Этими словами довольно неудачно переводят греческие термины «эйдос» и «улэ», которые использует в том же смысле Аристотель и к которым мы вскоре вернемся.
Можно говорить о Браме сагуна (Brahma saguna) или «качественном», но никоим образом речь не может идти о Браме «количественном».
Можно отметить также, что имя определенного бытия как выражение его сущности и есть, собственно говоря, число, понятое в том же самом качественном смысле; это устанавливает тесную связь между концепцией пифагорейских чисел, а значит, и концепцией платоновских идей, и использованием санскритского термина «нама» (nama) для обозначения сущностной стороны бытия.
Отметим также в отношении сущности и субстанции, что схоласты часто передают значение термина substantia греческим «удиа», который, напротив, есть буквально и в собственном смысле «сущность», что немало способствует увеличению путаницы в языке; и отсюда такое выражение, как "субстанциальная форма", например, которое весьма плохо приложимо к тому, что в реальности составляет сущностную сторону бытия, а вовсе не приложимо к его субстанциальной стороне.
Отметим, что первый смысл слова «улэ» относится к вегетативному принципу; здесь есть намек на «корень» (на санскрите muk, термин, применяемый к Пракрити), начиная с которого развертывается проявление; здесь можно также увидеть некоторое отношение к тому, что индуистская традиция говорит об «асурической» природе растительного, которое, действительно, погружает свои корни в то, что образует темное основание нашего мира; субстанция, в некотором роде, есть темный полюс существования, что далее будет видно еще лучше.
Чистое понятие числа есть, по существу, понятие целого числа. Очевидно, что последовательность целых чисел составляет прерывную серию; всякое расширение, которое получило это понятие, давшее место рассмотрению дробных и несоизмеримых чисел, является настоящим искажением; на самом деле это были лишь усилия, направленные на то, чтобы, насколько это возможно, сократить интервалы нумерической прерывности, чтобы сделать менее несовершенным ее применение к измерению непрерывных величин.
Это также согласуется с изначальным смыслом слова «улэ», о котором мы говорили выше; растение, можно сказать, является «матерью» по отношению к фрукту, который на нем вырастает и который оно кормит своей субстанцией, но который развивается и созревает лишь под животворящим влиянием солнца, являющееся здесь чем-то вроде «отца»; и следовательно, сам фрукт символически ассимилируется с солнцем по «единосущности». если можно так сказать, как это можно видеть в том случае, о котором мы говорили относительно символизма Adityas (Адитья) и других различных сходных с этим понятий.
Оба этих термина, «умопостигаемое» и «чувственное», так же используемые коррелятивно, принадлежат, собственно говоря, платоновскому языку; известно, что "умопостигаемый мир" есть для Платона область «идей» или «архетипов», которые, как мы уже видели, суть, в действительности, сущности в собственном смысле этого слова; и по отношению к этому умопостигаемому миру, чувственный мир, представляющий собою область телесных элементов и того, что следует из их комбинаций, остается на субстанциальной стороне проявления.
Заметки о Катха-Упанишадах, часть 2-я. (Notes on the Katha-Upanishad, 2с partie).
Санскритское слово rita по своему корню родственно латинскому ordo, и вряд ли надо добавлять, что оно еще тесней связано со словом «rite» (ритуал): этимологически ритуал есть то, что исполняется согласно «порядку» и что, следовательно, имитирует или воспроизводит на своем уровне тот же процесс проявления; именно поэтому в строго традиционной цивилизации всякое действие, каким бы оно ни было, обладает по существу ритуальным характером.
См. А. К. Кумарасвами (А. К. Coomaraswamy), ibid.
См. "Человек и его становление согласно Веданте", гл. XVII.
См. "Символизм креста", гл. IV.
Omnia in mensura, numera et pondere disposuisti" ("Ты все расположил мерою, числом и весом"), Премудрость Соломона, 11, 21.
На арабском слово hindesah, первое значение которого это «мера», служит для обозначения одновременно и геометрии и архитектуры, которая по отношению к геометрии является результатом ее приложения.
А. Кумарасвами напомнил нам о любопытном символическом рисунке Вильяма Блейка, представляющего "Древнего Днями" в солнечном шаре, откуда он протягивает компас, который он держит в руке, что является как бы иллюстрацией к словам Ригведы (VIII, 25, 18): "Своим лучом он измерил (или определил) границы Неба и Земли" (среди символов некоторых степеней масонства также находится компас, обрамленный лучами солнца). Здесь явным образом речь идет об изображении того аспекта Принципа, который западные посвященные называют "Великим Архитектором Вселенной", который в некоторых случаях становится также и "Великим Геометром Вселенной" и который тождественен Вишвакарме индуистской традиции, "Духу вселенского Строительства"; земные его представители, то есть те, кто «воплощает» каким-либо образом этот Дух в отношении к различным традиционным формам, являются те, кого мы выше и на том же основании назвали "Великими Архитекторами Востока и Запада".
Правда, Декарт в исходном пункте своей физики хотел лишь сконструировать гипотетический мир посредством некоторых данных, которые сводятся к протяженности и к движению; но поскольку он далее силился показать, что проявляющиеся в таком мире феномены суть те же самые, которые констатируются в нашем мире, то ясно, что несмотря на чисто словесное предостережение, он хотел прийти к заключению, что этот последний действительно конституирован так же, как и тот, который им предполагался изначально.
Это возражение и против атомизма, так как он по определению, не предполагая никакого иного позитивного существования, кроме существования атомов и их комбинаций, тем самым с необходимостью приводит к предположению между ними пустоты, в которой они могут двигаться.
Такова, например, описательная геометрия, а также то, что некоторые геометры обозначили как ситуационный анализ.
То, что Лейбниц выразил следующей формулой: "Equalia sunt ejusdem quantitatis; similia sunt ejusdem qualitatis" (Равенство — количественно, подобие — качественно).
Для этого следует обратиться к тем наблюдениям, которые нами представлены, со всеми следующими из этого выводами, в "Символизме креста" (Le Symbolisme de la Croix).
