Бывшие. Только попробуй (СИ)

— Я от тебя уехал в воскресенье, думал, сейчас за полчаса метнусь бегом к тебе, но, ты не поверишь, уснул. Я почти не спал, пока у тебя был, так волновался, что тебе хуже станет, пока я сплю, и я не смогу помочь, кофе литрами пил, энергетики даже пару раз бахнул. А тут зашел домой, и не помню совсем как уснул, разбудил меня звонок. Соседи звонят по квартире в Москве, говорят что грохот там у меня в квартире стоял час, потом стихло все, но сейчас их заливает. Короче, — он делает паузу, как будто собирается с силами, и наконец произносит: — оказалось, у Кати были дубликаты ключей. Она мне квартиру разнесла, больная реально. Но это бы все ерунда. Я управляющую компанию на уши поднял, порешали все по телефону. Я бы не улетел. Но тут же позвонили аудиторы наши, никак без меня налоговая проверка не проходится нормально. Пришлось срочно рвать в аэропорт. Вот завис, Кисунь, еще недельку наверно надо тут побыть. Ты только звони мне, скучаю очень, хоть и зашиваюсь совершенно. Просто звони, не по работе. Или по работе. Без разницы в общем-то. Просто голос твой слышать хочу. Все будет хорошо, Кисунь, не переживай, я все решу и примчусь. Не успеешь соскучиться даже. Сплетням только не верь разным, договорились?

— Да. — Произношу я сдавленным голосом.

И тут дверь распахивается и на пороге появляется Наташка, размахивающая ведерком с мороженым:

— Та-дам! — восклицает она, — я все принесла! Вы поговорили уже?

Она такая шумная, что ее конечно же слышит Саша за тысячи километров отсюда и смеется:

— Что там принесла твоя подруга? И как это связано с разговором со мной?

Глава 46

Набираю в легкие побольше воздуха и быстро произношу на одном дыхании:

— Саш, послушай. Я сегодня с замгубернатора встречалась, было сказано тебе передать, что есть информация, что мы с тобой встречаемся, при том, что служебный роман недопустим, так как в нашем случае он попадает под определение конфликта интересов. Передаю, что ты должен жениться на ком-то, а если не женишься, то они расторгнут госконтракт, а ты выплатишь неустойку пятьдесят миллионов. И еще мне кажется, что наши разговоры прослушиваются.

Напряженно вслушиваюсь в тишину в трубке, кажется, целую вечность, прежде чем слышу короткое Сашино:

— Ясно. Мне нужно время подумать. Сама ничего не предпринимай пока. Помни, пожалуйста, в любом случае, я тебя люблю.

— Да, — мой голос срывается, я сдавленно произношу: — Пока, Саш.

И не дождавшись ответа, нажимаю «отбой»

Слезы застилают глаза, сердце ухнуло в пропасть, но я усилием воли заставляю себя поднять взгляд на Наташку, которая обнимает меня одной рукой, другой подвигает ко мне упаковку мороженого и говорит, что я молодец.

И когда я доедаю последнюю ложку, на экране уведомления одновременно вспыхивают два уведомления о пришедших сообщениях, одно из них от Саши, а второе от Макса.

Саша пишет, что прилетит через неделю, и все решит. Перечитываю это сообщение несколько раз, прежде чем до меня доходит, что, видимо, он согласился со мной, что разговоры прослушиваются, и сейчас мы будем говорить обтекаемо.

Сообщение от Макса в три раза длинней:

«Привет! Как ты себя чувствуешь? Надеюсь, что все ок. Мы с тобой должны были увидеться в прошлые выходные, но ты разболелась, так что давай встречу перенесем на эти выходные? Смотри, больше не болей!»

Быстро печатаю в ответ обоим короткое «ок».

Погружаюсь в работу, то и дело мысленно возвращаясь к нашему разговору с Сашей, потом к разговору в Правительстве, снова к разговору с Сашей, и так по кругу. То мне кажется, что Саша действительно придумает какой-то другой, правильный выход, кроме тех, что предложены в Администрации Губернатора.

Невесело усмехаюсь, когда неожиданно на ум приходит мысль, что как вовремя возникла Катя с известием о беременности и желании создать семью. Представляю, как Саше эта мысль тоже должна была прийти в голову. И возможно, даже показаться правильной. Это ведь так просто: набрать номер Кати и сказать, что готов жениться. Даже искать никого не надо, просто протяни руку и возьми.

И хоть мне невыносимо больно от этой мысли, глубоко внутри я понимаю, что брак с Катей — это выход, он позволит Саше сохранить фирму от банкротства.

Прогоняв целый день мысли по кругу, я так устаю, и не прихожу ни к какому выводу, кроме того, что от меня ничего не зависит, я могу только сделать вид, что никаких отношений у нас с Сашей нет, в остальном решение будет за ним. Вывод настолько простой и ошеломительный, что меня вдруг отпускает, и на душе становится легче. Решаю, что я просто буду ждать и запрещаю себе думать, просто говорю сама себе как героиня Унесенных ветром: «Я подумаю об этом завтра».

Эту же фразу я повторяю и накануне встречи с Максом, убеждая себя, что это не свидание, а встреча однокурсников. Тем не менее, не зная, чем занять свое время, я тщательно крашусь и укладываю волосы.

Макс оценивает мои старания восхищенным взглядом, приветствуя меня словами:

— Привет, красотка! Завидую сам себе, что ты со мной.

Смущаюсь, но решаю расставить все по местам сразу, и, глядя ему в лицо, произношу:

— Привет, Макс! У нас же не свидание. Мы встречаемся в одиннадцать утра и просто идем на поздний завтрак.

— Конечно, — легко соглашается он.

И мы действительно легко проводим время вместе. Макс все время расспрашивает меня о работе, я отвечаю, мне даже нравится, что мы не переходим на личные темы и он больше не смотрит оценивающе-мужским взглядом. Наш завтрак похож на деловые переговоры, и неожиданным образом это успокаивает меня.

Каждый сам оплачивает свой счет в ресторане, и, уже собираясь уходить, Макс с нечитаемым выражением лица произносит:

— Надя, а ты не могла б с Ярловым поговорить, чтоб он со мной встретился, мы бы обсудили условия сотрудничества. Я вижу, что он может дать мне субподряд на остекление фасадов.

Не задумываясь особо, отвечаю:

— Да, конечно, я ему скажу, но боюсь, что все субподряды подписаны уже. Но я спрошу, обещаю.

И неожиданно для самой себя прошу:

— Макс, меня тут с Сашей заподозрили в отношениях. А это же конфликт интересов, поэтому я думаю, что мне стоит показать всем, что у меня есть кто-то другой. Понимаю, что это странно звучит, но не мог бы ты притвориться моим парнем

Глава 47

В глазах у Макса что-то такое мелькает, что я не могу разобрать. Но я рада, что это точно не возмущение или удивление моей просьбой. Он с интересом спрашивает:

— Притвориться? А на какой срок? И что ты понимаешь под словом «притвориться»?

Хлопаю глазами. Мне нравится, что он отнесся так по-деловому к моей странной просьбе, но я не готова ответить ни на один из его вопросов. Я сама еще не думала об этом. Произнесла сразу, как в голову пришло, не обдумав хорошенько.

Макс, не дождавшись ответа и видя замешательство на моем лице, продолжает сам:

— Помогу тебе по-дружески, даже не сомневайся. Про контракт не забудь только с Ярловым поговорить для меня. Тоже по-дружески.

Меня немного царапают его слова, но я не успеваю осознать свои чувства, потому что слышу как он говорит:

— Вряд ли за тобой следят каждую минуту, поэтому нашего свидания или букетика цветов могут не заметить. Давай сделаем вид по-настоящему. Ты переезжаешь ко мне. Не переживай, комнату тебе отдельную выделю.

Как ни странно, я понимаю, что это идеальное притворство. А Макс — хороший кандидат для того, чтоб побыть «моим парнем» пока не знаю какое количество времени. Мне даже кажется, что если я так поступлю, то, возможно, Саше не придется жениться. И эта мысль так ослепляет меня и обдает теплом, что я на секунду мечтательно прикрываю глаза. И тут же распахиваю их со словами:

— Хорошо. Когда мы это сделаем?

— Давай сегодня, зачем время тянуть, — предлагает он.

После чего я быстро достаю телефон и сообщаю Саше о своем решении. Стараюсь писать так, чтобы Саша понял, а если телефон прослушивают и читают переписки, то сообщение было бы непонятным для тех, кто это делает.

«Привет! Я помню все твои слова. И делаю все, как лучше. Уверена, ты поймешь. Все это не всерьез. Я переезжаю к Максу сегодня».

Наблюдаю, как две галочки — уведомления о доставке — окрашиваются в зеленый цвет. Прочитал. Жду ответа, в нетерпении глядя на экран. Но ответа все нет, и мне приходится убрать телефон под раздраженный взгляд Макса. Но он быстро меняет его на озабоченный и произносит:

— Знаешь, о чем мы с тобой не подумали? О новом номере для тебя! — Он картинно хлопает себя по лбу и поясняет: — Так будет проще переписываться. Отслеживают же твой номер. Я тебе симку свою дам. Никто не будет знать, и пиши кому хочешь и что хочешь. Или даже знаешь что? — он делает паузу и всматривается в мое лицо, после чего говорит: — Лучше дам тебе свой телефон. Тогда вообще все мессенджеры и все звонки твои будут недоступны кому не надо о них знать.

В его словах я слышу заботу и рассыпаюсь в благодарностях:

— Спасибо! Ты действительно очень помогаешь. Я даже не подумала, а ведь так реально будет правильней сделать.

Когда он дает мне новый телефон, первым делом я вбиваю в него контакт Саши и пишу ему в мессенджере: «Привет! Это Надя, у меня новый номер телефона», отправляю. Подумав секунду, добавляю еще: «Я по тебе скучаю» и «Я свой телефон выключила».

Но ответа так и не приходит, хоть я и проверяю каждые пять минут.

Собираю дома вещи в чемодан, чтобы пережить ближайшую неделю у Макса. Долго вожусь, оттягивая время. Мне хочется получить одобрение моим решениям от Саши, и я жду ответа. Наконец решаюсь позвонить, набираю его номер дважды, но слышу только короткие гудки оба раза. Абонент занят. Решаю про себя, что видимо, он разговаривает по телефону уже долго, поэтому не прочитал еще моих сообщений. Потом освободиться и прочитает.

Долго смотрю в окно во двор, где паркуется машина Макса, который, как и обещал, заехал за мной. Телефон пиликает сообщением, я хватаю его, но тут же разочарование топит душу: это всего лишь сообщение от Макса, который интересуется долго ли мне еще, и стоит ли ему подняться. На что я отвечаю, что еще минут десять — пятнадцать, подниматься не надо, я справлюсь одна.

Снова погружаюсь в себя, чувствую какую-то неясную тревогу. Не могу разобраться, почему мне так важно одобрение Саши. Я ведь все правильно делаю. Более того, я все делаю ради него. Так почему так тревожно на сердце, и хочется закрыться на все замки, задернуть шторы, выкинуть телефоны и просидеть дома все дни до приезда Саши?

Думаю, что надо объяснить все Саше, и это действительно унимает мою тревогу, пока я пишу:

«Я тебя люблю»

Нажимаю отправить. Доставлено. Уфф, я сделала это. Впервые призналась в любви ему после развода. Эта мысль заставляет улыбнуться, на душе теплеет, и я уже смелее продолжаю:

«Я знаю, что все будет хорошо. Ведь ты обещал все решить. Я тебе верю. Верю в тебя и в нас. Я очень соскучилась, без тебя все валится из рук. Я предложила Максу претвориться моим парнем. Он готов и предложил пожить пока у него, я согласилась. Так мы покажем, что у меня отношения с ним, а не с тобой. И это убережет тебя от расторжения контракта и выплаты неустойки. Это ненадолго. Макс — хороший друг. Кстати, он просит дать ему субподряд на остекление. Посмотри, плиз, можно ли это сделать? Он ведь так нам помогает».

Глава 48

К празднованию дня рождения края, на которое у меня два пригласительных в самый фешенебельный ресторан города, я совсем уже извелась. Саша не отвечал мне ни на одно из моих сообщений, а дозвониться до него я никак не могла, сам он тоже не звонил.

Начальник службы безопасности строительного холдинга, принадлежащего Саше, накануне праздника сообщил мне, что наконец смог дотянуться до заместителя Губернатора:

— Точно пока не могу утверждать, скорей всего в понедельник уже будет информация, — сказал он мне, — но есть основания предполагать, что наш главный конкурент в тендере, которого мы обошли и выиграли у него госконтракт в собственности у жены нашего заместителя губернатора и сестры пресс-секретаря. Поэтому они так и заинтересованы в том, чтобы «Базис-М» сошел с дистанции.

