Чисто по-русски

Баба-яга

Баба-яга – злая старуха-колдунья в русских сказках. Вот такое лаконичное определение приведено в Толковом словаре под редакцией Н. Шведовой. Но за этим кратким определением стоит целый мир. Все дети и взрослые прекрасно представляют себе, что умеет Баба-яга, она же – просто Яга. Летает в ступе, живет в лесу, в избушке на курьих ножках, окруженной забором из человеческих костей и черепов. Колдует, заманивает к себе маленьких детей, добрых молодцев и… зажаривает их в печи. Впрочем, не всё так уж однозначно плохо. Если верить крупнейшему специалисту в области фольклора В. Проппу, Баба-яга может выступать и как дарительница (она дарит главному герою коня или какой-нибудь волшебный предмет). В остальном она – воплощение зла: коварна, строит козни, агрессивна. Почему она «баба» – понятно, а вот что такое «яга»?

Этимологические словари сходятся на том, что происхождение Бабы-яги очень трудно установить. Есть несколько версий. Считается, что этот персонаж восходит к «бабам-чародеицам», с которыми на Руси в древние времена церковь вела ожесточенную борьбу. А между тем, это могли быть вполне безобидные старые женщины, которые главным образом занимались знахарством. Дело в том, что этимологически слово «яга» тождественно древнерусскому «язя» («яза») – «немощь, болезнь».

Есть и другие предположения. Так, на языке коми слово «яг» означает бор, сосновый лес. «Баба» – это женщина. Выходит, «Баба-яга» можно читать как «женщина из бора (леса)» или «лесная женщина».

Как же писать «Бабу-ягу»? Очень просто. «Баба» – с большой буквы, «яга» – с маленькой, и не забудьте про дефис.

Базилика

Несмотря на загадочное и романтичное звучание, само это слово означает строгое архитектурное понятие. Здание вытянутой прямоугольной формы, которое разделено внутри рядами столбов или колонн. В Древнем Риме именно так строили здания для торговли и суда. А потом это стало основой строительства христианских храмов. Сейчас так строятся далеко не только храмы, но и прочие «здания общественного назначения», как их называют.

Откуда же взялось это колебание в ударении – то «бази́лика», то «базили́ка»? Не только мы с вами сомневаемся, у великих поэтов тоже были разночтения. Например, В. Брюсов писал про «бази́лик рухнувших ступени», а И. Бунин – «под византийской ветхой базили́кой»…

Дело в том, что латинское слово basilica, как это вообще часто было с латинскими словами, произошло от греческого basilikos /базили́кос/, что значило «царский, царственный». Вот и сохраняется в одном из вариантов ударение языка-посредника. Заметьте, оба варианта – варианты нормы!

В результате практически все словари разрешают в этом слове двойное ударение: «бази́лика» и «базили́ка». Это и справочники Д. Розенталя, и Современный словарь иностранных слов, и Словарь ударений И. Резниченко и, что важно, авторитетный Орфоэпический словарь под редакцией Р. Аванесова.

Ну, и еще: что вы добавляете в салаты – «бази́лик» или «базили́к»? Не возмущайтесь, некоторые старые словари действительно приводили ударение «бази́лик». Проблема та же: слово заимствовалось из французского, где ударение на последнем слоге. Во французском – basilic, но в латинском-то было basilicus, с ударением на втором. Сейчас – только «базили́к». Словарь ударений И. Резниченко предлагает простой способ запомнить, через слово «розмарин»: базили́к – розмари́н.

Бакалея

Озадачили меня тут как-то одним словечком. Причем не тем, как правильно его произнести, что спрашивают чаще всего. Нет, здесь вопрос был интереснее: откуда оно взялось. Иначе говоря, какова этимология этого слова?

Мы с вами видим это слово чуть ли не каждый день, когда заходим в какой-нибудь магазин, где есть отдел «Бакалея». Бакалея, бакалейные товары. И при этом, бьюсь об заклад, мы даже не задумываемся над вопросом – почему все эти товары мы с вами называем «бакалеей»?

Между тем, если все-таки призадуматься, слова с этим корнем в нашем богатом языке мы вряд ли найдем. Вывод? Слово, скорее всего, иностранное.

Историко-этимологический словарь П. Черных: «бакалея – общее наименование продовольственных товаров (чай, сахар, крупа, мука, пряности и т. д.)». В других славянских языках слово это тоже присутствует. В украинском и болгарском – «бакалия», в белорусском, как и у нас, «бакалея». Если же вернуться к нашему родному русскому языку, то у нас «бакалея» в ходу с середины XVIII века, а в словарях – с середины XIX. Причем ударение могло быть и на втором слоге: бака́лия!

Всё указывает на то, что в русский язык слово пришло при персидском или турецком посредстве, потому что там есть похожие слова. Однако первоисточник – арабский язык: как сообщает Историко-этимологический словарь, «бакл – травы, овощи, зелень, низкие растения».

А вот у В. Даля версия куда как остроумнее. Уж не знаю, так ли это на самом деле, но он уверен, что «бакалея» – от турецкого выражения «бак-ала»: «гляди и бери», то есть «товар на виду – бери любой»!

Не знаю, как вы, а я всегда считала слово «бакалея» скучным, малоинтересным. Вот тебе и скучное, с такой-то историей…

Баловаться

После того как в мультфильме про Карлсона прозвучало, а потом стало крылатым выражение «мы тут плюшками ба́луемся», трудно будет убедить вас в том, что это-то как раз и неправильно.

Двух мнений в отношении глаголов «баловать» и «баловаться» быть не может. Это тот редкий случай, когда ситуация не осложняется никакими вариантами и отклонениями. Нет в словарях и помет «специально для Карлсона».

Правильно – только «балова́ться». Я балу́юсь, ты балу́ешься, он балу́ется. То же самое – со словом «балова́ть»: я балу́ю свою дочь, ты балу́ешь своего сына, они балу́ют своих детей. Мы же сами потом и удивляемся, что дети выходят бало́ванные. Удивляться нечему – сами избалова́ли.

Ну и, как это часто бывает в языке, слово «баловать» изначально совсем не шуточное. Во-первых, оно очень древнее: еще в церковнославянском языке знали слово «баловати», и значило оно не что иное, как «лечить». Историко-этимологические словари не исключают, что «баловать» состояло в родстве с латинским словом fаbula (речь, рассказ, басня).

А древним значением глагола «баловать», как предполагается, было «заговаривать, ворожить», что и перешло в значение «лечить», поскольку считалось, что лекари занимаются ворожбой. От значения «говорить» недалеко до «болтать, нести вздор», а там уж и «развлекаться, потворствовать прихотям»…

И вот вам, пожалуйста: балова́ть, балова́ться.

Банкнот и банкнота

Стою в небольшой очереди в обменном пункте – за человеком, который сегодня с самого утра в плохом настроении. Ни при чем здесь ни обменный пункт, ни кассирша. Однако именно на нее он и обрушивается.

– Что вы мне дали? – спрашивает он и брезгливо взвешивает на ладони пачку десятирублевок. – Зачем мне столько мелких банкнот? Вы мне дайте две банкноты по сто рублей… То есть два банкнота по сто… Нет, банкноты… Тьфу, совсем я тут с вами запутался!

Человек отошел со своими банкнотами в сторону, а я призадумалась. Действительно: «одна банкнота» или «один банкнот»? На интуицию тут надежда плохая, на речевой опыт тоже – говорят вокруг по-разному. Так что пойдем проверенным путем – к словарям.

Слово явно иностранное, вот и начнем с Современного словаря иностранных слов. Естественно, слово там находим незамедлительно, но составители сделали всё, чтобы обойти острые углы, дали это слово во множественном числе, хотя в такой форме оно никаких сомнений не вызывает.

Банкноты – от английского banknote – дензнаки, банковские билеты, которые выпускаются Центробанком. Это, положим, мы и так знали, а вот что делать с единственным числом?

Словарь-справочник лексических трудностей русского языка А. Семенюка честно признает, что можно сказать «один банкнот», а можно – «одна банкнота». То же самое делает и Орфоэпический словарь под редакцией Р. Аванесова. То есть, в соответствии с этими словарями, вы можете взять у кассира «пачку банкнот», а можете – «пачку банкнотов».

Есть вариант и для тех, кто предпочитает определенность всякому вольнодумству. Толковый словарь русского языка С. Ожегова и Словарь ударений Ф. Агеенко и М. Зарвы полагают, что «банкнот» – мужского рода. «У меня только один банкнот», «у меня нет сторублевого банкнота». «И дайте же мне, наконец, вон ту толстую пачку банкнотов!» Запомнить легко: банковский билет, банкнот.

Впрочем, если вдруг позабудете, переживать не стоит – грубой эту ошибку назвать нельзя.

