Чернобыльская рокировка

Глава 13

Зона, Дикая Территория

Первый заводской двор перешел не задумываясь. Только в коридор войдя, вспомнил, что дятла надоедливого здесь подловили. Для засады место удобное. Не так, конечно, как наемники стояли. В люке надо устраиваться, на втором этаже. Издалека услышишь гостя долгожданного. Прыгай на него сверху, вяжи его тепленького. Большую группу можно перестрелять, а совсем большую пропустить. Пройдут мимо, не заметят.

Короче, я бы там засел. Тут, по битому кирпичу, тихо не подкрадешься. Ствол наизготовку, и вперед. Двум смертям не бывать, а одной не миновать. Наша смерть гонит нас в путь, наше время движется вспять, мы все большая стая самых гончих псов.

Проверить реакцию, у кого лучше, не получилось. Пусто. Во второй двор более обдуманно заходил. Весь завод, это одна гигантская огневая точка. Клянусь. Назови любое место, какое первое в голову взбредет, устраивайся, и будет тебе счастье. Серьезно. Просто в центре двора встань, за пустую бочку спрячься, и готово. А на вышку залезть? За каждым деревом присядь, и ты король.

Я сразу за контейнер ушел, на капот грузовика залез, бортом кузова прикрылся, и снайперским прицелом, как подзорной трубой, двор обсматриваю. Если что-то не понравится, палец указательный на спуске лежит. Ходите, Сема, рядом, сбоку, без вас мне очень одиноко, а если что заметишь, так стреляй! Плаксу бы мне, а то глаз вперед смотрит, а уши в узел от напряжения закручиваются. Не слышны ли шаги в гараже? Ткнут автоматом в бок, слезай с машины, приехали. Я сдаваться не намерен, пусть так убивают. На всякий пожарный случай в кармане куртки «лимонка» лежит. Попробую с собой утащить, если получится. Нет, и в гараже тихо, и во дворе пусто. А дальше уже козыри наши, а мы ребята не ленивые. Перетасуем колоду перед сдачей.

Ушел на станцию в пролом под вышкой. Если они меня ждут на выходе с перрона, могут с горя застрелиться, не вижу препятствий. За вагонами укрываясь, короткими перебежками выходил с фланга на брошенную стройку. Пусто.

Первый этаж через здание скользнул. Там, в тени стен, кто тебя увидит. На выходе на кран глянул, и сразу залег. Дрожь по спине, и во рту все пересохло. Кто там говорил, что чем больше он узнает людей, тем больше любит собак? Так я с ним согласен. Чего я на снорков взъелся? Люди похуже будут. В голове одна мысль крутилась. Кто?

Выскочил за угол, чиста площадка. До перехода с аномалиями добежал, все спокойно, нет никого. Вернулся к крану.

Бродяга подставился. Судя по ноге перебинтованной, подстрелили. Наверно, на выходе из тоннеля с колоннами. Дождались своего шанса. Потом ствол из рук вырвали, сюда притащили, примотали проволокой к блокам бетонным. А потом за него принялись серьезно. Живого места на нем не осталось. Били и резали, словно он им всю жизнь с самого детства злейшим врагом был. Снял я его, мой нож и проволоку неплохо режет. Конечно, ничего у него при себе не осталось. Все забрали.

Даже ботинки с ног стащили. Все Бродяга потерял перед смертью, кроме гордости. Пальцы у него намертво в «фигу» скрутились. Это по-нашему. Прогулка закончилась. Начинаем работу. Похоронил я приятеля, сказал пару слов вдогонку. Не громких, но обязывающих. И побежал на Янтарь. Вдруг там еще хуже дело обстоит.

Дорога привычная, опасности знакомые. Каждую аномалию в лицо знаешь. Осторожно передвигался, не хочется под выстрелы попадать. Кто у них такой стрелок меткий? О Сержанте таких разговоров не ходило. Значит, дитя гор.

Возле ангара круг сделал, ничего подозрительного. Даже снорков нет. Подошел к шлюзу, автоматика сработала. За дверью комитет по торжественной встрече, все четверо. От сердца отлегло. О Бродяге молчу, просто силы духа не хватает. Рассказал о ночном переполохе и о нашем выходе на военные склады. О правилах нового клана рассказал. Профессора потребовали пса поглядеть. Пришлось пообещать. Велел из ангара не выходить и спать залег. Перенервничал и во сне все куда-то бежал. Разбудили перед ужином. Редкой доброты люди у нас в Зоне встречаются. Примиряют с несовершенством мира. После ужина — беседа за чаем.

Охотник, как я и думал, в наш клан не захотел.

— Если прибиваться к кому, то только к «Свободе». У них и выпить не возбраняется, покурить можно. Воля, для человека она всего дороже.

— А потом из-за дозы наркотика, чтоб не делиться ни с кем, Повар пол-отряда положил на землю. Спите спокойно, дорогие товарищи, вас не обворуют.

Аскольда я и сам к нам не звал. Повезло парню, оплата здесь хорошая, ученые его уважают, к осени в немалом авторитете будет. Человек на своем месте.

Круглов в воспоминания ударился. Рассказал, как вместе с Меченым от наемников Волкодава на «Ростоке» убегал. Те тремя группами шли, думал, что не выберутся, но удача в тот день на стороне ученого и его спасителя была. Перестрелял сталкер наемников. Исследователи Зоны ему за этот поступок героический защитный костюм «Эколог» дали. Всем он хорош, только противопульная защита слабая. Позже его модифицировали, окраску сделали маскировочную, светлое хаки, броню в два раза мощнее поставили. Чудо, а не костюмчик.

Короче, есть у них один лишний, и решили они мне его подарить.

Меня как мешком из-за угла по голове хлопнули. Эти ребята за копейку удавятся, а тут такой презент. В чем дело?

— Говорите начистоту, чего надо? — спрашиваю.

Переглянулись между собой, мысли прочитали, Сахаров в беседу вступил.

— Одна из наших работ связана с замерами гравитации, как в аномальных полях, так и в обычном пространстве, — начал он.

— Без преамбул, — говорю, — по делу говори. Куда сходить, кого убить, что утащить. Договоримся, возьму костюмчик. Нет, останемся при своих. Я и в майке могу далеко уйти.

— Расчетная точка гравитационного возмущения находится в районе станции дальнего оповещения, — ткнул Круглов карандашом в карту Зоны.

Смотрю на дату и время. Трясет меня. Стакан с чаем на стол ставлю, и руки в замок сцепляю. Аскольд с водой ко мне, Охотник с полотенцем. Почему все перед глазами плывет, ведь на мне артефакты защитные, не может на меня пси-излучение действовать?

Гадство, меня слеза пробила.

— У вас процессор какого поколения? Сколько времени пересчет займет? Вводите новые данные. Перемещение по линии Киев — Агропром. Выброс с отклонением в точку.

Пометку на карте ставлю, где меня на Янтаре выбросило. Профессора в лабораторию убежали, изменения в расчеты вносить. Я быстро в себя пришел, просто накопилось. Нервы не железные. Сидим, байки Охотника слушаем, посмеиваемся.

Вернулись ученые мужи. Ничего у них не получается. Нет фактора воздействия. Начальной точки. У меня ее тоже нет. Подправили линию, получился отрезок от Барьера до поворота на Припять.

