Чаша Владычицы Морей

III

Через неделю Кэтрин узнала, что Мартин бросил службу и уехал из столицы. Жена Правителя, поведавшая воспитаннице эту новость, была очень недовольна.

— Здесь у глупого мальчишки оставался хоть какой-то шанс выслужиться, найти себе в жены порядочную девушку скромного происхождения и иметь постоянный, пусть и небольшой доход. А теперь он подастся по стопам отца и деда на Гейхарт, Остров Наслаждений. Там его сгубят либо женщины, либо карты, если не то и другое вместе.

Кэтрин лишь пожала плечами: судьба какого-то оболтуса ее ничуть не интересовала. Именно так ей хотелось думать в тот момент. Она радовалась его отъезду. Видеть неверного возлюбленного даже издали по-прежнему было тяжело. К тому же, присутствие не в меру бдительного Мартина лишало ее возможности спокойно встречаться с другими мужчинами. Вспомнить только беднягу Квентина! Он теперь за милю обходил бойкую девицу, а она была очень не прочь провести с ним время.

Кэтрин попыталась сблизиться с другими молодыми гвардейцами, но все они ее избегали. Те, кто не уходил в спешке, издали завидев воспитанницу супруги Правителя, каменели, стоило ей заговорить с ними, и тут же убегали, бормоча «Простите, моя леди, мне срочно нужно на дежурство» или что-нибудь подобное. Девушке это показалось очень подозрительным. Она улучила момент, подкараулила в коридоре Квентина, который только сменился с дежурства, и чуть ли не приперла его к стенке, требуя объяснить странное поведение его самого и других бывших товарищей Мартина. Гвардеец понял, что деваться ему некуда и сказал:

— Простите, моя леди, но Дэйл пригрозил: если кто-то из нас до вас хоть пальцем дотронется, он с ним потом разберется.

— И вы его так боитесь? — фыркнула Кэтрин.

— Его стоит опасаться: он и мечом владеет очень неплохо, а на кулаках дерется вообще ого-го! — хмыкнул Квентин.

— Да как он узнает?

— Скрытое всегда выходит на поверхность, моя леди, — тоном наставника произнес гвардеец, глядя на раскрасневшуюся девушку и с трудом сдерживая улыбку.

— Издеваешься? — разозлилась Кэтрин. — Я, пожалуй, поверю, что вы его боитесь. Ты-то мигом хвост поджал и в кусты бросился, когда он на тебя прикрикнул!

Квентин помрачнел. Не больно-то приятно сносить обвинения в трусости от какой-то высокородной соплюхи, которую он к тому же чуть не трахнул.

— Мы его не боимся, а любим и жалеем, в отличие от некоторых. И еще учимся на чужих ошибках. Связываться со стервами — удовольствие небольшое, моя леди.

— Да что ты себе позволяешь! — девушка аж задохнулась от гнева.

— А что ты себе позволяешь?

Гвардейца, видно, сильно расстроила потеря друга, и он решил высказаться. Девчонка не посмеет пожаловаться, иначе слишком многое всплывет. А даже если и наябедничает, Мартину теперь все равно, он, Квентин, отсидит свое на гауптвахте, но зато и этой наглой красотке соли на хвост насыплют.

— Здесь у него был шанс сделать карьеру и доказать, что он не такой, как его папаша-мот, — прошипел он. — И у него прекрасно получалось, его ценили. А из-за тебя он все бросил и отправился искать счастья на ДжибрОлту, это прибежище всякой швали, где магическим тварям появляться позволено! Что там делать потомку Дэйлов, можешь объяснить, моя леди?

— Это выбор твоего друга, я его туда не посылала! И он сам виноват в том, что произошло между нами.

Кэтрин не обрадовало услышанное, но и брать на себя ответственность за поступки Мартина она не собиралась.

— Он виноват лишь в том, что влюбился в глупую зеленую девчонку, не знающую жизни и мужчин, не умеющую разобраться в собственных желаниях!

Она в ответ залепила гвардейцу пощечину и ушла прочь.