Банты, шарфы

Начнем с ба́нтов. Тех, которые обычно носят маленькие девочки. Это – лента, завязанная в виде нескольких перетянутых посередине петель. Слово «лента» тут неслучайно. Польское bant, которое мы заимствовали, как раз и восходит к немецкому band, что означает «лента». Вот на «ленту» и ориентируйтесь, когда будете склонять слово «бант» – таков совет Словаря ударений И. Резниченко. Запомнить довольно-таки просто: как и в случае с «лентой», с корня «бант» ударение никуда не уходит, как бы окончание ни менялось. Ле́нты – ба́нты, ле́нтами – ба́нтами. Ударение остается неподвижным.

Похожая история и с «ша́рфами». Причем, если бант – вещица сейчас относительно редкая, то ша́рфы носят все, причем почти круглый год: зимой это теплые ша́рфы, весной и летом – легкие, воздушные ша́рфы. Тогда ша́рфы становятся просто украшением, дополнением к наряду. Но и летом, и зимой мы покупаем и носим только «ша́рфы», именно с таким ударением. Покупать, а тем более носить «шарфы́» словари нам не рекомендуют категорически, так же как и «банты́».

«Шарф», как и «бант», – слово с польско-немецкими корнями: немецкое scharpe могло происходить от польского слова, которое означало повязку или пояс.

Итак, выстраиваем цепочку: ле́нты – ба́нты – ша́рфы. Так же и склоняем: ле́нтами – ба́нтами – ша́рфами.

Бардак

Путешествовать полезно уже хотя бы потому, что это порой приводит к любопытным языковым открытиям. Например, однажды в Турции я попросила у официанта воды, просто воды. Он приносит большую бутылку. Я качаю головой: нет, столько мне не надо. «А, – понимающе кивнул он, – бардак!» И достал стакан.

Так я узнала, что «бардак» по-турецки означает «стакан». Более того, потом увидела это слово написанным латиницей на маленькой картонной подставке для стаканов и пивных кружек. Так и пишут – bardak.

Интересный путь проделало это слово в русском языке. Прежде всего, им обозначали глиняный горшок с широким отверстием (слово было в ходу в донских говорах). В этом значении оно недалеко ушло от своего турецкого прообраза, потому что по-турецки bardak – не только «стакан», но и «горшок».

Но современный россиянин, произнося «бардак», имеет в виду совсем другое. «Что за бардак вы тут устроили?» – кричит кто-то. Это может означать либо беспорядок, причем не простой беспорядок, а довольно серьезный, либо – и это второе, жаргонное, значение – попойку, пьянку.

Во всяком случае, Большой словарь русского жаргона В. Мокиенко и Т. Никитиной выделяет именно эти два значения (слово «бардак», естественно, здесь звучит крайне неодобрительно).

А есть еще и «бардачок» в автомобилях – отделение для всевозможных мелочей на передней панели. Вот этот самый «бардачок» куда ближе к значению «кувшин», чем к значению «беспорядок».

Рискну предположить, что к «бардаку» в значении «беспорядок» могла быть как-то причастна и «ба́рда» – по В. Далю, это слово означало «мутное, дурное питье, бурду». Настой называли «бардоватым», если он был грязным, густым и мутным. Впрочем, всё это только предположения.

Баржа

Есть у меня любимое место в Москве – высокий берег музея-заповедника «Коломенское». Если встать у самого обрыва – как будто летишь. Немного портит пейзаж противоположный берег с заводскими трубами и квадратами типовых микрорайонов, но можно, в крайнем случае, туда не смотреть, а сосредоточиться на реке: по ней скользят белые речные трамвайчики, катера, нет-нет да пройдет тяжелая ба́ржа. Или баржа́…

Так и прерывается созерцание. И теперь уже надо решать, что же именно идет по реке: «ба́ржа» или «баржа́», «ба́ржи» или «баржи́». Спасибо Словарю ударений Ф. Агеенко и М. Зарвы – в нем, как всегда, всё просто и ясно. Только «ба́ржа». «Я не вижу ба́ржи». «По реке только что прошло пять барж».

Но на этом однозначность, собственно, и заканчивается. Стоит нам только заглянуть в любой другой словарь, мы обнаружим там массу вариантов, учитывая формы единственного и множественного числа, а также падежи. Но по большому счету, вариантов два: «одна ба́ржа» – «одна баржа́». Французское слово, barge – судно, которое само не ходит, а перемещается буксиром и перевозит самые разные грузы.

Пробежимся по словарям. Современный словарь иностранных слов и Словарь-справочник лексических трудностей русского языка А. Семенюка дают два варианта ударения. Кстати, в последнем отмечается, что французское слово barge восходит к латинскому barca. Любопытно, конечно, но для ударения не слишком важно. Толковый словарь С. Ожегова, Орфоэпический словарь под редакцией Р. Аванесова – всюду, всюду два варианта ударения: «одна ба́ржа» – «одна баржа́». «Много барж» – «много барже́й»…

Не знаю, что и посоветовать. С одной стороны, есть у «баржи́» некое просторечное звучание. С другой – все словари, кроме Словаря ударений Ф. Агеенко и М. Зарвы, ничего плохого в таком варианте не усматривают.

В общем, носителю языка предоставляется полная свобода действий и выбора. Если же эта свобода вас тяготит, не заглядывайте никуда, кроме Словаря ударений Ф. Агеенко и М. Зарвы. Там вас ждет одна-единственная «ба́ржа».

Башмак

Во фразеологии, которая занимается устойчивыми речевыми оборотами, легенд всегда было много. Понять, какая история настоящая, можно не всегда. Остается рассказывать обо всех, что есть, а вы уж остановитесь на той, которая больше нравится.

Одна из версий: оборот «быть под башмаком» связан с татарским игом. Рассказывают, что хан посылал русским князьям свою басму – ларец, в котором хранился восковой отпечаток его ступни. В знак покорности князья клали эту басму себе на голову.

Другая версия: по некоторым дошедшим до нас источникам, в древние времена на Востоке побежденный монарх простирался на земле, и монарх-победитель ставил на него ногу в знак полной своей власти. А наше «быть под башмаком» – просто калька с французского être sous la pantoufle, поскольку именно французы первыми обозначили в своем языке восточный обычай.

Но это, так сказать, версии «властные». А есть семейная, точнее – свадебная. Во время свадебной церемонии жених и невеста подвергались своеобразной супружеской дуэли. Тот из них, кому первому удавалось наступить на ногу будущему супругу, становился, по поверьям, главой дома. Тот же, кто оказывался «под башмаком», должен был занять подчиненное положение в семье. Этот обычай известен многим народам, в том числе и европейским.

Ситуации разные, символика одна. Да и отношения те же: победитель – побежденный. Кстати, вместо «башмака» в этом выражении часто используется «каблук»: «под каблуком», «подкаблучник».

Без умолку

Как-то летом устроилась я на берегу озера с книжкой: вот, думаю, хотя бы часок почитаю. Но не тут-то было! Подкатила на велосипедах целая компания девчонок, расположилась рядом со мной – и началось. Хохот, стрекот, салочки, брызги до небес… Через пятнадцать минут поймала себя на том, что в книгу уже не смотрю, а наблюдаю за ними – не без удовольствия, кстати. Но болтают они!.. И тут я задумалась: «без у́молку» или «без умо́лку»?

И вообще, что это за слово такое – «умолк»? И существует ли оно? Оказывается, да. Правда, мы никогда не используем его отдельно, а только так вот, в сочетании с предлогом «без». Да, кстати, правильно все-таки «без у́молку». Пишется в два слова. От этого сочетания существительного с предлогом можно прилагательное образовать – «безумо́лчный».

Слово «у́молк» я нашла в Орфоэпическом словаре под редакцией Р. Аванесова, однако и в нем авторы торопятся указать, что без предлога «без» никакого «у́молку» быть не может, хотя и есть у него собственное место в словаре. Собственной словарной статьи слову «у́молк» В. Даль не дал, но упомянуть его упомянул. От глагола «умолкать» какие существительные можно придумать? Оказывается, бывает «умолканье», «умо́лкнутие», «у́молк», «у́молка». Вот даже как – «у́молка»!

Примеры у В. Даля, как всегда, восхитительные. «На него у́молку нет» – так можно сказать про человека, у которого рот ни на минуту не закрывается. Можно и по-другому сказать: «его и у́молк не берет» – день и ночь кричит без у́молку. А вот и еще словечко. Такого мы с вами, кажется, не знаем: «умо́лклый». «Умо́лклые слухи опять заговорили» – такой пример приводит В. Даль.

Ну да ладно, бог с ними, с «умо́лклыми слухами». Главное – выяснили, что правильно будет «без у́молку». Но – «безумо́лчный».

Белиберда

Страшное мгновение для каждого чиновника: вызывает министр. Голос его секретарши не оставляет сомнений: будут отчитывать, а может и… По пути в «высокий» кабинет чиновник лихорадочно пытается вспомнить все свои грехи – а их много, иначе и быть не может, если ты работаешь, а не сидишь без дела. Наконец, дошел. Дверь. Три быстрых вдоха и выдоха – и вперед.

