Будь моей парой

Глава 14

Сильва

До стоянки я домчалась за считаные минуты.

- Давай, Вороной, не подведи, - выдохнула, задыхаясь от бега и заводя двигатель.

Мозг работал на пределе возможностей, а светофоры благоволили, приветливо моргая зелёным, поэтому на нужную мне трассу я вылетела через каких-то двадцать пять минут.

Выкрутив ручку газа до упора, я летела, обгоняя плетущиеся, как мне казалось, легковушки и фуры. Пятнадцатый километр. Шестнадцатый. Семнадцатый! Успела!

Вот он, поворот. Сбросила скорость. Только это и спасло.

Байк, с рëвом вылетевший передо мной словно из ниоткуда, подрезал и встал поперёк пути.

Туман. Гул в ушах. Рука срывается с газа, пальцы судорожно сжимают тормоз. Выворачиваю руль, чтобы избежать удара. Мотоцикл уходит в юз. Наклон, ещё сильнее, ещё! Но нет, не хватает сил! Демоны, падаю... Кувырок. Один. Второй. Третий. Мир превращается в неистовый вихрь, вращаясь вокруг меня, пока я вращаюсь внутри него. Глухой удар. Звон в голове. Боль.

Слава богам, я в сознании... Проверяю руки - двигаются. Ноги… Одна - есть контакт! Вторая… Нет, не получается. Демоны! Сломана?.. И как тяжело дышать! Не могу... дышать...

Кто-то срывает с меня шлем. Пытаюсь вдохнуть... Не могу!.. Дышать... Дышать... Резкий рывок. Скрежет металла об асфальт. Кажется, кто-то оттащил придавившего меня Вороного. Телу становится легко. Воздух со свистом врывается в лёгкие... Я дышу! Наконец-то!..

Движение рядом. Дамир? Нет. Не узнаю́. Какой-то байкер. Кожаная куртка с металлическими заклëпками и шлем с жёлтыми огненными всполохами у висков.

- Ты кто? - шепчу, зацепившись за него взглядом.

Мир тонет в мутной дымке, перед глазами всё размывается. Не могу сосредоточиться.

- Попалась, детка?

Знакомый голос. Тот самый, из телефона… Где ещё я его слышала?.. Нет, не могу вспомнить!

- Кто… ты? - хриплю снова.

- Ай-я-яй, рыжуля, а это обидно.

Он наклоняется, смеётся. Смех. Хриплый. Злой.

- Неужели не узнала?

Шок. Паника. Страх. Отрицание. Нет, только не это! Только не ты!

- Нет...

Дыхание срывается, а вместе с ним мир разлетается осколками боли и уходит в пустоту...

...Когда первый раз пришла в себя, сначала показалось, что я ослепла. Чернота - полная, непроглядная. Не могу понять, открыты глаза или нет. Тело ломит. Болит каждая мышца. Каждый вдох через силу. Холод пронизывает до костей. Глаза слезятся. Разум заполняет темнота. Где я?.. Что происходит?.. Сознание колыхнулось, отдаваясь в висках жуткой болью.

- Приходи в себя, детка! Давай-давай!

Опять этот голос. От него по телу расползается страх, горло сжимает скользкими щупальцами, трудно дышать... Чернота. Глухая, вязкая, тягучая. Она обволакивает липкой плёнкой, спасая от жуткого голоса, утягивая в несуществующее бессознательное. Чернота - моё спасение, мой рай, мой мир...

...Выплываю из темноты. Шум. Странный, постоянный, непроходящий. А, нет, это шумит в ушах. Я снова очнулась. Значит, жива. И снова перед глазами чернота. Ничего не вижу.

- По... мо... ги... те...

Это мой голос? Такой скрипучий, каркающий, едва слышный.

- Что, детка, очнулась?

- Пить...

Стук. Металл о металл. Скрежет. Шум воды.

- Пей!

Зубы клацают о край металлической кружки, вода льётся по подбородку, щекам, шее, затекает за шиворот. Мокро, холодно. Значит, точно жива. Вода - моя жизнь, мой рай, мой мир.

- Ну, детка, давай уже, приходи в себя! Мне же скучно! Неужели так сильно ударилась?

Голос... Я же его помню. И глаза... Голубые... Помню! Ну же, Сильва, давай, напряги память!

Не могу... Голова гудит.

Чернота - моё спасение, мой рай, мой мир...