С того дня Кэтрин перестала интересоваться мужчинами. Они не вызывали у нее никаких чувств, кроме отвращения. Девушка всерьез взялась за книги, много времени проводила с Правителем и его женой, постигая науки и житейскую премудрость. Мартина она просто выкинула из головы, и со временем ей даже стало казаться, что она не помнит, как тот выглядел. Так прошло три года.

Раз в год Кэтрин ездила домой, в родовой замок, навестить родителей и старшего брата. В этот раз поездка обещала быть особенно приятной: приближался двадцать первый день рождения девушки — совершеннолетие по законам Алтона. Празднование знаменательного события прошло в кругу семьи, пригласили лишь самых близких друзей. Кэтрин не захотела ни бала, ни толпы гостей. Пышные приемы за годы, проведенные во дворце, стали ассоциироваться с необходимостью выуживать информацию у послов, да и памятный День Середины лета не добавил приятных воспоминаний.

Через три дня после праздника герцог Олкрофт по традиции пригласил дочь к себе, дабы выяснить ее планы на взрослую жизнь. Девушка сразу предупредила родителя о нежелании выходить замуж ни в ближайшее время, ни вообще.

— Хочешь вернуться в столицу?

— Нет. Дворец и тамошняя жизнь надоели невероятно, хотя Правитель и его супруга относились ко мне как к родной.

— А их сыновья?

— Отец, я же сказала, что не собираюсь замуж.

— Я пошутил, — улыбнулся он. — Так каковы же твои планы?

— Я хотела бы попутешествовать.

Кэтрин рассеянно смотрела в открытое окно, почти полностью заслоненное густыми ветвями старой магнолии. Среди крупных, будто неживых, листьев с рыжеватой изнанкой виднелись огромные белые цветы. Ветерок, колыхавший плотную занавесь, доносил их лимонный аромат. Девушка знала: отец ни в чем не откажет, да ей ничего особенного и не нужно. Немного посмотреть мир… За время общения с дипломатами и столичной публикой она услышала много интересного о других странах. А еще в душе шевелилось странное предчувствие. Она могла бы назвать его ожиданием чуда, но в ее возрасте смешно верить в подобное. Пусть это будет надеждой на некое событие, знак, указывающий, в каком направлении двигаться по жизни дальше.

Герцог Олкрофт внимательно смотрел на дочь. К его огорчению, лицо Кэти выражало лишь скуку от не слишком интересного разговора.

— Едешь искать мальчишку Дэйлов?

— Нет, — она в недоумении воззрилась на отца. — Почему вы решили, будто я еду кого-то искать?

— У тебя был роман с Мартином Дэйлом, потом парень исчез, а ты сильно изменилась. Теперь ты самостоятельная женщина и ничего не хочешь, кроме путешествия. Дедукция, — герцог улыбнулся, глядя в удивленное лицо дочери.

— Откуда вам известно про роман?

— У меня свои источники. Парень бросил службу чтобы досадить тебе или чтобы угодить?

— Второе.

— Ему удалось?

Кэтрин задумалась.

— Пожалуй, — ответила она.

— Хорошо. Значит, он знает, что тебе нужно.

— Но я сама этого не знаю.

Девушка выглядела растерянной. Герцог Олкрофт усмехнулся.

— Попробуй найти его и спросить.

— Я догадываюсь, что он ответит, — наконец улыбнулась дочь. — Но он же нищий…

— Это имеет значение для тебя или ты думаешь, это заботит меня?

— Неужели вам безразличен его годовой доход, отец? А вдруг он ловит богатых невест?

— Если б так, он уже давно на тебе женился. Вернее, сделал попытку, а я бы не позволил.

— Почему вы становитесь на сторону Мартина, совсем не зная его?

— Кэти, я тебе уже сказал, у меня свои источники информации. Думаешь, я не навел справок о парне, который спал с моей дочерью почти год?

Девушка залилась румянцем и закрыла лицо руками. Спустя какое-то время она пробормотала:

— А мама знает?

