Что такое любовь?

Глава 4 СЧАСТЛИВОЕ ВОЗВРАЩЕНИЕ

На следующее утро все было готово к отправлению. Надежда через каких-нибудь три-четыре дня вернуться домой в Колорадо-Спрингс, казалось, окрыляла всех путников каравана— по крайней мере, почти всех. Микаэла, пожалуй, еще никогда не видела Колин такой удрученной, как в этот день. Предательство Джесса дорого ей обошлось. И не только ей одной.

Продвижение каравана вперед сильно осложнилось из-за потери двух ковбоев, к тому же с мексиканскими погонщиками было очень трудно объясниться из-за незнания языка.

Но это были далеко еще не все трудности, с какими пришлось столкнуться Мэтью как руководителю перехода: ночью отелилась одна корова.

Доктор Майк давно уже заметила эту стельную корову и про себя восхищалась ею. Так долго обходиться без воды, как пришлось стаду, было особенно тяжелым испытанием именно для этой коровы, но она его выдержала. Никто не заметил, как она отелилась. И никто не подозревал, что рождение теленка будет стоить матке жизни. То ли сказались мучения прошедших дней, то ли случилось какое-то осложнение при родах, определить уже было невозможно. Теленок же был жив и здоров.

Брайен был особенно безутешен от всего случившегося.

— Бедный теленочек. Как же он будет расти без матери? — спросил он с состраданием.

Микаэла пожала плечами.

— Придется нам взять на себя заботу о нем, — сказала она и вздохнула, опустившись на корточки около новорожденного, шерстка которого была еще мокрой и слипшейся. — По крайней мере, до тех пор, пока этого теленочка не примет какая-нибудь другая корова. — И вдруг ее лицо просияло. — Кажется, я придумала! — Она достала из своей сумки бутылочку и протянула ее своей приемной дочери — Колин, пожалуйста, набери сюда молока.

Пока девочка хлопотала с бутылкой, доктор Майк взяла свою кожаную перчатку и срезала кончик одного пальца. Когда Колин подала ей наполненную молоком бутылку, она насадила палец перчатки на горлышко и закрепила его кожаным шнурком.

— Держи теленка, Брайен.

И она сунула в пасть новорожденному кожаный палец вместе со своей рукой.

Лизнув руку Микаэлы, теленок ощутил вкус молока и принялся с жадностью сосать. Микаэла осторожно вытянула свою руку.

— Видишь? — сказала она Брайену, передавая ему бутылку с молоком. — Теперь этот теленок твой, и ты за него отвечаешь до тех пор, пока его не примет другая корова.

— Да, как ты нас тогда приняла, — простодушно поддакнул Брайен.

— Нашел сходство! — засмеялся Салли. — В первую очередь ты должен следить за тем, чтобы он не отставал от других. Иначе мы его потеряем.

— Не беспокойся, — ответил Брайен. — Я с него глаз не спущу. Где теленок, там и я!

До полудня они преодолели около восьми миль. И снова над прерией нависла удушающая жара, и скоро воздух над холмами начал дрожать от зноя. Внезапно Мэтью поднял руку, подавая всем знак остановиться.

Он кивнул в сторону холма, на вершине которого выстроились в ряд несколько индейцев. Судя по одежде, это были воины.

— Апачи, — прошептал Салли.

— Что это значит? Они что, на тропе войны? — встревоженно спросила Микаэла. Она вспомнила слова Джесса, которым она тогда не придала значения.

— Если бы они хотели на нас напасть, они бы уже давно сделали это, — спокойно ответил Салли. — Возможно, они просто нуждаются в помощи. Их изгнали с их исконных земель, и они оказались в этой местности, где вообще нет буйволов, так что они просто голодают. Я поговорю с ними.

— А ты сможешь с ними объясниться? — спросила Микаэла.

— Посмотрим. Я, правда, говорю на алгонкине, языке шайонов, но, если не получится на словах, придется изъясняться жестами, а они должны быть здесь такие же.

Он прицокнул языком и пустил своего коня легкой рысью вверх по склону холма.

Доктор Майк издали видела, как Салли, разговаривая с индейцами, несколько раз поднимал руку и пальцами показывал числа. Один раз он коротко оглянулся и указал индейцам на Мэтью. Затем он распрощался с ними и поскакал назад.

