Чужестранка в гареме

Глава 11

«Где я, черт возьми?»

Это была первая мысль Хедер с тех пор, как она пришла в сознание. Девушка открыла один глаз, затем второй. В комнате было темно. Единственным источником света служила свеча, горевшая на столике в противоположном концекомнаты.

А потом Хедер услышала отвратительный звук, издаваемый храпящей свиньей. Она резко села в постели, готовая встретить опасность лицом к лицу.

Это оказался всего лишь Омар, который крепко спал на огромной подушке. Видимо, тот, кто купил ее, приобрел заодно и евнуха.

Как ей удастся сбежать, если рядом все время будет Омар? С другой стороны, тюремщик из него никакой. В этом она неоднократно убеждалась за время своего пребывания в Невестином замке. В голову девушке пришла блестящая мысль, и она широко улыбнулась.

Не стесняясь своей наготы, Хедер вылезла из кровати и осмотрела комнату. Практически сразу она нашла то, что искала, – сундук.

Присев на корточки, Хедер открыла крышку и с облегчением обнаружила там мужскую одежду. Она вытащила черные шаровары, рубашку, куфию и четыре кушака. Взяв три из них, она на цыпочках подошла к Омару и бесшумно опустилась на колени. Одним кушаком она связала евнуху ноги. Сжимая два других, она бросилась к кровати.

– Омар, – слабым голосом позвала она. Ответом ей послужил храп.

– Омар! – крикнула Хедер плачущим голосом. – Ты мне нужен.

Проснувшись от женского крика, Омар вскочил на ноги.

– Чудесные новости, миледи, – затараторил коротышка, бросившись к кровати. – Принц...

Бум! Омар упал на пол лицом вниз. Несколько секунд он пролежал не двигаясь, а затем тихонько застонал.

Выскочив из постели, Хедер бросилась к нему. Усевшись на спину евнуху, она связала ему руки за спиной. Покончив с этим, девушка окинула евнуха взглядом и поморщилась при виде сочившейся из носа крови. Не зная, что предпринять, Хедер могла лишь надеяться, что она не слишком сильно поранила бедного евнуха.

– Мне очень жаль, если я причинила вам боль, – извинилась Хедер, заглянув ему в лицо. Омар открыл было рот, чтобы сообщить ей о том, что принц изменил решение, но девушка тут же засунула ему кляп из кушака.

После этого Хедер прошла на другой конец комнаты и надела шаровары с рубашкой. Повязав кушак на поясе, чтобы шаровары не сваливались, она закатала штанины. Затем заплела волосы в толстую косу, которую спрятала под рубашкой. Наконец она завернулась в куфию и надвинула ее так, чтобы как можно лучше скрыть лицо.

Вернувшись к Омару, она присела на колени и прошептала:

– Мне нужны ваши сапоги.

Из-за кляпа во рту евнух мог издавать только нечленораздельные возмущенные возгласы.

– Я не ворую, а беру взаймы, – добавила Хедер, вспомнив, как жестоко карается в этой стране воровство. – Я обязательно все верну. – Проигнорировав гневное пыхтение евнуха, девушка стянула с него сапоги и надела себе на ноги.

Куда же идти? В комнате имелось две двери, и одна из них выходила в сад. Хедер решила, что второй вариант подходит ей больше.

– Я от души благодарна вам за все, что вы для меня сделали, – проговорила она на прощание. – Храни вас Бог.

Пройдя через комнату, Хедер открыла стеклянную дверь и вышла в сад. Слава Богу, ей удалось вырваться из четырех стен. Рассудив, что до заката ей надо быть как можно дальше отсюда, она решила, что лучше всего путешествовать на лошади. Да, но как добраться до конюшен?

Хедер пошла по одной из тропинок, но почти сразу же остановилась. Голоса. Все ближе и ближе. Хедер спряталась за одним из кустов, в изобилии росших по обеим сторонам дороги.

– Мой сын трус и к тому же последний идиот, – исполненным ненависти голосом говорила женщина.

– Мама, ты не права, – возразил ей молодой женский голос.

– Твой сын – самый умный и самый смелый человек из всех, кого я когда-либо встречал, – вмешался мужчина.

– Ты его друг, что еще ты можешь сказать? – огрызнулась женщина. – Он не сумел убить...

– Мама, мы даже не предложили нашему гостю прохладительных напитков, – напомнила девушка, когда они проходили мимо укрытия Хедер. – Уверена, Малик захочет выпить и закусить в ожидании Халида.

