Человек Луны

- Кто вы, и что вам надо? - спросил он свистящим шепотом, вглядываясь в густой мрак.

- Деньги и корабль в обмен на жизнь, - ответил мужской голос.

- Деньги в столе, триста золотых, - сказал Гарсия и добавил, - кораблями я не распоряжаюсь.

- Кто распоряжается?

- Королева.

Тень отступила к письменному столу, послышался легкий звон. Мешочек с золотом исчез в кармане незнакомца.

- Молчите, и останетесь в живых, - сказал мужчина, визитеры отступили к двери.

Неужели он отделался такой смешной суммой?

- Кто вас прислал? - осмелился спросить он.

- Тарек, - последовал ответ, - останься, он жив, пришлось бы умереть Вам. Прощайте!

Они покинули дом ученого, с легкостью миновав охрану. К пятистам монетам, которые им заплатил Тарек, прибавилось триста. Приличная вышла сумма. Однако нанять корабль не получилось бы даже за мешок золота. Корабли находились в личном ведении королевы, и только она одна могла подписать разрешение на внеплановый выход в море. Такие здесь были порядки.

Гарсия Мусс, снимая нервный стресс, в ту ночь до беспамятства напился вином с рейпсом, отпраздновав, таким образом, свое второе рождение.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Арест

В ночное время улицы обезлюдели. Гэнн никак не мог к этому привыкнуть. В его понятии яркое солнце и ночь были несовместимы.

- Без разрешения королевы мы не сможем покинуть Уэррию, - сказал он.

- Не собираешься ли ты нанести ей визит?

Визит? Почему бы нет?

- Милый, мы почти сутки на ногах, - сказала Данна, в голосе ее слышалась усталость, - давай найдем постоялый двор, отдохнем, а следующей ночью навестим королеву.

Она произнесла это таким тоном, словно предлагала заглянуть к соседу.

Гэнн тоже устал, хотя его бы вполне хватило и на визит во дворец, и на разговор, и на то, чтобы затем добраться до корабля.

Постоялый двор "Дворянский уголок" располагался на окраине города, куда они забрели после долгих блужданий по узким улочкам. По случаю ночного времени двери были закрыты. Пришлось долго стучать специальным молоточком, подвешенным на цепочке. Наконец до наших героев донеслись шаркающие шаги.

- Кого принесли демоны в самую полночь? - услышали они недовольный старческий голос. В замке заскрипел ключ, дверь открылась. Хозяин заведения окинул их подозрительным взглядом.

- Деньги есть? - спросил он.

- Двойная оплата, - ответил землянин.

- Богатым клиентам всегда рады, - хозяин пропустил новых постояльцев внутрь и проводил в комнату. Гэнн в виде задатка отдал ему две золотые монеты, договорившись насчет завтрака.

"Почему в гостиницах такие хлипкие запоры?" - недовольно подумал он, накидывая на дверь крючок, сделанный, похоже, из обычного гвоздя.

- Я не дам тебе сразу уснуть, - прошептала девушка, увлекая его в постель.

Гэнн крепко ее обнял, Данна тихо ойкнула.

- Ты оцарапал меня своим кольцом, - недовольно сказала она.

Колечко, с тонкими краями маленького раструба было изготовлено из структурно измененного наносплава по технологиям двадцать восьмого века.

Пришлось холлпас снять и положить на столик. После объятий и поцелуев наших героев сморила усталость. Засыпая, землянин подумал, что постоялый двор, в самом деле, элитный. Кругом ковры, все сверкает чистотой, в торце коридора он заметил даже экзотические растения в больших горшках. Это было приятно. Однако Гэнн не знал, что, в отличие от захудалых притонов, подобного рода заведения в Керте обязательно были оборудованы постом тайной службы. О каждом новом постояльце хозяин обязан был незамедлительно докладывать дежурному. Хозяин немного помялся. Можно было, конечно, с докладом повременить до утра. Старик хотел спать, просидев с друзьями полночи за туркетом, карточной игрой наподобие преферанса. Однако он помнил недавний указ королевы о нарушителях и глубоко вздохнул. По этому указу, не доложившись вовремя, можно было потерять не только доход, но и голову. Гнев королевы был страшен, об этом знали все. Тяжело вздохнув, старик проковылял до конца коридора, где в маленьком закутке клевал носом дежурный агент.

Стоило завести разговор о двух постояльцах, как с того мгновенно слетел сон.

- Папаша Ижэн, - произнес он, не повышая голоса, - немедленно отправьте посыльного в участок. Пусть пришлют четыре, нет, пять человек. Очень может быть, мы все заслужим особую милость королевы!

Оставив надежду выспаться, хозяин Ижэн разбудил мальчика посыльного и послал на соседнюю улицу, в участок.

Агент в это время открыл специальную деревянную коробку, до половины наполненную песком, и вооружился большим плодом дерева кхэй с длинным полым стеблем. Внутри плода скопился выделяемый семенами сонный газ, способный, как утверждали, надолго обездвижить даже змея-харага. Прихватив две пары массивных железных кандалов, агент поспешил следом за хозяином. Оказавшись рядом с нужной дверью, он просунул в щель внизу кончик стебля, и наступил на плод, выдавливая газ. Невидимое сонное облако заполнило комнату. Газ был неустойчивый и быстро распадался. Через несколько минут можно было заходить, не боясь подвергнуться сонному действию газа.

В другое время он бы дождался солдат, ворвался внутрь и арестовал разбойников. Но не в этот раз. Он хорошо помнил инструкцию, полученную сегодня из дворца: "Двое, плотный мужчина и хрупкая на вид женщина, убийцы-профессионалы, чрезвычайно опасны! Брать только сонными!". Осторожность и предусмотрительность на сей раз спасли жизнь тайному агенту и пятерым солдатам, прибывшим арестовать преступников.

В то время как Данна крепко спала, землянин, услышав за дверью глухой шум, с трудом поднялся, шатаясь, как пьяный. Биологические нанофильтры в его организме, очищая кровь от яда, приступили к работе, которая, к сожалению, требовала времени. Дверь с грохотом распахнулась, солдаты набросились на него. Он раскидал всех пятерых, как котят, но и сам упал, задев ногой и перевернув столик. Колечко улетело в темноту, комбинезон, небрежно брошенный на табуретку, вместе с платьем упал на пол.

Кандалы сомкнулись на его руках, с Данной у солдат вообще не было проблем. Девушка крепко спала. Спрятанную за фанерной стеной сумку с черным балахоном, никто не искал. Не было еще здесь привычки дотошно проверять и простукивать стены и полы в поисках тайников. Да и какие тайники на постоялом дворе?

Гэнн окончательно пришел в себя в тюремной камере. Вместо комбинезона на нем была надета расшитая квадратами длинная куртка арестанта.

"Я похож на ходячую шахматную доску!" - с неудовольствием подумал он, оглядывая место заключения. На кушетке рядом, в такой же куртке, мирно посапывая, спала Данна. Бледный свет проникал сквозь маленькое окошко, забранное толстыми железными прутьями. На руках землянин обнаружил тяжелые кандалы, скрепленные массивной цепью. Такое же "украшение" он увидел на своей возлюбленной.

- Крепко мы влипли, - вынужден был признать он. Десантный кинжал остался в комбинезоне, холлпас исчез. Фляга пропала, да и тьма с ней! Он ей почти не пользовался. Гэнн посмотрел на кандальную цепь. Он бы мог ее порвать и даже выломать оконную решетку, но что дальше? Он сел на кушетку и задумался. Самым правильным казалось дождаться, пробуждения Данны. Может, она что подскажет? Впрочем, он не привык сидеть без дела. А потому подпрыгнув, ухватился за решетку и подтянулся. Окошко выходило на внутренний двор. Тюрьма представляла собой большой замок.

В это время на постоялом дворе "Дворянский уголок" состоялся следующий диалог между хозяином, папашей Ижэном, и тайным агентом королевской службы. Солдаты увезли пленников в центральную тюрьму, агент крутил в руках комбинезон землянина и извлеченный оттуда пластиковый прямоугольник. Здесь же находилась и "вечная" фляжка.

Тонкое невзрачное колечко, закатившееся под лежанку, они не заметили. Позже уборщица выбросит его вместе с мусором.

- Любопытные вещички, - заметил хозяин.

- Эту безделушку я отправлю во дворец как улику, - решил агент, имея в виду закрытый кинжал, - а одежду заберу себе. Очень удобная куртка, соединенная со штанами и ботинками. Разобраться бы, как ее расстегнуть. Вряд ли кто о ней вспомнит! В тюрьме арестованных все равно переодевают в стандартные клетчатые робы. Золотые монеты, в немалом количестве обнаруженные в карманах куртки, агент незаметно забрал себе.

Заглядывая в будущее, отметим, что расстегнуть гравизастежки никому так и не удалось. Комбинезон долгое время валялся в кладовке, пока агента не убили бандиты. Новый владелец дома подивился, кто и зачем сшил такую странную одежду без пуговиц, которую невозможно не только надеть, но и разрезать. Вскоре комбинезон вместе с другими бесполезными вещами отправили на помойку.

Фляжку агент также оставил у себя, после его смерти она случайно попала к какому-то матросу. Тот часто демонстрировал ее удивленным собратьям, похваляясь, что даже в пустыне с этой флягой не пропадет. На предложения продать необычную вещь за большие деньги в Здание Наук, матрос неизменно отвечал отказом. По-прошествие нескольких лет, после истощения энергетического заряда, фляга потеряла свои "вечные" свойства.

- Вы что-то говорили, уважаемый, о благодарности Ее Величества, - с беспокойством напомнил папаша Ижэн, отличавшийся патологической жадностью.

- Это Вам за содействие и молчание, - агент выложил на стол несколько серебряных монет.

- Надеюсь, замолвите за меня словечко королеве? - сказал старик, сгребая серебро высохшей рукой, похожей на клешню морского ползуна.

- О Вашем участии в задержании опасных разбойников я упомяну в первую очередь, - осклабился агент. Завтра он сдаст пост и вернется сюда не ранее, чем через полгода. Делить славу и милость королевы с этим высохшим крысиным пометом он не собирался.

Ему уже сообщили, как поступят с пленниками. Девушку доставят к королеве, которая собиралась ее допросить. Мужчина отличался колоссальной силой. Отправить такого на виселицу мог только последний глупец. Королеве доложат, что он был убит при попытке к бегству. Правду знают пятеро, включая агента, каждый умел держать рот на замке. Силача продадут в рабство пиратам Марейна, откуда никто назад до сих пор не возвращался. Бедняга отправится гребцом на галеры, таскать камни на рудники или махать кайлом в шахте, либо работать на стройке, что также было весьма нелегким делом. Работы были пожизненные, без права выкупа или освобождения.

Данна проснулась и сразу все поняла.

- Королева первая добралась до нас, - сказала она.

- Что теперь будет? - деловито осведомился Гэнн.

- Скорее всего, нас повесят. Глория жестока и практична. А мы с тобой изрядно наследили.

- Я потерял свое оружие, - с досадой сообщил землянин.

- Сколько можно портить колодцы и заборы, - с усмешкой ответила девушка, - за меня не беспокойся. Нас с детства приучают к мысли о неизбежности смерти. Знаешь, каким было самое страшное первое испытание? Маленькую, меня вытащил из постели ужасный человек с изуродованным лицом. Он привел меня в лес, привязал к дереву и принялся метать ножи, приговаривая, что последним проткнет мне горло. Я не знала тогда, что это испытание, и чуть не умерла от страха.

- А когда узнала?

- Было много всего, а когда я подросла, за мной явились два урода. Они должны были меня изнасиловать, это входило в обязательный курс. Я избила их до полусмерти, после этого испытания закончились.

- Но ведь можно забеременеть, это Ордену надо?

- Во время испытаний нам давали какой-то противный отвар. Тогда я не знала, для чего, а сейчас догадываюсь.

Загремел засов в двери. В камеру ввалились несколько солдат. Двое были вооружены короткими арбалетами, у остальных в руках кинжалы. Гэнн подумал, что на таком расстоянии не успеет перехватить болт, к тому же боялся за Данну. "Подождем, что будет дальше" - подумал он.

Вперед выдвинулся полный человек в серой мешковатой форме, который окинул узников внимательным взглядом.

- Порядок, - сообщил он кому-то сзади, - выводите.

Землянина подхватили с двух сторон под руки и потащили по тюремным коридорам. "Сильные ребята!" - уважительно подумал он. Хотя стоило захотеть, положил бы их всех здесь даже со скованными руками, хоть на время, хоть навсегда. Вышли во двор. Тревожно заныло в груди, когда их с Данной разлучили, усадив в разные кареты.

- Не дергайся, - предупредил один из тюремщиков, - или получишь в брюхо кинжал.

Сквозь открытую дверь кареты он видел, как Данна на прощание помахала скованными руками.

- Я тебя всюду отыщу! - крикнул он.

- Разве что, в подземном мире, у демонов, - хмыкнул стражник.

Дверца захлопнулась, карета покатила в неизвестность. Когда остановились, и заставили выйти, он ожидал увидеть эшафот, но оказалось, приехали в порт. Стражники отвели его на борт большого корабля, после чего грубо столкнули через открытый люк в трюм. Он упал на что-то мягкое. Чей-то голос произнес: - Вот и еще один живой покойник.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Аудиенция

Данна также ожидала казни, однако к своему удивлению, оказалась во дворце. Пятеро солдат, не спускавших с нее глаз, следовали по пятам. Ее привели в большой кабинет, солдаты полукругом выстроились сзади. Двое были с взведенными арбалетами.

За столом, склонившись над бумагами, сидела королева Глория.

- Ваше Величество, - обратился к ней один из солдат, - заключенная доставлена!

"Это отсрочка, - поняла Данна, - узнав все, что ее интересует, она велит меня повесить". Королева, наконец, оторвалась от бумаг.

Некоторое время женщины рассматривали друг друга.

- Подозреваю, Ваша история, будучи обнародованной, произвела бы фурор, - наконец, сказала Глория.

Данна молчала, ожидая продолжения.

