Цифровой журнал «Компьютерра» № 15

Голубятня: Getting Famous Сергей Голубицкий

В конце 80-х мелькнула одиноким шлягером британская попсня по имени BROS. Играть юные кинедоны не умели, как и полагается очередной подворотной творческой волне, однако слушателей-зрителей цепляли за кадык мощной энергетикой: тройка червячков нервно подрагивала на сцене, сублимируя спермотоксикоз востребованной лирикой:

You're suitably at one with your body

and the sun

yes

you are!

You've read Karl Marx and you've taught yourself to dance

You're the best by far!

But you keep asking the question

oh

you're not supposed to mention.

When will I

will I be famous?

I can't answer

I can't answer that.

When will I see my picture in the paper?

I can't answer

I can't answer that.

Когда же, ну когда же я стану знаменитым и увижу свою мордашку в газете?! Ведь я на ты со своим телом и читаю Карла Маркса!

Если не изменяет память, хит «When I’ll be famous» прошуршал в 1988 году. В докомпьютерную эпоху. Что и говорить: время было тяжелое для юных кинедонов гуманитарной ориентации — wanna-be писателей, поэтов, художников, музыкантов. Работать не хотелось, тем более — вкалывать. Зато очень хотелось славы. У Захара Прилепина в «Саньке» об этом в самую точку: «Он работал, но лень было объяснять, кем. Для стариков работа — это землю пахать или — завод, или больница, или школа... И они правы. Но сегодня такой труд стал — в большинстве случаев — уделом людей не очень удачливых, загнанных жизнью».

И вот появился сначала интернет, а следом за ним и Web 2.0. Точь в точь как в народной мудрости: «Первая жена — от бога, вторая — от беса». Собственно, Web 2.0 — штука вполне себе нейтральная, если смотреть на неё в правильном ракурсе: с позиции людей, зарабатывающих деньги. С позиции юных гуманитарных кинедонов, Web 2.0 тоже штука полезная: позволяет сублимировать все тот же старый добрый спермотоксикоз в наиболее безвредном для общества направлении — эдакий универсальный dump в /dev/null! Раньше гуманитарные кинедоны мешались под ногами на улице, вопя «When I'll be famous?!» А сегодня тихо сопят по социальным сетям и... блогам!

Собственно, сегодняшний пост предназначен исключительно определённому виду любителей культур-повидла. Не тем, кто срубает капусту на Web 2.0 (дай им бог и дальше здоровья!), не тем, кто сублимирует втихаря по жежешечкам (и им тоже — не унывать!), а тем немногочисленным невинным душам, которые до сих пор не научились распознавать ГЛУБИННЫЕ СМЫСЛЫ постмодерна.

Смыслы эти, между прочим, не такие уж и бесхитростные, потому как обНЛПешенная наша цивилизация поднаторела настолько, что с кондачка её не возьмешь — требуется особая иезуитская подкованность и недетская толика цинизма. Именно последнего невинным душам не хватает, поэтому кому как ни старшему поколению (к коему с недавних пор однозначно стал себя относить) разъяснять эти самые глубинные смыслы, будь они неладны!

В качестве иллюстрации даю пример совсем свеженький. На майские праздники в россиянской жежешечке разыгрался нешуточный перформанс на тему «нравственного падения» и его последствий.

Вот здесь вы найдете описание сюжета:

http://nnikif.livejournal.com/428982.html

К оглавлению

Голубятня: О маргинальности Сергей Голубицкий

Небольшая ремарка об одном качестве души, которое доводит меня до бешенства. Потому что я наблюдаю его постоянно в стране, в народе, в правительстве и... в самом себе! Я ненавижу это качество, но никуда не могу от него деться, потому что родился с ним. Потому что мы все с ним родились. Это, так сказать, «счастливое» наследие народов, изуродованных почти вековым генетическим экспериментом — по вытравливанию всего благородного, высокого, человеческого.

Речь о неизбывной маргинальности. Маргинальности, которой отмечен всякий homo soveticus. И неважно, кто он по крови — русский, казах, украинец или еврей. Наша маргинальность — это результат длительного пребывания в гетто, оторванного от мировой культуры и цивилизации. Песенки на тему «мы наш, мы новый мир построим», «у советских особая гордость», «кто был ничем, тот станет всем», а также полная обойма «патриотизьмов» — это уже сублимация маргинальности, крик отчаяния и обиды отовсюду изгнанного и всеми нелюбимого неприкасаемого. Впрочем, обо всем этом я уже писал миллионнократно ещё в эпоху бумажных «Голубятен», поэтому повторяться не буду. Просто предлагаю совместно полюбоваться очередной иллюстрацией. Вот это транслировало BBC (говорят, на самом сайте британского телеканала видео уже отцензурировано):

http://www.youtube.com/watch?v=yhblfJxNrp0

"Русские", так сказать, на празднике жизни. А вот послесловие от тех же «русских»:

