Цифровой журнал «Компьютерра» № 26

Василий Щепетнёв: Код Чехова — рецепт на каждый день Василий Щепетнев

Опубликовано 19 июля 2010 года

Так и хочется написать: «Конечно, Чехов видел приближение революции, но чувство сострадания не позволило делиться ему своим видением с публикой» Я, собственно, и написал. Одно только слово «конечно» не нравится, словно я ставлю себя на одну доску с Чеховым, даже чуть выше: он-то еще не знает наверное, сомневается, а мне сомнения неведомы, и там, где у Чехова из-под пера выходило «возможно», я быстренько шлепаю «непременно».

И все-таки основание считать так у меня есть. Отечественные биографы (разберусь и с закордонными, дайте срок) нередко представляют нам Антона Павловича этаким утонченным рохлей, интеллигентом, не способным осадить хама, а при случае, и дать пощечину человеку общества. Простому же хулигану — «в харю, в харю» — и, если подобного и не случалось — если! — то лишь потому, что хулиганы прежде были другими, и безобразничали в отведённом обычаем кругу. Помнится, лет пять тому назад с середины видел я по ящику биографический фильм о Чехове: некий графоман под видом больного вызывает к себе доктора Чехова и несколько часов читает ему прескучнейшую пиэссу. Поскольку графоман этот явный ЧМО (Чиновник Московский Оборзевший), Антон Павлович безропотно слушает галиматью, сереет на глазах, и, только отпущенный снисходительным мановением, покидает дом графомана, проблеяв, что гонораров за литконсультации не берёт. Ведь всё неправда, от первого до последней точки. Перед ЧМО Чехов не дрожал и бестрепетно отказался от чести быть академиком, если из неё исключат Пешкова (Максима Горького). В часы врачебной деятельности на реверансы не отвлекался и каждому, кто зря отнимал у него время, мог ответить прежёстко. Вставлять же в фильму чеховский рассказ «Драма» и вовсе ни к чему (разве показать, из какого сора растет шедевр, не ведая стыда), он известен всему миру — хорошо, всему русскопонимающему миру — благодаря игре Раневской в роли Мурашкиной. И так далее и ещё дальше. Впрочем, писать рецензию много лет спустя после премьеры дело тоже не больно полезное. Просто у меня сложилось впечатление, что по характеру Чехов не лубочный интеллигент, а стоик. Когда ещё на заре личного туберкулезного процесса коллеги рекомендовали принять соответствующие меры, он лишь усмехнулся: «Ну, какие здесь могут быть меры?» — и продолжал жил, как жить. Даже курить (меня, некурящего, это огорчает: неужели я многое теряю?). Доказательными методами терапии бугорчатки медицина той поры не располагала. Разве к Манну на Волшебную гору?

То ж и с революцией. Чехов видел её приближение, как видит приближение к Земле огромного космического тела астроном-любитель, и не только видит, а, пожалуй, может точно вычислить и момент столкновения, и, в первом приближении, масштабы последующей катастрофы. Может, но не хочет. Не веря в человеческую натуру, он не верит и в то, что последние дни будут исполнены достоинства и чести, напротив, вылезет со дна души всё, что до сего дня скрывалось, как безусловно мерзкое и постыдное. Одно слово — подонки.

Пусть они там и остаются, на дне, елико возможно дольше.

Хотя стоик — не фаталист, и Чехов отнюдь не собирается безучастно ждать своей участи.

Когда Пушкин стращал русским бунтом, бессмысленным и беспощадным, он не упоминал специально, что это — бунт рабов. Это понималось безусловно. Времена Пугачева были рядом, и большинство участников пугачевского бунта являлись крепостными или заводскими мужиками — если и не рабами в римском значении слова, то недалеко от того ушедшими. Отец Антона Павловича, Павел Егорович Чехов родился рабом. Был выкуплен на волю только в возрасте шестнадцати лет, уже вполне сложившейся личностью. И сам Чехов чувствовал, что рабство, образ жизни, при котором нужно терпеть да поддакивать, терпеливость и покорность есть добродетель, не отступило, напротив, рабство год от года становится заманчивее: и барин добрый, и макароны дают, а ежели посекут, так наш барин зря не сечёт.

