Быть неизменным

Глава 19

Я сидел в часовой башне городской ратуши, смотря на город и пытался угадать место, где могу понадобится в самое ближайшее время. Большую часть культистов удалось прикончить ещё ночью, всё-таки они не скрывались, а что называется выступили в открытую. И огребли. Но меньшая попряталась по щелям и сейчас их активно выковыривали как выжившие священнослужители всех конфессий, так и просто неравнодушные граждане, состоящие в ополчении торгового города. То есть имеющие как навыки воинов, так и снаряжение с оружием. Понятное дело им не сравниться с рыцарями, что с детства учатся убивать и одеты в добротный латный доспех, но всё же не совсем бездари или неумехи. Иронично, что в умении летать я ушёл от них крайне недалеко, пока что более или менее хорошо у меня выходит только планирование. Собственно потому я и сижу в самой высокой точке в центре города, откуда можно добраться на крыльях почти куда угодно. Ну а если дело будет совсем на окраинах, то добежать в конце по старинке — тоже отличный вариант. Зато пока жду, можно оценить свои действия ночью, взвесив их на трезвую голову.

Итоговый вес мне, кстати, категорически не нравится. От обилия крови и убийств я потихонечку потёк крышей. Ну или не потихонечку, это уж как посмотреть. Однако, в любом случае, мат-перемат на беса и прочие откровенные понты были определённо лишними. Строго говоря я вообще мог не особо светить свою природу, но вместо этого пошёл что называется во все тяжкие. Вполне закономерно это дело кончилось желанием постебаться над встреченным выходцем с нижних планов, которое едва не стоило мне жизни. Да, среди нас двоих был только один архидемон и речь тут не о краснокожем здоровяке, но вот беда, он оказался демон опытный и матёрый, а я зелёный, как не скажу что у лягушки. Так что в первом же схождении, как процесс обзывают в фехтовании, чужие когти чуть не отчекрыжили мне левую руку по плечо, она буквально повисла на коже и куске мяса. Ощущения были в цензурной форме непередаваемые. И будучи под кайфом я их не передавал, а орал в голосину все маты которые знаю, что на великом и могучем, что на инфернальном, что на диалектах, которыми владели наёмники. Да, беготня от беса в не самом большом подвале, совмещённая с убийством сектантов и уводом краснокожего демона от пленников не способствует душевному равновесию. Хорошо хоть сами культисты растерялись от того, что творится, а я был весьма «отъевшимся» этой ночью, так что регенерация справилась с тяжёлой раной буквально за пару десятков секунд. А потом я стал серьёзен и начал пользоваться преимуществом в ловкости и скорости над своим врагом, вместо того чтобы переть в лобовую атаку. Собственно, тут здоровенное отродье откровенно поплыло, получая рану за раной под непрекращающийся поток сквернословия. Кажется я даже грозился прийти в Инферно, поубивать там всех мужедемонов, а бабадемонов переиметь во все отверстия.

Отголоски этого слышала жрица Света с группой поддержки. Слава высшим силам, они хоть догадались не лезть к нам сходу, а то могли застать меня во время неловкой сцены перегрызания раненому бесу горла. А так я спокойно поработал клыками, как мне велел инстинкт, сожрал максимум воспоминаний и сил противника, а потом пустил в ход когти, скрыв улики под новыми ранами и заодно окончательно отделив бесовскую голову от тела. В конце-концов бестолковка суккубы уже была мной получена, чем бес хуже? Вот и я думаю ничем, а потому ненавижу и хочу убить всех демонов одинаково сильно.

Кстати действительно да, всех их активно не люблю и желаю им сдохнуть. Да и как не желать? В моей башке достаточно объёмные куски чужой памяти, а там очень много такого, посмотрев на что палачам из концлагерей захотелось бы перекрестится и прочитать хоть самую захудалую молитву. Своими же глазами мне довелось посмотреть на принесённых в жертву детей. В городе народу и так умерло немало, а могло умереть гораздо больше из-за инфернальных ублюдков. Так что да, ненавижу, блядь, демонов. И готов поохотиться на них даже бесплатно. Однако за деньги всё-таки лучше.

