Быть неизменным

Глава 16

Я неторопливо бежал по дороге, вдыхая ночной воздух, в котором ещё чувствовался едва уловимый запах беглецов и неся в руке рогатую голову дохлой демоницы. Можно было бы конечно двигаться быстрее, к примеру я мог бы попробовать полететь. Да, процесс давался мне паршиво, к тому же человек не птица, у него иные пропорции тела, из-за которых ноги вечно норовили бы уйти вниз к земле. Однако дьяволы как-то со всем справлялись, хотя чисто внешне весьма напоминали именно людей, так что со временем и я бы набил в этом деле руку, подключая магию. Терпение и труд всё перетрут! Можно было бы перекинуться в форму, что мне удалось слепить для быстрого бега и поизображать невидимого гепарда с добычей в пасти. Был ещё вариант просто напрячь человеческие ноги как следует. Но я решил поспешать не торопясь и у меня были на это причины.

И главная заключалась в том, что я вообще-то не совсем адекватен. Человеческая смерть для демона что наркотик торчку или бутылка алкашу. По мозгам бьёт, причём не сказать чтобы слабо. Вот и мне ударила. Хотя демоница, которую я осознанно выпил по максимуму, тоже оказала своё влияние, которое легло на благоприятную почву из её воспоминаний. Результатом уничтожения краснокожей дамочки с её телохранителями стало то, что я устроил настоящую резню, не считая противников за людей. Мысль, что наваждение инфернального отродья можно как-то сбросить и возможно жрецы знают, как лечить одержимых, мне в толстый череп тоже тогда не пробралась. Главному культисту, который сидел в подвале можно было отчекрыжить руки с ногами или ещё какими-нибудь болезненными способами сбить концентрацию, чтобы он прожил достаточно долго для копирования. Но он сделал мне больно, попутно напугал и я его быстренько грохнул, лишившись ценного источника информации. Да, тварь была опасная, но можно же было проявить больше хладнокровия!

К тому же лысый не-монах явно применил ко мне что-то специальное, противодемоническое. И не нужно быть Эйнштейном, дабы догадаться, что если подобные штуки есть у демонопоклонников, дабы ставить на место слишком много о себе возомнивших миньонов своего господина или вследствии каких-то своих изысканий, то уж церковники-то обязаны иметь какие-то свои аналоги. В конце-концов борьба с демонами и прочей нечистью это их хлеб. Понятное дело, что по настоящему серьёзные дяди сидят в каких-нибудь знаковых местах вроде главных храмов и монастырей или шатаются в поисках добычи по стране, в надежде встретить след какой-нибудь крупной рогатой скотины и прямо сейчас в городе их нет. Но однако ходить по мелким часовням с шапокозакидательскими настроениями не стоит, а то как раз оную шапку могут без вазелина запихать туда, где не светит солнце. Оно мне не надо даже с доплатой.

А потому я бежал со скоростью обычного тренированного человека, проветривая голову и целиком возвращая себе самообладание, чтобы не наделать каких-нибудь нелепых глупостей. Хорошо вообще заметил своё состояние и правильно оценил. Плохо, что пока не знаю что с ним дальше делать. А то был у меня один товарищ, который время от времени жаловался, что ненавидит ездить на машине пьяный, но по пьяни об этом почему-то регулярно забывает. Особенно когда в магазин за добавкой сгонять надо, а он отнюдь не близко, пешком идти устанешь. У меня же вообще получилось запамятовать, что убийства меня, как и любого демона, не только делают сильнее, но и торкают. Слава Электродвижущей Силе хоть ломки вроде бы пока нет.

По идее её конечно вообще быть не должно, всё-таки паршивый тот шпион, которому постоянно нужно убивать кого-то из тех, за кем он шпионит. Как сказал один умный человек, там где начинается стрельба, заканчивается разведка. Ещё и трупы прятать приходится… Но в свете последних событий я уже ничему не удивлюсь. Суккуба вон по идее должна тихонечко сидеть в каком-нибудь неприметном подвале, как давешний культист, да ломать человеческие мозги, не привлекая внимания санитаров с храмовниками и прочими инквизиторами. Но без секса, пыток и прочих скромных радостей жизни краснозадые коровы начинают терять силы и течь крышей. В смысле становиться даже более долбанутыми, чем обычно. В результате получается всякая дичь вроде пьяных культистов и кровавых оргий с жертвоприношениями. А жрецы могли бы и сами заметить, что у них как-то слегка убыла женская часть паствы. Тут конечно средневековье, женщина не совсем чтобы полноценный человек и вот это вот всё, рядом с чем немецкие три К, которые киндер, кюхен, кирхе, то есть дети, кухня, церковь — верх прогрессивного либерализма. Но внимательнее надо быть! Кстати неплохо бы на святош за это наехать, они облажались, а демону, который мимо крокодил, пришлось разгребать за священнослужителями целую кучу отборного дерьма. Только и умеют, что бабки с паствы собирать и мелкие болячки лечить.