— Конечно, нет. И твой брат не в курсе. Ты же представляешь, как они отреагировали бы.

Она облегченно вздохнула.

— Кэти, мне не известно, из-за чего вы расстались, но он уехал, пытаясь доставить удовольствие тебе. Ему во всех отношениях выгоднее было остаться. А ты после его исчезновения стала на себя не похожа. Я рассчитывал, со временем печаль пройдет, ты его забудешь, встретишь кого-то другого и станешь счастливой. Три года — срок не маленький, но этого не произошло. Значит, тебе нужно найти Дэйла. Может, ты увидишь его, и, наконец, освободишься. Или, наоборот, поймешь, что он — твоя судьба. Но ты не узнаешь, пока не встретишься с ним.

Кэтрин слушала отца очень внимательно. У них всегда были хорошие отношения, и она доверяла ему в суждениях о людях и событиях. Пока герцог говорил, девушка вдруг поняла: она не забывала Мартина ни на минуту, поэтому и не могла смотреть на других мужчин. Скучала по нему, тосковала какой-то жуткой, всепоглощающей тоской, и, спасаясь от нее, заблокировала все мысли о возлюбленном, решила, что не помнит, как он выглядит. На самом деле он и сейчас стоял перед ее внутренним взором как живой. Когда герцог закончил свою речь, его дочь улыбнулась настоящей, ослепительной улыбкой, взглянула на отца и сказала:

— Вы правы, я еду искать мальчишку Дэйлов.

Кэтрин отправилась в путь через неделю. Подлинная цель ее поездки держалась в тайне, официальная версия гласила, что она едет посмотреть мир и поднабраться житейского опыта. Для Алтона в этом не было ничего странного. Обычно такие путешествия предпринимали юноши. Девушкам самостоятельные поездки не возбранялись, но те редко пользовались предоставленным правом. Олкрофты же частенько выкидывали что-то неожиданное, женщины в их роду мало в чем уступали мужчинам. Не так давно страну возглавляла Правительница, носившая это имя, правда, по мужу.

Отец Кэтрин не слишком беспокоился за дочь. «Мечом она владеет прекрасно, умна, рассудительна, да и девственности уже лишилась: представляет, чего ждать от мужчин и как с ними обращаться. Пускай едет, найдет своего парня и все с ним выяснит. По крайней мере, вернется домой сама собой, а не пришибленной старушкой, какой ходила последние три года. Даже если его с собой притащит, что ж, поженим! Мальчишка нищий — не страшно, хуже, что он бабник. Наверняка поэтому они и рассорились. Впрочем, он еще слишком молод, глупо требовать верности в эти годы. Да и слабость к таким молодцам у женщин нашего рода, похоже, наследственная. Но им пока как-то удавалось держать мужей в узде.» Герцога не слишком радовало, что Мартин подался на Джибролту, хотя, с другой стороны, Архипелаг куда лучше Острова Наслаждений Гейхарта. «Пусть девочка посмотрит на жизнь за границей, это полезно. Она умеет отличать добро от зла, запутаться ей вряд ли грозит. И потом, Кэти уже взрослая, нельзя держать ее всю жизнь в золотой клетке. При ее характере она в конце концов взбунтуется, а чем позже это произойдет, тем хуже будет для всех. Молодость на то и существует, чтобы делать глупости и учиться на своих ошибках…», — философски размышлял герцог, попутно вспоминая собственные бурные молодые годы и семейную историю.

Его супруга, герцогиня Олкрофт, конечно, была не в востроге от затеи дочери, но противоречить мужу не стала. Она давно разглядела своевольный и упрямый характер Кэтрин, ее твердость в принятых решениях. Такие качества не способствовали обретению мужа даже при красоте и имени девушки. «Возможно, во время путешествия ей удастся вскружить голову знатному иноземцу, который и ее не оставит равнодушной», — думала мать Кэтрин. — «Ведь при дворе ее предложениями не засЫпали, хотя затащить в постель стремились многие.» Об этом ей не раз сообщала в доверительной переписке супруга Правителя. «А уж этот нищий мальчишка-гвардеец, с которым девочка спала десять месяцев, и вообще ни в какие рамки не вписывается!» У герцогини Олкрофт тоже имелись свои источники.

