Черная Мельница

Раздел IX

Крабат пришел к спасенному им парню, что остался в работниках у крестьянина.

"Пойдешь вместе с нами против мельника?" - спросил он.

"Я человек мирный, - замялся тот. - Никому ничего плохого не делаю. С чего бы кому-то вздумалось причинить мне зло? По мне, была бы только работа на земле, пища на столе да крыша над головой... А кроме всего прочего, пришлась мне по сердцу хозяйская дочка. Да и я ей люб. Так что прямо скажу: мне бы жениться и жить здесь в довольстве и покое".

Крабат возразил: в одиночку, мол, мельника одолеть никому не под силу.

Но парень лишь засмеялся в ответ: "Пусть заявится! Всажу ему вилы в брюхо, вот и весь разговор!"

Так ничего и не добившись, вернулся Крабат к Маркусу. Стали они судить да рядить и решили: перво-наперво спасти тех, кому грозит гибель. А грозит она двенадцати парням, что сейчас в хлеву хрюкают, значит, надо раздобыть двенадцать свиней и их подменить. Матерей искать уж некогда.

"Получим двенадцать новых соратников", - заметил Маркус.

"Скорее всего, поменьше", - возразил Крабат, вспомнив про парня, что предпочел покой и довольство.

Для подмены поймали они дюжину муравьев, превратили их в свиней и погнали к мельнице. Но только вступили в Черный Лес, как чары рухнули, и муравьи вновь стали муравьями.

Дважды еще пытались они прорваться - один раз с полевками, второй - с кротами. Но Черный Лес каждый раз разрушал чары.

"Придется настоящих купить", - вздохнул Крабат.

"А денег где взять? - вскинулся Маркус. - От золота ни крупицы не осталось!"

И тут Крабат возьми и скажи:

"Я обернусь волом, а ты продашь меня на рынке. Чем не выход? Только привязь, бога ради, не забудь себе оставить. Этой привязью будет шнур. Продашь вола с ним - вовек не вернешь. Он мне еще пригодится".

Маркусу не по себе: слишком уж рискованный этот план. Но Крабат не дал ему и слова сказать: "Продай меня самому ловкому перекупщику - такому, что при каждой сделке норовит сразу две шкуры содрать. Только сними с шеи привязь, и тревожиться не о чем! Может, я быстрее дома буду, чем ты!"

Вышел Крабат во двор, и оттуда донесся такой зычный рев, какого Маркус еще и не слыхивал. Выскочил он на крыльцо - стоит посреди двора вол, огромный, откормленный. Не вол, а целая гора мяса. Ай да Крабат, ай да молодец! Что тут делать? Взял Маркус вола и повел его в город. А день был базарный, и на рыночной площади толпилось столько народу, что у него даже в глазах зарябило. Тут и продавцы, и покупатели, и такие ловкачи, что и без купли - продажи нажиться умеют. Перед самой ратушей ряды крестьянок с корзинами. Чего тут только нет! И масло, и яйца, и грибы, и мед, и гуси, и яблоки. В левом проулке за ратушей разложили свой товар корзинщики, в правом торгуют рыбой и птицей; тут тебе и форель, и карпы, и рябчики, и фазаны. За ратушей, посреди широкой площади с фонтаном, бойко торгуют скотом. Согнали сюда и волов, и телят, и коров, и свиней, и овец, и коз. В одном углу визжат поросята, в другом блеют ягнята, а из-за высоких каштанов в конце площади лошадиное ржание слышится.

Едва Маркус вышел на площадь, как барышники плотно обступили его со всех сторон. Такого вола на рынке еще не видывали!

"Сколько хочешь за него, приятель?" - кричит один. А второй: "Пошли выпьем по маленькой, да и по рукам!" И третий: "Ни с кем не рядись, приятель. Тут все одно жулье! Продай вола мне, я по совести заплачу!"

Что тут началось! Все ругаются на чем свет стоит, никто никого не слушает, уже и кулаки в ход пошли. А Маркус стоит себе спокойненько, почесывает вола между рогами и говорит - негромко, но так, что все слышат: "Вола получит тот, кто больше заплатит!" Опять все разом орут, опять стараются один другого оттереть, оттолкнуть, в сторону оттащить. Наконец протиснулся к Маркусу главарь всех барышников - толстый, как бочка, алчные глазки жиром заплыли, а рот огромный и прожорливый, как у акулы. Он самый большой пройдоха из всех, что когда-либо обжуливали крестьянина.

"Бери, пока дают! - шепнул он Маркусу. - Сроду еще за вола такую прорву денег не отваливал!"

И вдруг как заорет: "Бери, тебе говорят, и сматывайся, пока я не передумал!"

Маркус взял деньги - их оказалось вдвое больше, чем он рассчитывал. Отвязав шнур, он тотчас отправился восвояси. Барышники вместе с главарем заспешили к городским воротам - собрались обмыть выгодную сделку в придорожном трактире.