Малик? Хедер была потрясена. Похоже, ее купила мать чудовища. Если девушка и раньше планировала сбежать, то сейчас ее решимость увеличилась стократ. Она отказывалась прислуживать женщине, которая дала жизнь такому монстру. Но с другой стороны, как может мать питать такую ненависть к собственному сыну? Это так неестественно. И так грустно.

«Не загружай себя чужими проблемами, – приказала себе Хедер. – Если мать ненавидит собственного сына, это семейное дело, и нечего тебе вмешиваться».

Как только хозяйки дома с гостем прошли мимо, Хедер выбралась из своего укрытия и бросилась по тропинке в противоположном направлении. Скорее по воле случая, нежели исходя из соображений логики, она набрела на конюшни. Крадучись, Хедер вошла в пустынное помещение. В стойле справа от нее стоял жеребец Халида. У нее был порыв натянуть принцу нос, похитив его же собственного коня, но она быстро передумала. Она не собиралась заранее предупреждать его о том, что всего лишь позаимствует, а не украдет его вещь, а человек, который не постеснялся продать женщину с аукциона, вряд ли станет испытывать угрызения совести, если отрубит ей пару пальцев за воровство.

Хедер прошла дальше. И тут она увидела лошадь. Это была потрясающе красивая кобыла оттенка красного дерева с ярко-белой звездой во лбу. Это животное было как будто специально создано для Хедер.

Схватив поводья, которые висели на противоположной стене, Хедер, разумеется, не обратила внимания на то, что на них стояла монограмма принца. Тихонько открыв калитку, она вошла в стойло.

– Ну-ну, красавица моя, – ласково проговорила Хедер, чтобы успокоить кобылу, испуганно попятившуюся в глубину стойла. Протянув руку, она погладила лошадь по голове, приговаривая: – Будь поласковее, красавица, и я освобожу тебя. – Поглаживание оказало на животное успокаивающее воздействие.

Очень осторожно Хедер набросила на лошадь уздечку и закрепила ее. Тут же висели попона и седло. Хедер постелила попону и уже взялась за седло, как вдруг неожиданный шорох заставил ее буквально похолодеть от страха.

Шаги.

Все ближе и ближе.

Невероятно высокий человек вошел и остановился возле стойла, по диагонали от того, где находилась Хедер. Нервно сжимая в руках седло, она сделала несколько бесшумных шагов, чтобы оказаться у него за спиной. Затем девушка легонько постучала ему по спине, и, когда мужчина обернулся, она подняла седло и со всей силы ударила.

Великан так и не понял, кто ударил его. Он тяжело повалился на землю и замер. Хедер наклонилась и всмотрелась в его лицо. Это оказался Рашид, первый помощник Малика.

– Так тебе и надо, великан, – удовлетворенно проговорила она.

Хедер подняла седло, но тут же снова положила его на место. В любой момент ее побегу может помешать еще кто-то. У нее не было сил бороться с целой армией, хватит и одного великана.

Вернувшись, Хедер взяла лошадь под уздцы.

– Готова к приключениям, красавица моя? – прошептала она и запрыгнула ей на спину.

Лошадь в ответ повела головой и пулей вылетела из стойла.

Пригнувшись низко к спине лошади, Хедер пронеслась через двор. За спиной у нее послышались беготня и тревожные крики. Поздно. Беглянка растворилась в ночи.

– Халид, ты же обещал больше не целовать меня, – пробормотала Хедер и отвернулась во сне.

Чудовище снова поцеловало ее, на сей раз обильно послюнявив щеку.

– Халид... – Хедер проснулась и увидела над собой ласковые темные глаза лошади. – Доброе утро, красавица моя...

Кобыла снова потерлась носом о щеку Хедер, а затем легонько толкнула ее.

– Нет-нет, только не это, – рассмеялась Хедер и медленно поднялась на ноги. После такой ночи все тело ныло просто нестерпимо.

Интересно, разыскивает ли ее Халид? И если да, что он сделает, когда найдет ее?

«Убьет меня или того хуже, – думала Хедер. – Дать пощечину принцу – это непростительное оскорбление».

«Уж лучше умереть, чем прислуживать его невыносимой матери, напомнила себе Хедер. Эта мысль придала ей храбрости, и она тронулась в путь.

Боже, ну почему Халид не относится к ней так, как она уже стала относиться к нему?

Хедер поправила одежду. Гудящие ноги, пустой желудок и воспаленное горло, в конце концов, небольшая цена за свободу.

