Черный бархат

3

Хелен самонадеянно думала, что он уже не сможет ее ничем удивить. Но едва он посмотрел на нее, как сердце вновь затрепетало у нее в груди. Эти регулярные сердцебиения наводили ее на мысль о том, что она подвергается лечению электрошоком в малых дозах. И в ожидании очередного удара Хелен все сильнее возбуждалась. Конца этому не предвиделось, поскольку всякий раз, когда она наконец успокаивалась, их взгляды неожиданно встречались, и все повторялось сначала.

— Я заказала столик в ближайшем ресторане, — поспешно сказала ему она. — Счет перешлют в наш офис. К сожалению, я не смогу пообедать с вами, у меня запланирована на это время другая срочная работа. Но я отведу вас до места и прослежу, чтобы вас обслужили, а без нескольких минут два заберу оттуда. Договорились?

— Разумеется, мисс Стюарт! — Он сардонически вскинул брови, не выказывая удивления ее короткой речью, явно вызубренной наизусть. — Ведите меня!

Хелен на негнущихся ногах сопроводила его по улице до ресторана, ощущая себя Дюймовочкой рядом с великаном, и чопорно представила метрдотелю. Пока они шли, она не закрывала рта, желая как то отвлечь его, и не могла заставить себя замолчать. Нарочитое молчание Дэна в ответ на вздор, который она несла, еще больше взвинчивало Хелен и казалось ей насмешкой. В паузах между тирадами она успевала подметить, как он идет, как стоит, как пострижен, какой употребляет лосьон после бритья. Впрочем, все это было совершенно излишне.

— А что за срочная работа ожидает вас именно в обед? — словно бы невзначай спросил он, когда она собралась уйти.

— Так, ерунда! Мне ведь всегда не хватает времени!

— Даже на еду?

— Сегодня — да! — выпалила она и поспешно ушла, словно боялась, что он побежит следом за ней с топором в руке.

— Попутного вам ветра! — пробормотал Дэн, проводив ее пристальным взглядом до выхода на улицу. — После обеда мы все равно увидимся в книжном магазине. И нравится вам это или нет, вы будете обхаживать меня.

Он сел за стол и уставился в карту меню, сердито нахмурившись. Он нарушил данное себе слово — проявлял к ней интерес, и не только чисто профессиональный. Она настоящая красавица, и чем чаще видел он ее, тем больше убеждался в этом.

Ее фиалковые глаза имели миндалевидную форму, как у породистой кошки. Волосы, которые она то и дело убирала за уши, отливали густым золотисто медовым оттенком. Прекрасное бледное лицо поражало совершенством. Но почему ее поведение так не вяжется с внешностью? Ей следует быть доброй и нежной, а она ощетинивается на любой пустяк. Разумеется, это своеобразный способ защиты, но от осознания этого ему не становилось легче.

Едва увидев ее, Дэн ощутил странную пустоту в груди — верный признак того, что он испытывает к этой женщине половое влечение. Это уже само по себе вызывало у него удивление, граничащее с потрясением. Его рассудок не находил также никаких объяснений тому, что его подмывало протянуть руку и прикоснуться к ней, стоило лишь их взглядам встретиться.

Она являла собой причудливую смесь ранимости и силы. Что то нарушилось в ее мозгу, лишив покоя сердце. Какой то тяжелый груз давил ей на плечи, вынуждая постоянно быть начеку, и она устала от этого. Печать утомленности и душевной муки выступала у нее на лице всякий раз, когда она расслаблялась. Несомненно, Хелен Стюарт сложная личность, дама с секретом. Дэн раздраженно хмыкнул и занялся обедом. Лучше совсем забыть о ней, и чем скорее это свершится, тем лучше для него.

А тем временем Хелен зашла в ближайший торговый центр, поднялась на эскалаторе на верхний этаж, где находился ресторан самообслуживания. Взяв стакан чая с бутербродом, она глубоко задумалась. Общение с Дэном Форрестом превратилось для нее в настоящий кошмар. Взгляд Хелен помимо воли устремлялся туда, где он находился, и не отрывался до тех пор, пока Форрест не оборачивался, ощутив его на себе.

Еще никто не производил на нее такого сильного впечатления. Она, почти не отдавая себе отчета, рассматривала его лицо, подмечая каждую деталь, восхищалась его большими красивыми руками, подписывающими для читателей книги. Он радушно и открыто одаривал своих почитателей подкупающей улыбкой, а ей почему то становилось при этом томительно грустно.

