Человек в зеркале - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Ле Карр Джорджия (ч. 4)

Unknown

Мальчик подбежал к ней, вскарабкался на кровать и радостно прижался к ее груди. Они соединились — два блондина. Заключив его в объятия, она подняла на меня враждебный взгляд.

— Теперь можешь идти. Заберешь его примерно через полчаса.

Я хотела сказать ей что-нибудь приятное, но поняла, что она меня ненавидит, поэтому чтобы я не сказала, не изменит ее отношения ко мне. В любом случае, я тоже не испытывала к ней особой любви.

— Хорошо, я вернусь через полчаса, — сказала я и вышла из ее спальни. Сделав пару шагов в сторону от двери, я вдруг остановилась. Зная, что меня могут застукать, но ничего не могла с собой поделать. Мне хотелось узнать. В атмосфере этого дома было что-то уж очень совсем неправильное, я была почти уверена, что все это нехорошее и неправильное намеренно взращивалось и поощрялось. Я вернулась к ее двери и приложила ухо к замочной скважине.

— Я так испугалась, милый. Это было ужасно. Просто ужасно. Я имею в виду, я ведь могла умереть прошлой ночью, — заговорила она.

— Нет, мамочка, — выдохнул Закари.

— Боюсь, что так, дорогой. Прошлой ночью ты чуть не остался сиротой.

Закари тихо заплакал.

— Я не хочу, чтобы ты умирала, мамочка.

— Ну, на этот раз мне повезло. Ангел сидел на моем плече и защищал меня, потому что маленькому Закари нужна была его мамочка.

— А что у тебя со лбом?

— А, это. Там наложили всего лишь маленький шов.

— У тебя будут такие же уродливые шрамы, как у папы? — спросил он.

— Не волнуйся, я не превращусь в уродливое чудовище, как твой отец. Я люблю тебя и никогда не перестану тебя любить, несмотря ни на что.

— Откуда ты знаешь, что папа нас не любит?

— Разве ты не испугался прошлой ночью, когда подумал, что я чуть не умерла?

Я услышала шмыганье носом и решила, что он кивнул, потому что она продолжила:

— Не плачь больше, мой дорогой. Ты с такой радостью пришел ко мне сегодня утром, потому что ты любишь меня, а твой отец даже не потрудился поинтересоваться, как я себя чувствую или как у меня дела. Разве это не ужасно подло с его стороны?

Ответа не последовало.

— А почему папа нас не любит?

— Раньше он очень любил, — сказала она, — но в том-то и дело, что иногда несчастные случаи полностью меняют людей. Автокатастрофа не только обезобразила его лицо, но и его сердце. Это не его вина, он ничего не может с собой поделать, но именно поэтому я никогда не доверю ему остаться с тобой наедине. Ты ведь никогда не останешься с папой один в комнате, правда?

— А если Шарлотта тоже будет в комнате? — Спросил Закари.

В этот момент я услышала шаги по коридору, быстро выпрямилась и пошла прочь. Это была Мелли, держащая в руках несколько пакетов с покупками и толстую папку.

— Ты ведь сегодня будешь здесь, верно? — спросила она.

— Конечно, — ответила я, широко улыбаясь, хотя мое сердце бешено колотилось в груди. Если то, что я услышала, было правилом, как миссис Кинг общалась с мальчиком наедине, то неудивительно, что мальчик не только боялся своего отца, но и до паранойи с боязнью любил свою мать. За пару минут ей удалось настроить ребенка против отца и создать впечатление, что она может умереть в любой момент, что он потеряет ее навсегда.

Шарлотта

Ровно через полчаса я постучала в дверь миссис Кинг. Когда она разрешила мне войти, я толкнула дверь и объявила:

— Я пришла, мадам.

Она подняла голову и пристально посмотрела на меня.

— Сегодня я поеду в Уинслоу повидаться с тетей. Мне нужно отдохнуть, а так как я хочу проводить больше времени с Закари, то возьму его с собой. Отмени его уроки по плаванию... во сколько они должны быть?

— В два тридцать, — ответила я.

— Да. Отмени их, упакуй его вещи на несколько дней.

— Да, мадам.

— Когда у тебя будет выходной?

— В воскресенье, — ответила я.

— Сегодня...?

— Четверг.

— Это не имеет значения. Ты мне не нужна, пока я не вернусь.

— Хорошо, — ответила я. — Спасибо.

— Распорядись насчет его завтрака, а потом возвращайся за ним.

Я могла бы забрать ребенка сейчас с собой, но она хотела обращаться со мной, как с прислугой. Стиснув зубы, я улыбнулась Закари. Затем направилась вниз по лестнице, твердо решив, что не позволю ей вывести из себя, но миссис Блэкмор было не одурачить.

— Что случилось? — спросила она, озабоченно нахмурив брови.

— Ничего такого, что не мог бы вылечить хороший завтрак. А что сегодня будет на завтрак у Закари? — Спросила я ее.

— Овсяная каша.

— Думаю, ты можешь начать ее готовить. А теперь я должна привести его сюда на завтрак.

— Почему ты сразу не взяла его с собой?

— Мадам хотела еще несколько минут побыть с ним, — сказала я с натянутой улыбкой.

— Шарлотта, ты неважно выглядишь, — заметила Кэрри, поднимая глаза от чашки кофе.

— Мистер Бутсворт, насколько сильно Закари боится своего отца?

За него ответила миссис Блэкмор:

— Кэрри рассказывала, что Джордж, последний шофер, говорил, как мистер Кинг ждал у двери возвращения Закари, когда он ездил с матерью к своей тете, но когда Закари увидел его, он побежал обратно к машине и захлопнул дверцу. Джордж сказал, что он весь дрожал.

— Это еще ничего, — сказал мистер Бутсворт печально. — На его второй день рождения мистер Кинг устроил ему вечеринку. Он не участвовал в этом мероприятии, но пришел в конце, чтобы сделать мальчику подарок. Как только появился мистер Кинг, Закари заплакал и бросился к матери.

— Я знаю, что он ребенок, но, на самом деле, кто-то должен ему все объяснить. Я бы не позволила своему сыну так обращаться со мной. Это самая странная вещь. Он уже должен был к этому привыкнуть. Это очень странно, потому что дети его возраста обычно очень хорошо воспринимают своих родителей именно такими, какие они есть, — произнесла миссис Блэкмор.

У меня была идея, откуда могли взяться все его истерики, но я промолчала.

— А как произошел несчастный случай? — Спросила я мистера Бутсворта. — Вы ведь тогда уже работали здесь, не так ли?

— Он уже давно работает здесь, — саркастически заметила миссис Блэкмор.

— Я просто ответственный человек, — намекнул он, и на мгновение я забыла о чем спрашивала.

Потому что она бросила на него кислый взгляд, прежде чем вернуться к оладьям, которые перекладывала со сковородки.

Он повернулся ко мне.

— Это было три года назад, — начал он. — Мистер Стэнли Уайльд, отец мадам был в машине вместе с мистером Кингом. Они возвращались из аэропорта, когда водитель грузовика, перевозившего горючее, уснул за рулем. Грузовик врезался в их машину. Удар отбросил их машину с дороги. Бензин вытек, бак взорвался. К счастью, мистера Кинга вышвырнуло из машины, поскольку он был не пристегнут ремнем безопасности, через лобовое стекло, но мистеру Уайльду повезло меньше. Мистер Уайльд был ему как отец во многих отношениях, и я думаю, что его смерть стала для мистера Кинга сокрушительным ударом. Видите ли, он был тогда за рулем. После аварии он очень изменился.

— А каким был мистер Кинг до несчастного случая? Более открытым?

— О, нет. Его всегда охраняли. Единственным человеком, которому он по-настоящему доверял, был отец мадам, и, конечно же, он очень любит Закари с самого его рождения.

— Ты думаешь, он терпит все ее романы только потому, что чувствует вину? — Спросила миссис Блэкмор.

На мгновение дворецкий остановился и посмотрел сначала на меня, потом на нее, затем поднялся на ноги с выражением достоинства на лице.

— Женщины, время, проведенное с вами, хотя бы несколько минут, превратило меня в чрезмерного болтуна и сплетника.

— Мы тут не причем. Ты всегда был таким, — проворчала миссис Блэкмор.

— Я возьму свои оладьи и пойду, — сказал он, решив допить чай в другом месте.

Миссис Блэкмор закончила готовить завтрак для Закари, я тоже встала. Мне пора было идти за ним.

Шарлотта

На мне были узкие голубые джинсы и красивый розовый свитер, я готовилась провести вечер с Мелли. И сидя на кровати, смотрела на Эйприл на экране своего телефона в мессенджере.

— Ого! Ты выглядишь потрясающе. А что случилось со стратегией «мешковатая одежда, очки и посыпать голову пеплом»?

— Домохозяйки здесь нет, — объяснила я, прежде чем рассказать о том, что миссис Кинг сказала своему сыну.

— Ух ты! — она вздохнула. — И что же ты собираешься делать?

— Пока еще не знаю.

— Честно говоря, она похожа на настоящую психопатку. Ну, знаешь из той серии — разделяй и властвуй. Я знаю, что ты хочешь им как-то помочь, но семья Кингов — это не твоя проблема. Сейчас в мире полно плохих вещей.

— Я знаю, но я не нахожусь посередине этих плохих вещей в мире. Я нахожусь именно здесь. — Я никак не могла отвлечься от мыслей о миссис и мистере Кинге. Невинная уязвимость Закари... ужасная и никчемная изоляция его отца, и жестокая манипуляция его матери. Все это печалило меня и заставляло чувствовать себя беспомощной.

— А как обстоят дела с отцом твоего подопечного?

— Почему ты спрашиваешь об этом? — Виновато огрызнулась я.

Эйприл посмотрела на меня прищурившись.

— Э-э... потому что ты упоминала его голос. Ты еще с ним общалась как-то по-другому?

— Разве это не ты готова была мне голову оторвать за такое заявление?

— Ну, после того, что ты мне рассказала о его жене и их браке, мне кажется это уже не важно.

— По моим жизненным правилам это еще важно, — заявила я, — и, кроме того, я еще не разглядела его как следует.

— Я знаю, что ожоги — серьезная вещь, но маска делает его голос... привлекательным. Неужели он носит ее все время?

Я почувствовала, что краснею.

— Маска закрывает половину его лица.

— Почему ты покраснела?

— Я вроде как видела его в зеркале.

— Что? И когда же ты собиралась мне об этом рассказать? Ну же... как он выглядит?

— Он... он... он прекрасен, Эйприл.

Она нахмурилась.

— Постой. Ты меня запутала. Ты же сказала, что у него такие ужасные шрамы, что ему приходится носить маску...

