Цифровой журнал «Компьютерра» № 36

Василий Щепетнёв: Мыслегогика Василий Щепетнев

ОпубликованоВасилий Щепетнев

Словари сохраняют дух эпохи. Откроешь словарь, и видишь ее, как на ладошке. Вернее, слышишь. Словарь русского языка, составил С.И. Ожегов, издание 1953 года: «Пацифизм — лицемерная буржуазная политика отказа от всяких войн, в том числе от национально освободительных, революционных и других справедливых войн». Да уж...

Словарь иностранных слов под редакцией И.В. Лехина и проф. Ф.И. Петрова, 1954 год. «Педология — лженаука о воспитании подрастающего поколения, получившая большое распространение в буржуазных странах, особенно в США... Реакционная, расистская сущность педологии полностью разоблачена в СССР постановлением ЦК ВКП(б) от 6/VII 1936». «Педагогика — наука о воспитании и обучении детей». Замена в сложносочиненном слове «логия» — наука на «гогика» — воспитание, точнее, ведение, в смысле — поводырство, дает потрясающий эффект, превращая лженауку в науку истинную.

Или возьмем слово «демагог», сиречь поводырь народа. Первоначально оно имело вполне позитивный характер, отличая вождей демократической ориентации от всяких других. Но со временем люди заметили: чем больше демократической риторики в призывах и лозунгах, тем толще становятся если не сами демагоги, то их жены, дети, на худой конец братья и сестры, то есть наследники первой и второй очереди. И стало это слово бранным, хотя и у не-демагогов семейство тоже охулки на руку не кладет.

Но если олигарх не обманывает ожиданий народа, всем своим существованием говоря «Каждый сам за себя, сволочи!», то от демагога ждут жертвенности: народ любит, когда за него страдают и умирают.

Или вот «мыслегог». Вроде бы нелепица, нет такого слова, но в принципе ничего крамольного в нем не содержится: и первая и вторая часть есть греческие слова, следовательно, состав однороден. Перевести его можно, как «думоводитель», то есть дающий направление мысли. Если не полный властитель дум, то около того.

Итак, слово есть. Осталось решить, кому присудить сие титло. В девятнадцатом веке мыслегогами были, без сомнения, литераторы, прежде всего критики, из которых особняком стоят Белинский, Чернышевский и Добролюбов (Писарев был близок к постаменту, уже и перешел в некрасовские «Отечественные записки», но судьба заманила его в Дуббельн).

Из прозаиков в мыслегоги можно записать Тургенева, из поэтов, безусловно, Некрасова. Влияние этой пятерки на общественное сознание было исключительным. Нетрудно возразить, что читали Тургенева и Белинского тысячи, много десятки тысяч из многомиллионного населения империи, но ведь и общественное сознание концентрируется в тысячах, а не в миллионах. Миллионы повинуются тысячам, а не наоборот (то есть и наоборот тоже, но это уже общественное бессознательное).

Последним Великим Мыслегогом из литераторов был Лев Толстой. Революция перевела писателей из властителей дум в разряд более или менее привилегированной обслуги. На пьедестале же воссияли Ленин — посмертно (в годы революции и гражданской войны никто не конспектировал трудов Ильича, не до того было, да и Троцкий суетился, пытаясь впрыгнуть на чужое место) и Сталин при жизни, третий в этом обществе был неуместен.

Но вот умер Сталин, место мыслегога всесоюзного масштаба стало вакантным, но никто занять его, похоже, так и не сумел. Хрущев? Смешно. Брежнев? Леонид Ильич, правда, стал лауреатом Ленинской премии по литературе, но данное событие было скорее протокольным, сугубо политическим актом — как Нобелевская премия по литературе, присужденная Черчиллю в пятьдесят третьем году.

Опять писатели? Солженицын попытался стать духовным гуру нации, обставив свое возвращение обещающе. Но — не вышло. Слишком уж быстро менялись реалии повседневности. В других странах мыслегоги были — Гений Карпат, Сияющая Звезда Горы Пэкту, Туркменбаши, а Россия осталась обездоленной.

Но свято место пусто не бывает, и за неимением мыслегога генерального появились сотни и тысячи мыслегогов помельче, в большинстве своем укладывающиеся в размеры от диванного до салонного, с соответствующим радиусом действия. Если человек находится вне зоны действия такого мыслегога, то ему приходится думать лично, что такое хорошо и что такое плохо. Оказалось, что это занятие весьма увлекательное. Но утомительное.

"Завел блог — еще не мыслегог". Завести — не трудно, трудно вести его изо дня в день, из года в год. Продолжительность жизни новорожденного блога сегодня сравнима с таковой у насекомых. То есть разная. От одного дня и более. Мадагаскарские шипящие тараканы, например, живут три года, а если хорошо кормить, то и пять.

К оглавлению

Кивино гнездо: Боевой червь Stuxnet Берд Киви

ОпубликованоБерд Киви

В последних числах сентября канадский Ванкувер принимает у себя конференцию по компьютерной безопасности Virus Bulletin, ежегодно кочующую по разным городам Северной Америки и Западной Европы. Среди докладов нынешней конференции, вне всяких сомнений, самый большой интерес привлекают два независимых выступления от Kaspersky Lab и Symantec, посвященные одной и той же теме: беспрецедентно изощренному компьютерному «гипер-червю» Stuxnet.

Если обрисовать предмет в нескольких словах, то Stuxnet представляет собой прежде неведомый публике класс программного обеспечения, уже разработанного на государственном уровне для военных наступательных кибератак. Эта программа использовала для невидимого внедрения одновременно четыре разных и еще непропатченных дыры в защите систем (zero-day exploits), два похищенных у известных изготовителей подлинных сертификата для легального встраивания своих кодов в операционную систему и действительно очень умный механизм самостоятельного многоэтапного распространения. Механизм, который начинается с заражения обычных Windows-ПК инфицированной USB-флешкой, а заканчивается встраиванием собственного смертоносного кода в ПО Siemens S7 SPS для промышленных систем управления предприятиями. Программа Stuxnet проникла в десятки тысяч промышленных компьютерных систем по всему миру, но, к великому счастью, практически ни одной из них это ничем не грозит. Эксперты по кибербезопасности убеждены, что Stuxnet — это высокоточное, сугубо избирательное оружие, остро заточенное под поиск и уничтожение одной-единственной конкретной цели.

В принципе, у специалистов к настоящему времени даже есть общее понимание, что именно это была за цель. Но поскольку никаких официальных заявлений на данный счет ни одним государством не сделано (да и вряд ли они вообще появятся), имеет смысл поподробнее разобраться с деталями и логикой всей этой захватывающей истории.

Впервые Stuxnet попал в поле зрения антивирусных фирм в середине июня 2010, когда не самая известная фирма компьютерной безопасности VirusBlokAda из Беларуси обнаружила этого червя в компьютерах, принадлежащих одному их иранскому клиенту. Названием для вредоносной программы послужило имя одного из файлов, обнаруженных в теле червя, а всемирную известность Stuxnet обрел примерно месяц спустя. Потому что в июле корпорация Microsoft подтвердила, что данный червь активно заражает компьютеры под ОС Windows, работающие в составе крупномасштабных систем управления промышленными предприятиями.