...Третий раз очнулась от назойливого монотонного звука: кап, кап, кап! Будто по мозгам бьёт. Вода? Где-то капает кран. Повернула на звук голову. Боли нет! Слава богам!

Но не вижу, ничего не вижу. Да что с глазами? На меня будто натянули плотное одеяло, не оставив ни единой щёлочки. Открыть глаза! Бесполезно. Какая-то ткань прижата к коже так плотно, что на ресницах проступает влага. Повязка?

Пытаюсь дотронуться до лица...

О, нет, нет, нет! Руки не двигаются. Не сломаны, не онемели. Привязаны. Я лежу, и я к чему-то привязана.

Боги, что со мной?

- Ну, наконец-то! Зашевелилась. Хватит уже спать, всё веселье проспишь!

Тот же голос.

С меня снимают повязку. Открываю глаза. Полутьма. Где-то вдалеке тускло мерцает грязно-жëлтая лампочка. Не слепит. Это хорошо. Усиленно моргаю.

- Привет, спящая красавица.

Поворачиваю голову и прямо над собой вижу голубые глаза... Те самые... Они внимательно изучают моё лицо.

- Ну, детка, не притворяйся. Я же вижу - узнала!

Приятный блондин, я бы даже сказала - красивый. Женщины таких любят. Но не я! Я его знаю, и от этого мне становится очень страшно. Сердце проваливается куда-то внутрь, прилипая к позвоночнику. Рук не чувствую, но, кажется, даже они похолодели.

Нет, только не это. Только не ты!

- Скажи, как меня зовут? - вкрадчиво, почти ласково говорит мужчина. - Только сначала подумай над ответом! Помнишь правило? Каждая ошибка будет стоить тебе пяти минут жизни. Так кто я?

Он смеётся, а у меня в жилах кровь стынет.

Как? Как правильно ответить?? Как??? Вспоминай, Сильва!

Шепчу пересохшими от страха губами:

- Гос... по... дин...

- Молодец, детка! - он одобрительно похлопывает меня по щеке и отходит.

Боги, за что? Незнакомец, подрезавший меня накануне около стоянки и позже вызвавший на семнадцатый километр - это одно и то же лицо.

Садист... Доминант... Любитель ломать своих кукол... Айк!..

- Где Дамир?..

Едва выговариваю слова. От страха немеет язык, и почему-то плохо слушаются губы.

Мы находимся в каком-то подвале. Бетонные некрашеные стены, маленькое окошко под потолком, в дальнем углу лестница с полусгнившими перилами. Блондин стоит у стола. Мне не видно, что там. Слышу лишь звяканье металла о металл. Я знаю этот звук. Так бряцают друг о друга хирургические инструменты...

- Дамир? - он удивлённо оборачивается, на губах играет кривоватая улыбка. - А мне откуда знать? Дома, наверное, спит. А может...

Айк многозначительно играет бровями, намекая на фривольный вариант развития событий.

- ...Может, с дамами развлекается. Не знаю. Я за ним не слежу. Но, поверь, детка, твой косолапый тот ещё ходок. Поговаривают, женщины у него не задерживаются. Может, его что-то в них не устраивает?

Он хмыкает, неопределённо пожимая плечами и снова поворачивается к столу.

- Но его телефон... И время...

- А, это? - тянет мужчина и, достав из кармана гаджет, небрежно бросает мне под бок. - Вот его телефон. Пришлось постараться и украсть его на заправке. Детка, поверь, это было нелегко.

Он оборачивается ко мне. В глазах мужчины горит предвкушение, а на губах играет мечтательная улыбка.

- Должен же я был как-то тебя завлечь! Ну что, рыжуля, ты готова? Посмотрим, что в тебе есть такого, что этот медведь так залип на тебе?

В ужасе смотрю на его руки. Тонкое лезвие скальпеля отражает свет неяркой лампочки.

- Прошу, не надо! - шепчу и пытаюсь сдвинуться, отползти хоть на сантиметр, хоть немного оттянуть этот миг.

Бесполезные трепыхания. Руки и ноги привязаны. Я распята на каком-то столе. Я - морская звезда. Нет, я - лягушка в медколледже, и сейчас меня будут препарировать.

- Зачем ты это делаешь? - ни на миг не отрываю взгляд от мужчины.