И потому Чехов не обличал революционеров и не пугал ужасами гильотины: пустое, все думают, что это они будут гильотинировать, а не их будут гильотинировать. Он просто давил из себя раба по каплям. Каплю вчера. Каплю сегодня. Бог даст, и завтра капельку-другую. Вот в чём и заключается рецепт доктора Чехова.

Не успели. Уж больно много рабского накопилось в народе. Что ж, со времени Большого Бунта прошёл почти век. Интересно, с пользой его провели, нет? Раба из себя давили, или потратили время поприятнее, обличая глупых пиндосов, покуда все джунгли восхищались нами?

К оглавлению

Кафедра Ваннаха: Авгуры сингулярности Ваннах Михаил

Опубликовано 20 июля 2010 года

Есть нынче такая тенденция — обзывать вступление на пост должностного лица словечком инаугурация. В Отечестве нашем его собезьянничали с американского, в сокровищах которого словарь Уэбстера числит сие понятие, значащее торжественное введение в офис, употребляемым с 1569 года. Но на самом деле оно много старше.

В переносном значении его употребляли Отцы Церкви, к примеру — Тертуллиан. Но происходит оно от вступления в коллегию авгуров. Магистраты, высшие чины Древнего Рима, были ещё и членами коллегии авгуров, жрецов-птицегадателей. Жречество такое было крайне полезным. Вот маршируют легионы, сидящие в походе на пайке из полбяной каши да оксикрата, винного уксуса щедро разбавленного водой. Ну а консула-начальника сопровождает фургон с курями. И доблестные легионеры, глядя на это, отнюдь не возмущаются. Ясно им — это не офицерский доппаек, а нужнейший атрибут отправления военно-полевого культа, то есть гаданий.

Выпустят хохлаток из клетки, сыпанут им зерна — и смотрят. Клюют курочки — все хорошо, ну а нет, тогда беда, впереди Канны, Карры или Лес Тевтобургский... И размышляют воины об этом, о высоком, об исходе битвы. То ли победа и наградные; то ли поражение и проход под ярмом с последующей децимацией... А та мелочь, что исполнившая свой патриотический долг птица обгладывается на ужине в палатке консула, им в голову не приходит!

Но сами-то консулы об этом знали хорошо. И с легкой руки блистательного оратора Марка Туллия Цицерона, консула 63-го года до Р.Х., пошло странствовать по галактике Гуттенберга установившееся словосочетание — улыбка авгура. Ну, о многом догадались римляне в первом веке до нашей эры.

Марий сообразил, что гражданином можно быть, и не служа в армии. Сулла додумался, что Рим штурмуется по тем же самым тактическим канонам, что и чужие столицы. Ну а все без исключения авгуры додумались адекватно оценить свою жреческую деятельность, да столь здраво, что без тщетно скрываемой улыбки на коллег, то бишь — членов коллегии авгуров, и смотреть не могли...

Наверное, такое публичное разоблачение сути государственной власти, — вместе с личной неприязнью Антония, — сыграло свою роль в том, что великий оратор был прирезан по приказу триумвиров. А авгуры успешно продолжали свою полезную для общества деятельность вплоть до введения в Риме христианства. И те, кто ныне способен без ухмылки произнести слово инаугурация, явно не читали тускуланского мудреца.

Ну а теперь не исключено, что человечество может опять столкнуться с необходимостью введения жреческих коллегий по старому языческому образцу. И причиной этого будет не нарастающая неграмотность масс, вкупе с привитыми им СМИ («настоящий мистический канал») суевериями (вот, в Приморье знахари насмерть умучили дитя, изгоняя из него демонов — это летом 2010 года...), а совсем наоборот — прогресс хайтека, прежде всего — информационных технологий.

Дело в том, что стихии рынка вкупе с потенциалом наук и технологий могут, уже в обозримом будущем, произвести на свет искусственную жизнь (в широком, небелковом, смысле этого слова, скажем по А.А.Ляпунову) с разумом, более мощным, нежели человеческий.