Хелен раздраженно нахмурилась, жуя бутерброд, досадуя на себя за то, что недооценивала его, занятая своими постоянными проблемами, уходящими корнями глубоко в прошлое. Ведь он стал опасен для нее! Она заметила, что он проявляет к ней профессиональный интерес психоаналитика. Вызвано ли это его навязчивой привычкой анализировать все вокруг или же его попросил об этом Мартин, Хелен пока понять не могла. Она знала, что он и Маргарет обеспокоены ее поведением и стараются не наступать ей на больную мозоль. Неужели они догадываются о терзающих ее проблемах? Неужели тот кошмар отпечатался на ее лице? Ей следует учесть это на будущее, особенно при встречах с Дэном Форрестом.

День тянулся для Хелен мучительно медленно. Покупатели и поклонники все прибывали и прибывали, и только в половине четвертого народу в торговом зале чуточку поубавилось. Дэн подошел к двум милым дамам, стоявшим рядом с ним за прилавком. Несомненно, он умел быть обходительным с женщинами! От него исходило необыкновенное внутреннее тепло. Продавщицы это почувствовали и не торопились уходить: обе слушали его раскрыв рот.

Она украдкой наблюдала за ним, мысленно негодуя, что природа наделила одного человека не только привлекательной и мужественной наружностью, но и пытливым умом. А его сильные, с длинными пальцами руки! Она густо зарделась, вообразив, как они обнимают ее.

Устыдившись своих мыслей, Хелен подняла голову и встретилась с Дэном взглядом. Его янтарные глаза пронзили ее насквозь и заставили покраснеть. Что он прочитал в этот момент на ее лице? Она сжалась, ожидая от него язвительного замечания в свой адрес, но он спокойно спросил:

— Как насчет того, чтобы выпить чаю, мисс Стюарт? Мне кажется, дамы ничего не имеют против.

Он одарил их обезоруживающей улыбкой, и дамы тотчас же изъявили горячее желание приготовить чай.

— У нас есть с собой бутылочка шампанского… — сказала одна из них. — Не хотите ли?

— Спасибо! Ограничимся чаем! — улыбнулся Дэн. — Я привык к хорошему чаю, пока жил в Лондоне… Правда, это было так давно!

Наблюдая за тем, как мило он беседует с женщинами, Хелен готова была провалиться сквозь землю. Не делая никаких видимых усилий, он умудрился проникнуть в ее внутренний мир, казалось, надежно закрытый от посторонних. С каждой секундой он все ближе подталкивал ее к нервному срыву, оставаясь при этом улыбчивым и спокойным, хотя ей и казалось, что после всего, что она натворила при их первой встрече, следует ожидать от него ответных колкостей.

Когда Дэн отвлекся на очередного покупателя, Хелен присела за чайный стол и с облегчением подумала: может, оно и лучше, что он читает ее мысли. Она взглянула в его сторону, решив проверить, угадывает ли он, что ей хочется горячего чаю, и он тотчас же обернулся и улыбнулся ей так, что у нее перехватило дыхание. Оцепенев от изумления, она не сумела даже улыбнуться ему в ответ.

Когда очарованные им продавщицы наконец собрались идти домой, он подарил им по белой розе. Ахнув от восхищения, женщины многозначительно переглянулись, и Хелен представила, как они будут стараться подольше сохранить цветы живыми, а потом засушат их и положат между страницами одной из его книг.

— Вы настоящий фокусник! — сказала Хелен, когда они вышли на улицу к лимузину, пришедшему за ними точно в назначенное время. Она не собиралась разговаривать с ним, боясь выдать себя неосторожным словом, но его таинственный поступок так поразил ее, что она не сдержалась и спросила: — Как же вам удалось это сделать?

— Просто купил цветы в обеденный перерыв!

— Однако я вас с ними не видела!

— Естественно! Ведь я спрятал их в брючины, в каждую — по одной! — доверительно сообщил ей он.

Она уставилась на него, раскрыв от изумления рот.

— Но если говорить серьезно, — с улыбкой продолжал он, — то розы мне прислали в специальных футлярах, и я положил их во внутренние карманы, чтобы извлечь оттуда в самый неожиданный момент, как белых кроликов. Теперь карманы промокли, но ими стоило пожертвовать ради того, чтобы увидеть их лица. Эти дамы, я думаю, читали мои книги.

— Разумеется, — без задней мысли подтвердила Хелен. — Они смотрят на вас, как на чудо! Меня, честно говоря, такое отношение к вашим книгам удивляет: в них так много насилия!

— Не больше, чем секса, мисс Стюарт. А секс привлекает дам их возраста!

