Чудесное наследство. Книга 2

Глава восьмая

Не знаю, что имел в виду мой дядюшка Кракофакс под словами «спектакль еще не начался». Может быть, рассказы рыцаря Ольгерда, которыми тот принялся угощать своих попутчиков, едва трейлер, ведомый лихим усатым автогонщиком, выбрался за пределы Гнэльфбурга и помчался по одной из главных магистралей в сторону аэропорта? Так я вам сразу скажу, что этот спектакль артисту не удался. Ольгерд нас всех просто усыпил, монотонно бубня о каких-то Прекрасных Дамах, Рыцарях Круглого Стола, драконах, чародеях, злых и добрых волшебниках… Казалось бы, его истории должны были быть очень интересными – кто не любит послушать о драконах и великих магах? Но наш рассказчик поведал о них так, что у всех слушателей сами собой стали слипаться глаза, а от ужасной скуки жутко свело скулы.

Первой не выдержала словесной пытки Паулина.

– Хватит! – попросила она рассказчика-зануду. – Мы еще не обедали, а я уже сыта по горло и хочу спать. Какие-то у вас, дядюшка Ольгерд, сказки тоскливые!

– Это не сказки, милая Паулиночка, это сущая правда!

В трейлере раздался дружный смех.

– Клянусь, это правда! – повторил невидимка-рыцарь.

Вторая волна уже оглушительного хохота сотрясла салон трейлера.

Когда веселье немного поутихло, фрау Луиза решила придти на помощь обиженному рассказчику:

– Верно, Ольгерд, твои истории не сказки. Это – фэнтэзи.

– Только без всякой фантазии! – хихикнула Паулина.

– В них нет перца, – глубокомысленно изрек Ганс-Бочонок.

– И нет соли, – улыбнулся мой дядюшка. – Они пресны, как… как…

Он не нашел подходящего сравнения и показал на свою шляпу:

– Как эта шляпа!

Невидимка-рыцарь тяжело вздохнул и пробормотал:

– Хорошо, я замолкаю. Истории с перцем и солью пусть вам рассказывает мой друг Гансик, он их знает в избытке.

– Что верно, то верно! – самодовольно рассмеялся Ганс-Бочонок. – Вся голова ими забита, честное слово!

– Для мудрых мыслей и места, наверное, не осталось? – хихикнул мой дядюшка. – Ну что ж, приятель, поделитесь этими историями с нами, а мы их послушаем!

Но против историй с солью и перцем внезапно воспротивилась старая баронесса.

– Нет-нет, – сказала она, – только не здесь и только не это! Пусть лучше Ганс внимательней смотрит на дорогу, а мы с вами молча поглядим в окна. Такие красивые виды вокруг открылись, а мы, словно слепые, сидим и ничего не видим.

Всем стало стыдно после ее слов, и мы поскорее прильнули к чистым окошкам трейлера. Даже мой дядюшка, вскарабкавшись на плечо рыцарю Ольгерду, прилип носом к толстому стеклу: а уж его-то трудно было пронять какими-либо упреками!

Пейзажи вокруг предстали, и верно, на редкость удивительные: высокие холмы, поросшие лесами, стеной стояли на горизонте; в низинах расстилались поля с золотой, как летнее солнце, пшеницей; кое-где зеленым ковром проступали луга с крошечными озерцами; а над этими холмами, лесами, полями, лугами, озерами плыли куда-то в даль в бездонной синеве, похожие на огромных белых барашков, кучевые облака…

«Как он красив, мой Гнэльфланд! – подумал я невольно, поправляя сползший на глаза клоунский колпак. – Хоть в рамку вставляй и на стенку вешай!»

Именно тогда я впервые пожалел, что лишен дара живописца: ах, какие картины я смог бы нарисовать! Получше любого Дюрера и Конфитюра!{Дюрер – великий немецкий художник. Конфитюр – гнэльфбургское привидение, тоже художник.}