Цифровой журнал «Компьютерра» № 210

Автоцензор для Google Glass и носимых камер Андрей Васильков

Опубликовано 28 января 2014

На февральском симпозиуме по сетевым и распределённым системам безопасности в Сан-Диего будет представлена разработка под названием PlaceAvoider.

Google Glass и другие носимые устройства наполняют наш быт вездесущими камерами. Они были разработаны, чтобы помочь людям документировать их повседневную жизнь, делиться видеозаписями от первого лица и фотографировать неожиданные скоротечные моменты.

С другой стороны, способность делать фотографии и снимать видео в фоновом режиме, а также лёгкость отправки этого контента в социальные сети поднимает серьёзные вопросы конфиденциальности. Как минимум владельцы таких устройств могут получать снимки, нарушающие тайну частной жизни, охрану коммерческих интересов и врачебную этику.

Пользователи подобных устройств нуждаются в способах автоматически идентифицировать изображения, распространение которых может повлечь для них серьёзные правовые последствия. В качестве первого шага группа разработчиков из школы информатики и вычислительной техники при Университете штата Индиана предлагает своё решение — PlaceAvoider.

Это набор алгоритмов для Google Glass и других оснащённых камерами устройств, создающий обновляемый «чёрный список» мест, в которых съёмка нежелательна или категорически запрещена.

Руководитель группы Апу Кападия (Apu Kapadia) так комментирует проблему, которая привела к идее создания PlaceAvoider: «Ни у кого просто нет времени, чтобы вручную исключать из подборки для соцсетей приватные кадры из тысяч изображений, которые эти устройства могут генерировать каждый день».

Авторы проекта считают, что сегодня системы компьютерного зрения недостаточно совершенны, чтобы в деле отсева приватных фото полагаться только на алгоритмы распознавания образов. Поэтому в своей разработке они используют принципы машинного обучения и предлагают пользователю корректировать результаты обработки.

В «чёрный список» можно внести места с разными уровнями ограничений. От умеренного (ванная, спальня) до высшего (лаборатория Skunk works). В первом случае PlaceAvoider будет распознавать изображения, полученные в таких местах, и отмечать их как требующие анализа, прежде чем они станут доступными для приложений и смогут быть загружены в интернет. На режимных объектах, скорее всего, никакие алгоритмы не помогут. Посетителям просто запретят вносить устройства с камерами, даже если они уже стали частью их тела, как бионические гаджеты Стива Мэнна. PlaceAvoider рассчитан на законопослушных пользователей и применяется подобно файлу robots.txt, сообщающему поисковым роботам о нежелательности индексации веб-страниц. Это инструмент помощи, а не ограничения.

Свой главный алгоритм группа Кападии называет SIFT (scale-invariant feature transform) — масштабно-инвариантная функция преобразования. Среди массы визуальных образов отыскиваются специфические элементы с высокой контрастностью по краям. Такие фрагменты изображений, как окна и дверные проёмы, остаются во многом визуально постоянными даже в изменяющихся условиях освещённости и с разных ракурсов. По наборам таких фрагментов создаются «цифровые отпечатки пальцев» — до 128 уникальных маркеров, помогающих идентифицировать место съёмки без использования GPS.

Работая с Google Glass, Autographer, Narrative Clip и другими носимыми камерами, PlaceAvoider разбивает изображение на крупные и мелкие фрагменты. Далее по ним выполняется поиск конкретных объектов, характеризующих принадлежность снимка к «чёрному списку». Оценивается их форма, цвет и текстура, а результаты передаются вероятностной аналитической платформе.

Сейчас метод тестируется на пяти реалистических наборах данных изображений и уже показывает оптимистичные результаты. В частности, анализ оказался устойчив к таким явлениям, как нерезкость изображения, размытие в движении и другие искажающие воздействия.

По предварительным оценкам, системе удаётся точно определить, где именно были сделаны изображения в домах и на рабочих местах в 89,8% случаев.

К оглавлению

Что «Злые птички» напели АНБ (и кто ещё «стучит» с вашего смартфона)? Евгений Золотов

Опубликовано 28 января 2014

В истории Эдварда Сноудена очень мало забавных моментов — да и что, вообще говоря, может быть забавного в истории человека, которого за правду прокляла родина и теперь не желает даже разговаривать с ним раньше, чем он признает себя виновным? Так что вскрывшиеся сегодня ночью факты назвать «забавными» можно тоже только с большой натяжкой, хотя на безнадёжно-мрачном фоне они определённо смотрятся светлым пятном. Как стало известно буквально в последние шесть часов, Агентство национальной безопасности США и его британский партнёр GCHQ следят за владельцами мобильных устройств по всему миру с помощью мобильных же приложений, и в том числе через игрушки вроде суперпопулярной Angry Birds.

То, что мобильные приложения — штука опасная, опытный пользователь понимает интуитивно. Понимает и... ошибается! Рассуждения здесь обычно просты. Как можно быть уверенным, что автор того или иного аппа не встроил в код своей программы «закладку», которая — запускаясь время от времени или постоянно пребывая в оперативной памяти (двадцать лет назад такие поделки называли «резидентными» или попросту «резидентами») — сканирует устройство на предмет интересных сведений или событий, а потом отчитывается «в центр»? Уверенным, конечно, быть нельзя, но практически среди успешных приложений примеры такого «прямого» шпионажа чрезвычайно редки (хорошее имя дороже?).

Однако мобильные приложения всё-таки опасны. Проблема в том, что у каждого аппа имеется доступ к некоторому набору системных функций и персональных сведений, хранящихся на конкретном устройстве — и даже если приложение не использует их само, то, получив разрешение от пользователя на этапе установки, впоследствии может стать косвенным виновником их неоднократной утечки. Чем, собственно говоря, и пользуется АНБ.

Возьмите Angry Birds. Поставить её через Google Play или Apple App Store — дело пятиминутное и совершенно бесплатное: зарабатывать авторам приложения помогает размещаемая внутри игры реклама. В процессе инсталляции система (по крайней мере в случае с Android) спросит у вас разрешения позволить программе выполнять некоторые невинные вещи — вроде изменения содержимого памяти, слежки за батареей, управления телефонными вызовами (речь в конце концов о смартфоне, а не о тупой игровой приставке!). Внимательное изучение списка, впрочем, выявит и несколько сомнительных пунктов. Например, Angry Birds просит доступ к таким данным, как серийный номер устройства и список телефонов вызываемых абонентов, ваше местоположение и учётные записи. Зачем?

