Чёрная магия

— Он? — я стиснула зубы. — Кто? О ком ты говоришь, Блэк?

— Корек, — прорычал он.

Я уставилась на него.

Блэк выдохнул, и беспокойство исходило от него облаком.

Он приглушил свой тон, снова подняв руку.

— Я говорю о Кореке, Мири, — тихо сказал он. — Это из-за него. Это всегда было из-за него. Разве ты не понимаешь?

Я уставилась в золотистые глаза моего мужа.

Я всё ещё силилась перевести дыхание, всё ещё чувствовала, как та боль в груди душит меня. Я не могла осмыслить, что он говорит. Я не могла это переварить.

— Корек?

— Милая, да, — сказал Блэк ещё более нежно. Он сделал ещё один шаг в мою сторону, по-прежнему держа ладони поднятыми. — Милая. Корек хочет тебя. Разве ты это не понимаешь? Он хочет тебя…

Я покачала головой.

— И что? Какое это имеет отношение к…

— Мне это кажется неправильным, — прорычал Блэк. — Тебе это тоже должно казаться неправильным.

Я уставилась на него.

И снова мне казалось, будто он говорит на каком-то другом языке, который мой мозг не совсем мог воспринимать или осмысливать. Я силилась понять, что он имеет в виду. Это казалось мне очень важным — понять, что он имеет в виду…

«Корек — это не я. Он — не я, Мири…»

Слова выплеснулись из Блэка заструившись в моём разуме.

Я чувствовала там страх, злость, беспокойство, почти панику, когда его слова полились быстрее.

«Он НЕ Я. Ты понимаешь это, док. Верно? Он — не я. Мне он кажется чужим. Он кажется опасным для тебя. Я не знаю, чего он от тебя хочет, но его одержимая, сумасшедшая зацикленность на тебе пугает меня до усрачки. Это кажется неправильным. Я пытаюсь защитить тебя, пока не разберусь в этом получше. Понимаешь? Так, чтобы не взбесить его. Не позволить ему полностью завладеть моим сознанием. Потому что я чувствовал, что он подумывает об этом. Избавиться от меня, чтобы заполучить всю тебя себе. Чтобы ему не пришлось ДЕЛИТЬ тебя со мной…»

Мысленный голос Блэка умолк.

Он заметно сглотнул, всё ещё оценивая мои глаза, но теперь я чувствовала в нём страх. Я осознала, что какая-то часть меня уже давно чувствовала этот страх.

В шутках, которые он отпускал про Корека.

В брошенных вскользь комментариях о том, что Корек слишком «напорист» относительно медового месяца, слишком зациклен на той части брака, которая предполагает траханье.

Блэк в своей манере поднимал эту тему месяцами.

Какая-то часть меня не хотела знать.

Какая-то часть меня не хотела прежде это чувствовать.

Какая-то часть меня не позволяла мне почувствовать это, может, потому что я не видела решение.

Теперь это знание окружило меня подобно плотному силовому полю.

Казалось, это может задушить меня.

— Он — не я, — повторил Блэк вслух, по-прежнему держа руки поднятыми. — Не я. Я знаю, мы оба притворялись, будто это так. Мы говорили о нём как о каком-то моём воображаемом друге, которому время от времени нравится завладевать моим телом и светом… которому нравится периодически превращать меня в дракона… но всё обстоит не так, Мири.

Он сглотнул, всматриваясь в мои глаза, ища понимания.

— Он — чужеродное присутствие, Мири. Ты это понимаешь. Я знаю, что понимаешь. И прежде я мог притворяться, будто это не имеет значения, но теперь он становится сильнее во мне. Это присутствие со временем становится всё сильнее. И он слишком, слишком заинтересован в тебе. Он ревнует тебя ко мне, док. То есть, он хочет убрать меня с дороги… выжидает время.

Блэк многозначительно помедлил, наблюдая за моим лицом.

Он выглядел так, будто пытался определить, слышу ли я его.

— Он хочет состоять в браке с тобой без меня, — сказал Блэк. — Он вообще не хочет делиться, и неважно, чем хотим ты или я.

Мой разум медленно переваривал то, что он говорил.

Та перепуганная, потерянная часть меня всё ещё старалась вообще не тревожить поле игры, но другая, более глубинная часть меня начинала понимать.

Я чувствовала, что более сильное моё нутро начинает устаканиваться вокруг этого понимания.

— Ты теряешь контроль над ним, — сказала я.

— Я никогда и не имел контроля над ним, док, — прорычал Блэк.

— Но становится хуже.

И снова это не ощущалось как вопрос.

Блэк медленно кивнул.

— Да, — сказал он. — Определённо становится хуже. И он становится собственником. Видит во мне угрозу. Злится на тебя за то, что ты предпочитаешь меня.

Чувствуя, как сжимаются мои челюсти, я кивнула.

— Ладно, — сказала я. — Ладно. Я это вижу. Я это чувствую, Блэк. Это логично.

Мы оба стояли там, впитывая наше общее понимание.

Я силилась подумать об этом, не позволяя реальности этого факта и страху, который она во мне вызывала, затмить ту часть меня, которой нужно было искать решение.

Я не особенно преуспела.

— Мири, — сказал Блэк. — Ты правда хочешь, чтобы я отдал тебя ему? Потому что он хочет этого. Он притворяется, будто хочет «делить» тебя… но он настроен не так. И каким, бл*дь, мужем я окажусь, если соглашусь на такое?

Он сглотнул, стискивая зубы, и его золотистые тигриные глаза слишком ярко блестели.

— Я не хочу делить тебя. Я не хочу делить тебя, Мири. Меня это не устраивает. Даже если ты не против… я против.

Я стояла там, глядя на него.

Он прав.

Это висело над нами многие месяцы.

Как минимум с острова Мангаан.

Возможно, даже дольше.

Мы не обсуждали это.

Может, немного говорили об этом, пока образовывали связь в Таиланде.

Затем наших людей похитили, и нам пришлось прервать связь. Затем случилась та история с Ником. Затем мы справлялись с тем, что сделал Ник, и это отвлекло нас от проблемы с Кореком.

Затем нам понадобился Корек.

Нам понадобился «Дракон Блэка», как мы называли его, когда говорили о нём. Тогда мы не могли позволить себе разговор о том, как избавиться от Корека. Мы не могли победить Чарльза или того другого дракона… без Корека.

Корек был нашим тузом в рукаве.

Теперь я осознала, как это было эгоистично и несправедливо по отношению к Блэку.

Я чувствовала, что Корек и сейчас подслушивал это.

Мы притворялись, что Корека там не было, что он не являлся каким-то третьим присутствием в нашем браке. Он всегда был там, с самого начала, но Блэк прав. Теперь всё стало иначе. Теперь стало хуже… в разы хуже. С тех пор, как Блэк начал превращаться в дракона, Корек находился в Блэке и практически постоянно мог всё чувствовать.

Корек захватывал всё больше жизни Блэка.

Корек захватывал всё больше разума Блэка.

Корек захватывал всё больше Блэка, и точка.

Он вторгался в наш брак.

Он замещал моего мужа, в теле и в душе.

— Бл*дь, — пробормотала я.

Я посмотрела на Блэка.

Он наблюдал за мной, и страх заставлял его золотистые глаза почти светиться. Я видела, как тот свет теперь смешивается с облегчением от того, что я начала понимать, переваривать то, что он говорил.

Он видел, что я понимаю это всё — то, о чём мы избегали говорить, чему не смотрели в лицо, и из-за чего Блэк всё сильнее нервничал ложиться в одну постель со мной, учитывая, что этот «Корек», дракон, делил с ним свет и тело.

Теперь Корек активно пытался образовать связь со мной.

— Да, — мрачно сказал Блэк, всё ещё всматриваясь в мое лицо. — Именно. Именно этого он хочет, Мири. Он сказал мне, что хочет этого. Он практически потребовал этого от меня.

Блэк сглотнул, и его золотистые глаза блестели.

— Теперь он ждёт, Мири. Я сумел потянуть время, уговорить его согласиться и подождать до свадебной церемонии видящих и нашего медового месяца. Но после этого я, возможно, не сумею его сдержать. Возможно, я разыграл последнюю карту, которая у меня имелась.

Воцарилось очередное молчание.

— Нам стоило поговорить об этом, — сказала я.

— Я знаю.

— До свадьбы, Блэк.

— Я знаю, — он уставился на меня, сглотнув. — Я не хотел, чтобы ты дала задний ход. Я говорил себе… gaos, Мири… я говорил себе, что мы оба уже знаем это, что мы сможем исправить всё позже. Что брак только поможет нам придерживаться своего намерения быть вместе.

— Ты думал, что я могу бросить тебя, — я изумлённо уставилась на него. — Иисусе, Блэк. Ты правда думал, что я могу бросить тебя. Почему? Почему ты так подумал?

— Ты только что обвинила меня в том же самом, — прорычал он.

— Потому что ты месяцами избегал меня!

— Я не избегал тебя, Мири, — раздражённо сказал он. — I'thir li'dare…ты не понимаешь, что он делает с нами? Прямо сейчас? Мы оба сами не свои, док. Ты разве не чувствуешь? Он химичит что-то с нашей связью. Почему-то, когда я стал этим «драконом», наша связь сделалась менее прочной, чем прежде. Он каким-то образом расколол её. Об этом они предупреждали нас, те другие видящие… мой кузен и его жена. В данный момент мы по факту связаны лишь наполовину. В этом наша настоящая проблема. От этого отсутствие секса становится хуже, но проблема на самом деле не в сексе.

Я кивнула, прикусив губу.

Всё, что он говорил, ощущалось правильным.

Всё это казалось верным.

К сожалению, у меня не было никакого решения.

— Мы пойдём в то другое измерение, — сказала я. — Мы узнаем, смогут ли твой кузен и святые люди там помочь нам, Блэк. Может, они знают, как это исправить…

По другую сторону стекла возникло движение.

Мы с Блэком повернулись.

Два детектива теперь входили в комнату в сопровождении двух офицеров в униформе. Женщина, детектив Кассаветис, остановилась, сделав несколько шагов от порога. Она повернулась к офицеру и сказала что-то ему, но я не разобрала.

Затем она отошла и хлопнула офицера по руке, улыбнувшись в знак благодарности. Чернокожий мужчина с лысой головой подмигнул в ответ, качая головой и улыбаясь.

Затем он посмотрел на другого офицера и мотнул головой.

Они оба направились в коридор.

Мне надо настроиться на работу.

Я обязана.

Всё вот-вот начнётся.

Глава 9. Стены вокруг света

То, как копы в униформе смерили взглядом Джейкоба Малдена, приподняв брови, говорило мне, что они думают в том же русле, что и я. Подозреваю, они думали практически о том же, о чём и я, когда впервые его увидела.

«Этот парень? Серьёзно?»

Никто из нас не мог до конца поверить, что это может быть наш парень.

И всё же те слова Блэка задержались в моём сознании.

«Это отсутствие. Эта пустота… там тьма, Мири».

Я старалась сосредоточиться на работе, на том, зачем мы здесь.

Я постаралась успокоить ту часть меня, которая пребывала на грани паники; ту часть моего живого света видящей, или aleimi, которая искрила и металась вокруг моего тела дезориентирующими волнами. Я делала всё в своих силах, чтобы нацепить своё «лицо дока», как называл это Блэк. Я старалась воплотить ту часть меня, которая могла удерживать нейтральное лицо перед неуправляемыми клиентами, не говоря уж о массовых убийцах, насильниках и растлителях малолетних, с которыми я беседовала для полиции.

Раньше я думала, что сумею сохранить лицо практически в любых условиях.

Пока что мне оставалось надеяться, что я сумею сделать это хотя бы временно, пока мы здесь.

Я чувствовала, что Блэк наблюдает за мной.

Каждая его часть источала осторожность, настороженность, волнение.

И в первую очередь я чувствовала беспокойство, которое вплеталось в ту нервозность.

Беспокоился ли он обо мне? Или он беспокоился о том, что я могу сделать?

Я покрепче натянула щит вокруг меня, отступая глубже в себя.

«Gaos, Мири… жена. Я люблю тебя. Я люблю тебя так сильно, что вид твоего лица в данный момент может буквально убить меня, бл*дь, — он усилием воли заставил себя помедлить. — Клянусь богами, док… я пытаюсь тебя защитить. Я НИЧЕГО из этого не делаю по своему желанию. Я хочу лишь не дать этому мудаку навредить тебе… или забрать тебя у меня… или навредить нашему браку…»

Я кивнула.

«После этого мы отправимся к ним, — послал он. — К Ревику и Элли. К тем святым людям, которые научили тебя пользоваться межпространственной штукой. Ты права. Нам стоило сделать это раньше. Они немного говорили со мной об этом, но недостаточно».

Я снова кивнула, сглотнув.

В его словах был смысл. Это хороший план.

Рациональная часть меня целиком и полностью соглашалась с этим планом.

Однако менее рациональная часть едва могла думать о чём-либо.

Я хотела, чтобы Ревик и Элли вырезали из него эту штуку.

Я не могла вынести мысли о том, что с каждым днём, возможно, теряю всё больше и больше от него самого.

«Это не так, — пробормотал Блэк, мягко потянув меня своим светом. — Я обещаю тебе, что это не так, жена. Обещаю, я по-прежнему здесь. Я не брошу тебя. Никогда. И мы отправимся за помощью, Мири. Сразу же после этого. Мы пойдём куда-нибудь и поговорим с кем-нибудь, кто сможет нам помочь. А потом, исправив всё, мы сможем вернуться. Может, проведём несколько недель в пляжном домике на Санта-Круз».

Он сглотнул, всё ещё притягивая мой свет и играя с ним. «Ты права. Мы должны разобраться с этим. Мы должны были давным-давно обсудить это».

Я снова кивнула.

Сделав глубокий вдох, я кивнула в третий раз, просто для гарантии.

Справа от меня открылась дверь, ведущая в зону наблюдения, и я повернулась.

Там стоял Кэл со своей девушкой Ниной.

Я смотрела, как они входят в комнату.

Я слышала, как они приглушённо переговариваются. Примерно через минуту я услышала, как Кэл и Блэк обсуждали то, что случилось, когда этого парня арестовали, и как он отреагировал на встречу с Ниной, и как он словно сгорал со стыда из-за того, что Нина увидела его в наручниках.

Я слышала лишь отдельные куски разговора, пока Нина стояла рядом со мной у окна.