http://www.youtube.com/watch?v=r53QrSVxS8A

"Русских" специально беру в кавычки. Потому что это не русские, а советские. Маргинальные советские несчастные йеху, даже не осознающие своего несчастья (что очевидно, по второму клипу). Зацените также комментарии «патриотической» публики: «Молодцы ребята!», «Так держать!». Не хватает только «Спартак чемпион!» для полного йехуиного счастья. Чтобы гуигнгнмы в очередной раз посмеялись и содрогнулись: какие зверушки у них под самым боком живут. Вот ещё вариация на ту же тему (линк уже приводился на ветках обсуждения «Голубятен»):

http://www.youtube.com/watch?v=-ixV5QKn9ag

На форуме, кстати, восприняли последний клип весело, со смехуечками и прибауточками: чувиха залила глаза, с кем не бывает! Да со всеми не бывает! Со всеми кроме совков не бывает, потому что даже если это самочное существо и «залило» глаза, её более вменяемые соотечественники (коих в кадре множество) должны были накинуть ей мешок на голову, чтобы не позорила страну и нацию! Именно нацию, потому что везде в мире говорят об этих маргинальных йеху ТОЛЬКО как о «русских»! А йеху не русские, а СОВЕТСКИЕ! СО-ВЕТ-СКИЕ и больше ничего! Это оскотление, обыдление — результат вековой советизации русских, украинцев, евреев и прочих.

Не хочу сказать, что до 17-го года те же самые этносы были безупречны. Нет, они были не безупречны, а НОРМАЛЬНЫ! Они были такие же как прочие европейские и восточные народы: с чувством собственного достоинства, такта и правильного понимания себя в контексте мировых цивилизаций. А потом из этих цивилизаций мы дружно выпали на одной шестой суши и стали строить собственный уникальный маргинальный лепрозорий.

Осталось только дать определение маргинальности. Оно простое: если тебе не нравится iPad, не покупай его! Сиди дома и ругай сколько хочешь! Ан нет! Поперлись в магазин в первый день продаж, отоварились, но при этом подспудно измазали дерьмом все вокруг! Вот это и есть маргинальность: пробраться с холопского заднего входа на барский праздник, нажраться на чужом застолье и оскорбить хозяев!

Рассказал домашним о теме планируемого сегодня поста — засмеялись: «Так ты сам точно таким же бываешь!». А возразить-то и нечего: ещё как бываю! И в оправдание только: «Чай не на Марсе родился, а на всё той же треклятой одной шестой суши!».

К оглавлению

Голубятня: Агора № 23Сергей Голубицкий

"Агора", похоже, затягивает похлеще «Воркрафта» :)

Левон Тер-Григорян

ДХАРМА КРЕСТА И ЩЕНКА

Прошлая агора № 22 «У попа была собака» с моей точки зрения сработала не очень. Очень многое, о чем я хотел поговорить, осталось «за кадром» обсуждения. Вина моя — и дважды. Во-первых, плохо написал исходный текст, а во-вторых, слишком увлёкся, растолковывая то, что хотел сказать. Что ж, что бы исправить ошибку, попробую написать ещё один текст. Это тоже рассказ, основанный на реальной истории из моего прошлого.

В 94-98 году я жил за городом в ближнем Подмосковье. Место было приятное, соседи, в основном бабушки и дедушки, очень хорошие люди. Мы ютились в маленькой комнатке. Я, жена, здоровенный пес Робин и куча кошек. В 96-м году ко всему этому цирку прибавилась моя маленькая дочь. К животным и я, и жена всегда были неравнодушны, и когда в конце нашего пребывания там к нам приблудилась маленькая, совершенно белая сучка, ещё совсем щенок (месяца три-четыре), мы её взяли. Назвали ее Полей. У Поли был совершенно солнечный характер. Весёлая, игривая, общительная, дружелюбная, но совсем не назойливая, какими часто бывают в этом возрасте щенки. Ничего особенного, просто прекрасная собака. Окрестные дети её обожали. Прожила она у нас недолго, через месяц или полтора умерла от щенячьего энтерита, но привязаться к ней мы успели очень крепко. Её смерть была сильным шоком для нас, особенно для жены.

Надо заметить, моя жена похожа на жену Игоря Торхова о которой он рассказывал в обсуждении прошлой «Агоры». Когда что-то случается, она тут же бросается искать виноватых. Это, на мой взгляд, прямое следствие из концепции справедливости. То есть, если найти виноватого, ситуация якобы сама выправится. Ну и вообще, она жуткая максималистка, что тоже характерно для людей, следующих этой концепции. Однако когда случается что-то действительно серьёзное, особенно такое, в чём нельзя обвинить кого-то еще, моя жена меняется кардинально, причём на достаточно длительный период. Так было, когда наша дочь упала с лестницы и получила очень серьёзную травму, так было и когда умерла Поля. Все понты по поводу оплаты за комнату на полгода вперед (а вдруг потом денег не будет, мне так, мол, спокойнее) и тому подобное исчезли моментально.