— Мне противно даже подумать, что они…

— Противно, сказали вы? Вам всегда противно думать о сексе? — тихо спросил он, и Хелен сообразила, что вновь попала в одну из его ловушек. Продолжать невинную беседу с ним ей моментально расхотелось.

— Прекратите свои штучки, мистер Форрест! — сурово предупредила его она. — Мои личные проблемы не должны вас тревожить.

— Вы так говорите исключительно по привычке. — Он с сожалением покачал головой. — Ваши привычки вас погубят.

Хелен взглянула в его смеющиеся глаза и отвернулась, закусив губу. Но еще долго думала она о том, что ее больше взбесило: его постоянные попытки посадить ее в лужу или смешинки в его лучистых глазах.

Вернувшись в отель, Дэн швырнул пиджак на кровать, плюхнулся в кресло и уставился в одну точку. Он был раздражен и взвинчен: разговаривая с покупателями и раздавая автографы, он действовал чисто автоматически. Взгляд его неотрывно следовал за Хелен.

Она без определенной цели прошлась вдоль стеллажей, поболтала с двумя дамами, наблюдающими за порядком в торговом зале, скользнула рассеянным взглядом по корешкам книг и подошла к нему, добросовестно выполняя служебное поручение.

Ее действия обусловливались исключительно интересами дела: никаких улыбок, ни малейшего намека на расслабленность. Всем своим обликом Хелен показывала, что она деловая женщина, вынужденная опекать его вопреки собственной воле. Дэна угнетало такое отношение, и, не ощущая за собой никакой вины перед ней, он старался ее понять. Складывалось впечатление, что промах, допущенный Хелен в аэропорту, не давал ей покоя, вызвав соответствующее отношение к своему подопечному. Надев маску холодной красавицы, она, похоже, не думала ее снимать, пока Дэн не уедет.

Хелен и в самом деле обладала редкой красотой, которая завораживала Дэна. Пару раз она снимала очки, давая отдых глазам, и лицо ее разительно менялось. Из энергичной дамы, ставящей карьеру превыше всего, Хелен превращалась в другое существо — чувственную, открытую, желанную молодую женщину. При одном лишь взгляде на нее Дэн испытывал волнение в чреслах, надолго вытеснявшее все прочие чувства и мысли. Странным образом успокаивало его только то, что она быстро спохватывалась и поспешно водружала огромные очки на точеный носик, восстанавливая разрушенный образ.

А завтра все это повторится снова. Мало того, после встречи с читателями в одном из крупнейших книжных магазинов ему придется присутствовать на вечеринке. Слава Богу, что придет Мартин с женой! Но каково ему будет держать в руке бокал, ощущая на себе недоброжелательный взгляд Хелен!

Можно, конечно, позвонить Антонии и взять ее на коктейль, но ему навязали мисс Стюарт, эту недотрогу с острым язычком. Она будет источать презрение, стимулируя его мужские гормоны, а он и без того уже на взводе. Нет, пора заявить Мартину без обиняков, что он способен сам о себе позаботиться, и отказаться от черного лимузина: с него достаточно будет и такси. В противном случае ему не избежать постоянной скованности.

Дэн принял душ и уселся за телефон. Надеясь обрести душевный покой, он первым делом позвонил Антонии, но не дозвонился и в сердцах швырнул трубку. И это называется приятным времяпрепровождением? Черта с два! Поездка в Лондон началась с неудачи, и вдобавок на него натравили снежную королеву! Но самое ужасное, что он почти готов позволить ей заманить себя в западню, хотя и осознает, что рискует при этом обморозиться.

Дэн вдруг поймал себя на том, что мечется по номеру, словно тигр в клетке. Он решительно накинул на плечи пиджак, вышел в коридор и запер дверь. Не просиживать же весь вечер в четырех стенах! Пожалуй, зря он отклонил предложение Мартина погостить у него. Но разве такой ему представлялась эта поездка?

Хелен шлепнулась спиной на мат, поверженная ловким спарринг партнером, и с болезненной гримасой взглянула на него. Здоровенный детина беззлобно осклабился.

— Приглядись повнимательнее, как выполняется этот прием. — Он с торжествующим видом протянул ей руку. — Не нужно использовать силу! Ты слишком мало весишь. Используй для броска мой вес, понимаешь? Хочешь попробовать еще раз?

— С меня довольно! Я и так едва жива. Жуткий приемчик! — ответила Хелен, тяжело дыша.

