Чудовище для окаянной (СИ)

Глава 21

— Привечайте, — зло кивнул он на моего Яромира, зашедшего следом.

Оба мужчины были, мягко говоря, помяты.

— Ксюша! — Яромир бросился ко мне, — Они тебя не обидели?!

— Это ты её обидел, — хмыкнул Яр Горыныч позади него.

— Будто тебе интересно, что со мной. Ты же вроде ушёл! Так с какого перепуга интересуешься? — выдаю наболевшее.

— Да я на минуту остыть отошёл. Воды заодно набрать, заслышав, что рядом вода журчит. Мыслей не было, что ты без меня куда-то уйдёшь!

— Прожила же я как-то без тебя свои предыдущие цать лет! — фыркаю, хоть и информация о том, что моя первая любовь не такой уж мудак, обрадовала.

— Зачем Супостата в дом запустил? — спрашивает Тихон строго брата.

— Он ей помочь сможет, — коротко отозвался Яромир Горыныч.

— Я не наврежу, — отозвался Яр.

— Он дал слово, — подтверждает Горыныч.

— Ну коли дал, то проходи, гостем будешь. Не скажу, что дорогим, — отзывается Драгомир. — Хотя, хм, ты уже прошёл.

— Благодарствую, — встал и пояс поклонился Яр.

— Вы что подрались? — спрашиваю у Яромира, но отвечает Яр Горыныч.

— Так, малёхо, силушкой померились. Потолковать надобно было.

— А без этого никак? Времена меняются, а мужчины без хорошей драки никуда.

Парни из спортшколы тоже частенько дрались за пределами, выпуская пар. В основном из-за девчонок. Даже если девушка ни на одного из них не смотрела.

— Мы по делам. А вы тут толкуйте, — говорит Драгомир брату и нам с Яромиром. — Да накорми гостя. Негоже на голодный желудок толковать.

— Сделаю, брат. Иди с лёгким сердцем. Не повздорим мы впредь.

Горынычи ушли, а Яр нас за стол усадил. Мне чаю вновь налил. А Яромира и правда хорошо так накормил. Да и вёл себя как гостеприимный хозяин. Смотришь на них и не верится, что, с десяток минут назад, они друг друга по траве катали. Ну или как там они этой силой мерились.

Красота! Почти цивилизация! Я, чай с лесным вареньем, всё-таки не бросивший меня Яр и новый очаровательный друг, — замечательные условия, чтобы расслабиться!

Мы с Горынычем даже шутками перебросились, оказавшись на одной волне. Совсем не понимаю его проблему с невестами. Да любая бы, если не дура, тапки теряя, за ним побежала! ъ

И подумаешь, что он в ящера там какого-то превращается.

Хотя, их коллективное сознание… Это действительно проблемка. Но ведь есть и такие девушки, которым нравится, когда за ними подглядывают. Наверное...

Эх, Яра бы, да в моё время: на волну помешания на чешуйчатых. Там бы уже он от невест убегал, а не они от него.

— Неужели там так хорошо? Ты от счастья светишься представляя свои мир.

— А неужели ты опять мысли мои читаешь? — смотрю строго, но не обижаюсь.

— Ну ты ведь даже на это не сердишься. А они интересные. Особенно образы толпы бегущих за мной девиц в белых пышных нарядах, — хмыкает.

— А ты, наоборот, мне свои мысли показать можешь? Например как Горыныч выглядит, — интересуюсь.

— Не пробовал. Да и со стороны на себя не смотрел, разве что в гладь водную.

— Вижу, вы уже спелись, — поджал губы Яр, борясь с эмоциями. Я не эмпат, но и без того вижу.

Неужели к Горынычу ревнует?

Хотя лучше бы не ревновал...

— Не гневись. Ксения, как чудо невиданное. Но ты и сам уже на себе всё понял. Не бежит она от таких, как мы. Тем и цепляет.

— Так ты правда поможешь ей вернуться? — уточняет Яр в который раз.

— У всего есть своя цена. Ты готова её отдать за цветок папоротника? — спросил Горыныч уже меня.

— Я готов, — вместо меня вызвался Яромир.

— Чтобы цветок расцвёл для её желания, нужно, чтобы платила она.

— Конечно, я хочу домой! Этот мир меня то и дело калечит, а потом лечит. По-моему, это более чем прозрачный намёк на то, что мне здесь не место.

— А ты готова отдать самое дорогое сердцу, за цветок папоротника?

— Если это не чья-то жизнь и здоровье, — вспоминаю уловки из детских сказок.

— Магия Горынычей не чёрная. Она подчиняется законам мироздания и не причинит вреда живым созданиям, — кажется, оскорбился Горыныч.

— И что это может быть?

— Не ведаю. Не бывало такого, чтобы к нам с подобным делом обращались. Магия сама возьмёт. Но коли возьмёт, то точно не чьей-то душой и долголетием.

— Тогда я готова!

— Давай лучше я за тебя загадаю, — вмешивается Яромир. — Мне терять нечего.

— Цветок на голове девицы расцветает, а ты у нас, вроде как, не девица, — подкалывает его тёзка.

