Цифровой журнал «Компьютерра» № 163

Стефано Москони (Jolla) о будущем Sailfish OS, наследницы MeeGoАндрей Федив

Опубликовано 08 марта 2013

Sailfish OS — разработка финской компании Jolla, образованной финскими инженерами, ранее работавшими над MeeGo в Nokia. В Jolla не только сделали свою версию MeeGo, но и собираются выпускать собственные телефоны на основе этой ОС. О том, чем Sailfish отличается от других существующих мобильных операционок, нам рассказал IT-директор Jolla Стефано Москони на выставке MWC 2013 в Барселоне.

- Расскажите, зачем нам нужна ещё одна ОС? Что нового нам ждать от Sailfish OS?

- Несколько дней назад мы выпустили SDK (набор инструментов для разработчиков), и уже через двадцать минут один из сторонних разработчиков портировал первое приложение на Sailfish OS. Я думаю, это можно считать успешным запуском.

Что ещё мы можем сделать для разработчиков? Для начала: мы – часть общества разработчиков свободного программного обеспечения, мы не только берём, но и отдаём свои разработки. Таким образом, это ещё больше привлекает разработчиков. Это позволяет увидеть, изучить наработки и затем принять посильное участие. Как это всегда бывает с проектами с открытыми исходными кодами, если код хороший и патч отличный, он используется, если код или патч плохой — мы просто прощаемся с ним.

Что касается ситуаций с приложениями, как вы знаете, мы используем наработки на базе QML, на теперешний момент это версия Qt 5.5, и для всех приложений используется QML. Ещё не так давно производительность QML оставляла желать лучшего, но, как вы видели на демонстрационных видео, мы достигли отличной производительности.

Мы уделяем большое внимание дизайну. То же делает множество компаний в Финляндии, в том числе вне сферы мобильных операционных систем. Мы гордимся нашим дизайном. И я говорю не только о дизайне пользовательского интерфейса, но и об индустриальном дизайне наших будущих продуктов. К сожалению, показать образцы будущих смартфонов на Sailfish я сейчас не могу, но в скором времени вы их увидите и, надеюсь, будете довольны увиденным.

Три вещи мы заложили в основу дизайна этого концепта, а точнее, уже готового продукта. Первая из них — это «атмосфера» (ambiance). Вы можете изменить всю тему оформления, используя фотографию из галереи, и речь идёт не просто о смене обоев рабочего стола.

Вы просто открываете приложение «Галерея», выбираете фото, вызываете меню – и создаёте «атмосферу». Изображение обоев размещается позади приложений, оно слегка затемнено и размыто.

Пользовательский интерфейс – вертикальный. Экран блокировки, ниже него – экран запущенных приложений, ещё ниже – иконки приложений.

Вторая интересная вещь — это меню-слайдеры. Это тип меню быстрого доступа, со списком наиболее часто используемых функций, изменяющихся в зависимости от приложения, где оно было вызвано. Особенность заключается в том, что, потянув за край экрана, мы выбираем нужный пункт без отрыва пальца. Всего одно движение для изменения желаемого параметра. Мы хотим бросить вызов существующей концепции со множеством нажатий, всё это можно делать при помощи жестов.

Ещё одна вещь, которую мы реализовали, - это экран с оповещениями. Тут отображаются все оповещения о том, что происходит, SMS, оповещения от социальных сетей Twitter, Facebook или от других, например русских социальных сетей. Кроме того, мы можем размещать тут рекламные сообщения от партнёров. Любая функция вашего устройства всего в одном жесте от вас, где бы в меню вы ни находились.

Вот ещё одна функция, которую я сейчас продемонстрирую вам. Вот экран запущенных приложений.

Тут отображаются превью всех запущенных в текущий момент приложений. Чтобы по-настоящему реализовать многозадачность, мы добавили возможность взаимодействовать с запущенным (и свёрнутым) приложением, не разворачивая его. Достаточно просто жестом провести слева направо или наоборот по превью свёрнутого приложения. Таким образом, из свёрнутого приложения «Контакты» мы можем сразу попасть в «Избранные контакты» или вызвать телефонную клавиатуру. Эта функция в полной мере доступна сторонним разработчикам, они могут использовать её в своих приложениях.

Последняя интересная вещь, которую я хотел бы вам показать, — это отсутствие строки статуса в привычном понимании. Мы не хотим отбирать у пользователя место на экране, даже если речь идёт о нескольких пикселях. Потому строка статуса в Sailfish OS отсутствует. Если она вам нужна, вы можете её увидеть. Мы спрятали строку статуса между рабочими экранами – экраном блокировки и экраном запущенных приложений. Строка статуса видна только в процессе перелистывания этих рабочих экранов и находится вне поля зрения в остальных случаях. Можно «сдвинуть» любой из этих экранов вверх (или вниз), чтобы найти строку статуса.

Переходы между приложениями, функция «назад» и остальные функции – всё делается при помощи жестов. Мы отошли от необходимости скучных нажатий или вызова меню многозадачности двойным нажатием на кнопку «домой», как в iOS. Впрочем, в iPhone это хоть приятно делать, а с Android вообще другая история.

