Цифровой журнал «Компьютерра» № 210

Почему цимес, который нашел Карл Икан в Apple, Тиму Куку совсем не нахес Сергей Голубицкий

Опубликовано 28 января 2014

Карл Икан«Кое-кто богатеет на изучении искусственного интеллекта. Ну а я зарабатываю деньги на изучении природной тупости».

Вы, конечно, уже все знаете, что вчера после закрытия торгов на американских биржах Apple обнародовала финансовый отчёт за четвёртый квартал, после чего её акции обвалились на внебиржевых площадках почти на девять процентов. Ситуация совершенно для современной биржи типичная (хотя, наверное, и непонятная для человека со стороны): компания объявляет о рекордных продажах и прибыли, а её акции сокрушительно обесцениваются. Сердцем понять это, конечно, сложно, но умом легко: $13 млрд выручки, 51 млн проданных «Айфонов» и 26 млн «Айпадов» хоть и хороши, однако же меньше проклятых whisper numbers, рыночных ожиданий, основанных на предсказаниях аналитиков.

Забавно, что с акциями Apple подобный кульбит проделывается регулярно. Ровно год назад купертиновцы отчитались опять же о рекордной прибыли и мгновенно лишились примерно такой же суммы капитализации, что и сегодня, — $40 млрд.

Всё это, впрочем, совершенно не та история, которую собирался вам сегодня рассказать. Наш сюжет — очередной фантастический гешефт Карла Икана. За пару дней до публикации квартального отчёта Apple старый шмекер объявил о своей покупке акций Apple в предшествующие две недели на сумму в $1 млрд. В итоге доля Икана выросла до $3,6 млрд (4,7 млн акций), что соответствует 0,53% от float — бумаг, находящихся в обращении).

Гешефт сопровождался двумя жестами: во-первых, Икан охарактеризовал покупку в своём «Твиттере» как no-brainer (сделка, не требующая напряжения мозгов); во-вторых, опубликовал на портале SEC (имеет право как джамбо-инвестор!) открытое письмо, в котором объяснил всем потенциальным инвесторам, почему нужно непременно покупать акции Apple, а руководству Apple — почему оно просто обязано выполнить buyback в объёмах, нужных Икану. Персонаж, конечно, фантастический, но в данном случае меня интересуют не эмоции (тут я определился по отношению к Икану лет сто тому назад), а его логика.

Поскольку в прошлом году я неоднократно обращался к теме выкручивания Иканом рук Тима Кука и к требованию выкупа Apple собственных акций (тот самый buyback), повторяться не стану, а лишь дополню картинку событиями последнего времени. Изначально Икан хотел, чтобы Apple провела buyback ни много ни мало на $150 млрд. Логика была железная: у Apple как раз лежало без дела столько наличных (правда, большая их часть — в офшорах), которыми компания не пользовалась на протяжении долгого времени.

Поначалу Тим Кук поддался на увещевания, и Apple приступила к сдержанной скупке своих бумаг, однако ближе к осени порыв остыл, buyback прекратился, а руководство компании даже рекомендовало акционерам голосовать против предложения Карла Икана, который упорно настаивал на его рассмотрении на ближайшем годовом собрании (это произойдёт в феврале 2014 года).

Икан действовал так же, как и всегда, — ещё со времён раздербанивания и уничтожения TWA, US Steel и RJR Nabisco: как заправский гоп-стопник, то есть брал нахрапом на понт. Раздувал щеки, яростно выпучивал глаза, сверкал золотыми зубами — короче, делал все, чтобы запугать жертву и заставить её в порыве эмоционального смятения совершить поступки, о которых в спокойной обстановке придётся потом горько сожалеть.

На понт взять не получилось, поэтому трюкач переключился с кнута на пряник: стал взывать к здравому смыслу, подкрепляя слова делом — всё новыми и новыми покупками акций Apple. Тим Кук, однако, лёг костьми: объявив поначалу о грандиозной программе buyback на $100 млрд, остановился по итогам 2013 года на $23 млрд, обещав выкупить в 2014 году ещё $20 млрд. Итого — $43 млрд. Карла Икана эта сумма явно не устроила (почему, объясню ниже), однако же он понял, что к изначальному рэкету в $150 млрд вернуться уже вряд ли получится (шок и испуг от гоп-стопа в весенней подворотне у Apple давно прошёл), поэтому предложил мировую: выкупаете ещё $50 млрд — и по рукам!

Apple кивнула, но поступила по-своему: в первом квартале финансового 2014 выкупила своих акций всего на $5 млрд (одну десятую того, что требовал Икан), а заодно усилила подрывную работу с акционерами, подготавливая их к февральским баталиям на общем собрании.

Займёмся теперь непосредственно «логикой» великого комбинатора: почему, собственно говоря, покупка акций Apple сегодня — это no-brainer? «Логика» и в самом деле удивительная (привожу аргументы по открытому письму Икана, опубликованному на портале SEC).

— Среднее соотношение рыночной цены к прибыли у компаний, входящих в индекс SP500, на 71% выше, чем у Apple. Для восстановления справедливости котировка акций AAPL должна составлять $840 за штуку, а это на 52 % выше текущего значения.

— Ожидается, что рынок смартфонов и планшетов в период с 2013 по 2017 год будет расти в среднем на 15 % ежегодно — а значит, как минимум в таком же ритме будут увеличиваться доходы Apple, потому что на 85% они состоят именно из продаж «Айфонов» и «Айпадов». Есть, правда, фомы неверующие, которые наивно полагают, что Apple не сумеет выдержать темпы из-за нарастания конкуренции от Google, Samsung, Microsoft, Amazon и китайских производителей. Карл Икан над ними смеётся! Знаете, почему? Потому что «чрезвычайно успешные эволюционные (а не революционные) продукты вроде iPhone 5s и 5с, а также iPad Air и Mini доказали, что Apple может смело сохранять цены и, соответственно, валовую маржу на текущем уровне, потому что потребители охотно будут соглашаться и впредь платить разумную надбавку к цене за лучшие в мире смартфоны и планшеты».