— Он по уши втюрился в неё, когда они были детьми, — пробормотал Кэл, обращаясь к Блэку. — Мы сказали об этом копам. Думаю, они надеялись, что встреча с ней здесь может несколько выбить его из колеи. Упростит задачу разговорить его на допросе.

— Неплохая идея, — признал Блэк.

Я скорее почувствовала, нежели увидела, как он покосился на стоявшую рядом со мной Нину.

— Детективы хорошие, — добавил Блэк. — Эта Кассаветис умна. Я даже не уверен, что мы нужны тебе здесь, брат. Подозреваю, они прекрасно справятся без нас…

— Нет! — голос Кэла сделался резче, громче в тесном пространстве. — Нет, приятель. Останься. Ты же слышал этих детективов… они хотят вашего присутствия. И вообще, даже если они хороши, тем более стоит задержаться, да? Почему бы не помочь им немножко с помощью экстрасенсорики? Может, в какой-то момент тебе понадобится ответная услуга.

Я перевела взгляд.

В молчании, воцарившемся после слов Кэла, мы с Блэком переглянулись.

Я уже гадала, скажет ли Блэк своему другу, что мы не могли прочесть этого Джейкоба Малдена, и признается ли он в этом тем двум детективам из полиции Сан-Хосе.

Что бы он ни намеревался сказать Кассаветис и её напарнику, он не сообщил этого Кэлу.

— Мы задержимся ещё на какое-то время, — заверил его Блэк. — Достаточно долго, чтобы услышать, как они допросят этого парня. Достаточно долго, чтобы поговорить с Кассаветис и её напарником после этого.

Но я ощущала в Блэке нетерпение.

Теперь он хотел поговорить со своим кузеном.

Я чувствовала, как спешка вибрировала в его свете.

Я посмотрела на Джейкоба Малдена, нашего подозреваемого, и изучала его лицо, пока два детектива занимали места по другую сторону стола.

Я поймала себе на том, что по-настоящему переоцениваю его.

Он реально был загадкой.

Его свет, его разум… я действительно ничего не видела.

Я ничего не могла увидеть. Абсолютно ни черта.

Ни гула мыслей.

Ни шёпота эмоций или тревоги, который я обычно улавливала от людей, даже не пытаясь, даже не прикладывая осознанных усилий для их прочтения. И это было бы ещё сильнее в человеке, которого арестовали за убийство.

Человек, которого только что арестовали за убийство, особенно имеющий психические проблемы или какую-то социальную дисфункцию, проецировал бы свои эмоции ещё громче.

Судя по моему опыту, от них обычно сложно было отгородиться.

А с этим мужчиной, Джейкобом Малденом, не было ничего.

Его aleimi, или живой свет, жил за толстой чёрной стеной.

— Ага, — согласился Блэк.

Я перевела взгляд.

Он отошёл от Кэла.

Он встал рядом со мной, и я вновь ощутила в нём ту спешку.

«Мы сделаем это быстро, — пробормотал он в моём сознании. — Мы отправимся туда сегодня вечером. Ладно?»

Я кивнула, испытывая слабое облегчение.

«Хорошо, — послала я. — Да. Сегодня вечером».

На мгновение встретившись со мной взглядом, Блэк как будто с усилием сделал вдох.

Я ощутила, что он тоже пытается расслабиться.

Он глянул на Нину, которая всё ещё стояла справа от меня, затем на Кэла, который теперь встал по другую сторону от Нины. Не меняя выражения лица, Блэк посмотрел через стекло на Джейкоба Малдена, друга детства и соседа Родни Гэллоуза, жертвы убийства.

Всё ещё находясь рядом со мной и теперь как будто оберегая, Блэк опустился, чтобы присесть на край стола, возле которого я стояла.

Оставаясь близко ко мне, но не слишком прикасаясь, он устроил своё тело так, чтобы видеть и монитор с трансляцией камеры видеонаблюдения, и само одностороннее окно. Он скрестил руки на груди. Не глядя на меня, он опустил руку и щёлкнул оранжевой кнопкой на консоли, и та тут же загорелась.

Я услышала треск над головой, когда динамики ожили.

Комнатка для наблюдения заполнилась тихим гулом, после чего из соседней комнаты донесся шорох одежды и лёгкое постукивание обуви.

Блэк снова скрестил руки на груди.

Я подвинулась чуточку ближе к нему.

Сделав это, я ощутила от него небольшое облегчение.

Монитор стоял на том же длинном столе, на краю которого примостился Блэк, между мной и Ниной. Камера давала нам другой угол обзора на комнату допроса и трех людей за металлическим столом. Благодаря наклону камеры, она фокусировалась больше на подозреваемом, чем на двух детективах, и давала нам возможность вблизи наблюдать за лицом Малдена.

Внутри Кассаветис сложила руки на металлической поверхности стола.

— Мы можем услышать ваше имя? — вежливо попросила она. — Для записи?

— Вы это записываете?

Голос Малдена был тихим, дрожащим.

Кассаветис улыбнулась.

— Вы в полицейском участке, Джейкоб. Естественно, мы это записываем. Всё, что вы скажете, будет официально зафиксировано. На записи.

Он как будто вздрогнул, когда она назвала его по имени.

— Меня в чём-то подозревают? — Малден переводил между ними взгляд. — Почему?

— В данный момент вы для нас — потенциальный источник информации.

— Но я уже всё вам рассказал! Что ещё я могу сделать?

Кассаветис вскинула бровь, не сводя с него взгляда.

— Разве вы не хотите помочь нам узнать, что случилось с вашим другом, Джейкоб?

— Конечно! — рявкнул он. — Но дело не в этом, ведь так? Вы думаете, что это я. Вы думаете, я что-то ему сделал? Вы с ума сошли?

Мужчина-детектив со светлыми усами — тот, кого Кассаветис называла «Барри» — прочистил горло, глянув на напарницу.

Затем он повернулся лицом к самому Джейкобу.

— Где вы были в ночь исчезновения Родни, Джейкоб? — спросил он.

— Я вам говорил. Я всё это рассказывал другим копам. Недели назад. На следующий день после случившегося.

— Так расскажите нам ещё раз, — ответил Барри.

— Зачем? — Малден подался вперёд, стиснув край стола. — Зачем вы хотите снова это услышать? Это тест? Вы меня проверяете?

Барри и Кассаветис переглянулись.

Затем Кассаветис посмотрела обратно на Малдена.

— Отчасти это проверка последовательности вашей истории, да, — ровно сказала она. — Это тревожит вас, Джейкоб?

— То есть, вы считаете меня лжецом?

Проницательные глаза Кассаветис ни на секунду не переставали оценивать его, но губы изогнулись в тёплой улыбке. Я невольно подметила, каким обезоруживающим было это улыбчивое, миролюбиво открытое и дружелюбное выражение. Оно почти полностью скрывало резкую пытливость, скрывавшуюся за ним, и острый ум.

— Мы бы хотели, чтобы вы ещё раз рассказали нам всё, Джейкоб, — бодро сказала она. — Это ведь несложно, да? Мы просим об этом каждого свидетеля… чтобы они несколько раз рассказали свою историю. Это стандартная процедура, как я и сказала. Тут нет ничего личного. Всем людям мы будем задавать одни и те же вопросы. Их мы тоже попросим во второй раз пересказать свои истории, как и вас.

В словах Кассаветис слышался лёгкий акцент.

Я осознала, что и раньше подметила это, но мой разум не пытался его каталогизировать.

Акцент казался мне европейским, но я не могла определить страну.

— Ситуация изменилась, — продолжала детектив, улыбаясь и разводя руками. — Когда ситуация меняется, мы должны по-новому пересмотреть факты. Мы должны убедиться, что ничего не упустили при первой беседе. В таких деталях может скрываться новый смысл…

— Я не причинял вреда Родни, — выпалил мужчина. — Я бы никогда так не сделал. Он мой лучший друг.

— Был, — бесстрастно сказал Барри. — Он был твоим лучшим другом, Джейк…

— Я бы никогда ему не навредил, — рявкнул мужчина, повернувшись и посмотрев на усатого детектива. — НИКОГДА. Сама мысль об этом возмутительна. Родни был моим братом. Я несколько недель трудился над его подарком. С чего бы мне…

— Ладно, — сказала Кассаветис, подняв руку. — Ладно, Джейкоб. Мы понимаем. Он ваш друг. Но вы ведь давно не виделись с другом, так? Как минимум несколько лет? То есть, это уже интересно, да? То, что вы внезапно захотели увидеть его в ту ночь? С чего бы вы попросили его увидеться с вами теперь? Прямо перед его исчезновением?

— Ему исполнялось сорок.

— Я понимаю.

— Нет, явно не понимаете!

— Дни рождения были и до этого, — терпеливо сказала Кассаветис. — Само собой, некоторые из них также были важными. Зачем ждать так долго? Зачем не позвать его на встречу раньше? Зачем не пригласить его на шоу иллюзий раньше?

Последовало молчание.

В это время Джейкоб переводил взгляд между ними и кусал губу.

Затем, как будто сделав усилие, чтобы успокоиться, он выдохнул. Он провёл рукой по своим редеющим волосам и обмяк на металлическом стуле.

— Я не знаю.

— Вы хотели увидеться с ним до нынешнего момента?

— Конечно! Я всегда хотел увидеться с Роддо. Всегда…

— Так, может, это вина вашего друга? Родни? Раньше он оставался недоступным для вас?

Последовала очередная пауза.

Затем Малден, как будто подумав над вопросом, поджал губы. Ещё через несколько секунд он покачал головой.

Заговорив вновь, он казался побеждённым..

— Может быть. Он занят. У него важная работа.

Кассаветис сочувственно кивнула.

— Я понимаю.

— Нет… не понимаете! — голова мужчины, формой похожая на лампочку, повернулась. Его лицо помрачнело, постепенно заливаясь краской. — Вы не понимаете! Вы притворяетесь, будто понимаете, но не понимаете. Родни был моим братом. Он был семьёй. Для семьи время не имеет того же значения. Мы могли годами не видеться, и это было неважно…

— Или десятилетиями, — пробормотал Барри.

Малден наградил его холодным гневным взглядом.

— Я бы никогда не навредил своей семье. Никогда. Ни по какой причине.

— Да. Ну, может быть, — сказал Барри.

Разведя руками, как это делала Кассаветис, мужчина-детектив пожал плечами.

— Вот в чём штука, Джейк, многие семьи настроены иначе. Мы тут постоянно получаем звонки из-за членов семьи. Матери. Братья. Отцы. Тёти. Многие члены семьи выбивают друг из друга дерьмо, Джейкоб. Многие члены семьи убивают друг друга.

Барри во второй раз поднял руки, пожав плечами.

— Более того, семьи могут быть откровенно злобными, Джейк. Ты бы не поверил, если бы узнал, какие вещи мы тут видели с детективом Кассаветис, когда дело касается семей…

— Только не я. Только не Родни.

— И всё же, ты как будто совсем не заинтересован в том, чтобы помочь нам разобраться, что с ним случилось, — сказал Барри. — Или кто мог это сделать. Так, Джейки?

Джейкоб Малден заметно вздрогнул.

Я подозревала, что вздрогнул он из-за «Джейки», а не из-за самого вопроса детектива.

Конечно, я не знала этого наверняка, поскольку по-прежнему вообще не могла прочесть Джейкоба Малдена.

Последовала пауза.

Джейкоб смотрел на двух детективов, и в его оленьих глазах виднелась лёгкая паника. Карие радужки отражали лёгкие зелёные отсветы флуоресцентных потолочных ламп, создавая иллюзию, будто его глаза светились собственным внутренним освещением.

От этого сочетания он ещё сильнее походил на животное.

Я наблюдала за ним, хмурясь и пытаясь понять, почему я не могу его прочитать.

Он явно был человеком.

Он ведь должен быть человеком, верно?

— Я честно не знаю, док, — пробормотал Блэк. — Я тоже так думаю. Но это… — он неопределённым жестом указал на стекло. — …Это не человек. Не существует человеческого объяснения тому, что происходит. Или тому, насколько пуст его живой свет.

Кэл перевёл на него взгляд, нахмурившись.

— Человек? — переспросил он. — Что это значит? Чему не существует человеческого объяснения?

Я не ответила Кэлу.

И Блэк тоже.

Вместо этого я наблюдала за лицом Блэка.

Я чувствовала, что Кэл и Нина тоже наблюдают за ним. Я ощутила шепоток озадаченности Нины, но Кэл ощущался скорее раздражённым, нежели удивлённым. Подозреваю, Кэл просто привык к долгим паузам Блэка и его безразличию к вопросам, на которые ему не хотелось отвечать — по крайней мере, пока что.

Я так ясно ощущала Кэла и Нину. Я могла прочесть все их эмоции и большую часть мыслей, даже не стараясь.

Возможность так легко чувствовать двух людей в зоне наблюдения лишь делала контраст с Джейкобом Малденом ещё более острым.

Я вновь сосредоточилась на Блэке.

Я смотрела, как он хмуро разглядывает мужчину по другую сторону стекла. Выражение лица моего мужа оставалось непроницаемым, но теперь я видела больше.

Я ясно различала раздражение в его глазах.

Что-то в Джейкобе Малдене беспокоило его.

Что-то в этой стене вокруг света Малдена очень беспокоило Блэка.

Я почти гадала, не казалось ли ему знакомым то, что он чувствовал от Джейкоба Малдена.

Подумав об этом, я осознала, что задаюсь вовсе не этим вопросом.

Нет, я гадала, почему это кажется чертовски знакомым для меня самой.

Глава 10. Что-то или кто-то

Блэк не перевёл на меня взгляд, когда я заговорила в его сознании.

«Ты думаешь, он видящий?» — послала я.

«Не знаю».

«Вампир?»

Блэк нахмурился ещё сильнее. «Сильно сомневаюсь».

Я посмотрела через стекло.

Кассаветис и Барри всё ещё работали в паре, не оставляя в покое странного мужчину с редеющими каштановыми волосами и головой, по форме напоминавшей лампочку.

— То есть, тем вечером вы не виделись с Родни? — настаивала Кассаветис.

Когда Джейкоб Малден не ответил, Кассаветис снова подтолкнула его.

— Так вы сказали нашим офицерам, когда ваш друг только пропал. Нам нужно снова услышать ваш ответ, Джейкоб. Вы сказали офицеру Джулии Нгуен, которую изначально назначили на дело о пропаже, что той ночью Родни так и не пришёл в клуб. Вы сказали, что Родни вообще там не было. Вы по-прежнему так утверждаете, Джейкоб?

