Человек без страха

Глава 10

Настоящий дождь начался после ленча, к которому никто не притронулся.

Тело Логана унесли. Гвинет Логан в истерике швырнула стаканом в безобидного Энди Хантера, всего лишь спросившего, не желает ли она кофе, и разразилась слезами. Джулиан Эндерби попытался тайком улизнуть в Лондон, но его перехватили на выходе из дома.

Никому, за исключением доктора Фелла, не разрешалось входить в кабинет. Его заперли под охраной полицейского. Однако в три часа послали за мной.

Кабинет показался мне каким-то мрачным и даже зловещим: пол, покрытый тусклым лаком, дождь, стучащий в окна… Доктор Фелл с серьезным видом восседал на одном из стульев (с его громадными размерами – довольно опрометчивый поступок). Эллиот представил меня инспектору из Притлтона – длиннолицему, интеллигентного вида офицеру с широкими бровями и крепким рукопожатием.

– Похоже, в конце концов, мне придется заниматься этим делом, – мрачно заметил Эллиот.

Инспектор Граймз тут же четко изложил свою позицию:

– Скажу прямо: я не желаю участвовать в расследовании, с меня хватит. То же самое могу сказать о старшем и главном констеблях. – Он запнулся, взглянув на место, где до этого лежало тело Логана. Никаких следов, кроме нескольких пятен крови на полу и на стене в углу, не осталось. – Я однажды участвовал, семнадцать лет назад, – резким тоном продолжил инспектор Граймз, – когда здесь произошел другой случай. Вы знаете – люстра упала на дворецкого. Тогда я был здесь. – И он порывисто обернулся в сторону столовой. – Его фамилия была Полсон, Уильям Полсон, восьмидесятидвухлетний старик. Всю жизнь он служил семейству Лонгвудов. Эта люстра чуть не убила мистера Лонгвуда – последнего из семьи – а Полсон умер под ней.

Так вот, суперинтендент… не нынешний, а тот, очень хороший человек… суперинтендент попытался справиться самостоятельно и оказался в тупике. Он не смог найти никаких объяснений, потому что никаких объяснений и не существовало. Говорили, что это убийство. Убийство! Но кто мог убить старого Полсона? И как? Послушайте, ведь этот старый человек по собственной воле подпрыгнул, ухватился за люстру и раскачивался на ней! – Инспектор Граймз все больше и больше волновался. – Несчастным случаем тоже не назовешь. Так что же это, черт побери, было?

Эллиот с любопытством посмотрел на него:

– Да… Нам хотелось бы узнать все, что известно о последнем из семейства Лонгвудов…

– Да-да, – пророкотал доктор Фелл.

– Но все же, – продолжал Эллиот, – хотелось бы побольше фактов. – Затем он повернулся ко мне: – Слушай, я раскрою тебе все карты. Логан был убит из револьвера, висевшего на стене. – Его лицо помрачнело от злости. – Твоя подруга, мисс Фрэзер, здорово нам подпортила, взяв в руки револьвер. На нем остались ее отпечатки пальцев – ее и Логана. Чьи еще отпечатки там есть – мы не знаем, но полагаем, что таковых просто нет.

В то же время ясно, что либо вчера поздно вечером, либо сегодня рано утром кто-то сюда входил и спрятал старинный кавалерийский пистолет – мы нашли его за книгами, – а на его место повесил револьвер 45-го калибра. Ты говорил нам, что револьвер принадлежал самому Логану. Уверен? Ты знаешь, что это действительно так?

Теперь настала моя очередь колебаться.

– Да, он похож на револьвер, который был у Логана прошлой ночью.

– Не пойдет. Ты уверен в этом?

– Нет. Я не могу в этом поклясться. Но его жена тоже считает, что это тот же самый револьвер, и она должна опознать его.

– Да, – медленно произнес Эллиот, – она должна опознать его.

Он подошел к столу, сел на плетеный стул, достал записную книжку и стал барабанить по ней карандашом.

– Теперь скажи: когда ты в последний раз видел этот револьвер – предположим, что это тот самый, – до того, как увидел его сегодня?

– Прошлой ночью, примерно в половине второго. То есть сегодня утром, но, по-моему, будет меньше путаницы, если мы назовем это прошлой ночью.