Этот момент в развитии человеческой цивилизации принято называть сингулярностью. И как только он неумолимо постучит нам в ворота, у сынов Адама возникнет необходимость общаться с новыми соседями по планете, добиваться от них чего-то, изучать их.

Математик и писатель Вернор Виндж, тот самый, что ввел понятие технологической сингулярности, предложил для таких занятий термин «теология». Правда, не в публицистике, а в научно-фантастическом романе «Огонь в бездне». Однако термин этот не кажется удачным — дело в том, что слово теология в современном лексиконе уж очень плотно связано с аврамическими религиями. А Бог Живой, Творец, Аллах и в Иудаизме, и в Христианстве, и в Исламе — трансцендентен. Он находится по ту, по иную сторону мира. Пока мы находимся внутри Вселенной — мы отделены от него.

А вот Искусственные Разумы, — как бы многосильны и многоведущи они не были, — они плоть от плоти этого мира, они имманентны ему. И вот в этом они, ещё не рождённые, удивительно напоминают никогда не существовавших (мнение св. Августина, что античные божества суть демоны, отложим для сугубо богословской дискуссии) обитателей Олимпа. Ведь эллины и римляне верили (до какого-то момента) что божества существуют, что они — часть Вселенной (этого взгляда не чурался и Тит Лукреций Кар), что они превосходят мощью и разумом человека.

В эти то моменты и были, ещё этрусками, установлены гадания гаруспиков (по внутренностям животных — убоинка-то жрецу всегда сгодится), затем авгуров и так далее... Вот и человечеству, склонному к разделению труда и дифференциации наук, придется, как только оно УВЕРИТСЯ в существовании Искусственного Разума, возрождать на службу авгуров с гаруспиками, настоящих или мнимых специалистов по описанию интеллекта, превосходящего человеческий, и по общению с ним.

Не имеет значения, будет ли на тот момент существовать ИР — важно будет лишь то, что достаточное количество истеблишмента в это поверит (приходилось встречать людей, уверенных, что ИР уже живет в интернете, и что холодный ядерный синтез осуществлен, но скрывается углеводородным лобби — но их существование также значения не имеет). И вот тогда-то человечеству опять потребуются претенденты на роль Нумы Помпилия.

Сабинянин Нума, как узнает каждый, прочитавший Тита Ливия, был вторым царем Рима (местным варягом, призванным на царство). Находясь в дружбе с нимфой Эгерией, он довольно успешно дурачил могучие божества в интересах людей, отменяя, скажем, человеческие жертвы путём подсовывания вместо головы головки лука...

В то же время своекорыстие людей обуздывалось им путем введения почитания, новых персонажей, скажем божества межи Термина. Очень полезный был божок, карал за вырывание межевого камня проклятием. Да не только самого виновного, но и его волов — проклятые волы, до такого даже сценаристы страшилок не додумались...

Так вот, как только Искусственный Разум или появится на самом деле, или истэблишмент поверит в это, или истэблишмент решит насадить таковую веру в народных массах — ждать нам возвращения авгуров, если и не разговаривающих со сверхмозгами напрямую, то толкующих их волю и настроения по неким приметам, — в роли которых прекрасно выступят техногенные катастрофы, — подобно тому, как гаруспики отслеживали падение грозовых стрел... Тогда же ещё не знали, что Бенджамин Франклин отнимет у тиранов скипетр, а у божеств — молнию!

К оглавлению

Кивино гнездо: Звуковая разведка плюс Берд Киви

Опубликовано 22 июля 2010 года

Страна Великобритания уже не первое десятилетие имеет устойчивую репутацию государства, наиболее продвинутого во всем, что касается технологий для бдительного присмотра за населением. Богатый опыт британских властей в этом деле с интересом изучают соответствующие структуры многих других государств, а разнообразные «шпионские» технологии, массово внедряемые в Англии, нередко воспринимаются как завтрашний день для прочих стран мира.

