Что сказали мертвецы

5

До здания, где проходил съезд демократо-республиканцев, Сен-Сиру пришлось добираться по монорельсовой дороге, так как вертолет он оставил возле «Усыпальницы Возлюбленной Братии». Вестибюль был битком набит народом, стоял страшный шум. Все же Сен-Сиру удалось протолкаться к роботу-служителю, и тот объявил по внутренней связи, что Фила Харви ждут в одном из боковых кабинетов, предназначенных для совещания делегатов. Вскоре Харви – взъерошенный, растрепанный – выбрался из плотной толпы делегатов и зрителей и вошел в кабинет.

– В чем дело, Клод? – недовольно спросил он, но, едва посмотрев в лицо адвокату, смягчился. – Что стряслось?

– Голос, который мы слышим – не Луиса! – выпалил Сен-Сир. – Кто-то его имитирует.

– С чего ты взял?

Сен-Сир объяснил. Выслушав, Харви кивнул и произнес:

– А ты уверен, что сжег именно Луиса, что в усыпальнице тебя не обманули?

– Не уверен, – буркнул Сен-Сир. – Но думаю, это был все-таки он. – Проверить, Луиса он сжег или нет, было уже невозможно – от тела почти ничего не осталось.

– Но если в эфире не Луис, то кто же? – спросил Харви. – Боже мой! Ведь источник – за пределами Солнечной системы! Может, инопланетяне? Или кто-то нас разыгрывает? Или неизученное явление природы? Какой-нибудь самостоятельный, нейтральный процесс?

Сен-Сир рассмеялся.

– Фил, ты бредишь. Прекрати.

Харви кивнул.

– Ладно, Клод. Ты думаешь, кто-то отправился в космос и оттуда...

– Честно говоря, не знаю, что и думать, – признался Сен-Сир. – Но мне кажется, здесь, на Земле, находится некто, достаточно хорошо знающий повадки Луиса, чтобы успешно ему подражать. – Он умолк. Предположение только на первый взгляд казалось логичным – оно граничило с абсурдом. Даже не с абсурдом – с жуткой пустотой за пределами постижимого.

«В том, что сейчас происходит, есть элемент безумия. Распад личности Луиса больше напоминает прогрессирующее сумасшествие, чем дегенерацию. Или безумие и есть дегенерация?» – Этого Сен-Сир не знал, он не разбирался в психиатрии. Вернее, разбирался, но только в судебной, которая была тут ни при чем.

– Гэма уже выдвинули? – спросил он.

– Нет. Наверное, сегодня выдвинут. Говорят, это сделает делегат от штата Монтана.

– Джонни Бэфут здесь?

– Да, занят по горло, агитирует делегатов. Гэма, конечно, не видать, он появится в самом конце, чтобы выступить с предвыборной речью. А потом – вот увидишь – все как с цепи сорвутся. Овации, шествие с флагами... Сторонники Гэма во всеоружии.

– Скажи, а Луис... Тот, кого мы зовем Луисом, слышен? Есть признаки его присутствия?

– Никаких, – ответил Харви.

– Думаю, сегодня мы его еще услышим.

Харви кивнул.

– Боишься его? – спросил Сен-Сир.

– Еще бы! В тысячу раз против прежнего, поскольку теперь не знаю, с кем имею дело.

– Правильно делаешь, что боишься.

– Наверное, надо рассказать обо всем Джонни, – сказал Фил.

– Не надо, пусть сам докопается.

– Ладно, Клод. Как скажешь. Все-таки ты молодец, раз нашел старика. Я тебе полностью доверяю.

«Лучше бы я его не нашел, – подумал Сен-Сир. – И не узнал бы того, что узнал. Так бы и жил, не сомневаясь, что из всех телефонных трубок, со всех телеэкранов и газетных полос к нам обращается старый Луис.

Тогда все было плохо – сейчас куда хуже. И все-таки, мне кажется, ответ есть. Он где-то поблизости, ждет, когда я на него наткнусь.

Я должен найти ответ, – сказал себе Сен-Сир. – По крайней мере, попытаться».