В целом именно эти ключевые особенности будут выделять Sailfish OS на фоне других операционных систем на рынке.

- Sailfish OS запущена на N950, а в Jolla говорят об отсутствии поддержки N9. Когда же владельцам Nokia N9 ждать (и ждать ли) появления образов Sailfish OS?

- Мы не можем предоставлять официальную поддержку нашей операционной системы на устройстве, выпущенном другой компанией. Но, вы знаете, вокруг очень много умных людей.

К оглавлению

BitCoin для чайников: три друга, конфета и монета (и ещё: почему не важен обменный курс?)Евгений Золотов

Опубликовано 06 марта 2013

Виртуальная валюта BitCoin страдает от забавного парадокса. Пока она берёт крепость за крепостью, вторгаясь во всё новые технологические сферы и деловые ниши, публика и популярная пресса её не замечают: слишком сложной она выглядит для обывателя. Но как только случается переступить некую символическую — ничего не значащую, но красивую — цифру, это вдруг провоцирует всплеск интереса. Несколько дней назад обменный курс Биткойна перевалил за 32 американских доллара, побив тем самым абсолютный максимум, установленный двумя годами ранее. И — пожалуйста, BitCoin снова на первых полосах. Публика любит сенсации, что тут поделаешь.

Вместе с тем, если вы до сих пор не обращали на этот инструмент внимания, я настоятельно рекомендую сделать это прямо сейчас. Не потому, что на прошлой неделе за один BTC давали 33 доллара, сегодня утром 42, а летом, может быть, дадут и все сто. Прежде всего потому, что с момента появления этой валюты четыре года назад никто так и не сумел построить ничего к ней близкого по функционалу и надёжности. У Биткойна большое и интересное будущее (в Национальной Деловой Сети у меня за два года получился цикл статей, посвящённых устройству, текущему состоянию и перспективам BitCoin, но не верите мне — послушайте Сергея Голубицкого, см. «Цивилизованные формы…«), которое сегодня скрыто за облаками мнимой технической сложности. А ведь на самом деле ничего сложного там нет, и я берусь объяснить вам основные принципы за пять минут. Готовы?

Давайте разыграем сценку с тремя малолетними друзьями — скажем, Женей, Сергеем и Димой. Пусть у Сергея завалялась вкусная конфета, которую он готов обменять на одну монету, как раз лежащую в кармане Жени. Простим ему это корыстное намерение, ведь речь, во-первых, всего лишь о мысленном эксперименте, а во-вторых, монета ржавая, гнутая, и в магазине на неё ну ничегошеньки не купишь. Что ж, друзья обсуждают детали, и сделка совершается. Но! Чтоб всё было «как у взрослых», транзакцию требуется задокументировать. Для этого заводится блокнот, вносить записи в который вправе каждый из друзей и который в любой момент доступен для просмотра каждому желающему. Туда-то Женя, как владелец монеты, и вносит первую запись: такого-то числа в такой-то час передана от Жени Сергею 1 (одна) монета.

Чтобы избежать обмана, ребята просят Диму удостоверить запись в блокноте своей подписью. Не просто так, конечно же, а — как у взрослых! — за вознаграждение. За оказанную услугу друзья выплачивают Диме некоторый процент от транзакции: вообще-то полагается отщипнуть, скажем, одну тысячную дольку монеты, но у ребят с собой нет даже кусачек, так что Диме пока позволено откусить от конфеты.

Вы будете смеяться, но эта простая схема исчерпывающе описывает функционал, возможности и все главные особенности BitCoin. Что мы видим? Прежде всего, тот факт, что товарно-денежные отношения между друзьями не требуют участия никакой авторитетной организации со стороны. Нашим друзьям не нужен Центробанк или Федеральная резервная система, которые выпускали бы деньги и следили за отсутствием фальшивомонетчиков, как не нужен и банк, чтобы перекладывать монету из кармана в карман. Вообще говоря, и это второй важный вывод, монеты может не существовать вовсе! Ведь уже после первой транзакции друзья оценивают платёжеспособность друг друга, не выворачивая карманы, а заглядывая в блокнот: прочитав весь список сделок, можно точно сказать, у кого в настоящий момент сколько денег! Именно так дело обстоит в BitCoin: монеты там нет вовсе, есть только записи в общем списке.

Наконец, мы видим, что Дима, хоть и не участвует в обмене, может делать неплохой бизнес, удостоверяя транзакции друзей. Если сделок будет достаточно много, он будет сыт и у него самого заведутся деньжата (о том, как сделать это в реальности, см. «Когда иссякнут рудники«). И вот тут настаёт время для следующего шага. Наши друзья хоть и дети, но тоже скоро заметят, что обладание собственно монетой, кусочком металла, уже ничего не значит: важна запись в блокноте! Так что ради удобства они могут договориться добавить в «систему» несколько несуществующих монет. Сделав это, например, так: право записать на свой счёт одну новую монету получит тот из друзей, кто первым сумеет перемножить два длинных, только что выдуманных числа. В результате и Сергей, и Женя, теоретически, этим заняться могут, но по факту этим занимается Дима. Не потому, что у него папа шофёр и иногда катает ребят на грузовике, а потому что у Димы есть свободное время на возню с числами и — тссс! — отцовский микрокалькулятор, на котором он перемножает числа буквально в два счёта.