Понятно, что в столь деликатной области, как шпионаж, всегда немаловажную роль играет секретность. По этой причине о существенных особенностях многих технологий слежки публика знает лишь понаслышке, а не благодаря официально получаемой от госструктур информации. А потому особенно интересным процессом стала недавняя смена власти в Великобритании, когда пришедшие к управлению страной новые люди решили многие вещи делать по-другому, а попутно довели до сведения общественности массу таких сведений, которые прежняя госадминистрация предпочитала не предавать широкой огласке.

Перечень уже опубликованных на сегодня подробностей о разнообразных технологиях слежки, применяемых в Британии, достаточно обширен, поэтому здесь имеет смысл рассказать лишь о наиболее существенных моментах.

Для начала, в частности, следует упомянуть весьма впечатляющую технологию распознавания речи Sigard, на рынке средств безопасности продвигаемую разработчиками как «система выявления агрессивности» в голосах людей. Сразу же надо подчеркнуть, что создателями этой системы являются не англичане, а голландская фирма Sound Intelligence (www.soundintel.com). Отсюда понятно, что наибольшее распространение приложения Sigard пока что получили на улицах Роттердама, Амстердама, ещё нескольких городов Нидерландов, а также в нескольких голландских тюрьмах. Однако явный интерес к технологии со стороны британских властей, и уже проведённые испытания на улицах Манчестера, Ковентри, Глазго и некоторых районов Лондона сулят «Сигарду» действительно большое будущее.

Как рассказывают сами разработчики данной системы, идея Sigard выросла из научно-исследовательского проекта университета г. Гронингена, в рамках которого занимались созданием компьютерных моделей работы внутреннего уха человека. Улитка внутреннего уха (Cochlea), представляющая собой спиральный канал, является главным в организме слуховым анализатором, воспринимающим и распознающим звуки. Голландские же исследователи занимались созданием компьютерной линейной модели, которая формировала «кохлеограмму» для продвинутого частотного анализа звуков на входе системы.

В процессе этих исследований один из учёных попытался применить ту же самую модель внутреннего уха для решения задачи об автоматическом выделении и распознавании речи среди шума. Было установлено, что алгоритм действительно можно применять для эффективного отбора фрагментов, относящихся к речи, попутно убирая остальной шум. В 2000 году для извлечения прибыли из технологии была основана фирма Sound Intelligence, изначально сфокусировавшаяся на разделении голоса и шума для средств автоматического распознавания речи. Побочной линией этих же исследований был анализ неречевых сигналов.

В 2003 году к компании обратилось за помощью руководство Голландских национальных железных дорог, где нуждались в эффективном распознавании нескольких характерных звуков, обычно указывающих на типичные проблемы железнодорожных станций и поездов (звуки разбиваемого стекла, распыления краски из баллончиков, агрессивные голоса хулиганов и т.д.). В конечном же итоге данный проект развился в нынешний базовый продукт Sound Intelligence — систему Sigard для выявления агрессивности на основе анализа звуков, издаваемых кричащими людьми. Компьютер выявляет характерное перенапряжение голосовых связок, что как правило происходит только в случаях реальной агрессии. (По свидетельству специалистов, актеры театра и кино обычно лишь имитируют гнев или сильный испуг, так как регулярное реальное воспроизведение этого состояния может весьма серьёзно повредить голос.)

Как комментируют это разработчики Sigard, их система заточена под выявление физиологических изменений, воздействующих на человеческий голос в ситуациях агрессии: «Это другое состояние, нежели то в котором вы находитесь обычно. Когда вы переполнены адреналином, ваш голос становится искажённым. Вы начинаете кричать и вы пытаетесь воздействовать голосом на других». В человеческом мозге выявление таких перемен происходит естественным образом. Однако для того, чтобы научить подобным вещам компьютер, потребовалось почти десять лет исследований.