– Где тогда находился револьвер?

– В кармане халата Логана.

– Ты, мистер и миссис Логан находились в этой комнате, когда Логан искал кого-то, кто, по его мнению, прятался здесь, правильно?

– Да.

– И что вы делали потом?

– Отправились наверх спать. Логаны пошли в свою спальню, а я – в свою.

– Револьвер по-прежнему находился в кармане мистера Логана? Я хочу сказать, не вынул ли он его из кармана и не оставил ли здесь, внизу?

– Нет, не думаю. Насколько я помню, он оставался у него в кармане.

Эллиот сделал в блокноте какую-то пометку, затем снова поднял глаза:

– Кто, кроме тебя и миссис Логан, знал о револьвере?

– Не могу сказать. Насколько мне известно, никто.

– Ты больше никого не встретил – ни в холле, ни где-нибудь еще?

– Нет.

По стеклам окон продолжал барабанить дождь – мрачный и скучный, несший с собой запах старого леса и старого камня.

– А теперь, – продолжал Эллиот спокойно и настойчиво, – я хочу, чтобы ты взглянул сюда и как следует подумал. Подойди к камину и посмотри на ряд пистолетов. Внимательно посмотри. А теперь скажи: заметил ли ты какое-нибудь отличие в расположении пистолетов по сравнению прошлой ночи? Я не имею в виду замену кавалерийского пистолета револьвером 45-го калибра, а какое-нибудь другое отличие?

От его настойчивости мне все больше становилось не по себе. Даже показалось, что шумное дыхание доктора Фелла участилось. Доктор резким движением чиркнул спичкой, прикуривая погасшую сигару, и пламя ее, словно звездочка, отразилось в стеклах его пенсне.

Я подошел к камину. Стояла мертвая тишина, ее нарушал лишь монотонный шум дождя. Вначале я ничего не заметил. Дождь все шумел… Потом какие-то обрывки картинок всплыли в памяти, принимая определенные очертания…

– Да, будь я проклят, есть отличие!

– Правда? И какое?

– Кто-то трогал большую часть пистолетов и поменял их местами.

– Да? И каким же образом?

В памяти моей вся картина стала плоской и четкой, как почтовая открытка.

– Кто-то снял со стены три или четыре пистолета, а потом в спешке повесил их обратно.

Инспектор Граймз присвистнул. Взгляд Эллиота не дрогнул, и он продолжал гнуть свое:

– Ты уверен?

– Абсолютно. Убийца пытался найти нужную высоту для своей ловушки, поэтому вначале подвешивал револьвер 45-го калибра в разные места, но делал это неуклюже. Вчера вечером дула этих пистолетов располагались практически по прямой линии, теперь же кто-то нарушил этот порядок, и они висят неровно.

– Следует заметить, – сказал Эллиот, – на это обратили внимание миссис Уинч и служанка Соня. Соня клянется, что два пистолета висят на другом месте: полицейский пистолет висит там, где всегда находился дуэльный…

– И она совершенно права!

– Правда? – спросил Эллиот. – Все они покрыты блестящей пленкой лака, – добавил он. – Хочешь знать, что ни на одном из них нет ни отпечатков пальцев, ни даже пятен в тех местах, где они могли быть, если их брали в перчатках? Никто не дотрагивался до этих пистолетов.

– Но, черт возьми, это не правда! Спроси любого: они все висят не на своих местах!

– Никто, – монотонным голосом повторил Эллиот, – не трогал ни один из этих пистолетов.

– Но если есть потайной ход…

Внезапно тон Эллиота стал очень любезным. Он закрыл блокнот и шлепнул им по столу.

– Ради бога, прекрати болтать о потайном ходе. Когда ты, наконец, угомонишься и навсегда выкинешь из головы навязчивую идею! Каминная доска есть именно то, чем она является: прочной кирпичной каминной доской. В этой комнате нет никакого потайного хода, никакой ложной двери и еще чего-нибудь подобного. – Он повернулся к доктору Феллу: – Итак, сэр, какие у вас мысли на этот счет? Что скажете?