Вот, теперь аналогия просто идеальная. Дима и все, кто решит ему помочь, именуются в BitCoin «майнерами» (шахтёрами): они тратят машинное время своих компьютеров на «добычу» новых монет. В свою очередь, максимальное число монет в BitCoin ограничено потолком в 21 миллион штук — и к настоящему моменту «добыто» (то есть пущено в обращение) примерно половина этого количества. В один прекрасный день, когда наши друзья вырастут, кому-то из них захочется обменять свои монеты на настоящие деньги, скажем, доллары — и кто-то из друзей, конечно, предложит ему такую сделку. Так сформируется обменный курс. Сегодня биткойны меняются на доллары, евро, рубли и прочие валюты на свободных торговых площадках, вроде MtGox.com, остающейся крупнейшей из них. И на момент публикации этой колонки курс превышал 42 доллара за один биткойн.

Что ж, математика проста: тот, кто купил биткойны прошлой весной и продал их сегодня, увеличил свой долларовый капитал вдевятеро. Лучше того: теоретически цена и дальше будет расти (ведь биткойны не бумажные банкноты, их невозможно «напечатать» больше 21 млн штук, а спрос не ослабевает). Я, впрочем, не призываю вас немедленно перевести все свои накопления в биткойны. Это будет в высшей степени спекулятивная инвестиция, ибо никто не в силах предсказать, как поведёт себя курс BitCoin даже в ближайшем будущем (обвал в 15 раз уже был). Здесь разумно использовать стратегию «штанги» (см. «Стоит ли вложиться в криптовалюту?«). Но ещё лучше — и потенциально выгодней — сосредоточиться на полезности биткойнов для друзей из нашего примера. Для них, вообще говоря, курс монеты к обычным валютам значения не имеет.

Децентрализованная, абсолютно независимая от правительств, банков, корпораций, отдельных индивидов цифровая валюта позволяет реализовать массу интереснейших идей. Вы ведь помните, как наши друзья торговали конфетой? Смело экстраполируйте этот пример на реальный мир. Биткойн-переводы моментальны, не тормозятся на границах государств, не требуют участия банков. С помощью BitCoin легко принимать платежи за товары и услуги, пожертвования, строить сложные финансовые схемы — без комиссий (не считая микроскопических отчислений майнерам), без боязни попасть под чей бы то ни было контроль. О биткойн-транзакции знаете только вы и ваш клиент, а биткойн-кошелёк (фактически криптографический ключ, идентифицирующий вас в общем «блокноте») хранится только у вас и никто больше не имеет над ним власти. Значит, ни Яндекс, ни PayPal, ни ФБР, никто другой не сможет «заморозить» ваши деньги, заподозрив вас в финансировании терроризма, или в чём там ещё принято сейчас подозревать.

Ничего удивительного, что именно биткойны избрал в качестве основного платёжного средства квартирующий в TOR-подпространстве нелегальный суперстор Silk Road (см. «Вне закона, вне конкуренции«). В семье не без урода, как говорится, но оглянитесь, прислушайтесь: биткойны сегодня везде! Их принимают СМИ и веб-разработчики, интернет-провайдеры и интернет-магазины, онлайновые казино и локеры, политики и правозащитники. Internet Archive теперь предлагает своим сотрудникам возможность получать зарплату в биткойнах. Создатели BitCoin ATM надеются наводнить Америку BTC-банкоматами. Скандалист Ким Дотком меньше суток назад поделился желанием выпустить первую биткойн-кредитку — и ведь сделает, сукин сын!

Вся эта масса проектов и усилий кажется хаотичной, но благодаря ей мы начинаем понимать практические достоинства BitCoin перед традиционными платёжными инструментами. Скажем, только что открывшийся интернет-магазин электроники BitcoinStore завлекает беспрецедентно низкими ценами, якобы самыми низкими в Сети! Достичь этого удалось благодаря удалению из платёжного уравнения банков и карточных систем: при оплате биткойнами они попросту не нужны. Это, в свою очередь, может подвигнуть на эксперименты с BitCoin других крупных ритейлеров, которые сейчас грызутся не на жизнь, а на смерть.

Перечислять применения BitCoin можно долго, выхватывая примеры там и здесь, но лучше оценить картину целиком. Посмотрите на графики, демонстрирующие количество транзакций, совершаемых с Биткойн ежесуточно, и суммарный объём комиссий, уплачиваемых пользователями при этом: оба сегодня находятся на своих исторических максимумах. BitCoin здорова, BitCoin востребована, всё чаще BitCoin незаменима.

Почему там нет вас?

В статье использована графика BitcoinCharts, BlockChainInfo

К оглавлению

Интерфейсы «мозг-компьютер»: практика применения и перспективыАндрей Васильков

Опубликовано 06 марта 2013

Разработка различных вариантов интерфейса «мозг-компьютер» (BCI) в последние годы перестала быть чисто экспериментальным направлением и находит всё большее практическое применение. Каковы были ожидания, что удалось воплотить уже сейчас и чего ждать от этой технологии в ближайшем будущем?