Полю мы похоронили в лесу, недалеко от опушки. По просьбе жены я связал две ветки крестом и поставил на могилку, что бы отметить место. Мне эта идея с крестом не очень понравилась, но я не стал возражать.

Через пару месяцев я обнаружил, что за могилкой кто-то ухаживает. Вернувшись домой, я поделился удивлением с женой. Та с соседями. Вскоре выяснилось, что внук одной из соседок наткнулся на эту могилку в лесу и очень удивился. Дома он рассказал об этом бабушке, а та, будучи в курсе всей истории, рассказала ему, что это могилка Полюшки. Полюшку, как и все окрестные дети, он любил, а о её смерти не знал, так как уезжал к родителям, кажется. В общем, на мальчика это произвело сильное впечатление, и он стал ухаживать за могилкой, вскоре к нему присоединились и другие дети. Вскоре после этого случая мы уехали оттуда.

Все это была преамбула, а теперь перехожу к сути.

В позапрошлом году я случайно оказался в тех местах. Поискав соседей, я никого не нашел. Кто-то умер, кто-то переехал. Там жили уже совсем другие люди. Время было, и я решил прогуляться за грибами. О могилке Поли я помнил, но совершенно не рассчитывал её найти, да и искать не собирался. Однако я на неё наткнулся. Теперь пройти мимо было сложно. Полянка вокруг могилы была утоптана. На могилке стоял большой крест, сколоченный из тщательно выструганных и покрашенных дощечек. На кресте было выжжено имя Поли и грубое изображение собачей головы. Могилка была ухожена и на ней были свежие цветы.

Сказать, что я был озадачен, значит, ничего не сказать. Те дети, которые ухаживали за могилкой 10 лет назад, должны были давно вырасти. Кто же тогда всё это делал? Спросить было некого. Поразмыслив я пришел к такому выводу: дети передавали эту могилку по эстафете от старших к младшим, при этом, наверное, история о жизнерадостном щенке обрастала сакральными подробностями. Иного объяснения я не вижу. То есть создалась отдельная ветка реальности в детском представлении. Вот к чему привели две связанные мной ветки и удивление, а позднее — осознание смерти малышом, который на них наткнулся.

Так чем же стала для этих детей простая история Поли? И откуда взялось такое сопереживание с их стороны в наше «холодное» время?

К оглавлению

Голубятня: PX Сергей Голубицкий

На следующей неделе у меня будет большая съемка в передаче «Крипто» («Совершенно секретно»), посвященной «Филадельфийскому эксперименту». Казалось бы — ну что еще можно высосать интересного из этого замшелого сюжета в наши дни? Однако это тот самый случай, когда если кажется, то крестятся.

Заключительную точку в мистификации PX (так по-стильному называется «Филадельфийский эксперимент» в нью-эйдж тусовке) просто обязана была поставить встреча моряков эсминца «Элдридж», состоявшаяся без малого 11 лет назад! Ветераны собрались, выпили и дружно посмеялись над дурацкими выдумками невесть кого. Короче, развенчали мистификацию в пух и прах.

И что же? А ничего! Сегодня РX цветет и пахнет точно так же, как и 20-30-40 лет назад! Загляните хотя бы на этот вот сайт:

http://thephiladelphiaexperiment.com/

Очередные «ученые» — Дрю Стром и Дебра Каннингхам — подхватили эстафету и сегодня полным ходом развивают тему. Тему, которая пользуется как и раньше популярностью у народных масс. Не удивлюсь, если через год-другой появится третья экранизация сюжета, снятая в категории А!

У меня есть определенные соображения на этот счет, которые собираюсь высказать в передаче (не буду портить интригу, поэтому лишь намекну, что соображения мои вытекают из отказа от оценки PX как мистификации!). При этом мне бы очень хотелось выслушать мнения любителей культур-повидла по этому поводу. Мнения эти позволят мне не только корректировать собственную точку зрения, но и дополнить позицию объективными фактами (ежели таковые материализуются).

Итак, вот вопрос: «Почему, на ваш взгляд, тема «Филадельфийского эксперимента» категорически отказывается канать в Лету? Всё уже вроде бы развенчали, всё высмеяли, ан нет: находятся новые исследователи и подпитывается очередная волна спроса. Как же так? Что (кто) не дает PX умереть? Зачем?»

Для читателей не в кассе, а также ради освежевания памяти привожу главу из своей книги «Как зовут вашего бога?», посвященную PX.

