Часть 2.

Глава 11. Лэнни Витман знает, как разбогатеть

Изобретателя Лэнни Витмана приняли на работу на одну из кондитерских фабрик компании «Мэджик Свит». Управляющий кадрами, учтя его пожелания, а также исходя из данных рабочей характеристики Лэнни, направил его в цех мойки больших баков из-под шоколадного масла.

Витман долго проработал на этом месте – ровно один день. Через час работы ему надоело мыть вручную тяжелые баки, и он тут же смастерил небольшого механического робота, деталями к которому послужили щетка, пылесос, одолженный у уборщиков, и купленный по дешевке в комиссионке на аванс за работу в первый день старый компьютер «Пентиум».

Директор фабрики тут же по видеотелефону доложил владельцу «Мэджик Свит» мистеру Гнэрку, бывшем, как мы уже знаем, переодевшимся Крэнгом, об этом необыкновенно талантливом рабочем.

– Такие люди нам нужны! – восторженно воскликнул Гнэрк. – Переведите его в центр программирования. Пусть занимается дальнейшим совершенствованием моего производства, а я его не забуду…

Так решилась судьба Лэнни. Теперь он работал в самом центре промышленного комплекса «Мэджик Свит». «Наконец-то, – думал он, – там, наверху, признали мой несравненный талант в обращении с инструментами».

Лэнни Витман теперь сидел в светлом и просторном помещении за двойной стеклянной дверью, на которой было написано название компании – «Мэджик Свит». В помещении находилось несколько десятков компьютерщиков, каждый со своей персональной машиной, а на стене висел огромный экран центрального компьютера, на котором моментально фиксировался результат их работы.

Лэнни дали в пользование компьютер последней модели, чтобы он попробовал усовершенствовать процесс упаковки шоколадных батончиков в целлофан. С этим заданием Лэнни справился за несколько минут, но пока не спешил вносить данные в компьютер и сидел перед монитором, думая совершенно о другом: как обмануть контролирующий его работу центральный компьютер, а заодно подбирал код к программам своих новых коллег, чтобы узнать, чем они занимаются.

Пальцы Лэнни двигались с быстротой опытной машинистки, но еще быстрее соображал его мозг. Вскоре он справился и с этими задачками. Для него обмануть центральный компьютер, контролирующий работу всех работников, было проще пареной репы, и теперь на своем компьютере Лэнни без проблем мог видеть результат не только своей работы, но и других отделов компании.

Увлекшись, Лэнни не сразу обратил внимание на то, как над самым его ухом произнесли:

– Лэнни Витман?

Лэнни обернулся, на всякий случай как бы невзначай нажав на кнопку перезагрузки компьютера, чтобы не заметили его несколько противозаконной работы, и увидел девушку-кассира, толкающую перед собой передвижную кассу компании. У Витмана отлегло от сердца.

– Да, это я! – смущенно произнес он, про себя подумав: «Заметила кассирша, чем я занимаюсь, или нет?»

Женщина ненатурально, натянуто улыбнулась и произнесла:

– Ваша недельная зарплата, мистер Витман. Как вы просили, наличными…

– Ах да, давайте, – выдавил из себя Лэнни и подставил ладони, надеясь получить большой, увесистый конверт, туго набитый деньгами.

Конверт действительно он получил, но не такой большой и увесистый, как ожидал.

– Всего хорошего. Наша компания желает вам дальнейшей плодотворной работы, – снова притворно улыбнулась кассирша, словно это был не человек, а какой-то каменный истукан, умеющий только так неестественно улыбаться и повторять заученные фразы: «Ваша недельная зарплата, мистер такой-то… Всего хорошего…»

Лэнни пока что не догадывался, что эта девушка-кассир действительно была хорошо сделанным роботом. Витман в нетерпении вскрыл конверт, посмотрел на чек и не поверил своим глазам. Там была написана гораздо меньшая сумма денег, чем та, на которую он надеялся.

Лэнни повернулся на своем вращающемся стуле к соседу-программисту Джимми Хоккинсу, маленькому человечку с огромной головой и постоянно бегающими глазками, проработавшему в компьютерном центре намного больше своего коллеги, и растерянно произнес:

– Слушай, Джимми, я-то думал, что получу семьсот двадцать пять баксов, а эти жулики… – Лэнни промолчал, предпочтя сказать про себя все то, что он думает про начальство компании «Мэджик Свит» и лично ее владельца мистера Гнэрка. – Знаешь, что тут написано? Ровно четыреста сорок три доллара…

Джимми Хоккинс, не отвлекаясь от своей работы, ответил:

– Понимаешь, коллега, если ты к полученной зарплате приплюсуешь федеральный налог, налог штата, налог на социальное обеспечение, налог для поддержания штанов безработным, налог на бесплатную медицину, страховку от несчастного случая – если ты вздумаешь нечаянно коснуться оголенных проводов электропровода, да еще кучу денег в Бог знает какие фонды по благополучной старости, счастливому детству и бурной юности, то ты как раз получишь свою предполагаемую зарплату в семьсот двадцать пять зеленых… Вот так-то, мой дружок…

За все время, пока Джимми говорил, у Лэнни все больше и больше отвисала челюсть, он даже не находил, что ему ответить. Хоккинс мельком взглянул на своего коллегу по работе и, усмехнувшись, добавил:

– Но ты не переживай, Лэнни. Эти деньги к тебе вернутся, когда тебе стукнет шестьдесят лет и ты пойдешь на пенсию.

Джимми снова уткнулся в экран монитора и замолчал. Лэнни обрел дар речи только через минуту-другую.

– Я не хочу! – воскликнул он, заставив соседа опять отвлечься от работы. – Я совсем не хочу жить в шестьдесят лет на пенсию в двести восемьдесят два доллара в неделю…

– Не кипятись, Лэнни, – попробовал умерить пыл своего коллеги Джимми Хоккинс, – ты будешь получать больше, ведь за столько лет у тебя еще проценты набегут…

– Мне наплевать на эти проценты! – процедил сквозь зубы Витман. – А также наплевать и на несколько набежавших там центов…

Лэнни вскочил и, не обращая внимания на смятение, царившее в его душе, помчался вслед удаляющейся девушке-кассирше и начал приставать к ней с расспросами.

Остальные программисты не обратили на Лэнни никакого внимания. Они уткнулись в экраны своих мониторов и что-то набирали на клавиатуре. По всему было видно, что зарплата в 443 доллара в неделю их устраивала.

– Если вам здесь не нравится, – ответила кассирша, снова заученно улыбнувшись, – то можете увольняться. Наша компания вас не задержит.

Чувство несправедливости взыграло в душе Лэнни. Он решил, что отплатит владельцам компании тем же.

Лэнни вернулся на свое рабочее место и с лихорадочным усердием начал подбирать код для вскрытия компьютерной защиты банковской системы компании, на которой он работал. Отчасти это ему удалось, и он уже видел мелькающие рядки цифр огромных сумм денег, но в очередной раз Лэнни почувствовал, что может в любое время снова оказаться на улице, потому что не он делал эти большие деньги.

Большие деньги доходов компании проплывали мимо него на экране, и когда Лэнни пробовал перехватить хоть одну – небольшую! – партию этих денег и перевести на свой текущий счет, то его компьютер сразу же давал сбой. Подобрать соответствующий код к этим денежным счетам Лэнни пока что не смог. Но от своей затеи он не отказался…

Отправившись во время перерыва в столовую, Лэнни по-прежнему не переставал обдумывать план, как добыть много денег, чтобы стать, наконец, независимым от всех этих больших компаний, на которые он работает всю свою не такую уж и короткую жизнь.

Люди стояли в очереди, ожидая своего бесплатного (за счет компании) обеда, который в этот день состоял из дурно пахнущего салата, картофельного гарнира с подозрительно выглядывающими из него темными глазками, не очень аппетитного резинового антрекота, куска фирменного, слегка черствоватого пирога, бутылки нового сильно бродящего в животе напитка мэджик-колако-колы, мало чем напоминавшего вкус знаменитого напитка с похожим названием, или маленькой чашечки кофе.

Лэнни слегка покачал головой, как всегда это делал, становясь в очередь. «Похлебка безработного и то получше будет, чем бурда, выдаваемая здесь, – подумал он. – Но, как говорится, бесплатная еда всегда сладкая, за нее же не платишь денег…»

Витман продвигался вперед, держа перед собой поднос, и думал, что, может быть, он зря тогда, в первый день, соорудил этого чертового робота из щетки и пылесоса. «Нет, не зря, – возразил он сам себе, – там бы у меня не было никаких шансов разбогатеть… А тут еще можно покопаться в секретных программах и, может, что-нибудь выудить для себя полезное…»

– На самом деле, – прервал его размышления Джимми Хоккинс, пристроившийся за ним, – наш обед отнюдь не бесплатен. Это так же верно, как и то, что на наших налогах кормится владелец предприятия…

Лэнни взял тарелку с бледным картофельным пюре и волокнистым, как тростник, антрекотом, повернулся к коллеге и спросил:

– Что ты хочешь этим сказать?

– Как ты заметил, наша зарплата всегда выдается полным долларом, хотя некоторые налоги исчисляются центами и даже долями цента. В чеках всегда остаются эти доли доллара, которые округляются до большего числа… и никогда до меньшего, – добавил Джимми чуть погодя.

Лэнни тут же поставил на первый подвернувшийся свободный обеденный столик поднос, пошарил по карманам и, найдя чек своей зарплаты, еще раз взглянул на знакомые до боли в глазах цифры. Затем он оглянулся по сторонам, посмотрел на находящихся в это время в столовой людей, работников компании, и его внезапно осенило…

– Так, значит, каждый работник компании «Мэджик Свит» теряет в пользу ее владельца часть своей зарплаты, – задумчиво сказал он.

– Фактически не теряет, – ответил Джимми, подходя к автомату, разливающего кофе. – Эта сумма так ничтожна, что ее можно не замечать. Но большой центральный компьютер знает, где эти центы, и, очевидно использует на покрытие расходов на этот якобы бесплатный обед…

Лэнни смотрел на своего коллегу, и в его мозгах стал созревать блестящий план, как добраться к большим деньгам, которые вроде бы валяются под ногами, только остается их схватить и положить к себе в кошелек. Этими деньгами и были те шестьдесят– спремьдесят или даже девяносто девять центов, недоданных в недельную зарплату отдельно взятому работнику компании «Мэджик Свит».

«Этими центами нужно немедленно заняться», – подумал Лэнни, и довольная усмешка скользнула по его смуглому лицу.

– Тебе сколько сахара, Лэнни? – спросил Джимми у своего призадумавшегося коллеги.

– Девяносто девять центов! – не задумавшись ответил Витман, все еще находясь под влиянием своих мыслей.

– Сколько, сколько? – переспросил Джимми, удивленно посмотрев на Лэнни.

– Ой, извини, задумался, – пришел в себя Витман, – полтора кусочка…

Коллеги прошли к столу, и Лэнни, сам того не замечая, съел весь обед, хотя раньше этого за ним не наблюдалось. Снова погрузившись в свои мысли и невпопад отвечая на вопросы коллеги, он только и думал о том, какую сумму денег сможет присвоить, обманув большой центральный компьютер.

Возвращаясь из столовой на свое рабочее место, Лэнни вспомнил брошенную Джимми фразу: «Большой центральный компьютер знает, где эти центы…» «Так, так, – усмехнулся Лэнни, – я думаю, что мне нужно «помочь» компьютеру эти центы оприходовать по назначению…»

Теперь Лэнни Витман знал, что ему делать и как ему по-настоящему разбогатеть…

* * *

Ровно через неделю Лэнни Витман сидел на своем рабочем месте перед компьютером. Настроение его было прекрасным. За прошедшую неделю он многое успел сделать, сумев вторгнуться почти во все программы центрального компьютера компании «Мэджик Свит». Теперь он знал всю подноготную компании во главе с ее владельцем. Знал, что все главные посты, начиная от кассира и кончая главой филиала, занимают не люди, а биороботы, которых такой умный человек, как он, может обмануть без большого труда.

Лэнни Витман ликовал: сегодня день зарплаты. Он с нетерпением дожидался появления девушки-кассира, все время отвлекался от своей работы, то и дело посматривая на входную дверь.

«Какой же я был глупец неделю назад, – думал Лэнни, – побежал доказывать этой набитой компьютерными мозгами кассирше свою правоту… Я тогда и не подозревал, что эта милая с виду девушка не может абстрактно думать. У нее же одна программа, одна мысль… «Ваша недельная зарплата, мистер Витман!… Если вам не нравится, наша компания вас не задержит!…» – вспоминал Лэнни казенный голос кассирши.

Кто-то похлопал Витмана по плечу. Это был Джимми. У него тоже было прекрасное настроение. Сейчас, когда Лэнни помог ему в разработке одной очень сложной программы, он готов был поделиться со своим новым другом несколькими дельными советами и творческими планами.

«Какой же этот Джимми бестолковый, – подумал Лэнни, – знает столько информации и не может ею распорядиться для своей же пользы… Он, наверное, и не подозревает, что кругом его не люди, а машины, которых можно дурить без больших проблем…»

– А мне нравится эта фирма, – произнес Джимми, вызвав легкую улыбку у Лэнни.

– И чем же? – спросил он.

Ответа на вопрос Витман не дождался, так как в дверях послышался ставшим уже таким родным всем сотрудникам компьютерного центра «Мэджик Свит» скрип колес кассы-тележки, показалась бирюзовая униформа вошедшей кассирши, которая тут же произнесла монотонным голосом:

– Мистер… Ваша недельная зарплата…

У Джимми лицо просияло еще больше, и он, похлопав по своему компьютеру, все же ответил на поставленный Витманом вопрос:

– Меня многому научил компьютер, где все разложено по ячейкам… Каждому значению, каждой величине соответствует своя ячейка, свой цифровой код. Код цветовой гаммы одежды научил меня одеваться по самой последней моде. Код команд менеджмента научил меня действовать правильно и с пользой для дела. Даже шум машин, разложенный на цифры, стал для меня прекрасной мелодией…

«Да, – подумал Лэнни, – с головой Джимми что-то не в порядке, если он стремится разложить на компьютерный код музыку. Музыка есть музыка, и никакая машина не заменит звук гитары или скрипки, или… – Витман неожиданно вспомнил о своем недавнем изобретении, – или моей игрушки йо-йо…»

Джимми продолжал:

– Ты со своим умением и талантом тоже сможешь продвинуться в этой компании, если научишься правильно думать…

Лэнни посмотрел на своего коллегу и незаметно усмехнулся. «Что ты знаешь, глупец, о моих мыслях, о чем я думаю», – подумалось ему.

– И если ты будешь правильно думать, – разглагольствовал Джимми, – ты сможешь иметь втрое больше той суммы, которую ты получаешь от этой девицы– манекена.

Хоккинс кивнул в сторону кассирши, а Витман опять подумал: «3нал бы ты, коллега, что эта девушка самый настоящий манекен, только ты, как и остальные работники компании, об этом не догадываешься…»

– Я с тобой вполне согласен и совершенно не против порыться во многих конвертах из садка нашей очаровательной кассирши, – с иронией промолвил Лэнни, чтобы отвязаться от несущего вздор коллеги.

К Джимми подъехала тележка с конвертами, и он, пока кассирша передавала ему вожделенный конверт с его недельной зарплатой, на минуту замолчал. Но потом он снова затараторил:

– Понимаешь, Лэнни, мне нравится программирование, и в душе я инженер, но моя цель… – Джимми на несколько мгновений замолчал, вынул из кармана ручку, что-то записал на конверте и, не отрываясь от писанины, сказал: – моя цель – это менеджмент…

– Выгодный расчет, – усмехнулся Лэнни, не сводя глаз с подъехавшей тележки, – теперь я это ясно вижу.

Настала пора получать деньги и Витману. Подошедшая к нему уже знакомая кассирша искусственно улыбнулась и произнесла заученную фразу:

– Ваша недельная зарплата, мистер Витман… Наша компания желает вам дальнейшей плодотворной работы…

Лэнни с невозмутимым видом взял конверт, нарочито медленно вскрыл его, лениво прочел уже знакомые цифры и так же лениво пересчитал деньги. Кассирша-биоробот плотно закрыла стеклянную дверцу тележки, посчитав, что все конверты розданы, развернулась и хотела уже было идти к выходу, как Лэнни остановил ее:

– Постойте, тут должен быть еще один чек – для мистера Гриди Хамбуга.

Кассирша смутилась, посмотрела внутрь тележки и увидела, что там действительно находится еще один конверт, на котором машинными буквами было выведено имя Гриди Хамбуга.

– Где он?

– Не беспокойтесь, – ответил Лэнни, заискивающе улыбнувшись, – я ему передам чек. Ведь деньги все равно пошли на его счет.

Кассирша отдала Лэнни Витману конверт, в котором лежал чек на 80 тысяч долларов. В этот же день Лэнни получил эту сумму в одном из банков, в котором он вчера открыл счет на это вымышленное имя…

Глава 12. Крэнг взбешен

Крэнг сидел перед дисплеем большого центрального компьютера в своем кабинете-лаборатории, расположенном на самом верхнем этаже многоэтажного здания, на крыше которого красовалась огромная надпись «Мэджик Свит».

В этом здании Крэнг совершенно не нуждался, он прекрасно мог проводить время на технодроме, служащем ему одновременно и жилищем и местом работы. Но этот офис нужен был временному псевдониму КрэнгаГнэрку, чтобы показать, что он самый настоящий бизнесмен.

У Крэнга было два рабочих кабинета. Первый – официальный – представлял собой самое обычное помещение для приема гостей, служащих компании и разных делегаций. Это был вылизанный до блеска зал с гладкими матовыми белыми стенами и контрастирующим с ними огромным черным столом. Справа находился большой стеклянный шкаф, где были выставлены лучшие образцы кондитерской продукции компании. Слева поблескивали несколько игровых автоматов – тоже продукт компании «Мэджик Свит», оболванивающий мозги людей и выколачивающий из их карманов последние деньги.