Эту мысль я и довёл до Ирмы, когда она в сопровождении воинов-храмовников зашла наконец в тот подвал. Подобные вопросы правда оказались не в её компетенции, так что их решение пришлось отложить на потом. Собственно оное потом кончилось как раз тем, что я прибил ещё две группы сектантов, что притащили в ратушу потенциальных жертв. Не смотреть же на них в самом деле, раз сами под когти пришли! Так же походя мной оказались взяты в плен те культисты, что тёрлись в самом здании, правда не всегда они были с полным комплектом конечностей. Но тут уж на войне, как на войне, да и в конце-концов нечестивцев всё равно казнят. Какая разница будут они при этом безрукими или нет? Главное чтоб могли имена сообщников назвать, раз я не распространяюсь о своей телепатии.

Святоши же пока суть да дело постановили, что за каждого нового демонополклонника мне будут платить по гульдену, за бывшего стражника два, за колдуна четыре. Но не спешили звать на домашние вечеринки в лучшие особняки города, как и в иные места, экономя деньги. Горожане-то бить врага готовы вполне себе бесплатно. За уже убитых мной вообще зажали монеты, на них де договора не было, а потому положены только трофеи. Вот их да, чин-чинарём несли в таверну, где я остановился. Потом их кстати неплохо бы было оценить и обменять на куда более полезные и компактные монеты.

Что же касается выживших культистов, то возможно оно и к лучшему. Наубивался я за ночь достаточно, только сейчас более-менее протрезвел. К тому же отец и брат Каллисто тоже числятся демонопоклонниками, а мне было бы несколько неловко перед девушкой, если бы я их убил или покалечил. Пусть уж эта сомнительная честь достанется церковникам, которые устроят самый гуманный и справедливый суд. Уж в них-то сомневаться не приходится. Как прочем и в том, что скоро к священнослужителям прибудет подкрепление. Два демона за раз — это очень много для одного провинциального города, так что бойцы инквизиториума сюда обязательно прибегут и пофиг, что у церкви Священных Стихий и поклонников Старых богов специалисты по инфернальным вопросам зовутся иначе. Все они там наверняка одним миром мазаны.

И вот тут передо мной встаёт извечный русский вопрос «Что делать?». С одной стороны я специально засветился этой ночью в надежде на будущее сотрудничество, так сказать показав товар лицом. В конце-концов хорошие охотники на демонов на дороге просто так не валяются, не правда ли? С другой я сам как раз самый что ни на есть демонический демон, а те кто прибудет в город собаку должны съесть именно на том, чтобы раскусывать моих маскирующихся сородичей. У меня же тут в конце-концов главная надежда именно на то, что версия «к нам пришёл архидемон и начал прижимать к ногтю культистов с инфернальными отродьями» звучит слишком бредовой, чтобы быть правдой. В общем что-то на уровне Штирлица, которого бы поймали в будёновке и влепили выговор с неполным служебным соответствием, за то что он позорит своими тупыми выходками мундир СС. В конце-концов кто поверит, что советский шпион начнёт разгуливать по рейхсканцелярии в шапке с красной звездой на лбу?

Цепь моих размышлений, которые слегка намекали на то, что безумие ночного угара ещё не до конца выветрилось, прервали шаги по лестнице. Их было тяжело не узнать, как впрочем и запах, так что через пару минут я не оборачиваясь проговорил:

— Раз тебя послали, надо думать зачистка окончена?

— Почти, — ответила Ирма. — По крайней мере более-менее видных членов культа взяли всех, а для остальных уже не обязательна помощь охотника на демонов. Трафолда город маленький, тут особо негде было прятаться.

— Ну а я похоже опять потратил время бесплатно, — донеслось до жрицы моё ворчание.

— Настоятель Ирвальд хотел с тобой поговорить в том числе и об этом, — слегка потупившись ответила девушка.