— Ну а если чего-то будет всё-таки не хватать, то Apple с лихвой доберёт сразу же, как представит рынку Apple TV с разрешением экрана ultra-high–definition, который публика сметёт с прилавков по $1 600 за штуку. А это «ещё $40 млрд годовых продаж и $15 млрд операционных доходов при валовой марже в 37,7%», — быстро-быстро считает на пальцах Карл Икан.

— А уж если Apple разродится «умными часами», деньги потекут рекой уже изо всех щелей.

Короче, полюбэ нужно делать buyback! Так заключает великий комбинатор, урождённый нью-йоркским кантором синагоги и мамой-учительницей. Всю эту глупую демагогию, представленную выше, мы, конечно же, разбирать не будем, потому что сам Карл Икан не для того писал открытое письмо, чтобы его читали всякие там «изучатели искусственного интеллекта». Аудитория у шмекера совершенно другая, а именно — тупая и экзальтированная толпа «инвесторов» и «акционеров» из числа нью-йоркских таксистов и посудомоек из Арканзаса, готовых по одному твиту «великого инвестора-активиста» сметать подчистую бумаги указанной им компании по любой цене. Как же — сам Баффет сказал (пардон, Икан, хотя и невелика оговорка)!

Осталось прояснить самую малость: за каким чёртом сдался Икану этот buyback Apple?! Неужели без него не проживёт? Представьте себе, не проживёт! Потому что размер портфеля Icahn Associates Corp по бумагам Apple таков, что цацки играть по законам рыночного хауса окажется накладно. Да и покупались эти бумаги изначально не для того, чтобы высиживать яйцо капитализации, дожидаясь, пока акции AAPL сами по себе вырастут до «положенных им по закону» пропорций P/E, средних по индексу SP500. Комбинатору 77 лет, и можно попросту не дожить до счастливого дня.

Buyback Карлу Икану нужен для того, чтобы Apple собственными руками уменьшила float до такой степени, чтобы оставшиеся акции автоматически подорожали хотя бы до текущего уровня всех фундаментальных показателей, которые демонстрирует бизнес компании. Бог с ними, с гипотетическими P/E! Если Apple выкупит бумаг хотя бы на $75 млрд ($23 млрд в прошлом году, недостающие — после того как акционеры принудят руководство компании на февральском собрании, если, конечно, Икану удастся их убедить проголосовать в правильном направлении), то акции автоматически вырастут пропорционально тому, что будет выведено с рынка в результате buyback.

Вот так вот нужно деньги зарабатывать на бирже, а не ковыряться в искусственном интеллекте!

P.S. Пока писал, комбинатор купил акции Apple на обвале еще на 500 миллионов долларов, сопроводив сделку совсем уж неприличным комментарием: «Похоже, мои покупки идут нос к носу с программой buyback самой Apple, но все-таки хочется верить, что она выиграет эту гонку». Мсьё, это так тонко :)

К оглавлению

Экспорт софта в 2013 году десятикратно обогнал экономику! Михаил Ваннах

Опубликовано 27 января 2014

Посмотришь отечественные телеканалы — и складывается печальная картина; впору с искажённым лицом бежать к пруду… Официоз радостно как-тосообщает, что экономика в 2013 году выросла на 0,1% больше, чем считалась раньше, — на 1,4%. Снижение курса рубля ввергает население в панику… А вот то, что в стране существует отрасль, оборот которой возрос на 15% (причём в долларовом исчислении!), никем не замечается. Причём отрасль высокотехнологическая, не зависящая от природных ресурсов. И отрасль эта — экспорт программного обеспечения отечественной разработки!

Как сообщает НП «РУССОФТ», крупнейшее объединение компаний — разработчиков программного обеспечения России, общий объём экспорта «мягкого товара» и услуг по его разработке в 2013 году увеличился на 15% и составил $5,2 млрд. Давайте сравним: экономика в целом в условиях весьма выгодных цен на углеводороды, в условиях стимулирующих (в соответствии с учением Кейнса) воздействий государственных расходов, возросла на 1,4% (причём Минэкономразвития опасалось, что рост будет 1,3%..). А программисты сработали лучше — более чем на порядок! На десятичный порядок!!

Дальше — есть такое очень обидное мнение, что российская продукция и российский бизнес могут быть конкурентоспособны лишь на закрытых, заботливо ограждённых властью рынках. Ну или в условиях целевых дотаций со стороны той же власти. А на мировом рынке от нас, мол, ждут только сырья… Так вот: ничего подобного! По приведённым «РУССОФТом» данным, доля российских софтверных компаний на рынке мирового ПО (включая услуги заказной разработки) составляет около 2,5%. А сколько нас среди населения планеты? Около двух процентов… То есть отечественная программостроительная отрасль представлена на глобальном рынке выше среднего. Не настолько выше, как хотелось бы, но на 25%!

А теперь сравним отрасль экспортного софта с отечественной оборонкой. Казалось бы, что сравнивать? Военная индустрия — нечто серьёзное, основополагающее… Экономика СССР (да и Российской империи) отличалась структурной милитаризацией. Ныне на оборонные заводы прилетает на вертолёте президент, чтобы посмотреть на состояние дел в железе… Но на сколько экспортирует «оборонка» — примерно на $13,2 млрд. Больше в 2,5 раза… Сравните: гигантская отрасль, наследница советской «девятки», экспортирует лишь в два с половиной раза больше, чем программисты, бизнесов которых 20 лет назад ещё не было!