— Костюм, все данные по теме, с черновиками и личными заметками, и все ремонтируете для клана бесплатно, оружие и снаряжение, — выставил я им пакет требований.

Опять продешевил. Сразу согласились. Принесли мне новую одежду, прибрал ее в рюкзак и отправился в обратную дорогу. Не буду про Бродягу ничего говорить. В Зоне все возможно. Люди на скорости «карусель» проскакивают без единой царапины. Люди ложатся спать у лагерного костра и умирают без видимых причин. Пока о тебе помнят и где-то ждут, ты еще жив. Я о нем буду помнить, а они пусть ждут. Все по-честному.

По вечернему времени дождик начался. Его серая пелена от выстрелов с дальней дистанции надежно прикрывала, а столкнутся с Сержантом лицом к лицу мне не страшно. Винтовка в ближнем бою человека на куски рвет. А за свою реакцию я не беспокоился. Первым успею выстрелить. Подсмотрел у Панды пару приемчиков вскидывания оружия.

На посту Филин стоял. С вечерним обходом пришел. Я сразу к нему. С такими ребятами мало людей общается, кому хочется говорить правду и только правду. Мне тоже это трудно, но для пользы дела можно. Нам два лишних плюсика будет, когда весь бар будет в курсе, что заместитель генерала с новым кланом дружит.

— Предупреди, пожалуйста, наше руководство, пусть меня не теряют. У Сахарова новая гениальная идея появилась, а я для ее проверки должен на Радар сбегать. Экипировку мне дали, — попросил его и костюм показал. — Сразу до Барьера дойду, там переоденусь и дальше двину. Пока меня не будет, придерживай ребятишек. Тут все кроме нас с тобой герои. Одни мы зашли прогуляться да чаю попить.

Заржали, как два жеребца. Я напоследок им выдал призыв к Большой Охоте. Тишина настала на базе «Долга». Хлопнули по плечам один другого. Шагнул я в сумрак вечерний. Дорога одна, отсюда и в вечность. Свернул за поворот, вокруг темнота и только одинокая звезда в разрыве туч мелькает.

Филин редко в бар заходил. Нечего ему тут делать. А тут третий день подряд является. Сразу за штабной стол «Стали» сел.

— Работайте в обычном режиме. Парень ваш отлучился по делу важному. Вернется, когда сможет. Будут вопросы, обращайтесь, поможем, — передал, что просили.

План на завтра послушал, головой кивнул, всем руки пожал на прощание.

— Хорошо Клинок с Филином сошелся. Жаль, немного поздно. Сержанта упустили.

Информатор выразил общее мнение. Больше к этой теме не возвращались.

Зона, Милитари

Малыш и Коротышка отлично представляли любую точку Зоны. Окажись они сейчас на развалинах четвертого блока, все равно бы легко сориентировались. Выжили бы они там или нет, это другой вопрос. На Милитари для парочки диверсантов загадок на поверхности не было. Пошли уверенно к воротам военной базы. Ворота с советскими звездами смотрелись призраком давно проигранной «холодной войны».

— Пустите, люди добрые у костра погреться, так пить хочется, что весь день не ели и переночевать негде, — жалобно заскулил Коротышка.

— Только мы не одни, у нас еще псы есть. Вы же не будете стрелять по нашим милым друзьям? — в тон ему продолжил Малыш. — Мы слышали, что на Милитари все равны. Была ведь уже группа с псами. Где они сейчас?

— С Максом за Барьер ушли. Новый рубеж осваивают для дальнего похода. Не решили еще, куда идти. На Радар или в Мертвый город, — ответил часовой.

Свистнули псам, вошли на территорию. Караульные на вышках стоят, подходы контролируют. Хорошо устроились анархисты, со знанием дела. По базе народ свободно размещен, неожиданным ударом всех не накроешь. Каждая казарма может самостоятельно отбиваться, и в общей обороне будет опорной точкой. Для победы над «Свободой» одного полка не хватит, пару штурмовых рот придется добавить.

Оценили китайцы просторы и пошли к костру полевого бивака.

Пусто там, много мест освободилось в домах. Половину состава отряд потерял на ровном месте. На «Свободе» любили все подписывать, даже на перекрестках указатели ставили. Малыш, в духе традиций, две таблички сделал. «Здесь земля псов». «У костра не кусаются». Стая залегла вокруг огня, смотрят, отблески пламени в зрачках отражаются. Тридцать тысяч лет вместе. Саблезубых тигров на пару одолели, мамонтов истребили, сейчас очередь и до «Монолита» дошла. Человек с псом может все. Закон жизни.

Стали осматриваться, обживаться на месте. Удачно расположились, в соседнем корпусе одноэтажном кухня с продуктовым складом оказалась. Вытащили все, просроченные продукты сразу в дело пустили. Не то время, чтобы чем-то разбрасываться. Из яичного порошка и сухого молока омлет с зеленью соорудили, вяленую рыбу псам скормили, из муки стали лапшу домашнюю готовить.

Анархисты первые на запахи вкусные потянулись. Омлета два поддона получилось, каждому по порции в миску железную. С фарфоровыми тарелками на складах напряженно, не припасли в свое время, а потом и вовсе не до того стало.

Псы от чужих людей попрятались. Не от страха, конечно, чего чернобыльскому псу у себя дома боятся, кроме химеры, контролера и гнева Темной Звезды? Просто из-за ящиков и кустов наблюдать удобнее. Тут лапша подоспела. Малыш кастрюлю на кирпичи у костра поставил, у кого миска уже пустая наливает. А Коротышка тазик за кусты утащил. Понеслось оттуда чавканье с хлюпаньем. Анархисты у огня со смеху покатились, догадки строят, кто там из тазика с таким аппетитом жрет. Тут постовые с вышек подошли. Они с вечера и пили меньше, и стаю видели, когда она в городок заходила. Внесли ясность, что повара с домашними любимцами пришли. Третьим блюдом в меню было просто мясо, жаренное и очень много. Псы не стали доли в кустах ждать, вылезли. Мясо не лапша, в него воды не нальешь, вдруг не хватит. Шесть анархистов в этот момент сидели на полянке. Зрелище получилось красивым и поучительным. Серые тени, появившиеся прямо из воздуха, молча расселись среди людей. Один часовой, хоть и знал кто там, в кустах горячим бульоном балуется, все равно вздрогнул от неожиданности. Зато три весельчака оскандалились по полной программе. Первый захотел в тарелку с лапшой спрятаться. Лицо до ушей засунул, носом в дно уперся, а дальше никак. Второй решил в землю зарыться, думал, успеет. Не получилось. Третий сидел спокойно, только нервно икал. Парочка ветеранов сохранила полнейшее спокойствие. После зеленых и розовых чертей серые псы особо не впечатляют. А с перепою чего только не увидишь.

Малыш увел пострадавшего бойца на кухню умываться и ожог от лапши жиром смазывать. Крота неудачника, по щекам похлопали, в чувство привели. А икать никому и нигде не запрещается. Лишь бы человеку было хорошо. Здесь «Свобода»!

Делай, что хочешь и будь счастлив. Приходящие на огонек и бряканье посуды члены клана вели себя достойно. Получали свою порцию, садились в общий круг, не глядя, кто рядом. Сидит у лагерного костра, значит, свой. А как при этом выглядит, совершенно неважно. Подумаешь, весь лохматый. Не в чешуе, скажи спасибо.