— … да, он весь в шрамах, но почему-то они делают его особенным. О, я знаю, что это не имеет никакого смысла. Я сама ничего не понимаю, но эти шрамы делают его... понимаешь, что я имею в виду?

— Нет, давай подробнее.

— У него отличный пресс.

Ее глаза резко распахнулись.

— Ты видела его пресс?

Я молча кивнула.

— Мне пришлось относить ему поднос с завтраком. Он был без рубашки.

— Ты же няня Закари. Чем ты там занимаешься, что носишь подносы с завтраком ему в комнату?

— Это долгая история.

— Да?! А я никуда не тороплюсь.

Я вздохнула.

— Хорошо. Девушка, которая должна была отнести ему поднос, куда-то пропала, и я вызвалась помочь.

— Ты вызвалась?!

— Угу.

Она усмехнулась.

— Так что же ты на самом деле видела?

— Только в общих чертах, — быстро ответила я. — Детали были скрыты темнотой.

— Черт побери, я должна на днях приехать к вам в замок. Я умираю от желания хоть мельком взглянуть на него. Ты же знаешь, что именно такие люди точно знают, что делают. Они все такие загадочные и задумчивые, а потом набрасываются на тебя, срывая одежду... — Она вытерла невидимый пот со своего лба. — Черт возьми, прошло уже много времени с тех пор, как мой муж делал что-то подобное. Мне придется исправить эту ситуацию, как только я рожу ребенка.

Я рассмеялась. Когда-нибудь я расскажу ей, что на самом деле чувствую к Бретту Кингу.

— Просто, чтобы прояснить ситуацию, может у тебя все же имеются планы, как все это осуществить с мистером Газиллионером?

Я бросила на нее суровый взгляд.

— Да что с тобой такое, черт возьми? Неужели ты мне это говоришь?!

— Ну, он кажется, как будто, разведен… — сказала она.

— На самом деле, нет. — Я почувствовала, как улетучилось мое веселое настроение. Правда заключалась в том, что независимо от того, как все могло выглядеть со стороны, соглашение, существующее между ним и его женой, работало, причем очень даже хорошо, и я была в их глазах аутсайдером.

Шарлотта

Мы сели в «мини» Мелли, и она повезла нас в «Ред Пихен». Это был любимый бар Мелли. Казалось, что из всех остальных, которые она прочесала в округе, именно этот привлекал самых красивых посетителей мужского пола. Все мужчины — крепкие деревенские парни. Я слушала ее веселую болтовню, ободряюще улыбалась, поддакивала в нужных местах, но, честно говоря, местные «сладкие парни» были последними, о чем я думала.

Был вечер пятницы, поэтому в баре в углу играл небольшой оркестр, перед ним было пространство для танцев. Мелли заверила меня, что танцы начнутся позже, так как в данный момент на танцполе не было ни души. Но группа играла довольно хорошо. Они играли старые рок-н-ролльные песни вперемешку с несколькими хитами шестидесятых годов.

Мелли оплатила первый сет выпивки, мы сели за столик. Она бросила в меня орешком миндалем.

— Так вот как ты собираешься провести свой свободный вечер?

— Что ты имеешь в виду?

— Ты все время смотришь вниз, будто уронила пиццу с сыром на пол.

Я усмехнулась.

— Я бы все равно ее съела.

— Никому не говори, — драматически прошептала она, — но я тоже.

После этого мы довольно хорошо проводили время, и в конце концов я выпила гораздо больше, чем обычно. Около половины десятого в бар вошли еще парни, и у Мелли отвисла челюсть, когда она отодвинула от себя стакан.

— Ты это видела?

Я обернулась. Только что вошедший мускулистый парень в выцветших джинсах и зеленой рубашке направлялся к бару.

Я снова повернулась к ней.

— Ты видела девушку с ним?

Она скорчила гримасу.

— Неважно. Вон тот высокий парень, три часа уже пристально смотрит на тебя. Ты не хочешь пойти поздороваться с ним или может я сделаю шаг?

Я подняла голову и действительно увидела привлекательного парня, который украдкой поглядывал в нашу сторону.

— Почему я должна идти к нему? — Спросила я. — Пусть подходит сам, если хочет.

Она тяжело вздохнула.

— Если ты еще не заметила, гендерные ожидания в наше время устарели. Если говорить о гендерных ожиданиях, то у меня не было секса уже несколько месяцев, и сегодня вечером я, действительно, хотела бы заняться сексом.

Она посматривала на двух парней, стоявших у стойки бара, которых ранее определила, как потенциальных партнеров по время препровождению сегодня вечером, поэтому решительно поднялась на ноги.

— Парень в черной рубашке, кажется, подойдет, или тот, который рядом с ним — мистер Коричневые Ботинки?

Они казались более-менее приличными. Не совсем мой тип. Мой тип находился в замке.

— Откуда я могу знать, кто тебе подойдет? — У меня стал заплетаться язык, слова выходили не очень связными. Я поняла, что мне не следует больше пить.

— Мне нужно понять, с кем из них лучше начать флиртовать. Они пришли вместе, если я выберу не того, то не получу ни одного.

— У парня в черной рубашке мне кажется больше…

— Точно, — согласилась она и одним плавным движением осушила свой бокал. Черная Рубашка поднялся на ноги, Мелли втянула воздух.

— Господи, ты видела его задницу?

Да, тут пришлось мне согласиться. Черная Рубашка стоил того, чтобы она подошла к бару.

— Действуй, — подбодрила я ее.

Она во все глаза пялилась на него.

— Да, похоже, у него есть на что взглянуть, а? — Она снова плюхнулась на стул. — Мне кажется, я испугалась.

Я не могла не рассмеяться.

— Что же случилось с гендерными ожиданиями и всем прочим? — Поинтересовалась я. — Ты ведь не собиралась двигаться к ним, не так ли? Ты трусиха.

Она почесала голову и послала мне робкую улыбку.

— Скорее всего, ты права. Я надеялась, что смогу тебя вдохновить, и ты поведешь меня вперед. Наверное, я слишком много болтаю. Можешь поверить, что я лишилась девственности в двадцать семь лет? Да, причем с придурком. После такого долгого ожидания я предполагала, что увижу фейерверк, но вместо этого запомнила только коричневые пятна от протечки у него на потолке. Клянусь, одно из этих пятен напоминало мне гигантский член.

Это было бы смешно, если бы не было так грустно. С грохотом поставив бокал на стол, я рывком подняла ее на ноги. Во мне уже было приличное количество спиртного, поэтому я глубоко вздохнула и направилась к Черной Рубашке и его другу. К моему великому удивлению и восторгу, его друг поднялся мне на встречу с самой доброй улыбкой.

— Привет, — сказала я ему.

— Привет, — ответил он. — У тебя больше мужества, чем у меня.

— Я немного пьяна.

Он рассмеялся, и я почувствовала, как нервное напряжение начинает спадать. Может я и не смогу заполучить Бретта Кинга, но здесь, в этом пабе, для меня было море мужчин. Единственное, что мне необходимо сделать — забыть его. И что может быть лучше, как забыть его с таким милым парнем.

— Хочешь я куплю тебе еще выпить? — спросил он с медленной улыбкой.

Оркестр играл Great Balls Of Fire. На танцполе по-прежнему никого не было, но кого это теперь интересовало? Я улыбнулась, глядя на него снизу вверх.

— Лучше потанцуем. Выпивка может и подождать.

— Как тебе будет угодно...— галантно ответил он и, взяв меня за руку, потащил на танцпол. Я потащила за собой Мелли. Я собиралась доставить ей Черную Рубашку на блюдечке или умереть, пытаясь их свести. Я оглянулась в сторону бара, Черная Рубашка пристально наблюдал за нами. Мне показалось, что это был хороший знак на сегодняшний вечер.

Я же собиралась забыть Бретта Кинга... и его потрясающий пресс.

Бретт

Последние четыре часа я злился и изводил себя беспокойством. Я уже давно так не беспокоился и не злился, если уж честно. В конце концов, я попытался направить свою энергию в другое русло — два часа уделив тренировкам. Мышцы вопили от боли, когда я направился под горячий душ. Вытер полотенцем волосы и подошел к трем компьютерным экранам, пообещав себе сеть за работу и работать до тех пор, пока устану настолько, что глаза сами собой закроются. Когда я работал, что абстрагировался от всего внешнего мира, ничто меня не отвлекало, в голове был только бизнес.

Я посмотрел на цифры на экране. Обычно этого было вполне достаточно, чтобы я оказался в другом мире, но сегодня все было не так. Я взглянул на часы. Было почти одиннадцать. Встал и подошел к бару. Налил себе очень большую порцию виски и залпом выпил. Жидкость теплом прошлась до самого живота.

Я вздохнул, отлично понимая, что со мной твориться. Мне не понравилось, глядя на окна комнаты Шарлотты, видеть, как она уходила с Мелли. Я догадывался, куда отправлялись. Шарлотта выглядела очень красивой в розовом облегающем свитере и джинсах, подчеркивающих ее округлые бедра и задницу. Меня сводила с ума мысль о мужчинах, которые будут смотреть на нее. Но еще больше меня бесила мысль, что я не имею на нее никаких прав. Как бы мне не хотелось, она не была моей. Если она увидит мое лицо…

Мать твою.

Я врезал кулаком в ладонь левой руки. Налил себе еще один стакан. А что, если она пойдет домой к другому мужчине? Господи Иисусе, я не мог поверить, что так истязаю себя разными мыслями. Я сердито расхаживал по комнате, просчитывая в уме — и так, последний заказ принимают в 10.00 вечера. В 10.30 из пабов начинают потихоньку выпроваживать посетителей. Она уже должна была вернуться в замок.

Я замер посередине комнаты. А что, если они попали в аварию? Господи, у меня начиналась настоящая паранойя.

Я услышал звук машины и бросился к окну. Такси подъехало к воротам, с облегчением выдохнул, почувствовав, как все тело расслабилось. Мне хотелось увидеть в окно, как она будет выходить из такси и войдет в дом, но я заставил себя отойти. Сел за компьютер и уставился в экран, напряженно прислушиваясь к звукам во дворе. Я услышал, как захлопнулась сначала одна дверца такси, потом другая. Затем послышалось хихиканье. А потом наступила тишина.

Я выдохнул, даже не осознавая, что задерживал дыхание. Она вернулась. Значит, все хорошо.

Я чуть не выпрыгнул из кожи, когда зазвонил интерком.

— Шарлотта? — Тут же произнес я.

— Бретт, это ты?

— Да. С тобой все хорошо?

— Нет. Я подумываю… уволиться.

У меня внутри все заледенело.

— Ты меня слышишь? — воинственно спросила она, запинаясь. — Я подумываю... о том, чтобы ...уволиться.

Я с облегчением выдохнул. Шарлотта Конрад была пьяна.

