Бояръ-Аниме. Одаренный: кадет

Глава 18 Зацепка

— Кто это? — напряглась Харуко.

Я ей не ответил — потому что и сам не знал. Хотелось верить, что не охрана Распутина. Но отрицать и такой вариант развития событий тоже было нельзя.

Тихо по-кошачьи встав, я взял со стола мраморную пепельницу — в случае чего ей можно будет неплохо отбиться.

Дверная ручка вновь дернулась. А потом дверь распахнулась.

Я замахнулся, но вот ударить, к счастью, не успел. Округлив глаза — удивиться, в самом деле, было чему: я абсолютно голый замахиваюсь на него пепельницей, — на меня уставился метрдотель.

— Я… шампанского принес… как вы просили… — пропищал он, окончательно растерявшись.

И в подтверждение своих слов показал бутылку.

Я глянул на Харуко. Та виновато улыбнулась.

— Я заказала, когда мы только заселялись. Забыла просто.

Я опустил пепельницу, взял шампанское. Метрдотель быстро ретировался, напоследок глянув на меня, как на сумасшедшего. Я его понимал. Но события последних дней заставили нервы быть натянутыми почти всегда. Надо бы взять себя в руки.

Мы выпили шампанского, расслабились. И вновь отправились в постель. Кончено же не для того, чтобы спать. Сегодня я отдыхаю, не хочу больше думать ни о чем.

На следующее утро я связался с отцом, предупредил его о том, чтобы он был осторожен, особо не акцентируя внимание из-за чего — понимал, что как только все ему расскажу, то он тут же всполошит весь свет, еще больше наведя суеты. А она сейчас не нужна. Еще попросил его связаться с руководством кадетского корпуса и сказать, что я приболел, и некоторое время меня там не будет.

Вторым звонком связался со Смит. Трубку она не брала долго, и я уже забеспокоился, что она вообще не ответит. Но на седьмой гудок она, наконец, сняла трубку. Коротко объяснив ей ситуацию касательно Харуко, я попросил ее о встрече.

— Как печать? — обеспокоено спросила Смит.

— На ней трещины, — честно признался я. — Времени мало.

Смит тяжело вздохнула, произнесла:

— Хорошо, я отложу все дела. Приезжайте прямо сейчас.

— В Школу?

— Да, только будьте осторожны, зайдите с черного входа.

— Что вы имеете в виду насчет осторожности? Кто-то приходил? — насторожился я.

— Да, приходили. Про тебя спрашивали, — ответила Смит. — Какие-то странные люди. Я сказала, что ничего не знаю. Ты в опасности, Александр?

— Все в порядке, справлюсь, — стараясь придать своему голосу как можно больше безмятежности, ответил я.

Смит не поверила мне, но дамой она была тактичной, поэтому ничего не ответила. Лишь сказал:

— Приезжайте как можно скорей.

Мы выдвинулись в Школу минут через пять после нашего разговора. Нужно было быть осторожными, ведь Распутин и его псы просто так от нас не отстанут, поэтому двинули окольными путями. Потом, когда школа была уже совсем рядом, остановились и некоторое время следили за зданием, пытаясь обнаружить там слежку. Никого. Харуко тоже подтвердила отсутствие там подозрительных личностей.

Мы осторожно, чтобы нас никто не видел, пробрались к кабинету Смит, зашли внутрь.

— Александр! — радостно воскликнула хозяйка Школа, подойдя ко мне и обняв. — Как ты себя чувствуешь?

— Неплохо, — ответил я, пораженный таким теплым приемом. — Знакомьтесь, это Харуко Камияма.

— Постойте, — Смит задумалась. — Камияма? Эта фамилия мне знакома. К нам японский посол приехал…

— Верно, — кивнул я. И приезд его не просто дружественный, есть и другие причины.

— Архитектор? — одними губами выдохнула Смит.

— Да.

Я попросил Харуко рассказать, как обстоят дела в Токио и та во всех подробностях и деталях поведал о ситуации в их стране и столице.

— Матерь божья! — не сдерживая своих эмоций воскликнула Смит, когда рассказ был закончен. — Масштабы просто поражают! Япония! Это ведь… далеко отсюда! Я думал, что только наша область имеет тонкие границы.