— Они мирные, — еще издали крикнул он, — но голодные! Если ты дашь им пару коров, Мэтью…

Но его перебили воинственные крики и гиканье индейцев. Апачи ринулись с горы, поскакали к стаду и отогнали от него нескольких животных.

— Они напали! — Мэтью схватил ружье и сделал два выстрела в воздух.

— Прекрати. стрельбу! — крикнул Салли и ударил своим томагавком по стволу ружья снизу вверх так, что и третий, нацеленный выстрел пришелся в воздух. — У них нет оружия. Единственное, чего они хотят, это несколько коров.

— Но это мой скот! — грозно взревел Мэтью. — Они украли мой скот!

— Мэтью, они всего лишь хотят есть! — Голос доктора Майк пресекался от волнения.

— Я не могу раздавать все мое стадо скотокрадам и индейцам! — кричал Мэтью. — Это МОЙ скот!

И он в растерянности смотрел, как апачи умело взяли пять коров в окружение и погнали их прочь. Больше они никого не тронули.

— Они борются за свое выживание, Мэтью, только и всего. — Салли положил руку на плечо разъяренного юноши.

— Это ты им разрешил! — гневно пыхтел Мэтью.

— Нет, это неправда. Я только хотел попросить тебя отдать им двух коров. Но они требовали пять. А люди, которые погибают от голода, предпочитают украсть пять коров, чем получить в подарок две.

Глаза Мэтью метали молнии. Но затем он резко отвернулся.

— Едем дальше.

Микаэла наблюдала их стычки с нарастающим беспокойством. Конкурентная борьба двух мужчин становилась все очевиднее. И как далеко она может зайти, прежде чем они доберутся до Колорадо-Спрингс?

С приближением вечера небо все больше затягивалось тучами. Время от времени доктор Майк поднимала голову, пытаясь определить по их нагромождению, случится ли ожидаемое изменение погоды. Но так и не могла сделать никакого заключения.

Салли, предполагая, что она едет в хвосте каравана, прискакал ей навстречу. Лицо его было мрачным.

Но не успела доктор Куин спросить его о причине, как Салли выпалил:

— Мэтью собирается гнать скот через реку. Но это очень опасно.

— Почему? Здесь чересчур глубоко? — спросила Микаэла.

— Нет, но на том берегу может оказаться легкий летучий песок. А это большой риск. Я сказал ему, что лучше спуститься дальше вниз по реке. Но ему непременно надо переправиться через реку до грозы, чтобы стадо не бросилось бежать назад.

Микаэла не знала, что на это ответить. Для нее доводы обоих звучали одинаково убедительно.

Как только стадо почуяло воду, оно опять забеспокоилось и ускорило ход. Но на берегу животные остановились. Ни одно из них добровольно в воду не заходило. А медленно надвигающаяся гроза усиливала беспокойство и людей, и животных.

— Пошли, пошли, марш вперед! — погоняла Микаэла скотину, которая была перед ней.

Но животные толпились и сбивались в кучу, и вдруг неожиданно кобыла Микаэлы поднялась на дыбы. Доктор Майк свалилась из седла на песок прямо под копыта коров и быков, которые в любую минуту могли растоптать ее.

— Доктор Майк! Салли! Доктор Майк упала! — в отчаянии закричал Мэтью.

Беспокойство скота продолжало нарастать, коровы метались по берегу туда и сюда, наталкиваясь друг на друга.

Не теряя ни секунды, Салли, который с частью скота уже почти достиг противоположного берега, круто развернул своего коня и ринулся по мелководью назад.

Стадо сбилось так тесно, что невозможно было представить, чтобы доктор Майк могла уцелеть под их копытами.

Микаэла сама не понимала, что происходит. Она прикрыла голову обеими руками. Прямо над нею метались тела животных.

— Микаэла! — внезапно услышала она.

Откуда у нее взялись силы поднять руку, она и сама не могла сказать. Она только почувствовала, как ее рванули вверх. Чья-то рука обхватила ее за талию и вытащила из гущи животных.

