Человек со шрамом

Глава 21. ЖЕРТВЫ МИСТИФИКАЦИЙ

К вечеру следующего дня в психиатрическое отделение Городской больницы привезли двух братьев погодков, пятнадцати и шестнадцати лет, со странными симптомами душевного расстройства. Оба были сильно напуганы и подавлены. Кроме того, они заметно заикались, хотя, по утверждению их матери, до вчерашнего вечера никаких проблем с речью у них не было.

Но самое странное в их истории было другое: оба они в один голос утверждали, что вчера вечером около 11–ти часов, недалеко от их дачного поселка, на них напал злобный индеец. Он был двухметрового роста, с длинными рыжими волосами, с лицом, раскрашенным темной краской и с блестящим томагавком в руках. Одет был обыкновенно: в джинсы и рубашку. Но своим жутким криком и боевой раскраской он напугал их до полусмерти и едва не проломил обоим головы своим страшным оружием.

- И на каком же языке орал тот индеец в боевой раскраске? — полюбопытствовал врач, привыкший по роду своей работы ничему не удивляться и не спорить с пациентами.

- М–местами к–крыл нас м–матом по–русски, а остальное орал на своем индейском языке, — ломающимся баском ответил тот, что был постарше.

- Понятно, — задумчиво сказал врач и спросил: — А что вы делали в лесу?

Братья немного помялись, но потом признались, что нашли в зарослях старый «Москвич» и хотели на нем покататься…

- А тот рыжий индеец, он тоже хотел покататься?

- Н–нет, — в один голос ответили братья, — это ок–казалась его ма–ма–шина… Он чуть не зарубил нас, к–когда у–у–видел, что мы открыли д–дверцу!

- А тот индеец, он какого был племени? Из могикан или, может быть, из племени сиу?

- Не знаем, м–может гурон к–какой…

- Почему гурон?

- Злобный уж очень… Т–точно, гурон!

Врач рассеянно грыз конец шариковой ручки и думал об этом странном случае. С одной стороны, оба одинаково и практически одними и теми же словами описывали случившиеся, и сколько он их не путал, расспрашивая поодиночке, упорно держались своей версии. Не расходились даже в мелких деталях. А проблемы с головой, если и случаются у двух человек разом, то всё же по–разному.

С другой стороны, откуда в пригороде вдруг появился индеец с томагавком? Да еще на старом «Москвиче»? Это уже ни в какие ворота не лезло. Вот если бы на «Форде» или, там, «Плимуте», тогда другое дело… Может, и в самом деле, отбился от своей группы и заблудился в лесу… А озвереть у нас не долго — здесь же не Америка.

Врач вздохнул, написал по–латыни в истории болезни предварительный диагноз и негромко сказал: − Жалко ребят, совсем еще пацаны. Встречу с индейцем они пережили, переживут ли назначенное лечение?

В тот же вечер, когда совсем стемнело, на территорию Горбольницы был доставлен еще один пациент. Какие–то молчаливые люди вытащили его из микроавтобуса и перенесли в глухой, буйно заросший кустарником и одичавшими фруктовыми деревьями закуток, примыкавший к психиатрическому отделению больницы. Человек был без сознания.

Семен Ветвицкий пришел в себя через два часа. Была тихая, ясная ночь и сквозь густые кроны деревьев кое–где над ним были видны звезды. Он с трудом встал на ноги и долго не мог понять, где находится.

Вяло махнув рукой, он нетвердой походкой поплелся вдоль глухого забора, за которым угадывалась дорога: он слышал шум машин. Память медленно возвращалась к нему, в голове стоял туман, во всем теле чувствовалась предательская слабость.

- Может, я напился? Что со мной произошло? Где я? Или это какой–то кошмарный сон? — спрашивал он сам себя и тут же получил ответ на последний вопрос: в темноте он налетел на массивную скамью и больно ударился коленом.

Прихрамывая, Ветвицкий нашел открытые ворота, выбрался на дорогу и стал ловить такси. Редкие машины сбавляли скорость, но объезжали его стороной, как чумного или пьяного.

На ночных улицах можно увидеть всякое, но этот кандидат в пассажиры выглядел чересчур уж экстравагантно: у края дороги стоял босой мужик в розовых шортах и махровом халате какой–то ямайской расцветки. Почти все пуговицы на халате были оборваны, и когда он поднимал руку, его внушительный живот трясся как холодец.