Самой ей такого рода сведения пригодятся навряд ли, зато они наверняка пригодятся владельцам рекламного движка, встроенного в игрушку. И легко представить, как они могут быть полезны спецслужбам — скажем, АНБ и GCHQ, которые именно на примере Angry Birds поясняют своим сотрудникам принципы и потенциал сбора персональных данных с мобильных устройств (слайды из секретных образовательных материалов иллюстрируют сегодняшнюю колонку). Скажу больше: данные, получаемые спецслужбами со смартфонов и планшеток, не ограничиваются скучной системной информацией и контактами. Это широчайший спектр сведений, охватывающий возраст, пол, национальность, даже сексуальную ориентацию пользователя. Но как такое можно узнать, если вы никогда такого смартфону не сообщали? Что ж, прямо, может быть, и не сообщали, а вот косвенно, через используемые приложения, — наверняка! Так что приложения или рекламные движки, в них встроенные, проанализировав всю имеющуюся информацию, в состоянии аргументированно предположить (и предполагают!) в том числе и вашу сексуальную ориентацию. А потом — переправить сведения наружу: например, владельцам баннерной сети, чтобы там по составленному профилю для вас подобрали наиболее подходящую рекламу.

Заметьте: ни девелопер, ни рекламщики не сотрудничают с АНБ (так что вряд ли пресс-секретарь Rovio кривит душой, когда отвечает на прямой вопрос отрицательно), да в этом и нет необходимости. Сведения можно перехватить по пути от смартфона в «облако», что АНБ и делает, пользуясь своими многочисленными врезками в интернет-магистрали и телефонный бэкбон. После остаётся лишь провести «обогащение» информационной руды — сопоставив полученные данные с обширной базой метаданных, накопленной агентством, и подшить результат к виртуальному личному делу, которое заведено, похоже, на каждого землянина.

Если честно, в опубликованных сегодня ночью документах не указаны точные масштабы программы по сбору сведений из мобильных приложений (известно лишь, что под надзором десятки миллионов человек), как не указано и то, что именно АНБ в действительности собирает, обрабатывает и хранит: сказано только, что и как может быть собрано. Однако никто из авторов этой находки (над архивом Сноудена продолжают трудиться десятки, если не сотни людей: журналистов, правозащитников, спецов по компьютерной безопасности и др.) не сомневается, что «пылесос» работает вовсю. Больше того, по состоянию на сегодняшнее утро достоверно известно, что этим Агентство не ограничивается.

Помимо данных, сочащихся из приложений, оно контролирует запросы к Google Maps, извлекает крупицы сведений из фотографий, отправляемых мобильными пользователями в соцсети (ещё до их публикации), собирает сырую информацию, утекающую с мобильных устройств во время обновления системного софта. А в наиболее интересных случаях и вовсе организует прямую атаку на конкретные устройства: внедряет (не спрашивайте — как, никто пока не знает) программный шпионский комплекс Warrior Pride, поддерживающий как минимум iOS и Android и позволяющий проворачивать трюки, о которых общественность давно уже судачит, — наподобие тайного включения вроде бы выключенного телефона, скрытой записи с микрофона, доступа ко всем данным и пр.

Похоже, массовый сбор данных, самотёком уходящих с мобильных устройств, оказался полезней индивидуальных атак. Не удивительно, что американцы и их британские коллеги практиковали его и раньше, ещё во времена простых сотовых телефонов, а за мобильные приложения взялись в тот же год, когда появился первый iPhone. Но кто же виноват, что мы, оказывается, живём под ещё одним микроскопом? Получается, не спецслужбы. Виноваты, выходит, разработчики приложений и рекламных движков: это они позволяют данным утекать с устройств, причём утекать незашифрованными.

И, понятное дело, не стоит даже надеяться, что в обозримом будущем эта полноводная река хотя бы обмелеет. Урезать объём персональных сведений, к которым имеют доступ мобильные приложения, значит поставить крест на всей мобильной платформе, да и вряд ли это возможно технически. Что же до АНБ, то, как показывают последние события, даже если на неё надавят родные законодатели и президент, ограничения наблюдения затронут в лучшем случае классические коммуникации (телефон) — и только применительно к американским гражданам.

В статье использована иллюстрация Mike Mozart.

К оглавлению

8 интернет-сервисов, которые можно использовать офлайн Олег Нечай

Опубликовано 28 января 2014

Несмотря на практически повсеместное распространение сотовой связи и беспроводных сетей Wi-Fi, даже в ближайшем Подмосковье всё ещё встречаются «мёртвые зоны», где невозможно не только выйти в интернет, но даже просто позвонить по телефону. Кроме того, бывают ситуации, когда на счёте недостаточно средств, а оперативно пополнить его нельзя. Наконец, в некоторых случаях просто удобнее быть уверенным в том, что какой-то сервис полностью работоспособен вне зависимости от подключения к Сети.

Поэтому не удивительно, что у многих привычных онлайновых сервисов существуют версии, для которых не нужна постоянная связь с интернетом. А если сам разработчик не потрудился представить такую версию, то, скорее всего, за него это сделали независимые программисты. Представляем восемь самых популярных интернет-сервисов, которые можно использовать офлайн — разумеется, с определёнными ограничениями.

Офлайновые браузеры — продукт тех стародавних времён, когда доступ в интернет был дорогим и медленным: в большинстве случаев было удобнее и дешевле скачать копию какого-то сайта на свой компьютер, чтобы потом вдумчиво изучить его без спешки.

Один из таких классических офлайновых браузеров — бесплатный HTTrack Website Copier, позволяющий создать на вашем винчестере копию сайта с сохранением всего контента и структуры — то есть вы сможете ходить по нему, как при подключении к интернету.

У HTTrack есть версии для операционных систем Windows и Linux, а также для мобильных устройств под управлением Android версии 2.2 и выше; иными словами, вы можете загрузить понравившийся сайт для последующего просмотра непосредственно на планшет или смартфон.

Альтернативное решение для Android — Offline Browser, существующий как в бесплатной, так и в платной версии. Программа работает не со всеми сайтами, поэтому отзывы на странице Google Play разнятся — от восторженных до категорически отрицательных.

Существуют средства для загрузки и последующего просмотра какого-то отдельного контента офлайн. Например, хорошо известный всем сервис Evernote и менее известное приложение Pocket.

Evernote работает со всеми основными операционными системами, включая Windows, OS X, iOS, Android, Windows Phone и BlackBerry. Pocket можно установить в качестве плагина практически в любой браузер и встроить в 500 с лишним различных приложений для разных платформ — например, в Twitter для iPhone или gReader для Android.

