Часовые Кремля

Правофланговый

Первого мая 1920 года по всей стране проходил Всероссийский субботник.

Над Москвой в канун этого дня прошёл сильный дождь, примял пыль, словно добрый дворник из ста тысяч шлангов промыл булыжные мостовые столицы. А наутро засияло солнышко.

Должен был состояться субботник и в Московском Кремле.

Курсанты давно собирались очистить от разного хлама Ивановскую площадь.

Там валялись мотки колючей проволоки, лежали каменные плиты — остатки памятника царю Александру Второму— и здоровенные дубовые кряжи, которые предполагалось распилить на дрова.

Работы было много.

Ещё накануне субботника за ужином Ленин объявил домашним, что решил поработать с курсантами-кремлевцами на Ивановской площади.

Надежда Константиновна с тревогой посмотрела в окно. О стёкла дробно ударяли дождевые капли. Она знала, что у Владимира Ильича побаливает после ранения рука, и советовала ему провести «субботник» у себя в кабинете за письменным столом.

— Так-то будет лучше: ведь и у тебя работа не лёгкая.

— Я тоже кремлёвский житель, — отвёл её доводы Владимир Ильич. — Хочу поработать вместе со всеми.

Рано утром Надежда Константиновна приготовила Ильичу костюм попроще: брюки, пиджак да старые ботинки.

Когда курсанты выстроились, чтобы отправиться на работу, к ним подошёл Ленин:

— Позвольте мне присоединиться к вам!

Борисов, комиссар курсов, предложил Владимиру Ильичу стать на правый фланг.

А по всему строю уже пошло от курсанта к курсанту:

— Владимир Ильич на правом фланге. Он будет работать вместе с нами…

Тут раздалась команда.

Заиграл оркестр. Куранты Кремля пробили девять раз. Субботник начался.

Владимир Ильич в общем строю зашагал на Ивановскую площадь.

Шли курсанты торжественно.

А сзади к ним пристроились кремлёвские школьники. Они тоже хотели поработать на субботнике.

Вот и площадь у колокольни Иван Великий.

Ленин вместе с комиссаром курсов Борисовым и курсантами стал перетаскивать дубовые кряжи. Это была трудная работа. Кряжи были очень тяжёлые: их пришлось переносить вчетвером, а то и вшестером. Владимир Ильич старался подставить плечо под самый комель, взять на себя тяжесть побольше.

— Ведь вы старше нас, Владимир Ильич, — уговаривал Борисов. — Не утруждайте себя, пожалуйста! Вам-то уже пятьдесят, а мне только двадцать восемь.

Владимир Ильич отвечал ему:

— Раз я старше — значит, вы должны слушаться меня.

И снова брался за самый тяжёлый конец бревна.

Курсант — высокий крепыш — решил было пойти на хитрость. Шепнул своему товарищу, который нёс бревно рядом с Ильичём, чтобы тот отошёл в сторону, а сам стал на его место. Бревно сразу легло на плечо высокого курсанта, и, конечно, всем стало легче.

Владимир Ильич обернулся и сказал, обращаясь к этому курсанту:

— Плутовать нельзя, товарищ! Идите в свою группу. Мы и сами справимся!

Неподалёку, весело перекликаясь, работали кремлёвские школьники. Они разбирали ограду, подбирали доски и всё это грузили на телегу. А сами посматривали то и дело на Владимира Ильича и курсантов. Им было очень приятно, что и они трудятся рядом с Лениным.

Поработали курсанты и решили устроить перекур.

Откровенно говоря, всем не так хотелось курить, как поговорить с Лениным.

Курсант протянул Ильичу кисет:

— Пожалуйста, Владимир Ильич!

— Спасибо, не курю, — отказался Ленин. — Когда был гимназистом, пробовал, но мама просила не курить. Так я не стал, бросил: не хотел маму огорчать.

Ребята перестали нагружать телегу и слушали этот разговор.

Но вот все отдохнули и взялись за работу.

Комиссар Борисов забеспокоился:

— Не достаточно ли, Владимир Ильич? Ведь у вас есть дела и поважнее.

Ленин в ответ:

— Нет, нет. Сегодня это самое важное. Все должны работать.

Ильич работал вместе с курсантами, пока ему не напомнили, что надо ехать на закладку памятника Карлу Марксу.

Он с сожалением расстался с курсантами и отправился на закладку памятника, прихватив с собой кремлёвского школьника, одного из тех, кто работал на субботнике. Так и сказал ему:

— Молодец, хорошо потрудился, Володя, поедешь со мной на закладку памятника.

Зашёл Ильич домой переодеться — да вот оказия, подмётка у ботинка оторвалась.

Надежда Константиновна даже пожурила его:

— Тебя на такую работу и пускать нельзя. Ботинок не напасёшься.

Сохранилась редкая фотография «Ленин на субботнике в Кремле». Её сделал кто-то из фотолюбителей. Только ребят, к сожалению, не видно за курсантами.

У этого снимка, между прочим, оказалась необыкновенная судьба. Один из австрийских коммунистов выпросил его у московского друга и увёз на родину. Снимок этот обошёл затем многие страны.

И рабочие этих стран видели на фотографии их вождя, их правофлангового, когда он сам, как простой рабочий, переносил дубовые кряжи.

Говорят, будто эта редкая фотография побывала даже в тюрьмах, где сидели коммунисты — борцы за народную свободу.

И уже позднее художник Соколов разыскал фотографию, совершившую такое путешествие, и написал известную всем картину «Ленин на субботнике в Кремле».

Художник изменил только самую малость. На картине Владимир Ильич не в ботинках, а в сапогах.

Вскоре после субботника состоялся очередной выпуск кремлёвских курсантов. Он происходил как раз на Ивановском плацу, теперь просторном, очищенном от брёвен и мусора.

Парад принимал Владимир Ильич Ленин.

Ленин обошёл длинный строй выпускников, с которыми недавно работал бок о бок, сфотографировался и простился с ними.

Курсанты, теперь уже красные командиры, отправлялись из Кремля прямо на фронт.