Такого рода системы управления часто обозначают акронимом SCADA — англоязычным сокращением от словосочетания «supervisory control and data acquisition», т.е. «диспетчерское управление и сбор данных». SCADA-системы ныне управляют в индустрии работой чего угодно — от электростанций и заводского производства до нефтепроводов и военных объектов.

С этого момента червь Stuxnet стал объектом обширных и пристальных исследований специалистов по компьютерной безопасности. Которые довольно скоро и вполне единодушно были вынуждены признать, что ничего подобного им в своей практике видеть прежде не доводилось. Тогда же в июле Stuxnet был классифицирован как гиперусложненная вредоносная программа, созданная, вероятнее всего, целой командой опытных разработчиков по заказу какого-то государства.

Оценка одного из пораженных инженеров, занимавшегося «препарированием» червя, звучала примерно так: «После десяти лет ежедневных занятий обратной инженерной разработкой кодов, я еще никогда не встречался ни с чем, что хотя бы близко было похоже на ЭТО». Небывало огромный для подобного типа программ (размер исполняемого кода составляет порядка полумегабайта), обильно зашифрованный и слишком сложный для быстрого понимания его назначения, этот червь чрезвычайно удивил специалистов. По словам другого антивирусного эксперта, в сравнении с червем Stuxnet все прочие примечательные атаки последнего времени, вроде приснопамятной Aurora, в ходе которой были хакнуты сети Google и десятков других ведущих компаний, выглядят просто детскими игрушками.

При всей своей перегруженности программа Stuxnet написана чрезвычайно хорошо и грамотно. Она очень, очень тщательно заточена под то, чтобы ничего не поломать и не нарушить в заражаемых ею системах, чтобы не было видно абсолютно никаких внешних признаков инфицирования, а самое главное, она делает все для гарантирования того, чтобы ее окончательная миссия, которая манипулирует параметрами и кодами в управляющем компьютере SPS, была запущена и выполнена лишь в том случае, когда имеется полная уверенность, что это именно та самая система, на которую программа изначально была нацелена.

Однако понимание всех этих нюансов пришло, конечно же, далеко не сразу. Поначалу специалисты фирм Symantec и Kaspersky Lab, примерно одновременно и всерьез взявшихся за борьбу с червем, обнаружили лишь один опасный zero-day-баг. Это была дыра в защите от подсоединяемых к ПК USB-устройств, получившая название LNK, и срабатывала она для инфицирования почти любых компьютеров — в независимости от версии операционной системы Windows, начиная с ископаемой Win 2000 и до наиболее современной, предположительно весьма безопасной Windows 7.

Еще через несколько недель исследований специалисты обеих антивирусных фирм независимо друг от друга обнаружили, что Stuxnet в действительности использует для внедрения далеко не одну, а четыре прежде неизвестных zero-day-уязвимостей (баг спулера печати и два EoP-бага, повышающих привилегии). Одновременное использование сразу четырех zero-day-багов — это очень и очень необычное свойство вредоносной программы, никогда прежде не наблюдавшееся специалистами ни в Symantec, ни у Касперского.

Соответственно, не доводилось им видеть и поведение столь продвинутого червя в работе. Попадая в корпоративную сеть — на первом этапе через зараженное USB-устройство — Stuxnet использовал баги, повышающие его привилегии (EoP), чтобы получить доступ администратора к другим ПК, разыскивал системы, в которых работают программы управления WinCC и PCS 7 SCADA, захватывал эти системы, используя баг спулера печати, а затем пытался применять принятый по умолчанию фабричный пароль Siemens для захвата управления программным обеспечением SCADA.

После чего червь получал возможность перепрограммировать так называемую программу PLC (programmable logic control — программируемый логический контроллер), чтобы диктовать всем управляемым системой механизмам новые команды и инструкции. Попутно следует подчеркнуть, что опаснейшие коды атакующего червя для всякой зараженной системы выглядели совершенно легитимными, поскольку люди, стоявшие за созданием Stuxnet, предварительно похитили по крайней мере два цифровых сертификата, принадлежащие компаниям Realtek Semiconductor и JMicron Technology. Драйверы и программы этих фирм давно и прочно прописаны в операционных системах компьютеров, поэтому действия правильно подписанных кодов Stuxnet не вызывали абсолютно никаких сигналов тревоги.

Еще один интересный нюанс — это один из способов, которым атакующая сторона минимизировала риски обнаружения своей программы. В каждом USB-устройстве, куда подсаживался Stuxnet, работал счетчик, который контролировал число заражаемых устройством машин и не позволял инфицировать больше трех компьютеров. Другими словами, атакующие, судя по всему, таким образом пытались ограничить масштабы распространение червя, дабы он оставался как можно ближе к объекту, против которого был направлен.

Функционирование червя Stuxnet рассчитано на полностью автономную работу программы и не требует ни подключений к интернету для получения дополнительных инструкций, ни управления со стороны человека вообще. В программе выявлено настолько много разных типов выполняемых функций, что для экспертов очевидно — созданием этого продукта занималась команда людей с богатым опытом в самых разных областях: от конструирования невидимых руткитов и эксплуатации багов проникновения до работы с базами данных.

Вредоносное ПО написано на множестве разных языков. С одной стороны, это C, C++ и другие объектно-ориентированные языки высокого уровня. А с другой — коды STL (Statement List), низкоуровневый язык типа ассемблера, используемый в системах управления промышленными процессами. Плюс вообще впервые наблюдаемый специалистами руткит PLC, скрывающий вредоносный STL-код. Если же говорить о работе червя со SCADA-системами вообще, то в первую очередь следует подчеркнуть, что эта область приложения компьютеров отличается очень высоким уровнем специализации. Иначе говоря, по свидетельству специалистов, разработчики Stuxnet в своем распоряжении непременно должны были иметь для тестирования именно то реально применяемое аппаратное обеспечение, под которое затачивалось их кибероружие. Ибо все признаки свидетельствуют, что они в точности и в деталях знали нюансы работы техники на том конкретном объекте, который был избран целью атаки.

Начиная с этого момента разбора представляется наиболее логичным от наблюдений и свидетельств антивирусных экспертов из Symantec и Kaspersky Lab перейти к результатам анализа, выполненного специалистом по безопасности компьютерных промышленных систем из фирмы Siemens. Ибо Stuxnet был несомненно заточен против ПО именно этой компании, уверенно доминирующей на рынке SCADA-систем, а весьма уважаемый германский специалист по безопасности промышленных систем Ральф Лангнер (Ralph Langner), работающий в Siemens, недавно опубликовал в Сети результаты своих исследований, посвященных интересным свойствам невиданного прежде гипер-червя из киберпространства.

Поначалу, как и у экспертов из антивирусных фирм, первой идеей Лангнера было то, что Stuxnet написали для похищения промышленных секретов — каких-нибудь фирменных формул, рецептов или схем, которые могут быть использованы конкурентами для производства контрафактной продукции. Однако, углубившись в анализ свойств червя, обнаружил Лангнер нечто существенно иное.

