Цифровой журнал «Компьютерра» № 162

Mobile World Congress: что показывают ARM, AMD, Intel и Texas Instruments Юрий Ильин

Опубликовано 26 февраля 2013

Проходящий в эти дни Mobile World Congress никак не могли обойти своим вниманием крупнейшие производители процессоров. В первую очередь, конечно, речь идёт о процессорах для планшетов и смартфонов, однако и традиционные производители процессоров на базе архитектуры x86 почтили «мобильный» конгресс своим вниманием, в надежде пhttp://www.computerra.ru/wp-admin/post.php?post=56771&action=edit#оказать, что и они, как говорится, не лыком шиты. Итак, что нам предлагается в этот раз?

Компания ARM в последние годы, то есть на фоне «мобильной горячки», оказалась в чрезвычайно выигрышном положении: в силу экономного энергопотребления спрос на процессоры архитектуры ARM резко возрос. На сайте самой компании указывается, что к настоящему времени во всём мире отгружено более 40 миллиардов процессоров ARM и более 900 лицензий продано 300 компаниям.

Понятно, что с такими показателями компания чувствует себя прекрасно. Однако в современном ИТ-бизнесе, чтобы остаться на месте, необходимо бежать со всех ног, так что ARM, даже не будучи непосредственным производителем процессорных технологий (а только их разработчиком и лицензиаром), старательно демонстрирует свои новые, или, во всяком случае, актуальные для рынка, разработки.

В первую очередь это big.LITTLE Processing — технология, которая, по выражению разработчика, «отвечает на главный вызов современной индустрии: как создать систему-на-чипе, которая одновременно будет демонстрировать высокую производительность и чрезвычайную экономность в плане энергоёмкости». Ответ ARM очень простой: совместить на одной пластине энергоэкономные и высокопроизводительные процессоры, которые будут активизироваться по очереди, в зависимости от текущей нагрузки.

Непосредственно на MWC 2013 на стенде ARM была продемонстрирована тестовая платформа (на базе ОС Android), включающая сразу два высокопроизводительных процессора Cortex-A15 и три менее производительных Cortex-A7 (и всё это — на одной пластине). А15 и А7 могут работать параллельно: в ходе демонстрации было показано, как А7 воспроизводит музыку, в то время как Cortex-A15 отвечает за браузер.

Ещё одна технология — это то, что ARM называет Mobile Desktop («мобильный десктоп», или, точнее, «десктоп на мобильном устройстве»). Подразумевается производительность традиционных ПК на мобильных платформах, в том числе в том, что касается графики.

В ходе демонстрации показывали смартфон Samsung Galaxy Note II в доке, с подключёнными к нему большим монитором, Bluetooth-клавиатурой и мышью. Фактически получался десктоп со всеми его преимуществами в том, что касается ввода информации. Только в сердцевине его располагается смартфон.

Целый ряд разработок, которые демонстрируются в эти дни в Барселоне, базируется на технологии ARM GPU Compute, благодаря которой графические процессоры ARM Mali используются не только для отображения графики на дисплее, но и для каких-либо иных вычислительных задач (в случае надобности). Среди таковых — обработка изображений и дополненная реальность.

В четверг ARM проводит также мероприятие, посвящённое использованию процессоров ARM в серверах. Но это отдельная история.

Компания Texas Instruments (TI) показала свой новый процессор OMAP 5. Строго говоря, это ещё один процессор на базе архитектуры ARM, сочетающий двухъядерный Cortex-A15 с двумя дополнительными ядрами Cortex-M4, которые берут на себя менее требовательные к вычислительным ресурсам задачи; двумя графическими ядрами PowerVR SGX544MP, выделенный графический ускоритель TI 2D BitBlt, многоконвейерная подсистема для дисплеев и сигнальный процессор.

По утверждению разработчиков, графическая система имеет вчетверо большую производительность, чем конкурирующие системы, а энергопотребление — вдесятеро меньшее.

В ходе демонстрации было продемонстрировано, что OMAP 5 за 95 секунд обрабатывал «тяжёлые» страницы HTML5, на которые у четырёхъядерного ARM Cortex A9 уходило более 200 секунд.

Первые устройства на базе этого процессора должны будут появиться во втором квартале 2013 года. Компания Acer между тем продемонстрировала каких-то нечеловеческих размеров планшет Smart Display (c сенсорным экраном 21,5 дюйма и разрешением 1080p) на базе процессора OMAP 4.

AMD

AMD уже в течение довольно длительного времени пропагандирует собственный подход к процессоростроению — APU. Если упрощённо, то это Accеlerаted Processing Unit — комбинация CPU+GPU на одном кристалле. В этом плане APU напоминает системы-на-чипе, используемые в современных планшетах, притом что APU изначально предполагалось использовать в десктопах и ноутбуках, а не в планшетах. Ещё в прошлом году в интервью «Компьютерре» директор по продажам подразделения AMD Component Channel в регионе EMEA Бертран Кокар утверждал, что планшеты, как и нетбуки, — это «нишевые рынки», каковые, с точки зрения AMD, «важны, но не очень велики».

Сейчас ситуация выглядит совершенно иным образом: спрос на процессоры архитектуры x86 снизился, основной потребительский спрос направлен на смартфоны и планшеты.

И вот в прошлой середине осени AMD анонсировала новый APU Z-60 Hondo, ориентированный на Microsoft Surface и другие устройства под Windows, в начале января ненавязчиво показала новый — более производительный — четырёхъядерный планшетный процессор Temash, а на Mobile World Congress показала и этот процессор, и технологию Turbo Dock, воплощённую в прототипе устройства, произведённого компанией Compal.

Из пресс-релиза: «Технология AMD Turbo Dock позволяет настраивать параметры в зависимости от задач пользователя и обеспечивает оптимальное время работы в автономном режиме».

На MWC был продемонстрирован тринадцатидюймовый (!) планшет с разрешением 1920х1080, который можно устанавливать в док и сразу же получать значительный прирост производительности (чуть ли не 50 процентов).

Установленный в док планшет начинает потреблять 15 Вт вместо 8 и задействует активную систему охлаждения. AMD утверждает, что в таком виде планшет демонстрирует производительность на уровне Intel Core i3 с энергопотреблением 17 Вт.

Ниже представлено видео Engadget с демонстрацией новой разработки AMD.

Здесь был вставлен Flash-объект. К сожалению, на данный момент его автоматическая обработка при конвертации в FB2 не поддерживается. Вы можете просмотреть оригинальную версию статьи здесь.

Intel

Intel в конце прошлого года оказался в не самом завидном положении: бывший абсолютным лидером на рынке процессоров в течение длительного времени, он вдруг столкнулся со спадом потребительского интереса к процессорам архитектуры x86, в то время как на мобильном фронте процессоры Intel показали себя куда хуже, чем процессоры ARM.

«Мы отдаём себе отчёт в том, что на рынок планшетов, как, собственно, и на рынок смартфонов, мы приходим не в качестве лидера; мы приходим в качестве претендента. У нас очень агрессивные планы в обоих секторах», — заявил в интервью «Компьютерре» Дмитрий Конаш, руководитель российского офиса Intel.