- Например, "Морской вестник", который печатает очерки путешественников, дорого бы дал за право взять интервью! О вас двоих ходят не то чтобы сказки, легенды! Я, знаете ли, как большинство женщин, крайне любопытна. Не расскажите ли, что в действительности с вами приключилось? И почему Аарах Жом, главный судья Саяна готов выложить за каждого не по десять, а по пятнадцать тысяч золотых? И так, я вся внимание!

- Ваше Величество, - сказала Данна, - то, что я скажу, не предназначено для посторонних ушей.

- Выйти всем! - приказала королева.

- Это опасно, Ваше Величество! - заволновался десятник, возглавлявший охрану. Опасался он больше за себя, ибо случись, что с королевой, ему конец.

- Пристегните ее куда-нибудь, хотя бы к дверной ручке, - поморщилась та. Массивная дверная ручка литой бронзы могла ненадолго задержать злоумышленника. - И ждите за дверью.

Данну приковали к двери, после чего охранники вышли.

- Поначалу я собиралась тебя повесить, - сказала женщина за столом, - но что-то мешает мне это сделать. Хотелось бы понять, что именно? Можешь начинать, я слушаю.

Данна решила рассказать все, утаив только свою причастность к Ордену. Начала рассказ с города богов, куда якобы ее заманили убийцы. Там ее спас благородный незнакомец, оказавшийся, как выяснилось впоследствии, Человеком Луны.

- С чего ты решила, что он сказал правду? - спросила королева.

- Мы с ним путешествовали по воздуху на его железной лодке, затем он вытащил меня из темницы в Саяне. У него было оружие, с помощью которого он убрал толстую железную дверь, быстро и бесшумно. Так, что наш побег обнаружили только утром.

- Дыра в заборе во дворце Тарека Далла его рук дело?

- Да, Ваше Величество. К сожалению, оружие пропало во время нашего ареста.

- Теперь понятно, почему главный судья Саяна готов выложить за вас такие деньги, - задумчиво произнесла королева. - И все же, почему именно Человек Луны? Может быть, он самозванец, случайно отыскавший в городе богов это оружие.

- Вы забыли о летающей лодке, Ваше Величество.

- Где она теперь, эта лодка? Зачем тогда вы сели на корабль?

- Лодка осталась в пригороде, Гэнн сказал, что в ней мало питания. Я не совсем понимаю, что это значит, однако это его слова. Он сказал, что питания хватит, чтобы пролететь не больше двадцати лиг.

- Допустим, я поверила. Тем более, про дыру в заборе мне, перебивая друг друга, взахлеб рассказывают наши ученые мужи. Меня интересует, что Человеку Луны понадобилось у нас?

- Ваше Величество, в Аране нас преследовали. Пришлось бежать в поисках безопасного места, где можно было бы провести некоторое время, пока все успокоится.

Королева покачала головой.

- В этом мире безопасных мест не существует, таковым я даже не считаю собственный дворец. Вам постоянно приходилось кого-то убивать, ввязываться в драки. Что вы собирались делать дальше?

- Наша цель лабиринт.

- Я всегда считала его выдумкой, однако сейчас готова поверить во что угодно. Кстати, куда вы дели Тарека?

- Его убили наемники, а Гэнн с помощью своего оружия заставил тело исчезнуть, чтобы сбить погоню со следа.

- Кто послал наемников? - жестко спросила королева.

- Ваше Величество, мне бы не хотелось вмешиваться в Ваши внутренние разборки, - дипломатично ответила девушка, - полагаю, полиция способна выяснить это без моей помощи.

- Вот как? Хорошо, можешь не говорить, я и так догадалась. С этим господином у меня будет непростой разговор и сделаны соответствующие выводы.

Она замолчала, задумавшись. В этой удивительной истории постоянно открывались новые подробности. Чо делать с девушкой, которую язык не поворачивался назвать пираткой? Королева представила, как бы она сама вела себя в подобной ситуации. Когда приходится постоянно сражаться за жизнь, помня, что над головой, словно огненный топор палача, висит проклятое страшное солнце. Она вдруг поняла, как должна поступить, и удивилась, что такое простое решение раньше не приходило в голову.

- Тебя казнить не имеет смысла. Вы защищались, даже во время абордажа. Посидишь, немного в камере, пока я решу, что с тобой делать дальше. Кстати, почему вы сразу не отправились в лабиринт на этой его летающей лодке? Я так понимаю, что это было проще простого.

- Мы не знаем тайное слово, поэтому пришлось бежать, куда глаза глядят, ведь обвиняемых в убийстве короля ждет страшная казнь.

- Про убийство Жмыха я в курсе, - ответила королева.

Она хлопнула в ладоши и приказала появившимся солдатам: "Увести!".

Разговор имел продолжение два дня спустя уже без охраны. Королева, впрочем, не была столь доверчива. В замаскированных стенных нишах за гобеленами прятались готовые встать на ее защиту гвардейцы.

- К сожалению, твоего Человека Луны убили при попытке к бегству, - сообщила она.

Лицо Данны на мгновение закаменело.

- Не верю, - ответила девушка, - Его почти невозможно убить, а глупо подставляться он не станет!

Королева с улыбкой посмотрела на нее. - Влюбленные все одинаковы! Для Вас смерти не существует, хотя, возможно, ты права. Власть золота выше власти королей. Не исключено, что кто-то сыграл свою игру, этим я еще займусь. Ты свободна, попробуй отыскать своего Лунного Человека, если так уверена, что он жив! И пусть тебе сопутствует удача.

Королева показала девушке пластиковый прямоугольник.

- Это не то самое страшное оружие?

- Нет, Ваше Величество, это всего лишь очень хороший нож. Нажмите здесь, и здесь.

Королева поступила, как было сказано, невзрачный прямоугольник расправился, превратившись в отличный десантный кинжал. Ей показалось, что он даже стал тяжелее.

- Ого! - воскликнула Глория, собираясь попробовать острие пальцем.

- Не прикасайтесь! - испуганно воскликнула Данна. - Это его нож, с Луны. Он невероятно острый. Вы можете серьезно пораниться.

- Забери его себе, пригодится. Хотела бы я с твоим другом побеседовать, - пробормотала королева и махнула рукой, - ступай!

Она никогда бы ни одному человеку не призналась, что испугана до смерти. Порох, войны, захват чужих и защита своих земель, подковерные интриги и устранение конкурентов, даже горячие ночи с фаворитом, все стало неважным, мелким, ничтожным по сравнению с угрожающей миру огненной бездной. Она вдруг осознала, что люди всего лишь букашки, живущие на дереве, которое вот-вот может охватить огонь. С тех пор, как на небе появился тусклый овал Луны, ее стала мучить бессонница. И только сегодня, приняв верное решение и отпустив с миром эту девицу, она, наконец, смогла уснуть безмятежным крепким сном.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Злоключения Гэнна

Уэррия поначалу так понравилась, что он подумал, почему бы не подтолкнуть прогресс? Страна созрела для пороха, для железных дорог. Прогрессорские мысли роились в голове до тех пор, пока его не продали в рабство.

Когда землянина скинули в трюм, там уже находились несколько человек. Упал он на невзрачного щуплого мужчину в изодранной робе.

- Эй, не уползай, - обратился Гэнн к кандальнику, - как тебя зовут?

- Зови меня Пигг, - сказал человечек. Прозвище, похоже, было обидное. По всей видимости, от соседей бедняге временами перепадало, судя по многочисленным синякам.

Разговорились.

- За что сидишь? - поинтересовался землянин и добавил. - Если не хочешь, не отвечай.

- Почему не ответить, это не секрет. Пробовал получить лекарство от черной трясучки, но оба больных померли. Не от болезни, от лекарства.

- Ты что, доктор?

- У меня отец был доктор, многому меня научил.

- Что за болезнь трясучка?

- Ты не знаешь? Лет двести назад полмира ей болело, каждый второй умирал. Вот я и подумал, что если сделать лекарство, чтоб новой эпидемии не случилось?

- И как ты его делал?

- Как умники из Здания Науки советовали. Смешал мочу, крысы мо с соком зеленого болевика, добавил сухого помета харага и еще один секретный ингридиент. Испытывал на крестьянах. Меня обвинили в убийстве и приговорили к продаже в рабство. Вот я и думаю, где напутал. Видно, с пометом харага меня надули, подсунули помет индула. Говорят, они похожи.

- А животные болеют трясучкой? - поинтересовался Гэнн, вспомнив об опытах древнего доктора Дженнера.

- Болеют, конечно, - ответил "светило медицины", - хнаги иногда болеют, но не умирают, в отличие от людей, спустя пятнадцать дней уже здоровы.

- Хочешь узнать, как справиться с болезнью? - спросил землянин. Худенький собеседник подскочил на месте.

- Я бы душу демонам заложил за эти знания! - воскликнул он.

- Тише вы там, - донеслось из темноты, - спать мешаете!

- Я не демон, и душа твоя мне не нужна, - продолжал Гэнн, и вкратце разъяснил Пиггу идею вакцинации.

- А ведь может получиться, - возбужденно прошептал тот, - откуда ты это знаешь?

Гэнн наплел фанату медицины о племени на неком отдаленном острове, которое якобы поголовно пользуется прививками, чем вогнал собеседника в подобие ступора. Пигг надолго замолчал, выпав из окружающего мира.

Местным жителям давно пора было прийти к идее самостоятельно. Что касается несчастного Пигга, вряд ли с кем он успеет поделиться. Слишком слабый, долго не протянет.

- Куда нас везут, на виселицу? - спросил Гэнн.

- На виселицу, кха-кха! - зашелся кашлем кто-то в полумраке. - Ну, шутник! Кто же будет выбрасывать живые деньги!

Человек выдвинулся на свет. В такой же, относительно чистой клетчатой робе, с лицом, изрытым следами от перенесенной черной трясучки.

- Откуда ты взялся, шутник?

- С неба свалился, - серьезно ответил Гэнн.

- Ты, наверное, Человек Луны? - насмешливо осведомился незнакомец.

- Ты угадал.

Человек настороженно оглянулся.

- Вот что, уважаемый, - серьезно сказал он, - глупости не говори. Если воротила услышит твою похвальбу, вобьет в доски, как гвоздь.

- "Воротила"?

- Ты и впрямь упал с твердого дерева бро? Воротила самый сильный из нас. Вчера он медное аранское шенге двумя пальцами сломал. А Пигга, который по дурости его самоуправством возмутился, побил и под лежанку загнал. Теперь бедняге там сидеть, пока на место не прибудем. Проснется воротила, его погоняло Барн, будь с ним осторожен, если не жалко собственные ребра.

- Ты так и не ответил, куда плывем? - снова спросил Гэнн, намотав на ус информацию о местном авторитете.

- Часть народа отправят на галеры, избави нас Творец от подобной участи, остальные пойдут на рудники, доля полегче, но тоже не подарок. Кому повезет, окажется на стройке.

- А тебя как звать, и как здесь оказался?

Собеседник погрустнел, видно воспоминания были не из приятных.

- Зовут меня Алон Кай, был наемным слугой у барона Вирта. Барон так себе, земли мало, денег лишних тоже не водилось.

- Разве бывают не наемные слуги? - перебил его Гэнн.

Рассказчик удивленно на него посмотрел.

- Бывают долговые слуги. Так вот, самым ценным сокровищем у барона была ослепительно красивая жена.

Он на мгновение умолк, мечтательно закатив глаза.

- Ты ее соблазнил?

- Какое там! Соблазнила она, я у нее был далеко не первый, на редкость любвеобильная особа. К сожалению, я оказался первым, кого барон застал с ней в постели. По закону слугу нельзя вызвать на дуэль. Слугам даже не дозволено носить головной убор в присутствии господина. Я имел право оплатить нанесенное оскорбление суммой в пять тысяч золотых, но где взять такие деньги? Стерва, конечно, легко могла помочь, но кто я для нее? Если всем, с кем она переспала, платить, можно разориться! И вот я здесь, на корабле работорговцев.

- Невеселая история, - заметил Пигг, - зато должна греть мысль, что ты поимел жену барона.

- Эка невидаль! - рассердился Алон. - Знай, я, что все так обернется, обходил бы ее за пять лиг. За мелкую монету можно всегда момент воспользоваться услугами свободной девицы.

- А не врешь? Что она в тебе, рябом, нашла?

- Наверное, у него двойной размер! - хихикнули из темноты.

- Почему к гулящим девицам не пошел, пожадничал? - продолжал допытываться Пигг.

- Отвали! - разозлился рябой, похоже, его действительно, сгубила скупость.

- Эй, чего разорались? - грубо гаркнули из темноты, народ тут же притих.

В это время наверху открылся люк, на веревке спустили котел, из которого подозрительно тянуло гнилью и еще чем-то непонятным.

- Жрите, галерное мясо! - донеслось с палубы. - Поторопитесь, ждать не буду!

Землянин хотел, было спросить, где раздобыть ложку, но не успел. Из темноты выдвинулся обладатель грубого голоса и гориллоподобной фигуры. Сутулый, с короткими толстыми ногами и мощными руками, свисающими почти до пола. Руки были скованы двойными кандалами. Шея у воротилы отсутствовала, роль ее выполнял толстый загривок. О выражении звероподобного лица лучше было умолчать.

"Не иначе, мутант!" - подумал Гэнн, с удивлением обнаружив, что тот, похоже, не уступает ему в силе. Барн, а это был он, направился к котлу. Ему поспешно уступали дорогу. Возможно, землянин тоже отодвинулся бы в сторонку из вбитой в подкорку вежливости. Но в это время на глаза ему попались никогда прежде, не мытые ладони человекообезъяны, похожие на две лопаты, с грязными обломанными ногтями. До него только сейчас дошло, что черпать бурду из котла тот намерен руками. Душа повара-профессионала возмутилась, он остался на месте. Горилла остановилась, уставившись на него изполобья.

- Кто такой?

Гэнн поднялся с пола.

- Руки вымой, прежде чем в котел лезть, - утверждение простых правил гигиены оказалось связано с нешуточной опасностью.