Одна машина все же остановилась.

- Куда ехать–то, дядя? — с явной иронией спросил владелец голубых «Жигулей». Он с любопытством разглядывал босого, нетвердо стоящего на ногах мужика.

Тот мучительно что–то вспоминал и, видимо, так и не вспомнив, задал совсем уж оригинальный вопрос: - Какой это город?

Водитель покрутил пальцем у виска, присвистнул и сказал на прощание: - Закусывать надо!

- Да погоди ты! Я вообще не пью… Со мной несчастье случилось! — зачастил Ветвицкий. — Вспомнил! Зеленый Мыс! Там мой дом!

Водитель с большим сомнением покачал головой: это было в пригороде, а ехать нужно было в обратную сторону.

- Ладно, — сжалился он, — десять баксов, но деньги сразу!

- Хорошо, хорошо, — засуетился Ветвицкий и начал лихорадочно проверять свои карманы. Но кроме каких–то бумажек ничего не нашел.

- Тогда извини, ничего не выйдет, — разочарованно протянул водитель и добавил с иронией: — У меня договор с банком, — он махнул головой в сторону шикарно отделанного входа в банк, видневшемуся метрах в ста. — Я не выдаю кредитов, а они не занимаются извозом. Пока, дядя!

- Я могу заплатить дома… Даже двадцать долларов! — удвоил ставку Ветвицкий. — Я же не босяк какой–то, а уважаемый человек. У меня большой дом, семья… — начал он уламывать несговорчивого водителя.

Тот вышел из машины, с сомнением посмотрел на босые ноги мужика, который не был босяком, и уже хотел было уехать, но заметил на руке кольцо: - Тогда так: дома заплатишь двадцать баксов, а пока отдашь кольцо. Как залог.

- Договорились! — сказал повеселевший пассажир и устроился на переднем сидении.

Прохладный ветерок приятно освежал лицо, и вскоре последние пробелы в его памяти исчезли.

- Боже мой, — сказал он вслух трагическим голосом и схватился за голову обеими руками. — Так, значит, все это правда?

Водитель покосился на своего экзотического пассажира, промолчал и подумал: «Ну–ну… Тоже мне, трезвенник выискался. Хотя перегаром от него не несет… Наверное, успел проспаться. Тогда почему он босой и в каком–то дурацком халате? Поди, нажрался с какими–то молодыми смазливыми телками — из тех, что без комплексов… А дружки тех стерв дали ему по жбану и все с него сняли. Моли бога, что еще легко отделался: могли ведь и голову проломить. Теперь и в милицию не станешь заявлять: уж жена–то не забудет поинтересоваться, где носило ее муженька, и с кем он так весело провел время. Кроме грандиозного скандала, который она ему закатит, еще и в вендиспансер может отправить. За справкой, что никакой заразы у него нету».

Водитель сочувственно покачал головой: «Самое лучшее — это сочинить убедительную легенду по поводу борзых грабителей. А об остальном скромно помалкивать в тряпочку…»

Минут через двадцать голубые «Жигули» остановились около нового трехэтажного дома, некоторые окна которого, не смотря на позднее время, светились.

Тут же выскочила растрепанная женщина в длинном шелковом халате и запричитала: - Что случилось, Сёма?! Как ты нас всех перепугал! Я места себе не нахожу…

Получив обещанные деньги, водитель вернул кольцо и уехал, не дожидаясь окончания трогательной сцены с возвращением подгулявшего мужа.

Хозяин дома, однако, не спешил отвечать на вопросы и заперся в ванной комнате, решив принять душ в два часа ночи.

- Мерзавцы! — шептал он со всей силой ненависти, на которую был способен. — Едва до инфаркта не довели… Палачи и садисты! — Он вспомнил вынесенный ему приговор и снова застонал от ужаса и бессильной злобы.

Когда Ветвицкий вышел из ванной, за дверью его поджидала расстроенная жена.

- Что это у тебя? — упавшим голосом спросила она.

Тот не понял вопроса, но интонация его озадачила. Он вернулся в ванную и протер запотевшее зеркало: над левым виском появилась совершенно седая прядь.