Джибролта, куда держала путь Кэтрин, был самым большим из почти сотни островов, расположенных в Полуденном море к югу от побережья Алтона. Архипелаг населяли разные народы. На Континенте ходили слухи, что там пользуются магией. Путешественники, посетившие острова, рассказывали о встречах с эльфами, гномами и прочими нелюдями. Поговаривали, будто на каком-то дальнем скалистом острове обитают драконы. Главы государств Континента: короли, князья, правители и другие облеченные властью особы, в свое время договорились хотя бы по этому вопросу и строго охраняли свои границы от вторжения волшебства. «В делах должен быть порядок», — любил говаривать один из Правителей Алтона. — «А ежели туда начнет мешаться магия, никакого порядка не добьешься. Все нестыковки и несуразицы начнут списывать на ее счет. И надеяться на нее, когда помощи ждать вроде бы уже неоткуда.» Так что все разумные нечеловеческие формы жизни держались от Континента подальше. Они знали: если уж люди объединились в каком-то вопросе, идти здесь против них опасно и бессмысленно. Впрочем, при долгом земном веке нелюдей скорость размножения у большинства волшебных народов была невелика, и им вполне хватало островов. А за Полуденным морем, как гласили легенды, лежал другой материк.

На Джибролте публика собиралась разношерстная и большей частью не слишком законопослушная: контрабандисты, пираты, разбойники, наемники, охотники за головами и искатели приключений. Попадались и более или менее приличные люди: купцы, заказчики вышеперечисленных категорий и просто любопытные. Некоторые, как Мартин, отправлялись на острова в надежде поправить пошатнувшееся финансовое положение.

Кэтрин, путешествовавшая верхом в мужской одежде, без приключений добралась до портового города на южном побережье. Раньше городишко был невелик, а поблизости располагались каторжные копи, откуда в центральные области страны возили уголь. За последние двести с лишком лет копи порядком выработали, и каторжников туда больше не гоняли — их просто нечем было бы занять. Избавившись от такого соседства, городок стал расти, в удобной бухте построили порт, потеснив местных контрабандистов. Теперь путешественники с комфортом добирались до Южного Архипелага хоть на регулярно ходивших торговых кораблях, хоть на любой сомнительного вида посудине, во множестве швартовавшихся у причала Свониджа.

Кэтрин приехала на побережье в середине дня. Она устроилась на постоялом дворе, посеяв в уме хозяина не дающий покоя вопрос о половой принадлежности нового гостя (гостьи?). Девушка не пыталась выдавать себя за мальчика, но, видимо, одежда накладывала соответствующий стиль поведения. В языке Континента, на котором говорили в Алтоне, все существительные и прилагательные были одного рода, а глаголы не спрягались, так что говорить и писать от первого лица можно было сколь угодно долго, не выдавая свой пол. Большинство встреченных Кэтрин по пути не могли сразу определить девушка она или мальчик, и ее это забавляло. Пообедав, она отправилась посмотреть на море.

Девушка вышла на пустынный обрывистый берег. Она приблизилась почти к самому краю и долго вглядывалась в даль, различая, как ей казалось, контуры нескольких островов в туманной дымке у горизонта. Кэтрин и в голову не могло прийти, что она стоит почти на том же месте, где сидела ее прапрабабка, любуясь ночным морем накануне дня, когда вытащила прапрадеда с еще действовавших в те времена каторжных копей. Ветер шумел в ушах, внизу у скал ритмично шуршали волны, и девушке вдруг вспомнилась старинная баллада: «Midnight on the water. I saw the Ocean's daughter…».[1] Мелодия и слова завораживали Кэтрин с детства, вводя в какое-то странное состояние. Будто приоткрывалась дверь в иную реальность, похожую на привычную, и в то же время другую, сказочную. Девушка тихонько напела первый куплет, дошла до припева и рассмеялась. «Я действительно не могу выкинуть Марти из головы. Все эти три года не могла. Интересно, а он не забыл меня? И помнит ли, что обещал, если мы с ним еще встретимся?..»

