Бусина карманного карлика

История восьмая Лефевр

– Я так и знала! Так и знала! – выпалила Птичка.

– Неужели ты слышала о Лефевре? – недоверчиво спросила Вера.

– Нет… Но я с самого начала говорила, что этот карлик не тот, за кого себя выдаёт! А вы мне не верили! Не верили!

Вера с Лилле переглянулись: Птичка слишком разошлась, и не мешало бы её остановить.

– Давайте лучше послушаем Подснежников, – предложил Лилле. – Они, в отличие от тебя, знают что-то очень важное.

Птичка обиженно отвернулась, но замолчала. А Подснежник принялся рассказывать:

– Лефевр – наш заклятый враг. Когда-то очень давно этот тролль пришёл к нам с самого юга Франции…

– Пришёл пешком, несмотря на кривые, похожие на палки ноги! Он прячет их под длинным плащом! – добавила Подснежница.

– А почему, – перебила Вера, – почему одно ухо у него острое, а другое – обычное?

– В этом вся и беда, – вздохнула Подснежница.

– Да, – продолжил Подснежник, – острое ухо у него от отца, очень злого чёрта, грозы Пиренейских гор, а обычное ухо – от матери, простой французской девушки…

– Да, вот бедняжка! – снова вздохнула Подснежница.

– Отец Лефевра силой затащил её в свою тёмную зловонную пещеру. И вот от матери досталось ему не только человеческое ухо, человеческое имя, но и способность к чувствам. Правда, эти чувства искажены. Сами понимаете, когда такой отец…

Подснежница грустно опустила голову. Вера, Лилле и Птичка с нетерпением ждали, что же будет дальше.

– Мы, – продолжал Подснежник, – как вы уже знаете, живём здесь с появления первого снега. И живём счастливо, несмотря на одно печальное обстоятельство. Видите, какие мы старые. А если бы не Лефевр, мы бы и теперь были юными…

– Всегда юными, – прошептала Подснежница.

– Но однажды – очень давно – Лефевр, точно как вы, провалился в сугроб и попал к нам.

– Сколько раз я говорила, что надо укреплять двери, что они прогнили!

– Ладно тебе. Тогда бы мы не помогли Лилле, Птичке и Вере!

– А мы ещё ничем и не помогли, – проворчала Подснежница.

– Как же, как же! – вмешалась Птичка. – Ваш невероятный сугроб спас нас от рук – от лап! – этой ужасной, как вы говорите, Брабанты!

– Ну, так и что Лефевр? – напомнил Лилле.

– Да-да, – заторопился Подснежник, – Лефевр провалился к нам и притворился больным. Мы долго за ним ухаживали, приносили ему снежные угощения, поили снежным отваром. Он пробыл у нас некоторое время, пока наконец в один летний день не сказал: «Мне пора!»

– Вечно ты всё путаешь! – пробубнила Подснежница. – Он сказал: «Я ухожу».

– Ладно, ладно. Главное, он хотел, чтобы мы пошли с ним. По его словам, он проделал такой далёкий путь – с Пиренейских гор, – чтобы стать главным троллем севера. Потому что у себя на родине он едва ли не один-единственный житель, и править ему там некем. А северная нечисть известна во всём мире своими злоумышлениями. Вот он и объявился здесь.

– И куда же он вас звал? – спросила Птичка.

– Как куда? – удивилась Подснежница. – На самый крайний север, туда, где испокон веков жил король ночи, зимы и страха. Лефевр хотел занять его место, нас сделать помощниками, а потом и придворными.

– Ишь ты, каков! – возмутилась Птичка. – Что же, он хотел свергнуть северного тролля и сделаться королём?

– А что ты так переживаешь за короля троллей? Не родственница ли ты ему? – пошутил Лилле.

– Вот ещё! Просто это странно, если королём северных троллей станет какой-то пришлый Лефевр… – проворчала Птичка.

– Мы, – продолжила Подснежница, – конечно, отказались. Нам надо было следить, чтобы весна приходила вовремя, чтобы зима не задерживалась. И вообще – не место нам, Подснежникам, среди троллей. Тогда он рассвирепел…

– Как сейчас помню, – вздрогнул Подснежник, – глаза его становились то синими, то зелёными, то лиловыми, то красными… Это значит, тролль был разгневан не на шутку. Он вынул из кармана чёрный камень, три раза дунул на него и сказал: «Когда-нибудь солнце закончится. И я назовусь королём. Тогда вы придёте ко мне, потому что у вас не останется занятий ни на земле, ни под землёй. Но я не услышу ваших просьб, потому что вы станете старыми, немощными, а голоса ваши – такими тихими, что только сова услышит их. Отныне год за годом силы будут покидать вас, и недолго ждать, когда я взойду на трон, а вы сделаетесь стариками. Это моё прощальное слово». Так он сказал и ушёл. Больше мы о нём не слышали.