Нельзя не упомянуть замечательный сервис Kiwix, благодаря которому можно загрузить на ваш винчестер всю Википедию на нужном языке. Технически это всё тот же офлайновый браузер, поэтому его можно использовать и для загрузки любого другого HTML-контента, но «заточен» он именно под Википедию. Русский вариант интернет-энциклопедии занимает чуть меньше 30 Гбайт, при этом его можно загрузить и через технологию бит-торрент, что часто оказывается значительно быстрее прямого скачивания.

Одно из главных преимуществ веб-почты в том, что мы может получить к ней доступ везде, где есть выход в интернет. Однако если вы офлайн, то в этом нет особой пользы, ведь вы не сможете прочесть ни одного сообщения. Бесплатная программа MailStore Home для Windows способна решить эту проблему.

Достаточно установить её на компьютер, и она будет создавать резервные копии электронного ящика практически с любого онлайнового почтового сервиса, включая Gmail, Outlook.com и Yahoo! Mail. Все настройки осуществляются в автоматическом режиме, вам достаточно лишь указать логин и пароль.

С помощью MailStore Home можно открывать и просматривать все загруженные сообщения. При этом программа способна определять дубликаты, поэтому вы не будете расходовать лишний трафик, по нескольку раз загружая одни и те же письма.

Официальное приложение «Gmail Офлайн» для браузера Chrome позволяет работать с почтой Gmail офлайн точно так же, как если бы вы были подключены к интернету: вы можете просматривать сообщения, искать, архивировать их и даже отвечать на них и создавать новые.

Записи в «Календаре Google» можно также просматривать и редактировать офлайн — опять же если вы пользуетесь браузером Chrome. Для этого нужно сначала установить веб-приложение, а потом выбрать в настройках пункт «Офлайн». Все данные синхронизируются, и ими можно будет пользоваться без подключения к Сети. При каждом выходе в интернет календарь будет автоматически синхронизироваться.

Довольно неожиданная возможность для социальной сети: казалось бы, как можно общаться, если вы не подключены к интернету? Между тем во многих случаях достаточно просто иметь постоянную возможность доступа к публикуемому вашими френдами контенту. Это и делает приложение oStream для Android, которое автоматически синхронизирует данные с Facebook. Даже если вы не подключены к Сети или сайт временно недоступен, всё равно создаётся ощущение, что никаких проблем со связью нет; «подсевшие» на социальные сети в курсе, насколько это для них важно.

OStream — это довольно простой клиент для Facebook, поэтому его функциональность ограничена: вы можете писать посты в своём профиле и группах, а также оставлять комментарии, которые будут отправлены при подключении к Сети. Однако вы не можете писать и читать сообщения офлайн.

Ещё одна причина установить браузер Chrome — возможность пользоваться бесплатным офисным пакетом Google Docs без подключения к интернету. Как и в случае с «Календарём Google», сначала надо установить соответствующее веб-приложение, а затем выбрать в настройках (в столбце слева) режим офлайн.

В результате вы сможете редактировать документы, презентации и рисунки без подключения к интернету. Чтобы получить возможность редактировать таблицы, нужно в настройках Google Drive выбрать пункт «Попробовать новые Таблицы Google» и точно так же выбрать режим офлайн.

Думаю, большинству пользователей портативных устройств под управлением Android давно известно, что сервисом автоматического перевода Google Translate можно пользоваться офлайн. Тем же, кто этого не знает, сообщаем, что для этого надо установить соответствующее приложение и в настройках выбрать один или несколько из семи десятков предлагаемых языковых пакетов.

Среди самых популярных приложений для портативных устройств неизменно присутствуют ридеры RSS-лент. Но далеко не все они умеют делать это без подключения к интернету.

Программа Flyne для операционной системы Android версии от 4.0 способна загружать контент из Twitter и Feedly в то время, когда вы онлайн, для последующего прочтения офлайн. Flyne скачивает полные тексты всех статей и преобразует их в удобный для прочтения на мобильном устройстве журнал.

RSS-ридер NexGen Reader для Windows 8 и Window Phone оптимизирован для работы с Feedly и также имеет офлайновый режим, в котором загружаются для чтения полные тексты статей и сопровождающие их изображения. Приложение стоит 90 рублей, но разработчики предоставляют возможность бесплатно опробовать его в течение 30 дней.

Как понятно из названия, да и из самой гиперссылки, приложение каким-тоGMapCatcher изначально разрабатывалось в качестве средства офлайнового просмотра именно карт Google. По причинам «свадьба» не состоялась, поэтому сейчас оно работает со всеми остальными онлайновыми картографическими сервисами, за исключением Google Maps.

К числу поддерживаемых GMapCatcher служб относятся Nokia Maps, Yahoo! Maps, Bing Maps, OpenStreetMap и CloudMade. Доступны версии для Windows, OS X и Linux.

Что же касается Google Maps, то, помимо простого снятия скриншотов нужной части карт, можно воспользоваться другим трюком — скрытой, но вполне официальной функцией кеширования фрагментов карт, включая невидимые на экране области. Функция кеширования доступна не только на устройствах под управлением Android, но и на планшетах и смартфонах Apple.

Для этого нужно перейти к желаемому фрагменту, ввести в строку поиска слова «ok maps» и нажать кнопку поиска. По окончании процесса вы получите соответствующее уведомление. В результате в памяти сохранится не только видимый фрагмент, но и невидимые области, то есть вы сможете воспользоваться функциями приближения и удаления.

К сожалению, эта функция, прекрасно действующая как в США, так и в Европе, не всегда доступна на территории России: попытавшись сохранить фрагмент в кеш, вы, скорее всего, увидите сообщение, что это невозможно.

К оглавлению

Новые атомные часы обеспечат рекордную точность Андрей Васильков

Опубликовано 27 января 2014

Сверхточные атомные часы были созданы исследователями из Колорадского университета в Боулдере во главе с доктором Цзюнь Е (Jun Ye) для Национального института стандартов и технологий (NIST). Они основаны на энергетических переходах в атомах стронция и превосходят существующий «атомный стандарт» по всем ключевым параметрам.

Спросите несколько человек о том, что такое время, и вы получите множество разных ответов. Большинство будут солидарны только в одном: у них нет времени думать об этом. Между тем в основе всех типов современного взаимодействия людей лежит именно точная синхронизация различных процессов.

Движение междугороднего транспорта и авиаперелёты, банковские транзакции, компьютерные сети, вычисление скорости и определение местоположения всё это и многое другое было бы невозможно без эталона времени.

Наручные кварцевые часы считаются довольно надёжными. Для бытовых целей вполне допустимы отклонения около пятнадцати секунд в месяц, однако инженерам и физикам требуется на порядки более высокая точность.