- Зачем? - он замирает и не торопится отвечать. - Наверное, потому что ненавижу этих двуликих тварей, явившихся в наш Мир и смеющих диктовать свои условия и забирать наших людей, наших женщин. Будто они имеют на это право! Будто твой драгоценный Дамир имеет право на тебя!

Он кривится. В глазах безумием вспыхивает ненависть. Боги, да Айк свихнулся. Он из тех фанатиков, кто выступает против истинности.

Блондин не торопится. Рассматривает лезвие. Медленно приближается ко мне, гладит по лицу.

- Всё прекрасно, детка! Расслабься и получай удовольствие. Я буду нежным, обещаю.

Скальпель скользит по щеке. Айк оттягивает воротник водолазки. Слышен треск разрезаемой ткани. Оголëнной кожи касается прохладный воздух.

Сердце колотится как сумасшедшее. Страх затапливает мозг.

- Не надо, пожалуйста.

Из глаз против воли текут слëзы. Не закрывай глаза! Смотри! Следи! Ищи выход! Ты вырвешься! Ты сможешь! Ты должна!

- Айк, послушай... Ты ошибся, я не его... - пытаюсь объяснить, но не успеваю.

Скальпель дëргается в руках, плечо обжигает короткая боль. Резко вдыхаю и выгибаюсь. Сглатываю рвущиеся из груди всхлипы.

- Как! Меня! Зовут!? - гневный рык, от которого душа леденеет.

Я забыла! Забыла! Как же так?

- Господин! - тут же исправляюсь. - Это ошибка! Я и Дамир - не...

- Замолчи! - неожиданно Айк срывается на крик. - Закрой свой поганый рот!

Молчу. Надо молчать. Пытаюсь протолкнуть внутрь перекрывающий горло ком.

Он наклоняется ближе, с каким-то маниакальным удовольствием вдыхая мой запах и вдруг резко хватает меня за волосы и тянет к себе.

- А-а-а! Не надо! - не могу сдержаться.

Мужчина смотрит на меня. Взгляд бешеный. Желваки на скулах ходят ходуном.

- Кто! Тебе! Разрешал! Говорить!?

Нельзя терять контроль. Соберись. Дыши! Просить прощения? Нет, молчи, молчи! Делаю неглубокий вдох. Смотри! Следи! Нельзя терять контроль!

Айк снова поднимает скальпель. Пальцы - длинные, тонкие - играют с лезвием, будто перебирают гитарные струны. Но я знаю, что это руки палача.

Мужчина смотрит на меня, будто оценивает. Незримое движение рукой, и звук, словно что-то отсекают. Хочу крикнуть, но только плотнее сжимаю зубы. Кричать нельзя. Нельзя...

Открываю глаза. Блондин крутит в пальцах тонкий рыжий локон. Касается им лица и снова отстраняет. Его глаза закатываются в блаженной неге.

Псих. Сумасшедший фанатик. Садист.

Нужно вычислить момент, поймать его взгляд, когда он будет менее внимателен. Если бы хоть на миг он отвлекся, хоть на секунду оставил меня без присмотра...

Поймав мой взгляд, Айк резко отводит голову назад, зрачки мгновенно сужаются. Как у хищника, которому бросили кусок свежего мяса.

– А ты сладкая, детка, — он гладит меня по щеке и шипит, и от этого звука у меня все внутренности съёживаются. - Люблю таких.

Мотаю головой. Нет! Нет! Ты ошибся! Я не истинная! Но говорить нельзя, будет только хуже.

Айк продолжает гладить меня по щеке, его пальцы чуть касаются кожи. Он будто бы не замечает моего напряжения. Каждое прикосновение - холод, разливающийся по телу, но я заставляю себя сохранять спокойствие. Дыши. Не показывай страха.

Мужчина наклоняется к самому уху, дыхание - горячее, обжигающее.

- Ты моя игрушка, рыжуля, - шепчет он, - и я тебя уже не отпущу. Твой любимый медведь поиграл с тобой, теперь моя очередь.

Он ведёт пальцами по старым шрамам на моём плече. Вверх-вниз, вверх-вниз. Будто гладит. Его дыхание так близко, что оно отдаётся эхом в голове. Зажмуриваюсь, чтобы не выдать себя. Медведь, порвавший меня - это Дамир?.. Нет, не верю. Дамир бы признался! Он обещал больше не лгать! Обещал!

- Ты ведь уже поняла, что это был он? - шепчет на ухо Айк.