Методы регистрации электрической активности мозга были разработаны в 1929 году немецким физиологом Гансом Бергером. Уже в тридцатые годы электроэнцефалография стала восприниматься не только как диагностическая процедура, а как нечто гораздо более универсальное и перспективное. Появилась даже идея читать мысли и использовать ЭЭГ для мысленного управления внешними устройствами.

Несмотря на значительный интерес, заметных успехов в расшифровке отдельных сенсорных импульсов и управляющих сигналов мозга учёные достигли только к семидесятым годам. Большой вклад внесли исследования Натальи Петровны Бехтеревой и работы Эдмонда Девана.

Примерно тогда же стало окончательно ясно, что регистрация потенциалов никакого отношения к чтению мыслей не имеет даже в перспективе. Зато была показана возможность распознавать шаблоны суммарной электрической активности мозга и использовать их для формирования мысленных приказов электронике.

Повсеместное распространение персональных компьютеров сильно ускорило прогресс в данной области. Одним из первых практических применений BCI считается «виртуальная клавиатура» Фарвела и Дончина, созданная в 1988 году.

С середины девяностых начался настоящий бум развития нейрокомпьютерных интерфейсов. Они стали излюбленной темой фантастов, но реальность порой превосходила ожидания. К примеру, роботы стали слушаться не только мысленных приказов от находящегося поблизости человека, но и воспринимать отправляемые через интернет команды от удалённых на многие километры лабораторных животных.

Всё это время предпринимались попытки приспособить BCI для более актуальных практических задач. Основным направлением была выбрана реабилитационная медицина. С помощью интерфейса «мозг–компьютер» многие научные коллективы пытались вернуть утратившим конечности или парализованным людям способность к движению.

Ранее «Компьютерра» писала о том, как интерфейс BCI помогает парализованным людям вновь учиться ходить, создавая обходной путь для нервных импульсов к нижним конечностям.

Помимо восстановления моторных функций активно велись разработки и в направлении сенсорных. Десятилетиями группы учёных пытались наделить слепых хоть каким-то подобием зрения.

В каждом из этих направлений сегодня есть заметные успехи, но сложностей в практическом применении ещё масса. Главные из них касаются больших габаритов всей системы, малого времени её автономной работы и многочисленных проводных подключений. По этой причине, а также в силу высокой стоимости такие устройства до сих пор единичны.

Весной 2013 года стало известно, что исследователи из университета Брауна (штат Род-Айленд), похоже, смогли решить многие из указанных проблем. Коллективу учёных удалось создать первый беспроводной имплантируемый интерфейс «мозг-компьютер».

Новый BCI работает от бесконтактно подзаряжаемого автономного источника питания. Помимо миниатюрности он отличается мобильностью, возможностью долговременного использования и надёжностью передачи сигналов, сравнимой с проводной реализацией.

В проводных вариантах кабели ограничивали возможности дизайна и задавали жёсткие рамки для самих условий испытаний. Добровольцы фактически были привязаны к креслу, поэтому раньше экспериментальная часть обычно ограничивалась анализом ЭЭГ при выполнении ими простых движений. Теперь, благодаря беспроводному интерфейсу, появилась возможность сконцентрироваться на изучении работы мозга во время сложных процессов в более естественных условиях и реальных сценариях. Беспроводная реализация BCI была успешно опробована на свиньях и обезьянах в течение более 13 месяцев. Следующий шаг – испытания на добровольцах.

Электроника нового интерфейса (за исключением микроантенн) размещается в герметичном титановом корпусе. Она питается от литий-ионной батареи с индуктивной схемой зарядки. Чип соединяется с различными отделами коры больших полушарий головного мозга при помощи микроэлектродов. В текущей версии интерфейса используется сто штук. Электроды имплантируются в соматосенсорные и двигательные области коры, соответственно передавая сигналы от органов чувств и управляющие команды мозга.

От чипа оцифрованные данные передаются на частоте 3,2 и 3,8 ГГц со скоростью 24 Мбит/с на расположенный поблизости компьютер. Потребляемая мощность трансмиттера составляет всего 100 мВт, поэтому двухчасовой индуктивной зарядки всей имплантированной части системы хватает на шесть часов непрерывной работы. Исследователям удалось даже создать и вживить миниатюрную систему водяного охлаждения для того, чтобы нагрев прибора во время зарядки не вызывал неприятных ощущений.

Проделанная работа важна не столько для выполнения более сложной экспериментальной части, сколько для нужд практической медицины. В рамках другой инициативы того же университета (BrainGate) разрабатывается интерфейс управления роботизированными манипуляторами «силой мысли». Его более сложный вариант будет использоваться для контроля движений собственных рук у лиц с травмой шейного отдела позвоночника.