Каким-то непостижимым образом Хедер удалось разыскать дорогу сквозь лабиринты узких улочек Стамбула, и скоро она покинула город. Боясь, как бы ее не обнаружили ночью, она устроила себе ночлег под сенью деревьев на обочине дороги.

Не зная, что делать дальше, Хедер огляделась. И вдруг она услышала голоса и стук лошадиных копыт.

Подобравшись поближе к дороге, но так, чтобы за деревьями ее не было видно, Хедер пригляделась и увидела проезжающий мимо караван. Голод заставил Хедер действовать без промедления.

Она завернулась в куфию, надвинув ее пониже на лицо, и вскочила на коня. Выехав из рощи, Хедер пристроилась в конце каравана. Она даже не стала задаваться вопросом, куда направляется этот караван. Главное, чтобы подальше от Стамбула.

Хедер старалась как можно меньше выделяться из составлявшей караван толпы людей. Как только они доберутся до ближайшей деревни, она узнает, где находится вилла Малика, и попросит у него убежища. Во всяком случае, она будет рядом со своей кузиной.

Прошел час. И еще один.

Хедер уже начала успокаиваться, ощущая себя в полной безопасности, как вдруг к ней подъехал мужчина из головы каравана. Благодаря усилиям Омара Хедер уже довольно бегло изъяснялась по-турецки. Поверят ли ей, если она скажет, что живет в Турции? Хедер про себя вознесла молитву Богу, чтобы подъехавший человек не вздумал допрашивать ее.

Видимо, Богу в тот день было не до Хедер или же он пребывал в скверном расположении духа, потому что ее молитва осталась без ответа.

Молодой человек, с виду не старше двадцати лет, не произнес ни слова. Вместо этого он в течение нескольких мучительно долгих мгновений пристально разглядывал нового попутчика и его лошадь. Взглянув на полуприкрытое лицо, он вдруг широко улыбнулся и, развернувшись, пустил лошадь галопом обратно в начало каравана.

Через несколько минут к Хедер подъехал человек постарше. По виду его можно было принять за главу каравана, и Хедер моментально насторожилась.

– У вас найдется минутка? – спросил он по-турецки.

Хедер кивнула, но ничего не сказала. Она не отрывала взгляд от дороги.

Черные проницательные глаза мужчины внимательно изучали одетого в черное незнакомца, который ехал рядом с ним. Он был слишком мал для мужчины и слишком изящен для мальчика. Все стало ясно, когда он увидел женские руки, причем не привыкшие к тяжелой работе. Кроме того, упряжь лошади была украшена монограммой принца Халида. Очевидно, одна из его наложниц украла лошадь и сбежала. В таком случае принц Халид даст хорошее вознаграждение тому, кто вернет беглянку.

– Меня зовут Коко Касабиан, я глава семьи Касабиан, – представился Коко. – Мы занимаемся продажей ковров тончайшей работы.

Проговорив это, мужчина замолк в ожидании ответа. Хедер взглянула на него. У невысокого, коренастого Коко была смуглая кожа и седеющие на висках черные волосы.

– А вы кто? – поторопил девушку Коко.

– Малик, меня еще называют Лисом Пустынь, – резко ответила девушка, стараясь придать голосу мужской тембр.

Скорее, Цветком Пустынь, подумал Коко, еле сдерживая смех.

– Почему вы прибились к моему каравану? – спросил он.

– Я просто-напросто еду в том же направлении. Никуда я не прибивался, – отозвалась Хедер.

– Я смотрю, у вас с собой нет никакой еды. Далеко вы собрались, Малик? Или вы предпочитаете, чтобы я называл вас Лисом Пустынь?

– Можете называть меня Маликом. Я еду по секретному делу.

– Вы гонец принца Халида? – небрежно поинтересовался Коко.

От удивления Хедер шумно выдохнула и в упор посмотрела на него.

– Монограмма на уздечке носит имя владельца, – продолжил Коко, указывая рукой на уздечку. – Почему вы едете без седла?

– У меня срочное донесение, – ответила Хедер. – Даже не было времени оседлать лошадь.

– И при этом вы так медленно едете, – заметил Коко.

– Дела принца Халида вас не касаются, – заявила Хедер. А что еще она могла сказать? Что боится ехать одна?

А эта беглая рабыня быстро соображает, решил Коко. Сняв с седла флягу, он сделал глоток и протянул ее Хедер.

Не колеблясь ни секунды, она взяла протянутую флягу, отвернулась, откинула куфию и сделала глоток. Господи, да она умирала от жажды. Если бы он еще и покушать дал!