И вот на MWC 2013 Intel объявляет, что заключил ряд партнёрских договорённостей с различными производителями смартфонов и анонсировал новые процессоры семейства Atom, ориентированные на мобильный рынок.

Среди этих процессоров — Atom Z2580 (на нём будет работать смартфон Lenovo K900, анонсированный ешё на CES) и Z2000, менее производительный одногигагерцевый процессор, ориентированный на устройства «начального уровня», то есть на дешёвые смартфоны, рассчитанные на бедные рынки.

Насколько удачными будут усилия AMD и Intel на мобильном рынке? Самый простой ответ — «время покажет», поскольку здесь слишком много факторов играют роль. Например, насколько популярными окажутся гибридные устройства, сочетающие характеристики планшетов и ноутбуков? А это зависит от того, захочет ли массовый потребитель чего-то большего от нынешних «потребительских» планшетов, понадобятся ли ему функции, связанные с производством контента, например, или нет. Intel надеется, что да, поэтому и вводит в список обязательных спецификаций стандарта Ultrabook сенсорный экран — типичную «планшетную» черту. Некоторые производители уже выпустили модели ультрабуков с переворачивающимися экранами, так что устройства становятся совсем уж похожими на планшеты (правда, весят они куда больше).

Сходный подход к вопросу демонстрирует AMD с технологией Ultra Dock, позволяющей, как уже сказано, «превращать» планшет в ноутбук — по крайней мере, в том, что касается производительности. Кстати, и ARM с его Mobile Desktop, похоже, видит неплохие перспективы в гибридных устройствах.

Однако приходится констатировать, что пока массового интереса к «больше-чем-планшетам» на рынке не наблюдается, а ноутбуки с сенсорными дисплеями — пока что ещё слишком новое явление.

Прототипы гибридных устройств — вещь интересная, но если покупатель приходит в магазин за планшетом, то у него на уме не гибриды, а именно что планшеты. Причём, скорее всего, он вспомнит только две марки — Apple и Samsung.

К оглавлению

Прощайтесь с пластиком! Грядёт эпоха мобильных кошельков Евгений Золотов

Опубликовано 27 февраля 2013

Уже полвека цивилизованный мир не мыслит жизни без пластиковых карт. Однако, избавив нас от необходимости возиться с наличностью, «пластик» неизбежно стал проблемой сам. Сегодня средний американец носит в кошельке шесть только банковских карточек (и это не считая всевозможных скидочных и пр.)! Нужно помнить, какой и когда пользоваться, платить за выпуск и ведение, заботиться о том, чтобы не «засветить» номер в сомнительном месте. Короче говоря, налицо парадокс: оставаясь вершиной финансово-технической мысли, пластиковая карта одновременно стала технологическим тормозом.

Но всё идёт к тому, что уже в следующие год-два мы избавимся наконец от необходимости таскать с собой значительную часть пластикового хлама. Только с начала недели на проходящей в Барселоне выставке Mobile World Congress были озвучены две глобальных инициативы, преследующих общую цель: исключить пластик из платёжного уравнения.

Первый и самый интересный проект из представленных — это MasterPass от всем известной корпорации MasterCard. Не углубляясь в детали, MasterPass можно представить как способ превратить в платёжный инструмент любое цифровое устройство, от компьютера до смартфона. Вообразите: вы приходите, скажем, в любимый салон одежды, выбираете что-нибудь из лежащего на полках и… минуя кассу, отправляетесь с вещью прямо на выход. Нет нужды стоять в очереди, рыться в кошельке, выбирая, какой из карт расплатиться на сей раз, мучить жену, заставляя её отыскать карту, дающую право на скидку, вспоминать пин-код.

Вместо этого, выбрав вещь по вкусу, вы достаёте свой смартфон, производите на нём две простых операции, а на выходе из магазина демонстрируете охраннику автоматически появившийся на дисплее чек. Всё. Покупка совершена! И уже до осени воспользоваться таким сервисом смогут миллионы клиентов северо-американских, европейских, австралийских торговых сетей, банков, авиакомпаний.

Техническая изнанка этого чуда проста. MasterPass — интернет-сервис для хранения номеров пластиковых карточек («облачный», как модно нынче говорить), предоставляемый MasterCard. Прежде чем начать им пользоваться, нужно пройти регистрацию (почтовый адрес и номер телефона плюс пароль) и предоставить сервису информацию о пластиковых картах, которые вы желаете в нём хранить. Кстати, хранить разрешается не только «пластик» самой MasterCard, но и VISA, American Express и ряда других карточных систем. После этого, собственно, карты можете оставить дома: оплатить ими товар или услугу можно будет в любой точке Земли, где у вас под рукой окажется цифровое устройство с доступом в интернет.

Описанная выше процедура покупки в обход кассового аппарата, конечно, будет доступна только в тех магазинах, где её пожелает реализовать сам продавец (такой инновационный суперстор строит, например, Рон Джонсон, «отец» Apple Store; см. «А вы заглянете в магазин Google?«). Но даже в тех торговых точках, где покупателю придётся по старинке обращаться к кассиру, MasterPass сделает процесс покупки удобней и безопасней. Вы ничего не передаёте в руки кассира — так что он не сможет, к примеру, списать номер вашей кредитки. Просто проводите смартфоном близ MasterPass-терминала, автоматически (да здравствует NFC!) получаете на смартфон счёт, вслед за чем логинитесь в свой MasterPass-аккаунт и завершаете транзакцию. Если в вашем смартфоне нет чипа NFC, получить счёт можно, сфотографировав штрих-код на ценнике (через MasterPass-приложение, работающее на смартфоне).

Таким образом, исключив пластик из процесса платежа, мы не только ничего не теряем, но и получаем возможность выйти на новый виток платёжных технологий. И понимают это, конечно, не только разработчики MasterPass. Почти одновременно была заявлена и другая масштабная инициатива: Samsung стала генеральным партнёром VISA в рамках уже действующей системы V.me. В следующие 12 месяцев Samsung предустановит приложение VISA PayWave на сто миллионов своих мобильных устройств (начиная с Galaxy S IV, презентация которого назначена на 14 марта).

Пусть вас не пугают незнакомые имена. Сервис V.me — это практически аналог MasterPass: покупатель точно так же сохраняет свои пластиковые карты в V.me, а при совершении покупки «машет» смартфоном близ NFC-терминала.

Давайте лучше заглянем в недалёкое будущее. Принимая во внимание авторитет участников MasterPass и V.me, можно предположить, что уже через год по планете и Веб будут разбросаны миллионы торговых точек, принимающих «беспластиковые» платежи. И людей, расплачивающихся смартфоном или осведомляющихся о возможности таковой, наконец перестанут считать чудаками. Но смогут ли «электронные кошельки» вытеснить «пластик» или хотя бы существенно его потеснить?

Расширяясь, MasterPass, V.me и прочие неизбежно наткнутся как минимум на три подводных камня. Первый из них и, к счастью, уже не столь острый, как ещё пару лет назад, — это конкуренция с себе подобными. Сегодня только крупных «электронных кошельков», ориентированных на массовый рынок, насчитывается полдюжины: MasterPass и V.me, Google Wallet и ISIS (проект крупных сотовых операторов США) прямо заменяют пластик, но с ними конкурируют экспериментальные платёжные системы Amazon, PayPal, других игроков. Хорошая новость в том, что первые три из вышеназванных фактически совместимы друг с другом. Так что рвать покупателя на части они уже не станут. А лёгкая конкуренция способствует скорейшему проникновению на рынок. До сих пор опыты велись преимущественно в США и только на мобильных устройствах, приобретённых там же (якобы из соображений безопасности), но уже в течение текущего года беспластиковые системы распространятся по всему миру.