В перспективе такое применение интерфейса «мозг-компьютер» сможет улучшить качество жизни тысяч людей. Конечно, до чудес симбиоза с компьютером, описанных Николаем Горькавым в романе «Астровитянка», ещё очень далеко. Пока все эти системы выглядят крайне неуклюже (см. видео), однако избавление от проводов уже может существенно повысить удобство работы с ними.

В России работы в направлении BCI ведутся разными научными коллективами, но чаще других в последнее время упоминается лаборатория нейрофизиологии и нейрокомпьютерных интерфейсов биологического факультета МГУ. Под руководством профессора Александра Каплана были разработаны методики игрового обучения управлению BCI и различные компьютерные программы. Благодаря одной из них лишённые возможности печатать люди могут набирать текст, мысленно выбирая нужную букву на пересечении символьных строк и рядов. Другие программы созданы для посттравматической реабилитации методами биологической обратной связи и направлены на восстановление функций самого мозга.

К сожалению, несмотря на хорошую научную базу и наличие квалифицированных кадров, по уровню технической реализации отечественные разработки ещё значительно уступают рассмотренным выше примерам. Даже простое упоминание числа одновременно используемых у зарубежных коллег отведений (128 — 256) вызывает в наших соотечественниках разноцветную зависть.

К оглавлению

Ford вместе с русской компанией делает «автомобильный Android»Юрий Ильин

Опубликовано 05 марта 2013

Компания Luxoft объявила о начале совместного проекта с корпорацией Ford под названием SmartPhoneLink по разработке технологии подключения головных систем автомобиля к мобильным устройствам. Целью проекта станет выработка некоего единого стандарта для подключения мобильных гаджетов к означенным головным устройствам на базе открытой платформы iviLink, которую разрабатывает Luxoft, и платформы Ford AppLink.

Для тех, кто не знаком с автомобильной тематикой, необходимо пояснить: головное устройство — это, собственно, ключевой элемент звуковой системы, то есть, попросту говоря, лицевая панель магнитолы и прочих развлекательных систем автомобиля, а иногда и не только их. В частности, многие производители в новых моделях предусматривают контроль посредством головного устройства и за другими системами автомобиля: освещением, вентиляцией, уровнем топлива и масла, термометром, вывод на экран одометра и сигналов предупреждений. Так что головное устройство становится дополнительной приборной панелью, а то и основной.

В принципе, понятно, что информатизация (компьютеризация) автомобилей, особенно недешёвых, — это нарастающая тенденция, и чем дальше, тем «интеллектуальнее» будут становиться четырёхколёсные «нероскоши».

А стало быть, вполне логичным становится использование мобильных устройств для взаимодействия с автомобильными информационными системами, какими бы простыми или, наоборот, сложными они ни были. Что это, однако, даёт водителю?

- Прежде всего, возможность использовать в автомобиле массу интересных приложений, которые можно легко установить на свой смартфон или планшет, причём это можно будет сделать даже в бюджетных моделях, где и дисплей не предусмотрен, — говорит Михаил Минкевич, вице-президент компании Luxoft по технологиям.

По словам Минкевича, головные системы в разных моделях автомобилей могут отличаться по своим характеристикам на порядок: для премиального класса это мощное устройство на базе многоядерного процессора, зачастую с отдельным чипом для обработки графики, тачскрина с высоким разрешением и специфического набора интерфейсов и периферийных устройств, таких, как спутниковое радио и навигационный чип. В бюджетных моделях — «слабенький процессор с текстовым дисплеем».

Как видим, на рынке головных устройств наблюдается существенный разброс в том, что касается возможностей и доступных пользователям функций (не говоря уже о различиях в аппаратной «начинке» — чипсеты для этого рынка поставляют сразу несколько компаний, в числе которых Texas Instruments, Intel, Freescale, ST Micro, nVidia). Оттуда и фрагментированность технологий, с которой Luxoft и Ford (и не только они) пытаются бороться.

- Практически каждый автопроизводитель предлагает какое-то решение для connectivity (подключения мобильных устройств), но все они основаны на использовании разных интерфейсов, протоколов, SDK, — говорит Минкевич. — Это делает практически невозможным создание приложений для мобильных устройств, которые могли бы быть использованы для разных моделей машин на рынке: нужно будет портировать их не только под каждого производителя, но и под конкретный модельный ряд. Соответственно чем дальше, тем больше возникает причин пытаться найти какой-то способ «подружить» все эти системы с наиболее распространёнными мобильными устройствами.

Luxoft уже несколько лет занимается разработками такой системы.

- iviLink – это middleware, некоторая программная прослойка, которая обеспечивает интеграцию и взаимодействие между различными компонентами системы как на стороне бортового компьютера (headunit), так и на стороне мобильного устройства, — объясняет Михаил Минкевич. — Она позволяет запускать на смартфоне или планшете приложения, которые могут обмениваться информацией с бортовым компьютером, пересылать команды и данные. На тот момент, когда возникла идея создания iviLink, на рынке существовало насколько похожих решений, таких, как MirrorLink, но все они имели ряд значительных ограничений: закрытая архитектура, сложность разработки и запуска приложений, возможность передавать информацию только в одну сторону.