Филадельфийский Эксперимент

Пожалуй, я позаимствую стиль Маршалла Барнса, «специального гражданского следователя», как он сам себя представляет: «Короче так: порт Филадельфии. 22 октября 1943 года. Ровно в девять-ноль-ноль отдан приказ запустить центральный генератор нулевого времени и четыре вспомогательных генератора электромагнитных колебаний. Густая пелена зеленоватого цвета окутала эскадренный миноносец «Элдридж», и в следующее мгновение он полностью растворился на глазах высокопоставленных чиновников военно-морского ведомства, наблюдавших за экспериментом. Через 20 минут миноносец вернулся из небытия. Опросили команду. Матросы в невменяемом состоянии: заикаются, истерически хохочут, как пьяные, бесцельно слоняются по палубе. Однако почти все вспомнили, что на какое-то мгновение зеленое облако рассеялось и прямо перед ними открылись судовые верфи Норфолка, запасной стоянки «Элдриджа», расположенной в добрых 12 часах хода от Филадельфии. Потом облако снова заволокло корабль, и в следующее мгновение «Элдридж» вернулся на место эксперимента.

21 день спустя опыт повторили в открытом море уже с новой командой. За событиями наблюдали штабной корабль и торговое судно «Эндрю Фурусет». Все повторилось: зеленая пелена, исчезновение миноносца. Но затем возникли непредвиденные обстоятельства: при демонтаже электромагнитного и измерительного оборудования корабль снова исчез. Когда «Элдридж» вернулся, большая часть команды сошла с ума, у многих были страшные ожоги, кто-то воспламенился прямо на глазах охваченных ужасом экспериментаторов. Самое жуткое: несколько моряков буквально «вплавились» в судовые надстройки. Еще двое прошли сквозь стены кают, причем один из них так никогда и не вернулся.

Такова общая канва эксперимента, который в 1943 году командование американского военно-морского флота провело в порту Филадельфии. Того самого знаменитого «Филадельфийского Эксперимента», или PX (Philadelphia eXperiment) на модном техножаргоне.

«Неужто еще одна история в духе Талмуда Йиманнуила?» – спросит читатель. Типа того, вот только размах не тот. Уже многие годы PX не дает покоя десяткам миллионов обывателей, превратившись в одну из навязчивых идей нации. Загадочным событиям 1943-го посвящено 16 (!!) мировых бестселлеров, два суперфильма категории А несчетное число организованных симпозиумов, конференций, семинаров, исследований… По миру колесят десятки «общепризнанных специалистов», «авторитетов» и «знатоков»: читают лекции, раздают автографы, собирают материалы, интервьюируют свидетелей. То там, то здесь всплывают «очевидцы событий», их родственники, друзья, друзья друзей. Гигантская индустрия, интерес к которой постоянно подпитывают средства массовой информации, время от времени подбрасывающие сенсационные «открытия» и «новые повороты событий». Все в доле. Все при деле.

Всякий раз, когда я готовил материалы для «Афер ХХ века», меня мучило сомнение: «Может, это вовсе не афера, а самое настоящее произведение искусства? Плод законной человеческой фантазии, художественного творчества, на худой конец?». А что, в самом деле? Имеет же человек право сочинить сказку, а потом описать ее в книжке. Придумал вот нудный британский профессор Толкиен мир Средиземья, населил его хоббитами, эльфами и гномами и отправил всех воевать с угрозой, исходящей из восточной страны Мордор (за которой, к слову, только слепой не разглядит русского медведя). При этом никому и в голову не придет причислять «Властелина колец» к мировым аферам и мистификациям. А чем Филадельфийский Эксперимент хуже? Такое же произведение в стиле «фэнтези»...

Если коротко, то хуже всем. Дело даже не в том, что продукт художественного творчества изначально не претендует на статус объективного факта и не пытается подменить собой реальность (попробуйте организовать интервью с человеком, который утверждает, что несколько лет прожил с коварными и вооруженными смертоносным оружием троллями, и сразу поймете, о чем я). Главное отличие мистификации от научной (и ненаучной) фантастики – у нее нет ярко выраженного авторского начала. В мистификации нет творцов, одни лишь свидетели. А раз автора нет, то описываемые события суть объективные факты, принадлежащие истории. В результате сюжеты типа РХ живут в пространстве и времени независимо от их родоначальников. Так мистификация быстро превращается из безобидной «городской легенды» в полномасштабное финансовое предприятие. Никто не заявляет об авторских правах, поэтому создаются идеальные условия для массового обогащения: со всех сторон к кормушке сползаются специалисты, эксперты, знатоки, свидетели и начинают метать икру в форме книжек, фильмов, видеокассет, DVD, фотоальбомов, чуть ли не вчера обнаруженных секретных дневников.

