Братство

Глава 9 Незачёт

В гарнизон вернулись с пленным. Поцелованный орк не сопротивлялся, он шел сдаваться чуть ли не с радостью: теперь в родном племени с ним вряд ли заговорил бы даже кредитор.

— О, это вы… — удивился Комбат, торопливо дожевывая бутерброд с салом. — А что, рация опять дуба дала?

Он слегка пошатывался. Видимо, поминки по павшим героям уже состоялись.

У КПП стояло несколько ящиков из-под боеприпасов и амуниции, пододвинутых один к другому и накрытых скатертью. На импровизированном столе возвышался самовар со сломанным краником. Судя по крошкам, масляным пятнам и пустым консервным банкам, совсем недавно здесь произошла местечковая попойка.

Викинг исподлобья оглядел штурмовиков с пулеметчиками, большая часть которых уже была изрядно под хмельком. Дрын в его руке заходил ходуном, доспехи грозно звякнули.

— Можно шарахну кого-нибудь, а Кулио? Ты глянь на этих мерзавцев! Да они ж нас заранее похоронили, компота налакались с пирожками. Офигеть!

Кулио промолчал и стал расхаживать взад-вперед возле грузового джипа.

Через некоторое время протрезвел Маг. Поморщился от головной боли, обвел всех мутным взглядом и спросил у Кулио:

— Чо было-то?

— Через плечо. Пить надо меньше.

— Опохмели.

— Перебьешься.

— Ну и не надо! Сам наколдую!

Помятый Маг надулся и стал размахивать руками. Крепче кефира у него изобразить ничего не получилось. После третьей неудачной попытки Шу переключился на Комбата.

— Начальник, — театрально просипел Маг, — пол-литра бы за расправу над нечистью. Видал бы ты, сколько мы их положили возле ущелья! Вся поляна в зазубренных мечах, дымящиеся приклады на холме и тела, тела вокруг. Капни зеленухи на душу, командир. Ну, нам же по статусу положено! Воинам-победоносцам!

Комбат вздохнул и неточным движением извлек из внутреннего кармана ключ от стратегического продхранилища…

Идею десанта в женский батальон отвергли под заунывные причитания Маньякюра, который еще долго после этого бычился и нарочито громко звенел шпагой. Братья разместились в заброшенной казарме.

Комбат раздобыл в опечатанных погребах ящик легкой сливовой наливки «Военная гнусовка». Братья самоотверженно пили эту редкостную дрянь часа два. На третий — решили пообщаться. Идею подкинул размякший от приятной компании Самурай, и разговор как-то сам собой зашел о философии.

— Разность потенциалов — это еще одно свидетельство двойственности Вселенной, — высказал он мнение. — Все вокруг имеет обратную сторону. Даже потенциал.

— Плюс. Минус, — продемонстрировал недюжинную эрудицию Киборг.

— А мне кажется, — возразил Фантик, смешно жуя губами, основа Вселенной — еда.

— Космос возник из хаоса, — возразил Бюргер. — А хаос, скорее всего, Бог прикупил в каком-нибудь параллельном мирке. Для прикола. Ну… или чтоб перепродать. Я Хокинга и теорию струн читал. Ни фига, правда, не понял.

— Словоблуды, — проворчал Викинг, обстругивая армейским ножом любимый дрын.

— Лично я считаю, что первооснова бытия — это женщина, — подняв указательный палец, заявил Маньякюр.

— А, по-моему, мужчина, — мечтательно вздохнув, откликнулся Эльф. — Вы только подумайте, как беспредельна настоящая мужская любовь. Ну классику почитайте хотя бы вместо всяких струн, неучи.

— Только из уважения к решающему значению педерастии как тактическому приему в боях с иными цивилизациями я не стану возражать, сынок, — хмуро ввинтил Кулио.

— Они что, родственники? — спросил Комбат у бобра.

— Ага. Братья по маразуму.

— А почему он его «сынком» назвал?

Бобер пожал плечами. Вместо него ответил сам Кулио:

— Это идиома.

— Нет, это не идиома, — вмешался Степан. — Нам на лекциях по современному русскому языку объясняли…

— Степан, я тебя перебивал? — внезапно повысил голос Кулио.

— Да я просто…

— Я вообще вас всех перебивал?