— Почему ты хочешь уволиться? — Спросил я, готовый к интересному и забавному разговору.

У нее что-то упало, она выругалась.

— Я хочу уйти, потому что не могу выносить, как вы — родители обращаетесь с Закари. Ты его игнорируешь. А его мать врет ему напропалую.

— О чем она врет?

— А, об этом я поговорю с тобой позже.

— Почему не сейчас?

— Потому что... потому что это очень важный разговор, и мне нужно быть трезвой, понимаешь?

— Да.

— Я хочу сказать, что понимаю, что не все так просто, но... ты даже не пытаешься что-то исправить.

И снова я услышал, что у нее что-то упало в комнате, она опять тихо выругалась. Я же старался не рассмеяться.

— Тебе лучше присесть на кровать, — посоветовал я. Грохот у нее в трубке скорее всего был вызван тем, что она изо всех сил пыталась удержаться на ногах. Она была так пьяна, удивительно, как она еще могла говорить.

— Я и так уже сижу. Но, спасибо за отличную идею, Бретт. Вернемся к тому, о чем я говорила. А о чем я говорила?! — Засмеявшись, спросила она. — О да, ты не пытаешься. Я жду от тебя большего, Бретт Кинг.

— Чего же?

— Ну, не знаю, — последовал ответ. Даже не видя ее, я понял, что она нахмурилась. И я также понял, что когда она хмуриться то, выглядит при этом восхитительно.

— Но я... я знаю... ты мооооожеееешь.

— Ты не будешь увольняться, если я тебе пообещаю, что предприму определенные шаги?

— Пожалуй, да, — через пару минут согласилась она.

Последовало короткое молчание.

— Где ты была сегодня вечером?

— В «Ред Пихен»... в какой-то курице. В общем, в какой-то красной птице. — Она разразилась хихиканьем. («Ред Пихен» — Красная павлиниха. — прим. пер.)

— Ты хорошо провела время?

— Я много выпила и танцевала, — невинно объявила она, но эта безобидная информация взбудоражила все мои нервы. — Там был один парень — фермер. Он был немного похож на тебя, — добавила она.

Я с сарказмом фыркнул. Она не знала, как я выгляжу, но мне хотелось узнать, каким она меня представляла.

— А как он выглядел?

— Он был немного похож на тебя, правда, чуть меньше ростом и явно ни такой красивый, но в темноте паба… все кошки белые. Однако его голос... я возненавидела его голос. Потому что у тебя такой раскатистый... низкий и сексуальный, а у него как звонок. Мне даже показалось, что начался… в ушах. Как это называется? Похоже, когда все время что-то звенит.

Я улыбнулся.

— Звон в ушах.

— Точно. Бретт.

— Да.

— Я хочу быть наполненной тобой опять, — внезапно выпалила она.

Я застыл на месте, мне не нужны были объяснения, что она имела в виду, особенно, когда ее голос стал страстным с придыханием.

Но она не остановилась.

— Наполненной там.. внизу, где у меня постоянная, трепещущая боль…

Ее дыхание стало прерывистым, будто она даже не могла контролировать себя и свои слова.

Она застонала.

— Она, черт возьми, не прекращается. Она пустая и ненасытная... и как бы я ни старалась, не могу не вспоминать ту ночь.

Вопрос сорвался сам.

— Что за ночь?

— Она была настолько реалистичной, что я до сих пор не могу понять, произошло ли это на самом деле, или это был всего лишь сон... Но Боже мой. Ты тогда просто набросился на меня... твой язык пронзал... он был таким горячим и влажным... а я была мокрой. Нет, лучше сказать пропитанной. Твои зубы прикусили мой клитор, и я взорвалась на…

Я не стал дожидаться продолжения, мгновенно выскочив из своей комнаты.

На ночь в доме выключались все огни. Коридоры освещались только лунным светом через окна и несколькими приглушенными лампами. Но для меня это было неважно, потому что уже много лет я бродил по этим коридорам в темноте. И знал их все наизусть.

Бретт

https://www.youtube.com/watch?v=2i2khp_npdE

Колыбельная перед сном

Один торопливо шагая по коридорам, я задавался вопросом, что собираюсь сделать, когда войду в ее комнату. «Я иду проверить ее, чтобы убедиться, что с ней все хорошо», — последовал ответ у меня в голове. Я сделал вид, что поверил в этот ответ, не позволяя задумываться о последствиях своего поступка. Позднее. Я подумаю об этом позже, а сейчас моя путеводная звезда — чистая, неподдельная похоть.

Кровь бурлила и ее стук отдавался в ушах. Я даже не постучал, просто открыл дверь и вошел. Она сидела на полу, вытянув ноги перед собой, прислонившись спиной к кровати.

Я уже много лет не был с женщиной, поэтому остановился, глядя на нее. Я не просто наблюдал за ней, а впитывал всю ее в себя. Всю до последней детали.

От мягкого покачивания головы, кивающей в так мелодии, звучавшей у нее в голове, до ее мягких губ, расплывшихся в мечтательной улыбке. Я заметил, что ее свитер был таким же сладко-розовым, как и ее помада. Из-за того, что она сгорбилась, вырез на свитере оттопырился, и я мог разглядеть ее кремового цвета ключицы.

В желтом свете электрических лам ее кожа казалась шелковой, и желание попробовать ее на вкус меня ошеломляло. Мне захотелось лизнуть ее теплую, мягкую кожу. Затем она начала подниматься, покачиваясь, чуть не падая. Я тут же подошел к ней. Обеими руками, ухватив ее за плечи, заставил выпрямиться, наблюдая, как она пытается сфокусировать на мне взгляд.

Черт возьми, она была прекрасна.

— Привет, — тихо сказала она. — Ты пришел помочь мне лечь в постель?

— Да. — Мой голос напоминал разочарованное рычание. Откинув одеяло, я опустил ее на кровать. На ней были туфли на каблуках, поэтому я взял ее ногу и начал расстегивать ремешки. Я не мог с ними справиться. Мои большие руки выглядели на тонких ремешках такими неуклюжими.

— Не нужно их расстегивать, просто сними, — сказала она.

Я ухватился за каблук и стащил первую туфлю, не в состоянии оторвать взгляд от нежного розового лака на ее ногтях на ногах. Беспомощно пройдясь пальцами по тонкой сеточке кровеносных сосудов. Ее кожа была теплой и мягкой. Такой мягкой, что мне захотелось прижаться к ней щекой.

Я не мог оторвать руку от нее... слегка касаясь, сердце наполнялось теплом при мысли, что я смог позаботиться о ней хотя бы таким образом. Если бы я только мог по-другому. Но я не мог этого сделать, потому что она не захочет меня, как только увидит мое лицо без маски. Я поставил ее ногу на пол и взял другую. Погладил. Она была такой пьяной, что почти наверняка завтра утром ничего не вспомнит, и это было хорошо. Она была няней Закари. Была для меня вне пределов.

Однако монстра в моих штанах было мучительно сложно игнорировать.

Вздохнув, я снял с нее вторую туфлю и выпрямился. Она смотрела на меня, лежа на кровати. На ее лице появилась понимающая, манящая улыбка.

— Ты останешься, Бретт? — Ее голос дрожал от волнения.

Я отрицательно покачал головой, когда ее рука медленно соскользнула вниз. От живота к поясу на джинсах.

Я сжал зубы, завороженно наблюдая, как она пыталась опустить руки дальше, но не смогла стянуть с себя джинсы.

Это был своего рода намек. Я отвернулся, пока окончательно не потерял рассудок, направившись к двери, и уже стоя перед дверью, услышал тихий стон, сорвавшийся с ее губ. Я резко остановился. Я хотел уйти... это было бы правильно, но ее тело. Ее жар. Соблазнительный запах ее духов преследовали и околдовывали меня.

Я стоял, повернувшись к ней спиной, выключил свет в комнате, но ее слова все еще звучали у меня в ушах — «Твой язык пронзал… Я до сих пор не уверена, произошло ли это на самом деле, или это был просто сон.»

Я повернулся и подошел к кровати, возвышаясь над ней.

— Прошу тебя, — хрипло взмолилась она.

Я хотел ее. Черт возьми, я отчаянно хотел заполучить ее всю, но как бы сильно я не желал ее, я не собирался заниматься с ней сексом, когда она была так пьяна. Она едва держалась на ногах.

— Я не могу воспользоваться тобой, когда ты в таком состоянии, — резко сказал я. — Это несправедливо.

— Ты не понимаешь, — прошептала она. — Я могу обладать тобой только в таком состоянии. И я действительно хочу тебя. Постоянно. Днем и ночью.

Мне хотелось в это верить. Как мне хотелось ей поверить, но я не мог, поэтому даже не пошевелился. Я стоял неподвижно над ней, как статуя.

— Тогда просто смотри на меня, — сказала она, и ее рука снова начала опускаться вниз.

Я смотрел, как она стала двигать бедрами, потирая свою промежность сквозь ткань. Но нахмурившись от разочарования, она безуспешно пыталась расстегнуть джинсы. Черт, я, если честно, чувствовал то же разочарование, потому что хотел увидеть. Не раздумывая, я наклонился и помог ей вытащить пуговицу из петли.

Звук молнии эхом отозвался в комнате. Я судорожно сглотнул. Так чертовски давно со мной такое происходило.

Обеими руками она стянула джинсы, обнажив белые хлопковые трусики с маленькими медвежатами. И у меня сердце дрогнуло от ее невинности. Джиллиан скорее бы умерла, чем надела бы такое белье. Я растерял все свои мысли, когда ее рука скрылась под простым дешевым хлопком. Ее движения были целенаправленными, словно меня не было в комнате. И болезненная волна желания пронеслась по венам.

Мне было так трудно за ней наблюдать, что даже больно. Смотреть на нее было невыносимо, и все же я не мог оторвать от нее глаз.

Ей удалось сделать лишь несколько движений бедрами, прежде чем эмоции стали захлестывать и, к своему ужасу, я обнаружил, что упал на колени перед ней. И мои губы оказались на ее коже чуть ниже пупка.

Ее запах и тепло мгновенно стерли все остатки логики и похоже ума в моей голове. Язык уже выскользнул наружу, желая попробовать ее на вкус. Приподняв ее свитер повыше, я вонзил кончик языка в ее пупок, и она выгнулась от удовольствия.

Она тут же обхватила мое лицо с двух сторон, скрытое маской. Я непроизвольно вздрогнул от чуждого для меня прикосновения. Поднял на нее глаза, ее глаза были прикрыты. Сделав глубокий вдох, я расслабился, она нежно перебирала пальцами вверх, пока не дотронулась до моих волос.

— Пожалуйста. Позволь мне кончить, Бретт, — попросила она.

