Цена свободы – атомная бомба

АКАДЕМИЯ ВОЕННО-ИСТОРИЧЕСКИХ НАУК

УРАЛЬСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ

В.Н.КУЗНЕЦОВ

ЦЕНА СВОБОДЫ – АТОМНАЯ БОМБА

Екатеринбург 2005 г.

НАУЧНЫЙ РЕДАКТОР академик РАН В.В.Алексеев

Рецензент:

доктор исторических наук, профессор Новоселов В.Н.

}Цена свободы - атомная бомба / [Виктор Николаевич] Кузнецов. — Екатеринбург: [Полиграфист], 2005. — 272 с.: ил., табл.. — 3000 экз.}

В монографии рассмотрена история участия заключенных, содержащихся в исправительно-трудовых лагерях закрытых городов Урала. На обширном источниковом материале и по воспоминаниям очевидцев описываемых событий показана реальная картина трудового использования заключенных, материально-бытовые условия их содержания, смертность и др.

Предназначена для научных работников, а также всем, кто интересуется историей атомной промышленности.

ISBN 5884251998

К читателям

Уважаемый читатель! В Ваших руках находится книга, которая по сути является вторым, дополненным и переработанным вариантом книги «Атомный проект за колючей проволокой». Однако ее новое название связано с тем, что автор значительно расширил территориальные рамки исследования, а также придал ей большую научность в изложении материала. Автором дополнительно были исследованы архивные документы по Кузнецкому (Челябинск - 40), Сосновскому (Златоуст – 20(36) исправительно-трудовые лагеря и ИТЛ № 100 МВД СССР (Свердловск – 44). Это позволяет утверждать, что представленное исследование претендует на абсолютную полноту описания функционирования исправительно-трудовых лагерей Главпромстроя МВД СССР в закрытых атомных городах Урала. Я хотел бы, уважаемый читатель, поделиться с Вами своими впечатлениями об этой книге. В России написано много об истории атомного проекта, и, последнее время, все более отчетливо определяется особое мнение о том, что напрасно Сталин с созданием атомной бомбы вверг страну в гонку ядерных вооружений. Об этом пишут даже высокие социально положительные люди. При этом они допускают много всяких искажений, что вот мы что-то там украли у американцев, и это действительно было. А мне кажется, это очень неправильно. Ведь атомное оружие было сделано у нас в стране, на нашей базе, нашими людьми, и надо гордиться ими. Поэтому в начале перестройки перед историками была поставлена задача по ликвидации белых пятен в истории страны. Я считаю, что не надо превращать все, что исследовано в чёрные пятна, и с этой точки зрения книга Виктора Николаевича имеет принципиальное значение, потому что это очень правильная книга. Правдиво и талантливо написанная книга, по очень непростому аспекту советского атомного проекта.

Достоинством работы В.Н.Кузнецова является использование документов архивов политотделов ИТЛ и строительных управлений, впервые вводимых в научный оборот, а также воспоминаний участников строительства. Приведенный автором материал подробно и достаточно убедительно показывают специфику работы исправительно-трудовых лагерей атомной промышленности и, таким образом, эта книга открывает новую страницу в изучении отечественной истории.

Работа над книгой позволила автору успеть ухватиться за ту нить, которая связывает поколение первых строителей, с сегодняшними жителями закрытых городов, не допустить ее обрыва. На основе архивных источников, по воспоминаниям ныне здравствующих работников ИТЛ и всех тех, кому приходилось соприкасаться по роду своей работы с заключенными, зафиксированы исторические факты и дана возможность им проверить достоверность изложенного в книге материала.

Предлагаемая читателям публикация в первую очередь посвящена памяти первых строителей закрытых городов Урала, которые выполняли самый большой объем неквалифицированной работы по созданию производственно-материальной базы строительств и предприятий, а также трудились в жилищном секторе населенных пунктов и на объектах их инфраструктуры. Выражаю надежду, что эта книга позволит объективно оценить вклад первых строителей, в том числе и заключенных, в строительство уникальных секретных объектов на Урале, сохранить о них память для будущих поколений.

В настоящее время рассекречена масса документов об организации этих лагерей, их охране, о колючей проволоке, которой и в настоящее время огорожены закрытые города. Как это делалось, какая технология всего этого – всё это важно, но почему-то проблема ГУЛАГа в нашей стране возведена в негативный абсолют. И сейчас, грубо говоря, треть диссертаций защищается именно на эту тему. При чтении таких работ явно просматривается преувеличение, накал страстей, передергивание цифр. И в ходе умозаключений авторов делаются выводы, что советская экономика могла существовать только при абсолютном переводе всего народа на рабский труд, раздут и поддерживается тезис о наличии репрессий. Ну, какие крайности! Перегибать палку в этой теме не надо.

Анализ архивных документов показал, что в послевоенные годы массовых репрессий не было. И вот книга Виктора Николаевича как раз отличается отсутствием этих крайностей. Он очень чётко и ясно пишет о тех людях, которые по определённым обстоятельствам оказались за колючей проволокой. Пишет о том их великом труде, который был вложен в решение атомной проблемы. Пишет тепло, с уважением, не перехлёстывая за край правдивости этого вопроса, и мне представляется, что это одна из немногих книг, которая основную проблему нашего Отечества решает спокойно, грамотно, объективно и честно. Я думаю, что такие книги делают честь исторической науке, и надеюсь, будет пользоваться большим вниманием, пониманием и интересом со стороны широкого читателя. Я желаю этой книге широкой дороги, а автору дальнейших творческих успехов.

Академик В.В. Алексеев

От автора

Название любой книги отражает в нескольких словах суть ее содержания. Цена свободы. Что вкладывается в смысл этой фразы в контексте названия этой книги. Если задуматься более глубоко над тем, какой ценой было создана советская атомная бомба, то можно с полной уверенностью сказать – цена ее создания очень велика и несопоставима ни с чем. Иначе перефразируя ее название можно выразиться так: Цена создания атомной бомбы – несвобода многих десятков тысяч советских людей. Причем несвобода не только заключенных, отбывавших уголовное наказание за совершенные правонарушения в исправительно-трудовых лагерях ГУЛАГа, но и самых лучших представителей науки, инженерно-технических работников, вольнонаемных строителей, работников сферы обслуживания, культуры, военных строителей и многих, многих других категорий граждан СССР. Судьбы этих людей были подчинены, в большинстве случаев помимо их воли, решению самой важной в то время проблемы, возникшей сразу после окончания самой кровопролитной мировой войны. Быть или не быть советскому государству. Именно так стоял вопрос. И только сейчас, спустя шесть десятилетий, мы можем спокойно рассуждать, правильной ли были политика государства, оправданной ли была цена решения задачи создания в кратчайшие сроки отечественного ядерного оружия в условиях послевоенной разрухи и истощения государственных материальных ресурсов.

Для достижения поставленной цели такой ценности как свобода передвижения и выбора места жительства были лишены законопослушные советские граждане, которые находились в закрытых зонах, за несколькими рядами колючей проволоки, без права выхода за ее пределы(в первые годы даже смерть близких родственников не могла быть причиной для выезда к месту погребения), без права свободной переписки(тотальная цензура всей корреспонденции). Их направляли по обязательной разнарядке из ВУЗов и других учебных заведений, по рекомендациям горкомов КПСС и ВЛКСМ, комсомольским путевкам, отказ от которых расценивался как нарушение партийной и комсомольской дисциплины. Только после создания отечественного ядерного оружия и некоторой стабилизации международной обстановки, режимные требования ко всем категориям населения закрытых городов в различной степени были ослаблены.

Приказом начальника Первого главного управления при Совете Министров СССР от 16.01.1950 г. директорам заводов № 817, 813, 814 по согласованию с Министерством государственной безопасности СССР и уполномоченными Совета Министров дано право предоставления выезда в отпуск работникам предприятий и военнослужащим для лечения, если его нельзя провести на месте, для посещения семьи в неотложных случаях и для учебы в ВУЗах и техникумах. Основной вывод этой книги: атомная бомба одновременно с колоссальными материальными затратами была создана, в том числе и ценой несвободы многих десятков тысяч советских людей. Поэтому, на мой взгляд, название книги очень точно отражает два уравновешивающих друг друга словосочетания: цена свобода – атомная бомба.

Начиная с 1930-х гг., на большинстве вновь возводимых объектов социалистического строительства широко использовался труд заключенных, которые содержались в исправительно-трудовых лагерях и колониях ГУЛАГа НКВД(МВД) СССР. На строительстве объектов атомной промышленности на Урале и в Сибири также трудились десятки тысяч заключенных. Производственная структура ГУЛАГа – Главпромстрой, образованный в годы войны, уже накопил колоссальный опыт ускоренного возведения и пуска сложнейших производственных объектов. Его школу прошли крупнейшие руководители послевоенного периода, которые использовали полученный опыт при создании отечественной атомной промышленности и сумели в кратчайшие сроки, в глухих районах, организовать и построить важнейшие оборонные объекты. Конечная цель создания «атомного» ГУЛАГа была уже не политической, а производственной.

Среди ученых длительное время идет полемика об оправданности использования заключенных ИТЛ на строительстве совершенно секретных предприятий атомной промышленности. Одни выступают в защиту принятого решения об использовании дешевого и непроизводительного труда, ссылаясь на отсутствие в государстве в послевоенный период необходимых денежных средств для применения труда вольнонаемных работников. Другие осуждают исправительную политику государства, уповая на то, что при создании атомной промышленности были обескровлены другие отрасли народного хозяйства. Кроме того, использование спецконтингента на совершенно секретных объектах не обеспечивало сохранение государственной тайны, особенно когда после смерти И.В.Сталина и объявленных амнистий десятки тысяч носителей государственных секретов были освобождены от отбывания наказания и отправлены за пределы этих объектов.

И те, и другие по-своему правы. Но одно утверждение сегодня не ставится под сомнение - если бы не использование этой категории строителей при создании этих предприятий, было бы невозможно в такие сжатые сроки создать отечественную атомную промышленность при отсутствии элементарной механизации большинства видов работ, в малонаселенных районах строительства секретных объектов, при минимальном предоставлении нормальных бытовых и санитарных условий для заключенных. Возможно, что содержание предлагаемой читателям книги позволит более определенно ответить на этот вопрос.

У читателя после прочтения книги может создаться впечатление, что автор предвзято и умышленно показывает радужные картины пребывания заключенных в исправительно-трудовых лагерях. Действительно у меня у самого кардинально менялось представление о тех нечеловеческих условиях содержания, которые были нам представлены в публикациях о ГУЛАГе в конце 1980-х – 1990-е гг. В результате исследования рассекреченных архивных материалов реальная картина содержания заключенных, по крайней мере, в ИТЛ Главпромстроя МВД СССР на Урале, оказалась совершенно иной. Конечно, это были не учреждения санаторно-оздоровительного типа, но то, что читатель узнает из этой книги, также может изменить свое представление об этой странице истории нашей страны и не оставит его равнодушным к ее содержанию. Тем, кто усомнится в объективности изложения материала, я предлагаю самому ознакомиться с архивными источниками, на которые сделаны ссылки в тексте и убедиться, что в книге нет ни одного факта, который был бы придуман, либо неверно истолкован автором. Тем более, что в тексте и в приложениях к нему есть достаточно свидетельств участников тех событий, которые подтверждают объективность изложения материала.

Со времени окончания строительства сверхсекретных объектов атомной отрасли прошло более полувека. За этот период было рождено немало слухов и домыслов о бесчисленных жертвах среди заключенных ИТЛ и колоний ГУЛАГа, о нечеловеческих условиях их содержания. Конечно, по четырем ИТЛ Главпромстроя МВД СССР, функционирующих на Урале, нельзя сделать обобщающий вывод и распространить его на весь ГУЛАГ, однако исходя из описанных в настоящей книге условий содержания заключенных, по крайней мере, можно поставить под сомнение реальность таких слухов.

Да, закрытые города атомной промышленности на Урале строили заключенные вместе с другими категориями строителей. Да, условия их содержания были далеко не идеальными для жизни человека. Да, среди заключенных были и побеги, и убийства, и самоубийства, и нарушения режима содержания, и бунты. Историю нельзя приукрасить, переписать, навести ретушь. Историю необходимо воспринимать такой, какая она есть. Из истории необходимо делать правильные выводы и уроки. На ней должны воспитываться будущие поколения.