— Не только, — ответила Харуко. — Как предполагают наши ученые, таких мест гораздо больше, но основные уязвимые места — это Москва и Токио. В других местах случаи прорыва были зарегистрированы очень слабые, а то и вовсе их не было. Возможно, есть и другие критические перекрестки, но сами понимаете, что этой информацией делиться страны не сильно хотят.

— Критические перекрестки? — спросила Смит.

— Наши ученые так называют точки схода и соприкосновения линий и потоков силы, которые под воздействием друг друга вступают в реакцию и нейтрализуются.

— Очень интересно, — произнесла Смит, явно заинтересовавший такой интерпретацией ее теории утоньщения тканей бытия. — И вы считаете, что происходит именно нейтрализация? Мне кажется, это не совсем корректное определение. Ведь речь идет именно об утоньшении.

Харуко холодно улыбнулась. А я понял, что две женщины под одной крышей — значит скоро будет жарко. Не ошибся. Харуко и Смит принялись спорить друг с другом, погружаясь в какие-то дебри теорий, звучащих для меня словно магические заклятия. Некоторое время ч слушал молча, пытаясь вникнуть в тему. Но потом плюнул и сдался.

— Послушайте, — перебил их я. — как бы это не называлось, главное другое — Архитектор продолжает попытки проникнуть в наш мир. А значит, в наших общих интересах эти попытки исключить.

— Верно, — согласилась Харуко.

— Александр сказал, что у вас есть какие материалы, — произнесла Смит, поглядывая на девушку.

Та кивнула, достала из кармана флешку.

— Тут вся статистика за десять лет — наблюдения, фиксация случаев, замеры, протоколы опроса. Так же есть некоторые научные выкладки и теории. Как вы понимаете, эта информация секретна. Если обнаружится утечка, то меня приговорят к смертной казни. Я хочу, чтобы вы понимали, на какой я риск иду, передавая вам эту информация.

— Тогда, может быть, не стоит? — испугалась Смит.

— Нет, меня отправили сюда именно для того, чтобы я нашла решение той проблемы, которая есть у нас и у вас. Моя страна доверилась мне и я должна оправдать это доверие.

— Хорошо, — после паузы согласилась Смит.

И взяла флешку.

— Александр сказал, что вы смогли наложить печать, которая сдержала Архитектора, — спросила Харуко.

— Именно так, — подтвердила Смит, всовывая флешку в ноутбук и начиная перебирать полученные файлы. — Но для этого пришлось использовать огромнее запасы силы — я потом два дня с кровати просто встать не могла. Плюс огромный объем знаний различных техник. Если бы у меня было больше времени, то я составила их немного иначе. Но и при этом случае не гарантировала бы лучший результат, Признаться, мне просто повезло.

Эта новость была для меня откровением.

— Повезло? — спросил я.

— Александр, ты уж извини, но это именно так. Раньше такого опыта у меня никогда не было, я действовала вслепую. Считаю, что нам очень повезло. Что мы смогли задержать Архитектора и не покалечить тебя.

— Я надеюсь, что мы вместе сможет найти нужное решение и остановим Архитектора, — произнесла Харуко, деликатно намекая Смит на то, что нужно просматривать переданную ей информацию.

Смит смерила Харуко холодным взглядом, но ничего не сказала.

Я потер виски. День предстоял тяжелый.

— Ситуация паршивая, — после получасового молчаливого изучения материалов, выдала Смит.

Я некоторое время смотрел на нее удивленными глазами — не ее прогноз меня сбил с толку, а слова, которые она использовала. Смит обычно была сдержанней. Значит тут и в самом деле ситуация паршивая.

— Ты сказал, что терял сознание и именно в такие моменты видел печать?

— Да.

— Печать незримо связана с тобой — поэтому после каждого удара по голове трещала и печать. Тебе нужно поберечь себя.

— Я чувствовал… — вдруг вспомнил я. — Когда терял сознание, то ощущал…

Мне было сложно выразить словами то, что привиделось.

— В общем, мне показалось, что сущность Архитектора была не монолитной.

— Как это? — не поняла Харуко.

— Я почувствовал, что это множество сущностей, сплетенных в единый организм.

— Кажется, это действительно так, — кивнула Смит, пересматривая протоколы ученых.

Там не было ни слова на русском, но Смит каким-то образом умудрялась не только читать их, но и понимать.