Хочу, чтобы читатель правильно меня понял: я вовсе не намерен морализировать по поводу того, как нехорошо обманывать доверчивых обывателей и обогащаться за счет человеческого любопытства. Мне кажется, чистого обмана в мистификации ничуть не больше, чем в любой рекламе – будь то пива, прокладок с крылышками или химикатов тети Аси. Может быть, самое ценное в «Аферах» – именно открытие новых перспектив: у нашего предпринимателя и так сложилось впечатление, что деньги нужно и можно делать только на реально существующих вещах: вот, мол, овощ, его мы будем окучивать и выращивать. Здесь как нельзя кстати окажется Филадельфийский Эксперимент – блестящая success story о том, как можно обогащаться из ничего, буквально на пустом месте. Причем самое замечательное: богатеть можно, дружно взявшись за руки, то бишь, коллективно и щедро: хватит всем!

Ну, а тех, кого не интересует утилитарный подход к чтению, спешу успокоить – откиньтесь в кресле и получите удовольствие: история РХ сама по себе – первосортное развлечение!

Как же мне надоели эти запчасти!

Все началось с того, что Моррису Джессапу осатанела его работа. Еще бы: что может быть скучнее торговли автозапчастями? Карбюратор для «Форда», радиатор для «Бьюика», глушитель для «Доджа»... Кошмар! Поэтому каждую свободную минуту Моррис Джессап занимался астрономией. Ну, вы можете себе представить, какой астроном из торговца автозапчастями... Скажем так: астроном-любитель. Уж не знаю, что Джессап углядел в свой телескоп, установленный на крыше скромного кондоминиума, но факт остается фактом: в 1955 году свет увидела книжка с оригинальным названием «Аргумент в пользу НЛО». В своем труде Джессап дал полную волю глубоким познаниям в школьной физике и выдвинул революционную идею о том, что лучшим топливом для космического корабля может стать соединение антигравитации и электромагнитного поля.

Написав научную монографию, доктор Моррис Джессап отправился в большое рекламное турне по бескрайним просторам Америки. Да-да, именно так стал именовать себя Моррис: «доктором Джессапом». А чему вы удивляетесь? Не далее, как вчера я собственными глазами видел в одной нашей высокоинтеллектуальной телевизионной передаче серьезную даму, которую ведущие представили – цитирую – как «академика информационных наук» и «доктора науки и техники» (кстати, речь шла тоже об НЛО).

В своих лекциях Джессап рассказывал о Летучем Голландце, загадочных исчезновениях людей, падающих с неба лягушках, гнилом мясе и рыбах, как не о разрозненных загадках истории, а о систематических проделках инопланетян. Публика млела.

В самом разгаре турне доктор Джессап получил письма от благодарного слушателя по имени Карл Мередит Аллен, который, по собственному признанию, посетил целых три лекции знатока НЛО. Аллен написал Джессапу три письма: в первом – хвалил, во втором и третьем – проклинал. За неосмотрительность. Аллену не понравилась идея использования электромагнитного поля то той простой причине... что подобный эксперимент уже проводился в недрах военно-морского флота, чуть ли не под прямым руководством Альберта Эйнштейна.

Здесь я позволю себе маленький комментарий: что-то уж зачастил создатель теории относительности в нашу рубрику. Сначала на пару с Иваром Крёгером боролся за мир в грозные 30-е, затем в 40-е мучил матросов на борту эскадренного миноносца. Неспроста все это. Ну, а если серьезно, то присутствие имени Эйнштейна чуть ли не в каждой мистификации и интеллектуальной афере ХХ века – дело понятное. Ведь теория относительности давно превратилась в синоним высшего научного знания в глазах обывателей и разномастных любителей, а сам ученый – в главного третейского судью и критерий истины. Так что, по большому счету, совсем не важно, собственноручно ли Альберт включал рубильник генератора нулевого времени или только его единая теория поля была задействована в опытах над миноносцем. Главное, что образ великого мыслителя незримо витает над всем мероприятием. Теперь вернемся к письмам Аллена.

Карл Аллен подробно излагает канву Филадельфийского Эксперимента в том виде, как читатель познакомился с ней в самом начале нашего рассказа, а также сообщает о причинах своей осведомленности: в 1943 году он служил матросом на торговом судне «Эндрю Фурусет», том самом, что стоял рядом с «Элдриджем» во время второго – трагического – эксперимента. Забавно, что в начале письма указано имя: Карлос Мигель Альенде, а в конце стоит подпись: Карл Мередит Аллен, усиленная номером свидетельства моряка торгового флота – Z416175. Впрочем, путаницу прояснил сам автор: после того, как Карл оставил доблестный торговый флот, он отправился в мексиканский город Сан-Алтос и поселился там в цыганском таборе, где и принял имя Карлоса Мигеля Альенде.

Передать своеобразие стиля Аллена-Альенде невозможно никаким переводом: письма написаны на каком-то мистическом английском языке – произвольные, ничем не обоснованные пунктуация и орфография, подчеркивание бессмысленных выражений, написание заглавными буквами целых предложений и при этом дьявольская настойчивость в изложении фактов. Все же попробую – вот маленький кусочек из описаний эксперимента с сохранением орфографии:

Не знаю, как с вами, читатель, а у меня мурашки по коже бегают, когда я вижу такое. Что тут можно сказать? Не случайно уже в 60-е годы родилась очень популярная гипотеза о том, что Карл Аллен на самом деле вещал не от своего имени и не по собственной воле, а был избран инопланетянами для «канализирования» информации на подсознательном уровне.