Питекантроп взревел, как авральный ревун "Саламандры" и ринулся в бой. Землянин успел заметить наверху лица обступивших люк матросов. Еще бы, такое зрелище! Он качнулся налево, пропуская тяжелое тело, и подставил обезъяночеловеку элементарную подножку. Это же надо было так попасть! Барн угодил головой точнехонько в котел. "Пропал обед!" - без сожаления подумал повар. Подкрепиться, конечно, не мешало, но после грязной головы с обитающими в ней насекомыми есть он это не станет.

Воротила освободился от котла, тряся головой и пытаясь избавиться от налипшего варева. Еда, похоже, была холодной, иначе последствия были бы тяжелыми. Наконец, гигант прочистил глаза, и вновь уставился на землянина.

- Ты труп! - заявил он.

Было это сказано таким зловещим тоном, что народ мгновенно разбежался по углам, стараясь превратиться в невидимок. В трюме потемнело, у люка, похоже, собрались все свободные от вахты матросы.

"Придется убивать, - понял Гэнн, - вдвоем нам не ужиться".

Действовать скованными руками было неудобно. Он мог бы порвать цепи, но тогда на него надели бы двойные кандалы. Ноги оставались свободными, землянин решил этим воспользоваться. Никаких правил и запретов здесь не существовало. Едва верзила замахнулся скованными руками, Гэнн со всей силы ударил его между ног. Гигант оказался на удивление быстрым и ловким и, в свою очередь, успел нанести противнику скользящий удар. В голове землянина загудело, изображение в глазах раздвоилось. Когда зрение вернулось, Гэнн увидел, что питекантроп лежит в позе эмбриона, схватившись руками за причинное место. Гэнн в последний момент едва удержался, чтобы не добить гиганта.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Раб на галере

Вскоре спустили деервянную лестницу и приказали выходить. Выбравшись на палубу из тесного помещения, Гэнн зажмурился от яркого света. Корабль стоял на месте, паруса обвисли. Рядом, буквально в сотне метров он увидел длинную одномачтовую галеру. На палубе под охраной матросов уже выстроились полтора десятка будущих рабов. Их осматривал бородач в красном халате и чалме. Время от времени он тыкал указательным пальцем в очередную жертву.

- Этот, этот, этот!

Тех, кого выбрали, уводили, сажали в шлюпку. Полная людей, она отвалила и под мощными ударами гребцов направилась к галере.

Пигг остался на корабле, видно было, что он доволен. Жизнь раба на галере считалась непосильной, его путь лежал на рудники.

"Смотря, что копать, - подумал Гэнн, - руда бывает ядовитой и все равно надрываться придется!". Он ободряюще улыбнулся на прощание.

Они уселись в лодку. Рядом уселся воротила, Барн был угрюм и молчалив. Бородач, перед тем как покинуть корабль, расплатился, передав капитану тугой тяжелый мешочек.

- Вот нас и продали, - вздохнул рябой, - теперь до конца жизни веслом ворочать!

- Не зарекайся, - отвечал Гэнн, - жизнь долгая, многое может случиться.

- Не помню, чтобы с галер кто-то бежал, - уныло протянул рябой. Землянин промолчал, оставшись при своем мнении. Он не собирался застревать на галере до скончания дней.

- Ночью охране шеи свернем и сбежим, - буркнул Барн.

Рабов рассадили по лавкам. Гэнну досталось место рядом с рябым Алоном Каем.

По проходу прошел кузнец. Руки им освободили, однако сковали ноги. Цепь прикрепили к железному кольцу в полу, он слегка ее подергал. Когда придет время, он ее порвет. Напарник заметил его телодвижения.

- Дергай, не дергай, освободиться не сможешь.

- Там посмотрим, - неопределенно ответил Гэнн.

Усадив рабов на скамьи, их как следует, накормили. Еда оказалась приличной. Землянин оставался без пищи больше двух дней, так что обед оказался кстати.

На нос вышел бородач в красном халате, подпоясанном такого же цвета кушаком, в легких туфлях и чалме.

- Я Азид, владелец галеры, - объявил он, - занимаюсь перевозкой рейпса из Марейна и с других островов. Вам необыкновенно повезло. Его превосходительство губернатор Кьюзак просил меня доставить на стройку партию крепких мужчин. Пока мы не прибыли в порт, вам предстоит поворочать веслами. Пусть знает каждый, лентяям здесь не место. За вами будет следить надсмотрщик, уважаемый Эссен-ка.

Рядом с владельцем взгромоздилась объемная туша. Мощные руки, толстый живот. Круглое невыразительное лицо также увенчано чалмой. В руках уважаемый Эссен-ка держал плетку семихвостку, на концах которой были завязаны узлы.

- Скоро мы расстанемся, вас ждут на стройке, но как знать, может кто-то снова сюда вернется. Помните, - продолжал хозяин, - хороших работников хорошо кормят. Плохие получат первое предупреждение с помощью плетки. После третьего предупреждения ленивого выбросят за борт, хищных рыб в море достаточно. Спать будете на своих местах. Это все, что вам нужно знать, вопросы есть?

- Где тут гальюн? - спросил кто-то.

- Длины цепи, которой вы прикованы, должно хватить, чтобы свесить за борт седалище, а дальше, море большое, - Азид изобразил рукой широкий жест.

Больше вопросов не было. Голос у надсмотрщика оказался мощный и зычный.

- На носу будет находиться барабанщик, который отбивает ритм, - объявил он, - кроме того, вы должны запомнить несколько команд, которые будете незамедлительно выполнять.

Первый день запомнился Гэнну как однообразная и нудная работа веслом. Поздним вечером их покормили и разрешили отдохнуть.

- Почему Уэррия продает граждан своим злейшим врагам? - спросил Гэнн рябого.

- Бывших граждан, - уточнил тот, - мы считаемся никчемным, отработанным материалом.

- А что, в королевстве своих рудников мало?

- Там используют наемных работников, королева щедро оплачивает их труд. Рабство в Уэррии официально запрещено.

- А если нас перехватят военные корабли Араны?

- Никогда не слышал, чтобы аранский парусник догнал галеру. К тому же, аранцы не ходят против ветра. Обратил внимание, какая у нашего судна форма? Оно похоже на стремительную летучую рыбу. Паруснику такую, как у нас, скорость развить не просто, разве при сильном попутном ветре. А гребцы все силачи, как на подбор. Думаешь, зря Пигга забраковали? Дохловат оказался.

Алон Кай прикорнул на лавке и вскоре захрапел. Землянину не спалось, мучила неопределенность. Мало захватить корабль, нужно достичь желаемого берега, а он в кораблевождении ровным счетом ничего не смыслил.

Тусклое неровное солнце занимало изрядную часть неба, рядом неподвижно висел овал гравитонного эмиттера. Живы ли ребята, или их, подобно сказочной принцессе сморил волшебный сон? Как освободить звездолет из странного плена? Гэнн терпеть не мог ситуации, когда события выходят из-под контроля. Он прислушался, на задней лавке переговаривались двое.

- Все равно нам конец, - говорил седой мужчина напарнику, - в списке Анериуса сказано, после появления Луны огонь сожрет мир.

- Послушай, Хлын, - отвечал сосед, - ты забил себе голову глупыми выдумками. Сколько на свете умников, столько мнений. Страшна не Луна на небе, а годы на галере.

- Я знавал почтеннейших из Здания Наук, все они считали, что великий Анериус прав.

- Завтра почтеннейший Эссен-ка прогуляется плеткой по твоей спине, и ты забудешь эти глупости.

- Послушай, Лусс, - сказал Хлын, - ты ведь с южных островов?

- С Гамеда, - ответил собеседник, - и что?

- Вы там все рыбаки, с кораблем умеете управляться. Давай захватим галеру, и ты приведешь ее в Арану.

- Привести дело не хитрое, - отвечал Лусс, - греби на запад, и доплывешь. Но почему именно туда? В Аране с нами могут поступить, как с рабами, не нравятся мне у них порядки.

- Я сам из Саяна, у меня там много знакомых и друзей. Лишь бы только туда добраться.

- Пираты стерегут морские дороги! А вдоль континента много опасных рифов.

- Свобода стоит риска!

- Как ты собираешься захватить корабль? И не нужно об этом кричать на всю палубу, услышит, уважаемы надсмотрщик, и отправимся мы с тобой за борт.

Хлын перешел на шепот, дальнейший разговор Гэнн не слышал. Мысли его приняли иное направление. Есть рыбак, который может привести галеру в Саян, грех не воспользоваться случаем. Придется подождать, пока рабы научатся слаженно работать веслами. Иначе можно вообще никуда не добраться. Довольный, что появились первые наметки плана, землянин, наконец, уснул. Даже его совершенному организму иногда требовался отдых.

Весь следующий день они двигали тяжелые весла, следуя ритму барабана и резким командам надсмотрщика. Учились разгоняться, поворачивать, табанить.

Барн, сидевший неподалеку, вел себя на удивление смирно. Вид, правда, имел хмурый, однако шустро ворочал веслом. Казалось, ему и напарник не нужен. Гэнн подумал, что не зря оставил ему жизнь, урок пошел на пользу.

Надсмотрщик остался доволен, хотя один бедолага все же пострадал. Будучи в прошлом проворовавшимся смотрителем в замке мелкого барона в предместьях Керта, он начал трудовую жизнь на галере с пререканий. Эссен-ка, по-видимому, на этот случай имел четкие инструкции. Бывший смотритель получил пятнадцать плетей. В отместку он отвесил надсмотрщику тяжелую оплеуху. На крики прибежали трое стражников и побили нарушителя палками, после чего кузнец расклепал цепь. Полуживого, непокорного раба выбросили в море. Гэнн видел, как на несчастного набросились похожие на акул зубастые рыбы. Вскоре на морской глади остались только небольшие бурые пятна.

Рабы прониклись ситуацией и забыли о том, чтобы лениться или, не приведи Творец, бунтовать. К вечеру ладони галерников покрылись кровавыми мозолями. На палубе появился сгорбленный сухонький человечек в сером халате и традиционной чалме, с большой бутылью зеленого стекла. Это был лекарь, заботился хозяин о живых двигателях! Из бутыли человечек смазывал неприятно пахнущей жидкостью саднящие ладони. Вечером, после ужина, состоявшего все из тех же пареных овощей, Лусс с Хлыном снова разговорились. К своему огорчению, Гэнн узнал, что добраться до Саяна не так просто, как первоначально представлялось. У побережья Араны пришлось бы преодолеть множество подводных рифов и мелей. Лусс, хоть и разбирался в сторонах света, но о расположении подводных препятствий не имел представления.

Кроме того, существовала особая бригада Марейна, десяток быстроходных кораблей, вооруженных метателями. Не в силах догнать противника, они могли на большом расстоянии утопить его или сжечь, забросив на борт горшок с горючей смесью. Для ближнего боя такие корабли имели в своем распоряжении нечто вроде огнеметов. Услышав это, Гэнн призадумался. По всему выходило, что пираты Марейна были вооружены чем-то вроде греческого огня. Лусс поведал, что эта опасная бригада контролирует морские пути, держась определенных мест. Благодаря такой охране наркодельцы могли спокойно доставлять товар в Арану. Захватить галеру землянину не представлялось особо трудной задачей, а вот оказавшись на свободе, снова угодить в рабство, с подобным финалом он никак не мог согласиться. Пойманных беглецов подвергали жесточайшей казни.

Лусс предлагал плыть на юг, к Гамеду. Он уверял, что на Гамеде каждый сможет сесть на корабль, который доставит пассажира, куда ему будет угодно.

- Как ты попадешь на Гамед? - спросил Хлын.

- По солнцу, видишь огненный отросток, похожий на стрелу? Его называют стрелой бога любви Бора. Он указывает точно на юг. Это прямой путь на мою родину. И никаких мелей по дороге не встретится.

- Где мы потом возьмем деньги, чтобы оплатить дорогу до Араны?

- Продадим галеру, этого хватит с избытком!

Они переговаривались шепотом, Гэнну пришлось увеличить до предела чувствительность слуха, и включить фильтр биокомпьютера, отсеивающий посторонние шумы, чтобы разобрать, о чем идет речь.

"Интересно, как этот Хлын собирается захватить корабль?" - подумал он. Ого! В руках у Хлына на секунду появился напильник, остро заточенный с одного конца. Ловкач! Как он мог сохранить и пронести с собой оружие, одновременно инструмент, способный вернуть свободу?

- Видел? Я одно время работал в кузнице, и прихватил эту полезную игрушку. Главное, договориться с остальными и незаметно перепилить цепи.

"Не простая задачка, - подумал землянин, - ночью наверняка кто-то из хозяйской прислуги бдит. Могут услышать скрежет, и поднять тревогу".

Плыть на далекий остров Гамед ему не хотелось. Не факт, что добираться до материка с острова будет безопасно. Можно снова угодить в плен. И захотят ли бывшие рабы куда-то плыть? Осядут на острове, и будут себе жить-поживать. По словам Лусса, живется там безбедно, работы хватает всем. Кому будет охота искать приключений на свою пятую точку? А если, к тому же, кораблик продать не удастся? У него ведь нет ни одного шенге. Как говорили в старину: "Куда ни кинь, всюду клин". Оставалось запастись терпением. Терпеливый всегда дождется удачи, решил Гэнн.

На следующий день они гребли с утра до вечера, с перерывом на обед. Из разговоров хозяина и уважаемого Эссен-ка, землянин понял, что они держат путь на Марейн. Там хозяин собирался передать рабов губернатору, купить новых и загрузить галеру рейпсом.

"Рейпс он повезет в Арану, там, у берега, в порту, можно было бы освободиться и бежать!" - подумал Гэнн. Ему эта стройка, как черная дыра в соседней галактике! Но что он может сделать?

На следующий день увидели впереди землю, большой город и залив с множеством мачт. Это был Мараг, единственный порт на Марейне. Вскоре галера встала на свободное место у причала. Гэнна поразил город, который напоминал большой муравейник. Казалось, здесь не умели медленно двигаться. Под громкий гомон толпы бегали грузчики, куда-то спешили солдаты. Пираты торопились по своим делам. Даже важные владельцы кораблей в шикарных халатах и чалмах, передвигались бегом, словно их кто-то подгонял. Это не Арана с ее полусонным образом жизни!