— А для чего же ты сюда ходишь? Если кто то внезапно нападет на тебя, он церемониться не станет. Ждать пощады от убийцы не приходится!

Улыбка сползла с лица Хелен. Убийца! Она так и не научилась спокойно вести себя, когда слышала это слово. Ужас и страх пронизывали ее всякий раз, вселяя тревогу и неуверенность.

— С тобой все в порядке? — спросил спарринг партнер.

— Да, — вяло ответила она. — Мне уже пора. Поработаем над этим броском завтра.

— Учти, я не собираюсь тебя щадить.

— Ничего, я быстро все усваиваю!

Хелен натянуто улыбнулась и стала собирать вещи в сумку, пряча глаза в попытке скрыть, что расстроилась.

— Выпьем кофе? — спросил Джек, встретив ее у выхода из душевой. Услышать отказ он явно не ожидал.

— Я слишком устала, — покачала головой Хелен. — Хочу поскорее вернуться домой.

— О'кей! Я провожу тебя до такси. Кстати, как у тебя дела с Дэном Форрестом? — поинтересовался он невинным тоном.

— Пока хорошо, — ответила она, чувствуя, что краснеет. Дэн Форрест влиял на нее столь же плохо, как и определенные слова, будившие страх в ее подсознании.

Она внушала себе, что способна держать эмоции под контролем, когда дело касалось мужчин. Но едва лишь она вспоминала о Дэне Форресте, ее ладони увлажнялись от волнения. Ее глаза помимо воли следили за ним, когда он не смотрел в ее сторону. И сколько бы ни убеждала она себя, что это просто смешно, ничего не менялось. Сейчас ей больше всего хотелось вернуться домой, захлопнуть дверь и оказаться абсолютно одной. Этот американец, свалившийся ей на голову, рано или поздно уедет, но другая главная проблема останется с ней.

Затворничество в своей квартире ей, однако, мало помогало. Ведь от себя еще никому не удалось скрыться! Прошлое повсюду следовало за ней по пятам.

Убийство! Хелен вспомнила, как ее пригласили в морг для опознания трупа и как она, стоя возле носилок, молча кивала, боясь не совладать с собой и закричать от радости.

— Да, это он! — наконец произнесла она. — Мой отчим.

Тон собственного голоса навсегда врезался в ее память. Ей удалось сохранить контроль над собой усилием воли, и люди, окружавшие ее в тот момент, ничего не заподозрили и продолжали ей сочувствовать, хотя она и не заслуживала их доброго отношения: слишком сильно ей хотелось закричать всем в лицо, что она рада его смерти, безумно рада!

Кто то сделал за нее то, о чем она долго мечтала.

Грэнвилл Бертон был найден избитым до смерти, и она молила Бога, чтобы Он сохранил свободу тому, кто это сделал. Покойный сам частенько бил людей и потому заслуживал расплаты. Она смотрела на него с отвращением, но, к счастью, этого никто не заметил.

Осознание того, что отчим больше не войдет в их дом, наполнило ее поначалу странным смешанным чувством — вины и ликования, страха и пьянящей радости одновременно. Но вскоре это ощущение угасло. Выяснилось, что ей не рассказали всю правду. Отчим скончался не от побоев. Уже сильно избитого, но еще живого, его кто то добил кинжалом, нанеся десять ударов, первый из которых оказался смертельным.

Перед ее мысленным взором ясно встало лицо, которого она не видела уже много лет.

Я убью его! Убью, когда он меньше всего будет этого ожидать!

Это воспоминание всплыло из глубин ее подсознания значительно позже, после ряда загадочных случаев. И тогда Хелен начала выходить из дому по ночам и бродить по городу, разыскивая полузабытое лицо, наблюдая за подозрительными местами, порой подолгу выжидая. Все остальное уходило на задний план. Хелен целиком отдавалась тайным поискам, засыпала и просыпалась с мыслью о них, теряла аппетит и мучилась по ночам кошмарами.

Хелен стряхнула с себя усталость от напряжения, пережитого днем в обществе Дэна Форреста, собрала остатки сил, отданных изнурительной тренировке, и стала готовиться. За окном ее ждали ночь, враждебные улицы и бесконечный поиск. Но ведь может случиться и так, что именно сегодня ей наконец то повезет!

В десятке ярдов перед собой Дэн увидел знакомую женскую фигуру. Ускорив шаг, он мог бы легко ее догнать, но он остановился: ощущение опасности, впервые пронзившее его накануне ночью, вновь напомнило ему о необходимости быть осмотрительным. Выждав секунду другую, Дэн осторожно пошел за незнакомкой, ступая так же размеренно и уверенно, как и она. Одетая в тот же черный наряд, женщина, казалось, и не покидала улицы, словно у нее не было иных дел, кроме как разгуливать взад вперед по ночному городу.