Как бы там ни было, нормальный человек, ознакомившись с подобным письмом, перекрестился бы и поспешил прочь от греха подальше: к чему тревожить тяжело больного человека? И оказался бы не прав! Не случайно большинство нормальных людей такие бедные. И только большой опыт торговли автозапчастями подсказал Моррису Джессапу, что Карлос Аллен-Альенде – это Клондайк. Доктор инопланетных наук ухватился мертвой хваткой за матроса с «Эндрю Фурусета».

Первое явление органов

Считается, что именно Карлос Альенде обнародовал факты Филадельфийского Эксперимента и привлек к нему внимание общественности. Give me a break!органы.

Надо сказать, что американцы очень любят свои органы. Любят, не боятся (в отличие от русских), ласково поругивают и при этом испытывают глубокий пиетет. Стоит ли удивляться, что в сценарии всякой мало-мальски уважающей себя мистификации рано или поздно следом за Эйнштейном эти самые органы должны были объявиться? И они объявились.

Моррис Джессап, окрыленный успехом своего всеамериканского турне, с головой ушел в написание второй книги «Расширенный аргумент в пользу НЛО» (да-да, я не шучу, так она и называется – «The Expending Case for the UFO») и, якобы, совсем забыл о письмах своего почитателя. В этот момент самым неожиданным образом в Управление военно-морских исследований (ONR, Office of Naval Research) на имя адмирала Фёрта поступает бандероль с пасхальной открыткой и оригиналом книги Джессапа. Все поля книги исписаны пометками, сделанными тремя различными чернилами: синими, фиолетовыми и зелеными.

Сама по себе книга была тем еще экспонатом, но вот пометки! Постоянные намеки на единую теорию поля Эйнштейна, поминание командных лиц ВМС, ссылки на таинственные засекреченные документы и материалы, но главное – инопланетяне, инопланетяне, инопланетяне… По всякому поводу и без повода. Ясное дело, доктора Джессапа тут же попросили любезно объявиться в конторе и дать хоть какие-нибудь пояснения в связи с загадочной бандеролью.

Моррис ломаться не стал, согласился сотрудничать и тут же примчался в Управление. С глубокомысленным видом он принялся изучать пометки на полях своей книги и сделал сенсационное открытие! Надписи, сделанные синими чернилами, принадлежали... Карлосу Мигелю Альенде! После этого, по словам самого Джессапа, сотрудники Управления военно-морских исследований признались ему в том, что Филадельфийский Эксперимент в самом деле проводился осенью 1943 года группой ученых и военно-морских офицеров!

Теперь дело получило совсем иной оборот: из частного делириума подвинувшегося рассудком цыгана-моряка эксперимент превратился в событие общегражданского значения. Судите сами: за спиной ничего не ведающего народа власти США проводят человеконенавистнические опыты, по своей жестокости дающие фору доктору Менгеле из Аушвица! Вы представляете, сколько денег можно заработать на раскручивании такой сенсации?

Так подключилась третья – обязательная – составляющая любой уважающей себя современной мистификации: тема заговора правительства и его структур против собственного народа! Поистине, конспирология – мать обогащения.

Руки доктора Джессапа дрожали от предвкушения золотого дождя! Дел было невпроворот, поэтому он привлек к работе над раскруткой Филадельфийского Эксперимента двух своих товарищей – Ивана Сандерсона и доктора Мэнсона Валентайна.

Еще одно маленькое лирическое отступление: читатель просто обязан оценить высоту полета бывшего торговца запчастями: доктор Джессап, доктор Валентайн... Как тут не вспомнить эпизод на даче у знакомого «барыги-археолога» в фильме «Джентльмены удачи», когда за обеденным столом собрались сплошные доктора наук. И техник.

Передавая материалы по Филадельфийскому Эксперименту доктору Валентайну, Джессап благословил его на глубокую проработку: «Этот эксперимент чрезвычайно интересен, однако ужасно опасен. Особенно для людей, принявших в нем участие. Использование магнитного резонанса приводит к временному выпадению из нашего измерения, однако этот процесс не поддается контролю. По сути, речь идет о переводе материи на другой уровень или измерение, поэтому, если удастся добиться контроля над резонансом, мы получим настоящий прорыв в науке».