На Марейне не было короля, все вопросы решал губернатор. "Как на древнем пиратском острове Тортуга" - пришла в голову Гэнну мысль.

Азид сошел на берег и отправился к губернатору, рабы скучали, ерзая на жестких лавках.

Вскоре по проходу между скамьями прошел, помахивая плеткой, уважаемый Эссен-ка с лекарем. Они остановились неподалеку от землянина и о чем-то громко заспорили, надсмотрщик ругался и был явно не доволен.

Рябой толкнул задремавшего было, землянина локтем.

- Слышишь, Гэнн, - сказал он, - на стройке надорвались и умерли несколько рабочих. Губернатор занимается перестройкой дворца, а там плиты знаешь какие? Вчетвером не поднять. Азид нас бы никогда не продал, таких здоровяков он здесь не найдет, но ему предложили двойную цену, да и ссориться с губернатором ему не с руки.

Гэнн задумался, приходилось, как говорится, "плыть по течению". Будь с ним холлпас, он без труда захватил бы какой-нибудь корабль и заставил капитана доставить его на материк. Без оружия, и прочного комбинезона, это сделать не просто, могут случайно убить.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

Приключения Данны

Королева подарила девушке кошелек с пятьюдесятью золотыми монетами. Осталось выбрать, куда плыть? После недолгих размышлений Данна выбрала Марейн. Землянина, скорее всего, продали пиратам. За такого силача можно выручить неплохие деньги, а жадность чиновников Уэррии была известна далеко за пределами острова. Поэтому искать, по ее мнению, следовало на Марейне. Галеры время от времени заходили в Мараг за товаром. Так что, где бы он там ни оказался, поиски следовало начинать с порта, а дальше видно будет. Напрямую, в Марейн корабли не ходили. С пиратским островом Уэррия давно находилась в состоянии вялотекущей войны. Плыть предстояло в два захода, сначала к одному из маленьких нейтральных островов, оттуда на рыбацкой лодке можно было добраться до пиратского берега. Не к порту Мараг, где могли потребовать документы, а к прибрежной отмели подальше от деревень и посторонних глаз.

Единственное, что ее смущало, одинокая симпатичная девица могла привлечь к себе внимание и оказаться в лапах грязных торговцев живым товаром. На пиратском острове девиц, которых некому было защитить, хватали и отправляли в веселые заведения. Она, конечно, сама могла скрутить кого угодно, однако с толпой ей не справиться. Да и ни к чему устраивать уличные битвы, привлекая ненужное внимание. Данна вспомнила идею, однажды высказанную землянином, по поводу мужской одежды. На Аране переодетую мужчиной девицу казнили бы самым жесточайшим образом. Пиратский остров в этом плане был более терпим. Узнав, что перед ними женщина, ее бы, конечно, побили, а может, изнасиловали всей компанией, но убивать не стали. Поэтому, прежде чем отыскать подходящий корабль, она решила заглянуть в лавку, где торговали одеждой.

В лавке Данна купила комплект мужской одежды, сказав продавцу, что покупает для брата, который одной с ней комплекции.

Вскоре в порту Керта появился безусый молодой человек по имени Данн, одетый, как большинство молодых людей в столице, не слишком вычурно, но и не в лохмотья. Для пиратского острова девушка приобрела чалму, зная, что с непокрытой головой там можно увидеть только раба или нищего. Маленькая чалма надежно скрыла длинные волосы.

Корабль должен был доставить партию муки на один из островов. Она договорилась с капитаном насчет места, заплатив один золотой. С полным кошельком за поясом она чувствовала себя богачкой.

В порту к ней подошел чиновник с двумя солдатами и вежливо поинтересовался, с какой целью молодой господин направляется в сторону пиратского острова. Данна показала круглый кусочек картона с непонятными знаками, который дала ей королева. Чиновник уважительно кивнул и отошел.

Рейс начался обыденно. Данна старалась не покидать маленькую каюту на корме, корабль шел ходко, подгоняемый попутным ветром. На освещенной стороне планеты в этих широтах царила вечная теплая весна. Штормы здесь были большой редкостью, но именно в такой шторм на следующий день угодило судно. Налетел ветер, паруса спустили. Поднялись громадные волны, тучи закрыли небо, хлынул дождь. Данна выбралась из каюты, стараясь не упасть на мокрой качающейся палубе.

- Шли бы к себе, господин, - обратился к ней торопящийся по своим делам матрос, - здесь не безопасно, может волной смыть.

- Когда мы будем на острове?

- Это знает только Творец. Солнце закрыто, ориентиров нет, где север, где юг, неизвестно.

Целый день корабль швыряло и носило по волнам, как беспомощную щепку.

К вечеру буря утихла так же неожиданно, как началась. Тучи рассеялись, проглянуло солнце, на море установился штиль. Выяснилось, что судно дало течь, необходим ремонт.

Капитан решил пристать к первому попавшемуся острову, чтобы дать команде передышку, и заделать течь.

Из разговоров команды Данна узнала, что эта часть океана практически не была изучена. Среди морского люда про здешние места ходили самые разные слухи. Шепотом передавались страшилки о бесследно пропавших экспедициях, кораблях-призраках и огромном монстре кацхаре с длинными толстыми щупальцами, который утаскивает корабли под воду, чтобы пожрать команду. Данна вернулась в каюту, на палубе ей лучше лишний раз не отсвечивать. Если кто-то заподозрит, что она не мужчина, придется устроить побоище, чтобы не оказаться за бортом. Воевать в одиночку со всей командой никакого желания у нее не было, хотя в своих силах она не сомневалась. Впрочем, пока ее не заподозрили, Данна надеялась, что так будет продолжаться до прибытия на остров. Так бы и случилось, если бы не одно происшествие. Из всей команды на нее обращал внимание только боцман. Из отрывочных замечаний матросов, которые она случайно подслушала, выяснилось, что боцман, которого звали Нахит, по кличке Ползун, то есть краб, был неравнодушен к мальчикам. Моряки иной раз между собой подсмеивались над склонностью Ползуна заводить в портовых кабаках шашни с подростками. Разговоры об этом велись за его спиной, в лицо сказать никто бы не решился, потому что Ползун отличался медвежьей силой. Однажды так приложил посмевшего возразить матроса, что бедняге пришлось неделю отлеживаться. Капитан ценил Нахита за порядок и дисциплину, которую тот твердой рукой поддерживал на корабле.

Следующей ночью Данна проснулась оттого, что кто-то стащил с нее одеяло и принялся грубо лапать.

- Эге, да ты девка! - раздался в темноте изумленный голос боцмана.

- На девку у тебя не встанет? - Данна за словом в карман не лезла. Пользуясь его замешательством, она выхватила из-под подушки прямоугольник кинжала, спрыгнула с лежанки и отскочила к стене.

- Что? Да я тебе сейчас....! - озлился Нахит и грязно выругался, протянув к ней узловатые руки. Матросский слэнг ей был прекрасно знаком, однако боцман не учел, что девушке также была известна каждая болевая точка тела, она могла убить голыми руками. В следующее мгновение боцман, захрипев, согнулся от боли. Система "девять пальцев" позволяла расправиться с любым противником, не прибегая к острому железу, минуту спустя на полу лежал труп.

Она осторожно выглянула за дверь. Вахтенного за штурвалом можно в расчет не брать, тот напряженно вглядывался в горизонт. Других матросов поблизости не было. Данна, обняв тяжелого боцмана, как лучшего друга, едва смогла вытащить его из каюты. Со стороны можно было принять Нахита за пьяного, хотя все знали, что Ползун спиртное терпеть не может. Тягу к спиртном заменяла любовь к мальчикам. Следовало торопиться, Данна дотащила его до бортика и отправила в последнее путешествие, раздался громкий всплеск. Она надеялась, что на это никто не обратил внимания, мало ли какая рыба плещется за бортом! Она вернулась в каюту и легла спать. Жизнь приучила давать себе отдых в любых экстремальных ситуациях. Вокруг могли падать убитые и раненые, летать стрелы. Но если необходимо отдохнуть, значит, невзирая, ни на что, ложись и спи.

Утром, после того как отбили склянки на завтрак, Данна выслушала массу ужасных историй. Матросы шепотом рассказывали друг другу о том, что ночью на борт забрался кацхар и утащил беднягу боцмана. В каждом следующем рассказе чудовище выглядело все больше и страшнее. В конце концов, завтракавший со всеми капитан, поднялся из-за стола и гаркнул: "Разговорчики отставить!". Было видно, что он не столько напуган легендарным монстром, сколько расстроен исчезновением верного помощника. Окинув матросов сердитым взглядом, он покинул какют-компанию. Разговоры смолкли, обсуждать больше было нечего, все версии происшедшего были изжеваны по многу раз.

Данна вернулась в маленькую каюту, улеглась на постель и с улыбкой принялась вспоминать матросские страшилки. Подумала, что, если бы они знали правду, к ней, вероятно, пристала бы кличка "Кацхар"! Потом пришли мысли о любимом, который, как она была уверена, обретается где-то в неволе, она вспоминала его объятия, жаркие поцелуи. В Ордене никто никого не любил, они там вообще не знали, что такое любовь. Разговоры на эту тему не приветствовались, воспитывалась верность наставникам и магистру, которая должна была заменить файтерам остальные чувства. Только сейчас, в разлуке с любимым, она поняла, чего их лишили. Наемные, бездушные убийцы, безотказные исполнители приказов, вот кем их хотели видеть наставники. Она поклялась себе, что больше никогда не станет игрушкой в чужих руках. С этой мыслью она задремала.

Разбудили ее громкие голоса. Выйдя на палубу, она увидела капитана и окруживших его, чем-то взволнованных матросов. На горизонте виднелся гористый остров.

- Вода прибывает, - говорил капитан, - придется пристать к берегу.

- Господин капитан, - обратился к нему матрос, которого до этого она видела за штурвалом, - это же остров Кайн.

- Вы верите в глупые бредни? - спросил капитан.

- Мы не должны туда заходить, - упрямо продолжал матрос, Данна вспомнила его имя, Джийк, - там лежит яйцо мира, а стерегут его злобные жрицы из секты Луны. Тех, кто пристает к острову, они сначала используют в постели, затем приносят в жертву.

- Вы боитесь каких-то баб, и откажетесь провести с ними пару ночей?

Матросы заулыбались, об этом они не подумали, однако Джийк стоял на своем.

- Говорят, остров стережет кацхар.

- Вы понимаете, что завтра корабль пойдет на дно, в трюме полно воды? Ремонт займет не более суток. Обещаю, как только течь будет заделана, мы тут же отправимся дальше.

Матросы угрюмо молчали. Они верили Джийку, про этот остров среди моряков ходили дурные слухи. Об этом острове упоминал Анериус. Данна припомнила, что писал древний маг.

Яйцу мира он посвятил отдельную главу. История в его изложении выглядела следующим образом. Много тысяч лет назад Творец бросил на Землю с неба яйцо, которое упало на остров Кайн. Из яйца вышли дети бога, которые затем пересекли море и на землях нынешней Араны возвели город. Дети бога расчистили за городом площадку, куда опустилось гораздо большее по размерам, яйцо, названное затем лабиринтом. Потом случилась катастрофа, в результате которой город наполовину был разрушен, а дети бога погибли.

Вскоре после казни Анериуса от тех, кто поклонялся Творцу, откололась секта Луны, в основном это были женщины. Предвидя возможные гонения, они захватили корабль и отбыли на остров Кайн. С тех пор про этот остров стала ходить масса легенд и неприятных историй.

Матросы понимали, так или иначе, придется встать на ремонт, поэтому молча, приняли свою судьбу, только капитан выглядел бодрым и неунывающим.

- Шевелитесь, дохлые ползуны! - кричал он, подгоняя команду, - Иначе мы не доберемся до берега!

Дул попутный ветер, и вскоре корабль вошел в маленькую удобную бухту. Матросы с опаской смотрели на пустынный скалистый берег. Что они там ожидали увидеть, ряды женщин-воительниц с луками и арбалетами в руках? Берег, поросший желтоватой травой и редкими деревьями, казался вымершим.

Корабль уткнулся носом в галечный пляж. Матросы, стосковавшиеся по горячей пище, развели на берегу костер, в качестве топлива используя сухой кустарник и плавник. Плотники, не откладывая дела в долгий ящик, принялись за ремонт. Данна, которой изрядно надоела морская качка, также сошла на берег.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Жрицы Луны

За скальными утесами, в самом сердце острова, в обширном подземном храме проходила служба, посвященная Луне.

Мать матерей, главная жрица Ассе-Каиль, одетая в длинное зеленое платье, прочитала молитву и приготовилась зажечь священный факел. Жрица просила Творца прислать на остров путников, мужчин, будущих жертв Луне. Вот уже пятьдесят дней яйцо мира не вкушало жертву. И, как знак вселенского гнева, появилась на небе ожидаемая с древних времен Луна. Разве можно теперь обойтись без жертв? Но море вокруг острова оставалось чистым, ни одного паруса не появилось на горизонте. Пятьдесят дней назад яйцу скормили последнего мужчину, раба, который удовлетворял жриц в постели, помогал убирать территорию храма и готовить пищу.

Ассе-Каиль гнала мысли о том, что нужно отправить в море женскую команду бойцов для поиска будущих жертв. Ее грызло сомнение. Бойцы были прекрасно подготовлены, мастерски владели мечом и кинжалом, метко стреляли из лука. Корабль также стоял наготове во внутренней бухте, не заметной с моря. Его мужскую команду давно поглотил бездонный зев яйца. Однако ориентироваться по сторонам света и управляться с такелажем к настоящему времени умели только две послушницы, Рийа и Марута, которых мать матерей не желала отпускать в опасное плавание. Кто знает, что ждет на морских просторах, могут ведь не вернуться!

Тишину полутемного зала, где собрались почти все жрицы храма, неожиданно нарушил звук торопливых шагов.

- Великая Мать матерей, - воскликнула появившаяся в каменных воротах Рийа, которая сегодня дежурила в смотровой башне, - на берег высадилось много мужчин, а в северной бухте стоит большой корабль.

