Будь моей парой

Глава 1

Сильва

- ...Сильва, - шепчет он, - моя маленькая сладкая девочка... Как же я по тебе скучаю!..

Он зацеловывает моё лицо, а потом наконец аккуратно касается губ. Я задыхаюсь, плавлюсь от нежности, от захлёстывающих меня чувств, тянусь навстречу поцелую. Обхватываю его шею руками, не обнимаю - скорее висну на нём, потому что ноги подкашиваются и больше нет сил держаться.

Я влюблена, я его хочу... Без шансов на амнистию, без всяких условий и условностей.

- Люблю тебя... - шепчу в перерывах между поцелуями и хватаю ртом воздух, потому что его нежные губы вдруг спускаются ниже, в шее и ключицам, оставляя за собой пылающую дорожку.

Он гладит мою спину вверх-вниз, вверх-вниз. И прижимает так сильно, что я чувствую силу его желания.

- Я найду тебя, - шепчет он в ухо, и меня трясёт от горячего дыхания, а по телу в разные стороны разбегаются толпы мурашек. - Найду и никогда больше не отпущу, не позволю сбежать... Ты моя, и только моя! Сладкая медовая девочка...

Остатками сознания цепляюсь за слова: найду? Зачем меня искать, я же здесь, с ним?..

Дрожащими пальцами зарываюсь в короткие шелковистые волосы и не могу отпустить: он мой, и только мой!..

- Амелия!.. - в уши врезается грубый окрик, от которого я вздрагиваю. - Ты работать собираешься? Дрыхнуть будешь дома, нечего было смен себе набирать!

Резко придя в себя, я огляделась. Что происходит?.. Где я?.. Что это за голос? И кого вообще звали?..

Осознание реальности вернулось так же быстро, как улетучились остатки сна. Я на работе. И я уснула. Амелия - это я. И меня зовут!

Подскочив с неудобного стула, на котором умудрилась уснуть прямо в разгар рабочего дня, я горной козочкой проскакала на кухню, где всё шкворчало, шипело и булькало, и подбежала к старшему повару, дядюшке Риму.

- Опять уснула? - не прекращая помешивать что-то кипяще-пыхтящее в большой алюминиевой кастрюле, он осуждающе покачал головой. - Ме́лька, прекращай пахать за троих! Угробишь себя, девка!

- Всё норм, - беспечно отмахнулась и, подхватив пару тарелок с готовым блюдом, поставила их на поднос и пошла по направлению к залу.

Прошло уже больше года с тех пор, как я сбежала из Дарицы, оборвав все связи и контакты. Уезжала тогда непонятно куда, непонятно как. Несколько дней почти не спала, ехала, в основном, на автобусах, делая пересадки в самых неожиданных местах. Потом познакомилась с весёлой студенческой компанией. Два парня и две девушки. Они автостопом колесили по стране. Примкнув к ним, почему-то побоялась называть своё настоящее имя. Так и стала Амелией.

С ребятами колесить было как-то легче. Они научили меня правильно ловить попутки и выбирать нужные места для ночёвок. Но их пришлось оставить, когда весёлая четвёрка решила отправиться ближе к моей родной Варне.

Распрощавшись со студентами, я двинулась строго перпендикулярно их маршруту и через неделю оказалась в Са́рме. Рыбацкий городок, почти посёлок, одним боком примыкал к высокой скалистой гряде, а другим - упирался в береговую линию холодного северного моря.

Деньги у меня ещё оставались, а вот с документами вышла проблема. Не желая светить паспортом и дипломом об образовании, я устроилась разносчицей в небольшое прибрежное кафе, скорее даже забегаловку, и сняла маленькую каморку у одной бездетной женщины. Муж госпожи Да́ри был моряком и ходил на траулере, заготавливая рыбу для небольшого местного рыбзавода.

- Зови меня просто Селеста, - попросила хозяйка дома в первый же день. - Не такая уж я и старая.

- А я Амелия, - тут же представилась. - Амелия Вирт.

Фамилия моей бывшей коллеги Манежки сама слетела с языка. Отступать было поздно, да и незачем - документы у меня никто не спрашивал.

Так я и осела в Сарме, постаравшись навсегда забыть и Даринку, и Варну, и Дарицу. Забыть всех, кто там остался, и с кем меня больше никогда не будут связывать общие воспоминания. Сказав отцу, что уезжаю не знаю на сколько, я безбожно лгала. Возвращаться я не собиралась. Мне было слишком больно, слишком тяжело думать о том, кого я оставила, от кого сбежала.

Не думать со временем получалось всё лучше - работа в забегаловке выматывала так, что засыпала я уже практически в любом месте и в любом положении. Думаю, если попробовать спать стоя, у меня бы и так получилось. С воспоминаниями тоже напряга не возникло. Отрезав прошлое, я будто стёрла все воспоминания. Они вызывали нестерпимую боль, заставляя снова чувствовать себя зависимой и уязвимой. Но я больше не хотела быть беззащитной, а значит, слабой. Прошлое нужно было оставить позади. Пусть мёртвые хоронят своих мертвецов.