Червь Stuxnet действительно занят непрерывными поисками, однако разыскивает он очень специфические установочные параметры системы, нечто вроде ее «отпечатков пальцев», которые говорят, что именно работает под управлением PLC или программируемого логического контроллера. Как уже говорилось, промышленные SCADA-системы весьма специфичны для каждой конкретной фабрики. Они состоят из множества небольших узлов, измеряющих температуру, давление, потоки жидкостей и газов, они управляют вентилями, моторами, и всем прочим хозяйством, необходимым для поддержания нередко опасных промышленных процессов в рамках их норм безопасности и в пределах эффективности. Таким образом, оба компонента систем — аппаратные модули конфигурации и программное обеспечение — являются специфическим набором, изготовляемым для каждой конкретной фабрики. Ну а с точки зрения червя Stuxnet все эти вещи выглядят как «отпечаток пальцев». И лишь только в том случае, если идентифицирована надлежащая конфигурация, он начинает делать больше, много больше, нежели просто тихо распространять себя в поисках цели.

(Именно эта особенность программы свидетельствует об одной принципиально важной вещи: атакующая сторона очень точно знала конфигурацию выбранной цели. Она наверняка должна была иметь поддержку инсайдера или группы инсайдеров внутри фабрики, либо какой-то еще способ доступа к программной части и аппаратной конфигурации избранного для атаки объекта.)

Среди шагов, которые, как обнаружил Лангнер, делает Stuxnet при обнаружении искомой цели, оказались изменения в фрагментах программного кода Siemens, известного как «оперативный Блок 35». Этот важный компонент программы Siemens занимается мониторингом критических производственных операций — вещей, которые требуют срочной реакции в пределах 100 миллисекунд. Вмешиваясь в работу Блока 35, Stuxnet может, к примеру, легко вызвать аварийный сбой в работе, ведущий к саморазрушению промышленного процесса. Так, во всяком случае, это видит Лангнер.

В частности, в его аналитической работе пошагово демонстрируется, что именно происходит с системой, когда Stuxnet находит свою цель по ее «отпечаткам». Как только Stuxnet выявляет критически существенную функцию, срабатывающую в модуле PLC, вредоносная программа берет управление системой на себя. Один из самых последних кодов, который Stuxnet отправляет в обреченную систему, носит выразительное название “DEADF007”. Ну а затем очевидно начинается фейерверк, хотя точное назначение захваченных программой функций остается неизвестным, говорит Лангнер. Это может быть и перевод скорости вращения турбины на максимально возможные обороты, и отключение системы смазки, или еще какие-то жизненно важные для нормальной работы функции системы (конкретная природа повреждений, вызываемых червем, просто неизвестна, потому что со стороны по коду SPS нельзя увидеть, что именно делают задаваемые параметры, не видя схему той конкретной фабрики, которой управляет система). Что бы это ни было, говорит Лангнер, анализ показывает, что Stuxnet отменяет защитные функции и подает в систему свои, фатальные команды: «Как только исходный код PLC перестает выполняться, можно ожидать, что вскоре какая-то вещь взорвется. И скорее всего, это окажется что-то крупное».

По свидетельству Лангнера, «Stuxnet — это стопроцентно целенаправленная кибератака, нацеленная на уничтожение некоего промышленного процесса в физическом мире. Это явно не имеет отношения к шпионажу и похищениям информации, как полагали некоторые. Это абсолютно диверсионная атака».

Поскольку ныне практически все исследователи, изучающие червя, вполне единодушны в выводах о том, что Stuxnet был сконструирован чрезвычайно изощренным и умелым мастером — скорее всего, специалистами государственной спецслужбы — и был создан для разрушения чего-то большого и важного, то теперь остается выяснить лишь два «простых» вопроса: (а) что за государство стоит за Stuxnet и (б) против какого объекта была направлена диверсия?

На сегодняшний день имеется достаточное количество фактов и доводов для того, чтобы (не наверняка, конечно, но) с высокой степенью достоверности ответить на оба этих вопроса.

К оглавлению

Кафедра Ваннаха: Развёрнутый холст истории Ваннах Михаил

ОпубликованоВаннах Михаил

В нашей стране историю долго делали вспомогательным материалом для господствующей идеологической доктрины. Некогда — триада графа Уварова. Потом — исторический материализм. Россия, как расходный материал. Отсталая страна, которую ребятам в пенсне и кожаных тужурках, вернувшимся из эмиграции, надлежит спалить в революционных войнах, уморить в трудовых армиях. Все во имя всемирного счастья пролетариев, водившихся, по преимуществу, в тех странах, что станут Первым миром. «Подумаешь, они спасли Россию, / А может лучше было не спасать» — гнусавил бойкий поэт, хамски обращаясь к нижегородскому мещанину и примкнувшему к нему князю. Под лозунгом атеистической пропаганды староста общества ссыльных и политкаторжан Ярославский-Губельман осквернял могилы героев Бородина.

И в конце 1980-х мы видели нечто похожее. Номенклатура учинила термидор, добавляя (не меняя, как часто говорят, а добавляя!) к власти еще и собственность, звавшуюся государственной и общенародной. В ходе этого, во имя общечеловеческих ценностей и нового мЫшления задарма «сдавались» плоды многовековых побед народа. Сдавались так, будто бы по некоему никому не известному закону природы, конкуренция, существующая между людьми (как уверяет Всемирная Организация Здравоохранения в России больше всего в мире молодежи гибнет от ножевых ран в ходе усобиц); между маленькими фирмами и гигантскими корпорациями (посмотрите на бизнес-новости); вдруг возьмет, да и сойдет на нет на уровне отношений между государствами. А там — сплошные Объединенные нации, международное право, бюрократы с просветленными лицами и суд в Гааге.

Проделывать такие фокусы можно лишь с населением, не знающим своей подлинной истории. Истории страшной и кровавой, трудной и грязной, но — всамделишной. Настоящей. Той, что была в действительности. Когда можно просто понять, кто и что чего стоит на самом деле. Какие плоды принесло какое древо.

И вот, с удовольствием можно сказать, что в России с апреля 2010 года осуществляется проект, который в небывалых доселе размерах познакомит соотечественников с нашей историей, и проект этот — детище информационных технологий. Это электронный банк данных «Подвиг Народа в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг», или Общедоступная база данных «Подвиг народа». В ходе работы, проводимой по инициативе Департамента развития информационных и телекоммуникационных технологий Министерства работы России, предстоит оцифровать и выложить в открытый доступ более двухсот тысяч архивных документов. Общий объем носителей на бумаге — свыше ста миллионов листов.

Аналогов такой возможности познакомиться с одним из кардинальных событий в истории Отечества не было никогда. Нужен лишь компьютер и достаточно быстрый канал. Широкий канал нужен поскольку документы выложены в виде весьма объёмных файлов PDF. Зато они прекрасно воспроизводят старую, пожелтелую от времени бумагу; шрифт механических пишущих машинок; рукописные строки — прописной и чертежный шрифт писарей, срывающиеся на скоропись нервные записи штабных операторов. За блеклою синью старых чернил — реки крови, океаны горя. Безуспешно контратакующая стрелковая дивизия. Деморализованная и рассеянная огнем авиации (черные форменки — чудесная мишень для штук) противника морская бригада. Оставленные города, испепеленные деревни. В таких масштабах это уже не писаная история, а сама жизнь, с которой может ознакомиться каждый неравнодушный. Было бы желание...