А именно, здесь следовало бы рассмотреть все вопросы ритуального порядка, более или менее непосредственно относящиеся к «ориентации»; мы, конечно, не можем настаивать на этом и только напомним, что именно этим традиционно определялись не только условия строительства зданий, шла ли речь о храмах или о домах, но также и сами условия основания городов. Ориентация церквей — это последний остаток, сохранившийся на Западе до начала нашего времени, последний, по крайней мере, с «внешней» точки зрения, так как для того, что касается «посвященческих» форм, соображения такого порядка, хотя сегодня в основном непонятного, всегда сохраняют свое место в символизме, даже тогда, когда — при сегодняшнем состоянии всеобщего упадка, — полагают возможным пренебречь наблюдением за действительной реализацией условий, которые они в себе заключают, и удовлетвориться в этом отношении просто «спекулятивным» представлением.
Мы ограничимся здесь напоминанием, с одной стороны, большой важности символизма зодиака, особенно с точки зрения посвящения в собственном смысле слова, и с другой стороны, непосредственных приложений ритуального порядка, которым дает место в большинстве традиционных форм развертывание годового цикла.
По поводу качественных определений пространства и времени и их соответствий мы ограничимся упоминанием одного свидетельства, которое, разумеется, не является сомнительным, потому что принадлежит «официальному» ориенталисту Марселю Гране (Marcel Granet), который посвятил этим традиционным понятиям часть своей работы, озаглавленной "Китайское мышление" (La Pensee Chinoise); само собою разумеется, что он хочет видеть во всем этом только странности, которым он старается придать исключительно «психологические» и «социологические» объяснения, но нас, очевидно, не должна занимать эта интерпретация, требуемая современными предрассудками вообще и университетскими в частности; нам здесь важна лишь констатация самого факта; с этой точки зрения в книге, о которой идет речь, можно найти поразительную картину антитезы, которую представляет собою традиционная цивилизация (и это будет верно для всякой иной, наряду с китайской, цивилизации), по отношению к «количественной», каковой является современная цивилизация Запада.
Известно, что это соотношение чисел 4, 3, 2, 1, сумма которых дает 10 для всего цикла; известно также, что сама длительность человеческой жизни рассматривается как уменьшающаяся от возраста к возрасту, что позволяет сказать, что эта жизнь протекает со все возрастающей быстротой от начала цикла к его концу.
Следует отметить, что здесь возникает, по крайней мере по видимости, определенная трудность: в иерархии родов, если в ней рассматривают отношение определенного рода к другому, менее общему роду, который является его видом, то первый играет роль «материи», а второй — «формы»; следовательно, на первый взгляд отношение здесь представляется в противоположном смысле, но в реальности оно несравнимо с отношением вида и индивидов; к тому же оно рассматривается с чисто логической точки зрения, как отношение предмета и свойства, первого как обозначения рода, а второго как "специфического отличия".
А. М. Hocart. Les Castes, p. 27.
Мы можем даже отметить, что то, что еще существуют на Западе подлинные тайные общества, в каком бы состоянии декаданса они ни находились в настоящее время, не имеет другого истока, кроме этого; посвящения, принадлежащие к другим категориям, уже давно исчезли.
Следует отметить, что само слово «metier» (ремесло) согласно его этимологическому происхождению от латинского слова ministerium означает, собственно говоря, «функцию».
См. по этому поводу «Менон» Платона.
Можно отметить, что машина в некотором смысле противоположна инструменту, а вовсе не является «усовершенствованным» инструментом, как это многие воображают, поскольку инструмент это некое «продолжение» самого человека, тогда как машина превращает человека не более, чем в своего слугу; и если можно было бы сказать, что "инструмент порождает ремесло", то не менее верно, что машина его убивает; этим объясняются инстинктивные реакции ремесленников против первых машин.
Они могли бы сказать вместе с Мухиддином ибн Араби: "Мое сердце стало доступным для всех форм: оно — пастбище для газелей и монастырь для христианских монахов, храм для идолов и Кааба паломников, скрижали Торы и книга Коран. Я есть религия Любви, какой бы дорогой ни пошли ее верблюды; моя религия и моя вера это истинная религия".
См. об этом: А. К Coomaraswamy Akimchanna; Selfnaughling, в "The New Indian Antiquary", № d'avril 1940.
Из этого легко понять, почему в посвящениях в ремесло, в таких, как Товарищество, так же, как в религиозных орденах, запрещено называть индивида его профанным именем; имя, следовательно, есть еще и индивидуальность, но это индивидуальность уже «измененная», по крайней мере, самим фактом посвящения.
3десь может быть только количественная разница, потому что один рабочий может работать более или менее быстро, чем другой (и именно в этой скорости и состоит вся «сноровка», которую от него требуют); но с точки зрения качества продукт труда будет всегда тот же, потому что определяется не умственной концепцией рабочего и не сноровкой его рук, придающей этой концепции внешнюю форму, но исключительно действием машины, по отношению к которой его роль ограничивается обеспечением ее функционирования.
В этом смысле выражение Экхарта: "Слитный, но не смешанный", (нераздельный, но неслиянный), которое Кумарасвами в своей выше упомянутой статье справедливо сближает со смыслом санскритского термина bheda bheda, "различие без отличия", то есть без разделения.
Например, где видели когда-нибудь "материальную тяжелую точку", "совершенно упругое твердое тело", "нерастяжимую и невесомую нить" и другие «единицы» не менее воображаемые, которыми наполнена эта наука, считающаяся «рациональной» по преимуществу?
Эту поговорку, так же, как и ту, согласно которой "в интеллекте нет ничего, чего не было прежде в чувстве", как первое выражение того, что позже было названо «сенсуализмом», нельзя приписать какому-нибудь определенному автору, вероятно, они принадлежат периоду заката схоластики, то есть к эпохе, которая фактически и несмотря на распространенную «хронологию», представляет собою не конец Средних веков, а скорее, начало Нового времени, если, как мы показали в другом месте, возводить это начало к XIV веку.
В этом отношении схоластической поговорке декаданса можно противопоставить концепцию самого св. Фомы Аквинского об ангельском мире, "ubi omne individuum est species infima" ("где каждый индивидуум есть простой род"), то есть различия между ангелами не аналогичны "индивидуальным различиям" нашего мира (сам термин individuum здесь на самом деле не подходит, в действительности, речь идет о сверхиндивидуальном), но это "специфические отличия"; истинная причина этого в том, что каждый ангел представляет в определенном роде выражение одного божественного атрибута, как это ясно, впрочем, видно из состава имен в еврейской ангелологии.