В этот момент к ним снова подъехал молодой человек. Он широко улыбнулся Хедер и обратился к Коко. Во время разговора двое мужчин употребляли какие-то странные жесты. Затем молодой человек развернул лошадь и галопом пустился в начало каравана.

– Это мой старший сын, Петри, – сказал Коко.

– А что вы такое делали руками? – поинтересовалась Хедер.

– Разговаривали.

– А не проще было делать это при помощи слов? Коко улыбнулся:

– Мне-то проще, но для Петри это невозможно. У него нет языка.

– П-простите, – потрясенно пробормотала Хедер.

– Не за что, – отмахнулся Коко. – Петри хоть и хороший сын, но любит приврать. К несчастью, он обманул не того человека. В наказание его лишили языка.

– За вранье в этой стране карают?! – Хедер была потрясена.

– Ты служишь принцу Халиду и не знаешь законов этой страны? – удивился Коко.

Хедер уставилась прямо перед собой и не стала отвечать. «Какая же я тупица!» – думала она, боясь, как бы ее обман не раскрылся.

– На дороге пустынно и небезопасно, – продолжал Коко, бросив на нее косой взгляд. – Не хотите ли поехать и разделить с нами трапезу?

Хедер колебалась. Она не хотела, чтобы ее обман раскрылся. Но с другой стороны, и ей, и лошади необходимы были еда и отдых.

– Для нас это будет большая честь, – сказал Коко. – Члены семейства Касабиан сохранят в тайне вашу личность и цель вашего путешествия.

Хедер кивком приняла его предложение. Она была голодна, да и спутники ей не помешают, если только будут держаться подальше.

Через два часа караван остановился на обед. По приказу Коко один из мужчин принес корм и воду для лошади Хедер.

Отойдя подальше, чтобы Коко, не дай Бог, не вовлек ее в беседу, Хедер в одиночестве уселась под сенью дерева. Чем больше она будет говорить, тем легче разгадать ее тайну. Несмотря на опасения девушки, женщины из каравана явно принимали ее за мужчину и держались поодаль, а мужчины занимались своими лошадьми.

Усталая и голодная, Хедер закрыла глаза, чтобы немного помечтать о доме. Что же произошло в Стамбуле, когда был раскрыт ее побег? Понес ли Омар наказание? Разумеется, да.

Перед ее мысленным взором возникло избитое, безжизненное тело евнуха. Сердце Хедер сжалось от непреодолимого чувства вины. Как она будет жить дальше, когда смерти двух человек камнем будут висеть у нее на душе? Ну почему она никогда не думает о возможных последствиях своих поступков?

«Что сейчас происходит с Халидом? – подумала Хедер, ощутив внезапный прилив грусти. – Он наверняка пришел в ярость, когда узнал, что новая рабыня его матери снова всех перехитрила».

– Привет, – раздался голос совсем рядом с ней. Хедер открыла глаза и увидела улыбающуюся ей маленькую девочку.

– Здравствуй, – отозвалась Хедер и улыбнулась под своей куфией.

Ребенок показал пальчиком на скрытое под вуалью лицо девушки и прямо спросил:

– Что ты прячешь под...

– Это Криста, моя младшая дочь, – вмешался Коко. Он протянул Хедер рожок с молоком и рулетик. А Кристе сказал: – Возвращайся к матери.

Криста выпятила подбородок в знак молчаливого протеста.

– Ты позоришь меня перед гостем, – строго проговорил Коко. – Ступай.

Развернувшись на каблучках, Криста пошла к женщинам.

– Моя единственная дочь очень избалована, – смущенно улыбнулся Коко. – Это вина ее матери. Почему вы не едите? Что же такое вы прячете под куфией?

– Я всегда ем в одиночестве, потому что шрамы на моем лице пугают окружающих, – солгала Хедер и нервно сглотнула. Ей не хотелось лишиться языка.

– Ясно. – От души наслаждаясь этой игрой в кошки-мышки, Коко в течение нескольких мгновений молча изучал девушку. – Мы, армяне, выносливый народ, и неприятности нас только закаляют. Меня не стошнит, если я увижу ваши шрамы.

– Я предпочитаю есть один.

– Ну хорошо. – Коко согласно кивнул и встал, чтобы уходить. – Мы снимаемся через час.

– А что это? – крикнула Хедер ему вдогонку. Бросив на нее удивленный взгляд, Коко ответил:

– Сладкие армянские блины и козье молоко, разумеется.

Молоко и выпечка, подумала Хедер, чтобы хоть как-то собрать воедино разбегавшиеся мысли. Повернувшись спиной к Касабианам, она приподняла куфию и быстро проглотила еду. Потом залпом выпила молоко и вытерла рот рукавом.