Ее темные волосы, отливающие при свете фонарей вороненой сталью, перехватывала бархатная черная лента, четко выделяющаяся на фоне блестящих волос. Несмотря на сухую погоду, на ней был все тот же черный клеенчатый плащ и выглядывавшее при ходьбе до неприличия короткое платье черного бархата.

Со спины она ничем не отличалась от обыкновенной проститутки, какую можно увидеть в любом большом городе мира. Но внутренний голос и профессиональное чутье говорили ему, что незнакомка не такая, как "ночные бабочки". Ему хотелось взглянуть на ее лицо, однако, осторожность подсказывала, что пока лучше выбросить эту идею из головы. Он шел следом за ней из тех же побуждений, что и прошлой ночью, ради тренировки серого вещества, от усталости и скуки, желая отвлечься от неприятных мыслей.

После ужина в маленьком бистро на углу Риджент стрит, убаюканный приглушенным неразборчивым разговором посетителей уютного полутемного зала, Дэн слегка расслабился. Обычно внутреннее спокойствие и уверенность в себе не покидали его, он этим был обязан как складу своего характера, так и профессии, но сегодня в душе у него не было покоя, он нервничал уже с утра и не мог успокоиться ночью.

Причина странного возбуждения была ему ясна: ему нужна женщина, но не первая попавшаяся, и даже не Антония, которой он хотел позвонить из бистро, но так и не позвонил; та, которая ему нужна, уже лежала в постели с рукописью в руке или швыряла кого нибудь через плечо вниз головой в спортивном зале.

Она стояла у него перед глазами, будто наяву, поправляя очки на переносице и убирая непослушный вьющийся локон за ухо, как застенчивая школьница. Он с трудом заставил себя удержаться от острого желания коснуться пальцами ее волос и поправить густую прядь, пока она не упала ей на лоб.

Хелен украла у него сон и покой и не желала сменить гнев на милость. И что самое возмутительное, она возненавидела его за свои собственные ошибки. Ко всем скопившимся у нее проблемам теперь прибавилась новая напасть — чувство вины перед ним за то, что она оставила его одного умирать в отеле, когда он остро нуждался в помощи. Дэну хотелось задушить ее в объятиях, зацеловать до смерти, овладеть и обладать ею до тех пор, пока она не взмолится во весь голос о пощаде. Это неукротимое желание обуяло его столь быстро, что он даже не успел придумать противоядие. Она повергла его не только в невиданный конфуз, но и разбередила в нем ярость. Ни одной женщине еще не удавалось так смутить его. Этой особе самой, похоже, требовалась консультация опытных докторов, а она ухитрилась выбить из равновесия маститого психиатра. И эта нервотрепка будет продолжаться еще несколько дней! И что же делает он? Следит за таинственной проституткой в черном, словно сыщик из детективного романа, крадущийся по следу опасного преступника. И думает при этом о Хелен Стюарт!

Незнакомка вошла в бар. Дэн выждал снаружи минуту, наблюдая через окно, как она усаживается с бокалом в руке за свободный стол. Ее лицо, несомненно красивое, мешали разглядеть густая бахрома ленты и скрывающие глаза черные очки. Она устроилась с комфортом, закинув ногу за ногу, и уставилась в бокал. Только тогда он вошел в зал и заказал выпивку.

Проходя мимо таинственной незнакомки, Дэн благоразумно отвел взгляд: опыт, выработанный за многие годы работы с ей подобными, подсказывал ему, что она крайне опасна.

Женщина тоже не обратила на Дэна внимания. Он сел за столик в дальнем углу зала и стал за ней наблюдать, все еще не освободившись от навязчивых воспоминаний о Хелен Стюарт и связанных с ними ощущений.

Наконец он сумел сосредоточиться на новом объекте, которому уже дал условный псевдоним Черный Бархат, и принялся изучать его, ощупывая взглядом все детали. Почему же эта женщина не вызывала у него сексуальных эмоций? Мозг Дэна моментально нашел верный ответ: от нее исходила скрытая угроза. Красивая, несмотря на свой одиозный вид, она вела себя, как инопланетянка, отчужденно и агрессивно, и поэтому была опаснее любого уличного грабителя, вооруженного железным прутом.