— Ты ранена? — пробился до ее слуха голос Салли. Она чувствовала его тело, ощущала его дыхание на своем лице. Но сила более могущественная, чем она сама, увлекла ее за собой. И тьма сомкнулась над ней.

Доктор Куин очнулась уже на другом берегу, под укрытием фургона. Салли закатал рукав ее блузки и промыл рану. Каким-то чудом это оказалась единственная рана, которой она отделалась.

— Ну, все в порядке? — тревожно спросил Салли. Микаэла слабо улыбнулась и кивнула.

— Доктор Майк, я… мне очень жаль, — заикался Мэтью. — Во всем виноват один я.

Салли обернулся к нему. Еще никогда Микаэла не видела его таким рассерженным.

— На сей раз ты прав, хоть в чем-то, — грубо сказал он.

— Салли, пожалуйста, оставь нас ненадолго одних, — попросила Микаэла.

Салли некоторое время молча смотрел на нее, а затем поднялся.

— Я буду около стада.

— Доктор Майк, я наделал столько ужасных ошибок, — начал Мэтью, как только Салли скрылся. — Я… просто-напросто все делал неправильно. В результате Колин страдает, Брайен перенес такую болезнь, а тебя чуть не затоптало стадо.

— Мэтью, во всем этом ты нисколько не виноват, — возразила Микаэла. — И уж в любом случае мы добрались сюда почти с целым стадом— под твоим руководством.

— Мне надо было послушаться Салли, — продолжал Мэтью.

Микаэла отрицательно покачала головой.

— Тогда бы тоже могли быть свои беды и неудачи. — Она взглянула на небо. Тучи сгущались все плотнее и угрожающе опускались все ниже. — Я уверена, что мы правильно сделали, перебравшись через реку в этом месте. Любое решение сопряжено с определенным риском. А если уж действительно в чем-то ошибся, надо попробовать хотя бы извлечь из этой ошибки опыт.

— Ты не сердишься на меня? — с надеждой спросил Мэтью.

— Ну что ты, конечно же нет. Каждый из нас ошибается, — ответила Микаэла. — Но мне бы хотелось только одного. Может быть, в другой раз, когда ты будешь принимать решение, тебе стоит прислушаться к мнению Салли. Ты можешь его и отвергнуть, если будешь уверен, что оно ошибочно. Но не отвергай его предложение только потому, что оно исходит от Салли.

— Ты права. — Мэтью кивнул и затем поднялся. — Я проедусь разведаю путь на завтра. Я успею вернуться до начала грозы.

Как только Мэтью скрылся из виду, к Микаэле вернулся Салли.

— Мэтью нуждается в твоей помощи, — сказала Микаэла, когда Салли присел около нее.

— Я ему уже не раз предлагал ее. Но он предпочитает подвергать опасности людей, за которых взялся отвечать, — мрачно сказал Салли.

— Мы все делаем ошибки, прежде чем хоть чему-то научимся. И ты наделал в своей жизни немало ошибок, обретая опыт. Знаешь, мне очень обидно за Мэтью, что ему приходится выполнять свое первое ответственное задание без всякой подготовки.

— Ну, тогда он должен уметь хотя бы принять помощь, которую ему предлагают, — раздраженно ответил Салли.

— А это большое искусство— принять помощь и благодаря этому избежать ошибок, — сказала доктор Майк. — Но ничуть не меньшее искусство— предложить эту помощь так, чтобы ее приняли, а не отдавать распоряжения.

Салли тяжело вздохнул.

— Значит, ты считаешь, что я навязывал ему свои решения?

— Да, мне так кажется, — ответила Микаэла. — Вам обоим надо поучиться прислушиваться к чужому мнению, даже если оно не совпадает с твоим.

Вдали пророкотал гром. Вся атмосфера, казалось, напряглась до предела. Походный костер на берегу уже горел. Салли принес Микаэле одеяло, и она благодарно опустилась на него. К костру начали один за другим сходиться люди, и Грейс всем наливала кофе. До ужина было еще далеко. Доктор Майк с ожиданием вглядывалась в сторону холмов, не покажется ли Мэтью.

Наконец его силуэт возник на фоне последнего закатного света. Спустя несколько минут он был уже у лагеря, спешился и подошел к костру.