— Ну тогда веди к нему, — пожал я плечами, поднявшись на ноги. — И выше нос, ночью ты была смелее.

— Ночью было другое, — отозвалась она, развернувшись, начав спускаться по винтовой лестнице и придержав рукой рукоять шестопёра, который похоже решила таскать на поясе. Солидненький вышел талисман.

— О чём и речь, — кивнул я. — Ты очень жарко говорила мне на ухо «Свет всеблагой», когда я убивал демонопоклонников.

— Свет помогает всем праведным, — ответили мне явно заученной фразой, хотя я чувствовал, что в мыслях у собеседницы царит полнейший сумбур.

Заглядывать в глубь черепушек жреческой братии я по-прежнему весьма опасался, но вот поверхностный слой был отлично виден. И к моему счастью там не было мыслей о засаде в храме или чём-то подобное. Это обнадёживало, хотя мою провожатую конечно могли просто не поставить в известность. Мне же пришлось вскоре прервать свои подначки, потому как Ирма к моему удивлению начала реагировать на них не совсем тем образом, которого я ожидал.

По-видимому прилежная и вся из себя правильная жрица имела некоторую тягу к плохим парням, как сказали бы на Земле. Так что мужланские подколки начали её заводить, как и воспоминания об умирающих сектантах. Внешне она правда оставалась максимально бесстрастной, держа морду кирпичом, ну или если угодно молитвенником. Однако если бы я заглянул ночью к ней в келью, то вряд ли бы встретил сопротивление. Скорее уж у меня потребовали бы рассказа о том, как я истязал нечестивую суккубу с глубокой демонстрацией. Что сказать, в тихом омуте самые профессиональные черти водятся, а милая девушка видимо не зря испачкала свой шестопёр в крови какого-то культиста, пока мне на выручку шла. И я очень надеюсь, что моя демоническая природа тут не при делах. Не хотелось бы вдруг выяснить, что от одного моего присутствия у людей начинают на всю катушку работать не самые добрые и светлые инстинкты. По идее такого быть не должно, да и память крови о том молчит, но мало ли…

Однако так или иначе, а до храма мы всё-таки дошли и ловушки там не оказалось. Зато наличествовал седобородый настоятель, без обиняков проговоривший:

— Ты свободна, Ирма.

— Да, отче, — поклонилась девушка и покинула наше общество.

Я же упёрся плечом в стену и произнёс:

— Итак, я вас слушаю.

— Я бы вас тоже с удовольствием послушал, молодой человек, — проворчал жрец. — Если конечно человек.

Выпад был вполне себе ожидаем, но было бы ошибкой начинать тут оправдываться и рассказывать, что я может и не отношусь к людям, однако точно не отродье Инферно. Лучше уж продолжить стоять, сверля первосвященника спокойным, но внимательным взглядом и стараться считывать его мысли с эмоциями в пассивном режиме. Хорошо хоть ни запахи, ни звуки дыхания не выдают скопившихся где-то рядом бойцов. Нормально всё-таки общались, не хотелось бы омрачать кровавыми инцидентами наше знакомство. Ирвальд же тем временем смерил меня взглядом и спросил:

— Чего вы молчите, юноша?

— Не слышал от вас вопроса, — хмыкнул я.

— Ну что же, — проворчал жрец. — Кто вы такой?

— Конрад, — просто отозвался я.

— Это не ответ! — слегка повысил старик голос, а его мысли стали чуть более разборчивы для меня.

— Не знаю, по мне так очень даже ответ, — усмехнулся я.

— Юноша, вы вообще понимаете, что с вами будет, если церковь Света начнёт за вами охоту? — поинтересовался Ирвальд.

— Если церковь Света начнёт охоту на тех, кто охотится на демонов, я посчитаю вас всех пособниками демонопоклонников, потому что вы будете ничем не лучше них. Со всеми вытекающими из ран последствиями. Доступно объясняю? — улыбнулся я.