Я отбросил здравый смысл и прижался ртом к ее бугорку. Вдыхая ее пьянящий аромат, лизнул клитор через хлопчатобумажные трусики. Ее стон прозвучал в тишине ночи. Поудобнее расположившись между ее ногами, я сдвинул трусики в сторону, открыв блестящую от соков розовую киску.

— Я был готов гореть в аду за это, — пробормотал я, уткнувшись головой между ее бедер и втягивая в рот распухшие губы ее лона.

— О, Бретт, — услышал я ее стон, и моя грудь наполнилась такими эмоциями, что мне стало трудно дышать. Она знала, что это я, не кто-то другой. Даже в пьяном состоянии она думала только обо мне. И где-то в отдаленных глубинах моего сознания прозвенел предупреждающий звоночек, говоря об опасности, которая могла повлечь за собой…, но я не хотел и не желал задумываться об этом сейчас. Только не сейчас.

Я опустошал ее киску, как изголодавшийся зверь, вылизывая каждую сладкую складочку, нежно прикусывая ее набухшую плоть. Глубокий, почти неузнаваемый рык вырвался из моего горла. Мой член, казалось, был на грани взрыва, мне так хотелось его засунуть в ее восхитительную киску. Чувствуя при этом ее пальцы, которые тянули меня за волосы, ногти, царапавшие мне спину. Мне хотелось наполнить ее до отказа, как она и говорила.

Хотелось выполнить ее просьбу больше, чем сделать следующий вдох.

Я вставил палец, затем второй. Почувствовал, как стенки ее влагалища задрожали вокруг пальцев. Подушечкой большого пальца, кружа по клитору, я с ненасытностью стал двигать... стимулируя ее оргазм. Она резко выпрямилась в вертикальное положение, как только буря экстаза содрогнула все ее тело. Я поднял голову, чтобы посмотреть на результат своего натиска.

— Черт, — выругалась она, ее тело машинально выгнулось, глаза распахнулись, ее трясло, она рухнула на спину, глядя на меня своими голубыми глазами с отяжелевшими веками.

— Бретт... — позвала она.

Я потянулся к ее губам и крепко поцеловал. Она вцепилась мне в шею, пока я пытался насытиться поцелуем.

Когда я отстранился, она снова рухнула на кровать, закрыв глаза с самой красивой и довольной улыбкой. Я умирал, как хотел обладать ею, позволить себе кончить, но она уже вырубилась, похоже заснула. Я встал с кровати, глядя на нее с высоты своего роста. Несколько секунд просто наблюдал, как она спит. Она была такой невинной. Очень красивой. Затем быстро натянул ей трусики и джинсы. Не стал застегивать молнию на джинсах.

Она так и не проснулась.

И я ушел, гадая, сможет ли она хоть что-то вспомнить завтра из того, что только что произошло. Вкус ею выпитого алкоголя, перемешанный с землистым запахом ее соков остался у меня во рту, чем я и наслаждался.

Я вернулся в свои апартаменты и, как истерзанный зверь, лег на кровать.

Зажав в кулак член, я качал его до кульминации, представляя, как кончаю на розовую киску моей Шарлотты. Если она когда-нибудь станет моей…

Шарлотта

На следующее утро я стояла перед зеркалом в ванной, голова у меня раскалывалась, во рту была настоящая засуха, и смотрела на свои глаза с расплывшейся подводкой и тушью. Я попыталась вспомнить прошлую ночь. В конце концов, мы с Мелли выпили по рюмке текилы с теми двумя парнями. О нет! Я вдруг вспомнила, как танцевала на столе. О Боже, бармен потом помогал мне спуститься со стола. И вот черт, я упала прямиком в его объятия. Я со стыдом прижала ладони к щекам. Весь паб разразился радостными возгласами и смехом.

Я нахмурилась. А что было потом?

Смутно припоминая, как сказала Мелли, что завтра мои ноги будут нещадно болеть, потом я, пошатываясь, вышла на улицу на прохладный воздух. А дальше пустота. Я никак не могла вспомнить, как мы вернулись в замок, и как я легла спать.

Я вздрогнула от звука интеркома. Сегодня был мой выходной, поэтому я могла не обращать на него внимания, а что, если это Бретт или что-то срочное? У меня раскалывалась голова, поэтому я медленно повернулась и поплелась к телефону.

Мен было трудно смотреть даже на яркий свет от стучащей боли в голове. На другом конце провода оказалась Мелли.

— Привет, — крикнула она.

— Пожалуйста, не кричи, — предупредила я, держась за виски. Боже мой, как она может с такого похмелья быть такой веселой и жизнерадостной?

— Э... хорошо. Что случилось?

— У меня похмелье. Как мы вернулись сюда?

— Постой! Ты что, не помнишь?

— Последнее, что я помню, как вышла из паба.

— Ну, мы вышли и сели в такси.

— Мы сели в такси?!

— Ага... таксисту было около ста лет, но ты с ним так флиртовала. Хотя и с трудом выговаривала слова.

— И ты мне это позволяла…

— Я тоже была пьяная.

— Это ужасно, что я ничего не помню. Я больше никогда не буду пить текилу.

Она рассмеялась.

— Ты должна была вчера поступить, как я. Перед сном принять две таблетки от головной боли.

— Ну да.

— У тебя сегодня выходной. Поэтому ничего страшного.

Я хотела ей поверить, что ничего не случилось, но меня тревожили какие-то смутные обрывки воспоминаний, которые я никак не могла отчетливо воспроизвести в памяти. Я положила трубку, проглотила две таблетки от головной боли, легла в кровать и попыталась вспомнить, что я делала, когда оказалась уже в замке. Но я заснула и проснулась через час, почувствовав себя человеком.

Раздеваясь в ванной, я все же внимательно осмотрела себя и мне показалось, что что-то не так. Я отчетливо ощущала дискомфорт между ног... и странное удовлетворение. Будто... у меня сердце подскочило к горлу. Конечно же, в пабе с этим славным парнем ничего не было. Я бы этого не сделала. Во всяком случае, я помнила все, что было в пабе, пока не вышла, пошатываясь на улицу.

Я сорвала с себя трусики и внимательно осмотрела их. Затем, чтобы окончательно убедиться, я поднесла их к носу и понюхала, но другого, незнакомого мне запаха не было. Но ощущение между ног.

Я выбежала из ванной и позвонила Мелли по интеркому, сердце при этом бешено колотилось.

— А что случилось с парнем, с которым я танцевала?

— Вообще-то, ты бросила его после нескольких рюмок... что-то говорила про его голос?

— Ты уверена, что я его бросила?

— Да.

— Может я познакомилась там с кем-то другим?

— Нет. К тому времени ты уже отталкивала всех парней палкой, которую нашла на полу.

— Я ведь ни на минуту не отходила от тебя, верно?

— Верно, насколько я помню. Я была не так пьяна, как ты, поэтому все помню.

— Хорошо, — сказала я и положила трубку.

Стараясь убедить себя не думать ничего плохого о чувствительном и болезненном клиторе, я направилась в душ и подставила голову под каскад воды. Может быть, мне приснился еще один «мокрый» сон.

Вскоре я спускалась по лестнице на кухню.

Я по-настоящему напивалась всего три раза за свою жизнь, но никогда так не напивалась, чтобы полностью отключиться. Возможно, если я хорошенько подумаю, то ко мне вернутся воспоминания, которые я никак не могла вспомнить, или хотя бы отчетливые обрывки этих воспоминаний.

Я как раз собиралась вынуть из тостера ломтик хлеба, когда в кухню вошла миссис Блэкмор. Она была поражена, увидев меня.

— Что ты здесь делаешь в такую рань? Разве ты не должна была уехать?

Она резко остановилась, и мистер Бутсворт чуть не врезался в нее. Он быстро взял себя в руки.

Лукаво улыбнулся мне.

— А, ты уже встала?! Тяжелая выдалась ночка, не так ли?

— Что вы имеете в виду?

Он рассмеялся.

— Разве ты не помнишь? Вчера ночью ты была так пьяна, что чуть не свалилась с лестницы.

У меня отвисла челюсть, потому что я совершенно ничего не помнила.

— Я бы тебя поймал, не волнуйся, — сказал он. — Так или иначе, я помог тебе добраться до твоей комнаты.

— А что я говорила? — Спросила я.

— А ты разве не помнишь?!

Я отрицательно покачала головой.

Он рассмеялся.

— Всевышний вычеркнул тебя. Прошло уже несколько десятилетий с тех пор, как кто-то из могучих навещал тебя.

Миссис Блэкмор посмотрела на меня с ужасом на лице.

— Почему ты так напилась?

Я недоуменно покачала головой.

— Ты почти ничего не говорила, — ответил Барнаби. — Только пробормотала, что тебе нужно позвонить Бретту... я полагаю, ты имела в виду мистера Кинга.

Мои глаза расширились от шока, как и у миссис Блэкмор.

— Ты звонила ему в таком состоянии?!

Я хлопнула себя ладонями по голове и отвернулась. Господи, мое сердце бешено колотилось в груди.

— Конечно, нет, — машинально ответила я, хотя поняла, что это ложь. Фрагменты уже всплывали в памяти.

— Ну, раз ты ничего не помнишь, то этого тоже не узнаешь, — со смехом сказал мистер Бутсворт.

Я была так напугана, что чуть не расплакалась. Схватила кусок тоста и начала запихивать его себе в рот, даже не намазав маслом.

— Приготовь ей что-нибудь, — сказал мистер Бутсворт.

Миссис Блэкмор подошла и положила руки мне на плечи. Подведя меня к стойке и усадила на табурет.

— Куриный суп хочешь, а?

Я не могла вымолвить ни слова, только благодарно кивнула. В этот момент зазвонил интерком. Мистер Бутсворт подошел к нему.

— Сэр, — начал он.

Клянусь, я перестала дышать.

— Я сейчас выйду, — сказал он, когда я запихивала себе в рот все подряд, что было у меня на тарелке.

— Это мистер Кинг? — Прохрипела я.

— Да, он как раз собирается уезжать. Я выйду провожу его.

Я поспешила к окну. Черный «Роллс-Ройс» с тонированными стеклами ждал у главного входа. Стекло опустилось, и мистер Бутсворт поспешил к машине. Я наблюдала за ним в окно. Бретт был в маске. Он тихо о чем-то заговорил со своим дворецким.

Я увидела, как мистер Бутсворт отошел в сторону, вдруг Бретт скользнул вверх взглядом и посмотрел прямо на меня. На долю секунды в моей голове всплыло еще одно воспоминание. Было ли это на самом деле? Я не была уверена, но чувствовала, как жар поднимается по горлу и заливает лицо. Я слегка кивнула в знак приветствия, надеясь, что он не заметит с такого расстояния, как я покраснела. От его улыбки у меня чуть не остановилось сердце. Затем стекло поднялось, и машина уехала, изящно, как во сне.