У iviLink архитектура открытая: исходные коды доступны всем желающим. Ещё в прошлом году компания выложила в открытый доступ и экспериментальную реализацию своей интегрирующей платформы.

Технология включает в себя разнообразные уровни поддержки как разработчиков программ для популярных операционных систем Android и iOS, так и производителей автомобильных устройств. Платформа iviLink оснащена множество инструментов для интеграции мобильных и автомобильных приложений, включая модули обеспечения связи по интерфейсам USB, WiFi, Bluetooth и с недавних пор — NFC тоже; передачи управляющих и мультимедийных данных в реальном времени, обеспечения безопасности и разграничения прав доступа.

- Архитектура нашего решения имеет чёткую многоуровневую структуру, которая даёт возможность производителям предоставлять разработчикам приложений доступ только тому функционалу системы, который они считают необходимым, — отметил Минкевич. — Профили описывают форматы данных и поведения системы на каждом из уровней. Есть профили данных, которые описывают различные форматы (MP3, MPEG2 и т.п.). Есть профили сервисов, например remote audio, которые, в свою очередь, используют определённый набор профилей данных. С помощью этого конструктора можно легко собирать приложения, а для производителей систем также легко расширять возможности устройства.

Главная причина, по которой вообще возникает разговор о формировании стандарта, — это сугубая экономика, естественно: разработка новых продуктов для высокофрагментированных платформ для разработчиков представляет разновидность китайской пытки. Не говоря уже о том, какие временные и финансовые ресурсы это может занимать. Сейчас у всех перед глазами стоит негативный пример — ОС Android, с одной стороны, самая популярная в мире, с другой — слишком фрагментированная. Из-за того, что каждый производитель мобильных устройств подстраивал эту систему под себя, как правило, блокируя пользователям возможность обновлять прошивки, давно устаревшая версия Android 2.3 до сих пор остаётся самой популярной в мире (актуальной является версия 4.2). Разработчикам приложений приходится иметь в виду и старые, и новые версии тоже.

Кстати, несмотря на это, Android проникает и на рынок головных устройств (как это ни странно). Сейчас самой популярной системой для бортовых компьютеров автомобилей является операционная система реального времени QNX, но, как говорит Минкевич, её доля в последнее время существенно сократилась: набирают популярность Linux и всё тот же Android, также уже достаточно большой процент рынка у Microsoft Automotive на базе WinCE (прежде всего за счёт того, что последняя используется Ford в платформе SYNC).

Разработки стандарта ведётся в рамках индустриального альянса GENIVI, который активно поддерживает большинство европейских производителей, включая BMW и Daimler. Luxoft, по словам Минкевича, также является активным участником альянса.

Вопрос к автолюбителям: возможно ли в ваших машинах подсоединять мобильные гаджеты к головным устройствам и пользуетесь ли вы этими возможностями?

К оглавлению

Компактный термоядерный реактор — в каждый дворАндрей Васильков

Опубликовано 04 марта 2013

На февральской конференции Google Solve for X бывший сотрудник Lockheed Martin выступил с неожиданным заявлением. Он объявил, что команда учёных под его руководством близка к эффективному решению одной из самых сложных задач современной физики – запуску и поддержанию управляемой реакции термоядерного синтеза (УТС). Более того, группа исследователей намеревается к 2017 году построить прототип компактного реактора мощностью 100 МВт — смотрите видео.

С презентацией выступил Чарльз Чейз (Charles Chase), работавший в должности инженера и руководителя отдела в департаменте перспективных разработок Lockheed Martin. Секретное бюро официально именуется Advanced Development Project division. В мире оно больше известно под странным названием Skunk works, которое получило в шестидесятых годах из-за увлечения сотрудников юмористическим комиксом о тайне рецепта самогона из скунсов. Бюро даже обзавелось соответствующей эмблемой, которую можно увидеть на всех слайдах.

Несмотря на шутливое название, в стенах бюро разрабатывались весьма серьёзные проекты. Среди них — стратегический сверхзвуковой разведчик SR-71 Blackbird, тактический ударный самолёт F-117 Night Hawk, БПЛА RQ-170 Sentinel, десяток других летательных аппаратов с технологией «Стелс» и судно Sea Shadow.

Чарльз Чейз окончил Калифорнийский университет в Беркли. В 1985 году он стал выпускником факультета электроники и вычислительной техники, а с 1986 по 2004 год работал на Lockheed Martin. В настоящее время он является сооснователем частной компании CBH Technologies, но в ходе презентации его и называемые им разработки продолжали отождествлять с Lockheed Martin.

По словам Чарльза, пытаясь решить проблему УТС, физики полвека двигались не в том направлении. Он считает, что у токамаков нет будущего, и с большим сомнением отзывается о проекте ITER.

В то же время предлагаемый им альтернативный подход описывается лишь в самых общих чертах и вызывает куда больше сомнений. Во вступлении упоминается о том, что до сих пор 1,3 млрд. людей в мире не имеют постоянного доступа к электроэнергии. К 2050 году существующие потребности удвоятся, что приведёт к строительству тысяч новых электростанций, топлива для которых не хватит.