Вот почему Лейбниц говорил, что "всякая система верна в том, что она утверждает и ложна в том, что она отрицает", то есть что она содержит одну часть истины пропорционально тому, что она признает из положительной реальности, и одну часть заблуждения, соответствующую тому, что она исключает из этой самой реальности; но следует добавить, что как раз негативная и ограничивающая сторона доставляет «систему» как таковую в собственном смысле слова.
3десь мы напомним евангельскую притчу о "горчичном зерне" и сходные тексты из Упанишад, которые мы цитировали в другом месте ("Человек и его долг согласно Веданте", гл. III); к этому мы еще добавим, что сам Мессия назван «зерном» в достаточно большом числе мест Библии.
См. в особенности "Восток и Запад" и "Кризис современного мира".
Следует также отметить относительно концепции науки Декарта, что он полагает, что обо всем можно иметь "ясные и отчетливые" идеи, то есть сходные с математическими идеями, и достичь таким образом «очевидности», которая также возможна в одной лишь математике.
Если принять классическое определение человеческого существа как "разумного животного", то «разумность» представляет собою "специфическое отличие", которое отличает человека от всех других видов животных; однако, оно приложимо только внутри этого вида или, другими словами, она есть то, что схоласты называли "отличительным признаком живого существа"; следовательно, нельзя говорить о «разумности» относительно существ, принадлежащих к другим состояниям существования, а именно, к сверхиндивидуальному существованию, каковы, например, ангелы; это хорошо согласуется с тем фактом, что разум есть способность исключительно индивидуального порядка, которая никогда не может превзойти никоим образом пределы человеческой среды.
В этом отношении можно сказать, что из всех смыслов, заключавшихся в латинском слове ratio, сохранили только единственный, а именно «исчисления», в том его «научном» употреблении, которое сегодня реализуется в отношении разума.
Можно еще сказать, если угодно, что это скорее «плод», чем «зерно»; тот факт, что сам плод содержит новые зерна, указывает на то, что следствие может, в свою очередь, играть роль причины на другом уровне в соответствии с циклическим характером проявления, но для этого нужно еще, чтобы оно в некотором роде перешло из «явного» в «скрытое».
Смотри: "Духовное владычество и светская власть", с. 111, где мы более подробно останавливаемся на случае с Филиппом Красивым и где мы утверждаем возможность достаточно тесной связи между разрушением Ордена Тамплиеров и подделкой денег, что становится без труда понятным, если предположить как нечто очень вероятное, по крайней мере, что Орден Тамплиеров среди прочих функций тогда осуществлял духовный контроль в этой области; мы больше на этом не будем останавливаться, напомним только, что именно с этого момента начинается современное отклонение в собственном смысле слова, как у нас есть основания считать.
По этому предмету можно посмотреть многочисленные работы А. К. Кумарасвами, который его раскрыл и исчерпывающе «проиллюстрировал» во всех аспектах и со всеми необходимыми подробностями.
Американцы в этом направлении зашли так далеко, что они о человеке говорят: "стоит такую то сумму", называя цифру, до которой поднимается его состояние; они говорят также не о том, чего он достиг в своих делах, а что он «преуспел», что снова напоминает о полном отождествлении индивида с его материальными барышами.
Эта ассоциация, впрочем, не совсем нова, так как она восходит к "арифметической морали" Бентама, датируемой концом XVIII века.
Представления этого рода в особенно грубой форме существуют в спиритизме, когда мы приводим множество примеров этого в "Спиритическом заблуждении".
В силу самой этой неспособности и следующего из этого смешения в философском плане Кант без колебаний заявил о «непознаваемости» всего того, что просто «невообразимо»; вообще, по существу, это всегда те же самые ограничения, которые порождают все разнообразие «агностицизма».
Представляется, что "Естественная история" Плиния как раз является почти неисчерпаемым источником примеров, свидетельствующих о случаях такого рода, однако именно к этому источнику очень часто обращались все те, кто пришел после него.
См. "Символизм креста", гл. VI и XX.
Та же самая форма находится в начале эмбрионального существования каждого индивида, включенного в это циклическое развитие, ведь индивидуальный эмбрион (pinda) — это микроскопический аналог того, чем "Глаз Мира" (Brahmanda) является в макроскопическом порядке.
В качестве примера здесь можно привести движение небесных тел, не являющееся строго круговым, но эллиптическим; эллипс и гипербола конституируется как первая «спецификация» круга через удвоение центра на два полюса или «фокуса», по одному определенному диаметру, который тогда играет особую «осевую» роль в то же время, как остальные диаметры различаются друг от друга по своей длине. Добавим, кстати, по этому поводу, что планеты описывают эллипсы, в которых солнце занимает один из центров, можно было бы спросить, а чему соответствует другой центр; так как там нет ничего телесного, то там должно быть нечто, что может соответствовать лишь тонкому порядку; но здесь не место далее исследовать этот вопрос, который находится совершенно вне предмета нашего изучения.
См. Fabre d'Olivet, "La Langue hebraique restituee".
He земля как стихия просто и в чистом виде уподобляется твердому состоянию, как это некоторые ошибочно полагают; она является скорее самим принципом «твердого».
Вот почему сферическая форма, согласно исламской традиции, относится к «Духу» (Er-Ruh) или к первичному Свету.
В геометрии на плоскости это проявляется как сходные отношения при рассмотрении сторон квадрата как параллелей двух перпендикулярных диаметров круга, символизм этого отношения прямо связан с герметической традицией, обозначаемой как "квадратура круга", о которой мы далее скажем несколько слов.
В некоторых символических изображениях компас и угольник держат в руках соответственно Фуси и его сестра Нюйва, а в алхимических изображениях Базиля Валентина они помещены в руках мужской и женской половины Ребиса или герметического Андрогина; из этого видно, что Фуси и Нюйва в определенном роде аналогичны по своей роли соответственно мужскому сущностному и женскому субстанциальному принципам проявлениям.
Так, например, ритуальные одежды древних правителей в Китае должны были быть круглыми вверху и квадратными внизу; тогда правитель представлял собою образец Человека (Жень) в его космической роли, то есть третий член "Великой Триады", осуществляющий функцию посредника между Небом и Землей и в себе соединяющий силы и того и другого.
См."Царь мира", сс. 128–130, а также "Символизм креста", гл. 9.
