Бывший. Игра на поражение

Глава 4

Вера

– Выпьешь? – предлагает Адриан, когда я прохожу в гостиную и усаживаюсь в центр дивана.

– С тобой? – морщусь, как от чего-то испорченного и откидываюсь на мягкие подушки, поправляю короткое полотенце на бёдрах. – Нет, спасибо!

Мою одежду он прихватил, выходя из ванной.

Думает, я не понимаю, что хочет максимально высадить меня из зоны комфорта. Думает, я дура, как все его малолетки.

Методы психологического манипулирования прекрасно мне знакомы, потому что я профессионал, а уметь расположить к себе человека – это одна из первейших моих задач.

К тому же прекрасно знаю, что у меня отличная фигура. Сексуальная, с изгибами и соблазнительными округлостями. Поэтому совершенно не собираюсь комплексовать из-за того, что два года спустя сижу перед Адрианом Макрисом без трусов.

В конце концов, пусть он переживает и дёргается!

Бросаю на него взгляд исподлобья и, гордо вскинув подбородок, наблюдаю, как мужчина усаживается в кожаное кресло напротив. Вальяжно закидывает ногу на ногу и иронично потирает заросший густой щетиной подбородок.

Тихо посмеивается и низко произносит:

– Ты похожа на петуха. Сейчас заклюёшь меня и закукарекаешь.

– Мне всё равно, что ты думаешь, – невозмутимо отвечаю, складывая руки на груди.

Взгляд зелёных глаз перемещается туда же.

«Не кльюнет он». Усмехаюсь.

Такой же мужик, как и все, уговариваю себя. Не хуже и не лучше.

Ну, ладно-ладно, справедливости ради хочу заметить, что внешность незаурядная. И руки… такие рельефные, с тугими венами, мужские!

Черт. Ёрзаю.

Но у Олежки моего не хуже.

Внутри меня Вера-зануда закатывает глаза: «Твоего?! Олежки?! Серьёзно? Вы только начали встречаться, а ты уже целовалась с другим. Может, не стоит портить жизнь классному мужику?»

«Цыц» – наступаю на свою самую сварливую сущность и как следует ментально притаптываю.

Это ведь всё для дела надо было? – виновато вздыхаю.

Я однажды, чтобы взять интервью через забор перепрыгнула и, стыдно признаться, мне в травмпункте на ягодицу два шва накладывали. А тут всего лишь поцеловаться с греком…

Ерунда какая! Облизываю губы в десятый раз за последние десять минут.

– Спрашивай, что хотел и я поеду. У меня ещё дела вечером, ты меня отвлекаешь, – включаю намеренно деловой тон.

Адриан удивлённо приподнимает брови, как бы намекая на соответствие моего чувства собственного достоинства и внешнего вида. Вернее, на их чудовищное несоответствие.

Невозмутимо расправляю плечи.

– Кто тебя ко мне направил? – спрашивает он, прищуриваясь.

– Батюшка.

– Священник?

– Ага, папа римский, – закатываю глаза.

Раздражаюсь.

– Ты можешь нормально сказать?! – цедит Макрис, наклоняется, опирается локтями на колени и сцепляет пальцы.

– Поп Анатолий Аркадьевич, мой генеральный продюсер.

– Откуда он знает, что мы… состояли в отношениях?

Болезненно морщусь.

– Без понятия, я не хвасталась, – оскорблённо сжимаю губы. – Город маленький.

– Все… в одной кровати?!

– Под одеялом, Андрей, – невольно улыбаюсь. – «Все под одним одеялом» – так правильно говорится.

Его акцент и умение коверкать русский язык всегда меня смешили.

– Какое отношение продюсер имеет к «хищникам»?

– Хищники? – удивляюсь. – Кто это?

– Золотодобытчики-нелегалы.

– Я в первый раз слышу про этих людей.

– А Прохорова он откуда знает?!

Округляю глаза, потому как удивлена, что Адриан в курсе кому именно помешал своими амбициями.

– С Прохором они друзья. Посещают вместе один закрытый сигарный клуб.