Обратим внимание, что хотя этот проект носит гуманитарный характер и проходит по ведомству музы Клио, его сделала возможным технология. Любовь масс к низкокачественному развлекательному аудио-видео контенту создает массовый платежеспособный спрос на технические и программные средства обработки, хранения, передачи и отображения информации. Благодаря массовости спроса и производства стоимость таких операций падает до минимума и по протоптанной «развлекухой» широкой цифровой магистрали протискивается правда.

И вот тут происходит переход количества в качество. Такой объем документов будет куда более правдив, нежели любые труды историков. Частью просто в силу того, что расскажет о том (вспомним, сто миллионов листов), о чем неизбежно умолчит даже самый объемный и добросовестный труд. Частью в силу избыточности. Пользуясь терминами теории информации мы можем постулировать, что любые помехи можно подавить с достаточной для практического применения точностью — была бы возможность ввести в исходный сигнал избыточность. Ну а двести тысяч архивных дел содержат избыточность, достаточную для того, чтобы сохранить факты, в количестве достаточном, чтобы прикончить любого любителя подгонять факты под свою теорию.

Были бы желающие ознакомиться с этим объемом данных... Активность сайтов любителей военной истории и стабильный спрос на книги по этой тематике говорит, что желающие найдутся. Если еще они возьмут на себя труд переводить данные с архивных документов в формат удобный для поисковых машин и с точностью, принятой для исторического исследования, то вообще будет чудесно. Нашли занятный факт — занесите его в Вики, хотя бы, да ссылочку поставьте, архив-фонд-опись-документ-лист-электронный носитель.

Жизнь интересней и многообразней любых выдумок. Да и тут происходит широко известный в узких кругах интеллигенции скандалец с учебником истории. Кстати, наибольшую неприязнь сетевой публики самых разных политических взглядов вызвало обращение (или донос) на авторов учебников в прокуратуру. Научные издания должны оцениваться с точки зрения достоверности использованных в них источников по принятой в историографии методике. Интерпретация — право автора.

Автор этих строк, например, очень любит исторические работы Гизо, которые вряд ли придутся по вкусу людям левых взглядов, ведь это же тот Гизо, который неодобрительно поминался в начале «Коммунистического манифеста»... Ну и что? Свобода слова — это свобода говорить, а не свобода говорить то, что считают правильным поборники свободы слова, иначе мы, в дополнение к арийской физике и мичуринской биологии получим политкорректную историю. У нас, помнится, расстреляли парламент, ибо избиратели голосовали не за тех, кого хотели видеть в нем поборники демократии.

Но выработать отношение к теориям и концепциям помочь могут только подлинные факты. Такие, которые донесет до граждан ОБД «Подвиг народа», живущий по адресу http://www.podvignaroda.mil.ru/. Очень хотелось бы надеяться, что работа над ним в полном объеме будет завершена, как и планируется, в 2012 году. А молодежным движениям, которые зовут себя антифашистскими (и проправительственным, и яро оппозиционным) хотелось бы порекомендовать создать в региональных сетях зеркала документов этого проекта. В провинции интернет достаточно дорог и медленен, но провайдеры дают доступ к местным файлохранилищам на скорости до 100 мегабод (бод, поясним молодым читателям, заслуженная телеграфистская единица скорости канала, бит за секунду). Это будет данью памяти тех, кто реально покончил с фашизмом, и актом, который способен реально сплотить общество, вне зависимости от политических взглядов.

К оглавлению

Василий Щепетнев: Три колоска для Гарри Василий Щепетнев

ОпубликованоВасилий Щепетнев

Итак, за окном — тысяча девятьсот тридцать второй год. Сплошная коллективизация превратила крестьянина-единоличника в колхозника. Превращение это заключалось не столько в явлении новых атрибутов, сколько в лишении старых. У единоличника отобрали и передали в колхоз зерно (семенной фонд), инвентарь (плуги, бороны), скотину (лошадей, коров), местами и птицу, и, главное, землю. Оставили кошек, собак, местами опять-таки птицу и — чуть-чуть — землицы под огород. Из города приехали «двадцатитысячники» — передовые рабочие крупных промышленных центров, приехали и стали во главе колхозов. Передовыми они были в идейном, политическом плане: ясно, что при поставленной партией задаче индустриализации страны в кратчайшие сроки никакого мало-мальски квалифицированного рабочего от станка не оторвут и на село не отправят. А вот «агитатора, горлана-главаря» послать в село не только можно, но и нужно, чтобы не мешал квалифицированному рабочему делать дело.

Двадцатитысячник, как ему положено, агитировал и горланил. Но одним горлом мужика не проймешь, а каждому председателю взвод латышских стрелков не дашь. Как выгнать колхозника в поле? Жизнь колхозника была бессмысленной и беспощадной — с точки зрения потомственного диванного горожанина. Труд ненормированный и неоплачиваемый. За свои старания мужик, баба или дети получали трудодни — очень условные единицы, иногда за них давали толику урожая, иногда нет. Колхозника обязывали сдавать хлеб государству (этот лозунг держался до последних дней советской власти). Не накормить себя и семью, даже не накормить страну — а именно сдать государству. Без боя и торга. Кормильцем всех и вся государство назначило себя. Взамен колхозник мог после работы поковыряться в приусадебном участке, почитать в газете о том, как вольно дышит человек, а в наиболее передовых селах и послушать по радио «и все вокруг колхозное, и все вокруг мое» (авторство выражения приписывают Васильеву, однако в песне «Дорожная» слова немножко другие. Послушайте. Рекомендую исполнение Лемешева).

Но радио — это одно, а реальность — другое. Чтобы колхозники не восприняли слова «все вокруг мое» буквально, был принят «Указ семь-восемь», а точнее — Постановления ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 года «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности». Его еще называют «Законом о трех колосках»: за несколько сорванных с колхозного поля колосков колхозника могли послать далеко и надолго. А могли и не послать. К каждому колоску милиционера не приставишь, за порядком следили сами колхозники — звеньевые, бригадиры, а дать ход делу или не дать, решал он, председатель колхоза (опять же точное название должности — председатель правления колхоза). И эта возможность наделяла председателя реальной властью, поскольку не было колхозника, который бы не припрятал жменю колхозного зерна или кружку колхозного молока для голодных детей. Другого, неколхозного молока в деревнях тридцатых годов после коллективизации не было в принципе. И как не тяжела была колхозная жизнь, в лагеря идти не хотелось. От председателя откупались иногда самогоном, иногда дочкой или женой, и всегда — покорностью. Участь непокорных была плачевна. Вот так закон о трех колосках служил укреплению вертикали власти.