Я выслушала это совершенно спокойно, поскольку что-то такое я и предполагала.

За день до похода в ресторан, я предупредила Макса, что у меня два пригласительных, и мы идем вместе с ним на празднование юбилея края, где мы должны с ним выглядеть как пара. Макс ухмыльнулся и сказал, что готов на все сто, лишь бы я не подвела.

Неделя пролетела как в каком-то тумане, я все ждала, что Саша прилетит в пятницу, но он не появился в офисе до вечера последнего рабочего дня, значит, не прилетел. Я очень расстроилась, но взяла себя в руки, убедила сама себя, что осталось немного подождать, и мы будем вместе.

Только червячок сомнений точил мою уверенность доводами о том, что Саша вообще-то уже неделю не общается со мной напрямую. Только я была уверена, что он очень занят, что много работы, да и вообще он не любитель общаться по телефону, предпочитая личное живое общение.

Как бы мне не хотелось закрыться в комнате, выделенной мне Максом и просидеть там до самого понедельника, в пятницу вечером я должна была показать заместителю Губернатора, что мой парень — Максим. Я сделаю это — убедила я себя.

И вот этот момент настал. Я видела нас как будто со стороны, все это происходило не со мной, ведь я должна была сыграть роль, придуманную мной же. Все началось прекрасно: мы вошли в зал и сразу привлекли внимание. Я надела красное струящееся платье в бельевом стиле, обнимающее меня как струи воды, и волнами ложащееся книзу. В приглашениях был указан дресс-код, так что все были в вечерних нарядах, мой был самый скромный: никаких разрезов и декольте. Но шелк так струился по коже, что многие оглянулись, разглядывая меня, стоило мне войти в зал. Мое представление началось.

Я взяла Макса под локоть, и набравшись смелости, пошла с ним между людей, большую часть из которых составляли чиновники высокого уровня, их супруги, а также местный бомонд. Пройдя почти весь зал, я наконец заметила группу людей, среди которых стоял вице-губернатор. Мы направились туда, поприветствовали друг друга.

— Рада вам представить моего спутника, — начала свою заготовленную речь я, пока заместитель губернатора с интересом разглядывал меня и Макса.

Только он перебивате меня и заявляет довольно громко, так что на нас оглянулись даже люди за соседними столиками.

— Надежда скромничает. Сегодня я сделал ей предложение, и она конечно же согласилась. Так что она моя невеста. Официально.

Я уставилась на него во все глаза, но он резко дернул мою руку, что я покачнулась на каблуках и почти упала в его объятья под стройный хор раздающихся поздравлений.

Когда внимание к нам ослабло, я развернулась к Максу и одними губами произнесла:

— Ты что творишь? Мы так не договаривались.

— Я подыгрываю тебе, — сказал он тихо-тихо, потом гораздо громче произнес: — Делюсь со всеми радостью, что скоро ты будешь моя жена. Мы живем вместе, пора узаконить отношения.

На нас снова оборачиваются люди, и кто-то даже поздравляет с помолвкой.

Внезапно спиной чувствую прожигающий взгляд, мне не нужно даже оборачиваться, чтоб понять, что это Саша. Все мои рецепторы настроены на него, я просто знаю, что это он. Сердце начинает гулко стучать, разгоняясь до космических скоростей за считанные мгновенья. Уши закладывает, я как будто в пузырь попала, нас там двое — я и Саша — хотя я даже не знаю, далеко ли он стоит.

Пытаюсь обернуться, но Макс обнимает меня за талию и прижимает к себе. Мне неудобно вырываться, хотя я стараюсь аккуратно снять его руку. Ищу глазами Сашу, он должен быть здесь. Надеюсь в его глазах сейчас прочитать благодарность мне за это представление.

Макс тянет меня за собой из зала, когда за спиной я слышу Сашин громкий голос. Кажется, он звучит как гром среди ясного неба, настолько неожиданно и слышно, кажется, всем присутствующим, несмотря на шум голосов.

— Добрый вечер, Надежда Игоревна! Слышу, вас поздравляют с помолвкой? Присоединяюсь к поздравлениям, а когда свадьба?

Глава 49

В его голосе столько металла, что каждое слово звучит как выстрел. Непонимающе смотрю на Сашу, перевожу взгляд на Макса, который ухмыляется и снова берет меня под локоть, заявляя:

— Сегодня не успели заявление подать, но как только будет известна дата, пригласим всех друзей и коллег.

Краем глаза отмечаю, что на нас заинтересовано смотрят и пресс-секретарь, и вице-губернатора. Я должна отыграть сцену до конца, напоминаю я себе, улыбаясь Саше и пытаясь произнести глазами то, что хочет сорваться с моего языка — о том, что я соскучилась, что я люблю его, и что это все — только представление для чиновников. Не понимаю, почему Саша злится, вообще-то это я должна злиться. Это он не отвечал на мои звонки и сообщения, из-за его игнора я не смогла с ним согласовать свой план, но я хотя бы предупредила его, верней, попыталась.

Все равно отчего-то ощущаю себя как будто я совершаю непоправимую ошибку. Саша так смотрит на меня, что у меня в глазах закипают слезы. Меня качает навстречу ему, и тут наш молчаливый диалог разрывает голос заместителя губернатора:

— Как хорошо, что все здесь собрались. Александр Владимирович, давайте оставим влюбленных, у меня к вам серьезный разговор насчет конфликта интересов при заключении госконтракта.

Тут одновременно происходит сразу две вещи. Мой мир осыпается осколками, раня мое сердце, когда Саша холодно скользит взглядом по руке Макса, обнимающей меня за талию. Потом он разворачивается к выходу, роняя на ходу:

— Готов обсудить, но давайте не здесь. — И идет вперед, больше не оборачиваясь.

А Макс еще крепче обнимает меня и буквально шипит мне в ухо:

— Нам пора уходить, ты сейчас сорвешь весь план. Мы — пара, забыла? Это ведь в твоих интересах, а ты ведешь себя как влюбленная семиклассница.

После чего с силой тащит меня к противоположному выходу, я еле поспеваю за ним на своих высоких каблуках.

Едва мы выходим на улицу, Макс усаживает меня в стоящее рядом такси, и уже в машине начинает меня отчитывать как девочку:

— Ты могла сломать весь план. Реагируешь на Ярлова своего как влюбленная дура! Мы же должны были показать, что вы не пара? Я стараюсь изо всех сил, а вы мне все рушите!

— Макс, потише, — прошу я, подкрепляя свои слова умоляющим взглядом.

Он чуть сбавляет обороты, но все равно не унимается:

— Все так хорошо шло, я свадьбу нам придумал, по-моему, это был идеальный ход. Кстати, мы реально можем пожениться, — вдруг заявляет он, пристально глядя на меня, — тогда вообще никаких сомнений ни у кого не будет, что ты — моя жена, у Ярлова — своя жена.

— Что?

— Ну поженимся давай, — повторяет он мне как двоечнице.

— Ты сошел с ума, я не планировала так далеко, — отвечаю я, удивленная его словами.

— Ладно, как знаешь. В любом случае, за нами возможно следят, поэтому поехали ко мне, а завтра решим на свежую голову, что нам делать. Запомни: я забочусь о тебе. И если ты не будешь все портить со своим Ярловым, у меня все получится.

Я молча соглашаюсь с ним, мне неловко выяснять это все на повышенных тонах при таксисте. Отворачиваюсь к окну, и вижу, что мы едем в другую от дома Макса сторону. Дома города становятся все ниже, мы приближаемся к окраине, и буквально через несколько минут вижу, что мы выезжаем на междугороднюю трассу.

Обернувшись к Максу, спрашиваю:

— А куда это мы?

— Да я вроде говорил. Ты забыла что ли? На выходные за городом живу в своем доме, зачем менять привычки? Поедем вдвоем, там хорошо: коттеджный поселок, все очень ухоженно, воздух свежий. Хочешь, даже Ярлова своего в гости зови, заодно и поговорим. — На последней фразе голос его становится резче.

— У меня все вещи в твоей квартире, — говорю я.

— Не волнуйся, я все перевез, пока тебе в салоне укладку делали.

— Макс, ты точно не говорил. Для меня это сюрприз, не самый приятный — поездка за город. Мы вроде бы так не договаривались, — шепчу я.

— Ладно тебе, договаривались — не договаривались. Я обо всем сам позаботился, тебе понравится, это недалеко.

Машина и правда уже сворачивает к пригородному коттеджному поселку и въезжает под шлагбаум, и, проехав еще метров двести, останавливается у одного из аккуратных домиков.

Я выхожу из такси, и мы заходим с Максом в дом. В коридоре действительно стоит мой чемодан. Мне, с одной стороны, нравится это, потому что я не осталась без своих вещей. Но с другой — он копался в моих вещах. Мне все меньше нравится моя затея притвориться парой с Максом. Как-то уж слишком рьяно он за нее схватился. Будто это больше его план, чем мой.

Пока я замерла на пороге, раздумывая о странном поведении Макса, он уже развил бурную деятельность на кухне и громко зовет меня:

— Красотка, иди сюда. Выпьем чаю и спать.

Я иду к нему, сажусь за стол и беру чашку в руки. Запах чая очень ароматный, наверно с мятой и еще какими-то травами, с удовольствием делаю глоток. Мне нужно успокоиться и поспать. Только вкус какой-то странный у чая, совсем не мятный.

Глава 50

Саша

Смотрю в темнеющее небо, вообще ничего не понимаю. Вице-губернатор несет какую-то чушь про конфликт интересов, что я знал о нем, что он меня уничтожит. Смешно даже слушать. Я злой как тысяча чертей, нет хуже даже: я зол, как тот, кого достала эта толпа чертей. Устал жутко.

Не неделя, а сплошь отстой. Проблемы в Москве вроде и решались, но медленно. Хотя без меня вообще бы никак не решились.

С Надей вообще непонятно что происходит. После нашего последнего разговора, где я обещал приехать через неделю и все решить, от нее приходит странное сообщение, каждое слово которого въедается в мой мозг и травит кровь:

«Привет! Я помню все твои слова. И делаю все, как лучше. Уверена, ты поймешь. Все это не всерьез. Я переезжаю к Максу сегодня».

Все. И больше никаких сообщений, дозвониться ей не могу, телефон выключен.

Орал на своих безопасников как бешенный, что не уберегли, но нет, говорят, нормально с Надеждой Игоревной все, на работу ходит, подавленной не выглядит.

Начальник службы безопасности прислал отчет еще о проделанной им по просьбе Нади работы. Я читал его и перечитывал, сращивал все детали, пока сидел в зале ожидания аэропорта.

По отчету выходило, что я хорошенько потоптал дорожку вице-губернатора края, а не просто ее перешел. Он несколько лет через фирмы своей жены и ее матери, а также фирмы родственников Пресс-секретаря получал госконтракты на строительство, и не сомневался, что и строительство микрорайона также будет за ним. Все было шито белыми нитками, торчащими то тут, то там. Схема простая и эффективная. Поэтому ему было важно любыми путями расторгнуть контракт с «Базис-М».

Пока летел в самолете, додумался до того, что не шантажируют ли Надю, это было не в ее привычке отключать телефоны и игнорировать звонки. А тут почти недельное молчание — явно неспроста.

В аэропорту меня встретили два невзрачных типа, представились сотрудниками администрации края и снова повторили то, о чем говорила Надя в последнем нашем разговоре. Даже дослушивать не стал, сказал, что в курсе уже. Вручили мне тут же пригласительные на вечер в честь дня рождения края, погрузились в серый джип и уехали. Я бешенстве таком был, что думал, зашибу кого-нибудь, кто слово еще мне скажет.

До дома доехал, планировал только душ принять и на работу, а взял и отрубился, проснулся вечером только, какой там офис, уже и на званый ужин опаздывал. Рванул туда.

Примчался. Лучше б в Москве остался, честное слово! Надя под руку с Максом этим. Приблизился к ним, и первое что услышал — известие об их помолвке. Бред какой-то. Сюр. Но вице-губернатор потащил поговорить, вот стоим. Он о чем-то мне толкует. А мне скучно.

Я все решил, он не в курсе просто, что мне известно про его подставные фирмы, и его конфликты интересов уж похлеще моих будут. Но я не спешу его просвящать о своей информированности. Просто слушаю, ну или делаю вид, что слушаю, а сам пытаюсь срастить Надино недельное молчание, и известие о ее помолвке, да и наличие этого Макса рядом. Откуда вообще нарисовался он? Бесит, Надь!