12 января 2005 г. в городе Лесном Свердловской области состоялась презентация книги «Атомный проект за колючей проволокой». В презентации приняли участие ведущие ученые-историки Урала - специалисты по истории атомной промышленности, руководители закрытых городов, представители общественности, предприятий и организаций, средств массовой информации, ветераны атомной промышленности. В выступлениях ученых и представителей общественности была дана высокая оценка монографии и отмечен правдивый, строго научный, объективный подход в ее написании. Такая оценка вдохновила меня на дальнейшее исследование темы. Были предприняты действия по поиску архивных документов лагерей, заключенные которых принимали участие в строительстве городов Новоуральск, Озерск и Трехгорный. Эти дополнительные исследования позволили более убедительно показать обобщенную картину участия заключенных ГУЛАГа в строительстве закрытых городов на Урале и сделать более обобщающие выводы по поднятой проблеме.

Благодарю всех тех, кто помогал мне собирать и обрабатывать материалы для настоящего издания, особенно уважаемым ветеранам города Лесного. Особую благодарность выражаю первому заместителю председателя комитета по делам архивов правительства Челябинской области Г.Н.Кибиткиной, которая, не считаясь с личным временем, помогла мне в поиске и технической обработке архивных материалов по ИТЛ закрытых городов Челябинской области. Отдельную благодарность выражаю научному редактору академику В.В.Алексееву за высокую оценку моего труда, рецензенту книги, доктору исторических наук, профессору В.Н.Новоселову, работникам Объединенного государственного архива Челябинской области, Центра документации общественных организаций Свердловской области, Муниципального архива социально-правовых документов города Нижнего Тагила и его директору В.А.Рейндбольд.

Неоценимую помощь в издании книги оказали спонсоры: глава муниципального образования «Город Лесной» А.И.Иванников, заместитель генерального директора ФГУП «Комбинат «Электрохимприбор» по науке Л.А.Поляков, директор МУП «Трансинформ» С.В.Анисимов, директор ООО «Рифей-2» А.А.Потапов, директор ООО «Уралконт» Н.В.Воронина, председатель КЖКХ г. Лесного В.Н.Санатин……………………………………

Виктор Кузнецов – кандидат исторических наук, член-корреспондент Академии военно-исторических наук.

Глава 1 Исправительно-трудовая политика в СССР. ГУЛАГ НКВД (МВД) как инструмент ее реализации.

Закончилась самая кровопролитная вторая мировая война. Разрушенные города, стертые с лица земли более мелкие населенные пункты европейской части СССР, уничтоженные предприятия и сельские коллективные хозяйства и другие негативные последствия войны – таковы ее печальные итоги, которые после всенародного праздника победы необходимо было решить государству-победителю. Военное и послевоенное лихолетье породило еще и такие проблемы в советском обществе, о которых говорили и продолжают говорить без особого пафоса. Это разгул многочисленных криминальных и воровских группировок, беспризорность и малолетняя преступность. Голод и необходимость прокормить себя и детей толкало людей на хищение продуктов и другой социалистической собственности. Сотни тысяч осужденных за несколько килограмм продуктов, за неосторожно произнесенное слово в адрес советского строя или руководителей страны, за нахождение в плену или на оккупированной территории, а также за совершение других уголовных преступлений, отбывали наказание в исправительно-трудовых лагерях(ИТЛ) и колониях.

Целями исправительно-трудовой политики государства, изложенными в «Положении об исправительно-трудовых лагерях и колониях МВД СССР» были: создание условий, исключающих возможность осужденным совершать новые преступления; исправление и перевоспитание осужденных на основе приобщения их к общественно-полезному труду. Каждый способный к труду заключенный был обязан трудиться. Труд являлся основой перевоспитания, исправления и искупления вины перед Родиной.

Стране для восстановления разрушенного войной народного хозяйства и создания мощной оборонной индустрии нужна была дешёвая рабочая сила, непритязательная к наличию нормальных бытовых условий. При этом, государство, лишая свободы советских людей за совершенные ими противоправные действия, брало на себя обязательство создать для них условия, которые обеспечивали бы минимально необходимые нормы проживания, продовольственное, медицинское, вещевое и культурно-бытовое обслуживание, а также использовать их физический труд в полном соответствии с действующим трудовым законодательством.

Реализация государственной исправительно-трудовой политики была поручена министерству внутренних дел СССР, которое в своей структуре имело Главное управление лагерей (Приложение 1)[1]. Его структура и аппарат управления представляли собой четко отлаженный механизм, состоящий из центрального аппарата, управления по организации режима содержания заключенных и предупреждения побегов, управления по руководству работой медико-санитарных отделов и организации жилищно-бытового обслуживания заключенных, управления по руководству производственной деятельностью и финансированию исправительно-трудовых лагерей. В систему управления также входили политический отдел, культурно-воспитательный и организационный отделы[2].

Таблица 1

Численность заключенных ИТЛ и ИТК ГУЛАГа МВД СССР

( по состоянию на 1 января каждого года)

Год

1945

1946

1947

1948

1949

1950

1951

1952

1953

1954

1955

1956

Всего

(чел)

1млн 460677

1млн 703095

1млн 721543

2млн 199535

2млн 356385

2млн 561351

2млн 528146

2млн 504514

2млн 468524

1млн 325053

1млн 075280

781630

Из таблицы видно, что наибольшее количество заключенных, содержащихся в ИТЛ и колониях ГУЛАГа в послевоенный период было в 1950-1951 гг.[3] Население СССР на 1 января 1951 г. составляло 182 321 000 человек[4]. Таким образом, процент находящихся в местах заключения к населению страны составлял 1,38%. В 1956 г., после освобождения большей части заключенных по актам амнистии, количество заключенных по отношению к 1950 году составило 30% (0,4% от населения СССР). Однако, следует оговориться, что эти цифры относятся только к заключенным ИТЛ и колоний без учета спецпоселенцев. По результатам последней переписи 2002 г. население России составляло 145 164 000 человек. В местах заключения содержался примерно 1% от всего населения России. Приведенное сравнение позволяет поставить под сомнение тезис о массовости уголовных преследований в СССР, по крайней мере, в послевоенный период.

В целях установления единства применения законодательства об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества, а также личной собственности граждан, и усиления борьбы с этими преступлениями 4 июня 1947 г. были изданы Указы Президиума Верховного Совета СССР (ПВС СССР) «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества» и «Об усилении охраны личной собственности граждан» (Приложение 2 и 3). Уголовная ответственность за указанные преступления была значительно ужесточена по сравнению с действующим законодательством. Срок лишения свободы за совершение преступлений, предусмотренных указами, с отбыванием наказания в исправительно-трудовых лагерях и колониях был увеличен до двадцати пяти лет. Наказание устанавливалось в зависимости от того, была ли совершена кража впервые или повторно, одним лицом, либо группой лиц. По указам от 04.06.1947 г. осуждались и граждане, не достигшие шестнадцати лет.

Кроме того, уголовному преследованию подвергались граждане, знавшие о готовящимся преступлении, либо ставшие его свидетелями и не донесшие об этом в соответствующие органы. Такое деяние каралось направлением в ИТЛ сроком до трех лет или ссылкой на срок от пяти до семи лет. Применение указов позволило обеспечить достаточное количество заключенных, осужденных на длительные сроки лишения свободы, как рабочей силы на стройках народного хозяйства и обороны страны. За шесть лет по указам от 04.06.1947 г. было осуждено 1 300 000 человек, из них 75% на пять лет и более, а по состоянию на начало 1951 г. осужденные по этим указам составляли 53% заключенных ГУЛАГа и около 40% от общего числа заключенных в стране[5].

Характерным явлением послевоенного времени стал большой процент заключенных-женщин. Это объясняется тем, что после окончания войны многие их них остались вдовами с малолетними детьми на руках и были вынуждены просить милостыню или воровать, чтобы прокормить детей. К концу 1948 г. в ГУЛАГе содержалось полмиллиона заключенных-женщин. В начале 1953 г. в домах младенца при лагерях содержалось 35 000 детей в возрасте до четырнадцати лет. Несмотря на объявление правительством в апреле 1949 г. амнистии матерям с малолетними детьми, их число вплоть до 1953 г. составляло 25-30% от всех заключенных ГУЛАГа[6](см. табл. 2).

Таблица 2

Сведения о количестве заключенных женщин в ГУИТК МВД СССР

Дата

Всего заключенных

Из них женщин

На общем режиме

На строгом режиме

На облегченном режиме

всего

%

Всего

Из них женщин

Всего

Из них женщин

Всего

Из них женщин

всего

%

Всего

%

Всего

%

01.07..55

904 867

103 494

11,4

722 387

79 065

10,9

72 070

2 598

3,6

110 410

21 831

19,8

01.07..56

812 283

76 615

9,4

594 477

53 721

9,0

82 994

2 895

3,5

134 812

19 399

14,4

01.04..57

828 974

77 708

9,3

633 930

60 560

9,6

79 485

2 347

3,0

114 859

14 801

12,9

01.07..57

848 573

80 991

9,5

645 805

63 044

9,8

81 619

2 476

3,0

121 149

15 471

12,8

01.01..58

721 899

63 500

8,7

574 965

51 606

9,0

76 087

2 482

3,3

70 897

9 412

13,3

Составлено по: Кучин С.П. Полянский ИТЛ (ГУЛАГ уголовный), Железногорск, 1999. С.20.

В 1947-1949 гг. были приняты еще три нормативных акта, пополнивших арсенал правовых средств для осуждения советских людей: Указ ПВС СССР о запрете браков с иностранцами от 15.02 1947 г., Указ ПВС СССР об ответственности за разглашение государственной тайны и за потерю документов, содержащих государственную тайну от 09.07.1947 г. и Указ ПВС СССР от 04.01. 1949 г. «Об усилении уголовной ответственности за изнасилование».

Руководство министерства внутренних дел СССР работе исправительно-трудовых лагерей и колоний уделяло очень пристальное внимание т.к. от четкой и бесперебойной работы заключенных зависело своевременное и качественное выполнение задач поставленных перед министерством по восстановлению разрушенного народного хозяйства, возведению новых промышленных объектов, в том числе и выполнение работ по Программе № 1(так называлась программа по созданию отечественной атомной промышленности и производства ядерного оружия). Этот вывод можно сделать по большому количеству постановлений, приказов, директив и писем, которые носили довольно жесткий и конкретный характер. При этом большинство документов директивного характера были направлены на более эффективное трудовое использование заключенных ИТЛ и колоний, организацию производственной деятельности и жилищно-бытовых условий их содержания.

Министр внутренних дел С.Н.Круглов на совещаниях руководящего состава работников лагерей, управлений и отделов ежегодно заслушивал о состоянии дел начальника ГУЛАГа, Главпромстроя МВД СССР, подводил итоги их работы и ставил задачи на очередной год. Так, на таком совещании в апреле 1948 г. министр поставил основную задачу перед руководящим звеном ИТЛ: превратить лагеря в образцовые исправительно-трудовые учреждения, что означало коренную перестройку работы всех штатных работников и направления их работы на изменение ориентиров и фокуса в сторону заключенных, как решающей силы в выполнении стоящих задач. Министр предупредил всех начальников управлений лагерями о персональной ответственности за обеспечение надлежащих условий содержания, правильного использования и сохранения физического состояния заключенных[7]. Итоги совещания и поставленные на нем задачи были обсуждены во всех ИТЛ на совещаниях в политотделах, собраниях партийно-хозяйственного актива и в партийных организациях.

13 марта 1950 г. вышло постановление Совета Министров СССР(СМ СССР) № 1065-376сс «О внедрении оплаты труда и о мероприятиях по дальнейшему повышению производительности труда заключённых» и приказ МВД СССР № 00273. Указанные документы положили начало очередному этапу реформирования системы исправительно-трудовых учреждений и законодательно уточнили основные задачи исправительно-трудовой политики. Эти задачи заключались: в переходе на сдельно-прогрессивную и премиальную систему оплаты труда, в соответствии с должностными окладами и единой тарифной сеткой, в надлежащем трудовом использовании заключенных, в создании в исправительно-трудовых учреждениях образцового порядка, в перевоспитании осужденных и возвращении их в ряды советских граждан сознательными и трудолюбивыми.

Кроме заключенных, большую армию дешевой рабочей силы на стройках народного хозяйства составляли спецпереселенцы. Во время и после войны к этой категории людей относили советских немцев, финнов, молдаван, румын, венгров и представителей других национальностей, государства которых либо не были союзниками Советского Союза, либо воевали на стороне фашистской Германии. На стройках народного хозяйства СССР использовался и труд военнопленных. В начальный период строительства предприятий атомной промышленности на Урале спецпереселенцы работали на всех участках: в промышленных зонах, на жилищном строительстве, во вспомогательных, заготовительных подразделениях и подсобных хозяйствах. Однако из-за усиления режима секретности, в 1947-1948 гг., большая их часть была перемещена в Среднюю Азию и Восточную Сибирь[8].