Вторая проблема сложней. Это конкуренция собственно с пластиковыми картами, сторонники которых не собираются складывать оружие без боя. Компания Square ввела моду на дешёвые картридеры, позволяющие принимать карточные платежи на любом смартфоне. Такое устройство принципиальных недостатков пластиковых карт не устраняет, зато гарантирует, что расплатиться «пластиком» можно почти везде и всегда (безналичный расчёт, увы, даже в XXI веке ещё не доминирует, см. «Мир без наличности»).

И вот здесь просматривается третья проблема. Обыватели, если только у них будет такой выбор, скорее предпочтут знакомый «пластик», нежели малопонятную MasterPass, V.me. Google Wallet. Причина простая: слишком сложно! Даже пользование пластиковыми картами всё ещё чересчур сложно для пожилых людей. А в беспластиковых системах путаются даже эксперты! Если вы полистаете сейчас западную прессу, гарантирую вам как минимум улыбку: очень мало кто из журналистов смог уяснить, как работает MasterPass, что может и чего не может. Объяснить это человеку с улицы будет как минимум непросто, а уж заставить его перевести в виртуальный кошелёк свои деньги…

Пластиковая карта, какой бы устаревшей её концепция ни казалась, остаётся чем-то таким, что можно увидеть, пощупать, положить в карман. Она — физический эквивалент денег, самим своим существованием дающий нам уверенность: карта — вот, значит и деньги в сохранности. Электронные кошельки, увы, этого лишены. Может быть, и можно объяснить обывателю, что его наличность представлена теперь записью в каком-то «облаке», но вот как вернуть испарившуюся вместе с пластиком уверенность?

К оглавлению

Viking — японский ответ электронным очкам Google Glass на MWC 2013Андрей Федив

Опубликовано 28 февраля 2013

Пока Google отбирает счастливчиков для получения заветных Google Glass (да еще и за 1500 долларов), японская компания BrilliantService демонстрирует работающий прототип, управляемый Viking OS — первой, как они утверждают, операционной системой, разработанной специально для наголовных дисплеев и шлемов виртуальной реальности. Интерфейс Viking OS позволяет пользователям управлять приложениями простыми жестами и голосом.

Что же представляет собой прототип наголовного дисплея, использующий эту операционную систему? В число его аппаратных возможностей входят встроенный модем, попупрозрачный дисплей, акселерометр, гироскоп, видеокамера, инфракрасная камера, наушники и микрофон. Во время теста устройство со всеми датчиками было присоединен к ноутбуку. От него же оно получало необходимое питание.

Личное знакомство с прототипом принесло первую неожиданность: оказывается, его можно спокойно одевать поверх очков с диоптриями. Массивная конструкция и полупрозрачные экраны находятся на большем расстоянии от глаза, нежели обычные очки.

Несмотря на внешнее питание, подающееся внушительной толщины кабелем, устройство всё равно получилось не таким уж лёгким. Конструкция, весящая больше 200 грамм, неприятно давит на переносицу. К тому же полупрозрачные дисплеи делают окружающий мир заметно темнее.

Для начала работы предлагается посмотреть в «очках» вверх. Срабатывает гироскоп, и перед пользователем появляются круги белого цвета – со временем и датой. Выглядят они точь-в-точь как интерфейс Google Glass показанный в промо-ролике Google, но круги Viking OS значительно крупнее – два круга в поле зрения закрывают собой не менее половины обзора.

Увы, при возвращении головы в привычное положение интерфейс сдвигается с ощутимыми притормаживаниями. Характер их «дрожания» напоминает артефакты, которые возникают при попытке быстрого перемещения элементов дополненной реальности на маломощных смартфонах.

Если в «очках» посмотреть вниз, под ногами смотрящего возникает карта Google Maps, вписанная в большой круг. Увы, разрешения дисплеев явно не хватало для отображения мелких надписей. Тем не менее, место была определена точно. При повороте головы срабатывал компас и изображение сдвигалось в нужную сторону.

Если поместить в поле зрения камеры руку с открытой ладонью, на экране появится виртуальная «ладонь-двойник», повторяющая контуры настоящей руки. Под ней возникают «круги» со списком доступных приложений.

Увы, из двух демо-приложений работало лишь одно (раскраска японского иероглифа кисточкой), а второе (телефонная клавиатура-номеронабиратель) демонстрировало собой наличие встроенного модема.

При попытке раскрасить иероглиф выяснилось, что «виртуальная» ладонь понимает «глубину» и расстояние. Чтобы дотянутся кисточкой до холста, нужно выгятивать руку на всю длину. Ту же манипуляцию нужно проделать, чтобы «нажать» на иконку вызова самого приложения-раскраски. Со стороны выглядит процесс очень напоминает научно-фантастические фильмы. Впечатление портитт только невысокая точность «мазков» кисти.

Любопытно, что для разработки приложений используется Objective C. В компании считают, что растущая популярность iOS и OS X, где тоже применяется этот язык программирования, привлёкла к Objective C достаточно большое количество специалистов.

Чтобы вернуться на предыдущий уровень «меню», поддерживается распознавание жестов, например «смахивание» содержимого за границы видимости по аналогии с сенсорными устройствами.

Что же можно сказать в итоге о прототипе, использующем Viking OS?

Японцам удалось создать устройство, которое выглядит еще футуристичнее, нежели фотографии первого рабочего прототипа Google Glass. Но на практике Viking OS оказывается, скорее, подтверждением того, что в Google поступили правильно, когда сделали ставку на голосовое управление и максимальное упрощение интерфейса. Двигать «виртуальный курсор» взмахами руки или крутить головой в поисках карты или часов все же не очень удобно.

Вполне возможно, что Viking OS — это лишь первая ласточка, попытка захватить плацдарм на поле битвы операционных систем дополненной реальности. Попытка весьма слабая, хоть и интересная.

Несмотря на это, у компании грандиозные планы. Заявлены удобная виртуальная клавиатура для ввода текста, синхронный перевод, перевод на основе дополненной реальности, наложение картографической информации поверх изображения местности для упрощения навигации. Судя по презентации, грядущие устройства с Viking OS дадут фору самим Glass – осталось лишь дождаться момента, когда они доберутся ли до конечных пользователей (если, конечно, он когда-нибудь наступит).

К оглавлению

Один непринятый вызов: почему процветает воровство мобильных телефонов — и есть ли надежда?Евгений Золотов

Опубликовано 28 февраля 2013

Среди сотен пресс-релизов, нескончаемым потоком льющихся с подмостков Mobile World Congress, мне удалось обнаружить лишь несколько штук, посвящённых, возможно, самой больной проблеме цифровых мобильных устройств. Страшный парадокс и поразительное несоответствие! Ведь, по идее, новаторы должны рваться туда, где есть явные вопросы без ответов — а это направление остаётся практически девственным и двадцать лет спустя после того, как его актуальность стала очевидной. Речь о воровстве мобильников. Неприглядной, неприятной проблеме, решить которую никак не удаётся.