Какова же доля программного обеспечения в общем российском экспорте? Она не очень велика. На экспорт ИТ приходится чуть больше, чем 0,9% от всего российского экспорта. Под процент… А совокупная численность персонала российских софтверных компаний — 120 тысяч человек (ну и ещё 20 тысяч трудятся в зарубежных центрах разработки российских компаний). На 2010 год Росстат же оценивал численность экономически активного населения в 76,1 млн. Иными словами, сотрудник программостроительных фирм производит экспортного товара в 5,5 раза больше, чем отечественный работник «в среднем»!

Сравним, например, эффективность отрасли экспорта программного обеспечения с отраслью высоких технологий индустриальной эпохи — с авиастроением. Согласно данным Государственной программы РФ «Развитие авиационной промышленности на 2013–2025 годы», 400 тысяч её работников создают 1,1% ВВП страны. А 120 тысяч программистов — 0,9% российского экспорта… Причём — без унаследованных производственных мощностей и конструкторских заделов. Без государственного финансирования… Интересный довод в пользу ИТ, не правда ли?

Но это так, макроэкономика… А каково непосредственно человеку, который работает в индустрии экспортного программного обеспечения? Так вот, по данным «РУССОФТа», средняя зарплата специалистов по разработке ПО, включая менеджеров, составила $2 645 (примерно 80 тыс. руб.). А средняя зарплата в стране была чуть выше 30 тысяч рублей, у нефтяников — 64,3 тыс. целковых, у финансистов — 60,6 тыс. То есть программисты зарабатывают в среднем больше, чем трудящиеся традиционно «жирных» отраслей!

Причём вспомним, с чего мы начали разговор, — со стенаний телеобозревателей о падении рубля… Так вот, работающие в индустрии экспортного программописания являются одними из немногих людей в стране, кто застрахован от треволнений в связи с колебаниями валютных курсов. Повышение цены валютной корзины приводит к повышению их номинальных доходов и зарплат в рублёвом исчислении (или может привести к таковому: тут надо смотреть, как составлены трудовые соглашения).

Причём есть очень интересное соотношение. Рост зарплат разработчиков в 2013 году составил в среднем 15%. Рост объёма сбыта экспортной ИТ-продукции — тоже. То есть увеличению выручки соответствует увеличение зарплат, эксплуатация тружеников не усиливается. Но и рост зарплат не превышает роста производительности труда, что в последние годы стало одной из проблем отечественной экономики! Мы видим не только эффективную и динамично развивающуюся, но и хорошо сбалансированную отрасль, на устойчивость которой можно надеяться.

Обратим внимание ещё на один момент. Оценки «РУССОФТа» — это оценки объёмов экспорта софта и средних заработков снизу. Дело в том, что в рыночной экономике нет нужды заниматься приписками, завышать результаты своей деятельности. По очень простой причине: с них придётся платить налоги. И это в лучшем случае; в худшем может возникнуть соблазн отжать бизнес… Поэтому многие разработчики очень скромны — пишут больше десятка лет софт для одного гиганта, продукция которого хоть и уступает позиции, но будет иметь стабильный спрос, перейдя в разряд Legacy system — так совсем себя не засвечивают, трудятся по патентам, как дантисты советской поры…

И государство, надо сказать, о такой скромности осведомлено. И реагировало, надо признать, очень здраво — не пытаясь пресекать и удушать, устанавливало страховые льготы («социалка» в РФ — налог суровый, особенно для трудоёмких производств, где в затратах велика доля зарплаты). В 2013 году российское правительство распространило льготную ставку соцстраха — 14% вместо 30% — на ИТ-компании с более чем семью работниками. В 2011 году эти льготы были установлены для ИТ-компаний со штатом не менее 30 человек...

Так что такая разумная политика, вероятно, внесла свой вклад в развитие ИТ-бизнеса. К сожалению, появляются как-тостранные предложения эти льготы ликвидировать, что не соотносится с призывами к модернизации экономики и достигнутыми успехами... Российская ИТ-отрасль ведь не только разрабатывала софт, но и предоставляла услуги (глобальная тенденция постиндустриального общества и тренд нынешнего компьютерного мира). Концентрация сервисных компаний в России уступает только США и Индии!!! В рейтинге Global Services 2013 — наши Artezio, Auriga, DataArt, FirstLineSoftware, EPAM Systems, Luxoft, Mera, Reksoft…

Получается, достаточно было лишь немного стабильности и предсказуемых правил игры — и в России возникла высокотехнологическая и высокорентабельная отрасль. Её продукция завоевала себе место на мировом рынке в конкурентной борьбе с теми государствами, которые имели фору в виде десятилетий рыночного развития. Отрасль вполне эффективна и в области предоставления услуг: ведь сервис — это то, в чем СССР и Российская империя никогда не были сильны. А тут — вполне в духе времени — делать это научились, и с прекрасными результатами!

Интересные процессы связаны с географией поставок экспортного софта. В 2010 году услуги по разработке ПО для клиентов из США и Канады оказывали 45% компаний — участников опроса «РУССОФТа», в 2011-м — 31% компаний, в 2012-м — только 14%. По прогнозам, в 2013 году этот показатель несколько снизится и составит 10–13%. Это вполне объяснимо — и кризисными процессами, и ростом стоимости разработки в России (тот самый уровень зарплат). Андрей Терехов из «Ланит-Теркома» говорит: «За нашими компаниями сохраняется ниша высокотехнологичных проектных разработок».