Столь велико было облегчение главной жрицы, что вместо того, чтобы отругать Рийу за прерванный обряд, Ассе-Каиль воскликнула: "Слава Луне!".

- Всем разойтись по кельям! - приказала она собравшимся, затем обойдя круглый алтарь, символизирующий Луну, исчезла за малоприметной дверцей. Проделав длинный путь по коридору, высеченному в скале, Мать матерей оказалась перед яйцом мира. Округлым предметом серого цвета, похожим на гигантский валун, мирно лежавший в самой сердцевине острова, окруженной неприступными отвесными скалами.

Ассе-Каиль взяла с каменной подставки священный знак Луны в виде серого диска, на котором были изображены геометрические фигуры, и приложила к круглому рисунку на поверхности яйца. Тотчас открылся пятиугольный проход. Мать матерей шагнула в полумрак, не обращая внимания на боковые ответвления, она прошла по низкому коридору, который заканчивался просторным пятигранным помещением. Вдоль одной из стен располагались пять странного вида кресел, по форме напоминающих бумеранг, кресла явно не были предназначены для людей. В полу, в центре помещения находилось пятигранное отверстие метрового размера, огороженное невысоким барьером. По верхней кромке барьера с одинаковой периодичностью пробегали искры света, тревожно красные и фиолетовые. Внутренность колодца, зев которого казался бездонной черной пастью неведомого чудовища, окутывала зеленоватая дымка, тускло подсвеченная невидимым источником.

Жрица уселась в неудобное центральное кресло. В воздухе перед ней возник экран, на котором отобразился остров с высоты птичьего полета. Словно прорисованные волшебной кистью, виднелись скалы, яйцо мира и оба корабля, один укрытый в южной бухте, другой, окруженный похожими на букашек, людьми, с противоположной стороны острова. Изображение было настолько живым и рельефным, что, казалось, его можно потрогать руками. Ассе-Каиль, впрочем, не стала предаваться эмоциям. Яйцо мира давно было ей знакомо, как и некоторые из чудес, скрытых внутри. Многие поколения жриц осторожно изучали свойства удивительного артефакта, к примеру, здесь имелся пищевой синтезатор, который столетиями кормил женскую колонию. Пища, конечно, была несколько странной и не слишком разнообразной, но жрицы не жаловались.

Ни одна из них до сих пор не догадывалась об основном предназначении яйца мира.

Мать матерей некоторое время наблюдала за крошечными людьми на экране, после чего, почувствовав упругое сопротивление, ткнула указательным пальцем в чужой корабль. По экрану пробежал ряд непонятных символов. Ассе-каиль догадывалась, что они значат. Яйцо спрашивало, правильно ли оно истолковало приказ? Палец вновь уперся в экран, корабль вспыхнул, охваченный жадным пламенем и за несколько секунд обратился в пепел. Жаль, конечно, плотников, которые занимались ремонтом. Их следовало принести в жертву в более торжественной обстановке, а не так, на скорую руку. Ничего, Луна ее простит. Нельзя терять времени, отремонтировав судно, чужаки наверняка поспешили бы отплыть. Теперь они в ловушке, с берега никуда не денутся. До корабля, спрятанного в южной бухте, им не добраться, тем более, о нем не подозревают.

Мать матерей поднялась с неудобного кресла. Она потянулась, разминая затекшие члены и, довольная, покинула помещение.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Яйцо мира

На берегу осталось тридцать два человека. Не сразу люди поняли, что случилось. Яркая вспышка, и на месте парусника образовался толстый слой пепла, над которым расползались клубы черного дыма. Часть матросов, капитан и бригада плотников бесследно исчезли вместе с судном. Оставшимися моряками овладели ужас и отчаяние. Кто-то уселся на песок, тупо уставившись в одну точку, кто-то грозил скалам кулаком. И лишь немногие продолжили варить в большом котле похлебку из вяленого мяса. Данна порадовалась, что сошла на берег, а еще больше, что никто пока не заподозрил в ней женщину. Матросы обвинили бы ее во всех бедах. Она подумала, что все только начинается. Неведомый враг избавился от корабля, и теперь, скорее всего, явится за ними. Однако до вечера ничего не происходило, они съели похлебку и расположились на ночлег. Люди устали и перенервничали. После недолгих обсуждений выбрали нового капитана, им оказался прежний помощник Гэй Тирас. Данне он нравился своим хладнокровием и взвешенными поступками.

- Всем отдыхать, - было первым его решением. Он назначил вахтенных, которым предстояло бодрствовать до полуночи. За неимением цветка илиль время приходилось определять на глазок.

Пробуждение было не из приятных. Ловкие сильные женщины быстро связали их во время сна, проделав то же с задремавшими вахтенными. Данна спала чутко, когда ее схватили, сопротивление оказывать не стала. Врагов было слишком много, она напрягла мышцы, стараясь, чтобы путы получились достаточно свободными. Ее обыскали и отобрали кинжал, кошелек с золотыми монетами, как ни странно, оставили. По всей видимости, жриц Луны деньги не интересовали.

Их привели в подземные жилища, представляющие собой маленький одиночные камеры. Толстые деревянные двери запирались снаружи. Данна обратила внимание, что закрытый грубыми досками проход, вырубленный в скале, ранее представлял собой идеально ровный пятиугольник. В камере находился лежак, столик, низкая бочка, накрытая деревянной крышкой и ведро с водой. Рядом с ведром стояла деревянная кружка. Солнечные лучи, проникали через маленькое квадратное окошко в потолке, скупо освещая помещение. Данна опустилась на лежанку и сразу уснула. Разбудила ее молчаливая женщина, одетая в зеленый халат. Все, кого она здесь видела, носили зеленые одежды. На груди у нее на золотой цепочке висел желтый диск с изображением Луны. Женщина оставила на столе деревянную тарелку с маленькими круглыми лепешками, странными на вкус. Впрочем, они неплохо утоляли голод. Попытка заговорить ни к чему не привела, женщина только покачала головой и вскоре вернулась, чтобы забрать пустую тарелку. Данна подумала, не открыться ли ей? Она так и не сняла чалму, скрывающую длинные волосы. Что будет, когда жрицы обнаружат, что она не мужчина? И пришла к неутешительному выводу, что хорошего ждать вряд ли приходится.

На следующий день ее и двух членов экипажа вывели на короткую прогулку, на небольшую площадку между скал. Здесь они нос к носу столкнулись с группой моряков, среди которых оказался новоизбранный капитан, сопровождаемой несколькими вооруженными жрицами. Руки у матросов были связаны за спиной.

- Прощайте, друзья, - обратился к ним Гэй Тирас, - похоже, нас тащат в пасть к местному демону.

- Эти ведьмы ночью заездили Джийка до полусмерти, - добавил другой.

- Мужиков много, а они все на одного!

Данна вспомнила парня у штурвала, которому так не хотелось высаживаться на этот жуткий остров. Не повезло бедняге!

Сопровождаемая жрицами группа отправилась дальше.

Данна могла бы разделаться с этими жрицами, но что дальше, куда потом деваться среди каменных коридоров? Она вздохнула, проводив несчастных взглядом. Нового капитана ей было искренне жаль, это был смелый и, по всей видимости, порядочный человек.

Четыре дня спустя за ней явились жрицы в зеленом с мечами наголо. Она присоединилась к четырем заключенным, им связали руки, и повели по длинным коридорам. Матросы подавленно молчали, они прекрасно понимали, что их ждет. Данна пошевелила кистями, ремни слегка ослабли, однако избавиться от пут ей пока не удалось. Что ж, у нее еще есть время.

Вскоре они оказались на большой площадке под открытым небом, окруженной со всех сторон отвесными скалами. Данна была поражена, то, что открылось ее взору, как две капли воды напоминало земную летающую лодку, хотя были заметны и отличия. Лодка была не блестящей, а серой, под цвет окружающих скал, и размерами значительно превосходила судно землянина.

У летающей лодки они задержались, кого-то ждали. Вскоре в скале открылась дверь, появилась главная жрица, также во всем зеленом. Она взяла с каменной стойки небольшой диск и приложила его к изображению круга. Они вошли в открывшийся пятиугольный проход. Данна с любопытством разглядывала чрево необычного аппарата. Потолок в коридоре был низкий, мужчинам приходилось слегка нагибаться. Кресла в помещении, куда они попали, навеяли странные ассоциации со змеями или ящерами. Она подумала, что только рептилиям было бы удобно здесь сидеть. Пятиугольное отверстие энергетического конвертора, ограниченное невысокой стенкой, вызвало у нее внутреннюю дрожь, из жуткого колодца явственно тянуло смертью. По сравнению с этим колодец во дворце Аарах Жома мог показаться местом приятного отдыха. Ассе-Каиль миновала страшный зев, подошла к стене и повернулась к ним лицом.

- Яйцо мира, порождение Луны! - торжественно повторила она слова, которые произносили Великие жрицы в течение долгих столетий. - Даруй нам пищу, береги землю, укроти ярость солнца, прими жертву, пятерых смелых мужчин, которые напитают тебя радостью и благодарностью к нам, верным твоим рабыням!

Она говорила еще что-то в этом духе, Данна не слушала. Она потихоньку отступила назад, за спины тех самых смелых мужчин, которых жрицы выбрали в качестве жертвенных вурлов, ей требовалось время. Мужчины своей жизнью, должны были это время предоставить. Она пожалела, что лишилась десантного кинжала. Отобрав пластиковый прямоугольник, жрицы так и не поняли, что это такое, сейчас бы он пригодился. Пять боевых жриц с мечами наголо замерли за спинами жертв. Наконец, Мать матерей закончила речь и подала знак. Две охранницы спрятали мечи в ножны, подхватили одного матроса под руки и, невзирая на сопротивление, бросили в черный зев. Человек беззвучно исчез в бледной вспышке. Данна, с ее обостренным восприятием, наблюдала процесс от начала и до конца. Прежде, чем мужчина провалился вниз, у несчастного исчезли ноги, затем туловище и только потом руки. Лицо на кратчайший промежуток времени исказила смертная мука, затем исчезла голова. Был человек, и не стало. За первой жертвой последовала вторая. Этот морячок не собирался сдаваться без боя, ногами отбросив схвативших его жриц. На помощь пришли остальные, его схватили за руки, за ноги, мужчина рыбкой полетел в колодец. Когда разделались с четвертой жертвой, Данна была готова. Ослабевшие путы упали на пол, она повернулась к двум ближайшим женщинам и тренированными прямыми пальцами нанесла жесткие удары в болевые точки. Присев и пропустив над собой сверкнувшие стальные полосы, отработала ногами по другим, еще ничего не понявшим жрицам. Она била в полную силу, потому что понимала, один промах, и конец. Жрицы оказались не слабого десятка. Последняя, оставшаяся на ногах, успела нанести болезненный удар, к счастью, кулаком, а не мечом. Не обращая на боль, Данна подпрыгнула и ударила ее двумя ногами. Жрица вскрикнула и улетела в конвертор. Мать матерей, все так же стоя у стены, с любопытством наблюдала за схваткой. Чалма давно упала на пол, длинные волосы разметались по плечам девушки.

- Кто ты? - обратилась к ней Ассе-Каиль. - Остановись, поговорим!

Данна не повелась на ее мягкий тон, в глазах женщины она увидела свою смерть. Она упала на пол, перекатилась через голову и со всей силы метнула подхваченный с пола меч. Матери матерей не хватило малой доли секунды, ее подвело слишком длинное платье, на подол которого она наступила. Клинок вошел в грудь, в глазах отразилось удивление, затем взгляд погас, она медленно сползла по стене на пол. Данна встала, жрицы были мертвы. Она подтащила их к колодцу и сбросила туда, предварительно забрав у галвной жрицы серый диск, которым открывалась дверь в летающую лодку. Он еще мог пригодиться.

Избавившись от охраны, она подумала, что оказалась в западне, со всеми жрицами острова ей не справиться. После смертельной схватки накатила слабость, она опустилась в кресло, отметив, какое оно неудобное. Неожиданно перед ее глазами развернулась полупрозрачная картина. Девушка напряглась, готовая бежать, но угрозы не почувствовала. Она с удивлением увидела остров с высоты птичьего полета, летающую лодку и корабль, укрытый в бухте. Картина казалась поразительно реальной. Данна невольно протянула руку и дотронулась до корабля, испытав при этом упругое сопротивление. Картина сменилась непонятными знаками. Данна испугалась и убрала руку.

Знаки пропали, вновь появилась картина острова. Прошло немало времени, прежде чем девушка решилась дотронуться до изображения корабля, и снова увидела те же непонятные знаки, может быть, ее о чем-то спрашивали? Не понимая, что происходит, она не знала, как поступить, постепенно ее начала колотить внутренняя дрожь. Ей было очень страшно, однако она постаралась взять себя в руки. Представила, как бы поступил на ее месте Гэнн, и словно наяву, услышала его голос: "Пробуй, пытайся, что-нибудь, да получится!". В самом деле, выбора у нее не оставалось.

На этот раз Данна, оставив в покое парусник, прикоснулась к изображению летающей лодки. Вместо значков на экране возникла удивительно подробная карта материков, островов, и даже течений, выделенных темным цветом. На юго-востоке она с удивлением обнаружила большой неизвестный материк. Ее внимание привлек пиратский остров Марейн, вот сюда, на западный пустынный берег, она собиралась высадиться. Нахлынули воспоминания о немногих днях, проведенных с любимым. Данна сама не заметила, как палец уперся в точку на западном побережье острова. Ей показалось, что летающая лодка вздрогнула.

Когда яйцо мира опустилось на остров, в управляющем автомате возникли неисправности. Именно по этой причине экипаж бросил спасательный бот, предпочитая добираться до материка иным способом. За прошедшие тысячелетия удивительные механизмы самовосстановились, аппарат был полностью готов к путешествию.

На экране сменился ряд символов, она услышала громкий механический голос, произносивший слова на неизвестном языке. Девушка решила, что к ней обратился невидимый темный дух. Вскочив с неудобного сидения и подхватив пояс с мечом, она бросилась к выходу.

