Бонни и Клайд

14

День подкрадывался медленно. Но рассвело вдруг как-то сразу. Луг посветлел, появилось серое пятно, окруженное темной массой деревьев. Затем возникли два силуэта машин. Одна старая потрепанная, разбитая, как и люди, собравшиеся вокруг нее, другая, напротив, новенькая, дорогая, мощная.

Небо на востоке совсем посветлело. От этого стало светлее и на лугу. Деревья на опушке леса начали отбрасывать длинные тени.

Банда Барроу никак не отреагировала на наступление нового дня. Бланш плакала, беззвучно и бесслезно. Клайд сидел, склонившись над Баком, время от времени поглаживая его изуродованную голову. К. У. лежал в траве, бесцельно срывая стебельки. Бонни стояла и курила, стараясь ни о чем не думать.

Вокруг стояла тишина.

Но внезапно что-то зашевелилось среди деревьев. Между черно-зеленых теней что-то забелело. Из леса вышел человек и, сложив руки рупором, крикнул:

— Сда-вай-тесь!

Эти три слога приплыли к Клайду и его партнерам медленно, словно покачиваясь на тихих волнах утреннего воздуха. Три самых заурядных, самых обыкновенных слога. Казалось, они ничем не связаны. По крайней мере Клайду и его друзьям потребовалось какое-то время, чтобы уловить смысл и источник этих звуков.

Но затем тишина и спокойствие сгинули без следа. Началось беспорядочное суматошное движение. Клайд и его партнеры схватились за оружие, за револьверы. Они открыли огонь. Они стреляли по деревьям, палили по человеку в белом, который исчез также неожиданно, как и появился, заставив их гадать, был ли он на самом деле или померещился.

Снова наступила тишина. Так был или не был этот человек? Не сыграло ли злую шутку их расстроенное воображение? Время как бы застыло.

— Убираемся отсюда! — крикнул Клайд.

Шквал огня! Выстрелы из винтовок и пистолетов. Из-за каждого куста, дерева, поваленного бревна. Сплошные красные и белые вспышки. Началась яростная, безжалостная атака, цель которой — уничтожить банду Барроу раз и навсегда.

— Окружили! — крикнул К. У. — Они нас окружили!

— Их там человек двести! — простонала Бонни.

Она не намного ошиблась. Помощник шерифа в ресторанчике предупредил шерифа, а тот, в свою очередь, поднял на ноги всю полицию в округе, всех фермеров, у кого было ружье, всех лавочников, у кого имелась двустволка, всех мальчишек, у кого в доме нашелся дробовик. И все эти люди хотели одного — принять участие в уничтожении Бонни, Клайда и всех остальных. Это было событие, о котором потом можно будет вспоминать всю жизнь. Велихая облава. Во имя закона и порядка они поливали зеленый луг свинцом. Все от мальчика до старика были исполнены решимости выполнить свой долг.

Для Клайда и его партнеров это было жутким сном — серым, невнятным кошмаром, где все двигалось, как в замедленной съемке. Мир рухнул окончательно и бесповоротно. Пригибаясь, ползком, спотыкаясь, они ринулись к машине — к старой, испытанной в боях.

Бегство без оглядки оставалось единственным выходом. Остаться и принять бой было просто нелепо, равноценно самоубийству. Кое-как они залезли в машину. Клайд втащил туда Бака, который отчасти даже пришел в себя и, испуская протесты и ругательства, исполнился решимости выжить и выстоять.

Клайд сел за руль, дернул за переключатель скоростей, нажал на педаль. Машина рванулась к лесу, откуда раздался новый залп. Машина резко вильнула в сторону, подпрыгнула, словно рехнувшееся существо, двинулась дальше, держа курс на большое дерево. Но перед ней оказался человек, вскинувший винтовку. Грянул выстрел, лобовое стекло разлетелось вдребезги. Клайд вскрикнул и правой рукой ухватился за левую. Между пальцев потекла кровь.

Машина, лишившись управления, по своей собственной инициативе медленно описала полукруг по полю и врезалась в пень. Она завыла, потом зачихала, мотор заглох, упала фара и отвалился бампер.

Старая машина скончалась.

Но банда Барроу еще жила. Еще не все было потеряно. Под яркими лучами солнца сияла вторая машина, излучая силу и мощь.