Чиновник проходит по ковру к широченному столу. Глаз старается не поднимать.

– Ну, садитесь, рассказывайте, как дошли до жизни такой, – грозно приказывает министр.

Чиновник робко начинает. Говорит полминуты, минуту… И тут его прерывают:

– Что за белиберду вы несете?

Обратный путь по коридорам чиновник проходит как в тумане. «Белиберда, белиберда, белиберда… – шепчет он. – А что такое, собственно, „белиберда“?»

Начнем мы со словаря В. Даля, там еще и не такое можно отыскать. Действительно, у него такое слово имеется. Вот только ударение для нас непривычное: «бели́берда». И еще глагол, которого я, к примеру, не знала: «бели́бердить» – то есть сумасбродить, заниматься чепухой.

Теперь разберемся с происхождением. Тот же В. Даль считает, что это слово подражательное – не заимствованное, а именно подражательное, напоминающее какое-нибудь татарское. То есть реальной «белиберды» в татарском языке нет, так же, как нет и слов, похожих на «белиберду»: «шара́бара», «калабалы́к»… Или, к примеру, сочетания «кериберда́ кулиберда́», которое приводит Этимологический словарь М. Фасмера.

Кстати, М. Фасмер, как и В. Даль, считает, что слово «белиберда» образовано по принципу тюркских языков, в подражание им. А вообще, вздыхает автор словаря, темное слово, неясное… Белиберда.

Белугой реветь

Ребенок увидел в магазине игрушку – и в крик: требует, настаивает, рыдает не переставая! Немного успокоился он только после того, как продавщица спросила его: «Что же ты, мальчик, ревешь белугой?». Она и не подозревала, как подействует на ребенка это знакомое многим устойчивое выражение, «реветь белугой». Внимание мальчика удалось переключить, и вот он уже идет с мамой за руку от прилавка, с интересом спрашивая: что такое «белуха»?

Этот детский вопрос нам очень кстати. Даже некоторые языковеды предполагали, что правильно говорить не «белугой», а «белухой». Они разъясняли, что белуха – это полярный дельфин, способный реветь.

Не знаю, не знаю. Словарь русской фразеологии под редакцией В. Мокиенко уверяет нас, что для этой версии нет никаких оснований, что по-русски говорили и говорят только «реветь белугой».

«Реветь белугой» – рыдать, плакать громко, безудержно и долго. Но вот кто такая «белуга», нам еще только предстоит узнать.

Согласно данным картотеки «Древнерусского словаря» Института русского языка РАН, на которую ссылается упомянутый словарь, в одной из рукописей 1535-го года говорится, что «реветь могут львы и белуги». Дело в том, что издавна в русском языке слово «белуга» означало и крупную рыбу из породы осетровых, и полярного дельфина. Тому есть свидетельства аж с XVI века. В XIX веке в архангельских говорах полярный дельфин называется и «белугой», и «белухой», причем на первом месте стоит именно «белуга». А потом эти слова окончательно разошлись. В современном русском языке «белуха» – единственное название полярного дельфина. А «белугой» теперь называют только рыбу.

Так что ревет, скорее всего, морской зверь, полярный дельфин. Но называется он при этом «белугой» – так, как раньше.

Берёста и береста́

Верхний, светлый слой березовой коры. Он называется… а как он называется? Многие настолько привыкли к «бересте́», что форму «берёста» воспринимают в штыки. И зря! Например, Словарь ударений Ф. Агеенко и М. Зарвы только этот вариант приводит как верный.

Но я хочу успокоить тех, кто не может смириться с «берёстой». Упомянутый словарь – единственный, не знающий в этом смысле сомнений. В остальных же наблюдаются весьма серьезные колебания. Орфоэпический словарь под редакцией Р. Аванесова, например, приводит вариант «берёста» как основной, но тут же упоминает и возможный, допустимый вариант «береста́». Толковый словарь русского языка под редакцией Н. Шведовой считает равноправными оба варианта. Такие же рекомендации вы встретите в Словаре ударений И. Резниченко. «Берёста», «береста́» – выбирайте любой из двух вариантов.

Совершенно очевидно, что «берёста» и «берёза» – ближайшие родственники, оба слова восходят к одной и той же индоевропейской основе со значением «белый, светлый». Это вряд ли нуждается в разъяснениях. А вот пару слов о прилагательных от слова «берёста» всё же стоит сказать. Их два: «берестяной» и «берёстовый». «Берестяная грамота» – но «берёстовый поднос», разница очевидна. Ну и в слове «берестяно́й» лучше не ошибаться. Раньше говорили «бере́стяный», но это норма старая, сейчас её лучше не использовать.

«Берёста», «береста́», «берестяно́й», «берёстовый» – всё это существует в языке сейчас, в наши дни.

Беспредел

Мы так часто слышим это слово, так часто сами его используем, что вряд ли кто-то из нас помнит – были ли такие времена, когда в общем употреблении его не было? Впрочем, Историко-этимологический словарь воровского жаргона М. Грачева и В. Мокиенко отмечает, что в 60–70-х годах XX века оно активно употреблялось в молодежном жаргоне (особенно его жаловали хиппи и панки).

Но совсем не молодежь, не хиппи и не панки придумали «беспредел». Они заимствовали его из воровской речи, где оно означало «группировку профессиональных преступников, не придерживающихся воровских обычаев и законов». Понятие «беспредела» появилось в 40–50-х годах прошлого века, во время так называемой «сучьей войны»: между профессиональными преступниками и уголовниками, которые стремились жить по новым воровским законам.

Получается, первоначально «беспределом» называли, как и сейчас, беззаконие. Но беззаконие несколько иного толка – не нарушение правовых норм государства, а несоблюдение неписаных законов. Отсюда и давно зафиксированные воровские слова «беспредельник», «беспредельщик» – бывший вор в законе, переставший соблюдать нормы поведения, принятые в этой среде, вор, не признающий воровских законов. Так же называли тех воров, которые не принадлежат ни к одной из группировок.

Одним словом, те, кто считает «беспредел» символом постперестроечного времени, ошибаются. Хотя именно тогда «беспредел» вышел за рамки воровского жаргона. Слово стало означать «абсолютное беззаконие, бесправие, хаос в обществе». Именно в таком значении (обобщенном, а не специализированно воровском) его начали использовать в печати времен перестройки.

Языковеды – народ дотошный, обязательно выяснят, кто и когда впервые написал или произнес слово «беспредел». Так вот, это произошло в газете «Совершенно секретно» в 1990-м году.

Бестселлер

Ах, как полюбилось нашим покупателям и продавцам английское слово «бестселлер» (bestseller)! Настолько, что заговорили они не просто о бестселлерах, но и о «бестселлерах продаж».

Как это – «бестселлер продаж»?! Особенно если учесть, что относилось это странное выражение… ну, например, к новой марке электрочайников. Тут мы обнаруживаем сразу две несуразицы. Первая – собственно сочетание «бестселлер продаж». Дело в том, что само по себе слово «бестселлер» уже включает в себя «продажу» (английское to sell – продавать; seller – торговец, продавец, а также ходкий товар; best – лучший, наилучший). Зачем же добавлять сюда, как в кашу, и без того уже сдобренную маслом, еще одну увесистую ложку того же масла? Бестселлер, если ориентироваться на язык-источник, то есть английский язык, – это то, что продается наилучшим образом.

Но любой ли предмет, который продается лучше других, будет «бестселлером» в английском и русском языках? Иными словами, могут ли быть «бестселлерами» чайники, постельное белье?

Ни за что на свете! Есть только один предмет, который может по праву называться бестселлером. Это – книга. Загляните в Толковый словарь иноязычных слов Л. Крысина и в любой англо-русский словарь: бестселлер – наиболее ходкая, пользующаяся спросом книга, издаваемая большим тиражом. Книга, книга и еще раз книга! Только она и может быть бестселлером. В английском языке bestseller – это еще и автор бестселлера, то есть ходкой книги, но к нам в русский язык это значение вслед за словом не перешло.

Итак, бестселлер – только книга. И ни в коем случае не «продаж»! Просто «бестселлер», этого вполне достаточно.

Бефстроганов

Помню, развеселила меня однажды история с салатом «оливье» – тем самым, который так любят россияне и без которого не обходится у нас практически ни одно застолье. Все всегда считали, что это французский салат, названный в честь повара, француза Оливье. Каково же было мое изумление, когда я узнала, что французы никогда и не слышали про салат с таким названием! Зато они прекрасно знают salade russe, то есть «русский салат». Вот этот самый «русский салат» и есть наш «оливье».

А есть еще одно слово, которое можно назвать «смесью французского с нижегородским». Точнее, это гибрид французского нарицательного существительного с русским именем собственным, с известной фамилией.

