Бойся моей тени

Глава 19. Нейтралы на карте

Хладнокровие, расчет, внимание к деталям, ловкость ног — вот три моих вторых имени. То есть четыре. Словосочетания за имя считаются? Эммм… Неважно. Помню, однажды с коллегой выпили после работы пару бутылок пива. Это ещё летом было. Сидели на лавочке, поздно вечером. У него на районе, слегка на окраине города. И до нас докопались какие-то местные мужики. Колоритные такие типажи. Еще помнящие былую славу, но уже уверенно двигающиеся навстречу дну. Может уже алкаши, может ещё на пути к этой ачивке. А может, просто, пребывали в недельном запое. Позже мы вычислили, что они просто хотели попросить денег на опохмел.

Но начали они выдвигать свои пожелание в громкой, резкой и нецензурной форме. А мы и сами не очень трезвые. Короче, драться мы начали еще до того, как я успел испугаться. И иногда с восторгом вспоминал ту драку. Четкость мыслей и движений, уверенные действия. Ух, аж подраться захотелось. Раскидал я тогда двоих, пока коллега мурыжил третьего. Жалко, в Москву уехал, классный был парень. Коллега, не алкаш.

Я позже для себя так решил, что это у меня от компьютерных игр. Привычка к быстрому анализу опасности и хладнокровной реакции на неё. Ну, знаете, испуг геймера: “Ай, мля!" и очередь на весь рожок в страшную сторону, перезарядился, еще одна очередь, посветил фонариком.

Вот и сейчас, я хладнокровно смотрю в глаза сучары-паучары. Морда его напоминает мне лося. Только без рог. И вместо морды массивные жвалы с кривыми ядовитыми клыками на концах. Короче, прямо перепутать можно. Со спины. В темноте. Мельком если увидеть. Спереди не спутать — шесть здоровенных, как кофейные блюдца, глаз-плошек немигающие пырялись прямо в душу, как у проклятой куклы в фильме ужастика.

И тут как оно кинется на меня! Паук, не кукла. Если бы кукла, как в том ужастике, я бы обосрался. Паук, конечно, тоже мерзкий. И воняет от него, как из сломавшейся и разморозившейся холодильной камеры холодильника. Но все равно, не хватает ему хтони потусторонней. Слишком на живого похож, сейчас дизайнеры в играх куда круче монстров рисуют.

Ну кинулся, и кинулся, чего бухтеть. Я даже не буду говорить, что он кинулся быстро. Однажды мы как-то с борцом дурачились, так он проход в ноги куда быстрее делал. И то я успевал среагировать. Так что я успел выставить меч, для верности схватив его рукоять двумя руками, и принять паукана на самое острие. Согнул ноги, гася инерцию и опуская центр тяжести. Очень похоже, как в американском футболе ловят мяч на уровне живота. Я даже хекнул от натуги.

К моему удивлению, меч голову паукана не пробил. Ну как, не пробил. Не насквозь, как я, почему-то, ожидал. Так, вошел на пол шишечки. Вернее, сантиметров на пять. Паукана это только раззадорило. Он пер на меня, царапая землю шестью лапами с когтями, а две передних поднял. Я навалился всем телом на меч, одновременно наклоняясь вперед. Почти прижимаясь лицом к мерзко воняющей шкуре. Серой в моем ночном зрении. Длинные и твердые волоски царапали щеку. Зато передние лапы паука бестолково молотили мне по плечам, не задевая длинными когтями.

Меч начал гнуться.

— Аааа, кууурва! — раздался низкий рык рядом и на хребет паукана опустился топор. Мне в лицо брызнуло чем-то гадким. Паукана это проняло. Он дал заднюю, явно желая вернуться обратно в нору.

— Да ещё раз! — содрогнул горы басовитый рык Вячеслава и он царственно, размахнувшись от жопы, ударил топором снова. Почему царственно? Наверно, из-за львиной рожи. С ней все выглядит куда презентабельней.

Паукан, от такого жизненного поворота, рухнул на землю и засучил лапками. Подпрыгнул. Я думал это последний бросок, и ловко отскочил в сторону, выпустив меч из рук. Но паукан просто перевернулся на спину. Еще минуту мы с Вячиком потратили на тяжелое дыхание в стиле Дарт Вейдера и наблюдением агонии восьмилапого бедолаги. В конце он сложил лапки, став похож на сухой бутон огромного цветка. Теперь я видел, что он сильно меньше, чем мне показалось вначале. Но все ещё заметно крупнее тех, которые встретились нам в прошлый раз

— Я уже думал, что ты обосрался и убежал, — прошипел я Вячику. — А ты просто тупил стоял?