Лучше бы Моррис никому ничего не передавал и никого не благословлял. Потому как сразу же после этого случилось событие, заставившее зайтись от счастья адептов конспирологии: 20 апреля 1959 года Морриса Джессапа нашли мертвым в своей машине. Он как раз направлялся на вечеринку к доктору Валентайну. Для полиции в этом событии не было никаких тайн: Джессап покончил жизнь самоубийством. Причина смерти: отравление углекислым газом. Джессап вырулил на территорию парка Дэйд Каунти, надел шланг на выхлопную трубу, вывел другой его конец в салон, проложил мокрыми тряпками зазор, образовавшийся над стеклом, и завел мотор. В крови Джессапа обнаружили алкоголь в каких-то запредельных дозах. Замешенный на лекарственных препаратах-антидипрессантах, которые Джессап давно потреблял. Аутопсию не проводили.

И напрасно. Потому что возбужденная общественность в версию самоубийства не поверила ни на минуту. В своем бестселлере «Ни следа» (1977) выдающийся исследователь Филадельфийского Эксперимента Чарльз Берлиц (кстати, автор всемирно известного «Бермудского треугольника») отмечал, что в отчете полиции не упоминалось ни о какой предсмертной записке. По словам свидетеля, поделившегося информацией с доктором Валентайном, в машине вообще ничего не было найдено, что могло бы подтвердить версию самоубийства. Короче, ежу понятно: Джессапа сгубили... органы! Как только он приблизился на опасное расстояние к тайне бесчеловечного издевательства правительства над гражданами в рамках Филадельфийского Эксперимента, доктора-астронома ликвидировали.

Как бы там ни было, но выпавшее знамя борьбы за правду недолго пролежало бесхозным. Его тут же подхватили отважные исследователи – доктор Валентайн и Альфред Билек.

«А это еще кто такой?» – вправе удивиться читатель. Что ж, давайте знакомиться: Альфред Билек – ветеран Филадельфийского Эксперимента. Да-да, самый настоящий. Вместе с Брэдом Штайгером (настоящее имя Брэд Олсон) Билек написал бестселлер «Филадельфийский Эксперимент и другие заговоры НЛО», в котором дополнил полубезумную версию Карлоса Альенде множеством ценных подробностей.

Так от Билека общественность узнала, что экспериментом руководил не столько Альберт Эйнштейн, сколько другой – не менее именитый – ученый Никола Тесла. На протяжении всей Второй мировой войны доктор Тесла работал на военно-морское ведомство США над проектом, призванным обеспечить электронную неуязвимость кораблей перед радарами неприятеля. По словам Билека, Тесла непосредственно возглавлял Филадельфийский Эксперимент на его начальной стадии, однако как только узнал, что военное командование собирается ставить опыты на людях, тут же раскланялся и вышел из игры. Наивная душа! Ровно через десять месяцев после самоустранения из эксперимента, 7 января 1943 года Тесла был найден мертвым в гостиничном номере в Нью-Йорке. Так что получалось, что не Моррис Джессап, а именно Никола Тесла первым пал жертвой государственного террора.

Бразды правления перешли к доктору Джону фон Нойманну, который и провел со всей своей немецкой бессердечностью оба Филадельфийских Эксперимента: один в порту, другой – в открытом море.

Альфред Билек также великодушно выгородил Альберта Эйнштейна, сообщив, что ученый никогда не принимал непосредственного участия в бесчеловечном «Проекте Радуга» (Project Rainbow, именно так назывался Филадельфийский Эксперимент на самом деле), его роль ограничивалась чисто теоретическим вкладом в виде единой теории поля.

Читатель, наверное, обратил внимание на тот факт, что Альфред Билек впервые подал голос со страниц книги писателя Брэда Штайгера. Это все неспроста. Так уж повелось, что все свидетели и очевидцы эксперимента с самого момента своей материализации шли рука об руку с маститыми «докторами наук и техник» и литераторами по совместительству. Виктор Сильверман – не исключение. Он поделился личными переживаниями в самой знаменитой книге, посвященной РХ, – «Филадельфийский Эксперимент: проект Невидимость» Уильяма Мура и Чарльза Берлица: «Я был на корабле в момент эксперимента. Когда включили генераторы, поднялся чудовищный вой. Едва различимые фигуры и какие-то посторонние объекты заполнили палубу. Зеленый туман рассеялся, и я с удивлением обнаружил, что мы оказались в Норфолке – нашей второй стоянке. Затем туман снова окутал нас, и мы перенеслись обратно в Филадельфию».

Вообще, книжка Мура – подлинная библия Филадельфийского Эксперимента. Среди прочего в ней мы находим текст легендарной заметки из местной филадельфийской газеты, которую приводят в качестве доказательств все без исключения апологеты мистификации, как бы случайно забывая при этом помянуть, что никому никогда не удалось найти оригинал самой газеты (впрочем, название ее тоже неизвестно): «В полицейский участок поступил сигнал о помощи от патруля береговой охраны. Несколько офицеров полиции прибыли в паб, расположенный по соседству с доками кораблей ВМФ, для разгона драки, однако никого из посетителей не обнаружили. Две взволнованные официантки рассказали, что патруль береговой охраны сразу рассеял публику, однако это случилось уже после того, как два матроса совершили «акт исчезновения» (disappearing act). «Они просто взяли и растворились в воздухе... вон в том углу! – указала напуганная официантка. – Я, между прочим, на работе не пью». Сразу после «акта исчезновения» береговой патруль стал поспешно выпроваживать посетителей из паба».