И это — самое главное. С нашими зарплатами мы уже не сможем соперничать с индийскими кодерами. Но в первом мире, в США, Канаде, Британии, идут процессы реиндустриализации («Промышленное производство возвращается в Соединённые Штаты»). И «умным» машинам понадобятся именно высокотехнологические проектные разработки. Те, которые способна делать Россия: ведь в случае укрепления доллара к национальной валюте североамериканский рынок станет опять привлекательным для нашего ИТ-бизнеса. Что сможет помочь ИТ-экспорту и дальше расти весьма высокими темпами!

К оглавлению

...И заплатил «Айфоном»: Apple готовит пуск своей платёжной системы Евгений Золотов

Опубликовано 31 января 2014

Слухи — штука грязная, рискнёшь с ними возиться — можешь испачкать репутацию. Но бывают слухи, цитировать которые не стесняются и самые авторитетные СМИ. Пример — гуляющая в эти холодные денёчки история о якобы ведущихся компанией Apple приготовлениях к запуску собственной платёжной системы. В смысле, позволяющей приобретать не только цифровые приложения, музыку, книги и фильмы, но и настоящий, «физический» товар, оплачивать коммунальные счета и даже, может быть, совершать денежные переводы. Вроде бы всего лишь слух, но если хотя бы половина его подтвердится — эффект гарантирован незабываемый: PayPal, Square и прочие могут показаться на фоне «яблочной валюты» мелочью.

Суть проста. Со слов осведомлённых лиц известно, что руководители Apple ведут активные переговоры с представителями крупных торговых сетей и производителями, подготавливая скорый пуск своей платёжной системы. Такая система позволит обладателям устройств Apple — прежде всего смартфонов, но также планшеток, а может быть, и плееров — расплачиваться за товары и услуги «телефоном», как в Сети, так и офлайн. На роль руководителя проекта пытались заманить человека извне, но в конце концов остановились на собственном кандидате (Дженифер Бейли, вице-президент по интернет-продажам). И — редкость для «фруктового гиганта»! — лично Тим Кук, пусть и не напрямую, подтвердил достоверность этой информации. Говоря о мобильных платежах, он назвал их «большой возможностью», а на вопрос, намерена ли Apple сдержать прошлогоднее обещание и освоить в 2014-м новую товарную категорию, дал утвердительный ответ. Ничего удивительного в том, что и Wall Street Journal, и Financial Times после такого сочли вопрос появления у Apple своей платёжной системы решённым.

Ситуация в этом сегменте накаляется. Несмотря на путаницу с терминами («электронные деньги», «интернет-платежи» и «платежи мобильные», в общем-то, уже срослись — и специалисты предпочитают именовать такие технологии мобильными платёжными системами, поскольку акцент в любом случае делается на проведении денежных транзакций с помощью мобильных устройств) и вносимый неуправляемыми криптовалютами диссонанс, здесь крутятся огромные деньги, а поток участников продолжает нарастать. Ставшая де-факто главной денежной единицей Сети PayPal, мобильный кошелёк Google Wallet, Square со своими дешёвыми кардридерами и Stripe с простотой транзакций, Klarna, Wave, Zapp, Pingit — список можно продолжать и продолжать: каждый месяц приносит новых игроков в Америке или Европе. Ежегодно только в США через такие системы проходят десятки миллиардов долларов, и в обозримом будущем оборот, как ожидается, будет расти.

Появление Apple в этой шумной, пёстрой компании выглядит странно, но только на первый взгляд. Со своей огромной, денежно-активной клиентской массой — у неё более 500 миллионов iTunes-аккаунтов — она имеет все шансы стать китом мобильных платежей. Слухи о том, что она присматривается к этому направлению, ходили уже минимум пару лет, но то ли из-за сырости технологий, то ли из-за отсутствия патентного портфеля она не решалась взяться за него всерьёз. Теперь — готова: у неё есть всё необходимое, чтобы попытаться пошатнуть позиции PayPal и пристыдить Google.

Инвесторы и эксперты верят в способность Apple построить самую популярную платёжную систему. Она отлично убеждает обывателя и бизнес (вспомните, насколько больше своих «андроидовских» соперников зарабатывают авторы мобильных приложений для iOS), её устройства уже оснащены единым сенсором для идентификации пользователя по отпечатку пальца (потенциально ценное свойство при работе с деньгами), у неё есть работающая система локальных беспроводных маячков-информаторов iBeacon (так что, например, зайдя в магазин, человек автоматически получит всю полезную информацию на смартфон) и даже приложение, способное стать основой для мобильного кошелька (Passbook — в нём сейчас позволено хранить купоны и разного рода спецпредложения от партнёров Apple). Осталось добавить в эту смесь механизм бесконтактного платежа.

Ведь, вообще говоря, «платить смартфоном» (или другим крупным электронным устройством) в офлайне неудобно, по крайней мере не так удобно, как пластиковой картой. Картой достаточно провести по терминалу (или вставить в него, или — в случае с оснащённой NFC-чипом — о терминал стукнуть), тогда как на телефоне/планшетке/компьютере приходится что-то вводить, заполнять, контролировать. Тут даже Apple вряд ли удастся что-нибудь изобрести — но она и не собирается. В поданной ею недавно патентной заявке (и это последний убедительный аргумент в пользу ведущихся компанией приготовлений), описывающей схему безопасных беспроводных платежей, упоминаются NFC и более популярные беспроводные протоколы (Bluetooth, Wi-Fi). Так что расплачиваться с помощью «Айфона», вероятно, можно будет так же, как и с помощью NFC-совместимых пластиковых карт: прикоснулся к терминалу — и оплата совершена.