Любой входящий в кабинет упирался взглядом в небольшую скульптуру, которую изваял сам Крэнг. Она представляла собой нечто абстрактно-индустриальное, постоянно тикающее, двигающее рычажками, качающее маятником и сверкающее проводами. От этой скульптуры не было никакой пользы, но это был эффектный символ «Мэджик Свит».

3авершался кабинет широким сводом с огромной хрустальной люстрой, расположенной прямо над столом. Глядя на этот свод с люстрой, присутствующий должен был думать о благе, которое дает миру компания.

В общем, это был самый обычный кабинет обыкновенного крупного бизнесмена, владеющего огромной компанией. Но выходящему из потайной двери к гостям Крэнгу кабинет совершенно не нравился, ведь ему нужно было перетаскивать свое тело, представляющее собой, как мы знаем, большой мозг, в искусственное тело супермена и одеваться в более-менее приличный костюм, соответствующий его положению.

Во второй же рабочий кабинет – секретный, где Крэнг проводил все свое время, обдумывая гнусные планы по захвату власти и изобретая какой-нибудь очередной опасный для мира прибор или отравляющее вещество, могли зайти только его самые близкие помощники – Шреддер, Бип-Боп, Рокстеди и каменные солдаты, а также новые биороботы, которые работали непосредственно с людьми.

Крэнг редко принимал подчиненных в своем первом кабинете, предпочитая говорить с ними по телефону. Но в этот день, к большому его неудовольствию, он должен был переодеться в цивильный костюм и идти в свой первый официальный рабочий кабинет, потому что сегодня ему нужно было провести деловой разговор со своим главным бухгалтером мистером Финджертипсом. Точнее, должен был состояться не деловой разговор, а самый настоящий разнос главбуха…

Крэнг-Гнэрк сидел на самодвижущемся стуле за одним концом огромного стола, а возле другого стоял и трясся Финджертипс.

– Повтори-ка мне это еще раз, друг мой, – произнес Крэнг несколько грубоватым голосом, стараясь пока что не повышать голос на своего подчиненного, – дай мне подробный отчет…

У Финджертипса нервно задергался кадык, и он выговорил со страхом:

– Восемьдесят тысяч… долларов…

– Недостает? – рявкнул Крэнг.

– Похищены самым таинственным и сказочным образом, мистер Гнэрк… – чуть слышно промямлил бухгалтер. – Украдены у фирмы…

– Сказок на свете не бывает! – снова закричал своим утробным голосом Крэнг.

– Да… да… я согласен с этим… Но…

– Никаких «но»! Я создал эту компанию и обдумал, как ею лучше управлять для того, чтобы самому делать деньги, а не для того, чтобы у меня эти деньги воровали из-под носа!…

Крэнг выехал на механическом стуле из-за стола и направился к Финджертипсу, от возмущения совершенно забыв, что тот может раскрыть тайну его чревовещания, ведь никто, кроме его помощников, не должен знать, что собой представлял мистер Гнэрк. Но вдруг Крэнг, спохватившись, резко остановился и вылил на бедного бухгалтера весь свой запас оскорбительных слов:

– Ты, Финджертипс, идиот и кретин одновременно!… Самый большой в мире остолоп и придурок!… – крэнг гневно помахал руками. – Ты должен занимать место не главного бухгалтера, а главного болвана!…

– Я… я тоже вне себя весь день, – пробовал оправдаться стоящий по струнке Финджертипс. – Я сам пытаюсь понять…

– Что ты пытаешься понять? – снова грубо закричал Крэнг. – Украдены восемьдесят тысяч долларов! Это ужасно! Кто это сделал? Кто?

– Не знаю, – чуть слышно прошептал Финджертипс, но находящийся на другом конце кабинета Крэнг это услышал и заорал еще сильнее:

– Как, ты еще до сих пор не знаешь?

Финджертипс съежился от страха, в этот момент он хотел стать улиткой и спрятаться в свой домик-раковину, ничего не знать, ничего не видеть и не слышать. Липкий пот катился по его лбу. А так как он был человеком хлипкого здоровья, потому что в школе прогуливал уроки физкультуры, то у него тотчас от переживания обострились все скрытые болезни, и он, страдая от боли в желудке, произнес:

– В старые времена мы вели книги, у нас были гроссбухи. Мы всегда видели, что поступило и что выдано. Если раньше кто-нибудь намеревался ограбить банк или контору, он приходил с пистолетом и говорил: «Руки Вверх!» А теперь, в век компьютеров, грабители сами стали использовать эти чертовы компьютеры для своих грязных дел…

Крэнг удивленно посмотрел на Финджертипса и словно прирос к креслу. В кабинете воцарилась напряженная тишина, было слышно, как жужжит на оконном стекле невесть как пробравшаяся сюда муха.

«Так-так, – подумал Крэнг, – меня ограбили тем же способом, каким неоднократно пользовался я сам: посредством вычисления секретного компьютерного кода… Человек, который сделал это, наверное, порядочный злодей… Он мне подойдет… Этот умница будет получше безмозглого придурка Шреддера и его не менее тупых помощников-мутантов – кабана и носорога…»

Пауза явно затянулась. Крэнг довольно потер руки, снова взглянул на побелевшего не то от страха, не то от свербящей боли в желудке главного бухгалтера и, сменив гнев на милость, произнес:

– Финджертипс, ты – человек вчерашнего дня. Но, кто бы ни совершил это воровство, ты постарайся найти его. Узнай его имя, я чувствую, что этот человек работает на нашей фирме. Если не узнаешь, то я переведу тебя на тяжелые физические работы… – Крэнг задумался над тем, какую он подберет непосильную для хлипкого организма главного бухгалтера работу, но, так ничего и не придумав, слегка повысил голос: – Ты меня хорошо понял?

– Я вас отлично понял, мистер Гнэрк.

– Ну, тогда превосходно. Ступай и послезавтра доложи мне по телефону о результатах своих поисков…

Финджертипс пулей вылетел из кабинета и побежал в столовую пить кипяченое молоко, чтобы успокоить свой желудок, а Крэнг перешел через потайную дверь из первого кабинета во второй и усмехнулся:

– Подумать только… У компании «Мэджик Свит» украли восемьдесят тысяч долларов!…

Крэнг сразу не заметил, что в секретном кабинете его поджидал Шреддер со своими помощниками Бип-Бопом и Рокстеди.

– Эй, Крэнг, – напугал его громкий голос Шреддера, – ты говоришь о каких-то деньгах… У нас что, украли восемьдесят тысяч?

Крэнг прошествовал мимо Шреддера, так и не ответив на его вопрос.

– У нас украли деньги? – повторил Шреддер. – Кто это? Я хочу знать!

– 3анимайся своими делами, Шреддер, – грубо ответил Крэнг. – У тебя свои проблемы, у меня свои… Я же не спрашиваю у тебя, почему ты не смог уничтожить завод медпрепаратов? – намекнул он на неудачу Шреддера и его помощников в последней проведенной ими операции.

– Мы бы это сделали, – попытался оправдаться Шреддер, – если бы не эти панциреобразные. Они нашли какое-то волшебное средство быстрого замораживания воды и сбросили на уже горевший завод целый океан…

– Если ты так будешь оправдываться, я тоже найду похожее средство, заморожу тебя и твоих бесполезных помощников, а потом сброшу с самого верхнего этажа офиса нашей компании.

– Эй, Бип-Боп, – вдруг воскликнул носорог, – что-то давно мы мороженого не ели. А тут Крэнг хочет не сходя с места закидать нас мороженым.

– Я бы от мороженого не отказался, – ответил своему приятелю кабан, – только Крэнг пообещал его не нам, а Шреддеру. Ведь ты знаешь, наш босс не привык ни с кем делиться.

– А ты обратил внимание на наряд Крэнга? – снова спросил Рокстеди. – Я его впервые вижу в костюме. Он, наверное, пришел с симфонического концерта?

Бип-Боп не разделил предположения носорога, выдвинув свое:

– Я так не думаю… Ты наверняка забыл, что Крэнг вообще не выносит никакой музыки, кроме звука сигнализации. Скорее всего, он просто захотел понравиться массажистке, ведь он такой безобразный, даже уродливее бородавок на твоей коже…

Между тем Шреддер, недовольный ответами Крэнга и видя, что тот занят переползанием из одного тела в другое, решил, как можно чувствительнее ударить его в самое больное место, там, где должен был находиться нос. Шреддер с отвращением смотрел на Крэнга, ожидая самого подходящего момента для удара, и непременно влепил бы своему шефу оплеуху, если бы не появившиеся в кабинете каменные солдаты и женщина-биоробот-массажист, которая ровным голосом произнесла:

– Время массажа, мистер Гнэрк!

– Да, да, я готов! – с готовностью воскликнул Крэнг. – Это как раз кстати. Массаж так хорошо расслабляет и успокаивает меня в минуты кризиса, приводит все мои мысли в порядок.

Шреддер вынужден был сдержать свой порыв. Взглянув на неуклюже переползающего из тела супермена на массажный стол Крэнга, он подумал: «Если этот розовый студень не отвечает на вопрос, значит, он присвоил себе эти деньги и снова что-то замышляет… Даже, возможно, против меня… Он хочет оставить меня в дураках и сам стать властелином мира… Ничего у тебя, поганый кисель, не выйдет! Пусть только выйдут его каменные солдаты и эти новые создания – биороботы, я тебе покажу, кто здесь настоящий правитель!»

Шреддер с отвращением смотрел на то, как массажируют Крэнга, и готов был сам встать на место массажистки, чтобы стиснуть этот мозг в своих мощных руках и уничтожить его. А Крэнг испытывал настоящее наслаждение. Массажистка, созданная тем, кого она теперь гладила, хоть и была биороботом, но все же делала свое дело прекрасно. Крэнг иногда делал не только бесполезные вещи.

Видя умиление Крэнга, Шреддер все же решил добиться своего. В присущей ему грубоватой манере он воскликнул:

– Эй ты, Крэнг, мерзкий розовый червяк, ты мне в конце концов ответишь, почему у нас украли восемьдесят тысяч? А может, это сделал ты сам?

Блаженство мигом исчезло с лица Крэнга, он обнажил свои острые, как у акулы, зубы и рявкнул так сильно, что массажистка, хоть и была бесчувственным роботом, отпрянула от него:

– Не ори на меня, железный болван! Я не потерплю, чтобы у меня в кабинете на меня кричали и оскорбляли! Это касается даже тебя, Шреддер. Здесь кричать могу только я… Эй, каменные солдаты, выведите отсюда эту консервную жестяную банку из-под собачьего паштета!

– Ой, сейчас нас будут бить! – в один голос закричал Бип-Боп и Рокстеди и бросились прятаться на шкаф.

Шреддер понял, что сила не на его стороне, и если бы его лицо не было закрыто железным забралом, то на нем можно было бы заметить состояние легкого смятения.

Шреддер был не из трусливых, но сейчас он все же предпочел не ввязываться в бесполезную схватку с каменными солдатами. Он тут же опомнился, взял себя в руки и как можно более ласковым голосом произнес:

– Прости меня, Крэнг, я слегка погорячился… Ты же знаешь, какой я нетерпеливый.

– Так-то лучше, – усмехнулся Крэнг, – твоя нетерпеливость не самая плохая черта твоего характера, – заметил он, – есть еще и похуже. Но, тем не менее, я тебя милостиво и великодушно прощаю. Солдаты, а ну-ка, назад!

Каменные солдаты тут же послушно отошли в сторону. Крэнг снова улегся на массажный стол, и к нему подошла массажистка.

– Постарайтесь успокоиться, – сказала она, стараясь придать своему искусственному механическому голосу мягкость и нежность, но у нее из этого ничего не получилось: голос прозвучал все также обыденно и монотонно. Однако ее создателю Крэнгу было все равно, каким голосом говорит биоробот, так как его голос был грубым и скрипучим.

Увидев, что опасность миновала, из своего укрытия вылезли Бип-Боп и Рокстеди, но за свою трусость они все же не ушли от наказания. Шреддер отвесил им оплеух, и они, жалобно заскулив, предпочли снова забраться на шкаф.

Массаж так расслабил Крэнга, что он решился все же рассказать Шреддеру о похищенных деньгах, не сообщив ему, однако, о том, что он решил сделать с вором, если того найдут.

– Так что же, Крэнг, будем делать дальше? – снова начал злиться Шреддер. – Простимся с этими восьмьюдесятью тысячами баксов? Будем платить какому-то ворюге зарплату, а он преспокойно будет придумывать новые способы сбивать монеты с нашего дерева? Придумай что-нибудь, Крэнг! Тебе мозг дан для того, чтобы ты думал, а не балдел тут с роботами-массажистками…

Крэнг, не обращая внимания на довольно грубый тон Шреддера и продолжая находиться в прекрасном расположении духа, мягко ответил:

– Меньше волнений, Шреддер… Рано или поздно этот похититель споткнется. Это ты знаешь по собственному печальному опыту…

– Он никогда не споткнется, – махнул рукой Шреддер и, пройдясь по кабинету, остановился у окна. – Этот несчастный воришка намерен и дальше спокойно вынимать кусок шоколадного батончика у нас изо рта. Если он не совсем слабоумный, как Бип-Боп или Рокстеди, он будет сидеть тихо и не делать ничего, что может привлечь к нему внимание.

– Мы и так сидим тише воды, ниже травы, – пошептались между собой носорог и кабан, решив, что сказанные шефом слова адресуются именно им, и тот сейчас продолжит экзекуцию.

Но Шреддер совершенно не думал о своих безмозглых помощниках, он смотрел на великолепную панораму города, открывающуюся из окна верхнего этажа небоскреба фирмы «Мэджик Свит», и, заинтересовавшись подъезжающим к зданию «кадиллаком», приоткрыл окно. Ведь нечасто такие дорогие машины увидишь у дверей своей фирмы.

Сверкающий свежестью матовой краски, отражавшей голубизну неба, лимузин лихо вывернул из второго ряда шоссе, сделал крутой разворот и, взвизгнув тормозами, остановился у стоянки перед зданием компании. Из машины вышел темнокожий человек и, беззаботно вертя на пальце ключами от «кадиллака» и играя какой-то светящейся игрушкой, направился к входу в здание «Мэджик Свит».

– Закрой окно, идиот, – прикрикнул на Шреддера Крэнг, – ты же знаешь, что я не люблю свежего воздуха, он мне вреден, особенно после массажа, когда мой ничем не защищенный мозг отдыхает.

Шреддер, не сводя взгляда с гордо шагающей по площадке фигуры негра, который через несколько секунд открыл двери, произнес:

– Крэнг, я что-то не помню, чтобы твои работники разъезжали на лимузинах…

Выражение лица Крэнга тут же изменилось. Он моментально вскочил в тело супермена и, пристегнувшись и взяв в свои руки-клешни рычаги управления телом, 6ыстро направился к окну.

«Другого быть не может, – подумал Крэнг. – Это и есть тот человек, который украл у компании восемьдесят тысяч… Нужно срочно выяснить, кто это такой… По всему чувствуется, этот человек с его талантом сможет провернуть для меня одно дельце…»

– Эй, Шреддер! – крикнул он.

– Да, слушаю тебя, Крэнг.

– Ты по-прежнему хочешь досадить черепахам? – хитро спросил Крэнг.

– Я об этом каждую минуту думаю, – ответил Шреддер, сообразив, что у Крэнга созрел какой-то сверхгениальный план. – Да ты сам знаешь, что именно из-за этих черепахоподобных образин мы до сих пор не владеем всем миром.

– Сражаясь с черепахами, ты забывал об их слабостях, – усмехнулся Крэнг, – поэтому ты до сих пор не победил их.

– Но у них слабых качеств действительно очень мало, – немного обиженно ответил Шреддер, – черепахи, хоть они мои заклятые враги, умеют хорошо драться, и голова у них есть на плечах, не то, что у моих глупых помощников, – кивнул он на все еще сидящих на шкафу носорога и кабана. – Но я, Крэнг, не знаю, на какой именно слабости этих панциреобразных ты хочешь сыграть?

– Шреддер, – произнес Крэнг, – ты постоянно забывал о том, что черепахи сильно привязаны к журналистке шестого телеканала некой Эйприл О'Нил.

Крэнг подошел к монитору и вывел на экран фотографию Эйприл.

– Мне знакома эта репортерша! – раздраженно воскликнул Шреддер. – Я уже не раз использовал ее как приманку, чтобы уничтожить черепах, но они постоянно умудрялись спасти ее.

– На этот раз у черепах ничего не получится, – успокоил его Крэнг и, переключив картинку на экране монитора, вывел на него карту Южной Америки.

– Я придумал замечательный план, как проучить одну зарвавшуюся страну, не желающую продавать мне какао-бобы по низкой цене, а заодно уничтожить О'Нил вместе с черепахами, ведь они не оставят в беде свою подружку. Но для успешного выполнения этого гениального по задумке плана мне нужен человек, который залез к нам в карман и украл эти несчастные восемьдесят тысяч…

Крэнг принялся подробно излагать Шреддеру свой план, добавив в конце:

– Твоя задача, Шреддер, доставить мне этого человека, так как этот глупый главный бухгалтер, я чувствую, мне не поможет.

Шреддер искоса посмотрел на Крэнга, подумав: «Это будет твое последнее задание, после успешного проведения которого я буду единолично править миром…»

Что-то подобное в этот момент подумал и Крэнг…

Глава 13. Виновник денежной недостачи

Лэнни Витман, не подозревая о том, что за ним уже ведется слежка со стороны главы компании, вошел в здание «Мэджик Свит», напевая под музыку, раздающуюся из его игрушки йо-йо, последний хит группы «Безработный-45»:

Я в своих желаньях волен.

Лавры! Я вас не ищу.

Я посо6ием доволен,

Что на 6ирже получу.

Эй, занудная работа,

Не ищи ты больше нас!

Дни текут 6ез поворота.