— Ты же сказал, я для чего-то ей нужен? — с суровым видом ответил ему Яр, который, со времени прихода, ни разу не улыбнулся. Да и складка между бровей будто бы и поселилась там.

— Нужен. В ночь на Купалу обряд соблюсти. Я буду папоротник срывать и стебель магией Горынычей запечатывать, а ты в венок заплетать. Коли я всё верно разумею, то расцветёт цветок на её голове, после того как наденешь на неё.

Из всего сказанного меня обрадовало то, что всё будет происходить в ночь на Ивана Купалу. Это означало, что я хоть немного, но смогу побыть рядом с Яром! Пусть он и букой сидит, но от этого его ещё больше в хорошее расположение духа вернуть хочется.

— И когда эта ночь? — спрашиваю.

— Сегодня.

— Что?! — меня будто в грудь ударили, выбив воздух. Нет! Я ведь только снова его увидела! Мы даже побыть рядом не успели!

– Погода хорошая. Идите прогуляйтесь вокруг дома, заодно ягод, что ли, в качестве платы за еду наберите. А я здесь всё подготовлю пока.

Яр всовывает нам кузовки из бересты и выталкивает за дверь, да так шустро, что мы и сориентироваться не успеваем.

— Ладно, идем, что ли, ягоды собирать, раз попросили? — спрашиваю Яра.

— Как твоя нога? Идти сможешь?

— Могу. Ногу Горынычи вылечили, да и там ничего серьёзного и не было.

Выходим из дома.

Яр бросает на меня короткий взгляд и тут же переводит его на тропинку, ведущую от дома.

— Ты им приглянулась.

— И что?

— Ничего, — тут же замкнулся в себе мужчина и ушёл вперёд.

— Яр, — нагоняю его, уже углубившись в лес и беру за руку.

— Зачем ты это делаешь? — вырывает руку.

— Раньше ты был не против, — грудь сдавливает от обиды. Впереди от Яра доносится вздох.

Резко разворачивается ко мне всем телом, так, что я даже не успеваю остановиться и впечатываюсь носом и в его грудь!

Поднимаю голову.

— Неужели ты не понимаешь, что мучаешь меня?! — отчаянно, но негромко произносит он, а в его глазах столько боли, что она передаётся и мне.

— Я и себя мучаю, — невольно признаюсь под его взглядом. — Яр.

— Понимаю. Ты пытаешься быть благодарной, но посмотри на моё лицо! — Яр наклонился ко мне, позволяя открыто рассмотреть его бугристую, словно гриб чага кожу, на проклятой части лица, при свете солнца. — За этим уродством скрывается человек, которому никогда не обрести пару! А ты такая хрупкая, красивая, ласковая… — его голос надломился, а я приподнялась на цыпочки, сокращая оставшееся расстояние до его губ!

Яр дёрнулся. По его телу пробежала ощутимая даже для меня дрожь, а затем он притянул меня к себе и жадно, неумело, даже причиняя боль, перехватил инициативу.

Будто в ответ, по моему телу, волной мелких разрядов, пронеслась молния и осела внизу. Ноги стали ватными, словно после вина. Я обхватила Яра за шею, боясь, что он отстранится.

«Яр! Мой Яр!»

Я нагло скользила руками по его одежде, прижималась ближе, так как даже несмотря на то, что он крепко меня обнимал, этого мне было недостаточно! Я хотела быть ещё ближе к нему. Вместе с тем мечтала, чтобы это мгновение никогда не заканчивалось.

Но оно закончилось. Причём прервалось стуком дрозда на соседнем дереве.

Теперь всю жизнь буду ненавидеть эту птицу!

Яр, будто опомнившись отстранился.

— Если что, это не была благодарность, — говорю Яру.

— Я это почувствовал, — смотрит на меня с обожанием.

— Но ты ведь понимаешь ,что я принадлежу другому миру и должна туда вернуться?

Его взгляд меняется.

— Ради Горыныча ты бы осталась? Он красив. И крыша над головой есть.

Моя рука сработала быстрее, чем мозг. Пощёчина пришлась на изуродованную щёку мужчины, но я была так оскорблена, что даже на это не обратила внимания!

— Дурак! Я тебе первый поцелуй подарила, а ты! — оскорблённая я развернулась и ушла…

А куда?

Ах, да…

Собирать ягоды. Вот!

— Ксюша, — догоняет он меня.

— Лучше молчи! Ещё одно слово и я тебе возненавижу! — злюсь.

Он и вправду замолкает. Дальше мы собираем ягоды молча. Благо земляники здесь много и без работы руки не простаивают.

Вернулись мы с полными кузовками ягод.

— Вы, что ли, правда там сбором ягод занимались? — ошарашенно уставился на полные кузовки Яр.

Только сейчас до меня дошло, что он отправил нас туда, чтобы мы смогли нормально попрощаться. А мы как два оленя рассорились!

Нет чтобы просто побыть рядом. Посидеть плечом к плечу... Мы ягоды собирали спиной друг к другу!

— Принимай нашу благодарность за хлеб и за соль, — говорю, протягивая Горынычу свой кузовок, и чувствую себя при этом полной идиоткой!