Простота и безопасность механики мобильных платежей жизненно важны для успеха платёжной системы. Убедить обывателя переключиться с наличности и «пластика» на виртуальные инструменты непросто — и об этом может многое рассказать Google, чей цифровой кошелёк Google Wallet (приложение, в которое пользователь «упихивает» свои пластиковые карты, чтобы потом платить смартфоном) присутствует на рынке уже больше двух лет, но с очень скромным результатом. Не факт, что продавить инерцию консьюмеров и бизнеса удастся и Apple — хотя кто, если не она? Кто сравнится с ней даром убеждения?

Если же Apple всё сделает правильно, расстановка сил в сегменте мобильных платежей может измениться очень быстро. Перспективы тут такие, что дух захватывает, — и пока не все решаются даже предполагать масштабы трансформации. Но вообразим на минутку, что это случилось — и устройствами Apple отныне можно расплачиваться и в Сети, и офлайн. Первым делом сползёт корона с головы PayPal: у неё в лучшем случае полтораста миллионов аккаунтов — сравните с полумиллиардом Apple! Далее, Google снова придётся догонять — меняя техническую часть своего Wallet и, вероятно, подстраивая маркетинг под мелкого, но более успешного в денежном выражении соперника. Наконец, интересы Apple неизбежно пересекутся с VISA, MasterCard и другими карточными системами: ведь номера пластиковых карт, по крайней мере для обладателей устройств Apple, заменит универсальный Apple ID.

К оглавлению

Acer рапортует о четвёртом подряд квартальном убытке, но по-прежнему не может понять, что не так с бизнесом Сергей Голубицкий

Опубликовано 30 января 2014

Глядя на квартальную отчётность Acer, никак не мог выбросить из головы народную мудрость: «Кому суп жидок, а кому жемчуг мелок». Особенно обидно было за Apple: компания рапортует о рекордных продажах, а биржа вымывает из её капитализации $40 млрд! Здесь же — полнейший беспросвет, отягощённый к тому же, как мы скоро увидим, ещё и отсутствием не только перспектив, но и чёткого понимания картины будущего… А рынку наплевать. Может, давно уже все махнули рукой? Вроде не похоже: интерес таки теплится:

Ну да бог с ней, с биржей. Гораздо продуктивнее разобраться с самим бизнесом Acer и понять, почему руководство компании предпринимает такие странные шаги для спасения бизнеса, который обречён в рамках той парадигмы, что выбрана пять лет назад.

Сначала — непосредственно цифры: чистый квартальный убыток — $251 млн, из которых $44 млн приходятся на списание «инвентаря расходных материалов». По итогам 2013 финансового года выручка ($12,1 млрд) сократилась на 16,2 % по сравнению с итогами предыдущего года, а суммарный чистый убыток составил почти $700 млн. Если коротко, то полный мрак.

Почему же все так плохо у Acer, которая даже сменила в конце 2013 года генерального директора на Джейсона Чена, примчавшегося на помощь из чиподельного предприятия Taiwan Semiconductor Manufacturing? (На мой взгляд, чиподел во главе — это последнее, что нужно сегодня Acer, ну да хозяин – барин.) По мнению руководителей компании, основная причина неудач — безразличие рынка к ультрабукам и лэптопам с тачскринами, на которые Acer сделала основную ставку в деловой стратегии бизнеса.

Хитрость, однако, в том, что руководство Acer лукавит. В своё время компания очень чутко проинтуичила изменение конъюнктуры на компьютерном рынке и быстро переключилась от «тяжёлых» ноутбуков, которые не вытягивали бизнес из болота даже благодаря массовому сбыту за счёт демпинговых цен (помните, как в середине «нулевых» все прилавки московских магазинов были завалены трёхкилограммовыми гробами Acer и Toshiba с чудовищно блеклыми 15-дюймовыми экранами и раскалёнными добела процессорами AMD, зато по цене от 15 до 20 тысяч рублей?), к производству очень элегантных (то, что называется sleek design!) ультрабуков.

Теперь нам говорят, что ультрабуки, даже такие красивые, как у Acer, не могли справиться с ордой мобильных гаджетов (смартфонов и планшетов), атаковавших потребителя. Но ведь Acer на ультрабуках не остановилась! Компания очень мобильно переключилась на производство планшетов и даже пыталась пофлиртовать со смартфонами, купив замечательных ребят E-Ten.

И сегодня Acer продолжает выпускать планшеты в массовом порядке. Можно, конечно, предположить, что причина неудач в ставке на операционную систему Microsoft, от которой на мобильном рынке сегодня разве что лошади ещё не шарахаются. Однако это предположение ошибочно: во-первых, Acer хватило мудрости не связываться с Windows RT, а полноценная Windows 8, которую устанавливают сегодня на линейку Iconia (вон он, один такой, лежит передо мной на столе, щурится своей ненавистной Метромордой!), вполне удачно заполняет маргинальную нишу мобильных дублёров стационарных ПК; во-вторых, Acer выпускает и планшеты под управлением Android (например, Tab 7 или Iconia A1), которые, правда, продаются ничуть не лучше ни планшетов, ни ультрабуков компании.

Значит, дело всё-таки не в отставании на рынке мобильных гаджетов и даже не в качестве ультрабуков и ноутбуков (у Acer оно вполне себе на среднем уровне по отрасли), а в чём-то другом. В чем?

Прежде чем попытаюсь высказать собственную гипотезу, предлагаю взглянуть на пути выхода из кризиса, которые обозначило руководство Acer в пресс-релизе, приуроченном к очередному провальному финансовому отчёту. На первое место поставили рекламный (на мой скромный взгляд — совершенно безвкусный и дешёвый) демарш с добровольным сокращением зарплаты руководящих работников аж на 30 %. Зарплаты сокращаются прямо с января месяца — в качестве демонстрации готовности «разделить ответственность» — и не будут повышаться до тех пор, пока «бизнес не пойдёт на поправку и не будут достигнуты поставленные цели».