После ликвидации советского строя началась деколлективизация — как в сельском хозяйстве, так и в иных отраслях. Колхозники получили пай, рабочие — акции своего предприятия, интеллигенция — возможность слушать, смотреть и читать все, до чего дотянется. Последующие события привели к концентрации земельных паев и крупных пакетов акций в руках пяти процентов населения. Колхозники остались без земли и без колхозов, рабочие без акций, без фабрик и — значительной частью — без работы, интеллигенцию превратили в «бюджетников», которых, как в свое время кулаков, нужно ликвидировать как класс (сократить число врачей, учителей, преподавателей ВУЗов и прочих нахлебников казны). И вот теперь объявляют, что последнюю забаву — возможность читать то, что читается, и смотреть то, что смотрится — отбирают. Госдума приняла в третьем, заключительном, чтении закон, направленный на усиление охраны авторских прав; соответствующие изменения внесены в часть 4 Гражданского кодекса (ГК) РФ. В поддержку законопроекта, направленного на ужесточение борьбы с бытовым пиратством было подано 408 голосов, один голос против. Теперь бытовым пиратам (мне нравится выражение «бытовой пират», а формулировка «запись в память считается воспроизведением» просто восхищает, еще чуть-чуть, и мы поймем, что «свобода — это рабство») грозит штраф до пяти миллионов рублей и срок до двух лет. Конечно, можно тешить себя мыслью, что в России строгость закона умягчается повсеместным его неисполнением, но закон принимают не для того, чтобы исполнять, а для того, чтобы им, законом, кормиться. И держать под контролем потенциальных смутьянов. Всех не проверишь, значит, кто-то будет выбирать, кого проверять. Тех, с кого можно стрясти мзду. А еще закон позволяет контролировать непокорных. К любому непокорному теперь могут придти домой и на законных основаниях просканировать содержание жесткого диска. Если найдут нелицензионного Гарри Поттера — посадят. Если не найдут — просто узнают, что у человека хранится на диске.

Закон о трех колосках защищал интересы советского государства. Закон о бытовых пиратах защищает интересы Гарри Поттера.

Кто более матери-истории ценен?

К оглавлению

Кивино гнездо: Боевой червь Stuxnet (продолжение) Берд Киви

ОпубликованоБерд Киви

(Первую часть статьи можно найти здесь.)

По-своему содержательный ключ к поискам ответов на все вопросы вокруг Stuxnet дает следующий комментарий одного из специалистов, занимавшихся «вскрытием червя» или, выражаясь иначе, обратной инженерной разработкой вредоносной программы: «Это то, что создает государство, если единственной альтернативой остается начало войны».

Переформулируя суть наблюдения чуть более развернуто, можно сказать так: если считать, что война — это продолжение политики жестко-силовыми методами, а компьютерный червь Stuxnet — это, как вполне очевидно для специалистов, созданное неким государством кибероружие, то большинство тайн вокруг этой вредоносной программы наверняка связано с нюансами сложных межгосударственных отношений в каком-нибудь горячем регионе планеты.

Вычислить этот регион и даже конкретное государство, против которого была направлена атака Stuxnet, оказывается совсем несложно. Как уже говорилось, в механизм распространения червя его создателями заложен счетчик, искусственно ограничивающий ареал распространения инфекции. Согласно же данным компании Symantec, тщательно регистрирующей все известные случаи заражения компьютеров этим червем, география распространения напасти в августе 2010 года выглядела следующим образом. Иран — 62 867 инфицированных машин, Индонезия — 13 336, Индия — 6 552, США — 2 913, Австралия — 2 436, Великобритания — 1 038, Малайзия — 1 013 и Пакистан — 993.

Иначе говоря, если пересчитывать в относительных долях, а не в абсолютных цифрах, то на Иран приходится почти 70% всех зараженных систем... Ответ, как говорится, очевиден.

Ну а если цель атаки ясна, то становится намного проще ответить и на вопрос о том, кто может стоять за созданием Stuxnet. Два главных и самоочевидных политических противника Ирана — это, конечно, США и Израиль. Обе страны не только известны своей жесткой позицией относительно ядерных амбиций иранского государства, но и располагают достаточным техническим потенциалом для создания и применения кибероружия уровня Stuxnet. Но хотя эти факты помогают ощутимо сузить поиск, из них, строго говоря, совершенно не следует, что червя наверняка сделали израильтяне или американцы.

Для более весомых гипотез определенно требуются дополнительные детали. Надеяться, что такие детали или подсказки будут как-то добыты из тела препарированного червя — дело в общем-то сомнительное и безнадежное. Как свидетельствуют специалисты, авторы подобных программ могут намеренно встраивать в коды программ ложные следы и указатели, запутывающие тех, кто пытается отыскать источник.

По этой причине куда более продуктивным путем изысканий представляется — для начала — поиск конкретного объекта, против которого была направлена атака Stuxnet. Учитывая обостренную скрытность Ирана во всем, что касается его ядерной программы, сделать это тоже не так-то просто. Но кое-что все же известно.

Например, Ральф Лангнер, обильно цитировавшийся выше эксперт Siemens по безопасности промышленных систем управления, предполагает, что целью червя могла быть Бушерская АЭС. Эта десятилетиями достраиваемая электростанция является, вероятно, самым знаменитым объектом иранской ядерной программы. Лангнер же в поддержку своей гипотезы напоминает, что в минувшем августе объявленный пуск объекта в очередной раз был сорван без внятного объяснения причин, а также указывает на публиковавшийся в СМИ скриншот с экрана одного из управляющих компьютеров в Бушере. Снимок, как считается, был сделан в феврале 2009 года, отображает схему работы электростанции и свидетельствует, что для управления используются Windows и программное обеспечение Siemens. То есть компоненты именно той среды, которую атакует Stuxnet. Иных аргументов в поддержку гипотезы Лангнера, в общем-то, нет.

Куда более обоснованную и правдоподобную версию выдвинул другой немецкий специалист по компьютерной безопасности — технический директор берлинской фирмы GSMK Франк Ригер (Frank Rieger). Согласно результатам анализа Ригера, вероятной целью атаки червя была не Бушерская АЭС, как ныне предполагает большинство, а фабрика по обогащению урана в Натанзе. Этот мощно укрепленный и спрятанный глубоко под землёй завод, по свидетельствам экспертов, представляет собой намного большие риски с точки зрения производства ядерного оружия, нежели Бушерская АЭС.

В поддержку своего предположения Ригер приводит впечатляющий набор сведений из доступных ему публикаций прессы и свидетельств специалистов. Цепочка доводов начинается с анализа свойств самого червя. Хотя у антивирусных фирм нет единого мнения, когда именно Stuxnet появился (в Symantec признаки инфекции отследили лишь до января 2010, а в «Лаборатории Касперского» — до июля 2009 года), по имеющимся у немецкого эксперта данным, распространение Stuxnet происходило уже в январе 2009 года.

Полгода спустя, 17 июля 2009 года, известный сайт WikiLeaks опубликовал довольно туманную новость следующего содержания:

Последующая перекрестная сверка этих сведений с информацией из архивов новостного агентства Ирана ISNA подтверждает, что Агазаде действительно ушел с поста главы Организации по атомной энергии Ирана именно тогда. При этом, согласно официальным данным, предоставляемым IAEO в контролирующие структуры, количество функционирующих центрифуг в Натанзе существенно (на несколько тысяч) упало в то же время, когда WikiLeaks сообщила о серьезной аварии на объекте.