Нам ведь дорог каждый час.

Лопнуло у нас терпенье,

Надоело ждать конца.

Насладимся мы весельем,

Если 6ьются в нас сердца.

Слова песенки как раз соответствовали настроению Лэнни, и его мысли работали в одну сторону: он представлял, как сегодня вычислит гораздо большую сумму, чем в первый раз, и отправит со своего компьютера в главный данные на получение этих денег, придумав очередное вымышленное имя.

«После этого, – мечтал Лэнни, подходя к лифту, – видели меня в компании… Уеду на какие-нибудь далекие острова в Тихом океане, где вечное лето, хорошенько повеселюсь там. А потом… Потом будет видно… А пока все идет точно по расписанию…»

Лэнни щелкнул пальцами и бодрым шагом вошел в лифт. Ему сейчас казалось, что он властелин мира, медленно движущегося вокруг него. Он не обращал ни на кого внимания, ни с кем не здоровался, хотя если бы он не был так сильно погружен в свои радужные мысли, то заметил бы, что его коллеги косо посматривают на его новые дорогие туфли, сделанные из крокодиловой кожи, украдкой разглядывают его галстук вызывающего цвета – последний писк моды, да и вообще удивляются, как сильно преобразился Лэнни Витман.

Лэнни ничего подозрительного не замечал. Он был занят своей мечтой, какой не было ни у кого другого в этой конторе. Сейчас он был на вершине счастья.

– Как дела, Лэнни? – на секунду вывел его из состояния эйфории голос Джимми Хоккинса.

– Все отлично! – усмехнулся Витман и посмотрел на находящихся в лифте людей, которые, казалось, были погружены только в свои невеселые мысли о том, как отработать этот день с пользой для компании «Мэджик Свит».

«Их одежда, – отметил он про себя, – серая и однообразная, такая, как у всех. У них даже одинаковые правильные прически и одинаковые мысли в головах, – снова усмехнулся Лэнни. – И все эти неудачники даже не подозревают, как я их всех обманул…»

Витман запустил свою светящуюся игрушку, и в лифте тотчас заиграла веселая музыка, но никто из его соседей по лифту даже не улыбнулся. Наоборот, они еще плотнее сжали губы и с ненавистью стали следить за йо-йо, в глубине души желая, чтобы эта противная игрушка сломалась. А Лэнни, не обращая на это никакого внимания, мурлыкал себе под нос очередную модную песенку. Для него теперь любой человек в компании «Мэджик Свит», включая его шефа мистера Гнэрка с его биороботами, был пустым звуком в огромной комнате.

Лэнни подумал, что неплохо было бы, если бы сегодня его компьютер не загудел бы привычным шумом охлаждающих процессоры вентиляторов, а начал играть вот эту незатейливую песенку из репертуара популярной группы «Безработный-45». Лэнни снова взглянул на стоящих вокруг людей…

То, что простой человек может так беззаботно развлекаться в лифте компании «Мэджик Свит», было для них, конечно, верхом нахальства, но они не осмеливались открыто выразить своего неудовольствия. Едущие вместе с Витманом коллеги по работе уже не рассматривали его одежду, а стояли, словно завороженные движением светящейся игрушки йо-йо, и скрежетали зубами…

– Да я их загипнотизировал! – чуть было не воскликнул Лэнни, но в это время лифт остановился, двери открылись, и все находящиеся в лифте люди, толкая друг друга, бросились к выходу, очевидно, не в силах больше слушать вызывающие звуки игрушки Витмана…

Лэнни вышел из лифта последним. Он сунул йо-йо в карман, посмотрел на часы и произнес про себя:

– Ну что ж, в моем распоряжении еще полдня. Сейчас нужно не спеша сделать все платежные вычисления, отправить в центральный компьютер данные на получение денег, а потом, получив заработанные моим блестящим умом денежки, бросить эту дрянную работу на дядю…

Через полчаса Лэнни завершил все дела, послав в центральный компьютер чек на сумму в полмиллиона, и, чтобы убить время до прихода кассирши, стал играть в новую компьютерную игру «MOOD-127». Он дошел уже до самого последнего уровня, как по темному полю дисплея неожиданно побежали белые точки и тире.

– Что такое? – возмущенно воскликнул Витман, заставив повернуться к нему сидящих поблизости коллег.

– Эй, Лэнни, у тебя что-то не ладится? – спросил Джимми Хоккинс.

– Да нет, все в порядке, – растерянно улыбнулся Витман и снова уставился в экран, убедившись, что с ним творится что-то странное.

«Интересно, – подумал Лэнни, – раньше с моим компьютером такого не случалось… Впрочем, это ерунда, – махнул он рукой, – сейчас я получу свои денежки, и неисправность этого компьютера будет волновать другого человека, которого посадят на мое место…»

Витман посмотрел на часы и нахмурился.

– Что-то касса сегодня опаздывает, – чуть слышно произнес он, прислушиваясь, нет ли отдаленного скрипа колес тележки, везущей зарплату.

Джимми Хоккинс снова повернул голову к Лэнни и спросил:

– Ты мне что-то сказал?

– Джимми, ты случайно не знаешь, почему до сих пор нет кассы, ведь уже все сроки прошли, как она должна появиться. Даже не слышно такого приятного скрипа колес, – попробовал пошутить Лэнни, приставив ладонь к уху.

– А с чего это им скрипеть, – усмехнулся Джимми, – ведь сегодня не день зарплаты. Ты что, дружище, заработался?

Внутри у Лэнни все похолодело.

– Как не день зарплаты? – прошептал он заплетающимся языком. – Ведь это полностью рушит мои планы… За день они смогут без проблем меня вычислить…

– Лэнни, ты как с луны свалился, – снова сказал его коллега, – ходишь, насвистываешь песенки под свою игрушку, не читаешь сообщений. Вон в утренней сводке сказано, что зарплату задерживают на день, а в качестве моральной компенсации за задержку обещают прибавить к недельному жалованью целых двадцать пять долларов! Этому только радоваться нужно…

– Точно! – хлопнул себя по лбу Лэнни, стараясь скрыть волнение. – И как это я забыл!

Царившее у него в душе еще минуту назад столь приятное чувство свободного полета, которому Лэнни так радовался, вдруг исчезло, улетучилось в один миг. Он понял, что попался.

«Что же делать? – лихорадочно соображал Витман. – Пока меня не хватились, нужно быстро уносить отсюда ноги… Притворюсь-ка я больным…»

Но только Лэнни об этом подумал, как двери отдела, где он работал, распахнулись, и в них появился непосредственный начальник Витмана, рядом с которым шли главный бухгалтер «Мэджик Свит» мистер Финджертипс и еще пара верзил в темной униформе из числа охраны.

Лэнни понял, что это пришли за ним. Он весь сжался в комок и, стараясь не подавать виду, что волнуется, попробовал завести свой компьютер. Но пальцы не слушались его, Лэнни не попадал по клавишам, а в душе поднялась целая буря волнений, будто это не он решил ограбить фирму на полмиллиона, а у него украли эти деньги.

«И нужно было мне посылать в центральный компьютер этот злополучный чек… – мелькали в голове у Витмана сумбурные мысли. – Довольствовался бы малым, жил бы на то, что сумел достать в первый раз… Ан нет, потянуло на большие деньги… Эх, зачем я вовремя не вспомнил известное изречение, что жадность губит королей!… Теперь уже поздно бежать на улицу, прятаться в кустах…»

– Мистер Лэнни Витман? – раздался голос его начальника.

Лэнни сделал вид, что не услышал своего имени.

– Мистер Лэнни Витман, – снова произнесли у него над ухом, – вас хочет видеть босс.

– А? Что? Какой босс? – Лэнни изобразил удивление на своем лице.

– Босс! – рявкнул начальник так, что Лэнни понял: любые отговорки теперь неуместны.

Он с трудом сглотнул набежавшую во рту слюну и чуть слышно пролепетал:

– Бо… бо… босс?

– Да, и немедленно! – произнес уже более мягким тоном главный бухгалтер Финджертипс.

Витман почувствовал, что не может подняться со стула, его ноги приросли к полу. Он окинул взглядом всех своих коллег, но их, казалось, совершенно не интересовало то, что происходило с ним.

– Бо… бо… босс? – нервно повторил Лэнни, случайно опустив руку на рычажок автоматической подачи скорости механического стула.

Стул стал потихоньку откатываться от неожиданно заработавшего компьютера, а Витману в этот момент показалось, что в помещении полным-полно полицейских и охранников компании. Он представил себе весь ужас своего положения и закричал во все горло:

– He-е-ет!!! Это не я!

Все сотрудники отдела удивленно посмотрели на Лэнни как на безумного, но по-прежнему не прониклись к нему сочувствием.

Лэнни ехал на своем механическом стуле, пока не сообразил, что он действует немного странно. Он нажал рукой на рычажок тормоза, и механический стул, резко остановившись, выкинул сидящего на нем человека прямо на двух верзил-охранников. Те от неожиданности по инерции отпрянули назад, зацепились за стоявший рядом стол и упали прямо на монитор большого компьютера, который моментально взорвался, вызвав тем самым: легкую панику в отделе.

Находящийся в подавленном состоянии Лэнни не сообразил, что он сейчас может воспользоваться паникой и убежать от охраны. До этой минуты его голова работала, как самый совершенный компьютер, но в минуту опасности Лэнни не смог сориентироваться. Когда он поднялся на ноги, над ним уже стоял хмурый начальник.

– Босс хочет видеть тебя! – настойчиво повторил он.

– Да-да, я сейчас, – ответил Лэнни, поправляя свой щегольский галстук.

Витман в сопровождении четырех человек – своего начальника, главного бухгалтера и двух охранников с бульдожьими рожами – вышел из отдела и направился к лифтам.

– Сюда, Лэнни! – Финджертипс показал рукой на дверь спецлифта, по которому при наличии спецпропуска можно было попасть на самый последний этаж, где был расположен рабочий кабинет главы компании мистера Гнэрка.

– Ладно, ребята, пошли, – произнес Лэнни, стараясь придать своему голосу спокойствие. – А может, вы немного подождете, пока я заскочу в уборную и приведу себя в порядок?… Ведь нельзя же идти к боссу в таком виде, – показал он на свои растрепавшиеся волосы.

– Мистер Гнэрк не любит, чтобы его заставляли долго ждать, – ехидно улыбнулся Финджертипс и вставил в щель вызова спецлифта пропуск.

Несколько секунд ожидания лифта показались Лэнни целой вечностью. Трясясь от страха, он взглянул на стражей, лица которых были словно высечены из камня, и задрожал еще больше. Витман неожиданно вспомнил, что несколько дней назад, забравшись в память центрального компьютера, он узнал, что эти охранники вовсе не люди, а биороботы – каменные солдаты… Лэнни неожиданно для себя обнаружил, что считает маленькие серебряные дырочки на их ремнях.

«Что у меня есть против них? – подумал Лэнни. – Только неожиданность и упование на то, что эти каменные солдаты не слишком расторопные. Но поможет ли мне это достичь дверей обычного лифта и без проблем выйти внизу? Сомнительно… Такие не станут со мной церемониться, они просто сожмут мое хрупкое тело своими стальными руками, и останется от меня одна пыль… А может, мне лучше сразу погибнуть от заряда висящих у них на ремнях бластеров?…»

Двери лифта открылись, и взявшие за плечи Лэнни каменные солдаты слегка приподняли его и внесли в лифт.

– Всего хорошего, Лэнни! – крикнули на прощание Витману оставшиеся на этаже главный бухгалтер и начальник отдела.

Глава 14. В кабинете мистера Гнэрка

Лэнни оказался в лифте наедине с двумя каменными истуканами со слабыми компьютерными мозгами.

Лэнни сунул руку в карман, достал оттуда йо-йо и, чтобы отвлечься от своих тяжелых мыслей, стал с ней забавляться. На этот раз, как показалось изобретателю, в игрушке заиграла очень грустная мелодия, как раз в тон его настроению, да и светила йо-йо не слишком ярко.

Охранников же игра Лэнни с йо-йо совершенно не беспокоила. Они знали свою задачу: доставить этого человека к Гнэрку в его официальный кабинет, так как Крэнг пока что решил не показываться перед Лэнни в своем настоящем обличье.

Наконец спецлифт доехал до последнего этажа, двери открылись, и охранники, снова приподняв Лэнни за плечи, вынесли его из лифта. «И зачем они это делают? – подумал Лэнни, выдавливая из себя глупую улыбку. – Ведь я даже не давал повода к побегу…»

Каменные солдаты донесли Лэнни до толстых стеклянных дверей, впихнули в помещение и оставили стоять посередине комнаты.

– Мистер Витман! – сразу же обратилась к нему секретарша, лицо и монотонный голос которой показались Лэнни чертовски знакомыми. – Мистер Гнэрк вас уже ждет!

Секретарша показала Лэнни на массивные, обитые черной кожей двери.

«Да, так и есть, – мелькнуло в голове у Лэнни, – эта секретарша тоже биоробот, у нее точно такое же лицо, как у кассирши, и даже интонации голоса совпадают… Ну и вляпался же я в историю! Одни роботы! Впрочем, – кисло усмехнулся Витман, – их можно победить. Ведь это же, по замыслу, обыкновенный кусок железа, керамики и проводов. И они по своему интеллекту даже близко не могут тягаться с семилетним школьником…»

Лэнни сделал два шага и в нерешительности остановился перед дверьми. В этот момент на столе у секретарши загудел пронзительный сигнал селектора, и чей-то скрипучий голос произнес:

– Он уже здесь?

– Да, мистер Гнэрк, – ответила секретарша, бросившись к столу. – Он направляется к вам.

Лэнни все еще стоял у массивных черных дверей. Словно забыв, с кем имеет дело, он робко спросил:

– Послушайте, где у вас умывальник? Я хотел бы немного освежить лицо!…

Секретарша, не обратив внимания на просьбу Лэнни, только искусственно улыбнулась и произнесла все таким же монотонным голосом:

– Ну что же вы? Входите-входите!

Каменные солдаты-охранники, все еще находившиеся в приемной, подтолкнули Лэнни вперед, любезно открыли двери в кабинет главы компании и дали ему войти. Лэнни, оказавшись в просторном кабинете Гнэрка, тут же уперся взглядом в индустриальную скульптуру, из его потной, дрожащей руки выскользнула йо-йо и бесшумно упала на толстый ковер, замолчав, казалось, уже навсегда.

Лэнни, забыв о своей игрушке, сделал еще несколько шагов вперед и встретился с немигающим взглядом мистера Гнэрка. Он сидел в самом конце громоздкого черного стола, резко контрастирующего с отливающими белизной стенами и потолком. Лэнни немного удивился огромной, нескладной фигуре Гнэрка, чье массивное туловище резко дисгармонировало с маленькой головой. Эта на первый взгляд неуклюжая фигура внушила Витману настоящий животный страх.

– Мистер Лэнни Витман? – спросил скрипучим голосом Гнэрк, как будто не знал, кто перед ним находится.

Лэнни кивнул головой, отметив про себя, что не заметил шевеления губ шефа компании.

– Прошу вас, Лэнни, – перешел на более мягкий тон Гнэрк, – садитесь…

– Спасибо, – чуть слышно прошептал Витман, – я постою.

– А-а-а! Вы боитесь садиться? – усмехнулся глава фирмы. – Правильно боитесь. Ведь можно сесть надолго, и не в кресло, а в тюрьму, куда, я вижу, вы так стремитесь. Что такое тюрьма – вы, мистер Витман, не понаслышке знаете…

Лэнни опустил глаза. Он действительно уже не раз мог надолго сесть в тюрьму за свои увлечения радиоэлектроникой и даже отсидел там два месяца, после того как однажды хорошо похулиганил в телеэфире. Лэнни тогда так изменил телесигнал, что изображение актеров и дикторов телевидения на всех экранах в миле от того места, где он проводил свой опыт, стало таким ужасным, что все владельцы телевизоров написали жалобы в инспекцию и отказались платить налог на телевещание. Лэнни тогда рассказал о своих телеопытах своему лучшему другу, а тот одному знакомому. В результате через несколько дней к Лэнни явилась полиция…

– Умный человек попадает в тюрьму вместе с грабителями, насильниками и убийцами, а потом выходит оттуда таким же грабителем, насильником и убийцей. Не правда ли, мистер Витман? – снова перешел на официальный тон Гнэрк. – Несмотря на короткий срок, на вас тюрьма дурно повлияла, – глава компании злобно рассмеялся.

От этого смеха и без того перепуганная душа Лэнни ушла в пятки. Бедный негр не знал, что ему ответить. Он знавал одного тюремного надзирателя, который всегда так смеялся, когда сажал какого-нибудь провинившегося заключенного в карцер на холодный бетонный пол без одежды. Однажды Витман испытал такое «удовольствие», после этого он больше никогда не перечил тому, кто явно сильнее его или занимает более высокое положение.

– Как видишь, я про тебя все знаю… – снова смягчился Гнэрк, и эта теплота в голосе немного успокоила Лэнни.

– Мистер Гнэрк, – чуть слышно произнес Витман, но достаточно громко, так, чтобы его услышали на другом конце кабинета, – пожалуйста, не делайте того, что вы задумали сделать со мной!

Лэнни поднял голову и увидел на маленьком лице Гнэрка некое подобие улыбки.

– Ну, признавайся, – хитро произнес шеф компании, – ведь ты вел себя по отношению к своему боссу не совсем хорошо?

«Чего он улыбается? – подумал Витман. – Задает вопросы, на которые невозможно не ответить отрицательно… Видно, он что-то от меня хочет?… Он со мной ведет какую-то непонятную игру…»

Лэнни снова задрожал, сравнив поведение Гнэрка и того тюремного надзирателя, который играл с ним точно так же, чего-то недоговаривал, улыбался, а потом взял да и запер его на три дня без одежды в холодный бетонный карцер.