Уединившись в кабинете, Джонни сидел у экрана монитора и напряженно следил за ходом съезда. Помехи и смутные очертания существа, вторгшегося в эфир, ненадолго исчезли; Джонни отчетливо видел и слышал делегата от штата Монтана, призывавшего поддержать кандидатуру Альфонса Гэма.

Джонни порядком утомили торжественные церемонии и напыщенные речи. Нервы были взвинчены, на взволнованные лица делегатов он смотрел с отвращением. «Для чего нужен этот дурацкий спектакль? – с раздражением думал он. – Раз Гэм захотел выиграть, он выиграет, незачем тратить время на говорильню».

Затем в голову полезли мысли о Кэти Эгмонт Шарп.

Они не виделись с тех пор, как Кэти легла в больницу Калифорнийского университета. В каком она состоянии и помогает ли ей лечение, Джонни не знал. Интуитивно он догадывался, что Кэти очень серьезно больна. Наркотики тому причиной, или что-нибудь еще, но вполне возможно, что она никогда не выйдет из больницы. С другой стороны, если Кэти захочет на свободу, ее никто не сможет удержать. В этом Джонни не сомневался.

Что ж, ей решать. Она по собственной воле легла в больницу и выйдет оттуда – если выйдет – точно так же. По собственной воле. Кэти никому не подчиняется. Возможно, эта черта характера – один из симптомов ее болезни.

Скрипнула дверь. Он оторвал глаза от экрана и увидел на пороге Клода Сен-Сира. В руке адвокат держал тепловой пистолет.

– Где Кэти? – спросил Сен-Сир.

– Не знаю. – Джонни устало поднялся на ноги.

– Знаешь. Если не скажешь – убью.

– За что? – спросил Джонни, не понимая, что толкнуло Сен-Сира на столь отчаянный шаг.

Не опуская пистолета, Сен-Сир приблизился к нему и спросил:

– Она на Земле?

– Да, – неохотно признался Джонни.

– В каком городе?

– Что ты задумал? – с тревогой спросил Джонни. – Клод, на тебя это не похоже. Ты всегда действовал в рамках закона.

– Я думаю, голосом Луиса говорит Кэти. То, что это не Луис, я знаю наверняка. Из всех, кого я знаю, Кэти – единственный человек, достаточно ненормальный и испорченный, чтобы задумать все это. Говори, где она, в какой больнице?

– У тебя был только один способ узнать, что Луис тут ни при чем, – сказал Джонни.

– Верно, – кивнул Сен-Сир.

«Значит, ты сделал это, – подумал Джонни. – Нашел ту самую усыпальницу, встретился с Гербертом Шенхайтом фон Фогельзангом.

Вот оно что!»

Дверь снова распахнулась, в кабинет строем, дуя в горны, размахивая транспарантами и огромными самодельными плакатами, вошла группа возбужденных сторонников Гэма. Сен-Сир повернулся к ним и замахал пистолетом, а Джонни, не теряя времени, вклинился в толпу, выскочил за дверь, пронесся по коридору и через секунду оказался в огромном вестибюле, где полным ходом шел митинг в поддержку Гэма. Громкоговорители, установленные под потолком, снова и снова выкрикивали:

– Голосуйте за Гэма! Голосуйте за Гэма! Гэм – человек, который нужен всем! Голосуйте за Гэма, голосуйте за Гэма, голосуйте за Гэма! Гэм – замечательный парень! Гэм – что надо! Гэм, Гэм, Гэм – нужен всем!

«Кэти! – подумал Джонни. – Нет, не может быть. Это не ты».

Растолкав пляшущих, полуобезумевших мужчин и женщин в клоунских колпаках, он выбежал из вестибюля на стоянку вертолетов и автомобилей, где бушевала, безуспешно пытаясь ворваться в здание, толпа зевак.

«А если это все-таки ты, – подумал он, – то это значит, что ты больна неизлечимо. Даже если страстно желаешь выздороветь. Выходит, ты дожидалась смерти Луиса. Ты ненавидишь нас? Или боишься? Чем объяснить твои поступки? В чем причина?»

Он сел в вертолет-такси и сказал пилоту:

– В Сан-Франциско.