Наконец, по совсем уж интересному совпадению, примерно тогда же, 7 июля 2009 года, израильский новостной сайт ynet-news.com, связанный с известной и хорошо информированной газетой Yediot Ahronot, опубликовал материал о возможной кибервойне Израиля против иранской ядерной программы. Содержащиеся в этом материале сведения настолько любопытны, что имеет смысл привести наиболее содержательный фрагмент публикации в дословном пересказе.

Как рассказывает безымянный автор этой статьи, в конце девяностых годов компьютерный специалист из Shin Bet, израильской спецслужбы внутренней безопасности, хакнул компьютер-мейнфрейм, управляющий работой крупного топливного склада Пи-Глилот к северу от Тель-Авива. Поначалу это компьютерное проникновение мыслилось спецслужбой как своего рода дежурная проверка средств охраны на стратегически важном объекте. Но затем, по зрелом размышлении над важностью достигнутого результата, это также указало израильтянам на огромный потенциал подобных хайтек-проникновений, обеспечивающих пути к реально серьезным диверсиям.

«Попав однажды внутрь компьютерной системы Pi Glilot, мы неожиданно обнаружили, что — не говоря уже о доступе к секретным данным — мы можем также устроить преднамеренные взрывы, просто перепрограммируя подачу топлива в трубопроводах», — поделился воспоминаниями один из ветеранов тех памятных учений в спецслужбе Шин-Бет.

С этого знаменательного момента, собственно, и принято отсчитывать историю израильской кибервоенной программы, которая ныне, десятилетие спустя, рассматривается независимыми экспертами как наиболее вероятное направление усилий Израиля по обузданию ядерных амбиций его архипротивника Ирана.

По свидетельству осведомленных в этих делах источников, привлекательность кибератак особо возросла по тем причинам, что, с одной стороны, возможности Израиля для обычных авиаударов по удаленным и укрепленным атомным объектам Ирана существенно ограничены, а с другой стороны — главный союзник, США, ныне явно не желает ввязываться в еще одну открытую войну на Ближнем Востоке. Если же цитировать одного из недавно ушедших в отставку руководителей сил безопасности Израиля, то избранная стратегия звучит так: «Мы пришли к выводу, что для достижения наших целей ключевая уязвимость Ирана — в его компьютерных сетях... Поэтому мы стали действовать соответствующим образом».

Кибервоенные подразделения структурно упрятаны глубоко внутри разведывательных спецслужб Израиля, которые имеют богатейший опыт в традиционных методах саботажа и диверсий, а их операции тщательно прикрыты официальным режимом секретности и цензурой. Эти силы могут привлекать для своей работы самые ценные технологические достижения коммерческих фирм Израиля, многие из которых входят в число мировых хайтек-лидеров, а в руководстве которых зачастую сидят ветераны элитных компьютерных подразделений военной разведки.

Как охарактеризовал данную ситуацию Скотт Борг (Scott Borg), директор американской фирмы US Cyber Consequences Unit, консультирующей вашингтонские правительственные ведомства по вопросам кибербезопасности, «Если судить по моим контактам с израильскими специалистами на разнообразных международных форумах, Израиль сегодня вполне определенно располагает продвинутыми возможностями для кибератак».

Когда его попросили — чисто гипотетически — описать возможные сценарии атак Израиля против Ирана через компьютерные сети, Борг заметил, что вредоносное ПО, к примеру, можно было бы встроить в систему для того, чтобы нарушить, захватить или вообще уничтожить управление каких-нибудь критически важных объектов вроде заводов по обогащению урана.

Подобного рода атаки, отметил Борг, могут быть очень быстрыми. Но их можно делать и латентными — когда вредоносные программы прокрадываются незаметно и, затихнув, ожидают некой внешней команды. Либо они могут иметь в себе заранее запрограммированный механизм для автоматического удара в тот момент, когда зараженный объект достигает наиболее критичного уровня активности.

Иранские ядерные объекты, скорее всего, изолированы от сетей и компьютеров внешнего мира, продолжил Борг, так что хакерам не удалось бы получить к ним непосредственный доступ. Поэтому израильтянам потребовалось бы замаскировать свое вредоносное ПО в каких-то программах, используемых иранцами, или же избирательно и тайно внедрить его в портативные устройства, приносимые на объект каким-нибудь, скажем, сотрудником из технического обслуживания, не ведающим, что он делает. «Зараженной USB-флэшки для этого было бы вполне достаточно», — заметил Борг.

То, что подобные вещи реально происходят, не подлежит сомнению. В 2008 году иранский бизнесмен Али Аштари (Ali Ashtari) был казнен властями Ирана как израильский шпион, обвиненный в поставках «зараженного» коммуникационного оборудования для одного из секретных военных проектов Ирана. По этому поводу в иранских СМИ цитировался один из начальников сил безопасности, сообщивший, что действия Аштари «привели к краху всего проекта с необратимыми повреждениями». Израиль, как обычно, полностью уклонился от комментариев по данному поводу.

Одно из важнейших преимуществ кибервойны — это возможности действовать скрытно и попутно все отрицать. Для Израиля это особенно важно в случае атак против иранской ядерной программы, которая, как упорно настаивает Тегеран, является сугубо мирной затеей. С другой стороны, эффективность наносимых киберударов довольно сложно адекватно оценить, потому что атакованная сеть зачастую может скрыть масштабы повреждений или, наоборот, подделать симптомы понесенного урона. Военные же удары, в свою очередь, имеют немедленный и поддающийся оценкам физический эффект...

На этом пассаже цитирование израильской публикации пора закончить. Впечатленный ею Франк Ригер обращает особое внимание, что в данной статье описан не только общий принцип работы Stuxnet, но даже упомянуты зараженные USB-флешки как главное средство внедрения червя. В ретроспективе же, глядя из дня сегодняшнего, весь этот материал, по мнению Ригера, очень похож на своего рода завуалированное объявление — сделанное как для союзников, так и для неприятеля — об уже одержанной тайной победе...

Возвращаясь к свойствам препарированного червя, эксперт отмечает, что — судя по текущему состоянию анализа — имеются веские основания расценивать атаку Stuxnet как синхронизированную и распределенную на множество идентичных узлов (внедренные черви этого типа не нуждаются, вообще говоря, в интернете, но при этом обладают возможностями для пиринговой связи друг с другом). На ядерной электростанции вроде Бушерской АЭС имеется не так много идентичных SPS-узлов, поскольку в систему объединено большое множество подсистем различного рода. С другой стороны, фабрика центрифуг по обогащению урана состоит из тысяч идентичных узлов, которые объединены в структуры, именуемые каскадами. Каждый из этих узлов по необходимости повторяет своих соседей, поскольку для увеличения численности центрифуг обогащения так устроено массивное масштабирование системы. При такой архитектуре червю Stuxnet потребовалось бы заразить каждую из центрифуг, а затем вызвать лавину массовых отказов оборудования. (Имеются неофициальные свидетельства, что именно это и произошло в Натанзе).