Деньги кстати с верующих тут и правда собирали, каждая церковь со своих. Несмотря на наличие вполне себе настоящих чудес, магии и демонов, религия была в обществе в том числе и социальным маркером того, что ты свой. Ходишь в определённый храм и отстёгиваешь в своеобразный общак не монетой, так трудом, значит ты из некой общности и за тебя в случае чего встанут другие верующие. Никуда не ходишь, ничего не даёшь? Значит в трудный момент тебе тоже никто ничего не даст. Ещё бы жрецы все деньги именно на помощь нуждающейся части паствы тратили… Но мир, увы, не совершенен. До конца ещё конечно не разобрался, но есть подозрение, что церковники тут постоянно меряются пиписками на почке того, у кого тут больше всех шрамов и какие из них самые крутые. Говорят столичный собор Света вообще золотым кирпичом в виде слитков облицован и так блестит, что на него в солнечный день смотреть больно. Но сколько тут правды неведомо, купола православных церквей тоже внешне золотые, но много ли на них золота?

Пока я приходил в себя, стараясь дышать поглубже, путь до города как-то незаметно закончился. Трафолда на ночь запиралась, как мы на личном опыте выяснили с Каллисто, но вокруг было немало мест, где можно переночевать. Публика попроще занимала сеновалы, кто побогаче отправлялся в таверны, располагаясь на лавках и кроватях. Некоторые предпочитали получить кров у единоверцев, в частности тут присутствовал постоялый двор, на въезде в которой стоял идол языческого бога путешествий, не так далеко корчма имела на фасаде знак четырёх стихий, слегка напоминающий то, что хитрые монахи носили на себе в незабвенном «Пятом элементе». А кроме этого слегка на отшибе от дороги стояла небольшая часовня церкви Света с пристройкой, где вероятно положено жить паломникам и прочим паладинам.

Туда я и направился, идя по следу бывших пленников. В человеческом обличии нюх, как и остальные демонические органы чувств, по прежнему исправно работали, так что найти своих знакомых оказалось не тяжело. Сама же часовня представляла из себя одноэтажное каменное здание с высокой, крутой крышей, чей конёк венчал символ света. И её ворота сейчас были закрыты, а перед ними ходили два крепких мужика с копьями и щитами. Я было подумал, что они кто-то вроде храмовой стражи, но не увидел ни жреческих, ни монашеских одежд. Зато поверх кожаных броней были накинуты гербовые котты с лирами на синем поле. По-видимому бойцы какого-то рыцаря, остановившегося у единоверцев.

Усмехнувшись, я обошёл бравых вояк и прильнул к окну, наглухо задраенного ставнями. Разглядеть что творится внутри не получалось, но вот послушать вполне. Зычный мужской голос убеждал окружающих:

— Ожидание не приведёт ни к чему хорошему. Мы должны отправиться туда и добить демона, если он жив и убедится в его смерти, если он побеждён!

— Понимаю ваш праведный гнев, сир Гисленд, но то что вы предлагаете бессмысленно. Демоны крайне быстро регенерируют и вашего копья попросту недостаточно, чтобы что-то сделать со здоровой, полной сил инфернальной тварью, — пытался урезонить его какой-то старик.

— С раненой можно и справится. А так дождёмся только того, что она сбежит или станет ещё опаснее, — не сдался этот шевалье. Хотя вообще его слова имели смысл, суккубы восстанавливаются довольно медленно по демоническим меркам. — К тому же пока мы тут переливаем из пустого в порожнее там возможно страшной смертью умирает тот, кто спас этих людей. Уж вы то должны подобные вещи понимать, сир Тэрим.

— Как раз потому, что многое понимаю, я и пытаюсь удержать вас от глупостей, — не согласился со своим более молодым визави старикан. — И я уже давно не сир.