На следующее утро Кэтрин отправилась в порт. Там было людно и шумно: с кораблей сгружали привезенные товары, поднимали на борт местные грузы. Пахло солью, гнилыми водорослями, рыбой, пряностями, лошадиным навозом, людским потом. В воздухе носились десятки других запахов, приятных и не очень, источники которых девушка не знала. Она с любопытством глазела по сторонам, все вокруг казалось интересным. Вздымавшиеся стройным лесом мачты кораблей, загорелые моряки, чужеземные путешественники в необычных одеждах, купцы, покрикивающие на полуголых грузчиков… В груди защекотал восторженный червячок: вот она, настоящая жизнь, кипящая и бурлящая, как прибой у скал. Никакой чопорности дворцовых приемов, фальши выхолощенных речей. Здесь уж если улыбнутся, так во весь рот, пусть и щербатый, зато искренний. А если приложат, так трехэтажно, со смаком.

Кэтрин, вероятно, из-за хорошенькой мордашки, особенно не прикладывали. Она, к тому же, имела прекрасную реакцию и умудрялась не попадаться никому под ноги. Большей частью на нее не обращали внимания — зевак в порту всегда хватало. Девушка поболталась немного у огромных торговых галионов, увидела, как с одного из них выводили на берег странных животных цвета охры со смешными лохматыми горбами на спине. Морды у неизвестных зверей были презрительные, и они все время что-то жевали. С другого корабля сходили на причал темнокожие люди в цветастых одеждах. Женщин среди них Кэтрин не заметила, но все равно поспешила отвернуться и уйти подальше. Она пережила измену Мартина и не сомневалась: никакие картины прошлого не встанут перед мысленным взором, а если и мелькнут, не причинят боли, но искушать судьбу не хотелось.

Пройдя немного в другом направлении, девушка оказалась в той части порта, где швартовались небольшие суда. Здесь было тише, народа поменьше, порой мелькали подозрительные личности, и прогуливались несколько крикливо разодетых девиц. Последние провожали юную особу непонятной половой принадлежности весьма нелюбезными взглядами. Кэтрин уже собиралась повернуть назад и попробовать купить место на одном из торговых кораблей, как вдруг ее окликнули:

— Эй, небесное создание, ты девочка или мальчик? — спросил низкий мужской голос, раздавшийся с палубы небольшого трехмачтового парусника, мимо которого она проходила.

Девушка взглянула на говорившего. Лениво опершись о фальшборт, стоял мужчина лет под тридцать, рослый, загорелый, с серыми глазами и светло-русыми волосами. Он смотрел на нее с невероятно нахальной улыбкой, от которой в животе тут же что-то оборвалось. Рядом расположились еще трое, по виду матросы, их усмешки Кэтрин абсолютно не тронули.

— Мы с капитаном поспорили, куда тебя можно употреблять, — осклабился один из них. — Я полагаю, только в задницу, а он почему-то уверен, что ты девчонка.

Капитан, заговоривший с ней первым, дал матросу шутливый подзатыльник, и, будто извиняясь за грубость подчиненного, развел руками, по-прежнему улыбаясь и глядя на девушку. Похоже, его интересовал не только пол «небесного создания», но и поведение в нестандартной ситуации. Кэтрин не разочаровала морехода. Она была не из тех истеричных барышень, которые закатывают глазки и валятся в обморок, услышав краем уха откровенное замечание простолюдина в свой адрес.

— Хм-м, похоже, тебя капитан регулярно употребляет в задницу, — ответила она матросу, усмехаясь и на всякий случай кладя руку на рукоять меча. — Но ему явно не хватает женского общества. Попробуй как-нибудь для разнообразия взять у него в рот. Это с женщинами делают чаще.