Если еще ближе рассмотреть соответствие, о котором мы только что говорили, то может показаться, что здесь есть инверсия в употреблении слов «небесное» и «земное», и действительно, оно здесь подходит лишь в одном определенном отношении: в начале цикла этот мир не был таким, каким он является в настоящее время, и "Земной рай" образовывал тогда видимым образом проявленную прямую проекцию собственно небесной и изначальной формы (он был в некотором роде расположен на границе между небом и землей, потому что сказано, что он соприкасался со сферой Луны, то есть с "первым небом"); в конце "Небесный Иерусалим" спускается с "неба на землю", и только в конце этого спуска он появляется в форме квадрата, потому что тогда движение цикла оказывается остановленным.
Следует заметить, что этот круг разделен крестом, образованным четырьмя потоками, исходящими из центра, в точности воспроизводя фигуру, о которой мы говорили в связи с отношением между кругом и квадратом.
"Эзотеризм Данте", сс. 91–92.
Этот момент представляется также как "переворачивание полюсов" или как день, "когда звезды взойдут на Западе и будут заходить на Востоке", так как движение вращения в зависимости от того, с какой стороны на него смотреть, кажется осуществляющимся в двух противоположных направлениях, хотя в реальности это всегда одно и то же продолжающееся движение, но с другой точки зрения, соответствующей ходу нового цикла.
См. "Царь мира", с. 48: Двенадцать знаков Зодиака, вместо того, чтобы располагаться по кругу, становятся двенадцатью воротами "Небесного Иерусалима", расположенными по три с каждой стороны квадрата, а "Двенадцать Солнц" появляются в центре «города» как двенадцать плодов "Древа Жизни".
То есть той же площади, если смотреть с количественной точки зрения но это совершенно внешнее выражение того, о чем в действительности идет речь.
То есть той же площади, если смотреть с количественной точки зрения но это совершенно внешнее выражение того, о чем в действительности идет речь.
Многое можно было бы сказать о запретах на перепись и пересчет населения, за исключением нескольких исключительных случаев, сформулированных в некоторых традициях; если бы сказали, что эти операции и все им подобные, касающиеся так называемого "гражданского состояния", вносят свой вклад, помимо прочих неудобств, в сокращение длительности человеческой жизни (что, впрочем, соответствует самому ходу цикла, в особенности, в его последние периоды), то несомненно, этому бы не поверили, и тем не менее, в некоторых странах самые невежественные крестьяне очень хорошо знают как факт повседневного опыта, что если слишком часто считать животных, они дохнут гораздо чаще, чем когда от этого воздерживаются; очевидно, что в глазах так называемых «просвещенных» современных людей это можно рассматривать лишь как «предрассудки».
Как наиболее значительные примеры здесь можно называть «сионистские» проекты, касающиеся евреев, а также недавние попытки закрепить цыган в некоторых странах Восточной Европы.
Впрочем здесь следует напомнить, что "Небесный Иерусалим" символически сам есть «город», что позволяет еще и в этом увидеть двойной смысл «отвердения», о чем мы говорили выше.
Можно было бы добавить, что раз Каин назван старшим, то тем самым земледелие, как представляется, предшествует; и действительно, сам Адам по «падению» изображается выполняющим функцию "возделывателя сада", что, собственно говоря, относится к доминированию растительного символизма в образах начала цикла (откуда символическое и даже инициационное «земледелие», то самое, которому Сатурн у латинян, как утверждают, обучал людей в "золотом веке"); но как бы то ни было, мы здесь будем рассматривать только символизированное через оппозицию Каина и Авеля (которая одновременно состоит из взаимодополнительных сторон) состояние, то есть состояние или разделение народов на земледельческие и пастушеские, которое уже свершилось.
Наименования Иран и Туран, которое пытались понять как обозначение рас, на самом деле представляет собою оседлые и кочевые народы; Иран или Airyana происходит от слова аrуа (откуда arуа через удлинение гласной), которое означает «трудящийся» ("laboureur", производное от корня ar, который нас ведет к латинскому arare, arator, a также arvum, "поле"); и использование слова arya как почетного наименования (для высших каст) является, следовательно, характерным для земледельческих народов.
Об особой важности жертвы и ритуалов, придаваемой им в различных традиционных формах, см. Frithjof Schuon, Du sacrifice, в ревю: Etudes traditionnelles, № d'avril, 1938, и А. К. Coomaraswamy, Atmayajna: Selfsacrifice, в: Harvard Journal of Asiatic Studies, № de fevrier, 1942.
3акрепление еврейского народа, впрочем, зависело, по существу, от самого существования Храма в Иерусалиме; как только храм был разрушен, кочевничество вновь появилось в особой форме «рассеяния».
Об этом космологическом значении см. работы Fabre d'Olivet.
Использование минералов включает в себя именно строительство и металлургию; к последней мы еще вернемся, ее библейский символизм возводит к Тувалкаину, то есть к прямому потомку Каина, имя которого даже оказывается одним из элементов его имени, что указывает на существующее между ними особо тесное отношение.
Различие этих двух основных категорий символов существует в индуистской традиции как различные янтра (yantra), символ изобразительный, и мантра (mantra), символ звуковой; оно, естественно, влечет за собою соответствующее различие в ритуалах, в которых соответственно используются эти элементы, хотя там никогда нет такого четкого разделения, какое мы рассматриваем теоретически, и в действительности, возможны все комбинации в разных пропорциях.
Вряд ли нужно здесь отмечать, что во всех представленных случаях четко проявляется коррелятивный и, в определенном смысле, симметричный характер двух — пространственного и временного — условий, рассмотренных в их качественном аспекте.
Вот почему кочевничество в своем «пагубном» и отклоняющемся аспекте легко осуществляет «растворяющее» действие на все то, с чем оно вступает в контакт; со своей стороны, оседлость в том же аспекте может приводить, лишь к наиболее грубым, формам безысходного материализма.
Как Авель проливал кровь животных, так Каин пролил крепь Авеля; в этом как бы выражение "закона компенсации", в силу которого частичные нарушения равновесия, в чем и состоит всякое проявление, интегрируются во всеобщее равновесие.