Китайцы кисель клюквенный подали. Тут уже весь отряд в сборе был. Только в штабной корпус их порции дневальные унесли. Откуда у анархистов дневальные? Малыш назначил. А Вожак одобрил. Рыкнул убедительно, и потащили бойцы еду командирам.

Сразу у шеф-повара два поваренка появилось. Не ему же картошку на полсотни ртов чистить? И посуду мыть кто-то должен. За делом и икота прошла, и желание в землю зарыться пропало. Жизнь наладилась. А обожженный лапшой анархист смотрел с удивлением на веник из прутьев и мучительно пытался понять, что ему сказали. Подмети вокруг, это что? Наверно, происки врагов. Перед обедом заставят руки мыть с мылом и выдадут себя окончательно. То-то они желтые какие-то.

Лукаш заботу о себе и штабе оценил. Некогда ему на еду отвлекаться. С тех пор, как притащил тот вояка, будь он проклят, «слезы бога», и отряд раскололся на две части, у него секунды свободной не было. Каждого из бойцов на весах незримых взвешивал, все, что забыл давно, вспомнил. Не могли враги без своего человека на Милитари каверзу затевать. А вывод был простой и неприятный. Стукачок у него в клане, казачок засланный, если не два. Как же Макс не вовремя на войну ушел. Для полковника Петренко, супостата, комбинация больно сложная. Торчат из-за угла уши «Монолита».

Спал Лукаш часа два в сутки, все остальное время мысли тяжкие, как камни гранитные, в голове ворочал. Не мог иуду найти. И придумать, как заставить чужого себя выдать, тоже не мог. Тут любому пустяку будешь рад. Послушал разговоры своих телохранителей. Ребята умом не блещут, зато верные. Услышал о стае псов вокруг столовой, напрягся. Мысль дельная пришла.

— Сходите к костру, добровольца в ночь идти поищите, одного, в крайнем случае, двух. Новичков не надо, не справятся. Дело секретное и важное. Макс с контролером договорился, тот нам весточку подаст, когда один из шефов «Монолита» на Радар выйдет с проверкой. Будем брать. Вытряхнем из него каналы вербовки, список шпионов клана, склады тайные. Надо ракету аварийно-сигнальную Кэпу доставить. Ее запуск сигналом будет. Время до вечера дайте подумать, сразу ответа не требуйте.

Хорошо придумал. Чужой агент или сам за дело возьмется, чтоб сорвать надежно, или вслед за добровольцами кинется. Ему поимка одного из руководителей секты не нужна. Костьми ляжет, только бы не допустить. Последний штрих.

— Вас не посылаю. Вечером к «Долгу» на поклон пойдем, — вздохнул Лукаш.

Помолчал немного, пояснил. Дело важное, завалить нельзя. Один раз в жизни такой шанс выпадает. Без контролера не выйдет ничего, сильны «монолитовцы». Людей мало, помощь нужна. Хочешь врага обмануть, ври и друзьям. Сейчас из парней все подробности мастера вытащат. Интересно, сработает или нет?

На поляне все пошло точно по расчетам Лукаша. Через десять минут все были в курсе предстоящих событий. С сектой, как и с наемниками, у анархистов были давние счеты. Использование контролера тоже все одобряли. Если пацан бухает и раскуривается, неважно, как он людей убивает. Топором рубит, стреляет или пси-излучением мозг в кашу превращает. Лишь бы свободу ценил. Но вот заигрывание с «Долгом» многим не нравилось. Сами бы справились, было мнение.

Как ни странно, очередь в добровольцы не выстраивалась. Всем и на базе было хорошо. На Барьере тишина, с соседями перемирие, наемников выбили, патруль доложил о бое утреннем и его результатах. План командира трещал по всем швам.

Диверсанты китайские затащили в гости одного из мастеров клана и стали ему вопросы задавать. О Максе, Несталкере, о сроках, когда группа дальше пойдет. Убедились, что точно никто ничего не знает. Идея отправить псов на разведку была признана неудачной. У Фунтика тоже псы есть. Сразу учуют и доложат. Проще всем сразу прийти. Сказать, что соскучились дома сидеть и решили прогуляться. А тут еще предстоящие бои с «Монолитом». Единственная польза была от разговора, что позицию группы точно определили. Макс расположил гостей «Свободы» за каменной россыпью вдоль дороги, чуть сбоку от пары бытовых вагончиков, у входа в Старый парк. Там все в пятнах сильных радиоактивных заражений, каждый метр важен. Без дозиметра шагу не сделать. Прямо на асфальте очаги встречаются. Задержишься в таком на секунду, и готов свеженький покойник. Решили разведчики, что день здесь проведут, а вечером, после ужина, пойдут к основной группе на соединение, авось не прогонят, с собой возьмут. При столкновении славянского менталитета и восточной расчетливости, расчетливость всегда в проигрыше. Рвани рубаху на груди и вперед. Удача покровительствует смелым.

Чернобыль, американский сектор

Кеннеди проснулся от осознания неприятного факта. У него под боком не было ствола. Откатился во сне или утащили. В любом случае — дело плохо. Ничего, «зеленый берет» и с голыми руками добыча нелегкая. Сейчас все кровью умоются. Пальцы вцепились в накрахмаленную простыню, готовясь закрутить ее в жгут, тоже вещь полезная в умелых руках. Тут вспомнил. Он вчера группу из Зоны вывел. Вместо прыжка в сторону, сел на кровати. Наверно, излишне резко. Медбрат у дверей со стула упал.

Нажал на кнопку вызова медицинского персонала. Медсестренка прибежала.

Смотрел, как голодный пес на мясо. Надо срочно выйти в город. И всем ребятам выписать увольнительные. Засуетились все кругом. Форму впопыхах чужую притащили, с майорскими погонами. Под кровать заглянул. Мешок на месте. Достал из бокового кармана легкую кобуру, повесил «Вальтер» под руку, прямо под пижаму, человеком себя ощутил. Отодвинул всех небрежно, в коридор вышел. Сразу под прицел телекамер попал, в лицо микрофоны суют. Разозлили они его.

— Вам, — говорит, — на собрании акционеров надо вопрос поставить о техническом перевооружении. Нормальная современная техника способна в дальнем углу мой голос без искажений записать, а вы как в прошлом веке, черт его знает, с чем ходите. К самому лицу подсовываете. Выкиньте весь этот хлам, сходите на склад бригады, вам дадут нормальные микрофоны, маленькие и мощные.

С ними так никто не разговаривал. Не учились акулы пера в военной академии, не знали главного закона стратегии. Он прост. Удар должен быть внезапным. Растерялись журналисты. Взял Кеннеди инициативу на себя.

Госпиталь типовой, лейтенант знал наизусть каждый поворот. Отвел их в столовую, по пути группу поднял. Спецназовцы сели за совмещенный прием пищи. Вчерашний ужин, завтрак и обед сразу. Картинка в эфир пошла. Страна за героев радуется. Любой американец знает законы шоу. Живи своей жизнью. Не обращай внимания на камеру, и народу это понравится.

— После обеда пойдем на Кордон. Доставим гуманитарную помощь. Обеспечим вывод через заставу пострадавшим, раненым и всем желающим. Кто со мной? — спросил лейтенант, оглядывая своих орлов.

Ну, кто перед камерой откажется. Кто кивнул, кто рукой махнул.