Первые атомные (точнее, молекулярные) часы были созданы в 1949 году группой Гарольда Лайонса (Harold Lyons). В них колебания кварцевого генератора корректировались по спектральной линии поглощения аммиака.

Позже, в 1955 году, их заменили более удобными цезиевыми. В системе единиц СИ значение секунды до сих пор привязано к числу периодов ЭМИ при переходе атомов цезия-133 между двумя энергетическими уровнями. Такой выбор был сделан потому, что на этот процесс не влияет большинство внешних воздействий. Иными словами, такие часы практически невозможно «сбить».

Именно появление «атомного стандарта» сделало возможным создание во второй половине XX века телекоммуникационных сетей, выполнение экспериментов по измерению параметров частиц, развитие ядерной и квантовой физики, осуществление космических полётов и построение систем глобальной навигации.

Новые часы обладают точностью на уровне 6,4×10⁻¹⁸ — то есть они не отстанут и не уйдут вперёд ни на секунду в ближайшие пять миллиардов лет. Предыдущий рекордсмен — швейцарская схема FOCS 1 — гарантировала секундную точность хода в пределах тридцати миллионов лет.

http://www.youtube.com/watch?v=c0EX-oCqAKo

Конечно, нас интересует не отдалённая перспектива в миллионы и миллиарды лет, а меньшие отклонения в краткосрочный период и более высокая точность синхронизации для текущих задач. К тому же для считывания показаний новых часов требуется в разы меньше времени, чем когда бы то ни было.

В последние годы основой для выполнения сверхточных измерений стала возможность управлять квантовыми состояниями отдельных атомов и фотонов. Созданные ранее оптические генераторы тактовых импульсов на базе единичных ионов демонстрировали самую низкую систематическую неопределённость на любой эталонной частоте. Однако генераторы на базе решётки из атомов стронция оказались ещё точнее.

Несколько тысяч охлаждённых до сверхнизких температур атомов стронция в газовой фазе удерживаются лучом лазера. В них возникают изменения энергетического состояния с частотой 430 триллионов раз в секунду. Эти осцилляции служат в качестве эталона точного времени.

Притом что созданные часы уже обладают рекордными характеристиками за всю историю, их авторы остались не вполне довольны результатом: «У нас уже есть планы, как сделать их точность и стабильность ещё выше. Можно ожидать новую версию наших часов в течение ближайших пяти–десяти лет».

Результаты многих экспериментов и практических задач сегодня зависят от точности измерения времени. Фатальной может оказаться ошибка в нано- и даже фемтосекунды. К примеру, физикам из CERN потребовалось полгода, чтобы найти ошибку в измерении времени и опровергнуть обнаружение группой OPERA нейтрино, якобы двигавшихся быстрее скорости света в вакууме.

К оглавлению

Нейтральная Сеть: лучше понять, чем распрощаться Евгений Золотов

Опубликовано 27 января 2014

Ирония судьбы: таящие страшный смысл, но скучные внешне технические словечки имеют обыкновение испаряться из головы моментально. И если сейчас я попрошу вас объяснить смысл термина «сетевой нейтралитет» (он же «сетевая нейтральность», он же — в оригинале — net neutrality), полагаю, немногие смогут сделать это, не обращаясь к справочнику, — а уж из числа людей, далёких от ИТ, наверняка не сможет вообще никто. Между тем нейтральность как здоровье: пока есть — не замечаешь, зато последствия исчезновения почти наверняка будут ощутимы для каждого сетянина. И как раз сейчас ситуация, поуспокоившаяся было в последние три года, снова накаляется.

Вообразите, что в одно прекрасное утро сотовый оператор решает тарифицировать трафик некоторых приложений с вашего смартфона по особой цене. Либо ваш интернет-провайдер решает замедлить, а то и заблокировать вовсе доступ к каким-либо интернет-ресурсам вроде торрент-коллекций или видеотрансляций. Вы в ярости, но на то и другое есть уважительная причина: в первом случае компания, предоставляющая выход в интернет, вероятно, сочла, что некоторые приложения перегружают её каналы (и тем самым вредят всем клиентам), во втором ей, скорее всего, банально заплатили владельцы конкурирующих приложений/сайтов, доступ к которым, понятное дело, ограничен не был. Нечестно? Пожалуй. Но не запрещено в мире, где не гарантируется нейтралитет Сети.

Термин net neutrality сравнительно юн: он был придуман лишь в первой половине «нулевых» (хотя корнями уходит в XIX столетие, к телеграфу) и введён в обиход киберактивистами, обеспокоенными возможным появлением «цифровой дискриминации». Ведь Сеть, как лоскутное покрывало, составлена из разных ресурсов, типов контента, платформ, протоколов. Разве не будет честно и логично требовать, чтобы всё это многообразие было доступно участникам Сети в равной степени? «Ущемив» цифровое видео или файлообмен, мы нарушим основополагающий принцип, который и помог интернету стать интернетом, — принцип равенства, эквивалентности всех участников, всех типов данных. Такого мнения придерживаются многие авторитетные личности и компании, включая «отцов» Internet и WWW Винтона Сёрфа и Тима Бернерса-Ли.

Однако владельцам цифровых магистралей ближе противоположная точка зрения. В самом деле, с какой стати провайдер X должен позволять нескольким клиентам, пользующимся каким-нибудь «тяжеловесным» веб-ресурсом (скажем, Netflix), перегружать свои каналы настолько, что это приведёт к проблемам для клиентов остальных? И почему тот же X или сотовый оператор Y должны лишать себя выгод от особой тарификации каких-нибудь приложений? Ведь существуют же различные тарифы на сотовую связь! Не приведёт ли соблюдение сетевого нейтралитета к тому, что провайдеры и операторы не смогут идти в ногу со временем, модифицировать своё оборудование достаточно быстро, чтобы удовлетворять растущие клиентские запросы?

Спор между сторонниками и противникам net neutrality тянется с переменным успехом вот уже десять лет: первые взывают к законодателям и общественности, вторые пользуются моментом, пока концепция net neutrality остаётся в «серой» зоне права. Эпицентр гуляет по планете: то клиентам не дают с обычной скоростью качать торренты, то обладателям умных телевизоров запрещают смотреть цифровые потоки, то подталкивают доткомы платить провайдеру, чтобы он не чинил помех клиентам: Канада, Великобритания, США, Франция, Корея... С наступлением 2014-го мяч вернулся в Штаты.

