Быть наготове

Подходя к рубежу, мы подводим итог.

Мы исследуем жизнь — непрерывный поток

вещества, растворённого в слове.

Обстоятельства места — полынь и ковыль.

Обстоятельства времени — глина и пыль.

Образ действия — быть наготове.

Дополнением косвенным нашей вины

были ночи и дни непомерной длины,

где ловили мы лунные блики

на предметах и признаках. Розы цвели,

вавилонские ивы касались земли,

пряча нас, как преступник — улики.

Если утром забыть, что вокруг — вещество,

и отвергнуть родство, и примерить вдовство,

изваянием встать у порога,

то увидишь, как медленно дождь моросит,

как, раскинувши крылья, в пространстве висит

ездовое животное бога.

Да, призвание птицы — над миром лететь

и не знать, что пространство похоже на клеть,

и не видеть причин настоящих,

для того чтобы тело избавить от уз

и разрушить навеки незримый союз —

связь сказуемых и подлежащих.

Мы уже позабыли, где нечет, где чёт,

но под камень лежачий вода не течёт,

и без слёз не бывает сиянья.

Если ты бессловесен — ты гол как сокол…

Мы исследуем смерти безличный глагол

в запоздалом огне покаянья.