Важно отметить, что еврейская Библия признает, тем не менее, важность бескровной жертвы, уважаемой сама по себе: таков случай жертвы Мельхиседека, состоявшей в растительном подношении, по сути, хлеба и вина; но на самом деле это относится к ведическому ритуалу Сомы и к непосредственному воспроизведению "первоначальной традиции" вне специальной формы еврейской и «авраамовой» традиции, и даже гораздо ранее, вне разделения законов оседлых и кочевых народов; это еще раз нам напоминает о связи растительного символизма с "Земным раем", то есть с "изначальным состоянием" нашего человечества. Принятие жертвы Авеля и отвержение жертвы Каина иногда изображается в довольно любопытной символической форме: дым от первой жертвы вертикально поднимается к небу, тогда как от второй расстилается горизонтально по земле; таким образом, соответственно очерчиваются вершина и основание треугольника, представляющего область человеческого проявления.
Обе эти тенденции к тому же проявляются также и в самом движении в соответствующих формах центростремительного и центробежного движения.
Равновесие, гармония, справедливость на самом деле есть только три формы одной и той же вещи; можно было бы найти их соответствие, в определенном смысле, трем областям, о которых мы говорим дальше; разумеется, при условии ограничения справедливости ее самым непосредственным смыслом, простая «честность» в торговых взаимодействиях представляет собою уменьшенное и вырожденное выражение этого в виду сведения всех вещей к профанной точке зрения и к узкой банальности "обычной жизни".
Вмешательство духовного авторитета в то, что касается денег, в традиционных цивилизациях непосредственно связано с только что сказанным; деньги есть в определенном смысле само представление об обмене, что позволяет более ясно понять, какова была в действительности роль символов, которые они на себе несли и которые вместе с ними обращались таким образом, придавая обмену совершенно иное значение, нежели предполагаемая в нем "простая материальность" или же все то, что осталось в отношениях между народами и между индивидами в тех профанных условиях, которые царят в современном мире.
Известно, что у многих народов в самые древние времена строительство было из дерева, но очевидно, что такие здания не были ни столь долговременными, ни, следовательно, такими постоянными, как здания из камня; использование минерала в строительстве предполагает, таким образом, большую степень «прочности» во всех смыслах этого слова.
"Второзаконие", гл. 27, 5, б: "Устрой там жертвенник Господу Богу твоему, жертвенник из камней, не поднимая на них железа; из камней цельных устрой жертвенник Господа Бога твоего…".
Отсюда также настоятельное требование использовать каменные ножи при обрезании.
"3-я Царств", 6,7. — Тем не менее Храм в Иерусалиме содержал большое число металлических объектов, но их употребление относилось к другому аспекту символизма металлов, которое оказывается на самом деле двойственным, как мы только что видели; представляется, впрочем, что запрет был в некотором роде в конце концов «локализован» именно на использовании железа, которое как раз из всех металлов в современную эпоху играет самую важную роль.
В зороастрийской традиции планеты, кажется, рассматриваются исключительно как «неблагоприятные» это может быть следствием особой точки зрения в этой традиции; впрочем, то, что сегодня осталось от нее, представляет собою лишь смешанные фрагменты, чтобы можно было выносить точные суждения по этому вопросу.
Что касается этого отношения к "подземному огню", то явное сходство имен Вулкан и Тувалкаин из Библии представляется особенно значимым; оба к тому же представлены как кузнецы; а по поводу кузнецов мы добавим, что эта ассоциация с "инфернальным миром" достаточно хорошо объясняет то, что мы говорили выше о «зловещей» стороне их профессии. Кабиры, с другой стороны, также будучи кузнецами, имели и земной, и небесный аспекты, что ставило их в отношение и к металлам и к соответствующим планетам.
Следует сказать, что, собственно говоря, алхимия остановилась на "промежуточном мире" и придерживается точки зрения, которую можно назвать «космологической» но ее символизм, тем не менее, может быть подвергнут преобразованию, придающему ему ценность поистине духовную и связанную с посвящением.
Случай с деньгами, как они существуют сегодня, может здесь служить характерным примером: лишенные всего того, что могло в традиционных цивилизациях превращать их как бы в посредников "духовных влияний", они не только сведены к тому, чтобы быть простыми «материальными» и количественными знаками, но уже не могут играть иную, кроме как пагубную и «сатанинскую» роль, которую слишком легко констатировать в наше время.
А именно, такой запрет существует, по крайней мере в принципе, в исламских ритуалах паломничества, хотя фактически, сегодня они строго не соблюдаются; более того, те, кто полностью исполнил эти ритуалы, включая то, что составляет их самую «внутреннюю» сторону, должны с этого времени воздерживаться от всякой работы, в которой участвует огонь, что как раз исключает работу кузнецов и других металлургов.
В западных инициациях в ритуальном приготовлении посвящаемого это выражается в том, что обозначается как "отказ от металлов". Можно сказать, что в подобном случае металлы, помимо того, что действительно могут вредить передаче "духовных влияний", признаются представителями того, что еврейская Каббала называет «скорлупами» или «оболочками» (qlippoth), то есть самого низшего в тонкой сфере, составляющего, если так можно выразиться, инфра-телесное «дно» нашего мира.
Так, профанные "историки религии" в первой половине XIX века изобрели нечто, чему они дали имя «символический» и что было системой интерпретаций, имеющей к истинному символизму крайне отдаленное отношение; что касается чисто «литературного» злоупотребления словом «символизм», то очевидно, что об этом и говорить не стоит.
Здесь мы можем привести в качестве известного примера случай Шри Рамакришны.
Поскольку Яма обозначается в индуистской традиции вместе с тем и как "первая смерть", и поскольку он ассимилируется с самой Смертью (Mrityu), или, если предпочитают использовать язык исламской традиции, с "Ангелом Смерти", постольку ясно, что здесь, как и во многих других отношениях, «первое» и «последнее» соединяются и отождествляются, в некотором роде, в соответствии двух концов цикла.
Вагнер писал в «Парсифале»: "Здесь время превращается в пространство", в связи с Монтсальват, который представляет собою "центр мира" (мы вернемся к этому немного позже); впрочем, маловероятно, чтобы он на самом деле понимал глубинный смысл этого, так как он вряд ли заслуживает репутации «эзотериста», которую некоторые ему приписывают; все реально эзотерическое в его произведениях принадлежит, собственно, используемым им «легендам», смысл которых он слишком часто искажал.
Иными словами, если три координаты пространства есть X, Y, Z, то четвертая координата это не t, означающая время, а выражение t на корень квадратный из -1, не выражающее ничего.