— С вами хоть в Мертвый город, сэр! — отчеканил капрал Гонсалес.

— Пойдем пешком, все желающие берут бронежилеты в арсенале и запас продуктов на сутки, — продолжал держать накал событий на должном уровне Кеннеди. — Повязки с надписью «Пресса» и белый флаг обязательны. Час вам на подготовку. Кто не успел, тот опоздал. Время пошло. Претензии приниматься не будут.

Разбежались. Армейцы в санитарные блоки отправились. К вечеру ожидали делегацию высоких чинов из командования и политиков. Лейтенант отправился к своему полковнику. Надо было поддержкой заручиться.

Полковник встретил своего любимчика неожиданно сдержанно. Кеннеди такой прием поверг в недоумение.

— Сэр, позвольте без чинов, — попросил он.

— Садитесь, Роберт, — согласился с предложением полковник.

— У меня под койкой успех серьезный. Десять килограммов «черного ангела». Не знаю, в какой момент эффектней подать. И деньги не хочется из рук на пол ронять, сэр. Парням они не лишние. И бригаде тоже.

— По последним ценам примерно половина миллиарда? — продемонстрировал знание вопроса старший по званию. — Ты чертовски везуч, паренек. Внеочередное звание, Бронзовая звезда, и серьезные деньги в придачу. Станешь министром, не забывай про старика и Форт Браг. Роте «Браво» оцепить госпиталь, — сказал полковник в рацию. — Чем я могу тебе помочь, сынок?

— Мы плохо начали. С русскими можно и нужно договариваться. Мы же были союзниками, черт побери! Что это за разговоры о захватах, пытках, нарушении связи? Не работает только наша, у бандитов все в порядке. Надо выкручиваться. Захваченных отпустить. Что делать с теми, кого пытали? Я совершенно не представляю.

— Тебе и не надо. Это был единичный случай. Мы к нему не имеем никакого отношения. Акция Разведывательного Управления. Славяне жестко ответили. Расстреляли двух агентов из местных. Ликвидировали руководителя операции. ЦРУ имитировало гибель самолета с группой над Атлантикой, чтобы снять напряженность. Арестованные сталкеры сбежали. С ними ушел один наш солдат. Погляди, — кинул Кеннеди личное дело.

Помолчав немного, полковник продолжил.

— Парня, подвергнутого активному допросу, вывезли обратно в Зону. С ним остался сержант Доннован, белая каска, МП. Разбитое яйцо в скорлупу не вернешь. Приходится делать омлет. Подождем пару дней и организуем спасательную экспедицию. Не одному тебе эти безобразия не нравятся. Мы с тобой, майор. Уточни у своих друзей в Зоне возможность производства «черного ангела». Под такую программу мы получим Луну с неба и звезды вдобавок. Проблема зашла слишком высоко.

Он поднял глаза к потолку. Родственники наркоманы не облегчают ничью жизнь.

До Кеннеди дошло, что мундир на вешалке все-таки его. Полетел к своей группе и журналистам как на крыльях. Все уже в сборе были. Кто же такой шанс упустит?

Выдвинулись дружно. Рюкзаки за плечами, два белых флажка в руках. Не успели до подъема на горку дойти, как из кустов донеслось предупредительное рычание.

Дядька Семен открыл экран и посмотрел на картинку.

— Опять мальчишку в Зону отправили с его солдатиками. Пойду, встречу.

Поднялся легко. Народ с площади рассредоточился. Пусто стало.

— Придержите их там, сейчас подойду, — сказал сталкер в передатчик.

Псы неторопливо вышли на дорогу и сели на асфальт. Спецназовцы стали шуршать обертками шоколадок, а журналисты выяснили, что у них техника вышла из строя.

— Вам говорили, армейское снаряжение надо брать, — поддел их Кеннеди.

Подаренный старым Драконом аппарат он оставил себе, группа без связи не может действовать нормально. Второй коммуникатор отобрали техники из отдела контрразведки. Они с ним упорно возились, но как слышал офицер краем уха, без особых успехов. Умник вошел в положение бедных телерепортеров и дал в студии изображение по своим каналам. В «бегущей строке» пояснил, что работает техника киевского производства. Он же патриот.

Дядька Семен, наконец, добрался до путешественников. За это время репортеры освоились, стали подходить к псам, сниматься на их фоне. Выход сталкера на дорогу снимался как встреча Стэнли и Ливингстона в дебрях Африки. Не знаешь, так не поверишь, что до периметра полкилометра и до поселка с подвалом торговца не больше.

Кеннеди и Дракон картинно обнялись. Соскучились, вчера расстались. Только русского языка здесь никто не знал, кроме псов и компьютера. Поэтому в беседу их не вмешивались.

— Мы вам продуктов принесли. Я под это дело виски из офицерского бара выгреб. Конечно, такого, как вы на Агропроме пьете, нет, но тоже хорошее. У корпуса охраны периметра нет претензий к лицам, находящимся в Зоне отчуждения. Все желающие выйти на большую землю, могут это сделать в любое время. Хабар и оружие изыматься не будут. За возврат армейского имущества выплачивается вознаграждение.

— То-то Сидорович обрадуется. У него этого добра целый подвал, — оскалился Дядька Семен не хуже пса. — Негритенка от следствия сможешь отмазать? Прибился тут к нам один. Не место ему в Зоне.

— Решим вопрос. Мне майора дали, через звание, за особые заслуги перед страной. И орден. Вечером конгрессмены прилетают.

За разговором в поселок пришли. Вокруг костра устроились, стали продукты выкладывать, бутылки выставлять. На чудный волшебный звон стекла появились невидимые до этого обитатели Кордона. Дядька Семен вскинул руку, привлекая общее внимание. Подождал пару секунд, наступила тишина. Огласил предложение янки.

Народ недоверчиво заворчал. Все помнили, как первую группу захватили. Минут пять майор Кеннеди извинялся. Надоело ему, в контратаку пошел.

— Между прочим, при побеге пострадали люди и здание повреждено. Здесь бой устроили. На пост напали. У всех есть потери. Есть предложение. Наплевать и забыть. Если кому-то не повезло, значит не судьба ему умереть от старости. И все. Кончен бал, осушим слезы наши. Двадцать пятого числа, сего месяца, дворник старый во дворе у нас повесился. Но не будем мы о нем горевать. Дворник старый. Молодым вперед шагать.

Народ вокруг к смерти был привычен, о справедливости знали по слухам, что где-то, кто-то, когда-то ее видел. Выглядела она неважно, наверное, сильно болела.

Речь Кеннеди всем понравилась. Чего в жизни не бывает. Ну, передрались между собой. Ну, и что, одежды порваны, зато каждому да поровну, разноцветных да заплат. Летят клочья во все стороны. Лбы трещат, да рвутся бороды, да ведь это не со зла. Точно американец подметил. Неудачники умирают, везунчики у костра сидят. Карма, однако.

Журналисты разбились на группы по интересам. Афроамериканец к Негритенку подсел. Уже вся администрация президента черного цвета и говорит на испанском языке, а они все за права борются. Псов снимают, домики заброшенные, стены, пулями выщербленные. Панда перчатки и шлем-маску надел, чтоб внимания не привлекать. Бойцы Долины, по совместительству офицеры разведки, решали серьезный вопрос. На поиски Сотника в Зону идти или домой возвращаться? Умник за это время еще полсотни передатчиков изготовил, забрось их сюда, блокаде конец. Почти. Она будет против наемников и «Монолита» работать. А о начальнике дорогом никто ничего не слышал. Как в воду канул подполковник.