— Достаточно, — проворчал старик, в мыслях которого сквозила досада. Заглядывать в них удавалось лишь самым краешком, опираясь более на эмоции собеседника, чем на факты. Но похоже он решил на меня по привычке одного из самых влиятельных людей Трафолды надавить, вопреки чьим-то инструкциям, а потому ему было вдвойне досадно, что ничего не вышло. — Тем более мы не ищем вражды. Однако должны быть уверенны в своих союзниках.

— Так ведите себя, как подобает именно союзникам, — пожал я плечами. Всё-таки собеседник тут будто бы решил сыграть в строгого следователя на голом авторитете, забыв о том, что пистолет он оставил дома, а вот у меня пушка прямо в руках и патрон уже дослан в ствол.

— Так и будет, — со вздохом ответил жрец. Лицо он держать умел, но вот эмоциональный фон его выдавал. — По крайней мере с выкупом трофеев уж точно не обманем, как и с золотом за уничтожение демонов. Мне это не очень нравится, праведным не пристало брать презренное злато за подобное, но можешь уже считать себя богатым человеком.

— Хоть что-то радует, — пожал я плечами, хотя мне откровенно не нравилось то, куда всё идёт.

И старикан не обманул моих ожиданий. Оценка трофеев, де, займёт несколько дней, как и прочие действия, необходимые, чтобы с него голову не сняли за разбазаривания храмовой казны. Вкупе с эмоциями и обрывками мыслей, которые удавалось уловить, всё это говорило о том, что перед моим носом машут золотой морковкой. Ну или тем самым сыром, который обычно бывает в мышеловке. Так что пришлось старательно, но без переигрывания изображать заинтересованность в золоте и раздражение от того, что нельзя его получить прямо сегодня.

Люди жадные существа. Наёмники, одного из которых я тут изображаю, в особенности. Вот меня и пытались подсадить на денежный крючок, чтобы я не сбежал в ближайшие дни. Причём, по-видимому это делалось ради того, чтобы сюда прибыл кто-то, кто сможет поговорить со мной иначе. Это Ирвальду я могу дать понюхать кулака и сказать, что мол довыпендриваетесь и будет больно. Новый гость Трафолды видимо должен будет предъявить какие-то тяжеловесные аргументы мне. Оно нам надо? Определённо нет. Даже с доплатой.

Я пытался наладить с церковью Света диалог, настоятель главного городского храма чётко дал мне понять, как наше общение будет выглядеть. Неведому зверушку будут пытаться взять под контроль, о сколь-нибудь равном партнёрстве на основе взаимного уважения речи не идёт. Где какой-то там одиночка, а где всеимперская организация? В храме Священных Стихий я прямо сходу не пришёлся ко двору, идти туда, похоже, особого смысла нет. Язычники… Было бы перспективно, там вроде бы не испытывали ко мне предубеждений. Им стоит оставить весточку, но от всего жречества осталось две барышни, одна из которых несовершеннолетняя. Это даже не смешно.

Вот и выходит, что делать тут больше нечего, пора валить и быстро. С этой мыслью я и пришёл в таверну, где обзавёлся бумагой и пером с чернильницей. Письмо для жриц Старых богов правда вышло немного сумбурным, но в принципе я вполне донёс мысль, что «светляки» козлы и нагло решили меня кинуть, так что мы с ними больше не вместе. Ушла любовь, завяли помидоры.

Осмотрев свои вещи, пришлось признать, что бо́льшую часть придётся бросить, как и лошадей. С ними через стену особо не перелезешь, без них не сильно хочется тащить на горбу много поклажи. К тому же без транспорта я не буду стеснён дорогами и смогу двигаться напрямки через любой лес. Так что шмотки, доспех, оружие, деньги, немного приправ для еды и пожалуй всё. А там кривая вывезет. Может на границу с орками, может на побережье, где пираты шалят. В общем, на любой фронтир, где сильному воину будут задавать поменьше вопросов.