Пытаюсь погасить эмоции. Не могу поверить, что он снова меня обманул, но признаться в этом страшно даже себе. Нет! Об этом буду думать позже. Сейчас у меня другая задача. Нужно вырваться отсюда, а значит, я должна увести разговор.

- Ты со всеми игрушками так развлекаешься, ...господин?.. - шепчу пересохшими губами, и он улыбается.

- Нет. С другими было не так. Они были слабыми, быстро сдавались. Это скучно! А с тобой мы повеселимся. Ты сильная, рыжуля. А значит, долго продержишься. Я наблюдал за тобой. За вами двумя. И знаешь, мне понравилось, как ты сопротивляешься. Но ломаются все. И тебя я тоже сломаю.

Не отвечаю. Айку нужна моя слабость. Какое-нибудь неверное действие. Он ждёт его. Но я не могу себе позволить совершить ещё одну ошибку.

Мужчина снова поднимает скальпель, внимательно смотрит в глаза и проводит лезвием чуть ниже ключицы, оставляя огненный след. Боль - мгновенная, резкая - тут же превращается в жар и разливается по всему телу. Я едва не вскрикиваю, но держусь. Сердце бьётся так быстро, что боюсь, он услышит и захочет заполучить и его.

И тогда я понимаю - вот он, тот самый момент. Его внимание сосредоточено на лезвии и линии, которую оно оставляет на моей коже, когда скальпель рассекает кожу.

Соберись. Соберись, Сильва! Это твой шанс.

Айк снова касается моего лица, пальцы ледяным жалом жгут кожу, вызывая неконтролируемую дрожь. Он наслаждается моей реакцией, моим страхом, который, как ему кажется, заполнил меня целиком.

Но нет, милый, мы ещё посмотрим, чья возьмёт! Рядом, под боком, я ощущаю телефон Дамира. Он лежит так близко, что я могу попытаться придавить его и нажать "тревожную кнопку". Айк о ней не знает, иначе бы не кинул мне его. Ну же, отвлекись хоть на миг… Боги, помогите, мне нужна всего одна секунда!

Блондин наклоняется ближе, его довольный смех эхом разносится по подвалу.

- Кричи, рыжуля, кричи, - он смакует каждую эмоцию на моём лице. - Сопротивляйся.

Я мотаю головой. Нет!

Недовольный хмык и снова боль. Грудь обжигает огнём, я выгибаюсь и кричу. Боль-боль-боль. Снова и снова. Я задыхаюсь от крика. Кажется, этому не будет конца.

Когда думаю, что пытка никогда не кончится, он наконец отстраняется. А я судорожно ловлю ртом воздух и дышу, дышу.

- Ну вот и умница, - удовлетворённо шепчет Айк.

Игнорирую текущие слёзы и открываю глаза. Мужчина склонился прямо надо мной. Он буквально впитывает мои эмоции, наслаждается моим страхом, моей болью. На его губах проступает блаженная улыбка. Он не торопится. Пальцы медленно скользят по коже, оставляя за собой красные полосы. Он рисует на мне узоры моей же кровью. Псих!

Глубоко дышу. Каждый вдох - маленький шаг к спасению. Силы на исходе. Боги, кажется, я больше не выдержу.

Слежу за мужчиной и мысленно засекаю время. Мне нужно продержаться всего пятнадцать-двадцать минут. До приезда полисменов. Телефон по-прежнему лежит под боком, но на его экране, в правом углу, теперь горит маленькая красная точка. Это значит, что "тревожная кнопка" передаёт сигнал пеленгатору. И я цепляюсь за эту мысль как за последний оплот надежды.

Пятнадцать минут… Если бы я могла заставить себя не чувствовать боль, я бы просто закрыла глаза и терпела. Хочу потерять сознание, но спасительная чернота от меня отвернулась.

Не смотрю на садиста, стараюсь не реагировать на его слова. В голове только одна мысль: держись, твоё время пошло.

Сердце бьётся так быстро, что, кажется, сейчас вырвется наружу. Пытаюсь его унять. Знаю одно - если мне удастся продержаться ещё немного, я буду жить.

Тишина становится звенящей. Лишь изредка она прерывается тихим смехом Айка и моим сбившимся дыханием. Это самое ужасное и самое важное ожидание в моей жизни.

А ты, тварь, рисуй! Рисуй и наслаждайся! Скоро за тобой приедут. Потакай своим извращëнным желаниям последние мгновенья. У тебя осталось так мало времени!