С кражами мобильных устройств — тогда ещё просто телефонов — общество столкнулось в первой половине 90-х. А к началу нулевых, когда сотовые стали по-настоящему массовым явлением, массовым стало и их воровство. Уже тогда, скажем, в Англии мобильник «уводили» у кого-нибудь каждые три минуты. И уже тогда, по грубым прикидкам полиции, получалось, что этот вид правонарушений рос быстрее прочих и даже опережающими темпами: значительно быстрее, чем масса телефонов на руках у населения.

Увы, мобильник — не кошелёк, не «ювелирка». Его куда легче незаметно изъять из под носа у владельца, не проявляя и капли агрессии. Но открытый грабёж здесь тоже нередок. В крупных городах Соединённых Штатов мобильники нынче крадут чаще, чем деньги (так в Сан-Франциско каждая вторая кража, а в Нью-Йорке четыре из каждых десяти включают в себя мобильные устройства), при этом всё чаще применяется насилие. А у правоохранительных органов нет даже полной картины происходящего: ведь не каждый пострадавший обращается в полицию или к сотовым операторам.

Статистика, которую худо-бедно удалось накопить с начала века, позволяет констатировать три факта. Во-первых, число краж продолжает расти (сегодня в одном Лондоне мобильные устройства крадут так же часто, как в начале нулевых по всей Англии). Во-вторых, как и раньше, группой наибольшего риска остаются подростки и люди до 30, у которых с большей вероятностью обнаружится дорогой смартфон или планшетка. Наконец, в-третьих, появился целый сегмент уличной и организованной преступности, живущей за счёт перепродажи мобильного железа. Такие воры не просто специализируются на «мобилах», они в точности следуют паттернам, свойственным для покупателей мобильных устройств. К примеру, в недели перед выпуском iPhone 5 американская полиция поражённо констатировала резкое падение числа мобильных краж. Почему? Ожидая важного релиза, воры перестают тащить старое точно так же, как публика в целом перестаёт его покупать. Все ждут новинку!

Что ж, сегодня частота краж телефонов, планшеток, вообще гаджетов снова бьёт исторические максимумы. Если бы каким-то чудом удалось разом решить проблему воровства мобильных устройств, динамика уличной преступности и в Старом, и в Новом свете уже много лет шла бы на убыль, вместо того, чтобы упрямо расти! Вот только и по сей день никто не знает, как же с ней совладать.

В начале нулевых, когда о мерах противодействия только начинали задумываться, из уст специалистов можно было услышать самые фантастические предложения. Сегодня они способны вызвать разве что улыбку: ну как вам, к примеру, идея SMS-бомбардировки краденых устройств? Впрочем, уже тогда упоминался IMEI и ему подобные: уникальный для каждого сотового телефона номер, изменить который невозможно (или по крайней мере нелегко), и с помощью которого операторы могли бы идентифицировать похищенный мобильник.

Увы, выдвинуть идею оказалось куда проще, чем реализовать. Мало того, что на телефонах разных сотовых стандартов используются различные способы нумерации. Мало, что для эффективного контроля необходимо создание единых национальных, а лучше интернациональных баз данных, а операторы не горят желанием за такое браться. Так ещё и выяснилось, что даже работающая национальная база IMEI-номеров не гарантирует, что мобильники перестанут красть (подробнее см. прошлогоднюю колонку, «Как уводят телефоны и можно ли с этим бороться?»). Самое вероятное объяснение этому заключается в экспорте краденых телефонов. Спрос на них теперь есть не только в развитых странах, но и в странах третьего мира — куда их и везут.

Сколько можно выручить за краденый мобильник? Американские и британские подростки, промышляющие по-мелкому, готовы пойти на кражу даже если скупщик даст всего двадцать долларов. Но уже за iPhone можно выручить вдесятеро больше (почему и крадут их значительно чаще; примерно в каждом втором случае). А если на топовом смартфоне окажутся интересные данные личного характера, цена вырастает ещё в несколько раз. Что ж, казалось бы, перепродажу мобильников можно контролировать. В Штатах, например, законодателям и полиции удалось «дожать» сотовых операторов — и теперь они готовят к запуску национальную базу IMEI-номеров. А ещё ведутся разговоры о необходимости жёсткого лицензирования продавцов мобильной электроники и ужесточения наказания за перепрошивку IMEI.

Всё это призвано подрубить спрос на краденые гаджеты и сделать кражу (хотя бы) мобильников невыгодным занятием. Проблема в том, что криминал идёт на шаг впереди. С начала нулевых вокруг краденой мобильной электроники выросла настоящая подпольная индустрия. Железо оптом вывозят в Восточную Европу для косметической обработки и перепрошивки, а после импортируют в те регионы, где контролёры не слишком назойливы: Индию, Китай, страны Африки.

Пора признать: профилактикой проблему не решить. Мобильные устройства крали и будут красть — что в Австралии, где единая IMEI-база работает чуть ли не с начала века, что в Англии, где полиция гордится высокой раскрываемостью уличных преступлений, но чаще только ловит вора, а не возвращает мобильник. Нужно перестать надеяться на полицию, операторов, законы — и действовать на упреждение, самостоятельно. Вот тут мы возвращаемся к Mobile World Congress и сравнительно юному классу мобильных приложений с антиворовским функционалом.

Установив SeekDroid, Prey Anti-Theft, Plan B или им подобные программы, вы сохраните контроль над смартфоном или планшеткой даже после того, как их у вас, не дай бог, украдут (речь про Android; на iPhone имеется встроенная антиворовская защита). Отправляя команды через Интернет или SMS, можно заблокировать устройство, стереть важные данные, узнать текущее местоположение, включить фотокамеру без ведома нового владельца.

Важно, что полнофункциональные программы такого класса стоят достаточно дорого и, несмотря на внимание со стороны крупных софтверных разработчиков (этим занимаются теперь Лаборатория Касперского, McAfee, Norton и др.), тема в целом остаётся свежей и малоизученной. Скажем, Plan B можно инсталлировать уже после того, как вы потеряли своё устройство: неожиданное решение, правда? Если вы раздумываете над собственным мобильным приложением, возможно, это ваш шанс?

В статье использованы иллюстрации West Midlands Police, GT Media LLC, EveryDayLifeModern

К оглавлению

Три варианта скоростного Wi-Fi: надежды и опасенияАндрей Васильков

Опубликовано 28 февраля 2013

Реализация Wi-Fi 802.11n в современных телефонах и планшетах оставляет желать много лучшего. Новые стандарты 802.11ac и 802.11ad обещают в перспективе гигабитные скорости и обсуждаются не первый год. Broadcom и другие компании с середины 2012 г. предлагают производителям соответствующие наборы микросхем. Когда же их начнут внедрять и какие устройства получат поддержку скоростных версий Wi-Fi первыми?

История перехода на новые стандарты повторяется на удивление точно. Одним из первых смартфонов в России с поддержкой черновой версии 802.11n стал HTC HD2, появившийся в 2009 году. Его скорость была лишь чуть выше, чем у смартфонов с Wi-Fi версии «g». Она соответствовала минимальной реализации версии «n» и заставляла горько усмехаться, вспоминая обещанные 600 Мбит/с. Прошли годы, окончательную версию стандарта давно утвердили, но всё осталось по-прежнему.