Вот такое изысканное сочетание! А слово вы знаете: это «бефстроганов». Тот самый бефстроганов, который вы частенько брали в столовых, кафе, а то и в ресторанах. Да и самому приготовить его несложно: берешь мясо, режешь на мелкие кусочки, тушишь в сметане…

Но это я опять на кулинарную тропку сбиваюсь. А нам для начала нужно разобраться, как пишется это слово – «бефстроганов»? Наверняка вы встречали самые разные написания: через дефис, с двумя «ф» в середине или в конце слова. А всё очень просто: пишется в одно слово – «бефстроганов», в середине – «ф», а на конце – «в». Слово мужского рода («горячий бефстроганов») и, кстати, склоняется. «Положите мне, пожалуйста, еще немножко бефстроганова».

Запомнить несложно еще и потому, что, как я уже сказала, образовалось это слово простым сложением двух частей: французского boeuf, что значит «говядина», и русской фамилии «Строганов». Буквально бефстроганов – это «мясо по-строгановски».

Так что никаких «ф» в конце слова, никаких дефисов и прочих сложностей. В одно слово, «бефстроганов». А уж русское оно или нет – судите сами.

Бижутерия

Я совсем ничего не понимаю в драгоценностях! Даже обидно: не могу отличить колечко с бриллиантом от стекляшки и из-за этого постоянно попадаю в неловкие ситуации. Хочу, например, похвалить очередное украшение подруги, а вместо похвалы – сплошное недоразумение. Муж подарил ей дорогое ожерелье, а я: «Как красиво, тебе так идет! Это чешское стекло?». «Да что ты, – обижается подруга, – это настоящее, а не бижутери́я какая-нибудь!»

Я не знаю, как выглядят настоящие драгоценности, а у подруги трудности с ударением в слове «бижутерия». Впрочем, не у нее одной.

Начнем с самого простого, безальтернативного словаря, Словаря ударений И. Резниченко. Здесь нам советуют запомнить, что правильно – «бижуте́рия». Кстати, с твердым «т», бижу/тэ/рия. Но на этом всё простое заканчивается и начинаются варианты. В Орфоэпическом словаре под редакцией Р. Аванесова они совершенно равноправные: «бижуте́рия» и «бижутери́я». Хотите – так, хотите – иначе.

Современный словарь иностранных слов разъясняет, что bijouterie – слово французское. Это – изготовление ювелирных изделий, сами ювелирные изделия, торговля ювелирными изделиями, ювелирный магазин… В свою очередь, bijouterie от bijou (что означает, собственно, «драгоценность» или «украшение»). Если исходить из того, как было бы ближе к языку-источнику, то надо говорить «бижутери́я».

Надо-то надо, но не говорят. Чаще произносят все-таки «бижуте́рия». Возможно, сказывается склонность русского языка в многосложных словах смещать ударение ближе к центру, так удобнее произносить. Может быть, влияют другие языки. В результате вариант «бижуте́рия» вытеснил своего предшественника.

Но самое удивительное – это изменения, которые произошли в значении французского слова bijouterie на русской почве. Заметьте: русское «бижуте́рия» – это, в отличие от французских «бижу», женские украшения не из драгоценных камней и металлов. Это не драгоценности, не ювелирные изделия высшей пробы. Если называть вещи своими именами, это дешевые побрякушки.

Бильярд

В последние несколько лет мода на бильярд и бильярдные возродилась, поэтому имеет смысл выяснить, как правильно говорить: «в бильярд» или «на бильярде»?

Начнем с самого слова «бильярд». Судя по Толковому словарю под редакцией Н. Шведовой, у слова два значения. Первое – игра на специальном столе, во время которой ударами кия шары загоняются в лузы. Второе – это сам стол с бортами и лузами для этой игры. Луза – сетчатый мешочек под отверстием у бортов бильярдного стола, и таких мешочков шесть.

Так вот, если мы говорим о первом значении, то правильно сказать – «играть в бильярд», «партия в бильярд». Не верьте тому, кто будет склонять вас к варианту «играть на бильярде» и ссылаться при этом на классиков. Да, действительно, у А. Пушкина в «Евгении Онегине» вы найдете: «Он на бильярде в два шара / Играет с самого утра». Но такое употребление давно признано устарелым.

«Играть на бильярде» – это значит «играть на бильярдном столе». Если же речь идет об игре как таковой (не о футболе, не о хоккее, не о теннисе, а именно о бильярде), скажите «играть в бильярд», не ошибетесь.

И еще: о написании самого слова. Сейчас мы пишем его с мягким знаком между «л» и «я»: «бильярд». Однако раньше оно писалось через «и»: «биллиард». Понятно, что слово заимствованное. Оно пришло к нам когда-то из французского языка (от bille – бильярдный шар). И сначала, в конце XVIII века, выглядело именно как «биллиард». Чуть позже на месте «и» возник мягкий знак, сначала как вариант. Писали то с одним «л», то с двумя. В Толковом словаре В. Даля, например, вы найдете «билiард». В общем, слово вело себя свободно.

Сейчас, однако, варианты не приветствуются. «Бильярд». Одна буква «л» и мягкий знак в середине.

Битый час

Человек, который занят изучением иностранного языка, сам того не ведая, часто вскрывает его, словно консервную банку. То, что для нас уже давно привычно, для иностранца звучит неожиданно ново, ярко, свежо, он во всем ищет смысл, ищет закономерности.

Один иностранец однажды при мне рассказывал, как ждал знакомую журналистку, а она всё опаздывала. Он с удовольствием говорил по-русски, как будто любуясь каждым словом: «Я её не дождал, – вздыхал он, – хотя и ждал разбитый час».

Замечательное «не дождал» мы обсуждать не будем, а вот «разбитый час» – это интересно. Как объяснил мне сам иностранец, он потому так выразился, что прождал свою знакомую целый час, а она не пришла, и час был потерян: такой вот разбитый, потерянный час. Правда, интересный ход мыслей? Уж во всяком случае, необычный. Однако мы в этой же ситуации скажем, конечно, «битый час». Сказать-то мы скажем, но почему он «битый»? Кто его побил, избил, забил или разбил?

Честно говоря, ответ проще, чем можно было бы подумать. Ну что такое «час»? Отрезок времени в 60 минут, регулярно «отбиваемый» часовым механизмом. По крайней мере, когда-то почти все часы были с боем, вот и отбивали они часы. Человек ждет назначенной встречи, часы уж во второй раз пробили – а никто к нему не идет. «Битый час прождал», – с досадой говорит он.

Еще мы можем сказать, что «про́бил чей-то час». Это значит, настало время, пришла пора для чего-то или для кого-то. Говорим мы так сейчас, впрочем, в особо торжественных случаях или когда иронизируем: «Ну всё, пробил твой час, сегодня зачет!». Специалисты-языковеды полагают, что здесь слово «час» используется в другом значении – время вообще. Это значение очень древнее и известно большинству славянских языков.

Кстати, обратите внимание на ударение: часы «про́били», и час тоже «про́бил».

Благо

Казалось бы, кому может нравиться распределительная система? Когда тебе выдают разного цвета талоны: вот этот на два куска мыла, этот на стиральный порошок, этот – на масло сливочное (больше двухсот граммов в одни руки не отпускать!), а этот – на полкило мяса. Уф!.. Прямо мороз по коже. Но оказывается, многие вспоминают эти талоны со светлым чувством. Еще бы, душу не терзала зависть. Иллюзия равенства! Как говорили тогда, «материальные блага́ – всем поровну».

Именно так и говорили, «блага́». Если же человека ловили на ошибке, то он, подумав, исправлялся: «бла́ги»…

На самом деле – не первое и не второе. Всем поровну раздавались материальные бла́га! Конечно, никогда эти бла́га поровну не раздавались, но видимость равенства создавалась изо всех сил. А главное, от наших глаз было надежно спрятано то, как распределялись недоступные материальные бла́га там, где-то «наверху». Мы этих благ попросту не видели, не подозревали об их существовании, у нас не было доступа к этим бла́гам. Зато не было и поводов для зависти.

Однако это всё философия. Мы же о том, что слово «бла́го» во множественном числе – ни в коем случае не «бла́ги» и уж тем более не «блага́», а только так: «бла́га». Почти как в единственном числе, только пишется на конце «а», а не «о».

Слово «благо» – древнее. Изначальное его значение – «добро», «польза». В древнерусском языке оно известно с XI–XII веков. Присутствовало «благо» и в старославянском, так что это одно из самых исконных славянских слов. «Советский» же вариант русского языка принизил и опошлил «благо», сделал из него «материальные бла́га» – то, за чем выстраиваются очереди. А жаль, хорошее было слово. Надеюсь, это когда-нибудь забудется, и вернемся мы только к исконным, самым главным значениям слова «благо» – добро, польза.

Благоволить

У глагола «благоволить» два значения. Первое: благоволить – это относиться к кому-то доброжелательно. В этом значении «благоволить» управляется словами то с предлогом, то без предлога. «Он мне благоволит» (хорошо ко мне относится) и «он ко мне благоволит» – как ни скажи, всё будет правильно. Как выражаются языковеды, это грамматически и стилистически равноправные варианты. Иными словами, оба варианта правильные.