Таким образом, в начале 1950-х гг. в исправительно-трудовых лагерях и колониях ГУЛАГа МВД СССР содержалось самое большое количество заключенных, когда-либо содержавшихся в этой системе. На январь 1953 г. их численность составляла более 2,5 миллионов человек. К этой цифре необходимо прибавить 2 771 767 человек по состоянию на 01.07.1952 г.(2 753 356 человек состояло на учете на 01.01.1953 г.), находящихся также в ведении МВД СССР[9]. Сохранить управление более чем пятимиллионным спецконтингентом, обеспечить ведение постоянного надзора и надлежащую дисциплину становилось все более трудной задачей для руководства МВД СССР и некогда бесперебойный механизм государственной машины репрессий давал сбои. После смерти И.В.Сталина начался отсчет последнего этапа его функционирования. В этот период приняты ряд основополагающих государственных правовых актов, направленных на внесение корректив в стратегическое направление исправительно-трудовой политики и распространение демократических начал в область внутренней политики, которая была долгое время незыблемой. В течение 1953-1955 гг. проведено ряд мероприятий государственного масштаба по амнистированию заключенных ИТЛ и колоний МВД СССР.

После смерти И.В.Сталина Совет Министров СССР и Президиум Верховного Совета СССР провели ряд крупных организационных и политических мероприятий по укреплению морально-политического единства советского общества. К их числу необходимо отнести мероприятия по реорганизации аппарата правительства, укрупнение министерств и расширение прав министров, принятие Указа Президиума Верховного Совета СССР «Об амнистии» от 27 марта 1953 г.. пересмотр уголовного законодательства и другие. Серьезной реорганизации было подвергнуто Министерство внутренних дел СССР, которое было соединено с Министерством государственной безопасности. Из состава МВД были выделены и переданы соответствующим хозяйственным министерствам производственные главки. Кроме того, Совет Министров СССР 28.03.1953 г. принял постановление № 984 – 400 сс «О передаче ГУЛАГа из подчинения МВД СССР в подчинение Министерства юстиции СССР», по которому на базе ИТЛ Главпромстроя МВД были созданы самостоятельные структурные подразделения ГУЛАГа при строительных управлениях. Так, на базе ИТЛ управления строительства № 247 был создан Кузнецкий ИТЛ(г.Озерск), на базе ИТЛ управления строительства № 587 был образован Сосновский ИТЛ(г.Трехгорный). На базе ИТЛ управления строительства № 514 был сформирован Красногорский ИТЛ(г.Лесной). ИТЛ № 100(г.Новоуральск) в 1953 г. прекратил свое функционирование в связи с амнистией абсолютного большинства заключенных, содержащихся в этом ИТЛ.

Таблица 3

Исправительно-трудовые лагеря Главпромстроя МВД СССР на Урале

Населенный пункт

№ завода

№ ИТЛ и строительства

Наименование ИТЛ с 1953 г.

Челябинск – 40

817

859(247)

Кузнецкий

Свердловск – 44

813

865(313)

ИТЛ № 100 - ликвидирован

Свердловск – 45

814

1418(514)

Красногорский

Златоуст - 20

933

587

Сосновский

Продолжая последовательно проводить преобразования в области внутренней политики Совет Министров СССР и ЦК КПСС за 1954-1956гг. приняли три постановления о работе МВД СССР. 12 марта 1954 г. ЦК КПСС принял постановление «Об основных задачах Министерства Внутренних дел СССР», а 10 июля 1954 г. постановление «О мерах улучшения работы исправительно-трудовых лагерей и колоний МВД СССР». В развитии этих документов Совет министров СССР и ЦК КПСС 25 октября 1956 г. приняли совместное постановление «О мерах по улучшению работы МВД СССР», в котором признали работу исправительно-трудовых учреждений по перевоспитанию и трудовому использованию заключенных неудовлетворительной. В этом же постановлении Совета Министров СССР и ЦК КПСС предусматривалась реорганизация органов МВД в краях и областях, которая заключалась в том, что на базе управлений внутренних дел областей и краев создавались управления внутренних дел при Советах депутатов трудящихся. В системе исправительно-трудовых учреждений вводились правила о категорическом запрете переброски осужденных из области в область. Кроме того, было установлено новое правило о том, что осужденный должен отбывать наказание в той области, где он совершил преступление. Постановлением была реорганизована военизированная стрелковая охрана в конвойную охрану МВД.

Анализируя все принятые партией и правительством меры в комплексе и развитии можно с твердой уверенностью сказать, что государственная политика в области уголовного преследования людей, совершивших преступления, была направлена на совершенствование всей системы исполнения наказаний и приведение ее в соответствие с требованиями времени и поставленным стратегическим целям.

Использование труда заключенных в строительстве предприятий атомной промышленности на Урале.

Испытание атомной бомбы в США, а также бомбардировка Хиросимы и Нагасаки 6 и 9 августа 1945 г. стали поворотным событием в истории 20 века, ввергнувшим мир в полувековую гонку ядерных вооружений и поставившим его на край атомной катастрофы. Атомная бомба стала самым грозным, обладающим огромной разрушительной силой оружием. СССР необходимо было в максимально кратчайшие сроки создать отечественное ядерное оружие и средства его доставки. Развернувшаяся работа была несопоставима по своим масштабам. Атомную бомбу было невозможно произвести на одном предприятии. Для этого стало необходимым построить целые города за колючей проволокой и обеспечить секретность их существования.

В обиходе закрытые города назывались «запретками», «почтовыми ящиками», «номерными городами» и т.п.. С 1992 г. им был установлен статус закрытых административно-территориальных образований(ЗАТО). Этих городов не было на географических картах, полеты летательных аппаратов над ними запрещены и до настоящего времени. Население закрытых городов ограничено по сравнению с обычными гражданами страны в общегражданских правах. Эти ограничения связаны с наличием пропускного режима для всех их жителей, разрешительной системой въезда и выезда их родных и близких, с возможностью свободно распоряжаться объектами недвижимости, находящейся в собственности и т.д.. И в настоящее время ценой причастности к производству и эксплуатации ядерного оружия является несвобода тех, кому государство доверило свои секреты. Отсутствие свободы и другие ограничения в правах компенсировались государством снабжением промышленными и продовольственными товарами по столичным нормативам, улучшенными жилищно-бытовыми условиями и повышенной бюджетной обеспеченностью. В течение более чем полувека жители закрытых городов продолжают обеспечивать надежность функционирования основы нашей обороноспособности – атомного оружия.

Внутри созданных запретных зон, за дополнительными рядами колючей проволоки, в первые годы строительства закрытых городов, вместе со строителями и работниками атомных объектов находились и заключенные исправительно-трудовых лагерей, специально организованных для ускорения ввода в эксплуатацию и создания их инфраструктуры. Заключенные являлись важной составной частью общей системы строительных организаций.

В ответ на действия США по демонстрации несопоставимой в тот исторический момент разрушительной силы ядерного оружия Государственный комитет обороны СССР принял постановление № 9887сс/оп от 20 августа 1945 г. «О Специальном комитете при ГОКО», который был создан для руководства и координации всех работ по созданию отечественного атомного оружия. Его возглавил член Политбюро ЦК ВКП(б), первый заместитель руководителя правительства Л.П. Берия[10]. Этим же постановлением для непосредственного руководства научно-исследовательскими, проектными, конструкторскими организациями и промышленными предприятиями по использованию внутриатомной энергии урана и производству атомных бомб при Совете Народных Комиссаров СССР (СНК СССР)[11] было организовано Первое главное управление (ПГУ), подчинённое Специальному комитету при ГКО (в открытой печати – МСХМ (Министерство сельскохозяйственного машиностроения). ПГУ возглавил нарком боеприпасов Б.Л. Ванников, он же был назначен заместителем председателя Специального комитета.

Кроме Л.П. Берии, в состав Специального комитета вошли Г.М. Маленков, Н.А. Вознесенский, А.П. Завенягин, И.В. Курчатов, П.Л. Капица, В.А. Махнев, Б.Л. Ванников, М.Г. Первухин. Специальному комитету были предоставлены никем и ничем не ограниченные полномочия. В течение восьми лет Л.П. Берия отвечал за всю работу по строительству объектов единого цикла по производству ядерного оружия, своим темпераментом придавая этой работе необходимый размах и динамизм.

Задача, поставленная перед Специальным комитетом, была чрезвычайно сложна. Необходимо было как можно быстрее перейти от лабораторных исследований и экспериментов к промышленному выпуску ядерных боеприпасов, и всё это – в условиях послевоенной разрухи и милитаризованной промышленности, при большой нехватке специалистов в этой области. В кратчайшие сроки огромные материальные, финансовые, интеллектуальные и трудовые ресурсы страны были сосредоточены на строительстве объектов, предназначенных для создания и производства отечественного ядерного оружия.

Для получения компонентов для ядерного оружия Советом Народных Комиссаров СССР были приняты решения о строительстве трех заводов на Урале по получению оружейного плутония - 239 и урана – 235. Заводу № 817(в настоящее время комбинат «Маяк» в г. Озерске) была поставлена задача получить плутоний – 239 методом облучения урана в атомном реакторе для плутониевой ядерной бомбы (метод академика И.В. Курчатова). Заводу № 813(в настоящее время Уральский электрохимический комбинат в г. Новоуральске) необходимо было получить уран – 235 газодиффузионным методом(метод профессора И.К. Кикоина), а заводу № 814(в настоящее время комбинат «Электрохимприбор» в г. Лесном) получить уран – 235 электромагнитным способом (метод академика Л.А. Арцимовича)[12]. Для строительства этих предприятий были организованы строительные управления НКВД № 859, 865 и 1418(514)[13].

В постановлении СНК СССР от 21 декабря 1945 г. № 3150-952 сс «Об организации строительных управлений НКВД СССР № 859 и 865» народному комиссару внутренних дел СССР В.В.Чернышову и начальникам Тагилстроя и Челябметалургстроя по согласованию с Первым главным управлением при СНК СССР предписано перебросить созданным стройуправлениям все необходимые ресурсы(материалы, оборудование, рабочую силу, в том числе заключенных ИТЛ ГУЛАГа) в количествах, обеспечивающих разворот строительных работ, с последующим возмещением заимствуемых ресурсов за счет выделяемых НКВД СССР фондов на «спецработы»[14].

Постановлением Совета Министров СССР от 24 января 1952 г. № 342-135 сс/оп принято решение о строительстве завода № 933(в настоящее время Приборостроительный завод в г. Златоусте – 20(ныне г. Трехгорный), в Катав-Ивановском районе Челябинской области южнее г. Юрюзань, как дублера завода № 551 по серийной сборке ядерных боеприпасов[15]. Постановлением было предписано Министерству лесного хозяйства СССР выделить Главгорстрою СССР(так стало называться Первое главное управление в целях обеспечения секретности с февраля 1949 г) из земель государственного лесного фонда участок площадью 150 кв. км., и поручить ему провести изыскательские работы и составить проектное задание на строительство завода.

Распоряжением Совета Министров СССР от 9 сентября 1952 г. № 23347-рс установлен срок окончания строительства завода – 4 квартал 1954 г.. В целях максимального ускорения производства работ для строительства завода было образовано строительное управление № 587 путем перевода части рабочей силы, в том числе лагерный сектор со строительного управления № 247 (Челябинск – 40), имеющего опытный персонал и соответствующую технику. Всем категориям строителей, включая заключенных ИТЛ, устанавливались льготы и надбавки, которые они имели на прежнем месте работы.

Все основные работы на объектах атомной промышленности на Урале осуществлял Главпромстрой НКВД(МВД) СССР. Для их производства ему были переданы ряд исправительно-трудовых лагерей. Труд заключённых широко использовался на самых неквалифицированных работах.

По Указу Президиума Верховного Совета(ПВС) СССР от 10.01.1947 г. были условно освобождены заключенные, осужденные за преступления не представлявшими большой общественной опасности. Однако, заключенным ИТЛ Главпромстроя МВД СССР в соответствии с постановлением Совета Министров(СМ) СССР от 08.08.1947 г. запрещалось покидать пределы строек, и им не выдавались на руки справки об освобождении. Из их числа формировались строительные отряды для работы на специально выделенных для них объектах. При этом срок работы в таких отрядах после освобождения оговорен не был. Производительность труда в строительных отрядах была низкой и не достигала плановых показателей. Более того, среди стройотрядовцев преобладали настроения любыми путями покинуть пределы строек и увидеть своих родных. Если отлучка за пределы ИТЛ заключенным считалась побегом и квалифицировалось как уголовное преступление, то освобожденный от отбывания наказания рабочий стройотряда покидая пределы строительства, считался дезертиром.