Последнюю пятилетку Федеральная комиссия США по связи (FCC) пыталась — как главный телеком-регулятор — принудить отечественных провайдеров и сотовых операторов следовать правилам сетевой нейтральности так же безоговорочно, как следуют им испокон веков компании, эксплуатирующие проводную телефонную сеть. Однако на днях противники нейтралитета одержали крупную победу: несколько упрощая, можно сказать, что решением суда сотовые операторы и интернет-провайдеры освобождены от обязательства блюсти нейтралитет, — и это делает возможной массу интересных вещей.

К примеру, надоевший всем (провайдерам) трафик от Netflix теперь можно будет легально тарифицировать по особой цене. И таким образом выжимать деньги с обеих сторон: клиенты будут платить, чтобы пропускная способность их канала даже в часы пик была гарантированно достаточной для просмотра качественного потокового видео, а саму Netflix, предположительно, можно заставить приплачивать — опять же чтобы её трафик шёл с особым приоритетом. Кое-кто даже усматривает в этом шаг вперёд: ведь в развитие коммуникационной инфраструктуры теперь будут вкладываться не только её владельцы! А то, понимаете, превратили провайдеров в подобие коммунальных предприятий и платим теперь не за услуги, а только за «трубу» (разве что вместо воды по ней «текут» байты)!

Netflix уже отозвалась на решение суда весьма резко: мол, провайдеры могут ограничивать наш трафик — но на свой страх и риск, потому что мы терпеть не станем, спровоцируем клиентов на протесты, заставим требовать «открытого интернета», за который они, собственно говоря, и платят, а вслед за этим вмешается правительство! Той же политики, похоже, намерена держаться Google — измерять скорость доступа к YouTube от разных провайдеров и публиковать результаты. Так что точка в споре не поставлена. Обязательно будет апелляция FCC, да и активисты планируют заинтересовать общественность, придумав новый, более понятный вариант термина. «Net neutrality» — точно, но трудно для понимания. Возможно, рядовые сетяне лучше поймут грозящую опасность, если рассказать им о «сетевом равенстве» или «Сети без таможенных сборов». Тогда, быть может, общество сформирует достаточное сопротивление, чтобы уравновесить давление противников нейтралитета.

Продолжается сражение и в Европе. В отдельных её районах (Голландия и др.) сетевая нейтральность уже узаконена, а сейчас кипит работа над аналогичным законопроектом для всего Евросоюза (если удастся, уже к лету его примут). Попутно всплывают новые сложности и нюансы: скажем, требовать абсолютного нейтралитета тоже нельзя, потому что у провайдеров должен остаться законный способ варьировать приоритеты трафика — например, чтобы поддерживать качество потоковых телетрансляций на минимально необходимом уровне в часы пик и противостоять кибератакам.

В России ситуация особая. У нас сетевая нейтральность отсутствует едва ли не с самого начала проникновения интернета в дом: вспомните про разделение на «локалку» и «внешку», которое до сих пор много где остаётся, хоть причина, побудившая такое разделение ввести, кажется, исчезла. Кроме того, российское законодательство допускает ограничение части интернет-активности, если она угрожает работоспособности провайдера. Так что чисто теоретически уже завтра мы можем проснуться и узнать, что ютьюбовский трафик, например, более не покрывается безлимитным тарифом. И противопоставить этому нам будет нечего.

В статье использованы иллюстрации NapInterrupted, Hey_neken.

К оглавлению

«Любовь Орлова» и другие «призраки»: почему мы до сих пор теряем корабли? Евгений Золотов

Опубликовано 30 января 2014

Корабли-призраки — пожалуй, самые замечательные фигуранты морской истории и мифологии. Вид оставленного командой, подчиняющегося лишь ветрам и течениям судна всегда рождал страх и заставлял работать воображение. Почему его бросили люди и что с ними сталось? Как предоставленный сам себе, он прожил в море так долго? Ведь были случаи, когда скитающийся корабль наблюдали то там то здесь на протяжении десятилетий!

До эпохи электронных коммуникаций «призраков» было много, но, что удивительно, они не перевелись и с появлением радиосвязи, и даже космический век и эпоха интернета не поставили в этой летописи точку. Больше того, сегодня в ней так же тесно, как и сто, и двести лет назад, перемешаны фантазия и реальность: у «Летучего голландца» и «Марии Целесты» есть достойные наследники! Но как, почему такое всё ещё возможно? Ответить на этот вопрос поможет последний пункт в «призрачном» списке, вот уже год не дающий покоя охотникам за трофеями, береговым службам и просто фантазёрам. Я говорю о (бывшем) круизном лайнере «Любовь Орлова», ожидаемом с недели на неделю на северо-западном побережье Европы.

Биография у него, в общем, обычная. 100-метровая красавица, способная возить почти две сотни пассажиров по северным морям, «Любовь Орлова» была построена в 1976 году на югославских верфях по заказу СССР. Вплоть до конца «нулевых» судно использовалось по назначению, но пошло по рукам, было арестовано за долги канадскими властями и, наконец, в 2012 продано на лом с аукциона. Ровно год назад его потащили на буксире из Ньюфаундленда в Доминиканскую Республику, когда разыгрался шторм и трос оборвался. С этого момента начинается его история как корабля-призрака.

Строго говоря, с тех пор «Орлову» видели только один раз, примерно неделю спустя: оно вышло из канадских прибрежных вод и было канадцами забыто, поскольку более не представляло острой угрозы для нефтяных платформ и судоходства. В феврале–марте европейскими спасателями были зафиксированы два сигнала с аварийных радиобуев корабля. Сигнал SOS уже пятнадцать лет как отправлен в отставку (да в нашем случае и некому было его подавать), его место заняли автоматические цифровые, более точные и надёжные механизмы, известные под общим именем GMDSS (Глобальная морская система связи при бедствии). Сработавшие буи как раз содержали передатчик GMDSS-совместимой системы EPIRB: попросту говоря, оказавшись в воде, он самостоятельно включается и передаёт через спутниковую группировку просьбу о помощи.

По сигналу EPIRB, содержащему уникальный номер судна, спасатели могут вычислить местоположение терпящего бедствие корабля с точностью до десятков метров. В данном случае оказалось, что «Любовь Орлова» проделала уже половину пути от Канады к Британским островам. Больше того, это дало повод предположить, что судно затонуло. Оптимисты, впрочем, сочли, что говорить о гибели рано: вероятно, сработали радиобуи не на самом корабле, а на шлюпках — а их целых шесть.