Холодно сообщаю заместителю губернатора, что благодарен ему за его «заботу», возвращаюсь в зал в твердой решимости найти Надю и потребовать объяснений что за ерунда происходит. Но только зря трачу полчаса времени на рыскание между группами людей, прежде чем доходит, что ее тут нет.

Градус накала внутри, кажется, достигает максимума. Ощущение, что все вокруг рушится: и работа, и личная жизнь. С удивлением понимаю, что знаю как решить рабочие проблемы, пару схем себе в голове уже прикинул что делать. Но что за проблемы у нас с Надей не догоняю совершенно. И это просто отрубает все мои рабочие схемы. Я готов биться на нее и за нас. Но как быть, если ей это не нужно? Или я чего-то не понимаю?

Набираю раз за разом ее номер, прослушивая «Абонент недоступен». Я уже тысячу раз обрывал ее телефон, неделю недоступна. Вот только что тут была, рядом стояла. Я видел, как смотрела на меня, сам реагировал на нее, как зверь: хватать ее охота и прятать от всего мира, для себя только. Моя она, моя! Никому не позволю отобрать. Лишь бы она сама хотела. И тогда горы сверну.

Нервы звенели не хуже проводов под высоким напряжением, пока до дома добрался. Потому что сначала к ней поехал, трезвонил в дверь, но ее дома не было, да и свет в окнах не горел.

Пригрузил безопасников своих найти мне адрес Макса этого. Сделали. Поехал туда — там та же история: нет его.

И только доехал до дома, поднялся в квартиру, раздумывая что мне теперь делать, как телефон разразился трелью входящего звонка.

Глава 51

Саша

Смотрю на экран, номер незнакомый, но рука сама тянется к «ответить». Подношу трубку к уху и слышу:

— Здорово, Санек! Дела как? Нормально? Слушай сейчас внимательно. Я вообще по-хорошему хотел, но по-хорошему не получается что-то.

Убираю трубку от уха, и еще раз смотрю на экран. Судя по голосу, если я не ошибаюсь, мне звонит Макс, который продолжает:

— Я вообще субподряд хотел от тебя, по-нормальному тебе вроде предлагал, ты не захотел. Сейчас ставки подросли. Я хочу весь госконтракт на себя, ты у родни моей его из-под носа увел. Не понятно было, как с тобой совладать, ты ведь весь такой правильный, фиг найдешь, к чему придраться. А тут Надюша, просто как подарок на голову свалились мне. В общем, к чему это я все. Надя твоя у меня, если ты умный парень, а я надеюсь, что это так, то ты от госконтракта отказываешься, платишь неустойку, получаешь обратно свою бывшую жену. Если не очень умный, то забываешь этот разговор, и тогда будем по-плохому разговаривать. Двадцать четыре часа у тебя. Засекаю. Время пошло.

И прежде, чем я успеваю хоть что-то сказать, слышу в трубке короткие гудки. Дозвониться не получается, меня, похоже, в черный список внесли.

Мысль про блокировку моего номера спусковым крючком запускает воспоминание, что я тоже блокировал ведь чей-то номер. Еще весной в момент тендера и подписания контракта, мне бесконечно написывали и звонили в разное время, что я в итоге задолбался и номер отправил в бан.

Лезу в телефон, нахожу его и вывожу из черного списка. Сообщения сыпятся, как из рога изобилия. Читаю последние, и понимание бьет обухом по голове. Больно. Аж затылок начинает ломить.

Последние сообщения от Нади. Читаю их, она пишет, что любит, и что вся эта котовасия на тему пожить у Максима — это она ради меня. Ну вот как? Это не ради меня ни разу. Ради меня — это вот если б она сейчас в кровати моей лежала и спала, а еще лучше ждала меня, когда я приду. В голове рисуется в подробностях картина, как я бы вернулся сейчас с вечера по поводу юбилея края, как торопился бы улизнуть поскорей, потому что дома меня ждет она. Как открыл бы своим ключом дверь и свет не зажигал, чтоб не будить никого. Эта мысль прошивает током. Никого? Я что о детях сейчас? И понимаю, что да, я бы хотел возвращаться домой, к жене и детям.

Беру себя в руки, выходя из мира фантазий в свою тревожную реальность. Читаю сообщения с самого начала и до конца. После чего в голове складывается пазл. Неприятный. Но хотя бы понятно, что это не Надя выбрала другого, стоило мне уехать на несколько дней. Еще понятно, что Макс — не одинокий игрок на этом поле. И вкупе с вице-губернатором и пресс-секретарем Правительства края — он реальная сила.

Похоже, реально пришел момент выбора. Или я плачу свою цену, расторгаю контракт и отдаю неустойку, и в обмен получаю Надю. Идиотский выбор. Когтями царапает мысль, что денег, вероятней всего, не будет у нас. Что я смогу ей предложить? Как она будет со мной, если фирма обанкротиться? В голове взрывами звучат десятки вопросов, на которые у меня нет ни одного ответа. И контрольным выстрелом вопрос — а где она сейчас, что с ней, не навредит ли ей этот придурок?

Ладони сами сжимаются в кулаки. Надо отставить эти вопросы в стороне пока. Включить логику и здравый рассудок. Главное, чтоб она не пострадала. Сама потом выберет с кем ей быть. И готова ли она быть со мной если денег не будет.

Набираю своего зама, кратко сообщаю, что случилось, и что я планирую отказаться от контракта. Это самое сложное. Для него фирма — такое же детище, как и для меня. Столько бессонных ночей, столько сил в нее вложено. Но он принимает мое решение, соглашаясь, что это все еще будет у нас, сейчас важней Надя.

Утром следующего дня я набираю вице губернатора и сообщаю ему о своем решении отказаться от госконтракта, по голосу слышу, как он рад, чуть не вопит от радости.

— Мое решение обусловлено тем, что сейчас же в течении пяти минут я смогу поговорить с Надей. — чеканю я: — И через час она должна быть дома.

Фирме — конец. Мне важней моя женщина, чем деньги. Их я еще заработаю. Выбор сделан.

Глава 52

Мутное серое марево на мгновенье разрывается, когда меня трясут изо всех сил. Слышу откуда-то издалека голос Макса:

— Просыпайся, ау! Саша твой требует тебя к телефону!

Но я никак не могу сосредоточиться и понять, что происходит, до меня не доходит смысл слов. Но Макс и не думает отступать и трясет меня еще сильней:

— Эй! Подъем! Хорош прикидываться! Надо, чтоб ты Ярлову ответила, а то всем будет нехорошо.

— Ты что мне подсыпал? — произношу с трудом ворочая языком.

В мозгу всплывают воспоминания, как я пила чай, а потом — провал, ничего не помню. Последнее что врезалось в память — выпавшая из моих рук кружка.

— Да успокоительное простое, чтоб поспала ты. А то нервничаешь. — со злобой произносит он. — Ты давай просыпайся уже, некогда валяться. Нас ждут великие дела! — сам гаденько хихикает своей шуточке.

А мои глаза против воли закрываются, очень хочется снова провалиться в сон. К тому же Макс наконец перестал трясти меня за плечи и ничего не говорит. Погружаюсь в темноту, но ненадолго. Потому что Макс отстал от меня на минуту, пока ходил за телефоном, и сейчас снова дергает и сует мне в лицо телефон, требуя звонить Саше.

Губы пересохли, я еле шепчу:

— Спать хочу.

В горло как будто песка насыпали, закашливаюсь от своих же слов.

Но Макс неумолим, набрал сам Сашин номер сам, постоянно тряся меня, чтоб я очнулась и поговорила с ним.

Откуда-то очень издалека слышу родной и любимый голос:

— Надя! Надя, ты как? Что он с тобой сделал? — Саша встревожен не на шутку.

— Я не знаю, спать хочу, — выдавливаю из себя через силу. — Спать.

И снова падаю на подушку. Сон так притягательно тянет меня в свои глубины, что я не могу ему сопротивляться. Слышу Сашин голос, но уже не могу разобрать, о чем же он спрашивает.

Сил нет не то что разговаривать, но даже держать трубку. Макс ловко выхватывает телефон из моих слабеющих пальцев, и сам что-то отвечает Саше. Но и его слова ускользают от моего понимания. Сознание покидает меня.

Долго лежу с закрытыми глазами. Чувствую сквозь закрытые веки, что мне в лицо светит солнце. Пытаюсь понять, где я, не открывая глаз. Ничего не получается. Тогда начинаю пытаться вспомнить что произошло и пытаюсь сложить целую картинку из оборванных воспоминаний.

Помню, что мы были на званом ужине, помню, как Макс заявил про свадьбу, как укоризненно смотрел на меня Саша, как Макс увез меня в коттеджный поселок. Вдруг яркой вспышкой озаряет воспоминание, что я звонила Саше. Только не могла поговорить, сон просто накрывал меня с головой. За меня разговаривал Макс.

— Макс, — зову я осторожно.

Никто не откликается, и тогда я решаю, что надо открыть глаза. Это дается с трудом, веки тяжелые и опухшие, будто я рыдала сутки напролет. Вижу незнакомую обстановку, по которой понимаю, что я вероятно в больнице, в отдельной палате. На тумбочке стоит красивый букет и стакан воды. Тянусь к стакану, пить хочется неимоверно, но руки меня не слушаются, пальцы не могут его удержать, он опрокидывается с грохотом, вода разливается.

Зато на шум распахивается дверь, и мне не нужно смотреть кто вошел, потому что сердце мне однозначно подсказывает, что это Саша.

Он порывисто бросается ко мне и сжимает в объятьях:

— Ну ты меня и напугала. Больше так не делай, ладно? — он на секунду отстраняется и с тревогой вглядывается в мои глаза.

Прикрываю глаза, с наслаждением дыша его запахом, покачиваясь в его руках.

— Саша. — только и могу произнести я.

— Я тут, с тобой. — Откликается он немедленно и еще крепче сжимает меня.

— Я ничего не помню. Пить хочу, принеси пожалуйста воды. — Прошу я.

Он срывается со словами:

— Конечно-конечно, подожди секунду.

И действительно появляется обратно почти молниеносно, неся мне стакан воды.

Сам садится на кровать рядом со мной, ерошит свои волосы, гладит потом по моей руке и тихо произносит:

— Я все тебе расскажу. Ты меня жуть как напугала. Отмороженный Макс этот дал тебе какие-то очень сильные снотворные препараты. Ты никак не просыпалась. В итоге он сам тебя в больницу и привез, правда сказал, что ты его подруга, и ты сама таблеток наглоталась. Потом мне позвонил и сказал, где тебя искать.

— Я не глотала никаких таблеток! — моему возмущению нет предела.

— Я знаю, милая. Я знаю, — успокаивающе говорит Саша, — мы со всем разберемся, не переживай. Главное — ты пришла в себя, и ты рядом. Сейчас домой поедем, как врач тебя отпустит. Как ты себя чувствуешь?

— Вроде нормально, — говорю я. — Домой очень хочу.

— Все будет хорошо, не волнуйся! Сейчас все решу.

Глава 53

Просыпаюсь ранним утром с пониманием, что я дома. И тут же распахиваю глаза. Рядом спит Саша, положив мне голову на живот. Пока спала не чувствовала этого, а сейчас мне становится неудобно, и завозившись, я пытаюсь аккуратно выбраться из-под него. Не очень-то это у меня получается, тем более, что одной рукой он еще и обнимает меня и прижимает к постели.

На мои слабые попытки выбраться, спустя несколько мгновений Саша с недовольным сонным стоном поднимает голову и открывает глаза. Видит меня и тут же взгляд из сонного становится пристальным. И под своим сканирующим меня взглядом интересуется:

— Как ты, Кисунь? Все спишь и спишь. Я так волновался, все ждал, когда ты проснешься, и сам отрубился.

Я и сама вижу, что он в одежде заснул, видимо, сидел на кровати и наблюдал за мной долгое время, и сон его сморил.

Мне так стыдно перед Сашей, что я это все устроила, что я так ошиблась в Максе, думала, он друг, а он как шпионку меня использовал расспрашивая о работе.

Я порывисто закрываю лицо руками и опускаю голову вниз. Волосы падают завесой, из-под них не видно, как мучительно я краснею.

— Я нормально, Саш, спасибо. — Шепчу и еще тише добавляю: — Прости меня пожалуйста, я не думала, что так все выйдет, доверяла Максу.

— Киса-киса, — с теплотой отзывается он, — за тобой нужен глаз да глаз и круглосуточный присмотр.

Упрека в его голосе не улавливается ни нотки, поэтому я поднимаю лицо и встречаюсь с его взглядом.

— Все равно прости, — настаиваю я. — Я подумала, что телефон слушают, Макс подтвердил мои предположения, что это возможно, и дал свой мобильный. Я сразу же тебе с него написала, но ты не отвечал и даже не читал. А когда я звонила, все время было занято у тебя. Так что я перестала и пытаться.