Он сел рядом с доктором Майк. По другую сторону от нее уже сидел Салли.

— Через два дня будем в Колорадо-Спрингс, — сказал Мэтью, — если удержим прежний темп.

Салли повернулся к юноше.

— Какой путь ты выбрал?

— Я думаю, через перевал к Осиновым Лугам будет лучше всего.

Салли кивнул:

— Я бы тоже выбрал этот путь.

Внезапно прерию озарила вспышка молнии. Секунду спустя последовал страшный грохот и треск. Потом еще раз сверкнула молния, прогрохотал гром, и затем упали первые тяжелые и крупные капли дождя.

От этого мощного удара атмосфера сразу разрядилась. И Микаэла почувствовала, как и с нее самой разом спало гнетущее напряжение.

Теленок Брайена остаток вечера и всю ночь провел в стаде. Но, несмотря на это, все еще не нашлось коровы, которая приняла бы осиротевшее дитя как свое собственное.

— Что же будет, если коровы так и не возьмут теленочка к себе? — спросил Брайен на следующее утро.

— Возьмут, непременно возьмут, — заверила его доктор Майк. — А до того времени следи, чтобы он не отбился от стада.

Дождь не принес прохлады, на которую надеялись путешественники. И всю ту необильно упавшую влагу, которую смогла вобрать в себя земля, к полудню следующего дня отняло разъяренное солнце, густыми клубами пара поднимая ее к небу. После чего снова принялось раскалять зноем воздух, как и в предыдущие дни. Микаэле ничего не хотелось так сильно, как наконец добраться до дома, помыться, сменить одежду и лечь спать в мягкую белую постель.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил Салли, подъехав к ней верхом, и в глазах его читались нежность и тревога за нее. — Еще болит?

Микаэла улыбнулась.

— Да нет, немного ноет это место, и все. А в остальном хорошо. Я рада, что вы с Мэтью…

Она осеклась на полуслове, поскольку к ним в это время подъезжал Мэтью.

— Стадо беспокоится, Салли, что бы это значило? — спросил он. — Может, надвигается буря, как ты думаешь?

Салли посмотрел в даль прерии.

— Нет, буря вряд ли. — И тут его взор застыл. Он помедлил, удостоверяясь, что не обманулся. Нет, грозный знак мог иметь только одно значение. — Стойте! — закричал он. — Остановитесь! Впереди степной пожар!

Теперь и Микаэла заметила дрожащее марево над языками пламени, пляшущими по траве на всей протяженности равнины. Черные клубы дыма, следующие по пятам за огнем, сгущались с угрожающей быстротой. Скот уже начал беспорядочно метаться. Микаэла лишь с трудом удерживала на месте своего коня.

— Мэтью! Салли! Что делать?

— По такой низкой траве пожар распространяется молниеносно, — сказал Салли. — Нам остается только одно: как можно быстрее пройти сквозь огонь, чтобы очутиться по ту его сторону, где трава уже сгорела.

— А не лучше ли повернуть назад? — спросила доктор Майк.

— Нет, тогда мы застрянем у гор, — ответил Мэтью. — Но как же нам пройти сквозь огонь так, чтобы самим не сгореть?

Впервые за все время их долгого странствия на лице его отчетливо выразилось то, что он всегда старался скрыть от других: страх и отчаяние.

— Надо все, что можно, насквозь промочить водой, — объяснил Салли.

Со всей возможной быстротой лошадей накрыли мокрыми одеялами, а ноги обмотали мокрыми тряпками.

— Скорее, прогоняйте скот сквозь огонь! — Голос Мэтью почти срывался на крик, затем он натянул свой шейный платок себе на лицо до самых глаз, чтобы защититься от едкого дыма.

Микаэла оценивающе посмотрела на быстро надвигающуюся дымовую стену. Полоса огня вряд ли была шире пятидесяти метров. Ее можно было преодолеть без опасности для жизни. И она пришпорила свою кобылу.

Но скот в страхе останавливался перед пламенем и в панике разворачивался назад. Доктор Майк с ужасом увидела, что фургон Грейс оказался зажат в гуще стада.

— Колин, нам не прорваться! — крикнула Грейс, державшая в руках вожжи. — Мы слишком неповоротливы и медлительны.