Глава «Мэджик Свит», не вставая со своего кресла, повернулся к книжному шкафчику, стоящему справа от него. Легко притронулся к корешку одного из томов, и весь шкаф повернулся, открыв находившийся с обратной стороны бар с напитками.

– Я знаю, Лэнни, чего ты хочешь! – произнес он, взявшись за бутылку уже знакомого Витману напитка мэджик-колако-колы. – Ты хочешь разбогатеть?

«A кто же этого не хочет, – подумал Лэнни, – разве только сумасшедший, который уже ничего не хочет». Витман снова опустил голову и стал осматривать свои ботинки из крокодиловой кожи, потом оценил узор напольного ковра. Этот уют и комфорт так резко дисгармонировал с его тяжелыми воспоминаниями, когда он вообще без обуви стоял на бетонном полу в карцере. Лэнни казалось, что он слышит звон ключей от камер, ощущает особый привкус тюремных бобов.

«Опять есть эту пищу… – снова подумал Лэнни, переведя взгляд на окно. – Я этого не выдержу. Лучше уж выскочить через окно и разбиться насмерть… – Витман представил, как он будет падать с высоты, как шлепнется об асфальт, и содрогнулся от ужаса. – А может, лучше бухнуться на колени перед Гнэрком, вон как он приветливо улыбается… Может, и простит…»

Еще раз все обдумав, Лэнни решил поступить именно так. Пока шеф компании наливал колако-колу в стакан, Витман упал на колени и пополз навстречу Гнэрку.

– Мистер Гнэрк, – запричитал он, – не отдавайте меня в руки правосудия! Я вам отработаю все украденные деньги и верну с лихвой…

– Немедленно встаньте! – повысил голос Гнэрк. – Я, правда, люблю, когда передо мной стоят на коленях, но сейчас это совершенно не к месту… Лучше налейте себе этот прекрасный напиток и немного успокойтесь.

Лэнни поморщился, вспомнив вкус мэджик колако-колы, но не стал отказываться.

– Лэнни, друг мой, ты – гений, – произнес Гнэрк, пока его подчиненный наливал себе напиток. – Дурной гений, но, черт возьми, кто без недостатков?

Лэнни усмехнулся краешком губ, отхлебнул из бокала противное пойло, производимое компанией, на которую он работал, и произнес:

– Этот комплимент адресован мне потому, что я сумел одурачить ваших оболтусов-бухгалтеров?

– Именно так, – ответил Гнэрк, – но ты это сделал при помощи компьютера. А в наше время именно компьютеры движут миром…

Гнэрк поднялся со своего кресла, прошелся по кабинету и, оживленно зажестикулировав, словно обращался не к одному человеку, а к многолюдному собранию, продолжил свою мысль:

– Человек, умеющий дурачить компьютер, будет владеть миром!

Услышав эти слова от своего шефа, Лэнни почувствовал себя немного уютнее. «У этого человека душа вора», – подумал он и посмотрел на Гнэрка.

А тот, не обращая на Лэнни никакого внимания, продолжал ходить по кабинету, толкая пространную речь о компьютерах, которые в будущем смогут управлять всем миром. От таких слов владельца компании «Мэджик Свит» Витмана бросило в жар, в горле пересохло, хотя несколько секунд назад он пил.

Лэнни взялся за бутылку и снова налил себе мэджик колако-колы. Но, ставя бутылку обратно на стол, он зацепился за ножку кресла и влетел прямо в раскрытую дверцу бара. Бар тотчас перевернулся и толкнул Витмана внутрь стены.

Лэнни погрузился во мрак. У него было такое ощущение, будто он попал в бетонный карцер. Он даже не сообразил, что произошло.

«Я, наверное, попал в одиночную камеру, – мелькнуло у него в голове, – и эта камера находится прямо в кабинете шефа компании… Да, ловкий мужик этот мистер Гнэрк…»

Через стенку бара до Лэнни доходили слегка приглушенные слова шефа фирмы «Мэджик Свит»:

– Я долго искал человека, который может заставить компьютеры делать непредсказуемые вещи. Ты улавливаешь смысл моих слов? – обращался он к Лэнни, не подозревая, что тот заперт за стеной. – Да, я знаю, что ты именно такой человек! У тебя легкая рука, ты почти избежал разоблачения, и если ты согласишься работать со мной, ты можешь многое совершить!

Находясь в полном неведении, куда он попал, Лэнни все же попробовал самостоятельно выбраться из бара. Он два раза у дарился о внутреннюю стенку, вывернул себе за шиворот несколько кубиков льда, разбил фужер и еще одну бутылку мэджик-колако-колы, пока наконец

не нащупал кнопку и снова оказался в кабинете главы компании.

Сделал он это как раз вовремя. Гнэрк уже заканчивал свою тираду:

– Ты знаешь, Витман, наша компания «Мэджик Свит» имеет громадную собственность. Мы производим не только кондитерские изделия и компьютерные программы. Нам уже принадлежит несколько железных дорог, огромное количество большегрузных машин, кораблей, транспортных самолетов! Ты следишь за ходом моих мыслей?

– Я пытаюсь, босс, – ответил Лэнни, которого в этот момент больше волновал вопрос, как побыстрее достать попавшие за шиворот кусочки льда.

Гнэрк обернулся, и Витман, почувствовал, что на него смотрят, вытянулся в струнку.

– Знаешь, Лэнни, чего я сейчас хочу? Я хочу шоколада.

Лэнни повернулся к раскрытой дверце бара и спросил тоном услужливого официанта:

– Вам какой? Молочный, ореховый или с изюмом? А может быть, вы предпочитаете шоколадный батончик?

– Ты не понял! – рассмеялся Гнэрк. – Под различными названиями всех известных шоколадок, шоколадных батончиков, жвачек, таких как «Фазер», «Якобс», «Марс», «Баунти», «Милки Вэй», «Хершес», «Орбит», «Стиморол» и других, скрывается одна фирма. Я скупил акции всех фабрик, раньше выпускавших эти сладости, и теперь контролирую производство почти всех конфет, всех шоколадок, всех жвачек из Америки, Европы и Азии. Наша компания контролирует даже все сельскохозяйственные угодья, где произрастают шоколадные деревья, и мы монопольно держим цену на какао-бобы в Майами, Бразилии, Венесуэле, Боливии и даже в Республике Трангладор…

Сумбурные мысли вертелись в голове у Лэнни. «Наверное, шеф «Мэджик Свит» предложит мне сейчас провернуть какую-нибудь аферу, используя мой необыкновенный талант, а потом, получив огромные барыши, все же упрячет меня за решетку».

Лэнни посмотрел на неуклюжую фигуру Гнэрка и чуть было не прыснул от смеха – до того шеф компании показался ему уродливым.

«Нет, уважаемый мистер Гнэрк, я, пожалуй, так просто не соглашусь ни на одно ваше предложение. Я, дорогой приятель, не вчера родился. Это я попробую отправить тебя за решетку, а сам ускользну в маленькую щелку и стану богаче, чем сейчас, примерно в миллион раз! Ведь у тебя, дорогой босс, как видно, аппетит очень большой, а твоей маленькой головке крупные аферы не по зубам…»

Лэнни Витман в своих догадках был абсолютно прав. Гнэрк предложил ему сотрудничество.

– Видишь ли, – произнес глава компании «Мэджик Свит», – у меня проблема. Проблема в том, что одна маленькая страна не захотела сотрудничать со мной, но у меня есть способ хорошенько проучить ее. Справиться с этим могут только двое: ты и я.

У Лэнни взыграло честолюбие. «Этот качок с маленькой недоразвитой головой, неизвестно каким способом ставший главой, смеет говорить, что он соображает не хуже, чем я, – усмехнувшись, подумал он. – Погоди, денежный мешок! Провернем твою аферу, и я тебе покажу, кто из нас умнее…»

Лэнни и не догадывался, что имеет дело не с обыкновенным человеком, а с самым талантливым в мире преступником Крэнгом, представляющим собой мозг в чистом виде. Сам того не зная, Витман с легкостью дал себя провести, согласившись сотрудничать с владельцем компании «Мэджик Свит» мистером Гнэрком, который, как известно, и был этим самым Крэнгом.

– Я попробую, мистер Гнэрк, – произнес Витман. – Я сделаю все, что будет в моих силах. Мы хорошо напугаем страну, которая не хочет сотрудничать с нашей фирмой! А как она называется?

– Мулумбия, – ответил Гнэрк, картинно вздохнув. – Я пытался договориться с ними.

Он развел руками, всем видом показывая Лэнни, что ему безгранично жалко эту маленькую страну, но волею обстоятельств он вынужден будет наказать ее.

– И вы собираетесь ее уничтожить? – задал Лэнни конкретный вопрос.

– Да, мой друг, именно так. Уничтожить весь урожай со всех шоколадных деревьев. А заодно кофе, апельсинов, бананов и ананасов! Все до последнего зернышка, до последнего листика!

Лэнни покачал головой:

– А вы, мистер Гнэрк, уверены, что это нам под силу?

Владелец компании «Мэджик Свит» усмехнулся.

– Некогда один очень мудрый человек, – произнес он, – думаю, что это был вождь гуннов Аттила, покоривший всю средневековую Европу, сказал так: «Чтобы не потерпеть поражение, нужно самому побеждать!»

Лэнни молча согласился с этой банальной истиной и только согласно кивнул головой.

– Знаешь, Лэнни, как я собираюсь уничтожить эту непокорную страну Мулумбию?…

– Это можно сделать при помощи погоды! – раздался в другом конце кабинета незнакомый Витману грубый голос.

Гнэрк и Лэнни повернулись.

Навстречу им двигался крепкий мужчина в железной маске, блестящем плаще и перчатках с острыми шипами. «Этот человек, наверное, какой-то тайный охранник мистера Гнэрка, – подумал Лэнни. – Его одеяние напоминает одежду средневековых японских воинов-ниндзя».

– Вот как? – удивленно воскликнул Гнэрк, обращаясь к вошедшему. – Я не знал, что ты меня подслушиваешь.

– Да, я в курсе всех твоих дел, – ответил тот. – я не такой глупый, шеф, как ты про меня думаешь.

– Тем лучше, – усмехнулся Гнэрк. – Значит, мне нет необходимости представлять тебе этого гениального компьютерщика Лэнни Витмана.

– Того, кто вытащил у нас восемьдесят тысяч?

– Совершенно верно! Но это все в прошлом. Теперь он работает на нас. Не так ли, Лэнни? – Гнэрк повернулся к Витману.

Лэнни согласно кивнул головой.

– А это, – показал глава фирмы на вошедшего мужчину, – мой первый помощник во всех делах Ороху Санни.

– И главный компаньон, – поправил его Шреддер.

– Да, да, я это и хотел сказать – мой главный компаньон, – улыбнулся Гнэрк.

– То-то! – нахмурил брови вошедший.

Витман изумленно разглядывал его одеяние, и глава «Мэджик Свит», заметив это, произнес:

– Ты знаешь, Лэнни, у каждого из нас бывают свои странности. Например, ты занимаешься тем, что подбираешь ключи к секретным программам. А мой компаньон придумал себе боевую кличку и носит одежду ниндзя… Впрочем, мы немного отклонились от главного… Скажи мне, Лэнни, ты когда-нибудь слышал о «Вулкане»?

Витман кивнул в сторону Шреддера:

– Такую боевую кличку придумал себе этот уважаемый господин в железной маске?

Черные глаза Шреддера вспыхнули гневом, сами собой сжались кулаки. Он сделал два решительных шага в сторону негра и процедил сквозь зубы:

– Меня зовут Шреддер! Запомни это имя!… И впредь называй меня только так!

– Шреддер, не горячись! – прикрикнул на него Гнэрк. – Ведь Лэнни наш новый помощник. Его надо беречь, так как у него голова варит гораздо лучше, чем у твоих оболтусов Бип-Бопа и Рокстеди.

– Посмотрим, будет ли твой новый помощник предан тебе так, как преданы мне мои помощники, – уже более сдержанно произнес Шреддер.

– Я думаю, мы в этом убедимся после первого выполненного им задания, не так ли, Лэнни? – подмигнул шеф компании негру.

Витман снова утвердительно закивал головой. «Мне, пожалуй, стоит держаться подальше от Шреддера и поближе к Гнэрку, – подумал он в этот момент. – Видно, шеф компании не такой осел, как я решил сначала…»

Гнэрк прервал мысли Лэнни, произнеся:

– «Вулкан» – это автоматическая космическая станция, которую наше правительство не так давно, выведя в космос, запустило в работу. На этой станции установлены огромные зеркала. Они отражают солнечные лучи и направляют их на различные сельскохозяйственные угодья – поля, плантации, сады – для лучшего вызревания урожая. Апельсины, лимоны, ананасы и другие фрукты зреют не только днем, но и ночью… Но если кто-нибудь задаст управляющим станцией компьютерам другую программу, то эта станция, по моим расчетам, сможет сделать гораздо больше. Она способна даже поменять погоду на сравнительно небольшой территории…

– Такой, как, например, Мулумбия, – догадавшись, о чем идет речь, произнес Лэнни.

Гнэрк довольно улыбнулся. Ему нравился этот парень. «На такого можно положиться, – подумал он. Этот не подведет».

– Ты совершенно прав, Лэнни! – воскликнул он и улыбнулся еще шире.

Узенькие глазки-бусинки на маленьком лице Гнэрка засияли каким-то таинственным, неестественным светом, и Лэнни заметил, что в этих глазах отсутствует жизнь. Это был искусственный взгляд управляемого Крэнгом биоробота. Но Витман пока что не придал этому неожиданному наблюдению никакого значения.

– Поменять погоду! – повторил Гнэрк, все больше и больше повышая голос. – Мы сможем контролировать небо! Бури! Наводнения!

Глава компании «Мэджик Свит» потрясал в воздухе огромными руками, словно они были маленькими молниями.

– Снежные бури! Ураганы! Засухи! – Гнэрк почти срывался на крик. – Погода в наших руках!… Мы управляем погодой!

Неожиданно он замолчал, повернулся к Витману и произнес более спокойным тоном:

– И это все должен сделать ты, Лэнни! У тебя есть на это талант!

– Но я же не космонавт! – удивленно пожал плечами Витман.

Гнэрк усмехнулся:

– А тебе и не потребуется лететь в космос. Станция управляется посылаемой с земли, из космического центра, программой. Измененная программа работы станции у нас уже есть. Ты ее получишь на дискетах. Твоя задача состоит в том, чтобы проникнуть через находящийся в нашем городе компьютерный центр межгосударственного управления в центр космического управления полетами, подобрать код к управлению станции, разблокировать защиту и послать на нее нашу, слегка подправленную программу. Для тебя, я думаю, это задание не будет сложным. Ты же наш компаньон… Впрочем, – ехидно произнес Гнэрк, – если тебе такое задание не по зубам, мы тебя держать у нас не станем. Я даже не буду заявлять на тебя в полицию…

– Он только вернет нам то, что украл! – подал свой голос Шреддер.

– Да, ты только вернешь похищенное, – согласился глава компании со Шреддером. – А потом ступай куда хочешь…

Гнэрк уже второй раз задевал честолюбие Лэнни. «И он еще сомневается в моих способностях!» – мелькнуло у него в голове.

– Нет проблем! – воскликнул он. – Я выполню это задание. Но меня интересует сумма за сделанную работу. Желательно, чтобы в ней после единицы было много-много нулей…

– Считай восемьдесят тысяч, похищенных тобой, твоим авансом, – улыбнулся Гнэрк, садясь за стол. – С сегодняшнего дня твоя недельная зарплата увеличивается в десять раз. И плюс к этому – ты становишься начальником компьютерной лаборатории «Мэджик Свит». В твоем распоряжении любые наши компьютеры…

Услышав эти слова, Лэнни погрузился в сладкие мечтания насчет своего безоблачного богатого будущего, совершенно забыв, что всего лишь полчаса назад он хотел удрать из здания на своем механическом стуле, а потом чуть было не надумал выпрыгнуть из окна.

«Похоже, что мои мечты начинают сбываться… – грезил Лэнни. – Это, конечно, не совсем то, о чем я думал, но на первое время мне и это подойдет, ведь меня никто не будет контролировать… Буду жить в свое удовольствие, а за это еще и деньги получать…»

Лэнни Витман видел впереди только большие деньги. Сейчас его не волновало то, что, изменив программу погодной космической станции «Вулкан» и вызвав тем самым в Мулумбии бурю, он уничтожит десятки, сотни, а то и тысячи ни в чем не повинных людей. В своих мечтах Лэнни видел самого себя поселившимся на вечнозеленом острове, где всегда лето. Он будет жить в прекрасном старом замке на огромной скале над океаном. У него будет десяток машин, не менее двух длинныхпредлинных лимузинов…

Витман представил себя выходящим из лимузина в ослепительно белом костюме, подчеркивающем его смуглую кожу, пальцы его будут в бриллиантовых перстнях, и даже в правую ноздрю он вставит золотое кольцо самой высокой пробы… Лэнни даже и думать забыл о своей затерявшейся на ковре игрушке йо-йо…

– Расскажите мне, мистер Гнэрк, побольше об этом компьютерном центре межгосударственного управления, – вернулся он на землю с небес своих мечтаний. – Когда и как мне лучше туда проникнуть?

– Об этом ты договоришься со Шреддером, – показал Гнэрк на стоящего у дверей человека в железной маске воина-ниндзя. – И завтра утром доложишь мне о своем плане действий.

Прекрасное настроение Лэнни моментально испортилось. Но отступать ему уже было некуда. Он принял условия игры мистера Гнэрка и теперь по существу становился соучастником преступления…

Выходя из кабинет Гнэрка, Лэнни Витман случайно наступил на свою игрушку йо-йо. Та с треском разломалась.

– Ой, что я наделал! – всплеснул руками Лэнни. – Это же моя любимая игрушка! Я сломал свой талисман…

– Не беда, – утешил его Гнэрк, – ты с большими деньгами сделаешь себе новую игрушку… А пока отправляйся и подумай над тем, как проникнуть на компьютерный центр межгосударственного управления!