Подводя итог своим изысканиям, Франк Ригер уверенно предполагает, что целью атаки Stuxnet был ядерный объект в Натанзе. И вполне очевидно, что диверсия увенчалась успехом, эффективно сократив технические возможности фабрики по обогащению урана.

Вполне возможно, что мир никогда не узнает наверняка, какого рода авария произошла в Натанзе — если, конечно, сам Иран не выступит на сцену и честно все не расскажет. Пока что это представляется маловероятным.

Аналогично, никто и никогда, скорее всего, не признается в авторстве червя Stuxnet — нового класса вредоносных программ, сконструированных для физического поражения целей на уровне реального оружия. При этом не вызывает сомнения, что со временем специалисты по SCADA-системам наверняка смогут установить, какую именно технику разрушает Stuxnet.

Скорее всего, этот же результат укажет и на наиболее вероятных авторов данной вредоносной программы. Но, как заметил в своих комментариях Ральф Лангнер, создателей червя это вряд ли волнует. Они наверняка знают, что никто их за это в тюрьму не отправит.

К оглавлению

Кафедра Ваннаха: Заветы Нернста Ваннах Михаил

ОпубликованоВаннах Михаил

Есть такая наука — термодинамика. А у науки этой — начала. Почти такие же, как у Евклида. Аксиоматически введенные из обобщенных наблюдений за природой. Ну а среди начал есть Третье. Описывающее то, как ведёт себя энтропия равновесной системы при приближении температуры к абсолютному нулю. Записывается оно в виде теоремы Нернста, часто формулируется как нуль энтропии равновесной системы при нуле по Кельвину. Ввёл это начало германский химик Вальтер Герман Нернст (1864-1941) в 1906 году. За это, да и за другие работы, он в 1920-м был удостоен Нобелевской премии по химии.

С Нобелевской премией Нернста вообще весьма забавно. Ну, как обычно считается — Нобель, создатель динамита, дескать в конце жизни ужаснулся своим вкладом в дело истребления людей и завещал капитал на премии для поощрения наук и искусств, на дело Прогресса (именно с большой буквы, занимающего в секуляризированном сознания место божества). Но вот Нернст получил свою премию, пребывая в состоянии вялого уголовного преследования со стороны Антанты. Дело в том, что был он большим патриотом Фатерланда и Кайзера лично. Основания для патриотизма были — учёные во Втором, бисмарковском, Рейхе оплачивались превосходно. У профессора Берлинского университета и директора Института химии было скромное именьеце под Берлином — дом, стилизованный под замок, двести моргенов пахотной земли, для охоты арендовались окрестные луга и леса… Так что с началом Первой мировой Нернст подписал, — в компании с Томасом Манном, Планком и Рентгеном, — манифест «К культурному миру», защищающий позицию Германии, да и двинулся на фронт. На своем собственном автомобиле (прямо как феодал) вступил в Королевский добровольческий автомобильный корпус и аккурат угодил к Битве под Марной. Той самой, которую французы выиграли, перебросив пехоту на парижских такси. Нернст возмечтал превзойти острый галльский смысл сумрачным германским гением. Естественно — в близкой ему области химии. Отравляющее действие газов было уже хорошо известно… Но вот беда — в 1899 году в Гааге запретили применять снаряды с удушающими и ядовитыми веществами. Но — в инженерном творчестве изрядную роль играет стремление обойти чужие патенты. Ну а патент — это же юридический документ, как и Гаагская конвенция. И Нернст предложил сделать отравляющее действие снарядов не главным, а побочным. Ну, как в казематах Порт-Артура задыхались русские бойцы от газов, выделяемых при взрывах шимозы. Так и в германские гаубичные 105-мм снаряды вводились отравляющие вещества… Правда, успеха это не превзошло — химическую войну двинул вперед другой нобелевский лауреат — Габер. Он додумался до газобаллонной атаки — распыление хлора из баллона же в Гааге не упоминалось… (Свое Габер получил сполна — жена, первая в Германии женщина-доктор химии, Клара Иммервар, в ужасе от такого применения науки застрелилась. Самого Габера прессанули наци за иудейство; он подался в бега, но в Кембридже, как вспоминал П.Л.Капица, "Мы, физики, Резерфорд и все остальные, совершенно не были склонны встречаться с ним, потому что в моральном отношении он не отвечал нашему представлению о действительно большом учёном.". Оказавшийся в изоляции Габер умер в нищете по пути в Палестину. Даже его сын наложил на себя руки после Второй мировой, после Циклона-Б. Но это будет потом…

А пока Антанта выиграла войну. Нернст, награжденный Железными крестами 1-й и 2-й степеней, прячется от уголовного преследования за военные преступления в Силезии. Там он покупает имение побольше: сотня гектар пахоты, семьдесят леса, и — вот тут мы подходим к главному, — сорок два гектара прудов! А пруды для Нернста были важны. Он водил карпов. И — с научным обоснованием. "Я развожу таких животных, которые находятся в термодинамическом равновесии с окружающей средой. Разводить теплокровных — это значит обогревать на свои деньги мировое пространство".

А вот современная ИТ-индустрия заветами Нернста пренебрегает. Нет-нет, мы не станем говорить о процессорах, трудящихся при абсолютном нуле, о сверхпроводящих проводниках и аккумуляторах на их базе — это пока фантастика. Поговорим об устройствах, которые вполне реально создать. Хватило бы конструкторской изворотливости (хотя бы той, что проявил Нернст, измышляя коктейль из шрапнели с газом…)

Вот что делает экран ноутбука, на котором пишутся эти строки — по преимуществу освещает дачную беседку. Куда лучше, чем хмурый осенний день, сочащийся сквозь виноградную лозу. И, — при этом, — сжирает со страшной силой энергию аккумулятора. И то же самое делает экран десктопа — накручивает киловатт-часы в счетчике. И — экран телевизора, — хоть и на новомодной светодиодной подсветке, — грешит тем же. Поразительно неэффективно с точки зрения энергетической эффективности — выкидывать в пространство океаны фотонов, лишь немногие из которых достигнут сетчатки. А ведь вышеупомянутый П.Л.Капица, ведя заочные семинары, некогда предлагал школьникам эксперименты, в которых каждый мог убедиться, что глаз способен реагировать на отдельный фотон…

Но экономия сама по себе обычно людей не привлекает. Надо предложить новую возможность. И вот тут, похоже, такая возможность может появиться. Ну, что движет ИТ-технологии? Массовый спрос! А какие искусства важнейшие, по мнению дедушки Ленина? Правильно, цирк и кино! Ну, цирк хорош традицией, а что новенького в кино? Верно, 3D. Процессорная мощь позволяет создать и обработать контент с высокой реалистичностью. Но что на выходе? Ухищрения с экранами и очками… Очками!

Так что мешает вводить сигнал прямо в очки? Да ничего, кроме инерции, лености ума и слишком больших бабок, вбитых в технологии экранов. Но эти деньги — не российские. Почему всяким инновационным госкорпорациям не вложиться в простую и вполне реальную вещь, в устройства ввода сигнала поближе к глазу. Что тут невозможного для микроэлектроники — посмотрите, сколько мегапикселей вбивают фотофирмы в мелкие матрицы… И стереосигнал — естественен. Как в стереотрубах, как в стереоскопах времён пленочного фото, как в дневных призматических биноклях с широко разнесёнными объективами. (Есть еще бинокли ночные, чисто оптические, где ради повышения пропускания света призм избегают…)

А ещё — конфиденциальность. Всяким там Tempest-технологиям сложнее будет снимать сигнал. И — офисным клеркам будет удобнее сидеть в чатах, не боясь, что шеф заглянет через плечо. Сплошные достоинства!