Она помедлила.

Когда он не заговорил и не перестал смотреть в пустоту, она поджала губы.

— Это по-прежнему правда? — спросила Кассаветис.

— Конечно, это по-прежнему правда, — тон голоса Джейкоба сделался чуть выше. — С чего бы этому быть неправдой?

Очевидно, напряжение сказывалось на нём, чего наверняка и добивались Барри с Кассаветис. Теперь Джейкоб Малден казался явно оправдывающимся, почти воинственным.

— С чего бы этому быть неправдой? — повторил он. — Вы думаете, я бы «забыл» о том, видел я своего друга или нет, спустя два дня после его исчезновения? А потом через две недели внезапно вспомнил? Вы думаете, у меня амнезия, офицер? Или вы просто и дальше будете обвинять меня во лжи?

— Истории меняются, — сказал Барри тоном, лишённым всякого выражения. — И она детектив, Джейкоб. Ты будешь называть её детектив Кассаветис.

Джейкоб моргнул.

Судя по выражению его лица, он не осмыслил ни слова из последнего предложения.

Джейкоб сердито посмотрел на Кассаветис, затем обратно на Барри.

— Моя история не меняется, — Джейкоб сделал свой взгляд ещё более гневным, подчёркивая свои слова, затем посмотрел обратно на Кассаветис. — Родни не пришёл. Я пригласил его, но он не пришёл. Он не пришёл, чтобы посмотреть моё выступление той ночью. Я его не видел. Ясно? Я не знаю, сколько раз мне нужно повторить вам одно и то же, люди…

— Вы уверены? — настаивала Кассаветис.

— Конечно, я уверен. Я знаю, что он не пришел…

— Может, он не остался на шоу? — предположил Барри. — Может, он заскочил всего лишь на несколько минуток? Быстренько поздороваться? Повидаться в день рождения? Может, он заходил в твою гримёрку, а ты просто забыл. Ну, знаешь… перед выступлением?

— Нет. Нет… я же вам говорил. Я говорил, что не виделся с ним. С чего бы я стал так говорить, если бы я виделся с ним перед шоу?

— Бармен говорит, что провёл кого-то в задние помещения для встречи с вами, — перебила Кассаветис. — Он говорит, что провёл кого-то, кто спрашивал о вас. Он также говорит, что не видел, как этот кто-то вышел обратно.

Мои брови приподнялись.

Её слова как будто повлияли на Малдена.

Джейкоб покачал головой, его глаза смотрели сердито.

— Нет. Это невозможно.

— Невозможно, что вы забыли? — настаивала Кассаветис. — Это было несколько недель назад, Джейк.

— Они приходили, когда это случилось, — рявкнул мужчина. — Я сказал им это. Я рассказал им это всё ещё тогда. И не раз.

— Не думайте о том, что вы уже сказали, — посоветовала Кассаветис. Она подняла ладонь, дружелюбно улыбаясь ему. — Не думайте о том, что отвечали прежде, Джейк. Просто попытайтесь вспомнить ту ночь. Вы правда не помните того, о ком рассказал нам бармен? Того, кто хотел с вами увидеться?

— Нет! — Джейкоб выпятил подбородок. — Я правда не имею ни малейшего понятия, о ком он говорит. Вообще никакого понятия. Говорю вам, там никого не было…

— Он был весьма уверен, — перебил Барри. — Мы также показали ему фото твоего приятеля, Роддо. Увидев фото, он убедился ещё сильнее. Он сказал нам, что мужчина, которого он видел той ночью, определённо был парнем с фото. Определённо. Это дословная цитата, Джейкоб. Он был очень, очень уверен. Он смог описать машину Родни…

— Ну, он врёт.

Воцарилось молчание.

Барри и Кассаветис переглянулись, вскинув брови.

Кассаветис первой вновь сосредоточилась на Джейкобе. Наклонившись над столом, она снова сцепила ладони и посмотрела в его тёмные глаза.

— Зачем ему врать? — спросила она, поджимая губы. — Вы можете назвать хоть одну причину, по которой он может врать нам, Джейкоб?

— Не знаю.

— Тогда зачем ты так сказал? — настаивал Барри. — Что он врёт?

— Не знаю.

— Поставьте себя на наше место, Джейкоб, — увещевала Кассаветис. — Что звучит правдоподобнее? Что бы вы подумали о случившемся, если бы были на нашем месте?

— Понятия не имею. С другой стороны, мне же не платят за то, чтобы быть супер-ищейкой. Так?

Джейкоб казался сварливым.

Куда более сварливым.

Прямо-таки мрачным и угрюмым.

Он откинулся на спинку металлического стула, скрестив руки и сердито глядя на Барри и Кассаветис.

— Я ему не нравлюсь, — рявкнул он. — Ясно? Я ему никогда не нравился.

— Ты не нравишься бармену?

— Да, — Джейкоб фыркнул. — Это едва ли можно назвать необычным. Я многим людям не нравлюсь.

Кассаветис удерживала нейтральное лицо лучше, чем Барри.

— Понятно, — дипломатично ответила она.

— Оно и видно, как вам понятно, — рявкнул Джейкоб.

— То есть, ты думаешь, что он врёт? — перебил Барри, привлекая к себе взгляд Джейкоба.

Судя по выражению лица мужчины-детектива и явным ноткам сомнения в его голосе, он явно не думал, что врёт тут бармен.

Барри настаивал на своём.

— Опять-таки, Джейкоб… зачем? Зачем ему так поступать? Он рискует помешать полицейскому расследованию и получить обвинение в препятствии правосудию просто потому, что ты ему не нравишься?

— Не знаю, — бледные губы Джейкоба поджались. — Может, он увидел шанс создать проблемы. Может, раз вы из полиции и вынюхивали что-то, спрашивая обо мне, он просто подумал, что может организовать мне проблемы. Кто знает, почему люди совершают те или иные поступки? Кто знает, почему один может решить подшутить над другим? Я никогда не знаю. Люди — куски дерьма. Это уж точно.

Его губы поджались в жёсткой хмурой гримасе.

Он посмотрел на двух детективов и впервые показался обеспокоенным.

— Вы правда ещё не нашли его? Родни?

Воцарилось молчание.

Кассаветис и её напарник переглянулись.

Мы с Блэком тоже переглянулись.

Я осознала, что до сих пор не слышала слово «убийство». Я слышала, что они говорили только об исчезновении Родни. Почувствовав свет Кассаветис, я поймала себя на мысли, что два детектива делали это намеренно.

Они хотели, чтобы мы с Блэком увидели, как Джейкоб Малден отреагирует на новости, так что воздержались и не сообщали ему, пока не привели сюда.

— Никто тебе не сказал? — спросил Барри у Малдена.

— Не сказал мне что?

Кассаветис и Барри снова посмотрели друг на друга.

Затем Кассаветис наклонилась через стол и выдохнула.

— Мы нашли Родни, Джейкоб. Мы нашли его прошлой ночью.

— Правда? — Джейкоб моргнул. — Где он? Он в порядке?

Кассаветис покачала головой.

— Нет, Джейкоб. Он не в порядке. Твой друг, Родни Гэллоуз, мёртв, — в голосе Кассаветис звучала симпатия, кажущаяся искренней, но при этом её тон оставался совершенно будничным. — Мне очень жаль, Джейкоб. Детектив Вуд и я работаем в отделе расследования убийств. Мы больше не расследуем этот случай как дело о пропаже. Теперь это расследование убийства.

Молчание затянулось.

Когда Джейкоб нарушил его, он буквально выплёвывал слова.

Его голос повысился на несколько октав.

— Откуда мне знать, почему люди врут обо мне? Я могу лишь сказать вам, что случилось. Я ничего не делал! Никто ко мне не приходил! Никто! И вообще, у меня до сих пор остался подарок. С чего бы у меня до сих пор оставался подарок, если Роддо пришёл за ним?

Я моргнула.

Джейкоб вообще её слышал?

Это какое-то отрицание?

Я впервые испытала искреннюю злость из-за того, что не могла его прочитать.

— Ты меня слышал, Джейкоб? — Кассаветис нахмурилась. — Я только что сказала, что Родни мёртв.

— Я вас слышал. А вы меня слышали? — он сердито смотрел на неё с другой стороны стола. — Вы не повесите это на меня! Я сделал ему подарок. Зачем мне так поступать? У меня всё ещё сохранился подарок. Почему у меня всё ещё есть подарок, если той ночью я виделся с Роддо? Почему?

— Может, потому что бармен прав? — сухо заметил Барри. — Может, потому что «Роддо», — Барри изобразил пальцами кавычки. — …так и не получил возможности уйти со своим подарком, Джейк?

Последовало очередное молчание.

Я нахмурилась, изо всех своих чёртовых сил стараясь прочесть что-то в тёмных глазах Джейкоба Малдена.

Эта пустота реально начинала меня раздражать.

В то же время ни одно из объяснений, предлагаемых моим разумом, не звучало хоть отдаленно правдоподобно.

«Мы можем попросить их взять образец ДНК? — пробормотал мой разум, обращаясь к Блэку. — "Нечаянно" порезать его палец чем-нибудь, чтобы изучить его кровь?»

Стоявший рядом Блэк фыркнул.

Я простёрла свой свет видящей дальше.

Я впервые почти атаковала свет Джейкоба Малдена.

Я ощупала со всех сторон то пустое место, где должен находиться его живой свет.

Я всё равно видела лишь абсолютную пустоту. Что было ещё страннее из-за того, насколько абсолютно выразительным было его лицо и глаза, не говоря уж об эмоциях в его голосе.

— Либо он какой-то актёр, заслуживающий Оскара, — сказала я, скрещивая руки на груди и раздражённо выдыхая. — Или здесь происходит нечто подозрительное, — я проигнорировала Кэла и Нину, вопросительно посмотревших на меня, и адресовала свои слова Блэку.

— Может, его кто-то защищает? — спросила я.

Блэк медленно кивнул, но скорее раздумывая, нежели соглашаясь.

Его глаза по-прежнему смотрели через стекло.

— Ага, может, кто-то, — пробормотал он. — …Или что-то.

— Что-то? — мои брови взлетели вверх. — Например?

Почему-то я не думала, что он имеет в виду видящего или вампира.

— Я толком не могу сказать, док.

— Но у тебя есть теория?

— По сути, нет.

Я прикусила губу.

— Зачем кому-то защищать его?

Это был по большей части риторический вопрос.

Но я всё равно попыталась на него ответить.

— Может, кто-то хотел смерти Родни? — предположила я вслух. — Он ведь какой-то влиятельный брокер в Силиконовой Долине, верно? Финансист? Может, это связано с корпоративным шпионажем или конкуренцией. Что-то, связанное с новым программным обеспечением или технологией? Может, Родни связался не с теми людьми? Или взял деньги не от тех людей?

Прежде чем я успела продолжить, Нина меня перебила.

— Родни не стал бы делать что-то незаконное, — её тон сделался сердитым. — Не стал бы. Он вообще не стал бы заниматься чем-то мутным. Он не настолько глупый. Он не сделал бы этого даже в том случае, если бы знал, что не попадётся.

Если честно, я по большей степени проигнорировала это.

Все хотели верить, что члены их семьи были такими.

То немногое, что я уловила о Родни от двух детективов, говорило мне, что когда дело касалось Родни Гэллоуза, история наверняка была более многогранной.

Я подозревала, что у его бывшей жены также имелось другое мнение о нём.

Блэк даже не глянул в сторону Нины.

Продолжая размышлять, он медленно кивнул в ответ на мои слова.

— Может быть.

Я продолжала прогонять сценарии, невидящим взглядом глядя через стекло.

— Может, они использовали этого парня, Джейкоба, как какую-то марионетку? — я нахмурилась, раздумывая. — Могли ли они использовать вампиров или видящих, чтобы промыть ему мозги и заставить совершить убийство за них? Чтобы это нельзя было отследить до людей, которые на самом деле стоят за этим?

— Вероятнее, что они подкупили людей в клубе, док, — сказал Блэк.

Я кивнула.

Человеческое убийство. Верно.

Часть меня слишком привыкла искать более замысловатые, сверхъестественные объяснения.

Всё могло оказаться намного проще.

Может, у него просто имелся странный живой свет. Может, наша неспособность видеть его не имела никакого отношения к его расе. Такой случай стал бы первым, но это не делало его абсолютно невозможным.

Я подумала о вероятности того, что всё это — обычное преступление человека против человека.

Что ничего здесь не было сверхъестественным.

И тогда Джейкоб Малден куда сильнее выглядел виновным.

— Да, — согласился Блэк. — Но я скептично настроен из-за того, что его ничто не защищает. Может, у них имеется технология. Какой-то блокировщик.

Я кивнула, выдохнув.

— Это кажется логичным.

Я знала, что мой дядя разрабатывал вещи вроде блокировщиков света видящих. Вполне может быть, что одна из человеческих компаний получила прототип. Может, Родни слишком много знал. Может, он украл для них технологию. А может, они устранили его после того, как украли технологию у него.

Это хотя бы объяснило бы, почему ни я, ни Блэк не могли прочесть этого парня.

Продолжая размышлять, я нахмурилась.

— Так кто с большей вероятностью имел доступ к технологиям моего дяди? — сказала я. — И зачем им на данном этапе защищать Джейкоба? Если он должен быть марионеткой, разве они не захотели бы свалить всю вину на него? На данном этапе защита лишь привлекает к нему внимание, особенно учитывая наше участие.

Я глянула на Блэка. По его глазам я видела, что ему не нравится моё объяснение.

Оно не казалось ему правдивым.

Или же он хотел больше доказательств и меньше предположений.

Конечно, я и его не могла прочесть хорошо. Определенно не настолько хорошо, чтобы знать, что он думает о моих словах. Похоже, он не очень-то горел желанием поделиться со мной своими мыслями. До этого момента я практически разговаривала сама с собой.

Он не озвучивал никаких своих теорий. Он до сих пор не предлагал никаких теорий.

Он даже не потрудился сказать мне, почему мои теории ошибочны.

Моё раздражение превращалось в нечто сродни настоящей злости.

Я забыла про Кэла. Я забыла, что Нина стоит рядом.

Я поймала себя на том, что смотрю на Блэка.

Я уставилась на его нечеловечески красивое лицо, широкие плечи, мускулистые руки, которые теперь лежали на его талии, пока он смотрел на нашего подозреваемого через одностороннее стекло.