Лэнни подобрал то, что осталось от йо-йо – растягивающаяся струна, миниатюрный динамик, несколько не менее миниатюрных лампочек, куча мелких радиодеталей, – и вышел вместе со Шреддером за двери…

Глава 15. Эйприл посылают в командировку

В тот день, когда пылал завод медпрепаратов, Вернан Пэблик, убегая подальше от опасного места, сломал себе ногу. Теперь он вынужден был ходить на костылях.

– Вы, наверное, будете смеяться, – воскликнул он, ввалившись в приемную директора шестого телеканала, – но я только что узнал, что наша сотрудница Эйприл О'Нил выиграла главный приз лотереи, проводимой мистером Гнэрком.

– Что? – взревел его шеф, мистер Томпсон. – Эйприл без моего ведома выиграла главный приз?

– Да-да! Именно его! Поездку по странам Южной Америки.

– Как это понимать? – снова закричал Томпсон, выливая свой гнев на стоящего перед ним Вернана. Ведь я должен был его выиграть! И я бы непременно это сделал, если бы не взорвался проклятый лототрон. Опять меня провели!… И кто? Моя подчиненная! Немедленно, Вернан, свяжитесь с шефом компании «Мэджик Свит», мистером Гнэрком. Я требую его объяснений по этому поводу. Зря, что ли, мы на нашем телеканале рекламируем его продукцию!

– Хорошо, хорошо, – пролепетал перепугавшийся Вернан, уже пожалевший, что принес своему шефу эту новость. – Я мигом это сделаю.

Незадачливый репортер, покалеченный только из-за своей трусости, доковылял до телефона и через несколько секунд уже связался с главой компании «Мэджик Свит».

– Шеф, мистер Гнэрк на проводе, – произнес Вернан, передавая трубку.

– Мистер Гнэрк! – гневно закричал в трубку Томпсон. – Вы не соблюдаете условий нашего договора!

– Неправда! Я соблюдаю все буквы нашего договора! – послышался в трубке скрипучий голос. – Если кто и не соблюдает условий договора, так это вы…

Возмущению главы шестого телеканала не было предела:

– Ну как же? Вы же обещали отправить меня в путешествие по странам Южной Америки.

– Я обещал отправить туда не вас, а вашего сотрудника, – хладнокровно ответил Гнэрк. – И я выполняю свое обещание, а вот вы позавчера нарушили и вместо рекламы шоколадного батончика «Мэджик Сникерс» начали вовсю рекламировать «Мэджик Баунти».

– Но это же все продукция вашей фирмы? – удивился Томпсон. – И вам должно быть все равно, что мы рекламируем, лишь бы это было ваша продукция.

Теперь настала очередь кричать в трубку Гнэрку:

– Вы совершенно не разбираетесь в маркетинге! Если у нас не идет продажа одного вида продукции, то нужно срочно дать на нее рекламу, иначе эта продукция будет залеживаться на прилавках, что, в свою очередь, может привести к остановке фабрики, которая производит эту продукцию… Так вот вы своей неправильной рекламой сорвали мой бизнес, и я потерял на этом несколько десятков тысяч долларов. Я потребую от вас возместить понесенные мной убытки…

Услышав такие слова, Томпсон потерял дар речи. Он стоял по стойке «смирно» и уже трижды пожалел, что позвонил Гнэрку. Начальник шестого телеканала был вынужден принести свои извинения владельцу «Мэджик Свит» и уже был готов заплатить неустойку, только бы не слышать этот ставшим ему ненавистным визгливый голос, как Гнэрк произнес:

– Наш конфликт будет улажен, если вы, господин Томпсон, пойдете мне навстречу.

– И что я должен буду сделать?

– Как можно быстрее отправить в Южную Америку того, кто выиграл главный приз.

– Эйприл О'Нил? – уточнил начальник шестого телеканала.

– Да-да, именно ее… И, как бы она ни упиралась, постарайтесь отправить ее первым же рейсом в Мулумбию, билеты на ее имя уже заказаны, так что поспешите!

– Хорошо, мистер Гнэрк. Я выполню ваши условия. Но впредь ваша реклама больше не появится на нашем телеканале.

– Как знать! – рассмеялся в трубку Гнэрк. – Может, вы меня сами об этом еще попросите…

Волей-неволей Томпсону пришлось вызвать к себе в кабинет Эйприл, но пока она не появилась, начальник шестого телеканала вылил весь свой гнев на бедного Вернана, который за время телефонного разговора уже успел несколько раз проклясть себя за то, что сунулся в кабинет к своему начальнику.

«Так мне и надо, олуху, – говорил сам себе Вернан, не смея ни полслова сказать в свое оправдание, – я забыл старую пословицу, что простой смертный должен всегда держаться подальше от начальства… Получается, что я остался виноват…»

Через полчаса Эйприл О'Нил была в кабинете своего начальника.

– Вызывали? – непринужденно спросила она.

– Да! – рявкнул Томпсон. – Вы выиграли в лотерею, проводимую мистером Гнэрком, главный призпоездку по странам Южной Америки.

– Хм… – удивилась Эйприл. – Тут, наверное, какая-то ошибка. Я же никогда не покупала шоколадок фирмы «Мэджик Свит»! И даже если бы мне кто-нибудь подарил хоть одну конфету или жвачку, я бы и не подумала сохранять обертку, чтобы по ней участвовать в лотерее…

Томпсон не знал, что ему ответить. Его рот растянулся в глупой улыбке, глазки нервно забегали. Начальнику шестого телеканала нужно было во что бы то ни стало уговорить эту чересчур самостоятельную и независимую журналистку поехать в Южную Америку, чтобы не платить неустойку Гнэрку за неправильную подачу в эфире рекламы продукции компании «Мэджик Свит».

– Понимаете, мисс О'Нил, – заикаясь, промолвил Томпсон, обдумывая, как бы ему правдоподобнее соврать, – владелец компании «Мэджик Свит», мистер Гнэрк, подарил всем сотрудникам телеканала по шоколадному батончику, – начальник шестого телеканала повернулся к Вернану, – не так ли, Вернан?

Услышав свое имя, репортер вздрогнул, чуть было не упал на свою загипсованную ногу и, кивнув головой, сконфуженно произнес:

– Да, да… Совершенно с вами согласен, мистер Томпсон.

Начальник продолжал:

– Так вот на предназначавшемся вам, Эйприл, шоколадном батончике как раз стоял номер, по которому вы стали счастливцем, выигравшим главный приз. Я вас от всего сердца поздравляю!

Томпсон вышел из-за своего стола и, подойдя к Эйприл, пожал ей руку.

– Но я не хочу ехать в Южную Америку, – воскликнула она, – я там только зря потеряю время. Там никогда ничего интересного не происходило. Я не сниму ни одного репортажа!

– Вы туда поедете просто так. Считайте, что в отпуск за счет телекомпании. И ничего не надо снимать, – похлопал Томпсон по плечу Эйприл.

– Мне это совершенно не нравится, – продолжала девушка упорствовать. – Вы бы, шеф, послали в Южную Америку Вернана. Вон он как пострадал на последнем задании. Ногу сломал. Ему нужно лечиться. Вот пусть вместо меня и едет…

Грустное лицо Вернана на мгновение просветлело. Он хотел было сказать, что совсем не против того, чтобы поехать в замечательное путешествие, но, наткнувшись на колючий взгляд начальника, тут же насупился и опустил глаза.

– Эйприл, – повысил голос Томпсон, – ты позоришь славное имя нашего телеканала. На тебя уже заказаны билеты. Уже вся пресса знает, что ты выиграла главный приз, и ты смеешь отказываться?

– Да, смею!

– В таком случае я даю тебе задание сделать репортаж о твоем путешествии по Южной Америке. Я думаю, телезрителям, смотрящим телеальманах «Клуб кинопутешествий», понравится эта передача. А вместо командировочных расходов ты как раз воспользуешься выигранной путевкой.

– Я вас поняла, мистер Томпсон, – ехидно ответила Эйприл. – Но учтите, я одна не работаю. Со мной полетит и Ирма…

– Будь по-вашему! – махнул рукой глава шестого телеканала.

– Когда, говорите, вылетать?

– Завтра утром… А сейчас несколько слов для первых кадров… – начальник шестого телеканала повернулся к Вернану и крикнул: – Чего стоишь, разиня! А ну, быстро готовь камеру!

Вернан заковылял по кабинету в поисках подходящего ракурса для съемки.

– Ну, раз вы так хотите, – сверкнула Эйприл глазами, – тогда побыстрее берите интервью. Мне нужно еще успеть обрадовать Ирму. Уж она-то будет довольна этой поездкой…

Интервью прошло быстро и совершенно неинтересно. Томпсон, вспомнив свои юношеские годы, когда работал репортером, задавал глупые вопросы, на которые Эйприл отвечала такими же глупыми фразами, воскликнув в конце: «Ох уж эта Южная Америка!» – видимо, вспомнив свои не очень хорошие впечатления об этой части света…

Через два часа, договорившись с Ирмой, которой это неожиданное предложение действительно очень понравилось, Эйприл уже была готова отправляться в дальнюю дорогу…

Глава 16. Первое задание Лэнни

Лэнни Витману так и не удалось договориться со Шреддером о том, чтобы совместными усилиями проникнуть на компьютерный центр межгосударственного управления и через главный компьютер выйти на связь с центром космического управления полетами.

Шреддер подозревал, что Крэнг, взяв себе нового помощника, что-то замышляет против него, Бип-Бопа и Рокстеди. В этой ситуации он не стал помогать Лэнни, но, впрочем, решил и не мешать. При любом стечении обстоятельств Шреддер пока что ничего не терял, а лишь на время оставался в тени. Единственное, чем он помог Витману, – дал ему напрокат украденный Рокстеди автомобиль и предложил для конспирации переодеться в одно из панковских одеяний Бип-Бопа – блестящий облегающий фигуру костюм наподобие униформы астронавта, местами порванный и кое-где в заплатках из джинсовой ткани.

Лэнни сначала несказанно обрадовался, но когда он увидел старенький, обшарпанный автомобиль «порше» и самое настоящее одеяние современного панка, его настроение несколько упало.

– Не волнуйся, – успокоил его Шреддер, – в таком великолепном костюме и за рулем задрипанного «порше» ты будешь выглядеть как самый что ни на есть обычный парень, один из тех, кто праздно шатается по ночам в поисках приключений. Ты не привлечешь внимания ни одного полицейского… А сторож, увидев тебя, сразу упадет в обморок…

– А может, Шреддер и прав, – вздохнул Лэнни, садясь в машину, – ведь он сам ходит по улицам в весьма странном одеянии, и на него никто не обращает внимания… – Лэнни поймал свое отражение в зеркале. – Меня прямо не отличишь, – снова сказал он сам себе, не уточнив, правда, от кого его нужно отличать: от панка или астронавта.

Компьютерный центр межгосударственного управления находился за городом, неподалеку от шоссе, ведущего в международный аэропорт. Вскоре Лэнни прибыл на место. Он поставил машину у входа в здание, сунул в карман несколько переданных ему Гнэрком дискет, на которых была записана измененная программа управления погодной космической станцией «Вулкан», захватил с собой огромный дипломат и вышел из автомобиля.

Лэнни хотя и продумал, как будет действовать, но все же сильно волновался.

– Только никаких резких движений, – успокаивал он сам себя, подходя вразвалочку к зданию. – Главное – не паниковать, если сюда случайно забредет какой-нибудь полицейский… Я похож на обыкновенного панка, которых тут в округе бродит тьма-тьмущая…

Надежные и простые методы работы Лэнни по проникновению в охраняемое здание значительно отличались от грубых и неуклюжих методов Шреддера и его помощников Бип-Бопа и Рокстеди. Лэнни действовал очень осмотрительно. Он заранее позаботился о том, как попадет в здание, и продумал все до мелочей. Лэнни выбрал для этого самый нетривиальный путь: подойдя к дверям, он просто нажал на кнопку звонка.

Через минуту в фойе здания зажегся свет, и к стоящему за стеклянными дверями Лэнни шатающейся походкой стал приближаться ночной сторож. Каждый его нетвердый шаг, отдающийся эхом в огромном пустом помещении, пульсировал в висках Витмана.

«Только бы сегодня дежурил Айвон Брэцки, – молил Лэнни, сжавшись от напряжения, – иначе я пропал. Только этот сторож может дать легко себя обмануть…»

Через несколько секунд у Лэнни отлегло от сердца. В эту ночь дежурил Айвон Брэцки, бывший кумир всех мальчишек. И если бы сейчас здесь находился настоящий спортивный болельщик со стажем, то походка сторожа показалась бы ему очень знакомой. Дело в том, что Айвон Брэцки был когда-то самым знаменитым хоккеистом, и матчи с его участием, когда он еще играл в команде «Нью-йорк Фулз», собирали тысячи поклонников. Болельщики приходили смотреть именно на его блестящую игру.

Айвона узнавали на улицах, просили автографы, владельцы маленьких магазинчиков, небольших кафе и пивбаров считали за счастье, если он заходил в их заведение. Во времена взлета его карьеры ему даже бесплатно наливали кола-колы и пива. Злоупотребление последним, а также вином, тоже иногда отпускаемым ему по весьма сходной цене, привело Айвона к тому, что он бросил спорт. Ведь вино и настоящий спорт несовместимы. Со временем многие забыли бывшего хоккейного кумира, его не вспоминали даже дотошные комментаторы. Разумеется, бывшая знаменитость вскоре лишился своей привилегии на бесплатное пиво.

Постепенно пропив все свои денежки, Айвон потерял всякий интерес к жизни, почти деградировал как личность, но от полного забвения его спас директор компьютерного центра межгосударственного управления Эми Данк.

Эми с детства был большим поклонником хоккея, а потом, отрастив брюшко, пополнил ряды любителей пива. Благодаря этому он стал завсегдатаем пивной «Клуб Великих Спортсменов». Там Эми познакомился с другим постояльцем пивной – известным в прошлом хоккеистом Айвоном Брэцки и стал его закадычным другом. Естественно, Айвон пожаловался новому приятелю на свою неудавшуюся судьбу, мягкое сердце Эми Данка смилостивилось над Айвоном, и директор компьютерного центра межгосударственного управления пришел на помощь своему бывшему кумиру…

Таким образом Айвон Брэцки всего неделю назад был зачислен сторожем в компьютерный центр. Он дал письменное заверение, что не будет пить на работе, но, разумеется, вскоре забыл о своем обещании…

Лэнни Витман, будучи еще безработным, частенько захаживал в «Клуб Великих Спортсменов». Он знал обо всех слабостях Айвона Брэцки и даже о том, что его взяли на работу в компьютерный центр межгосу дарственного управления, туда, куда как раз нужно было сейчас Лэнни проникнуть…

Айвон Брэцки, весьма плохо соображая, шел по коридору и входным дверям. Услышав звонок, он немного струхнул, решив, что пришли проверить, хорошо ли он сторожит здание. По дороге Айвон освежил лицо в умывальнике и сунул в рот драже «Тик-так», чтобы от него не пахло перегаром.

Подойдя к дверям, он увидел стоящего на пороге человека в одеянии астронавта. «Точно проверка!мелькнуло в голове у Айвона. – И надо же было мне сегодня распивать на работе спиртное!… Хорошо, что через переговорное устройство не слышно перегара…»

Айвон Брэцки. несколько секунд поводил дрожащей рукой по стене, наконец нащупал кнопку включения микрофона переговорного устройства и, откашлявшись, спросил простуженным голосом:

– Что вам нужно в такую темень?

– Мистер Айвон Брэцки? – ничуть не смущаясь, спросил Лэнни, стараясь придать своему голосу официальный суховатый тон.

– Да! Я… я вас слушаю, – дрожащим голосом ответил сторож.

– Вы извините, что я так поздно, но у нас случилась беда.

– Что? – попытался собраться с мыслями Брэцки, еще до конца не осознав, что это никакая не проверка.

– Дело в том, – продолжал Лэнни, – что снабженец не смог найти накладную. Поэтому распоряжение пришло слишком поздно. Потом я опоздал на четырехчасовой самолет из столицы. Мне пришлось добираться к вам сюда взятой напрокат машиной, но у нее в дороге лопнула шина. Я только сейчас прибыл…

«Уф, хорошо, что это не проверка», – перевел дух Айвон. Хоть его мысли были как в тумане, он наконец понял, что стоящий за дверью человек не может быть проверкой. Брэцки еще раз облегченно вздохнул и рявкнул своим обычным грубым голосом:

– Я не понимаю, о чем вы говорите? Какие-то накладные… Распоряжения… Шина лопнувшая… Проспитесь и приходите утром с этими вопросами к начальству. Оно решит все ваши проблемы. А я всего лишь ночной сторож…

Айвон уже собрался отпустить кнопку переговорного устройства, как стоящий за стеклянными дверями темнокожий мужчина приложил ладонь к устам и, делая вид, что сообщает страшную тайну, полушепотом произнес:

– Я о том и говорю. Речь идет именно о твоем начальстве. Твоем боссе!

– Что? О мистере Данке?… Эдди?… – Айвон захлопал глазами.

– Да, да! Именно о нем! Об Эдди Данке! Я специально ехал столько миль, чтобы успеть к вечеру сообщить ему о том, что завтра утром на компьютерный центр межгосударственного управления нагрянет серьезная проверка…

Айвон Брэцки всплеснул руками и вытер пот со лба. «Да, – подумал он, – интуиция меня не подводит… Я так и думал, что скоро будет проверка. Хорошо, что она нагрянет днем…»

– …Я уже связался с Эдди, – продолжал говорить в переговорное устройство Лэнни, не зная, что сторож сейчас его не слышит, так как он отпустил кнопку переговорного устройства. – …Эдди находится в дороге и пока не может быть здесь. Он направил меня, чтобы я привел в порядок документацию и постирал на всех компьютерах игры, которыми забавляются в рабочее время многие служащие центра, включая и мистера Данка…

Лэнни показал сторожу растопыренную ладонь, и тот наконец сообразил, что нужно нажать кнопку переговорного устройства…

– Шеф сказал, что нужно привести все в порядок до пяти часов утра… – услышал Айвон из динамика. – А сколько сейчас времени? Может, у нас его совершенно не осталось?… Может, я уже опоздал и мне нужно самому спасаться?