— В материалах Харуко я нашла интересные данные — замеры волнового энергетического потока при одном из прорывов — от марта прошлого года. Так вот, этот поток очень неоднороден, хотя и основа на нижних расщеплениях едина.

— Что это значит? — начиная закипать от этих непонятных слов, спросил я.

— Тот, что Архитектор — это симбиоз существ.

— А еще, что Архитекторов может быть несколько, — произнесла Харуко и в комнате воцарилась тишина.

— Такая теория вполне вписывается в общую концепцию, — произнесла Смит. — Но пока эти сущности смогли сплотиться только в один организм.

— Смогли организоваться в один, смогут и в другой. Вопрос лишь времени.

— Не будем паниковать, — привычным учительским голосом произнесла Смит. — Не нужно громогласных высказываний. Давайте лучше все изучим более детально.

Я понял, что за нарочито-официальным тоном Смит скрывалась неуверенность. Она понимала, что вырисовывающая проблема велика. Это понимал и я. Причем проблема была настолько большой, что нужно было искать встречи с Императором — сообщить ему об этом. Но сделать это было еще сложней, чем остановить Архитектора.

Вновь повисла пауза. Каждый думал о чем-то своем, и только Смит продолжала листать файлы, которые скинула Харуко.

— Постойте, а это что? — внезапно произнесла глава Школы, остановившись на каком-то протоколе и высматриваясь в его цифры.

— Исследование остаточных волн на найденной улике, — ответила Харуко, читая заголовок протокола. — У одной из жертв, через которую пытался совершить прорыв Архитектор, оказался считывающий кристалл. Тут идут цифры… — Харуко было тяжело подобрать нужные слова для перевода, — тут базисные потоки, а вот тут…

— Повезло! Нам невероятно повезло! — воскликнула Смит, водя пальцем по монитору, считывая с таблицы цифры.

Харуко пригляделась внимательней, но так и ничего не поняла. Я — тем более.

— Считывающий кристалл смог снять некоторые основы и линии Архитектора! — начала разъяснять Смит.

Но от этих разъяснений понятней не стало.

— Дело в том, что… Ах, нет времени пояснять! — махнула она рукой и, схватив клочок бумаги и карандаш, принялась делать сложные вычисления.

Мы молчали, не смея ее остановить и перебить.

— У нас есть шанс! — после получаса писанины произнесла Смит.

Говорила она с придыханием, словно пробежала только что пару километров по пересеченной местности. Глаза ее блестели, а сама она пребывала сейчас в азарте.

— У нас есть шанс! — повторила она, глянув на нас.

Я боялся переспросить — а вдруг собью ее с мысли?

— Вот, — сказала Смит, показывая мне исписанную бумажку. — если мы заменим полярность… а потом возьмем пару техник Соколиного Видения… да еще добавим несколько элементов из техники Черного Тигра…

Она вдруг остановилась, пристально посмотрела на нас. И произнесла:

— Мы можем уничтожить Архитектора!..

— Уничтожить? — произнесла Харуко, не веря собственным ушам.

— Именно так, — кивнула Смит. — Конечно, необходимо провести более тщательные расчеты, но все говорит о том, что шанс у нас все же есть, Причем очень большой.

— Что же тогда нужно сделать? — спросила Харуко. — Что нужно, чтобы уничтожить Архитектора?

— Нужно провести ритуал, — ответила Смит. — Но он слишком сложен, опасен. Да и гарантий никаких не даст.

— Что за ритуал? — тут же оживился я.

— Названия у него нет, — улыбнулась Смит. — Я его разработала только что! Я конечно приведу все расчеты в точность, кое где подправлю допуски. Но общая концепция есть. Правда, есть одна проблемка…

— Какая? — насторожился я.

— Для ритуала необходимы определенные ингредиенты, — задумчиво произнесла Смит. — Точнее один. «Янтарный генезис» — так он называется.

Смит свернула на компьютере протокол, долго искала в своих файлах что-то.

— Вот так он выглядит.

Она раскрыла фотографию, на которой был запечатлен камень, похожий на обломок кирпича. Ничего примечательного в нем не было, увидь такой где-нибудь — прошел бы мимо.

— Это очень важный камень, он преобразует волновое течения силы и меняет их полярность, именно на этом эффекте основан весь ритуал, который может уничтожить Архитектора.