Правда, один случай можно считать исключением – если речь идет о судьбе. Тут уж лучше с предлогом: «судьба ко мне благоволит». В остальных ситуациях (не про судьбу) – можно с предлогом, а можно и без. «Стихия благоволит к поселку» и «стихия благоволит поселку». «Правительство благоволит экспертам» и «правительство благоволит к экспертам».

У глагола «благоволить» существует еще одно значение. Правда, устарелое. И встретить его можно, пожалуй, только в литературе. «Благоволить» когда-то означало «оказывать милость». Как писал М. Салтыков-Щедрин, «я ежегодно кормлю начальство, когда оно благоволит заезжать ко мне по случаю ревизии». Но сейчас так вряд ли кто-нибудь скажет, не правда ли?

Так что выбор за нами: «благоволить кому-то» или «благоволить к кому-то».

Благодаря

Услышала я тут в одном интервью фразу, которая заставила меня задуматься. С точки зрения грамматики всё было безукоризненно, понятно было, что человек имел в виду. Но можно ли так сказать: «Благодаря пожару в здании сгорело несколько замечательных театральных костюмов»?

Конечно, так лучше не говорить. Ведь могут подумать, что человек радуется факту гибели костюмов! И тем не менее, похожие формулировки мы слышим довольно часто. «Пожар вспыхнул благодаря грозе». «Благодаря урагану сотни людей остались без крова». Как-то странно благодарить за такое!

Поэтому следует запомнить: после этого слова могут следовать только позитивные факты. То есть причина и следствие должны находиться в «положительных» отношениях. Если эта причина – катастрофа, ураган, пожар и тому подобное, откажитесь от слова «благодаря». В таких ситуациях лучше использовать нейтральные предлоги: «из-за», «по причине», «вследствие». «Из-за сильного снегопада мы вчера заблудились» – вот так будет нормально.

Впрочем, для предлога «благодаря» очень важен контекст. Ведь есть ситуации, когда ливня или снегопада могут ждать, им могут радоваться. Например: «Благодаря сильным ливням земля увлажнилась и посевы взошли». Или: «Благодаря снегопаду разведчики прошли незамеченными для врага». Можно даже представить себе ситуацию, при которой ураган – хорошая новость. «Благодаря урагану развалился наш старый сарайчик, который мы давно собирались разобрать, да всё никак не находили времени».

Блестеть и блистать

Начинающий корреспондент готовит для журнала большой материал, посвященный зарубежным гастролям знаменитой российской балетной труппы. Он изучил множество сообщений, приходящих по лентам агентств, обзвонил нескольких специалистов по балету. В общем, фактическая сторона готова, осталось придать этому достойную форму. И вот готова первая фраза: «Наши звезды балета не в первый раз блистают за океаном». Тут корреспондент останавливается. Может быть, «не в первый раз блещут»? Ведь он помнит у А. Пушкина: «В синем небе звезды блещут…».

Со звездами в небе вопросов не возникает, а вот со «звездами» балета, театра, кино… Они «блещут» или «блистают»? И в чем тут разница?

Итак, в нашем полном распоряжении действительно два глагола: «блестеть» и «блистать».

Начнем с «блестеть». Во-первых, это означает «ярко светиться, сверкать». «Огни блестят вдалеке, а здесь у нас под ногами, в траве, блестят осколки стекла». «В доме, кажется, только что убирали – всё блестит». А «ее глаза блестят радостью» – означает, что в них светится радость. Есть и второе, переносное значение слова «блестеть» – отличаться какими-то положительными качествами: «он блещет остроумием, а его друг не блещет умом».

Что касается форм глагола «блестеть», у вас тоже есть выбор: ты блестишь – ты блещешь, он блестит – он блещет, они блестят – они блещут.

Перейдем к другому глаголу, который в словарях стоит отдельно, – «блистать». Что он означает? Да то же самое, что «блестеть». «Звезды блистают», можем мы сказать, причем, как звезды в небе, так и звезды в переносном смысле: «звезды» балета, например.

Но главное даже не в этом. Главное в том, что у глагола «блистать» тоже две возможные формы: я блещу, ты блещешь – я блистаю, ты блистаешь.

Так что у нас полная свобода выбора.

Бог и бог

С написанием слова «бог» всё зависит от того, что (или кого) вы имеете в виду, в каком смысле вы произносите это короткое, но такое важное слово.

Если вы говорите и пишете о боге как едином верховном существе в разных религиях, то писать это слово следует с прописной буквы – «Бог». Единственное условие: это должна быть монотеистическая религия, утверждающая, что Бог один. Итак, о святом и священном – с прописной буквы, «Бог».

Более того, если от слова «бог» в этом значении образуется прилагательное, то и его надо писать с прописной: «Божественный», «Божий». И даже если в религиозном или философском тексте слово «бог» заменяют другие слова (местоимения), то и они пишутся с прописной буквы: «да будет воля Твоя», «да будет Его святая воля».

Однако как только мы «спускаемся с небес на землю», переходим на уровень обыденности, сразу и в написании слова «бог» наступают изменения. Вспомните, как часто мы поминаем его всуе, говоря что-то вроде «даст бог», «слава богу», «ей-богу»… Заметьте, ничего дурного мы не делаем, это всего лишь устойчивые обороты, из которых давным-давно выветрился священный трепет перед верховным существом. Так зачем же писать в этих сочетаниях «бог» с прописной буквы? Совершенно не стоит. Ни «бог», ни «господь» не начинаются с прописной в устойчивых сочетаниях, которые не имеют уже прямой связи с религией. Даже если вы человек верующий, вполне можете обойтись строчной буквой в словах и выражениях «ей-богу», «божественный вкус» или «бабуля божий одуванчик».

Кстати, у русских классиков (у Ф. Достоевского, например) слово «бог» пишется со строчной буквы.

Большинство

Давненько не сиживали мы на собраниях. А кому-то, представьте себе, в свое время нравилось часами сидеть в президиуме, поглядывать на дремлющий зал и иногда веско и отчетливо произносить: «Голосуем, товарищи. Кто за?». Собственно, вариантов особенно не было. Все обычно были «за». Если же кто-то неожиданно был против, то зал сразу просыпался – пахло скандалом! Непокорного начинали увещевать: «Ну как же вы так? Ведь большинство товарищей с этим предложением согласилось».

Ох, было, было. Но я сейчас, собственно, не о самих собраниях, а о том, «согласилось» большинство товарищей или «согласились».

Начнем с «товарищей» – то есть, шире говоря, с одушевленных предметов. Потому что корень вопроса именно в этом: об одушевленных предметах идет речь или нет. Одно дело – столы, книги, окна, двери. Совсем другое – студенты, друзья, граждане, товарищи и т. д.

Возьмем тему выборов. «Большинство избирателей поддержали кандидатуру Н. Н.» – так мы скажем. То есть сказуемое будет у нас во множественном числе, несмотря на слово «большинство». А всё почему? Потому что избиратель – одушевленный предмет, лицо! По крайней мере, так очень хочется думать. «Большинство избирателей проголосовали», «большинство товарищей согласились», «большинство граждан одобрили»…

Предметам неодушевленным множественное число сказуемого ни к чему. Там, собственно, ни о каком активном действии и речи нет: никто ничего не поддерживает, не одобряет, ни с чем не соглашается. «Большинство окон было освещено», «большинство домов отремонтировано», «большинство построек демонтировано, хотя большинство владельцев гаражей протестовали».

Вот так: казалось бы, нюанс, а окончание уже другое. Теперь большинство из вас об этом знают!

Бомбардировать

Раздолье для языковеда – съезды партий или заседания в парламенте. Бери тетрадку, ручку – и вперед, только записывать успевай. Вот господин Н. выходит на трибуну, размахивает красной папкой с какими-то бумагами, распаляется всё больше и больше, почти кричит: «Вы тут ерундой занимаетесь, а мне не до разговоров: меня мои избиратели просьбами бомбарди́руют!».

В пылу ораторства этого можно и не заметить, но в ударении – ошибка. Если уж что и делают избиратели, то «бомбардиру́ют». «Просьбами бомбардиру́ют господина Н.». Можно, кстати, и короче сказать: «бомбить», разницы почти никакой. Но именно «почти», а в языке такие нюансы – вещь существенная.

«Бомбардирова́ть». Ударение как в словах «премирова́ть», «нормирова́ть». О двух последних словах сейчас не будем, а вот о бомбах, бомбардировках и бомбардирах еще немного поговорим.

Итак, «бомба»: в русском языке, как можно догадаться, с Петровской эпохи. Похоже, что говорили не только в женском роде – «бомба», но и в мужском – «один бомб». Почему я так думаю? Да потому, что в одном из словарей написано «три тысячи бомбов». Пришла к нам «бомба» (или «бомб») из западноевропейских языков. В английском (bomb), французском (bombe), немецком (bombe) слово звучит почти одинаково (/бомб/) – поди разберись, какой язык был источником на самом деле. В общем, это не так уж важно. А вот первоисточник, видимо, – греческое bombos: глухой шум, глухой звук, гудение, грохот. Отсюда и латинское bombus – шум, жужжание. Похоже? Не знаю, не знаю. Современные бомбы производят, как известно, звуки посильнее жужжания. И лучше нам упоминать о них пореже. В принципе, я бы не возражала против того, чтобы совсем изъять слова этого корня из языка – вместе с понятием. Так ведь что-нибудь другое придумают!