От драматической части Чарльз переходит к оптимистической. На слайде демонстрируется хорошо известная реакция ядер дейтерия и трития, приводящая к образованию ядра гелия и свободного нейтрона.

Проблема наведённой радиоактивности от нейтронного излучения при этом не просто замалчивается – докладчиком декларируется нулевой уровень выбросов и полное отсутствие радиационной опасности.

Принцип работы описывается туманно. Упоминается радиочастотное облучение дейтериевого газа и тритий, источником которого служит литий. Энергетический выход реакции оценивается в 17,6 МэВ (справочная величина). Однако Чарльз продолжает рассуждать так, как будто благодаря его установке почти вся эта энергия оказывается в распоряжении потребителя. Он даже называет конкретные сроки, когда «практически неисчерпаемый» источник энергии будет массово доступным.

Между тем для запуска реакции (равно как и для её поддержания) изначально требуется значительное количество энергии. Чтобы итоговый баланс был положительным, должны соблюдаться как минимум три главных условия. Необходимо достижение высокой температуры плазмы (более 100 млн K), способность удерживать её достаточное время в состоянии сверхвысокой плотности и техническая возможность утилизировать выделяющуюся энергию.

О первых двух условиях Чарльз говорит только то, что в новом реакторе используется другая конфигурация магнитного поля. В чём именно она другая? Чем она лучше таковой у токамаков и стеллараторов? Нет ответа. От третьего условия докладчик и вовсе отмахивается, ссылаясь на классические методы утилизации тепловой энергии. Мягко говоря, они не слишком эффективные.

Критикуя токамаки, Чарльз использует устаревшие данные и не упоминает об открытой в 1982 году H-моде. В режиме «высокой моды» (Париж здесь ни при чём) потери энергии на токамаках уменьшаются в два раза и более. Подобный режим работы стеллараторов даёт выигрыш лишь на треть, а каковы результаты команды Чейза?

Удивляет готовность докладчика называть конкретные значения и сроки без указания того, как вообще они были рассчитаны. К примеру, на слайде показывается грузовик с установленным на него реактором мощностью 100 МВт. Это иллюстрация уровня «Футурамы». На следующем слайде фиолетовое пятно подписано как «Эксперимент T4. Новая конфигурация магнитного поля».

Устно Чарльз комментирует, что это — часть камеры диаметром около метра и длиной два метра (пробкотрон?), в которой «можно увидеть плазму». При изрядной доле фантазии в этой абстракции можно увидеть вообще всё, что угодно.

Уверенность в создании работающего прототипа уже через четыре года и выходе на промышленный уровень ещё через десять лет подразумевает высокую степень готовности проекта к настоящему времени. Обычно о ней можно судить по множеству научных публикаций, выдержавших серьёзную критику со стороны коллег.

По статьям разных лет можно отследить постепенный прогресс лабораторных исследований и эволюцию опытной установки. Всё это есть у критикуемых в презентации токамаков и проекта ITER, но отсутствует у «эксперимента Т4» Чарльза Чейза. Насторожиться заставляет уже тот факт, что выступление перед широкой аудиторией было сделано до обсуждения с положительным результатом в научных кругах.

К оглавлению

Последнее предупреждение: США переходят на новый — образовательный! — режим борьбы с пиратамиЕвгений Золотов

Опубликовано 04 марта 2013

Вы можете представить свой обычный день без нелицензионных «торрентов»? Пусть тот из вас, кто готов прямо сейчас от них отказаться, поднимет руку (листайте к комментариям): готов поспорить, вас наберётся немного. А вот интернет-пользователям в Соединённых Штатах предстоит от торрентов отвыкать. Как раз в эти дни там начинает работу «антипиратская система шести предупреждений» Copyright Alert System (CAS). Большой день для Америки.

По ряду причин, которые будут изложены ниже, запуск CAS был непростой задачей: путь от концепта до готовой системы занял больше двух лет — и мне довелось следить за этим процессом на всём его протяжении (см. колонки в Национальной Деловой Сети, «Что такое хорошо и что такое плохо«, «Перевоспитать пирата«). Только на прошлой неделе последние спорные моменты были, наконец, утрясены, и не сегодня — завтра граждане США начнут получать свои первые повестки. К счастью, не в суд. Идея и изюминка CAS как раз в том, чтобы отказаться от насилия, со времён Napster практиковавшегося против лиц, подозреваемых в интернет-пиратстве. Отказаться в пользу сравнительно мягкого наставления на путь истинный.

Итак, сетяне, замеченные в скачивании или раздаче музыки, фильмов, телевизионного контента, прав на просмотр и распространение которого у них нет, получат в свой электронный почтовый ящик одно за другим до шести писем. Смысл посланий сводится к простому: вы совершили противоправное деяние, и лучше бы вам одуматься, пока вами не заинтересовались органы. Если нарушения продолжаются и после шестого предупреждения, клиенту могут уменьшить скорость доступа в интернет, принудительно перенаправить его браузер на страницу с обучающими материалами по авторскому праву, заставить прослушать тот же материал по телефону.