Следует заметить, что если очень часто говорят о "конце мира" как о конце «времени», то о нем никогда не говорят как о "конце пространства" это наблюдение, которое может показаться незначительным для тех, кто видит лишь поверхность вещей, на самом деле очень важно.
О последовательных мощностях бесконечного см. "Символизм Креста", гл. XII.
Из этого можно вывести еще одно значение "переворачивания полюсов", поскольку ход проявленного мира к своему субстанциальному полюсу заканчивается в конце концов «возвращением», которое приводит его через мгновенное «преображение» к своему сущностному полюсу; по поводу этой мгновенности добавим, что, вопреки некоторым ошибочным концепциям циклического движения, в этом нельзя видеть никакого «подъема» внешнего порядка, следующего за «спуском», ход проявления как таковой от начала до конца — это всегда спуск.
Это "Царство Небесное внутри вас есть" Евангелия. ("Regnum Dei intra vos est").
О "местопребывании бессмертия" и его соответствии в человеческой жизни см. "Царь Мира", сс. 87–89.
О символизме "третьего глаза" см. "Человек и его становление согласно Веданте", с. 203 и "Царь Мира", сс. 52–53.
Solvet saeclum in favilla" ("Спасает век по милости") говорится текстуально в католической литургии, которая одновременно в этом отношении напоминает и свидетельство Давида и Сивиллы, что есть своего рода утверждение единогласия разных традиций.
То, что еврейская Каббала, как мы уже говорили, обозначает как "мир видимостей", "мир оболочек" (o1am qlippoth), туда падают "древние цари Эдома", поскольку они представляют собою неиспользуемые «остатки» прошедших Манвантар.
Должно быть ясно, что две стороны, которые мы здесь называем «благотворная» и «пагубная», в точности отвечают «правой» и «левой» стороне, где соответственно располагаются «избранные» и «осужденные» на Страшном Суде, то есть, по существу, в окончательном «разделении» результатов циклического проявления.
Слово «традиционализм» в действительности означает лишь тенденцию, которая может быть более или менее неясной и плохо примененной, потому что она не предполагает никакого действительного знания традиционных истин; впрочем, мы далее вернемся к этому предмету.
Любопытно отметить, что обыденный язык охотно использует выражение "твердый материалист", — совершенно не сомневаясь, что это не просто образ, но что оно соответствует чему-то реальному.
B символизме индуистской традиции "Великая Стена" — это Локалока (Lokaloka), которая отделяет космос (loka) от "тьмы внешней" (aloka); разумеется, впрочем, что аналогичным образом дело обстоит и в других, более или менее значительных областях всего космического проявления; мы здесь говорили только об одном частном приложении но отношению к телесному миру.
В индуистской традиции это демоны Кока и Викока (Koka & Vikoka), имена которых, очевидно, похожи.
Символизм "подземного мира" также двойственен, и он также обладает высшим смыслом, как это показывают наблюдения, представленные нами в "Царе Мира"; но здесь, естественно, речь идет лишь о низшем смысле, и даже буквально можно сказать, об «инфернальном» его смысле.
Эти пять цветов — белый, черный, синий, красный, желтый, — в дальневосточной традиции соответствуют пяти стихиям, а также четырем сторонам света и центру.
Говорили также, что "Нюйва отломила четыре лапы у черепахи, чтобы поставить на них четыре конца света", ради стабильности земли; если учесть то, что мы говорили о взаимных соответствиях по аналогии между Фуси и Нюйвой, то можно понять, на этом основании, что функция обеспечения стабильности и «прочности» мира принадлежит субстанциальной стороне проявления, что в точности соответствует всему тому, что мы по этому поводу здесь изложили.
Мы говорим о «некоторых», так как есть еще и другие традиционные науки, от которых не осталось ни малейшего следа в современном мире, сколь бы ни были искаженными и извращенными эти следы; с другой стороны, само собою разумеется, что всякие философские перечисления и классификации касаются лишь одних профанных наук, и традиционные науки никоим образом не могут быть включены в эти узкие и «систематические» рамки; таким образом, к нашей эпохе, больше чем к любой другой, можно приложить арабскую пословицу, согласно которой "существует много учений, но мало ученых" (el-ulum kathir, walaken el-ulama balil).
В дальнейшем изложении мы заимствуем то, что касается «шаманизма», в работе "Shamanism of the Natives of Siberia", I. M. Casanowicz (отрывок из: Smithsonian Report for 1924), сообщению о которой мы обязаны А. К. Кумарасвами.
Согласно достоверным источникам, в отдаленном районе Судана имеется полностью «ликантропная» народность, насчитывающая примерно двадцать тысяч человек; в других африканских странах также есть тайные организации, такие, как например, носящая имя "Общество Леопарда", где определенные формы «ликантропии» играют преобладающую роль.
Представляется, что таков как раз и был случай древнего Египта.
Известно, что «противник» — это буквальный смысл еврейского слова Сатана, и действительно, здесь речь идет о «силах», обладающих поистине сатанинским характером.
Уместно добавить, что эта "организация досуга" составляет неотъемлемую часть тех усилий, которые, как мы уже говорили выше, должны вынудить людей жить «сообща» насколько возможно в большей степени.
Поскольку ошибки в языке происходят довольно часто и доставляют большие неудобства, то небесполезно уточнить, что «двойственность» и «дуализм» совершенно разные вещи: дуализм (наиболее известный пример которого есть картезианская концепция «духа» и "материи") состоит, собственно, в рассмотрении двойственности как несводимой и не имеющей ничего по другую сторону от нее, что предполагает отрицание общего принципа, из которого обе стороны дуальности следуют, в реальности, через «поляризацию».
См. "Символизм креста", гл. VII.
Мы должны указать на ошибку такого рода в случае изображения свастики с указанием вращения в противоположные стороны ("Символизм креста", гл. X).
По этой причине даже сам дальневосточный дракон, который на самом деле является символом Дерева, часто интерпретировался как «дьявольский» символ из-за западного невежества.
Нам известны такие интерпретации перевернутых треугольников, которые фигурируют в алхимических символах элементов!
"Спиритическая ошибка" и "Теософизм, история одной псевдорелигии".
Мы имеем в виду не только ту большую или меньшую часть сознательно и бессознательно совершаемого обмана, но также и иллюзии относительно природы тех сил, которые включаются в реальное создание феноменов, называемых «метафизическими».
"Два источника религии и морали".