Мера эта, разумеется, лишь витрина, а что же по сути, которая — цитирую пресс-релиз — такова: «Наша продукция, вопреки лидерству по дизайну, не вполне адекватно отражает потребности рынка»? По сути, я вам скажу, очень любопытный ход: Acer планирует сосредоточиться на разработке персонализированной облачной системы, которая объединит все ноутбуки, планшеты и смартфоны компании!

Довольно неожиданно, не правда ли? Собственно, я бы должен был догадаться о чем-то подобном без всякого пресс-релиза, потому что облачные приложения на моем планшете достали меня хуже горькой редьки с первого дня его использования. Тут тебе и Acer Cloud, и Acer Docs, и Acer Media, и Acer Photo, и Acer Portal, и Acer Remote Files, и Acer Identity Card!

Согласитесь, такое бревно сложно не заметить в своём глазу. Я же умудрился. Как так? А очень просто: просмотрев бегло функционал этих приложений и насладившись их невыносимой назойливостью (лезут в душу попеременно один за другим со своими вопросами, требованиями, советами и приложениями каждые 15 минут!), я их все срыл поскорее с глаз долой! Хватит мне кошмаров самой ОС, которая в роли интерфейса для пальцевого ввода конкурирует с коитусом в гамаке!

Итак, спасение Acer видит в ставке на создание и пропаганду облачной системы. Для тех, кто ещё не догадался, — а-ля Apple. На мой взгляд, ставка совершенно смертельная. И если в ближайшее время ничего в стратегии компании не изменится, даже боюсь подумать, какие квартальные отчёты она представит уже в следующем году.

Почему ставка Acer на проприетарное облако убийственна? Потому что компания пытается развёртывать облачную стратегию — в отличие от Apple — поверх чужой операционной системы! К тому же системы чудовищной для мобильного рынка (это про Windows). Облако Acer поверх Windows 8, в которой скрывается ещё и облако самой Microsoft, равно как и облако Acer поверх Android, полностью заточенной на облачные сервисы Google, — это какая-то жуткая химера. Единственная реакция массового потребителя, на какую можно рассчитывать при таком раскладе, это то, что все приложения Acer быстро-быстро деинсталлируют, чтобы они не путались под ногами и не мешали работать в хоть и неудобной, но все же уже привычной среде.

Что же делать Acer? На мой взгляд, есть только два варианта — придумывать новый привлекательный имидж для своего бренда либо изобретать операционную систему для своих мобильных гаджетов (что-то вроде Tizen). Одно другого не лучше, и даже не знаю, что сложнее. Увы, никаких других альтернатив в голову не приходит. Но по крайней мере появится хоть какой-то шанс выжить. Шанс, который полностью отсутствует при ставке на проприетарную облачную настройку поверх чужих операционных систем.

К оглавлению

Обновляйся, или Как Twitter зарабатывает на рефрешах Олег Нечай

Опубликовано 30 января 2014

Наверное, многие задавались вопросом: как может зарабатывать такой сервис, как Twitter? Всем очевидно, что одно только обслуживание столь огромной сети стоит немало. Но мы не видим в ленте огромных рекламных объявлений, а рекламные твиты не бросаются в глаза благодаря самому формату коротких постов. Так в чём же секрет?

А секрет в том, что чем чаще мы обновляем ленту микроблогов, тем больше зарабатывает на этом Twitter: любители постоянно «оттягивать» ленту сообщений на смартфонах с каждым таким обновлением дарят «Твиттеру» десятую долю цента. Более того, вся модель монетизации здесь основана преимущественно на таком навязчивом или непроизвольном обновлении ленты. И рекламодатели платят именно за число просмотров тех самых невидимых рекламных или промотированных твитов. Более того, рекламодателям нравится тот факт, что подписчики Twitter постоянно обновляют ленту, поскольку в этом случае в ленте будет чаще присутствовать оплаченный «спонсорский» твит.

5 февраля 2014 года Twitter планирует обнародовать свой первый ежеквартальный финансовый отчёт с момента выхода на IPO. Напомним, что впервые акции Twitter стали торговаться на Нью-Йоркской фондовой бирже 7 ноября 2013 года, причём в течение дня их курс вырос с первоначальных $26 до $44,9, в результате чего рыночная капитализация компании в первый же день составила $24,46 млрд.

Компания Twitter активно привлекает рекламодателей примерно с 2010 года, когда она начала официально предлагать так называемые «промотированные твиты». Затем появились промоаккаунты, представляющие собой рекламные модули на вкладке рекомендуемых аккаунтов, которые демонстрируются интересующимся этой тематикой пользователям. Наконец, промотируемые тренды означают выдачу самым верхним постом твита рекламодателя при поиске по какому-то популярному хештегу.

По данным за 9 месяцев 2013 года, 89% выручки Twitter приходилось именно на рекламу, причём в компании подчёркивают адресность такой рекламы, которая подтверждается ответами на оплаченные посты, их ретвитами и упоминаниями в постах других пользователей.

В Twitter считают, что число просмотров ленты — это лучший способ измерения заинтересованности пользователей. Очередным просмотром считаются открытие Twitter или запрос о показе новых твитов. По данным компании, в третьем квартале 2013 года таких просмотров было более 158 миллиардов — или по 685 для каждого из 231 миллиона активных пользователей.

Вот график, на котором показана прибыль, которую «Твиттер» получает благодаря своим пользователям, обновляющим ленту.