Покинув летающую лодку, Данна обомлела, скалистый остров Кайн исчез, вокруг простиралась лесистая равнина и дикий песчаный пляж. Увенчанные барашками океанские волны шумно накатывались на пустынный западный берег пиратского острова Марейн.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

На стройке

Кьюзак, плотный лысый мужчина средних лет, губернатор Марейна, раздраженно мерил шагами кабинет. На нем был дорогой желтый халат заморского шелка, на ногах сандалии из мягкой кожи детеныша индула. В руках губернатор держал трубку из дерева кха, что росло только на Гамеде. Трубка была набита ароматными травами вперемежку с рейпсом. Сейчас она погасла, но почтенный Кьюзак, казалось, этого не замечал. Рабы мрут, а стройке конца не видно. Северное крыло дворца, предназначенное для высоких приемов, переговоров, балов и прочих важных мероприятий, до сих пор оставалось без половины стен и крыши. Не говоря о внутренней отделке.

Одно время он пытался надавить на производителей плит для строящихся зданий, но те уперлись. Гораздо дешевле было изготавливать огромные блоки, чем пилить твердый камень на небольшие части. Цена была одинаковой, а себестоимость отличалась в разы.

Сегодня привели рабов с галер. Здоровые ребята, но если и эти надорвут жилы, придется обращаться за финансовой помощью к пиратскому совету. Пираты, конечно, помогут, но посадят на долговую иглу, а чем это может обернуться, губернатору было известно лучше других. Предыдущий губернатор, отчаянный везунчик Гассэн, имея приличный долг совету, посмел отклонить приказ о нападении на один из приморских городов Араны. И где он теперь? Оставалось надеяться, что новые рабы не полягут под огромными плитами, штабеля которых виднелись из его окна. О механизмах и приспособлениях типа талей и полиспастов, облегчающих работу с тяжестями, при имеющемся избытке рабочей силы на пиратском острове не задумывались.

Губернатор достал из камина тлеющую ветку, и, успокаиваясь, раскурил трубку. Он никогда ни у кого не брал в долг. Не обращался за кредитами в Марагский банк, который принадлежал совету пиратов. Проценты там небольшие, но внутреннее чутье заставляло Кьюзака держаться от пиратских банкиров подальше, тем более, денег пока хватало. С каждой добычи ему отчислялась положенная доля. Однако стройка сожрала почти все средства. Лишь бы новые рабы не подкачали!

Течение мыслей нарушил слуга, который принес на подпись ворох бумаг. Уважаемый Кьюзак сел за стол и взяв в руки перо редкой птицы яах, которое издревле почему-то называли непонятным словом "гусиное", обмакнул его в стоявшую рядом чернильницу. Каждый день ему приходилось ставить подпись под глупыми прошениями и письмами. Так, что там у нас? Совет требует от капитанов отправить экспедицию на поиски исчезнувшего в южном океане торгового судна "Злобный демон" с грузом рейпса на пять миллионов золотых. Не трудно догадаться, что владелец судна, старый пират Оброн, давно осевший на берегу, собирается переложить расходы по поиску на широкие спины капитанов. Спрашивается, с какого перепуга они должны тратиться? В договоре есть соответствующий пункт, но имеется уточнение: "В случае сильного урагана". Был ураган? Нет! Значит, платить должен владелец! Он написал "отказать", подмахнул бумагу и достал следующую. Еще одна экспедиция! Небольшой барк больше года назад пропал у берегов проклятого Творцом острова Кайн. Все бы ничего, но на барке находился сын одного из уважаемых членов совета. Скорее всего, команда давно на дне кормит рыб. Кьюзак облегченно вздохнул, будь он пиратским должником, по местным понятиям отказаться, значило подписать себе смертный приговор. Теперь можно отправить письмо дальше по инстанциям. Есть гильдия капитанов, пусть занимаются этим вопросом.

Губернатор прочитал следующую бумагу и покачал головой. Поистине, сегодня день чудес! Какой-то фанатик из деревни Сморчки, что на юго-западе острова, утверждал, что на Марейн свалился кусок Луны, и требовал отправить к берегам Южного океана научную экспедицию. Кьюзак дочитал письмо до конца. Фанатиком оказался древний старец, бывший кузнец, который увлекся наблюдениями неба. Губернатор фыркнул, неужели находятся чудаки, которые думают, что совету пиратов и губернатору нечем заняться? Ученых, как таковых, на острове не было. Имелись механикусы, алхимики, кузнецы. Кого посылать, а, главное, зачем? И кто этим бездельникам в длительном походе платить станет? Он размашисто начеркал отказ и принялся читать дальше. Земельные раздоры и тяжбы между соседями, закупка очередной партии шлифованных плит для дворца. Марагский банк спрашивал, когда поступят деньги за рейпс, отправленный недавно королю Араны. Деньги придется получать уже с нового короля, который судя по всему, тянуть с выплатой не станет. Еще ни один король не отказывался от наркотика, и от ягора. К вечеру документы были подписаны. Последний был довольно забавный. Некий барон Плэтт требовал денежной компенсации с любовника своей жены, которого он якобы застал в ее спальне. Любовник выпрыгнул из окна второго этажа, и был таков. Вызвать на дуэль обидчика барон не мог, потому что тот был простолюдином. Отказать пришлось из-за отсутствия свидетелей.

- Сам не мог разобраться, - проворчал губернатор, представив, как бы поступил на месте барона. Скорее всего, постарался прикончить негодяя без свидетелей в темном углу. Во всяком случае, не стал бы обращаться в совет, выставляя себя, как последнее ничтожество.

* * *

На стройке, в отличие от галеры Азида, с рабами не церемонились, щедро полосуя спины. Единственные, избежавшие плеточных наказаний, были Гэнн и его бригада. Едва надсмотрщик на него замахнулся, землянин вперил в него сверлящий взгляд. Надсмотрщик, которого звали Кий, застыл столбом, едва не выронив плетку. Очнувшись от минутного столбняка, он поспешно отошел от страшного раба, так и не поняв, что с ним было. Землянин с самого начала решил, что не позволит себя бить. Надсмотрщику, как человеку слабому, нравилось издеваться и истязать здоровых, крепких людей. Часто он лишал кого-то из рабов скудного пайка, плетка являлась его любимой забавой. Только с новичком он побоялся себя так вести, и поостерегся задевать бригаду. Прежде не без его помощи рабы иногда отправлялись в мир иной. Глядя, как четыре крепких лба пытаются поднять тяжелую плиту, чтобы затем затащить ее на второй этаж, Кий крикнул: "Отставить!". Плиту тут же бросили, земля содрогнулась.

- Эй, как тебя, Гэнн, - надсмотрщик взмахнул плеткой, - мне сказали, что ты здесь самый сильный. Поднимешь плиту на второй этаж, получишь еды, сколько влезет.

Землянин посмотрел на огромный прямоугольный камень.

- Дотащу, если накормишь всю бригаду, - ответил он.

- Уронишь, или, разобьешь, пеняй на себя!

Гэнн презрительно усмехнулся. Ноги были скованы, что, впрочем, не мешало широко шагать, руки оставались свободными. Он с усилием поднял плиту и водрузил на спину. После чего зашагал по лестнице наверх.

"Сколько сил в этом человеке? - потрясенно подумал Кий. - Лучше его не сердить, сгоряча прибьет! Что мне потом с того, если его повесят или лишат головы?". Был в бригаде еще один здоровяк, Барн. Страшноватый с виду, вел, однако, себя смирно, ни с кем не конфликтовал.

С этого дня надсмотрщик поставил Гэнна бригадиром. Землянин разбил людей на четверки и потребовал у Кия канаты. Плиты вязались хитрыми узлами, затем подтягивались наверх. Надсмотрщик наблюдал, как массивные прямоугольники поднимаются на второй, затем третий этаж. У него замирало сердце. Обработанная плита твердого камня для стены стоила столько, сколько он зарабатывал за полгода. Если бы хоть один камень разбился, Кий, скорее всего, лишился своего места. Но камни благополучно поднимались, стена росла, уже можно было прикинуть, когда она закончится, затем подведут крышу, и начнется внутренняя отделка.

Вскоре надсмотрщик доложил об успехах губернатору.

Обрадованный, тот обещал его наградить, но сначала решил посмотреть сам. В принципе, из окна кабинета все и так было видно, но тут молодая жена, баронесса Тэя Унзель, изнывая от скуки, потребовала от своего благоверного провести экскурсию по дворцу, в том числе по стройке.

"Не хватает ей загородного особняка и двадцати слуг, непременно нужно пыль глотать!" - сердито думал Кьюзак. Женился он недавно, из-за наследства, которое досталось баронессе от безвременно почившего отца. Жену свою не любил, она раздражала его постоянными жалобами на скучную загородную жизнь, хотя многие из окружения находили ее премилой женщиной. Ходили слухи о многочисленных увлечениях Тэи, которые губернатору были, как до Луны. Его интересовали исключительно деньги и власть, жену он причислял к домашней мебели.

Светлые пышные волосы, прямой, словно точеный носик, зеленые глаза с задорной искоркой, талия, как у насекомого эсс, собирающего на разнотравье мед. Придется, отложив дела, завтра полдня провести в ее обществе. Когда, наконец, дворец будет построен, молодая губернаторша, скорее всего, не вылезет с балов. "На здоровье! - подумал Кьюзак. - Лишь бы не отнимала времени у меня. Родит наследника, будет сидеть в загородном доме и, надеюсь, угомонится".

О чем бы ни думал муж, госпожа Тэя не собиралась успокаиваться, ведь жизнь так прекрасна и интересна! Ей успели надоесть поклонники, отчаянный пиратский капитан Бор Ниск, по прозвищу "Ураган" и помощник губернатора по финансам тихий и неприметный Аннах Тулк. В постели он был неутомим! Причем уверял, что не пользуется ягором. Но все на свете приедается. Пират последнее время стал слишком назойливым и даже вскользь обмолвился о том, чтобы убрать ее мужа, который мешал ему регулярно проводить ночи в постели мадам. Подобный вариант ее никак не устраивал, женщина могла при этом лишиться всего, в том числе жизни. На наследство слетелись бы дальние родственники, имеющие мощную поддержку в верхах, началось бы расследование. Посему капитану было сделано достаточно жесткое внушение. Он, впрочем, отставать не собирался и постоянно крутился вокруг госпожи Тэи. Финансист оказался умнее, являлся, когда она присылала ему тайную записку, сам не проявляя инициативы. Но и этот быстро опостылел. Круг интересов этих двоих замыкался на деньгах, вине, бабах и дуэлях. Еще, разумеется, на пиратских набегах и грабежах. Близкая подруга, Лея Анн, двоюродная сестра начальника охраны порта, посетившая недавно дворц, обратила ее внимание на молодого атлета из рабов.

- Представляешь, выглядит, как полубог. Я едва не вывалилась из паланкина и чуть не потеряла разум. Этот мужчина нес огромную каменную плиту, словно легкую корзинку. Он мне улыбнулся! Ах, если бы не правила приличия, я бы тут же прыгнула в его объятия!

Молодая губернаторша заинтересовалась. Ей не хватало свежих острых впечатлений, а раб, сильный, как бык, мог бы удовлетворить жаждущее ласки молодое тело. Жены высокопоставленных пиратов из совета иногда крутили любовь с рабами, это не считалось чем-то предосудительным. Случайные связи не осуждались. Единственными ограничениями являлись два условия: не попадаться мужу и не увлекаться рабом всерьез и надолго. Оскорбленный муж, обнаруживший измену, неверную жену имел право не только лишить привилегий и денег, но просто убить.

Поэтому первое, что сделала госпожа Тэя Унзель, обратилась к драгоценному супругу с просьбой устроить экскурсию по дворцу, где она была только однажды, и то проездом, во время бракосочетания. При этом она особо подчеркнула, что хотела бы увидеть строящееся северное крыло, предназначенное для долгожданных балов. Разве подобная просьба могла стать причиной того, чтобы ее заподозрили в низменных, неприличных мыслях? Муж, вечно занятый, заваленный государственными делами, не смог ей отказать.

На следующий день на стройке, как всегда, кипела работа. Стены были почти готовы, предстояло заниматься крышей. Гэнн набрал в бригаду бывших соседей по галере, рябого любителя женского пола Алона Кая, худого жилистого Лусса, укрощенного мутанта Барна, и седого крепыша Хлына. Вольнолюбивый Лусс, который на галере подбивал соседа к побегу, поначалу отказался работать с землянином. Разговор шел в старой солдатской казарме, куда поселили рабов. Казарма давно превратилась в щелястый сарай, ремонтом никто не занимался.

- Ты видно выслужиться собрался, надсмотрщику зад будешь лизать, а мы должны за тебя работать! - неприязненно сказал Лусс.

- Работать я буду побольше твоего, и учти, я слышал ваш разговор на галере.

Глаза Лусса вспыхнули ненавистью, он готов был броситься на землянина.

- Сдай меня надсмотрщику! - крикнул он, зная, что за подобные речи могли казнить на месте.

Невесть откуда взялся Барн. Свирепо посмотрел Луссу в глаза.

- А ну, заткнись! - рыкнул так, что тот прикусил язык.

- И впрямь, не кричи, услышат, - миролюбиво сказал Гэнн, - о том, что ты говорил, мы с тобой как-нибудь побеседуем без посторонних. Ну, что, идешь в мою бригаду?

Он мог бы не спрашивать. Раб не имел права отказаться, у него не было вообще никаких прав. Но Гэнн предпочитал иметь рядом друзей и единомышленников, а не врагов, которых заставили работать насильно, и которые могли в любую минуту воткнуть в спину стилет. Лусс с подозрением посмотрел на землянина. До него, наконец, дошел смысл его слов. Да и Барн скалой навис рядом, стоит отказаться, не приведи Творец, удавит.

Гневный огонек в глазах погас.

- Я буду с тобой работать, - сказал Лусс.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

Экскурсия

На экскурсию по дворцу губернатор прихватил подругу жены Лею Анн, надеясь, что дамы займутся болтовней и городскими сплетнями и не станут ему сильно докучать. За ними следовал отряд охраны в количестве десяти человек. Экскурсию начали с южного крыла, которое обычно занимали чиновники. На сегодня губернатор объявил выходной, что случалось не часто. Обрадованные служащие отдыхали, немногочисленная охрана по-прежнему дежурила у входа и дверей во внутренние помещения.