Что касается морали, которую мы здесь специально не рассматриваем, то предлагаемое объяснение, естественно, будет таким же, как и для религии.
Следует отметить, что Бергсон, похоже, даже избегает слова «истина» и что он заменяет его почти повсюду словом «реальность», что означает для него только то, что подлежит постоянному изменению.
"divagation" — отклонение от пути, бред, отступление от предмета речи (прим. перев.).
Очень жаль, что Бергсон был в плохих отношениях со своей сестрой мм. Мак-Грегор (сиречь "Soror Vestigia Nulla Retrorsum"), которая могла бы его в этом отношении кое-чему обучить!
Случай самого Фрейда, основателя «психоанализа», совершенно типичен с этой точки зрения, так как он никогда не переставал называть себя материалистом. Однако замечание по ходу дела: почему главные представители новых тенденций, такие как Эйнштейн в физике, Бергсон в философии, Фрейд в психологии и еще многие другие менее значительные, почти все по своему происхождению евреи, если не потому, что существует нечто, в точности соответствующее «пагубной» и разлагающей стороне сошедшего со своего пути кочевничества, которая неизбежно доминирует у евреев, оторвавшихся от своей традиции?
Следует отметить в этой связи, что к своему "Толкованию сновидений" Фрейд предпослал следующий, весьма значительный эпиграф: "Flectere si nequeo superos, Acheronta movebo" (Вергилий, Энеиды, VII, 312).
"Психист" Майер (Myers) изобрел выражение "сублимированное сознание", которое для краткости было заменено позже в словаре психологов словом «бессознательное».
См. "Спиритическая ошибка", 2-я часть, гл. X.
Другой пример таких средств предоставляет нам сходное использование «радиостезии», так как и здесь в большинстве случаев в игру вступают психические элементы того же качества, хотя следует признать, что здесь они не обнаруживают того «гнусного» аспекта, который так явен в психоанализе.
3десь можно напомнить сказанное нами выше относительно символизма "Великой Стены" и горы Локалока (Lokaloka).
Фрейд посвятил психоаналитической интерпретации религии специальную книгу, в которой его собственные концепции комбинируются с «тотемизмом» и "социологической школой".
Относительно попытки применения психоаналитических теорий к даосскому учению, что принадлежит тому же порядку, смотрите исследование Андре Прео "Золотой цветок и Даосизм без Дао", которое представляет собою замечательное опровержение их. (Andre Preau. La Fleur d'or et le Taoisme sans Tao.).
Слово «дух» по франц. «esprit» (прим. перев.).
См. "Царь Мира", сс. 120–121, и "Духовное владычество и светская власть", сс. 140–144.
Согласно учению ислама, Shaytan (Шайтан) через nefs (душу) берет верх над человеком, тогда как ruh (дух), сущность которого есть чистый свет, остается для него недосягаемым.
Довольно большое число примеров активности этого рода мы представили в «Теософизме».
Сообщение о разрушении Парижа огнем распространялось, например, таким способом неоднократно с фиксацией точных дат; оно, разумеется, никогда ничего не производило, кроме впечатления ужаса, которое без замедления возникало у многих людей и которое никоим образом не уменьшалось от повторяющихся неуспехов предсказания.
Относителыю важная часть предсказаний, о которых идет речь, относится, в особенности, к роли Махди (Mahdi) и роли десятого Аватары (Avatara); эти вещи, прямо касающиеся подготовки конечного «восстановления», находятся вне предмета данного рассмотрения; мы хотим отметить здесь только то, что сама деформация дает возможность использования их «наоборот» в смысле разрушительной деятельности.
Но надо помнить, что «внушаемое» еще вовсе не означает "подвержение галлюцинации"; между этими двумя терминами такое же различие, как между тем, чтобы видеть вещи, сознательно или же произвольно воображаемыми другими, и самому их «подсознательно» воображать.
Пустъ, например, вспомнят о том, что было сделано для того, чтобы полностью запутать такой исторический вопрос, как право преемственности Луи XVII, и тем самым можно составить себе идею того, о чем мы хотим здесь сказать.
Предсказания Нострадамуса являются здесь наиболее типичным и наиболее важным примером; более или менее экстраординарные интерпретации, которым они дают место, особенно в эти последние годы, почти бесчисленны.
Сама по себе «мода», изобретение по существу современное, не есть, впрочем, по своему истинному значению, нечто, полностью лишенное важности: она представляет собою непрерывное и бесцельное изменение по контрасту со стабильностью и порядком, которые царят в традиционных цивилизациях.
Многое можно было бы еще сказать по этому поводу, в особенности, об использовании карт Таро, содержащих остатки бесспорной традиционной науки, которая имеет реальное происхождение, но которая имеет и очень темные стороны; мы хотим здесь напомнить не о многочисленных оккультных бреднях, которым они дают место и которыми по большей части можно пренебречь, но о чем-то гораздо более действенном, что делает манипулирование с ними поистине опасным для того, кто не достаточно защищен от воздействия "сил снизу".
Для тех, кому было бы интересно узнать более подробно об этой стороне вопроса, полезно было бы обратиться, несмотря на оговорки, которые можно было бы сделать относительно некоторых пунктов, к книге, озаглавленной "Вокруг тиары" Роже Дюге (Roger Duguet), посмертному изданию работы человека, который был близко связан с «низами», о которых мы упоминали выше, и который к концу своей жизни захотел принести свое «свидетельство», как это он сам говорил и в какой-то мере внести вклад в разоблачение этих таинственных «низов»; "личные" причины того, что он так мог действовать, не имеют значения, так как во всяком случае, они, очевидно, ничего не раскрывают в пользу этих «разоблачений».
Эта Большая Пирамида, по правде говоря, не настолько больше двух других пирамид и, в особенности, ближайшей, чтобы разница казалась столь поразительной; но не слишком понимая, по какой причине именно ею были в некотором смысле «загипнотизированы» почти все современные исследователи, именно к ней всегда относят свои самые невероятные гипотезы, можно сказать, даже «фантастические», включая сюда, если процитировать только два самых причудливых примера, ту, которая стремится найти во внутреннем расположении карту истоков Нила, и ту, согласно которой "Книга Мертвых" есть не что иное, как объясняющее описание этого самого расположения.