Тут нужно заметить, что масса сведений теряется, когда подписчики заходят в Twitter через их же собственные клиенты TweetDeck и Twitter for Mac. В этих клиентах новые твиты загружаются автоматически, поэтому обновления ленты фактически не происходит. Вдобавок эти клиенты полностью избавлены от какой бы то ни было рекламы. Сколько теряет Twitter на пользователях этих клиентов, не ясно, как и то, зачем это нужно компании.

Буквально на днях в Twitter объявили о любопытном изменении, которое уже внесено в клиент для Android и в ближайшее время появится в приложении для iPhone. Основная его функция — кадрирование и вращение фотографий прямо в Twitter-клиенте перед отправкой поста.

Но, помимо этого, в нём предусмотрена и другая любопытная вещь, непосредственно связанная с темой нашей заметки. После установки апдейта если при обновлении ленты не будет доступно ни одного нового твита, который можно было бы загрузить: вместо них можно будет увидеть рекомендованные твиты, темы в тренде и предложения зафолловить новые аккаунты. Американские подписчики также получат возможность прочесть свежие новости, анонсы телепрограмм и спортивных событий.

К примеру, на снимке в верхней части ленты выведена информация о дискуссии вокруг спортивного клуба Manchester United FC, к которой при желании можно легко присоединиться. Пока ничего не говорится о принципах, по которым будут отбираться такие предложения, но вполне очевидно, что эти места весьма привлекательны для потенциальных рекламодателей.

Интересно, что само явление навязчивой перезагрузки страниц почти так же старо, как и сам интернет. Прежде всего это касается новостных ресурсов и прочих постоянно пополняемых сайтов: практически все постоянные их посетители регулярно обновляют страницу, чтобы увидеть, не появилось ли на ней какого-то нового контента.

Благодаря современным веб-технологиям, таким как Ajax, нам больше не надо вручную обновлять страницы во многих интернет-приложениях: например, новое электронное письмо в веб-интерфейсе почтовой службы появляется автоматически. Тем не менее привычка к рефрешам живёт и здравствует в смартфонах. Многие мобильные приложения, включая Twitter, сделаны таким образом, что они загружают новую информацию только при запуске, а затем их нужно обновлять вручную.

Не все знают, что именно компании Twitter, Inc. принадлежит патент на «триггер обновления при прокрутке», то есть на способ обновление контента путём «оттягивания» окна вниз на сенсорном экране. Этот жест стал обычным для многих мобильных приложений, в которых предусмотрена функция обновления, при этом вряд ли все разработчики вообще были в курсе, что этот способ запатентован.

Но в Twitter не стали опускаться до уровня патентных троллей, а вместо этого предложили так называемое Innovators Patent Agreement («Патентное соглашение инноваторов»), согласно которому все патенты на изобретения сотрудников, переданные компании, могут использоваться ею только в целях защиты, а не в агрессивных исках против других фирм. Иными словами, Twitter не намерена препятствовать использованию своих патентов третьими лицами, если только это они не будет угрожать непосредственно бизнесу самой Twitter, Inc. Любопытная позиция, которую компания к тому же намерена пропагандировать.

В «Твиттере» важнее всего то, что находится в самом верху ленты, хотя кто-то наверняка предпочёл бы какую-то другую иерархию отображения контента. Но вряд ли можно поспорить с тем, что культ самого свежего твита — это именно то, что сделало Twitter таким притягательным; именно ради него открывают ленту микроблогов почти два миллиарда человек в день.

И в компании намерены сполна использовать эту страсть, особенно в США, где рост числа подписчиков уже замедлился. По официальным данным, каждая тысяча просмотров ленты в недавнем прошлом приносила Twitter $0,97 прибыли, в то время как американские пользователи давали целых $2,58 за тысячу просмотров. Чтобы улучшить эти показатели, компании придётся либо демонстрировать больше рекламы, либо продавать её дороже. И, конечно же, развивать другие способы монетизации вроде продажи доступа к базам твитов для маркетологических аналитических агентств и сотрудничества с телеканалами, которые заинтересованы в поддержании интереса к популярным программам и сериалам.

К оглавлению

Лихорадочный шопинг Yahoo! как симптом корпоративного будущего Игорь Емельянов

Опубликовано 29 января 2014

Активность некоторых компаний на рынке иначе как симптомами и не назовёшь. Даром что само по себе слово «симптомы» вовсе не носит негативной коннотации, а уж вопросы восприятия каждый решает сам для себя. Это я к тому, что Yahoo собирается приобрести очередной стартап под названием Tomfoolery. По информации от непосредственных участников сделки, её сумма составит $16 млн.

Когда в новостях мелькает информация о сделке поглощения с упоминанием Yahoo, естественная реакция адекватного человека сводится примерно к следующему: «Как, опять?!» А всё потому, что это уже двадцать вторая (22!) покупка Yahoo с момента, когда на пост CEO пришла Марисса Майер. Но если присмотреться к роду деятельности каждой из купленных компаний, то можно заметить, что это вовсе не древнейшая женская страсть к шопингу, а вполне холодный расчёт.

Исходя из профиля покупок Yahoo, можно сделать как минимум два вывода, каждый из которых интересно рассмотреть по отдельности. Первый — фантастико-футурологический, но не бездоказательный: Yahoo планирует трансформироваться в компанию, которая будет разрабатывать корпоративные мобильные и облачные продукты. Второй заключается в том, что все эти сделки — не более чем покупка человеческого капитала. Только таким образом Yahoo, теряющая актуальность, может улучшать рыночные позиции. Надо сказать, что при любом из двух предложенных сценариев влияние нового управленца положительно сказывается на финансовом положении компании.