— Да я почти сразу подскочил! — возмутился львиноморый. Учитывая, что он басовито рычал, его возмущение можно было спутать с угрозой жизни. Но я тоже был на взводе.

— Да он меня полфутбольного поля протащил! — показал обоими руками на взрыхленный грунт я. И потряс ими, подчеркивая претензии. На самом деле метра полтора. Но это, знаете ли, относительно. Вы на жвалы его посмотрите.

— Да ты нормально и так справлялся, — отмахнулся Вячик. — Я же видел, насадил его и кряхтел. Выглядело, что ты и сам уже вот-вот кончишь.

Я сощурился. И демонстративно, осуждающе покачал головой. Сказал, подчеркнуто холодным тоном:

— Вы гривастый извращенец, Вячеслав.

— В смысле его кончишь! — засуетился оправдываться он.

— Хватит двусмысленностей! — перебил я его. — Сунь свою палку в дыру и пошеруди там!

— Хватит так хватит, — Вячик послушно сунул топорище в нору и постучал по стенкам. Мы замерли. На границе моего сознания объявился Кузя и доложился, что впереди больше нет никого крупного.

Я сообщил об этом Вячику, попутно пытаясь вырвать из паукана свой меч. Тот застрял сильно, пришлось расшатывать. Не помогла. тогда я начал его проворачивать. Не сразу, но я вернул себе оружие. Теперь мой меч был хитро изогнут.

— Если немного довернуть, это будет штопор. Штопоромеч, — хмыкнул Вячик, разглядывая вместе со мной последствия схватки для оружия.

— Чему ты радуешься? Ведь это тебе теперь вперед идти, — стер я улыбку с его морды.

— У меня тоже все погнулось! — Вячик продемонстрировал топор. И в самом деле, топорище стало изогнутым. Но терпимо изогнутым.

— На вид даже эргономично. Иди вперед! Серьезно, пока на твой рык сюда не прибежал кто-то большой и любопытный.

Мы полезли в нору. Оставалось надеяться, что мой меч скоро вернет свою форму. Остаться без оружия, в этом странном месте, мне совсем не хотелось.

Нора оказалась узкой и неудобной. Зато приятной — из-за толстой паутины, шелковой на ощупь. Все мелкие и мерзкие клочки собирал себе на гриву ползущий впереди Вячеслав, поэтому мне оставалось только наслаждаться путешествием. Видно было, что нора древняя и, изначально, совершенно точно, выкопана не пауканами. Я видел характерные следы кирки. Мы ползли не долго — каменная терраса оказалась не монолитной. Метров через пять мы вывалились в пустое пространство. Похоже на закуток, куда сбрасывали строительный мусор, а потом сверху застроили.

— Коконы! — обрадовался Вячик, найдя искомое. И кинулся к ним. Я не стал торопиться, остался у входа, осмотрелся. Тут тоже были буквально заросли фосфоресцирующих мхов и грибов. Это плохо для ночного зрения. Мне казалось что тут темно, как при свечах в большой в комнате. Но я заметил забившихся по щелям маленьких паучков. Не больше ладошки. Зато целые десятки. Вячеслав их не замечал, увлеченно потроша мешок из паутины, с торчащими из него обломками костей. Похоже, Вячеслав видел даже немного хуже меня. А вот Кузя ловил паучат, ловко насаживая их на коготь и хрумкал их. Одного за другим. Вот почему он не соизволил выйти и помочь мне наверху. Впрочем, насчет хрумкал — я поторопился. Он просто протыкал паука когтем, осторожно поднимал к своей жуткой харе и жадно втягивал эссенцию жизни, вытекающую из умирающего существа. Со стороны он казался этаким гурманом. От созерцания этой жутковатой картины меня отвлек Вячеслав:

— Не кажется ли вам, Ватсон, что все украдено до нас? — драматично взрыкнул он и упер руки в бока.

Я подошел поближе. Всего в норе было три относительно свежих кокона. Трупы были черные и очень сморщенные. Я, конечно, предположил, что это были цверги… Но, если честно, они были больше похожи на чернослив, чем на цвергов. Еще десяток коконов совсем старых и растрепанных. Пол покрывали буквально залежи костей, делая его относительно ровным. Кстати, трупы издавали не такой уж ужасный запах, как я боялся. Пахло резко, немного как будто химией и, совсем чуть-чуть, батиным супом.