Шарлотта

Закари привезли домой в полдень.

Меня разбудило теплое дыхание на лице. Когда я открыла глаза, сердце запело от радости, увидев его яркие голубые глаза и гладко причесанные волосы.

Но я притворилась, будто он напугал меня до полусмерти. Прижав руку к груди, я поднялась в вертикальное положение.

— О боже. Ты так меня напугал, — воскликнула я, и он разразился смехом. Миссис Блэкмор улыбнулась моей выходке.

— Почему ты вернулся? — Спросила я, удивленная, но очень счастливая, что он вернулся. Я так быстро полюбила этого мальчика. Может, потому, что мне никогда не приходилось быть няней такого ранимого и грустного ребенка.

Экономка скорчила гримасу у него за спиной.

— У его матери изменились планы, и его отправили обратно. У нее появилась работа во Франкфурте, а его тетя слишком стара, чтобы приглядывать за ним.

— Ну, тогда мне повезло, — воскликнула я и притянула улыбающегося с невинным лицом Закари в свои объятия. Когда я отстранила его от себя, заметив, как он, улыбаясь, отстранился от меня, якобы с отвращением, но я сочла это победой. Он не пригладил свои взъерошенные волосы.

— Обед почти готов, так что вы оба сможете спуститься на кухню примерно через полчаса. Тебе уже лучше, Шарлотта?

Я кивнула, и она ушла.

— Чем ты хотел бы заняться? — Поинтересовалась я.

— Мы можем сегодня запустить воздушного змея?

— Ну, у нас сейчас нет на это времени. Мы должны спуститься к обеду через тридцать минут, — ответила я.

И тут его лицо вытянулось.

— Аууу…

— Может мы почитаем несколько минут, а?

— Хорошо, — неохотно согласился он. Мы читали минут двадцать, а потом спустились в столовую, ожидая, когда ему принесут обед.

— Сегодня я видела твоего отца.

Я очень внимательно наблюдала за ним и заметила, что его глаза наполнились смесью любопытства, страха и печали.

— В чем дело, Закари? — Спросила я как можно мягче.

— Я не видел его уже очень, очень давно.

— Ты хочешь его увидеть?

В этот момент на его лице промелькнула сотня эмоций, он долго молчал.

— Закари? — Позвала я

Он повернул ко мне голову, в его прекрасных глазах блестели слезы.

Может мне не следовало так торопить события.

— Закари?

— Он заставляет меня бояться, — сказал он.

Мне казалось, что мое сердце вот-вот разорвется. И за отца, и за сына.

— Почему? — Поинтересовалась я.

— Он чудовище.

Я поняла, от кого он услышал это слово — от своей матери, я начала раздражаться, поэтому глубоко вздохнула.

— Почему ты так говоришь?

— У него очень некрасивое лицо.

— У него такое лицо из-за аварии, которая с ним произошла.

Как только я сказала это, он серьезно посмотрел мне в глаза. Как будто он отчаянно хотел поверить во что-то еще, кроме того, что ему все время говорили об отце. Его невинность меня глубоко тронула.

— Ты ведь знаешь, что твой отец попал в очень страшную аварию, верно?

Он кивнул.

— Он получил много ранений, и на лице, в том числе, он не похож на большинство людей, но он не чудовище. Он просто... — я не могла подобрать нужного слова. — Ты когда-нибудь видел шрамы на его лице, Закари?

Он отрицательно качнул головой.

— Нет, он носит маску. Мама говорит, что шрамы под маской слишком страшные и пугающие.

Я подумала, как бы мне ему объяснить и вдруг вспомнила про свой шрам от ожога на запястье.

— Вот... — сказала я. — Я получила этот шрам, когда была чуть старше тебя. Я пыталась помочь маме, решила погладить одежду, но не понимала, насколько горячим может быть утюг, поэтому обожглась. Кожа зажила, но посмотри, остался шрам.

Он долго смотрел на шрам, я хранила полное молчание.

— Это же больно? — наконец спросил он.

— Уже нет, но тогда мне было очень больно, когда все произошло. Я долго плакала. Папа прикладывал мне лед и еще что-то.

— А можно мне его потрогать?

— Конечно, если хочешь.

Он протянул руку и коснулся моего шрама, его пухлые маленькие пальчики пробежались по зарубцевавшейся белой коже. Лицо стало задумчивым, я подождала несколько секунд, чтобы он понял смысл моих слов.

— Если бы у меня было еще два таких же шрама, разве я была бы похожа на чудовище?

Он задумался, потом отрицательно покачал головой.

— А если бы у меня было еще десять, Закари?

На этот раз ему не нужно было думать. Он тут же отрицательно покачал головой.

— То же самое и с твоим отцом. Он не чудовище только потому, что у него есть шрамы на лице.

— Но он всегда сердится на маму.

Я отрицательно покачала головой.

— Нет, это не так.

Он кивнул.

— Да, сердится. Он заставляет ее грустить, потому что хочет забрать меня у нее.

Я не знала, как мне ему все объяснить.

— Все это неправда... — не выдержала я.

В ответ он лишь нахмурился.

— Так мама сказала, — упрямо повторил он.

Если я не буду осторожно с ним в разговоре, то навлеку на себя большие неприятности.

— Я не говорю, что она солгала или что-то в этом роде. Возможно, это всего лишь какое-то недоразумение... понимаешь? Иногда взрослые тоже ошибаются.

Тут появилась миссис Блэкмор с обедом для Закари, я повернулась, чтобы забрать у нее поднос.

— Спасибо, — сказала я с улыбкой. Поставив перед ним поднос, тихо выпустила свое последнее замечание. — Твой отец очень любит тебя и хотел бы проводить с тобой больше времени, так что не бойся его, хорошо?

— А как же мама? Я думаю, ей не понравится, если я буду с папой проводить время.

— А как насчет того, чтобы позволить папе разобраться с мамой?

Он терпеливо кивнул, и я еще больше влюбилась в этого ребенка.

Шарлотта

Я вспомнила…

Я вспомнила поцелуй…

Все остальное было смутным и похожим на сон, но поцелуй был ярким и живым. Я даже чувствовала его вкус. Он был именно тем глубоким поцелуем, как я представляла себе в детстве, который подарили Белоснежки или Спящей красавице. В этом поцелуе было все. Страсть, романтика... великая любовь. Он был так похож на тот в первую ночь, когда я осталась в этом замке, и в то же время так сильно отличался. И воспоминания о поцелуе отказывались исчезать... вспыхивая, затем распадаясь, прежде чем я успевала ухватиться за них.

Конечно, этого просто не могло быть. Это было невозможно.

Уложив Закари спать, я спустилась вниз и села рядом с Кэрри и миссис Блэкмор. Поздний вечер мы провели на теплой кухне за чашкой чая, лепешками и непринужденной беседой, как обычные люди, и рядом со мной сидели точно такие же женщины, как и я.

Обе женщины смеялись, что-то рассказывая, потом остро реагировали на драму, которую смотрели по телевизору, но мои мысли были заняты попытками восстановить события прошлой ночи.

Сюрреалистические фрагменты прикосновений в самых тайных местах появлялись, напоминая о смятых простынях. Возбуждение где-то в глубине сопровождало эти воспоминания. Низ живота сжимался от нервов, отчего я напрягалась и нервничала.

Воспоминание о серых глазах, наблюдающих за мной.

Его язык был во мне... я была уверена в этом... я чувствовала его, крепче сжав ручку чашки, заметив, как рука дрожала.

Что же именно произошло?

Дверь в кухню внезапно открылась, волосы у меня на теле встали дыбом прежде, чем я повернула голову, чтобы посмотреть, кто пришел. Но миссис Блэкмор и Кэрри вскочили на ноги.

— Мистер Кинг, — хором воскликнули они.

Чай выплеснулся из моей чашки, я вскочила на ноги вместе с ними и повернулась к двери, встретившись взглядом с серыми глазами, которые преследовали меня весь день. Он выглядел таинственным и внушительным в светло-голубой рубашке с воротником-стойкой, темных брюках и маске.

Я отвела взгляд и опустила глаза в пол.

— Вам нужен Барнаби, сэр? — Спросила миссис Блэкмор, выглядя очень взволнованной. — Он отправился в город встретиться с другом.

— Нет, он мне не нужен.

Миссис Блэкмор нервно взглянула на меня и Кэрри.

— Я могу вам чем-нибудь помочь, сэр?

— Я хотел бы несколько фруктов и чай, — медленно произнес он.

Я рискнула взглянуть на него, и как только подняла глаза, поняла, что он откровенно и беззастенчиво пялиться на меня. Я почувствовала, что Кэрри и миссис Блэкмор с нескрываемым интересом переводят взгляд с меня на него.

— Вам доставят все, как только приготовлю, — быстро сказала миссис Блэкмор.

Источник моих кошмаров и фантазий кивнул и удалился.

Миссис Блэкмор вздохнула с облегчением, опустив плечи от волнения.

— О Боже мой! Я не могу поверить, что он сам пришел на кухню, — выдохнула Кэрри.

— Не отнесешь ли ты ему поднос, Кэрри? — Спросила миссис Блэкмор, суетливо готовя чай.

— Я отнесу ему. — Сказала я, даже не успев задуматься.

Обе женщины повернулись и посмотрели на меня.

— Я бы хотела поговорить с ним о Закари, — быстро пояснила я.

— Не думаю, что ты далеко продвинешься в своем разговоре с ним один на один, — сказала Кэрри. — Он вообще мало говорит. Я уже давно обслуживаю его крыло и думаю, что это был первый раз, когда услышала, как он с кем-то общается.

— Все равно, не мешало бы попробовать, — сказала я, пожимая плечами.

— Ну и что ты о нем думаешь? — Спросила Кэрри. — Ты же впервые его видишь вот так воочию, да?

— Он очень импозантный мужчину, — честно призналась я.

Кэрри согласно кивнула.

— Тут у меня нет никаких возражений. В первые месяцы работы в его крыле я была слишком напугана, даже не могла взглянуть ему в глаза. Судя по тому, как мадам отзывается о нем, я думала, что он правда настоящее чудовище, готовое откусить мне голову, но, на самом деле, он напоминает мне таинственного рыцаря, почти романтического героя из романа, не так ли, миссис Блэкмор?

— Эффектный — вот слово, которое его лучше всего характеризует, — сказала она. — Он напоминает мне о многих страстных потных ночах моей юности.

Кэрри хихикнула.

— Совершенно с вами согласна. Я не могу поверить, что мадам ходит к другим мужчинам, когда у нее имеется дома такой экземпляр. Иногда мне просто хочется крепко-крепко обнять его. Эти его шрамы и одинокая жизнь отшельника в башне. Чарльз, который раньше работал здесь шофером, рассказывал, что часто по ночам он слышал, как хозяин кричит от боли, заставляя себя учиться ходить.