Яромир Горыныч, будто прочитав мои мысли, закатил глаза.

— У меня от ваших эмоций скоро голова взорвётся. Отправил бы вас снова на воздух, но пора выдвигаться венок плести. Иначе к полночи не успеем.

Перекусив пышным белым хлебом с молоком, выходим из дома. Из леса нам навстречу выходят Драгомир и Тихон. Оказывается, братья по грибы ходили.

— Пешком или по воздуху? — спрашивает меня Горыныч.

— А как это по воздуху?

— Ты же хотела Горыныча увидеть.

— Или ты покрасоваться хотел? — подлавливаю его.

— Хотел использовать свой последний шанс. Вдруг бы тебе наш змий понравился, — не скрывает.

— Давай используй, — улыбаюсь ему.

Братья встают в круг, берутся за руки и вот почти всю поляну перед домом занимает потешная упитанная тушка с алым пузатым брюшком.

У Горыныча как и у братьев разные глаза, так что я без проблем узнала Яра Горыныча, который располагался слева от центрального Драгомира, и помахала ему ручкой.

— Ну давайте полетаем, что ли! — произношу я обращаясь к сероглазой голове.

— Ты не шутишь? — останавливает меня за руку Яр.

— Яромир наверняка знал, что предлагал, — отвечаю я мужчине.

Перед нами словно трап опустилось крыло.

Забравшись, не без труда, и вполне удобно устроившись на гладкой поверхности с подогревом, то есть спине Горыныча, мы взлетели вверх!

— Пару раз представлял, как я буду биться с Горынычем, но ни разу не представлял, что буду летать у него на спине, — отмечает Яр.

Раскатистый клёкот, похожий на смех вырвался сразу из трёх голов.

Мы летели ловя ветер! Яр, будто боясь, что я упаду, поддерживал меня рукой, придвинув к себе, а я наслаждалась полётом.

А ещё я будто чувствовала, как эти трое обожают летать!

Расставив руки, я наслаждалась пусть и не в меру сильным потоком ветра, зато ощущения были непередаваемые! Особенно когда Горыныч уходил чуть вниз и появлялось чувство невесомости.

— Ты вселила в меня надежду на то, что найдётся та, которая не сбежит с криками увидев нашего Горыныча, — выдал Яр Горыныч, когда сделав круг мы приземлились буквально в трёхстах метрах от их дома. По крайней мере сверху, я ощутила это расстояние именно таким.

Тихон и Драгомир тепло со мной попрощались и поспешили патрулировать территорию, так как чем ближе близилась полночь, тем сильнее начинала разгуливаться низшая нечисть, которую парни, как оказалось в эту ночь несколько сдерживали, чтобы не случилось беды.

— А теперь за дело, — Яромир Горыныч изменился в лице.

Последовал подробный инструктаж для Яромира, как плести венок.

Сначала Яромир даже на обычном папоротнике потренировался.

Затем потянулись часы ожидания, так как оказалось, что плетение магического венка дело не быстрое.

— Вот и всё! Пора! — как только Яромир закончил плести венок, по нему прошло голубоватое свечение. — Теперь всё зависит лишь от Ксении.

— Как это? — не понимаю.

— Всё просто: Яромир свои чувства в венок вплёл. Осталось сплести их с твоими чувствами. Коли примет их магия моего рода, то исполнится твоё желание. Да помни, будь невестою ты моею, магия Горынычей ничего бы с тебя не стребовала, а так плату за желание с тебя возьмёт.

— Я уже поняла, — смотрю на подошедшего Яромира с венком.

— Давай, прощайтесь да по домам, — произносит Горыныч. — Как закончите, венок собственноручно на неё надень.

— Понял, — ответил ему яромир. — И спасибо тебе, Горыныч.

— И не тяните. Венок ровно в полночь расцветает. Не опоздайте, — с этими словами он ушёл, оставив нас наедине, посреди небольшой освещённой луной лесной поляны, густо укрытой папоротником.

— Обниматься на прощанье будем? — спрашиваю у Яромира.

— Разрешаю меня возненавидеть, — наклоняется ко мне и... целует.

В этот раз поцелуй был совсем другой... Вопреки словам, он оказался полон нежности и… тоски. Погрузившись в плен ощущений, я не сразу замечаю, как на моей голове оказывается венок. Яр надел его без предупреждения. Лишь из-за свечения я обратила внимание, ведь потеряла счёт времени, растворившись в поцелуе с любимым мужчиной!

— Он расцвёл, — прощай! — отстраняет меня от себя.

Нет!

Я не согласна!

Этот момент настал, и я вдруг понимаю, что уже давно для себя всё решила: «Хочу, чтобы Яромир остался здоров и избавился от этой метки на лице, которая так его гнетёт!»

А я… Я выживу как-нибудь и в этом мире.

Да кого я обманываю! Я нагло надеюсь, что после он предложит остаться рядом с ним!

Свечение окутывает нас вместе с ним, и через него я вижу, как меняются его черты лица.

«А он и правда — красавчик», — успеваю подумать, прежде чем меня окончательно ослепляет свет.