До сих пор большинство мобильных устройств поддерживают стандарт 802.11n в его минимальном варианте. Один канал шириной 20 МГц на частоте 2,4 ГГц – и всё. Это ограничивает теоретический предел скорости величиной 72 Мбит/с. В реальных условиях фактически демонстрируемые скорости оказываются и того меньше.

Обратите внимание: версия «g» и даже «а» выглядит на практике вполне конкурентноспособной по сравнению с урезанными вариантами Wi-Fi «n». Маркетологи же любят делать отсылки к верхнему порогу стандарта – пресловутым 600 Мбит/с. Их можно было бы достичь при использовании четырёх каналов шириной по 40 МГц на частоте 5 ГГц, но такой вариант редко встречается даже в роутерах. Большинство мобильных устройств использует один или два приёмопередатчика — каждый со своей антенной. Только в единичных ноутбуках (например, MacBook Pro) можно встретить три. Соответственно, максимальная скорость составляет 3 x 150 = 450 Мбит/с. Думаю, в мире нет ни одного смартфона или планшета с тремя или четырьмя антеннами.

Совсем недавно некоторые модели смартфонов стали поддерживать скорость 150 Мбит/с. На MWC 2013 был представлен Huawei Ascend P2 – смартфон среднего класса с двумя антеннами Wi-Fi, что преподносилось как выгодное отличие. Чуть ранее подобным образом представили Ascend Mate. Однако помимо удвоения узких каналов можно увеличить ширину единственного до 40 МГц, и результат получится тот же самый – 150 Мбит/с.

Примечательно, что от цены устройства скорость Wi-Fi не зависит. Работать по Wi-Fi «n» вдвое быстрее большинства других умеет не только iPhone 5 и Huawei Ascend Mate, но и бюджетный Philips W626. Проблема ещё и в том, что производители обычно никак не указывают особенности конкретной модели. В спецификациях везде пишут «802.11 b/g/n» без каких-либо уточнений.

C Wi-Fi следующих стандартов ситуация ещё интереснее. Вопреки обозначению, 802.11ad (WiGig) не будет преемником 802.11ac. Этот параллельно развивающийся стандарт создан с нуля и вскоре, вероятно, заменит Bluetooth. Его задачей ставится высокоскоростная беспроводная связь на малых расстояниях. В таблице ниже представлены некоторые особенности реализации и теоретические пределы скорости для разных версий Wi-Fi при использовании одного канала.

Ориентировочно стандарт 802.11ad будет лимитирован скоростью до 7 Гбит/с, но рассматривается и возможность её дальнейшего увеличения. В силу особенностей распространения высокочастотного сигнала, устройства должны находиться в прямой видимости и в пределах нескольких метров друг от друга. В отличие от 802.11ac, WiGig не поддерживает обратную совместимость с другими версиями Wi-Fi, так как его рабочая частота составляет 60 ГГц.

Версию «n» к середине года начнёт вытеснять 802.11ac. Его разрабатывали с 2008 г. и последняя черновая версия была объявлена только через пять лет. Сейчас готовность стандарта оценивается как 95%, чтобы это ни значило. Не дожидаясь окончательного официального утверждения, производители начали выпускать соответствующие микросхемы год назад. Практика показала, что такой подход был более чем оправдан в случае версии «n». Аппаратная платформа не подвергалась модификации, а программные изменения легко внести, выпустив обновление прошивки. Одной из первых модуль для работы по стандарту 802.11ac (обратно совместимый с b/g/n) выпустила компания TriQuint. Появившийся в середине 2012 года чип TQP6M0917 имеет габариты 4 х 4 х 0,5 мм, что позволяет использовать его в мобильной технике.

По мнению представителей другой крупной компании, производящей наборы микросхем для модулей связи (Broadcom), первые устройства с поддержкой 802.11ac массово появятся ко второй половине 2013 г. С такой оценкой согласны и представители Qualcomm. Традиционно первыми будут маршрутизаторы и сетевые адаптеры. Смартфоны и планшеты с 802.11ac станут привычными несколько позже, но их отдельные представители поступят в продажу уже в самое ближайшее время.

Скоростной Wi-Fi пятого поколения ожидается в iPhone 5S (символично) и всех смартфонах на платформе Qualcomm Snapdragon 800. По аналогии с историей внедрения версии «n», скорее всего, речь идёт о базовой реализации и одноканальных решениях. В зависимости от ширины канала (от 80 до 160 МГц) скорость новых смартфонов по Wi-Fi будет ограничена теоретическим пределом в 433 или 866 Мбит/с.

На скорости 433 Мбит/с будут подключаться смартфоны с чипами Broadcom BCM4335, Redpine Signals RS9117 и Qualcomm Atheros WCN3680. Более высокие скорости пока анонсированы только в чипах для ноутбуков и маршрутизаторов.

Обратная совместимость оставляет ещё одну лазейку для недобросовестного маркетинга. Устройство с поддержкой черновой версии 802.11ac может использовать привычную сейчас ширину канала в 20 и 40 МГц. При такой формальной реализации скоростная планка опустится ниже минимальных 433 Мбит/с.

Среди других важных особенностей стандарта отмечается методика улучшения качества связи Beamforming. Она позволяет учесть разницу фаз переотражённых сигналов и компенсировать возникающие потери скорости. К сожалению, Beamforming предполагает использование нескольких антенн, что пока ограничивает область его применения ноутбуками.

Предполагается, что в ряде сценариев использования новый стандарт увеличит время автономной работы. Передавая тот же объём данных быстрее, чип сможет раньше переходить в режим пониженного энергопотребления.

Как видно из представленных примеров, технически ничто не мешает увеличить скорость передачи данных по Wi-Fi уже сейчас. Для этого не требуется внедрять новые стандарты — потенциал существующей версии «n» в мобильных устройствах не раскрыт и наполовину. Если для вас критична скорость, попробуйте проверить смартфон или планшет, подключив его к приличному роутеру.

К оглавлению

Почему роботам, «живущим» среди людей, надлежит быть антропоморфными, то есть похожими на своих создателей? Яна Аржанова

Опубликовано 26 февраля 2013

Конец 2012 года ознаменовался для сотрудников «Нейроботикса» важнейшим событием — рождением Алисы Зеленоградовой. Алиса — робот-гиноид1, названный в честь подмосковного города, в котором он появился на свет. Прототипом послужила племянница Владимира Конышева. И ей до сих пор страшновато смотреть на свою копию, которая пока хотя и несовершенна, но уже умеет выражать эмоции, распознает ключевые фразы и говорит на разных языках.

К оглавлению

Как устроена ИТ-жизнь внутри телекомпании СТС Елена Некрасова

Опубликовано 25 февраля 2013

Сближение телевизионных и информационных технологий порождает принципиально новые задачи и проблемы. Об управлении сложным гибридом информационных и телевизионных технологий рассказывает Антон Гаврин, директор департамента ИТ и ТВ-технологий компании «СТС Медиа».