— Смотри, у него явно было что-то при себе. Видишь, срезали одежду. Вон следы от надрезов, — продолжал проявлять чудеса дедукции Вячеслав. — Вон у того осталась броня. На твою похожа, только порченная. А вот это, ставлю пять тысяч рублей, ремень от шлема. А где шлем?

Я осмотрелся внимательнее. Со второго раза приметил низкую нишу, с глухой каменной стеной. Подошел поближе. И убедился в своих подозрениях — это была цвергская дверь. Немного закамуфлированная, но я её узнал.

Я подозвал Вячика и Кузю. Вячик подобрался и приблизился взяв на изготовку топор. Кузю пришлось долго уговаривать — он явно был слишком занят едой. Пришлось приманить его обещанием целого ведра вкусных паучат. Потом я сунул свой штопоромеч под мышку, схватился одной рукой за Вячика, второй за Кузю, и потребовал его повторить фокус с прохождением сквозь стены. Тот выполнил моё требование немедленно, протащив нас через щель между каменной дверью и косяком. И тут же скрылся обратно, видимо, надеясь таким образом от нас избавиться.

— Ох ты ж, — охнул и тыжнулся Вячик. — Предупреждать же надо!

— Сорян, — покаялся я. — Слушай, это цвергский тоннель.

Стены были такие же неровные, как раньше. Но теперь стало куда меньше паутины. И пол был немного лучше выровнен. Но самое главное — характерная круглая дверь с каменным камнем-запором.

— Цверги? Ненавижу, млять, цвергов! — немедленно отозвался Вячеслав. Перехватил топор поудобнее, он двинулся по низкому тоннелю вперед.

— Ты же не видел их никогда? — удивился я.

— Зато наслышан. А еще, они украли мой лут! — резонно прорычал гривастый Вячик. Обида и злость в его рыке звучала вовсе не шуточные. Тут он внезапно остановился. Осмотрел неровные стены тоннеля. Прижался спиной к одной из них, и махнул рукой, приглашая меня протиснуться мимо него.

— Иди вперед!

— Почему это? — заподозрил неладное я.

— Тут могут быть ловушки, — простодушно прорычал Вячик.

— А, тогда конечно, тогда ладно, — легко согласился я и сделал шаг назад.

— Я жду. Ну? — рыкнул гривастый шкуролюб.

— Хер на гриву, — остроумно ответил я, сделав ударение на последнем слоге. Вот такой вот я рифмоплет. — Сам иди впереди!

— Почему это? — кажется, искренне, удивился Вячик.

— Ходят слухи, что тут могут быть ловушки, — объяснил я.

— Так ты же плут! — возмутился Вячик. — У тебя бонус на обнаружение ловушек!

— Да с хера ли я плут?! — я тоже возмутился. Возмущение прям припекло и забурлило. Где-то в районе ягодиц припекло, в районе пищеварительного тракта забурлило. — Кто тебе эту дичь сказал? Ты же сам только что себе придумал, да? Ну так я тебе…

— А кто сигнальную паутину сходу различил? — неожиданно спокойным рычанием ответил гривастый блоховоз. — Тебе кто-то показывал, как паутину различать? Я, вот, видел просто кучу паутины. И потайную дверь тоже ты сходу обнаружил.

— А... А ты! — я, некоторое время постоял, подбирая слова. Потом захлопнул рот и полез мимо него, занимать место впереди. Постаравшись побольнее ткнуть его в живот локтем. Там оказалось столько мышц, что мне, кажется, досталось сильнее.

— Что с цвергами? Сразу валим, или говорить пытаемся? — пыхтел в спину Вячеслав.

— По ситуации. Мне кажется, они к разговорам не очень склонны, — недовольно бурчал я. И все сильнее злился. Почему я послушался и полез вперед? Серьезно, ну что за дебильные идеи с классами… Я резко остановился, подняв руку и шепотом скомандовал. — Стоять! Ловушка!

Вячеслав послушно остановился. Я осторожно присел, внимательно разглядывая участок тоннеля перед собой. Надолго послушания у Вячика не хватило — он высунул свою львиную морду вперед, рядом со мной, и спросил:

— Да где?