Чайник, поставленный кипятиться на плиту, засвистел, и миссис Блэкмор немедленно занялась приготовлением чая. Кэрри помогла ей резать фрукты.

— Вот, пожалуйста, — сказала миссис Блэкмор, ставя на поднос маленькую вазу с цветами.

Я осушила свою чашку и взяла поднос. В прошлый раз все пошло не так хорошо, поэтому, подойдя к его двери, я несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоиться.

Его дверь была приоткрыта, один раз стукнув я вошла и поставила поднос на столик рядом с дверью. Выпрямилась, и тут он вышел из комнаты.

Я смотрела на него.

И в этот момент точно поняла, что он был со мной прошлой ночью. Я почувствовала, как румянец заливает лицо, и мои большие планы попросить его подтвердить или опровергнуть прошлую ночь, разбились вдребезги. Это явно была никудышная затея.

— Вот. Хорошего вечера, — произнесла я, как трусиха, готовая рвануть из его апартаментов.

— Стоять, — приказал он.

Я остановилась как вкопанная и посмотрела ему в лицо.

Шарлотта

Он склонил голову набок, наблюдая за мной, блуждая взглядом по моему телу с таким выражением, которого я никогда раньше у него не видела. Правда, я не часто и его-то видела. Его взгляд был уверенным, даже каким-то собственническим, с понимаем и осознанием. У меня было такое чувство, будто он раздевает меня своим взглядом. Именно тогда воспоминание о его лице между моими ногами вдруг возникло из ниоткуда, я распахнула глаза, не веря. Неужели я схожу с ума?

Неужели это правда было? Я с трудом сглотнула и постаралась не показывать вида, как он воздействовал на меня.

Его пристальный взгляд прожигал меня насквозь, но я продолжала смотреть ему в глаза, даже когда он подошел совсем близко. Он стоял так близко, что я ощущала тепло его тела и его дыхание. Вилкой он подцепил кусочек хурмы, его движения были неторопливыми, а у меня в голове тикала каждая секунда, проведенная в его комнате, как бомба замедленного действия. Фрукт проскользнул между его губ. Я обратила внимание, как его губы заблестели от сока хурмы. И вспомнила мои соки на его губах.

Я опустила взгляд. Готовая поклясться, чтобы помучить меня, его движения специально были такими медлительными, мне ничего не оставалось, как только терпеливо ждать. Я до конца не была уверена, что произошло вчера ночью, мне необходимо было узнать все от него.

— Я хочу тебя трахнуть. Что для этого нужно?

Время замедлилось. Сердце подскочило к горлу, я почувствовала, как резко выдохнула, потому что была уверена, что ослышалась.

— Что?!

Он медленно и терпеливо повторил.

— Я хочу тебя трахнуть. Что для этого нужно?

Я была шокирована его прямотой, которую никак не ожидала, а также ощутила неоспоримую вспышку желания при виде голода в его глазах.

— Но ты же женат, — прошептала я.

Что-то промелькнуло в его глазах.

— Так тебе нужен развод?

Услышав, как он произнес это слово, я растерялась и нахмурилась.

— Нет, я имею в виду... не знаю. Я не хочу быть той, кто разрушает семью. Я не смогу потом жить со своей совестью.

Его губы скривились.

— Ты думаешь, что у меня есть семья? Во всех отношениях я одинок, Шарлотта.

— А как же Джиллиан?

— А что Джиллиан? — усмехнулся он. — Ты не знаешь, где она сейчас?

Я отрицательно покачала головой.

— Она сейчас в Лондоне с одним из своих многочисленных любовников.

Я прикусила нижнюю губу. Конечно же, его жена была в Лондоне.

— А как же Закари?

Я заметила промелькнувшую тоску в его глазах.

— Я оставлю Закари себе. Джиллиан может навещать его столько, сколько захочет, или он может поехать и остаться у нее на выходные, но я ни за что его ей не отдам и не брошу.

— Она не допустит такого.

— У нее не будет выбора. Я оставляю Закари себе не для того, чтобы как-то наказать ее. Он даже не мой родной сын. Я оставляю его себе, потому что это лучшее, что я могу для него сделать.

Я ошеломленно уставилась на него. Наконец, я все поняла. Вот почему он совсем не походил на Бретта, был внешне очень похож на свою мать.

— Итак, вернемся к моему первоначальному вопросу…

— Я не игрушка, — выпалила я. — Или игра, в которую можно поиграть, а потом выбросить.

— Я никогда и не говорил, что ты такая. — Его глаза сузились. — Ты тоже ведь хочешь меня... так в чем проблема?

— Как ты можешь быть так чертовски уверен, что я тебя хочу?

— Мой язык был в твоей киски вчера ночью. Ты кончила с моими пальцами внутри себя, выкрикивая мое имя... ни чье-нибудь, а мое.

У меня отвисла челюсть.

Какого черта? Я кончила с его пальцами? Единственные воспоминания, которые смогла как-то собрать, как он поедал меня.

— Ты ничего не помнишь? — В его глазах читалось неподдельное изумление.

Я не могла в это поверить, что мой хозяин пришел ко мне в комнату и сделал Бог знает что, пока я была практически в отключке.

— Ты делал... со мной, пока я была в отключке? — Недоверчиво прошептала я.

Он отпрянул, в его глазах отразилась муки.

— Что? Нет! Разве ты не помнишь? Ты позвонила мне и рассказала о своем сне. Ты хотела, чтобы я тебя наполнил.

Я закрыла глаза. Да, да, я вспомнила. О Боже! Я же позвонила. Какой же дурой я была вчера, и опять же, я ничего не помнила, что просила заняться его со мной сексом.

— Ты хочешь, чтобы я продолжил свой рассказ?

Я молчала, он продолжил:

— Ты умоляла меня, Шарлотта.

— Ради всего святого, прекрати! — Закричала я, но не потому, что он мне лгал, а потому, что мне было ужасно стыдно, что я набросилась на него, как какая-то дешевая шлюха. Первым моим побуждением было убежать и скрыться от стыда. Я резко развернулась и побежала.

— Отпусти меня, — закричала я, но он развернул меня к себе лицом, крепко схватив за руку.

— Шарлотта.

— Отпусти меня, иначе на этом все не закончится.

— Лучше бы этого вообще не было, — прорычал он. — Посмотри на меня. Черт возьми, посмотри на меня.

Я подняла на него глаза, мне было трудно дышать. Его взгляд выворачивал меня наизнанку. И тут же вернулась безумная тоска по нему, что мы занимались сексом, о котором я толком ничего не помнила, меня так смущали. Я даже не могла толком нормально думать.

— Если хочешь, можешь подать на меня в суд... я заплачу тебе все до последнего цента, сколько бы это не стоило, но не стану извиняться за прошлую ночь. Я хочу тебя. Я всегда хотел и всегда буду хотеть. Может для тебя прошлая ночи и была ошибкой. — Он сделал паузу. — Скажи мне, почему ты отвергаешь меня, Шарлотта? Только не лги. Что бы это ни было, я приму все.

Я уже собиралась пропустить его вопрос мимо ушей, пытаясь вырваться из его сильной хватки, когда до меня дошел смысл. Я пристально посмотрела ему в глаза. На его невероятно красивое лицо, хотя оно было в маске. Я не могла понять, как кто-то мог называть этого человека чудовищем. Даже со шрамами, спускающегося от его глаза, по мне, так он выглядел более красивым, чем большинство мужчин, которых я встречала. Я сказала ему правду.

— Не из-за твоих шрамов.

Он был готов к удару, будучи уверен, что именно его шрамы послужили причиной моего отказа, но услышав мои слова, он на мгновение растерялся. И буквально на секунду я увидела промелькнувшую ужасную печаль и одиночество в его глазах. Он меня больше не пугал... я была так смущена тем, что умоляла его заняться со мной сексом. В эту минуту мне больше всего на свете хотелось обнять его и попытаться загладить ту боль, которую ему пришлось пережить. Боль от насмешек и отверженности, к которым приложила руку Джиллиан.

Это было такое мимолетное желание.

Прежде чем я успела что-либо ответить, его взгляд опять превратился в стальной и уверенный.

— Тогда почему? — прорычал он.

Была только одна причина, из-за которой я решила отступить, причина, о которой я знала раньше, но закрывала глаза. Что бы он ни говорил, он никогда не сможет изменить того факта, что для Закари я всегда буду другой женщиной. Его сын не поймет, начнет меня ненавидеть, потому что я, как бы, вытолкнула его мать. Он подумает, что я лгала, что люблю его, разрушив его семью изнутри. Конец, несомненно, будет ужасным.

— Я не буду тебе ничего говорить, — заявила я, но прежде чем успела уйти, он обнял меня за шею и прижался к моим губам.

Я боролась... с ним и с поцелуем, он отстранился, а потом опять его губы оказались на моих губах, именно там, где им и следовало быть. Его губы идеально подходили к моим, вызывая во мне столько эмоций, я даже не представляла, что такое возможно.

Я толкала его в плечи, но он обхватил меня за талию, удерживая на месте, пока его язык скользил у меня во рту. И мое тело обмякло. Во мне больше не было сил бороться с ним. Я растворялась в удовольствие. Он поглаживал, кружил и сосал, а я полностью отдалась восхитительной силе. На вкус он был просто божественным, и одновременно, таким греховным. Он был моим, и все же находился под запретом. Я никак не могла понять, почему так на него реагирую.

Его губы оторвались от моих.

— Бретт, — прохрипела я, и мой рационализм вышел на сцену.

Вместо того чтобы ответить, он опустил губы мне на шею. По мне пробежала волна сладострастного экстаза, пальцы на ногах скрючились. Я обвила руками его за шею, запутавшись в его волосах. Я ахнула, как только спина ударилась о стену.

«Нам нужно остановиться, иначе я потеряю контроль», — подумала я. Но не предприняла ни единой попытки его остановить. Позволяя страсти нарастать, подниматься все выше и выше, отчего чувствовала себя более дикой. Внезапно в моей голове всплыл образ плачущего Закари о матери. Я почувствовала что-то похожее на панику, слезы хлынули из глаз, я попыталась освободиться из его объятий.

Если я не оттолкну его сейчас, то уже точно не смогу его отпустить.

— Бретт! — воскликнула я. — Бретт! Стой.

Мой голос эхом отозвался в тишине комнаты, он тут же остановился. Его дыхание было неровным, как и мое. Он пристально смотрел на меня и, увидев слезы в моих глазах, вздрогнул и отстранился.