Никакие попытки руководства Главпромстроя МВД СССР и управлений строительств атомных объектов поднять производительность труда в строительных отрядах на необходимый уровень не достигали желаемых результатов, и поэтому в июле 1950 г. было принято решение об их расформировании. Однако выполнение этого решения затянулось, что вызывало законное возмущение рабочих строительных отрядов и породило их массовое дезертирство с территории строительств. Например, только за четвертый квартал 1951 г. со строительства № 865 дезертировало 36 человек, большинство из которых по горячим следам были задержаны и возвращены к местам работ, но к ответственности не привлечены. Дезертировали в основном лица, неоднократно осужденные и отбывшие длительные сроки в местах лишения свободы. Тех, кого все-таки не удавалось задержать, никто не разыскивал, т.к. ни средств, ни времени для этого не имелось. Рабочие строительных отрядов были в поле внимания оперативно-режимных служб ИТЛ, в задачу которых помимо предотвращения побегов заключенных входила и работа по предотвращению случаев дезертирства рабочих, для чего оперработники имели в бригадах стройотрядов своих негласных осведомителей, в обязанности которых входило докладывать о готовящихся попытках дезертирства[16]. Указом ПВС СССР от 28.03.1953 г. с условно освобожденных по указу от 10.01.1947 г. была снята судимость, и вопрос о работе на строительстве в качестве вольнонаемных решали сами бойцы строительных отрядов[17].

В начальный период в официальное название строек входило и название исправительно-трудового лагеря. Например, строительное управление завода № 817 (Челябинск-40, ныне г. Озерск, Челябинской области)) называлось «Исправительно-трудовой лагерь и строительство № 859», строительное управление завода № 813 (Свердловск-44, ныне Новоуральск)) называлось «Исправительно-трудовой лагерь и строительство № 865»[18](с 1948 г. стал называться ИТЛ 100 МВД СССР), строительное управление завода № 814 (Свердловск-45, ныне Лесной) называлось «Исправительно-трудовой лагерь и строительство № 1418».

В целях обеспечения секретности и исключения утечки информации о строительстве объектов атомной промышленности, жителей закрытых городов и военнослужащих военно-строительных частей, совершивших преступления, и осужденных спецсудами, направляли для отбывания уголовного наказания в ИТЛ, задействованные на строительстве этих объектов. Кроме того, по решению Специального комитета (протокол № 73 от 18 февраля 1949 г.) все объекты ПГУ стали именоваться «базами», «складами», «конторами» Главгорстроя СССР.[19] Этим же решением строительным управлениям были присвоены новые номера.

Таблица 4

*Условные наименования специальных строительных управлений

МВД СССР и предприятий Первого главного управления при Совете Министров СССР (с 26.06.1953 г. Министерства среднего машиностроения СССР)

Название объекта

№ строительства

Название города

Начало строительства

Для переписки

(основное назначение)

Современное название

Начало строительства

Изменено 18.11.49г

На начало строительства

Современное название

База-10

Комбинат № 817

С поставщиками: Южно-Уральская контора Главгорстроя СССР

С местными организациями: Государственный химический завод ПГУ при СМ СССР, изменено на: Государственный химический завод имени Менделеева Министерства химической промышленности (выпуск изделий для ядерных зарядов из плутония-239 методом “котел-уран-графит”).

ПО «Маяк»

№ 859

№ 247

Челябинск-40

Озёрск

База-9

Завод № 814

Завод № 418

С поставщиками: Северо-Уральский склад Главгорсторя СССР.

С местными организациями: Завод № 814 ПГУ при СМ СССР.

изменено на: завод «Электрохимприбор» Министерства химич.еской промышленности (получение урана – 235 электромагнитным методом, сборка и разборка ядерных боеприпасов и ЯЗ)

Комбинат «Электрохимприбор»

№ 1418

№ 514

Свердловск-45

Лесной

База-5

Завод № 813

С поставщиками: Уральская база технического снабжения контора Глав-горстроя СССР

С местными организациями: Государственный машиностроительный завод ПГУ при СМ СССР

изменено на: Государственный машиностроительный завод Министерства химической промышленности.

(обогащение урана газодиффузионным методом, переработка высокообогащённого урана(ВОУ)

Уральский электрохимический комбинат

№ 865

№ 313

Свердловск-44

Новоуральск

Завод № 933

Сборка и разборка ядерных боеприпасов и зарядов.

Приборостроительный завод

№ 587

Златоуст-20

(Златоуст-36)

Трёхгор-ный

Составлено по: Атомный проект СССР: Документы и материалы. Т. 2. Атомная бомба. 1945-1954. Кн. 1. С. 341-353.

Начальники управлений ИТЛ назначались заместителями руководителей строительств по лагерю и отвечали за создание всех необходимых условий для размещения непосредственно на строительных площадках предприятий крупных контингентов заключенных. Отдельные лагерные пункты, лагерные отделения и участки создавались при конкретных подразделениях строительств. При этом схема такого закрепления на всех стройках ПГУ была примерно одинаковой. Одному из лагерных отделений поручалась работа на промышленных площадках и вспомогательных объектах строительства, другому отводилась работа по строительству подъездных путей железной дороги. Одно из лагерных отделений было задействовано на строительстве жилья и объектов социально-бытовой инфраструктуры, на которых, как правило, было задействовано большое количество заключенных-женщин, выполнявших отделочные работы.

В начальный период строительства объектов атомной промышленности на Урале количество заключенных было относительно небольшим[20].

Таблица 5

Количество заключенных, задействованных на стройках ПГУ в 1947 г.

Строительство

1947 год

Количество заключенных (чел.)

№ 859 (Челябинск-40)

март

8416

№ 865 (Свердловск-44)

март

6720

№ 514 (Свердловск-45)

декабрь

3390

Связано это было с тем, что и задачи, поставленные перед предприятиями будущей атомной отрасли, ограничивались созданием небольшого количества ядерных боеприпасов. Однако гонка вооружений, начавшаяся после производства и испытания Советским Союзом ядерного оружия, потребовала привлечения для строительства все новых и новых объектов, и, соответственно, большего количества рабочей силы. Например, первоначально на заводе № 817 предполагалось построить один реактор по получению плутония, реально же было построено семь, рабочие поселки при заводах по проектам были рассчитаны на 1300 – 1500 жителей[21], реально же были построены целые города с численностью населения от 30 до 100 тысяч человек[22].

Использование труда заключенных на стройках ПГУ продолжалось и после пуска предприятий атомной отрасли и получения на них продукции специального назначения. Заключенные стали строить объекты социальной инфраструктуры стремительно развивающихся рабочих поселков, которым 17 марта 1954 г., через 8 лет после начала их строительства, был установлен статус городов областного подчинения, а жилому поселку – Златоуст – 20 статус рабочего поселка. В строительстве нового объекта атомной промышленности НИИ – 1011(Челябинск–70, ныне Снежинск), начатого в 1955 г., заключенные уже участия не принимали.

Глава 2 Исправительно-трудовые лагеря в закрытых городах Урала

Как уже отмечалось в первой главе, ИТЛ Главпромстроя МВД СССР находились до 1953 г. в структуре строительных управлений. После передачи лагерей из МВД в министерство юстиции они стали самостоятельными исправительно-трудовыми учреждениями, которые строили взаимоотношения с управлениями строительств на договорной основе.

Инфраструктура ИТЛ организовывалась в соответствии с Приказом МВД СССР № 0190(1947 г.) и распоряжением № 113 (1950 г.). В каждом лагерном отделении должна быть создана жилая, хозяйственно-производственная и административная зоны. Жилая зона лагеря должна быть расположена не более чем в трех километрах от места работ. При нахождении объектов более трех километров заказчик работ обязывался доставлять рабочую силу на своем автотранспорте, оборудованном съемными щитами или в специально оборудованных железнодорожных вагонах, и за свой счет. Время доставки заключенных к месту проведения работ включалось в их рабочее время и оплачивалось как по ставкам рабочих-повременщиков. В хозяйственно-производственной зоне лагерей размещались мастерские и другие производственно-хозяйственные объекты, в которых трудились заключенные.

Жилые помещения для вольнонаемного состава предоставлялись управлением строительства и оплачивались по нормам и по ставкам местных Советов депутатов трудящихся. Квартиры и коммунальные услуги для медицинского персонала предоставлялись в соответствии с постановлением ВЦИК и СНК РСФСР от 10.06.1930 г. бесплатно.

По инженерному оборудованию жилые и производственные зоны были правильной, прямоугольной формы, состоящие из внутренней, предупредительной и запретной частей. На территории внутренней части зоны размещались все лагерные постройки. К границам этой зоны примыкала с внешней стороны предупредительная зона шириной 5 метров. Далее шла запретная часть шириной 20-30 метров. Предупредительная и запретная части зоны были расчищены и спланированы. С внешней стороны предупредительная часть зоны ограждалась основным забором.

Управления строительств обязаны были предоставить бесплатно все жилые, коммунально-бытовые и санитарные помещения для размещения и обслуживания рабочей силы в соответствии с прилагаемой к хозяйственному договору между управлением строительства и управлением ИТЛ перечнем, и оборудовать их в соответствии с нормативами. Например, для управления ИТЛ строительства № 154 были построены и предоставлены в безвозмездное пользование следующие здания:

штаб управления (УИТЛК-ОИТК);

центральная больница с необходимыми помещениями и оборудованием;

центральная база отдела интендантского снабжения;

специальное лагподразделение строгого режима;

следственный изолятор;

автогараж с необходимыми помещениями.

По лагерным отделениям и лагпунктам:

штаб лаготделения;

общие жилые бараки для заключенных из расчета 2-х кв. м на одного человека. Улучшенные общежития для инженерно-технического персонала и хорошо работающих заключенных из расчета 2,5-3,0 кв. м на одного человека;

камера хранения личных вещей заключенных;

ремонтно-пошивочная мастерская;

отгороженный от жилой части зоны стационар для больных из расчета 3% от списочного состава, с инфекционным корпусом, хирургическим, терапевтическим отделением, моргом и кухней для обслуживания стационара;

амбулатория из расчета ежедневного приема больных в количестве 5-6% от общей численности спецконтингента;

изолированный от жилой зоны карантинный барак;

общий пищеблок (гарантированного питания с обеденным залом с единовременной пропускной способностью не менее 50% списочного состава контингента;

хозяйственный двор пищеблока с помойницей и мусорным ящиком, складом для хранения недельного запаса топлива, размещались коне и свинопоголовье;

кухня-столовая и буфет для платного питания заключенных;

клуб в подразделении с лимитом наполнения не менее 1000 человек с библиотекой и с читальным залом, классы общеобразовательных школ;

магазин по продаже продовольственных и промышленных товаров в подразделении с лимитом наполнения не менее 1000 человек, либо ларек в остальных подразделениях;

кубовая с титанами для приготовления кипятка;

банно-прачечный блок из расчета полной санитарной обработки контингента не реже 3-х раз в месяц, прачечная, дезокамера, раздевальное, одевальное и мыльное помещение в бане, парикмахерская. Для обработки постельных принадлежностей должно быть отдельная дезокамера;

продовольственная и вещевая каптерки (1, 2, 5 лаготделениях имелись ледники, которые вполне обеспечивали сохранность скоропортящихся продуктов);

штрафной изолятор (ШИЗО), отгороженный четырехметровым забором с козырьком из четырех нитей колючей проволоки поверх забора;

уборные из расчета 1 очко на 20 человек;

пожарные водоемы из расчета 200 куб. м. запаса воды на подразделение с лимитом наполнения не менее 1000 человек;

специальное помещение (комната) гигиены, родильное отделение и дом младенца в женском лагерном отделении.

Перечень зданий и сооружений лагерных отделений Красногорского ИТЛ

Паспорт 1-го лаготделения : расположен в 9 км. от Управления ИТЛ и в 15 км. от ж.д. станции Нижне-Туринский завод, построен в 1950 г.. Здания и сооружения построены из дерева, в том числе фундамент, одноэтажные, обшиты досками, крыша покрыта толью, без канализации и водопровода.

1. Штаб; 2.Школа; 3. Жилые бараки – 11 ; 4. Юрта жилая – 5; 5. Библтотека; 6. Столовая платная; 7. Клуб; 8. Сапожная-портняжная мастерская; 9. Магазин; 10. Склад личных вещей заключенных; 11. Больница; 12.Пожарное депо; 13. Столовая гарантийного питания; 14. Надзирательская служба; 15. ШИЗО; 16. Барак-казарма ВСО - 3; 17. Спортзал; 18. Кухня; 19. Штаб ВСО; 20 Солдатская столовая.

Паспорт 2-го лаготделения: расположен в черте города, в 300 м. от Управления ИТЛ и в 3 км. от ж.д. станции Нижне-Туринский завод, построен в 1948-1949 гг.. Здания и сооружения построены из дерева, в том числе фундамент, одноэтажные, обшиты досками, крыша покрыта толью, без канализации и водопровода.