— Святой может впасть во грех, а язычник уверовать в Свет, уйдя в монахи, но нельзя перестать быть воином, — парировал собеседник.

Я же решил, что подслушивать дальше будет уже слегка неприлично, а потому без затей постучал в одну из ставней. Народ замолчал и через пару мгновений окно открылось, правда встречали меня не пирогами, а взведённым арбалетом под нос. Трудно было удержаться от усмешки и слов:

— Я тоже очень рад вас видеть, господа.

— Кто ты такой? — вперёд всех поинтересовался мужик лет тридцати с пышными усами и гладко выбритым подбородком, одетый в добротную кольчугу.

— Стой! Назовись! — почти одновременно раздалось справа. Стражи ворот по всем признакам наконец проснулись.

— Стою, называюсь, — фыкнул я. — Кстати, спасибо за беспокойство за меня, сир Гисленд, но демон благополучно издох.

После этих слов моя рука аккуратно поставила на подоконник отрубленную голову суккубы, которая стала источать едва уловимый дымок. Мою руку храм не пытался растворить, по всем признакам воспринимая человеком, но вот демоническую плоть вполне исправно уничтожал, пусть и медленно. Впрочем рога-то наверно долго будут приходить в негодность, а вот глаза заметно потускнели за пару секунд. На слух драться конечно можно, но против зрячего противника придётся явно нелегко. Тем временем благообразный старичок с широкими ладонями воина, усмехнулся и спросил:

— Так вы и есть Конрад?

— Так и есть, — отозвался я, облокотившись на подоконник. — А вы вероятно сир Тэрим. Прошу меня простить, что невольно услышал ваш разговор, подходя к окну.

— Вы хоть не начинайте, юноша, — махнул рукой жрец, продолжая следить за мной цепким взглядом. — Но что же я? Заходите внутрь и обсудим что произошло.

— Рад бы, но время поджимает, — быстро ответил я. Вроде бы всё конечно хорошо и храм на меня не реагирует, но если внутрь можно не заходить, то лучше бы не заходить. — В городе полно членов демонического культа, есть среди них и бойцы стражи. Хорошо бы решить вопрос ночью, не дожидаясь утра. Кто его знает, может они уже в курсе, что их госпожа больше не с нами. Ну или как раз частично с нами, — бросил я взгляд не отрезанную голову, после нехитрой шутки.

— Один из стражников южных ворот как раз вёл себя довольно странно, когда мы приехали, — подал тем временем голос Аргато.

— Я напишу письмо своим единоверцам и старшему жрецу Виларио, — проговорил жрец, — а пока заходите, это всё равно потребует времени. Зато вместе нечестивцев и нечисть бить сподручнее, особенно если они не в одном месте собрались.

— Главное не спугнуть, — проворчал я. Теперь отказываться стало совсем уж неприлично, если конечно не хочется получать вопросы из серии «А не демон ли вы, батенька?». Подозрения у них конечно и так есть, ещё б не было, но спокойно заходя в храмы отмазаться от них будет значительно проще, тем более насколько я могу видеть из окна, в которое совал голову, ловушки вроде бы нет.

— Я быстро, — отозвался старикан, уже достав писчие принадлежности и открывая чернильницу.

Я же обошёл угол часовни и таки прошёл внутрь здания, встав недалеко у входа. Лавок тут, как в католических храмах, не было, но оно наверно и логично. Сама часовенка тоже прямо скажем некрупная, сидячих мест хватит на очень небольшое количество народа. У дальней стены был алтарь и небольшая кафедра, которую сейчас занимал бывший рыцарь. Нынешний же носитель шпор без обиняков подошёл ко мне и протянул руку со словами:

— Сир Гисленд.

— Конрад. Рад знакомству, — ответил я на рукопожатие, якобы не заметив мелкий амулет, в руке рыцаря. Тот слегка обжигал руку, но что называется ничего критичного. — Забавно. Что эта штука должна выявлять?

— Это амулет Благого Света, освящённый в храме Праймины. Он жжёт огнём нежить и демонов, — сообщил вояка, когда мы разомкнули руки. Что тут сказать, мелкая безделица, над которой поработали столичные святоши оказалась эффективней целой провинциальной часовни. Подобные вещи стоит принимать к сведенью. Шевалье же тем временем продолжил. — Мы должны были убедиться, что ты к ним не относишься. Хотя это конечно не снимает всех вопросов.