– Что именно ты должна была сделать? – впивается взглядом в моё лицо.

Тяжело вздыхаю.

– Ничего особенного. Просто взять интервью… хмм… приватное, – краснею.

Адриан грязно усмехается и кивает на подол из полотенца.

– Получается, я рано тебя остановил? Дождался чего-то и более приватного?! Может, нацепим твою бутафорию и повторим?

– Получается… – шиплю, – закатай губу. Спать с тобой я не собиралась.

Он смеётся так, словно снова поймал меня на ту же удочку и выжал хоть какие-то эмоции.

– Что тогда входит в слово «приватное»? – снова становится серьёзным.

– Мне надо было расспросить у тебя по старой дружбе… зачем ты ввязываешься в покупку Артели, что ты собираешься делать с новым бизнесом и предоставить запись нашей беседы Анатолию Аркадьевичу.

– Что тебе за это обещали?!

– Не твоё дело, – взрываюсь.

– Очередное повышение?! Ну? – зловеще играет скулами.

– Прайм-тайм пять дней в неделю, – отвечаю, потупляя взгляд в пол.

– И как я сразу не догадался, – язвительно цокает Макрис.

Поднимаю глаза, и мы смотрим друг на друга в упор. Слишком много раз он упрекал меня в избыточной любви к моему ремеслу, чтобы это забыть.

– Скажешь своему начальнику, что нам с тобой здесь не до разговоров было, поняла? – давит он, поразмыслив.

Нет! Это немыслимо!

– Лучше скажу, что у тебя ранняя деменция и ты слово к слову прицепить не можешь. И, вообще, с чего вдруг я должна тебя слушаться?! Я здесь причём?! Разбирайтесь сами!

Вскакиваю с места. Ледяной паркет приятно холодит ступни, это отрезвляет.

– Где моя одежда? – спрашиваю, развязывая узел на полотенце прямо перед его носом.

Мощный кадык на секунду вздрагивает, а его хозяин кивает в сторону кресла у барной стойки.

Дефилирующей походкой иду к нему. В животе становится тесно, неудовлетворённость максимальная! Раздражаюсь.

– Мне на ваши войнушки – всё равно, – огрызаюсь, перекидывая волосы на одно плечо. – Развели «Бандитский Петербург», понимаете ли. Криминальные авторитеты, золотоискатели, артели, – оцарапывая кожу быстро натягиваю трусы и тянусь к лифчику.

Застегнув его, наконец-то разворачиваюсь к ошарашенному Макрису.

– Я работать хочу. Ясно тебе? – гневно выговариваю, устремляя в него указательный палец.

– На всю жизнь запомнил, – хрипло произносит Адриан, опуская голову набок и изучая пирсинг в моём пупке.

На секунду зависаю на том, как красиво ложится свет от окна на мужественное лицо когда-то любимого мной мужчины, а затем удовлетворённо киваю и тянусь к платью.

– Поэтому, идите все в жопу, мальчики, – распаляюсь окончательно и кака только просовываю голову в платье, снова оказываюсь в плотном кольце мужских рук, которые больно стискивают плечи.

Воздух снова наполняется, казалось бы, абсолютно несовместимыми ощущениями: похотью и страхом.

– Ты, кажется, не поняла меня? Я тебе не мальчик, – зловеще выговаривает Адриан. Трудно дышит мне в макушку. – Ты в деле. Сообщишь, что я пригласил тебя на ужин в субботу.

– Но я не могу в субботу!

У Олега награждение. Администрацией города он номинирован как «Лечебный специалист года» и в ближайшую субботу мы приглашены на торжественный вечер.

– Значит, в воскресенье, – легко соглашается грек, ослабляет хватку, и я понимаю, что он опять меня провёл, а я слишком быстро согласилась.

– Ты можешь от меня просто отстать? – бормочу под нос, пытаясь застегнуть платье.

– Я от тебя отстану, – отпускает он безразлично, глядя, как я мучаюсь. – Как только поставлю подпись на договоре купли-продажи и «Аурум» будет моим.