«Может быть, ты сама не ведаешь, что творишь? Может быть, безумный мозг руководит тобой против твоей воли? Расколотое надвое сознание – одна половина на поверхности, на виду у нас, а другая...

Другую мы слышим.

Можно ли тебя жалеть? – подумал он. – Или тебя следует бояться, ненавидеть? Какое зло способна ты принести?

Я люблю тебя, – подумал он. – Мне небезразлична твоя судьба, а это – одна из разновидностей любви. Не такая, как к жене или к детям, но все же – любовь... Черт возьми, мне страшно. А может, Сен-Сир все-таки ошибся и ты здесь совершенно ни при чем?»

Вертолет взмыл над крышами и полетел на запад. Лопасти винта вращались с предельной скоростью.

Стоя у парадного, Сен-Сир и Харви провожали вертолет глазами.

– Надо же, получилось, – произнес Сен-Сир. – Интересно, куда он полетел? В Лос-Анджелес или в Сан-Франциско?

Фил Харви помахал рукой, и к ним подкатил вертолет. Они уселись на сиденья, и Харви сказал пилоту:

– Видите такси, которое только что взлетело? Следуйте за ним, но по возможности незаметно.

– Незаметно не получится, – проворчал пилот, но все-таки включил счетчик и поднял машину. – Не нравится мне ваша затея. Должно быть, это опасно.

– Включите радио, – предложил Сен-Сир. – То, что услышите, – действительно опасно.

– Черта с два по нему что-нибудь услышишь. Все время помехи, будто солнечные выбросы или радист-олух... С диспетчером не связаться, выручка – кот наплакал... Куда только полиция смотрит!

Сен-Сир промолчал. Харви пристально глядел на летящий впереди вертолет.

Высадившись на крышу главного корпуса университетской больницы, Джонни увидел в небе вертолет. Когда тот описал круг, Джонни понял, что его преследовали всю дорогу. Но это не имело значения.

Он спустился по лестнице на третий этаж и обратился к первой встречной медсестре.

– Скажите, где миссис Шарп?

– Справьтесь у дежурной по отделению, – ответила сестра. – Между прочим, посещение больных...

Джонни не дослушал и отправился на поиски дежурной по отделению.

– Миссис Шарп в триста девятой палате, – сообщила пожилая женщина в очках. – Но без разрешения доктора Гросса к ней нельзя, а он сейчас обедает и вернется не раньше двух. Если хотите, можете подождать. – Она указала на дверь комнаты для посетителей.

– Спасибо, – сказал он. – Я подожду.

Он прошел через комнату для посетителей в длинный коридор и вскоре оказался у двери с табличкой «309». Войдя в палату, он затворил дверь и огляделся.

У окна спиной к нему стояла молодая женщина в халате.

– Кэти! – позвал он.

Женщина обернулась, и Джонни вздрогнул, увидя кривящиеся губы, полные ненависти глаза. Кэти с отвращением произнесла:

– Гэм – человек, нужный всем. – И с угрожающим видом, вытянув перед собой руки и шевеля согнутыми и растопыренными пальцами, двинулась к Джонни. – Гэм – настоящий парень, – шептала она, и Джонни видел, как в ее глазах тают остатки разума. – Гэм, Гэм, Гэм! – И схватила его за плечи.

Джонни отшатнулся.

– Так и есть, – сказал он. – Сен-Сир не ошибся. Что ж; я ухожу. – Он попытался нашарить дверную ручку. Кэти не отпускала.

Словно порывом ветра, его захлестнуло страхом – ведь он в самом деле хотел уйти.

– Кэти, отпусти! – взмолился он.

Ногти больно впились в плечи. Кэти повисла на нем, заглядывая снизу в глаза и улыбаясь.

– Ты мертвец, – сказала она. – Уходи. Я чувствую запах, у тебя внутри мертвечина.

– Ухожу. – Джонни наконец-то нашарил за спиной дверную ручку.

Кэти разжала пальцы. В следующий миг он увидел, как вскинулась ее правая рука, как ногти метнулись к лицу, быть может, в глаза. Он едва успел увернуться.

– Я хочу уйти, – пробормотал он, закрывая лицо руками.