— Не могу сказать, что мне нравится недоверие, но могу понять ваши мотивы, — проворчал я. — Ещё что-то будет, прежде чем мы вернёмся к делу?

— Спасибо. Мне тоже не нравится подозревать воина, который очевидно убил демона, — слегка повинился передо мной вояка, а потом кивнул в сторону спасённых. — Жрец подозревает, что ты владеешь некой проклятой вещью. Нет ли у тебя чего-то… странного?

— Нет, — коротко отозвался я. — Ничего такого.

— Так в чём же дело тогда? — даже с некоторой усталостью спросил шевалье, в этот момент почему-то напомнивший мне задолбавшегося в край участкового. Участок большой, правонарушений много, зарплата маленькая, дома жена голову сношает, а теперь ещё и инопланетянин заявился, прибивший группу иностранных диверсантов… Хорошо хоть меня не спросили, что ж я на соседний-то участок не приземлился, вместо этого проговорив. — Всё-таки людям не свойственно отращивать в бою крылья и когти.

— Да, меня эта собственная особенность тоже весьма сильно удивляет, — развёл я руками, начав сливать какую-никакую легенду о том что ж я за зверь такой, что мне как стройбатовцу можно оружие не давать. Она конечно тоже была не верхом искусства по внедрению в чухой стан, но на несколько дней её хватит, а потом если что можно будет сделать ноги. — И не надо на меня так смотреть, сам без понятия кто мои родители и вообще как правильно меня называть на человеческом языке, — название-то своё я подчерпнул из книг демонолога, которые в Инферно обнаружил, да и доппельгангером зовусь на демоническом языке, так что технически говоря лжи тут нет. — Однако очевидно я могу то, чего не могут люди, так что по видимому я сам не человек. Но и в храмах не дымлюсь и о святые вещи не обжигаюсь, так что наверно не нечисть, а что-то иное.

Рыцарь загрузился, остальные тоже. Я же осторожно считывал их поверхностные мысли и там пока вроде бы не было возмущённых криков. В конце-концов тут кроме людей жили различные орки, гоблины, эльфы и гномы, а в дремучих лесах с горами вполне себе встречались дриады, великаны, драконы, феи и чёрт его знает кто ещё. Причём про некоторых ходили слухи, что они крадут человеческих младенцев, подкидывая людям своих детей. По мне конечно бред, но я и на земле такие истории встречал, причём вроде бы про эльфов. А теперь вот среди рас, не создавших свою государственность хотя бы уровня болотных оркоидов с их племенными союзами, вроде как объявилась ещё одна и особого негатива она пока что не вызывала. Хотя это конечно пока, люди в конце-концов те ещё расисты. Впрочем, к остальным расам это относится ничуть не меньше. Ну а я пока прохожу не как один из понаехавших, а как диковинка. Что тут сказать, это в Америке негры всех давно задолбали со своим гетто, бандами и продажей наркоты. А в Сибири африканец всем в новинку и враждебной реакции по логике вещей не вызывает, пока не сотворит чего-нибудь плохого. Я же вроде бы пока что творил только хорошее, а резни никто не видел. К тому же там были сектанты, чего их жалеть?

— Ну и хорошо что не дымишься и не обжигаешься, — подал голос жрец из-за кафедры, смахнув мелкий песок с пергамента, впитавший излишки чернил и отправивший послание в тубус. — Сейчас же стоит поторопиться к центральному собору.

— Что-то случилось? — поинтересовался я, приняв контейнер для бумаг. То, что меня закончили проверять и так быстро выпроваживают, казалось подозрительным. Уж на демонические артефакты могли бы на слово не верить и организовать обыск.

— У жрецов есть способы дать друг другу знать, что что-то не так, — отозвался бывший шевалье. — И сейчас там что-то происходит. Причём сдаётся мне, что лишний боец не помешает.

— Блядь, — ругнулся я, прикрепляя футляр к пояса и уворачиваясь от подзатыльника.

— Не богохульствуй в храме, — строго сказал мне жрец, не попавший по моей голове.

— Ранеными лучше займитесь, старик, — буркнул я, выходя из храма и становясь невидимым. Зря время только потратил, надо было сразу лезть в город и мочить козлов. А теперь вообще не ясно чем всё обернётся.