Саша материт Макса вполголоса, и потом говорит:

— Тварь он. Он мне с этого номера писал по весне, доставал меня своими «предложениями сотрудничества» бредовыми какими-то. И после десятка сообщений его идиотских, я его заблочил. Он видимо понял, что номер в блокировке и отдал его тебе, понимая, что все, что ты напишешь до меня не дойдет. Так и вышло. — Грустно произносит он.

Я только ахаю, пытаясь осознать произошедшее.

— А с госконтрактом что? — Спрашиваю я и невольно ежусь под Сашиным леденеющим взглядом.

— А с госконтрактом все. Расторгли мы его. — Произносит он сухо.

От неожиданности я резко сажусь в постели.

— Зачем расторгли? Мы же могли что-нибудь придумать! — Восклицаю я.

— Да нет, Кисунь, хватит. Напридумывала уже. Макс мне позвонил, сказал, что отдаст тебя только если я контракт расторгну. Голос у него был совершенно безумный. Он оказывается дальний родственник жены вице-губернатора, поэтому всегда субподряды получал на госконтрактах. А тут получается оказался без денег.

— Саш, это же огромные деньги на неустойку, — еле могу выговорить я.

— Деньги заработаю, это ерунда. Ты должна быть в безопасности в самом правильном месте в мире. И оно вот тут, рядом со мной.

Он обнимает меня и смотрит в глаза. Мой мир сужается до его взгляда. Я вижу только его, когда произношу шепотом:

— Я тебя очень люблю.

С замиранием сердца понимаю, что мы сказали эту фразу одновременно. Оба начинаем смеяться от такой синхронности.

Вдруг Саша резко обрывает смех и еще ближе подвигается ко мне, заслоняя свет, и целует меня. Поцелуй длится целую вечность, прежде чем Саша, чуть отстраняясь, хриплым голосом произносит:

— Кисунь, давай по-быстренькому в ЗАГС сгоняем? Вторая попытка должна быть удачней.

Несмотря на шуточный тон его слов, его глаза очень серьезны, буквально прошивают меня насквозь.

Момент врезается в мою память, как будто время замедлилось и растянулось. Вот мы целуемся, солнце заливает ярким светом комнату и смятую постель с белоснежным бельем. Я даже вижу пылинки, танцующие в луче света.

Со двора доносятся отголоски шума и криков детворы, гуляющей на детской площадке. Птицы шумят, сидя на ветвях ближайшей березы. Шум ее листвы наполняет комнату. Это летнее утро навсегда останется в моей памяти таким, как я его вижу сейчас.

Я с трудом сглатываю, пытаясь унять бешенное сердцебиение, но это мне никак не удается. Поэтому я просто обнимаю его голову руками, тяну к себе и произношу почти без звука, одними губами:

— Я что-то не уверена, что хочу второй раз. Может не стоит?

Глава 54

Саша чуть не рычит на меня, глаза сверкают, сжимает меня в объятьях крепче и зловеще шепчет на ушко:

— Я тебя освободил. И злодея победил. Так что жениться надо, ты что не понимаешь? Чтоб ты была моя Муха-Цокотуха.

Он откровенно ржет надо мной:

— Все, перестану тебя звать Кисуня, будешь Муха-Цокотуха.

И хоть я была серьезна, поневоле заражаюсь его весельем. Он даже не рассматривает всерьез, что я могу отказать. Если честно, я и не хочу. Только совесть немного мучает, потому что мне кажется, что я все могу исправить, надо только как-то показать, что мы не вместе. И тогда не будет никакого конфликта интересов, отыграем все назад: переподпишем госконтракт на других условиях. Но это лучше, чем платить огромную неустройку.

И хотя я пока не говорила не слова, Саша начинает хмуриться:

— Кисунь, ты какую гадость задумала? Честно сразу говори пожалуйста. А то ты так меня спасаешь без спросу, что мне потом нужно тебя спасать. А это дорого стоит. Ты самая дорогая Кисуня на свете. — Он произносит это улыбаясь, но я вижу, что на дне его глаз притаилась грусть.

— Саш, мне очень жаль, что все из-за меня случилось, — начинаю я оправдываться вновь.

— Прекрати, — перебивает он меня, морщась, как будто лимонного сока выпил. — Я в тендер то этот полез, потому что он был в этом городе, где ты живешь. Думал, выиграю и найду тебя. Приеду к тебе такой красивый, король жизни, и ты поймешь, кого потеряла. Бросишься мне на шею. А судьба еще лучше подарок приготовила, тебя мои безопасники нашли, что твоя фирма осуществляет представительство при заключении госконтракта. Ты просто летела в мои широко расставленные сети. — Он хитро улыбается, поглаживая меня по волосам и по спине.

От его ласки мне хочется выгибать спинку и урчать, как кошке. Не зря все-таки он зовет меня Кисуней. Улыбаюсь от своих мыслей, а он в это время продолжает, вздохнув:

— Только как выяснилось, что не один я сети расставлял на тебя. Еще и Макс этот, и вице-губернатор. Ты просто как лакомый кусочек, Кисунь. Не могу тебя отпустить, давай говори уже «да», — шепчет он, уткнувшись в мои волосы и жадно вдыхая. И продолжает: — Не представляешь, как я скучал по твоему запаху. По тебе. Нет таких как ты, даже отдаленно похожих на тебя, и то нет. Ты одна такая. Я очень хочу, чтобы ты рядом со мной была. Тогда все эти испытания — ерунда. Ну подумаешь фирма обанкротится. Мы еще молоды, все еще будет у нас: и новая фирма и миллионы. Главное скажи «Да». Сейчас мне главное самое — услышать, что ты моя. Обстоятельства идиотские, кольца я не купил. Но у тебя уже есть мое, и мне нравится, что ты его носишь. — Он подносит мои пальцы к своим губам, чтобы поцеловать, и замечает, что кольца нет.

На мгновенье его взгляд темнеет, но он быстро справляется с собой, пока я говорю:

— Я и так твоя, ты же знаешь. Это ничего не меняет между нами — есть у нас штамп или бывшие мы.

Я, конечно, внутри себя знаю, что свадьба меняет все. Но я все еще верю, что могу спасти фирму, поэтому мне кажется, что если мы не будем жениться, то все еще можно как-то наладить. Мне страшно, что вдруг Саша начнет меня спустя годы винить, что именно его отношения со мной, наша любовь стали причиной разорения его фирмы. А что будет, если он разлюбит меня из-за этого?

Из моих размышлений меня вырывает звонок Наташки:

— Ты в курсе уже, да? — Начинает она без лишних предисловий. — Ярлов твой расторг все контракты. И наш с тобой по всей видимости тоже. Что будем делать? — Спрашивает она. И тут же сама предлагает: — Можем подать на «Базис — М» в суд с требованием выплаты неустойки, но что-то мне подсказывает, что после выплаты неустойки взять нам с «Базис-М» будет нечего. Что происходит вообще?

Приходится ей рассказывать наш детектив. Выслушав, удивительно притихшая Наташка изрекает:

— Да уж. И что теперь?

— Не знаю, — честно отвечаю я. — Саша предлагает замуж.

Ярлов, подслушивающий разговор, довольно зажмуривается, будто кот на сметану. Меня так и тянет к нему, чтоб взъерошить его волосы и легко коснуться губами щеки.

— Отлично! — Радуется за меня подруга. — Когда свадьба?

— Она раздумывает еще соглашаться или нет, — Саша беспардонно влезает в наш с Наташей разговор.

Та охает и возмущенно вопит мне прямо в ухо:

— Что-о-о-о? Ты в своем уме вообще? Или просто хочешь нервы ему помотать? Только попробуй мне отказаться!

— Да ну тебя! Уже и так нервы достаточно истрепаны у него. — произношу.

И глядя Саше в глаза, убрав подальше телефон, произношу:

— Я говорю «Да»!

Тут же пылающий Сашин взгляд обжигает меня, что я забываю все на свете, а он забирает телефон у меня из рук, и не отрывая своих глаз от моего лица, произносит в трубку:

— Дата свадьбы будет сообщена вам позднее.

И положив трубку, интересуется у меня:

— А где твое обручальное кольцо, кстати? Почему нет на пальце?

Глава 55

— Пойдем позавтракаем в кафе? Умираю, кофе хочу. — Предлагаю я, — Потом я все-все тебе расскажу. После кофе.

Вообще-то мне нужна пауза. Я очень отвыкла от того, что я не одна, что рядом Саша, что он все замечает и обо всем задает вопросы, на которые не отмолчишься. Мне нужно выдохнуть, выпить кофе, тогда уже смогу говорить спокойно.

— Кофе? Отлично! — Соглашается мой бывший и будущий муж Саша. — Но ты же не надеешься, что я забуду о чем спрашивал?

— Нет, — смеюсь я, — не надеюсь. Просто хочу сначала кофе, а потом уже рассказывать.

И только встав наконец с постели, я понимаю, что собираться мне ни из чего. У Саши нет моей одежды, поэтому сначала надо ехать ко мне домой, и только потом в кофейню. По дороге в свою квартиру, я начинаю рассказ, так и не дождавшись кофе:

— Мы когда развелись, я хотела выбросить обручальное кольцо, но так и не смогла. Я сняла его в тот же день, как в ЗАГС меня позвали по телефону, чтобы я пришла и подписала твое заявление о разводе со мной. Поехала в ЗАГС на старой площади, сломала каблук, вывернула себе лодыжку, еле доковыляла до ЗАГСА, на меня сотрудница наорала, что я опоздала, и заявление не приняла, сказала, приходить в другой день. Поехала домой, выяснилось, что я соседей залила, так как забыла кран закрыть. И так всю неделю, ты не поверишь. — Я поворачиваю к нему голову, но он смотрит только на дорогу. И только по побелевшим костяшкам пальцев можно понять, что он нервничает, и что для него мои слова не просто пустой звук.

Молчим. Я набираюсь сил, чтобы произнести:

— Всю неделю мне капитально не везло, я даже не могла никак подпись на заявлении о разводе поставить, то одно, то другое. В итоге, я не выдержала, решила, что кольцо заговоренное и приносит мне удачу, и стала его изредка надевать, когда нужна была удача. Поэтому и на сделку в мае его надела, когда встретились с тобой. Обычно я его не носила. Просто вот так совпало. А потом как мы встретились, почему-то удача нужна была мне постоянно, я и стала его все время почти носить.

Чувствую, как кровь бросается к щекам. Саша не поворачивает головы, но правой рукой не глядя находит мою руку и накрывает своей, чуть сжимая ладонь.

— Кисунь, я буду рядом, — произносит хрипло.

— Саш, я знаю, что ты в это веришь, но вдруг все снова повторится?

Рассказом разбередила я свою незажившую рану от развода, снова погружаюсь в пучину неверия в любовь и счастливый конец:

— Просто любовь — это так хрупко, — делюсь с ним своими мыслями. — Вдруг опять что-то встанет между нами? Я боюсь, что мы слишком торопимся. Может еще не время? Мне кажется, что ты просто сейчас хочешь получить награду за то, что отдал свою фирму. Тебе невозможно подумать, что и фирмы нет и семья у нас может не получится.

В машине воцаряется оглушающая тишина, и я пытаюсь немного исправить сказанное:

— Поверь, я так не думаю. Только может через год или два, или может быть пять, десять лет твоя любовь пройдет, станет привычкой, и тогда ты припомнишь мне, что потерял из-за меня. Ты не станешь упрекать, но в сердце будет точить червь сомнения — правильный ли ты сделал тогда выбор?

— Ого, Кисунь. — Наконец откликается Саша, косясь на меня. — Предсказательницей не пробовала быть? Вообще то я тебе замуж предлагаю не потому, что только что фирму просрал свою на раз-два. А потому что хочу быть рядом с тобой. Потому что не переставал любить тебя, хоть и пытался изо всех сил забыть, и одно время даже казалось, что удачно. Но не смог. Каждую сравнивал с тобой, и никто не дотягивал, никто не трогал сердца, как ты умеешь. Даже не бесил так никто, как ты меня сейчас бесишь. Нереально просто бесишь! — говорит он в сердцах.

— Я просто пытаюсь быть откровенной. — отвечаю твердо. — Решила для себя, что наши недомолвки нам дорого стоят. Потому что молчание ничего не решает, а только позволяет другому надумать то, чего и нет на самом деле. Так что да, наверно это тяжело слышать тебе, но я буду откровенна. И в ответ тоже прошу откровенности. Даже если мне будет больно ее слышать, я хочу знать правду из первых рук, от тебя самого.