Изучая выражение на лице своего мужа, я осознала, что не могу прочесть его точно так же, как и Джейкоба Малдена. На самом деле, Блэк находился за ещё более плотной стеной, потому что я не могла прочесть его лицо, а с Малденом имелась хоть такая возможность. Я видела панику в глазах Малдена. Я могла читать его по подёргивающимся мышцам на щеках, по покраснению, по проступившему поту, по учащённому дыханию, по побелевшим костяшкам пальцев.

Стена вокруг Блэка казалась непроницаемой.

Она также казалась намеренной.

Не говоря уж о том, что она казалась личной и тем самым причиняла мне адскую боль.

«Мири… пожалуйста. Пожалуйста. Это всего лишь временно. Это всего лишь временно…»

Звук из динамиков заставил меня подпрыгнуть.

— Я НЕ МОГУ ПОМОЧЬ ВАМ С ЭТИМ! НЕ МОГУ! НЕ МОГУ!

Мой взгляд метнулся к стеклу.

Я озадаченно посмотрела в комнату для допросов.

Джейкоб Малден обеими руками вцепился в стол, стискивая своими длинными бледными пальцами поцарапанный металл.

Он наклонился вперед и орал в лицо Кассаветис.

Ещё не повернувшись, я знала, что орёт именно он, но в этом пронзительном визге едва можно было узнать его голос. Его карие оленьи глаза раскрылись ещё шире, практически поглотив большую часть его странного, как будто лишённого подбородка лица. Эта похожая на лампочку форма головы с широким лбом и редеющими волосами наводила меня на мысли о том, как в старых мультиках изображали пришельцев.

Теперь он задышал тяжелее.

Он задыхался.

Он сильно потел под флуоресцентными лампами, глядя на двух детективов, как загнанное в угол животное. Его кожа теперь выглядела восковой, почти серой. Он стискивал стол до побеления костяшек пальцев и наваливался на него верхней половиной тела.

Он не переставал в упор смотреть на Кассаветис.

Он выглядел как человек, теряющий связь с реальностью.

— …Я НЕ МОГУ ВАМ ПОМОЧЬ! — кричал он. — Я НЕ МОГУ! Я НЕ МОГУ! Я НЕ МОГУ!

— Успокойся, Джейк… — произнес Барри.

— Я НЕ МОГУ!

— Тебе нужно успокоиться. Это неприемлемо…

— Я НЕ МОГУ ЭТОГО СДЕЛАТЬ!

— ДЖЕЙК! — в голосе Барри прозвучало открытое предупреждение. — Успокойся. Немедленно. Иначе мы вызовем сюда кого-нибудь…

— ИДИ НАХ*Й СО СВОИМ УСПОКОЙСЯ! — капли слюны повисли на тонких губах Джейкоба Малдена. Его глаза раскрылись шире, пока он словно пытался увидеть саму душу Кассаветис. Эти тёмные глазницы придавали его лицу сходство с черепом, покрытым воском. — МОЙ ЛУЧШИЙ ДРУГ МЁРТВ! МОЙ САМЫЙ ЛУЧШИЙ, САМЫЙ ДАВНИЙ, САМЫЙ ДОРОГОЙ ДРУГ РОДНИ МЁРТВ! РОДНИ МЁРТВ! КТО-ТО ЕГО УБИЛ! КТО-ТО ЕГО УБИЛ!

— Джейкоб! Успокойся!

Я сглотнула, невольно встревожившись.

Джейкоб Малден, похоже, почти не слышал слов Барри.

Он хватал воздух ртом, точно собственные слова причиняли ему боль.

— ТЕПЕРЬ ВЫ ОБВИНЯЕТЕ МЕНЯ! — прокричал он, ещё сильнее сотрясаясь всем телом. — ВЫ ХОТИТЕ СКАЗАТЬ, ЧТО ЭТО СДЕЛАЛ Я! Я! Я??!!

Ещё больше капель слюны слетало с этих тонких бледных губ.

Кассаветис оставалась спокойной.

— Никто этого не говорит, Джейкоб, — женщина-детектив подняла ладонь. — Никто. Мы этого не говорили. Ты напуган.

Её голос источал спокойствие.

После угроз её напарника её слова звучали скорее как команда.

Они также передавали неизбежный авторитет.

И всё же я чувствовала, что нервозность вибрирует в её свете, извивается в её бледно-голубой и розовой ауре. В отличие от Джейкоба Малдена и моего мужа, я чувствовала двух детективов в той комнате так же ясно, как Нину и Кэла.

И Кассаветис, и её напарник испугались.

Они бегло переглянулись, и судя по тревожным проблескам в их глазах, они, скорее всего, гадали, не надо ли им сдать Малдена в больницу и принудительно накачать успокоительными.

— Мы просто хотим узнать правду, — сказала Кассаветис, источая ещё больше того спокойного авторитета. — Правда — это хорошо, да? Для тебя? Для твоего друга Родни? Для нас? Это хорошо для всех. Правда — это то, что делает мир правильным, Джейкоб.

Я посмотрела на Джейкоба.

Я не могла сказать, доходят ли до него её слова.

Обдумывание правды определённо не входило в его приоритеты в данный момент.

Её команды, похоже, также не доходили до него.

Я смотрела, как его лицо приобретает тёмно-красный оттенок, становясь почти пурпурным.

Я наблюдала, как его губы шевелятся от затруднённых вдохов и выдохов.

Я приготовилась, ожидая, что он опять начнёт орать на Кассаветис.

Я гадала, может, он на грани ожесточённого припадка.

А может, на грани настоящей жестокости, которая может быть нацелена на женщину-детектива.

И тут внезапно, из ниоткуда…

Джейкоб Малден исчез.

Джейкоб Малден, как определённая и отдельная, пусть и странная личность, полностью исчез.

Глава 11. Новый Джейк

Того, кто заменил Джейкоба Малдена, я никогда прежде не видела.

Говоря, что он исчез, я не имею в виду, что он исчез в буквальном смысле, как исчезаю я при прыжке между измерениями. Джейкоб Малден как тело не исчез.

Тело Джейкоба осталось на прежнем месте.

Я имею в виду, что мужчина, сидевший за столом, кричавший, плевавшийся, раскачивавшийся вперёд-назад, стискивавший металлическую столешницу… та личность исчезла. Все следы эмоций в его глазах, все подёргивания, спазмы и румянец на лице странной формы, каждое искажение в теле, каждая побелевшая костяшка пальцев…

Всё это пропало.

Это случилось так быстро, что я несколько раз поморгала, дезориентированная переменой.

Я всё ещё ничего не могла в нём прочесть, но одна лишь физическая трансформация нервировала настолько, что я реально ощутила вспышку страха.

Пальцы Джейкоба Малдена заметно расслабились на краю металлического стола. Из его плеч ушло напряжение. Маниакальное дыхание замедлилось. Раскрасневшиеся щёки сделались бежево-беловатыми. Красные пятна, которые я видела на его коже ещё до того, как он накинулся на допрашивающих офицеров, сгладились.

Его глаза… его глаза выглядели так странно.

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что его зрачки расширились. Из точек размером с булавочную головку в ярко освещённой комнате допроса они превратились в широкие чёрные сферы, которые почти полностью поглотили его радужки.

Та пустота, порождённая паникой, исчезла.

Заменившая её пустота была безразличной и скучающей.

Страх ушёл.

Осталась тишина, что выходила за пределы его физического тела.

Он сидел так неподвижно, что с таким же успехом мог быть сделан из камня.

Если бы я смотрела запись, то подумала бы, что воспроизведение поставили на паузу.

— Джейкоб? — тон Кассаветис сделался явно настороженным. — Джейкоб? С тобой всё в порядке?

— Я желаю поговорить с ними.

Кассаветис вздрогнула.

Я впервые увидела, как она утратила своё непоколебимое спокойствие.

Она посмотрела на своего напарника, он посмотрел на неё.

Я понимала совершенное неверие, отразившееся в их взглядах.

Более того, я видела страх.

— С кем, Джейкоб? — сказала Кассаветис. — С кем ты желаешь поговорить?

— С тем, что стоит по другую сторону стены. И с его женой, — сказало существо внутри Джейкоба Малдена.

Он отвёл глаза от детективов.

И сосредоточился на одностороннем окне.

Клянусь, создавалось впечатление, будто он посмотрел прямо на Блэка.

Барри казался рассерженным, но я слышала его страх.

— Джейкоб, это мы тут детективы. Ты обязан говорить с нами. Ты не можешь диктовать условия или говорить нам, кого желаешь видеть на интервью…

— Я больше ни с кем не буду говорить, — существо внутри Джейкоба Малдена оставалось совершенно спокойным. — Только с ними.

— Ладно, — Кассаветис энергичным шагом вошла в тускло освещённую комнату для наблюдений. В одной руке она держала картонную папку, и её губы мрачно поджались. — Мы получили на это разрешение. Мы даже быстренько составили контракт. Чтобы избежать каких-либо нарушений в расследовании дела, юристы посчитали, что вам стоит подписать наш стандартный контракт с консультантами. Мой капитан был не в восторге…

— Исключите оплату, — сказал Блэк.

Он глянул на Кэла, затем посмотрел обратно на Кассаветис.

— Это безвозмездная услуга. Я помогаю другу.

Кассаветис покачала головой.

— Категорически исключается, — сказала она. — Вам заплатят. Так всё будет выглядеть лучше для нас. Всё будет официально, и наши с вами отношения обретают профессиональный характер.

Уголки её губ слегка приподнялись. Впервые с тех пор, как она вышла из комнаты для допроса, я увидела проблеск той озорной улыбки, которой она одарила нас при первой встрече.

— …Конечно, я так понимаю, мы получим ваши услуги с сильной уценкой, мистер Блэк. По сравнению с вашими обычными ставками. В конце концов, мы всего лишь госслужащие.

Блэк фыркнул, но улыбнулся в ответ.

Я видела, что Кассаветис ему нравится, как и мне.

И всё же я заметила, что его золотистые глаза оставались жёсткими. Он не вышел из того напряжённого полуармейского режима с тех пор, как начался допрос Джейкоба Малдена. Теперь он выглядел откровенно опасным, пока просматривал написанное мелким шрифтом в контракте, который она ему протянула.

Я не знаю, насколько тщательно он его прочёл.

Но он всё же прочёл его, и в итоге один раз кивнул.

Кассаветис передала ему ручку, и я смотрела, как он подписывает в нужном месте внизу.

— Этот контракт разрешает только ему присутствовать там? — спросила я у Кассаветис. — Только Блэку?

Она один раз качнула головой.

— Нет. Вовсе нет. Я составила контакт с «Охраной и Расследованиями Блэка». Мы не нанимаем его. Мы нанимаем его частную детективную фирму. Любой, кто является сотрудником данной фирмы, может использоваться по усмотрению его владельца, миссис Блэк.

— Она не сотрудница, — прорычал Блэк.

Казалось, он впервые искренне разозлился на неё.

— Она не работает на меня, — предостерёг он. — Она равный мне партнёр, чёрт возьми. И для вас, детектив, она доктор. Доктор Блэк. Или доктор Фокс, если она так предпочитает… поскольку я небезосновательно уверен, что она опять на грани развода со мной.

Кассаветис моргнула.

Как и прежде, она поразительно хорошо удерживала нейтральное лицо.

После слегка затянувшейся паузы она посмотрела на меня.

— Вы зайдёте туда с ним, доктор Фокс? — вежливо поинтересовалась она, и её глаза метнулись к Блэку. — Вы оба? Вместе, да? Мне кажется, психолог и военный… это хорошая команда. Особенно учитывая то, что у вас нет доступа к вашим обычным, ну, преимуществам.

Мы сообщили ей, что не можем прочесть Малдена.

Блэк сказал им обоим, что наши «экстрасенсорные силы» бесполезны против их подозреваемого. Что интересно, эта информация, похоже, приободрила детектива Барри Вуда и расстроила Кассаветис. Это было в тот момент, когда они впервые пришли в зону наблюдения, чтобы посовещаться — через несколько минут после того, как Малден потребовал поговорить с нами.

Теперь Блэк посмотрел на меня.

По его глазам я видела, что он не очень-то хочет видеть меня там.

Он не хотел подпускать меня к Джейкобу Малдену.

Вопреки стене вокруг его света, я буквально видела там сдержанность, проблеск того, как Блэк боролся с самим собой, чтобы не сказать слишком много в присутствии посторонних. Зная его, ему потребовалась каждая капля его силы воли, чтобы остановить себя и не приказать мне оставаться здесь.

Что было бы весьма иронично, учитывая тираду, с которой он наехал на Кассаветис.

Я повернулась к детективу.

— Да, — я бросила на Блэка беглый предупреждающий взгляд. — Мы оба зайдём туда. Мы пойдём вместе. Пожалуй, нам стоит сделать это поскорее, пока что-нибудь опять не изменилось.

Кассаветис не скрывала своего облегчения.

— Великолепно. Большое спасибо, доктор Фокс.

Она выдохнула во второй раз, и одна из тех заразительных улыбок озарила её лицо. Она сцепила руки перед грудью, слегка поклонившись нам в знак благодарности. Она уже пятилась к выходу из зоны наблюдения.

Потянувшись к дверной ручке, она поманила нас следовать за ней.

— Я согласна с доктором Фокс, — сказала она, глянув на Блэка. — Теперь, когда документы подписаны, нам надо действовать, пока он не передумал и не потребовал адвоката, или не затребовал ещё какое-нибудь условие для сотрудничество. Обычно это случается тогда, когда они понимают, что орать на нас было не лучшей идеей.

Я вежливо улыбнулась ей.

И всё же я поймала себя на мысли, что она на самом деле не верила в это.

Она не считала, что Джейкоб Малден позвонит адвокату.

Она не думала, что у Джейкоба Малдена имеется адвокат, которому можно позвонить.

Нет, она хотела увидеть, что сделает Малден, когда мы с Блэком войдём в помещение.

Теперь она, наверное, также хотела услышать моё мнение как психолога. Я сильно подозревала, что оба детектива гадали, не попытается ли Малден прикрыться невменяемостью, учитывая странную перемену в его поведении.

Но я сомневалась, что всё будет так просто.

— Я сделаю всё, что в моих силах, — заверила я её. — Но помните, мы не можем его прочесть. Так что всё, что я смогу сказать вам как психолог, наверняка будет предварительным и теоретическим. Как минимум, пока я не смогу провести с ним больше времени… или пока люди Блэка не разберутся, как его прочесть.

Кассаветис задумчиво кивнула.