К оглавлению

Лунное такси и эмиграция на Марс: куда простираются амбиции «аэрокосмических частников»Юрий Ильин

Опубликовано 25 февраля 2013

«Частный аэрокосмос» — относительно недавнее явление. Правда, им уже никого особо удивить не получится: создатели американских коммерческих аэрокосмических компаний потратили немало усилий для того, чтобы рассказать о себе всему миру ещё до того, как начали демонстрировать фактические достижения. Но как минимум Элона Маска, основателя компании Space X, никак нельзя уличить в том, что он больше занимался пиаром, нежели реальными разработками: его компания — первая, кто получил подряды от NASA на организацию грузового сообщения с Международной космической станции после того, как оставшиеся шаттлы прекратили полёты.

И хотя в основном сейчас развиваются проекты, связанные с орбитальными и суборбитальными полётами (Space X, Virgin Galactic), похоже, что «космические» амбиции частного капитала простираются гораздо дальше, чем орбита Земли. Как минимум до Луны и Марса — так точно.

С конца 2012 года в зону внимания СМИ попала (или, лучше сказать, влезла) компания под названием Mars One, заявившая, что уже в 2023 году у неё будет колония на Марсе. Сначала с четырьмя колонистами, а затем и с гораздо большим их количеством. В начале этого года компания, а точнее, теперь уже некоммерческий фонд Mars One объявил о начале первичного отбора астронавтов и будущих колонистов, которые готовы эмигрировать на Марс.

В свою очередь, на этой неделе компания Golden Spike запустила — похоже, лишь в рекламных целях — краудфандинговую кампанию на сайте Indiegogo по первичному сбору средств на будущую лунную экспедицию. Пилотируемую.

И Mars One, и Golden Spike уверяют, что все их наполеоновские планы осуществимы с использованием уже существующих (или давно разрабатываемых) технологий и средств. Но всё упирается в деньги. Впрочем, технологическая реализуемость проектов тоже вызывает определённые вопросы.

Давайте остановимся подробнее на этих проектах.

До недавнего времени это была коммерческая компания, и в их описании проекта буквально ещё неделю назад встречались упоминания, что создатели всей этой авантюры — предприниматель Бас Лансдорп и учёный Арно Вилдерс — имеют виды на заработок. Сейчас, однако, Mars One является официальным некоммерческим фондом. Видимо, в конце 2012 года Лансдорп и Вилдерс что-то для себе посчитали заново.

В целом их проект выглядит впечатляюще: в период с 2016 по 2023 годы на Марс предполагается отправить серию капсул, которые и составят основу будущей колонии. В первой капсуле отправятся базовые строительные материалы, во второй — частично автономный марсоход, который будет искать наиболее подходящее место для строительство колонии. И уже на найденный участок предполагается приземлить ещё шесть капсул: в двух из них будут располагаться системы жизнеобеспечения, аналогичные тем, которые сегодня используются на МКС (модуль «Звезда»?), два модуля будут представлять собой жилые блоки на двух человек каждый, один — продовольственный склад, а в последнем приедет второй марсоход, который на пару с первым осуществит основной монтаж приземлившихся блоков. То есть расставит их в рядок, а также развернёт солнечные батареи в наиболее подходящих местах. Батареи, кстати, планируется использовать гибкие, а их низкую (по сравнению с теми, которые изготавливаются из кристаллического кремния и соответственно гибкими не являются) эффективность планируется компенсировать большой площадью.

Наконец, в 2023 году на Марс прибудут четверо первых колонистов, которым придётся сначала соединить все модули друг с другом (они будут сообщаться с помощью узких коридоров, по которым, судя по эскизам, придётся ходить согнувшись, а то и ползать), подключить все системы жизнеобеспечения и обогрева и затем, наконец, обеспечить себя жильём. Дело в том, что жилые блоки будут содержать обширные надувные отсеки, вроде тех, которые изготавливают компании Bigelow Aerospace и ILC Dover. Такие отсеки надёжно защищают находящихся внутри от воздействия враждебной окружающей среды. В итоге на каждого колониста будет приходиться по 50 кв. м жилого пространства.

Воду и кислород планируется добывать на месте — из водяного льда в грунте. Системы жизнеобеспечения будут оснащены соответствующими устройствами: марсоходы будут загружать единоразово до 60 кг грунта, из него путём нагрева будет выделяться водяной пар, часть сконденсированной воды будет использоваться для получения кислорода.

Азот и аргон, входящие в состав земной атмосферы, будут также получаться из окружающего пространства.

В дальнейших планах — гидропонная оранжерея, которая, видимо, будет использоваться для получения дополнительного кислорода и производства продуктов питания.

Что же касается непосредственной транспортировки всех материалов (и людей) на Красную планету, то здесь Mars One предполагает заручиться поддержкой Space X и их будущего носителя Falcon Heavy, который, правда, ещё только находится в разработке.

Ну, и самое главное: возвращения колонистов на Землю не предполагается. Потому, собственно, и употреблено в начале слово «эмиграция» — тем, кто отважится принять участие в проекте Mars One, вернуться домой, скорее всего, уже будет не суждено. Технологий возвращения пока что просто нет.

Надо заметить, что Wired в прошлом году присвоил проекту Mars One ничтожно низкий рейтинг достоверности — 2 из 10. Фактически кол влепили. В основном из-за планов финансирования.

Mars One предполагает сделать из полёта и колонизации Марса непрерывное reality-шоу. Камеры будут везде: на марсоходах, видимо, на поверхности капсул и внутри них. Лансдорп считает, что ему удастся приковать к проекту внимание всего мира и продюсеры всех мировых телеканалов выстроятся в очередь к его кабинету, будут входить, падать на колени и протягивать коробки из-под ксерокса. И это вызывает определённые — вполне обоснованные — сомнения: возможно ли удивить чем-либо современное общество? Как быстро им надоест смотреть на колонистов?

Интересный, на самом деле, вопрос. Но к нему мы вернёмся несколько позже.

Пока же — о «лунном» проекте.

Согласно Wikipedia, Golden Spike — это космический стартап, созданный в 2010 году. Его возглавляет Алан Стерн, весьма, надо сказать, известный учёный, главный специалист в проекте NASA New Horizons по отправке зонда к Плутону, а также научный консультант компании Moon Express, которая планирует заниматься добычей полезных ископаемых на Луне.

Стерн, помимо всего прочего, разработал ряд научных инструментов для исследования планет и ближнего космоса и консультировал NASA при создании, в частности, космического телескопа «Хаббл». Его чуть не назначили директором NASA, но он сам отказался от этой должности.

Соратником по Golden Spike стал Джерри Гриффин, бывший Директор космического центра Джонсона при NASA. Гриффин занимает пост главы совета директоров в GS. Так или иначе, руководители Golden Spike — люди не случайные и на проходимцев не похожие.

Они провели широкие исследования на тему реалистичности осуществления их замысла в начале 2010 года и в итоге сошлись на том, что уже можно создавать компанию, которой будет под силу отправить человека на Луну — впервые за 40 лет. И не только отправить, но и вернуть.

В январе 2013 года Golden Spike подписали контракт с корпорацией Northrop Grumman на разработку дизайна и определения технических требований для нового посадочного модуля для Луны.