Чтобы обосновать первое утверждение и сделать его не просто фантазией, а вполне обсуждаемой версией, предлагаю взглянуть на покупки Мариссы Майер. Какие именно стартапы приобретала Yahoo в последние полтора года?

В апреле 2012-го Yahoo купила мобильное приложение Stamped — рекомендательный сервис, позволяющий делиться с друзьями вещами, местами и прочим медийным контентом. Примерно в тех же числах была совершена сделка по поглощению On The Air — сервиса видео-конференц-связи, аналога Google Hangouts. Далее, в январе 2013 года, компания купила Snipt.it — сервис для сбора медиаколлекций, похожий на Pinterest. В феврале был приобретён Alike — социальный сервис рекомендации кафе и ресторанов. В марте — ещё один рекомендательный проект, Jybe. Далее — Summly, технологичный новостной агрегатор, создающий сокращённые версии текстов для удобства чтения. День Весны и Труда в прошлом году Yahoo отмечала покупкой Astrid — мобильного планировщика, интегрируемого с почтой и Siri. Затем был куплен GoPollGo — сервис интернет-опросов для Twitter и Facebook. Кроме того, в мае 2013-го Yahoo поглотила Milewise — агрегатор поисковиков отелей и авиабилетов с прицелом на опытных путешественников. После этого случилась одна из самых громких сделок на интернет-рынке за последнее время — покупка блог-платформы Tumblr за $1,1 млрд. А потом интернет-гиганта немного занесло в игровую индустрию. Весной и летом прошлого года компания приобрела игровые стартапы Loki Studios, PlayerScale, Bignoggins Production. Затем было несколько мобильных приложений: компания GhostBird Software, разработавшая KitCam и PhotoForge, приложение Qwiki, автоматизирующее создание роликов из пользовательского контента, и Rockmelt — мобильный браузер, интегрированный с социальными сетями. Кроме того, Yahoo приобрела ещё веб-сервис для организации конференц-звонков Rondee, плагин Xobni, позволяющий вести базу контактов, рекламно-мобильный стартап Admovate, китайскую компанию Ztelic, анализировавшую соцсети, и разработчика SaaS-проектов для малого бизнеса и электронной коммерции Lexity.

Итак, что мы имеем? Три сервиса для проведения и планирования конференций. Три рекомендательных. Сервис, похожий на Pinterest, новостной агрегатор, планировщик задач, блог-платформа, медийное приложение, плагин для работы с базой контактов, стартап по мобильной рекламе, компания, анализирующая соцсети, мобильный браузер. Список венчает компания, производящая облачные приложения для малого бизнеса.

Сегодня каждая из этих компаний закрыта, а штаты и технологии интегрированы в состав Yahoo. Некоторые команды куплены только по HR-соображениям, другие — явно из-за технологии. Если отбросить разработчиков мобильных игр (поскольку игры не входят в круг интересов компании госпожи Майер), то выстраивается занимательная цепочка причин и следствий. Yahoo приобретает все составляющие корпоративного окружения, разрабатываемые с прицелом на потребителя. А затем поглощает двух сугубо корпоративных разработчиков — Lexity и теперь вот Tomfoolery, ставшего причиной сегодняшнего анализа. Не кажется ли вам, господа присяжные заседатели, что это амбиции, по масштабу сравнимые если не с Salesforce, то с каким-нибудь Workday всенепременно? Приобретённые продукты, команды и технологии вполне позволяют Yahoo разрабатывать корпоративные облачные решения, выпуская их как отдельными продуктами (планировщики и конференции), так и комплексной средой для управления офисной жизнедеятельностью.

То, что в последнее время покупательская активность интернет-гиганта сместилась в сторону корпоративных, а не потребительских продуктов, — само по себе наводит на размышления. А то, что это может быть именно облачной системой (назовём её, скажем, Yahoo Enterprise) доказывает тот факт, что компания приобрела облачного разработчика Lexity. Впрочем, тут не требуется особенного глубокого анализа: разработка корпоративного продукта, не имеющего отношения к облакам, видится крайне сомнительным предприятием, хотя бы с точки зрения «упаковки» и маркетинга продукта.

Но это первая версия происходящего. Напомню, что у нас была ещё и вторая, куда более простая и банальная. Не исключено, что все эти двадцать два приобретения Yahoo за последнее время — не более чем элемент корпоративной практики, в западном мире именующейся «acqui-hire». Хитрое словечко, образованное в процессе соединения двух глаголов — поглощать и нанимать. То есть речь идёт не более чем о покупке компаний с целью нанять сразу всю команду проекта. Марисса называет такие сделки «бумерангами», имея в виду то, что часть сотрудников поглощаемых команд раньше работала в Yahoo и теперь вновь возвращается в корпоративную альма-матер. К слову, CEO приобретённого недавно Tomfoolery Какул Шривастава (Kakul Srivastava) в своё время семь лет проработал в Yahoo. Другой основатель проекта, Сол Липман (Sol Lipman), был вице-президентом AOL.

На сентябрьской пресс-конференции Yahoo глава компании и вовсе призналась, что около 10% сотрудников поглощаемых фирм являются теми самыми бумерангами. Так что понятное желание миссис Майер вернуть в компанию ценные кадры, разбежавшиеся делать стартапы, оборачивается рыночной стратегией, которая даёт хорошие результаты. С момента прихода нового CEO компания прибавила в цене акций. И хотя до былого величия ей все ещё далеко, сегодняшний уровень несопоставим со смутным временем между 2000 и 2004 годами. А выйдет ли Yahoo на рынок корпоративных облачных сервисов, мы узнаем уже через год–другой. По крайней мере у нас есть все основания полагать именно так.

К оглавлению