Начиная с этого момента судьба скитальца больше интересовала уже не американцев, а европейцев. Наиболее вероятное направление дрейфа определялось в данном случае доминирующими течениями, а они ведут к берегам Ирландии и Шотландии. Поэтому весь следующий год «Орлову» ждали в этом районе северной Атлантики, и на днях с подачи британских таблоидов о ней заговорили снова. Некий охотник за трофеями, безуспешно пытавшийся разыскать бывший советский корабль (об этом позже), рассказал о грозящем Британии нашествии «чумных крыс-каннибалов с брошенного русского судна» (ОК, насчёт чумных я приукрасил, но в остальном почти дословно) — и жёлтая пресса набросилась на сенсацию, словно стая голодных акул.

Есть ли хоть малейший шанс, что «Любовь Орлова» всё ещё бороздит просторы океана? Есть — и, как ни странно, отнюдь не маленький. Во-первых, достоверно известны случаи, когда оставленные человеком суда путешествовали годы и даже десятилетия. Каноническим примером может служить где-токто-нибудьэта-тоBaychimo, покинутое там же, на севере Атлантики, в 1931 году и с тех пор неоднократно — плывущим или вмёрзшим в лёд — виденное на протяжении следующих почти сорока лет! «Орлова» же (и это во-вторых) приспособлена к суровым северным морям. Очень может быть поэтому, что, пусть и потрёпанное в штормах, оно всё ещё скитается между Канадой и Шотландией. И ждёт, пока приберёт его к рукам. Ведь, согласно морскому праву, первый, кто возьмёт брошенное судно под контроль, сможет претендовать на весь корабль или как минимум выкуп за него. Для «Орловой», по разным оценкам, сумма призовых составляет от полумиллиона до миллиона долларов. Так что дело за малым — поймать призрака. Но мелочь всё и портит.

Мы привыкли считать себя хозяевами вселенной. Цивилизованная часть мира изучена до сантиметров, мы знаем координаты каждого неподвижного и движущегося объекта на суше, в воздухе и космосе, но вот с водными просторами дело обстоит чуть хуже. Что касается мало-мальски крупных морских и речных судов, то их местоположение известно так же точно, как и, например, судов воздушных. Каждое такое судно оснащено цифровым маяком системы AIS — и в реальном времени, несколько раз в минуту, открытым текстом транслирует в эфир свои географические координаты, скорость, курс, место назначения и прочую сопутствующую информацию. Полюбоваться динамической картой, составленной на основании этих данных, можно, к примеру, на сайте MarineTraffic.com. Но на «Орловой» AIS-маяка нет, а если и был, то давно не работает из-за отсутствия электричества. И это значит, что поиски судна эквивалентны поиску иголки в стоге сена — и, пожалуй, даже сложнее: север Атлантики — не Тихий океан, но и здесь достаточно места, чтобы 100-метровый лайнер мог потеряться почти без надежды на обнаружение.

Впрочем, желающие его отыскать, конечно, были, и попытки предпринимались. Восстановить сейчас хронологию поисков трудно (не в последнюю очередь «благодаря» таблоидам, которые наплели невообразимую кучу небылиц), но в общем и целом дело обстояло примерно так. Сначала «Орлову» искали канадские береговые службы, но быстро прекратили поиски, поскольку район возможного нахождения судна стал слишком велик для обзора с воздуха. Потом были то ли голландские, то ли бельгийские энтузиасты, организовавшие аж две экспедиции с вертолётом и подлодкой, но тоже вернувшиеся ни с чем. Наконец, прошлой весной шотландские спасатели заметили что-то крупное на радаре в своих прибрежных водах, но подтвердить находку визуально не удалось.

Не помогла и спутниковая съёмка. С метровым разрешением заснята только часть суши, интересная коммерсантам. Тысячи же квадратных километров морской глади мало кому нужны, так что здесь приходится довольствоваться километром на пиксель и хуже (см. к примеру, NOAA.org). Теоретически нужные районы можно отснять с качеством, на котором будут видны корабли, но для этого необходимо знать хотя бы приблизительное местонахождение «Орловой». Вот почему идея объявить краудсорсинговый проект по изучению спутниковых снимков северных районов Атлантики — подобно тому как работают, например, добровольцы The Standby Task Force или TomNod — не имеет смысла. История знает примеры безуспешных поисков на куда более ограниченных пространствах (вспомните хотя бы Стива Фоссета).

Так что интрига сохраняется — и это, пожалуй, единственное, что есть обнадёживающего в истории «Орловой»: пока мы остаёмся в море гостями, оно будет приносить нам новые загадки. И пусть большинство таинственных случаев с кораблями-призраками разъясняется тривиально (человеческой глупостью или денежными затруднениям), раз или два в год моряки наталкиваются на очередной пустующий корабль — и газеты наполняются леденящими кровь подробностями: там аккуратно сложена одежда и оставлена недопитой чашка кофе (яхта Kaz II, 2007 год), здесь не заглушен мотор (High Aim 6, 2003)...

В статье использованы иллюстрации Rick Derevan, US Coast Guard, MarineTraffic.com.

К оглавлению

Не «Биткойном» единым: альтернативные криптовалюты Олег Нечай

Опубликовано 29 января 2014

Bitcoin стала первой в истории пиринговой криптовалютой, завоевавшей всемирное признание. Создатели научно-фантастического телесериала Almost Human даже ввели в сюжет эту виртуальную валюту, которая в недалёком будущем, в 2048 году, становится универсальным платёжным средством.

«Компьютерра» очень много писала о Bitcoin в самых разных аспектах и с самых разных точек зрения, поэтому всех интересующихся подробностями именно о ней отсылаем к материалам по соответствующему тегу. Здесь же мы поговорим исключительно о нескольких потенциальных конкурентах этой виртуальной валюты, не обсуждая ни рисков, ни других практических особенностей таких проектов.

Открытый код сделал Bitcoin легковоспроизводимой, поэтому сегодня существует масса альтернативных криптовалют, ряд которых достиг солидной рыночной капитализации, но при этом они заметно отличаются от оригинала и выглядят значительно привлекательнее. Привлекательнее прежде всего потому, что для их майнинга ещё не требуются ресурсы промышленного масштаба, как это происходит сегодня с Bitcoin, а также благодаря высокой скорости подтверждения сделки. К тому же специалисты считают одновременное использование нескольких криптовалют положительным фактором, позволяющим снизить волатильность и повысить их привлекательность и влияние в мировой экономике.

Рыночная капитализация каждой криптовалюты указана по данным СoinMarketCap.

Рыночная капитализация — $549 718 412

Главная альтернатива Bitcoin на рынке криптовалют — это, конечно же, Litecoin, у которой уже есть масса собственных клонов. Она основана на доработанном коде Bitcoin и имеет целый ряд отличий.