На этих словах Саша ловко паркует машину на переполненной парковке моего двора. Быстро отщелкивает ремень безопасности и разворачивается ко мне со словами:

— Правду? Ты хочешь правду? Уверена?

Его тон немного взвинчен. Но я решаю идти до конца, поэтому просто смотрю в его потемневшие глаза, сглатываю и тихонечко киваю, одновременно опуская ресницы вниз.

— Ладно. — произносит он уже спокойнее. — Правда в том, что я же сказал тебе никаких действий без меня не предпринимать, а ты потащилась жить к этому Максу, придумала свадьбу с ним. А он и рад стараться, давай тебе подсыпать снотворное. Бесит! Ты вообще понимаешь, как ты рисковала?

— Я ради тебя, — шепчу я, понимая как по-идиотски это звучит.

— Ради меня? Серьезно? Просто представь, что я бы ради тебя потащился бы жить к Кате, а потом всем про свадьбу с ней стал сообщать. Нормально? Ты б оценила? Наверно прониклась бы любовью и доверием?

Глава 56

— Вряд ли. — тихо соглашаюсь я, вдруг в красках представляя, что бы я сама подумала и представила, окажись на Сашином месте. — Я так рада, что ты понял все правильно. Я очень виновата, так хотела помочь тебе, что получается все из-за меня и произошло. Я не хотела, прости.

— Да уж, Кисунь, — примирительно говорит он, — Будем учиться как-то слышать друг друга и сначала разговаривать, прежде чем делать что-то. Будем считать, статус-кво восстановлен: сначала я создал фирму, расставшись с тобой, теперь, когда ты рядом, я фирму потерял.

Внимательно всматриваюсь в его лицо, понимая, как сложно ему даже слова о потере контракта и разорении фирмы даются. Меж бровей залегли глубокие морщины, взгляд потухший.

— Прости. — повторяю я, стараясь вложить в это простое слово все свои сожаления. И после воцарившейся паузы продолжаю: — Благими намерениями выложена дорога в ад. Только похоже, я выложила дорогу для тебя, желая тебе помочь.

— Проехали, Кис. — неожиданно бодро говорит он. — Давай проведем сегодняшний день вместе. Радостно. Завтра будем проблемы решать. Как-нибудь вырулим. В офисе и обсудим, ты пока еще работаешь на меня. А сегодня — выходной. Все остальное — завтра. В конце концов, это не конец жизни.

— Не конец, — эхом повторяю за ним.

И выхожу из машины, где Саша остается ждать меня со словами:

— Иди одна, я подожду тут. Если я поднимусь, то до кофе мы доберемся не скоро.

В его взгляде столько горячих обещаний, что у меня начинает бешено колотиться сердце и потеют ладошки. Может подняться вдвоем — не такая уж плохая идея? И кофе подождет. Примерно до завтра.

Наверно, Саша умеет читать по моему лицу, потому что он улыбается и хрипло говорит:

— Давай, Кисунь, не тупи. Поехали уже за кофе, раньше начнем, быстрей вернемся. — Поторапливает он меня.

После чего я взлетаю по лестнице за пару мгновений. Сердце и не думает замедлять свой бешенный ритм. Колотится где-то в горле с такой силой, что даже каждую новую порцию вдыхаемого кислорода надо проталкивать с силой из-за чего получается шумно дышать.

Мои сборы похожи на метания. Хватаю то одну вещь, то другую, то решаю помыть волосы, то передумываю, ведь их будет долго сушить. Наконец после пяти минут сборов, которые ни к чему так и не приводят, я останавливаюсь и подхожу к окну.

Внизу стоит Сашина машина. Он вышел, облокотился на нее, и просто смотрит по сторонам. И вдруг, будто почувствовав мой взгляд, поднимает лицо и глядит прямо на меня. Улыбается и машет рукой. В его жесте столько радости, что меня неожиданно это успокаивает. Я тоже машу ему ладошкой из-за стекла. Сашино ли веселое настроение настолько заразительно для меня, или просто шарашат мои гормоны в его присутствии, но чувствую, что хочется выбежать на балкон и кричать на весь мир, что я люблю его.

Усмехнувшись своим желаниям, я все-таки начинаю собираться.

Уже в дверях я останавливаюсь и возвращаюсь в комнату, чтобы взять и надеть свое обручальное кольцо. Оно приносит мне счастье, да и Саше приятно будет. Так я говорю себе, хотя отлично знаю, что мне и самой до безумия приятно носить его.

Понимаю правильность своего решения, когда спустившись, целуя его, извиняюсь за свое долгое отсутствие. Он берет мою ладошку в свою, подносит к губам и целует сначала каждый пальчик, а потом и обручальное кольцо.

— Непросто в этом сознаваться, я ведь большой и грозный босс, — усмехается он, — но знаешь, я загадал. Верней, как-то сама эта мысль в голову залетела. Что если ты оденешь обручальное кольцо, то все хорошо у меня будет. Вот прям все, понимаешь?

Сашины глаза лучатся весельем. Я порывисто обнимаю его и хитро шепчу на ушко:

— Я свою часть работы выполнила: кольцо надела. Теперь твоя очередь. Что ты будешь делать, чтоб все было хорошо?

— Садись, Кисунь, расскажу. А будешь хорошо себя вести, и покажу тоже, — отвечает он мне в тон, поигрывая бровями.

Заводит мотор, и мы плавно выруливаем из двора. Саше не надо спрашивать куда ехать, чтоб взять верное направление. Он знает, что ничего не изменилось за прошедшие пять лет, кофейня наша с ним одна на двоих любимая.

— Ехать недалеко, — начинает он, — Поэтому обещаний будет немного.

И после этих слов, находит своей рукой мою руку, переплетает наши пальцы и, понизив голос, говорит:

— Моя часть сделки. Я обещаю всегда тебя слышать. Не слушать других, когда они несут чушь про нас или про тебя. Надеюсь, и ты тоже поняла на примере Кати, что не все слова про меня, беременности от меня и тому подобное являются правдой?

Он мельком бросает взгляд на меня, когда я изо всех сил киваю, подтверждая правоту его слов. Тогда он продолжает:

— Значит, договорись. Будем доверять друг другу, а потом уже всем остальным. Еще я буду тебя любить. Носить на руках, если захочешь. Считаться с твоим мнением. Еще я очень хочу выполнять все твои желания. От самых мелких — вроде вот этого, что сейчас: выпить кофе и поговорить. До самых заветных. Очень хочу знать обо всех твоих желаниях. Расскажешь?

Глава 57

Кофе пьем в молчании, Саша злится, что своим желанием я назвала то, чтоб его фирма не обанкротилась и продолжила выполнять госконтракт.

— Надь, мы же проехали вроде уже? Выбор сделан, соглашение о расторжении я подписал. Уверен, что в правительстве при всяческом содействии замгубернатора, уже тоже все подписали. — говорит мне он на мои слова. — Я вообще-то надеялся, что ты скажешь что-нибудь более женское что ли. Свадьбу и свадебное путешествие на Мальдивы, родить близнецов, а лучше тройняшек, ну не знаю, розовый кадиллак что ли.

— Ты же знаешь, что это все не про меня. Я очень сильно переживаю, что тебе пришлось выбирать между мной и делом всей твоей жизни.

— А я рад, что мне пришлось выбирать, и я выбрал женщину — любовь всей моей жизни! — Отрубает он.

В машине воцаряется молчание, длящееся всю поездку и растянувшееся на наш завтрак в кафе.

Саша первым нарушает тишину:

— Кисунь, ну давай не будем ссориться.

— Мы не ссорились, — парирую я. — Я просто сказала свое мнение. Озвучила мечту, как ты и просил.

Он на секунду замирает, внимательно глядя на меня, потом на его лице расцветает ехидная улыбка:

— За это наверно тебя и люблю, мисс несгибаемая честность, — произносит он полушутя, полусереьзно. — Я понимаю, что ты хочешь, и наши желания совпадают. Мне тоже жаль, это не первый крупный проект, но в настоящее время — единственный. Так что выплата неустройки за расторжение контракта приведет к тому, что на счетах будет пусто, значит мы не сможем расплатиться с кредиторами, и это почти стопроцентно приведет к банкротству. Так что несмотря на наши желания, все будет именно так.

Тянусь к нему за поцелуем, время как будто замирает. Решаю, что пока мы тут в тени раскидистых деревьев, сидим в кафе и пьем свой кофе, мы имеем право пожить здесь и сейчас, насладиться моментом. Тут Саша прав. Только не верю его «проехали»- завтра будет новый день, и проблемы будут валиться как из прохудившегося кармана мелочь. Сегодня же нас спасает от этого выключенные у нас обоих телефоны.

Этот день наш, мы не будем его портить ничем. В наших силах прожить его как последний день перед надвигающейся бурей. А что она будет ни он, ни я не сомневаемся ни на секунду.

Видимо, Саша думает о том же, и приходит к такому же выводу: этот день наш. Потому что глубокие морщины, залегшие между его бровей, понемногу разглаживаются, и он накрывает своей ладонью мою руку, чуть сжимая ее. Сам наклоняется ко мне и шепчет, что любит меня и что я самая — самая красивая. И пока я млею от его слов, он добавляет вдруг севшим голосом:

— Думать ни о чем больше не могу, очень хочется утащить тебя в свою берлогу, спрятать от всех и не выпускать никогда. Ты не представляешь, что ты со мной делаешь. И что ты для меня значишь.

— Саш, смотрят же, — я озираюсь по сторонам, волнуясь, что нас кто-нибудь увидит.

— Да и пусть сдохнут все от зависти, что ты моя. Должны же быть плюсы в этом всем. Нет контракта, нет фирмы — можно не переживать про конфликты интересов и прочую фигню, — совершенно безбашенно заявляет он.

Расплачиваемся, и, взявшись за руки, уходим из кафе. Саша гонит машину, превышая скорость, благо, что пустынные воскресно-летние улицы города это позволяют.

— Хочу побыстрей затащить тебя в постель, — даже не думает он скрывать свои тайные мысли.

— Эй, а как же завтра на работу? — пытаюсь я вернуть его благоразумие.

— Ну нет, я не в силах сейчас везти тебя домой за вещами на завтра, давай с утра и заедем, не сейчас, — рычит он так, что я быстро соглашаюсь, и краснею. Это так непривычно — планировать среди бела дня оказаться с ним в постели. Но так приятно и горячо, что кружится голова. Между нами словно разряды тока бегут, постреливают в моих кончиках пальцев, откликаются сбившимся сердечным ритмом.

Целоваться мы начинаем сразу, как только Саша глушит мотор во дворе своего дома. С трудом оторвавшись от него, я прошу:

— Пойдем домой.

И мы снова целуемся. Потом он целует меня, пока мы ждем лифта, и в лифте, а потом еще на лестничном пролете, едва выйдя из дверей. Не можем пройти ни ступеньки, потому что это невозможно оторвать мои руки от его широкой спины, невозможно разорвать объятия и прекратить поцелуй.

Даже не помню, как мы все-таки преодолеваем все ступени, открываем дверь и оказываемся дома. Потому что его руки везде, стискивают меня, гладят нежно и требовательно одновременно, губы целуют меня и шепчут мне ласковые слова, от которых я таю и теряю голову. Отвечаю ему тем же. Будто не было этих пяти лет, что мы были врозь и далеко друг от друга. Наконец-то все правильно и все как надо. Саша относит меня на руках в постель, роняет на подушки и падает рядом, заявляя:

— Ты моя. Никому не отдам.

И целует в подкрепление своих слов так глубоко и нежно, что у меня перехватывает дыхание. Мне приходится отдышаться прежде, чем я могу ответить:

— Я никуда не денусь.

Наслаждаемся друг другом до утра, засыпая только, когда на улице начинает светлеть темное ночное небо.

А просыпаюсь я одна.

Глава 58

Не сразу понимаю который час, вглядываясь в серость за окном. Не выдержав, тянусь за смартфоном, и он тут же оживает звуком входящего сообщения, будто только и ждал, когда я проснусь, чтоб его доставить.

Мельком глянув на время ужасаюсь, что уже пол одиннадцатого, и, выходит, я безбожно проспала. Вскакивая с кровати, и несусь на кухню, но в квартира пуста. На кухонном столе нахожу записку: «Ты так сладко спала, что решил тебя не будить. Жду в офисе, как проснешься». Чувствую легкий укол разочарования, что оставил меня одну и одновременно с ним благодарность, что позволил мне выспаться.

Начинаю спешно и суматошно собираться, чтоб выскочить из дома как можно скорей, попутно заказываю себе такси. И уже в машине начинаю читать скопившиеся сообщения. Последнее оказывается от Саши: «Кисунь, не уверен, что ты проснулась, поэтому решил не звонить. Мне срочно надо в Москву на три-четыря дня. Я уже в самолете. Люблю тебя».