— Пошли! — крикнул Клайд и ринулся к машине. — Уедем во второй!

— А получится? — выдохнула Бонни.

— Другого выхода нет.

Они бросились к ней бегом. К. У. поддерживал Бланш, Клайд — Бака.

Люди в лесу поняли, что задумали их противники, потому что сразу поднялись крики:

— Нельзя дать им уехать! Огонь! По машине! Надо взять их!

Снова загремели выстрелы, пули безжалостно терзали красавец-лимузин. Во все стороны летела краска. Лопнула шина. Разбилась фара. Из окон вылетели стекла. Машина буквально разваливалась на части. Это был расстрел, и он подействовал на нервы даже расстреливавших. Кое-кто перестал стрелять. Но не все. Одна пуля ударила в бензобак, потом вторая. Со свистом вверх взлетел столб огня. В оранжевом пламени гибла машина. Стрельба прекратилась. Посреди поля, недалеко от того места, где они провели ночь, выдохшиеся вконец Бак и Бланш прилегли за поваленным деревом. Клайд, Бонни и К. У. из последних сил бежали к опушке леса. Это была их единственная возможность спастись.

Из-за кустов и деревьев стали появляться вооруженные люди. С заряженными пистолетами, револьверами, винтовками, дробовиками, они приближались к Баку и Бланш. Они не собирались рисковать. Они подошли вплотную, двое схватили Бака, попытались поднять.

— Не надо! — крикнула Бланш. — Он умирает. Оставьте его в покое. Не надо!

Кто-то схватил и ее, но она вырвалась, спотыкаясь подошла к мужу, оттолкнула его конвоиров. Заботливо опустив его на землю, она забормотала:

— Не умирай, папочка, не умирай… не умирай…

Ее схватили, отпихнули в сторону, потом перевернули Бака на спину, чтобы получше рассмотреть знаменитого налетчика.

— Пустите его! — визжала Бланш. — Дайте ему спокойно умереть! Дайте ему спокойно умереть! — Она замолчала и тихо заплакала.

Полицейский, державший Бака, отпустил его. Тот упал на траву и скончался. Бланш издала тихий, скорбный стон и обмякла в руках державших ее мужчин.

Клайд, Бонни и К. У. добежали до леса. Они не остановились, оказавшись под прикрытием деревьев. Бонни казалось, что у нее лопнут легкие, нош не слушались, но она не сдавалась. В любой момент могли появиться полицейские и открыть по ним огонь. Но никто не появился.

Они прошли через лес, перешли поле, оказались в сосновой рощице. За ней текла бурная речушка. Клайд стал первым спускаться по крутому берегу, потом остановился, чтобы помочь спуститься спотыкавшейся, падавшей Бонни. За ними в воду прыгнул К. У. Они были на середине речушки по грудь в воде, когда появился помощник шерифа.

Не говоря лишних слов, он прицелился и выстрелил, и Бонни получила пулю в плечо. Пуля ударила со страшной обжигающей силой, и Бонни, вскрикнув, упала в воду. Никогда до этого ей не приходилось испытывать такую боль, и ее крик стал криком испуганного животного.

Клайд обернулся, увидел противника, выстрелил, тот упал замертво. Первым добрался до Бонни К. У. и дотащил ее до другого берега. Выбравшись из воды, они углубились в кукурузное поле, скрылись среди высоких стеблей.

— Вперед, — бормотал Клайд.

— Мне надо отдохнуть, — говорила Бонни. — Вы давайте… идите… без меня.

Они сделали еще несколько шагов и остановились. Клайд вгляделся и объявил:

— Там ферма… Может, найдется машина… Обязательно… Подождите здесь.

Он двинулся вперед, его несли силы, о существовании которых он прежде не подозревал. Подойдя ближе к дому, он увидел на подъездной аллее машину. Неуверенными, спотыкающимися шагами он двинулся к ней, сжимая в руке револьвер и надеясь, что никто не увидит его, никто не выйдет навстречу, чтобы помешать…

Надежды его оправдались. Он сел на переднее сиденье, за руль, завел мотор, потом двинул машину к полю, к товарищам. Ничто не могло теперь остановить его. Ничто и никто. Он затормозил возле Бонни и К. У. и вылез.