Шумной компанией ввалились они в зал, расселись за столами и ну командовать! Подай им и то, и это, и окорок, и жаркое, и вино, и шнапс. А один из них велит служанке:

"И нашему чудо-волу кинь-ка сенца! Пусть живет да здравствует, пока не сдохнет!" Вошла служанка в хлев, а вол как заговорит человеческим голосом: "Принеси-ка и мне жаркого!"

Та со страху чуть об пол не грохнулась. А опомнившись, со всех ног бросилась в зал и, запинаясь на каждом слоге, еле выговорила:

"В-в-а-ш в-о-ол пп-ро-о-с-сит ж-ж-жаркого!"

"Вот это да! - завопил перекупщик. - Пускай тогда и шнапса тяпнет!"

Взрыв хохота, все горланят и, шатаясь, вываливаются из трактира - пошли вола шнапсом поить. А вот и дверь хлева. Открыли ее, и наружу со щебетом вылетела ласточка. Хлев пуст. Главарь перекупщиков мешком осел на кучу навоза: "Ну и жулик! Надуть меня, самого ушлого из всех барышников!" И взревел, словно вол, которого живьем жарят на вертеле.

Когда Маркус явился домой, Крабат уже поджидал друга, стоя в воротах.

"Вот удача так удача! - улыбнулся он. - Небось теперь денег хватит?"

"Хватить - то хватит, да только на свиней, а надо еще и на телегу; не на себе же их тащить".

"Вола второй раз продавать не станем, - рассудил Крабат. - Чересчур уж опасно. А вот переоденься-ка стариком крестьянином. Будто пришел ты на рынок лошадь продавать..."

И опять Маркус пытался перечить, и опять Крабат убедил его - медлить и раздумывать некогда, надо товарищей вызволять. Авось кривая вывезет. А кто смел, тот два съел.

"Только поводья смотри вместе с конем не продай!" - напомнил он.

И откуда ни возьмись, стоит перед Маркусом конь-огонь, с мощной грудью и тонкими бабками, нетерпеливо копытом бьет.

Вскочил Маркус на него и галопом понесся в город. А там торговля еще в полном разгаре. Слух о том, как надули главаря перекупщиков, распространился по рынку с быстротой молнии. И окрестные крестьяне, вернувшись домой, разнесли его по всей округе. Так прослышал об этой истории и Черный Мельник.

Сразу смекнув, что напал на след Крабата, он кратчайшим путем направился в город разузнать в подробностях, кто привел вола на рынок. Уже издали видит он большую толпу барышников и зевак, собравшуюся под высокими каштанами в конце площади. Мельник проталкивается поближе, замечает вороного жеребца... Одного взгляда достаточно: он уверен, что перед ним Крабат.

Отойдя в сторону, он превращается в рыжего мужика и подходит к Маркусу - хозяину лошади - в ту самую минуту, когда один из барышников предлагает за коня цену - три тысячи.

"Вот тебе десять тысяч, - говорит Маркусу рыжебородый. - Давай сюда коня".

Протянул Маркус руку за деньгами, а мельник в тот же миг вырвал у него поводья, вскочил на вороного коня, впился в пах ему шпорами и исчез в клубах пыли.

"Поводья отдай! Поводья!" - в отчаянии завопил Маркус.

В ответ раздался такой злорадный хохот, что Маркус тут же смекнул, кому он жеребца продал.

Побелел Маркус, лица на нем нет. Но страх страхом, а времени терять нельзя. Он-то знает, что речь идет о жизни и смерти. И, дотронувшись до спрятанного под одеждой шнура, обернулся Маркус черным дроздом и полетел вслед за мельником.

А тот знай себе погоняет, впиваясь острыми шпорами в тело Крабата. Оно все уж исколото и кровоточит.

"Кто меня обманет - умрет! Ты что, забыл об этом, злодей? - шипит мельник сквозь зубы. - Только не спеши радоваться скорой смерти, мой милый! Будешь ползать на коленях и молить о ней, как о милости! Выцежу из тебя жизнь по капельке!.."

Вот они скачут по улице какого-то села, и мельник замечает за околицей деревенскую кузницу. В голове у него рождается новая мысль. Подлетев к крыльцу, он натягивает поводья и кричит: "Эй, кузнец!"

Кузнец выходит и видит взмыленного, загнанного коня, до крови исколотого шпорами.

"Ну, что тебе?" - хмуро спрашивает он.

"Подковать требуется, - отвечает мельник. - Все четыре ноги. Да раскали подковы докрасна!"

А в это время на кучу железного лома за кузницей садится черный дрозд. И вот уже возле дома возится с какой-то железкой парень - видимо, подмастерье. Он не сводит глаз с хозяина и заказчика.