Кеннеди и Дядька Семен карту развернули. Умник подстрочный перевод пустил.

— Нам известна точка высадки. Предлагаю повторить маршрут на вертолете, и забрать разведчиков, сержанта Доннована и его консультанта.

Вот как это называется. Поймали щенка, переломали его всего, так, что даже ползает с трудом, а потом кинули его на помойку подыхать, со злостью подумала Герда. Ей Умник ситуацию объяснил. Добавил, конечно, что виновные наказаны. Герду это слегка утешило. Сценка была хороша. Совместное планирование операции с выходом на место действия. Рейтинги ползли вверх.

— Смотри, почему в черных кожаных куртках всего двое? — спросил один из репортеров, самый наблюдательный. — Это что-то значит?

На бегущей строке загорелся ответ. Да. Черные куртки и плащи — традиционная форма бандитов в Зоне. Аутло. Люди вне закона. Наследники пистолетов Джесси Джеймса. Страх и ужас окраин мира. Недавно была война, многих убили. Быстро мелькнул список ликвидированных и опознанных бандитов. Больше трех сотен фамилий. Уцелели самые опытные. Кеннеди предложил им сотрудничество, и они согласились.

Рейтинги зашкаливало. Все вопросы были решены, и значительно увеличившаяся группа двинулась в обратный путь на заставу. Выходили четверо налетчиков, Негритенок и три сталкера, собравшие достаточное количество артефактов. Дядька Семен, Акелла и Герда оставались по эту сторону периметра. Дольше всех мялся безымянный бандит. Не мог он определиться, уйти или остаться. Пришлось ему монетку кидать.

Выпало — оставаться. Все его новые приятели за периметр ушли. Сталкеры черные куртки по привычке стороной обходили. Стал он к Дядьке Семену и псам поближе держаться.

— Чем так сидеть, пошли делом займемся, — предложил матерый сталкер. — Нагружайся винтовками американскими, пошли вознаграждение получать.

Через час, после недолгих сборов и короткого перехода явились они на непривычно тихую заставу. Раньше, кто помнит старые времена, здесь все время репродуктор гремел. Марши, жуткие песни, вой безголосый и уговоры. Сталкер, выйди из Зоны, мы тебя не больно убьем. Счас. Только штаны подтяну и шнурки поглажу.

Леха Зомби уже здесь шатался с бутылкой водки в руке. Славянская рожа с поллитровкой является неотъемлемой частью пейзажа к востоку от Бреста. Белорусского, конечно, не того, который порт во Франции. Оделся Зомби в старую потертую форму, без знаков различия. Из расстегнутой кобуры торчал зеленый лук.

Деньги выдали сразу. Одно плохо, янки рассчитались своими долларами. Были неизбежны потери при обмене на евро. Зато дали много, это грело душу.

— Эй, бродяги, — пьяно выкрикнул Леха, — где тут туалет любого типа?

— В Чернобыле, — ласково ответил Дядька Семен загулявшему вояке.

— Вот я попал неаккуратно, — пригорюнился Зомби. — Доведите меня до машины, я вам водки дам и закуски.

Доволокли его на руках до разбитого газика, засунули на водительское кресло.

— Рюкзаки на заднем сидении, гарнитура в кармашках, — сказал сразу протрезвевший Алексей. — Я их отвлеку слегка, уходите.

Не успела парочка в черных куртках отойти от машины, как дико взвыл двигатель. Наличие глушителя казалось недопустимой роскошью для этой кучи металлолома. Все солдаты на заставе развернулись лицом к чуду техники.

Вильнув два раза, машина встала на два колеса, да так и поехала.

— Сейчас Леха им класс покажет, убегаем, пока они на автошоу любуются, — шепнул ветеран Зоны новичку.

Исчезли они одновременно, машина за поворотом и два человека в кустах. К ним сразу присоединились псы. Начали рюкзаки обнюхивать.

— Точно, Алексеем пахнет, он собирал для нас. Раздадим всем переговорники, тут блокаде и конец. Потом Сотника найдем, высечем за нервы наши, истрепанные переживаниями, и домой пойдем. Хорошо бы еще Фунтика с Плаксой и остальной компанией за речку утащить. Самомнения у них много, а ведь в серьезных переделках не бывали. А «Монолит» никуда не делся. Тут он.

Перед поселком присели за камень. Приготовили два коммуникатора, к своим аппаратам гарнитуру прицепили. Удобно получилось и Умнику хорошо. Постоянно информация идет.

— Ты зачем в Зону пошел? — неожиданно спросил Дядька Семен. — Не хочешь, не говори. Только не ври. Псы этого не любят, и Она тоже.

— Подзаработать решил. Раньше проще было. Земля была большая, всем всего хватало. Хочешь быстро разбогатеть, берешь в руки лопату и идешь золото копать. Калифорния, Аляска, Родезия, Австралия, Эльдорадо! Золотой город! Нам не досталось. Зато у нас Зона под боком. Всегда в жизни есть, где рискнуть. Не до старости ведь ждать. Умрешь, не успев попытаться.

А здесь загнешься при попытке, подумал сталкер. Выживает один из полусотни. Срывает приличный куш один из ста. Кто-то становится легендой Зоны. Кто-то миллионером. При освоении Колымы от тысячи заключенных через полгода оставался десяток. Подумаешь о такой статистике, и сразу жить становится легче. Ты практически на курорте в центре Европы. Подумаешь, аномалии и мутанты! Это мелочь. Основные потери от старых причин. Радиация и люди. Бандиты, наемники и секта камнепоклонников, мама их беспечная женщина! Только ведь и у тебя автомат в руках. Дерись! Здесь никто за это ругать не будет, хоть еще три блока ЧАЭС преврати в руины.

Размышления философские прервал Умник. Скинул он на дисплей карту. Прерывистая линия, в нескольких местах разветвляясь, пересекала Свалку. Где-то там, по расчетам компьютера, должен находиться неустановленный фактор, который вывел из строя переход, сделанный Сотником. Достоверным условием электронный мозг считал мощную энергетику объекта. Сталкер давно привык понимать своего гениального партнера с полуслова.

— На базе «электры» сюрприз возник, понятно, — сказал он. — Допустим, несколько аномалий в одном месте соединились. Тогда только нового выброса ждать, пока он их разведет. Или все «конденсаторы» выкопать, если это возможно. Без питания ловушка из строя выйдет. Простенько, и со вкусом. Сделаю.

Посмотрел на новичка оценивающе.

— Вот и начинается у тебя взрослая жизнь. Мне отлучиться по делу надо. Остаешься здесь один. Людей береги, они наше богатство. Янки помогай, порядок наводи вместе с Лисом. Прежде чем сказать, подумай. Сказал — сделай. Мутантов постреливай, пусть пользу от тебя народ видит. Имя тебе надо. Только не сделал ты ничего толкового еще. Совсем еще щенок.

Герда одобрительно рыкнула. Акелла лязгнул зубами

— Народ одобряет. Будешь пока Щенком. Подрастешь и жив будешь, станешь Псом.