– Я – Гэм, я – Гэм, я – Гэм, – зашептала Кэти. – Я – один в целом мире. Я живой. Гэм живой. – Она засмеялась. – Ухожу, – удивительно похоже передразнила она Джонни. – Так и есть. Сен-Сир не ошибся. Что ж, я ухожу. Ухожу. Ухожу. – Внезапно она вклинилась между ним и дверью. – В окно! Сделай то, что я не дала тебе сделать тогда! Ну! – Кэти пошла на него, и он пятился шаг за шагом, пока не уперся в стену.

– Кэти, ты больна, – сказал Джонни. – Тебе только мерещится, что кругом одни враги. Кэти, тебя все любят. Я люблю, Гэм любит и Харви с Сен-Сиром. Чего ты добиваешься?

– Разве ты еще не догадался? Я хочу, чтобы вы поняли, кто вы такие на самом деле.

– Зачем тебе понадобилось имитировать Луиса?

– А я и есть Луис, – ответила Кэти. – После смерти он не перешел в послежизнь, потому что я его съела. Он стал мной. Я ждала этого. Мы с Альфонсом очень тщательно все продумали. Отправили в космос передатчик с записью... Здорово мы тебя напугали, правда? Все вы трусы, куда вам тягаться с ним. Его обязательно выдвинут. Уже выдвинули, я чувствую, знаю.

– Еще нет, – сказал Джонни.

– Ну так ждать уже недолго, – заверила Кэти. – И он возьмет меня в жены. – Она улыбнулась. – А ты умрешь. И все остальные умрут. – Она двинулась к нему, говоря нараспев: – Я – Гэм, я – Луис, а когда ты умрешь, я стану тобой, Джонни Бэфутом, и всеми остальными. Я всех вас съем. – Она широко раскрыла рот, и Джонни увидел острые и белые зубы.

– И будешь властвовать над мертвыми! – Джонни изо всех сил ударил ее в скулу. Кэти упала навзничь, но сразу вскочила и бросилась к нему. Джонни отпрыгнул; перед глазами мелькнуло злобное, перекошенное лицо – и тут распахнулась дверь. За ней стояли Сен-Сир, Харви и две медсестры.

Кэти застыла; Джонни тоже замер.

Сен-Сир мотнул головой.

– Пошли, Бэфут.

Джонни пересек комнату и шагнул за порог.

Кэти, завязывая поясок халата, деловито произнесла:

– Так и было задумано. Он должен был убить меня. Джонни то есть. А вы – стоять в сторонке и любоваться.

– Они отправили в космос огромный передатчик, – сказал Джонни. – Причем давно, несколько лет назад, наверное. И терпеливо ждали, пока умрет Луис. Возможно, помогли ему умереть. Идея заключается в том, чтобы добиться выдвижения и избрания Гэма, терроризируя народ. Мы даже не представляем себе, насколько Кэти больна.

– Врачебная комиссия поставит диагноз, – спокойно произнес Сен-Сир. – Согласно завещанию, я – доверенный представитель концерна и имею право защищать интересы совладельцев. Кэти будет отстранена от управления «Экимидиэн».

– Я потребую малого жюри, – сказала Кэти, – и сумею убедить присяжных в своей вменяемости. Это проще простого, да и не впервой.

– Возможно, – сказал Сен-Сир. – Но тем временем вы с Гэмом лишитесь передатчика – до него доберется полиция.

– На это потребуется не один месяц, – возразила Кэти. – А выборы очень скоро закончатся, и Альфонс станет Президентом.

– Может быть, – прошептал Сен-Сир, взглянув на Джонни.

– Потому-то мы и отправили передатчик в такую даль, – продолжала Кэти. – Деньги Альфонса, мой талант. Талант я унаследовала от Луиса. Благодаря ему я могу все на свете. Надо только как следует захотеть.

– Не все, – возразил Джонни. – Ты хотела, чтобы я выпрыгнул из окна, а я не выпрыгнул.

– Еще минута – и выпрыгнул бы, – уверенно произнесла Кэти. Она успокоилась; казалось, к ней полностью вернулся рассудок. – Ничего, придет время, и ты покончишь с собой. Я позабочусь об этом. От меня не спрячешься. И вы не спрячетесь, – добавила она, обращаясь к Харви и Сен-Сиру.