Борт

Да простят меня доблестные моряки, я рискую сейчас наговорить много такого, что, с их профессиональной точки зрения, безграмотно. Однако делать нечего: мы-то с вами пользуемся словарями «общечеловеческими», а не специальными. Мы, непрофессионалы во флотских делах, не станем говорить «шторма́», «ветра́», «компа́с» – мы будем говорить так, как нам и полагается: «што́рмы», «ве́тры», «ко́мпас».

Но есть словечки, в которых неуверенно себя чувствуют и наши словари. Вот как бы вы, к примеру, крикнули: «человек за бо́ртом» или «человек за борто́м»?

Да… Вопрос. Рекомендации, которые дают нормативные словари по поводу слова «борт», напоминают инструкции к обыкновенной кастрюле: «Пункт 1. Возьмите в руки оцинкованное изделие с ручками и проверьте…». После этого кастрюлей пользоваться не хочется, да и страшновато!

Но слово «борт» существует, время от времени оно бывает нам просто необходимо. Надо же, в самом деле, знать, как с ним обращаться! Поэтому попробуем всё же разобраться в туманных инструкциях.

Начнем с общего правила. В единственном числе во всех падежах ударение с корня не уходит: борт, бо́рта, бо́рту, бо́ртом, о бо́рте. Никакого там «борта́»! «У лодки нет бо́рта» – пусть простят меня моряки за этот абсурд. Зато с ударением всё в порядке.

Приключения начинаются, когда слово «борт» становится частью словосочетания, особенно с предлогами. Вот тут-то надо запомнить, что ударение обычно перемещается на предлог: «выбросить за́ борт», «поднять (или взять) на́ борт», «идти борт о́ борт». Но, как ни странно, человек-то у нас «за борто́м», он находится за борто́м. Скорее, срочно нужна помощь!

Если же борто́в много, то они – «борта́». Борта́, борто́в, борта́м, борта́ми, о борта́х. Вот так выглядят рекомендации, если их упростить.

Да, и по возможности никогда не оказывайтесь за борто́м!

Бо́чковое или бочко́вое?

Теперь редко можно увидеть на улицах передвижные бочки с квасом или с пивом. Конечно, бутылки или металлические банки – это удобнее, да и видов кваса и пива стало столько, что бочкой тут не обойтись. Казалось бы, квас – он и есть квас. Но нет: с изюмом, с тмином, сладкий, несладкий… В сортах пива я, к сожалению, не разбираюсь, но на прилавках вижу их обычно не меньше десятка. Могу себе представить, что человек, уставший выбирать, может с тоской воскликнуть: «Ах, где же мое любимое, то самое, единственное пиво: бо́чковое? Или бочко́вое? Или бочково́е?».

Действительно, вопрос. Тем более что Историко-этимологический словарь современного русского языка П. Черных, который объясняет, что такое «бочка» и откуда это слово взялось, вообще приводит совершенно другое прилагательное от этого слова: «бочечный».

Ближе к жизни орфоэпические словари, им ведь надо ежедневно помогать нам отвечать на вопрос: как правильно? В них слово «бочечный» отсутствует, что отражает существующую реальность. И правда, кто сейчас говорит «бочечное пиво»? Никто. Но вот что интересно: нет в этих словарях и самого ходового уличного варианта «бочково́е», и его как-то упустили из виду. Спор там идет по поводу двух версий: «бо́чковое» или «бочко́вое».

Так вот, по словарям правильно – «бо́чковое». Пиво бо́чковое, квас бо́чковый. А что еще может быть бо́чковое? Теоретически – вино. Я когда-то видела, как в Крыму бо́чковое вино продавали.

И пиво, я знаю, до сих пор многие любят именно бо́чковое. Несмотря на красивые бутылки и блестящие баночки, которые расставлены на витринах. Бо́чковое лучше, говорят.

Бравурный

Родители разбирают детей после воскресного концерта в консерватории: сегодня выступал военный оркестр. Мальчишки в восторге: шумно, весело, громко. А девочки разочарованы.

– Не понравилось? – спрашивает мама дочку.

– Нет, совсем не понравилось, – отвечает дочь, – только голова разболелась от этого оркестра, играли одни марши – ну, такие, знаешь, бра́вурные.

– Наверное, браву́рные все-таки? – уточняет мама.

– Почему? – искренне удивляется дочь. – Я думала, бра́вурные – от слова «браво»!..

Права, конечно же, мама. Марши – браву́рные, то есть бодрые, шумные, оживленные. Так трактует слово «браву́рный» Толковый словарь иноязычных слов Л. Крысина. И происходит это слово вовсе не от «браво», а от французского bravoure (храбрость, отвага, мужество).

Однако подождите отбрасывать в сторону слово «браво»: с ним тоже история интересная. Известное междометие «браво!» – то самое восклицание, которое выражает одобрение, восхищение – не связано с храбростью. В итальянском bravo буквально означает «отлично». Так что если публика в театре или на концерте кричит «браво!», она, считайте, кричит «отлично!».

Но в итальянском есть еще и прилагательное bravo – буквально «храбрый, смелый». В XVII–XVIII веках в Италии этим словом называли, между прочим, наемного убийцу, киллера, как мы выразились бы сейчас.

Возвращаясь к слову «бравурный», вспомним еще о двух словах – «брава́да» и «брави́ровать». Они из того же гнезда: «бравировать» – от французского braver (хвастливо рисоваться чем-то); «бравада» – от французского bravade (показная удаль, лихачество). Во французском оба слова произошли от brave – храбрый, смелый.

Вот так всё и сошлось к одному корню. Помните только, что русское слово «бравурный» произносится именно так: «браву́рный».

Брак

Хорошее дело «браком» не назовут. Так обычно мрачно шутят те, кто уже однажды состоял в законном браке и зарекся предпринимать еще одну попытку. Довольно интересный языковый эффект: и супружество – брак, и некачественная продукция – тоже брак, так что, если брак у вас не сложился, вот и брак налицо.

Что же получается, это одно и то же слово, означающее разные понятия? Или два разных слова, которые одинаково произносятся и пишутся? Однозначный ответ: два совершенно разных слова. Языковеды называют это омонимами. Чтобы убедиться в том, что «брак», кроме своего «внешнего вида», ничего общего с «браком», то есть с некачественной продукцией, не имеет, достаточно заглянуть в этимологический словарь.

Итак, супружество, или «брак». Слово это было еще в древнерусском языке, и его происхождение довольно туманное. Считается, что в русский язык оно пришло из старославянского, а туда – из общеславянского, от «бърати», то есть «брать». (Мы же говорим с вами «брать в жены».) В любом случае – слово наше, исконное.

Чего никак не скажешь о другом «браке» – том самом, что означает негодную продукцию. Слова «брак» и «браковщик» в этом значении известны у нас только с конца XVII – начала XVIII века, и пришло слово «брак» из немецкого языка. В нем brak означало «порок, недостаток», а до этого, еще раньше, «обломки». Сравните английское brack (изъян, обломки).

Так вот, слово «брак» в этом значении, судя по всему, забрело в русский язык самостоятельно, не прибегая к посредству других языков, да так и осталось – несмотря даже на то, что точно такое же слово, только с другим значением, здесь уже было.

Брандахлыст

Кто такой «брандахлыст»? Или… что такое? Не стоит удивляться, этот вопрос имеет право на существование, ведь брандахлыст – это и «кто», и «что». Точнее, так: когда-то брандахлыст был «чем», а уж потом стал «кем».

«Экий брандахлыст!» – так мы можем сказать о человеке никчемном, который прожигает время, свое и чужое, о человеке пустом, праздношатающемся. Да уж, брандахлыст так брандахлыст. Слово это, так или иначе, знакомо многим, кто говорит по-русски. Яркое слово, сочное, ничего не скажешь, одно удовольствие произнести!

Однако во времена В. Даля «брандахлыст» означал нечто совсем иное. Брандахлыст могли пить или есть.

Да-да, именно так! «Брандахлыстом» в просторечии называли жидкий плохой суп, а также плохую жидкую пищу: дурное и жидкое хмельное питье, слабую или горелую сивуху, бурду… «Это у вас не чай, а какой-то брандахлыст!»

«Брандахлыст» или «брындахлёст» – так еще могло выглядеть это слово в разных говорах.

Слово очень интересное. Его первая часть, как полагают, происходит от немецкого branntwein (водка). А вторая – скорее всего, связана с глаголом «хлыстать», что, как вы понимаете, значит «пить в больших количествах спиртное, спиртные напитки».