Кэтрин никогда не страдала недостатком остроумия, но подобные перлы научилась выдавать лет в пятнадцать, прочтя записки своей прапрабабки Евангелины, герцогини Олкрофт. Жизнь та прожила интересную, да и стиль изложения у нее не хромал, так что мемуары получились очень занимательные. А уж комментарии герцога на полях рукописи!.. Кэтрин, садясь читать, всегда запасалась носовым платком, ибо нередко хохотала до слез. Правда, большинство шуточек были весьма солеными: автор рассталась с излишней стыдливостью в ранней юности, а ее супруг, десять лет разбойничавший на большой дороге и переспавший с бессчетным количеством женщин, и подавно не обладал этим свойством. Их праправнучка ни дома, ни во дворце, конечно же, не демонстрировала своей эрудиции. Только с Мартином иногда позволяла себе шуточки в духе предков. Он всегда очень смеялся, но и ему девушка про рукопись не рассказывала.

Моряки оказались ценителями подобного юмора, и в ответ на слова «небесного создания» не разразились бранью, а дружно заржали.

— Ищешь корабль для путешествия? — спросил капитан.

— Да, но твоя посудина мне не подойдет, — заявила Кэтрин, хотя аккуратный парусник ей очень понравился. Также как и его хозяин.

— Неужели ты все же мальчишка? — удивился капитан. — Женщины от моего общества не отказываются.

— Тогда мой отказ не должен тебя печалить. Попутчицу ты найдешь очень быстро, — засмеялась девушка и пошла дальше.

Капитан ее заинтересовал, но она ждала встречи с Мартином. И все же Кэтрин не удержалась и оглянулась на сероглазого мужчину, почти миновав его корабль. Он тоже смотрел ей вслед, и это было приятно. Отведя глаза от симпатичного моряка, девушка вдруг заметила на корме название парусника: «Дочь Океана». Как в той балладе, которую она напевала вчера на морском берегу… Кэтрин остановилась как вкопанная, а капитан быстро перебрался на корму и крикнул:

— Я отвезу тебя бесплатно, куда хочешь!

— Бесплатно? — улыбнулась она.

— Ну, возможно, у меня будет одна маленькая просьба, но поверь, выполнить ее для тебя не составит труда. А не захочешь — не надо.

Он снова нахально улыбнулся. Наверное, по-другому просто не умел.

— Договорились! — внезапно решилась Кэтрин.

— Поднимайся на борт, обсудим детали.

Она повернула назад, матросы уже спускали трап. Девушка взобралась на корабль по веревочной лестнице, капитан весьма галантно помог ей перебраться через фальшборт. Кэтрин взглянула на моряков, ожидая увидеть скабрезные усмешки, но лица у всех были абсолютно серьезны и даже почтительны. Это ее позабавило.

— Рассей, пожалуйста, мои сомнения, — сказал капитан. — Ты ведь не мальчик?

— Нет, не мальчик, успокойся, — усмехнулась она.

— Ну, что я вам говорил, ребята, — подмигнул он матросам. — Вы ж знаете, я никогда не ошибаюсь.

— Хорошо, я не поспорил с вами, капитан, — ухмыльнулся один, другие заржали.

— Отправляйтесь готовиться к отплытию, а я поговорю с пассажиркой.

Он махнул им рукой, другой подхватывая Кэтрин под локоть, и повел девушку в свою каюту. Спустившись по крутой скрипучей лесенке, они вошли в жилище капитана. Девушка с любопытством окинула взглядом небольшое помещение. Слева вдоль стены располагалась неширокая аккуратно застеленная шерстяным одеялом койка. Под круглым иллюминатором был прикреплен небольшой столик со специальными отверстиями, в которых находились кувшин с водой и стакан. На противоположной от койки стенке висела полка с книгами, примерно посередине высоты их придерживал кожаный ремень, чтобы не вываливались при качке. Внизу стоял привинченный к полу сундук. К удивлению Кэтрин, жилище капитана было чисто убрано.