— Я понимаю, — она бросила на меня проницательный взгляд, распахнув дверь и придержав её, чтобы мы могли выйти. — Мы ценим, что вы честны с нами в отношении своей неспособности прочесть его экстрасенсорно, — сказала она. — Однако ни один из вас не объяснил, почему так. Чем это может быть вызвано?

— Мы не знаем, — честно сказала я ей.

— Это распространено? — спросила она.

— Нет, — прямо сказал Блэк. — Вовсе нет.

Кассаветис кивнула, переглянувшись с Барри Вудом, который стоял в коридоре прямо за дверью, держа картонный стаканчик с известной маркой кофе. Он явно слышал Кассаветис, пока она говорила об экстрасенсорике, и также явно слышал наши ответы.

— Ну, — бодро сказала Кассаветис. — Может, мистер Малден сам вам скажет?

Я улыбнулась в ответ.

Никто из нас не верил, что он сообщит нам нечто подобное.

И всё же этот способ заполнить неловкую паузу был не хуже любого другого.

Блэк вошёл передо мной.

Он пересёк кафельный пол, и его дизайнерские мотоциклетные ботинки из кожи почти не издавали ни звука, пока он плавной походкой приближался к металлическому столу. Я узнавала эту походку. Он определённо пребывал в гипер-бдительном режиме хищника.

Он занял дальний стул и сел, не сводя глаз с лица Малдена.

И всё же, несмотря на недрогнувший взгляд, которым Блэк сверлил нашего подозреваемого, я чувствовала, что его сознание полностью сосредоточено на мне. Его живой свет окутывал меня чуть ли не до клаустрофобии, пока я входила следом за ним в допросную комнату и шла к соседнему с ним стулу, на котором раньше сидел Барри.

Как только я села, эта гипер-бдительность Блэка лишь усилилась.

Щит света, который он держал вокруг моего тела, ощущался почти материальным.

На долю секунды это дезориентировало меня, отчего сложно было вообще видеть Малдена.

«Это кажется слегка… паранойей… Блэк», — пробормотала я в его сознании.

Он не ответил.

Он пристально смотрел на мужчину с оленьими глазами, и его лицо оставалось холодным и неподвижным. Если этот почти жестокий взгляд испугал Малдена, то я не заметила никаких признаков этого испуга. Взгляд Малдена оставался бесстрастным и почти пустым.

— Кто ты? — прорычал Блэк. — Что ты?

Губы Малдена изогнулись в лёгкой улыбке.

— Здравствуй, брат.

Мы с Блэком переглянулись.

Видящие приветствовали друг друга обращениями «брат» и «сестра».

Это могло быть совпадением. Но я понимала, что Блэк так не считал. Прежде чем он успел продолжить свою линию допроса, я повернулась к Малдену.

— Кто ты? — спросила я, зеркально вторя вопросу Блэка. — Ты нам скажешь? Или это какая-то игра?

Взгляд Малдена не отрывался от Блэка.

— Я здесь для того, чтобы забрать своё, — спокойно сказал он.

— И что же это? — спросила я.

— Мы были разбросаны, ты и я, — сказало существо внутри Малдена. — Разбросаны по ветру. Первобытная материя, стоящая за всеми вещами. Теперь нас так много, и это разбавляет всех нас.

Он помедлил, и та лёгкая улыбка всё ещё играла на его губах.

— Я бы хотел объединить нас, — сказал он.

Он посмотрел на меня, и я испытала укол страха, когда посмотрела прямо в эти угольно-чёрные глаза. Они ведь не были чёрными прежде, нет? Они не содержали в себе так много. Взгляд в них не ощущался подобно падению в чёрную дыру среди космоса, в место, лишённое света, лишённое времени, лишённое вообще какой-либо опоры на реальность. Они ведь не были такими прежде, нет?

— Нет, — сказал Блэк.

Я честно не могла понять, обращался ли он ко мне или к существу по другую сторону стола.

То другое существо откинулось на свой стул, легко пожав плечами.

— Ты не можешь винить нас… брат, — сказал он, на сей раз слегка подчеркнув это слово. — Это твоя жена призвала нас всех. Это твоя жена вновь заставила нас всех осознать присутствие друг друга.

Я ощутила тошноту в нутре.

Я невольно сплетала разные элементы его слов, чтобы осмыслить его расплывчатые загадки, особенно после той штуки, которая подпортила нашу с Блэком свадьбу.

— Мы не желаем тебе ничего плохого, брат, — подчеркнуло существо, и те угольно-чёрные глаза впивались взглядом в лицо Блэка. — Мы просто хотим получить то, что принадлежит нам. Ты достаточно долго заимствовал это. И это никогда на самом деле не было твоим… ведь так, брат? Это всегда было заимствованным. Всегда принадлежало другому…

Он повернулся, чтобы посмотреть на меня.

— И твоё тоже, сестра.

Я ненавидела расплывчатость его слов.

Ещё больше я ненавидела осознание того, что всё равно понимала эти слова.

Мужчина наклонился через стол, положив предплечья на поцарапанный шлифованный металл.

— Теперь у вас есть двое из нас, — сказало существо. — Я бы хотел вернуть нас.

Чёрные глаза сместились ко мне.

«Ну, — сказал его разум в моём. — Даже трое».

Я ожесточённо вздрогнула, когда то присутствие заполнило мой свет.

Я посмотрела на Блэка, чувствуя, как моё сердце ёкнуло в груди. Он взял мою руку под столом, сжал своей и держал так крепко, что почти причинял боль.

— Ну так забирай, — прорычал Блэк, глядя в эти бездонные глаза. — Забирай и убирайся отсюда нахер…

Существо улыбнулось, подмигнув.

— О, я сделаю это, — заверил он Блэка. — Но сначала я покажу вам ещё несколько волшебных фокусов…

Что-то в том, как он это сказал, заставило моё сердце подскочить к горлу.

Я испытала паникующий, иррациональный страх.

Прежде чем я успела заговорить, прежде чем я хоть начала как-то реагировать…

…руки существа молниеносно быстро метнулись вперёд.

Он двигался как жидкий свет. Это случилось слишком быстро, слишком стремительно, чтобы я могла отследить движение своими глазами.

Я знала лишь то, что он внезапно схватил меня и Блэка за запястья.

Он крепко стиснул наши руки ладонями.

Он широко улыбнулся. Эта улыбка спровоцировала ещё один выброс адреналина в мою кровь ещё до того, как я осознала, насколько маниакальной и животной она выглядела. Казалось, будто он обнажил зубы, и гримаса напоминала перевёрнутую маску крика.

Он наклонился через стол. Его бледное лицо заполнило всё перед моими глазами. Его глубокие чёрные глаза широко раскрылись и затмили всё, что я могла видеть. Они стёрли из моего поля зрения допросную комнату. Они стёрли из моего поля зрения Блэка.

Мне хотелось закричать.

Мне хотелось схватить Блэка, перенести нас отсюда.

Обе эти вещи пронеслись в моём сознании за доли секунды.

Я ощутила, как свет Блэка устремляется вверх, выплёскивается из него подобно извержению вулкана…

…затем ничего.

Затем всё исчезло.

Глава 12. Возможность

Энджел только сделала свой первый глоток настоящего кофе, положив голову на шезлонг под тёмно-синим зонтиком, когда перед ней появился Ковбой.

Он был в одежде, которая могла бы заставить её ошеломлённо моргнуть… ещё до того, как она увидела выражение его лица.

Обычно новобрачный муж Энджел предпочитал футболки и поношенные джинсы. Но сегодня он выглядел так, будто покопался в шкафу Ника или, возможно, Декса. Распахнутая тёмно-синяя с серым гавайская рубашка с короткими рукавами и зелёно-синими цветами висела на его плечах. Незастёгнутые полы открывали худую мускулистую грудь и живот.

Половина этой обнажённой кожи была покрыта татуировками.

Энджел невольно уставилась на его тело.

Её взгляд устремился туда прежде, чем она успела осознать, что что-то не так.

Ковбой прочистил горло.

— Дорогая, ты видела новости? Из Калифорнии?

Энджел нахмурилась.

Её взгляд метнулся к его лицу.

Теперь она это увидела. Хоть его серые глаза и скрывались солнцезащитными очками, она замечала его беспокойство. Его губы поджались. Плечи выглядели напряжёнными. Челюсти стискивались. Его волосы грязно-блондинистого оттенка были убраны в полухвостик, который он обычно делал на время тренировки.

Она уже чувствовала, что он на взводе.

Возможно, даже зол.

На Энджел были самые тёмные солнцезащитные очки, но она всё равно подняла ладонь, заслоняясь от яркого солнца, которое отражалось от его зеркальных очков.

— Какие новости? — её тон уже сделался настороженным. — Хочу ли я знать эти новости?

— Наверное, нет, — мрачно ответил он. — Но я бы всё равно порекомендовал посмотреть.

Она фыркнула.

— Ну естественно.

Не спрашивая, Ковбой сел на шезлонг рядом с ней, втиснувшись в то пространство, что осталось для него возле изгиба её талии, повыше бедра. Он поднял планшет, который держал в одной руке, и провёл пальцами по экрану.

Несколько раз потыкав в нужные места, предположительно ища именно то, что он хотел ей показать, он развернул планшет и практически сунул ей в руки.

— Похоже на нашего парня. Не так ли?

Энджел сдвинулась назад на шезлонге, прижавшись ногой к его ноге.

Она слегка нахмурилась, подняв очки на макушку и тем самым убрав косички от лица. Она положила планшет на свои согретые солнцем бёдра. Большую часть экрана занимало видео с новостного канала, а также короткое текстовое содержание, которое она не потрудилась прочесть.

Ковбой заранее открыл видео.

Теперь он наклонился и нажал на символ воспроизведения, затем прибавил громкости.

— …взрыв неизвестного происхождения. Официальных комментариев относительно его причины нет, но, как видите… — репортёр-блондин шагнул в сторону, показав на дымящееся здание позади него.

Белые и серые клубы дыма поднимались в голубое небо, порождая тёмные облака.

— …взрыв практически сравнял с землёй весь полицейский участок в Сан-Хосе, — сказал мужчина напряжённым голосом. — Спасатели и представители полиции сообщили, что в инциденте пострадали примерно восемьдесят человек, сорок из них госпитализированы, и есть сообщения о двух предположительных смертях. Это пока не официальные данные, поскольку они продолжают операции по разбору завалов. Нам сказали, что как минимум десять человек увезли в больницы в критическом состоянии…

Энджел выругалась.

— …Пока нам не назвали официальную причину разрушения здания, — продолжал репортер. — Полиция пока не делится имеющимися у них сведениями. Возможно, пока они сами не знают причину…

— Что, во имя Господа, произошло? — вспыхнула Энджел.

— Слушай, — мрачно сказал Ковбой.

Он нажал на кнопки на экране, ещё немного добавив громкости.

— …хоть мы и не смогли получить подтверждение, — продолжал репортёр. — Как минимум пять свидетелей возле полицейского участка утверждают, что сразу после разрушения видели огромного чёрного дракона…

Энджел почувствовала, как её грудь до боли сжалась.

Репортёр подчеркнул слово «дракон», и его отточенный голос содержал в себе какое-то тупое неверие.

Энджел могла его понять.

Она тоже до сих пор не могла произносить это слово нормально.

Даже учитывая всё, что ей было известно, она всё равно спотыкалась на этом слове.

— Последующие отчёты сообщают, что самолет Квентина Блэка сейчас стоит в аэропорту Сан-Хосе, — мрачно продолжал светловолосый репортёр. — Его видели, когда он покинул аэропорт примерно в полдень и прибыл в полицейский участок около часа дня. Все свидетели утверждают, что его сопровождала его жена, психолог Мириам Блэк. Вся эта информация на данный момент является косвенной, но данное сочетание приводит к гипотезам о том, что скандально известный миллионер-инвестор, частный детектив и оборонный подрядчик может являться причиной этого инцидента…

Энджел издала встревоженный звук, прикусив губу, когда видео завершилось.

Она пролистала ещё несколько заголовков.

Она кликнула и просмотрела ещё несколько видео.

Все сообщали практически одно и то же.

— Кто-нибудь пробовал ему звонить? — спросила она, всё ещё пролистывая новостные сюжеты.

— Я пробовал, — тут же сказал Ковбой. — И Мири я тоже звонил.

— А Кэлу? — Энджел подняла взгляд от планшета, продолжая хмуриться. — Кто-нибудь пробовал звонить ему? Он ведь был с ними, верно?

Ковбой моргнул, затем помрачнел.

— Чёрт, — он покачал головой, явно раздражаясь из-за своей забывчивости. — Да, он с ними… я совсем забыл. Сейчас позвоню ему.

Ковбой поднялся на ноги. Он достал телефон из нагрудного кармана тёмной сине-серой гавайской рубашки. Энджел смотрела, как он пролистывает контакты, затем нажимает кнопку и подносит телефон к уху.

Энджел смотрела, как он слушает гудки, поджимая губы.

— Никто не отвечает? — сказала она.

Ковбой посмотрел на неё, мрачно качая головой.

Он сбросил вызов, затем набрал новый номер.

Энджел не потрудилась спрашивать, просто ждала и смотрела, как он расхаживает туда-сюда.

На сей раз ему ответили.

— Лизбет? — в голосе Ковбоя слышалось облегчение. — Вы все это видели? Новости?

Последовало молчание, пока он слушал женщину на другом конце.

— И Ярли тоже? — уточнил он.

Кивнув в ответ на слова собеседницы, Ковбой выдохнул со смесью раздражения и облегчения.

— Мне стоило знать, что они этим занимаются, — пробормотал он, глянув на Энджел. — Ладно. Да. Ну, дай нам знать, когда они что-то узнают…

Он умолк, снова слушая.

— А. Ага. Кажется, это лучший вариант. По мнению Ярли, они сумеют разобраться, что произошло? — спросил он.

Энджел ещё несколько секунд наблюдала, как он слушает.

— Ладно, — сказал он. — Да. Мы тебе сообщим. Позвони мне или Эндж, если что-то изменится.

Он нажал на кнопку, завершая вызов, и засунул телефон обратно в нагрудный карман.

Несколько секунд они лишь смотрели друг на друга.

— Нам придётся ехать туда? — спросила Энджел.

После её вопроса воцарилась тишина.

Ну, не совсем тишина.