И если с реальностью я ещё как-то справлялась, то со снами... С ними была беда. Днём я чувствовала лишь глухую пустоту, но стоило только закрыть глаза, как всё резко менялось. Я вновь и вновь ощущала крепкие руки, прижимающие меня к твёрдому телу, чувствовала горячие поцелуи, обжигающие кожу и слышала жаркий шёпот, терзающий моё сердце: "Прошу, вернись, вернись, моя сладкая медовая девочка..." Эти слова звучали в голове горячим эхом, пронзая меня насквозь. И каждый раз я подскакивала, тяжело надсадно дыша, и оглядывалась в поисках того, кто только что так страстно меня обнимал. Кожа всё ещё хранила иллюзорное тепло его рук, а в груди больно и противно тянуло, будто там, где когда-то было моё сердце, снова истекал кровью никак не заживающий рубец.

Я давила в себе эти ощущения, напоминала, что всё уже кончено и возврата к прошлому не будет. Но в те секунды, между сном и реальностью, мне не хватало именно его - и я ненавидела себя за это, стараясь загрузиться работой ещё больше, чтобы усталость валила меня с ног, погружая в тёмные тягучие ночи без снов.

Поставив тарелки с супом перед чисто одетыми, но всё равно насквозь пропахшими рыбой бородатыми матросами, я смахнула с соседнего стола грязную посуду и шустро рванула обратно на кухню.

- Мелька! - окликнул кто-то.

Я оглянулась.

Ловко лавируя между столами, ко мне приближалась Лана, моя сменщица.

- Мелька, - повторила она и дёрнула за локоть, вынуждая отойти в небольшой закуток в конце зала. - Подмени меня завтра, а? Мой из рейса приходит, так что сама понимаешь, соскучился. Ну подмени, пожалуйста!..

Парень Ланы ходил в дальние рейсы, частенько отсутствуя по месяцу, а то и по два. Поэтому девушка периодически менялась или отпрашивалась, если день Икс вдруг приходился на её рабочий.

- Ладно, подменю, - кивнула ей и собралась бежать дальше.

- Спасибо, спасибо, спасибо! - девушка довольно подпрыгнула и попыталась чмокнуть меня в щёку, но я увернулась и рассмеялась.

- Будешь должна! - крикнула уже от самых дверей, отделяющих зал от кухонной зоны.

- Без базара, - довольно махнула рукой сменщица и побежала на выход, а я вздохнула и поплелась на кухню.

Ну вот, хотела завтра устроить постирушечно-расслабонческий день, но опять не вышло. Не то, чтобы я не хотела работать, но на этой неделе у меня не было ни одного выходного, а на календаре уже, как-никак, маячила суббота.

К концу смены, а заканчивалась она около полуночи, когда в зале почти не осталось народа, я уже еле волочила ноги. Натруженные за день икры гудели как трансформаторная будка, пальцы не гнулись, а в голове постепенно разливался вакуум.

Стянув надоевшую за день форму, я надела джинсы, сунула ноги в тёплые валенки и потянулась за верхней одеждой. Зимой самая модная одежда на севере - шапка и шуба, а иначе кирдык. Ветры тут дуют такие, что даже самой отъявленной моднице быстро станет совсем не до красоты.

Отволочив уставшее тело домой, я тихо ввалилась в свою комнату и, скинув только верхнюю одежду и валенки, рухнула на постель. Благодарный мозг отключился мгновенно.

Утро началось со звонка. Я оторвала от подушки тяжёлую голову и непонимающе уставилась на экран телефона: шесть утра, кто может звонить в такую рань? С тоской поняв, что никто не ошибся номером, а моего внимания настойчиво требует будильник, я вспомнила, что вчера обещала подменить Лану.

- Боги, - простонала, буквально выволакивая из-под одеяла непослушное тело. - Ну за что?

День был похож на день, поэтому все действия производились уже на автомате: умыться, позавтракать и вперёд - на работу. Но и там изо дня в день ничего нового не происходило, поэтому новость, всколыхнувшая весь наш посёлок, вызвала нешуточное волнение и тревогу - на траулере "Меч", на котором сегодня должен был вернуться жених Ланы, взорвался двигатель. Судно загорелось и тонет недалеко от берега. Туда сейчас отправились все службы спасения, надеясь, что на борту остались выжившие моряки.

Ни о какой работе речи, естественно, не шло. Кафе было закрыто для посетителей. Ланка ревела белухой, и мне пришлось накачать её успокоительным. Морально вымотанная девушка уснула в подсобке, а я отправилась в зал, где собрались все наши. Единой сплочённой семьёй они примкнули к экрану, с тревогой ожидая новостей. Короткие кадры с полыхающим судном и слова корреспондента о том, что на борту есть жертвы заставили нас нервно сжаться и замереть.