Впрочем, есть и другие предположения. Они основаны на том, что в чешском языке есть слово brynda – «бурда, пойло», а в белорусском слово «брында» означает «бездельник, шалопай». В словаре В. Даля есть близкие слова – «бурдохлест», «бурдохлыст», которые связаны со словом «бурда».

В общем, непростое слово.

Брандмейстер

Могут ли слова… надоесть? Наверняка могут, как и многое другое. А поскольку слов в языке, слава богу, хватает, можно предположить, что замена вскоре будет найдена. Вот только будет ли эта замена адекватной?..

Скажем, корреспондент часто выезжает на пожары. Понятно, что почти каждый раз ему приходится произносить одни и те же слова: «возгорание», «огонь», «борьба с огнем», «пожарные»… «Ну нельзя же так, в самом деле! – думает корреспондент. – Неужели нечем заменить слово „пожарный“?.. А, вот, вспомнил: было такое красивое слово „брандмейстер“! Кажется, это и есть „пожарный“. Скажу-ка я „брандмейстер“». «Брандмейстеры борются с огнем», «когда подъехали брандмейстеры, огонь уже утих»…

Слово «брандмейстер», которым в последнее время так лихо заменяют слово «пожарный», в действительности не годится на замену. Всё дело в том, что брандмейстер – пожарный лишь отчасти. Точнее, это больше, чем просто пожарный. Брандмейстер – это начальник пожарной охраны!

Рядом со словом «брандмейстер» во всех словарях стоит помета «устарелое», и оно до недавнего времени нечасто появлялось в нашей речи. Но раз уж стало появляться, надо его разъяснить.

Итак, происходит оно от немецкого слова brandmeister: brand – пожар, meister – распорядитель. То есть начальник пожарной команды или охраны, как хотите. Но начальник!

Из слов с тем же корнем могу упомянуть еще «брандмайора» (начальник пожарных команд города, тоже устарелое), «брандмауэр» (противопожарная стена), «брандспойт» (металлический наконечник шланга, служащий для направления водяной струи при тушении пожара).

Как видите, всё это слова, которые так или иначе связаны с пожаром и пожарными. Но это вовсе не означает, что все они взаимозаменяемы.

Бредовый и бредовой

Заглядываю я как-то в одну из редакционных комнат. Сидит коллега, заваленный ворохом газет. «Привет, – говорю, – что пишут интересного?» И тут он взрывается: «Нет, ну ты посмотри, что за публикация! Вздор какой, вранье, что за бредовы́е идеи!».

«Какие-какие идеи?» – спрашиваю. «Бредовы́е, – не унимается коллега, – бредовы́е идеи. А что? Я всегда так говорю». Тут пришло время мне задуматься, потому что сама я произносила это слово по-другому: «бредо́вые».

Благо, словарей много, хороших и разных, докопаться до истины не проблема. Вот и начнем. Наш первый источник – Словарь ударений И. Резниченко. Что мы там находим? Ура, мой вариант: «бредо́вый», и никаких сомнений.

Следующий источник – Орфоэпический словарь под редакцией Р. Аванесова. Тут пришло время радоваться моему коллеге, потому что словарь на первое место по значимости ставит вариант «бредово́й». Впрочем, «бредо́вый» тоже есть, на втором месте, рядом с этим вариантом помета «допустимо». Значит, такое ударение в рамках литературной нормы.

В качестве арбитра придется на этот раз выбрать один из самых почтенных словарей, Толковый словарь С. Ожегова. Он, хоть и не произносительный, но часто дает правильные ориентиры. Так вот у С. Ожегова на первом месте тоже стоит «бредово́й». О чем это говорит? Скорее всего, о том, что именно это произношение раньше было нормой, а более привычное нам «бредо́вый» – разговорным вариантом. Однако, как это подчас бывает, разговорный вариант всё более вытеснял прежнее произношение. На первое место в последние лет двадцать стало выходить ударение «бредо́вый» – это и зафиксировал Словарь ударений для работников радио и телевидения (ныне Словарь ударений Ф. Агеенко и М. Зарвы).

Так что, если уж говорить о том, какой вариант современнее, то это, конечно, «бредо́вый». Да простит меня коллега, «бредово́й» – это откуда-то из прошлого века.

Брелок

До недавнего времени двух мнений быть не могло: «два брелока», «пять брелоков». Когда их больше одного, они – «брелоки». Слово по происхождению французское (breloque) и означает в точности то, что мы себе представляем: украшение в виде мелкой подвески на цепочке карманных часов или браслета. Впрочем, сейчас «брелок» имеет отношение всё больше к ключам, а бесполезные, хоть и симпатичные украшения отходят в прошлое. Карманные часы, сами понимаете, становятся раритетом.

В общем, брелок, брелоки. Например, брелок вам могут привезти в качестве сувенира из какого-нибудь путешествия, и это именно брелок. Отлично: как раз в тот момент у вас была бесприютная связка ключей, без брело́ка, а теперь она стала с брело́ком. Число брело́ков в доме растет.

Именно так всё и было в словарях еще совсем недавно. Следовало иметь в виду, что при склонении слова буква «о» (и, соответственно, звук «о») никуда не исчезает: брелок, брелока, брелоку… А во множественном числе – брелоки, брелоков, брелокам и т. д.

При этом мы ежедневно слышали, как «брелок» бодро склоняется совсем иначе: брелка, брелку, брелком… Словари долго стояли на своем, но постепенно стали сдаваться. И вот уже Большой толковый словарь С. Кузнецова приводит форму «брелка» как разговорную, то есть возможную в неформальной обстановке. А Орфографический словарь В. Лопатина вообще ставит формы «брелока» и «брелка» в один ряд.

Посмотрим, что будет дальше, но приходится признать: «брелок» становится всё менее французским. Обрусел наш «брелок».

Бронированный

В словарях присутствуют два очень похожих слова: «брониро́ванный» и «брони́рованный». Но это абсолютно разные слова. Одно относится к броне́, другое – к бро́не. И вот это надо пояснить.

Броня́ – это защитная обшивка (помните очень известную песню «Броня крепка, и танки наши быстры…»?). Бронирова́ть – это покрывать защитной обшивкой. Значит, машина – брониро́ванная, дверь – брониро́ванная, танки – брониро́ванные и бронепоезд тоже брониро́ванный. То есть бронирова́ние – это когда мы что-то покрываем бронёй.

Совсем другая история – что-то брони́ровать. Брони́руем мы, к счастью, гораздо чаще, чем брониру́ем. Брони́ровать – это заказывать, резервировать. Мы брони́руем билеты на самолет, можем заброни́ровать путевки или билеты в театр. И вот это как раз и называется «бро́ней». Не «бронёй» и не «бронью», а «бро́ней»! Закрепление чего-то за кем-то – это бро́ня.

Допустим, это мы запомним, но как запомнить разницу между «брони́ровать» и «бронирова́ть», между «брони́рованным» и «брониро́ванным»? Хороший способ подсказывает нам Словарь ударений И. Резниченко. Если правильность постановки ударения в слове «брони́ровать» затрудняет, то попробуйте связать его с другим, «легким» словом: «резерви́ровать». Брони́ровал – резерви́ровал, брони́руй – резерви́руй.

Точно так же можно поступить и со словом «бронирова́ть»: свяжите его с другим – «никелирова́ть». Корпус машины брониру́ют, а мелкие детали никелиру́ют. Будет вам хорошая подсказка!

Брызги

Представим себе праздничную новогоднюю картинку: белоснежная скатерть, хрустальные бокалы, еще не открытое шампанское, елка в углу подмигивает, вот-вот часы пробьют полночь. Эмоции бьют через край, Старый год уже проводили, не терпится встретить Новый! Десять, девять… шесть, пять… Бутылка шампанского оказывается в руках хозяина дома, он спешно готовится ее откупорить. Как всегда в подобные моменты – возня, суета, крики… И вот, наконец, – хлопок, пробка – в потолок, а шампанское – на одежде гостей. «Брызги, – вскрикивают они, – сколько брызгов!»

Конечно, новогоднее застолье – не место для языковедческих наблюдений и изысканий. Но «брызгов» – это уж слишком, любой вам скажет. Если гости так хотят поговорить о брызгах шампанского, которых много, пусть кричат: «Сколько брызг!».

«Брызг шампанского я на скатерти что-то не заметила». «Брызгам воды он предпочитает брызги шампанского». Так скажет любой, пожелавший просклонять это слово. Просклоняет – и задумается: получается, именительный падеж – «брызги»; а единственного числа нет? Да, так уж получается, что нет. «Одна брызга» или «один брызг» – сказать нельзя. Можно только – «брызги». Есть брызги, нет брызг, брызгам, брызгами, о брызгах…

Оно, конечно, так, но вот Историко-этимологический словарь П. Черных приводит строку из стихотворения Г. Державина «Водопад»: «…От брызгов синий холм стоит». От «брызгов»! Словарь замечает, что с середины XVIII века в употребление входит слово «брызги», которое могло восприниматься как существительное мужского рода. Однако в результате это как-то не прижилось.