Мы не оставим Большую Пирамиду, не показав попутно еще одну современную фантазию: кое-кто придает большое значение тому факту, что она никогда не была закончена; действительно, вершина отсутствует, но все, что можно сказать достоверного по этому поводу, это то, что самые древние авторы, свидетельство которых имеется, а также еще относительно недавние, всегда видели ее обломанной сверху, каковой она является и сегодня; отсюда претензия на то, что, как это текстуально пишут оккультисты, "скрытый символизм еврейских и христианских Писаний прямо соотносится с фактами, имевшими место в ходе строительства Большой Пирамиды", поистине слишком далеко зашли, и это еще одно утверждение, которому, нам кажется, слишком недостает правдоподобия во всех отношениях! Довольно любопытная вещь, что на официальной печати Соединенных Штатов изображается Пирамида с обломанной вершиной, над которой находится лучащийся треугольник, который, будучи совершенно отделенным и даже изолированным кругом облаков, кажется в некотором роде заменяющим ей вершину; но в этой печати, из которой некоторые «псевдоинициационные» организации, во множестве кишащие в Америке, стараются извлечь большую пользу, объясняя согласно своим «доктринам», есть другие, по крайней мере, странные детали, которые, как представляется, верно указывают на вторжение подозрительных влияний: так, число слоев кладки в Пирамиде, то есть тринадцать (это число, к тому же, с некоторой настойчивостью повторяется и в других особенностях, и именно это число составляет количество букв в девизе "Epluribus unum","из многого — единое"), соответствует, как говорят, числу племен Израиля (считая раздельно два полу-племени сынов Иосифа), и это, конечно же, небезотносительно к реальным истокам "пророчеств Большой Пирамиды", которые, как мы только что видели, стремятся тоже сделать из нее нечто вроде «иудео-христианского» памятника ради весьма темных целей.
К этому действительно приложила формула: "когда все покажется потерянным, все будет спасено", повторяемая в некотором роде машинальным способом достаточно большим числом «провидцев», каждый из которых, естественно, применяет ее к тому, что может понять, и главным образом, к событиям гораздо меньшей важности, и даже иногда совершенно вторичным и просто «локальным», в силу той «измельчающей» тенденции, которую мы уже обозначили в случае с историями о "Великом Монархе", который завершился тем, что в нем стали видеть будущего короля Франции; само собою разумеется, что истинные пророчества относятся к вещам, совершенно другого размаха.
Шестая глава «Бытия» могла бы, может быть, представить в символической форме, некоторые указания, относящиеся к этим отдаленным истокам «контринициации».
Можно применить здесь по аналогии также символизм "падения ангелов", поскольку то, о чем там идет речь, имеет действительно соответствие в человеческом порядке; кроме того, можно говорить в этом отношении о «сатанизме» в самом прямом и буквальном смысле слова.
Последняя степень «контринициационной» иерархии занята теми, кого называют "святыми Сатаны" (awliya esh-Shaytan), которые являются в некотором роде инверсией истинных святых (awliya ег-Rahman) и которые обнаруживают, таким образом, возможно наиболее полное выражение "духовности наизнанку" (см. "Символизм Креста", с. 186).
Это предельное завершение, разумеется, представляет собою на самом деле только лишь исключительный случай, а именно случай awliya esh-Shaytan; для тех, кто не столь далеко зашел по этому пути, речь идет только о безвыходном тупике, в котором он может оставаться неопределенно долгий цикл или «эон».
Эту область с точки зрения посвящения можно назвать "малыми Таинствами"; напротив, все то, что относится к "великим Таинствам", относясь по существу к «сверхчеловеческому» порядку, свободно тем самым от такого противостояния, поскольку это область, которая по своей собственной природе абсолютно недоступна для «контринициации» и ее представителей любых степеней.
Et-tadabirul-ilahiyah fi’l-mamlakatil-insaniyah. название трактата Мохиддина ибн Араби (Mohyiddin ibn Arabi).
Об этом Шакраварти, или "всемирном монархе", смотри "Эзотеризм Данте", с. 76, и "Царь Мира", сс. 17–18. Шакраварти буквально означает "тот, кто вращает колесо", что предполагает также, что он находится в центре всего, тогда как Антихрист, напротив, это существо, которое будет в наибольшей степени удалено от этого центра; тем не менее он также будет претендовать "вращать колесо", но в направлении, противоположном нормальному циклическому движению (что, впрочем, бессознательно «предвосхищает» современная идея "прогресса"), тогда как, в реальности, любое изменение во вращении невозможно до "перемены местами полюсов", то есть до «восстановления», которое может осуществиться лишь вмешательством второго Аватары; на самом деле, называется Антихристом, потому что он по-своему пародирует саму роль того последнего Аватары, который представлен как "второе пришествие Христа" в христианской традиции.
Он, следовательно, может рассматриваться как глава awliya esh-Shaytan, и раз он будет последним, кто исполняет эту функцию, и в то же время тем, через которого она получит в мире наибольшее значение, то можно сказать, что он будет как бы их «печатью» (khatem), согласно эзотерической исламской терминологии; нетрудно видеть, до чего в действительности может дойти пародия на традицию во всех ее аспектах.
Даже сама монета или то, что ее заменит, заново получит качественный характер такого рода, поскольку сказано, что "никому нельзя будет ни покупать, ни продавать, кроме того, кто имеет это начертание, или имя зверя, или число имени его" (Откровение, 13, 17), что предполагает действительное исполнение в этом отношении перевернутых символов «контртрадиции».
В этом также антитеза Христу, сказавшему: "Я есть Истина", или святому (wali) как El-Hallaj, тоже говорящему: "Ana el-Haqq".
Может быть, недостаточно отмечалась аналогия, существующая между истинной и ложной доктриной; святой Ипполит в труде «Антихрист» дает этому замечательный пример, который вовсе не удивил бы людей, изучавших символизм: "Мессия и Антихрист оба имеют в качестве эмблемы льва" (P.Vulliaud, La Kabbale juive, t. II, p. 373). — Глубокая причина этого, с каббалистической точки зрения, состоит в том, что есть оба, темное и светлое, лицо Метатрона; поэтому же, равным образом, апокалиптическое число 666, "число зверя", есть также и солнечное число, (см. "Царь Мира", сс. 34–35).
3десь существует также непереводимые двойное значение: Mesikh может быть понят как деформация Mesiha, простым добавлением точки к последней букве; но в то же время, само это слово также говорит о «деформированности», что, собственно, и выражает характер Антихриста.