- Силами МЧС и пожарных служб огонь локализован. Все пострадавшие доставлены в местную больницу, - между тем говорил ведущий. - Сюда уже вылетели ведущие лекари столицы. Также поступила информация, что среди них есть представитель ассоциации "Мировые лекари".

Кажется, все в зале выдохнули с облегчением и стали обсуждать услышанное. Женщины вытирали слёзы и тихо благодарили богов. Спасти выживших - это половина задачи. Вторая половина - оказать своевременную и качественную медицинскую помощь. А в нашей местной больничке ощущался явный напряг не только с медперсоналом, но и с медикаментами.

- Смотрите, списки выживших! - послышался чей-то возглас, и гомон сразу стих - все повернулись обратно к экрану.

- Ма́рвин живой, - выдохнул дядюшка Рим. - И Ра́мик, и Ви́тор...

- ...И Ланкин ухажёр тоже! - воскликнула Ната. - Надо Ланку разбудить, обрадовать.

- Да подожди ты, пусть она поспит, намаялась, - я одёрнула подскочившую было коллегу. - Проснётся, скажем. Всё равно, если он пострадал, в больницу её не пустят.

Ната тут же села на стул.

- И то правда...

А потом мы увидели списки погибших, и в зале повисла тишина. Три человека... Их семьи уже никогда не дождутся домой своих кормильцев.

- За́рну жалко, как она детишек поднимать будет? - печально вздохнула А́ника, вытирая увлажнившиеся глаза краешком фартука.

- Да поможем, что ж мы, не люди, - густо пробасил хозяин кафе, господин Шнакс. - Все ж тут практически соседи.

В силу сложившихся обстоятельств кафе сегодня так и не открылось. Людям было не до развлечений и веселья, поэтому господин Шнакс отпустил нас пораньше. Придя домой, я всё-таки устроила постирушечный вечер и завалилась спать.

Завтра, по идее, был мой второй выходной, но проснувшаяся Лана так обрадовалась, что её парень жив, что, забыв обо всём на свете, убежала к любимому в больницу. И я даже не рассчитывала, что она завтра выйдет на работу, поэтому сразу предупредила хозяина, чтобы не волновался - я отработаю.

После утренних потрясений жизнь посёлка начинала входить в свою колею.

- ...Моя маленькая, моя сладкая, - шепчет он, покрывая мою шею жгучими поцелуями. - Я так соскучился, так давно тебя не видел... Девочка моя, мне так тебя не хватает...

Я выгибаюсь, вонзая в его плечи короткие ноготки. Сердце стучит предательски громко, дыхание срывается, а внизу живота тягучей смолой разливается нега.

- Прошу тебя... Пожалуйста... - срывается с моих губ, и он понимает.

Ему не надо ничего говорить, он считывает мои эмоции невербально. Сильные пальцы скользят по моей груди и животу, рисуя непонятные узоры и едва касаясь кожи, и я не выдерживаю, подаюсь навстречу, ловлю горячие губы и тону в их ласке.

- Люблю тебя... - шепчу, едва он отстраняется и всхлипываю, когда он проводит горячим влажным языком по соску, лаская и играясь с ним.

Я дрожу и, выдохнув, выгибаюсь, когда его пальцы спускаются ниже, разрушая мои барьеры и ломая запреты, а бесстыдный рот терзает ноющие соски и вновь возвращается к губам, требуя от меня отдачи. И я отдаюсь, поддаюсь, горю и плавлюсь...

Мне хорошо... Мне очень хорошо... Нереально... Он рядом, он со мной, он - мой, только мой!

Тяжёлое мускулистое тело накрывает меня сверху, губы и пальцы трогают, сжимают и ласкают, не останавливаясь ни на миг. Меня скручивает от нестерпимого желания, когда медленно, но настойчиво его руки разводят мои колени. Сердце замирает в предвкушении чего-то необъяснимого, нового, жизненно необходимого... И я замираю вместе с ним...

Я подскочила на узкой койке, жадно ловя ртом воздух. Опять этот сон!.. Какой уже раз он мне снится? И с каждым разом он заходит дальше и дальше, а времени, чтобы потом прийти в себя, мне требуется всё больше.

- Хватит меня мучить! - прошептала в темноту, пытаясь угомонить разбушевавшееся сердце. - Оставь меня в покое! Дай возможность забыть тебя! Пожалуйста... Я больше так не могу...

Всхлипнув и тяжело поднявшись с кровати, я пошла умываться, но холодная вода ещё долго не могла остудить мои пылающие щëки.

Впереди ждал новый день - монотонный, скучный и незапоминающийся. Такой как и вчера, и позавчера, и все последние месяцы.