Брэцки посмотрел нетрезвым взглядом на часы, но ничего не смог разобрать. Все цифры сливались воедино.

– Я думаю, мы успеем! У нас еще есть время! – наконец произнес он, сообразив, как ему ответить, чтобы не заподозрили, что он слегка пьян.

– Да, да! – радостно воскликнул Лэнни. – Мы должны все привести в порядок раньше, чем здесь соберутся большие шишки…

Радость Лэнни, как оказалось, была преждевременной. Айвон Брэцки неожиданно вспомнил о том, что, прежде чем впускать в здание постороннего человека, нужно поинтересоваться его удостоверением личности, а также пропускным документом. Эту небольшую заминку удалось устранить, когда Лэнни показал Айвону открытый дипломат, в котором было несколько бутылок великолепного шотландского виски и австралийского джина.

При виде полных бутылок со спиртным Айвон Брэцки совсем забыл, для чего он тут находится. Не мешкая, он открыл двери и впустил Лэнни Витмана, который самым наилучшим образом подобрал ключи от сердца бывшего знаменитого спортсмена и от компьютерного центра межгосударственного управления…

Спустя некоторое время Айвон Брэцки и Лэнни Витман сидели в каморке сторожа за столом, уставленным пустыми банками из-под пива и бутылками от вина. Лэнни выставил на стол принесенное спиртное.

– Может, перед тем, как ты пойдешь приводить в порядок документацию, пропустим по одной? – нетерпеливо предложил Айвон.

– Я вообще-то не против, но предпочитаю пить джин с тоником, а виски со льдом. Да и сейчас мне некогда, нужно заниматься работой.

– Тогда как хочешь. Я эти продукты предпочитаю употреблять в чистом виде. И пока я буду пить, ты будешь сидеть рядом со мной за компанию. Я же ведь не алкоголик, чтобы пить в одиночку!

Лэнни опустился в кресло, а Айвон взялся за бутылку джина, легко открутил пробку, налил желто-прозрачную жидкость в стакан и, крикнув: «За тебя, друг!»в мгновение ока осушил содержимое стакана. Затем Брэцки немного посидел, подмигнул Лэнни и снова взялся за бутылку.

«Да!… – подумал Лэнни. – Ну и влип же я в историю!… Этот Айвон Брэцки не просто пьяница, как я считал. Чувствую, если я с ним тут посижу полчаса, то ничего не успею сделать. Тут нужно действовать хитростью…»

Бывший хоккеист хотел было налить себе еще раз, как Лэнни воскликнул:

– Эй, Айвон, постой! У меня кое-что припасено. Я совсем забыл, что прихватил с собой ароматическую добавку «Аунс Снэб», улучшающую вкус любой еды и любого напитка.

Лэнни достал из дипломата зеленый флакончик, на котором была приклеена красочная нашлепка с изображением грустной белокурой тетушки Снэб. Этот флакончик – новое достижение кулинарного искусства – Лэнни невзначай стянул у Гнэрка, когда ввалился к нему в бар. Витман позже узнал от Шреддера, что этой добавкой Гнэрк пользуется для того, чтобы его организм быстрее усваивал продукт, с которым она смешивается.

«В данном случае, – решил Лэнни, – коктейль, состоящий из «Аунс Снэб», виски или джина, будет способствовать тому, что алкоголь быстрее подействует на крепкий организм Айвона Брэцки».

– Что-то я не слышал раньше об этой ароматической добавке. Ее даже по телевизору не рекламировали, – скептически отозвался Айвон.

– Это недавнее изобретение известной кондитерской фабрики «Мэджик Свит», – усмехнулся Лэнни. – Мне на презентации подарили одну бутылочку. Сейчас мы попробуем, как она улучшает и ароматизирует вкус обычного джина…

Лэнни быстренько взбил коктейль, разлил его в два стакана и, взяв один стакан в руку, произнес:

– За всех известных спортсменов! И за тебя, Айвон Брэцки!

Лэнни поднес свой стакан к губам, но не стал пить, лишь слегка пригубил. Брэцки жадно схватил стакан и выпил коктейль в два глотка, словно он умирал от жажды.

– Неплохо!… Даже очень хорошо! – воскликнул бывший знаменитый спортсмен и снова стал смешивать джин с ароматической добавкой «Аунс Снэб».

Лэнни поставил почти полный стакан на стол и заискивающе произнес:

– Я думаю, этот великолепный коктейль нужно назвать в твою честь. Ты был гордостью нашего хоккея. А твое имя не должно затеряться где-то в справочниках по хоккейной статистике. Этим коктейлем мы по-настоящему обессмертим твое славное имя!

Лесть, как известно, – лучший бальзам для гордеца. Честолюбие Айвона Брэцки было задето. Опьянев от коктейля, он тут же начал чваниться:

– Знаешь, как меня называли в школе? – взмахнул он стаканом с новой порцией коктейля, услужливо подлитого ему Витманом.

– Нет! – хитро ответил Лэнни. – Наверное, каким-нибудь «метеором» или «ракетой»?

– Меня называли «нью-йоркской молнией»! – хвастливо произнес Брэцки, пролив коктейль на рубашку, и снова припал к стакану.

На этот раз он пил медленно, может быть, от того, что уже достаточно охмелел и не мог пить быстрее, а может быть, и от того, что хотел, наконец, по-настоящему почувствовать вкус коктейля, который, возможно, будет назван в его честь.

Едва Айвон допил и поставил стакан на стол, как Лэнни налил ему очередную порцию.

– Какое прекрасное название для коктейля! – продолжал негр льстить бывшему хоккеисту. – Действуй, Молния! У тебя удивительные способности! Ты это знаешь…

Айвон пьянел на глазах. Уже в который раз за эту ночь он приподнял стакан.

– Я… Я… могу выпить… сколько угодно… – заплетающимся языком произнес он. – Перепить всех…

– Неужели ты никогда не пьянеешь?

– Никогда! – воскликнул Брэцки. – Никогда!…

Но едва бывший спортсмен осушил очередной стакан коктейля, как почувствовал, что его глаза начинают сами собой слипаться. Он невнятно что-то пробурчал себе под нос и уронил голову на стол.

Лэнни поднялся, внимательно осмотрел Айвона и покачал головой:

– А говорил, что никогда не пьянеешь!… Кажется, наша «нью-йоркская молния» готова…

Витман попробовал растормошить Брэцки, но тот не обращал на своего собутыльника никакого внимания. Он находился в глубоком сне. Окончательно убедившись, что сторож в эту ночь уже не проснется, Лэнни пропел:

Айвон Брэцки

Пьян мертвецки!

Что ж, пора ему в кровать.

Нужно ведь ему поспать…

Лэнни аккуратно перенес Айвона на кушетку, сунул ему в рот специальную пилюлю, чтобы он, проснувшись, ничего не смог вспомнить, и убрал все со стола.

Посмотрев на часы, Витман покачал головой и усмехнулся:

– Ты, дорогой дружок, отнял у меня много времени. Зато теперь моя задача немного упростилась: у меня остались твои ключи…

Витман снял с лежащего без сознания сторожа две связки ключей и вышел из каморки. Лэнни нужно было действовать очень быстро, на Брэцки у него действительно ушло много времени. К тому же он был не вполне трезв. Два выпитых глотка коктейля сказывались на быстроте и координации движений, но мозг Витмана работал вполне нормально.

Лэнни прошел по полутемным коридорам, поднялся по лестнице на второй этаж и, свернув в очередной коридор, неожиданно оказался перед огромным зеркалом. Увидев во мраке свое отражение, Лэнни ужаснулся. Его блестящий комбинезон с многочисленными дырками и джинсовыми заплатками лишь отдаленно напоминал одежду астронавта. Это были самые настоящие лохмотья, которые мог принять за одежду разве только полупьяный сторож Айвон Брэцки.

– Какое уродство! – воскликнул Лэнни. – В такой форме можно любого заикой оставить… Мне нужно быстрее делать свое дело и выкинуть на свалку это безобразие. Ну и удружил мне Шреддер костюмчик…

Витман тут же представил, в какой одежде он будет ходить после того, как выполнит задание Гнэрка и получит много денег. «Я тогда смогу купить еще пару туфель из крокодиловой кожи, оденусь в костюм от лучшегопарижского модельера… На моей рубашке будут алмазные запонки… Но я ни за что в жизни не закурю огромную кубинскую сигару – еще один символ богатства и расточительности…»

Лэнни двигался от одной двери к другой, пока, наконец, не нашел того, что искал. Перед ним были огромные железные двери, на которых красовалась надпись «Главная связь компьютерного центра межгосударственного управления. Посторонним вход воспрещен!»

– Ну какой же из меня посторонний, – усмехнулся Лэнни, приступив к изучению двери. – Я тут сейчас самый главный буду…

Витман обратил внимание, что эти двери закрываются двумя замками, расположенными по обеим сторонам. Он тут же начал подбирать ключи, но двери не открывались. Промаявшись несколько минут, Лэнни, наконец, понял, что двери открываются только при одновременном повороте двумя ключами…

Лэнни бросился к дверям, вставил в правую замочную скважину подходящий ключ и попытался дотянуться до левой, но у него снова ничего не вышло. Между замочными скважинами слишком большое расстояние. Лэнни Витман не мог повернуть сразу два ключа из-за небольшого роста. Сняв ботинок, он попытался сделать это ногой. Но будь на его месте даже самый высокий баскетболист из NBA, его бы тоже постигла неудача.

– Для открытия дверей нужно два человека! – сообразил Лэнни. – В таком случае мне придется идти поднимать этого алкоголика… Слава Богу, этот идиот Брэцки ничего не будет помнить…

Витман быстро вернулся в каморку, где спал Айвон Брэцки.

– Эй, братец, Молния! – попробовал растормошить он сторожа.

Тот даже не шелохнулся, его сон был слишком глубок.

– Черт возьми! – выругался Лэнни и, засунув руки подмышки Айвона, потащил его обмякшее тело по всем коридорам.

«Этот мужик – настоящая железная болванка, – кряхтел Витман, чуть не падая от неимоверных усилий. – Скорее сам помрешь, чем дотащишь этого суперспортсмена до второго этажа…»

Кое-как дотянув Айвона до нужных дверей, Лэнни прислонил его к стене у левой замочной скважины и сунул в руку ключ. Но пока Витман готовился вставить ключ в правый замок, сторож во сне сильно всхрапнул и свалился на пол.

– Черт возьми! – снова выругался Лэнни, бросаясь к упавшему. – Что же мне делать, если этот оболтус совершенно не держится на ногах?

И тут Витмана осенило. Он вспомнил о своей игрушке йо-йо, с которой, хоть она и была сломана, никогда не расставался. Лэнни тотчас достал из игрушки струну, привязал ею сторожа, чтобы тот стоял не падая, и бросился к правому замку.

Теперь все было готово. Лэнни потянул за струну йо-йо, спящий сторож наклонился, вставив ключ в замок, а Витман, в свою очередь, вставил ключ в свой замок. Входные двери начали медленно подниматься.

– Есть! – радостно закричал Лэнни. – Моя йо-йо даже в сломанном виде на что-то годится! А тебе, мой пьяный дружок, – обратился Витман к Брэцки, – придется, пока я сделаю свое черное дело, немного поспать на полу…

Проникнув внутрь помещения, Лэнни, не теряя ни секунды, сел за главный компьютер. Через минуту он подобрал кодовое слово для включения компьютера и вышел на связь с многими подобными компьютерами, разбросанными по всему миру и объединенными друг с другом одной общей компьютерной сетью.

«Прекрасно, – улыбнулся Лэнни, – теперь нужно найти код доступа к центру космического управления полетами, а через него – к космической станции «Вулкан».

Как оказалось, это было не так просто сделать… Лэнни уже нашел было нужный ключевой код из слов и цифр, послал по нужному адресу запрос, но попал в совершенно другое место, которое располагалось на другом конце земного шара…

Это был компьютерный код стоящего возле казино в Монте-карло кассового аппарата, выдающего по кредитной карточке наличные деньги. Посланная в этот кассовый аппарат программа Гнэрка немного изменила его управление…

И надо же было такому случиться, что в этот момент и именно к этому кассовому аппарату подошел вконец разорившийся в казино человек, у которого на счету оставалось всего лишь пятьдесят франков. Этот человек хотел их взять, чтобы в последний раз бессмысленно истратить на рулетке, прежде чем прыгнуть с моста с грузом, привязанным к ноге, в Лигурийское море.

Человек вынул из кармана пластиковую кредитную карточку, сунул ее в щель приемника автомата, набрал свой код и застыл в ожидании, пока банковский компьютер проверит его карточку и выдаст последние сбережения. Через несколько секунд на дисплее кассового аппарата высветилась надпись, что деньги поступили. Не ожидающий уже никакого чуда обанкротившийся человек нажал на рычаг и нагнулся к окошку выдачи денег, чтобы посмотреть, как оттуда вылетит последняя в его жизни пятидесяти франковая банкнота…

Каково же было его изумление, когда он получил по зубам туго набитой пятисотфранковыми банкнотами пачкой денег! За этой пачкой из окошка выдачи вылетела еще одна, за ней третья, четвертая… Деньги сыпались, словно жетоны из игрового автомата после выпадения на табло трех джокеров.

– Боже мой! Какое счастье! – воскликнул в восторге человек, еще минуту назад проклинавший все на свете.

Он стал жадно хватать деньги, рассовывая их по карманам, а из кассы вылетали все новые и новые пачки…

Лэнни не сразу заметил свою ошибку, и когда он ее исправил, находящийся перед кассовым аппаратом в Монте-карло человек по уши был завален пачками денег.

Витман снова набрал нужный код из букв и цифр, пытаясь выйти на главный компьютер центра космического управления полетами, но в спешке перепутал последовательность, и посланная им программа Гнэрка ушла в компьютер почты маленького городка Адис– спрпрингс в самом центре Австралии…

Некоторое время спустя некий человек по имени Александр вскроет за завтраком утреннюю почту и обнаружит квитанцию со счетом за некупленные им в местном магазине товары на общую сумму 380 тысяч австралийских долларов и 97 центов. От выведенной компьютером суммы у него потемнеет в глазах, этот славный парень надолго лишится дара речи и впоследствии за его молчание Александра выдвинут на должность генерал-губернатора Австралии…

– Снова не то, – понял Лэнни, увидев на мониторе надпись, что почта в австралийском городке АдисСпрингс отправила огромный счет одному законопослушному гражданину.

Витман продолжал искать связь с компьютером центра космического управления полетами, но вновь и вновь попадал не по тому адресу. Казалось, он уже установил связь со всеми компьютерами земного шара, всех стран, включая Америку…

Он изменил программу компьютера, управляющего дорожным движением Лос-Анджелеса. На всех без исключения светофорах этого города одновременно зажегся желтый свет, и если бы за ним последовал зеленый, то Лос-Анджелес не избежал бы нескольких десятков, а то и сотен катастроф на оживленных перекрестках. К счастью, за желтыми сигналами всех светофоров одновременно зажглись красные… Жертв и аварий в Лос-Анджелесе в этот день не было, но на всех улицах образовались чудовищные пробки…

А в одной больнице произошел вообще курьезный случай. Больничный компьютер прописал всем больным слабительные таблетки, и весь последующий день в туалеты больницы выстраивались длинные очереди.

– Что за дьявольщина! – зло выругался Лэнни. – Я уже в который раз не могу выйти на главный компьютер центра космического управления полетами! Если мой компьютер в передаче информации дает сбой, – сообразил Витман, – то нужно мне самому перепроверять правильность каждого посланного сигнала, каждой буквы, каждой цифры. И только после этого посылать измененную программу адресату.

Лэнни набрал первое слово из кодового ключа. Тотчас на экране его компьютера высветилось это слово. Витман отправил команду в сеть, и на мониторе появился ряд коридоров, образующих пространство, начерченное в трехмерном измерении.

Легкая улыбка пробежала по лицу Лэнни:

– Так, хорошо… Пока все идет нормально…

Последующие посылаемые Витманом сигналы кодового ключа оградили его компьютер от случайных вклиниваний сигналов из других компьютеров. Чтобы попасть на компьютер центра космического управления полетами, Лэнни осталось выбить три последние цифры кода.

Наконец на мониторе появилась надпись, что нужная связь установлена. Лэнни без промедления запросил карту программы погодной космической станции «Вулкан». Вскоре карта высветилась на экране.

– Так, порядок! – рассмеялся Лэнни. – Сейчас мы здесь кое-что подправим, разблокируем систему защиты, и наш «Вулкан» будет взорван испорченной программой мистера Гнэрка…

Пальцы Витмана с быстротой опытной машинистки забегали по клавиатуре. Лэнни закрывал одни порты передачи информации, открывал другие, менял базы данных, пока, наконец, не разблокировал защиту в системе доступа и изменения программы управления станцией.

– Теперь все, – Лэнни смахнул пот со лба, – самое время…

На экране компьютера, за которым находился Лэнни Витман, возникла надпись: «На связи компьютер погодной космической станции «Вулкан». Ждем передачи информации». Надпись на мониторе появилась несколько раз, а это означало, что компьютер космической станции уже был готов к приему изменений в программе управления «Вулканом».

Лэнни тотчас написал на мониторе: «Ноль градусов широты, семьдесят один градус западной долготы. Республика Мулумбия. Южная Америка». Витман на секунду задумался, но потом без сожаления подал команду: «Копировать файлы из дискеты» – и нажал «ввод».

Через несколько минут, когда сигнал достиг космической станции, компьютер «Вулкана» начал обрабатывать посланную Лэнни информацию, готовясь вызвать в Мулумбии сильнейшую бурю и ураган.

