Бывшие. Без срока давности

Глава 8

Он

— Мы поговорим.

— Начинай, — предложил я, дернув подбородком.

— Какой ты невыносимый! — вспыхнула возмущением Настя. — Где ты был все эти годы? Тебя не интересовала моя жизнь, а теперь — что? Какая срочность узнать о жизни дочери именно сейчас, Дементьев? Что, в политику решил податься и нужно создать репутацию хорошего отца?

Я малость охренел от такого заявления!

— По-твоему, у меня иных причин быть не может?

Возмущение взволновало кровь.

Я был почти в бешенстве, что Настя подумала только об этом.

— Я не знаю, — нервно дернула плечами.

Худенькие, острые плечики.

— Но в прошлом для тебя всегда карьера на первом месте стояла, и у меня нет причин, чтобы сейчас думать иначе.

Настя красноречиво посмотрела на меня, медленно очертив взгляд фигуру, одежду, задержавшись на неброских, но дорогих аксессуарах образа, вроде пары перчаток из мягкой кожи, стоимость которых была что-то чуть больше ста пятидесяти тысяч.

Ее взгляд как бы намекал, что я должен был стыдиться или стесняться своего состояния и положения. Но ничего похожего на стыд я не испытал. Конечно, я родом из состоятельной семьи, но, не паши я, как буйвол, ничего этого бы не было у меня!

— Намекаешь на прошлое?

Я переложил перчатки из одной руки в другую.

— Так-то мне тоже есть, что вспомнить, да? Настя. Уверена, что место подходящее для того, чтобы перебирать воспоминания? И потом, к черту их. Было и было, сколько воды с той поры утекло. Мне плевать, что было. Интересует дочь. И только, — подчеркнул.

— Я вообще не понимаю, как ты о ней узнал! — с досадой произнесла Настя.

— Помогли.

Настя удивленно вскинула на меня взгляд, и на миг я испытал странную слабость, жар, томление за ребрами. Таким же взглядом она смотрела на меня раньше, когда я удивлял ее подарками и вниманием…

— Кто?

— Неважно, — мотнул головой. — Узнал и точка. Мы идем к ней? К дочери?

Голос странно дрогнул на этом слове. Меня пронизывало нетерпение, я не мог адекватно реагировать ни на что вокруг, только одно и крутилось в голове…

— Притормози, Дементьев! — попросила Настя.

— А что? — нахмурился.

— Тебя ничего не смущает?

Настя повела головой из стороны в сторону, демонстрируя шишку на голове. У нее синяк, наложены швы, кожа была сильно рассечена, как от сильного удара.

Пальцы неосознанно сжались в кулак. Я только сейчас обратил внимание, какой уставшей выглядела она. Пострадавшая…

В прошлом я бы глотку перегрыз тому, кто ее обидел. И сейчас у меня странным образом возникло то же самое желание.

В груди запекло.

Что это — отголоски прежней влюбленности?

— Как это случилось? Что вообще произошло?

Настя вздохнула:

— Врачи рекомендуют задержаться в больнице, но я больше не могу бездельничать.

— Тот хахаль?

— Если найду главную, предупрежу о более ранней выписке, — ответила она, сведя брови к переносице.

— У тебя…

— Сотрясение. Но это мелочи. Присядь. Если не боишься запачкать пальто, конечно же, — добавила она с легкой усмешкой и скользнула в сторону.

Садиться я не стал.

Не потому что запачкаться боялся. Просто не мог бы усидеть на месте, пошел следом за Настей, услышал обрывок разговора.

— Голубева, куда спешите-то? — поинтересовался врач.

— Мне уже гораздо лучше, поверьте. Плюс я не могу просто так прохлаждаться без дела, когда дочка лежит в больнице.

— А с ней что?

— В аварии пострадала. Урод какой-то сбил на пешеходном переходе, недалеко от сада.

— Ааа… Читала о происшествии. Так это твоя, что ли? Слышала, сочувствую, — сердобольно заохала тетка-врач. — В общем, как врач, я тебя предостерегаю о последствиях твоего решения выписаться раньше времени. Но как мать, понимаю, — кивнула. — Ты мне, главное, расписку напиши, согласие, постельное сдай и можешь быть свободна.

— Спасибо!

Кажется, без моего прямого вмешательства обошлось.

Я стоял и наблюдал, как Настя расписывалась, где надо. слушала рекомендации, кивала.

— Нагрузка минимальная, шов не мочи, пусть заживет хорошенько. Будет сильное недомогание или голова кружиться сильнее, не затягивай, вызывай скорую. Через неделю придешь снимать швы в хирургию…

— Да. Спасибо. Знаю. Вот, кажется, все подписала, проверьте.

Настя протянула бумаги врачу, она пролистала их, проверяя подписи.

— Так, что.. Этого нашли? — поинтересовалась она. — Того, кто дочку сбил?

— Если бы, — вздохнула я. — Менты, наверное, отметили дело, как очередной висяк и забыли. Не думаю, что удастся найти виновного. Мама говорит, машина была крутая, но для нее любая иномарка — уже крутая. Все быстро случилось, ничего толком не запомнила.

— Ясно, печально, конечно. Дай бой, этот нехристь будет наказан. Все, Голубева, можешь сдавать белье, и больше не попадай к нам!

Я невольно отметил дружелюбный, теплый тон их беседы и испытал небольшую завистливую тоску. Вспомнил, как сам грелся с Настей, в ней… Она обладала удивительным умением создавать вокруг себя приятную атмосферу, притягивать людей. Вот и меня как-то притянуло.

В прошлом.

Теперь у нее — моя дочь, о которой я узнал совсем недавно, но уже весь объят желанием, как пламенем, узнать, какая она, моя дочь?

Какая по характеру? А что любит? Как росла?

Я так-то сам бездетный, даже с племянниками не особо близок, но все эти разговоры от семейных и тех, что с детьми, припомнил, гадая, сколько из этого довелось пережить Насте.

— Всего хорошего.

При выходе Настя едва не столкнулась со мной, немного удивленно приподняла брови.

— Ты здесь сидел все время?

— Да.

Я вытащил пачку сигарет, покрутил ее между пальцами, курить хотелось с неимоверной силой. Но в больнице курить нельзя.

— И что там с виновником аварии? А ты? Тоже пострадала там же?

— Нет. Со мной другое, досадная случайность.

Мне показалось, что она не договаривала…

Но главное сейчас — это понять, что с дочерью и как ей помочь.