Осмотрели кабинеты, в том числе, его личный и министров, при этом жене с трудом удавалось сдерживать зевоту. В коридорах дворца губернатор пытался обратить их внимание на развешанные по стенам картины. Здесь были портреты его давно почивших предков, а также холсты старинных мастеров, как известных, так и давно забытых, горные и лесные пейзажи, водопады и реки, морские баталии. Редкие на Марейне ценители искусства дорого бы дали, чтобы полюбоваться этой красотой. К сожалению, вход во дворец посторонним был запрещен. Дамам же, Тэе и ее подруге, разглядывать картины казалось занятием скучным. Только дважды они невольно задержались возле полотен, на одном был изображен обнаженный молодой мужчина, знаменитый атаман воровской шайки. Художник запечатлел его перед казнью на фоне плахи и палача. Обе дамы восхитились.

- Какой у него большой...! - воскликнула Лея, не стесняясь присутствия мужчин. Тэя Унзель при взгляде на картину испытала невольную внутреннюю дрожь и тепло. Однако внеше она не выдала своих чувств. Губернатор, погруженный в свои мысли, не обратил на реакцию женщин внимания, и повел их дальше. Охранники из свиты заулыбались. Они заметили взгляд губернаторши. Про госпожу Тэю давно ходили пикантные слухи. Впрочем, в мире, наводненном проститутками и женщинами легкого поведения, подобными слухами трудно было кого-либо удивить.

Следующая картина вновь заставила их задержаться. Странный, не виданный город был изображен на ней. Не в обычной современной манере, размашистыми мазками, а выписанный скрупулезно, во всех деталях и подробностях. Перед зрителями предстала просторная площадь, выложенная шестиугольными белыми плитами. Необычные здания в виде прозрачных дисков располагались одно над другим без видимой опоры. По краям площади росли редкие деревья. Над городом и площадью распростерся голубой купол неба с кучевыми облаками. Удивительным было желтое солнце, круглое и теплое. Казалось, его добрые, ласковые лучи проникают в зал. В воздухе зависла огромная металлическая птица, снизу которой бил яркий сноп огня. На фоне этого сюрреализма, на переднем плане выделялась женщина, одетая в легкую, воздушную одежду, смесь светло-коричневого комбинезона и туники. Длинные темные волосы рассыпались по плечам, лицо было прекрасно, как у богини. В печальных глазах застыли слезы. В поднятой руке незнакомка держала кусочек яркой ткани. Она словно навсегда прощалась с кем-то, кто находился внутри металлической птицы.

- Какая странная одежда, я такой никогда не видела! - прокомментировала госпожа Лея.

- И не увидите, уважаемая, - отозвался губернатор, - этой картине, как минимум, тысяча лет. Никто не помнит ни имени автора, ни откуда она вообще взялась. Хотя, как ни странно, сохранилась превосходно.

- Разве бывают такие города? - спросила Тэя, при виде незнакомки неожиданно испытавшая острый прилив жалости. На лице женщины художник мастерски отобразил горечь одиночества и тяжесть расставания.

- Думаю, древний художник накурился рейпса, после чего и создал сей шедевр, - сказал губернатор Кьюзак, - тем не менее, картина впечатляет, особенно тех, кто видит ее впервые.

Далее господа проследовали в центральный корпус, где расположились многочисленные залы заседаний, помещения отдыха, обеденный зал и многое другое.

- Дорогой, - обратилась Тэя к мужу, - здесь столько свободного места, почему бы не устроить бал в честь годовщины нашей свадьбы в одном из этих залов, а не ждать окончания стройки?

- Увы, дорогая, - как можно вежливее ответил губернатор, - здесь постоянно заседает совет пиратов, который занимается неотложными государственными делами. В зале этажом ниже ежедневно собираются капитаны. Все помещения заняты. Мне стоило немалых усилий устроить им сегодня выходной.

- У вас, мужчин, всегда какие-то важные дела, а на поверку выясняется, что все они не стоят одного аранского шенге, - надув губки, с обидой в голосе произнесла губернаторша.

- Если бы это было так, - вздохнул Кьюзак, - то корабли пропадают, то Уэррия собирается устроить нам блокаду. Недавно рабы из западного городка Брокена восстали, перебили охрану, и ушли в горы. Разве можно такое спускать? Восставшие представляют угрозу для окружающих деревень. Мне каждый день приходится разбираться с этими проблемами!

Губернатор, естественно, умолчал о том, что некоторые залы дворца давно превратились в дома веселья, где чиновники устраивали совместные оргии, курение рейпса и игры в туркет. Все это приносило дополнительный ощутимый доход. Только жены там не хватало! Чтобы избежать дальнейших разговоров на эту тему, губернатор поспешил пройти дальше. Они спустились по широкой мраморной лестнице на первый этаж и оказались рядом со строящимся крылом. Здесь Тэя увидела ЕГО. Он был одет в простые рабочие штаны, но фигура! Подруга была тысячу раз права! Этот человек, словно высеченный из камня великим мастером, казалось, только что сошел с пьедестала. Даже кандалы на ногах не могли испортить впечатления. Мужчина повернулся, она почувствовала на себе его взгляд. Сердце женщины ухнуло вниз, она испугалась, что вот-вот упадет в обморок. Его лицо! Почти точная копия лица девушки с древней картины! Только он, в отличие от нарисованного оригинала, улыбался. Кто он такой, демон или полубог? Тэя не была глупой женщиной, которую интересовал исключительно секс. Обостренной женской интуицией она почувствовала в чужаке тайну. Ей безумно захотелось с ним поговорить. Сделать это следовало не сейчас, а позже и без свидетелей. От секса она, разумеется, тоже не собиралась отказываться.

"Даже если он глуп, как пробка, все равно его хочу!!!" - эта мысль преследовала ее все последующие дни.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

На западе Марейна

Данна решила отыскать человеческое жилье, где можно получить еду и отдых. Место приземления летающей лодки находилось в стороне от населенных пунктов. Ближайшим из них являлся небольшой городок Брокен, расположенный в предгорьях Эльского хребта, протянувшегося вдоль побережья. Судя по карте, которую она видела в лодке, путь до города должен был занять два-три дня. Ей не трудно было терпеть голод и жажду. Данна не подозревала, что в лодке имелся синтезатор, неиссякаемый источник питания, из-за отсутствия, которого жрицы Луны вскоре вынуждены, будут погрузиться на корабль и, подвергая свои драгоценные жизни превратностям морского путешествия, отправиться на материк. На острове иногда рождались дети, исключительно девочки. Жрицы не связывали их появление с приемом пищи из синтезатора пришельцев, считая новорожденных даром Луны. Иногда рождались уродцы, похожие на ящериц, их приносили в жертву.

Решение было принято. Удаляясь от побережья, Данна ориентировалась на стрелу Бора, указывающюю точно на юг. Спустя некоторое время она добралась до предгорий. Сказывалась усталость, девушка принялась искать место для ночлега. Наступило время вечера. Подавив приступы голода, и напившись воды из ручья, Данна обнаружила в густом колючем кустарнике небольшой свободный участок и устроилась там на ночлег. Крупные хищники на западе Марейна не водились, так что, можно было спать спокойно.

Разбудили ее громкие голоса. Открыв глаза, она увидела столпившихся вокруг грязных, небритых мужчин, одетых в рабские робы, вооруженных мечами, ножами и дубинами. Кандалов на них не было, по всей видимости, нашелся кузнец, который смог их снять. На руках и ногах бывших рабов виднелись синяки и ссадины, следы недавних оков.

Данна поднялась со своего импровизированного ложа, заметив, что меч в ножнах отсутствует. Кошелек с золотом королевы, как это ни удивительно, остался на месте. К ней обратился лохматый, бородатый здоровяк, по всей видимости, вожак.

- Я Рарк, предводитель, а ты кто, из благородных?

- Благородные по дворцам сидят, я обычный путник.

- Обычный, говоришь? - вожак недоверчиво хмыкнул и вдруг подмигнул кому-то, стоявшему сзади нее. С девушки сорвали чалму, волосы рассыпались по плечам.

- Девка, значит, - констатировал вожак, - смелая. За мужскую одежду прибить могут.

- Я сама могу прибить кого угодно, - высокомерно ответила Данна. Мужики принялись толкать друг друга и громко смеяться.

- Не опасаешься, значит, никого, - с улыбкой продолжал Рарк, - нам в отряд таких боевых девах побольше, мы бы весь Марейн захватили, не так ли, ребята?

- Верно, верно говоришь! - раздались одобрительные возгласы.

- Как звать тебя, воительница?

- Данна.

- Давай, Данна, к нам в отряд, будешь как сестра, - Рарк окинул разномастное воинство строгим взглядом. - Женщин у нас без тебя хватает, силой заставлять никто не станет, только по обоюдному желанию. Пойдешь с нами, накормим и меч вернем. Отряд недалеко, в горах. По дороге расскажешь, каким ветром тебя сюда занесло. А мы расскажем, как добыли себе свободу.

- Свободу добыть легко, удержать трудно, - ответила Данна.

- Эге, как рассуждает! - весело сказал вожак. - Ну что, согласна?

Данну не обмануло показное веселье, эти люди были опасны. Сытый хищник не нападает, эти всегда были готовы пустить в дело меч или кинжал. И доверия к девушке не испытывали. Она была уверена, стоит отказаться, они нападут, отберут золото и убьют, если смогут. Она вынуждена была согласиться, внутренне переживая за досадную задержку.

По дороге к лагерю вожак представил ей двух помощников, толстяка Керна и молодого, молчаливого Ганна. Оказалось, рабам недавно удалось перебить охрану и выбраться из города. Город Брокен славился богачами и открытым цирком, где рабов на потеху публике заставляли сражаться с дикими животными.

- Они закупают в Аране свирепых пустынных индулов, - рассказывал Рарк, - морят голодом, а потом выпускают на арену.

- С индулом человеку не справиться, - возразила Данна.

- Выставляют двух, или трех бойцов, дают кинжалы, дубины, редко мечи. Потом богатеи делают ставки. Наша казарма находилась недалеко от арены. Ужасные вопли и крики мы слышали каждую неделю! Скоро должна была наступить наша очередь. За долгое время только два или три раза люди смогли одолеть индула.

- И что с ними потом было, их отпустили?

Вожак удивленно посмотрел на нее.

- О чем ты говоришь? Кого-то казнили, хозяин потерял слишком большой куш, плюс стоимость зверя. Других отправили на соляные рудники.

Несколько дней назад, во время грандиозного выступления, на которое съехались богачи со всей округи, мы взбунтовались и смогли вырваться на свободу. Теперь расскажи, кто ты такая и как оказалась в этих пустынных местах, при оружии и золоте.

Данна задумалась, врать не хотелось. Открывать принадлежность к файтерам она не собиралась, неизвестно, как воспримет эту новость вожак восставших. В остальном решила рассказать правду, упомянув, что не далее, как в дневном переходе отсюда на берегу лежит огромная летающая птица. Не верят, могут сходить, посмотреть.

Также вкратце изложила историю появления Человека Луны.

- Вот, значит, как, - задумчиво произнес Рарк и добавил, - говоришь, солнце скоро может взорваться?

- Я должна этого человека найти, - сказала Данна.

- Что ж, подумаем, как помочь тебе в поисках. Но мы уже пришли, всем обедать, и отдыхать, меня не тревожить!

Данна подумала, что вряд ли ей поверили, мало ли по дорогам бродит чудаков-сказочников. Ей было все равно, пусть не верят, надолго она у этих бунтовщиков задерживаться не собирается.

Вожак с двумя помощниками скрылся в импровизированной палатке. К ней подошла девушка с походным котелком, полным ароматной каши.

Наблюдая за лагерем рабов, Данна убедилась, что шансов на победу у них нет. Полное отсутствие дисциплины и воинских навыков неминуемо должно было привести к печальному концу. Бывшие рыбаки и крестьяне, люди с разных островов, не умели, как следует, обращаться ни с мечом, ни с кинжалом. Даже арбалет никто из них прежде не держал в руках. Они не знали команд и не умели ходить строем. Небольшой хорошо обученный отряд без труда разбил бы эту фактически бандитскую шайку. Среди бывших рабов царил полный разброд. Даже помощники вожака, Керн и Ганн, не всегда к нему прислушивались, каждый имел свое мнение, которое считал наиболее правильным.

По дороге в горы, рабы разграбили две деревни, жестоко и бессмысленно истребив жителей. Теперь в ближайших городах пираты наверняка собирают войско, и этих людей, не успевших, как следует насладиться воздухом свободы, несомненно, ждал эшафот.

В лагере имелись две телеги с награбленными копченостями и зерном, что позволяло кое-как удерживать людей в повиновении. Что будет, когда продукты закончатся? В последние дни от отряда откололись две группы, в которых появились свои вожаки. Одна группа отправилась дальше в горы, надеясь выйти к побережью и захватив рыбацкий баркас, покинуть остров. Они не знали, что побережье за горами стережет большой отряд под предводительством одного из пиратских капитанов. Никому из тех, кто перевалит Эльские горы, не суждено остаться в живых. Вторая группа направилась дальше грабить прибрежные деревни. Их обманула кажущаяся легкость и выгода подобного рода деятельности. Им предстояло вскоре встретиться с объединенным войском пиратских городов, Брокена, Сея и порта Мараг, откуда губернатор прислал в помощь местным жителям две тысячи солдат.

Оставшиеся в лагере несколько сотен восставших рабов об этом еще не знали, будущее представлялось им в самом радужном свете. Они пили вино, в телегах оказалось несколько больших глиняных кувшинов, пели, безнадежно фальшивя, песни, время от времени дрались и тут же открыто совокуплялись. Данна при виде подобного разгула инстинктов, поморщилась. Неужели вожак не понимает, что его войско давно превратилось в толпу? Она никого не собиралась учить уму-разуму, у каждого своя голова на плечах.

Рарк, между тем, неожиданно озаботился ее присутствием в лагере. Оба помощника в один голос твердили, что она шпион губернатора, и если останется здесь, им всем конец. Рарк и сам постепенно проникся этой мыслью. Говорил Керн, Ганн, соглашаясь, кивал.