1.Вахта; 2.Баня-прачечная; 3.Жилой барак № 8 и культурная комната барака № 8; 4. Индивидуальная кухня; 5.Столовая-кухня; 6.Цензорская; 7. Жилой барак № 6 и культурная комната барака № 6; 8. Жилой барак № 5 и культурная комната барака № 5; 9. Жилой барак № 4 и культурная комната барака № 4; 10. Жилой барак № 3 и культурная комната барака № 3; 11. Жилой барак № 2 и культурная комната барака № 2; 12. Жилой барак № 1; 13. Жилой барак № 11; 14. Склад личных вещей; 15. Жилой барак № 7, бухгалтерия; 16. Штаб; 17. Жилой барак № 10 и школа; 18. Амбулатория; 19. Жилой барак № 9; 20. Стационар; 21. Теплая уборная; 22. Изолятор; 23. Клуб с библиотекой; 24 и 25. Сушилки; 26-29. Уборные.

Паспорт 5–го лаготделения: расположен в 300 м. от Управления ИТЛ и в 3 км. от ж.д. станции Нижне-Туринский завод, построен в 1948-1949 гг.. Здания и сооружения построены из дерева, в том числе фундамент, одноэтажные, обшиты досками, крыша покрыта толью, без канализации и водопровода.

1. Вахта; 2. Здание надзорслужбы; 3. Столовая; 4. Камера хранения; 5. Склад; 6. Столярная мастерская; 7. барак жилой № 10, техкабинет; 8. Барак жилой № 7; 9. Уборная; 10. Баня-прачечная; 11. Барак жилой № 8; 12. Сушилка; 13. Кубовая; 14. Барак жилой № 5, библиотека; 15. Барак № 5, клуб, столовая; 16. Жилая секция барака № 4, штаб; 17. Стационар, магазин, жилая секция барака № 1, школа; 18. Сапожная-портняжная мастерская; 19. Амбулатория.

Паспорт 3 лагпункта строгого режима: расположен в 10 км. от ИТЛ и в 11 км. от ж.д. станции Нижне-Туринский завод, построен в 1948 г.. Здания и сооружения построены из дерева, в том числе фундамент, обшиты досками, крыша покрыта толью, без канализации и водопровода.

1. Вахта; 2. Кабинет зам. начальника лагеря; 3. Магазин; 4. ШИЗО; 5. Жилой барак, штаб, библиотека, лекционный зал, комната совета актива; 6. Баня; 7. Сушилка; 8. Пошивочная мастерская; 9. Пожарное депо; 10. Столовая; 11. Спецкорпус; 12. Жилой барак № 2, сушилка; 13. Клуб, стационар и спецчасть, служебные помещения; 14. Вахта № 2; 15. Уборная.

В лагерных отделениях общего режима забор должен был быть высотой три метра с козырьком из колючей проволоки в 4-5 нитей и укладкой подземной части продольной жерди на глубине 20 см, либо проволочный забор в 13 нитей с козырьком из колючей проволоки в 4-5 нитей и двумя диагональными нитями в каждом пролете между стойками.

Для лагпункта строгого режима применялся жердевой или «Тульский» проволочные заборы. Усиленный жердевой забор строился высотой в три метра с козырьком в 4-5 нитей в обе стороны и заглублением нижних концов проволоки на 50 см. «Тульский» проволочный забор высотой 2,5 метра, кроме вертикальной сетки, состоящей из 10 горизонтальных и через каждые 0,5 погонных метра вертикальных нитей, имел по обе стороны козырьки по четыре нити и шатровые сети по шесть нитей колючей проволоки, проложенных по проволочным оттяжкам.

Все внутри лагерные постройки размещались от предупредительной части зоны на расстоянии 15-20 метров. По периметру зоны устанавливались наблюдательные вышки для часовых на расстоянии не более 200 метров друг от друга. Электрическое освещение периметра зоны было отдельным от общей сети и включалось из помещения вахты. Столбы для подвески светильников устанавливались с внешней стороны основного забора на расстоянии 28-30 метров друг от друга. Светильники подвешивались на высоте четырех метров. Мощность электроламп была не менее 300 ватт. Все посты были оборудованы телефонной связью с вахтой, которая в свою очередь была соединена с подразделением охраны и штабом лагподразделения. В запретной части зоны выставлялись блокпосты служебных собак. В жилых зонах для свиданий с родственниками, в помещении вахты оборудовались комнаты ожидания свиданий и приема передач, хранения передач, свиданий, обыска контингента, прибывавшего на свидание.

Лагерные отделения снабжались электроэнергией, водой через городские сети, канализация была также общегородская. Кроме того, управления ИТЛ и подразделения были телефонизированы, радиофицированы, оборудованы пожарным инвентарем и оборудованием. Управления строительств были обязаны поддерживать всю инфраструктуру лагерей в исправном состоянии и проводить профилактические и ремонтные работы.

Штатная структура ИТЛ

В штатных расписаниях лагерей были следующие категории работников: административный аппарат, состоящий из начальник лагеря, его заместителей, работников культурно-воспитательного отдела, работников спецотдела, бухгалтерии, отдела кадров, отдела интендантского снабжения, режимно-оперативного отдела, надзирательской службы, планово-контрагентского отделения, военизированной стрелковой охраны и аппарата лагерных отделений. В число работников отдела интендантского снабжения входили начальники складов, экспедиторы и другие специалисты.

Спецотделы и спецчасти лагерных отделений отвечали за один из наиболее важных и серьезных участков работы – оперативный учет содержащихся в лагере заключенных, распределения по группам и контроль их трудового использования, учет времени нахождения в местах лишения свободы. Кроме того, спецчасти на основании поданных планово-производственными частями сведений о трудовой занятости и производительности труда заключенных, насчитывали количество зачтенных им дней для досрочного освобождения. В спецчастях хранились личные дела заключенных, которые передавались в другую спецчасть в случае перевода их из лагеря в лагерь, либо при внутреннем перемещении. От работников спецчастей зависело своевременное освобождение заключенного от отбывания наказания по актам амнистии, при переводе на облегченный режим содержания, при условно-досрочном освобождении, направление жалоб и заявлений о помиловании и т.п., поэтому их халатное отношение к выполнению своих обязанностей расценивалось как грубейшее нарушение прав заключенных и имело тяжелые моральные последствия. Например, в ИТЛ № 100 в 1951 г. по невнимательности начальника спецчасти и старшего инспектора на один год ранее срока был освобожден заключенный Роньжин, который после проверки документов через три часа был возвращен в расположение лагеря. Подобные случаи имели место и в Сосновском ИТЛ. В 1955 г. по халатности работников спецчасти 1-го лагерного отделения двое заключенных были освобождены досрочно без законных оснований, а один был задержан на 11 месяцев[23]. Такие факты имели место по причине того, что к работе в спецчастях привлекались сами заключенные[24].

Колоссальный объем работы провели работники специальных отделов и частей по выполнению приказа МВД № 0619 от 1 сентября 1951 г. и Инструкции об упорядочении оформления материалов по помилованию. Этими документами была изменена система учета и оформления: жалоб и заявлений, ходатайств о помиловании, учета специалистов и квалифицированной рабочей силы с проведением аттестации и присвоением квалификации по специальности каждому заключенному, с переоформлением персональных учетных карточек. Только в ИТЛ № 100 работниками спецотдела переоформлено около 10 000 карточек, в которых отражались все данные о трудовой деятельности заключенного, проводилась сверка этих данных с имеющимися документами, а иногда и с проведением опроса заключенных. В этом же году этим спецотделом было оформлено и отправлено около 6000 ходатайств о помиловании в Президиумы Верховных Советов СССР и союзных республик, к которым должны были быть приложены специальные анкеты и копии приговоров об осуждении. Кроме того, оформлено 3000 жалоб и заявлений заключенных в различные инстанции, около 1000 жалоб и заявлений рассмотрено самим спецотделом и подготовлены 750 ответов на запросы их родственников.

В результате проведенной работы спецотделом ИТЛ № 100 за 1951 г. освобождено 4305 человек, из них 322 по помилованию, 223 человека в результате пересмотра дел, 457 человек инвалидов, около 400 человек по пересмотру прокурором и 208 человек по Указу от 26.08.1950 г.. Большой объем работы проводился работниками спецотделов и частей лагерных отделений по начислению зачетов рабочих дней, по оформлению документов, протоколов и разноске показателей трудового участия заключенных в учетные карточки. В результате применения этой системы только в 1951 г. из ИТЛ № 100 было освобождено досрочно 3000 человек, что в значительной мере сказывалось на повышении производительности труда остававшихся заключенных[25].

Работа контрагентских отделений лагерей и планово-производственных частей(ППЧ) лагерных отделений заключалась в организации трудового использования заключенных, поставки необходимого количества заключенных по заявке строителей, закрытие нарядов, начисление зачетов рабочих дней для досрочного освобождения, заработной платы, контроль за выполнением договорных условий с управлением строительства, который именовался как хозорган, и направлении сведений о трудовой деятельности заключенных в спецчасти отделений. От работы этих подразделений зависела вся организаторская работа по эффективному использованию рабочей силы заключенных, комплектование бригад не только по профессиональному признаку, но и по статейному содержанию, ведение табелей учета рабочего времени, расчетных листов бригад, выполнения объемов работ, платежных(расчетных) ведомостей, своевременное разрешение жалоб и заявлений по вопросам учета производительности труда.

Кроме того, на ППЧ возлагалась ответственность за организацию работы по соблюдению техники безопасности на объектах работ, за обеспечение заключенных инструментом и материалами, обязанность своевременно оформлять простои по вине хозоргана соответствующими актами, организация социалистического соревнования, подведение его итогов, разработка и проведение практических мероприятий по повышению производительности труда, повышения качества работы, работа с отказчиками и др. Именно от работников этих подразделений зависело объективное информирование спецчасти о трудовом использовании заключенных, поэтому они ощущали на себе большое психологическое воздействие, не редки были случаи приписок, завышения объемов работ, обезличивание труда при закрытии бригадных нарядов, что приводило к конфликтам с хорошо работающими заключенными, которым не засчитывались результаты их высокопроизводительного труда[26].

О работе и функциях режимно-оперативного отдела, надзирательской службы и отделения интендантской службы(ОИС) будет описано в соответствующих главах книги.

Общая характеристика и особенности функционирования исправительно-трудовых лагерей Главпромстроя МВД СССР

О первых месяцах функционирования ИТЛ Главпромстроя МВД СССР на Урале материал приходилось собирать буквально по крупицам, по отдельным фразам, зафиксированным в протоколах первых партийных собраний партийных организаций лагерей. Никто в то время не заботился о ведении какой-либо документации, сохранения ее для последующей передачи в архивы. Задачи и сроки выполнения планов строительства и пуска объектов ставились очень жестко, поэтому читатель может заметить, что целостную картину начального периода функционирования лагерей удалось показать не в полной мере.

ИТЛ управления строительства № 865

(с 1948 г. по 1953 г. ИТЛ № 100 МВД).

ИТЛ управления строительства № 865 начал свое функционирование вместе с образованием этого управления и функционировал до июля 1953 г.. В начальный период функционирования лагеря его состояние было оценено в приказе министра внутренних дел как неудовлетворительное. Серьезные недостатки были отмечены в медицинском обслуживании, в организации питания и проживания заключенных, в производственной деятельности лагеря, а также в культурно-воспитательной работе. Организованного питания заключенных на месте производства работ налажено не было, поэтому обед зачастую готовили на кострах сами заключенные, что противоречило всем требованиям, как по приготовлению пищи, так и по пожарной безопасности.

Администрация управления строительства и лагеря провели колоссальную работу, чтобы в кратчайшие сроки устранить отмеченные в приказе недостатки и привести жилищно-бытовые условия к нормативным. К марту 1947 г. заместитель министра внутренних дел В.В.Чернышов отметил, что состояние дел значительно улучшилось, и поставил задачи по совершенствованию условий содержания заключенных и улучшения их быта. Но улучшение было относительное. На конец 1951 г. в женском лагере 300 человек не имели своих спальных мест, в другом ОЛП 67 человек спали на полу, в третьем ОЛП на 300 человек был один трех сосковый умывальник[27].