В отличие от весьма сомнительных технологий типа речевых «детекторов лжи», которые по особенностям голоса людей якобы могут выявлять, лгут они или говорят правду, система Sigard совершенно не претендует на подобные сверхъестественные способности. Она просто делает то, что обещает — выявляет потенциально опасные ситуации в непростых делах межчеловеческого общения. В реальных условиях эксплуатации Sigard это выглядит примерно так. Пока в зоне, находящейся под контролем, не происходит ничего необычного, экран монитора просто отмечает громкие звуки, вроде проехавшего грузовика, гудков автомобилей или детских криков, однако система не предпринимает никаких действий. Но как только слышен голос с характерными признаками агрессии, система подает охране сигнал тревоги, а камера видеонаблюдения соответственно разворачивается и направляет объектив непосредственно на источник крика.

Обычная проблема подобных систем, как известно, это большое количество ложных тревог. Однако по результатам многократных тестирований Sigard и по впечатлениям сотрудников тех структур, где эту систему реально используют, технология оказывается действительно очень полезной в делах раннего выявления, а при своевременной реакции — и предотвращения преступлений.

Другой вопрос — сколь далеко можно развивать столь многообещающую технологию. Хотя в компании Sound Intelligence особо подчеркивают, что их система Sigard не записывает прослушиваемые разговоры, из этого совершенно не следует, что её нельзя соответствующим образом модифицировать. Именно на этот аспект напирают британские правозащитники, протестующие против массовых тестирований Sigard в городах Великобритании — поскольку тяга местных властей к тотальной слежке за населением давно не является секретом. А опубликованные ныне данные это лишь подтверждают.

В июле текущего года не кто-нибудь, а новый министр внутренних дел Великобритании Тереза Мэй призвала поставить систему полиции ANPR (автоматического распознавания номерных знаков автомобилей) в более чёткие рамки государственного регулирования.

В настоящее время система ANPR интенсивно используется всеми местными органами полиции, а также службой таможенных и налоговых сборов, управлением по борьбе с организованной преступностью, министерством обороны и, конечно же, контрразведкой. Согласно официальным данным, свыше 4 тысяч (4045) стационарных и мобильных видеокамер ежедневно поставляют в базу данных более 10 миллионов сообщений о передвижениях всех транспортных средств по территории Англии и Уэльса (шотландский сегмент ANPR управляется и регулируется отдельно). В суммарном же исчислении Национальная база данных ANPR уже сейчас содержит свыше 7,6 миллиарда записей, а потенциально способна принимать и обрабатывать до 50 миллионов сообщений ежедневно.

Главной целью системы ANPR при её создании назывались помощь полиции в отлове водителей, уклоняющихся от уплаты транспортного налога и обязательного транспортного страхования. Кроме того, с самого начала (что также было очевидно) база данных с её датамайнинговыми функциями стала применяться для выстраивания подробных профилей относительно всех перемещений конкретных машин, попавших в поле зрения того или иного серьёзного расследования.

Но при этом — чему поразилось и сама новая госадминистрация — в государстве нет сколь-нибудь четко сформулированных правил для надлежащего обращения со столь мощным шпионским инструментом.

Поэтому предложенные ныне правительством варианты регулирования ANPR включают в себя такого рода пункты.

­Установление законного права на сбор и хранение данных ANPR для нужд полиции. Точное определение того, как именно данная информация может быть использована полицией. Ограничение круга тех, кто конкретно и как долго может хранить данные ANPR. Установление перечня тех, кто может иметь доступ к данным ANPR и для каких целей. Правовое обеспечение для массовой передачи данных между правительственными агентствами, а также между частным сектором и полицией для согласованных целей. Обеспечение прозрачной работы камер ANPR для публики за исключением тех случаев, когда они используются для скрытного наблюдения.

Как ехидно прокомментировали этот перечень в английской прессе, для невежественных в государственных делах наблюдателей, вроде журналистов, практически всё из приведенного списка звучит как набор вещей, с которыми властям следовало бы определиться на очень ранних этапах проекта, а не сильно после того, как он уже вовсю запущен в работу...

К оглавлению

Василий Щепетнёв: Креветка по имени криль Василий Щепетнев

Опубликовано 22 июля 2010 года

- И все-таки, чего никому не отнять у Советской Власти — так это факта, что она открыла народу широкую дорогу в образование, — сказал коллега-отоларинголог.