Наступила тишина. Киборг скрипнул суставом. Кулио с бешенством взглянул на него и еще громче рявкнул:

— А надо было перебить! Пока маленькие были и беспомощные!

— Кулио, ты чего? — изумился Викинг. — Не в то горло пошла?

— Ничего. Понимаешь, дубина, ни-че-го! Ты ощущаешь долбаный трагизм в этом слове?

— Честно? Нет.

— Конечно, нет! — Кулио завелся не на шутку. Лицо его покраснело. — Ни чёртов ты, ни кто-то еще из этой чёртова конторы неудачников ни фига не чувствует этого чёртова трагизма!

— Весело же вроде было, — недоуменно протянул Маг Шу, разглядывая наливку в стакане на просвет.

— Так вам, мать-перемать, всегда весело! — взревел Кулио, потрясая кулаками. — Сидим чёрт-те где — весело! Пьем хрен разберешь что — весело! У хронокапсулы, дьявол бы её побрал, педаль, ёлки зеленые, сломана — тоже весело! Я больше не могу… Пойду утоплюсь. Комбат?

Трусоватый вояка вздрогнул.

— Чего?

— Тут ванна есть?

— Нет.

— А такелаж? Повеситься хочу.

— У нас сухопутный гарнизон-то…

— Фаустпатрон?

— На микроволновку местным выменяли.

Кулио выдохнул, сник. Пунцовое лицо стало приобретать нормальный оттенок.

В казарме стояла гробовая тишина, даже Киборг не двигался, чтобы ненароком не скрипнуть суставом. Керосинка коптила вовсю, облизывая языком пламени тонкое стекло и бросая дрожащие отсветы на лица Братьев.

— Этот мир не для меня. Отпустите уже домой, а… — обреченно промолвил Кулио через минуту.

Никто не рискнул ответить.

В этот момент дверь казармы с грохотом распахнулась. И широкий луч дневного света расколол полумрак.

— Ага! Тридцать сверхновых мне в печенку! Легласик! — прогремел голос с порога.

Степан прищурился, силясь рассмотреть вошедшего.

— Командарм Безро? — лицо Кулио вытянулось от удивления.

— А кто ж еще! В управлении космовойск хотят знать, как у тебя дела продвигаются.

— Отлично дела продвигаются. Дай-ка бластер, вскипячу себе мозги от счастья.

— Так-так. Отсталый мирок погряз в дерьме, спаситель в припадке. Сопля ты, Легласик, а не герой!

— Иди, сам их спасай! Попробуй! Впрочем, даже ходить никуда не надо. Вот, видишь — сидят. Давай, этих хотя бы спаси от декаданса и распада личности.

Степан, наконец, разглядел визитера. Его одежда напоминала клоунский костюм: раздутые синие шаровары на подтяжках, зеленая маечка и гигантская клетчатая кепка. Сходства добавлял увесистый красный нос.

— Значит, назад, в Просторы, мне придется возвращаться одному, — с наигранным разочарованием произнес гость.

— Не оставляй меня тут, а, — негромко попросил Кулио, вставая перед клоуном. Продолжил с воодушевлением: — Я вам любую загнивающую галактику спасу, чесслово! Самую безнадежную средневековую колонию осчастливлю и выведу к вершинам прогресса! Утопии для вас станут привычным делом! Я метрику в черных дырах лучше буду исправлять, чем это… эту…

Он умолк, так и не подобрав слова.

— Незачёт, Кулио, — нахмурившись, сказал Безро. — Маловат масштаб. Запуганных орков недостаточно, чтобы загладить вину, поэтому отдел ссылок в отсталые миры попытку тебе не засчитывает. Поэтому меня как инспектора и послали, чтобы сообщить неприятную весть. Что поделать, дал ты маху с теми звездами… Так что продолжай, как говорится, искупать.

— Ну так дела-то былые… Сколько уже миллионов лет назад это случилось? Десять, двадцать?

— Не ной. Пять веков только прошло, по местному летоисчислению.

Степан чуть не присвистнул, услышав эту цифру «Ну и ну, — подумал он. — Стало быть, у шефа есть какое-то средство от старения? Это многое объясняет…»

А Кулио вдруг немного отстранился от визитера и оглядел его.

— А чего это ты так вырядился, Безро?