В системе Bitcoin и её производных применяется система подтверждения на хешах, генерируемых по алгоритму SHA-256. На сегодня разработаны чрезвычайно мощные специализированные микросхемы, на фоне которых эффективность обычных видеокарт уже приблизилась к нулю.

Litecoin и её производные, в свою очередь, используют алгоритм Scrypt, который более требователен к объёму оперативной памяти и на момент написания этих строк привязан к графическим процессорам. В Litecoin критически важны именно объём памяти и специализированная микросхема, которая могла бы заменить видеокарту, но не была бы заметно эффективней, разве что экономичней.

В отличие от Bitcoin, в которой появление дешёвых специализированных чипов быстро изменило ситуацию, производные Scrypt будут ещё долго зависеть от графических процессоров, даже после выпуска любых совместимых микросхем. Более того, достаточно внести в код Scrypt минимальные изменения, чтобы кардинально повысить требования к оперативной памяти и сделать любые разработанные к тому моменту чипы бесполезными.

Рыночная капитализация — $53 685 922

С технической точки зрения Dogecoin представляет собой клон Litecoin, причём для раскрутки создатели воспользовались известным интернет-мемом — собакой «Doge» Сиба-ину, которая общается англоязычными фразами со специфической грамматикой. Широкую известность «догкойны» получили благодаря инициативе по сбору средств на поездку ямайской сборной по бобслею на Олимпиаду в Сочи: было cобрано $30 тыс. пожертвований, которые затем были обменены на биткойны.

Dogecoin, запущенная в прошлом году, успела завоевать много поклонников, причём на Reddit был даже создан специальный бот, позволяющий участникам сервиса награждать догкойнами других за понравившийся пост или комментарий.

http://www.youtube.com/watch?v=xcaltexImW0

Считается, что у Dogecoin есть неплохие перспективы стать универсальной интернет-валютой для подарков и мелких сделок: сейчас она недорога (0,05 рубля на сегодня), но и майнинг требует совсем немного ресурсов.

Рыночная капитализация — $110 896 487

Запущенная в 2012 году программистом, скрывающимся под псевдонимом Санни Кинго, криптовалюта Peercoin сейчас занимает почётную четвёртую ступень по капитализации после Bitcoin, Ripples и Litecoin. В отличие от тех же Bitcoin и Litecoin, в Peercoin отсутствует аппаратное ограничение на максимальную общую сумму средств, однако в систему заложен алгоритм, обеспечивающий ежегодный уровень инфляции в 1%.

У Peercoin, основанной преимущественно на коде Bitcoin, есть принципиальное преимущество перед прототипом: если первая использует исключительно метод proof-of-work (то есть доказательства выполненной работы), то здесь для обеспечения безопасности дополнительно применяется и метод proof-of-stake (доказательства владения долей), который вдобавок даёт и высокую энергоэффективность, выделяя заметные ресурсы исключительно на подтверждение транзакций.

При этом прибыль в Peercoin распределяется не только среди майнеров, но и среди владельцев, держателей пиркойнов. Идея в том, что чем дольше владелец удерживает средства, тем больше он получает: тот самый инфляционный процент одновременно стимулирует развитие сети и ограничивает её чрезмерное расширение.

http://www.youtube.com/watch?v=TjL2AgCQDJ0

Метод proof-of-stake также позволяет предотвратить так называемые «атаки 51%», когда единоличный владелец 51 или более процентов вычислительных мощностей способен разрушить систему. Во-первых, цена майнинга 51-процентной доли всех пиркойнов теоретически может значительно превысить стоимость приобретения 51% мощностей, необходимых для их майнинга. Во-вторых, при «атаке 51%» вложения самого агрессора окажутся под угрозой обесценивания. Проще говоря, для майнинга 51% и более блоков нужно уже иметь 51% пиркойнов, что делает из потенциального атакующего главного пострадавшего.

Рыночная капитализация — $12 626 274

Primecoin, придуманная в 2013 году автором Peercoin Санни Кингом, — одна из немногих криптовалют, использующих для майнинга мощности только центральных процессоров.

В Primecoin ресурсы центрального процессора какие-тоиспользуются для поиска последовательностей Каннингема — то есть последовательностей сверхбольших простых чисел, что даже имеет определённую научную ценность. Сложность майнинга в Primecoin нарастает плавно, на каждом блоке, но её главное достоинство в том, что она использует исключительно центральный процессор: вы даже можете одновременно генерировать другие криптокойны с помощью графического процессора.

Как и в случае с Peercoin, у Primecoin нет строгого ограничения конечного объёма эмиссии, он регулируется Законом Мура путём внесения улучшений в аппаратное обеспечением и алгоритмы майнинга. Такая схема, по мнению Санни Кинга, лучше всего отражает реальный недостаток золота в природе.

* * * В заключение нельзя не прокомментировать заявление пресс-службы Центробанка России, в котором государственные финансисты грозят пользователям виртуальных валют тем, что они якобы могут рассматриваться (кем?), как лица, ведущие противоправную деятельность, отмывающие доходы, полученные преступным путём, и, конечно же, финансирующие терроризм. При этом биткойны и прочие «виртуальные валюты» называются там «денежными суррогатами» — понятием, определение которого не дано ни в одном законе РФ и потому юридически ничтожно. Но, самое главное, что биткойны не имеют даже типичных признаков денежных суррогатов, то есть имитации денежных средств, поскольку у них нет конкретного эмитента, их оборот происходит исключительно без посредников и они могут быть средством сбережения и накопления.

Статус послания пресс-службы ЦБ как «информации» свидетельствует о том, что в самом Банке России прекрасно понимают: они в принципе не имеют никаких правовых способов регулирования обращения каких бы то ни было криптовалют. Собственно говоря, как и во всём остальном мире — ведь в этом и заключена сама природа, сама суть криптовалют, эмиссия которых не зависит ни от каких государственных органов каких-либо стран. Не случайно все известные зарубежные уголовные дела, так или иначе связанные с биткойнами, возбуждались вовсе не по факту самого использования таких криптовалют, а по фактам мошенничества и прочим традиционным основаниям. То есть пользование биткойнами — это вовсе не преступление само по себе, как нас зачем-то пытаются убедить в Центробанке, криптовалюта — это лишь возможное средство совершения преступлений. Как известно, убить может и пузырёк воздуха, но это не повод объявлять его вдыхание преступлением. Наконец, пока ещё никто, кроме ЦБ РФ, не придумал обвинить пользователей биткойнов в терроризме.

Впрочем, уровень так называемого «законотворчества» в современной России допускает появление самых абсурдных текстов, по недоразумению продолжающих называться законами. К большому сожалению для страны, нынешнюю власть в целом характеризует поразительно узкий кругозор, интеллект пещерного человека и психология трёхлетнего ребёнка. Её пугает всё, чего она не понимает, а не понимает она практически всего в современном мире. И единственная защитная реакция, на которую она способна, — запретить то, что её пугает.