— И в чем проблема? — не понял я. — Он стоит дорого? У нас есть деньги. Не беда.

— Проблема не в деньгах, — хмуро ответила Смит. — Этот камень рукотворный, его может создать только мастер, обладающий очень глубокими знаниями в области геммологии и менталистики. И проблема в том, что «янтарного генезиса» нет в Москве. Он имеется только у одного человека.

Телефон Смит пиликнул, она достала его, показала знаком, что должна ответить.

— Да это… слушаю… так… да… именно сейчас?.. хорошо… буду…

Положила трубку. На ее гладком лбу появилась глубокая морщина.

— Император вызывает.

— Сам? Лично? — удивился я.

Смит пожала плечами.

— Редко конечно, но и такое бывает. Может быть, совещание какое-то при министерстве образования?

— Это шанс! — вдруг просиял я. — Вы можете сообщить Императору о наших делах!

— Что?! Сообщить? — Смит растерялась. — Да он же слушать меня не будет!

— Будет, — произнес я и Харуко со Смит вопросительно посмотрели на меня. — Просто скажите, что есть информация от Пушкина.

— Александр, я не совсем понимаю…

— Я прошу, не задавайте вопросов — я не смогу на них вам ответить. Но сообщить про Архитектора ему нужно. И про то, что у нас есть план по его уничтожению.

— Император знает про Архитектора? — одними губами спросила Смит.

Я промолчал.

— Хорошо, — кивнула Смит, поняв, что от меня никакой конкретики не будет. — Я постараюсь.

— Что насчет камня? — вернул я беседу в нужное русло. — Почему это для нас проблема? Я не понимаю.

— Человек, который может создать «янтарный генезис», живет в другом городе. И получить камень удастся, только встретившись лично — никаким посылкам он не доверяет. Такой уж он человек, признаться, очень странный. Александр Кох — так его зовут. Но он мой хороший знакомый. Если я передам через вас ему письмо и гарантии, то, думаю, он вам поможет.

— И куда же нам нужно отправиться?

— В Нижний Новгород, — ответила Смит.

Я присвистнул. Далековато.

— Хорошо, — ответил я. — Съездим. Выбора у нас все равно нет.

После недолгих обсуждений мы решили, что отправимся туда поездом.

— Это единственный транспорт, который едет до тех мест.

— Подождите, вы же сказали что это город. Разве до Нижнего Новгорда едут только поезда?

— Верно, — ответила Смит. — Но Кох живет не совсем в городе — рядом. Что-то вроде пригорода. Выйдете на станции «Самодержец», дойдете до почтового пункта, там возьмете двух лошадей…

— Постойте. Каких лошадей?!

— На которых хватит денег, — просто ответила Смит. — Но сильно дорогих не берите, они все одни, только у дорогих хвосты чесанные да в ленту заплетенные. Я понимаю, что звучит это очень странно, но к Коху иначе не попасть — он живет в горах. Отшельник. Аскет. Ушел от мирской жизни подальше в дебри.

— А других варрантов достать эти камни нет? — растеряно спросила Харуко. — Неужели во всей Москве не найдется торговца, которой торговал бы таким товаром?

— Вот именно, что нет, — вздохнула Смит. — Кох — последний геммолог-менталист, обладающий редкими знаниями. Больше таких не учат — особой нужды в них теперь нет. А, как оказалось, вполне еще нужны. Хорошо, что еще Кох остался, и я его лично знаю.

— Это ваш ученик?

— Не совсем, — уклончиво ответила Смит.

И будь я проклят, если не увидел, как ее мраморно-белые напудренные щеки едва заметно порозовели, а взгляд смущено скользнул в сторону.

— Это мой давний знакомый. Мы с ним вместе учились в институте по молодости, еще до моего знакомства с мужем. Ах, студенческая пора! Потом наши пути разошлись. Одно время Кох был на службе Его Величества, еще при Иване II, а потом вдруг резко бросил все свои дела и стал отшельником. Надеюсь, с ним все в порядке и он в полном здравии.

— Я тоже на это надеюсь, — кивнул я. — Потому что если мы не найдем его, то…

Я прикусил язык, не стал договаривать, чтобы не нагнетать атмосферу. Но за меня это сделала Смит:

— Тогда все мы погибли… — произнесла она и комната погрузилась в скорбное молчание.