Да ещё — простор дизайнерам. На ноутбук то что — максимум стекляшек наклеишь… А на очки — да зайдите в любой оптический салон — мечта модниц, поле игры маркетологов и рекламщиков…

Ну и зеленые братья и сестры могут возрадоваться — экономия энергии, снижение нагрузок на систему кондиционирования…

И — возможность появления новых классов устройств — реинкарнация наладонников, приконченных совместными усилиями нетбуков и коммуникаторов. Было бы желание!

К оглавлению

Василий Щепетнёв: Лошадь и большая пайка Василий Щепетнев

ОпубликованоВасилий Щепетнев

Впервые прочитав повесть Льва Толстого «Хозяин и работник», я почувствовал некоторую обиду и смущение. Обидел меня навоз, среди которого живут обитатели повести. У Толстого и во дворе навоз, и сани едут по навозу, и дух какой-то такой.... А смущало то, что век, прошедший со времен описываемых Толстым событий, не принес заметного прогресса: навоза и теперь вокруг предостаточно.

То есть собственно навоза мало, лошадей и коров в Воронеже наперечет, но субстанций, близких к нему по духу, а то и превосходящих — изрядно.

Зачем? Почему? Ну, действительно: из какого окна не посмотри — хоть школьного, хоть институтского, хоть больнично-поликлинического — везде неуют, помойки, мусор всякий. И если дворник сметет все в кучу, так ветер ее развеет прежде, чем она распадется на атомы. Впрочем, дворник — явление и прежде редкое, сегодня же почти небывалое в наших краях. Не хотят люди работать за такие деньги, а согласных инопланетян поблизости нет.

Когда же наступит светлое и чистое время для нашей черной земли?

Ответа я найти не мог, стал грустить, худеть и в результате впал в мизантропию вообще и, даже, не побоюсь этого слова, русофобию в частности. И как не впасть? Едешь по России, всюду гоголевская чушь и дичь, и автомобиль, что блестел после мойки, через сто километров становится пыльным, и сам к концу дня чувствуешь, что изгваздался изрядно, а, главное, встречные люди хмуры, неприветливы, вид такой, что вот-вот убивать начнут. Украина — уже иное. И почище, и посветлее, и народ помягче. Запад Украины — еще чище. А дальше — Польша, а еще дальше — Германия. Да уж... Почему здесь не Россия? И почему Россия не здесь? Ладно, чужой земли не нужно нам не пяди, но почему у нас в Великой Гвазде нет чистоты и порядка? Грубы мы? Неряшливы? Плохо воспитаны? Пьем много? То так, панове, то так, но почему? почему?

И только потом до меня дошло: вся неустроенность вокруг не потому, что мы работаем мало, напротив: причина в том, что мы работаем много. Слишком много. Непосильно много.

Крепостное право неразрывно связано с историей романовской России. Что приходилось делать крестьянину? Работать сначала барщину, потом опять барщину, затем снова барщину, и уж в последнюю очередь — свои полоски. Манифестом императора Павла барщина ограничивалась тремя днями в неделю, но манифесты теряют эффективность по мере удаленности от царя. Работали и по четыре, и по пять дней. Даром. Если крестьянин не мог не выйти на барщину, он, по крайней мере, старался сэкономить силы. Работал споро и ударно лишь в присутствии помещика или его полномочного представителя. А стоило барину уйти на другое поле, паче отъехать на охоту, как скорость и эффективность труда падала до минимально приемлемого уровня. Но если пять дней работать кое-как, то это входит в привычку, и уже на своих полосках крестьянин тоже работал с прохладцей, хотя, конечно, и лучше, нежели на барина. А уж благоустраивать свой двор и общую деревню сил оставалось совсем мало. Отсюда и сор, и навоз, и неуют. За века — въелось.

Колхоз если и отличался от барщины, то лишь в сторону большей занятости на пустых работах. Труд от зари до зари летом был нормой. Весной и осенью прихватывали сумерки, порой и ночь. Уже не три, не четыре, а все семь дней в неделю крестьянин работал на колхоз, опять же стараясь сэкономить силы, если уж нельзя заработать блага. Урожаи, надои и привесы потрясают своим убожеством: передовики, орденоносцы надаивали по три с половиной тысячи килограммов молока с одной коровы в год, стопудовым урожаем хвастались.

Много ль сил останется на благоустройство, если трудиться от зари до зари? А труд колхозных доярок... Нет, это словами передать невозможно, нужно самому видеть (не скажу — самому стать дояром, не каждому по силам. Мне уж точно не по силам). И если все-таки убирали, подметали, чинили и разводили цветы для красоты (для сталинских колхозов, впрочем, редкость) — то ценой уже не времени, а здоровья. Известно, что деревенская женщина в тридцать выглядит на сорок, в сорок на шестьдесят, а в шестьдесят никак не выглядит. Да и продолжительность жизни мужчины в шестьдесят лет, и хорошо, если в шестьдесят, — это следствие не только водки, точнее, не сколько водки. Это следствие тяжелого, опасного, ядовитого труда. Кстати, заявленное увеличение продолжительности жизни в России на три года за истекшее пятилетие вызывает у меня скепсис. Возможно ли такое в принципе? Разве что изменением методы подсчета...

Язык фиксирует отношение к принудительному труду: «От работы не будешь богат, а будешь горбат», «Работа не волк, в лес не убежит», и, наконец, коротенькое «От работы кони дохнут».

Кони, положим, не дохнут. А вот люди... Губит не маленькая пайка, а большая, подметили обитатели лагерей. Если трудишься ударно, не волынишь, выполняешь и перевыполняешь норму на строительстве какого-нибудь канала или железной дороги, то тебя поощряют премиальным блюдом («премблюдом»). Но фокус в том, что премиальное блюдо содержит триста калорий, а чтобы перевыполнить план, следует потратить дополнительно шестьсот калорий. В итоге — дефицит. Потому передовик строительства Беломоро-Балтийского канала умирал первым.

Все это, понятно, в прошлом. Сейчас жить стало много веселее. Помню бодрого, веселого, хорошо одетого коллегу.

— Пять лет отпахал хирургом в районной больнице. Ставка, полставки, еще дежурства — часов семьдесят в неделю выходило. Дома только спал. Ни дочки, ни жены толком не вижу. Прикинул — никогда мне не купить квартиру, не открыть свою клинику. Был никем, и остаюсь никем. А жизнь проходит... Плюнул и ушел в медпредставители. Заработок вдвое больше, устаю втрое меньше, ни крови, ни гноищ, ни смертей, — говорил он, убеждая себя, что поступил верно.

Конечно, верно. Теперь у жены есть реальный муж, а у дочки отец.

А что в районе нет хирурга — это проблемы района.

К оглавлению