Принципиальная неэффективность таких методов очевидна: когда ребёнок закрывает глаза, он тоже считает, что спрятался. Когда «отменяют» зимнее время, само зимнее время никуда не исчезает, а название «Новая Москва» не превращает сельский регион в мегаполис с небоскрёбами. В любом случае политика игнорирования объективной реальности и существование в придуманном мире с «духовными скрепами» из позднего средневековья — это дорога в никуда. И чем быстрее это поймут в руководстве государства, тем выше у нас шансы не оказаться на обочине истории.

К оглавлению

«Умные» вещи с открытыми исходниками: чудачество или перспектива? Евгений Золотов

Опубликовано 29 января 2014

Три с лишним миллиарда долларов, выложенные компанией Google за Nest Labs на прошлой неделе, стали, пожалуй, самой наглядной иллюстрацией того, сколь высоко котируются сегодня перспективы «интернета вещей». И не столь важно, как именно на нём планируют зарабатывать — продавая сами «вещи», приложения для них или потоки данных, такими вещами порождаемые: важнее, что прогнозы о будущем с десятками миллиардов интеллектуальных устройств, окружающих нас, наконец начинают сбываться. Но что ещё интересней, по мере перехода от знакомства к контакту обозначился процесс разделения мира «умных вещей» на проприетарную и свободную половинки. Этот процесс нам хорошо знаком по индустрии ПК, однако здесь свои особенности, свои преимущества. И свои вопросы, конечно.

К чему слова? Взгляните на Spark! Эта коробочка внешне напоминает знаменитый умный термостат Nest — а по своей электронной сути его аналогом и является, занимаясь в общем тем же самым, то есть интеллектуальной регулировкой температуры. Но если про внутренности Nest мы не знаем почти ничего, то в Spark без утайки документирован буквально каждый винтик. Мы знаем, что он содержит датчики влажности, температуры и движения (и какие именно), что основой послужила популярная у самодельщиков «материнская плата» Spark Core (относящаяся к известному семейству Arduino), что программа, работающая в самом термостате, примитивна, а интеллект реализован программным обеспечением в «облаке», с которым Spark связывается через документированный протокол по Wi-Fi.

Мы знаем всё это, потому что авторы Spark опубликовали исходники под свободной лицензией, так что теперь каждый желающий, будь то любитель техники или предприниматель, может воспользоваться ими для построения аналогичного устройства или разработки на его основе собственной конструкции.

Такого рода проекты пока редки, но уже на примере Spark как первой ласточки свободных «умных» вещей просматриваются их наиболее ценные свойства. Свойств этих всего два, и первое — полная функциональная прозрачность, а значит, и возможность таким устройствам доверять. Приобретя Spark или любую другую умную вещицу, произведённую в соответствии с принципами open source, вы будете точно знать, как она устроена, какую информацию собирает, как делится ею с близлежащими железяками или отправляет в Сеть. Именно за доступ к таким сведениям Google и заплатила три миллиарда — и вне всякого сомнения к ним будут тянуть руки тысячи других бизнесов, злоумышленников и просто любопытных. Не страшно вам будет пустить «умную» вещь с проприетарным нутром в свой быт? А в корпоративный периметр?

Проблема доверия к «умным» вещам совсем не шутка. Эксперты считают её чуть ли не самой тяжёлой из всех, стоящих перед юной индустрией: потому что убедить потребителя в безопасности резко поумневшей электроники очевидно необходимо, а вот заботиться о безопасности/защищённости таких устройств пока не взялся никто. Да и осуществимо ли это даже теоретически? Умная электроника не подчиняется тривиальной логике «включил — поработала — выключил». Она активна постоянно и живёт по своим законам. И кто может гарантировать, что производитель или злоумышленник не применят её — постоянно надзирающую за нами — против нас же?

Бардак с разграничением доступа к персональным данным уже спровоцировал одну войну (в социальных сетях) и обязательно вызовет вторую (в «интернете вещей»). А проприетарные протоколы и механизмы беспроводной связи (даже Google хочет обладать собственным), непрозрачность программного обеспечения, огромный срок службы и разнообразие — всё это будет мешать созданию защищённых, безопасных умных устройств — а значит, препятствовать и установлению доверительных с ними отношений.

Только следование принципам open source способно компенсировать эти недостатки. И вовсе не обязательно заглядывать в исходники именно вам. Зная, что выбранный умный термостат или датчик дыма построен на основе свободных элементов, вы можете быть до некоторой степени уверены, что железку уже проинспектировали тысячи любопытствующих, а потому и доверять ей. Другое ценное свойство свободных умных вещей — их низкая себестоимость. Поскольку собираются они из уже имеющихся на рынке программных и аппаратных элементов, время разработки, стоимость и цена получаются (ну или по крайней мере могут быть) сравнительно небольшими. В мире свободного софта эта особенность хорошо известна и широко эксплуатируется: в Linux, например, считается хорошим тоном пользование готовыми программами-библиотеками вместо «изобретения велосипеда»: поскольку такие «запчасти» свободны, их всегда предостаточно для любой задачи. Вот почему вышеупомянутый Spark обошёлся всего в 79 долларов и один (!) день труда четверых человек.

Учтите оба свойства — и вы согласитесь, что их вроде бы достаточно, чтобы устроить взрыв разнообразия в нише свободных «умных» вещей и захватить внимание потребителей. С другой стороны, разница между свободными и проприетарными продуктами со временем неизбежно уменьшится: конкурентное давление заставит вендоров думать о безопасности проприетарных устройств и снизить цены. И отсюда главный вопрос: какое место займёт концепция open source в мире «умных» вещей?

Тут мы ступаем на совершенно неисследованную территорию. Несомненно, свободные «умные» вещи, однажды появившись, уже не исчезнут. Самодельщина в чистом виде вряд ли продвинется дальше обычных долей процента от общего объёма рынка. Доминирующей операционной системой наверняка станет Linux или её варианты (включая и Android, конечно) — не только по причине нулевой цены, но и благодаря поддержке маломощных микропроцессоров и сопутствующей электроники. Но вот займутся ли крупные вендоры производством устройств на основе свободных конструкций? Иначе говоря, рискнёт ли кто-нибудь пустить в серию тот же Spark или устройство, построенное по его чертежам с небольшими изменениями? Лично мне как энтузиасту «открытых исходников» результатом видится только профит, но, боюсь, не все со мной согласятся...

К оглавлению