В 1951 г. ИТЛ был выделен из структуры управления строительства в отдельное подразделение с присвоением условного наименования ИТЛ № 100 МВД СССР. Лагерный сектор состоял из одного женского и восьми мужских отдельных лагерных пунктов(ОЛП) один из которых был штрафным и располагался на «Иван-горе». Женский ОЛП № 4 был размещен в одном здании с мужским ОЛП № 2. Мужчины под покровительством охраны, за определенную плату, регулярно проникали на женскую половину здания. Проблема раздельного содержания мужчин и женщин возникала то и дело в работе администрации ИТЛ. Отсутствие для женщин отдельного помывочного отделения приводило к тому, что им приходилось мыться в бане мужского лагеря, что провоцировало попытки изнасилования женщин во время их помывки. Связь с заключенными-женщинами допускали также и мужчины из состава надзорной службы[28]. Работали мужчины и женщины также в одной производственной зоне, что значительно осложняло работу военизированной стрелковой охраны т.к. естественных контактов избежать не удавалось. В результате естественных причин наступления беременности и необходимости приема родов детей в ИТЛ № 100 в 1951 г. был создан дом младенца, в котором содержались женщины-заключенные с грудными детьми. В соответствии с приказом № 019 МВД СССР дома младенца должны были быть размещены вне жилых зон, и на каждого содержащегося в них было положено не менее 5 кв. м. жилой площади[29].

Женское лагерное отделение ИТЛ № 100 отличалось тем, что за весь период своего функционирования оно находилось в числе отстающих по трудовому использованию и производительности труда. Среди всех заключенных, не выполнявших нормы выработки, 78% составляли женщины. Это объяснялось тем, что работой их обеспечить не могли ввиду недостаточности ее объемов, либо трудового использования не по специальности. Одной из причин было отсутствие должного контроля за организацией работ на объектах со стороны администрации лагоделения. Не был решен вопрос и о трудовом использовании на легком труде женщин-матерей, среди которых в 1952 г. только 102 кормящих матерей не было трудоустроено. Среди заключенных-женщин были и матерые рецидивистки, осужденные на 25 лет. Терять им было нечего, поэтому оперсоставом неоднократно пресекались попытки убийства заключенных-женщин, подготовки к побегу и поджога вахты женского отделения и другие нарушения лагерного режима[30].

Каждый ОЛП ИТЛ № 100 был прикреплен к строительному району. Заключенные работали на объектах, в том числе и на промплощадках совместно с вольнонаемными и военными строителями. Надзор на местах проведения работ за заключенными практически не осуществлялся, не редкими случаями был свободный доступ заключенных к строительным чертежам, некоторые из них имели ключи от сейфов. Торговля спиртными напитками, продуктами питания, предметами одежды приобрела такие масштабы, что пришлось решительно вмешиваться прокурору и политотделу, привлекая к ответственности, как вольнонаемный состав, так и военных строителей. Кроме того, через вольнонаемный состав производилась отправка писем заключенными. Для обсуждения вопросов режима на строительстве и предприятии 4 ноября 1948 г. состоялось совместное совещание политотделов строительства и завода № 813 с приглашением ответственных работников объекта. На совещании были приняты конкретные мероприятия по пресечению подобных нарушений режима содержания заключенных, намечены меры по надлежащей организации проводимых работ с выполнением требований руководящих документов[31].

Как уже отмечалось ранее, в марте 1950 г. по решению правительства начались серьезные преобразования в деятельности ИТЛ ГУЛАГа. Суть этих преобразований заключалась в том, чтобы превратить их в образцовые исправительно-трудовые учреждения. Выполняя эти требования в ИТЛ № 100 были проведены соответствующие организационные и массово-политические мероприятия по созданию условий содержания заключенных в соответствии с нормативными требованиями. Жилые бараки, лечебные и коммунально-бытовые объекты были капитально отремонтированы, проведена очистка и благоустройство территории жилых зон, отремонтированы пищеблоки и столовые, создан уют в помещениях, построен новый штрафной лагерь для изоляции уголовно-бандитствующего элемента и другие мероприятия. Несмотря на то, что все работы выполнялись руками самих заключенных, качество и объемы работ были выполнены на высоком уровне. Однако все вопросы решить так и не удалось. Много замечаний оставалось к соблюдению санитарно-эпидемиологических правил, что не исключало вспышек инфекционных заболеваний и эпидемий, имевших место в предыдущие годы, не были оборудованы уборные в соответствии с санитарными правилами, места для баков с кипяченой водой, нерешена была проблема стирки нательного и постельного белья, верхней одежды, в результате чего имелись факты обнаружения у заключенных вшей.

Продовольственное обеспечение ИТЛ № 100 осуществляли отделение интендантского снабжения (ОИС) и Буринский совхоз. В 1950 г. совхоз собрал богатый урожай зерновых культур и овощей, повысил продуктивность животноводства, своевременно обеспечил своей продукцией все лагподразделения. Производительность труда в совхозе в 1951 г. составила 137%, а от совместной деятельности с ОИС получили прибыли на сумму 1 192 тыс. рублей[32].

В октябре 1951 г., в связи с поступлением в лагерь большого этапа заключенных из Донбасса, произошло переформирование отдельных лагерных пунктов в лагерные отделения. В целях оказания помощи лагерным администрациям в укреплении режим содержания заключенных, за каждым подразделением были закреплены работники управления ИТЛ. Причем за 1 лаготделением, в котором содержались женщины, были закреплены шесть работниц служб управления. Работники управления обязывались систематически посещать подразделения и оказывать их руководителям практическую помощь. Закрепление было независимо от занимаемой работником должности, будь то начальник санотдела или интендант, женщина это была или мужчина, коммунист или беспартийный.

ИТЛ № 100 МВД просуществовал до июля 1953 г. и был расформирован, т.к. после проведенной по Указу от 27. 03.1953 г. амнистии 3/4 заключенных подлежали освобождению, а оставшаяся часть была передана в подчинение УИТЛК по Свердловской области на правах контрагентской ИТК.

ИТЛ управления строительства № 859

(с 1953 г. по 1960 г. Кузнецкий ИТЛ)

Кузнецкий ИТЛ состоял из девяти лагерных отделений. Общая численность заключенных в нем постоянно менялась. Это было связано со многими причинами: изменением объемов выполняемых работ, реорганизации, амнистии и условно-досрочное освобождение, поступление в составе контингентов неоднократно судимых за совершение особо тяжких преступлений, нахождение которых в закрытых городах не допускалось, что обязывало администрацию этапировать их в другие ИТЛ.

После проведенных амнистий в целях восполнения недостающего количества заключенных, с 1 июля 1954 г. по сентябрь 1955 г. в Кузнецкий ИТЛ прибыло более восьми тысяч заключенных из других ИТЛ и колоний ГУЛАГа, в том числе из Красногорского ИТЛ. Из прибывших заключенных далеко не все соответствовали требованиям, которые предъявлялись к контингенту, привлекаемому к работам на стройках Главпромстроя. После тщательного изучения личных дел, многие заключенные не допускались на строительство, оставались длительное время в приемнике-распределителе и этапировались в другие ИТЛ и колонии. Из 7739 человек заключенных, содержащихся на конец декабря 1955 г. на общем режиме содержалось 6817 человек, на облегченном режиме 738 человек и на строгом 134 человека. По физическому профилю из числа всех заключенных 177 были отнесены к категории инвалиды. Остальные заключенные были трудоспособные[33]. По состоянию на 1 января 1956 г. в лагере насчитывалось около 2000 человек молодежи в возрасте до 23 лет.

Таблица 6

Динамика изменения количества заключенных в Кузнецком ИТЛ

Дата

Количество заключенных(человек)

1.июля 1955 г.

7962

31 декабря 1955 г.

7739

31 декабря 1957 г.

8283

31 декабря 1958 г.

8954

1 мая 1959 г.

8731

Составлено по: ОГАЧО. Ф. 1354. Оп. 3. Д. 183. Л. 65.

Для размещения поступающих контингентов заключенных были вновь построены четыре лагерных отделения. Эти отделения соответствали требованиям нового положения о лагерях и инструкции по режиму, объявленной в приказе МВД № 0612 (1954 г.). На капитальный ремонт имевшихся лаготделений управлением строительства № 247 было выделено около двух миллионов рублей. Заново были построены пищеблоки, дополнительные корпуса центральной больницы, военные городки военизированной стрелковой охраны(ВСО), за жилые зоны были вынесены штрафные изоляторы.

После проведения капитального ремонта лагеря и строительства новых лаготделений материально-бытовое условия были приведены в соответствии с нормативными, а по некоторым показателям и превышали нормы. Так, при норме жилой площади на одного заключенного в 2 кв. м., реально в 1955 г. приходилось 4,4 кв. м., 30% заключенных отдыхали на кроватях, 15% были размещены в улучшенных условиях(благоустроенных секциях и комнатах), остальные размещались на нарах вагонной системы. Во всех лагерных отделениях имелся водопровод и канализация. Обувью и одеждой были обеспечены все заключенные, торговое обслуживание также соответствовало нормам. В 1954 г. по причине несвоевременного поступления на вещевые склады обмундирования, пришлось шить его в лагерных мастерских, поэтому к лету 1955 г. на складе образовались излишки вещевого имущества на сумму более трех миллионов рублей. Продукты питания на продовольственных складах были заготовлены в требуемой потребности[34].

С целью более активного привлечения заключенных к общественно-полезному труду и проведения с ними дифференцированной воспитательной работы, в лаготделениях были созданы 34 молодежных производственных бригады, в которых работало 1300 человек. Такое комплектование бригад и организация соревнования между ними благоприятно сказалось на выполнении плановых заданий. Производственные нормы в этих бригадах выполнялись от 125 до 305%.

После проведения нескольких реорганизаций по состоянию на 1.01.1959 г. заключенные Кузнецкого ИТЛ содержались в семи лагерных отделениях, пять из которых были общего режима, одно отделение облегченного режима и одно отделение строгого режима содержания заключенных. Коллектив работников ИТЛ вместе с личным составом конвойной охраны на 1 мая 1959 г. составлял 1428 человек, из которых 149 человек начальствующего состава, 265 человек вольнонаемных, 60 человек офицеров, 199 человек сержантов, 755 человек рядового состава[35].

ИТЛ управления строительства № 587

(Сосновский ИТЛ)

Исправительно-трудовой лагерь строительства № 587 был образован в 1952 г. из заключенных, переведенных из ИТЛ строительства № 247 (Челябинск – 40). Данное решение было принято из соображений того, что, заключенные этого лагеря уже имели определенный опыт участия в строительных работах подобного рода, и не было необходимости терять время на их обучение и переподготовку. Кроме того, не было смысла привлекать заключенных из других ИТЛ ГУЛАГа из соображений засекреченности возводимых объектов.

Одним из первых лагерных подразделений будущего Сосновского ИТЛ было 5 отделение. Руководителям и партийной организации этого отделения пришлось решать многочисленные проблемы организации функционирования вновь создаваемого лагеря. Администрация и вольнонаемный состав отделения насчитывали 24 человека, из которых 17 были членами ВКП(б). Одним из первых решений партийного бюро партийной организации лаготделения было персональное закрепление коммунистов и беспартийных, независимо от занимаемой должности, за бригадами заключенных. В тексте постановления партбюро было записано: «В целях помощи руководству строительных участков и повышения производительности труда заключенных, коммунистов и офицеров 5 лаготделения закрепить за бригадами заключенных для осуществления повседневного контроля и помощи согласно прилагаемого списка». За каждым коммунистом были закреплены по две-три бригады заключенных[36]. Не были закреплены только медицинские работники санчасти т.к. они были женщинами.

В течение первых месяцев функционирования исправительно-трудового лагеря строительства № 587 его администрации, вольнонаемным и заключенным пришлось преодолевать значительные бытовые неудобства и лишения. Особенно остро стояли вопросы обеспечения надежной охраны и выполнения минимальных требований режима содержания контингента. Недовольство было как со стороны заключенных, так и со стороны стрелков военизированной охраны, которые при отсутствии соответствующих условий для охраны, не могли обеспечить ее надежность. Питание всех категорий строителей производилось с перебоями, без соблюдения элементарных условий санитарных правил и гигиены. Не редки были случаи завшивленности как заключенных, так и стрелков военизированной охраны. Все эти вопросы обсуждались на партийных собраниях 5 лаготделения, на которые выносилось обсуждение только нерешенных проблем, и вырабатывались пути их решения.

Коллектив лагеря формировался непросто. Особого желания строить в глухом месте новый объект, без элементарных бытовых условий, строители и заключенные не имели, да их об этом никто и не спрашивал. Отсюда и отношение к выполнению работ было прохладным. Руководители и строительного управления № 247 и его политотдела давали только письменные указания и накачки, без оказания помощи в решении проблем на месте. Поэтому начальнику лагерного отделения и его заместителям пришлось приложить немало усилий для мобилизации коллектива на выполнение плановых заданий. Состав надзирателей, набранный из молодежи, не имел опыта и знаний по выполнению своих обязанностей, что сказывалось на низком уровне дисциплины заключенных, среди которых процветали хулиганские действия, бандитские проявления и картежная игра. Более того, надзиратели заискивали и побаивались матерых уголовников, так называемых «законников»(воров в законе) и атаманов, которым фактически была отдана власть по поддержанию порядка в лагере. Воспользовавшись таким ослаблением режима и беспомощностью лагерной администрации «законники» стали предъявлять ультиматумы и допускать нападения и избиение надзирателей.