Доктор Фелл пошевелился. Сердито взглянув на тлеющий конец сигары и глубоко вздохнув, отчего пришли в движение все его подбородки, он ответил. Его мощный голос, казалось, шел из самых глубин земли, как первые предвестники землетрясения:

– Не стану отрицать – у меня есть идея, точнее, пока довольно смутное представление об идее, которое, – тут он, роняя пепел с сигары, сделал неопределенный жест рукой, – промелькнет – и исчезает прочь! Существует одно очень серьезное препятствие. Прежде чем рассказать о нем, я хотел бы услышать, что может сообщить нам мистер Эндерби.

Эллиот встал, подошел к двери и обратился к констеблю в гостиной:

– Спросите мистера Эндерби, не мог бы он сейчас прийти сюда.

Что общего могло быть между Джулианом и этим делом – оставалось для меня загадкой, но Эллиот не давал никаких объяснений. Однако, только я собрался уходить, он велел мне оставаться на месте.

Подойдя к столу с пишущей машинкой, он взял шесть открытых конвертов – вероятно, от писем, полученных Логаном этим утром, ответить на которые тот не смог – его убили. Эллиот аккуратно сложил их в стопку в центре стола. Рядом с ними он разложил целый набор предметов – видимо, содержимое карманов убитого. Ничего существенного: бумажник, кольцо для ключей, авторучка, два карандаша, записная книжка с адресами, немного мелочи, погнутая сигара в помятом целлофановом чехле.

Когда Джулиан входил в кабинет, Эллиот раскладывал эти предметы в ряд. В тусклом свете и в шуме непрекращающегося дождя, стекающего по стеклам окон, пухлая коротконогая фигура Джулиана напоминала кого-то еще, но, только он открыл рот, стало ясно, что это не кто иной, как Джулиан Эндерби. Эллиот жестом пригласил его присесть, и он сел по стойке «смирно».

– Итак, сэр, вначале некоторые формальности…

– Не могу представить, инспектор, – прервал его Джулиан, – что моей персоне может быть уделено какое-то внимание, тем более что я уже раз десять просил позволения уехать отсюда. Господи, я совершенно ничего не знаю об этом деле! Ничего! Если бы хоть что-то знал, я был бы только рад помочь!

У Эллиота была замечательная способность общаться со свидетелями: очень живая, энергичная и в то же время почтительная. При этом он четко давал понять, что бессмыслица в словах отвечавшего была именно бессмыслицей – и ничем другим.

– В таком случае, сэр, чем быстрее мы проведем рутинный опрос, тем быстрее вы сможете уехать. Не могли бы вы назвать свое полное имя, род занятий и домашний адрес?

Джулиан достал супераккуратный футляр для визитных карточек, вытащил из него одну, осторожно освободил ее от оболочки из папиросной бумаги и положил на стол.

– Так, хорошо, сэр. А домашний адрес?

– Северо-Запад, 6, Финчли-роуд, Мэлплакет-Чамберс, 24.

Эллиот записал.

– Как давно вы знаете мистера Логана, сэр?

Тень раздражения пробежала по лицу Джулиана.

– В том-то и дело! Я его вообще не знаю! Я никогда не видел этого человека до того, как он умер. Следовательно…

– Вы когда-нибудь встречались с миссис Логан?

Джулиан размышлял.

– Вот что я вам скажу, инспектор, – доверительно проговорил он. – Именно это я пытаюсь вспомнить с того самого момента, как увидел ее. Мне кажется, я где-то встречался или видел ее, но, клянусь, не могу вспомнить. В любом случае из практических соображений лучше сказать, что я ее не знал.

– Так, понятно. Скажите, в какое время вы приехали в этот дом сегодня утром?

– Около десяти часов. Боюсь, не смогу сказать с точностью до минуты.

– Вы сразу же прошли в дом?

– Конечно. Я хотел выразить свое почтение хозяину. Я… э-э-э… даже не был с ним знаком.

– Но вы не нашли мистера Кларка?

– Нет. – Джулиан поправил и без того прекрасно сидящий галстук и принялся отряхивать лацканы пиджака. – Домоправительница – я полагаю, это была именно она – сказала, что он «обратно ушел», и я отправился в сад – я уже говорил об этом Бобу Моррисону. – Джулиан искоса взглянул на меня. – Я находился в саду, когда услышал выстрел.