Тут же набираю его номер, но он уже недоступен. С тоской понимаю, что ближайшие часов семь, а может и восемь он будет недоступен.

Офис гудит как растревоженный медведем улей. К моему счастью, никто меня не останавливает и не расспрашивает что же произошло, и почему генеральный директор расторг контракт. Может быть, все невероятно тактичные, а может просто не знают причину.

В кабинет пробираюсь на трясущихся ногах, так всеобщая паника отражается и на мне, заставляя нервничать и суетиться. Никто не замечает не только моего опоздания, но и вообще меня, чему я несказанно рада.

Только сажусь за свой стол, на меня наседает Наташка, требующая подробного рассказа. И восклицающая в конце:

— Должен же быть какой-то выход! Это просто шантаж, за это наказание предусмотрено уголовным кодексом! — Распаляется подруга. — Поверить не могу, что шеф готов такое спустить на тормозах. Да и вообще, безопасники неужели наши будут сидеть сложа руки?

— Кстати, это надо обдумать, — вдруг нащупываю в своей голове мелькнувшую мысль.

Почти бегу к начальнику службы безопасности, который слегка остужает мой пыл. Но начинает смотреть с зарождающимся уважением, пока я излагаю свои соображения.

День подходит к концу, когда наконец самолет Саши приземляется в Москве, и он звонит мне, и чуть усталым с дороги голосом произносит в трубку:

— Привет, Киса моя! Я долетел, прости, что так срочно пришлось. Очень срочные важные дела, потом расскажу.

— Привет! — отвечаю ему в тон, пытаясь на расстоянии передать ему немного моего тепла и моих сил. Рассказываю свой план.

Саша молча слушает и в конце произносит:

— Ты же понимаешь, что это фактически уголовное дело и для Макса и для теплой компании, собранной вице-губернатором? Они все окажутся под следствием.

— Я понимаю, и не собираюсь никого жалеть. Они нарушают не только закон, но и нормы морали, давили и шантажировали, когда сами гораздо в большем конфликте интересов находятся, и вероятно, использовали эту схему как отработанную долгое время, получая госконтракты «по родству и знакомству». А тут ты прилетел из Москвы и порушил всю схему.

— Ладно. — Осторожно начинает Саша. — В принципе мне нравится ход твоих мыслей. Мне бы тоже не хотелось это просто так спускать никому. Такое нельзя прощать. — Голос его становится злым. — То, что меня шантажировали твоей свободой, запредельное дно. И что Макс в итоге связан и с распределением госконтрактов — это тоже отдельная песня. Она должна прокуратуре понравится.

Слышу в его голосе невеселую усмешку. Саша продолжает:

— Кисунь, мне пора. Дела. Считай, у тебя карт-бланш на действия от «Базис-М» по восстановлению справедливости. Но только пожалуйста, не совершай все одна. В офисе полно народа, который не знает, куда себя приткнуть в новых обстоятельствах. Тебе все будут готовы помочь. Раздавай поручения, делегируй.

— Эхх, не даешь ты мне побыть супер-женщиной! — Шучу я.

— Не надо подвигов, Кисунь. Это никто не оценит. Я хочу, чтоб ты заботилась сначала о себе, а потом уже обо всех людях на свете, в том числе и обо мне. А то я знаю тебя, готова все отдать, лишь бы другим жизнь облегчить. Так вот — не надо!

В его словах столько искренней заботы. Мне очень греет душу, что он хорошо знает меня и понимает мотивы моих поступков. Прикрываю от удовольствия глаза и тихо говорю в трубку:

— Я тебя очень люблю, Саш. Ты у меня самый-самый лучший. Все будет хорошо, правда?

— Конечно, Киса. Все будет даже лучше, чем просто хорошо. Потому что я тебя тоже очень люблю. Помни пожалуйста, что я ни о чем не жалею. Все, что связано с этим контрактом — все вело тебя ко мне. Так что мне уж точно не на что жаловаться. — Саша делает паузу на мгновенье и тихим голосом продолжает: — Я не говорил тебе, но я то и вцепился в этот тендер, только потому, что думал, что тебя увижу. Думал, ты давно забыла меня уже, просто был готов увидеть. Увидел. И понял, что врал себе, что мне все равно, что я все забыл. Люблю тебя. Не переставал любить никогда. Я уже в выигрыше.

Глава 59

Мои дни как на ксероксе откопированы: не отличаются друг от друга совершенно. Только даты на календаре меняются, в остальном все одинаковое. Ранним утром пробежка, это мой единственный шанс увидеть солнце и облака не мельком через окно кабинета, а воочию. Потом быстрые сборы на работу.

В офис захожу, как в прорубь ныряю каждый раз: так же страшно и неуютно, да и непонятно когда вынырнешь, требуется полнейшая концентрация, про время совершенно забываешь, все подчинено одной цели. С работы выхожу, когда уже на улице совершенно темно, а прийдя домой, моментально падаю в кровать и засыпаю.

Если б Наташка не заказывала регулярно доставку, то, наверное, я бы и не ела — некогда совершенно. Едим обе, уткнувшись в бумаги или мониторы, иногда — обсуждая тот или иной рабочий вопрос, бросая друг другу короткие фразы.

И только переписка с Сашей позволяет мне не чувствовать себя роботом, настроенным на решение единственной рабочей задачи — не допустить банкротства фирмы.

В переписке я — любимая женщина. И осознание этого так греет душу, что кажется, мне не нужен особо ни сон, ни еда. У нас разница во времени восемь часов. Он просыпается, когда я уже обедаю. Это тоже мой маленький ритуал. Одновременно с вилкой или ложкой, в другую руку я всегда беру телефон и бужу его сообщением:

— Привет, солнц, просыпайся! Тебя ждут великие дела! — и выбираю смайлик. Сообщение каждый день одинаковое, а вот смайлы я все время разные к нему выбираю. Сегодня посылаю солнышко.

Едва сообщение доставлено, вижу, что Саша набирает ответ. Мы оба в сети, и ощущение, как будто он рядом со мной, и мы просто разговариваем. Нет разницы во времени и тысяч километров между нами. Он отвечает:

— Привет, Кисуня. Как твой день?

— Как обычно, скучаю без тебя, — набираю в ответ.

— Я тоже. Ты мне сегодня снилась.

— О, вот как. Эротический сон? — Чувствую, как кровь бросается к лицу, выдавая мое смущение. Выбираю краснеющий смайл и отправляю его вместе с сообщением.

— Нет. Вообще был странный сон. Ты одна? Давай созвонимся с видео? — предлагает вдруг он.

— Одна. Звони. — набираю быстро в ответ.

Телефон тут же оживает в моих руках запросом видеозвонка. Выбираю «ответить», и мгновенно на экране возникает Сашино лицо с взлохмаченными со сна волосами. Он весь такой домашний сейчас и уютный, что мне очень хочется дотянутся до него и запустить пальцы в его шевелюру, лохматя ее еще больше.

Вижу, что Саша с таким же чувством рассматривает меня. Мы не виделись в ним пять дней, а у меня кончики пальцев покалывает от того, что я жутко хочу к нему прикоснуться, но не могу.

Саша буквально пожирает меня глазами. Молчим минуту или две, занятые разглядыванием друг друга, после чего Саша сглатывает и хрипло произносит:

— Снова привет, Кисунь! Соскучился по тебе. Долго писать, решил созвониться и понял, что дурак был, что раньше не созванивались. Люблю с тобой переписываться, но видеть тебя — это совсем другое. Лучше всего, конечно, прикасаться. Но и видеть — тоже уже хорошо.

Я улыбаюсь в ответ на его слова и предлагаю:

— Давай рассказывай сон. Как там я тебе приснилась?

— Ничего такого, Кисунь. — уверяет он. — Как будто я в каком-то тумане стою. И он настолько плотный, что даже сложно дышать, не видно абсолютно ничего. Я знаю, что я стою на центральной площади, но не узнаю ее, только смутные очертания зданий. В своем сне я знаю, что я должен куда-то идти, мне нельзя стоять на месте. Но при этом я совершенно не понимаю куда идти, в какую вообще сторону. Пробую двигаться — туман не дает это сделать, мешает идти, цепляется за руки и ноги. Но я все равно пытаюсь. В итоге сначала иду, потом начинаю бежать. Сталкиваюсь с чем-то. Раздвигаю туман руками. Долго бессмысленно бегу, и уже когда совсем выбиваюсь из сил, и понимаю, что больше не могу, не выбраться мне, тогда туман начинает редеть.

— Блин, Солнц, какой-то кошмар тебе снился, причем тут я? — Перебиваю я его.

— Ты самое главное не дослушала, Кисунь, — говорит он. — В этом редеющем тумане я вдруг не то что вижу, просто каким-то десятым чувством понимаю, что впереди меня — ты, и стоит руку протянуть и я дотронусь до тебя. Ты не представляешь какое это облегчение. Оказывается, я все это время бежал за тобой, даже не зная, куда бегу. Просто догонял. Протянул руку, и сразу нет тумана, ничего нет. Только ты. Оборачиваешься ко мне и улыбаешься, как ты одна умеешь. Будто тысячу солнц включили снаружи меня и внутри — так тепло, даже жарко и очень ярко. Так что сон мой про тебя. И про мою жизнь. — заключает Саша.

— Ты не поверишь, — говорю я ему тихо-тихо, но мне недавно снился такой же сон, я тоже была в каком-то густом непроходимом тумане. Но я не помню, чем же он там закончился, кажется, ничем. Я просто проснулась. Так что мне очень нравится твоя версия окончания сна.

— Люблю тебя, Кисунь, — сворачивает разговор Саша. — скоро увидимся. Я уже билеты на понедельник купил на самолет. Прости, но надо задержаться тут на выходные дела порешать. Зато потом вместе будем.

— Я тоже тебя люблю, — стараюсь вложить в свои слова все свои чувства.

Едва я кладу трубку, в кабинет врывается Наташка со словами:

— Супер-новость! Садись скорей, а то упадешь!

Глава 60

Кто бы мне сказал еще полгода назад, как сложится моя жизнь. Вот бы я покрутила пальцем у виска и посмеялась над причудливой фантазией у человека.

Но вот она я. Стою в аэропорту и встречаю своего бывшего. Настоящего. И надеюсь, будущего тоже. Сашу. Все это он один.

Сердце барабанит в ребра. Я не предупредила его, что приеду встречать. Зато предупредила Наташку, что опоздаю, на что она понимающе поулыбалась и сказала:

— Давай, Ярлову привет. Он тебя теперь не то что на руках носить должен, вообще молится пусть на тебя! Так и передай ему.

Самолет уже приземлился, жду его с минуты на минуту. Представляю как вот он сейчас появится, как я рвану к нему сквозь толпу, как брошусь на шею. Так ярко себе это представляю, даже глаза прикрываю, и чувствую его руки на своей талии. Так, стоп. Это я что, пропустила его появление получается? Саша уже рядом, совсем близко, окутал меня своим запахом, который я из миллиарда других узнаю.

Он улыбается, целует меня крепко-крепко и только потом произносит севшим голосом:

— Привет, Кисунь. Соскучился дико. Хорошо, что ты приехала. Не представляю как бы мы с тобой в офисе встретились. Пришлось бы всех разогнать, чтоб не отвлекали нас.

— Привет, Саш.

— У меня хорошие новости. — Эту фразу произносим оба как сговорившись хором. И сразу же удивленно смотрим друг на друга.

— Какие новости? — снова одновременно пытаемся задать один и тот же вопрос.

— Кисунь, давай ты первая. Что там за новости у тебя? — и с нескрываемым интересом вглядывается в мое лицо, будто хочет по глазам прочитать все ответы заранее, еще до моего рассказа.

И хоть меня раздирает от необходимости узнать поскорей какая же у него новость, я все-таки присмиряю свое любопытство и начинаю рассказывать:

— Мы с Наташей старались максимально собрать все документы, доказывающие, что вице-губернатор и пресс-секретарь долгое время, использовал фирмы родственников и друзей для получения госконтрактов. Мы можно сказать преуспели в этом. Можно было уже писать заявление в прокуратуру, нести собранные доказательства, а дальше бы они сами уже все раскрутили. Единственное, что у нас никак не получалось — это подобраться к Максу. Фирма его в тендерах напрямую ни разу не то, что ни побеждала, даже не участвовала. Но наша служба безопасности выяснила, что Макс почти всегда получал субподряды от фирм родни этих чиновников.

— Да, понимаю. Я это предвидел. — Грустно констатирует Саша. — Хотя конечно вот его охота наказать больше всех. Чиновники просто деньги государственные пилят, а этот гад — шантажировал меня, что отпустит тебя только, если я контракт расторгну. Такое не прощают. — Голос его свирепеет.