– Теперь уже точно все! – удовлетворенно произнес Витман. – Лэнни сделал свое дело… Лэнни может идти отдыхать.

Витману оставалось уничтожить все следы своего присутствия на компьютерном центре межгосударственного управления…

* * *

Только на рассвете Лэнни выехал из здания компьютерного центра межгосударственного управления на одолженном у Шреддера обшарпанном автомобильчике. Настроение у него было прекрасное. Он выполнил задание Гнэрка и теперь потирал от удовольствия руки.

«Теперь у меня будет столько денег, что я смогу купить себе не только туфли из крокодиловой кожи, но и туфли на каблуках, сделанных из рога носорога… – мечтал Лэнни. – Это будет первая моя покупка. Потом куплю себе с десяток белоснежных костюмов, широкополых шляп…»

Лэнни взглянул в зеркальце заднего вида, и его настроение несколько испортилось. Он снова увидел свои лохмотья, и ему захотелось без промедления снять с себя эту залатанную униформу панка, разорвать ее на мелкие клочки и тут же выбросить. Даже не сбавляя скорости машины, Лэнни сорвал с себя одежду и выкинул ее прямо посередине шоссе, оставшись за рулем в одной майке и трусах, чем очень удивил едущих по этому же шоссе Эйприл и Ирму. Девушки спешили на самый первый утренний рейс в Мулумбию, на ходу делая кадры о начале своего путешествия.

– Что за идиот сидел за рулем! – нервно воскликнула Ирма. – Я его случайно сняла, и поэтому мне придется заново перематывать пленку, чтобы не испугать таким зрелищем телезрителей…

– Не волнуйся, Ирма! – успокоила ее Эйприл. – Если эти кадры не подойдут в передачу «Клуб кинопутешествий», то они понравятся ведущему другой, не менее интересной передачи «Очевидное – невероятное».

На том девушки и порешили. Через три часа они уже 6ыли в столице Мулумбии…

Глава 17. Ливневый ураган в Мулумбии

Эйприл шла по тротуару, беззаботно помахивая дамской сумочкой. Внезапно она с удивлением обнаружила, что махать сумочкой становится все тяжелее и тяжелее. «Что такое? – подумала Эйприл. – Это, конечно, не просто так».

Эйприл огляделась по сторонам, но ответа на вопрос не нашла. Лишь спустя некоторое время она поняла, что виной всему резкий, порывистый ветер. Махать сумочкой назад было легко, вперед – очень тяжело.

«Что-то здесь не так, – снова подумала девушка. – Неужели в такую пору года в этой стране может быть непогода?»

Эйприл посмотрела на небо. Минуту назад светило солнце, сейчас же отовсюду плыли облака. Словно стая акул, они набросились на солнце и проглотили его.

– Здесь явно что-то не так! – уже воскликнула девушка.

– Что ты говоришь, Эйприл? – отозвалась Ирма, у которой на плече висела тяжелая видеокамера, поэтому она еле поспевала за подругой.

– Я говорю о том, дорогая, что мы явно на пороге какой-то тайны, и нам нужно в этом разобраться, объяснила Эйприл.

Ирма подняла брови:

– Что-то я не пойму тебя…

– Посмотри, – возбужденно продолжала Эйприл. – Еще недавно небо было чистым и голубым, на нем весело светило солнце. Теперь же в небе сплошные облака! И к тому же… Чувствуешь, какой поднялся ветер?

Ирма кивала с рассеянным видом.

– Что же из всего этого следует? – Эйприл хитро поглядела на подругу.

Ирма задумчиво взглянула на Эйприл, пожала плечами и неуверенно проговорила:

– Из всего этого следует, что пойдет дождь, а у нас с тобой нет зонтиков. Нужно зайти в магазин, чтобы приобрести их.

– О, боже мой! – вздохнула Эйприл. – Ирма, иногда ты бываешь просто невыносимой.

Ирма сузила глаза. У нее многое накопилось, о чем ей хотелось бы сказать в ответ. Она сказала бы не только о невыносимой заносчивости Эйприл, которую та проявляет иногда, но и о проклятой видеокамере, которую приходилось таскать на себе, в то время как некоторые… не будем показывать пальцем… разгуливали налегке.

Об этих и еще о многих вещах приготовилась говорить бедняга Ирма,. однако слова застряли у нее в горле, а вместо них вырвался пронзительный визг, потому что вокруг девушек началось нечто невообразимое.

Еще минуту назад улица, по которой шли Эйприл и Ирма, была обычной улицей большого тропического города со сплошным потоком пешеходов и густым потоком автомобилей на проезжей части. И хотя и тех, и других – и автомобилей, и прохожих – было много, все же в их движении чувствовался порядок.

В одну минуту все нарушилось. Казалось, очередной сильнейший порыв ветра, налетевший внезапно, утихнет и даст возможность обругать себя. Однако ветер не только не утих, он стал все более и более усиливаться.

Ирма даже не успела досчитать до пяти, как ветер усилился настолько, что опрокинул на тротуар несколько человек, шедших впереди подруг.

– Ничего себе, – только и прошептала Эйприл, которая вздрогнула после вопля Ирмы и посмотрела в ту сторону, куда был устремлен взгляд девушки с видеокамерой.

– Ирма, Ирма, что же ты стоишь? Снимай скорее, снимай! – закричала Эйприл.

Тем временем ветер стал еще сильнее, и внезапно послышался странный звук. Девушки не могли понять, то ли это вопли людей, которые были не в силах противостоять стихии, сбивавшей их с ног, то ли это вой самого ветра. Небо над городом стало быстро сереть.

Ирма подняла было видеокамеру на плечо и даже протянула микрофон Эйприл, однако в следующее мгновение сама упала на асфальт.

– Ой! – вскрикнула она.

Эйприл, тоже не удержавшись на ногах, шлепнулась на подругу. Что-то хрустнуло.

– Неужели видеокамера?! – испугалась Эйприл.

– Нет, хуже, – ответила Ирма.

– Что же?

– Очки…

Разговаривать приходилось громко, чтобы перекричать вой ветра. Теперь было понятно, что шум, доносившийся отовсюду, был не что иное, как страшное завывание урагана.

Внезапно стало быстро темнеть. В следующую секунду сверкнула молния и ударил гром.

– Я ослеплена!… – простонала Ирма.

Эйприл пошевелилась, пытаясь сползти с подруги на тротуар, однако сделать это не удалось, потому что на ней, в свою очередь, барахтался какой-то чернокожий толстяк, ужасно ругавшийся на местном диалекте испанского языка.

– Сеньор! Сеньор! – несколько раз воскликнула Эйприл. – Нельзя ли полегче?

Толстяк прокричал что-то в ответ, и девушка поняла, что его лучше не трогать: ругань только усилится. К тому же Эйприл заметила, что они с Ирмой придавлены к асфальту не одним лишь толстяком. За толстяком виднелся еще человек, за ним – еще и еще… Получилась солидная куча барахтающихся людей. Встать на ноги тем, кто был сверху, мешал ветер.

– Ирма, Ирма, – прошептала Эйприл, – береги камеру…

Это было последнее, что услышала Ирма от Эйприл. В следующую секунду девушки потеряли друг друга в шевелящейся массе людских тел.

Ураган стал перекатывать беспомощных перед его мощью людей по тротуару. Эйприл чувствовала, что оказывается то вверху, то внизу.

Непрерывно сверкали молнии, грохотал гром. Дождь лил, как из ведра. На улицах города было не очень чисто, поэтому вода превратила пыль в жидкую грязь, что спасало людей от травм.

Ирма и Эйприл здорово перепачкались в грязи, получили немало синяков и шишек, но избежали серьезных травм.

Ураган неистовствовал. На проезжей части было еще хуже, чем на тротуаре. Ветер швырял машины друг на друга.

– Никогда бы не подумал, что мне придется так нарушать правила уличного движения! – воскликнул водитель одного автомобиля после того, как его машина взлетела по пирамиде других автомобилей на самый верх. – Боже мой, даже представить страшно, на сколько меня оштрафуют!

В центральных и деловых кварталах города не осталось ни одного целого окна. Ураган разбил все стекла. Окраинам, где не было каменных зданий, досталось еще больше. Деревянные лачуги, крытые пальмовыми ветвями, были разрушены почти полностью. Крыши лачуг, сорванные ураганом, летали по воздуху, как большие, диковинные птицы.

Всего этого Эйприл и Ирма не видели. Впрочем, Эйприл догадывалась и лишь жалела о том, что обо всем этом она не имеет возможности снять репортаж.

Эйприл стонала и вскрикивала, однако никак не могла выбраться из кучи народу, растущей, словно снежный ком. Внезапно прямо перед собой Эйприл увидела видеокамеру, которая непонятно каким образом оставалась до сих пор чистой, без единого пятнышка грязи. Ирма давно где-то пропала.

«Я думаю, моя подружка Ирма простит мне, – подумала Эйприл, – если я возьму видеокамеру себе… Не знаю, где Ирма, может быть, она потерялась… Но видеокамера нашлась!»

Эйприл уверенно схватилась за камеру одной рукой. Это была ненадежная опора, однако она почувствовала себя более уверенно.

Через некоторое время девушка увидела слева от себя просвет. Эйприл моментально протянула туда руку, и каково же было ее счастье, когда девушке удалось за что-то схватиться.

Ветер выл, все вокруг дрожало, ураган гнал кучу человеческих тел по тротуару.

Эйприл скрипела зубами от натуги, одежда на ней трещала по швам. Она не могла дать себе отчет, что же это трещит – одежда или ее кости, но девушка изо всех сил сжимала железную ограду возле одного из жилых домов и видеокамеру. Каково же было ее удивление, когда через некоторое время Эйприл вытянула из кучи Ирму, которая оказывается, все это время держалась за видеокамеру с другой стороны.

– Ирма! – радостно закричала Эйприл.

– Эйприл! – отозвалась Ирма.

Если бы не шел дождь, если бы не завывал ветер, подруги непременно отметили бы свою встречу слезами умиления и счастья.

Однако теперь было не до них.

– Ирма, ради Бога, не отпускай камеру! – прокричала Эйприл.

Ирма согласно кивнула головой.

Эйприл лихорадочно оглянулась в поисках спасения. Прямо в шаге от себя девушка увидела хлопающую на ветру дверь подъезда.

– Ирма, мы попробуем заползти туда! – скомандовала она.

С немалым риском для жизни девушка отпустила железную ограду и на четвереньках вползла в подъезд многоквартирного жилого дома. Ползти пришлось на коленях и одной руке. Другой рукой Эйприл продолжала сжимать видеокамеру.

«Бедные собаки, – подумала девушка, – каково им приходится, если у них перебита одна нога…»

Эйприл с облегчением увидела, что Ирма последовала за ней. На лестничной площадке первого этажа девушки смогли кое-как перевести дух. Эйприл осмотрела подругу.

– Все нормально, – сказала она. – Ты в порядке.

– Это я-то в порядке?! – закричала Ирма. – Ты что издеваешься? У меня все тело в синяках и ссадинах и к тому же горит…

Эйприл вздохнула и снисходительно произнесла:

– Ирма, я имею в виду, что ты жива. Я понимаю, что тебе надо некоторое время провести перед зеркалом, но в конце концов тебе ведь не появляться в кадре…

Ирма нахмурилась:

– А что, ты собралась появляться в кадре?

– Конечно, – подтвердила Эйприл. – А ты как думаешь? Мы с тобой присутствуем на таком празднике смерти и не снимем об этом репортаж? Этого нам не простят! Иначе зачем нас сюда послали?

– Но ты же сама говорила, что это будет просто репортаж о том, как хорошо отдыхать в странах Южной Америки. Наша командировка имела совершенно другие цели…

– Не знаю, Ирма! – воскликнула Эйприл. – Но я не прощу себе, если не сделаю репортаж об этом стихийном бедствии.

«Стихийное бедствие, стихийное бедствие…» – несколько размысленно повторила Эйприл.

Внезапно Эйприл хлопнула себя ладонью по лбу.

– Послушай, Ирма! – воскликнула она. – А ведь здесь что-то не так!

– Ты о чем? – насторожилась Ирма.

– Ирма, я вспомнила, мне ведь казалось, что здесь что-то не так еще до того, как началась вся эта катавасия… – пояснила Эйприл.

– И опять я тебя не понимаю, – пожала плечами Ирма.

– Я об урагане, – торопливо проговорила Эйприл, причесываясь пятерней. Другой рукой Эйприл принялась гладить себе лицо.

Ирма скептически посмотрела на подругу, потом махнула рукой:

– Перестань, – бросила она, – ничего путного не выходит, ты только размазываешь грязь…

– Да? – Эйприл вначале растерянно, а потом уверенно посмотрела в глаза Ирме. – Ладно, в конце концов так будет лучше. Настраивай камеру. Об остальном я поведаю в своем репортаже.

– Но ведь ты будешь выглядеть страшилищем! – воскликнула Ирма.

– Ничего, – отмахнулась Эйприл. – Это придаст реальности моим словам.

Подруги осмотрели камеру.

– Ну что, все в порядке?

– Да, все в порядке.

Ирма протянула Эйприл микрофон.

– Выйдем на улицу? – предложила она:

Эйприл отрицательно покачала головой.

– Нет, Ирма, придется работать в подъезде.

– Но здесь не хватает освещения, – Ирма скривилась.

Эйприл посмотрела вокруг и быстро оценила обстановку.

– Ирма, поднимемся на два лестничных марша. Мы сделаем репортаж на лестничной клетке между двумя этажами. Там достаточно света для того, чтобы зрители увидели меня. Мы будем стоять у разбитого окна, ветер будет трепать мои волосы… А в конце репортажа ты развернешь камеру и дашь панораму города.

– Отлично придумано! – восхищенно воскликнула Ирма. – Только для того, чтобы репортаж получился более красочным, нужно подняться повыше.

– Хорошо, используем лифт, – сказала Эйприл.

К их удивлению, лифт работал. Оказавшись в кабине, Ирма, не долго думая, нажала кнопку последнего, двадцать четвертого этажа.

– Я представляю, как будет раскачиваться этот дом, – прошептала Ирма, округляя в ужасе глаза.

– Ничего страшного, подружка, мы с тобой попадали и не в такие передряги… – успокоила спутницу Эйприл.

Кабина лифта поползла вверх. Во время ее движения Эйприл продолжала приводить себя в порядок.

Вой урагана был слышен даже в лифте. Маленькое табло, укрепленное над дверью, показывало, что кабина миновала восьмой этаж, девятый, десятый, двенадцатый, четырнадцатый… Внезапно в кабине потух свет и движение прекратилось.

– О Боже, Ирма, мы застряли! – простонала Эйприл.

– Это конец, – выдохнула Ирма.

Девушки залились слезами и опустились на пол лифта. Но спустя две минуты Эйприл О'Нил уже знала, что делать.

– Я свяжусь с черепашками! – воскликнула она, набирая код на приборе связи.

– Какая ты находчивая! – прошептала Ирма сквозь слезы. «Я с ней нигде не пропаду», – мысленно добавила она.

– Донателло, Донателло, ты слышишь меня? – говорила Эйприл.

Некоторое время, видимо из-за урагана, связь не налаживалась, и это послужило причиной новых тревог Ирмы.

– Послушай, но ведь черепашки так далеко…

– Это не имеет значения, – резко отозвалась Эйприл. – Главное, чтобы они узнали, что здесь у нас творится! Чтобы ты поняла, почему я боюсь, я могу тебе в двух словах пояснить… Понимаешь, мне кажется, что это не простой ураган, – быстро заговорила Эйприл.

Ирма даже в темноте кабины лифта чувствовала на себе сверлящий взгляд Эйприл О'Нил.

– Не простой ураган? Ты говоришь, не простой ураган? – несколько раз повторила Ирма.

– Все, ни слова больше! – сказала Эйприл. – Пожалуйста, не мешай мне связаться с черепашками.

Эйприл возобновила попытки связи. На этот раз это ей удалось. На приборе связи возникла недовольная рожица Донателло.

– Слушаем. Эйприл, это ты?

– Донателло, Донателло, привет! – возбужденно закричала Эйприл. – Как я рада тебя видеть!

– А я не могу сказать, в свою очередь, что я рад тебя видеть, – к большому изумлению девушек отозвался Донателло.

– Это еще почему? – в один голос воскликнули Эйприл и Ирма.

– Все очень просто: я вас не вижу, – сказал Донателло.

– О господи! – простонали девушки.

– Понимаешь, в чем тут дело… – начала объяснять Эйприл.

Глава 18. Черепахи приходят на помощь

Когда раздался сигнал выхода на связь, черепашки только что прикончили огромную пиццу с грибами. Они лениво развалились на диване перед телевизором и ковыряли в зубах.

Без особого энтузиазма Донателло протянул руку к прибору связи, без особого энтузиазма нажал кнопку.

– Алло, Эйприл?

– Донателло, Донателло, привет! – услыхал он ее голос. – Как я рада тебя видеть!

– А я не могу сказать, в свою очередь, что я рад тебя видеть, – отозвался Донателло.

– Это почему еще? – хором воскликнули Эйприл и Ирма.

– Все очень просто: я вас не вижу, – сказал Донателло.

– Донателло, дело в том, что мы находимся в Мулумбии…

– Где-где? – нахмурился Донателло.

– В Мулумбии! – повторила Эйприл. – И, пожалуйста, постарайся не обращать внимания на то, что ты нас не видишь. Мы находимся с Ирмой в Мулумбии. Нас послало сюда руководство нашей телекомпании. Но не потому мы просим вас о помощи…

– А почему же?

– Дело в том, что здесь началось какое-то ужасное стихийное бедствие.

– Стихийное бедствие? Так! Отлично! – вскричал Донателло.

– Как ты можешь кричать, что это отлично? – возмутилась Эйприл.

Леонардо и Рафаэль, которые только что строили друг другу рожицы, мгновенно сделались серьезными и повернулись в сторону Донателло.