Так кто же она? Чем занимается днем? Может, она сотрудник полиции, приманка для преступника? Не потому ли столь поспешно ретировался легкомысленный любитель случайных ночных знакомств, что она приказала ему уносить ноги, в упор взглянув на жалкого клоуна сквозь солнцезащитные очки? Дэн усмехнулся, живо представив себе, как испугался этот бедняга, сообразив, что имеет дело с полицией.

Незнакомка явно кого то искала. Окинув цепким взглядом очередного посетителя, она разочарованно опустила глаза. Дэн мысленно отметил, что она заняла выгодную позицию напротив входа, и с облегчением вздохнул, решив, что тот, кто ей нужен, вряд ли похож на него.

Вошедший в бар мужчина сел за соседний с женщиной столик и, заказав выпивку, с живым интересом уставился на незнакомку. События развивались по известному Дэну сценарию. Мужчина не выдержал и, взяв бокал, пересел к ней. Она никак не отреагировала, но он наклонился и что то сказал. Она не ответила. Тогда настырный незнакомец снова что то развязно сказал ей. Она подняла голову и тихо произнесла пару слов в ответ. Мужчина вскочил, с шумом отодвинул стул, огрызнулся и отошел к стойке бара, покраснев как рак.

— Не повезло с красоткой? — спросил у него Дэн, подойдя к нему спустя минуту.

— Да она сумасшедшая, — понизив голос, ответил мужчина, косясь на Черный Бархат. — Не советую подъезжать к ней, старина.

— Ей не нужен клиент?

— Она пригрозила, что убьет меня, если я не отстану.

— В самом деле? — Дэн ожидал, что незнакомка «отошьет» приставалу, но не думал, что так резко.

— Мне не до шуток, приятель! — криво усмехнулся мужчина. — Она даже не повысила голоса! Обычно эти наглые твари поднимают скандал, визжат, будто их режут. А эта пригрозила мне шепотом.

— Шепотом? — Дэн недоверчиво уставился на него.

— Вот именно, старина! — Испуганный незнакомец схватил его за локоть. — Клянусь, она велела мне уносить ноги, иначе, дескать, мне не поздоровится: она подкараулит меня снаружи и завалит, как вонючего борова. Спрашивается, зачем одеваться, как шлюха, если тебе не нужны клиенты?

Дэн уже задавался этим вопросом. Он обернулся: Черный Бархат исчезла. Версии о переодетой сотруднице полиции и ревнивой жене, подкарауливающей мужа, Дэн отмел, но ощущение угрозы, исходящей от странной незнакомки, осталось. Ему доводилось иметь дело с опасными женщинами и раньше, но никому из них не приходило в голову одеваться подобным образом или слоняться без определенной цели ночью по улицам.

Дэн вышел из бара и направился к своему отелю, решив выкинуть Черный Бархат из головы. Не хватало только следить за английскими сумасшедшими! У него достаточно американских пациентов. И уж если, не дай Бог, ему довелось бы беседовать с этой сумасбродкой, он предпочел бы видеть ее в смирительной рубашке и по другую сторону надежной стальной решетки.

Сейчас его больше беспокоило собственное психическое состояние. Вернувшись в номер, он позвонил Антонии. Она пообещала приехать, и Дэн заказал у портье шампанское. Антония обожала это вино, и, когда он приглашал ее, ведерко с бутылкой всегда стояло в его номере.

Обслуживающий персонал уже привык к ее визитам к Дэну, когда тот бывал в Лондоне. Поэтому портье пропускал ее без лишних вопросов. Впрочем, она бы никому не позволила проявить к ней неуважение. Скорее, она всем своим видом и поведением могла заставить швейцаров расстелить перед ней красную ковровую дорожку. Это была еще та штучка!

Антония Уингфилд появилась через полчаса, войдя в номер с видом герцогини. Улыбаясь ей, Дэн отметил, что так и не научился читать ее мысли. Впрочем, он особенно и не старался: Антония нравилась ему такая, какая есть, — гордая и независимая, как истинная аристократка. Лишь ее фамилия — Уингфилд — вызывала у него сомнения: он подозревал, что Антония позаимствовала ее из какого то романа.

— Как дела, дорогой? — спросила она, подойдя к нему вплотную.

— Чудесно! — Дэн обнял ее. — Ты по мне скучала?

— Этого мне только не хватало! — улыбнулась она. — У меня полно других забот!

Дэн осклабился, подумав, что разница между ней и уличными проститутками, пожалуй, лишь в том, что Антония держится с неподражаемым шиком и занимается тем же делом из любви к искусству, а не ради денег. Секс был ее единственным любимым развлечением, как понял он за годы их знакомства.