— Держите скот! — крикнула в этот момент Микаэла. — Он ломится назад!

Колин огляделась вокруг в этой преисподней из пламени, дыма и рева животных. Затем решительно схватила ружье, лежавшее позади нее в фургоне, и дважды пальнула в воздух. Коровы тут же развернулись в другую сторону.

— Молодец, Колин! — крикнул Мэтью.

Мужчины, уже прогнавшие часть стада сквозь огонь, вернулись назад.

— Езжайте, мы отгоним стадо!

Колин взяла вожжи из рук перепуганной Грейс и только собиралась погнать лошадей вперед, как вдруг заметила Брайена, который соскользнул со своего коня на землю.

— Брайен! — крикнула она. — Что ты тут делаешь? Но Брайен не услышал ее, пробегая назад. Проводив его взглядом, Колин заметила осиротевшего теленка, который в этот роковой момент отстал от стада.

— Мой теленочек! Он боится бежать вперед! — отчаянно воскликнул мальчик, силясь подтолкнуть испуганное животное.

— Брайен, придется его бросить! — приказала Микаэла.

— Я не могу! Я не оставлю его одного! Микаэла спрыгнула с седла.

— Ну-ка быстро в фургон! — прикрикнула она на мальчика. — Я сама о нем позабочусь.

Как только она взяла теленка на руки, Брайен бросился к Грейс и Колин и взобрался на козлы.

— Езжай, Колин! — крикнула Микаэла. — Гони коней что есть мочи, любой ценой!

Колин помедлила лишь долю секунды.

— Н-но! Пошли! — крикнула она затем и с гиканьем принялась стегать коней вожжами, пока неповоротливый фургон наконец не пришел в движение.

Как сквозь завесу, повозка продвигалась вперед, окутанная дымом и окруженная телами животных. Через какое-то время, показавшееся Колин вечностью, дым наконец начал редеть. Они перебрались на другую сторону огненной реки.

— Где доктор Майк? — Салли первый заметил, что ее нет.

— Она осталась там возиться с теленком Брайена! — Колин чуть не плакала от отчаяния.

— Господи, помоги ей! Не дай ей заплутать одной в огне! — молился Роберт.

В этот момент в дыму степного пожара обрисовался силуэт всадницы, и преисподняя выпустила доктора Майк из своих цепких объятий на волю. Она вела за уздечку лошадь Брайена, а через ее седло был перекинут коричневый, в белых пятнах теленок.

Пожар существенно задержал продвижение каравана вперед. Тем не менее все были едины в решении не устраивать еще один ночлег под открытым небом. Вместо этого все согласились ехать без привалов, лишь бы к вечеру наконец добраться до Колорадо-Спрингс.

Микаэла думала, что этот переход отнимет у нее последние силы. Но, к своему удивлению, она обнаружила, что провести этот день в седле ей было гораздо легче, чем все прошедшие дни нелегкого странствия. То же самое, видимо, чувствовали и все остальные. И чем ближе к вечеру, тем радостнее становились лица.

Лорен Брей даже согласился сыграть на своей губной гармошке несколько мелодий. Свой концерт он закончил тушем, когда на равнине впереди показался Колорадо-Спрингс.

Мэтью, который снова ехал во главе каравана, остановился.

— Все, мы дошли! — победно воскликнул он, и глаза его заблестели.

— Это ты нас довел, Мэтью. — В голосе Салли прозвучало искреннее восхищение, лишенное зависти.

— Я наделал столько ошибок! — Теперь молодой человек наконец смог признать это вслух.

— Мы все делаем ошибки, — ответил на это Салли и твердо посмотрел ему в глаза. — И одна из самых больших ошибок, какие только можно совершить, — это попытка избавить от ошибок другого.

Солнце уже склонилось к горизонту, когда перед изумленными взорами жителей стадо прошло через Колорадо-Спрингс. Доктор Майк оглядела себя сверху донизу. Одежда ее была в плачевном состоянии. Но внутри себя она ощущала глубокую удовлетворенность. Им все удалось— сообща. И в этом состояло самое лучшее наследство, какое только могла завещать им миссис Олив: сознание, что все они нужны друг другу— со всеми их ошибками и достоинствами.