Отдал Дядька Семен Щенку два устройства, хлопнул его по спине и пошел по правой обочине вдоль шоссе на Север. Первым делом к Серому зайти, аппараты связи отдать. Пусть в Бар через «долговцев» доставит. В глубокой Зоне без связи одиноко бывает. А иногда и безнадежно.

Посмотрел Щенок им вслед, куртку одернул, ремень винтовочный поправил и в поселок направился неспешно. Он сейчас здесь смотрящий, ему суета ни к лицу.

Выход у группы прошел успешно. За артефакты и оружие с продавцами рассчитались честно. Паша с Кеннеди договорился, Негритенку на сутки увольнительную дали. Они сразу в вертолет загрузились, вылетели на киевскую базу департамента. Микола в Чернобыле остался, его здешние гетеры вполне устраивали и по цене, и по качеству. Зомби с Умником на пару на дежурство заступили, а Овсов в управлении по борьбе с наркотиками окопался. Расстрелял не больше десятка, можно было и здешних полицейских заставить честно работать. Добрым словом и пистолетом можно добиться больше, чем одним добрым словом.

Зона, Милитари

Епископ на секунду закрыл глаза. Ерунда, если застрелишь дерево. Патронов много. Хуже, если за камнями и листвой пропустишь разведку «монолитовскую». Третий день стоит тишина. Только стаи слепых псов выскакивают на дорогу. Два навсегда на повороте остались лежать. Оба на счету Несталкера, Александра Михайловича. Ему бы в олимпийскую сборную по стрельбе. Натренировались они там у себя в болотах. Бьют без промаха. Епископ был еще вчера настроен на рывок к заветной двери, но Кэп удержал. Сказал, что беду чует, лучше на рубеже пересидеть. И точно. Ночью вдалеке бой грянул. Двадцать минут шквального огня сменились одиночными выстрелами. Раненых добивали.

Перед ними так никто и не появился. Отдыхающие от дежурства расположились в будке у шлагбаума. Стены целые, крыша от дождя, доски и ящики для костра натасканы, чего еще человеку в рейде для счастья нужно? Только домой живым вернуться.

Плакса с Принцессой по дороге не бродили. Весь асфальт был покрыт невидимыми, но смертоносными пятнами радиоактивных выбросов. К услугам молодой парочки бал целый лес, там они и резвились. Далеко не убегали, часто возвращаясь проверить, все ли нормально на посту. Фунтик разбил группу на три смены. Сам он взял в напарники Крепыша. Тот единственный не имел большого опыта серьезных боев. Даже на штурм Агропрома не попал. А Кабану достался Макс, мастер «Свободы», или Максу Кабан, точнее будет. Кэп часто на основную позицию к Барьеру возвращался. Он, как самый опытный из здесь присутствовавших бойцов, работал самостоятельно.

Епископ сейчас его возвращения дожидался. Если возражать не будет, то пойдет группа в поход через Старый парк. Плакса уверял, что вдоль скального обрыва можно пройти совсем незаметно. Бродили по лесному массиву зомби, но для организованного отряда с большим количеством боеприпасов, они опасности не представляли. Не надо было по дороге пробиваться через заслоны сектантов. Вовремя пришел разведчик с севера. Облегчил жизнь кладоискателям.

Больше года Епископ вечерами перед сном пытался догадаться, что там за стальной дверью с цифровым замком. Ничего, кроме лаборатории с полной кладовой синтетических алмазов на ум не приходило. Или термоядерного заряда, способного испепелить весь материк, а то и планету целиком. Алмазы выглядели приятней.

В группе на эту тему не говорили. Боялись сглазить. На безбедную праздную жизнь за речкой деньги у всех уже были, даже у Крепыша. Вытащила их на разбитый асфальт, под пули и дождь, неразгаданная тайна. Загадка тащила их за собой по просторам Зоны. Лишь бы не бактериологическое оружие. Вирусов и микробов Епископ на дух не переносил. Болел в детстве ветрянкой, две недели ходил весь в «зеленке». С тех пор и докторов боялся. Поймают, всего иглами истыкают. Больному необходим уход врача. Чем дальше врач уйдет, тем лучше больному. Нет, если за дверью он увидит пробирки на столе, захлопнет тяжелую броню обратно, даже заходить не будет. И другим отсоветует.

А так, каждый решает сам. Если захочет кто-то открыть очередной ящик Пандоры, пусть пробует. Жизнь у каждого своя, и смерть тоже. Сзади шаги послышались. Кэп вернулся.

— Налетай, лапша домашняя горячая! — крикнул довольный мастер.

Все мисками и ложками загремели. Первым неладное заподозрил Кабан. Недаром он на Агропроме на кухне жил.

— Когда китайцы на склады пришли? — спросил он.

— Говорят, утром. Сам не был на базе, говорили. Смешные такие. Но повара хорошие, культурные, здесь давно, говорят чисто.

— Значит, не наши. Тех послушаешь, цирка не надо, так от смеха умрешь.

— Обедаем и выходим, — предложил Епископ.

Макс плечами пожал, ему все равно. Фунтик моргнул, согласен. Несталкеру и Крепышу лишь бы пострелять вволю. Не наигрались еще. Каждый день по два раза оружие чистят. Кэп прислушался, головой утвердительно кивнул.

— Если случится что, не очень далеко от Барьера, сигнал ракетами дайте. Красная, зеленая и белая подряд. Мы к вам навстречу пойдем, — пообещал страж Милитари.

Хорошо, когда союзники есть надежные, подумал Епископ.

— Мы как тени скользнем, нас и не заметит никто, — усмехнулся Фунтик. — С нашими-то проводниками четвероногими.

Здесь не армия и не разборка милицейская между городской милицией и железнодорожной, кому с путан на привокзальной площади дань брать. Не надо затворами картинно лязгать. У всех патроны давно в стволах. Выстроились в колонну по одному, Макс первый, Кабан замыкающий. Поднял над головой сжатый кулак. На переходе он командир. Не согласен, оставайся, сделал шаг, выполняй приказы.

Забавные они, чистенькие. Не голодали, зимой не мерзли. По весне траву из-под снега не жрали. Но главное в них есть. Смерти не боятся. Умирать не хотят, и это правильно, но не побегут в разные стороны спасаться. Посмотрим на них в бою, думал Несталкер. Надо до моста добраться, самому проверить, точно ли взорван. Вдруг они ошиблись. Смеяться будут над разведкой, если напутать чего.

Обошли вагоны-бытовки, оставляя их по правую руку. Лишние рентгены никому не нужны. Под ногами пружинила жесткая трава. Группа вырвалась на последний отрезок. На финишную прямую. Минут через двадцать с дороги стали доноситься звуки боя. Кто-то по примеру Меченого, шел напролом.

Зона, Радар

Я ни с кем не хотел встречаться. Мог хорошего человека ни за что обидеть, а мне это надо? Лучше пересидеть такой момент в одиночестве. Последние запасы терпения я на беседу с Филином потратил. Все, завелся не на шутку. Перед глазами Бродяга, изрезанный, на проволоке висит. Твари гнусные. Руки трясутся, веко задергалось. Совсем плохой стал. Огляделся, а уже хутор рядом. Забрался в дом, в дальнюю комнату и залег на дневку. Аппетит у меня отбило напрочь, с трудом сухарик сжевал. Минут десять лежал с закрытыми глазами. Еще бы неизвестно, сколько промаялся, да дождь пошел. Под стук капель по крыше я и уснул.