— Присаживайся, не стесняйся, — мужчина указал ей на койку, сам устроился напротив, на сундуке. — Меня зовут СЭндклиф, капитан Сэндклиф.

— А меня — Кэтрин.

— Просто Кэтрин? — ехидно улыбнулся он. — А не леди Кэтрин?

— Для тебя просто Кэтрин.

— Нет, для меня — просто Кэт.

Его улыбка засияла еще ярче и снова стала до неприличия наглой. Девушку это развеселило.

— Что ж, называй меня так, если тебе нравится. А я должна обращаться к тебе, не опуская титула?

— Для близких друзей я просто Сэнди, — усмехнулся он.

— Я уже вхожу в этот привилегированный круг?

— О, только если сама желаешь!

— Спасибо, Сэнди.

— Не за что, Кэт.

Оба рассмеялись. Кэтрин все больше нравился этот мужчина. Она даже с легкой досадой подумала, насколько несправедливо судьба подкинула ей такую встречу как раз тогда, когда решение насчет Мартина созрело окончательно. Капитан тоже был в высшей степени заинтересован своей пассажиркой и не пытался этого скрыть. Но его нагловатая откровенность не вызывала раздражения, наоборот, веселила и пробуждала симпатию.

— Куда тебе нужно попасть? — спросил Сэндклиф.

— На Джибролту.

— Такой юной чистенькой пташке? Зачем?

— Извини, это тебя не касается, старый морской волк.

Кэтрин не собиралась посвящать посторонних в свои дела, как бы эти посторонние ей ни нравились. К тому же Сэнди вовсе не нужно знать, что у нее кто-то есть.

Капитан театрально вздохнул, изобразив на лице фальшивое сочувствие.

— Переходим к обсуждению оплаты, — сказал он.

— Ты же обещал бесплатно! — возмутилась девушка.

— Я предупредил: у меня будет к тебе просьба.

— Хорошо, какая?

— Всего лишь искренне отвечать на мои вопросы. Может быть, потом кое-что еще…

— Скажи сразу, что хочешь переспать со мной!

— Ой, какая быстрая! Так ты все удовольствие от прелюдии испортишь, — рассмеялся он. — Давай уж играть по моим правилам.

— Ладно. Извращенцы всегда были мне интересны.

— Фу, девочка, где ты набралась таких манер?

— Я уже должна отвечать, дедушка?

Капитан снова засмеялся.

— Да, клиентку я подцепил что надо, — успокоившись, сказал он, качая головой. — Нет, об этом можешь не рассказывать. Скажи, зачем тебе на Джибролту.

— Я ищу кое-кого. Извини, имен называть не буду.

— Да не нужны мне ваши благородные титулы и фамилии, я в них всегда путался, — фыркнул Сэндклиф. — Ищешь своего парня?

— Да.

— Старо как мир, — усмехнулся он. — Сколько дней назад поссорились?

— Погоди, дай посчитаю, — Кэтрин на мгновение задумалась. — Примерно одну тысячу сто дней, — она взглянула на моряка с наигранным простодушием.

— Ого, три года! — его улыбка чуть потускнела. — Чего ж ты так долго тянула? Надеялась, он вернется?

— Нет, пыталась забыть причину ссоры.

— Судя по всему, тебе удалось, — Сэндклиф помрачнел еще больше. — А в чем была причина?

— Ты такой проницательный, может, и тут угадаешь?

— Он тебе изменил, — капитан как-то странно посмотрел на нее.

— Ну вот, я же говорила, угадаешь!

Мореход стал совсем мрачным и какое-то время молча глядел на девушку.

— Ты могла бы передо мной раздеться?

Она с веселым удивлением посмотрела на него: похоже, не шутит.

— Да. Мне сделать это?

Он снова помолчал, потом кивнул. Кэтрин встала и быстро сняла с себя одежду. Капитан беззастенчиво разглядывал девушку, на лице его застыло странное выражение. Он будто бы желал ее, и в то же время чего-то опасался или, скорее, печалился. Потом мужчина встал и медленно обошел вокруг Кэтрин, ни разу не задев, хотя каюта была тесной. Затем снова сел на сундук.