- Столбовую дорогу, — уточнил я.

- Чего? — подозрительно посмотрел отоларинголог.

- Да так, к слову пришлось...

- Вечно у тебя к словам такое приходится, химчистки брать отказываются...

- Да ладно собачиться, давай по пиву — сказал коллега-дерматовенеролог.

Мы, пусть и с запозданием, решили устроить День Медика. Жены с детьми разъехались кто куда, делать было нечего, вот и постановили собраться и попить пива. Сколько душа примет. Выезд на природу отпал сразу — воронежские пляжи в очередной раз признали очагами бактериологической угрозы, а знающие люди утверждали, что реальность и того хуже. Да и плюс тридцать семь в тени не радовали. В лес не тянуло. Потому выбрали квартиру того, у кого есть сплит-система — раз, и нет перебоев с электричеством — два. И теперь в прохладной комнате прохладно потягивали прохладное пиво местного производства.

За год его варить лучше не стали. Или дело в нас? Песочку поприбавилось?

- Ну, мы-то ладно, мы к экзаменам готовились и в школе, и на подготовительных курсах, и с репетиторами, — продолжил отоларинголог. — Но вот мои родители после войны поступали, какие тогда репетиторы. Часиков десять на стройке повкалываешь, урывками учебник полистаешь. А ещё раньше, дед рассказывал, их в семье детей пятеро было, и все получили высшее образование — это как раз на двадцатые годы пришлось. В конце. И в начале тридцатых.

- Стремились, значит, — сказал дерматовенеролог.

- Не то слово. Жили-то в подвале, с крысами и шпаной, а тут — хочешь, врач, хочешь, учитель.

- Математиков среди них не выросло? — поинтересовался я.

- В смысле — учителей математики? Точно не знаю. Учитель, он тогда учитель и был.

- Шкраб.

- Кто?

- Школьный работник, сокращенно — шкраб. Учителей позднее вернули, вместе с погонами.

- Учителя погоны носили?

- Вернули не учителям.

Пиво беседы не будоражило. Видно, восстановленное, а не живое.

- Ну, так не тяни, говори, чем тебе образование не угодило!

- Мне? — удивился я. — А разве оно стремилось угождать или не угождать такой букашечке, как я? Схватило, рассортировало (и плохо, нужно сказать, рассортировало), закатало в банку и выбросило на рынок пустых прилавков. При прилавках полных, глядишь, и пропал бы товар, бомбаж ли, замутнение содержимого, а так — ничего, слопали за милую душу. Креветкой обозвали, креветкой по имени криль.

- Да, раньше с работой после института попроще было. А сейчас сын только на втором курсе, а уже ночей не спишь, куда пристроить, думаешь. В нашу богадельню — смысла нет, а куда повыше — денег.

- А сын что?

- А сын «Атлас мира» перед сном читает.

Мы допили пиво — первые кружки. И кружечки ноль тридцать три, а не классические ноль пять, а всё равно.. Может, слишком прохладно в гостиной?

Вышли на балкон.

- Вот ты говоришь, пять твоих дедов закончили вуз, — начал я, смирившись.

- Деда три, и две бабки, — охотно ответил отоларинголог.

- Из пролетариев?

- Из беднейших!

- А много ль с ними на курсе училось детей докторов, профессоров, интеллигенции — не советской, а натуральной? В конце концов, просто образованных людей?

- Ну, теперь не спросишь, но, помнится, дед говорил, все свои были, рабочие. Если кто и проберётся из классово чуждых, то мало.

- Совсем мало, — подтвердил коллега-дерматовенеролог. — Мой дед должен был во всех анкетах писать, что из бедняков, три года на заводе слесарил, чтобы выработать неподдельные мозоли и привычку в совершенстве разговаривать матом. И то косились...

- Положим, запрет на обучение по сословному признаку позднее отменили, но дело-то уже было сделано. Вместо науки появилась советская наука.

- Тебе не нравится советская наука?

