Честный обман

21

В сумерки, когда работа в лодочной мастерской подошла к концу, Катри отправилась к рыбачьей пристани. Снова дул сильный ветер. Вот и братья Лильеберг домой идут; Катри заступила дорогу Эдварду. Остальные пошагали дальше.

— Ветрено очень, — сказала Катри, — может, спрячемся куда-нибудь, в затишье?

— Куда тут спрячешься, — отозвался Лильеберг. — Да в чем дело-то? — Он еще не забыл их последний разговор и побаивался ее.

— Я насчет лодки. Хочу заказать лодку.

Лильеберг молча смотрел на нее. Тогда Катри крикнула, стараясь перекричать ветер:

— Лодку! Я хочу, чтоб ты построил Матсу лодку!

Не ответив, он все же вернулся к мастерской и отпер двери. Катри ни разу не бывала здесь. Ветер весело гремел кровельным шифером, но просторное помещение дышало тишиной, совершенным покоем. В полумраке вырисовывался контур недостроенного бота, на фоне стены силуэтом выступали гигантские ребра-шпангоуты. К потолку подвешены пачки широких тесин — будущая обшивка бортов, пахнет стружкой, смолой, скипидаром. Катри поняла, отчего сюда ежеминутно, ежечасно рвался ее брат: это был мир безмятежного покоя, где все правильно и чисто. Она повернулась к Лильебергу и спросила, возьмется ли он построить большой бот, с рубкой.

— Какие габариты?

— Девять с половиной метров. Обшивка вгладь.

— Что ж, может, и возьмемся. Только это недешево. Насчет мотора-то как?

— Четырехцилиндровый, нефтяной, — ответила Катри. — «Вольво-Пента» на сорок — сорок пять лошадиных сил. Матс уже и чертежи подготовил. По-моему, хорошие. Впрочем, я в лодках не разбираюсь.

— Так я и поверил! — воскликнул Лильеберг.

— Это я Матсовы записи просмотрела.

— Вон оно что. Ну, он-то, пожалуй, кой-чего кумекает. Не грех бы и глянуть как-нибудь на его чертежи.

— Тут есть небольшая закавыка, — сказала Катри. — Пока я не вполне уверена, Матс не должен об этом знать.

— В чем не уверена? В том, что сможешь расплатиться?

Катри кивнула.

— А сможешь расплатиться-то?

— Да, только не сейчас. Весной.

— По правде говоря, — заметил Лильеберг, — кое-что в этом заказе здорово меня смущает. Что я скажу братьям? Ведь как ни верти, а заказчик должен быть. Это кто — Эмелинша?

— Нет. Не она.

— А ты, стало быть, не хочешь, чтоб тебя поминали в этой связи?

— Да, пока не хочу.

— Слушай-ка, — Лильеберг посмотрел ей прямо в глаза, — что я, по-твоему, должен делать? Врать заместо тебя, потому как ты сама не умеешь?

Катри не ответила, отошла к стене, на которой был развешен инструмент — аккуратнейшим образом, каждый на своем особом крючке, каждый начищен до блеска; она с любопытством трогала то одно, то другое. Ну в точности как брат, подумал Лильеберг. Берутся за вещи совершенно одинаково. Нельзя ее выдавать. Ежели пронюхают про этот заказец, опять всем скопом на нее, беднягу, кинутся. Что ж, не заплатит, так можно и другого покупателя найти. И он сказал, прямо чуть ли не рявкнул:

— Ладно, пошли. Я попробую, сделаю, что смогу.

В тот же вечер Лильеберг явился в «Большой Кролик» и спросил Матса: он, мол, слыхал про лодочные чертежи и хотел бы на них взглянуть.

— Этот вот вполне недурен, — сказал Лильеберг, когда они вместе просмотрели чертежи. — И все ж таки многое можно сделать получше. Прихвати его завтра в мастерскую. Только молчок, никому ни слова.

Дома он сказал, что им заказали лодку, с обшивкой вгладь, девять с половиной метров, причем заказчик решил сохранить свое имя в тайне.

— И давно ты узнал про это?

— Да уж порядком, — соврал Лильеберг, соврал так естественно, так просто, будто подарок вручил достойному человеку.