Разбудило меня острое чувство голода. Понятно, организму калории нужны. Все время на свежем воздухе, на ногах, с грузом немалым. Тут быстро талия спадет. Съел я банку тушенки, «винторез» протер и отправился дальше. На Барьере анархисты службу «вразвалочку» несли, сидели по трое у двух костров, выпивали и закусывали. Часовой на вышке стоял и не вдаль глядел, а за товарищами присматривал, как бы его долю не выпили. Бойцы, так их и этак. Совсем распустились. Типа курорт.

Прокрался я прямо под вышкой, у постового под носом. В это время суета у них в лагере началась, навстречу мне прямо по дороге, совершенно без опаски человек шел. За камнем спрятался, много их тут лежит с незапамятных времен. Пропустил его мимо. Зачем человека нервировать, он сам по себе, и я так же.

А то еще пальнет с перепуга, неприятно будет. Ползком в кусты скользнул, вот и ворота. Дорога на станцию дальнего обнаружения ракет, старый вариант звездных войн.

Все, как в старой сказке. Принеси то, не знаю что. Только полегче. Знаю откуда.

За будкой у шлагбаума еще дымился свежезалитый водой из ближайшей лужи костер. Повадки прямо скажем, анархистам не свойственные, подумалось мне. Есть в группе сталкер опытный, вроде нашего Дядьки Семена…

Безмозглый я дебил! Конечно, Умник не глупее ученых с Янтаря, тоже точку возмущения рассчитал, точнее линию. Интересно, кто там впереди? Скоро узнаю. Вперед.

Быстро у меня не получилось, не то место и время. Хорошо, что в костюм ученые исхитрились счетчик Гейгера вмонтировать. Под его треск я выполнял замысловатые петли по разбитому полотну шоссе. Шаг влево, поворот вправо, прыжок вверх. Это шутка. Шел я налегке, но и самое необходимое снаряжение тянуло изрядно. Пуда два на мне было, не попрыгаешь. За вторым поворотом зрелище увидел не для неврастеников.

Дорога была завалена человеческими телами в два слоя. Рядом крутилось десятка полтора слепых псов, пировали. Полез я на камень высокий. Сбоку меня «электра» прикрывала, зато для любого снайпера лучше мишени не придумать никому. «Бабушка в окошке», «сталкер на валуне». Приходите и стреляйте. Успокаивало только одно. Собаки совершенно не боялись, жрали в два горла. Не чуяла стая опасностей.

Первым делом взял я на прицел белого крысолова. Этих лидеров, если есть такая возможность, надо выбивать в первую очередь, как офицеров и мастеров у противника. Трех мутантов расстрелял, прежде чем они всполошились. Заметались, закружились, еще три монстра свалились на землю, дергая лапами перед смертью. Остальные меня заметили, кинулись текучими прыжками. Давайте, собачки, дерзайте! Винтовку за спину убрал, автомат в руки, подпустил их прямо под камень, прыгают, вот-вот достанут зубами. Три магазина я в этот хоровод всадил навскидку, не целясь. Камень и ботинки в крови, последний из стаи удрать попытался, только не в том настроении я был, чтоб кого-то упускать. И патронов к автомату у меня полно, все казенные, значит, бесплатные. Длинная очередь от бедра зацепила беглеца за бок, закрутился он волчком, тут ему и смерть пришла. С собаками неплохо разобрался, на твердую четверочку. Даже Дядька Семен меня бы похвалил. Сейчас надо с их едой разобраться. Подошел я к месту побоища и задумался. Ничего не понимаю. «Монолитовцы» лежали рядами, словно из пулемета скошенные. Но ран не было. То есть их хватало, собаки их около суток рвали, целых всего четверо и осталось, старшие офицеры секты в экзоскелетах, не справились с их броней зубы дворняжек Зоны. Остальные все изорваны, но уже после смерти. А умерли-то от чего?

Ухватил одного из офицеров за плечи и стал катить тело на обочину к дереву. Счетчик заверещал пронзительно. Ладно, уговорил, не пойду туда. Стащил с головы мертвеца шлем, лицо кровью залито. Сосуды полопались. Взрывная волна их накрыла, или совсем новое оружие, но ничего загадочного в их смерти нет. И так умирают.

Мне все это безобразие не убрать. А пойду обратно, сюда сотня собак прибежит к этому времени, что делать буду? На всех патронов не хватит. Начал тех, кто к «электре» ближе, в аномалию закидывать. Стволы навалом на дорогу, рюкзаки и разгрузки, не досматривая, туда же. ПДА отдельной горкой складываю, а четыре офицерских наладонника прибрал к себе. Один сразу понравился. Слайдер раздвижной, проекция объемного экрана, память на десять терабайт. Жаль, связи нет по-прежнему. Этот немедленно в карман сунул. За полчаса двадцать тел с дороги убрал, чуть больше осталось. Четыре десятка их шло, хозяев ЧАЭС и Мертвого города. Один из покойников при жизни был командиром не только своего десятка, но и всего отряда. Наверняка, владелец самого мощного компьютера. Не повезло сектантам. Надоели они Черному Сталкеру своими безобразиями, и он вычеркнул их из списка стоящих на довольствии. Передохнул немного, продолжил работу. Через час только мастера «Монолита» на дороге остались и оружие грудой под камнем. Две аномалии непрерывно искрили, сжигали органику.

Здесь все. Вывел меня детектор на другую сторону шоссе на завал из глыб гранитных. И тут тела лежали. Только посмотрю, решил твердо. Пусть ждут могильщиков. О, бедный Йорик! Сошлись здесь двое из домов, что ненавидели друг друга. Однозначно. И об одном я слышал, а другого сам сюда определил. Помог случайно.

Контролер и Повар лежали рядом с лицами, перекошенными от злобы, и знакомый монстр Несталкера выглядел больше человеком, чем бывший анархист, сделавший свой выбор между свободой и кайфом. Сейчас ему уже ничего не нужно. Опознавательный знак, банка с энергетическим напитком, лежала, раздавленная, неподалеку. Сцепились они в смертельной схватке, а здесь ударная группа секты подошла. Они ее и кончили между делом. И вновь вцепились во врага. Силы были равные, и результат получился как у классика — умерли все. Пришлось и этих похоронить. У Повара артефакты и ПДА забрал, пригодятся. Оружие в общую кучу. Сменил автомат на винтовку, сел за обломок скалы и стал в каменную россыпь на другой стороне вглядываться. Если пять минут назад там пусто было, еще не значит ничего. Могли только что подойти. В бою ситуация резко меняется, пропустил противника, получи внезапный удар в самое незащищенное место. И это правильно. Взялся за оружие, так воюй, а не хлебалом щелкай. Нет, чисто. До следующего поворота полсотни метров. Пройду, между теми глыбами засяду и начну дальше маршрут планировать. Выглядывать и прикидывать.

Высунул голову осторожно, кинул взгляд на окрестности, и все муки душевные покинули меня. Осталась холодная расчетливая злость. Хороший тактик, получше меня, бедолаги, здесь позицию ставил. Залег я обратно, голова кругом. Думаю, следовательно, пока существую. Еще не убили. Меченый этой дорогой два раза ходил. Первый раз на Радар, излучатель «монолитовский» из строя выводил. Вернулся, дела закончил, обстоятельный он парень, уважаю таких ребят, снаряжение и ствол отремонтировал и ушел в Мертвый город. Дальше руки действовали самостоятельно, независимо от головы.