- Бог с тобой, при чём тут я? Она сама себе не нравится. Вот зайди завтра в библиотеку нашей альма-матер и найди хорошие групповые снимки профессорско-преподавательского состава, скажем, тысяча девятьсот тринадцатого года и тысяча девятьсот семьдесят третьего. Скопируй как можно лучше, а потом в рамочки вставь и повесь рядышком. Будет дорого — скажи, войду в долю. Давай даже так — делай все в двух экземплярах, себе и мне. А профессоров две тысячи тринадцатого года добавим позднее.

- Что ты этим хочешь сказать?

- Ничего. Просто повесим два «Государственных Совета», зрячий да увидит.

И мы вернулись в комнату — на балконе было крепко за сорок.

К оглавлению

Кафедра Ваннаха: Пирог в двадцать триллионов Ваннах Михаил

Опубликовано 23 июля 2010 года

Двадцать триллионов — такую сумму назвало Министерство обороны РФ как намечаемый объём закупок вооружения для Российской армии на срок до 2020 года. Это — трудно сказать, каков будет курс доллара, — где-то ноль семь терабакса. Много. Даже если сравнить запланированное на десятилетие с годичным военным бюджетом США — 626 миллиардами на один только 2010 год. Ну а мутные попытки демократизаций Афганистана и Ирака обошлись Пентагону больше, чем в триллион. А наша армия запрашивала на перевооружение 36 триллионов — что, видимо, больше отвечает объективной реальности... Но, повторимся, и двадцать триллионов это довольно большие деньги. Хороший пирог! И вот от того, кому он достанется, будущее высоких технологий, — и в первую очередь информационных, — в нашей стране будет зависеть куда больше, чем от клоунских прыжков и ужимок вокруг госкорпораций да потешных наукоградов.

Дело в том, что современное оружие — это всегда овеществленная сила знания. Многочисленные эксперты, кинувшиеся анализировать запланированные суммы, это не учитывают. Методика используемого ими анализа проста — вышеупомянутые суммы делятся на стоимость единичного образца вооружения, вне зависимости, будет ли это танк Т-90, истребитель Су-35 или корвет. Числа получаются астрономические. Из этого делается вывод о возможности тотального перевооружения и обретения грозной и очень даже современной армии. К сожалению, дело обстоит совсем не так просто...

Дело в том, что та техника, которую готова поставлять наша промышленность — это, в значительной степени, техника, унаследованная от СССР. Производимая по унаследованным от него же технологиям. И это — неизбежно. Слишком долго российская оборонка терпела самое тяжкое испытание — отсутствие заказов. Экспорт, сохранивший какую-то часть КБ и заводов — это, конечно, хорошо. Но экспортируется, как правило, та техника, которая уже существует. Та, которая была создана научно-исследовательскими и опытно-конструкторскими работами советских времен. И экспортные поставки не слишком способствовали сохранению научно-исследовательского и опытно-конструкторского потенциалов. Тут же, — даже когда экспортером выступали КБ, — на первую линию выходили «торговые» структуры, ну и серийные заводы, диктовавшие экспортеру («у вас бабок много») свои условия. Так что «жировали» внешнеэкономические подразделения, что-то перепадало производственникам и тем, кто сопровождал производство. Себя, любимых, руководители, вкупе с примкнувшими к ним эффективными менеджерами и специалистами по корпоративной этике, не забывали. Экономили на перспективных разработках. Да и даже если шейх, желавший обзавестись вдобавок к гарему, паркам ролс-ройсов, скаковых жеребцов и верблюдов, что-то и заказывал новенькое — сравнивать его возможности субсидирования НИОКР с былым потенциалом Военно-Промышленной Комиссии, явно не стоит...

А ведь двадцать лет постсоветского бардака — это ведь ещё и двадцать лет самого бурного развития технологий в истории. Технологий в первую очередь информационных. Две войны в Заливе велись техникой, которая по парадигме индустриального общества была практически одинаковой у противников. Если сравнивать миллиметры калибров и брони. Но вот превосходство в информационных технологиях доставило одной из сторон быструю и почти бескровную победу. Превосходство в разведке позволило нанести первые, ослепляющие, удары. Превосходство в системах связи и боевого управления обеспечило слаженную работу всех родов оружия. Оружие иракцев, — прекрасное по понятиям Второй мировой, — оказалось железным хламом. А Буря в пустыне происходила два десятилетия назад!