— Ты невероятно красива.

— Спасибо. Мне одеться?

— Нет, подожди, пожалуйста. Только сядь, не стой. Тебе не холодно?

— Смеешься? Здесь на юге такая жара, мне все время хотелось снять с себя что-нибудь.

— На Джибролте еще жарче.

— Там я собираюсь ходить в платье.

— Только не забывай брать с собой меч, если, конечно, умеешь с ним обращаться.

Сэндклиф кивнул на лежащее на койке оружие, которое Кэтрин сняла с пояса, прежде чем раздеться.

— Умею. Спасибо за совет.

— Не за что. Твоего парня зовут Мартин? Мартин Дэйл? — как бы между прочим спросил он.

— Да. Ты его знаешь?!

Кэтрин испытала странные чувства. Она обрадовалась — судя по всему, с Мартином все в порядке, и в то же время ощутила — осведомленность капитана сейчас является лишней.

— Знаю. Мы с ним не первый год друзья. Он рассказывал о тебе, — Сэндклиф нехотя оторвал взгляд от обнаженной девушки. — Оденься, Кэт.

— Ты же хочешь меня. И я тебя тоже, — неожиданно вырвалось у нее.

Он молча встал, подошел и сел рядом с Кэтрин на койку. Осторожно дотронулся до точеного девичьего плеча, провел рукой по спине, нагнулся и легко поцеловал грудь. Девушка хотела обнять его, но он отстранился.

— Нет, ты меня не трогай.

— Мартин не ждет от меня верности, я ничего ему не обещала.

— Но у тебя никого не было, с тех пор, как он уехал?

Она отрицательно покачала головой.

— Не было.

— Даже если и были б… — пробормотал он.

— Я хочу этого не из мести. Ты мне нравишься, никто так не нравился, кроме Мартина. Сейчас я еще свободна, а он никогда не узнает. Почему ты отказываешься? Ты же хотел меня с самого начала и сейчас хочешь, я чувствую… — девушка заглядывала капитану в лицо, он становился все угрюмей.

— Нет, между нами ничего не будет, пока ты не встретишься с парнем. Я доставлю тебя на остров и помогу найти там Марти. Кстати, если он отдыхает, то наверняка в компании девиц. Ты должна это знать.

— Я его хорошо знаю, — невольно усмехнулась Кэтрин. — И не надеялась, что он вел все эти годы монашескую жизнь. Тогда тем более не понятно, почему ты…

— Вот встретишься с ним и поймешь. А пока оденься, пожалуйста. Нет, подожди.

Сэндклиф снова посмотрел на девушку, в его взгляде читалось такое желание, что ей стало жарко. Капитан осторожно погладил бедро Кэтрин, она раздвинула ноги ему навстречу. Он скользнул рукой в ее заветную ложбинку, волос по алтонской моде там не было. Мужчина ощутил влагу приоткрывшихся губок, это заставило его судорожно вздохнуть. Моряк не смог отказать себе в удовольствии и просунул пальцы поглубже в теплую нежную глубину. Девушка застонала. Он тут же убрал руку, поднял к носу и втянул воздух. На лице его появилось выражение блаженства, потом он взял пальцы в рот. Кэтрин следила за ним, как завороженная, и ее сжигало безумное желание.

— На вкус ты тоже великолепна, — сказал он, закончив пробовать ее. — Когда-нибудь ты будешь моей, Кэт, клянусь. Но сейчас, увы, придется подождать. Я слишком люблю этого мальчишку, а он любит тебя.

— Но он никогда не узнает… — девушка чуть не плакала.

— В том-то и дело, что узнает, причем почти сразу. И, пожалуйста, Кэт, не спрашивай меня ни о чем. Это не моя тайна. Разбирайтесь с ним вдвоем. Я буду рядом, когда вы все между собой выясните, а там посмотрим…