Утром, по приходу на работу, мы с Пашей видим приказ об увольнении, переданный накануне Екатерине в руки. И он подписан. Паша даже загадочно улыбается, рассматривая подпись. На подлинность что ли проверяет?
— Ты должна радоваться, — оборачивается он ко мне. — Мы остались без шестерки Лизы и моей мамы. — Кидает Паша этот документ в стопку общих дел на свободный стол.
— Я думаю… А вдруг это неправильно? Это ведь из-за меня ты уволил свою секретаршу.
— Лер, в своих бедах виновата она сама. Но ты тоже приложила к этому руку, отрицать не буду. Благодаря тебе же я решил избавиться от всех бессмысленных работников, получающих зарплату, но не отрабатывающих ее. Екатерина просто оказалась первой.
На протяжении двух, если не больше, недель в кабинет без остановки заходят по очереди люди. Работники фирмы чередуются с клиентами. Толкучка в коридоре возрастает в разы, от чего я радуюсь, что мне не придется никуда бежать и занимать очередь. Коллеги отчитываются о результатах работы, в то время как Паша задает им каверзные вопросы. Жесткий отбор проходят не все. Несколько человек Паша ловит за полным незнанием законов, тесно связанных с деятельностью фирмы. Некоторые и вовсе оказываются не на рабочем месте. Но после Паше поступают звонки от знакомых тех людей, которые пытаются придумать всевозможные причины и отговорки, почему человек не на месте и насколько он важен в фирме. Всем Паша отказывает, сразу же печатая приказ об увольнении. По итогу попадает под увольнение пятнадцать человек. Но Паша заверяет, что качество работы фирмы и нагрузка никак не изменятся.
И вот наступают долгожданные выходные. Никаких людей, шума и ругани. Тишь да блажь. Паша обнимает меня, пока я листаю каналы на телевизоре. Мама уже смирилась с тем, что я все чаще стала оставаться у Паши. Сначала на вечер, потом на ночь, а теперь и на все выходные. Правда, она не перестает напоминать мне о том, чтобы я была осторожнее, ведь такие люди… Всякое может случиться. Но пока я в Паше уверена, и чувствую, что он меня не предаст. Или хочу в это верить… Но все неважно, ведь сейчас мне по-настоящему хорошо.
— Лер, больше откладывать нельзя, — нарушает спокойствие Паша и целует меня в щеку, как бы извиняясь.
— Что откладывать?
— Интервью. Нужно договориться о времени.
— Паш… Ну может еще подождем.
— Чего ждать?
— Пока я настроооюсь…
— Лер, я только рад, но больше не могу уступить тебе. Это нужно сделать, иначе родители вновь влезут в нашу жизнь.
— И опять будут рекламировать Лизу?
— И это тоже. Завтра?
— Что завтра? — Резко отстраняюсь я и поворачиваю голову, чтобы заглянуть в бесстыжие глаза говорящего.
— Интервью может назначим на завтра? Других дел все равно нет.
— Я придумаю!
— Леераа, — лениво протягивает Паша, пытаясь меня обратно обнять. — Почему ты этого так боишься? Ничего плохого не произойдет. Нам просто зададут несколько вопросов. А может тебя и вовсе трогать не будут. Просто рядом со мной посидишь. Ты же не против быть для меня поддержкой?
— Ладно, — опускаю я глаза в пол. — Договаривайся.
И Паша не теряет ни секунды. Он сразу же встает и отходит на кухню. Но буквально через минуту возвращается.
— Нас ждут к десяти.
— Жаль. Я хотела поспать.
— Поспишь. — Слишком мило улыбается Паша и возвращается на место рядом со мной.
— Я не высплюсь. — Делаю я вид, будто целая трагедия случилась. Вдруг получится выиграть себе еще небольшую отсрочку.
— Завтра спи, сколько угодно. Трогать тебя никто не будет. — Паша обнимает меня, но уже двумя руками. И почему-то держит сильно, чтобы не вырвалась. Это странно, я ведь не пытаюсь никуда сбежать.
— Так интервью же. Сам сказал.
— Я сказал, что к десяти, — загадочно улыбается он. И я уже твердо убеждаюсь, что сейчас появится какой-то подвох.
— А, вечером? Не поздновато? Да и на работу вставать рано в понедельник. Другого времени точно не было?
— Лер… Вечером… Но сегодня. — Паша уже начинает зажмуриваться заранее. И не зря.
— Сегодня? Что? Да как ты?! Уххххх…
Я пытаюсь вырваться из его крепких рук и машу своими. Не помогает. Тогда идут в ход ноги. Я пытаюсь встать, чтобы его руки сами собой слетели с меня. Но у меня так ничего и не выходит. Надо думать, я маленькая, а он большой и сильный. И умный. Так что даже хитрость не спасает.
— Ты можешь собираться, вместо того, чтобы ругаться на меня.
— Ты! — Прищуриваю я глаза. — Я припомню. С тебя должок. — Тычу я пальцем в Пашино лицо, но его это нисколько не пугает. Он только улыбается в ответ мне.
Ругаться и правда не имеет никакого смысла. Да, интервью пройдет немного раньше, но при этом намного позже, чем оно вообще должно было быть. И это время я могу потратить на подготовку, чтобы потом не презирать себя за ужасный внешний вид в кадре. Ведь столько поклонниц у перспективного, молодого и богатого красавчика. Надо быть на уровне, чтобы не подумали, что он подобрал меня в качестве прикрытия и помог по доброте душевной. Да, я должна быть на высоте.
Первым делом принимаю душ и слегка подкручиваю концы волос. Затем забираю их вверх, завязывая в тугой хвост и раскидывая волны по плечам. На глазах вывожу уверенные и четкие черные стрелки, а на на губы наношу ярко-красную помаду. Вещей я взяла с собой немного, но облегающее черное платье, длиной до середины бедра, и изумрудно-зеленый приталенный пиджак так и просятся, чтобы я их надела.
И вот на часах девять вечера. В это время самое то пить чай и думать о планах на завтра, но я вместо этого иду к порогу и впихиваюсь в черные высокие сапоги на каблуке, а также надеваю длинное пальто с разрезом во всю длину моей короткой ноги. Тут спускается и Паша. На нем обычный костюм тройка темного зеленого цвета с коричневатой клеткой. Мы собирались не сговариваясь, но выглядим, будто собирались, следуя одному дресс-коду.
— Ух ты… — Первое, что произносит Паша, только увидев меня. — Ты выглядишь потрясающе. Ты точно Лера? Никто не подменил мою девушку?
И мне настоолько приятен его комплимент, что я только улыбаюсь. Паше тоже можно было бы сказать, что он выглядит не хуже, даже хорошо. Но для него это обычный вид. Пусть он и хорош, но я его уже видела в такой одежде, и не раз.
— Не подменили, — улыбается Паша в ответ мне. — По улыбке вижу, что это моя Лера.