– Вы слышали выстрел?

– Конечно.

– Где именно в саду вы находились в это время, сэр?

Все это звучало как обычный опрос, но я, хорошо зная Эллиота, услышал еще не очень отчетливые полутона и все более усиливающуюся вкрадчивость, означавшую какую-то ловушку, таившуюся среди вежливых слов.

Джулиан обдумывал вопрос. Голос его звучал убедительно:

– Я не уверен, инспектор. Сад – большой, как вы могли убедиться сами: вначале идет довольно обширное пространство, поросшее травой, дорожка, вымощенная камнем, а за ней на уровень ниже – сад. Услышав выстрел, я, естественно, испугался, поэтому сейчас не могу ответить на ваш вопрос с полной уверенностью.

– И все-таки постарайтесь хотя бы приблизительно вспомнить, где вы находились, сэр. Это было недалеко от дома?

– Нет, не очень близко.

Эллиот указал карандашом в направлении большого окна, выходившего на северную сторону, в сад. Стекла его помутнели и покрылись потеками от продолжавшего барабанить дождя. Одно из прямоугольных стекол было немного приоткрыто, и в щель ручьем лилась вода, грозя намочить крышку стоящей у окна радиолы.

– К примеру, не стояли ли вы вон у того окна?

– Нет, ни у того, ни у какого-либо другого, насколько я помню.

Эллиот положил карандаш и сложил на груди руки.

– Господин Эндерби, – обратился он к Джулиану через стол, как школьный учитель. – Я был бы очень благодарен, если бы вы покончили со всем этим и занялись своим делом. Что вы увидели, когда взобрались на перевернутый деревянный ящик и заглянули в окно сразу после того, как раздался выстрел?

– Заглянул в… – начал было Джулиан; дождь теперь не просто шумел, а грохотал в наших ушах.

Эллиот сделал предупреждающий жест и очень терпеливо заговорил:

– Минуточку, сэр. Я не блефую, и это не допрос третьей степени. Как вам известно, вы не обязаны отвечать на мои вопросы и ваше право отказаться делать это. Но я хотел бы указать вам на неприятности, которых вам удастся избежать при проведении следствия по этому делу, если вы поможете мне, рассказав правду. Таким образом, вам, несомненно, удастся сохранить лицо, – он внимательно посмотрел на Джулиана, – а, кроме того, вы избавитесь в дальнейшем от неприятных последствий. Когда вы подъехали сегодня утром к дому, не заметили ли вы садовника, работавшего на цветочной клумбе рядом с подъездной аллеей, как раз под двумя окнами со стороны фасада? Вон тех.

– Кого-то я видел. Возможно, это был садовник.

– Да. Этот садовник, мистер Маккейри, стоял меньше чем в двух метрах от окон со стороны фасада, и, когда раздался выстрел, он бросил шланг и побежал посмотреть, что произошло. Окна со стороны фасада – вы заметили? – расположены намного ниже заднего окна, так что в них легко было заглянуть.

– И что? – Джулиан все быстрее теребил цепочку часов.

– Мистер Маккейри, – продолжал Эллиот, – готов подтвердить под присягой, что он видел, как вы стояли на ящике за тем задним окном и заглядывали в кабинет. Ящика садовник, безусловно, видеть не мог, но зато абсолютно ясно видел вас. Кроме того, он сказал, что вы просунули руку в одно из приоткрытых стекол и что это произошло всего через пару секунд – пару секунд, сэр! – после выстрела. – Тут Эллиот снова сделал резкий, как бы предупреждающий жест. – Минуточку, сэр. Я вовсе не утверждаю, что вы имеете какое-то отношение к преступлению. С вами все в порядке – просто вы вовремя оказались у окна. Мы только хотим – очень хотим – получить свидетеля. Вы и есть свидетель. Должны быть. Если вы стояли на ящике и просунули руку в окно всего через две секунды после выстрела… двадцать к одному, что вы видели все… То, что говорит миссис Логан, кажется невозможным. Вы должны либо подтвердить, либо опровергнуть ее показания. Учитывая сказанное мной, а также ваш профессиональный долг, готовы ли вы изменить свое мнение и рассказать мне, что же там произошло? Что скажете?