– Между прочим, я тоже располагаю средствами и некоторым влиянием, – заметил Харви. – Думаю, мы сумеем одолеть Гэма, даже если его выдвинут на съезде.

– Чтобы тягаться с ним, одного влияния мало, – усмехнулась Кэти. – Нужно еще воображение.

– Ладно, пошли отсюда, – сказал Джонни и двинулся по коридору прочь от палаты триста девять.

Джонни Бэфут бесцельно бродил по горбатым улицам Сан-Франциско. Незаметно подступил вечер, зажглись городские огни. Джонни не замечал ни огней, ни прохожих, ни зданий – шагал сутулясь, руки в карманах, минуя квартал за кварталом, пока не дали о себе знать боль в ногах и голод. Вспомнив, что не ел с десяти утра, он остановился и огляделся.

Поблизости стоял газетный киоск. В глаза бросился отпечатанный огромными буквами заголовок: ГЭМ ВЫДВИНУТ КАНДИДАТОМ В ПРЕЗИДЕНТЫ И НАМЕРЕН ПОБЕДИТЬ НА НОЯБРЬСКИХ ВЫБОРАХ.

«Все-таки они добились своего, – подумал Джонни. – Именно того, чего добивались. Остался сущий пустяк – победить Кента Маргрэйва.

А передатчик по-прежнему несет вздор. И будет нести еще несколько месяцев».

«Они победят», – подумал Джонни.

В ближайшей аптеке он прошел в кабину таксофона, опустил монеты в щель и набрал номер Сары Белле. Собственный номер.

Монеты провалились, и знакомый голос забубнил:

– ...Гэма в ноябре, побеждай вместе с Гэмом. Президент Альфонс Гэм – наш человек. Я за Гэма. Я за Гэма. За Гэма!

Джонни повесил трубку и вышел из кабины. Подойдя к буфетной стойке, он попросил сэндвич и кофе. Потом машинально жевал, глотая и запивая, не ощущая вкуса, не получая удовольствия от еды. Просто утоляя голод.

«Что мне делать? – думал он. – Что делать всем нам? Связь нарушена, средства массовой информации у противника. Радио, телевидение, газеты, телефонные и телеграфные линии... Все, на что способно влиять ультракоротковолновое излучение и прямое подключение к цепи. Они все прибрали к рукам, полностью обезоружив оппозицию.

Разгром, – мысленно произнес он. – Вот что нас ждет в ближайшем будущем. А потом, когда они утвердятся во власти – смерть».

– С вас доллар десять, – сказала буфетчица.

Он заплатил и вышел на улицу.

Над головой кружил вертолет-такси. Джонни помахал рукой. Когда вертолет опустился, Джонни забрался в кабину и сказал пилоту:

– Отвезите меня домой.

– Запросто, приятель, – отозвался добродушный пилот. – А где твой дом?

Джонни назвал свой чикагский адрес и откинулся на спинку сиденья. Он решил сдаться. Выйти из игры. Дома его ждали Сара Белле и дети. Борьба была проиграна. Во всяком случае, для него.

– Господи, Джонни, что с тобой?! – воскликнула Сара, увидев его на пороге. – На тебе лица нет. – Она взяла его за руку и повела за собой в знакомую темную гостиную. – Я думала, ты на торжественном банкете.

– На банкете? – хрипло переспросил он.

– Твой босс прошел выдвижение. – Сара скрылась в кухне и вернулась с кофейником.

– Ах да, – кивнул он. – Верно. Я же его доверенное лицо. Совсем из головы вылетело.

– Лег бы отдохнуть. Впервые вижу тебя таким измочаленным. Что стряслось?

Он сел на диван и закурил сигарету.

– Могу я чем-нибудь помочь? – с тревогой спросила Сара.

– Нет.

– Скажи, правда, что по телевизору и телефону говорит Луис Сарапис? Очень похоже. Нельсоны уверены, что это он.

– Нет, не он, – сказал Джонни. – Луис мертв.

– Но его период послежизни...

– Нет, – перебил он. – Луис умер. Забудь о нем.