Дождавшись ночи, я благополучно выскользнул на улицу, будучи невидимым и кажется не насторожив соглядатаев. Причём следили за мной, похоже, не только адепты света, но и стихий. Впрочем плевать, они остались за спиной, а у меня тут было два незаконченных дела. Одно было связано с жрицами, а второе — с Каллисто. Она конечно не моя дама сердца, но всё-таки подруга. Было бы некрасиво с моей стороны с ней не попрощаться и не поинтересоваться её делами. Всё-таки они с матерью угодили в очень уж неприятный переплёт.

Правда оба дела, как ни странно, удалось совместить. Менестрель нашлась в капище, где две жрицы проводили над ней целительный ритуал у костра, а за ними издали следили глаза знакомого жреца-стихийника, вероятно решившего присмотреть за своей пациенткой. Я тихонько подождал в тенях с противоположной стороны от безмолвного наблюдателя, пока девушки закончат с молитвами богам и воскуриванием трав, а потом вежливо кашлянул.

— Кто здесь⁈ — резко повернулась на звук самая молодая дама из троицы.

— Свои, — усмехнулся я, выходя к свету костра, зажжённого посреди капища.

— Конрад! — обрадовалась мне бард, как родному и повисла на шее, прежде чем я что-нибудь успел сделать.

— Я тоже рад тебя видеть, — пришлось отозваться мне, придержав свою добрую знакомую — Как твои раны?

— Лучше, — отозвалась она. — Надо мной ведь и адепт Священных Стизий поработал, и жрец Света. А теперь вот и Агата с Виолой за дело взялись. Время не упущено, так что даже шрамов не останется, дай только срок.

— Это замечательно, — улыбнулся я. Каллисто была симпатичной девушкой, хоть и не особо фигуристой, обезображенное лицо стало бы для неё уж слишком серьёзным ударом. Кстати о ударах судьбы. — Как твоя мать?

— Тоже лучше, правда подумывает уйти в жрицы, — отозвалась девушка погрустнев. — Хотя может это и не самый плохой путь. Мы — члены семьи демонопоклонников. Пусть нас чуть не убили как раз за то, что мы не утратили истинную веру, но жизни здесь теперь спокойной нам точно не будет. А в служении Старым богам может чего и выйдет.

— Дай-то эти самые боги, — кивнул я немного невпопад. Проблему с отцом я как-то упустил, а она пожалуй даже более серьёзная чем с матерью.

— А ты чего с заплечником? — поинтересовались у меня.

— Ухожу из города, — хмыкнул я.

— Сел бы да рассказал толком, — тем временем подала голос старшая жрица. — У костра Старых богов рады любому путнику.

— Чего ж не сесть, — проговорил я. Отделаться письмом, оставленным втихаря, явно не получилось.

Вскоре мы и правда расположились у огня, а младшая священнослужительница даже метнулась к жреческому дому и притащила мех с вином. Возражать я не стал и отхлебнул вместе со всеми, всё-таки разделить пищу и алкоголь здесь дело ритуальное. А Каллисто, едва приличия были соблюдены, поинтересовалась:

— Так в чём дело-то?

— Так кинуть меня решили. На деньги, — хмыкнул я, решив напоследок поднасрать святошам. — В город скоро мутные церковники какие-то должны приехать с бойцами. И похоже все они там уже решили меня обвинять во всём подряд, лишь бы ничего не платить.

— Так вы ж не только нас, почитай весь город спасли, — удивилась молоденькая девушка. Святая наивность, что и говорить.

— Так потому и ухожу. Начнём драться, считай пол-работы насмарку, — фыркнул я. — Светляки конечно оказались теми ещё деловыми партнёрами, но они хотя бы не друзья демонам. А потому лить их кровь мне нет охоты.

— Когда жрец света родился, купец заплакал, — усмехнулась старшая жрица, которая Агата. Волосы у неё и правда были чёрными. — Святые они только на словах, на деле хуже любых торгашей.

Спорить с последовательницей веры, которую церковь Света как раз зажимает у меня причин не было. Тут оставалось только поддакивать коллегам-угнетённым, что и было сделано:

— Кто ж знал? Раньше я такой чёрной неблагодарности не встречал.

— Куда подашься? — опять спросила зрелая дама.