Я почувствовала холод, как только тепло его тела отодвинулось. Мне стало так холодно, что захотелось снова броситься в его объятия.

— Шарлотта, с тобой все в порядке? — он протянул руку, но я подняла ладонь, останавливая. — Пожалуйста, не трогай.

Я не могла посмотреть ему в глаза от страха, что он заметит, как сильно я его хочу, поэтому быстро поспешила прочь из его апартаментов.

Бретт

Еще день не подошел к концу, когда Джиллиан ворвалась в мой кабинет.

Вышагивая в мою сторону, она вся кипела от злости. Я откинулся на спинку кресла, наблюдая, когда она начнет свою пьесу так, как могла ее сыграть только Джиллиан.

— Что это, черт побери?!

Она швырнула папку мне на стол, из которой вывалилась стопка бумаг. Я спокойно наблюдал, как документы падали вниз, приземляясь в разных местах на столе и полу. На ее лице не было ни малейшего следа косметики, и на пару секунд я вспомнил те времена, когда мы были еще молодыми.

— Ты прислал документы на развод? — взвизгнула она. — Что, мать твою, с тобою происходит?

— А тебе не кажется, что нам давно пора положить конец нашим шуточным отношениям? — Тихо спросил я.

— А кто сказал, что они шуточные? — крикнула она. — Кто? Почему ты думаешь, что они шуточные?

— Неужели, мы действительно являемся мужем и женой? — Переспросил я.

На мгновение она растерялась, не зная, что сказать, но потом глубоко вздохнула, чтобы успокоиться.

— Бретт, у нас все хорошо. У нас имеется договоренность. Соглашение, которое предоставляет Закари стабильность и двух родителей. Отзови этот вздор.

— Меня перестало это устраивать. Наше соглашение в том виде, в каком оно есть, меня больше не устраивает, — заявил я. — Ты спишь со всеми подряд... попадаешь в аварии, которые мне постоянно приходится разгребать... не обращаешь внимания на нашего ребенка. Так в чем же тогда заключается твоя польза лично для меня?

— Так продолжается уже много лет, ты ни разу не сказал мне ни слова. Почему сейчас тебя вдруг это стало беспокоить?

— Сейчас самое время нам…

— Кто-то появился? — перебила она, сверкнув глазами. — Тебе все это время совершенно было наплевать, чем я занимаюсь. Не могу понять, почему ты вдруг сейчас так торопишься освободиться.

— Какая часть такой жизни тебя устраивает?

— Это не имеет значения, — воскликнула она. — У нас есть почти все. У тебя больше денег, чем ты смог бы потратить, даже если бы дожил до тысячи лет. Ты известный человек в обществе. Очень немногие мужчины в этом мире обладают таким влиянием, как ты. Чего еще, бл*дь, ты хочешь?

Я внимательно наблюдал за ней.

— Какое отношение все это имеет к моему желанию развестись?

— Мы вместе выросли, Бретт. Мой отец был для тебя больше отцом, чем для меня. Я могла нервничать из-за этого, но мне было все равно, потому что знала, что у тебя ничего нет. Я заботилась о тебе.

— Перестань. Тебе было наплевать на своего отца.

— Возьми свои слова обратно, Бретт Кинг. Я любила своего отца, пока ты не лишил меня его.

— Он хотел, чтобы ты вышла за меня замуж, или ты забыла? Он перевернулся бы сейчас в гробу, если бы узнал, что ты вытворяешь в Лондоне.

— Я делаю это потому, что несчастна, — воскликнула она.

— Послушай, мне действительно уже все равно. Я больше не хочу быть твоим мужем.

— Пожалуйста, Бретт.

— Почему ты хочешь оставаться замужем за человеком, который тебя не хочет?

— Ты правда такой тупой? С твоей чертовой фамилией я что-то из себя представляю. Неужели ты думаешь, что всем этим благородным лордам и леди было бы не наплевать на меня, если я буду разведена? Ты думаешь, что я брошу все это без всякой причины?

— Неужели тебе не стыдно, говорить мне такие вещи? — Мне следовало бы уже привыкнуть к ее эгоизму, но, похоже, она способна меня все еще удивить.

— Стыдно?! — выплюнула она. — Такова жизнь. Я выросла вместе с тобой и отцом, который обещал мне весь мир, а теперь ты хочешь вырвать этот мир у меня из-под ног. Ни за что на свете!

Я цинично улыбнулся.

— Значит, я более или менее твой трофейный муж?

— Мне плевать, как ты это будешь называть, ни одна женщина никогда не займет мое место. Это мой дом. Ты отказываешься наладить отношения, так что тебе придется мириться с тем, что есть.

Я выпрямился. Насколько я мог судить, представление подошло к концу. Я поднял трубку рабочего телефона.

— Барнаби, будь добр, подготовь для меня вертолет.

— Да, мистер Кинг, — последовал ответ.

— Бретт, мы еще не закончили.

— Закончили, — прорычал я. — Убирайся из моего кабинета и подпиши бумаги, пока я не лишил тебя всего.

Слезы жалости наполнили ее глаза.

— Я заберу у тебя Закари. Клянусь.

Мой ответ был прост.

— Попробуй.

Шарлотта

Тихий стук в дверь заставил меня подпрыгнуть. Когда дверь со скрипом открылась, показалось испуганное лицо Закари, я протянула руку, позвав его к себе. Он подбежал ко мне с пожарной машиной в руке, я усадила его к себе на колени.

— Как ты? — Спросила я.

Он отрицательно покачал головой, в глазах у него стояли слезы. Я обняла его, прекрасно понимая почему. Весь дом был в волнении, потому что Джиллиан устроила пьяную истерику. Она неожиданно для всех вернулась после ланча и принялась носиться по дому, круша все подряд и ругаясь, как матрос.

Сейчас раздавались только яростные крики, что-то падало на пол, что-то билось о стены, тревожные глухие удары, которые никто не мог разобрать.

Мистер Бутсворт поднялся к ней, надеясь ее успокоить, но остался за дверью, так как она никого не впускала.

По ее ругательствам я догадалась, что происходит, но не могла в это поверить, потому что была слишком напугана. Я не забыла, как Бретт спросил меня, не его ли развод является причиной моего отказа.

Закари приложил ладонь к моему уху и прошептал:

— Мама на меня сердится?

— Конечно же, нет. Ты ведь не сделал ничего плохого, правда?

Он покачал головой.

— Вот видишь. Сейчас она просто немного расстроена, но все будет хорошо, когда папа вернется домой. Может ты выйдешь со мной немного погулять?

Он кивнул, ему так же, как и мне, хотелось оказаться подальше от этого грохота и шума. Взявшись за руки, мы направились к его новой игровой площадке и целый час катались на качелях. Потом он стал строить замок из песка в своей будке, когда мы услышали шум вдалеке вертолета. Я решила остаться с Закари на площадке, чтобы он случайно не услышал напряженного разговора родителей.

Когда вскоре на подъездной дорожке послышался вой полицейских сирен, я постаралась не отпускать Закари от себя, пока все не утихнет.

— Неужели полиция приехала за мамой? — Спросил Закари, и его глаза расширились от страха.

— Нет, конечно же, нет. Я думаю, они просто приехали помочь маме, чтобы она не чувствовала себя такой расстроенной.

Он серьезно кивнул и продолжил строить свой песочный замок. Когда полицейские уехали, я отправилась на кухню, попросив Закари наверху вымыть руки.

Миссис Блэкмор говорила со мной приглушенным голосом.

— Мы не знаем, кто вызвал полицию, но миссис Кинг увезли за порчу имущества. По-видимому, она начала свою разрушительную миссию в ресторане за ланчем и продолжила в местном баре.

— Ух ты, — тихо сказала я.

Она выглядела озадаченной, уставившись в пустоту.

— Я не понимаю, что могло ее так разозлить. Она всегда была очень вспыльчивой, но не до такой степени.

— Ты бы слышала, как мистер Кинг разговаривал с ней. Он был в ярости, — сказала Кэрри. — Настолько в ярости, что он даже сам разговаривал с копами. Он пообещал им, что оплатит любой нанесенный ущерб, который был ею причинен. Они хотели проверить ее на алкотест, чтобы она дыхнула в трубочку, но он им этого не позволил. Он велел мистеру Бутсворту быстро погрузить ее в вертолет, и она улетела. Я думаю, что они поняли, что он их обхитрил, но они были немного напуганы внешнем видом мистера Кинга.

Я молча слушала, не понимая своих чувств по этому поводу. Все вышло из-под контроля, да так быстро, что я не могла точно сказать, когда что-то случиться и собьет меня с ног. Когда я сказала Бретту «Нет», я была уверена, что мои жизненные принципы важнее моего собственного удовольствия, но по мере того, как проходили часы, я все больше запутывалась в своих мыслях и чувствах к нему, действительно, не зная, как мне поступить.

Закари спустился на кухню, и тут же миссис Блэкмор начала суетиться вокруг него. Последние два дня я приводила его обедать на кухню, а не в большую столовую, где было холодно и безлико. Он сел и спокойно съел свой обед, почти не обращая внимания на мультик, который я включила для него.

Когда пришло время ложиться спать, я направилась в свою комнату, села на кровать, уставившись на интерком. Я ждала, но чего именно не знала. Я ему отказала. А чего я ожидала? Что он ринется за мной! Через некоторое время я встала и подошла к окну, надеясь увидеть его силуэт в окне, как это было несколько ночей назад.

Но он так и не появился, и свет у него в комнате так и не зажегся.

Я всем сердцем ждала его звонка, пока наконец не погрузилась в беспокойный сон. Все, что у меня оставалось — это воспоминания о его прикосновениях и горько-сладкий привкус во рту.

Шарлотта

Прошло еще несколько дней, но ни от отца, ни от матери Закари не было никаких вестей. Я придерживалась установленного расписания Закари, весь персонал замка был предоставлен сам себе. Сейчас замок мне казался жутко холодным и заброшенным.

Чаще всего я ловила себя на том, что задумчиво пялюсь на интерком или в окно его темного крыла, гадая, когда же он вернется. В основном мне казалось, что я совершила ужасную ошибку, отказав ему. Как я могла оказаться настолько глупой, поставив чужое счастье выше своего собственного? Но, как только я видела улыбку Закари, понимала, что поступила правильно.

Никакая любовь не стоит того, чтобы ради нее ломать жизнь ребенка.

Прошла неделя, прежде чем Барнаби появился на кухне с важным сообщением.

— Мистер Кинг вернется сегодня ночью, миссис Блэкмор. Скорее всего далеко за полночь, так что, если возможно, приготовьте ему что-нибудь легкое поесть.

— Мне опять придется не спать. — Миссис Блэкмор слегка застонала и повернулась к корзинке с чесноком, который чистила.

Я долго и напряженно думала об этом, прежде чем открыла рот.