По утверждению представителей самой компании, все технологии, необходимые для полёта к Луне, уже существуют и вполне доступны коммерческому сектору. Посадочный модуль — единственное, что требует разработки «с нуля».

А как раз специалисты компаний, ныне входящих в Northrop Grumman, и разрабатывали посадочные модули для «Аполлона»…

Что касается непосредственно доставки астронавтов на Луну, то здесь план Golden Spike выглядит весьма занятно. Посадочный модуль и транспортный корабль должны будут запускаться отдельно друг от друга и на разных носителях выводиться на орбиту. Также на орбиту должны будут отдельно выводиться так называемые (Lunar Transport Vehicle) — собственно, отдельные ракеты-носители, которые «погонят» к Луне и посадочный модуль, и транспортный корабль с сервисным блоком.

На орбите Луны, отсоединившись от LTV, транспортный корабль и посадочный модуль стыкуются, люди переходят в спускаемый аппарат и навещают Луну. Затем посадочный модуль возвращается обратно на орбиту Луны, пересаживает пассажиров обратно на корабль, и тот отправляется к Земле, в то время как посадочный модуль, похоже, остаётся на орбите Луны — дожидаться следующей экспедиции.

За каждую экспедицию Golden Spike планирует взимать «таксу» в размере полутора миллиардов долларов.

А сбор 240 тысяч долларов на сайте Indiegogo — это так, дань моде. Кстати, проект не пользуется успехом, судя по нынешним показателям.

Дополнительные средства планируется извлекать из рекламы и от продажи прав на трансляцию телеканалам. То есть речь, как и в случае с Mars One, идёт о глобальном таком телешоу.

Mars One и Golden Spike — далеко не единственные организации, прицелившиеся на полёт к космическим соседям Земли.

Компания Astrobotic в партнёрстве с рядом других компаний и Университетом Карнеги-Меллона занимается разработками сразу двух новых луноходов, которые будут искать на Луне полезные ископаемые, а также нового посадочного модуля. Собственно, компания создавалась с целью получения премии Google Lunar X Prize. И, к слову, уже получила от NASA контракт на полмиллиона долларов на разработку некоторых технологий.

Уже упомянутая компания Moon Express готовится уже добывать полезные ископаемые на Луне, благо их там нашлось немало.

Элон Маск, создатель компании Space X, которая разработала корабль Dragon и ракеты-носители Falcon, сам имеет весьма обширные виды на строительство колонии на Марсе. В конце прошлого года он заявил, что в итоге хочет увидеть на Красной планете целый город с 80 тысячами жителей. Примерный бюджет такого проекта, по мнению Маска, составит около 36 млрд. долларов — и это будет коммерческий проект, а не идеалистический и филантропический.

В декабре он дал Wired развёрнутое интервью, в которым пояснил суть своих амбиций. По его словам, ракеты-носители Falcon, которые Space X разрабатывает уже много лет (и небезуспешно) появились ровно в силу того, что Маску замстилось отправить людей на Марс. Изучив состояние ракетной техники во всём мире, он понял, что технологии с 1960-х годов не только не развивались, но и чуть ли не деградировали. И решил, что ему нужна своя ракета. С блэкджеком и… характеристиками, достаточными, чтобы долететь до Марса и — наверное — вернуться обратно.

Проекты Space X, Mars One и Golden Spike роднит одна интересная особенность: будущие астронавты должны будут оказаться либо очень состоятельными, либо очень самоотверженными людьми. То есть элитой скорее в хорошем смысле, нежели в каком-то другом. Если почитать список требований, которые Mars One предъявляет к кандидатам на полёт (и прикинуть, какие их ждут испытания уже на месте), то выясняется, что это вообще какие-то полубоги, которым чужда мелочность, скудоумие и прочие распространённые на Земле мелкие и не очень прегрешения.

Иными словами, колонии на Марсе будут строить «лучшие из лучших из лучших» (с) «Люди в чёрном». И кто знает, возможно они станут родоначальниками совсем новой цивилизации?..

Идея основателей Mars One и Golden Spike отчасти состоит в том, что к героическим действиям будущих колонистов Марса и путешественников на Луну будет приковано внимание всей планеты. Возможно, на первых порах так и будет, но как долго?

Космическая мечта забыта — частично или полностью. Увы, с формальным прекращением холодной войны замедлилась космическая гонка, а интерес «простых людей» приковали к себе компьютер, интернет и мнимые фронтиры — или же просто психологические убежища вроде World of Warcraft, Lineage 2 и иже с ним.

Есть надежда, что, увидев воочию новый фронтир и новых первопроходцев, человечество вновь уверует в возможность героев, каким бы циничным сегодня самому себе это бы ни казалось. И тогда даже возможная гибель первых колонистов может стать источником вдохновения на новые подвиги: «И стал певцом иных высот герой, в бессмертие летящий»…

Но есть и другой вариант: земляне сочтут эти колонии на Марсе и самих колонистов никому не нужными безумцами, «космофриками», решившими отказаться от счастья жить в обществе потребления, комфорта, интернета и нефти ради не пойми чего. И, пару недель посмотрев из любопытства на то, что происходит в нескольких миллионах километров от них, пожмут плечами, выключат телевизоры, уйдут с сайтов и постараются позабыть о колониях на Марсе как о чём-то для простого человека совершенно несбыточном.

Хотелось бы надеяться, что подобного исхода нам удастся избежать. Потому что трудно вообразить себе что-то хуже этого.

Изображения Марса и Луны получены с помощью приложений под iOS Mars Globe HD и Moon Globe HD соответственно.

К оглавлению

Что странного в ноутбуке Chromebook Pixel, который сделали в GoogleОлег Парамонов

Опубликовано 25 февраля 2013

У компании Google не так много продуктов, которые можно потрогать руками. И если не считать смартфоны Nexus, все они, мягко выражаясь, странные, причём каждый по-своему.

Прошлогодний Nexus Q — самый показательный пример. «Википедия» обозначает его неуклюжим словосочетанием «развлекательное устройство». Чтобы найти более простое определение, потребовалось бы понять, зачем нужен этот загадочный чёрный шар, стоящий 300 долларов, а это, похоже, пока не получилось даже у его создателей.

С очками Glass, которые к концу года можно будет купить за 750 долларов, дело обстоит проще. Такие штуки знакомы если не простым людям, то хотя бы любителям фантастики. Если немного напрячься, можно придумать несколько почти правдоподобных сценариев, в которых Glass окажется полезным.

Но вопросов от этого не становится меньше. Не постесняются ли люди носить на носу довольно нелепое устройство, напоминающее реквизит из научно-фантастического фильма? Как отнесутся к пользователям Glass другие люди, когда поймут, что это не странное украшение, а фактически подключённая к интернету видеокамера?

Chromebook Pixel, который Google выпустил на днях, кажется на таком фоне заурядным ноутбуком. Это ложное впечатление. Pixel — тоже устройство не от мира сего.

Chromebook Pixel представляет собой тринадцатидюймовый ноутбук, работающий под управлением Chrome OS. И не просто ноутбук, а один из лучших ноутбуков, который можно купить за деньги. В некоторых отношениях он уникален.