От случая к случаю меры могут меняться, отражая внутреннюю политику конкретного интернет-провайдера или правообладателя. Дело в том, что CAS — частная инициатива, плод сотрудничества крупнейших американских провайдеров и авторских ассоциаций: среди её основателей — всем известные RIAA и MPAA (музыка и кино), кабельные операторы AT&T, Comcast, Time Warner и некоторые другие. Все они действуют под флагом Центра авторских прав (CCI) — организации, учреждённой специально для эксплуатации CAS.

Вот так! Никаких штрафов, судебных исков, и даже договор с клиентом-рецидивистом провайдер рвать не вправе. Но бесполезность «шести предупреждений» — кажущаяся. Авторы CAS надеются устранить с их помощью больную проблему современного общества: безграмотность обывателя в вопросах авторских прав. За полторы декады борьбы с интернет-пиратами выяснилось, что подавляющее большинство нарушителей (на этот счёт есть разные данные, но мне нравится цифра «двое из каждых трёх») качают и делятся нелицензионным цифровым контентом исключительно по незнанию. Они не понимают, что, скачивая копию фильма с ближайшего торрент-трекера, скорее всего нарушают закон. Как известно, незнание закона не освобождает от ответственности, но в данном случае незнание всё-таки следует признать смягчающим обстоятельством: за те же полторы декады стало ясно, что только угрозами заставить обывателя усесться за учебники по праву не удастся. Зато, получив серию предупреждений, разъясняющих смысл совершённого проступка, рядовой сетянин, возможно, задумается.

Таким образом, для Америки начинается новая эпоха. В прошлом остаются грубые, больше похожие на вымогательство претензии к несчастным интернет-пользователям, пойманным на пиратстве (вспомните, как это было десять лет назад: «Наказание и преступление«). Нарушил? Получи предупреждение. Пропустил мимо ушей? Получи второе, более подробное. В третьем, возможно, попросят подтвердить получение, в четвёртом — позвонить на горячую линию, консультантам по авторским правам. Ничего особенно страшного, но и рассчитывать на полную безнаказанность тоже не следует. Тот факт, что среди организаторов CAS фигурируют печально известные RIAA и MPAA, позволяет предположить, что после шестого предупреждения досье пользователя-рецидивиста могут таки передать правоохранительным органам или использовать для обращения в суд.

Такой — прогрессивный! — подход, очевидно, мягче практиковавшихся раньше безоговорочных репрессий. Но и здесь правозащитники встали в позу. За последние два года идея «шести предупреждений» была подвергнута ожесточённой критике — и поток её не иссяк по сей день. Сомневающихся беспокоит буквально каждая запятая. К примеру, как и кто будет определять, является ли копия, скачанная конкретным пользователем, нелицензионной? Тот факт, что на контент-единице стоит значок копирайта, ещё не означает, что её нельзя распространять: в каждом конкретном случае хорошо бы разобраться, под какой лицензией данный файл издан, на каких условиях.

А как быть с доктриной fair use — так называемым «добросовестным использованием» контента в личных целях (в России существует аналогичное понятие «свободного использования», без выплаты вознаграждения и согласия правообладателя)? А кто и как будет следить за сетянами? Провайдеры клянутся, что станут мониторить только файлообменную активность, но можно ли в данном случае верить на слово? И что делать владельцам открытых точек беспроводного доступа — энтузиастам, хозяевам кафе и пр., через которые, вероятно, сидят многие нарушители? Несправедливо присланные предупреждения можно обжаловать, но для этого придётся уплатить взнос (35 долл.), который вернут только в случае положительного вердикта.

Самое же печальное, что, при всех названных выше недостатках, систему «шести предупреждений» называют ещё и беззубой. Потому что направлена она фактически только против пользователей BitTorrent-ресурсов. А ведь век файлообменных сетей заканчивается! На смену Napster, KaZaA, Gnutella, BitTorrent идут локеры и потоковые сервисы. Оглянитесь: сегодня очень многое можно скачать с локеров, подобных скандальному MegaUpload, получив ссылку на файл от друзей или в тематическом форуме. Если же речь о медиаконтенте — музыке, фильмах, телешоу, качать его зачастую и вовсе необходимости нет: в приличном качестве его можно посмотреть прямо в браузере, с тысяч сайтов, вещающих в Веб. Скажем, из российской соцсети ВКонтакте, где сосредоточена, кажется, крупнейшая на планете фонотека.

Отсюда парадоксальный вывод: американские правообладатели и провайдеры… опоздали! Прежде чем запускаться, им стоило посмотреть за океан, на французских коллег — которые эксплуатируют аналогичную систему (HADOPI, см. «Перевоспитать пирата«) с конца нулевых. Французы подошли к вопросу более жёстко: у них всего три предупреждения с последующим отключением гражданина от Сети и, возможно, преследованием через суд. Но ещё важнее, что, разослав миллионы писем, они как раз сейчас переходят от файлообменников к атаке на потоковые сервисы и локеры. Похоже, именно здесь развернётся следующее большое сражение с нарушителями авторских прав.

В статье использованы иллюстрации Stacey, Kodomut

К оглавлению