Манеры, как у свиньи, неожиданно подумала Хедер. Может, Халид был прав. И почему она все время о нем думает? Она освободилась от ненавистного чудовища и должна быть счастлива. Тогда почему на сердце у нее лежит тяжесть потери?

Хедер вернула куфию на место. Потом она потрясла головой, чтобы выкинуть из памяти красивое лицо принца.

Когда Коко велел всем готовиться в путь, у Хедер было такое ощущение, что она не отдыхала и минуты.

– Найдется минутка? – спросил Коко, появившись за ее спиной.

Хедер кивнула.

– Не хотите поехать со мной во главе каравана?

– Нет, спасибо. – Уж лучше глотать пыль, чем терпеть на себе взгляды целого клана Касабианов.

– Тогда я буду ехать сзади с вами.

Хедер пожала плечами, сделав вид, что ей все равно. Ей хотелось побыть одной, чтобы предаться мыслям о том, что сейчас делает Халид, ищет ли он ее. Кроме того, ей все же не слишком удавалось изображать из себя мужчину. Это вообще чудо, что такой старый, умудренный опытом армянин не разгадал ее секрет. Но если она откажется от его компании, это может вызвать подозрения.

У Хедер выдался нервный день. Сначала Коко засыпал ее вопросами, но вынужден был сдаться. Правда, до этого времени Хедер натерпелась страху, как бы он не вывел ее на чистую воду.

Когда солнце зашло, Касабианы достигли места назначения. Караван-сарай, в котором им предстояло провести ночь, представлял собой одноэтажный постоялый двор, опоясывавший сад. Расположенные через каждые восемнадцать миль по всей империи, эти караван-сараи обеспечивали кров и стол усталым путникам. Здесь всем были рады, и даже если у человека не было денег, никто не захлопывал дверь у него перед носом.

Хедер спешилась. Один из мужчин Касабиан тут же очутился рядом с ней и жестом дал понять, что позаботится об ее лошади. Коко вошел вместе с Хедер в дом. Этой ночью в караван-сарае не ожидалось других постояльцев. Хедер опустилась на пол в общем зале и прижалась спиной к стене.

Закрыв глаза, она расслабилась и начала уже засыпать, но ее разбудил легкий пинок сапогом. Над ней стоял Коко с тарелкой в руках.

– Покушайте, – сказал он, протягивая ей блюдо с овощным рагу.

– Что это? – спросила Хедер. Господи, до чего же она проголодалась!

– Телятина.

– По-моему, она сырая.

– Разумеется.

Хедер поставила тарелку рядом с собой на пол и встала.

– Я от усталости даже есть не хочу. Пойду проведаю свою лошадь.

– Вы скоро вернетесь? – спросил Коко.

– Да.

Убедившись, что с кобылой все в порядке, Хедер вернулась в зал. По пути ей встретился Петри, одаривший ее широкой улыбкой. Его постоянное молчание и непонятные улыбки начинали действовать на нервы.

Пройдя в сад, Хедер села, прислонилась к каменной стене и погрузилась в беспокойный сон. Ей снился Халид, рубивший ей пальцы на руках и вырывающий ей язык.

На рассвете Коко разбудил Хедер. Она чувствовала себя усталой и страшно голодной. Когда армянин протянул ей сладкий блин, она буквально вырвала его из рук, отвернулась и поспешно запихала в рот.

Караван снова пустился в путь, Коко ехал с Хедер в конце каравана. Они двигались молча, пока Хедер не заметила, что впереди каравана едет другой молодой человек.

– А кто это там впереди? – спросила девушка.

– Мой второй сын, Деметрий, – ответил Коко.

– А где Петри?

– Уехал по поручению отца.

Солнце взошло уже довольно высоко, когда из одной повозки раздался душераздирающий стон. Коко стремглав бросился на помощь.

– Что-то случилось? – спросила Хедер, когда он вернулся.

– Я случайно забыл в караван-сарае одну вещь, – проговорил Коко со смущенной улыбкой. – Нам придется вернуться.

– Что?

– Я сказал...

– Я прекрасно слышал, – огрызнулась Хедер. – Нет ничего такого, ради чего стоило бы проделывать столь длинный путь назад.

– Если бы все зависело только от меня, я бы не стал беспокоиться, – извиняющимся тоном произнес Коко, – но моя жена, женщина очень сентиментальная, требует, чтобы мы вернулись за Кристой. В конце концов, она моя единственная дочь.