«Сколько брызг!» – так мы говорили и будем говорить.

Бряцать

Если вы языковед и вам катастрофически не хватает материала для диссертации, не отчаивайтесь. Вооружайтесь блокнотом, ручкой – и слушайте. Главное – успевать записывать. Бьюсь об заклад, что блокнота хватит на неделю, а там и второй потребуется. Ошибок – море!

– Что это за угрозы такие в адрес России? Что за разговор с позиций диктата? – возмущается чиновник в радиоинтервью. – Мы не допустим на наших границах бря́цания оружием!

Стоп! Делаем пометочку.

«Да, бряца́ть оружием – это вам совсем не погремушкой брякать». Я бряца́ю, ты бряца́ешь, он бряца́ет, ну а они, соответственно, бряца́ют. «Нам можно, а им нельзя: не допустим бряца́ния оружием!»

Когда я решила забавы ради отыскать слово «бряца́ть» в Толковом словаре В. Даля, то обнаружила там множество забытых слов, произносить которые – одно удовольствие. Известно ли вам слово «брякотать»? Мне – нет. А «брекоток»? А «брякала», а «брякалка»? А ведь есть еще «брякотун», «брякун», «брякуша», «брякотуша» – этими словами называют тех, кто, собственно, брякает.

Думаете, это всё? Если кто-нибудь или что-нибудь много бренчит или стучит – стало быть, «брякотливый». Есть еще слово «бряцальце» – побрякушка, подвеска.

Ну вот, теперь мы вволю нарезвились, можно и про «бряца́ние» вспомнить. «Бряца́ть», «бряца́ние» – именно такое ударение приводит Толковый словарь В. Даля. Так что это отнюдь не нововведение. Только одно «но»: бряца́ть, по В. Далю, – это дело вполне безобидное, это значит «бренчать пальцами по струнам».

Вот так вот. Что до оружия, то им бряца́ли и в девятнадцатом веке, и в двадцатом, и – есть у меня такое подозрение – в двадцать первом тоже будут бряца́ть. Никакой В. Даль не указ.

Будировать

Вялая перебранка в парламенте. Спор по поводу редакции закона идет между тремя депутатами, а остальные в разговор не ввязываются: кто журнал листает, кто откровенно спит… Наконец, спикеру всё это надоедает, он бросает взглад на часы, время к обеду, пора заканчивать. «Что ж вы, коллеги, с самого утра этот вопрос будируете? Хватит уже будировать, давайте проголосуем и разойдемся!»

Бедное слово «будировать», как же ему не везет! Мы почти никогда его не понимали и употребляем совсем не так, как следовало бы. Если верить словарям, то такого слова в современном русском языке нет. Во всяком случае, в последнем издании Толкового словаря под редакцией Н. Шведовой, как и во многих других, вы его не обнаружите. Однако, поскольку в самом его звучании чувствуется иноземное происхождение, можно заглянуть в Толковый словарь иноязычных слов Л. Крысина. Ну вот же оно, наше слово: «будировать» от французского bouder – дуться, сердиться, воротить нос, бойкотировать что-то.

Но это – во французском. В русском слово, считает Современный словарь иностранных слов, считается устарелым. Например, Н. Чернышевский употреблял его совсем не так, как мы: «Очень приятно видеть, когда хорошенькая женщина будирует». Иначе говоря, дуется, сердится!

Нет, определенно мы сейчас так не скажем. У нас обычно говорят, что некто «будирует общественное мнение» (будоражит, раздражает) или «будирует вопрос» (ставит, поднимает вопрос). Может быть, потому что «будировать» немного похоже на «будить».

Это, конечно, неверно, но… В общем, поживем – увидим. Есть у меня подозрение, что устарелое слово «будировать» переживает в русском языке второе рождение – но с новым значением, которое приобрело уже на нашей почве. И если оно будет использоваться с таким постоянством, глядишь, и в словари попадет.

Будни

Для начала – у слова «будни» единственного числа в настоящий момент нет. По крайней мере, в современных словарях его не приводят. «Будни», только «будни». С одной стороны, это самые обычные дни, не праздники и не выходные. С другой стороны, «буднями» называют повседневную обыденную жизнь. «Будни», «буднями», «будням», «о буднях» – с этими формами всё понятно. А вот с родительным падежом как быть – «нет будней» или «нет буден»?

Толковый словарь под редакцией Н. Шведовой и Словарь ударений Ф. Агеенко и М. Зарвы предлагают нам только один вариант: «нет будней». Однако в других словарях нет и намека на единство. Орфоэпический словарь под редакцией Р. Аванесова разрешает выбирать – или «будней», или «буден». Никакой принципиальной разницы между двумя этими формами не видит и Словарь-справочник лексических трудностей русского языка А. Семенюка. То есть когда мы с коллегами или с приятелями разговариваем на досуге о наших буднях, в общем, совершенно неважно, как мы будем говорить – «будней» или «буден». Зато если мы попадаем в ситуацию более официальную, строгую, лучше придерживаться формы «будней» – так оно вернее.

Кстати, вы наверняка помните, что есть «будний» и «будничный». «Будний» относится к будним дням, непраздничным. А «будничный» – к той самой повседневной обыденности. Есть в современном толковом словаре даже форма «буднишний», через «ш», но ее, кажется, стали совсем уж редко использовать.

Ну и надо ли напоминать, как похожи слова «будни» и «будильник»! И ведь не случайно: славянское *budьnь от глагола *buditi (будить). Будни – это и были дни, когда будили на работу.

Бутерброд

Знаете ли вы, что слово «деньги» – не русское по происхождению, а заимствование (скорее всего, из тюркских языков)? И такие вот «иностранцы» в нашем языке буквально повсюду. Приходит человек утром на кухню и говорит жене: «Дай-ка мне с собой парочку бутербродов с колбасой, я позавтракать не успеваю».

Вот вам, пожалуйста: он даже и не заметил, как произнес иностранное слово. Оно скрывается под привычной, «свойской» маской слова «бутерброд».

Во-первых, слово произносится как /бутэрброд/, с твердым «т», и никак иначе. На таком произношении настаивают все известные словари: Словарь ударений Ф. Агеенко и М. Зарвы, Орфоэпический под редакцией Р. Аванесова и Толковый словарь иноязычных слов Л. Крысина. Именно так обычно бывает с иностранными словами.

Теперь о происхождении. В последнем из перечисленных словарей, где наш «бутерброд» располагается по праву, указано, что слово это по своему происхождению немецкое (butterbrot) и в немецком языке произносится практически так же, как в русском. «Хлеб с маслом» – вот что это такое по-немецки! Постойте, можете вы возразить, но ведь мы преспокойно говорим, например, «бутерброд с колбасой», «бутерброд с рыбой», «бутерброд с икрой»… Что же получается, обязательно должно быть масло – иначе это уже не бутерброд?

Совсем не обязательно! Это же, как-никак, русский бутерброд. А если серьезно, то слово, перебравшись в русский, несколько изменило значение. У нас это – ломтик хлеба с маслом, сыром, колбасой, икрой, с чем захотите. Мы можем даже сказать «бутерброд с маслом», хотя с точки зрения немецкого оригинала это тавтология. А у нас вот нет! Главное – чтобы кусочек хлеба был, с остальным мы разберемся.

Бутик

Слово «бутик» у нас любят. Так любят, что как только его не произносят, как только не склоняют: зазывают в «бу́тики», низкие цены обещают в «бутика́х», а иногда даже в «бу́тиках». В общем, слово быстро обжилось в русском языке и ведет себя всё свободнее, всё раскованней.

Тем не менее, словари эту раскованность не одобряют. Единственное число, именительный падеж: «бути́к». Не «бу́тик», а именно «бути́к», поскольку это французское слово, прямое заимствование. Boutique по-французски означает лавочку, лавку, небольшой магазинчик. Французы вполне могли назвать так раньше и мастерскую, но чаще всего это все-таки лавочка.

У нас в последнее время так называют небольшие магазинчики, но далеко не всякие. Если это тесное помещение, где продают продукты, никто не назовет его бутиком. Наши бутики – это, как правило, маленькие магазины или (чаще) отделы дорогой одежды, дорогой косметики и т. п. В бутиках должно продаваться что-то изысканное и редкое, иначе никакой это не бутик. «Википедия» определяет бутик как «небольшой узкоспециализированный магазин с ограниченным кругом клиентов». Бывают и гастрономические бутики, это – небольшие магазины изысканных деликатесов. А еще бутиком, оказывается, могут называть небольшую брокерскую компанию с ограниченным кругом клиентов.

Как можно понять, в единственном и во множественном числе ударение всегда на «и». «Он зашел в бути́к», «вышел из бути́ка», «он гордится своим бути́ком». Если же бути́ков много, то «хозяин гордится своими бути́ками». А если вы купили что-нибудь «бутиковое» (попутно образовав прилагательное), то и здесь ударение на «и».