- Она наведет на нас солдат, - слова в устах Керна звучали зловеще.

- Предлагаешь ее прогнать? - спросил вожак.

- Девку нельзя отпускать, иначе не позднее, чем через два дня здесь будут пираты!

- Ее надо было прибить еще там, в предгорьях, - вторил напарнику Ганн, - или ты всерьез поверил сказкам о Человеке Луны?

- Мне стало интересно, откуда она взялась, - словно оправдываясь, ответил вожак.

- Она хотела нас сбить с толку, напугать, - продолжал Керн, - будь мы пугливыми, как крысы мо, послушно полегли бы на стадионе на потеху богачам!

- Хорошо, - сказал Рарк, - когда она уснет, прирежете ее по-тихому, а тело сбросите в овраг. Чтобы никто не видел, ясно?

- Поняли, не впервой, - ответил Керн. На этом "совещание" закончилось.

Данна в это время, мирно устроившись на бревнышке, поглощала вкусную кашу, и размышляла, стоит ли ей до завтра задерживаться в лагере. Рано или поздно, появятся пираты, тогда рабам конец. Уйти потихоньку проще сейчас, чем потом, когда лагерь будет окружен. Поверил ли вожак в Человека Луны, пошлет ли на берег разведку, чтобы отыскать летающую птицу, или, как ее называли жрицы, яйцо мира? Надеяться на это было глупо. Значит, она остается под подозрением, и, скорее всего, ее попытаются убрать.

- Скучаешь? Иди к нам, красавица, у нас много вина и горячих парней! - от веселящейся вокруг небольшого костра компании отделился молодой бородач. Чалму, скрывающую длинные волосы, Данна сняла, прикидываться мужчиной больше не было смысла. Он протянул ей руку, чтобы помочь подняться. От него явственно несло потом и перегаром. Она почувствовала отвращение, и, отодвинулась.

- Глянь-ка, нас здесь не любят! - в его голосе прозвучала обида.

- Разве можно тебя не любить, Серч? - воскликнула одетая в рваное платье молодая особа, поднимаясь от костра. Девушка обняла Серча, поцеловала и увлекла на место.

- Я тебя запомнил, завтра будешь моей! - глядя на Данну трезвыми глазами, пообещал тот.

- Все девки в лагере будут твои, а я первая! - воскликнула спутница.

"Как после этого можно верить вожаку?" - Данна решила, что ночь предстоит бессонная. Улеглась здесь же, на куче тряпья. "Не подцепить бы насекомых, бастов!" - подумала она.

Постепенно лагерь угомонился. Девушка обратила внимание, что охраной никто не озаботился. Она усмехнулась, о чем эти вояки думают? Живут, как мошки, сегодняшним днем, полагая, что так будет всегда, уверенные, что не найдется ладонь, которая их может прихлопнуть. Впрочем, Рарк, не доверяя соратникам, время от времени все же обходил лагерь по периметру. Она следила за ним сквозь полуприкрытые веки. Надолго ли его хватит?

Под утро, о времени здесь судить было сложно, он скрылся в палатке. Лагерь, освещенный тусклым желтым светом пузырчатого солнца, наконец, погрузился в тишину.

Когда девушка решила, что тревожилась напрасно, и стоило бы немного поспать, из палатки вышли двое, она узнала помощников вожака, Керна и Ганна. У обоих в руках были ножи, которыми обычно рыбаки разделывают рыбу. Крадущейся походкой, не оставляющей сомнения в намерениях, они направились к ней.

- Бей первым, я добью, - сказал Ганн.

- Тихо ты, разбудишь! - зашипел Керн.

"Что с этими горе вояками делать? - подумала Данна и сама себе ответила. - Вырубить, связать, а после уйти". Ей вернули меч, но она им не воспользовалась. Если убить этих людей, ближайших соратников вожака, тот наверняка отправит следом большую погоню. Сражаться с сотнями обозленных рабов, пусть не воинов, а бывших крестьян, проблема даже для такого бойца, как она. С десятком, или двумя преследователей она разберется. Главное теперь, сделать все тихо. Едва Керн наклонился, как он думал, над спящей девицей и занес нож, в воздухе мелькнула узкая ладонь. Твердый, словно деревянный, палец, воткнулся в уязвимую точку на шее. Человек едва слышно захрипел, и начал заваливаться. Данна отодвинулась, со стороны казалось, что Керн просто прилег.

- Эй, ты чего? - растерялся Ганн. Он тупо уставился на лежавшего напарника. В следующий миг что-то с силой ударило его по ногам, затем в шею, он потерял сознание.

Данна сняла с несостоявшихся убийц пояса и крепко их связала, из грязной ветоши соорудила надежные кляпы. Оба помощника Рарка освободятся не раньше, чем проснется лагерь. Она удовлетворенно посмотрела на дело своих рук. Улыбнулась при мысли о том, как этим двоим, будет стыдно смотреть в глаза соратникам, как же, повязала какая-то случайная девица! Представила, как они будут скрипеть зубами от бессильной злобы, и ругаться, поделом!

Опоясавшись поясом с ножнами, прихватив меч и чалму, девушка направилась к городу Брокен.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

Тэя

Стены были закончены, последний фрагмент поднят наверх и установлен на место. Бригада Гэнна получила передышку. Завтрашний день предстояло начинать с крыши. После чего прибудут маляры, столяры, мебельщики и плиточники, которые займутся внутренней отделкой.

Барн уснул на лежанке. Рябой, Лусс и Хлын, стояли, опершись о стену рядом с выходом, и молча, наслаждались отдыхом. Им не верилось, что не нужно больше таскать неподъемные плиты. За последние дни все изрядно вымотались.

- Сейчас бы шашлычка! - мечтательно произнес Гэнн. Шашлык был единственным блюдом, которое следовало готовить без помощи синтезатора и кристаллов памяти.

- Что такое "шашлычок"? - спросил Рябой.

- Пища богов, - со вздохом ответил землянин.

Надсмотрщик, высказав им скупую похвалу, куда-то ушел. Гэнн задумался, вспомнив Данну. Последнее время он сильно по ней скучал, но старался гнать грустные мысли прочь. Лизия, мама, друзья казались далекой несбыточной сказкой. Да и была ли та Земля, где можно мгновенно попасть в любую точку, где климатом управляет центральный мозг, дома не кучкуются в виде перенаселенных городов, а равномерно распределены по лесным массивам? Где всюду чистота и порядок, а безотходные производства надежно укрыты от человеческих глаз. Где можно всю жизнь заниматься любимым делом, творческим, любым! Если оно, конечно, не противоречит законам человеческого общежития. Земля, где любые желания, касающиеся материальных благ, мгновенно исполняются. Никто не гонится за золотом, прибылью и прочими глупостями, пережитками давно минувших эпох. Нужен килограмм золота высшей пробы? Пожалуйста! Нажмите кнопку, получите и таскайте свой килограмм, только зачем? Для технических нужд этот металл и так производился в достаточных количествах.

На этой планете древние пережитки вернулись, превратившись в реальность. Оказалось, что жизнь человеческая ничего не стоит и полностью зависит от прихоти хозяина. О прибыли местные толстосумы имели весьма узкие прагматичные представления. Они еще не знали, что такое "прибыль ради прибыли", "государственная олигархия" и кровопролитные войны, неизбежно порождаемые эпохой позднего империализма. Но когда-нибудь, дорастут и до этого.

Много столетий назад около пяти тысяч человек, ученые, инженеры, биороботы, высадились на эту благодатную планету. С целью гордой, создать форпост человечества, расширить присутствие землян во вселенной! Вот и расширили, получив в результате деградацию и рабство вперемежку с феодализмом. Не имея точных данных о том, как все происходило, Гэнн все же смог составить для себя приблизительную картину. Потомки колонистов разделились. Кто-то захватил власть, другие откололись, образовав несколько различных по величине и устремлениям групп. Появились границы и государства, которые тут же принялись воевать между собой. Результатами первых конфликтов явились ужасающие опустошения. В результате люди потеряли доступ к знаниям, хранившимся в электронных базах. Все, что можно, переплавляли в железо, или попросту выбрасывали. Подход был чисто утилитарный, если вещь бесполезна в хозяйстве, значит, она не нужна. Требовались не компьютеры, а мотыги и лопаты, не роботы и системы управления, ибо нечем стало управлять, а пилы, молотки, гвозди и топоры. Очень скоро также понадобились острые железные наконечники для стрел и копий, шлемы и панцири. Иначе, в недружественном окружении, было не выжить. Редкие владыки, увлекавшиеся ради любопытства старыми артефактами, как правило, устранялись более практичными наследниками. Поколение за поколением новое человечество скатывалось по тернистому пути истории к началу, истоку цивилизаций, пока не остановилось на уровне раннего средневековья.

Размышления землянина были прерваны появлением живописной группы. По широкой мраморной лестнице в холл спустились две молодые женщины в длинных платьях цвета морской волны. Сопровождал их мужчина средних лет, одетый в позолоченный синий сюртук, синие шаровары и зеленую чалму. За ними в отдалении следовал десяток охраны с мечами наголо. Еще дальше замыкали группу несколько рабов, носильщиков паланкина.

Гэнн обратил внимание на одну из женщин, взгляд которой, казалось, к нему приклеился. Женщина была красива. Необычный разрез глаз, говоривший о восточных предках, ровный прямой носик, шикарные пышные черные волосы и ухоженная, покрытая легким загаром кожа.

"Где она могла так загореть?" - удивленно подумал он. Под здешним бледным солнцем сделать это было практически невозможно. Потом догадался, коричневатый оттенок придавал коже какой-то крем. Девушка явно следила за своей внешностью. Взгляды их на мгновение встретились, землянину показалось, что между ними проскочила искра.

Землянин был здоровым мужчиной, и ничего человеческое ему не было чуждо. Он не рассматривал случайную связь, как любовь, которая предполагала духовное единение с партнером. Однако природа требовала своего. Секс для него был безопасен, практически ни одна болезнь, которые некогда считались "дурными", не смогла бы укорениться в совершенном организме. За тысячу лет мир пережил несколько сексуальных революций, периодов запрета и ханжества, пока человечество окончательно не пришло к свободе, ограниченной единственным внутренним арбитром, совестью.

Мужчина в позолоченном сюртуке, размахивая руками, что-то рассказывал своим спутницам. Судя по жестам, описывал трудности строительства. Женщина по-прежнему поглядывала в сторону землянина. В ее зеленых глазах проскакивали лукавые искорки. Наконец, она с трудом отвела взгляд, и что-то сказала подруге. Обе рассмеялись.

Серьезный мужчина, скорее всего местный чинуша, направился дальше. За ним потянулись остальные. Гэнн уловил многообещающий прощальный взгляд, который бросила на него красивая дама.

- Что это за делегация? - поинтересовался он у появившегося в дверях надсмотрщика.

- Губернатора ты обязан знать в лицо, - важно ответил Кий, - в следующий раз за подобный вопрос, раб, заработаешь двадцать плетей! Когда снова доведется встретить уважаемого Кьюзака, не забудь низко ему поклониться.

- Интересно, кто те две женщины? - пробормотал землянин так, чтобы надсмотрщик не услышал. До побега было далеко, плетей получать не хотелось.

- Та, что на тебя смотрела, Тэя Унзель, жена губернатора, - ответил Хлын, - вторую не знаю, по-моему, ее дальняя родственница, или подруга.

- Нет, - возразил Лусс, - это Лэя, сестра начальника охраны порта в Мараге.

"Тесен мир, - с удивлением подумал Гэнн, - покойная ныне Баст тоже была родственницей этого начальника. У него что, половина Марейна родственники?".

После ужина, состоявшего из вареных овощей, Гэнн устроился на лежанке и принялся обдумывать план побега. План никак до конца не прорисовывался, мысли возвращались к красивой незнакомке. Жена губернатора явно была женщиной не самого строгого поведения. Гэнна это не волновало, пусть губернатор беспокоится.

Дверь скрипнула, в казарму заглянул надсмотрщик. С гнусной ухмылкой Кий поманил его пальцем.

- Пойдешь с этой старухой, - сказал он, - во всем ее слушайся. К утру, она тебя приведет обратно. И смотри, не вздумай сбежать!

Мысленно назвав землянина счастливчиком, он сунул ему в руки тряпку и велел обмотать цепь на ногах, чтобы при ходьбе не звенела.

Гэнн следовал за старухой через глухие переулки, без труда запоминая дорогу. Народу на улице в это вечернее время было немного. Старуха привела его к небольшому особняку, снимаемого губернаторшей для интимных встреч.

Хозяйка, закутанная в шелковый халат, встретила их в холле. Повинуясь ее знаку, старуха исчезла.

- Здравствуй, герой, - обратилась к нему женщина.

- Я не герой, а всего лишь бесправный раб.

Она сразу расставила приоритеты.

- Не думай, что я одна, и значит, беззащитна. Если у тебя появится мысль мне навредить, или убежать, лучше выбрось ее из головы.

- Я не идиот, и не кровожадный.

- Ты знаешь, зачем я тебя позвала?

- Догадываюсь, - усмехнулся землянин.

- Мне одиноко, муж почти не обращает на меня внимания, - пожаловалась Тэя, голос ее звучал искренне. - Когда-то няня рассказывала мне сказки о сыновьях богов, которые пришли со звезд, они были такие же, как ты, сильные, могучие и красивые. Нет-нет, молчи! - она протестующе подняла руку. - Ночь длинная, успеем поговорить. Сначала совершим омовение в бассейне и умастимся благовониями с южных островов. И ты мне расскажешь о себе.

Тэя привела землянина в большое помещение с каменным полом и потолком, которое оказалось купальней, без ложного стеснения скинула халат и позвала его в бассейн. У нее оказалась изумительная фигура, Гэнн едва сдержался. Она это поняла, улыбнулась и со словами "Потри мне спину" протянула мочалку. Потом достала пузырьки с пахучими маслами, которыми щедро полила себя и партнера. Любовная игра в воде была великолепна, однако до финала не дошло.