Начнём с того, что Pixel — это единственный ноутбук, кроме MacBook Pro, обладающий сверхчётким дисплеем. Его номинальное разрешение составляет 2560 на 1700, что соответствует 239 пикселям на дюйм — это даже немного больше, чем у дисплеев Apple.

Небольшой дисплей с таким разрешением сделал бы ноутбук с Windows непригодным для использования. Элементы управления и текст оказались бы слишком мелкими для того, чтобы с ними можно было комфортно работать. Однако в Pixel используется тот же принцип, что и в OS X (или в Android, если нужен пример поближе к Google): масштаб изображения не связан с физическими пикселями. Всё, что пользователь видит на экране, имеет тот же размер, что и на ноутбуке с дисплеем 1280 на 850, но при этом вдвое чётче.

На этом его достоинства не исчерпываются. Во-первых, это не просто дисплей, а тачскрин, покрытый прочным стеклом Gorilla Glass. После выхода Windows 8 ноутбуки с тачскринами перестали быть редкостью, но ни один из них не обладает настолько высоким разрешением.

Во-вторых, отношение сторон этого дисплея составляет 3:2. Вот это действительно экзотика. Ноутбуки со сверхчёткими дисплеями существовали и до Pixel. Ноутбуки с тачскринами — тем более. А вот ноутбуки без широкоэкранного дисплея давно перевелись.

Между тем, как правильно отмечают в Google, такие пропорции экрана очень удобны для работы в интернете. Ширина большинства сайтов составляет около тысячи пикселей, высота же — намного больше. Широкий у ноутбука дисплей или нет, горизонтального разрешения ему хватит всегда, а вот по количеству информации, которая умещается по вертикали, широкоэкранные дисплеи заведомо проигрывают дисплею Pixel.

Ноутбук оснащён процессором Intel Core i5, работающим с тактовой частотой 1,8 ГГц, и четырьмя гигабайтами оперативной памяти. Не предел возможного, но для своего класса более чем достойно. Это вам не маломощный Atom, который встраивают в нетбуки.

Ни винчестера, ни оптического привода у хромбука предсказуемо нет. Их заменяет твердотельный накопитель ёмкостью 32 или 64 ГБ (зависит от модели) и бесплатный доступ к терабайтному файлохранилищу Google Drive.

Крепкий алюминиевый корпус, качество изготовления и большой удобный тачпад заставляют вспомнить об эппловском MacBook Air. Впрочем, о дословном копировании и речи нет. Если поставить Air и Pixel рядом, разница очевидна. Pixel толще, плотнее и немного тяжелее, чем ноутбук Apple.

Итого: приличная начинка, сверхчёткий сенсорный экран с пропорциями, на редкость подходящими для работы в интернете, и дизайн, который неплохо выглядит даже на фоне работ Apple.

В Соединённых Штатах цена младшей версии Chromebook Pixel составляет 1300 долларов. Старшая версия, отличающаяся встроенным LTE-модемом и накопителем двойной ёмкости, обойдётся на 200 долларов дороже.

Цену не назовёшь низкой, но она определённо не странная: машина с такими характеристиками не может стоить дешевле. Немного странно, что устройства с подобными характеристиками не выпускает каждый уважающий себя производитель ноутбуков. Но этого факта совершенно недостаточно для того, чтобы поставить Pixel в один ряд с Glass и Nexus Q. Где же обещанное безумие?

Вот оно: браузер — единственная программа, которая появится на потрясающем дисплее этого ноутбука, стоящего полторы тысячи долларов.

То, что в Google разрабатывают не одну, а две операционные системы, — не особенно известный факт. В отличие от Android, о Chrome OS многие даже не слышали. Пользователей, которые хотя бы раз сталкивались с этой системой на практике, ещё меньше.

Chrome OS базируется на старой идее, согласно которой в будущем и приложения, и данные полностью переедут в «облако». Для доступа к ним люди станут использовать не обычные компьютеры, а ограниченные тонкие клиенты.

В Google всегда были уверены, что именно так и будет. Когда в 2008 году компания выпустила самую первую версию Chrome, журнал «Компьютерра» писал:

О существовании Chrome OS, использующей браузер именно в качестве оконного менеджера, стало известно спустя примерно год после этой публикации.

Интерфейс Chrome OS напоминает Windows 7, однако иконки на панели задач — это не ярлыки, которые открывают программы, а всего лишь ссылки на сайты и веб-приложения. Единственная доступная пользователю программа — это сам браузер, и установить что-нибудь другое попросту нельзя.

Для задач, с которыми браузер справляется не лучшим образом, предусмотрены специальные «костыли»: нечто вроде файлового менеджера в миниатюрном окошке, запускающегося, если вставить в ноутбук флэшку, плеер MP3, позволяющий слушать музыку, не обращаясь к интернету, и простенький текстовый редактор для заметок.

Ограничения такого подхода очевидны, но, несмотря на них, он всё же не лишён смысла. Существует масса людей, которым возможностей Chrome OS хватит с головой. Autocad, Photoshop или, скажем, Visual Studio нужны далеко не всем, Google Docs во многих случаях позволяет обойтись без MS Office, а у Farmville впятеро больше активных пользователей, чем у World of Warcraft.

Увы, этот аргумент плохо работает в магазине. Платить за ограничения никто не хочет. Если хромбук и обычные ноутбуки стоят одинаково, никто не станет раздумывать, так ли ему нужны Photoshop, MS Office и World of Warcraft. Выбор ясен и без раздумий.

В эту ловушку уже угодила первая волна хромбуков, прошедшая в 2010-2011 годах. Они стоили дороже 500 долларов, и их, разумеется, никто не брал. Череду провалов удалось прервать только в прошлом году, когда появились первые устройства с Chrome OS, которые были существенно дешевле обычных ноутбуков.

Новый хромбук Samsung, стоящий всего 250 долларов, сметают с прилавков американских магазинов быстрее, чем удаётся пополнять запасы. То же самое происходит и с хромбуками Acer, цена которых ещё ниже — всего 200 долларов. Не жалуются на спрос и в HP с Lenovo, недавно присоединившиеся к списку производителей дешёвых хромбуков.

В Acer утверждают, что к концу января на хромбуки приходилось от 5 до 10 процентов поставок компании в Соединённых Штатах. И они, в отличие от ноутбуков с Windows 8, не залёживаются. Их покупают не только обычные потребители, но и корпорации или образовательные учреждения, которых привлекает абсолютная безопасность и простота поддержки Chrome OS.

И что же Google? Вместо того, чтобы присоединиться к этому триумфальному шествию, компания выпускает самый роскошный тонкий клиент в истории (если слово «тонкий» допустимо в отношении браузера, с лёгкостью пожирающего гигабайты памяти) с пугающе безумным сочетанием потрясающих возможностей и не менее потрясающих ограничений.

Это, конечно, метод, но не очень понятно, чего компания пытается им добиться. Разве что смутить покупателей, которые забредут в один из фирменных магазинов, которые хотят открыть в Google. Странностей там будет не меньше, чем в кунсткамере.

Chromebook Pixel прекрасен, но его никто не купит. Pixel выглядит как ещё одно последствие того, что сотрудники Google живут в своём маленьком мире, где гигабитный интернет лезет из всех щелей, а деньги — это смешные бумажки, которые вечно некуда складывать.

К оглавлению