Было слышно, как Джакс и Кико смеются и плещутся на другом конце бассейна. Горстка людей и видящих разговаривали за буфетным столом. Блюда и стаканы позвякивали, пока они ели примерно в десяти-двенадцати метрах отсюда. Энджел слышала птиц в кустарниках и деревьях вокруг бассейна. Кто-то включил мелодичную флейтовую музыку индейцев через уличные динамики, и создавалось впечатление, будто они находятся в спа.

Ей не хотелось уезжать.

Она могла бы вечно оставаться в этом рае Нью-Мехико.

В то же время она испытывала какое-то удушающее дурное предчувствие.

Словно услышав её, Ковбой выдохнул.

Он посмотрел на неё, положив руки на свои худые бёдра.

Судя по его выражению лица, она уже представляла, что он скажет.

Они возвращались в Калифорнию.

— Ковбой звонил? — Мэнни перевёл взгляд с того места, где он вместе с горсткой других стоял перед огромным настенным монитором.

Они находились в главном конференц-зале «Охраны и Расследований Блэка».

Ярли кивнула с мрачным выражением лица.

— Лизбет говорила с ним. Он также прислал мне данные по рейсу, которым прилетят он и Энджел. Они в пути.

— Сколько ему известно? Сколько известно Энджел?

Ярли нахмурилась.

— Я не знаю, — призналась она. — Я пошлю им то, что есть у нас на данный момент.

— Ну, это будет быстро, — сухо прокомментировал Рубен.

Ярли слышала сарказм в его голосе.

Она была слишком встревожена, чтобы отвечать на это, по крайней мере, прямым текстом.

— Мы пошлём всё в зашифрованной форме, — сказала она, всё ещё размышляя вслух. — Они узнают хотя бы основное. Они явно в курсе, что Блэк превратился в дракона и, возможно, не в состоянии превратиться обратно. Мы можем сказать им, что Мири исчезла… и подозреваемый в убийстве тоже.

— Что насчет Кэла? Его девушки?

— Ранены, — сказал Хавьер, слушавший что-то по гарнитуре. — Девушка, Нина, практически в полном порядке. У Кэла сломана ключица, он лежит в госпитале «Кайзер Перманенте» в Сан-Хосе. Один из детективов по делу тоже пострадал. Мужчина, кажется. Полиция ищет подозреваемого…

— Где Блэк? — спросила Люс. — Прямо сейчас, имею в виду?

В отличие от Рубена, филипинка и бывший боец спецназа выглядела явно встревоженной.

Ярли ответила успокаивающим (как ей хотелось бы верить) взглядом.

— Последнее, что я слышала — его видели над островом Алькатрас, — сказала она Люс. — Похоже, он не хочет покидать залив Сан-Франциско… но в то же время избегает мест с большим количеством гражданских. Это помогло успокоить Пентагон и армию. Это также указывает на то, что он хочет превратиться обратно и ожидает помощи с этим…

— Мири, — выдохнул Джорджи.

Ярли глянула на него.

— Да. Скорее всего.

Она видела, как переглянулись Ларисса и Лурик.

— И до сих пор неизвестно, где она?

— Нет, — Ярли один раз качнула головой. — Она исчезла. Нам удалось получить полицейскую запись из допросной комнаты, которая запечатлела самое начало трансформации Блэка. Мири исчезла так же, как она всегда делает при своих межпространственных прыжках.

И снова Ярли заметила, как Ларисса и Лурик переглянулись.

Она гадала, не встречаются ли эти двое.

Если так подумать, они, похоже, были близки.

Ярли прочистила горло.

— Что касается Блэка, его видели над несколькими штатами и национальными парками, а также просто над малонаселенными провинциальными территориями: горы Санта-Круз, гора Дьябло, районы Напы, гора Тамалпаис. Фремонт Пик. Никто не видел, чтобы он кому-то угрожал или делал что-то агрессивное. Он активно избегает людей и, похоже, перемещается с места на место только тогда, когда к нему приближаются люди или самолёты. Пожалуй, это единственная причина, по которой нам удается избежать эскалации ситуации. Даже армия понимает, что он избегает любой конфронтации… хотя, я так понимаю, они пристально следят за ним через радары и спутники.

— Нам нужна Мири, — пробормотал Мэнни. — Если он застрял, имею в виду. Нам нужно, чтобы Мири его вернула. Помогла ему превратиться обратно в Блэка.

— Ну, тут мы мало что можем поделать, — сказала Ярли.

Она услышала резкие нотки в собственном голосе.

Судя по удивлённым взглядам, их услышало и большинство людей и видящих, стоявших там. Для Ярли вообще была нетипична резкость с кем бы то ни было.

И куда нетипичнее для неё была резкость с Мэнни.

Её партнёр не принял это на свой счёт.

Когда она посмотрела на него, его глаза излучали лишь спокойствие. Протянув руку, он на мгновение тепло сжал её пальцы, затем отпустил.

Он ничего не говорил, но она почти слышала его мысли.

«Всё будет хорошо, дорогая. Мири вернётся. И тогда Блэк тоже вернётся».

Выдохнув, Ярли кивнула.

Она кивнула своему человеческому партнёру так, будто он сказал эти слова вслух.

Лурик, медицинский работник, стоял возле Мэнни, скрестив руки на груди.

Позади него стояло несколько других, не только Ларисса.

Большинство людей и видящих, которые сейчас занимали конференц-зал, прибыли в Сан-Франциско из Нью-Мехико одновременно с Ярли и Мэнни, в составе небольшой группы, которая помогала перевезти Чарльза.

Джорджи, более недавний их сотрудник, вызвался помочь; раньше он работал на Чарльза, но сбежал к Блэку из-за «идеологических различий» с античеловеческим культом, который представляло из себя движение Чарльза. Женщина-видящая, Ларисса, стояла вместе с ними. Ярли её толком не знала. Они определённо не были друзьями.

На самом деле, почти всё, что Ярли знала о Лариссе, происходило с острова Мангаан, где женщина-видящая взбесила Блэка и нескольких других, постоянно подкатывая к Мири.

В отличие от группы, которая приехала сюда с курорта Санта-Фе, Ларисса не присутствовала на свадьбе. Она осталась в Сан-Франциско с несколькими невезунчиками, которые пропустили церемонию, потому что Блэку было нужно оставить кого-то здесь.

Люс вернулась с ними из Нью-Мехико.

Как и Мишель, Рубен и Ву, человеческие члены команды Блэка.

Лурик также приехал с ними. Видящему-медику пришлось поехать; им было нужно, чтобы он мониторил жизненные показатели Чарльза после того, как его вырубил «Архангел». Им также было нужно, чтобы он подтвердил, что Чарльз физически пригоден для заточения с остальными.

В любом случае, по части здоровья в Нью-Мехико единственным поводом для беспокойства был Ник, а он являлся вампиром. Его наблюдали вампиры-медики.

Лурик определённо не являлся экспертом по вампирам.

На самом деле, у Ярли не раз складывалось сильное впечатление, что Лурик в целом не был фанатом вампиров. Ему вряд ли понравилось бы лечить вампира или спасать ему жизнь. Ярли не сомневалась, что Лурик целиком и полностью был на стороне Декса, когда тот выстрелил в Ника. Лурик, как и некоторые другие члены команды, особенно близкие к Кико, наверняка поощрял поступок Декстера, даже если многие этого не афишировали.

Как бы то ни было, Лурик, как и все остальные, был проверенным.

Каждый человек и видящий в этой команде был проверенным.

Они все несколько раз проверялись и перепроверялись за последние годы в рамках мер безопасности, и обычно они сами не были в курсе таких проверок.

Ярли разобралась с инцидентом, связанным с сестрой Блэка.

Сейчас она посадила Мэрин под домашний арест в Купертино.

Они приставили хвосты ко всем местным вампирам.

Все люди Чарльза сидели в надёжных клетках.

Мири вернётся; она всегда возвращалась.

Как только Мири вернётся, она поможет Блэку.

Затем они разберутся с Джейкобом Малденом.

Так почему Ярли было столь неспокойно?

Почему ей казалось, будто не стоит говорить свободно, даже здесь?

Она посмотрела на Мэнни, который пристально наблюдал за ней с беспокойством в глазах.

После короткой паузы она переключилась на безопасный канал, отрезав всех, кроме своего супруга, Мануэля.

— Ты не думаешь, что это отвлекающий фактор? — спросила она его через субвокалку. — То есть, сейчас происходит нечто другое? — она поколебалась. — Или произойдёт что-то другое?

Последовало молчание.

Когда Мэнни ответил ей, его губы и горло почти не шевелились.

— Ты так считаешь? Что это отвлекающий фактор?

Она прикусила губу.

— Не знаю. Что-то тут не так. Что-то помимо событий в том полицейском участке.

— Но от чего это отвлечение? — спросил Мэнни. — От чего именно?

Ярли нахмурилась.

После затянувшейся паузы она едва заметно качнула головой.

— Я честно не знаю, — сказала она, выдохнув.

— Думаешь, этот Джейкоб Малден на кого-то работает? На кого-то, связанного с людьми Чарльза? Или с вампирами? Людьми Брика?

Подумав об этом, Ярли нахмурилась.

Нет. Это не казалось правильным.

Это даже не ощущалось хоть отдаленно правдоподобным.

— Не знаю, — призналась она. — Может, я скорее чувствую, как что-то надвигается? Может, это не столько отвлекающий фактор, сколько… удачно подвернувшаяся возможность?

— Возможность.

И снова он произнёс это не как вопрос.

Ярли молчала, наблюдая, как её партнер обдумывает её слова.

Глядя на него, она осознала кое-что ещё.

Мэнни тоже это почувствовал. Мэнни чувствовал те же отдаленные тревожные звоночки, что и Ярли.

Он не просто пытался убедить её, что это неправда.

Он пытался убедить их обоих.

Он пытался убедить себя.

Поняв это, Ярли ощутила, как то тошнотворное чувство в груди усиливается. Она обвела взглядом комнату, задерживаясь на каждом лице. Как и Мэнни, она пыталась убедить себя, что это не правда, что они с Мэнни просто на взводе, что события прошлых нескольких недель — Чарльз, сражения с драконами, свадьба, Ник — всё это сказывается на ней.

Но в итоге она не поверила в это по-настоящему.

Она знала, что Мэнни тоже в это не поверил.

Глава 13. Верность

Глаза Чарльза распахнулись.

Он тупо смотрел вверх, и его разум переваривал реальность жужжащего, шипящего, извивающегося потолка света. Ему потребовалось моргнуть ещё несколько раз, чтобы узнать это как светящееся, зелёное, полуорганическое электрополе его клетки.

Его клетки.

Клетки, в которую посадила его Мири.

Клетки, в которую посадил его Блэк.

На самом деле, неважно, кто из них в итоге оказал ему «честь». Они оба виновники. Они оба предатели крови и своего народа.

Поначалу Чарльз не понимал, что его разбудило.

Он медленно сел на двуспальном матрасе и осмотрел тускло освещённое пространство.

Он потёр шею, вздрогнув.

Смотреть было не на что, хоть сидя, хоть лежа.

Его тюремщики сделали что-то, и похожие на стекло стены стали непрозрачными — предположительно для того, чтобы он ни с кем не мог общаться и не придумал идей побега. Тут нельзя было переговариваться языком жестов и даже знать, возможен ли физический побег. Он понятия не имел, где находилась его клетка. Этот безмолвный, тупой цилиндр с пустыми стенами мог находиться на корабле, под землёй, под океаном.

Он мог быть на Марсе.

Он мог быть заточён в одном из альтернативных миров Мири.

Очевидно, Мири посчитала, что в этот раз надо предпринять дополнительные меры предосторожности.

Чарльз не чувствовал ничего полезного с помощью своего света видящего. Он ощущал живой свет Барьера, но лишь те его части, что жили в этой маленькой клетке. Пол клетки был размером примерно три на три метра, а потолок поднимался примерно на четыре с половиной метра над его головой.

Он уже начинал терять счёт времени.

Он предполагал, что провёл здесь около недели.

Однако он не мог утверждать это с уверенностью.

Может, прошло всего несколько дней.

А может, почти месяц.

Он помнил, как стоял перед ними на террасе бассейна курорта Блэка в Санта-Фе, окружённый гостями свадьбы Мири и Блэка, их отвратительными прихлебателями, предателями расы, кровососами и вероломными червяками.

Он вспомнил выражение на лице Блэка, когда тот впервые увидел Чарльза там.

Он вспомнил злость в глазах молодого щенка.

Более того, Чарльз вспомнил Мири.

Он вспомнил, как его племянница направилась к нему… как он того и ожидал.

Он вспомнил тёплое удовлетворение, которое почувствовал, глядя, как она врезается в стол, когда дракон-видящий швырнул её через террасу. Он видел, как она силится подняться на ноги, явно оглушённая после того, как её швырнули как тряпичную куклу.

Затем… когда этот окрыляющий восторг слишком быстро охватил его…

Ничего.

Чарльз ничего не помнил.

У него осталось смутное воспоминание о резком уколе боли, но он не мог думать об этом с большой уверенностью. Возможно, он это выдумал. Возможно, боль ему померещилась, и так разум пытался дать объяснение случившемуся.

Возможно, он выдумал всё это после того, как очнулся здесь.

Он мог с уверенностью сказать лишь одно — он проиграл.

Он проиграл… опять.

Он проиграл Блэку.

Он проиграл Мири.

Он потерял сознание.

Всё посерело, сделалось тёмным.

Чарльз знал, что его как-то вырубили, но понятия не имел, как Блэк это сделал, как он обошёл устройство, блокирующее способности видящих (Чарльз получил его из лаборатории в Свиноуйсьце и носил на себе) или как он сумел обойти более крупного дракона.

Чарльз понятия не имел, как Блэк справился с телекинезом дракона.

Но Блэк сделал это.

Блэк победил. Опять.

Блэк перехитрил его. Опять.

Чарльз проиграл.

Чарльз знал это, потому что он очнулся здесь.

Он очнулся, не имея представления о том, сколько времени прошло.

Не имея возможности видеть за пределами клетки.

Не имея знаний о том, где он.

Не имея знаний ни о чём, кроме того факта, что он проиграл.

Чарльз встал, разминая руки, разминая спину. Он решил, что его, должно быть, разбудил сон. Ничто иное не достучалось бы до него здесь. Единственные нарушения спокойствия, которым он подвергался тут, создавались его собственным разумом. Он бы не почувствовал помех в Барьере или физическом мире, даже если бы они случились.

Он размял спину ещё несколькими способами.

Он сделал несколько сотен приседаний.

Он делал отжимания на цементном полу, когда, впервые с тех пор, как он оказался в своей безмолвной клетке…

Кое-что изменилось.

