Глава 25
Утром с Райлиной уходим первыми, она, ругаясь сквозь зубы на издевающегося над всеми учителя боевой магии, побрела на пробежку, а я завтракать.
В столовой все как обычно и, как это не странно, но завтракать сажусь именно утром в одной и той же необычной компании. С Ивелиной и Афелирией. Уж не знаю, почему так выходим. В обед и ужин мы делаем вид, что друг с другом не знакомы, а вот на завтраке, ничего, сидим. Ивелина обычно говорит только по делу, Афелирия любительница побурчать и всех изысканно обругать, я что-нибудь философское выдаю по настроению.
Но в этот раз все пошло не по плану.
— Ой, ты смотри, жених наш явился, — ядовитым тоном произносит Афелирия. Она всегда занимает место с лучшим обзором и отслеживает, кто заходит в столовую. — С друзьями. И братца моего прихватил. Ну да, он-то тоже неженатый до сих пор. Увиливает от ответственности перед семьей, работой прикрывается.
— А кем работает твой брат? — спрашиваю с любопытством, оборачиваясь. Хм, так не понять, кто именно брат Афелирии. Его высочество улыбается, и уже окружен невестами. С трудом, но идет по направлению к раздаче.
— Глава магического разведывательного управления.
— Ого! Тогда, видимо, это тот мужчина, что выглядит постарше остальных? Темноволосый? И выражение лица такое пугающе-строгое, как будто он всех тут подозревает в государственной измене. Опасный тип.
— Ха! Точно! А все мои подружки описывают его, как серьезного, мужественного, широкоплечего и прекрасного таинсвенного темнокрылого нерая. Опасности совсем не чуют, липнут к нему, как мотыльки к огню. А ты, что-то совсем не романтичная.
— Просто темненькие не в моем вкусе, — весело хмыкаю. — Понятно теперь, почему ты все о всех знаешь.
— О, да. Рэвен спит и видит, как я за принца замуж выхожу. Так и хочет меня в койку к нему засунуть, чтобы не только друзьями, но и родственниками стали. Ой, вы посмотрите, какой стыд. Эти дурочки совсем принцу проходу не дают. Еле-еле себе еды набрал. А одна стихи ему уже начала любовные декламировать. Ну разве можно так навязываться? Мне даже смотреть на них стыдно!
Вновь оборачиваюсь. И правда. Его высочество сел за центральным столом, и к нему подсели с десяток невест у кого лучше со связями и лидером групп. Остальных попросту не пускают за стол, но некоторым это не мешает крутиться рядом. Лорды все там же.
Неожиданно, от этой суетливой компании отделяется брат Афелирии и идет в нашу сторону. Отворачиваюсь и уделяю внимание еде.
— Доброе утро, сестренка, — произносит нерай, берет стул и без спроса подсаживается к нам.
— И тебе того же. Чего пришел? Иди принца своего обожаемого охраняй.
— Я ненадолго, скоро уйду, не переживай. Не мог, не подойти, заметив, в какой необычной для себя компании ты сидишь.
— Ну а что? Да, завтракаю в компании конкуренток и лидеров рейтинга, держу их в тонусе, чтобы не расслаблялись. Да и надоели мне мои подружки-подхалимки, знаешь ли. Терпеть не могу их приторные речи, хотя бы утрам не слушать всякое вранье про то, какая я совершенная и великолепная. Эти хоть не сиропные, и темы у них не зациклены на мужском поле. Ну что, все узнал? Иди, давай.
— Нет, я не про то, что они твои конкурентки, здесь все невесты друг для друга соперницы, а про то, что эти двое мои клиентки. Жду не дождусь их в к себе на допрос.
Ивелина заметно напряглась и подобралась, я удивленно вскинула брови. Неожиданный поворот.
— Чего это вдруг?
— Ну, по поводу принцессы есть вопросы относительно целей ее пребывания на отборе. И подозрение, что она здесь не столько ради нашего принца. Вполне вероятно, ее отправили сюда чтобы добывать сведения о достижениях в имперской магической науке. Ее семье все никак не дает покоя тот факт, что королевство значительно отстает по развитию от империи.
— Вы вот так прямо обвиняете меня в шпионаже? — холодно спрашивает Ивелина. — Что же сразу не ведете на допрос, если так в этом уверены?
— Увы, все участницы отбора для меня неприкосновенны. Так что я жду, и, поверьте, в ваших же интересах стать женой его высочество, в противном случае вы от меня не отвертитесь.
Ивелина бледнеет, но невозмутимое выражение лица удерживает.