Хулиганские действия в отношении надзирателей в октябре 1952 г. стали систематическими. Нападения стали происходить в штрафном изоляторе, в зоне лагеря и даже в жилых бараках, при этом ни одного заключенного к уголовной ответственности так и не привлекли. Такое положение грозило полным выходом из повиновения заключенных и параличом всей системы функционирования лагеря. В этих условиях партийная организация провела 1 ноября 1952 г. закрытое партийное собрание, на котором со всей присущей в те годы партийной принципиальностью, обсудило сложившееся состояние режима и охраны заключенных. С докладом по направлениям своей работы выступил старший оперуполномоченный отделения Доброчасов и командир дивизиона охраны Кияткин. Обсуждение повестки было очень бурным, а в постановлении каждому коммунисту в категоричной форме было поставлена задача и определены сроки по изменению положения дел на закрепленном участке[37]. Из анализа протоколов партийных собраний этого лагерного отделения можно с полной уверенностью сделать вывод о том, что только благодаря партийному спросу с каждого коммуниста требуемый порядок режима содержания заключенных и организация его надлежащего трудового использования был постепенно наведен, и к зиме лагерь был подготовлен удовлетворительно.

По мере строительства жилых бараков и оборудования производственных и жилых зон лагерных отделений, количество заключенных увеличивалось. К 1954 г. ИТЛ строительства № 587 состоял из восьми лагерных отделений, каждое из которых было закреплено за определенным строительным объектом.

Как и в других ИТЛ Главпромстроя на Урале в первые месяцы функционирования лагеря на первый план выходили многочисленные нерешенные организационные и жилищно-бытовые проблемы. Это сказывалось и на производительности труда и эффективности трудового использования заключенных. Однако уже приобретенный опыт в организации работ в других ИТЛ, позволил руководящему составу и всему персоналу лагеря быстро преодолеть трудности, наладить взаимодействие во всех сферах жизнеобеспечения лагеря и добиться четкой организации работ. Уже в первом квартале 1954 г. производительность труда в целом по лагерю составила 133, 4%, план по валовому доходу выполнен на 100,8%. Достигнутые показатели могли быть и выше, если бы все заключенные выводились на оплачиваемые работы. Неоправданными были потери, связанные с большим количеством заключенных, задействованных на хозяйственных работах внутри лагерных отделений, содержания части заключенных в ШИЗО и наличия большого количества отказчиков от работы. Много упущений было и в организации работ, простоев из-за несвоевременной доставки материалов и недостаточного количества транспортных единиц техники.

Среди косвенных причин низкой эффективности трудового использования заключенных назывались отсутствие организованной и плановой технической учебы по переподготовке необходимым специальностям, отсутствие технических кабинетов, технической литературы, плакатов, экспонатов, неорганизованность рационализаторской и изобретательской работы.

ИТЛ строительства № 587 не был исключением и в отношении низкого состояния соблюдения заключенными правил поведения и режима содержания. Скорее всего, это было «нормальным» явлением среди заключенных, осужденных за совершение уголовных преступлений. Нравы, царившие в исправительно-трудовых учреждениях, всегда и везде отличались жестокостью, насилием, унижением достоинства более слабых и впервые отбывавших срок заключения со стороны рецидивистов и уголовных авторитетов. Эти явления проявлялись более рельефно там, где воспитательная работа имела ослабление, а упущения в организации трудового использования заключенных имели негативные последствия, выражавшиеся в разложении дисциплины. Так, за первое полугодие 1954 г. было совершено 420 случаев нарушения лагерного режима, к уголовной ответственности было привлечено 6 заключенных, водворено в ШИЗО 113 человек и подвергнуто другим дисциплинарным взысканиям(лишение зачетов, переписки и т.п.) – 307 человек. Рецидивисты и уголовные авторитеты безнаказанно преследовали хорошо работающих заключенных и не были сконцентрированы в отдельные бригады на изолированных объектах, в составе бригадиров и хозяйственной обслуги также находились рецидивисты, которые вымогали деньги у заключенных. Распространенными нарушениями в лагере были: пронос в производственные зоны спиртных напитков солдатами военно-строительных частей; слабый надзор со стороны надзирателей за соблюдением режимных требований заключенными; изготовление холодного оружия из бесхозно содержащегося металлолома. Вносила свою лепту в проявление недовольства со стороны заключенных и нарушение ими дисциплины организационная неразбериха и невнимательное отношение к таким болезненным проявлениям, как несвоевременное освобождение заключенных от отбытия наказания.

Постепенно администрации и политотделу Сосновского ИТЛ удалось наладить работу всех служб, надлежащее трудовое использование заключенных и обеспечить требуемый режим их содержания. Уже на первой городской партийной конференции г. Златоуст – 20(36), состоявшейся 7 и 8 декабря 1955 г., были отмечены успехи в работе лагеря. Годовой план объема работ был выполнен на 100%, не было допущено грубых нарушений режима содержания заключенных. В целях выполнения приказа МВД № 00450 от 28.05.1954 г. и изоляции неоднократно судимых заключенных от честно работающих заключенных администрацией лагеря было принято решение о создании отдельного лагерного пункта строгого режима на каменном карьере.

Питание заключенных в 1956 г. уже оценивалось как хорошее, ассортимент продуктов был разнообразным, в меню включались приготовление котлет и блинов. В лагерных отделениях имелись разработанные для засева овощными культурами огородные участки, урожай с которых был дополнительным питанием для заключенных. Вещевым имуществом и постельными принадлежностями заключенные были обеспечены полностью. Размеры жилой площади, как для заключенных, так и для личного состава ВСО соответствовали нормам. Банно-прачечное обслуживание также соответствовало требованиям руководящих документов

К весенне-летнему периоду 1956 г. лагерь был обеспечен всем необходимым. Продовольственные запасы соответствовали нормативным, топливо, твердый и жесткий инвентарь имелся в достаточном количестве, кроме одного барака все заключенные имели железные койки, летнее обмундирование было выдано в полном комплекте всему контингенту, проведены противоэпидемиологические мероприятия, заключенные прошли вакцинацию. Однако нерешенными еще оставались вопросы функционирования кухонь и прачечных индивидуального пользования(малогабаритные стиральные машины), некоторые лагерные помещения и заградительные сооружения требовали ремонта.

Исправительно-трудовой лагерь строительства № 514

(с 1953 г. Красногорский ИТЛ)

Историческая справка:

Строительная организация завода № 814 была организована приказом министра внутренних дел СССР № 00851 от 7 августа 1947 г.. Основу будущего коллектива строительства составила группа работников, прибывших со строительства № 791 МВД СССР Сухумского района во главе с инженер-полковником Зарицким Михаилом Антоновичем, назначенным начальником управления ИТЛ и строительства № 1418.

Август 1947 г. необходимо считать началом строительства города Свердловска – 45.

В августе 1947 г. на строительную площадку прибыли первые строители города.

Одновременно было создано управление исправительно-трудовых лагерей, которое подчинялось начальнику строительства № 1418. Официально строительство именовалось – Управление исправительно-трудового лагеря и строительства № 1418 МВД СССР и размещалось вблизи управления возводимого завода на базе «Нового завода» в поселке Нижняя Тура на мощностях Нижне-Туринской промышленной колонны № 2. С момента организации управления строительства в его состав входили ремонтно-механический завод и деревообрабатывающий комбинат.

Основной рабочей силой в начальный период являлся контингент заключенных в количестве 3390 человек, в том числе 750 женщин.

Строительство завода № 814 был на постоянном контроле у руководства Специального комитета, Первого главного управления при Совете Министров СССР и лично И.В. Сталина. Для иллюстрации можно привести выдержки из некоторых архивных документов:

- в справке о ходе строительства предприятий Первого главного управления в сентябре 1947 г. сообщалось, что «с августа с.г. приступили к организации строительства. План на 1947 г. установлен в 8 миллионов рублей. На строительстве занято 2800 человек. К началу 1948 г. количество рабочих будет доведено до 10 000 человек».

6 октября 1947 г. в отчете ведущих ученых о ходе научно-исследовательских работ по получению и использованию атомной энергии за 9 месяцев 1947 г. было доложено о том, что «составление проектного задания для завода электромагнитного разделения закончено. Завод проектируется на мощность 80-150 граммов урана-235 в сутки. Срок пуска намечается в конце 1949 г.. Начаты подготовительные работы на строительной площадке, отведенной для сооружения завода № 814 (поселок Нижняя Тура Свердловской области)».

в докладе И.В. Курчатова на заседании Специального комитета 23 января 1948 г. «Об основных научно-исследовательских, проектных и практических работах по атомной энергии, выполненных в 1947 г.» о ходе строительства завода № 814 сообщалось, что «прокладывается железная дорога, и строятся подсобные помещения. На строительстве работает 8 тысяч человек. Предполагается полностью ввести его в строй в 1950 г. на производительность 150 граммов чистого урана-235 в сутки. Необходимое для снаряжения одной бомбы количество урана-235 завод 814 даст в середине 1951 г.».

Для получения изотопов урана – 235 электромагнитным методом необходимо было построить мощный магнит – установку СУ – 20. Работа магнита требовала потребления большого количества электрической энергии. Вблизи завода таких источников не было и поэтому было принято решение о строительстве Нижнетуринской ГРЭС мощностью 129 тысяч квт. Ход строительства контролировал Совет Министров СССР, который 14 ноября 1949 г. принял отдельное постановление № 5201-1989с «О ходе строительства Нижнетуринской ГРЭС».

В постановлении Совета Министров СССР, подписанным И.В.Сталиным, на 11 листах и состоящим из 36 пунктов, в очень жёсткой форме приняты решительные меры по ускорению строительства и вводу в действие ГРЭС. Срок ввода ГРЭС в эксплуатацию был спланирован на 1949 г., однако план был не выполнен. Руководители, виновные в срыве пуска станции, в этом постановлении были привлечены к дисциплинарной ответственности².

В декабре 1947 г. окончательно определилось место строительства промышленного объекта, состав и место расположения материально-технической базы строительства, подъездных путей и других коммуникаций.

Строительство города и промышленных площадок в 1947 г. проходило в крайне тяжелых климатических условиях. Зима 1947/1948 гг. была, по воспоминаниям очевидцев, очень суровой. Температура достигала 48-градусной минусовой отметки. В этом году среди заключенных был зафиксировано самое большое количество смертельных случаев за всю его двенадцатилетнюю историю. По различным причинам в лагере умерло 97 заключенных.

ИТЛ строительства № 1418(с 1949 г. № 514) был образован на базе Нижнетуринского лагерного отделения № 4 Управления исправительно-трудовых лагерей и колоний МВД СССР[38] и до 31 мая 1953 г. находился в составе строительного управления. Заключенные размещались в помещениях на территории «нового» завода. В декабре 1947 г. начальником строительства М.А.Зарицким было принято решение о начале строительства лагеря № 6 на две тысячи человек. Силами заключенных возводились одновременно заводы по производству бетона, раствора, сборных железобетонных плит, завода шлакоблоков, механических мастерских, складов, лесопильного завода, стоянки автомобилей и строительных машин[39]. Строили из дерева, доступного подручного материала. На промплощадке вырубался лес, и рылись первые котлованы под вспомогательные корпуса. Началось строительство жилого поселка. Заключенные были задействованы на основных строительно-монтажных работах, на промышленном и жилищном строительстве. Заключенные отдельных лагерных пунктов «Валериановка», «Качканар» - на лесозаготовительных работах, отдельного лагерного пункта «Багаряк» - на сельскохозяйственных работах (на 01.08.1953 г. содержалось 506 человек[40]), отдельного лагерного пункта у железнодорожной станции Нижнетуринский завод - на погрузо-разгрузочных работах, лагерного пункта «Бушуевка» - в пошивочных мастерских отдела интендантского снабжения, остальных лагерных пунктов - на подсобных предприятиях строительства.

Все грузы, а это в основном брус, доски, столярные изделия завозились автотранспортом с «нового» завода для строительства домов из бруса. Круглый лес для строения крыш завозился с поселка Бушуевка, в котором размещался лагерь, где на лесоразработках работали заключенные-женщины.