– Ты знаком с Нельсонами? Это наши новые соседи, поселились на...

– Я не хочу говорить! И слышать ничего не хочу!

Через минуту Сара не выдержала:

– Знаешь, Джонни, они говорят... Наверное, тебя это огорчит, но я скажу. Нельсоны – простые, самые обыкновенные люди. Они говорят, что не отдадут голос за Альфонса Гэма. Он им не нравится.

Джонни проворчал что-то неразборчивое.

– Ты не из-за этого расстроился? – спросила Сара. – Знаешь, по-моему, это реакция на чрезмерное давление. Нельсоны даже не отдают себе отчета. Видимо, вы хватили через край. – Сара выжидающе посмотрела на мужа. – Прости, что я завела этот разговор, но лучше горькая правда...

Джонни резко поднялся с дивана и произнес:

– Мне надо увидеться с Филом Харви. Скоро вернусь.

Глазами, потемневшими от тревоги, Сара Белле смотрела ему вслед.

Получив разрешение войти, Джонни прошел в гостиную. Там сидели с бокалами в руках хозяин дома, его жена и Клод Сен-Сир. Все молчали. Обернувшись к Джонни, Харви отвел глаза.

– Мы сдаемся? – спросил Джонни.

– Нет, – ответил Харви. – Мы попытаемся уничтожить передатчик. Но попасть в него с такого расстояния – один шанс на миллион. Кроме того, самая быстрая ракета будет там через месяц, не раньше.

– Уже кое-что. – Джонни приободрился – до выборов больше месяца, за оставшиеся дни можно что-то предпринять. – Маргрэйв в курсе?

– Да, мы подробно обрисовали ему ситуацию, – ответил Сен-Сир.

– Недостаточно ликвидировать передатчик, – сказал Харви. – Необходимо сделать еще одно дело. Хочешь взять его на себя? Для этого надо вытащить короткую спичку. – Перед ним на кофейном столике лежали две целые спички и половинка. Харви добавил еще одну целую.

– Сначала – ее, – сказал Сен-Сир. – Как можно скорее. А потом, если понадобится – Альфонса Гэма.

У Джонни застыла в жилах кровь.

Харви протянул ему кулак, из которого торчали четыре спичечные головки.

– Давай, Джонни. Пришел последним, вот и тяни первым.

– Не буду, – пробормотал Джонни.

– Тогда обойдемся без тебя. – Гертруда выдернула целую спичку. Фил протянул Сен-Сиру оставшиеся. Тому тоже досталась целая.

– Я любил ее, – сказал Джонни. – И все еще люблю.

Харви кивнул:

– Знаю.

– Ладно, – скрепя сердце согласился Джонни. – Давай.

Он протянул руку и вытащил спичку. Сломанную.

– Так и есть, – произнес он. – Моя.

– Сможешь? – спросил Сен-Сир.

Джонни пожал плечами.

– Конечно, смогу. Что тут такого?

«Действительно, что тут такого? – подумал он. – Чего проще: убить женщину, которую любишь. Тем более, что это необходимо».

– Возможно, наше положение – не такое тяжелое, как кажется, – сказал Сен-Сир. – Мы посоветовались с инженерами Фила, у них есть неплохие идеи. В большинстве случаев мы слышали не тот передатчик, что находится в дальнем космосе, а вспомогательную станцию. Помнишь, о том, что ты собираешься покончить с собой в гостинице «Энтлер», мы узнали сразу, а не через неделю.

– Как видишь, ничего сверхъестественного тут нет, – вставила Гертруда.

– Поэтому прежде всего необходимо найти их базу, – продолжал Сен-Сир. – Если она не на земле, то где-нибудь в пределах Солнечной системы. Может быть, на ферме, где Гэм разводит индюков. Так что, если не найдешь Кэти в больнице, лети прямиком на Ио.

Джонни еле заметно кивнул.

Сидя за кофейным столиком, все молчали и потягивали коктейль.

– У тебя есть пистолет? – нарушил тишину Сен-Сир.

– Да. – Джонни поднялся и поставил бокал на стол.

– Удачи, – сказала Гертруда ему вслед.

Джонни отворил дверь и шагнул в холодную тьму.