— Помоги мне, К. У., — сказал он. — Мы с Бонни поедем сзади. А поведешь машину ты.

К. У. пожевал нижнюю губу и сказал:

— Ладно, Клайд.

— Надо убираться отсюда.

К. У. с непривычно сосредоточенным лицом подался вперед, словно хотел придать машине больше скорости. Он был грязный с голой грудью и заплывшими глазами. Время утратило для него всякий смысл и он не мог взять в толк, давно ли ведет машину. На заднем сиденье лежал в полузабытьи с кровоточащей раной в руке Клайд Барроу. Рядом с ним была Бонни Паркер с перевязанным кое-как плечом. Она урывками дремала.

Наконец Клайд вышел из забытья, сел прямо и уставился на затылок К. У.

— Где мы сейчас? — спросил он водителя.

— Точно не знаю.

— А который час?

— И этого не могу сказать. Я даже не знаю, какой сейчас день.

— Вперед, К. У., — сказал Клайд, и в голосе его вновь послышались старые властные нотки. — Надо найти безопасное место и отдохнуть.

К. У. вытянул губы в ниточку и сказал сухо:

— Я еду домой, на отцовскую ферму.

Клайд попытался что-то сказать, передумал, а мгновение спустя снова откинулся на спинку сиденья — он потерял сознание.

Начало смеркаться. Машина прыгала по проселку. К. У. сильно нервничал. Бонни и Клайд оказались в плохой форме, и без доктора, похоже, им было не обойтись. К. У. молил Бога, чтобы довезти их живыми до фермы отца.

Тут-то он и заметил маленький лагерь Оки[1] у озерца. Горел костер, а вокруг него сгрудилось несколько «фордов» модели «Т» и пикапов, груженных всякой домашней утварью. Кочевники сидели вокруг костра, женщины готовили ужин.

К. У. притормозил и свернул к лагерю. Тотчас же к нему повернулись лица собравшихся — в основном старые изможденные лица людей, в прошлом потерпевших сокрушительное поражение и не верящих в будущее. Они смотрели на приближающегося к ним К. У. без особого дружелюбия.

К. У. нервно почесал нос и спросил:

— У вас водички не найдется?

Какое-то время стояло молчание. Потом один из мужчин постарше хмыкнул и, зачерпнув из ведра, подал ему кружку воды. Он подошел к К. У., подозрительно оглядывая его и не давая кружку, хотя тот и протянул руку.

— Кто ты такой, парень? — спросил старик с кружкой. В его голосе не было враждебности, только обеспокоенность человека, желающего знать, что к чему в этом мире.

— Меня зовут Мосс. К. У. Мосс.

Это, похоже, удовлетворило спросившего. Он протянул кружку К. У. Тот поспешно схватил ее и выпил залпом. Так быстро, что поперхнулся и начал кашлять.

Главный Оки подошел к машине, обошел ее, заглянув на заднее сиденье, потом сказал чуть ли не с благоговением:

— Это Бонни Паркер и Клайд Барроу.

Он словно застыл, изучая Бонни и Клайда. К машине потихоньку приблизились и остальные. Бонни сидела, держась за раненое плечо, не обращая внимания на собравшихся. Из толпы вышла женщина и вскоре вернулась с плошкой супа. Она подала ее К. У. Тот взял, поблагодарил и начал жадно пить.

Увидев, что Клайд зашевелился, один из мужчин зажег сигарету и, протянув руку в окно, осторожно, словно боясь причинить новую боль раненому, вставил ее Клайду в рот. Она так и осталась тлеть, зажатая губами раненого. У Клайда не было сил даже затянуться.

К. У. допил суп и, вернув плошку женщине, еще раз поблагодарил ее. Он сел в машину, завел мотор.

Мужчины, женщины и дети стали отходить назад. Клайд посмотрел на них. Ему удалось чуть заметно кивнуть головой. Это было выражением признательности, тем проявлением благодарности, на какое он оказался только способен. Машина снова выехала на дорогу и поехала дальше.

Маленький мальчик дернул отца за штанину и спросил:

— Па, а кто это приезжал?

— Бонни и Клайд, — тихо ответил он. — Они грабят банки.