К концу 1948 г. в состав ИТЛ уже входило 2 лагерных отделения, 3 лагерных пункта и 4 лагерных пункта в составе лагерных отделений. Масштабы строительных работ увеличивались с каждым месяцем. В районе жилого поселка было решено построить еще один лагерь № 7, состоящий из двух лагерных пунктов – мужского и женского, и бараков отряда (ВСО)*.

* Примечания автора: по номеру этого лагеря, расположенного в центре жилого поселка, до настоящего времени жителями города и близлежащих населенных пунктов в обиходе употребляется название «семерка», как обозначение города Лесной.

Лагерный пункт строгого режима ИТЛ строительства № 514 был расположен в районе деревни Елкино и был предназначен для содержания особо опасных уголовных преступников, которые были задействованы на добыче известкового камня и для обжига извести. В нем имелся штрафной изолятор (ШИЗО), в который помещались заключенные, отказывающиеся от работы, либо грубо нарушившие правила поведения, на срок до пяти суток общего или строгого режима. Штрафной изолятор был построен по камерному типу, с наполнением по 6-8 человек. Камеры оборудовались деревянными нарами на высоте 30 сантиметров от пола. В докладных записках проверки медико-санитарного обслуживания заключенных зафиксированы факты несвоевременной постановки на довольствие заключенных, помещенных в ШИЗО, что значительно сказывалось на ухудшении их состояния здоровья.

Заключенные, размещавшиеся в других отделениях и злостно нарушившие лагерный режим, направлялись в лагпункт строгого режима на срок до одного года. В отличие от других лагерных отделений, здесь отсутствовала платная столовая. Рабочий день для заключенных был удлинен на один час.

Из воспоминаний Дылдина Михаила Николаевича - начальника ОТиЗ комбината «Электрохимприбор»:

29 июля 1948 г. приказом по строительству я был зачислен на должность десятника в СМУ, где начальником был старший лейтенант П. Горобец. Мне было поручено вести строительство объектов каменного карьера у д. Елкино и окончание строительства жилых бараков и других построек штрафного лагеря для заключенных.

За несколько месяцев 1948 и 1949 гг. были построены:

компрессорная на два финских компрессора;

бурозаправочная с кузницей;

склад для хранения извести;

помещение для шаровой мельницы для помола извести;

эстакада с электролебедкой и двумя дробилками;

трубопроводы для подачи сжатого воздуха к отбойным молоткам и перфораторам;

узкоколейные пути для подвоза вагонетками бутового (известкового) камня на дробилки и в напольные печи для обжига на известь.

На территории самого лагеря были построены два жилых барака, медпункт, пищеблок и штрафной изолятор.

В 1949 - 1950 гг. на территории поселка Известковый была построена первая капитальная шахтная печь по обжигу камня на комовую известь. Это дало возможность стройке отказаться от получения извести в напольных печах (котлованах) как способа малоэффективного и дорогостоящего.

Записано собственноручно 2003 г.

В 1958 г. лагпункт строгого режима был перемещен в район 1 лаготделения (карьера) и рассчитан примерно на 300-400 человек. На 01.07 1958 г. физический профиль заключенных характеризовался следующим образом: всего – 308 человек. Из них: трудоспособных – 260 человек; трудоспособных на легких работах и работах средней тяжести – 44 человека и 4 инвалида. При строгом режиме заключенных на работу не выводили, и питание осуществлялось один раз в сутки. На строительных работах в лагпункте строгого режима было задействовано лишь 34% заключенных. Примерно 60% заключенных на работах не использовалось, и круглые сутки находились в жилых секциях, отчего в помещениях трудно было поддерживать порядок и удовлетворительное санитарное состояние.

Жилые бараки каркасно-засыпного типа, построенные наспех, находились в неудовлетворительном состоянии. Крыши протекали, стекла в некоторых окнах отсутствовали, полы частично прогнили, матрацы и одеяла длительное время не были в стирке, отчего санитарное состояние лагпункта с натяжкой признавалось удовлетворительным. Однако при наличии этих недостатков в лагере не было зафиксировано инфекционных заболеваний, территория поддерживалась в чистом состоянии, уборные и мусорные ящики своевременно хлорировались. Из-за отсутствия в лагпункте бани санобработка заключенных производилась в 1 лаготделении, нередко один раз в две недели[41].

В соответствии с постановлением Совета Министров СССР № 984 – 400 сс от 28.03.1953 г. «О передаче ГУЛАГа из подчинения МВД СССР в подчинение Министерства Юстиции СССР» ИТЛ подлежали выводу из структуры строек и были переданы по актам приема-передачи начальникам управлений ИТЛ. Распоряжением Главпромстроя и ГУЛАГа МВД СССР от 21 апреля 1953 г. № 9/7-30016с/1 ИТЛ строительства № 514 был выделен из структуры строительного управления. С этого момента ему было присвоено условное наименование - Красногорский ИТЛ МЮ СССР. Комиссией в составе начальника управления строительства П.Т. Штефана, главного инженера строительства В.Г.Раевского, должностных лиц строительного управления с одной стороны и начальника управления ИТЛ А.В. Артамонова и должностных лиц управления ИТЛ с другой стороны был составлен и подписан акт приема-передачи лагеря. При этом все здания, сооружения и хозяйственные постройки, занимаемые администрацией и охраной лагеря, а также спецконтингентом, подлежали постановке на баланс управления строительства. Дальнейшие взаимоотношения между управлениями строительства и ИТЛ с 1 июня 1953 г. регулировались отдельными соглашениями.

В соответствии со строевой запиской спецотдела количество заключенных и их распределение по лагподразделениям выглядело следующим образом:

Таблица 7

Наименование подразделений

Мужчин

Женщин

Всего

1 лаготделение

3129

-

3129

2 лаготделение

3179

-

3179

3 лаготделение

157

-

157

4 лаготделение

992

32

1024

5 лаготделение

1149

-

1149

6 лаготделение

3

312

315

7 лаготделение

3

287

290

8 лаготделение

1

2524

2525

9 лаготделение

1376

-

1376

Лагпункт № 1

231

14

245

Михайловка

-

271

271

ВСО

26

-

26

Следственный изолятор

11

8

19

ВСЕГО

10257

3448

13705

На основании приказа начальника ГУЛАГа МЮ СССР от 28.09.1953 г. № 197, телеграфного распоряжения ГУЛАГа МЮ СССР от 24.10.1953 г., приказа по УИТЛиК по Свердловской области от 22.10.1953 г. № 0192, приказа по управлению Красногорского ИТЛ «ВО» МЮ от 22.10.1953 г. № 152 Нижнетуринское лагерное отделение № 4 УИТЛиК УМЮ по Свердловской области было передано в состав Красногорского ИТЛ. Оно размещалось в 8 км. от железнодорожной станции Нижнетуринский завод, в районе «нового завода»(Октябрьский поселок) в г. Нижняя Тура. Контингент отделения в соответствии с договором между строительством Нижнетуринской ГРЭС министерства электростанций СССР(руководитель А.К.Кривонищенко) и УИТЛиК УМЮ по Свердловской области от 06.07.1953 г. был задействован на строительно-монтажных работах.

Штатная численность обслуживающего спецконтингент персонала составляла на момент передачи 141 человек, в том числе лагерный сектор, складское хозяйство и торговая сеть – 62 человека, военизированная охрана и надзирательская служба – 43 человека.

В отделении по состоянию на 12.08.1953 г. содержалось 603, а по состоянию на 27 октября 501 человек заключенных. Из них 355 человек отнесены к 1 категории трудового использования, 135 человек ко 2 категории и 11 человек были инвалидами. Заключенные 2 категории использовались на подсобных работах в производственных бригадах.

Примечание: личные дела на заключенных находились в отделе кадров УИТЛКиК УМЮ по Свердловской области.

Лагерное отделение охранял отдельный взвод ВСО, имевший в штате 101 человек военнослужащих, в том числе 3 офицера, 25 сержантов, 61 человек рядового состава и 12 человек самоохраны. Из состава ВСО 41 человек проходил срочную службу. В лаготделении имелось лечебное учреждение, пожарная команда из 4 пожарных, хлебопекарня, 2 лошади, задействованные по обслуживанию больницы и 3 автомашины[42]. Медицинское обслуживание заключенных осуществлялось в санчасти, под которую был выделен отдельный барак. В нем размещался стационар на 17 коек, аптека, амбулатория с зубоврачебным, терапевтическим и физиотерапевтическим кабинетами.

На момент передачи контингент заключенных был полностью обеспечен вещевым, продовольственным довольствием до конца 1953 г., дровами, но при этом комиссией по приему лагеря отмечено неудовлетворительное состояние постельных принадлежностей и нательного белья заключенных, отсутствие платной столовой и другие недостатки, наличие которых позволяют сделать вывод о том, что условия содержания заключенных в этом отделении значительно отличались в худшую сторону от содержания заключенных в Красногорском ИТЛ.

Состояние режима и трудовое использование заключенных также имели замечания, которые не позволяли выполнить требования руководящих документов ГУЛАГа. В частности не выполнялось основное условие трудового использования заключенных – изоляция их от вольнонаемных работников. Весь контингент заключенных работал на трех объектах строительства Нижне-Туринской ГРЭС: на промышленной площадке, гидроузле и жилищном строительстве. На промышленной площадке было задействовано 265 заключенных. На этом же объекте трудились 11 человек из числа ИТР, из которых 8 мужчин и 3 женщины, 630 человек разнорабочих, из них 80 человек женщин. На гидроузле работало 80 человек заключенных, вольнонаемных из числа ИТР 4 человека, из которых 2 женщины, вольнонаемных рабочих 15 человек, из них 3 женщины. На жилищном строительстве была задействована одна бригада из 15 расконвоированных заключенных. Совместная работа заключенных и вольнонаемных приводила к многочисленным фактам проноса спиртных напитков и их совместного употребления, сожительства заключенных с женщинами, нелегальной переписке и продаже вещей. На объекте «гидроузел» заключенные имели доступ к химикатам и взрывчатым веществам.

Как на содержание всего ИТЛ, так и на содержание и обслуживание контингента каждого лагерного отделения и лагерного пункта один раз в полгода составлялась и утверждалась начальником управления ИТЛ смета расходов.

Таблица 8

*Смета

расходов по содержанию и обслуживанию контингента 2 и 4 лагерных отделений на второе полугодие 1953 г.(в тыс. рублей).

Статья расходов

Всего затрат

2 лаготделение

4 лаготделение

Денежное содержание

1587,6

446,4

Путевое довольствие

38,4

16,1

Гособеспечение: - соцстрах и пособия на рождение и погребение

- детские учреждения

92,0

87,5

25,8

Канцелярские и хозяйственные расходы: содержание помещений, их отопление, текущий ремонт, приобретение хозинвентаря, почтово-типографские расходы

70,1

37,1

Операционные расходы: - содержание архива

- банно-прачечные расходы

4,6

58,6

1,8

16,0

Питание контингента

485,8

29,8

Вещевое довольствие контингента

117,3

26,0

Коммунально-бытовые расходы

756,1

134,2

Приобретение и ремонт инвентаря

27,4

2,0

Медобслуживание

409,7

33,8

Списание малоценного инвентаря

2,5

0,2

Культурно-воспитательное обслуживание

78,7

11,4

Перевозки и этапирование

30,7

8,9

Заработная плата контингента

4441,5

701,2

Продовольствие

317,0

85,5

Культпросветрасходы

2,5

0,9

Содержание автотранспорта

82,3

41,3

Содержание гужевого транспорта

25,2

8,3

Содержание собак

40,2

7,0

Вещевое довольствие

250,8

73,2

Списочное число контингента

3443 человека

603 человека

Всего затрат

9006,5

1706,9

* Составлено по: НТМАСПД, Фонд Красногорского ИТЛ, ОП. 113, порядковый № 4, Д. 16. Т. 1 Л.Л. 89, 99.

Штатное расписание постоянного состава Красногорского ИТЛ

Справка: Начальники Управления Красногорского ИТЛ МВД СССР:

подполковник внутренней службы Окаемов Иван Васильевич, который одновременно являлся заместителем руководителя строительства по лагерю;

подполковник внутренней службы Артамонов Андрей Васильевич, который одновременно являлся заместителем руководителя строительства по лагерю;

майор внутренней службы Бугрименко Мефодий Мефодьевич (с 1953 г. по 14.07.1956 г.);

подполковник внутренней службы Чикляев Николай Аркадьевич (с14.07.1956 г. по 19.02.1960 г.);

подполковник внутренней службы Гусев Александр Павлович, с 19.02.1960 г. по 01.04.1960 г.).

Начальники лаготделений Красногорского ИТЛ:

1 лаготделение – Павлов;

2 лаготделение – В.А. Денисов, в 1960 г. начальником был М.М.Кудлай;