Я нашла Женю утром в нашей комнате. Он безмятежно улыбался во сне, но едва я переступила с ноги на ногу, сразу открыл глаза. Гриф моментально вскочил с кровати удивительно бодрый. Как будто спал и видел, как бы скорее меня схватить. Я с трудом подавила желание вырваться из его объятий и убежать.

Бежать некуда. Пришлось терпеть прикосновения мужа и послушно сесть на кровать с ним рядом.

– Привет, любовь моя. Как спала?

– Нормально, – прошептала я.

– Я вернулся поздно. Хорошо, что ты легла отдельно.

Женя пел так сладко и складно, что мне становилось все страшнее и страшнее.

– Хочешь, эта комната будет твоей теперь?

– Да, можно, – согласилась я, с трудом веря в его чистые намерения.

Не было у Грифа ничего святого. Я глупо верила, что он бережет мое тело до свадьбы. Ширма благородства, как оказалось, прикрывала ужасные извращения. Я снова вспомнила голого костлявого Анатолия и Женины пальцы вместо наручников на моих запястья. Судорожный вдох забулькал в горле. Я отвернулась от мужа.

А он как ни в чем не бывало стал проявлять беспокойство.

– Тебе нехорошо? Тошнит?

– Просто не по себе, – проговорила я еще тише, стараясь не оцепенеть от страха окончательно. – Жень, я…

Он положил мне палец на губы, запрещая продолжать.

– Тихо, Саш. Слушай меня сейчас. Ты должна думать о ребенке, хорошо?

Я кивнула. Пожалуй, только с этим я была готова согласиться.

– Я не позволю никому тебя пальцем тронуть, пока ты беременна, – продолжал Женя, оговариваясь.

Пока я беременна. А потом…

– Давай мы сейчас позвоним в клинику, съездим к врачу. Ты сказала, у тебя угроза выкидыша.

– Нет угрозы, – идиотски честно выпалила я. – Я не знаю, почему соврала. Вернее… знаю, но…

Слезы потекли по лицу. Женя удивительно нежно приобнял меня за плечи и прижал к себе. Но от его участия мне стало еще больнее и страшнее. Таким милым и нежным он был, когда начал ухаживать за мной. Я так легко поверила, что он настоящий.

– О, тихо, любовь моя. Не надо нервничать. Думай о ребенке, – продолжал заклинать меня муж, гладя по волосам и спине. – Тебе нужно успокоиться. Давай сходи умойся, прими душ, а я пока наведу справки о враче. У тебя будет лучший.

Ох, кто бы сомневался, что Женя найдёт мне посредственного гинеколога. Разумеется, он привез меня в тот же день в центр Москвы. Говорят, жена президента пользовалась услугами этой клиники.

Я ужасно боялась, что Женя пойдет со мной вместе в кабинет. Но он удивительно тактично уточнил у деверей:

– Хочешь, чтобы я был с тобой?

Его лицо было таким одухотворенным. Он реально хотел этого ребенка и пытался сделать для меня все самое лучшее. Но я сразу поняла, что Гриф точно не фанат таких интимных приёмов у врача. Поэтому я с легкостью поддержала его в этом.

– Лучше я сама. Это не очень приятный доктор.

Женя истово закивал и с радостью остался в коридоре. Я и сама всегда ходила к гинекологу, как на каторгу. Слава богу, проблем по этой части меня не было, активной половой жизни тоже. Но кресло всегда внушало ужас.

Частная клиника и приятный доктор поменяли мое представление о гинекологии. Очень приятная современная женщина говорила со мной доброжелательно и тактично. Видя, что я совсем молодая, она рассказала мне намного больше, чем я спрашивала. Про зачатие, развитие плода, про УЗИ и витамины. Даже про секс с мужем, который чаще всего не просто возможен, а еще и полезен для ребенка.

Конечно, последнее она уточнила, потому что я сказал, что совсем недавно вышла замуж. Конечно, я не стала ее останавливать и объяснять, что у моего мужа стоит на меня в очень ограниченных условиях.

Я вышла из кабинета без ощущения брезгливости. Женя тотчас подскочил и стал расспрашивать меня обо всем. По дороге домой я рассказывала все, что поведала мне врач. Муж сам сходил в аптеку, купил витамины, а потом отправил водителя на местный рынок за лучшими продуктами. Женя освободил целый день чтобы пойти со мной на УЗИ. Это событие он пропускать не захотел.

Когда пришло время первого скрининга, муж поехал со мной в клинику, пошёл в кабинет и держал меня за руку, пока врач водила датчиком по моему животу.

Я с трудом различала крошечного человечка и ничего особенно не чувствовала. А вот Женя был в щенячьем восторге. Он даже прослезился, когда врач неуверенно предположила:

– Рано, конечно, но похож на мальчика.

– Мальчик! Сашка, слышишь? Блин, ну как же круто.

– Какой вы милый папаша. Сентиментальный, – не сдержалась врач.

Женька вытер глаза и признательно покивал.

Мы вышли из клиники, сели в машину. Я ужасно хотела есть. Женя услышал, как урчит у меня в животе. Он заставил водителя заехать в ресторан, чтобы накормить меня. Любимое заведение мужа на Патриках было битком, но для нас нашли стол. Повар вышел поприветствовать лично и уточнил:

– Особые предпочтения, Александра?

– Без рыбы. Хочу большой крутой бургер с карамелизированным луком и огурчиками.

Итальянский шеф засмеялся и заверил, что сделает все в лучшем виде. Женю забавляла моя беременность. Он закатил глаза и философски изрек:

– Вот и приводи беременную жену в приличный ресторан.

Шеф уверил его, что бургеры для беременных – это святое. Через десять минут я вонзила зубы в самый невероятный бургер, что когда-либо пробовала. Вкуснее был только хот-дог, который мне покупал Марат.

Кажется, это было миллион лет назад. Марата я с тех пор не видела. Он как будто перестал существовать. Не знаю, что думал об этом Женя. Наверное, из его жизни нередко уходили друзья. Простые приличные люди не задерживались в среде Грифа.

Мне бы тоже бежать без оглядки, но штамп в паспорте и золотая клетка держали крепко. Наверное, в тот момент во мне пробудилось что-то под влиянием гормонов и фирменного соуса. Чувствуя себя немного пьяной от еды и мыслей о Марате, я спросила:

– Женя, ты действительно хочешь этого ребенка?

Гриф замер, не дорезав стейк, положил приборы и посмотрел на меня. Он моргнул, и в его взгляде я прочла ответ. Но муж не побрезговал проговорить его словами:

– Ты и малыш – самое дорогое, что у меня есть, Саша. Я смирился, что не смогу иметь детей. Но теперь мое дело будет продолжено, как и мой род. Чудо, что ты подаришь мне это сокровище. Я очень хочу ребенка, любовь моя.

Разумеется, самое дорогое сокровище Гриф всегда умел грамотно вложить, чтобы приумножить свое богатство. Подобная участь ждала меня после беременности. Конечно, он даст мне время для восстановления и заботы о малыше, но Женя точно повторит маневр с Толиком, как только я приду в форму. А может и не только с Толиком. Скорее всего, список партнеров моего мужа станет и моим тоже. До себя мне особо не было дела. Ужасно, что нечто подобное Гриф уже планировал сотворить и с ребенком.

Нет, я не об интиме и насилии. Но планы Женя точно имел далекоидущие. Он хотел наследника, поэтому и вцепился в меня мертвой хваткой. У меня было время, чтобы разрушить планы мужа и создать свои. Чуть больше полугода. Не так много, но и не мало.

Всю мою беременность Женя вел себя как образцовый муж и будущий отец. Он не водил в дом гостей, исполнял все мои желания, очень интересовался развитием малыша. Он не просил меня вернуться к нему в спальню и в кровать. Теперь не нужно было изображать нежность. Заботой было – не тревожить меня лишний раз. Заботой было – особые распоряжения для повара. Заботой было – приставить ко мне водителя и никуда не выпускать из дома одну.

Я делала вид, что все принимаю, что всему рада. Сама же в это время каждый день продумывала план побега и откладывала деньги. Женя не скупился на мое содержание. Я аккуратно, но достаточно часто обналичивала средства с карты. Дом наполнялся вещами для ребенка, мебелью, игрушками, бытовыми приборами.

Женя разрешил сделать ремонт в примыкающей спальне, которая станет детской. Он также настоял на работе с дорогим дизайнером. У меня появилось еще больше возможностей для снятия наличных. Каждый раз, когда я оставляла себе часть денег, совесть включалась. Я мучилась, считала себя воровкой, но неизменно каждый раз договаривалась с угрызениями.

Никогда я бы не взяла у Жени его денег, если бы он сам играл честно. Если бы я могла уйти из его дома. Если бы могла подать на развод. Иногда, особенно вечерами, я вспоминала Марата и позволяла боли завладеть мной. Невыносимо, но одновременно сладко было вспоминать его и представлять нас. Мне не нужны были никакие деньги. Я была согласна на скромное существование без ресторанов и дорогих шмоток, без дизайнерской мебели для детской и платиновых погремушек.

Был ли у меня выбор в день свадьбы? Отпустил бы меня Женя? Позволил бы он Марату владеть мной?

Очень вряд ли.

Поэтому мне остались только фантазии о нормальной жизни и любви. Не хотела я признаваться себе в этой глупости, но я любила Марата. Возможно, не его самого, а того мужчину, который за полчаса в лифте заставил меня забыть все и побыть свободной и счастливой. Мне нравились эти горькие мечты вперемешку с воспоминаниями. Иногда я даже представляла, что он придет и спасет меня, как настоящий рыцарь настоящую принцессу.

Но очень скоро я возвращалась в грязную реальность, где мне приходилось делать вид, что жить в замке и ходить под конвоем – нормально для принцессы. И припрятывать деньги – тоже.

С каждым днем мне становилось все страшнее, ведь Женя как будто читал мои мысли о побеге. Он на корню зарубал каждый мой план. Сначала я хотела улететь в Турцию или Египет, а оттуда попытаться попасть в Европу. Светка как раз собиралась на отдых, и я убедила себя, что Женя не станет возражать. Сам он, конечно, не раз говорил, что будет занят до лета.

Не знаю, почему я рассчитывала на этот план. Возможно, потому что Женя ни в чем мне не отказывал. Тем страшнее было услышать от него «нет».

Я подгадала хорошее настроение мужа после встречи на светском рауте. Женя редко теперь брал меня с собой, но такие вечеринки были особым поводом показать всем мой еще небольшой живот и похвастаться скорым отцовством.

Мы ушли рано, но Гриф все равно весь светился от гордости. Он держал мою руку, пока мы ехали домой, сам приготовил мне на кухне какао и заметил, что я хочу поговорить.

– Что-то случилось? Ты такая загадочная и почти не сонная для такого позднего времени.

Я усмехнулась. Часы едва перевалили за десять вечера.

– Я давно не сплю по двадцать часов.

– Недели две? – продолжал дразнить меня Женя.

– Почти месяц. Я правда хотела поговорить. Токсикоз у меня прошел, а живот растет каждый день. Светка зовет в Аланью на недельку. – Я сразу заметила, как Женя напрягся и пошла на попятную. – Может дней на пять. Или на выходные?

Он кратко и сразу ответил:

– Нет. Я не смогу поехать сейчас.

– Мы вдвоем…

– Нет.

– Жень, это абсолютно безопасно.

– Не думаю.

– Я не смогу потом никуда полететь сто лет…

Слезы брызнули у меня из глаз. Конечно, не потому, что я не увижу море, а из-за краха первого плана.

Женя, похоже, принял мои слезы за первый вариант. Он взял меня за руки и стал уговаривать:

– Не плачь, Саш. Пожалуйста. Я разгребу дела, и мы поедем. На Мальдивы! Весной! Вместе!

– Я буду весной размером с дом, – продолжала я выть. – Мне рожать в июне.

– Тогда осенью полетим. Обязательно. Клянусь тебе. Возьмем малыша и рванем на виллу. И всю зиму там будем жить.

– Ты никуда не уедешь из Москвы, – всхлипывала я, смиряясь. – Ты каждые выходные в клубе, а по будням в Москве.

– Я буду работать над этим. Честно.

Мне нахрен не уперлась его честность. Никуда я не хотела лететь с Грифом и его ебанутыми тараканами. До осени мне точно нужно было удрать. Пусть первая попытка провалилась, но у меня еще есть время, возможности и мозги. Буду думать.

И я думала. Вторая попытка тоже не стала удачной. Вместо Турции я выторговала отдых под Калугой. Женя отпустил меня с Настей в загородный комплекс, но приставил к нам Лешу-водителя и охранника теперь. Я думала, что смогу улизнуть, собрала самые важные вещи, документы. Была готова даже ночью пешком идти до ближайшего такси. Денег у меня было уже порядочно. Но план снова рухнул. Алексей не просто таскался за нами по территории, но даже спать лег в нашем коттедже на первом этаже.

Я спустилась вниз ночью, и он тут же вскочил, загородил мне дорогу своим шкафным туловищем.

– Вам плохо? – спросил мой Цербер, протирая глаза.

– Нет, – буркнула я. – Пописать хочу. Можно?

– Ммм, конечно.

Он посторонился, но стоял почетным караулом под дверью, пока я делала свои дела. Второй заход под утро также оказался неудачным. Леша, видимо, спал очень чутко и очень близко к сердцу принимал службу у Грифа.

Мне даже стыдно стало, что я своим побегом подставила бы его и Настю тоже. Разочарование снова сжимало сердце, пока мы ехали домой. Но одновременно я немного радовалась, что мой побег не состоялся и никому не влетит.

Правда, эти альтруистические порывы затухли, едва я вернулась в особняк Грифа и увидела его самого. Нужно спасться и думать только о себе и малыше.

От новых попыток побега меня отвлек сертификационный проект на втором курсе. Первый я сдала благополучно, настало время пройти защиту по SMM. И хотя я теряла время, отвлекаясь от самого главного, но одновременно радовалась. У меня получился классный проект, куратор уверял, что самый сильный на курсе. Да и сама я чувствовала себя очень уверенно с новыми знаниями и собственным оригинальным подходом к работе. У меня теперь была профессия. Пусть это не диплом МГУ, но я вполне смогу зарабатывать на жизнь. Знания по рекламе и способность внедрить их по любому запросу – в наше время это золотой багаж.

Конечно, за то время, что я заканчивала учебу, мой ребенок рос в животе. С каждым днем я сильнее понимала, как он важен. Мой сын. С каждым днем становилось яснее, что у меня будет только одна попытка избавить ребенка от жизни в шикарном аду. Мне придется убегать из роддома. Туда точно не пустят Жениных сотрудников. Сам Гриф был уверен, что из палаты я никуда не денусь. Для него роддом был чуть лучше тюрьмы. Мы достаточно часто и подробно обсуждали врача, клинику, сами роды. Женя не собирался присутствовать, естественно. Он вообще с особым пиететом, даже с трепетом относился к акушерским делам. Мой муж был твердо уверен, что во время родов ему рядом со мной делать нечего.

И слава богу.

Мне это было только на руку. Собственно, я и представить не могла, что Женя будет участвовать и помогать мне во время рождения ребенка. Мы были супругами очень формально. Словно по контракту. У нас не было близости не только сексуальной, но и душевной. Конечно, Гриф отчаянно отрицал свое участие в таком деле, как роды. Он хотел ребенка, но не собирался помогать ни мне, ни малышу при этом.

Я в очередной раз убедилась, что Жене нужен именно наследник, как факт. Он точно не будет уважать и любить моего сына. Гриф просто вписал его в свою жизнь и настроил планов. А мне осталось только помешать ему осуществить их.

Последние два месяца беременности я сосредоточилась на побеге. Нормальные мамочки ходят на курсы, готовятся к родам, а я считала деньги и планировала бегство до самых крошечных нюансов. Но при этом знала, что придется многое решать в процессе. Курсы я тоже посещала и прочитала тонну литературы про новорожденных, чтобы максимально избавить себя от сюрпризов и не падать в обморок, если малыш вдруг начнет какать не тем цветом или срыгивать обильно.

Я больше не встречалась с подругами. У меня не было свободного от мыслей времени. Мне хотелось побыть беременной подольше и одновременно скорее родить. Я хотела вырваться из клетки, но мне было так страшно, что от напряжения сводило челюсть и болела голова.

На поводке жить проще. Я жаждала свободы, но в то же время боялась ее.

Хотя все продвинутые источники о естественных родах советовали не ложиться в роддом до схваток, я поехала в день предположительной даты родов. Нужно освоиться в больнице, пообщаться с мамочками и врачами.

Женя, разумеется, вызвался сопроводить меня в приемный покой. Он донес мне сумку до дверей и поцеловал в лоб, обещая:

– Все будет хорошо. Ты у меня умница.

Я кивнула, очень надеясь, что вижу мужа в последний раз.