— Вот смотри, — начал я. — Тоннель проделан в диком камне. А потолок из каменных плит. Такое ощущение, что как будто кто-то прокопал ход, как крыса под полом. Сэкономил на крепи. И пол поэтому такой, наскоро поровняли и всё. Но прямо перед нами, Ватсон, лежит идеально подогнанная под ширину прохода, странно ровная плита. Это подозрите…

— Эта? — рыкнул Вячик и ткнул в подозрительную плиту пяткой своего топора. Плита легко провернулась, как крышка офисного мусорного ведра. Она удерживалась над глубокой трещиной в земле на двух небольших каменных выступах, легко скользящих в специальных пазах. Как на шарнирах, плита резко провернулась, и немедленно вернулась в горизонтальное положение.

— А, увидел, — проурчал Вячик. — Ну вот. Я ж говорил, у тебя бонус...

— Да помолчи ты, — взвизгнул я.

Немного подумал, как перебраться. Хотя, это было очевидно — с одной стороны тоннеля шел небольшой, отлогий выступ. Падая, за такой не уцепишься. А вот встать на него ногами, упершись руками в противоположную стенку, и так перебраться — даже удобно. Я бросил свой, по прежнему скукоженный меч, за ловушку. Подспудно ожидая, что там будет ещё одна. Но нет, ничего не произошло. Вслед за мечом перебрался сам. Вячик повторил мой маневр До топора включительно. Тоже его перебросив, едва не поранив меня. Дальше мы шли в молчании. Я в сосредоточенном, Вячик в уважительном.

Неожиданно я услышал ментальное недовольство Кузи. Мы ушли уже довольно далеко от него. Я заметил, еще с Кенни в цвергском городе, что теневик с крайней неохотой удаляется от меня больше, чем метров на сорок. Вот и сейчас, Кузя явно испытывал дискомфорт, от того, что я ухожу прочь, а он еще не доел всех пауков. Я не стал обращать внимания и двинулся дальше. Пусть знает, тень мутная, кто тут главный.

Мы прошли еще пару десятков шагов, когда я услышал ментальный вопль и остановился, подняв руку.

— Ловушка? — тут же высунулась любопытная львиная морда. — Где? Не вижу!

— Кузю развеяли, — грустно сказал я. — Он заторопился, осторожность потерял, и его паучок куснул.

— Какой паучок? — расширил львиные зенки Вячик.

— Там, в логове пауков, еще маленькие были. Ты их не заметил, — объяснил я.

— А ты чего не сказал? — отодвинулся от меня Вячик.

— Я же говорю, маленькие, — я показал размер ладонями.

— Действительно, не крупные паучата. С кошку, — иронично рыкнул Вячик.

Я немедленно исправился и уменьшил их до котенка.

— И что, один укус и нет Кузи? — засомневался Вячик. Я пожал плечами. Вячик возмутился:

— У него что, один хэпэ?

— Да нету тут хэпэ, — снова начал злиться я и покрался дальше.

Вячик еще немного недовольно поворчал про дисбаланс. Как будто пес за спиной ворчит. Отвлекает. Я цыкнул на него:

— Сосредоточиться мешаешь!

Вячик послушно замолчал. На этом панихида по Кузе закончилась. Тоннель оказался довольно длинным. Он то поднимался, то опускался. Иногда, резко сворачивал. По моим ощущениям, мы прошли по нему не меньше километра. Ловушек больше не было. Учитывая, что двигались мы медленно, шли мы по нему уже примерно с полчаса, может чуть меньше, когда я снова остановился и поднял руку.

— Опять ловушка? — даже обрадовался явно заскучавший Вячик. Он опять высунулся вперед и начал остервенело тыкать топорищем в пол передо мной.

— Нет, — прошептал я и положил ладонь ему на лапу. — Я слышу впереди голоса.

Дальше мы крались в два раза медленней и процентов на десять осторожней. Тоннель подвел нас к резкому повороту, за которым была небольшая каменная комната, с вырубленной из камня лежанкой, кожаным цвергским ранцем в нише, небольшой закрытой дверью и скрытой от глаз щелью над ложем. Скрытой от глаз тщательно подогнанным камнем. Я бы мог её не заметить, если бы кое-где не пробивались слишком уж хорошо видимые для моего ночного зрения, лучики света. Я немедленно вскочил на каменную кровать, вытащил каменную заглушку и выглянул в щель. Вячеслав последовал моему примеру. Похоже, это была специальная, смотровая щель. Мы вполне смоги смотреть в неё вдвоем, хотя и пришлось пригнуться. Сделана она была на уровне глаз цвергов.

— Ну наконец-то, годный контент, — как огромный довольный кот проурчал Вячеслав. — Что за фентези, без голых баб? С них и надо было начинать!