— Так вот, тебе понравится, — убеждаю я Сашу. — Наташка выяснила, что Макс — это дальний родственник жены замгубернатора. Так что конфликт интересов и тут есть. Но это еще полдела.

— Ничего себе она у тебя шпион! — только и может сказать Саша.

За время моего рассказа, мы уже вышли из аэропорта и сели в машину. Макс неспешно рулит, слушая меня. Я продолжаю:

— В общем, замес в том, что жена замгубернатора поймала его похоже на измене. Очень расстроилась, что-то там совсем некрасиво было. В общем, она сама пошла в прокуратуру и всю схему им раскрыла, можешь себе представить? Все фирмы, всех родных и знакомых. Так мы про родственные отношения Макса и узнали. Наташке знакомый ее из прокуратуры позвонил и рассказал, что вот такие дела. Теперь следствие интересуется не оказывалось ли на нас давление при проведении тендера или впоследствии при исполнении госконтракта. Мы конечно же сказали, что оказывалось.

— Очуметь. — Саша шокировано смотрит на меня. — Мне нужно кофе. Кажется, я сплю, так это все нереально.

— Поехали в кофейню заедем, — предлагаю я. — Потому что это еще не все.

— Не все? — неверяще спрашивает мой любимый. — А что еще?

— А то, что я сразу же рванула в прокуратуру. Дала пояснения, что давление оказывалось. И вообще все рассказала. В том числе и про роль Макса. Сотрудники очень заинтересовались и запросили данные у оператора сотовой связи. Так что у них все звонки и сообщения Макса теперь в их распоряжении. Мне только оставалось дать показания. Документы, собранные нами, я тоже привезла.

Окончание истории я рассказываю, сидя в кафе и ожидая свой заказ:

— В общем, соглашение о расторжении контракта сейчас на проверке в юридической службе правительства. Скорей всего, его признают недействительным. Так что — это чистая победа. «Базис-М» по прежнему владелец госконтракта на строительство микрорайона. — Пафосно произношу я.

— Я впечатлен. Какое-то неимоверное везение с изменой вице-губернатора и обидой его жены.

Саша внимательно смотрит в мое лицо, что-то явно считывает по нему и задает самый важный вопрос:

— А кто подал жене замгубернатора идею об измене мужа? Ты?

— Угадал. — совсем нескромно заявляю я.

Глава 61

К счастью, Саша не таращится на меня удивленно, а расслаблен и спокоен, как будто что-то такого именно и ожидал. Хотя я сама от себя такого не ожидала. Нанять частного детектива, кто проследит за высокопоставленными чиновниками было очень рискованно, но мне уже нечего было терять. Зря они пытались загнать нас в угол. Сами за это и поплатились. Детектив не успел обнаружить родственных связей между организаторами и победителями торгов. Но сразу же засек любовницу у вице-губернатора.

Пересказываю Саше, как детектив отчитался о внебрачной связи замгубернатора:

— Я тогда приняла решение, что стоит следить тогда за ним именно по поводу любовницы. Он раздобыл море доказательств. Любовница у него была давным-давно. На нее были оформлены недвижимость и даже яхта. Эти доказательства и отправили жене чиновника. Я не знала конечно, как она отреагирует. Но что-то мне подсказывало, наверно женское чутье, что она придет в бешенство. И в аффекте сдаст своего благоверного куда следует. Она так и сделала.

— Вот это история, Кисунь. — Восхищается Саша. — Хоть кино снимай. Даже как-то неудобно теперь рассказывать свои новости. Нет в них никакой драмы, и детектива тоже нет. — говорит он и улыбается.

По его расслабленности и по улыбке я понимаю, что его новости не просто хорошие, а чудесные, что он доволен был и даже без моих новостей.

— Рассказывай скорей! — Требую я.

— Любопытная киса какая, — продолжает он тянуть время, испытывая мое терпение.

И только когда я хмурю брови и начинаю нервно тарабанить пальцами по столику, Саша приступает к рассказу:

— В прошлый понедельник я проснулся в полной уверенности, что госконтракт расторгнут, и вопрос выплаты многомиллионной неустойки за его расторжение — это только вопрос времени. Через неделю или максимум месяц надо будет ее заплатить. Так же я понимал, что расторжение контракта на стадии начала строительства будет воспринято как команда «фас» всеми какие только можно представить себе контрольные органы в сфере строительства. Для них «Базис-М» станет врагом номер один, сорвавшим строительство целого микрорайона. Так что я опасался, что, возможно, к неустойке добавятся еще и разного рода проверки и штрафы.

— Я даже об этом не подумала, — признаю я. — Даже без штрафов это была бы катастрофа для фирмы.

— Да, Кисунь, — он успокаивающе накрывает мою ладонь своей. — Но это неважно уже теперь. Неделю назад я думал, что фирме грозит неминуемое банкротство. Поэтому когда мне мои конкуренты позвонили из Москвы и предложили субподяд на строительство торгового центра с гостиницей и аквапарком, я не мог оставаться в стороне, рванул в Москву. Неделя напряженных переговоров, составления смет и калькуляций. И субподряд у нас в руках. А также предложение по работе в Сочи. Даже если бы «Базис-М» вынужден был бы заплатить неустойку, то с новыми контрактами, банкротство ему б не грозило совершенно.

Вид у Саши очень гордый, я вижу, что он доволен собой. Смотрю в его глаза и говорю:

— Даже не представляю, как ты это все смог провернуть за неделю.

— О-о-о, Кисунь, ты не поверишь, я и сам до конца не верю. Но у меня одно объяснение, что ты приносишь мне удачу. То, что ты рядом была, что ты ждала меня, верила в меня, и я не мог проиграть.

На этих словах мой взгляд опускается вниз на Сашину ладонь, накрывшую мои пальцы. Я потрясенно вижу, что на безымянном пальце сверкает его обручальное кольцо. Видимо, он тоже сохранил его. Я безмолвно поднимаю свои глаза к его лицу, не в силах вымолвить ни слова. Его взгляд обжигает меня до глубин души. Даже вдохнуть сложно, воздух кажется горячим и плотным. Но Саша решает еще добавить огня словами:

— Да-да, Кисунь, ты правильно смотришь. Мне так врезался в память твой рассказ, что обручальное кольцо приносило тебе счастье. Вспомнил наше время, когда мы вдвоем были. Это правда были самые счастливые мои времена. И подумал, что не одной тебе обручальное кольцо удачу приносит, что возможно и мне тоже. Так и случилось. Как одел — как талисман какой оно стало. Даже самому не верится, что это возможно. Но контракт подписан, оферта выдана. Предоплата сорок миллионов — на счету фирмы.

— Ого! — я действительно впечатлена. — Мои поздравления!

— В общем, похоже, что вместо банкротства мы вытянули счастливый билет! — ликует Саша. И тут же резко меняет тему: — Кисунь, и раз мы оба такие счастливчики, то не пора ли нам обсудить дату свадьбы? Предлагаю на этой неделе заявление подать. Не хочу ждать.

— Оу. Ничего себе поворот! Не будешь потом жалеть, что поторопился?

— Ну нет, — заявляет он, — я буду жалеть только об одном. Что потерял тебя на целых пять лет. Поехали прямо сейчас? — предлагает он с воодушевлением.

И на волне то ли эйфории от хороших новостей, то ли на волне нашей взаимной любви, я соглашаюсь:

— Поехали!

Только в ЗАГСе нас ждал сюрприз.

Глава 62

Этот случай я буду рассказывать нашим детям. Наверное. Но сейчас мне совсем не смешно. Я даже не могу описать все свои чувства, такой коктейль намешан, что сразу и не разберешь.

Сразу из кафе, предварительно проверив есть ли у меня с собой паспорт, мы поехали в ЗАГС. Вообще я предлагала подать заявление онлайн, но Саша был против, заявив:

— Нет, Кисунь, нечего традицию ломать, если семь лет назад мы лично подавали заявление, то и второй раз тоже лично пойдем. Онлайн мы уже разводились. Это было плохо и неправильно.

Я хмыкнула, но внутренне согласилась, что в таком важном вопросе как регистрация брака видимо любые приметы оправданы. Да и вообще, если ехать самим — это дополнительный час, а то и два вдвоем.

Работница ЗАГСа очень удивилась, увидев нас на пороге кабинета. Во-первых, мы действительно были единственные, все другие вероятно не имели предубеждений против онлайн подачи заявления. А во-вторых, когда она окинула нас внимательным взглядом, он задержался на Сашиной сумке, с тегом авиаперевозчика и пристегнутой подушкой для шеи.

Только сейчас я тоже обратила на это внимание, выглядела наша парочка конечно более чем странно. Как будто мы подростки, сбежавшие от родителей, взяли билеты на самолет, чтоб улететь в другой город и бежать в ЗАГС сразу после посадки, пока нас не хватились родные. Чувствуя себя как в романтическом фильме, я взяла Сашу за руку, а он наклонился ко мне и прошептал:

— Мы как Ромео и Джульетта, тайно обвенчаемся вдали ото всех.

Его глаза так радостно горят, что это шутливое сравнение кажется мне вполне жизненным планом. В конце концов, пышная свадьба у нас уже была. Почему бы не устроить тайную?

Усталая работница ЗАГСА, еще раз смерив нас взглядом и удостоверившись, что мы не испаримся, протянула нам бумажные анкеты-заявления, буркнув:

— Заполняйте! Как будете готовы, так проходите вон в тот кабинет, — машет она в конец коридора.

— Да мы быстро, не переживайте, не первый раз! — пытается шутить Саша.

Недовольство сотрудницы становится почти осязаемым. Я тушуюсь и тяну его за руку, одновременно протягивая бланк. Мы действительно быстро все заполняем и заходим в кабинет. Сотрудница пробегает глазами по бланку буквально за секунду, и ее тон из просто усталого становится ядовитым:

— Однофамильцы? Очень редкая фамилия.

— Мы были женаты уже, я оставила фамилию мужа, — быстро тараторю я и протягиваю ей свой паспорт, со штампом о браке и о разводе.

Она внимательно изучает страницу и поднимает глаза на Сашу:

— Ваш паспорт давайте.

Похоже, у сотрудницы сбой программы, она зависла на мгновенье. Потом смотрит на нас, снова в Сашин паспорт, и снова на нас. Интересно, что ее так заинтересовало?

Мне недолго приходится мучиться этим вопросом, потому что она медленно, как будто не веря произносит:

— Но вы, Александр Владимирович, состоите в браке. Как можно зарегистрировать брак, если бы уже женаты?

— Это недоразумение, — Саша непонимающе хмурит брови. — В смысле женат?

Я готова хлопнуться в обморок. Смотрю на Сашу во все глаза. Как напрягается его взгляд, на лбу залегают морщины.

— Ну полюбуйтесь! — Заявляет сотрудница ЗАГСа и отдает паспорт Саше.

На его лице пробегает озарение понимания ситуации, он радостно оборачивается ко мне и показывает разворот документа:

— Гляди, Кисунь, я все еще женат. На тебе. Ты со мной развелась, а я с тобой — нет.

На странице действительно только один штамп — с датой регистрации нашего брака. Штампа о разводе нет.

— Как так? — недоумеваю я.

Но на самом деле испытываю облегчение. Вот бы был сюрприз, окажись Саша женат. Я примерно это уже и успела подумать. Например, что он женился на какой-нибудь Кате, чтоб спасти фирму от разорения. Или может был уже женат до момента нашей встречи этой весной.

— Действительно, молодой человек! Поясните ситуацию! Как такое может быть у жены брак расторгнут, а у мужа — нет? — вмешивается работница ЗАГСа.

— Да мы в разных городах жили, и развелись по почте. Я просто заявление прислал о разводе, — Саша говорит сдавленно, как через силу.

Он заглядывает в мое лицо. Для нас обоих до сих пор это сложные воспоминания, лежащие черным пятном на нашем прошлом. Я киваю и продолжаю сама, стараясь его поддержать.

— Я получила заявление его и пришла сюда. Здесь сразу штамп о разводе и поставили. А он был в Москве, его заявление тут. Мне сказали, что сами все документы нужные в московский ЗАГС перешлют, — я пожимаю плечами.

— А я в ЗАГС не ходил больше, не смог. Одно дело — в запале заявление написать и отправить, а совсем другое — ждать, когда придет заявление от жены, ехать, стоять в очереди за штампом о разводе. Не захотел разводиться. — Почти шепотом заканчивает он, так что слышно последнюю фразу только мне.

— Понятно все с вами, молодые люди, — вдруг оживает тетка. — Ну и история у вас!