— Не знаю пока, — пожал я плечами, мысленно подхихикивая над ещё одним слушателем, греющим уши. Ничего, больше народу узнает, веселее будет Ирвальду с компанией. — С демонами видимо придётся повременить, потому что не очень ясно где их искать. Но на границах Империи, как всегда, любой меч на счету, где-нибудь да найду себе место.

— А может мне с тобой? — тут же спросила Каллисто.

— Только когда целиком долечишься, — сходу отрезал я.

— Да где я тебя найду-то? Да и на дорогах опасно одной, забыл как меня спасать пришлось? — возмущению менестреля не было предела.

— Ну если твой друг зайдёт к одному из наших костров, он как раз сможет дать о себе знать, — усмехнулась Агата. Вера в Старых богов была на данный момент самой слабой в Империи, а в этом городе сейчас и подавно. Видимо поэтому в поверхностных мыслях барышни витал максимально мягкий вариант моей вербовки.

— Не только жрецы Света умеют что-то передавать друг другу на расстоянии, — понимающе кивнул я. — Что ж, пусть будет так.

— Возьми тогда, чтоб за своего принимали, — тут же достала из складок одежды жрица костяной кулон, изображающий домашний очаг. — Знак Кодзина тебе будет в самый раз, сам его тут восславил. А я передам нашим. К тому же если вдруг один из жрецов что-то узнает о демонах, возможно эта новости доберётся и до тебя.

— Хорошо, — проворчал я, одев цацку на шею. Религиозный атрибут немного грел кожу, но к счастью не обжигал её и это было со всех сторон здорово. Как и возможность присосаться к какому-никакому источнику информации. — А теперь пора прощаться. За ночь хорошо бы успеть уйти подальше.

— А может споёшь на прощание? — то ли спросила, то ли попросила бард.

— Каллисто, кто из нас менестрель, а? — удивился я.

— Ты мои песни уже слышал, — отбилась она. — А я от тебя только вот ту, про неосторожный шаг в дороге. Ну что тебе, жалко что ли? У тебя же красиво тогда получалось.

— Я тогда вообще не пел, — дёрнул я щекой.

— Всё равно говорил нараспев, — не согласились со мной.

— Бог странствий любит песни у костров, — вставила свои пять медяков мелкая жрица, которая светловолосая Виола. — А тебе сейчас как-никогда понадобится его добрая воля.

— Ну что с вами будешь делать, — проворчал я, отхлебнув опять вина. — Спою.

— Погоди, я сейчас, — тут же метнулась в темноту Каллисто и притащила мне свою лютню.

— Ты издеваешься? — приподнял я бровь.

— Ой, да брось, — всплеснула она руками. — Я видела, как ты ночью струны ей перебирал, когда в карауле сидел.

— Перебирал. Ладно, погоди, — проговорил я, немного потуже натянув жилы на музыкальном инструменте. Всё-таки ухожу отсюда скорее всего навсегда, можно немного пойти на поводу у окружающих в последний раз. А заодно вложить в их головы пару интересных мыслей. Особенно ту, которая не показывается на глаза.

Прочистив горло, я начал петь более-менее переложенную мной ещё в дороге песню Театра Теней. Было трудно её не вспомнить став тем, кем я являюсь сейчас:

— Я был выше семи холмов

Я зов слышал без лишних слов

Верь только себе

Я стёр чёрный и белый стёр

Где Свет с Тьмою вступают в спор

Верь только себе

Я к тебе ещё вернусь

Сквозь Тьму и Свет

Звездой храним

Я по радуге пройдусь

Маска оставит свой след

Я смою грим, но я не стану другим

Я стёр счастье и горе стёр

Смыл грязь власти и сжёг позор

Верь только себе

Судьба звезды — во Тьме сиять

Где скажут поздно, не смей не ждать

И верь только себе

Я к тебе ещё вернусь

Маска оставит след

Где фальши нет

Я по радуге пройдусь

Сквозь Тьму и Свет

Я смою грим, но я не стану другим…

Но я не стану другим.