— Какие новости? — усевшись на кушетке и скрестив стройные ноги, спросила она. — Ты уже давно здесь?

— Несколько дней, — ответил Дэн, откупоривая бутылку и разливая по бокалам шампанское. Ему неожиданно расхотелось забавляться с ней.

— Рассказывай, чем занимался! — потребовала Антония, приглашая его присесть рядом с ней. Она чувствовала себя в номере Дэна раскрепощеннее, чем он сам. Но как воспримет она его вежливый отказ улечься с ней в постель? Антония имела обыкновение подводить его к этому исподволь, но делала это целеустремленно и решительно, не оставляя у него сомнений, что она приехала вовсе не для того, чтобы выслушивать его нытье или сочувствовать его безответной страсти к Хелен Стюарт.

А он и в самом деле был от нее без ума! Встреча с ней напоминала мощнейший удар в солнечное сплетение, и притворяться, что Хелен ему безразлична, становилось с каждым разом все труднее: безумное желание овладеть ею терзало и раздирало его. Вот и сейчас ему вдруг захотелось оставить гостью и отправиться на поиски Хелен.

Антония сбросила туфли и положила ноги ему на колени.

Дэн рассеянно погладил ее тонкие щиколотки, но прикосновение к ним лишь навело его на мысль, что он еще не изучил щиколотки Хелен Стюарт. Его целиком поглотило ее точеное лицо и тщательно скрываемый душевный надлом, порой проглядывающий на нем. Интересно, спрашивал он себя, не прячется ли за холодной маской деловой дамы пылкий темперамент?

— Мне все понятно! — сказала Антония. — Итак, как ее зовут?

Она убрала свои длинные ноги с его колен и поджала их под себя. Подняв бокал с игристым напитком, Антония слегка прищурилась, и Дэн вздохнул с облегчением, заметив в ее глазах лукавые смешинки: значит, она не рассердилась и настроена дружелюбно. — Хелен, — ответил он. — Хелен Стюарт.

— Я ее знаю?

— Вряд ли, она не принадлежит к людям твоего окружения, — улыбнулся Дэн. — Разумеется, это лишь мое личное мнение. Скажи, Антония, почему ты ведешь такой образ жизни? — неожиданно для себя спросил он.

— Потому что мне это нравится! — непринужденно ответила она. — Мое увлечение может длиться одну ночь, а может затянуться на неделю. А порой даже на целый год!

— Как в прошлом году? — уставился на нее золотистыми глазами Дэн. — Кстати, куда он подевался?

— Уехал за границу. — Она спокойно выдержала его взгляд. — Для меня это стало ударом!

— Он уехал вместе с женой?

— Я не завожу романов с женатыми мужчинами, — нахмурилась Антония. — Разрушать семьи не в моих правилах. И я не стремлюсь выжать из любовников как можно больше денег, да будет это тебе известно, мой проницательный друг!

— Как его зовут?

— Пока он еще живой, мой дорогой, и должен рано или поздно вернуться, мне не хочется говорить о нем. Но раз уж ты спросил, то отвечу: его зовут Джефферсон.

— В самом деле? Так он американец?

— Британец чистых кровей! Ты мой единственный знакомый американец, Дэн. Может, хватит меня допрашивать, доктор?

— Пожалуй, да! — улыбнулся Дэн. — Ты не поддаешься психоанализу.

— Тогда расскажи мне о своей девушке, — сделав глоток шампанского, попросила Антония.

— Она уже женщина.

— И ты воспылал к ней пламенными чувствами, но она держится неприступно?

— Ты почти угадала.

— Рассказывай все без утайки! Нам все равно нужно чем то заняться. Карты мне наскучили, а уходить от тебя так скоро я не собираюсь. Это поколеблет мою репутацию у гостиничного персонала.

— Ты у них на хорошем счету, Антония!

— Я знаю. Не нужно кормить меня сладкими пилюлями! Рассказывайте, доктор!

Когда она ушла, Дэн подумал, что переоценивал свои познания в психоанализе. Лишь теперь, излив Антонии душу, он осознал в полной мере, насколько важно иметь сочувствующего собеседника, готового терпеливо выслушать все то, что лишает тебя покоя. А Хелен не только лишила его покоя, а превратилась в наваждение. И хотя он и слыл опытнейшим врачом в области лечения навязчивых идей у сумасшедших, сам он не мог исцелиться.