— А я вам чем не угодила? — спрашиваю с любопытством и заодно отвлекаю этого дознавателя. Видно, что он специально говорит так провокационно и отслеживает реакцию принцессы, на этом делая свои выводы.
Нерай повернулся ко мне и одарил настолько тяжелым, пронизывающим взглядом, что дышать стало трудно. А ведь я ни в чем себя не чувствую виноватой. Представляю, насколько тяжело приходится в его присутствии настоящим преступникам.
— А вы мне не нравитесь тем, что появились словно из ниоткуда, не имея, по сути, ничего, выбились в лидеры. Обладаете неподтвержденным и возможно представляющим угрозу даром. Принц же как будто не видит никакой опасности и относится к вам излишне беспечно. Неизвестно, из-за чего вы получили такое его расположение, и не влияете ли на него ментально. С какими силами вы связаны, и кто ваши родители, мне тоже очень хотелось бы узнать.
— О, вот оно что. Ясно. Спасибо, что поделились, — хмыкаю, и уделяю внимание еде, а то почти остыла.
— Нерри Одал.
Отрываю взгляд от тарелки и встречаюсь с пронизывающим черным взглядом. Такой опасный, подавляющий, недовольный.
— Да, нерай Оквиудаертане?
— Такое впечатление, что вы меня ни капли не боитесь.
Не могу сдержать улыбки.
— А вас все, наверное, боятся?
— Есть только несколько человек в этой империи, кто может меня не боятся, но вы не в их числе. Так в чем же дело? Откуда такая самоуверенность?
— Вы же в курсе моего, хм, дара. Я могу гадать и себе. К вам на допрос мне не суждено попасть. О таком бы мне руны точно сообщели.
Теперь взгляд нерая стал насмешливым.
— Значит, информация о вашем даре преувеличена. Вы попадете ко мне на допрос. Рано или поздно. Скорее рано.
Тут мной овладел азарт. С улыбкой протягиваю мужчине руку.
— Поспорим?
Нерай удивленно выгибает брови, отвечать не торопится, раздумывает, но затем я вижу, как и в его глазах зажигается азарт, только охотничий.
— Хорошо.
Рэвен уже готов пожать схватить мою руку, как совсем рядом вдруг раздается ледяным тоном:
— Не смей.
В пылу будоражащего нервы разговора, поглощенные друг другом, мы с нераем и не заметили, что вокруг как-то тихо было.
Рука нерая зависла в воздухе рядом с моей, очень близко, но ладони так и не соприкоснулись. Убираю руку и поднимаюсь из-за стола. Так делаю не только я. Спешат встать Ивелина и золотая фаворитка. Склоняемся в реверансах перед подошедшим к столу принцем.
Его высочество кивает нам. Один его взгляд и к нашему небольшому сдвоенному столу придвигается третий. И вот нас теперь шестеро за столом. Принц и смутно знакомый лорд подсели. Остальные лорды, которые пришли вместе с его высочеством остались за тем же столом, за который сели изначально.
Ощущение, словно за нами сейчас наблюдает вся столовая. Хотя почему словно? Наблюдают, конечно. Вообще не нравится мне это удлинение. И почему принц так грозно нас окликнул и сейчас сидит хмурый и смотрит так, словно мы все тут провинились?
— Нерри, я приношу вам извинения за своего друга нерая Оквиудаертане. Он вел себя неподобающим образом, будучи моим гостем в академии. Знаю, что он слишком усерден в своей работе и потому его порой заносит. Нерри Фанерит и нерри Одал, можете не волноваться, вы и правда не попадете на допрос в ведомство данного нерая, даже если вы выйдете из отбора. Даю слово члена императорской семьи.
Рэвена прям перекосило, но с принцем не спорит.
— Нерай Оквиудаертане, вы меня услышали? Больше никогда не позволяйте себе запугивать моих невест, иначе сами можете оказаться на допросе.
Пересеклись взглядами с Рэвеном. Не сдержалась и усмехнулась, взглядом слово произнеся: «Ну я же говорила». Хочется еще и язык показать, но не в такой напряженной обстановке. Этикет.
— Нерай Оквиудаертане, — вступает в разговор принца. — Довольно резко высказывался в моем отношении. Намекал на то я могу собирать…
— Я уже принес извинения за его поведение, — перебивает Каллен. — Давайте закроем эту тему. Не переживайте, нерри, империя ни в чем вас не подозревает и всегда показывает и дает только то, что готова сама допустить.
Как интересно говорит принц. А как, интересно, он услышал весь наш разговор? Магия, помогла, видимо, но зачем вообще он нас подслушивал? И чем был так страшен спор, что Каллен его столь решительно прервал?