— Думаю, что лягу сегодня попозже, если ты приготовишь ему еду, я разогрею и отнесу.

— Ты уверена, дорогая? — спросила она. — Я легко могу попросить сделать это Кэрри, поскольку она все равно отвечает за его крыло.

Я просто улыбнулась ей.

— Все нормально, я могу сделать это за нее.

— Хорошо, — произнесла она, сияя улыбкой. — Но мне придется объяснить тебе, как правильно все разогреть.

— Хорошо, покажете мне позже.

— В последние дни ты стала какая-то тихая и задумчивая. У тебя все хорошо?

Я молча кивнула.

— Все хорошо. Мне нужно было кое-что обдумать.

— Ну что ж, я всегда здесь, если ты захочешь со мной что-то обсудить, — сказала она с искренней улыбкой.

Я благодарно улыбнулась в ответ.

Мне показалось, что прошло уже достаточно времени, поэтому направилась в апартаменты мистера Кинга. Я была уверен, что меня он мог запросто уволить, но все равно не могла остановиться.

Я услышала его голос еще до того, как постучала в дверь. Не могла разобрать, что он говорит, но его глубокий и тихий голос хотелось слушать и слушать. Он говорил четко, не спеша, как будто весь мир должен был соответствовать его темпу.

Я постучала, и, к моему удивлению, он подошел к двери и распахнул ее. Увидев меня, он остановился, странное выражение промелькнуло в его глазах.

— Конечно, — сказал он говорившему по телефону, и его глаза впились в меня.

— Я принесла вам поесть, — пробормотала я.

Не обращая внимания на мое присутствие, ни на мои слова, он отвернулся. Оставив дверь открытой, вернулся в комнату. Сел в кресло и продолжил свой разговор, пока я, следуя указаниям миссис Блэкмор, сервировала обеденный стол.

Дожидаясь, пока он закончит разговор, я старалась не обижаться, что он не положил трубку. По его разговору я поняла, что он был не очень срочным и важным. Он специально заставлял меня, как и весь остальной мир, двигаться в его темпе. Теперь же я стала для него няней — одной из обслуживающего персонала.

Как только я развернулась, чтобы уйти, он убрал телефон и обратил свое внимание на меня. — Я не ожидал, что ты все еще здесь.

Передо мной встал выбор — стать нахальной или остаться вежливой, как того требовал мой статус. Я выбрала последнее. Он был моим работодателем, а я — одним из его сотрудников, в этом и заключался весь смысл.

— Я не могла оставить Закари без присмотра, пока его родители отсутствовали. Я уже попросила агентство найти мне замену, они пришлют кого-нибудь, как только мадам вернется. Я обещаю, что та, кого пришлет агентство, будет отличной няней, и она очень полюбит Закари.

— Ты так произносишь это слово, — сказал он с горечью. — Неужели любовь так дешево и легко получить?

— Недешево, но легко, особенно, когда ребенок такой храбрый и красивый, как Закари. Он довольно легко может украсть твое сердца.

Он не сказал ни слова, но продолжал наблюдать за мной.

— Вы не знаете, когда... э-э... мадам вернется?

Он небрежно пожал плечами.

— Мадам находится в реабилитационном центре, так что можно только гадать, когда она решит покончить с этим делом.

Я прочистила горло и решила изложить свою просьбу.

— Эээ… не могли бы вы, прошу вас, выкроить несколько минут из своего расписания завтра после обеда? Около двух часов дня прийти в беседку. Закари хочет показать вам, как он будет запускать воздушного змея.

Я была уверена, что он откажется, поэтому быстро добавила:

— Пожалуйста, хотя бы на десять минут. Я говорила с ним, и это один из тех случаев, когда его восторг от запуска воздушного змея превосходит все остальное. Думаю, что для вас это было бы как раз удачное время, чтобы снова наладить с ни отношения.

Я повернулась, чтобы уйти, и он не остановил меня. И это разбивало мне сердце, но именно я сама сделала такой выбор.

Я надеялась только на то, что он выполнит мою просьбу. Прежде чем уехать, я хотела сделать все возможное, чтобы Закари начал свой процесс преодоления необоснованного и беспричинного страха перед своим отцом.

Бретт

Я не мог вспомнить, стоя перед зеркалом в гардеробной и надевая синюю толстовку с капюшоном и темные брюки, когда в последний раз так нервничал. Несколько минут назад часы пробили два часа. Я должен был уже отправиться на встречу с Закари, но я смотрел на себя в зеркало и видел только — свою истерзанную, всю в шрамах, покалеченную кожу, которая отчетливо была видна в тех местах, где я не мог закрыть ее маской.

Я закрыл глаза и попытался не вспоминать о плачущем и убегающем от испуга Закари. Если бы он проделал это снова сейчас, я не злился бы на него ни сейчас, ни тогда. Он был ребенком, поэтому, действительно, мог бояться чудовища, в которого превратился его отец. Шарлотта была права. Мне по-настоящему пришло время попробовать еще раз. Особенно сейчас, когда Джиллиан не было в замке.

Я не готов был предоставить Закари альтернативный путь взросления, который прошел сам без настоящего отца, на которого можно было бы опереться в любой момент. Мне повезло в жизни, что рядом со мной оказался Стэнли, который помог мне встать на ноги, но у Закари не было никого. Всего лишь пьяница матерь, причем жуткая эгоистка.

Отвернувшись от зеркала, я вышел из своих апартаментов, потом из замка, направившись к беседке. Шарлотта и мой сын уже находились там, похоже они решили устроить пикник.

Она что-то говорила ему с улыбкой на лице. Он отвечал, она, смеясь, откинула голову назад, на его комментарий. Я чувствовал, как мое сердце оттаяло и будто расправило крылья. Это была та самая женщина, созданная для меня.

Но через секунду она заметила меня и Закари тоже. Я кинул на него взгляд, выражение на его лице от меня не ускользнуло. Он напрягся, причем всем телом, как струна. Я отчетливо помнил его это выражение и взгляд — животный страх.

Но я продолжал идти к ним, Шарлотта встала мне на встречу и пригласила присесть между ними. Впервые за много лет я оказался так близко, буквально лицом к лицу (хотя и был в маске) к своему сыну. Он смотрел на меня так, словно я был чудовищной заинтересовавшей его змеей, одновременно зачарованно и со страхом.

Я постарался более мягко начать разговор, насколько это было возможно с моей стороны.

— Как поживаешь, Закари?

Он повернулся к Шарлотте, ища поддержку, она улыбнулась ему ослепительной улыбкой, при этом кивнув, побуждая его к действиям.

— Прекрасно, — пробормотал он.

Я улыбнулся в ответ.

Заметив, как он, нервничая, перебирает пальцами, пытаясь соединить руки, потом разжать, поэтому положил свои руки на колени и произнес:

— Нервничать — это вполне нормальная реакция, но ты не должен показывать ее другим. Если ты спрячешь руки под стол, никто не узнает, что ты нервничаешь, и будешь выглядеть очень сильным для окружающих. Я тоже нервничаю, но ты же этого не видишь, да?

Он немного подумал, а потом спросил:

— А почему ты нервничаешь?

— Потому что ты мой единственный сын, и я очень тебя люблю, но боюсь, что ты испугаешься моего внешнего вида.

Вместо того чтобы убрать руки под стол, он положил их на столе, распластав пальцы.

— Я уже не нервничаю, так что мне не стоит их прятать. Я не боюсь шрамов. У Шарлотты тоже есть шрам, — заявил он.

— Ну, тогда, маленький мистер Кинг, вы здесь самый могущественный человек.

— Покажи свой шрам, Шарлотта, — сказал он.

Шарлотта повернула руку, и я увидел белый шрам с внутренней стороны ее запястья.

— Ты можешь потрогать ее шрам, папа, — сказал он. — Ну, давай, папочка.

Я протянул руку и провел пальцем по гладкому шраму на ее запястье, чувствуя ее пульс, отдающийся в пальце, моя собственная кровь вскипела, пот выступил на лбу, мне хотелось схватить ее за запястье, притянуть к себе и расцеловать этот шрам, но я даже не взглянул ей в лицо. Просто убрал руку с ее запястья и посмотрел на сына.

Он вдруг улыбнулся широкой сияющей улыбкой, которая согрела мое сердце, готовое выскочить из груди.

Немного успокоившись, я повернулся к Шарлотте и поймал ее взгляд, пока она наблюдала за мной, ее взгляд был наполнен полным обожанием. От радости у меня чуть не закружилась голова. Я не мог отвести от нее глаз в данный момент.

К счастью, у нее оказалось больше здравого смысла, чем у меня. Она тут же отвернулась.

— Вот видишь, Закари, — сказала она моему сыну. — Совсем нечего бояться. Твой отец просто великолепен, не так ли?

Закари замешкался, и мне показалось, что он хочет возразить ей, но искренняя нерешительность на лице Закари заставила Шарлотту рассмеяться. Секундой позже я забыл, что стал объектом ее смеха и тоже рассмеялся. Потому что Закари на самом деле выглядел просто очаровательно. Честно, я был просто очарован своим сыном. Во-первых, он очень сильно подрос. Во-вторых, он понимал все, что я ему говорил, и отвечал мне тем же и это было чудесно.

Кэрри вышла из главных дверей, неся поднос с десертом. Она спросила, не хочу ли я чего-нибудь выпить, но я отказался. Шарлотта тут же поднялась и начала помогать Кэрри расставлять на стол сладости. Мой взгляд переметнулся на Шарлотту. На ней были обтягивающие джинсы, я не мог не заметить ее крутые бедра и задницу. Это была самая красивая упитанная задница, которую я видел. Ее задница была из тех задниц, которые вам хотелось бы увидеть перед собой, пока вы занимались сексом, словно она была ковбойшей, утихомиривая мустанга, вернее мой член. Я даже представил, как ее задница будет резко падать мне на живот, пока она будет меня трахать, вернее «объезжать».

И тут же я почувствовал стояк, находясь с сыном в нескольких футах от меня в беседке. Это уж, мне как раз совсем, бл*дь, не нужно. Поэтому я переключил полностью свое внимание на сына.

— Так, когда же мы запустим воздушного змея?

— После десерта, — сказала Шарлотта, обернувшись и поймав мой взгляд.

Я не отвел глаз, она не могла не заметить необузданного желания в моих глазах, поглощающее меня днем и ночью.

Она заставила себя улыбнуться и протянула мне маленькое блюдечко, на котором лежал изящный квадратный кусочек шоколадного десерта. Я тыкнул в него вилкой и запихнул целиком в рот. Черт возьми, я был так возбужден, что даже не почувствовал вкус этого десерта. К моему удивлению, Закари тут же в точности повторил мои действия.

Пережевывая, он объявил: