Большая ошибка

Глава 9. Катастрофа

Саша

Я не хотела идти на арену и через неделю. Но Женя считал, что это необходимо. Как есть креветки вместо колбасы и пить игристое на бранче, чтобы не свихнуться от скуки. Я не понимала, да и не хотела вникать во все эти сложные системы имиджа делового человека, одновременно хозяина подпольного бойцовского клуба. По большей части я воспринимала подобные визиты, как работу. Да и сама идея создать с Женей ячейку общества походила на что-то вроде трудоустройства. Я работаю его спутницей. Потом меня повысят до жены.

Возможно, так странно наш союз ощущался из-за отсутствия интима. Но я не была уверена, что секс все изменит.

Ох, как же я ошибалась.

У меня не осталось отговорок, чтобы провести день вне клуба. Да и не хотелось особо оставаться дома. Мама опять работала в ночную смену, Гриша точно этим воспользуется. Женя тоже безоговорочно настроился притащить меня в клуб. По пути я узнала, что он хочет познакомить меня с близким другом.

– Он будет свидетелем на свадьбе, – сообщил мне жених.

– Как странно, – удивилась я.

– Что именно?

– Я его ни разу не видела, но он будет свидетелем.

Гриф ответил мне кратко:

– Так надо.

Я больше не задавала вопросов. Удивительно, Женя стал сам рассказывать.

– Казаев – отличный мужик. Он иногда дерется в клубе. Сегодня тоже будет.

Я закатила глаза.

– Очередной отбитый боец из твоих любимчиков?

– Нет, он не местный. Сам по себе. Мы сотрудничали раньше, теперь просто приятели. Уверен, он будет в восторге от тебя…

Ох уж эта неуемная гордость Грифа. Он хотел показать меня всем и каждому. Женю распирало от довольства, когда друзья или партнеры называли меня красивой и рассматривали с головы до ног. Я чувствовала себя странно, но вроде бы не видела в этом криминала.

Наверное, все дело было в самих знакомствах. Приличные люди делали комплименты кратко и как-то душевно. Но большая часть партнеров и друзей Грифа были типа Анатолия. От них у меня мороз шел по коже.

По части нового друга-свидетеля-бойца я не питала иллюзий. Вряд ли он постесняется раздеть меня глазами. Жене это опять польстит, а я сглотну и буду терпеть. Настроившись именно на такой сценарий, я постаралась сразу воспринять все максимально равнодушно. В клубе за мной закрепилась репутация снежной королевы. Я не возражала. Меня пугали все эти потные мужики с рассечёнными бровями и сбитыми костяшками. Лучше пусть считают неприступным айсбергом, чем добычей.

Удивительно, но я почти не вспоминала о Марате. Вернее, я думала о нем очень много сначала. Все пыталась ощутить стыд, пробудить совесть. Хотелось, чтобы она начала меня грызть, но ничего подобного. Тот вечер и ночь как будто случились в параллельной реальности. Наверное, я никогда не была настолько свободной, настоящей и счастливой, как с Маратом. Такая безусловная радость никак не вписывалась в общую парадигму моего существования. Поэтому я и не впускала те эмоции в реальную жизнь. Они были чужды и не имели права на существование в мире, где Гриша сдавливал мне лицо пальцами, а Женя крепко держал за руку. Или за шею.

К субботе я почти забыла, что всего неделю назад изменила жениху. Как кино, которое понравилось, но ты быстро запрещаешь себе думать, что такое возможно в жизни. Моя фабрика грез – это клуб Грифа. Не так и плохо.

Смирение снизошло на меня благодатью. Мы с Грифом приехали в клуб и прошли к ложе. Женька кивал гостям по пути. Они разве что не приседали в книксен. С особо важными посетителями Гриф здоровался за руку. Я смотрела перед собой, не задерживая даже взгляда на лицах. Многие были мне знакомы, но я никого не хотела знать.

Потом, после свадьбы мне придется снисходить, как Грифу, но сейчас я держалась в стороне. Также в стороне я всегда сидела во время боев. Пока Женя со своими подручными болел за фаворитов, я тихонько листала ленту соцсетей. Но в этот раз не вышло абстрагироваться.

Первые два боя Женя меня не трогал, но на третий сделал акцент.

– Малышка, это Марат, – сказал он.

Я вздрогнула, но тут же вспомнила, что Женька говорил о своем приятеле сегодня.

– Его зовут Марат? Твоего свидетеля? – переспросила я, стараясь не дрожать от странных вибраций предчувствия.

Разум подсказывал, что глупо волноваться. Марат не редкое имя. Это точно не мой Марат. Таких совпадений не бывает. Но ладони стали влажными. Неужели это совесть решила проснуться?

– Да, Марат Казаев. Вот и он.

Женя указал пальцем на ринг. Я медленно перевела взгляд. Почему-то была уверена, что мне конец. И глаза не отказались увидеть мой личный Армагеддон. На ринг вышел сначала Женин фаворит, а за ним и Марат. Мой Марат.

Мы сидели достаточно далеко, но мне и не нужно было подходить ближе. Я бы узнала его из миллиона. Высокий, широкоплечий, мощный, с грацией тигра на охоте.

Сердце остановилось, во рту пересохло. Я ничего не могла сказать, не могла пошевелиться. Женя, казалось, удовлетворил все свои потребности и вернулся к ребятам, чтобы обсуждать бой.

А я сидела и смотрела, как Марата представляют публике, как он приветствует всех поднятием руки и благодарно кивает за тёплый прием.

Его здесь знали. Он не первый раз на ринге. Я судорожно вспоминала все, что говорил мне Женя. Конечно, Марат тут бывал. Но у меня в голове теперь была каша.

Я не могла сообразить, что мне делать. Не сразу, но почти вовремя осознала, что нужно убегать. Вскочив с кресла, я заявила:

– Женя, я хочу домой.

На нервах я совсем не парилась с подбором слов. А очень зря. Гриф и все его приятеля перевели на меня взгляд. Я стояла под их молчаливым осуждением. С каждой безумной секундой я понимала, что никто никуда меня не пустит.

– Сядь, – велел Гриф. – Уедем, когда закончатся бои.

– Мне нехорошо, – я почти не врала.

– Присядь, милая. В ногах правды нет. Паша, принеси ей водички. Я осела обратно на кресло, дышала через раз и ругала себя всеми возможными словами.

Нужно было сослаться на здоровье, изобразить тошноту или понос, вывести Женю на секунду, поговорить приватно. Да что угодно, но не вести себя вот так глупо. Мое истеричное «хочу» превратилось в красный флаг для Грифа. Что ни скажи теперь, он не поверит и уж точно никуда не отпустит.

Я отчаянно подумывала сбежать по пути в туалет, минуя машину Жени и шофера. Потом навру что-нибудь, лишь бы не встречаться с Маратом. Но даже в уборную меня пошел провожать Паша. Из соображений моей безопасности, конечно.

– Он покараулит, раз тебе нехорошо, – с преступно заботливой улыбкой объяснил мой конвой жених.

Я сжала губы и пошагала в туалет. Пока мыла руки, поняла, что смысла в моем бегстве не будет. Раз Женя решил сделать Марата свидетелем, он будет на свадьбе.

Катастрофа надвигалась на меня со всех сторон.

Я не чувствовала ничего и все сразу одновременно. Возможно, Гриф убьет меня за измену. И Марата тоже, чтобы не было на земле ни одного участника позорной измены. Меня тошнило и мутило, пока я стеклянными глазами следила за боем Марата.

Ненавижу насилие в любом проявлении. Но, к своему ужасу, даже на грани конца я не могла не любоваться тигриной мощью Марата. Он нравился мне в любой ипостаси. Я была без ума от него. Мое безумие меня и погубит. Не красивые слова, а факт.

Вспомнить бы молитвы, но я лишь восхищалась боем и Маратом.

Он победил. Это казалось неизбежным. Кто мог быть лучше его?

Я застонала и захлопала, когда судья поднял руку победителя.

Женька с парнями тоже аплодировали. Казалось им нет дела, что я кусаю губы и бледнею. Впервые я была рада, что работаю ширмой. Почему-то сразу подумалось, что Марат заметил бы мою перемену и точно не оставил бы без внимания. Он так тонко чувствовал меня, хотя мы едва были знакомы.

Как это возможно?

Слезинка сорвалась с ресниц. Я заморгала, запрещая себе плакать. У меня не было плана, не было стратегии. Я продолжала сидеть спиной ко входу в ложу, когда Марат ушел с ринга. Женя послал за ним одного из своих ребят. Я продолжала сидеть. Когда Марат вошел в ложу, я невольно сделала выводы.

Гриф велел, и тот явился без промедления. Я даже со своего места чувствовала запах пота, знала, что он не успел даже умыться. Марат зависит от Жени. Скорее всего, меньше, чем я. Но разве это успокаивает.

Краем уха я улавливала их разговор через гул собственных мыслей.

– Познакомься с моей невестой. Уговорил прийти только ради тебя. Саш…

Мое имя стальным тоном было ярким маркером. Я обязана была повернуться и соблаговолить показать себя во всей красе.

Было бы круто умереть прямо сейчас от разрыва сердца. Замершее на время боя, сейчас оно колотилось о ребра с бешеной скоростью. Но, к сожалению, мой молодой и здоровый организм выдержал потрясение.

Я встала и обернулась, встретилась глазами с Маратом.

Не знаю, сколько прошло времени. Мы стояли и смотрели друг на друга. Побитый, красивый, потный. Веселые глаза теперь смотрели на меня серьезно и… зло.

А потом он протянул руку и сказал просто:

– Привет.

Я как робот подняла руку в ответ. Но не посмела коснуться его ладони. Марат сам сжал мои пальцы.

– Привет, – выдавила я, не ожидая, что мой голос будет таким спокойным.

Следующая реплика Марата должна была убить меня. Сейчас скажет Жене, и все будет кончено. Но он меня спас, проговорив нейтрально вежливо:

– Приятно познакомиться.

– Взаимно, – ответила я.

Мой голос продолжал звучать обыденно, даже вполне достойно.

– Она красотка, Гриф. Если честно, думал, ты, как всегда, трындишь.

Марат продолжал держать мою руку, то сжимая, то отпуская. Он не сводил с меня глаз, смотрел пристально, внимательно. Наверное, пытался понять, как можно быть такой сукой. Я бы думала именно об этом на его месте.

А Женя как будто не замечал напряжения между нами.

– Я бы не женился на обычной, – проговорил мой жених, прижимая к себе крепче. – Саша особенная.

Марат отпустил мою руку. Сразу стало холодно. Меня прошиб озноб. Я повела плечами. Затошнило.

Даже в такой ситуации я бессовестно забрала себе тепло его руки, что пропитало меня до самого сердца.

Как же так? Почему с нами происходит все это?

Или только со мной?

Марат точно меня узнал. Не мог не узнать. Мой кошмар только начинается, а я все еще не придумала, что делать. В очередной раз стало жаль, что пол не превратился в адский котел.

– Оставайся с нами. Посмотрим вместе бои, выпьем, – предложил Женя Марату.

Очередная волна ужаса накрыла меня. Неужели нам придется сидеть тут всю ночь рядом? Предвкушение кошмара было страшнее уродливой правды.

– Конечно, – согласился Марат, убивая меня. – Только сполоснусь и переоденусь. Твоя невеста и так бледна от моей вони. Не будем заставлять ее страдать. Да и остальных тоже.

Женя рассмеялся.

– Конечно, бро. Ты прав. Мы ждем тебя здесь.

– Александра, – вежливо склонил голову Марат. – Я не прощаюсь.

У меня едва хватило сил покивать.

Марат ушел, ребята заняли места и смотрели, как на арену выходят бойцы. Я так и стояла посреди ложи, пытаясь начать дышать и перестать сжимать кулаки. Женя заметил мой ступор.

– Ты в порядке? – поинтересовался он, заглядывая мне в глаза.

– Я же говорила, что нет. Мне нехорошо, – ответила я слишком спокойно теперь.

Гриф снизошел.

– Посмотришь с нами один бой, и Леша тебя отвезет домой. Ты действительно бледная. Но Марат важен для меня. Потерпи, детка.

И снова я кивала, как собачка на приборной панели авто. Мне нужно было побыть одной хоть немного, взять паузу. Поэтому я согласилась с Женей и спросила:

– Как скажешь. У тебя в кабинете есть кола?

– Да вроде.

– Кажется, у меня низкий инсулин. Нужно выпить что-то мерзко-сладкое.

Женя тут же позвал:

– Паша…

Мой конвоир обернулся и уставился на меня щенячьими глазами. Он обожал бои и точно не хотел пропускать ни минуты.

– Да я сама схожу. Пусть Павлик смотрит.

Для убедительности я погладила Женю по руке и встала на цыпочки, чтобы поцеловать в щеку. Он блаженно улыбнулся, весьма довольный моей заботой о его приспешнике.

Не дожидаясь позволения, я развернулась и пошла к выходу. Уже в спину мне прилетело одобрение жениха.

– Недолго, Саш.

– Конечно, – буркнула я себе под нос.

Как только я отошла чуть дальше то уже не могла сдержаться, побежала со всех ног в кабинет Жени. Я больше не хотела домой. В этом не осталось смысла. Но находиться среди шума клуба и ждать часа расплаты смиренно у меня не было сил. Ворвавшись в темный коридор административного крыла, я скорее побежала к знакомой двери в конце.

Цифровой код замка совпадал с паролем квартиры в «Сити». Я помнила его прекрасно. Дверь поддалась. Я распахнула ее, пересекла кабинет и прошла к холодильнику, где Гриф всегда хранил не только колу, но и виски. Наплескав в стакан, я сделала большой глоток, закашлялась с непривычки, запила колой. Глоток снова получился большим. Я поперхнулась. На глазах вступили слезы. Уперевшись в столешницу кулаками, я пыталась придумать как лучше использовать этот момент. Что сказать? Как себя вести? Откуда взять силу воли выстоять?

Но ни одного ответа на вопросы у меня не родилось. Потому что дверь позади меня захлопнулась. Замок пискнул, сообщая о блокировке.

Я обернулась и увидела Марата. Он стоял у двери, блокируя мне выход. Скрестив руки на груди и убивая меня взглядом темных глаз, самый красивый мужчина на свете произнёс:

– Снова здравствуйте, Александра. Похоже, нам нужно поговорить.