"Докрасна? - Кузнец решительно мотает головой. - Не такой я живодер, как ты!" Он поворачивается и, скрывшись в кузнице, принимается бухать по наковальне.

"Заплачу сотню!" - кричит ему вслед мельник.

Но кузнец грохочет молотом и не слышит. Тогда мельник продевает поводья в кольцо, вделанное в стену кузницы, и входит внутрь.

"Пять сотен!" - говорит мельник.

Пять сотен - большие деньги, а у кузнеца дома - мал мала меньше, так что удары молота постепенно стихают.

Из-за угла выбегает подмастерье.

"Эй, парень, - шепчет Крабат. - Сними с меня поводья! Да поживее!"

"Это же я, Маркус, - отвечает тот и быстро сдергивает поводья. - Осторожно! Он идет!"

Одним прыжком скрывается Маркус за углом дома, а Крабат взвивается в небо жаворонком. В тот же миг, изрыгая страшные проклятия, из кузни выскакивает мельник. Увидев, что произошло, он тут же превращается в ястреба и устремляется вслед за жаворонком. Раз погоня переместилась в небесные выси, то и Маркус недолго думая оборачивается орлом и устремляется вверх следом за ястребом.

И вот уже ястреб, обогнав жаворонка, бросается на него с немыслимой высоты, но жаворонок камнем падает вниз, на лету превращается в крошечную серебристую рыбку и ныряет в глубокий колодец с прозрачной водой. В прозрачной воде лицо мельника всегда выглядит волчьей мордой. Поэтому он никогда не наклоняется над такими водоемами - никто не должен видеть его волчьего облика. Но в мутной воде он может ловить рыбку. Вот он и принялся сгребать в кучу мусор: мол, сброшу в колодец, вода и замутится. Тут к колодцу подходит молодица - переодетый Маркус.

"Эй, добрый человек! - окликает мельника молодица. - Смотри не замути наш колодец?"

Мельник не узнал Маркуса - голова занята Крабатом.

"Ваш колодец отравлен, - возразил он. - И мне поручено его засыпать".

Но молодица только смеется в ответ и спускает ведро в колодец.

Ведром вместе с водой зачерпывает и рыбку. Молодица крутит ручку, и ведро вползает на край сруба. Мельник хочет столкнуть его вниз, но молодица успевает опустить руку в воду, и рыбка оборачивается золотым колечком на ее пальце.

"Красивое колечко! - хочет подольститься мельник. - Не продашь ли мне?"

"Ишь чего захотел!" - возражает молодица и скрывается в доме.

Но мельник не уходит. Торчит под окнами и ждет - решил любой ценой заполучить кольцо, если понадобится - отнять силой. Тут он замечает на земле возле дома топор.

"Отрублю ей руку", - бормочет он, хватая топор и прячась за углом сарая.

Молодица выходит из дома с миской куриного корма и сзывает кур. Чтобы разбросать зерна, она взмахивает рукой - мельник замахивается топором. Кольцо соскакивает с пальца и становится пшеничным зерном, не отличимым от тысяч таких же зерен, раскатившихся по земле. В мгновение ока мельник превращается в петуха и принимается склевывать зерна. В тот же миг Крабат оборачивается лисицей, а Маркус - соколом.

Лисица бросилась на петуха сбоку, сокол - сверху; но мельник успел их заметить, обернулся стрижом, стрелой метнулся в сторону - и был таков. Крабат и Маркус не пустились в погоню. Маркус ликует: всемогущему мельнику пришлось спасаться бегством! Чем не победа над грозным врагом!

Но Крабат качает головой: "До сих пор он считал нас всего лишь строптивыми слугами, теперь возвел в противники".

А Маркус все равно хохочет: "Поглядел бы ты на него, когда он у колодца топтался. Вот смеху-то!"

И Маркус пересказал Крабату свой разговор с мельником. От радости он совсем забыл, сколь коварен их общий враг.

Но в одном был Маркус прав: за всю свою гнусную жизнь мельник впервые бежал с поля боя. Так что победа была и впрямь на их стороне. Но бежал он не от Крабата и тем более не от Маркуса. Он бежал от них двоих.

Поняв это, мельник решил перестроить свой план.

Расчет его прост: раз с двумя ему не справиться, надо разделаться с ними порознь. А для этого их разлучить. Уничтожив Маркуса, Крабата надо будет взять живым. Вот когда тот выстрадает все муки, когда - либо выпадавшие на долю человека!

И мельник нанял на мельницу двенадцать новых деревенских парней, совесть у них отобрал и бросил в Черный Ручей. Задумал он отпустить их потом на все четыре стороны, чтобы разошлись они по стране, рассказывая всем и каждому, как Черный Мельник покарал крестьянского сына Крабата, не пожелавшего стать правой рукой мельника и восставшего против Черной Мельницы и ее закона.