Дэн поймал себя на мысли, что, рассказывая Антонии о мисс Стюарт, он называл ее Хелен, чего не осмеливался делать при встрече с ней: за подобную вольность эта недотрога могла дать ему пощечину. На предстоящей ему на следующий день встрече он еще надеялся притвориться равнодушным к ней. Но оставалось под большим вопросом, удастся ли ему держать себя в руках на коктейле.

Собираясь на вечеринку, Хелен внезапно почувствовала, что ей совсем не весело. Угадать причину не составило особого труда: она заключалась в поведении Дэна Форреста. Он по прежнему был холоден с ней весь день.

Самое ужасное было то, что он больше не подтрунивал над ней с плохо скрытым презрением и не пытался проникнуть в ее мысли, а вел себя как коллега, стоящий на недосягаемой для нее вершине успеха и карьеры, доброжелательно и чуть снисходительно, но не более того. Рядом с ним Хелен ощущала себя недоучкой, теряясь, когда он погружался в глубокомысленное молчание, и порой затрудняясь найти верный ответ на его продуманный вопрос. Он явно старался выставить ее дурочкой. И лишь сегодня Хелен наконец осознала, что они с ним абсолютно разные люди и ей никогда не сравняться с этим мужчиной.

Его романы, пользующиеся бешеным успехом у публики, уже не вызывали у нее усмешки: она была уверена, что он строчит их по утрам на машинке вместо умственной разминки, а уже потом принимается за настоящую работу. Ей не оставалось ничего иного, кроме как надеяться, что он уделит ей чуточку внимания на вечеринке и не станет чересчур задирать нос и с важным видом надувать щеки. Хелен должна была заехать за Дэном через час, и от одной лишь мысли об этом ей становилось жутковато.

Приблизительно так же чувствовал себя в это время и Дэн. Он уже в четвертый раз пытался завязать двойным узлом галстук, но всякий раз ошибался и в отчаянии орал на собственное отражение в зеркале:

— Недоумок! Проклятый идиот, ты сам заслужил все беды, свалившиеся на твою дурацкую башку! Прекрати вести себя как мальчишка, выброси ее из головы. Ведь ты о ней ничего не знаешь, черт бы тебя побрал!

Наконец галстук был завязан нужным образом, и Дэн решительно направился к бару, на ходу взглянув на часы. До приезда в отель Хелен оставалось двадцать минут, и если она учует запах алкоголя, то снова сделает отчужденное, каменное лицо. Дэн передернул плечами и наполнил бокал: она в любом случае останется льдышкой, а после сегодняшней вечеринки наверняка обледенеет еще сильнее. Она покрывалась ледяным панцирем у него на глазах, и этот панцирь с каждым днем становится все прочнее. В то время как он страстно желает только одного — обнять ее! Все эти дурацкие мероприятия, вроде предстоящего коктейля, совершенно не забавляли его, и ничего хорошего от них он не ожидал.

Впрочем, сегодня вечером он встретится с Мартином и Маргарет. Это поможет ему не замечать Хелен и сберечь остатки подорванной ею нервной системы. Уж лучше пусть она окончательно к нему охладеет, чем выведет его из терпения и очутится при всех у него на коленях.

А усадить ее туда Дэну хотелось с самого утра. Ему не давал покоя вопрос, что она станет делать в подобной ситуации. Очевидно, будет оказывать яростное сопротивление.

Он уже сожалел, что рассказал Антонии о Хелен, теперь его истинные чувства перестали быть секретом, а это ослабляло его позицию, и без того пошатнувшуюся из за поразительной слабости, которая накатывала на него при одном воспоминании о Хелен. Неужели с этим нельзя ничего поделать?

Он собрался спуститься в фойе, чтобы встретить там Хелен, но она сама постучалась в дверь раньше условленного времени. Рывком распахнув ее, Дэн изумленно уставился на Хелен, чувствуя уже знакомое ему напряжение мышц подбрюшья.

— Лимузин у подъезда, — сказала она, глядя на него, как испуганная кошка.

— Я так и подумал, раз вы здесь, — язвительно ответил Дэн, раздосадованный ее очевидной скованностью и собственными ощущениями. — Входите, я только накину пиджак!

Он поспешно прошел в комнату, схватил недопитый бокал и залпом осушил его, не почувствовав даже вкуса напитка: не оставлять же его на столе, надеясь, как провинившийся школьник, что она ничего не заметит? Да и чего уж теперь опасаться? Все равно ничего не получится.

Дэн обернулся: Хелен смотрела на него в упор своими миндалевидными глазами. Усилием воли он окинул ее взглядом с головы до ног.

Это было его роковой ошибкой.