И я неожиданно вижу, что наша история и в ней самой что-то такое всколыхнула, что она отбросила в сторону свою усталость, в глазах заискрилось веселье. Она начинает бодро стучать по клавишам и наконец произносит:

— Регистрация брака через месяц, двадцатое сентября пятнадцать часов устраивает вас? Надо только что-то придумать с вашим паспортом, Александр Владимирович. А то будете двоеженцем.

Глава 63

— Итак, дата свадьбы назначена, — Саша легко подхватывает меня на крыльце ЗАГСа и кружит.

На нас косятся парочки, у которых свадьба уже сегодня. У них все атрибуты: шампанское, гости, белое платье невесты, жених в костюме, букет, шум, суета. А мы, без преувеличения, тут самые счастливые. Глаза Саши просто сверкают счастьем. Я всегда считала его красивым, но теперь я вижу, как я ошибалась. Вся его красота — это его эмоции, и сейчас он просто нереально красив. На него оглядываются люди. Он просто как маяк, который притягивает все внимание. Им нельзя не любоваться. Я даже не могу объяснить, в чем именно изменения. Вот этот бешенный огонь в глазах, такой, что они сверкают?

— Поставь, где взял, — прошу его, потому что он так и держит меня обхватив руками под коленки и подняв вверх. А я стесняюсь взглядов окружающих и привожу убедительный на мой взгляд аргумент: — Я же тяжелая!

— Ты — пушинка. О какой тяжести ты говоришь? Мне кажется, я горы могу свернуть, просто вот плечом поддену легонько и весь мир перевернется в ту сторону, как я захочу. — Саша неподдельно искренен.

Я ему верю на все сто процентов, потому что чувствую тоже самое. Все, чего мне только захочется пожелать — непременно сбудется. Вот прямо сейчас.

Саша смотрит на меня снизу вверх восторженными глазами:

— Я говорил, что ты самая красивая на свете?

— Говорил, — смеюсь я, — но как-то давно.

— Ты самая красивая на свете. Обещаю теперь каждое утро начинать с этой фразы. Ты не представляешь, что ты значишь для меня, — шепчет он, зарывшись в мои волосы, после того, как, наконец, опустил меня на землю.

Спускаемся по ступеньками вниз, взявшись за руки. Я спиной чувствую завистливые взгляды, они так красноречивы, что мне от них печет затылок. Хочется обернуться и язык показать. Пусть завидуют на здоровье, это — мой жених.

— Саш, у тебя нет дежавю? — спрашиваю я.

— Нет конечно. Но если ты намекаешь на то, что мы уже подавали как-то заявление, то-о-о, — он делает паузу, и заявляет: — все равно нет. Сейчас все по-другому, неужели ты не чувствуешь?

— Чувствую, — сознаюсь я. — Знаешь, я правда чувствую, что я семь лет назад тоже очень тебя любила, но сейчас к моей любви добавился опыт, что как легко можно все разрушить, как все хрупко. Поэтому я еще больше ценю. А еще мне кажется, что мы оба повзрослели, и, надеюсь, сможем сохранить, то, что у нас есть.

— Конечно, Кисунь. Именно так. — Соглашается со мной мой бывший муж и мой настоящий жених.

— Поверить не могу, что мы сделали это. — Говорю я.

— Я просто взял тебя неожиданностью, сразу из аэропорта в ЗАГС наверно никто еще не ездил. — Смеется Саша.

Потом мы конечно едем в офис, где дела и заботы растаскивают нас, как заигравшихся щенков, по разным кабинетам и по разным делам. Как ни странно, я совершенно забываю, про то, что скоро свадьба, и вздрагиваю, когда Наташка интересуется:

— Ну все, Надь, рабочий день закончен. Давай колись, что там у вас происходит? Что ты как лампочка сияешь? Я весь день умираю от любопытства, а даже некогда спросить.

Отрываю глаза от монитора и действительно вижу, что в нашем кабинете уже горит свет, а за окном сгущаются чернилами сумерки.

— Ого, как день пролетел.

— Ты от вопроса-то не уходи. — Требует подруга: — Рассказывай давай! Что, заявление подали?

Я округляю глаза, уставившись на Наташку:

— Откуда ты знаешь?

— Да я не знаю. Но догадываюсь. Ярлов твой тоже светится, как гирлянда огней. Так что я просто сложила один плюс один.

— Ты права. Как-то вдруг решили по-быстренькому прошвырнуться из аэропорта. — пытаюсь я пошутить.

— Да ладно тебе! Какое такое «вдруг»? Вы же как магнитики притягиваетесь к друг другу. Я ничуть в вас не сомневалась. — Сообщает она.

А я в этот момент размышляю всем ли это было так очевидно, или только моей прозорливой подруге? Потому что мне было совсем не все так ясно и просто.

— Так что приглашаю тебя на свадьбу. — Зову я Наташку.

— Спасибо, буду рада зарядиться от вас счастьем. На свадьбе вы оба наверно вообще как электростанции атомные будете свет выделять! — Наташка как всегда в своем репертуаре.

Я хочу обнять подругу, делаю шаг к ней с распростертыми руками, но в эту секунду у нее звонит телефон. Она берет трубку, знаком показывая мне, что важный разговор. Резко садится на стол, выдыхает «спасибо» в трубку, и поднимает на меня глаза:

— Ну что, сегодня суд вынес постановление о заключении под стражу вице- губернатора и пресс-секретаря. И козла этого недоделанного, Макса. Причем его на больший срок арестовали, потому что у него преступление похлеще — «похищение человека» ему инкриминуют.

— Ты знаешь, мне не жаль. Вот такая я кровожадная! Пусть все получат, то, что заслужили. — Запальчиво говорю я и оборачиваюсь.

В дверях стоит Саша.

Глава 64

Саша

Зашел за ней, зная, что Надя сейчас готова до полуночи работать, раз мы задержались с утра. Открыл дверь и услышал, что ей коллега говорит, замер. Испугался, что ответит сейчас Надя. Одно дело — защищать мою фирму от расторжения контракта и банкротства. И совсем другое — узнать о том, что виновники в тюрьме будут сидеть. Тем более, что один из них — это ее друг, которого мне, правда, очень хочется убить.

Скажи она сейчас, что Макс не заслужил, что я буду делать? Почувствовал, что разрывает меня. С одной стороны, мое желание мстить всем и каждому, кто плохо сделал тому, кого я люблю. И тюрьма в этом смысле — вполне не кровожадный вариант, учитывая, что я убить его готов. А с другой, я понимаю, что готов исполнять любое ее желание, лишь бы счастлива она была. Чтобы улыбалась как сегодня утром, когда встречала меня в аэропорту.

Увидел ее и понял, что вообще больше ни на секунду не отпущу. Хочу ее улыбку видеть каждое утро. Хочу возвращаться туда, где она меня ждет. Смысла нет в деньгах просто вообще никакого, если Нади нет рядом. Ради нее — есть, к ее ногам весь мир хочется бросить.

В ЗАГС и предложил ей ехать сразу же. Охота привязать ее к себе, и никуда чтобы надолго не отходила, не то, что штамп поставить. Хочется крикнуть на весь город, что моя она, не трогайте чужое.

Смешно конечно с паспортом вышло, я ведь реально забыл, что штамп о разводе с ней не поставил. И только когда регистраторша протянула мне его в ЗАГСе, как молнией озарило. Точно ведь. Заявление я тогда написал, отправил, но почему-то надеялся, что она сейчас получит его, позвонит, все объяснит, развода не будет. Но позвонила мне не она, а сотрудница ЗАГС, и монотонно пробубнила, чтоб шел за свидетельством и штампом о разводе. Помню разозлился тогда. Метался по квартире как раненный зверь. Косяк разбил кулаком, когда долбанул по нему. Причем злился я на тетку эту, что мне новость сообщила о разводе.

А сейчас вот понял, что злился-то я на себя. Поэтому и не поехал никуда за штампом. Вроде как сам отменил свое решение.

Хорошо, что она смогла меня простить. Не знаю, вот что бы я сейчас делал, приедь я, а у нее семья, муж, дети. Аж пелена на глаза падает, как представлю, что она с другим. Моя она, только моя!

Мысли эти мелькают с бешенной скоростью, пока я жду ее ответа на новость. Кажется, я даже дышать перестал, и резко вздохнул, когда услышал, ее слова, что ее не жаль, все должны получить то, что заслужили.

Слышу в этой ее фразе и то, что мы получается заслужили счастье и право быть друг с другом, справились со всем. И это наполняет меня такой силой, что мне немедленно надо что-то сделать. Желательно весь мир перевернуть. Но пока я порывисто шагаю к любимой, хватаю ее в объятья и шепчу:

— Поехали домой скорей, — поднимаю ее на руки, пока она не успела возразить и несу к лифтам.

Смеющаяся ее подружка догоняет на пол пути, сует мне в руки Надину сумочку со словами:

— Эй, влюбленные! Вещами не разбрасывайтесь! — и исчезает куда-то.

Мир сужается до нас двоих. Невозможно устоять, когда Надя так близко и смотрит пристально своими глазами, в которых я тону. Наклоняюсь к ней и целую.

— Люблю тебя, — шепчу после каждого поцелуя.

И потом еще всю ночь. Она отвечает, откликается на мои слова и на ласки. Моя девочка.

Засыпаем только под утро. Она устраивается на моем плече, обнимает меня, тихонько засыпает. Слушаю еще какое-то время ее дыхание. Это и есть счастье. Сейчас очень четко это осознаю. Как и то, что я всегда буду рядом с ней. Все для нее сделаю, лишь бы она хотела быть рядом со мной.

Эпилог

Когда ровно три года назад на приеме у губернатора ко мне подошел мой бывший, могла ли я себе представить, что сегодня утром, спустя три года после той неожиданной встречи, я буду смотреть на тест с двумя полосками и медленно осознавать, что у нас, похоже, будет еще один ребенок. К той королевской парочке, что сопят в своих кроватках сейчас. Наши ненаглядные детки, мальчик и девочка. Мамина радость, гордость папы. Саша, когда узнал, что их двое будет, просто с ума сошел от радости.

Правда, потом эта парочка, когда родилась, устроила нам веселую жизнь. Спали они исключительно по очереди. Если засыпал Марк, то Марина немедленно просыпалась. Помучившись так недели две, мы наняли няню, которая мне очень помогала.

С работы я ушла сразу же после свадьбы. Мы так решили с Сашей, чтобы не было конфликта интересов. Наташка меня полностью сменила на моем посту, к нашей обоюдной радости.

И вот малышам два года, а у меня в руках тест с двумя полосками. Мы решили, что не стоит тянуть время, и три года — отличная разница в возрасте. Правда, я малодушно надеюсь, что в этот раз только один ребенок. Двойняшки уже есть у нас.

Выхожу из детской, тихонечко прикрыв дверь, чтоб не разбудить наших малышей. Осторожно ступаю по коридору и выхожу на кухню. Саша уже там. Любуюсь им как будто в первый раз вижу. Так люблю встречать его на кухне, в домашней одежде, делающего нам завтрак. Он поворачивается, то ли услышав мои шаги, то ли почувствовав мое присутствие, и с улыбкой произносит:

— Доброе утро! Выспалась, моя хорошая?

— Да! — я тянусь на цыпочках к нему за поцелуем.

И только получив его, заглядывая в Сашины глаза, показываю ему тест.

— Правда? — он все еще не верит.

Я только киваю и смеюсь. А он подхватывает меня на руки и кружит:

— Надя! С ума сойти какой я счастливчик! Красавица-жена, королевская двойня, и беременность. Как мы и мечтали. Это надо немедленно отпраздновать!

— Да-да, — соглашаюсь я. — Овсяной кашей и морсом, вместе с детьми, как одна семья.

Он смеется моей шутке и предлагает другой вариант:

— Можем и так, а потом сбежим с тобой вдвоем в кафе, когда няня придет.

В моей душе такое умиротворение. Кухня залита солнечным светом, за окном поют птицы, приветствуя начало нового дня. В квартире тишина, мы шепотом переговариваемся с Сашей, обсуждая варианты имен нашему будущему малышу. За стеной, в детской спят наши дети. Саша ставит передо мной тарелку с завтраком со словами:

— Кушать подано, моя королева!

— Я так тебя люблю, Саш, ты даже не представляешь, — говорю я и целую его.

— И я тебя люблю, — отвечает он. — ты — моя жизнь, кто я без тебя? Хорошо, что я тогда придумал в тендере поучаствовать. Я очень счастлив.

Последние слова он шепчет мне в макушку. Я знаю, что может быть будет непросто с тремя малышами, что могут случаться трудности на работе, но пока мы есть друг у друга, пока жива наша любовь — все это легко преодолимо. Мы справимся хоть с чем, главное — любовь.