Достал я компьютер командирский и накопитель информации, от Фомы Охотника полученный. Вставил его в разъем, щелкнул включение. Пароля не было, как и предполагалось. Кто же на зубную щетку пароль ставит? Ее просто никому не дают. И наладонник вещь личная, к передаче не предназначенная. Загорелся экран, пошли данные из наследства живой легенды. Дорога на Припять, личные заметки. Вывел карту, совместил по ориентирам. Есть! В прошлый раз здесь было круто. Справа-то дороги, на обочине четверо автоматчиков в засаде сидят. Посреди шоссе баррикада из труб бесшовных. Старая империя их делать не умела, за границей покупала. Помню, проект так и назывался: «Газ — трубы». Довольно поганенькая была страна, все чужое, ворованное или народной кровью оплаченное. Даже доклады о собственном величии в ней печатали на финской бумаге. Своей у них не было. Хорошее железо делали на Западе, вечное. Четверть века лежит под открытым небом металл, а все как новенький. Там, наверху связки, брошенной поперек шоссе, сидел гранатометчик. И сейчас он на месте. Его я и заметил, когда из-за укрытия выглядывал. И тут же второй рубеж заслона указан. На вышке у поворота, снайпер сидит. За грохотом гранатомета его будет не слышно, тут-то он точку свинцовую в карьере и поставит. В конце некролога. Жил-был простак, он умер за так. А в бытовке под вышкой еще три автоматчика, прикрытие снайпера. Девять стволов, один из которых снайперский, против одного. Поймал рыбак золотую рыбку и говорит: «Хочу стать героем Советского Союза!». Ничего не ответила рыбка, только хвостиком плавно взмахнула, и остался рыбак в чистом поле, с одной гранатой, против трех немецких танков. Тебе это ничего не напоминает, брат сталкер?

А что по этому поводу думает Меченый?

Занять позицию у скального уступа на противоположной стороне и, медленно продвигаясь вдоль нее, взять на мушку бойца с РПГ-7. Пристрелить его и сразу перенести огонь на вышку. Ликвидировать снайпера и приняться за четверку автоматчиков. Потом списать в чертоги вечности трио под вышкой. Хороший план и самое главное в деле обкатанный. Сейчас мы в него внесем маленькие изменения. Чье это плечо высовывается? И еще один разминается, ходит между обломками гранитными. Накажем.

Для начала три пули в плечо всадил, а потом короткой очередью гуляку снял. Прямо по корпусу попал. Минус два, все легче будет. Шоссе сложно пересекал, два пятна рядом. С трудом обошел. У меня на поясе артефакты висят, «вспышка» моя родная, две «слезы огня» радиацию поглощают, от меня отводят и три «Скальпа Контролера». Сейчас могу минут десять прямо в четвертом блоке просидеть без особого ущерба. Но лучше все-таки не рисковать понапрасну. Стал на рубеж огневой выходить. Очередь раздалась. Уцелевшие сектанты тревогу поднимают. Сейчас покажусь на радость стрелку с гранатометом, выстрелит он реактивной гранатой и останется от Сотника, Клинка и меня горстка пепла. Одна на нас всех, и та до первого дождя. Интересно, вспоминать нас будут? Вряд ли. Подвигов особых я не совершал. Делал самое необходимое, и все.

Продолжим наши игры и затейливые пляски. Опустился на колено, ствол винтовки убрал, самый кончик автоматного показал, закрепил приклад в щели между камнями. Пусть считают, что здесь я, в угол забился. А сам назад метнулся, в обход. Дугу заложил, любо-дорого, вышел метрах в ста сбоку. Сектанты уже к моему автомату почти вплотную подкрались. Сейчас увидят, что меня там нет, и разочаруются в человечестве. Не могу такого допустить. Один полз головы не поднимая, второй его страховал. С него и начнем. Плавный ход пальца, легкая отдача, перекрестие прицела ловит шею, выстрел.

Возвращаемся к гранатометчику. Не торопясь, иду к каменной стене. Некуда мне торопиться. Я спокоен и суета покинула меня. Веют ветры над миром и все возвращается на круги своя. И кровь на асфальте не красная, а черная, а на траве ее и вовсе не видно. Не буду медленно и расчетливо убивать Сержанта. Здесь люди подобрались не трусливые, своя смерть никого не пугает, чужая тем более. Пуля в живот и достаточно. Если сразу не умрет, пусть помучается, добивать не буду. Понял я, что проголодался и сел за камешек перекусить. Подождут «монолитовцы». Не убудет от них.

Зона, Темная Долина

Билли пытался отклониться от острого железа, но оно было повсюду. Кровь заливала глаза, и жгучая боль терзала распоротый нос. Исчезли все запахи. Клинок ножа исчез из виду, сталь холодом обдала мохнатый бок, лапы подогнулись, и он без сил опустился на землю. Есть хотелось невероятно и пить еще больше. Горячий язык не помещался в пасти, но спина не болела. Волна «черного ангела» прокатилась с кровью по нервным окончаниям и принесла покой искалеченному телу. Немного успел Белый Пес, но легкую смерть праведника он заработал честно. И умрет он там, куда сам пришел. Это немало. Да, стиснул зубы Одиночка. Еще бы загрызть врага перед смертью, чтобы предстать перед Темной Звездой с добычей. Одиночка — не совсем правильно, понял Билли. Последний оставшийся в живых, так точнее. Одиночка короче, возразил пес, и в голове прозвучало два завывания для сравнения.

Сержант Доннован резко сел, одеяло вбок, пулемет в руки. В момент совпадения фазы быстрого сна у всех троих одновременно, они стали читать мысли друг друга. Нобелевскую премию по физике придется делить на троих, решил сержант. Он будет единственным лауреатом разведчиком. Пес же от жажды умирает, вспомнил уже на бегу. Налил полкотелка водой и стал осторожно вливать тонкую струйку прямо между грозных клыков. Ему сейчас оба спутника живыми нужны, как обязательные факторы удачной мысленной связи. Ученый мир взвоет, не хуже псов. Нужны замеры деятельности мозга.

Надо эту парочку спрятать надежно и за помощью отправляться на Свалку. Раз все равно проснулся, пора за работу приниматься. Пса покормил, сталкеру тюбик протертого пюре из аварийного рациона ложечкой в рот впихнул. Пора лагерем заниматься. Сначала сам ножками до фермы прошел. Схема типовая, оборудовал пару тайников, основной и резервный, выбрал место для лагеря, оставил Белому Псу под левой рукой кольт, не самое мощное оружие, но лучше, чем ничего. И началась пахота тяжкая. Потащил сержант Доннован все свое добро на ферму. Только к вечеру и управился. Раненых трогать не рискнул, решил еще одну ночь здесь провести. Для костра ямку выкопал. Сейчас, когда гора снаряжения их лагерь не выдавала, можно было и здесь замаскироваться. Вокруг раненых шалашики сплел из веток, себе окоп устроил. Мимо пройдут, не заметят. Одиночка стал лапы поджимать, бегать собрался. Ну-ну. Может быть, через месяц и встанет он на них, подумал Билли. Интересно, что видят они в его снах?