Тот стушевался.

— Да так, маскировка. Тут видишь ли какое дело… — командарм шаркнул ногой. — Новое положение в отделе вышло: во все отсталые миры в одежде аборигенов выбираться, для конспирации. А на складе для вашей Земли ничего не было, кроме этой дряни. Вот, под артиста косить приходится, туманность мне в глаза! Даже параллелоид пришлось под цирковой фургончик заделать. Дебильно, правда?

Кулио с командармом Безро — инспектором отдела ссылок в отсталые миры — вышли на улицу. Братья ломанулись следом, устроив возле двери кучу-малу. Первым наружу выбрался сильный Викинг, за ним — наглый Бюргер, а уж потом — все остальные.

Во дворе стоял грузовичок, раскрашенный яркими красками. Из кузова торчали цирковая бутафория, реквизит и виднелись размалеванные рожи сопровождающих командарма инспекторов. Кто-то был замаскирован под акробата, кто-то под фокусника, кто-то под дрессировщика…

Кулио обошел грузовичок и усмехнулся.

— Безро, — издевательски поинтересовался он, останавливаясь возле кабины, — ты что, правда на этой «полуторке» из Просторов приперся?

— Да положение новое… Я ж тебе объяснил: маскировка.

Кулио осклабился.

— Я на ней приперся, я же на ней и упрусь, — зло крикнул командарм, поправляя кепку, то и дело съезжающую на глаза.

— Ну и прись, — переставая ухмыляться, сказал Кулио. — Мне-то все равно уже ничего не светит. Ни должностей, ни космических далей.

Командарм удивленно приподнял густо накрашенную театральным гримом бровь.

— Уликуликаль-д’Нравв, тии ллькукль… — Безро постучал по устройству, закрепленному у него на шее. — Переводчик барахлит. Я говорю, какой-то ты непоследовательный, Легласик. Минуту назад плакался мне в клоунскую жилетку, чтобы я тебя забрал из этой дыры, теперь хамишь.

— Нервы шалят, — признался Кулио, облокачиваясь на капот грузовичка. — Да и печень тоже… Пятнадцать раз уже трансплантировали.

— Кулио, может, я их всех замочу, а? — робко предложил Викинг.

Клоуны, акробаты и фокусники порылись в кузове грузовичка и выставили на борт крупнокалиберные стволы.

— Остынь, Викинг, — сказал Кулио, дружески похлопав его по латам. — Пусть катятся, куда хотят. У нас еще здесь дела есть, верно?

— Цунами мне в душу! Ты что, свихнулся? — взвился Маньякюр. — Кто нам обещал космические корабли, звездные войны, женские экипажи? Кто сказал, что все Братство к тебе в гости отправится как только так сразу?

— Новые. Технологии. Сулил, — поддержал Киборг.

— Дела у него тут нашлись, видите ли! — поддаваясь стадному чувству, выкрикнул бобер Куклюмбер. — Я, может, давно мечтаю скафандр примерить. И отлить в невесомости.

— Что-то я совсем запутался, — пробормотал Комбат. — К инспекции еще одна инспекция приехала, что ли?

— Молча-а-ать! — прогремел Кулио.

Все заткнулись. Даже фокусники перестали бряцать своим оружием.

— Я грешен, — патетически заявил Кулио, принимая эффектную позу. — Да, Стёпа, я грешнее всех грешников преисподней, и перестань таращиться на меня с таким обожанием, а то глаза выскочат. Так вот, Кулио длан Легласик грешен. Но Кулио длан Легласик всегда — запомните, всегда! — играет по правилам.

— Брешет, — шепнул Фантик Бюргеру. — Однажды туза в рукав спрятал, когда в преф с ним резались.

Тем временем Кулио напыжился, повернулся к командарму Безро и заявил:

— Чеши восвояси, пижон! И передай командованию: Кулио длан Легласик и сейчас будет играть по правилам. Если понадобится, мы вот с этими разгильдяями развалим на мелкие кусочки гнилой мир, чтобы спасти его! Ясно? Записывай, Самурай, пока мне умные мысли в голову лезут. Можешь даже иероглифами стенографировать… Так, о чем я? Ага, вспомнил! Не хочет эта планета сама погибать? Не хочет! Так мы тут камня на камне и не оставим, чтобы я смог вернуться в Просторы. А вот когда я вернусь, прихватив с собой Братство, вот тогда весь свой обширный опыт по спасению мира мы применим к вам!