До сих пор единственным отклонением в днях и ночах Чарльза (которые он никак не мог отличить друг от друга) были те разы, когда он просыпался и находил на полу коробки с едой. Иногда эта еда была горячей. Иногда она была холодной. Иногда они оставляли не только еду. Он находил материалы для чтения: журналы, нехудожественные книги, художественные романы в мягкой обложке. Они оставляли ему чистую одежду.

Они дали ему чистую бумагу и уголь, чтобы он мог писать или рисовать.

Ничто остальное в его мире не менялось.

До этого момента.

Сначала он услышал это.

Лёгкая гудящая и вибрирующая мелодия начала отражаться от стен.

Чарльз замер как вкопанный посреди своего упражнения. Он застыл, поддерживая верхнюю часть тела за счет опоры на ладони, слегка вспотев от натуги и ровно балансируя на ладонях и носочках. Когда тихий звук только зародился, он поднял взгляд. Он поискал его источник, сканируя взглядом протяженность стен после того, как исключил потолок и пол.

Визуальные образы вокруг него постепенно начали меняться.

Плотная серо-белая консистенция стен начала мерцать и трансформироваться — не сами стеклянные плитки или твердая полуорганическая субстанция стен, а серо-белые облака, которые наполняли их и заслоняли ему обзор на другую сторону.

Дымчатая завеса начала клубиться и струиться.

Он оттолкнулся руками и сел на колени.

Он садился медленно, не сводя глаз со стены.

Облака превратились в воронки.

Они редели, пропуская больше света.

Они всё сильнее напоминали развеивающийся дым или растворяющиеся в воде чернила.

Цвет начал быстро уходить.

Последние завитки испарились, оставив панели прозрачными и медленно открывая взгляду контуры серой, почти безликой комнаты за пределами прозрачной стеклянной стены. Конечно, это было не обычное стекло, но теперь выглядело похоже.

Стена превратилась в окно.

Чарльз увидел, что там стоят двое.

Двое очень знакомых людей.

— Лурик, — он едва выдавил имя. Его взгляд метнулся к женщине-видящей рядом с ним. — Ларисса.

Брат и сестра.

Два лучших разведчика, которых когда-либо обучал Чарльз.

Верные делу и цели друзья.

Он переводил взгляд то на одно лицо, то на другое.

Он сам завербовал и обучил их десятки лет назад. Он нашёл их после того, как они впервые попали на эту версию Земли, может, лет через десять после того, как прибыл сюда он сам и его кровный родственник. Тогда люди ещё были относительно безобидными.

Они определённо ничего не знали о видящих или даже о местном нечеловеческом виде, вампирах.

Теперь Карл (Чарльз) Андрей Васильев или, если по имени видящих, Фаустус «Счастливчик» Люцифер, смотрел на двух своих самых давних друзей, и его сердце воспарило.

Эмоции едва не ослепили его.

Триумф. Любовь. Ярость. Месть.

Свирепая готовность завершить то, за что он боролся всю свою жизнь.

Ради себя. Ради его людей.

Он осознал, что означал тот факт, что они стояли здесь.

Его не зашвырнули в одно из примитивных альтернативных измерений Мири.

Он не находился под морем.

Он даже не был на другом континенте.

Он был в Сан-Франциско, размещался в здании на Калифорния-стрит вместе со всеми его верными друзьями и обретенной семьёй. Его бросили в ту же темницу под штаб-квартирой Блэка, что и остальных членов истинной семьи Чарльза — всех, кого Мири похитила и посадила за решётку, чтобы они с Блэком могли вручить весь мир долбанным червякам.

Он ещё не выбыл из игры.

Он ещё не мёртв и не обречён торчать в заброшенной глуши, не в силах вернуться домой.

Он смотрел на двух своих друзей и видел, что они улыбаются ему.

Тогда он осознал всю важность того, что они находятся здесь.

Они нашли окно.

Кто-то или что-то создало для них окно, возможность исправить всё и освободить тех, кто никогда не должен был сидеть в цепях. Что бы там ни было, это достаточно хорошо отвлекло видящих и людей в «Охране и Расследованиях Блэка», чтобы Ларисса и Лурик решили, что время пришло.

Пришла пора покончить с этим.

Чарльз вот-вот окажется на свободе.

Все они вот-вот окажутся на свободе.

Глава 14. Лишиться контроля

Я ахнула, силясь дышать.

Я не могла втянуть воздух в лёгкие.

Я не могла дышать.

Я не могла остановить своё падение.

Я уже начинала терять сознание.

Я буквально чувствовала, как отдельные клетки моего тела замерзают и превращаются в кристаллы льда.

В те несколько секунд, что я могла видеть своим физическим зрением, пока перед глазами всё не начало размываться, передо мной проносилось что-то алое, синее, красное, жёлтое, белое и оранжевое.

Звёзды поразительной яркости.

Цвета столь насыщенные, что они вызывали у меня желание заплакать.

Это убивало меня, но это было так прекрасно.

Галактическая туманность.

Я находилась внутри галактической туманности.

Эти поразительно бесчисленные звёзды кружили вокруг меня, вращались вместе с моими вытянутыми конечностями. Мой разум помутился от страха. Это я вращалась в лишённом кислорода небе, и тошнота скручивала моё нутро, пока я пыталась дышать, кричать.

Последовала вспышка…

…и я оказалась в другом месте.

Я ахнула, глядя на токсичное болото.

Небо было коричневым и красным, бескрайним, с чёрными облаками.

Я посмотрела с долины вверх на крутые горы, окружённые почерневшими деревьями. Плесень покрывала стволы. Я видела ящерицу размером крупнее собаки; она ползла и извивалась по земле. Она посмотрела на меня одним выпученным глазом.

Последовала очередная вспышка…

…я оказалась в пустыне.

Поразительно белый песок взмётывался в воздух вокруг меня подобно снегу. Водовороты закручивались в мини-циклоны. Дюны простирались так далеко, как могли видеть мои глаза. Я услышала пронзительный крик. На кристальную белизну упала тень. Я посмотрела вверх и увидела животное, похожее на жемчужно-белую летучую мышь, кружившую над головой.

Последовала очередная вспышка…

…я оказалась в другом месте.

Затем ещё где-то.

Я помнила это.

Пусть в то время я не унесла эти воспоминания с собой, теперь я вспомнила, и мой разум отреагировал тем же тупым и бездумным ужасом, что и тогда. Каким-то образом меня отбросило назад во времени, и мне пришлось переживать то, какими вещи были в начале, когда я только начала совершать межпространственные прыжки.

В самом начале я ничего не контролировала.

И сейчас я определённо была не у руля.

Я стояла в долине, смотрела на смутно знакомые горы, видя, как вулканическая лава неумолимо стекала по скалистым, чёрным, дымящимся склонам. Абсолютно чёрный дым валил из кратера сверху. Густой газ переполнил воздух, и я едва могла дышать. Это лучше вакуума в космосе. Это лучше, чем быть сожранной гигантской белой летучей мышью. Я чувствовала, что моё тело согревается, начинает оттаивать. Мои лёгкие получали достаточно кислорода, чтобы выживать, но голова раскалывалась, я едва могла думать…

…очередная вспышка, и я оказалась на улице города.

Я стояла там голой, пока люди шли мимо.

Они таращились на меня.

Их призрачно бледные лица светились под флуоресцентными фонарями, их тела покрывались чёрным материалом от шеи до самых ступней.

Я посмотрела вверх, хватая ртом дым и пахнущий химикатами воздух.

Здания поднимались так высоко, что казалось, будто в небе их верхушки встречаются.

Я здесь не в безопасности.

Я не чувствовала себя в безопасности.

Даже сейчас люди останавливались, чтобы уставиться на меня.

Я видела, как их губы шевелятся. Я слышала, как голоса бормочут в гарнитуры, пощёлкивая и цокая, пока они смотрели на меня широко раскрытыми слишком светлыми глазами.

Они докладывали обо мне.

Обо мне докладывали властям.

Моё существование здесь не было нормой.

Я не была авторизована…

…очередная вспышка закинула меня куда-то ещё.

Я потеряла счет лицам, пейзажам.

Я понятия не имела, как долго прыгала из мира в мир, из одного временного периода в другой, из измерения в измерение.

Это продолжалось до тех пор, пока я не почувствовала тошноту, пока не захотела закричать…

И тут резко, без предупреждения…

Это прекратилось.

Мне потребовалось несколько минут, чтобы осознать — это прекратилось.

Я осознала, что лежу на чём-то мягком, тяжело дыша.

Я лежала там в состоянии шока. Смятение, ужас, полное отсутствие понимания заставили меня просто лежать там, не шевелясь, если не считать прерывистых вдохов. Я не знаю, как долго я там пробыла. Я вспотела, меня тошнило. В какой-то момент я сообразила, что я на кровати.

Затем я осознала, что это за кровать.

Через какое-то время после этого я попыталась встать.

Я подползла к краю кровати.

Я сумела сползти на пол, грузно упав.

Я больно ударилась, приземлившись на пол, но удержалась и не ударилась головой о пол.

Ещё какое-то время я лежала, тяжело дыша.

Затем я поднялась на четвереньки и поползла по ковру.

Я добралась до ванной прежде, чем меня стошнило в первый раз.

Меня стошнило на кафельный пол.

Затем меня стошнило в унитаз.

Меня стошнило в раковину.

Меня снова стошнило в унитаз.

Думаю, в ванной я пробыла довольно долго.

Я заползла в душевую кабину, сумела включить воду.

Это помогло.

Горячая вода помогла. Возможно, я даже задремала, сидя на белом кафеле в углу стеклянной душевой кабины.

В итоге я смогла выключить воду.

Поднявшись на ноги, я едва не рухнула обратно.

Я открыла дверь душевой кабины. Я схватилась за край стенки, затем оттолкнулась и швырнула своё тело в сторону двери, ведущей в спальню. Сначала я налетела на шкафчик в ванной. Моё тело снова содрогнулось в рвотных позывах, но в желудке уже ничего не осталось. Когда тошнота прошла, я открыла кран в раковине.

Я смыла свою рвоту.

Затем стала пить из крана.

Я пила и пила.

Часть выпитого я выблевала обратно.

Попила ещё.

К тому времени я почти могла думать.

Я не имела никакого представления о том, сколько времени прошло.

Опираясь на стены и пошатываясь, я затащила себя обратно в спальню.

Я пошла к гардеробу, кое-как включила свет.

Я сумела натянуть на себя футболку и спортивные штаны. Всё ещё опираясь на стены, я кое-как вывалилась в гостиную. Мне надо найти других людей. Мне надо найти Блэка.

Один лишь образ его, промелькнувший в моём сознании, заставил меня разрыдаться.

«БЛЭК!»

Какая-то часть меня кричала, звала его.

«БЛЭК! ТЫ МНЕ НУЖЕН! ТЫ МНЕ НУЖЕН!»

Слезы катились по моим щекам. Я давилась ими.

Я не помнила, когда в последний раз я чувствовала так много всего.

Я не помнила, когда в последний раз так сильно скучала по кому-нибудь, даже по нему.

Каждая часть моего тела болела.

«Блэк… пожалуйста, приди ко мне… пожалуйста. Пожалуйста, приди ко мне…»

От горя мой разум опустел.

Это ослепило меня.

Мне надо знать, где Блэк.

Мне надо знать, что он жив.

Мне надо, чтобы он знал, что я жива.

Когда перед глазами всё прояснилось, я стояла коленями на светлом ковре в гостиной. Моя голова была опущена, глаза закрывались. Когда я вновь открыла их, подняв голову, на меня накатила очередная волна тошноты, ослепившая меня.

Я едва не отключилась.

Я прикусила губу, отказываясь терять сознание.

«БЛЭК! — закричала я в темноту. — БЛЭК! ИДИ СЮДА! ИДИ СЮДА! ПОЖАЛУЙСТА ДЕТКА ИДИ СЮДА СЕЙЧАС ЖЕ МНЕ ТАК ЖАЛЬ…»

Я чувствовала вокруг себя другие сознания.

Сбитые с толку. Напуганные.

Они боялись того, что чувствовали в моём свете.

Мне было всё равно.

Я лишь умоляла их привести ко мне Блэка.

Я даже не могла различить, кем они были.

Я добралась до дивана.

Я вновь осознала, что я в гостиной.

В нашей гостиной.

Я сообразила, что сейчас ночь.

Видом из окна был ночной город, светящиеся вдалеке Бэй-Бридж и Ферри-билдинг в конце улицы. Я чуть не расплакалась, когда осознала реальность места, в котором находилась. Я была дома. Я была дома в Сан-Франциско, в гостиной пентхауса Блэка. Нашего пентхауса.

Нашего дома.

Даже пребывая в ужасе, я так обрадовалась этому месту, что готова была заплакать.

Может, я и правда вновь заплакала.

С помощью голосовых команд я включила телевизор на новостном канале.

Я кое-как поднялась на ноги. На сей раз я добралась аж до кухни и нашла на столе планшет.

Слава богам, он стоял на зарядке.

Я гадала, насколько же испортился аккумулятор, учитывая, что планшет наверняка простоял на зарядке как минимум несколько недель. Нас с Блэком не было здесь больше месяца. Планшет каким-то образом забыли. Мы оставили его здесь, подключённым к зарядке, и теперь аккумулятор наверняка поджарился.

Блэк был миллиардером.

Мне незачем было переживать об этом.

У меня не было необходимости переживать об одном планшете, но мысли об этом всё равно беспокоили меня.

Я пролистывала приложения, пока не нашла вызовы… затем список контактов Блэка. Я выбрала приёмную «Охраны и Расследований Блэка».

Пошли гудки.

Я не знаю, как долго шли эти гудки.

В моём сознании всё ещё трещал статический шум, парализующий ужас.

Может, прошло три гудка. Может, один.

Может, двадцать.

Я едва не задремала, дожидаясь, пока там поднимут трубку. Я задавалась вопросом, может, я нечаянно сбросила вызов. Я задавалась вопросом, может, я забыла нажать на кнопку вызова. Я начала думать, что в приёмной никого не было, и надо найти другой номер…

…и тут раздался щелчок.

Прозвучал запыхавшийся, до боли знакомый женский голос.

— Охрана и Расследования Блэка. С кем я говорю?

Услышав голос на другом конце линии, я разрыдалась.

— Лизбет? — всхлипнула я. — Лизбет…? Это я. Это я.

Последовала пауза.