Наконец, в книжке Мура фигурирует и свидетель под кодовым названием «Доктор Райнхарт», который обогатил мифологию Филадельфийского Эксперимента самыми изысканными техническими подробностями. Высоко профессиональный уровень его показаний ощущается с первой строки: «Если вы задумаетесь о принципе соленоидного хронографа, то сразу поймете, почему работа с ним подсказывает идеи по обнаружению реактивных снарядов и защите от них с помощью электромагнитного поля».

Я хоть и не могу представить себе соленоидный хронограф, но отдаю себе полный отчет, что «доктор Райнхарт» – человек подкованный и с ним лучше не спорить.

Виртуальные бригады

Думаю, пора закрывать балаган: нет больше никаких сил притворяться и делать вид, что верю во все это надувательство. Возьмем, к примеру, безумного «цыгана-моряка», от которого пошел весь сыр-бор. Да не было никогда никакого Марка Аллена – Мигеля Альенде, неужели непонятно? Никогда не существовало в природе! Все это мистификация Мориса Джессапа, которую он затеял, чтобы подогреть интерес к своей книге. Придумал Альенде, сам себе написал три письма, затем сам же сделал пометки на книге и отправил ее в ONR.

Ведь это же очевидно. Или нет? Судите сами: вместо того, чтобы сразу расставить точки над «i» и задушить мистификацию в самом зародыше, вся американская общественность ринулась на поиски живого Альенде, и поиски эти продолжались тридцать лет! Сотни самозваных частных детективов и добровольцев из народных масс сутки напролет вызубривали наизусть телефонные и адресные книги, мотались по городам и весям, тусовались в моргах и полицейских участках, рылись в личных делах военнослужащих – всё безрезультатно. Хуже того, уже через год после смерти Джессапа как грибы после дождя стали выскакивать то там, то сям «дети лейтенанта Шмидта» – «лже-Мигели», «лже-Марки», «лже-Аллены» и «лже-Альенды». Десятки самозванцев раздавали интервью и изображали из себя Цыганов-моряков.

При этом все американские военные ведомства, а также правительство, Белый Дом и Капитолий из года в год подвергались непрестанной бомбардировке запросами обеспокоенных граждан: проводился Филадельфийский Эксперимент или нет? В глазах военных специалистов и ученых несуразность и мракобесие всех обстоятельств РХ просто зашкаливали – естественно, не возникало ни малейшего желания разубеждать одержимые народные массы. Сами массы расценивали затянувшееся молчание официальных ведомств как еще одно доказательство вины. Наконец, 8 сентября 1996 года Управление военно-морских исследований ВМФ США опубликовало официальное коммюнике:

Такое вот коммюнике – ни прибавить, ни убавить. Вы думаете, кто-нибудь ONR поверил? Да ради бога! Истерия вокруг Филадельфийского Эксперимента только вышла на новый качественный уровень, и за коммюнике ONR последовала лавина опровержений со стороны «независимых экспертов» (типа Маршалла Барнса, помните эпиграф?) и «общественных обвинителей». Даже сегодня каждый день пишутся памфлеты, высмеивающие неуклюжую попытку федеральных властей закамуфлировать свои антигуманные эксперименты.

Эпилог

Благородное дело распространения «правды» о Филадельфийском Эксперименте взвалили на свои бескорыстные плечи подвижники во всех уголках света. Опусы сыплются как из рога изобилия – книги, альбомы, лекции, дискуссии. Кормушка ведь интернациональна и универсальна: стоит лишь припасть, и мед сам потечет по усам. И в отечественной истории мистификаций много светлых страниц. Скажем, книжка Александра Семеновича Кузовкина и Николая Николаевича Непомнящего «Что случилось с эсминцем «Элдридж», зачитанная до дыр уже которым поколением правдоискателей

В этой же книге мы находим перевод писем Альенде, причем в таком виде, что у читателя не возникнет и мысли о психопатологии основного свидетеля Филадельфийского Эксперимента. Как раз наоборот – создается впечатление, что Марк Аллен блестяще владеет и английским языком, и английским пером. Помните бессвязный отрывок письма, который я уже приводил в этой статье? А теперь сравните подстрочник оригинала с версией перевода апологетов мистификации:

Вот она – кузница мифов и мистификаций: один что-то промычал, другой подхватил и пересказал, третий перевел, подправив и приукрасив. В результате по свету гуляет безумная сказка, единственное назначение и оправдание которой – создать безразмерную кормушку для «докторов наук и техник» и автослесарей в девичестве.

К оглавлению