Безро сглотнул. Братья зааплодировали.

— Молодец, Кулио!

— Так им!

— Спасем счастливый мир!

— Справедливость. На. Нашей. Стороне.

Викинг, Киборг, Самурай и Маньякюр подхватили Кулио и стали подбрасывать.

— Фа… на… ти… ки… Я… не… за… кон… чил… речь… — выговорил подлетающий Кулио.

Командарм в это время уже забрался на водительское место размалеванной машины и нервно дернул ключ в замке. Фокусники и акробаты забормотали что-то на незнакомом языке и спрятались в кузове.

Кулио кое-как ускользнул от раздухарившихся Братьев и подошел к окошку грузовичка.

— Безро, ты, конечно, козлиная борода и клятый бюрократ, и я мечтаю, чтоб твоя клоунская морда поскорее покинула Солнечную систему, — воодушевленно начал он. — Но я требую проявить сострадание.

— Ну?

— Педали запасной для хронокапсулы случайно нет?

Командарм Безро пошмыгал носом, раздумывая. Уточнил:

— Лайт-версия нужна?

— Не, стандартная. Под сингулярный синхроразъем.

— У ребят в кузове спроси. Там, рядом с кеглями, одна валяется…

Когда Кулио победоносно размахивал новенькой педалью, а Маг Шу открывал по такому случаю последнюю бутылочку «Военной гнусовки», грузовичок-параллелоид заурчал, чихнул гарью и с громким гулом взмыл в небо.

Облако пыли и газов скоро улеглось.

— Здорово ты их, — уже без особого энтузиазма сказал Самурай, подходя к Кулио.

— А в вашем мире все такие… клоуны? — спросил Степан.

— Да нет. В основном — нормальные люди, — ответил Кулио. — Но, как говорится, в семье не без бобров.

Куклюмбер недовольно застучал хвостом по земле и огрызнулся:

— Это где это так говорится, а? Не надо тут на личности переходить!

Кулио прищурился, ласково поинтересовался у него:

— Шкура, ты помнишь, что я импульсивная натура?

— Я всегда знал, что ты диктатор и ш-ш-шовенюга с гипертрофированными амбициями, — борзо прошипел бобер.

Кулио сделал шажок в сторону Викинга и еще нежнее спросил:

— Куклюмбер, родной ты мой облезлый хвост. Кто тебя от смерти лютой спас, а?

— Лучше б я тогда попал в лопасти той водяной мельницы, превратился в энергию и подарил бы пару кило муки какому-нибудь человеческому очагу! А я, заметь, терпеть не могу людей как вид. Тебе хотя бы этот намек понятен, самодур?

Кулио еще немножко придвинулся к Викингу и сказал совсем уже елейным голосом:

— Чьи нервы ты, тварюга бессовестная, трепал столько лет?

— Свои! — взвизгнул бобер.

И началась суматоха.

Кулио неожиданно выхватил из руки Викинга дрын и, особенно не целясь, запустил им в Куклюмбера. Бобер пригнулся, грязно выругался и бросился наутек. Дрын попал по ноге Маньякюру. От дикой боли морской волк без разбору съездил кулаком по носу изгнанному королю. Самурай вытащил саблю и с криком «банзай!» стал наступать на Комбата. Больше для острастки, конечно, но выглядело жутковато.

Даже миролюбивый Степан проникся драйвом — выхватил мухобойку и впаял Бюргеру по филейной части, осуществив давнюю мечту.

Эльф захлопал в ладоши: он любил наблюдать, как дерутся знакомые мужчины. Но восторг коротышки длился недолго. Шу невозмутимо подпалил файерболом его длинные волосы, и Эльфу пришлось с воплями бежать к рукомойнику, чтобы потушить огонь. Маг сделал кувырок в сторону и принял защитную стойку пьяного чародея. Пленный орк под шумок начал мутузить подоспевших штурмовиков…

Только Киборг сохранил спокойствие. Он прохаживался в сторонке, поскрипывал, сжимая и разжимая кулаки, монотонно повторял:

— Опасно. Зря. Зря. Дружить. Полезнее.