Чего боятся ангелы

ГЛАВА 12

Себастьян бросил взгляд во двор, где коренастый чернобородый мужик в широком плаще тыкал в него пальцем, подняв голову.

– Смотрите! Это он, наверняка он! Стой, я сказал! Стой, именем короля!

– Черт подери, – выругался Себастьян. Выпрямившись, он побежал по скату крыши, опасно скользя кожаными подметками по мокрому шиферу. Мальчишка следовал по пятам.

У стыка кухонной крыши и кирпичной стены Себастьян обернулся.

– Сюда, – сказал он, нагнувшись, чтобы подхватить худенького паренька и забросить его наверх. – Цепляйся за крышу и подтягивайся.

Голые, задубевшие от холода пальцы Тома с трудом нашли место для опоры.

– А вы-то как заберетесь? – задыхаясь, проговорил он, затем хрюкнул и взбрыкнул ногами так, что животом лег на крышу. Потом перевернулся на спину.

Кирпичная кладка была неровной, так что можно было кое-где ухватиться, а где-то ногу поставить. Себастьян взобрался по ней к пареньку и протянул ему руку.

– Ух ты! – восхищенно выдохнул Том, поднимаясь на ноги. – Вы ж могли бы стать первостатейным домушником!

Себастьян рассмеялся, прищурившись, осмотрел ветхую крышу, лежавшую перед ними. Начался холодный дождь, мелкий, как туман, и пробирающий до костей. Сыщики исчезли со двора. Послышались крики и топот ног по деревянной лестнице.

Себастьян посмотрел на мальчика. Пытаясь предупредить виконта, тот оказался не на той стороне. Себастьян кивнул в сторону дряхлого дома по соседству с «Черным оленем», который находился на расстоянии в три-четыре фута от мокрой крыши харчевни.

– Перепрыгнешь?

К удивлению Себастьяна, грязное лицо паренька осветила белозубая улыбка.

– Ага. Сами посмотрите.

Крепко и решительно сжав кулаки, Том разбежался по крыше, оттолкнулся в самый последний момент и легко перелетел на соседнюю крышу. Мягко приземлился, чуть покачиваясь. Поскользнулся, но тут же восстановил равновесие на ступенчатых мокрых черепицах.

– Похоже, ты сам учился на домушника, – сказал Себастьян, очутившись рядом с ним.

Том хмыкнул от удовольствия.

Вместе они бежали по ветхим крышам, огибая покосившиеся печные трубы и ныряя под сломанные карнизы. Их дыхание выходило легкими облачками пара. В конце квартала они нашли водосточную трубу, оплетенную голыми ветвями глицинии, по которым и скользнули вниз. Они успели удрать, прежде чем первый из людей с Боу-стрит, пыхтя и ругаясь, вылез на поросшую мхом крышу «Черного оленя».

Ранним утром узкие переулки заполняла толпа тор-гонок и молочниц, пирожников и помощников мясников. Свернув за угол Грейт-Лестер-стрит, Том и Себастьян перешли на шаг, направляясь к Чаринг-кросс.

– И куда мы теперь? – спросил Том, идя чуть вприпрыжку, чтобы поспевать за широким шагом Себастьяна.

Себастьян помедлил, затем достал из кармана сложенную вчетверо записку, которую нынче утром написал сестре Мелани.

– Мне надо, чтобы ты передал записку одной леди, ее зовут Сесилия Уэйнрайт, и живет она на Беркли-сквер. – Порывшись в кошельке, Себастьян вытащил горсть мелочи. – Вот тебе шиллинг за письмо плюс недельное жалованье.

Никакой гарантии, что парнишка действительно передаст письмо, конечно, не было. Себастьяну приходилось полагаться на один шанс из ста.

Серьезный взгляд Тома упал на монеты в руке Себастьяна. Затем он поднял глаза. Юный карманник даже не потянулся за деньгами.

Дождь струился по его лицу. Он понял, что где-то потерял шляпу. Соскользнув с козел, он бросился по мокрым камням мостовой и увернулся от грума молодой леди, когда тот соскочил с коня, чтобы схватить под уздцы дико ржавшего вороного своей хозяйки.

Воспитанный и спокойный конь грума стоял, опустив крупную серую голову. Повод болтался на шее, свешиваясь в переполненную дождевую канаву. Схватив мокрый кожаный ремень, Себастьян взлетел в седло.

– Эй, ты! Стой! – Бледный как смерть грум обернулся, держа под уздцы еще не успокоившегося коня госпожи. – Стой! Конокрад!

Себастьян послал серого в отчаянный галоп сквозь дождь по темной улице к Ковент-Гардену и сумеречному «дну» Сент-Джайлза.

– Вы что, увольняете меня, что ли?

Себастьян выдержал непроницаемый взгляд парнишки.

– Ты, видимо, не понимаешь. Если останешься при мне, то можешь легко оказаться на виселице.

– Не-а, – презрительно хмыкнул Том. – Скорее, из страны вышлют. Я такой тощий, что легко сойду за малолетку, и мне поверят. А мелкоту они на виселицу не посылают. – Он помрачнел от какого-то внезапного неприятного воспоминания. – Ну, обычно не посылают.

– Тебе так хочется попасть в Ботани Бэй?

Том пожал плечами.

– Туда они мою мамку отправили.

Полное отсутствие эмоций в голосе паренька убедило Себастьяна более, чем что бы то ни было. Он медленно выдохнул. Мерзко это – изгонять из страны матерей, когда их дети оставались голодать здесь, на улицах Лондона. Себастьян протянул деньги.

– Бери.

Мальчик еще некоторое время колебался, стиснув зубы. Затем схватил монеты и сунул письмо за пазуху.

– Вы куда идете-то?

– Мне кое-кого надо повидать.

Том кивнул и повернулся, не сказав больше ни слова, еле переставляя ноги и потупив взгляд. Но на углу он остановился, поднял голову и обернулся.

– А как ее зовут-то? Ту леди, к которой вам так неймется попасть?

Себастьян от удивления тихо рассмеялся.

– С чего ты взял, что это леди?

Том ухмыльнулся.

– По лицу вижу. Видать, редкая красотка. – Он постоял, склонив голову набок. – Как зовут-то ее?

Себастьян помедлил, затем пожал плечами.

– Кэт. Ее зовут Кэт.

– Кэт? Какое-то неподходящее для леди имя.

– Так я и не говорил, что она леди.