– Мулумбия… Это же далеко? – прошептал Рафаэль.

– Не так далеко, как ты думаешь, – бросил приятелю Леонардо. – Как раз в пятнадцати минутах лета на нашем реактивном спецдирижабле с квазипротонным двигателем.

– Погоди, погоди, – махнул рукой Донателло, который продолжал держать связь с Эйприл. – Речь идет об урагане. Если ураган, это значит – ветер. Если ветер, значит, нам нельзя появляться в Мулумбии на дирижабле.

– Почему? – хором воскликнул Леонардо, Рафаэль и Микеланджело.

– Да потому, что наш дирижабль попросту отнесет ветром, олухи царя небесного! – в сердцах вскричал Донателло.

Пока Донателло вполголоса обсуждал что-то с Эйприл, находящейся на другом конце провода, остальные некоторое время обсуждали неожиданное известие.

Наконец Донателло резко поднялся и воскликнул:

– Итак, друзья, в путь!

– Что значит «B путь»? – повернулся к нему Рафаэль. – На чем ты собираешься проделать этот путь?

– Как на чем? На нашем квазипротонном дирижабле!

– Но ведь ты сам сказал, что в Мулумбии ураган, а ураган – это значит сильный ветер? А значит, нашему дирижаблю крышка…

– Это обычному дирижаблю крышка! – воскликнул Донателло. – Но не квазипротонному. Короче говоря, ребята, не будем рассуждать и терять время. Леонардо, ты можешь взять с собой свой портативный переносной компьютер.

– Это еще зачем?

– Но мы же будем находиться в пути целых пятнадцать минут. Ты можешь раза три сыграть в новую компьютерную игру «MOOD-217».

* * *

Крэнг сидел перед телевизором и довольно улыбался. На телеэкране мелькали ужасные картины стихийного бедствия, разразившегося в маленькой южноамериканской стране Мулумбии.

Ветер срывал тростниковые крыши маленьких домов крестьян, с корнем вырывал деревья. Хлынувшие с неба потоки воды затапливали поля.

– Метеорологи ошеломлены ураганом и проливными штормовыми дождями, обрушившимися сегодня на Мулумбию, – сообщил за кадром голос диктора. – Ураган угрожает уничтожить весь урожай цитрусовых, бананов, кофе и какао-бобов в этой стране. По опросам специалистов, после этого урагана Мулумбия не сможет восстановить свою экономику еще долгие годы. Представитель метеорологической службы заявил, что это… я цитирую: «…самое ужасное стихийное бедствие после всемирного потопа». А мы добавим, что этот ураган, кажется, не подчиняется никаким из известных законов природы.

Глядя на телеэкран, Крэнг засмеялся:

– А я же пытался договориться с ними, – ехидно произнес он. – Я же предупреждал правителей Мулумбии, но они оказались самыми настоящими глупцами, посмев бросить вызов мне, лидеру в той области, от которой зависит благосостояние их страны! Я честно договаривался с ними. Я говорил им о моих чувствах к этой стране. Зря они меня не послушались!

В кабинет Крэнга вошел Шреддер со своими помощниками Бип-Бопом и Рокстеди. Они тоже уставились в телевизор, по которому время от времени передавали новые подробности о катастрофе в Мулумбии.

Шреддер посмотрел на людей, плавающих у своих домов, и усмехнулся:

– Крэнг! Я вижу, твой новый помощник хорошо постарался…

– Да, он оправдывает мои надежды, – проскрипел Крэнг. – Мы контролируем все производство шоколада в мире, начиная от выращивания какао-бобов и заканчивая упаковкой готовой продукции – шоколада, шоколадных батончиков и конфет. Все дети мира будут есть шоколадную продукцию только фирмы «Мэджик Свит». И мы их всех сделаем мутантами. Мир содрогнется от ужаса! И в этом мне поможет мой новый помощник Лэнни Витман.

Глазки-бусинки Крэнга заблестели.

Честолюбие Шреддера было задето. Теперь он ясно понял, что Крэнг, в своих планах отводит ему второстепенную роль. Но Шреддер решил показать Крэнгу, что он тоже кое-чего соображает.

– Эй, Крэнг, – произнес он. – Я тебе напоминаю, что не все дети каждый день кушают шоколад или шоколадные конфеты. Есть еще другие сладости, которые производятся из сахарного тростника, свеклы, агар-агара и в химических лабораториях.

– Я это знаю, Шреддер, и об этом тоже позаботился, – усмехнулся Крэнг. – На наших кондитерских фабриках производятся не только шоколадные батончики, но и жвачка, зефир, мармелад. Скоро и в этой сфере мы будем монополистами. Но меня пока волнует совсем другое.

– И что же тебя волнует?

– Когда мальчики и девочки, любящие шоколадные батончики и конфеты нашей фирмы «Мэджик Свит», станут чудовищными мутантами, отрекутся от своих бедненьких родителей, станут работать на нас, то взрослая половина человечества, понятное дело, будет против нас.

– Это ты верно подметил.

– Так вот, – продолжал Крэнг. – Что современному человеку необходимо для каждодневной работы?

Шреддер, нахмурившись, призадумался.

– Наверное, газированная вода, – отозвался стоящий за ним Рокстеди.

– Или пакетик соленых орешков, – добавил Бип-Боп.

– Вы глупые существа! – рявкнул на них Крэнг и снова повернулся к Шреддеру. – Давай, жестяная голова, думай! Что нужно, чтобы весь мир на нас работал?

Шреддер с ненавистью смотрел на Крэнга. Уже в который раз он ловил себя на желании раздавить этого розового слизняка. Но Шреддер понимал, что при помощи одной грубой силы, без высококлассной техники ему не достичь той славы и величия, о которых он мечтал. И тем более не завладеть миром, не стать повелителем всей Вселенной.

– Шреддер! Ты думаешь?

– Да, да, – отозвался тот.

– Это же самое важное!

Шреддер продолжал молчать. Он перебирал в уме много вещей, без которых, по его мнению, невозможно было существование человека, но он боялся их назвать, чтобы снова не стать объектом насмешек Крэнга. Он помнил старую японскую пословицу, что своевременное молчание лучше пустой болтовни.

– Какой же ты идиот! – воскликнул Крэнг. – В нашем веке пока что ни один человек не может обойтись без нефти. Нефть – вот главное! Но я при помощи моих управляемых компьютеров мутантов захвачу всю нефть, все танкеры, все насосы… Я буду контролировать весь мир!

– Со мной вместе, Крэнг.

– Да, да, с тобой, – поправился Крэнг. – Но пока мы должны делиться с третьим нашим компаньоном, Лэнни Витманом.

– А нам? – завопили в один голос Бип-Боп и Рокстеди. – Нам что-нибудь достанется от пирога власти?

– Да, – мрачно ответил Шреддер. – Вы будете иметь право на бесплатную газированную воду и пакетик соленых орешков.

– Наш босс – такой добрый человек! Такой справедливый! – с благодарностью произнес Рокстеди.

– Не забывает о своих преданных помощниках, – отозвался Бип-Боп.

– Это я добрый? Это я справедливый? – сверкнул глазами Шреддер, занося свой мощный кулак над подвернувшимся ему под руку носорогом.

– Ой, извините, босс! – завопил Рокстеди. – Мы имели в виду совсем обратное!

– То-то! – смилостивился Шреддер, снова поворачиваясь к телевизору, чтобы вместе с Крэнгом порадоваться известиям из Мулумбии.

«Крэнг, конечно, многое берет на себя, – подумал Шреддер. – Но все же ведет правильную линию. Хотя от этого сгустка мозгов можно ожидать всего, чего угодно. Мне, пожалуй, не стоит слишком много откровенничать с Лэнни Витманом, а при удобном случае попробовать его уничтожить».

Крэнг, Шреддер, Бип-Боп и Рокстеди в хорошем настроении продолжали смотреть в телевизор, на экране которого в этот момент показали семью, цепляющуюся за плавающую в водной пучине дверь, и людей, погруженных по шею в жидкую грязь. Внезапно камера выхватила летящий вдалеке дирижабль черепашек.

– Так-так, – потер Шреддер ладони. – Крэнг, по-моему, все идет по твоему великолепному плану. Черепахи уже в Мулумбии. Остается только подождать, пока ураган не сметет их дирижабль или не раздавит каким-нибудь вырванным с корнем деревом.

– Я думаю, нам осталось недолго ждать, – в тон ему ответил Крэнг.

Они и не подозревали, что буквально через чае их веселое настроение будет испорчено этими самыми черепашками-мутантами-ниндзя.

* * *

В реальности все оказалось не так, как предполагал Донателло, и Леонардо сыграл в свой «MOOD-217» не три, а целых шесть раз, прежде чем квазипротонный дирижабль черепашек достиг маленькой южноамериканской страны Мулумбии.

Попасть в столицу стоило немалых трудов. Ураган бушевал по-прежнему сильно. Даже несмотря на то что дирижабль был оснащен квазипротонными двигателями, раза три его относило в сторону, и он сбивался с курса. Донателло, который сидел за рулем, приходилось снова и снова противостоять стихии. В конце концов, его упорство и целеустремленность взяли верх, и черепашки зависли над центром города.

– Посмотрите, друзья, внизу творится что-то ужасное!

Внизу действительно открывалась страшная картина. Город был практически стерт с лица земли. Конкретное заключение об этом, впрочем, дать было нельзя, потому что почти ничего не было видно, но Леонардо, Рафаэль и Микеланджело верили своему приятелю.

– Спускайся! – крикнул Рафаэль.

– Куда? – резонно поинтересовался Донателло.

– Вниз, – уточнил Рафаэль.

Донателло искоса посмотрел на него.

– Знаешь, Рафаэль, иногда в голову тебе приходят очень дельные мысли.

Донателло отпустил рычаг от себя, и дирижабль стал плавно опускаться вниз. Черепашки находились над эпицентром урагана, и по этой причине ветер их не особенно беспокоил.

Через некоторое время вновь запищал зуммер прибора связи.

– Донателло, Донателло! – раздался голос Эйприл.

– Эйприл, мы близко, потерпи еще немножко, потерпи… Мы идем на помощь! – закричал Донателло. – Как ты там? У вас все в порядке?

– У нас все в порядке, – отозвалась Эйприл. – я тебе скажу больше. Я могу терпеть очень долго, потому что мы с Ирмой по-прежнему сидим в кабине лифта, и ураган, честно говоря, нас не сильно беспокоит.

– В таком случае, если вас ураган не сильно беспокоит, почему же вы сорвали нас с насиженного места? – вскричал Микеланджело, раздосадованный тем, что ему пора закругляться с компьютерной игрой. – Сидели бы вы в своем лифте, переждали бы бурю, и все было бы хорошо…

Остальные черепашки бросили гневные взгляды на своего не в меру «воспитанного» приятеля.

– Молчал бы уж, – процедил сквозь зубы Донателло.

Микеланджело смущенно замолк.

Эйприл, которая оставалась на связи, как будто не обратила никакого внимания на его слова и заговорила о другом:

– Друзья мои, поймите меня и не обижайтесь. Ведь я просила не о себе и не об Ирме, а о других… Я даже не их, граждан Мулумбии, имела в виду. Мне сразу показалось, что этот ураган не возник сам по себе. Это более чем странное явление, и оно, как мне кажется, дело рук самого Шреддера или еще хуже – Крэнга. Как вы понимаете, сражаться с ними можете лишь вы.

– Вот оно что! – завопил Донателло. – В таком случае правильно, Эйприл, что ты вызвала нас! Правильно, что мы здесь оказались…

– Не верю своим ушам! – воскликнула Эйприл. – Ты что, Донателло, хочешь сказать, что у тебя есть какое-то средство против этого урагана?

– Вот именно, есть, – подтвердил Донателло. – Я расправлюсь с этим ураганом в пять минут!

– Но как ты это сделаешь?

– Хе-хе! Вы еще не знаете про наш приборчик, который называется «модульный натурализатор»!

– И что он сделает?

– Я думаю, что он сможет все вернуть в первоначальное состояние, – ответил за своего друга Микеланджело.

Донателло кивнул головой.

– Он же создан именно для того, чтобы бороться со стихийными бедствиями.

– Правда? – воскликнула Эйприл.

– Правда, – подтвердил Донателло.

– Ирма, Ирма! – закричала Эйприл. – Ты посмотри, как хорошо все закончится!

– Скажи, Эйприл, в момент начала урагана вы находились в лифте? – спросил Донателло.

– Нет, мы были на улице, – ответила девушка.

– Эйприл, вам нужно вернуться на то место, где вы были тогда, когда началась вся эта катавасия, – сказал Донателло.

– Но почему?

– Только тогда начнет работать натурализатор, – пояснил Леонардо, на всякий случай взглянув на Донателло.

– О господи! – взмолилась Эйприл. – Это что же? Нам с Ирмой придется опять прокатиться по улице в этой страшной куче народу? Опять изваляться в грязи?

– Но что поделаешь? – сочувственно вздохнул Рафаэль. – Я думаю, стоит пострадать, ради процветания солнечной Мулумбии.

– Ну что же, если нет другого выхода, мы с Ирмой готовы на такие героические поступки, правда, Ирма? Особенно если мы сможем снять об этом хороший репортаж.

– Да, да, Эйприл, – услышали черепашки голос Ирмы. – Мы действительно снимем об этом репортаж, если только камера не пострадает.

– Хорошо, Эйприл, – дал команду Донателло. – Вы готовы?

– Да, Донателло, мы готовы.

– В таком случае, конец связи.

– Конец связи, Донателло, – ответила Эйприл и отключилась.

Донателло вздохнул и обвел взглядом приятелей.

– Ну что, ребята, возьмемся за дело?

Черепашки, как водится, подпрыгнули и крикнули: «Банзай!»

Донателло тут же стал настраивать свой прибор. Он включил сканирующее устройство и произвел несколько манипуляций на компьютере. Раздалось тихое жужжание.

– Ух ты, как тихо он стал работать, – заметил Рафаэль. – В прошлый раз он ревел, как трактор. Донателло, объясни, почему он так тихо работает?

– Я с ним немножко повозился. Поменял кое-какие детали. Поставил новый вентилятор… Я потом тебе все объясню. А сейчас лучше посмотри в иллюминатор, будет гораздо интереснее.

Черепашки приникли к иллюминаторам и стали смотреть вниз. Сперва невозможно было ничего увидеть, кроме гигантского смерча, который все еще продолжал рвать крыши домов, поднимал в воздух автомобили, деревья и закручивал их в бешеный круговорот. Смерч стремительно приближался к• дирижаблю черепашек-ниндзя.

– Давай! Давай, Донателло! – закричали в один голос Микеланджело, Леонардо и Рафаэль, отрываясь от иллюминаторов.

– Готово! – ответил Донателло и улыбнулся. Черепашки снова прильнули к иллюминаторам. Легкая облачность сначала мешала разглядеть, что творится внизу. Но потом облака стали понемногу рассеиваться, и, когда видимость восстановилась, все увидели под собой аккуратный, не тронутый никаким стихийным бедствием город.

– Ну и ну, Донателло, – разочарованно проворчал Рафаэль, – в прошлый раз, на заводе медпрепаратов, все завершилось гораздо интереснее…

– Все завершилось гораздо прозаичнее, – заметил Микеланджело. – Модульный натурализатор Донателло так подействовал на смерч, что он потерял свою силу в несколько секунд.

– Донателло, ты, наверное, еще больше усовершенствовал свой прибор? – спросил Леонардо.

– Конечно, – усмехнулся Донателло, – ведь никогда не стоит останавливаться на достигнутом. Мне сегодня ночью не спалось, и я решил применить в моем модульном натурализаторе новый принцип действия… Результат вы видите, – черепашка показал своим друзьям спасенную от урагана страну.

А внизу произошло вот что. Многие люди увидели, как из невесть откуда взявшегося дирижабля показался тонкий луч, который пронзил самое сердце смерча, и тот куда-то исчез. Мало того, кое-где сами собой восстановились разрушенные дома и поломанные деревья. Изумлению людей не было предела. Они вылезали из укрытий и убежищ и приветливо махали находящимся в дирижабле черепашкам, выражая им свою признательность хотя бы таким способом.

– Эй, Донателло, – воскликнул Рафаэль, – мы, кажется, станем в этой стране народными любимцами. Если мы спустимся, благодарные жители Мулумбии просто разорвут нас на сувениры. А этого мне совсем не хочется. Нам нужно быстрее отсюда сматываться.

– Еще не время! – ответил Донателло. – Если в столице Мулумбии мы навели порядок, справившись со смерчем, то в некоторых районах еще идет сильный ливень, грозя уничтожить весь урожай.

– Тогда летим туда быстрей! – произнес Микеланджело.

– Я этим как раз и занимаюсь!

Дирижабль черепашек подлетел к плантациям шоколадных деревьев, на которые все еще выливались потоки воды. Донателло немного переналадил свой прибор и включил его. Сканирующий луч модульного натурализатора разогнал тучи, и земля начала быстро высыхать. Через минуту она очистилась, плантации были спасены.

– Ура! Ура! Стихия побеждена! – кричали благодарные труженики, подбрасывая в воздух свои широкополые соломенные сомбреро.

Черепашки спешили к последнему, самому горному, залитому водой району Мулумбии. Тут нужно было спасать горный виноград, растущий только в этой части страны.

– А сейчас для разнообразия мы сделаем еще один фокус, – хитро произнес Донателло. – Смотрите, друзья, в иллюминаторы!

Донателло снова включил свой прибор, залившая горное плато вода поднялась в воздух и, словно через гигантскую воронку, опустилась в кратер потухшего вулкана, превратив его в живописное голубое озеро.

– Спасибо, таинственные волшебники! – закричал владелец вулкана и прилегающей к нему земли, который теперь получил возможность создать на берегу озера курорт.

Жители Мулумбии были несказанно счастливы, что ужасный смерч и ливень, обрушившиеся на их маленькую страну, прекратились таким чудесным образом…

Загрузка...