И техника, которую предстоит закупать России в следующее десятилетие, должна, учитывая ее стоимость и жизненный цикл, ориентироваться на войны 2020-2040-х годов. Должна быть готовой превозмочь те технические новинки, которыми потенциальный противник (направление учений Восток-2010 — очень правдоподобно!) обзаведётся к этому времени.

И вот тут-то на первое место выходит та часть пирога, которую сможет съесть отечественный бизнес высоких технологий, прежде всего — информационных. Трудно сказать, сколько процентов от стоимости оружия придется на цифровую электронику и на программное обеспечение — но очень немало; скорее всего — подавляющая часть. Ведь даже для изготовления деталей самого что ни на есть традиционно-индустриального стрелково-пушечного вооружения по нынешним временам уместно было бы использовать адаптивные методы обработки металлов, при которых компьютер — это не только замена станочника, как в ЧПУ, но неотъемлемая часть техпроцесса. Доля стоимости систем CAE/CAD/CAM в процессе разработки. Компьютерное управление логистикой производства. Логистика самая что ни на есть традиционная (логиста — греческий чин, ведающий снабжением войск) тоже нынче компьютерна.

Ну и полностью проходящие по ведомству ИТ — сетевые структуры управления войсками. Перевод связи, — от стратегического до самого низшего тактического выхода — на цифровые, помехо- и криптоустойчивую основу. Бортовые компьютеры ракет, авионика, баллистические вычислители. Системы обработки изображений в теле- и тепловизионных системах. Устойчивые к спецвоздействиям системы отображения информации — то бишь дисплей, который способен будет трястись сотни часов в танке и тысячи часов в бронетранспортере, на жаре и холоде, да ещё сохранять работоспособность, хватив после ядерного взрыва электромагнитного импульса да проникающей радиации. Национальная операционная система, в том числе её варианты реального времени, способные работать в динамических контурах. Национальная система спутниковой навигации, обеспечивающей топопривязку каждого миномета и каждого бойца. Отечественные беспилотники... И технологии, необходимые для производства всего перечисленного. Именно платежеспособный спрос на это, созданный государством, способен дать истинный, а не потешный импульс развитию отечественного хайтека. Дело в том, что передовых, а уж тем более перспективных разработок, никто не продаст. Покупка «мистралей» у галлов, и беспилотников у иудеев оправдана, только если нужно срочно обзавестись полётными палубами и летучими глазами. Передачи технологий не будет — как бы не заверяли в обратном... Ни в военной, ни в гражданских отраслях. Ни за какие деньги! Япония былинных времен, — когда запускали производство транзисторов, мотоциклов и зеркалок, — последняя проехала на халяву. Корея свой хайтек уже выращивала на своей исследовательской базе. То же самое предстоит и России. И шанс на это дают не зазванные в наукограды варяги, а эффективное вложение выделенных на перевооружение средств.

Нет, никто хорошую жизнь российскому хайтеку, — да и российскому обществу, — не сделает. За государственные заказы бизнесу предстоит бороться. И если способом борьбы будет близкое сердцу артиллериста слово откат — то проиграет и общество, и, в дальней перспективе, бизнес. (Прикиньте, что было с описанными в «Красном колесе» Солженицына дельцами, наживавшимися на поставках втридорога российской армии, после 1917-го...) Ну а армия получит нечто, что будет актуально на современной войне еще меньше, чем танк Т-26 и самолет И-15 в июне 1941-го. Ну а если такой подход не нравится — обществу и бизнесу необходимо создавать сообщество независимых от государства (точнее — от чиновников) военных экспертов, осуществлять нечто подобное тому, что сделал в правительстве Д.Ф.Кеннеди военный министр Роберт Макнамара.

К оглавлению