— Лизбет, — повторила я. — Это Мири. Я Мири. Ты где? Ты мне нужна…

— О мой Бог! МИРИАМ! Ты в порядке? Где ты?

— Я в пентхаусе… думаю. Я пыталась связаться с кем-нибудь…

— В пентхаусе? — неверие в её голосе смешивалось с облегчением, и я осознала, что она буквально орёт в трубку. Линия приглушилась, но я поняла, что она говорит с кем-то другим. — Это доктор Фокс… Мириам. Она в пентхаусе… да…

Её голос зазвучал громче.

— Мириам, ты ранена?

Я посмотрела на себя в облегающей футболке и спортивных штанах, которые, как я осознала, принадлежали Блэку. Эмблема орла украшала одну штанину.

Они были грязными, мятыми и примерно на четыре размера велики мне.

Они пахли Блэком.

— МИРИ! Ты ранена, дорогая? Ты в порядке? Сейчас кто-нибудь придёт. Они слышали, как ты кричала и звала Блэка, и пошли искать тебя. Мне пришлось перезвонить им…

— Блэк? — я закрыла глаза. В моей груди зародилась боль. — Блэк… — я почти прорыдала его имя. — Он в порядке? Где он?

— Он в норме! С ним всё хорошо, дорогая! Он превращается обратно в человека. Они сказали, что он начал превращаться вскоре после того, как ты позвала его. Они привезут его сюда как можно быстрее…

— Где он?

Но Лизбет орала на кого-то на другом конце линии.

Теперь я чувствовала это.

Она всегда могла в одиночку заменить целый командный центр, но сейчас я реально чувствовала это. Я ощущала, как она перескакивает с линии на линию и одновременно разговаривает с людьми перед ней.

— Мири, дорогая, они ищут доктора. Ты можешь сказать мне, ранена ли ты?

— Нет… — стараясь подумать, я покачала головой. — Ну, то есть, да. Да, я наверняка пострадала… но я не знаю, как. Возможно, со мной не всё в порядке. Я не ранена. Меня не подстрелили. Крови нет. Я слаба. Возможно, я в шоке. Наверное, надо, чтобы меня кто-нибудь осмотрел…

— Они прямо сейчас уже в пути к тебе, Мири, — перебила Лизбет, всё ещё немножко задыхаясь. — Кто-нибудь скоро придёт. Я отопру дверь отсюда, ладно? Просто оставайся на месте. Кто-нибудь придет к тебе.

Я кивнула, испытывая облегчение, которое не выразить словами.

Я уже чувствовала, что в мою сторону направляются люди.

— Блэк? — я стиснула стол обеими руками, всем весом навалившись на столешницу из вулканического камня. Я хотела пойти на диван, но знала, что своими ногами туда не дойду. — Когда он будет здесь? Они везут его прямо сейчас?

Последовала краткая пауза.

Моё сердце подскочило к горлу.

— Лизбет?

— Он в порядке, Мири… с ним всё хорошо. Они посадили его в один из автомобилей компании. Они по другую сторону моста Золотые Ворота, возле Напы. Они везут его прямо сейчас, но это займёт какое-то время. Просто потерпи, дорогая… с ним всё хорошо.

Моё сердце упало и в то же время воспарило, совершая такие кульбиты, что меня опять затошнило. Я утратила способность оставаться в вертикальном положении и опустилась на ковёр, усевшись почти под кухонным столом.

Мне хотелось поползти к дивану, накрыться кашемировым пледом, который Энджел подарила мне на день рождения, и полностью закутаться в него.

Я хотела Блэка.

Я хотела, чтобы Блэк пришёл домой.

Я никогда в жизни не хотела ничего так сильно.

Мне было холодно. И мне никогда в жизни не было так плохо.

Я всё ещё слышала Лизбет из планшета.

Это единственная причина, по которой я знала, что прошло совсем немного времени.

Прошло совсем мало времени.

— Что случилось, Лизбет? — спросила я. — Что с нами случилось?

Я услышала, как входная дверь с грохотом распахнулась.

— МИРИ? — голос рёвом разнесся по нашей гостиной. — МИРИАМ! ДОКТОР ФОКС!

Я узнала голос Мэнни. Я расплакалась по-настоящему.

— Я позволю им объяснить, — нежно сказала Лизбет. — Я сейчас положу трубку, Мириам. Скоро я сама туда приду. Я принесу тебе супчик, ладно? И крекеры. И содовую. Я принесу тебе много тёплых напитков.

Я покивала, всё ещё силясь дышать сквозь слёзы.

— Ладно, — сказала я. — Ладно. Звучит здорово.

Когда она завершила вызов, я положила планшет на ковёр.

К тому времени Мэнни нашёл меня.

Он подошёл и присел на корточки возле меня.

С ним была Ярли, а также Люс и Хавьер из человеческой команды Блэка и Джорджи из команды разведки. Они встали вокруг меня кругом, затем Джорджи подошёл, и они с Люс подхватили меня под руки. Люс крепко обняла меня мускулистой рукой за талию, а Хавьер поддержал с другого бока. Такое чувство, будто меня одновременно тащили пять или шесть человек.

Они перенесли меня на диван.

Затем рядом со мной оказались Ярли и Мэнни.

Они сжали мои ладони и сели по обе стороны от меня, согревая, пока я расслабилась на белой кожаной обивке. Кто-то схватил кашемировый плед и замотал меня в него.

— Она в шоке, — пробормотал Мэнни.

— Где Лурик? — проворчал Джорджи. — Он же не поехал с Ковбоем и Энджел, чтобы привезти Блэка?

— Нет. Он не с ними. Поехали Кико и Джакс. Они взяли Ву и нескольких новеньких видящих, — это говорила уже Ярли, кажущаяся напряжённой. — Я не могу получить ответ от его гарнитуры. Даже по экстренному каналу.

Люс села передо мной на журнальный столик. Я наблюдала, как она всматривается в моё лицо.

Хавьер стоял прямо за ней.

Прежде чем я успела перевести дыхание, Лурик ворвался в комнату. Он подошёл к дивану и практически оттолкнул Хавьера и Мэнни.

Ничего не спрашивая, он начал осматривать мой свет, проверять пульс, надел на руку манжет тонометра. Он использовал ручной термометр, чтобы измерить мою температуру, затем заорал кому-то пойти в спальню и принести мне одеяла.

Всё это время Мэнни и Ярли пытались поговорить с ним.

Я также пыталась связаться с Блэком.

«Блэк? Ты в порядке?»

Я чувствовала вокруг него щит и боролась с ним.

«БЛЭК?»

— Где ты был, брат? — спросила Ярли.

Я открыла глаза, ничего не понимая.

Но она не смотрела на меня. Она смотрела на Лурика, и её идеальные губы поджались в жёсткую линию. Мужчина-видящий едва удостоил её взглядом.

— Я был внизу.

— И что ты делал внизу? — спросил Мэнни по другую сторону от меня. — Мы смотрели внизу, Лурик. Мы везде смотрели. На каком этаже ты был?

— Какая разница? — огрызнулся медик.

— Почему ты не отвечал по экстренной линии? — спросила Ярли.

— Ты не возражаешь, если я сейчас сделаю свою работу? — рявкнул Лурик, наградив её сердитым взглядом. — Можешь задать мне свои не имеющие значения вопросы после того, как я определю, не грозит ли ей опасность…

— Думаю, тебе лучше ответить на них прямо сейчас, — предостерёг Мэнни.

Я силилась оставаться в сознании.

Я всё ещё пыталась почувствовать Блэка.

Я хотела верить Лизбет. Хотела.

Но мне так сильно надо было узнать, что он в порядке.

«Блэк? Пожалуйста, ответь мне. Пожалуйста…»

«Мири? — его присутствие затопило меня разгорячённым светом, и я, возможно, закричала от облегчения. — Мири, ты в порядке? Где ты?»

Я закрыла глаза. «Я в порядке. Я в порядке. Я жду тебя. Они сказали, что везут тебя сюда, я…»

«Но ты в порядке?»

Я кивнула. «Да. Я в порядке. Они сказали, что я в шоке. Мне холодно. И я устала…»

«Погоди. Что там происходит? — разум Блэка сделался встревоженным, гипербдительным. Я чувствовала его в пространстве вокруг себя, он смотрел на вещи возле меня, может, убеждался, что я не одна, что я с друзьями. — Мири? Кто сейчас с тобой? Что происходит?»

Я осознала, как тихо было в пентхаусе.

До сих пор я прислонялась к спинке дивана с закрытыми глазами, силясь не отключиться, оставаться в сознании и говорить с Блэком через мой свет.

Теперь, почувствовав его, я не могла заставить себя отпустить его.

Я держалась за него изо всех сил.

«Я не знаю…» — начала я.

«Кто там? Ярли рядом?»

Он казался паникующим.

Что-то в его страхе вновь вызвало во мне дезориентацию и заставило меня закрыть глаза.

Я кивнула, испытав тошноту от этого движения.

«Ярли, — сказала я ему. — Мэнни. Люс. Хавьер. Лурик только что пришёл. Я в шоке. Лекарство. Лурик даст мне лекарство…»

Я почувствовала, как Блэк думает об этом.

Что-то его тревожило.

Что-то его реально перепугало.

Я чувствовала, как он пытается понять, в чём дело.

«Лурик, — я ощутила панику, заискрившую в свете Блэка. — О боже мой, Лурик…»

Последовала кратчайшая пауза.

Затем свет Блэка взорвался вокруг меня, заставив меня ахнуть.

«GAOS МИРИ! НЕ ПОЗВОЛЯЙ ЕМУ НИЧЕГО ДЕЛАТЬ С ТОБОЙ! НЕ ПОЗВОЛЯЙ ЕМУ! НЕ ПОЗВОЛЯЙ ЕМУ! СКАЖИ ЯРЛИ ОСТАНОВИТЬ ЕГО! ОСТАНОВИТЕ ЕГО НЕМЕДЛЕННО!»

Его слова сливались воедино.

Их интенсивность вибрировала в моём свете.

Я открыла глаза.

Лурик держал шприц.

Он на моих глазах постучал по нему пальцем, поднеся к свету.

Всё это происходило как будто в замедленной съёмке.

Верхняя часть моей руки уже была перетянута резиновым жгутом.

«МИРИ! — заорал Блэк в темноте. — МИРИ ОСТАНОВИ ЕГО ОСТАНОВИ ЕГО!»

Я не думала.

Я выхватила шприц из рук видящего…

…и зашвырнула его как можно дальше.

Глава 15. Новая реальность

Шприц врезался в настенный монитор.

Раздался резкий треск, когда он разбил стекло.

Затем игла упала на ковёр под монитором.

Все уставились на меня.

Все уставились на меня с комично выпученными глазами.

Монитор зашипел, переключился на статический шум… затем картинка выровнялась.

Новости продолжали показываться на теперь уже треснувшей и слегка мокрой поверхности. Я слышала, как репортёр говорит о разрушенном полицейском участке и пострадавших людях.

От его слов меня затошнило.

Я положила голову на спинку дивана из белой кожи, тяжело дыша.

Адреналин всё ещё курсировал по моим венам до самых кончиков пальцев, заставляя мой голос дрожать, а сердце — биться в груди хаотичными скачками.

— Блэк сказал нет.

Я прохрипела эти слова. Я посмотрела на Ярли. Я посмотрела на Мэнни. Я посмотрела на Люс.

— Блэк сказал нет. Он сказал, никакого Лурика. Ничего от Лурика. Он сказал нет…

Я почувствовала, как каждая мышца в руке Ярли, прижимавшейся к моему боку, напряглась.

Я почувствовала её движение за долю секунды до того, как она действительно сдвинулась с места.

Я и не замечала скальпель, пока он не взметнулся в воздух, крепко сжимаемый рукой Лурика.

Я почувствовала оберегающий щит света, которым укрыл меня Джорджи. Я почувствовала, как его рука чуть ли не душила меня, когда он схватил меня сзади. Он перетащил меня через спинку дивана, а Ярли бросилась вперёд. Все три вещи произошли как будто одновременно — Ярли прыгнула, Джорджи грубо дёрнул меня через спинку дивана, старший видящий с кудрявыми каштановыми волосами полоснул скальпелем, который держал в руке.

Только потом я осознала, что он целился в моё горло.

Вместо этого он попал по руке.

Он рассёк плоть на внутренней стороне моей руки, оставив длинную рану и заставив меня ахнуть от боли.

Было так больно, что я почти не замечала, что Джорджи чуть ли не душит меня.

Я осознала, что лежу поверх Джорджи на ковре.

Я чувствовала, как он тяжело дышит подо мной, и слышала возню и крики над нами.

Затем всё стало постепенно темнеть.

Я осознала, что теряю сознание. Я боролась с этим, изо всех сил стараясь бодрствовать. Я не хотела отключаться. Я не хотела погружаться в темноту.

Мне надо знать, что Блэк в порядке.

Мне надо поговорить с ним. Мне отчаянно надо поговорить со своим мужем.

Мне надо оставаться в сознании, пока я не увижу его, пока не поговорю с Блэком…

Это была последняя мысль, которую я запомнила перед тем, как проиграть сражение.

Возле меня говорили люди. Как минимум двое.

Может, больше.

Определённо как минимум двое.

Мне потребовалось около десяти минут, прежде чем я смогла активно слушать их разговор и уж тем более полностью понимать смысл их слов.

— Все? — спросил женский голос.

— Да, — мрачно ответил мужской голос.

— Они не могут их отследить?

Мужчина вздохнул.

— Ярли поручила это своим людям. Но они уже нашли как минимум половину имплантатов в канализации или разбитыми. В подвале даже были следы крови, так что они явно знали, что мы чипировали их всех, когда док принесла их. Они вырезали сенсоры при первой же возможности.

— А видящие? Они не могут их найти? Или вампиры?

Мужчина вздохнул.

К тому времени я поняла, что это Ковбой, но не могла заставить себя открыть глаза.

— Они пытаются, конечно, — сказал Ковбой, выдохнув во второй раз. — Но высока вероятность, что они ушли под землю. Может, в ту лабораторию, что производит роботов-убийц и беспилотники. Мы уже знаем, что у них есть кое-какие игрушки, которые мы не взломали… в плане возможности ставить щиты.

Ковбой казался усталым, когда добавил.

— Ярли, похоже, считает, что мы слишком поздно это засекли. Они получили слишком много форы. И из-за этого чертовски сложно будет найти хоть одного теперь, когда они избавились от РЧИД-чипов. Разве что случится какой-то прорыв с нашей стороны.